Кинли Макгрегор "Покорение горца"

Невероятно интересно! Огромное спасибо!
___________________________________

присоединяюсь!!!! это ж сколько работы надо сделать...

Замечательное продолжение,а от Предсказания просто мороз по коже.Я тоже с большим удовольствием читаю и смотрю иллюстрации.Большое спасибо за проделанную Вами работу.

Вернулась из отпуска, а тут столько всего интересного!!!!! Спасибо большое!

 » ГЛАВА 15_ИЛЛЮСТРАЦИИ_ЧАСТЬ 3

Милые леди! Спасибо за ваши отзывы - они вдохновляют меня на дальнейшие рассказы о Шотландии и обо всём, что с ней связано (и даже не связано)))).
Отдельное спасибо Фелиции за предложение оформить после окончания перевода все исторические посты с иллюстрациями отдельным бонусом. Интересная мысль!

Итак, сегодня поговорим о дуэли, на которой был убит поэт Лермонтов (1814-1841).


Пётр Заболотский. М. Ю. Лермонтов 1837


М. Ю. Лермонтов в сюртуке лейб-гвардии Гусарского полка. А. И. Клюндер. Акварель. 1838

Это была не первая дуэль Михаила Юрьевича, и именно предыдущая дуэль послужила причиной повторной ссылки его на Кавказ, но дуэли, о которой пойдет речь, было суждено оборвать жизнь поэта.


М.Ю. Лермонтов в сюртуке лейб-гвардии Гусарского полка. Акварель А. Клюндера. 1839


М.Ю. Лермонотов в штатском сюртуке. Художник П. Заболотский. 1840

Роковая дуэль состоялась в Пятигорске, 15 июля 1841 г. между шестью и семью часами вечера. Что из себя представлял тогда Пятигорск? Совсем небольшой городок, выросший из основанной в 1825 году казачьей станицы Горячегорская и лишь за 11 лет до дуэли, о которой идет речь, получивший статус уездного города и новое имя - Пятигорск по имени горы Бештау (от тюркского «пять гор»), к подошве которой прилегала его территория. Кстати (уж простите за офф-топ, не удержалась), как не вспомнить местную достопримечательность - Пятигорский провал, глубиной 26 метров, на ремонт которого собирал средства Остап Бендер. Помните? "Небольшая высеченная в скале галерея вела в конусообразный провал. Галерея кончалась балкончиком, стоя на котором можно было увидеть на дне Провала лужицу малахитовой зловонной жидкости. Этот Провал считается достопримечательностью Пятигорска, и поэтому за день его посещает немалое число экскурсий и туристов-одиночек.
Остап сразу же выяснил, что Провал для человека, лишенного предрассудков, может явиться доходной статьей: "Удивительное дело, - размышлял Остап, - как город не догадался до сих пор брать гривенники за вход в Провал. Это, кажется, единственное место, куда пятигорцы пускают туристов без денег. Я уничтожу это позорное пятно на репутации города, я исправлю досадное упущение".
Вот он, легендарный Провал глазами товарища Бендера.



И теперь вход в него охраняет бронзовый Остап.)))



Но мы попробуем увидеть Пятигорск глазами Лермонтова.


Вид Пятигорска. Картина Лермонтова

Дуэль состоялась, в общем-то, по вине самого Лермонтова. Николая Мартынова он знал давно - тот был на год младше Михаила Юрьевича, учился с ним вместе в Школе юнкеров. Они были знакомы более восьми лет. Лермонтов бывал в доме его родителей и приударял за его сестрой – Натальей, которой даже посвятил стихотворение.

Недалекий Мартынов любил оригинальничать, порисоваться, обратить на себя внимание. Однако ни удалью, ни храбростью в кавказских боях он не отличился; решив, что военная служба не для него, в феврале 1841 года в чине майора Николай Мартынов уходит в отставку. Поселился в Пятигорске…

Желая казаться лихим чеченом-джигитом, он брил голову, наряжался в какие-то необыкновенные черкески и бешметы, засучив рукава, привешивал к боку огромнейший кинжал и принимал смелые, вызывающие насмешки, позы. Временами, «напускал на себя байронизм» и ходил мрачный, молчаливый, в нахлобученной шапке. На дам, приехавших «на воды», отставной майор оказывал неотразимое впечатление, и этим нажил себе немало завистников и недоброжелателей.


Н.С. Мартынов

Лермонтов с юности подметил слабости «Мартышки» – так он называл своего однокашника, и сделал его излюбленной мишенью для своих шуток и насмешек. Особенно старался поставить «Мартышку» в смешное положение перед дамами, к обществу которых оба они были неравнодушны.

Мартынов показал на следствии: «С самого приезда своего в Пятигорск Лермонтов не пропускал ни одного случая, где бы мог он сказать мне что-нибудь неприятное. Остроты, колкости, насмешки на мой счет… На вечере в одном частном доме, за два дня до дуэли, он вывел меня из терпения, привязываясь к каждому моему слову, на каждом шагу показывая явное желание мне досадить. Я решил положить этому конец». То же подтверждали следователям и секунданты, впоследствии (по истечению времени) изменившие свои показания в сторону истины.

Спустя годы Мартынов пытался оправдаться, объясняя, что он вызвал Лермонтова на дуэль якобы за то, что поэт в 1837 году оскорбил его семью и сестру, вскрыв и прочитав посланное с ним письмо его сестры Натальи, чтобы узнать ее мнение о нем (Лермонтов то ли ухаживал за Натальей, то ли просто флиртовал с ней). Но это оправдание явно надуманное, так как эта история имела место (если и имела) за четрые года до дуэли, и с 1937 года по 1841 Лермонтов и Мартынов периодически бывали в одних и тех же компаниях и общались друг с другом.



Не исключено, что Мартынов тоже отпускал колкости в адрес Лермонтова. В наше время на странице одной книги тех лет обнаружена анонимная, написанная от руки печатными буквами, насмешливо-оскорбительная эпиграмма на Лермонтова, относящаяся к преддуэльному периоду. На ней рукой Лермонтова написаны карандашом два слова: "Подлец Мартышка", то есть Мартынов. И, хотя авторство Мартынова не доказано, эпиграмма достигла своей цели, вызвав раздражение поэта. А он отличался нервной, насмешливой, порывистой натурой. По воспоминаниям сестры Мартынова, когда Лермонтов уезжал из Москвы на Кавказ, она, взволнованная, провожала его до лестницы. Лермонтов вдруг обернулся, громко захохотал ей в лицо и сбежал с лестницы, оставив в недоумении провожавшую. По воспоминаниям современников, поэт был остер на язык, и порой его насмешки бывали злыми.

Самое обстоятельное описание ставшей роковой ссоры двух офицеров принадлежит дочери генеральши Верзилиной, в доме которой и разворачивались те преддуэльные события. Эмилия Клингенберг (в замужестве Шан-Гирей) летом 1841 г. благосклонно относилась и к поклонению Мартынова, и к ухаживаниям Лермонтова. Она вспоминала: «13-го июля собралось к нам несколько девиц и мужчин… Михаил Юрьевич дал слово не сердить меня больше, и мы, провальсировав, уселись мирно разговаривать. К нам присоединился Л.С. Пушкин (примеч. - брат поэта Пушкина), который также отличался злоязычием, и принялись они вдвоем острить свой язык… наперебой… Ничего злого особенно не говорили, но смешного много; но вот увидели Мартынова, разговаривающего очень любезно с младшей сестрой моей Надеждой, стоя у рояля, на котором играл князь Трубецкой. Лермонтов стал острить на его счет, называя его по-французски «горец с большим кинжалом». («Montagnard au grand poignard»). Мартынов носил черкеску и замечательной величины кинжал. Надо же было так случиться, что когда Трубецкой ударил последний аккорд, слово «кинжал» раздалось по всей зале. Мартынов побледнел, закусил губы, глаза его сверкнули гневом; он подошел к нам и голосом весьма сдержанным сказал Лермонтову: «Сколько раз просил я вас оставить свои шуточки при дамах». И так быстро отвернулся и пошел прочь, что не дал и опомниться Лермонтову… Танцы продолжались, и я думала, что тем кончилась вся ссора».


Место роковой ссоры. Дом Верзилиных.

Когда гости начали расходиться, Мартынов возобновил свои объяснения с Лермонтовым, при этом угрожая ему, на что получил ответ: «Вместо пустых угроз ты бы гораздо лучше сделал, если бы действовал. Ты знаешь, что я никогда не отказываюсь от дуэлей; следовательно, ты никого этим не испугаешь». Так они подошли к дому поэта. Мартынов попросил быть секундантом Глебова.

Назначили время и место дуэли, выработали условия, которые оказались очень тяжелыми. Друзья поэта до последней минуты были уверены, что дуэль кончится пустыми выстрелами, и что обменявшись для соблюдения чести двумя пулями, противники подадут друг другу руки и поедут ужинать. Поэтому не было ни врача, ни экипажа на случай рокового исхода.


Секунданты.

Дуэль состоялась в 7 часов вечера при сильной грозе и проливном дожде. Секунданты отмерили 30 шагов; последний барьер поставили на десяти шагах, разведя противников на крайние дистанции. Дуэлянты имели право сделать три выстрела. Обычно такой вариант выбирали при нанесенном очень тяжелом оскорблении. Это был один из самых "жестких" вариантов дуэли (хуже уже, наверное, было только "стреляться через платок").



На место подъехали не все секунданты - двое запаздывали, да и погода явно разбушевалась. Зашла речь о том, чтобы задержать начало дуэли, но Мартынов, горячась, настоял на немедленном переходе к действию.
Предложили сходиться на 10 шагов каждому по команде... (Продолжение следует)
___________________________________

Какая грустная история у нас сегодня. Откровенно не понимаю дуэли и дуэлянтов...

Оксана, спасибо!
___________________________________

Большое спасибо за продолжение этой грусной истории.Мне всегда было жалко,что Лермонтову было отмерено так мало лет жизни.

 » ГЛАВА 15_ИЛЛЮСТРАЦИИ_ЧАСТЬ 4

Завершаю рассказ о роковом поединке Лермонтова.

Как дворянин и офицер, Лермонтов целиком принимал кодекс чести, существовавший в светском обществе того времени. Он не был "бретёром", не "нарывался" на дуэли, но не отказывался дать удовлетворение, если кто-то его требовал. Лермонтов отлично знал дуэльные правила своего времени, о чём можно судить по описанию дуэли в "Герое нашего времени". Со времён Петра I дуэли в России были запрещены. Наказание за участие в дуэлях приравнивалось к наказанию за убийство.

И все же Лермонтов дрался на дуэли с сыном французского посла Э.Барантом. Дуэль состоялась в воскресенье 18 февраля 1840г. на Парголовской дороге за Чёрной речкой (роковое место, если вспомнить последнюю дуэль Пушкина) при секундантах А.А. Столыпине (Монго) и виконте Рауле д'Англасе. Сначала дрались на шпагах. Барант слегка оцарапал грудь противника. Лермонтов сделал выпад, но конец его шпаги переломился. Перешли на пистолеты. Барант стрелял первым и промахнулся. Лермонтов выстрелил в сторону. Противники тут же помирились.

Но 11 марта Лермонтов был арестован и предан военному суду. Барант, как сын посла, не был привлечён к судебной ответственности и не был допрошен. К.В. Нассельроде от имени царя посоветовал французскому посланнику отправить сына на время суда в Париж. Причиной дуэли современники называют соперничество молодых людей из-за княгини М.А. Щербатовой, за которой поэт открыто ухаживал.


М.А.Щербатова


М.А.Щербатова

Но давайте вернемся к повествованию о дуэли в Пятигорске...

Итак, секунданты предложили сходиться дуэлянтам по команде...
Лермонтов не двинулся с места…

Мартынов потом рассказывал своему сыну, что его визави, Михаил Юрьевич, стоял в рейтузах и красной канаусовой рубашке, ел вишни, выплевывая косточки (было это на самом деле или нет, но мне очень напомнило сюжет повести Пушкина "Выстрел").

Вообще, версий этой дуэли излагалось немало, и довольно противоречивых. Сложно, да и нет смысла излагать их все в этом посте. Я буду придерживаться той, которая кажется мне вполне вероятной.


Место и схема дуэли.

В записках П. Дикова так отображен поединок у подножия Машука:
“Лермонтов хотел казаться спокойным, но на его лице выражалось болезненное состояние. Он поднял пистолет и опустил его тотчас же:
— Господа! Я стрелять не хочу! Вам известно, что я стреляю хорошо; такое ничтожное расстояние не позволит мне дать промах…
Мартынов задрожал, но промолчал. Лермонтов… поднял пистолет и выстрелил вверх над его головой”. Затем грянул выстрел Мартынова. Поэт упал… “Мы подбежали, говорили мне бывшие в толпе, он едва дышал; пуля пробила руку и правый бок. По увещеванию секундантов, Мартынов подошел к Лермонтову и сказал: “Прости, Лермонтов!”. Последний хотел что-то сказать, повернулся и умер со своей ужасною погубившею его улыбкою”.

Этот документ подтверждает, что в ходе следствия секунданты скрыли один факт — пожалуй, самый важный: Мартынов стрелял в Лермонтова не только будучи уверенным, что тот в него не целится и не выстрелит, но именно в тот самый момент, когда Лермонтов поднял руку с пистолетом и, возможно, даже успел выстрелить в воздух.


Дуэль. Рисунок М.Ю.Лермонтова

Вот еще одно свидетельство:
«Когда явились на место, где надобно было драться, Лермонтов, взяв пистолет в руки, повторил торжественно Мартынову, что ему не приходило никогда в голову его обидеть, даже огорчить, что все это была одна шутка, а что ежели Мартынова это обижает, он готов просить у него прощение не токмо тут, но везде, где он только захочет!.. Стреляй! Стреляй! был ответ исступленного Мартынова. Надлежало начинать Лермонтову, он выстрелил на воздух, желая все кончить глупую эту ссору дружелюбно, не так великодушно думал Мартынов, он был довольно бесчеловечен и злобен, чтобы подойти к самому противнику своему, и выстрелил ему прямо в сердце. Удар был так силен и верен, что смерть была столь же скоропостижна, как выстрел. Несчастный Лермонтов тотчас испустил дух. Удивительно, что секунданты допустили Мартынова совершить его зверский поступок. Он поступил противу всех правил чести и благородства, и справедливости. Ежели он хотел, чтобы дуэль совершалась, ему следовало сказан, Лермонтову: извольте зарядить опять ваш пистолет. Я вам советую хорошенько в меня целиться, ибо я буду стараться вас убить. Так поступил бы благородный храбрый офицер, Мартынов поступил как убийца».

Так описывал сцену поединка московский почт-директор А. Я. Булгаков, ссылаясь на письмо В. С. Голицына, полученное в Москве 26 июля. Следовательно, Голицын описывал катастрофу по самым свежим следам, когда она не успела еще обрасти вымышленными подробностями. Также и по некоторым другим свидетельствам Мартынов нарушил правила дуэли, зайдя при стрельбе за черту, обозначавшую барьер между противниками, то есть стрелял с более близкого расстояния. Секундант Васильчиков писал: «Мартынов быстрыми шагами подошел и выстрелил». Фактически, это была не дуэль, а убийство поэта человеком, ожесточившимся от насмешек. Но все очевидцы согласно показывают, что с Мартыновым у Лермонтова, несмотря на карикатуры и эпиграммы, были приятельские отношения. Для всех обида Мартынова была полной неожиданностью. Ее нельзя объяснить ничем другим, как нарочитым взвинчиванием Мартынова кем-то со стороны. При его ничтожном и трусливом характере, этого безмерно самолюбивого и мнительного человека нетрудно было довести до состояния аффекта. (Ах, как же это все напоминает сюжет повести самого Лермонтова "Княжна Мэри", помните Грушницкого?)

Миролюбивое поведение Лермонтова, пытавшегося обеспечить дуэли мирный исход, кажется правдиво изложенным, так как на первой своей дуэли, как мы помним, поэт выстрелил в сторону. А об извинениях поэта перед молодыми людьми, которые обижались на его насмешки, рассказывают самые разные люди. Например, имел место эпизод с одним молодым князем, которого изводил Лермонтов, но, увидев, что тот обиделся, поэт смягчил свой выпад дружеским поцелуем.

Да, характер у Лермонтова был достаточно противоречивый. Вот только некоторые из воспоминаний современников о нем. "...Он обладал большими карими глазами, сила обаяния которых до сих пор остаётся для меня загадкой. Глаза эти … производили чарующее впечатление на того, кто бывал симпатичен Лермонтову. Во время же вспышек гнева они бывали ужасны" (М.Е. Меликов - художник - живописец). Тот же Меликов вспоминает: "В личных воспоминаниях моих маленький Миша Лермонтов рисуется не иначе как с нагайкой в руке, властным руководителем наших забав, болезненно-самолюбивым, экзальтированным ребёнком".
Почти у всех товарищей по службе Лермонтов пользовался любовью. Он весьма общителен. "Лермонтов бывал везде и везде принимал участие, но сердце его не лежало ни к тому (карты), ни к другому (попойки с участием женщин из С. Петербурга). Он приходил, ставил несколько карт, брал или давал, смеялся и уходил. О [доступных] женщинах он говорил: "Бедные… на что они нам? У нас так много достойных любви женщин".
Так записал воспоминания Д.А. Столыпина и А.В. Васильева П.К. Мартьянов.
"В школе юнкеров Лермонтов имел страсть приставать со своими острыми и часто даже злыми насмешками к тем из товарищей, с которыми он был более дружен. Разумеется, многие платили ему тем же, и это его очень забавляло" - вспоминает А.М. Меринский.

Казалось бы, с таким характером, не удивительно, если будешь то и дело нарываться на дуэли... И все же странно, что эта дуэль вообще имела место. Время, в которое жил Лермонтов, вопреки расхожему мнению, было самым «недуэльным» и, по свидетельству современников, в Пятигорске дуэли тоже были крайне редки.

Раньше считалось, что дуэль произошла у подножия горы Машук возле Пятигорска, и на месте дуэли в 1915 году был установлен обелиск, созданный скульптором Микешиным.



Но в советское время было установлено, что на самом деле дуэль была в другом месте - у Перкальской скалы.




Перкальская скала


Памятник Лермонтову в Пятигорске

Хочется вспомнить и такой эпизод. За день до повторного отъезда на Кавказ, 12 апреля 1841 года, у Карамзиных состоялись проводы Лермонтова. На прощальном вечере присутствовала Наталья Николаевна Пушкина.


Н.Н.Гончарова-Пушкина-Ланская, ок. 30 лет (1842-1843 гг.)


Н.Н.Гончарова-Пушкина-Ланская, 47 лет (начало 1860 г.)

В тот вечер Лермонтов впервые разговорился с вдовой Пушкина. Беседа была длительной, что удивило Карамзиных. В заключение этой беседы поэт сказал: "Я видел в вас только холодную, неприступную красавицу, готов был гордиться, что не подчиняюсь общему здешнему культу, и только накануне отъезда надо было мне разглядеть под этой оболочкой женщину, постигнуть её обаяние искренности, которое не разбираешь, а признаёшь, чтобы унести с собой вечный упрёк в близорукости, бесплодное сожаление о даром утраченных часах! Но когда я вернусь, я сумею заслужить прощение и, если это не самонадеянная мечта, стать когда-нибудь вашим другом". Увы, вернуться Лермонтову было не суждено...


И. Е. Репин. Дуэль


М. Ю. Лермонтов на смертном одре. Р. К. Шведе. 1841 год.

Большие сложности возникли при захоронении Лермонтова. Духовенство не решалось предать его тело земле по христианскому обряду без разрешения властей – убитый на дуэли приравнивался к самоубийцам, которым отпевание не полагалось. 17 июля в конце дня состоялись похороны при стечении всего Пятигорска, однако в церковь гроб не был допущен для отпевания. «Офицеры несли прах любимого ими товарища до могилы, а слезы множества сопровождающих выразили потерю общую, незаменимую». Только через 9 месяцев по просьбе бабушки поэта Е. Арсеньевой гроб с телом был перевезен в Тарханы и погребен в фамильном склепе.


Склеп в Тарханах

По словам князя Васильчикова, в Петербурге, в высшем обществе, смерть поэта встретили отзывом: «туда ему и дорога»… В своих воспоминаниях П. П. Вяземский, со слов флигель-адъютанта полковника Лужина, отметил, что Николай I, отозвался об этом, сказав: «Собаке — собачья смерть».



Один из командиров Лермонтова, Павел Граббе, узнав о гибели поэта, сказал: «Несчастная судьба нас, русских. Только явится между нами человек с талантом – десять пошляков преследуют его до смерти».

Военно-судное дело о дуэли закончилось тем, что Мартынов, а также секунданты Глебов и князь Васильчиков были признаны виновными, все трое приговорены к лишению чинов и прав состояния. Следователей очень интересовали причины, побудившие Мартынова стрелять в упор в человека, поднявшего вверх руку с пистолетом. Но вмешательство Николая І (дело поступило к нему 3 января 1842 г.) привело к неоправданно мягкому приговору: "Майора Мартынова посадить в Киевскую крепость на гауптвахту на три месяца и предать церковному покаянию". Впоследствии Николай I отменил его заключение в крепость, оставив только церковное покаяние.

В 1843 году Синод сократил срок покаяния до пяти лет, которое Мартынов должен быть проходить у настоятеля церкви отца Панова. За смерть человека Мартынову полагалось в месяц отвесить 3 тысячи поклонов. Но уже через 3 года митрополит Киевский разрешил допускать Мартынова к причастию, а 25 ноября 1846 г. Синод определил освободить Мартынова, как принесшего достойные плоды покаяния, от дальнейшей публичной епитимьи. Вот и все наказание.

Мартынов, пребывая в ссылке в Киеве, неплохо проводил время, о чем свидетельствуют воспоминания Петра Селецкого, напечатанные в «Киевской старине» в 1884 г. Царский сад, где теплыми вечерами прохаживались и общались киевляне, стал любимым местом прогулок Мартынова. Самоуверенно и гордо шагал он по главной аллее со своей неизменной спутницей Софьей Проскур-Шишкевич, тогда еще женой совсем другого человека. Белый бешмет, которым он пленял сердца пятигорских красавиц, в Киеве был заменен на синий халат с расшитыми на нем золотыми звездами. Он свысока смотрел на всех, направляясь в сад лечиться минеральными водами, устроенными там на манер Северного Кавказа. Вначале он раскланивался со всеми, но большинство киевлян, презиравшее его за содеянное, не отвечало на приветствия. Поэтому вскоре он с державшей его под ручку дамой, имевшей законного мужа, стали делать вид, что никого не знают. Лишь отбивание тростью по руке в такт музыке, постоянно здесь звучавшей, свидетельствовало, что он все слышит и видит. Его постоянную спутницу поцеловал на спор студент П–ский, чем вызвал одобрение киевского генерал-губернатора Бибикова. Ему тоже не нравилось вызывающее поведение этой пары.

Лишь после освобождения от епитимьи Мартынов женился на предварительно получившей развод Софье Проскур-Шишкевич и имел от этого брака пятерых дочерей и шестерых сыновей. Семья Мартыновых недолго прожила в Киеве, переехали в Москву. Там 15 декабря 1875 года и умер Н.С. Мартынов.

Большинство передовых людей смотрели на Мартынова как на прокаженного. Последние годы Мартынов проводил если не в добровольном заточении, то в Английском доме за крупной карточной игрой. Он стал мистиком и занимался в своем кабинете вызыванием духов.

В 1875 году на 60-м году жизни Мартынов умер. В завещании он просил родных похоронить его в Знаменском (село под Москвой, принадлежавшее его отцу Соломону Мартынову, разбогатевшему на винных откупах), но не в фамильном склепе, а в отдельной могиле и не ставить на ней никаких надгробий, не делать никаких надписей, чтобы память о нем исчезла. Но родственники похоронили его в фамильном склепе.



В 1924 году в бывшем имении Мартынова разместилась колония беспризорников. Когда ребятам рассказали, кто такой Мартынов, они проникли в склеп, извлекли его скелет и разбросали останки Мартынова по усадьбе. Чтобы колонисты перестали лазить в усыпальницу, ее засыпали землей. Теперь село Знаменское называется Лесная Цесарка, а в народе его зовут Черное место или Мартыново и верят, что там то и дело происходят необъяснимые несчастные случаи.

Если продолжить разговор о вмешательстве сверхъестественных сил, то нельзя не вспомнить эпизод, фактически, решивший судьбу Лермонтова.
Поэт своевольно изменил маршурт, которым он должен был следовать к месту службы. В том путешествии его сопровождал Столыпин. Вот как рассказал об этом событии Пётр Иванович Магденко, ремонтёр Борисоглебского уланского полка, ехавший в эти дни "по казённой надобности" через Ставрополь и Пятигорск в Тифлис и встретивший Лермонтова со Столыпиным в крепости Георгиевской: "Переночевав в крепости Георгиевской, из-за невозможности продолжать путь, опасный в ночное время, Лермонтов за утренним самоваром предложил Столыпину: "Послушай, Столыпин, а ведь теперь в Пятигорске хорошо, там Верзилины; поедем в Пятигорск". Столыпин отвечал, что это невозможно. Лермонтов вышел из комнаты. Столыпин сидел задумавшись: "Как нам ехать в Пятигорск, ведь мне поручено везти его в отряд"… "Дверь отворилась, быстро вошёл Лермонтов, сел к столу и, обратясь к Столыпину, произнёс повелительным тоном: "Столыпин, едем в Пятигорск! - С этими словами вынул из кармана кошелёк с деньгами, взял одну монету и сказал: - Вот, послушай, бросаю полтинник, если упадёт кверху орлом - едем в отряд; если решёткой - едем в Пятигорск. Согласен?" Столыпин молча кивнул головой. Полтинник был брошен и к нашим ногам упал решёткой вверх".

Это была судьба...



На этом и завершим рассказ о роковой дуэли, прервавшей жизнь выдающегося русского поэта с шотландскими корнями, дальнего родственника двух не менее замечательных поэтов: Томаса-Рифмача из Эркельдуна и Джорджа Гордона Байрона.

«…с собой
В могилу он унес летучий рой
Еще незрелых, темных вдохновений,
Обманутых надежд
И горьких сожалений!»

М.Ю.Лермонтов "Памяти А.И. Одоевского"


М.Ю. Лермонтов в сюртуке Тенгинского пехотного полка. Художник К. Горбунов. 1841

Некому меня остановить, поэтому останавливаю сама себя, а то могу еще долго распинаться.)))

В следующем посте будет очередная глава романа.
___________________________________

Оксаночка! Спасибо огромное! Очень грустно, но очень интересно. Неприятно поразила реакция высшего света и Николая I на смерть поэта.

Поэзия Лермонтова мне близка - я хоть и не музыкальный человек, но мелодика его стихов мне нравилась в юности неимоверно, да и сейчас не оставляет равнодушной. И раннюю смерть поэта я очень остро переживала. Многие стихи до сих пор наизусть помню... Иногда повторяю их как мантру: благозвучность речи, гармония смысла и формы успокаивают и проливаются бальзамом на душу.

Спасибо за рассказ!
[/b]
___________________________________

Большое спасибо за такой интересный и подробный рассказ!
___________________________________

Большое спасибо за то,что не остановились и продолжили рассказ.

Редактор, то есть я, вернулся из отпуска, так что, надеюсь, ускоримся
___________________________________

 » ГЛАВА 15_ИЛЛЮСТРАЦИИ_ЧАСТЬ 5

Обещала, что следующим постом будет очередная глава романа, но не смогла сдержаться и решила прокомментировать вот это замечание Триши:


А что с него взять? Не зря Герцен метко прозвал его "Николаем Палкиным" (совзучно с Николай Палыч - отцом императора был Павел I). Он начал царствование с подавления восстания декабристов, а позднее были жестоко подавлены польское восстание и революция в Венгрии, велась, как мы уже знаем, кровопролитная война на Кавказе, куда ссылался дважды Лермонтов.



Чтобы было понятно, почему именно такое прозвище - Палкин, приведу кусочек рассказа Льва Толстого "Николай Палкин".

"Мы ночевали у 95-летнего солдата. Он служил при Александре I и Николае.
— Что, умереть хочешь?
— Умереть? Еще как хочу. Прежде боялся, а теперь об одном бога прошу: только бы покаяться, причаститься привел бог. А то грехов много.
— Какие же грехи?
— Как какие? Ведь я когда служил? При Николае; тогда разве такая, как нынче, служба была! Тогда что было? У! Вспоминать, так ужасть берет. Я еще Александра застал. Александра того хвалили солдаты, говорили — милостив был.
Я вспомнил последние времена царствования Александра, когда из 100 — 20 человек забивали насмерть. Хорош же был Николай, когда в сравнении с ним Александр казался милостивым.
— А мне довелось при Николае служить,— сказал старик. — И тотчас же оживился и стал рассказывать.
— Тогда что было,— заговорил он. — Тогда на 50 палок и порток не снимали; а 150, 200, 300... насмерть запарывали.
Говорил он и с отвращением, и с ужасом, и не без гордости о прежнем молодечестве.
— А уж палками — недели не проходило, чтобы незабивали насмерть человека или двух из полка. Нынче уж и не знают, что такое палки, а тогда это словечко со рта не сходило, Палки, палки!.. У нас и солдаты Николая Палкиным прозвали. Николай Павлыч, а они говорят Николай Палкин. Так и пошло ему прозвище...
...Я спросил его про гоняние сквозь строй.
Он рассказал подробно про это ужасное дело. Как ведут человека, привязанного к ружьям и между поставленными улицей солдатами с шпицрутенами палками, как все бьют, а позади солдат ходят офицеры и покрикивают: «Бей больней!»
— «Бей больней!»— прокричал старик начальническим голосом, очевидно не без удовольствия вспоминая и передавая этот молодечески-начальнический тон.
Он рассказал все подробности без всякого раскаяния, как бы он рассказывал о том, как бьют быков и свежуют говядину. Он рассказал о том, как водят несчастного взад и вперед между рядами, как тянется и падает забиваемый человек на штыки, как сначала видны кровяные рубцы, как они перекрещиваются, как понемногу рубцы сливаются, выступает и брызжет кровь, как клочьями летит окровавленное мясо, как оголяются кости, как сначала еще кричит несчастный и как потом только охает глухо с каждым шагом и с каждым ударом, как потом затихает и как доктор, для этого приставленный, подходит и щупает пульс, оглядывает и решает, можно ли еще бить человека или надо погодить и отложить до другого раза, когда заживет, чтобы можно было начать мученье сначала и додать то количество ударов, которое какие-то звери, с Палкиным во главе, решили, что надо дать ему. Доктор употребляет свое знание на то, чтобы человек не умер прежде, чем не вынесет все те мучения, которые может вынести его тело.
Рассказывал солдат после, как после того, как он не может больше ходить, несчастного кладут на шинель ничком и с кровяной подушкой во всю спину несут в госпиталь вылечивать с тем, чтобы, когда он вылечится, додать ему ту тысячу или две палок, которые он недополучил и не вынес сразу.
Рассказывал, как они просят смерти и им не дают ее сразу, а вылечивают и бьют другой, иногда третий раз. И он живет и лечится в госпитале, ожидая новых мучений, которые доведут его до смерти.
И его ведут второй или третий раз и тогда уже добивают насмерть. И все это за то, что человек или бежит от палок, или имел мужество и самоотвержение жаловаться за своих товарищей на то, что их дурно кормят, а начальство крадет их паек..."


Да и, в общем, неудивительна была реакция Николая I на смерть Лермонтова, ведь при этом царе преследовалось любое инакомыслие, и в первый раз на Кавказ Лермонтов был сослан именно за мятежное стихотворение "Смерть поэта", написанное после гибели Пушкина (помните? "Вы, жадною толпой стоящие у трона, Свободы, Гения и Славы палачи! Таитесь вы под сению закона, Пред вами суд и правда — всё молчи!.." ), а второй раз, фактически, Лермонтов был сослан на Кавказ, потому что случайно попался на глаза императорской чете после дуэли с Барантом на одном балу. Этот поэт, посмевший осуждать самодержавие, был бельмом в глазу Николая - поэтому было велено держать его в ссылке.

«Ум его не обработан, воспитание его было небрежно», — писала о Николае I британская королева Виктория.
«Самодовольная посредственность с кругозором ротного командира» - вторил ей Ф. Энгельс.
«Высочайший фельдфебель», - говорил о Николае А.Герцен.
А сам император зявлял: «Мне нужны не умные, а верноподданные».



И вообще, с легитимностью его царствования с юридической точки зрения не все чисто: после смерти Александра I дворяне, Госсовет, Сенат и Синод принесли присягу следующему по старшинству из живых братьев скончавшегося императора - Константину, как императору Константину I, то есть, с юридической точки зрения, он вступил на престол, однако Константин, находившийся в тот момент в Варшаве, отказался прибыть в Санкт-Петербург, взойти на трон не пожелал, о чем написал в частных письмах брату Николаю, а также сообщил Госсовету и министру юстиции, однако при этом отказался и отрекаться формально и официально - а ведь ему уже была принесена присяга. В итоге Николай I взошел на трон без формального акта отречения предыдущего императора и официальная дата его восшествия на престол была, фактически, подделана - якобы это случилось сразу после смерти Александра I. Вот такие дела.

P.S. Кстати, няней будущего императора Николая I была... шотландка Евгения Лайон. Опять шотландский след в российской истории!))) Если хотите, я могу как-нибудь рассказать об этой женщине подробнее. Кстати, она встречалась с самим Александром Васильевичем Суворовым при очень необычных обстоятельствах!
___________________________________

Это же просто ужас!

Оксаночка, было бы замечательно оформить все главы с иллюстрациями, примечаниями и рассказами в отдельный файл, чтоб можно было скачать. Хотелось бы сохранить такую интересную информацию.
Спасибо!
___________________________________

Триша, в приниципе, это можно сделать хоть сейчас (в том объеме, в котором уже выложены главы и комментарии с иллюстрациями) либо подождать, когда закончится выкладка перевода, и тогда уже скачать все целиком. Это можно сделать по ссылками в самом первом посте этой темы, на странице 1. Там есть ссылки "Версия для чтения и печати" и "Скачать", также по ссылке можно подробнее узнать о том, что и в каком формате скачивается.
___________________________________