Клеймо мести (Остросюжетный ЛР)

Пожалуйста, Иришка! Ну, не думаю, что Николь с тобой согласиться. Долго...
_________________

Это и понятно. Как и любая другая девушка на ее месте. Ее считай забросили в логово зверя в одиночку справляться со своими проблемами. Но потом она поймет, что так было нужно Но Тая наверное она все равно отшлепает
_________________

Возможно, Иришка, возможно
_________________

 » Глава 26. Никогда – это слишком долго.

Карибское море, Остров Миранда.

Николь

- Напомнить тебе о том, что ты моя жена.
- Если моя память мне не изменяет, я требовала развода, - проговорила я, включая хладнокровную суку на полную.
Я была истощена морально и физически. Я устала. Эта ситуация меня нереально бесила и раздражала. Все чувства смешались в бурный коктейль, из которого вина давила на меня сильнее всего. Но, гладя в бездонную голубизну его глаз, я понимала, что Джулиан не поверит ни единому моему слову, даже если я упаду на колени и буду слезно просить. Он был словно манекен, бесчувственный и равнодушный. Мне захотелось встать с кровати, на которой сидел он, потому что обстановка была слишком интимной, а мои оголенные нервы были на пределе.
- Все-таки твоя память тебе изменила, - ответил Джулиан, наклонившись ко мне еще ближе. - Я тебе сказал тогда, скажу и сейчас: я не дам тебе развод.
Мой муж - самый упрямый человек на свете. Баран, блин!
- Где мы находимся? – впрочем, я уже начинала догадываться.
- Остров Миранды, моя частная собственность. Отсюда невозможно сбежать, остров надежно охраняется, - последовал незамедлительный ответ.
Я вскочила с кровати, обрадовавшись, что тошнота и головокружение прошли, и я могу твердо стоять на ногах. Я попыталась сдернуть покрывало, чтобы прикрыться, так как на мне, какого-то хрена, было только нижнее белье. Но Ланкастер дернул атлас на себя, не дав мне этого сделать.
- Поздновато для скромности, милая, не считаешь? – насмешливый тон, алчный, страстный взгляд...
Я почувствовала, как кровь прилила к лицу, и захотелось отвести взгляд от этих глаз, которые смеются сейчас надо мной. Я отбросила бесполезные попытки выдернуть покрывала из его рук и возмущенно спросила:
- Мне что, одежда не полагается?
Джулиан тряхнул головой и, поднявшись, пристально посмотрел на меня, насмешливость растворилась, уступая место холоду и… брезгливости?
- Едва ли она тебе будет нужна, но для начала тебя должен осмотреть врач.
- Врач? Какой еще врач? – удивленно воскликнула я.
- Николь, как я уже говорил, ты моя жена…- Джулиан приближался ко мне все ближе с каждым произнесенным им словом, и я отступала, пока не уперлась в стену. – Так вот, мне нужен наследник, а иметь его от другой женщины, я не вижу смысла.
Шок. Мой мозг отказывался воспринимать то, что я только что услышала. Такого я от него не ожидала, такая изощренная месть даже не могла мне присниться. Ярость - всепоглощающая, делающая меня безрассудной.
- Ты что, Ланкастер, за эти годы весь свой мозг протрахал?! Какой, нафиг, наследник? Ты что несешь, мать твою? – мой голос звенел от неистовой злости.
- Закрой свой рот! И не смей меня оскорблять! – резкий выпад вперед, и кулак Джулиана, пролетевший в непосредственной близости от моего лица, впечатался в стену, задев мои волосы. Послышался хруст костяшек, если ему и было больно, то он этого никак не показал.
Все произошло слишком неожиданно, чтобы я испугалась. Я закусила нижнюю губу до крови и силой воли заставила себя посмотреть в его искаженное ненавистью прекрасное лицо.
- Слушай внимательно, слушай и запоминай, от этого зависит твоя дальнейшая жизнь. О своей свадьбе с Коллинсом можешь забыть. Отныне ты будешь послушной и покладистой женой, исполняющей любую прихоть своего законного мужа. Если я скажу «Прыгай!», ты прыгнешь, а когда я говорю, чтобы ты закрыла свой рот, ты его закрываешь! Утром придет врач, и ты спокойно дашь ему осмотреть себя, я не хочу неприятной неожиданности в виде полукровки, – все это Джулиан говорил тихим и зловещим, но совершенно ровным тоном. Лучше бы он накричал на меня.
Я еще сильнее закусила свою губу, тем самым переключив внимание Джулиана на свои губы. Из его уст вырвался наполовину рык, наполовину стон. Он припал к моим губам, вызывая шквал чувств в моем теле. Мои ногти впились в ладони, я не знала, чего хочу больше: прижать его еще ближе или оттолкнуть. Так Джулиан меня никогда не целовал, он грубо мял мои губы, насилуя своим языком. Я все-таки попыталась вырваться, но мои попытки были тщетны. Одной рукой Джулиан держал мои запястья, а вторая рука крепко держала волосы, не позволяя пошевелить головой. Мои отчаянные протесты тонули в его поцелуях. Он разомкнул наши губы и прошептал мне на ухо, опаляя мою щеку своим дыханием:
- Не смей мне сопротивляться! Я единственный, кто имею право прикасаться к тебе! Ты меня поняла?
Я его боялась, такого Джулиана я боялась.
- Да пошел ты, Ланкастер! - но это не меняет меня ни в коей мере.
Его глаза неистово сверкнули, подобно искрам пламени, которого мне не следовало разжигать. Я как в замедленной съемке смотрела на его руку, занесенную для удара. Я все ждала: секунда, две, три, но удара не последовало.
- Ну же, Джулиан! Что ты медлишь? – спросила я, надломленным от страха голосом.
Странно, мне должны были быть привычны побои, но это было так давно или просто, я не вынесу, если меня изобьет именно он…
Взгляд Джулиана потух, как будто внутри него кто-то переключил рубильник. Его рука медленно опустилась. На лице - ни одной эмоции. Джулиан замер, словно каменная, холодная статуя. Лишь быстрое биение жилки на шее и сильно сжатая челюсть выдавали в нем ярость, которую он с трудом сдерживал.
- Сядь, - приказ, который я посчитала нужным исполнить.
Я послушно присела на краешек кровати, осторожно бросая на него кроткие взгляды.
- Джулиан, я виновата перед тобой, очень виновата. Но ребенок... Джулиан, ты не считаешь это перебором? Я понимаю твое желание отомстить, но ты же не можешь всю жизнь держать меня взаперти! - я отчаянно пыталась достучаться до прежнего Джулиана, он не мог исчезнуть безвозвратно. – Мы ведь не в Средневековье живем, ты не можешь меня удерживать силой, это противозаконно.
- Противозаконно? А каким ты руководствовалась законом, когда, словно змея, проникла в мою семью, чтобы разрушить ее? Какой закон дал тебе право использовать меня? Отвечай! – его голос был подобен кованной стали, наносивший моей истерзанной душе свежие раны.
- Знаешь, Джулиан, еще вчера я очень жалела, что втянула тебя во все это, но сегодня я не жалею об этом ни капли! – ведь мы любили друг друга, а это того стоило.
- Ну, конечно, что тебе жалеть? Меня ведь так было легко окрутить! И, пожалуйста, Коллинс получил все, о чем так мечтал! Отлично посмеялись надо мной? – никто другой бы не заметил, но я хорошо знала Джулиана. Он пытался скрыть боль, которой было пронизано каждое произнесенное им слово.
Я набрала побольше воздуха, желая сделать попытку все объяснить ему, но не успела и рта открыть.
- Здесь же я закон! А также судья и палач! – Джулиан понизил голос, взгляд стал еще более непроницаемым. – Если я сказал, что ты родишь мне ребенка, значит родишь! Отныне ты будешь чтить клятвы, что давала перед алтарем. Ты сама выбрала свой путь, Николь. Смирись.
И здесь я не выдержала. Я начала смеяться диким, необузданным смехом, и я все никак не могла успокоиться. Я не верила в реальность происходящего. Ущипните меня кто-нибудь, это не может происходить на самом деле! Я по-детски, наивно закрыла своими ладошками лицо, но чуда не произошло. Передо мной стоял мой муж, взирая на меня с мнимым равнодушием.
- Смириться? Смириться…, - я сама удивилась, как легко и быстро пришла в себя. - Джулиан, тебе ли не знать, я не знаю такого слова. Чего ты ждешь, Ланкастер? Чтобы я валялась у тебя в ногах? Молила о прощении? Зачем? Ты все равно не поверишь в то, что я расскажу тебе.
Я поднялась с кровати, и впервые чувствовала себя так неуютно в одном белье, но, похоже, сейчас выбора у меня не было.
- Я ведь предупреждала тебя, Джулиан. Хотя это ни в коей мере не снимает с меня ответственности. Но ты упорно не хотел ничего замечать. Тебе было наплевать, как и зачем я вошла в твою жизнь, лишь бы я была рядом.
Мне до зуда в пальцах захотелось провести по его лицу, разгладить морщинку, пересекающую гладь широкого лба. Нежным поцелуем стереть ненависть в его горящем взгляде.
- Джулиан, с чем мне смириться? С тем, что всю жизнь мне придется жить с мужем, который меня ненавидит? Зачем делать еще больнее себе и мне? Дай развод, умоляю тебя.
Он сократил расстояние между нами, сделав всего полшага. Я с замиранием сердце смотрела на его губы всего в паре сантиметров от моих. И ничего с собой не могла поделать. Я почувствовала, как рука Джулиана с нарочитой медлительностью ласкала мою кожу вдоль спины по позвоночнику, снизу верх до самого затылка. Из моего горла вырвался судорожный вздох, который я не смогла сдержать.
Кончики пальцев скользнули по плечу и двинулись к выпуклостям грудей под ажурной тканью лифчика, нашли чувствительные соски, которые тут же затвердели и поднялись навстречу его умелым рукам. Над своим телом я была уже не властна, оно пело, кричало, молило о большем.
- К сожалению для тебя, Николь, есть небольшая проблема, - проговорил Джулиан, покрывая мою шею легкими поцелуями, я вскрикнула, когда он слегка укусил меня, кожа покрылась мурашками, требуя продолжения. – Не смотря на твою измену, предательство и ложь. Я хочу тебя. Сейчас, сегодня, завтра, через год. Ты ведь этого добивалась, не правда ли? – спросил Джулиан, оттолкнув меня от себя. - Теперь спи в постели, которую сама себе постелила.
Я все-таки не сдержалась, горькая, жестокая правда добила меня, и я расплакалась. Крупные, соленые слезы полились из моих глаз, я захотела отвернуться, чтобы он их не видел, но Джулиан не позволил, сжав мои плечи.
- Ты плачешь, - сказал он, проведя рукой по моей мокрой щеке. – Это хорошо, Николь, очень хорошо.
Неужели это все? Неужели Джулиан, которого я так сильно любила, больше нет?
- Оставь меня, Джулиан, уйди, - мне необходимо было побыть одной.
- Конечно, но только сегодня. Отдыхай, моя коварная жена, силы тебе еще пригодятся.
Он отпустил меня и направился в сторону двери.
- Я все равно сбегу, Джулиан, - мои слова остановили его у самой двери.
- Поверь, у тебя больше не будет такой возможности, - твердо выговорил он, и мое сердце сковал ужас. Я ему поверила.
Несколько часов подряд я просидела, глядя в одну точку. Я, как в трансе, смотрела на большие настенные часы в деревянной оправе с огромным циферблатом, который я разглядела даже с другого конца комнаты. В два часа ночи я пришла в себя и смогла подняться с кровати. Я оглядела комнату, в которой находилась. Поистине эти покои были еще больше, чем в поместье Демидовых, наверняка хозяйские. Окна, занавешенные шторами с ламбрекенами из тяжелой парчи темно-синего цвета, и дверь на балкон выходили на восток. Пол был покрыт персидским ковром ручной работы насыщенного золотистого цвета с большими цветками желтого и темно-синего цвета. На стенах — белые, тканевые обои с темно-синими, бархатными побегами. Комнату освещали две огромные люстры из чистого хрусталя с сотнями маленьких капелек. Большой плазменный телевизор, новая стереосистема с множеством дисков. Вся мебель в комнате была выдержана в светлой цветовой гамме. Я подошла к одной из дверей, прикрытой шторой, и открыла — за дверью находилась небольшая гардеробная. На вешалках висели женские вещи, я уже, было, подумала, что они могли принадлежать бабке Джулиана, но вещи были с ярлыками модных брендов. Значит эта одежда предназначалась мне, и это уже начинало надоедать... Сначала Тайрон покупает мне одежду, теперь Джулиан. Я уже забыла, когда сама ходила за покупками. Боже, дура, о чем я думаю? О каких-то шмотках, когда жизнь летит в тартарары! Я схватила и одела первое попавшуюся вещь, это оказался простой, хлопковый, желтый сарафан. Я устало присела на мягкий пуфик возле туалетного столика. Что же мне делать? Ведь муж говорил серьезно. Я его использовала. Теперь мой ребенок будет отвечать за мои ошибки - жить с родителями, которые ненавидят друг друга. Джулиан ненавидит меня, со временем это ненависть убьет мою любовь к нему. Нет, нет, я не позволю! Есть два выхода: попробовать сбежать, но тогда мне придется до конца своих дней скрываться от него, или... бороться за него. И тут страх сковал меня с новой силой, даже если у меня получится вернуть Джулиана, что я увижу в его глазах, когда он узнает всю правду обо мне? Готова ли я победить ценою поражения? Это я виновата в том, что Джулиан превратился в чудовище. Значит я должна вернуть его к жизни, если не для себя, то для другой. Покорностью мужа не вытянешь из его панциря, значит, придется проверять на прочность себя, Джулиана Ланкастера и этот чертов остров.

***

Лишь после прохладного душа я почувствовала себя лучше. Я проспала всего четыре часа, и после смены часовых поясов голова немилосердно гудела, а в глаза, словно кто-то насыпал песка. Я расчесывала свои еще влажные после душа волосы, когда услышала робкий стук в дверь. Интересно, кто это? Джулиан бы точно не стал так церемониться.
- Войдите, - отозвалась я.
В комнату вошла молоденькая, смуглая девушка в черной юбке ниже колен и белой закрытой блузке с подносом в руках. Ланкастер что, вообще озверел? Я представляю как в этом наряде жарко!
- Миссис Ланкастер, доброе утро. Я принесла вам завтрак, - тоненький голосок девушки дрожал. Я чувствовала, что она меня боится. Интересно, что это мой муженек наплел прислуге? Что я ем на завтрак молоденьких служанок?
- Доброе утро, благодарю. Поставь на журнальный столик, - приветливо попросила я, махнув рукой в сторону антикварного дубового столика с закрученными к верху ножками.
Девчушка замялась, сделав пару шагов, и робко спросила:
- Может, миссис захочет позавтракать на балконе, оттуда прекрасный вид.
- Конечно, я не против. Я там еще не была. Как тебя зовут?
- Мия, миссис Ланкастер, - ответила девушка и исчезла за дверью балкона.
Я направилась за ней. Мия поставила поднос с завтраком на небольшой столик из племенной лозы, я присела в одно из глубоких кресел напротив. Балкон имел овальную форму, сверху покрытый прозрачным козырьком, защищающим от палящего солнца.
- Приятного аппетита, миссис Ланкастер, - сказала Мия и попыталась тут же уйти.
- Мия! - остановила я ее, - прошу, называй меня Ники и, может, ты присоседишься ко мне?
- Простите, миссис Ланкастер, но мне это запрещено, - ответила Мия, нервно вцепившись в юбку.
- Что запрещено? – не поняла я.
- Любое сближение с вами, включая общение. Прошу, позвольте уйти.
- Вот говнюк, - пробормотала я.
- Что простите? – испуганно переспросила служанка, сделав вид, что не расслышала.
- Иди, ты свободна.
- Я потом заберу поднос, - я слегка кивнула головой, уже не глядя в ее сторону.
По-моему, Джулиан решил меня конкретно извести. Ну, ничего, мы еще посмотрим. Я бросила равнодушный взгляд на свой завтрак, взяла только чашку кофе и отпила, расплываясь в блаженной улыбке, когда горячий напиток коснулся моих губ. Он не забыл. И даже удосужился сообщить слугам, какой кофе я предпочитаю. Я подошла к белоснежным перилам и замерла в восхищении. Изобилие красок окружающего пейзажа радовало глаз. Яркая, бескрайняя синева небосклона без единого облачка. Вдали раскинулось море глубокого синего цвета, но ближе к берегу вода была почти голубой. На берегу росли высокие пальмы с вечнозелеными листьями. Рядом с ними примостились карликовые деревья с круглыми шапками из зеленных листьев, название которых я не знала. Все вокруг дома утопало в цветении небольших кустарников с красными и желтыми цветами. Я почувствовала легкое покалывание между лопаток, чей-то взгляд обжигал меня, охватывая все тело.
- Божественная красота, Джулиан, - восхитилась я, не отрывая взгляда от моря.
- В этом я с тобой согласен, Николь, - чувственно ответил Джулиан, и я была полностью уверена, что он не имел в виду красоту пейзажа.
Я обернулась, муж стоял, небрежно прислонившись к двери. Он пристально разглядывал меня, слегка прищурив глаза. Я ответила ему таким же пристальным взглядом. Сегодня на нем были легкие брюки кофейного цвета, простая белая футболка и мокасины в тон брюкам.
- Почему ты запретил прислуге со мной разговаривать? – спросила я, пытаясь придать своему голосу как можно больше равнодушия.
- Не хочу недооценивать твой актерский талант, а потом наказывать людей за свои же ошибки, - ответил он, присаживаясь в кресло.
- Тебе не кажется, что ты перегибаешь палку?
- Почему ты ничего не съела? – спросил Джулиан, проигнорировав мой вопрос.
- Не успела, - рявкнула я, присаживаясь напротив него. – Я что до конца своих дней буду есть в одиночестве в своей комнате?
- Нет, завтракать, обедать и ужинать, ты будешь со мной, а когда у меня не будет возможности, как сегодня утром, ты будешь, есть в одиночестве, в своей комнате, - спокойно ответил муж, взяв из тарелки ярко-оранжевый апельсин. – Поторопись, сейчас придет доктор.
- А если, я не хочу, чтобы меня лапал какой-то эскулап? – проговорила я сквозь зубы, с вызовом встретив его взгляд.
Джулиан лениво улыбнулся, протягивая мне сочный, сладкий кусочек апельсина, и ответил:
- Николь, если ты еще не поняла, мне плевать, что ты хочешь, а что нет. Я приказываю - ты исполняешь. Ешь, Николь, моему ребенку нужна здоровая мать.
Я чувствовала себя каким-то инкубатором. Но я промолчала, послушно взяв предложенный фрукт. Из надкушенной мякоти брызнула струйка сока и потекла по подбородку и шее. Я ойкнула, промокая салфеткой липкую жидкость. И в памяти тут же вспыхнуло совсем другое утро, из далекого прошлого. Утро нашей первой близости. Помня наглую и абсурдную ложь Сабрины, я с опаской подняла свои глаза. Мои опасения оправдались, Джулиан тоже все вспомнил. Он словно весь одеревенел и, окинув меня мрачно-презрительным взглядом, резко поднялся.
- Заканчивай быстрее, - бросил он.
- Джулиан! – окликнула я.
Столько слов вертелось на языке, столько невысказанной боли.
- Я не беременна от Тайрона, - просто проговорила я.
Он горько усмехнулся и отчеканил, жестко проговаривая каждое слово:
- Я больше никогда не поверю ни единому твоему слову.
- Никогда – это слишком долго, - грустно прошептала я, но Джулиана уже не было...
Кроме дольки апельсина я смогла осилить только кусочек булочки с маслом. Я вернулась в комнату, когда за дверью послышались громкие шаги и звонкий женский голос. Дверь отворилась, и в комнату вошла красивая, высокая женщина модельной внешности. А это что за дамочка?
- Добрый день, миссис Ланкастер, я Сьюзан Шейн.
- Вы врач? – удивилась я.
- Не похожа на эскулапа, не правда ли, дорогая? – произнес Джулиан лилейным голосом, заходя за Сьюзан в комнату.
- Ну, что вы, миссис Ланкастер, я не собираюсь делать вам больно. Вы боитесь врачей? - защебетала Сьюзан, кладя свой небольшой саквояж на стол и открывая его.
- Господи, пожалуйста, не называйте меня миссис Ланкастер, меня уже от этого тошнит! – вскрикнула я.
- Тошнит? – воскликнули Джулиан и Сьюзан одновременно. Только мисс Сногсшибательная докторша с интересом, а Ланкастер - со злостью.
Я возмущенно фыркнула и закатила глаза.
- Я выразилась образно, пожалуйста, называйте меня просто Ники.
- Конечно, Ники, – согласилась Сьюзан и, оглянувшись, немного недовольно сморщила свой аккуратненький носик. – В клинике было бы, конечно, намного удобней. У вас очень заботливый муж, Ники.
- Да уж, очень, - ответила я, послав Джулиану слащавую улыбку, ответом мне послужило его невозмутимое выражение лица.
- Ну, что же, Николь, давайте я сначала вас осмотрю, а потом задам пару простых вопросов. Раздевайтесь и ложитесь на кровать, - попросила меня Сьюзан, натягивая перчатки.
- Ланкастер, ты что, на это все смотреть будешь? – возмущенно спросила я, скрестив руки на груди.
- Не думаю, что у тебя там есть что-то, чего я еще не видел, - ответил он, насмешливо вздернув правую бровь.
Нет, это уже ни в какие ворота не лезет!
- Джулиан, или ты выйдешь хотя бы на балкон, или я за себя не ручаюсь! – прошипела я.
- Мистер Ланкастер, может, вам действительно выйти на балкон? Не стоит понапрасну нервировать жену, тем более, если она окажется беременной. Женщинам в положении нужен покой.
Я могла поклясться, что услышала, как у мужа от злости заскрипели зубы. Незаметно для Сьюзан, Джулиан послал мне предостерегающий взгляд и удалился на балкон.
Вся процедура оказалась чуть болезненной, безусловно унизительной, а, главное, в этом не было никакой нужды.
- Хорошо, Ники, можешь встать, - проговорила Сьюзан, и я облегченно вздохнула.
- Я с уверенностью могу сказать, что большого срока беременности нет и вы вполне здоровы, но было бы неплохо, если по прибытию домой, вы посетили врача для более точных анализов. Все-таки по одному осмотру я не могу с точностью сказать о вашем здоровье. Ваш муж хочет быть уверен, беременны вы или нет. А для этого нужно сдать анализ крови. Присядь у стола, я возьму кровь, - попросила она, вытягивая из своего чудо-чемоданчика что-то похожие на маленький пистолет.
Твою мать, еще и кровь у меня брать будут. Ну, Ланкастер, ты мне за все поплатишься.
- Не переживай, Ники, ты всего лишь почувствуешь легкий укол, не более, - мягко проговорила докторша. - Дай мне руку.
Интересно, она по жизни такая добрая и чудесная, или Джулиан ей отвалил кучу денег, и поэтому она так старается?
- А я и не боюсь, - отозвалась я, присаживаясь на стул и вытягивая правую руку.
Я действительно не боялась ни уколов, ни других процедур.
- Ну, вот и все, - сказала она через полминуты, - результаты анализов я сообщу вашему мужу ближе к вечеру.
Я нервно сглотнула, значит, сегодня ночью он придет ко мне. И тут я действительно испугалась. В постели с Джулианом я была одновременно и всесильна, и совершенно беспомощна, как мотылек, летящий на пламя и сгорающий в нем. Может, попытаться с помощью Сьюзан передать брату, где я нахожусь?
- Как долго вы пытаетесь зачать ребенка? – вопрос Сьюзан вывел меня из тяжелых раздумий.
От этого вопроса мне стало очень смешно, но я подавила смех и ответила:
- Знаете, Сьюзан, если только непорочным зачатием, то два с половиной года. Мой муж не хочет давать мне развод и держит меня здесь насильно, вы бы не могли кое-что передать...
Помня, что Джулиан, может услышать, я говорила очень быстро, но все равно не успела.
- Моя жена шутит, мисс Шейн. Не правда ли, любимая? – с притворной лаской спросил он.
Надо было видеть выражение лица докторши, меня опять пробирал смех, теперь — от нервов.
Джулиан с легкой улыбкой на губах, подошел ко мне, с нарочитой нежностью обнял за талию и поцеловал в щеку.
- У нас с женой появились некоторые разногласия по поводу того, когда стоит заводить ребенка. И я надеюсь, что с появлением ребенка, Николь сама перестанет вести себя, как малое дитя, - проговорил Джулиан, глядя на меня влюбленным взглядом, в то время, как пальцы железной хваткой впивались в ребра. Если он будет продолжать в том же духе, завтра там проявятся синяки.
- Простите, Сьюзан, я просто нервничаю. Понимаете, беременность, роды, ребенок, такая ответственность и очень страшно рожать, - извинялась я, скалясь, как идиотка.
Рот Сьюзан закрылся, на лице стали появляться признаки понимания ситуация. Хотя, об этом докторе я была лучшего мнения.
- Ники, вам совершенно нечего бояться, все будет хорошо. Есть специальные курсы для женщин, которые хотели бы завести ребенка, если вас мучает страх и сомнения, вы могли записаться на данный курс, который, уверяю, развеет все ваши сомнения, - посоветовала она с участием.
- Непременно, мисс Шейн. Разрешите, я вас провожу, вертолет ждет вас, – предложил Джулиан, мило улыбаясь.
- Да, да, конечно. До встречи, Ники, - попрощалась со мной Сьюзан.
У самой двери он обернулся, если бы взгляд мог убивать, я бы уже была мертва. Так, теперь остается сидеть и ждать, когда вернется муж и задушит меня собственными руками. Да, попытка, была глупа.
_________________

В принципе в сложившейся ситуации вина лежит на Николь.Но Джулиан не знает причин, по кот. все это произошло, поэтому вдвойне обидно за него. Спасибо.
_________________

спасибо за продку!!!!Николь сейчас точно придется тяжело, Джулиан стал жестоки по отношению к ней((((

Ребенок-это сильно. Только в какой семье собирается растить его Джулиан, в такой же в какой рос сам?где каждый словно сам по себе. Очень интересны его мысли, что же он задумал..
_________________

Какое интересное развитие событий! Спасибочки за проду ! Мне нравится жестокость Джулиана. Он имеет на это права. Николь конечно же жалко, но она сильная. Она его обязательно вернет. С нетерпением жду дальнейшего развития событий!


_________________

Конечно, виновата, но жалеть Джулиана не надо, он получил, что хотел. А в том, что он не слушает Николь виноват только он сам.
Пожалуйста.
_________________

Пожалуйста, он не делает ничего такого, чего бы она не заслужила или не справилась
_________________

Возможно, скоро прочтем.
_________________

Пожалуйста, Иришка. Ох, имеет? Возможно, возможно, а сам то выдержит?
Благодарю за блошки
_________________

 » Глава 27. Я так долго этого ждал.

Джулиан

Вот зараза! Конечно, я ожидал чего-то подобного, но так нагло врать, зная, что я все слышу, говорить о том, что все эти годы вела монашеский образ жизни! Это перебор даже для моей жены. И шанс передать весточку своему Коллинсу не упустила, гадина. За Шейн я не переживал, что бы Николь ни сказала и ни сделала, она будет молчать - никто не хочет потерять свою клинику из-за какой-то сумасбродной особы. Николь совершенно не изменилась, все тот же мятежный дух, не смотря на то, что она была виновата по всем статьям. И сейчас вопрос был в том, хочу ли я, чтобы она меня боялась?
Возле двери в спальню Николь стояла Эрика, она будет надзирательницей Николь. Эрика была афроамериканкой среднего роста, с гладкой, темной кожей, черными, кучерявыми волосами, забранными в строгий хвост. Она была ничем не примечательной женщиной, но лучшей женщиной-охранником, что мне предоставил Барн. Но выбрал я ее не поэтому. Эрика была единственной из трех претенденток на эту должность, которая сохранила совершенно бесстрастное выражение лица, когда я объяснял ей, что она не должна проявлять никакого сострадания или женской солидарности. Тогда она лишь уточнила, какую сумму получит за свою работу. Холодный расчет — это мне определенно в ней нравилось. И Николь пора с ней было познакомиться.
- Эрика, зайдешь, когда я позову.
- Хорошо, мистер Ланкастер, - кратко ответила она.
Я зашел в комнату, ища глазами Николь. Моя жена сидела на полу, скрестив ноги по-турецки, и щелкала пультом от телевизора, переключая каналы. Она взглянула на меня с непокорным блеском в глазах, гордо вздернув свой подбородок.
- Что это было, Николь? – сурово спросил я.
- А ты что думал? Я не подопытный кролик и не цирковая собачка! – вскрикнула Николь, вскакивая на ноги.
- Что-то ты поздно вспомнила о том, что люди не подопытные кролики и не цирковые собачки! – ответил я, заставляя ее заткнуться.
- Эрика, зайди к нам! – попросил я, приоткрыв дверь и пропуская ее внутрь. – Николь, познакомься, это Эрика, она будет с тобой всегда и везде, куда бы ты ни пошла, так как я далеко не всегда смогу тебя контролировать. И еще к тебе будут приставлены двое охранников.
Лицо жены вытянулось в удивлении, но потрясение прошло мгновенно — всегда поражался ее способности так быстро приходить в себя.
- Ланкастер, ты…ты... - что это? Она потеряла дар речи? - Мне не нужна нянька! Она что, и в дамскую комнату будет со мной ходить? – уже кричала Николь, быстро все-таки ее прорвало.
- Это будет решать Эрика, куда ей за тобой ходить. Твоя безопасность для меня важнее всего, любимая, - ответил я невозмутимо и добавил. - Эрика, на сегодня ты свободна, Николь целый день будет сидеть в комнате.
- Да, мистер Ланкастер, - ответила Эрика и скрылась за дверью.
- Да тебе плевать на мою безопасность! Надзирательницу решил ко мне приставить!
- Николь, это не обсуждается, привыкай к постоянному конвою. Особенно, когда мы вернемся домой.
Николь с силой сжала свои виски и, потерев пальцами лоб, сказала:
- Я хочу выйти из комнаты, не могу сидеть целый день взаперти.
- Я знаю, но это твое наказание. Не нужно было передавать послание своему любовнику. Я тебя предупреждал: твой комфорт зависит от твоего поведения.
Она медленно, но уверенно закипала. Я знал этот взгляд, еще чуть-чуть и разыграется буря.
- Ладно, Николь, я пойду, мне нужно работать, - проговорил я, ретируясь к дверям.
Как только я повернул ключ в замке, по ту сторону двери раздался громкий звук разбитого стекла и визг жены:
- А ну, вернись обратно! Трус! Ланкастер, я это так не оставлю!
Потом последовал более тяжелый и глухой звук, и дверь слегка дрогнула. Я так думаю, это был позолоченный подсвечник, красивая вещица. Мои губы растянулись в довольной ухмылке. А Николь все не успокаивалась... Ничего, пусть выпустит пар, может, покладистее станет. Господи, как же я скучал по этой женщине.
Минут через пятнадцать шум в комнате Николь утих. Я успешно проработал четыре часа, обедать пришлось в одиночестве, так как Мия сказала, что миссис Ланкастер спит. Про то, что ей пришлось убирать торнадо, пронесшееся в покоях Николь под названием «Моя жена», она не сказала ни слова. Но после обеда поработать не удалось. Как только я сел за письменный стол, оглушительный рев тяжелого рока заставил меня вздрогнуть. Изобретательная женщина. Она все-таки нашла, чем меня достать. Три месяца назад здесь был Дэниэль и купил новую стерео систему, похоже, Николь использует колонки на всю громкость. Последующие полчаса я героически пытался сосредоточиться на работе, но от этого ужасного звука не спасали даже затычки в ушах. Моя жена победила, зря я ей сказал, что мне нужно работать. Бросив бесполезное сейчас занятие, я покинул дом подальше от нещадного рева колонок. Я направился в западную сторону острова, которая сохранила свою нетронутую красоту природы. Остров имел территорию в сто пятьдесят гектаров, и большая часть территории была настоящими дикими, тропическими джунглями с очень высокими деревьями и листьями размером с разложенный лист газеты. С одной стороны виднелись два живописных склона, покрытые пышной растительностью. А с другой - два соседних, небольших острова. Дед не хотел трогать девственный лес и не стал его облагораживать. В детстве мы редко, но все же приезжали сюда с братьями и сестрой, играя на раздолье в пиратов. Здесь мы были почти свободны от недовольного взгляда отца. Однажды, гуляя с Карэн, мы забрели в густую чащу и нашли необыкновенной красоты водопад и рядом небольшое озерцо с чистой, пресной водой. Думаю, Макс и Миранда знали про него, но мы с сестрой молчали, нам с ней нравилось иметь свое тайное место, про которое никто не знал.

Погуляв около часа, я решил вернуться, Николь не любила тяжелый рок, поэтому не думаю, что она до сих пор терзает свои уши назло мне. Я шел по белоснежному песчаному берегу, мокасины тонули в мелком песке. Голубая гладь моря была подобна зеркалу, лишь у самого берега мелкие волны с жадностью лизали песок. Почти у самого дома, мое внимание привлекли две фигуры, стоящие на берегу. Подойдя ближе, я узнал в них двоих охранников, которых выбрал специально для жены. Я уже, было, хотел крикнуть, чтобы позвать их - покидать территорию виллы без моего ведома запрещено. Но слова застряли в моем горле. Сначала я подумал, что, возможно, я слишком много времени провел на солнце и у меня галлюцинации, вызванные солнечным ударом. Из морской воды, подобно Афродите, абсолютно обнаженная, выходила моя жена. Капельки воды в лучах солнца сверкали на ее матовой, гладкой коже, словно сотня бриллиантов. От моего цепкого взгляда не ускользнул ни один миллиметр ее бесподобной наготы. Я, как заколдованный, не мог сдвинуться с места, глазея на нее. Я сжал свою челюсть, почувствовав, как от возбуждения наливается моя плоть. Наши с ней взгляды встретились, она была очень довольна своей выходкой. И меня, словно молния, пронзила мысль, что эти зрелищем наслаждаюсь не один я. Я перевел свой взгляд на охрану - это было смешно, но ребята старались. Вейн, здоровый, плотный детина, из-за всех сил старался не смотреть на мою жену, делая вид, что разглядывает листья близстоящей пальмы. Саймон, коренастый, невысокий малый с перебитым носом, смело смотрел мне в глаза, ожидая, что я на это все скажу.
- Что вы здесь делаете? – грозно спросил я охрану.
- Миссис Ланкастер захотела искупаться, - невозмутимо ответил Саймон. – Мы ее сопровождали, как вы и приказали.
Твою мать, как она вообще выбралась из комнаты?
- Почему меня не поставили в известность? - строго поинтересовался я.
- Миссис Ланкастер сказала, что вы в курсе, - ответил Вейн, немого растерянно.
Черт, не важно, что между нами происходит, но Николь остается моей женой. И ее должны уважать все без исключения.
- Да, конечно, я в курсе, но на будущее - любое перемещение мой жены все равно сообщается одним из вас лично мне по телефону. Понятно?
- Да, мистер Ланкастер, - отчеканила охрана.
- Оставьте нас, - попросил я, переключая все свое внимание на Николь, которая уже стояла на берегу и выжимала своим волосы.
- Как ты выбралась из комнаты? – рявкнул я.
- Это же второй этаж, Ланкастер! Думаешь, меня это может остановить? – усмехнулась она.
Ну, конечно, как я мог забыть? По бокам балкона натянута специальная сетка, по которой вьются цветы. Спуститься по ней несложно, а для Николь, так вообще пустяк.
- Я запретил тебе покидать комнату!
- Джулиан, если ты еще не понял, мне плевать, что ты запретил, а что нет, - ответила она моими же словами.
Я схватил Николь за локоть и прижал к своей груди.
- Если ты думаешь, что мое терпение безгранично, то глубоко заблуждаешься, оно на пределе, - предупредил я, подавив стон. Наши тела тесно соприкасались, и я ощущал каждый изгиб ее тела. - Ты будешь наказана за это представление перед охраной.
- Бедный Джулиан... И хочется ведь, но хороший доктор, еще добро не дала, сочувствую, милый, - нет, я все-таки когда-нибудь убью эту суку.
Я громко выдохнул и захватил своими губами ее губы, ожидая сопротивления, но Николь еще сильнее прижалась ко мне и запустила свои пальцы в мои волосы, отвечая на поцелуй с не меньшей страстью. Меня мучил сексуальный голод, пожирал огонь страсти. И я до безумия хотел, чтобы это желание было взаимным. Сквозь ткань футболки я ощущал ее грудь: теплую, упругую, манящую. Я разорвал поцелуй и спустился к заветной цели, завладев ее левым соском. Николь тихо вскрикнула, выгибаясь дугой навстречу моему рту.
- Джулиан, - услышал я голос Николь, чистый, волнующий, завлекающий, как пение морской Сирены.
Я гладил все еще немного влажную после купания спину, поясницу и с диким рычанием сжал ее упругую попку. Я вернулся к ее сладкому рту, но сейчас я не торопился, смакуя нежные лепестки ее губ, как изысканный десерт. Нежно посасывая ее язык и ловя восторженные стоны.
Николь подняла мою футболку и я почувствовал ее нетерпеливые руки, ласкающие мой пресс. Я одним движением снял с себя футболку, позволяя ее пальчикам исследовать большую территорию. Ее нежные, слегка прохладные руки, скользящие по моей разгоряченной коже, дарили неземное блаженство. Но, все же, я не мог забыться. Жгучая ревность застелила мне глаза, еще вчера ее руки дарили точно такое же блаженство, только другому мужчине.
Мысль, что в ней растет чужое дитя, не давала покоя. Это не остудило желания, но придало силы воли. Я отступил от нее на шаг, вызывая возмущенный вскрик.
- Да, хочу, Николь, но это лишь похоть. Ты не оставила во мне ничего, кроме этого чувства. И я бы взял тебя на этом берегу, но откуда мне знать, что это не твой коварный план и ты не хочешь мне подбросить ублюдка Коллинса?- жестоко проговорил я.
Николь вздрогнула, как от удара, во взгляде отразилась глубокая обида. Она молча смотрела на меня, глаза, как два драгоценных камня, заблестели от непролитых слез. Я сжал свои руки в кулаки, сдерживая себя, чтобы не подойти, не обнять и не начать вымаливать прощения. Она вся сжалась, закрывая руками голое тело, как будто хотела скрыться от меня. Она подошла к сложенной в кучку одежде и начала лихорадочно ее надевать. Одевшись, Николь, не глядя на меня, побрела в сторону дома.
Ужинать мне тоже пришлось в одиночестве, жена отказалась спускаться и ужинала у себя. Конечно, я мог настоять, но почему-то не стал.
- Мистер Ланкастер, вас к телефону, - произнесла Мия, вошедшая в столовую.
- Да, - ответил я, взяв трубку.
- Мистер Ланкастер, это Сьюзан Шейн, - послышалось с того конца провода, - готовы результаты анализов вашей жены. К сожалению, она не беременна, но вы не расстраивайтесь, вы еще так молоды, у вас все впереди.
- Спасибо, мисс Шейн, конечно. Всего хорошего, - пожелал я, и оборвал связь.
Прекрасно. Я отдал телефонную трубку тихо ждущей Мие и, отбросив салфетку, поднялся из-за стола. Я поднимался по белоснежной деревянной лестнице на второй этаж в покои моей жены. Я так долго этого ждал. Наконец-то, она будет только моей.
_________________

Бедный Джулиан, он думает, что будет так легко сделать снова Николь своей. Мы, женщины. коварны. Посмотрим, что же его ожидает.Спасибо.
_________________

Спасибочки за продку! Эх, на самом интересном месте. Николь сейчас обижена и унижена так сказать, а он к ней со своим сексом идет. Ох, не завидую я ей. Конечно месть Джулиана и ему принесет боль и не удобство. Наверное очень скоро ему станет тяжело так с ней обращаться. Посмотрим посмотрим что нас ждет) Тут не угадаешь)
_________________