Виктория Александер "Урок супружества"

Уфф, ну, вроде для первого перевода неплохо. Забавно, что спустя три месяца вижу фразы, которые исправлены бетой, хотя с тех пор переведенную главу не читала. Zirochka, Эрика, спасибо! Да, "в купе" (два раза в тексте встречается) пишется ВКУПЕ (нареч. разг.) - Вместе, сообща. Совместно, одновременно.
_________________

Спасибо большое!

barsa, Zirochka, Фройляйн, спасибо огромное за продолжение!

Спасибо, barsa , уже исправила, эт моя ошибка

Спасибо!!!
_________________

 » Глава 11

Глава 11 (перевод – mshush, бета-ридинг - Zirochka, вычитка - Фройляйн)

… что касается лорда Б., то он продолжает активные поиски жениха для меня. Я знаю, что это его обязанность, как моего опекуна, но ох, моя дорогая кузина, это окончательно меня растревожило.
Я не могу позволить ему продолжать в таком духе. Я должна как можно скорее оказать ему противодействие, хотя, признаться, меня страшит подобная перспектива. Вероятно, он не придаст значения, как моим возражениям, так и желаниям моего сердца.
И все же, как мне смириться с тем, что я окажусь не в его руках, а в руках какого-то другого мужчины?

«Абсолютно правдивые приключения провинциальной мисс в Лондоне»

Томас осторожно обвел взглядом библиотеку. Ему меньше всего сейчас хотелось столкнуться с Марианной. Комната казалась пустой, и он вошел, задаваясь вопросом, а не должен ли он проверить диван напротив камина – вдруг там притаился спящий человек.
Он прошагал через комнату к шкафчику, где стояли графины с бренди, и налил себе полный бокал.
Марианна была в ярости, и он не совсем понимал почему. О, у него было подозрение – нет, больше, чем подозрение, - но вопреки всему он надеялся, что заблуждался.
Марианна покинула бальную залу под руку с Моксли, а вернулась под руку с Беркли. Как так вышло, он не имел представления, но после того, как девушка вновь присоединилась к празднеству, она не бросила на него даже случайный взгляд. Что-то изменилось в решительно-вздернутом подбородке и блеске ее глаз, и это было видно даже с противоположного конца комнаты. Ко всему прочему, она подчёркнуто протанцевала два раза с Беркли, а так же дважды с Пеннингтоном, и другими его друзьями. И ни разу он не видел Марианну ни с одним из джентльменов, которых он одобрил.
Он оперся бедром о столешницу и потягивал бренди, погруженный в невеселые мысли.
Они покинули приём раньше обычного, и Марианна была довольно любезна с ним по дороге домой. Слишком любезна. Раздражающе любезна. Её любезность дошла до того, что Томас от неловкости едва не ёрзал на сиденье – еле сдерживал себя, а Бекки с Джослин настороженно переглядывались. Только леди Луэлла, казалось, не обращала внимания на напряжение в экипаже.
Томас всегда считал себя человеком честным и храбрым. Однако сегодня вечером осмотрительность казалась ему более мудрым решением, и если попытка избегать Марианну являлась трусостью, что ж, он это переживёт. Как только они прибыли домой, Томас сразу скрылся из вида, отправившись в клуб, где стал ждать, когда станет безопасно вернуться назад. Маркиз очень надеялся, что к этому времени Марианна будет уже крепко спать.
Он направился к двери, прихватив с собой бокал. Если удача будет на его стороне, он сможет избегать ее до полудня или, что было бы ещё лучше, до позднего вечера. К тому времени она успокоится и станет более разумной, и возможно пожелает выслушать его объяснения и, да, его извинения.
Покорно вздохнув, Томас стал подниматься по лестнице. Если она знала то, что, как она полагал, она знает, – а, честно говоря, из всех поступков, совершенных им, только один приходил ему на ум – то за такое время вряд ли её гнев стихнет, если, конечно, ему не удастся отложить разговор с ней на несколько недель, а то и месяцев. Нет, в этом случае даже года будет мало.
Ему нужен план. И похитроумнее прежнего. Как минимум, он должен придумать, что скажет Марианне. Словесная защита его действий. О, Томас, безусловно, понимал, что никаких разумных доводов у него нет. Однако он поступил так, как считал лучшим в то время. Если даже не для нее, так для себя. Впрочем, такое оправдание она вряд ли примет. Вероятно, ему придется на коленях вымаливать прощение.
Его настроение улучшилось. Он еще никогда не встречал женщину, которая не ответила бы благосклонностью на смиренные извинения и искреннее раболепие. А если он зайдёт так далеко, что признает свою ошибку… Хелмсли съёжился от одной этой мысли – не просто от идеи произнести подобные слова, а из-за подозрений, что она никогда не позволит ему забыть эту небольшую ошибку.
И все же, Томас понимал, какими бы ни были последствия – он их заслужил.
Он лишь надеялся, что переживет все это.


Марианна резко проснулась. На какое-то мгновение она не могла понять, почему спит в кресле в своей комнате, и почему горит свеча. Ну конечно. Девушка сузила глаза. Она ждала возвращения Томаса домой.
Марианна надеялась встретить его в библиотеке, но его камердинер ответил, - на её как бы небрежный вопрос - что его светлость будет отсутствовать весь вечер.
Без сомнения с единственной целью - проглотить как можно больше спиртного. Хорошо. Ему не помешает набраться хоть такой храбрости.
Девушка поправила очки на переносице и встала. Если честно, то и она не отказалась бы набраться хоть капли фальшивой храбрости. Ее спальня располагалась далеко от покоев Томаса, да и в коридорах старого дома могло таиться слишком много всякого неизвестного. По крайней мере, в сознании впечатлительной женщины так оно и было. Она потуже завязала пояс халата, взяла подсвечник и направилась к двери.
Томас знал, что она сердится. Марианна видела это в его настороженном взгляде. Она сомневалась, что ему доподлинно известно, что именно она обнаружила, или, может, он в полной мере осознавал свою вину. Или, возможно, он был повинен ещё в чём-то, помимо попытки сбыть ее самым нудным мужчинам высшего общества.
Девушка тихо приоткрыла дверь и осмотрелась по сторонам, изучая коридор. Звездный свет лился сквозь высокие окна, расположенные по концам длинного прохода.
Марианна стала осторожно красться по коридору, съёживаясь всякий раз, когда под ногой скрипела половица. В такой час никто не бродил по дому, и вряд ли кто-то ещё бодрствовал. И все же, у девушки не было ни малейшего желания столкнуться с кем-либо, кому пришлось бы объяснять, что она задумала.
Она была совершенно уверена, что знает, какая комната принадлежит Томасу. Девушка видела, как его камердинер входил и выходил из этой комнаты много раз, пока она жила здесь. Томас жил в противоположном крыле, и чтобы добраться туда, нужно было пройти по глухому коридору, мимо лестниц, обрамляющих открытую галерею - с видом на первый этаж, и дойти почти до самого конца крыла.
С каждым шагом по темному коридору ее гнев ослабевал, уступая место неловкости. Свеча отбрасывала длинные пугающие тени. Она сделала глубокий вдох для смелости и запретила себе думать о том, каким жутким кажется Эффингтон-хаус ночью. Она также проигнорировала прокравшиеся в голову мысли обо всех Эффингтонах - тех самых, что взирали на нее с портретов, теснящихся на стенах, - которые в течение многих лет умирали здесь. Девушка лишь надеялась, что они почили с миром, от преклонного возраста, лежа в своих кроватях. И совершенно отказывалась думать о том, что дух кого-то из них мог все еще задержаться на этой земле.
Сердце Марианны гулко стучало в груди и к тому времени, когда она добралась до двери, ведущей в спальню Томаса, она была уверена, что её преследует нечто невидимое. Марианна, не постучав, рывком открыла дверь, ступила внутрь и еле сдержалась от того, чтобы не хлопнуть ею за собой. Прислонившись к двери, девушка тяжело вздохнула, сражаясь с необъяснимым ужасом, охватившим ее, пока она преодолевала последний бесконечный кусочек коридора.
Когда сердце Марианны успокоилось и стало биться медленнее, она позволила себе оглядеться. Комната Томаса была необычайно велика, как и полагалось выглядеть покоям будущего герцога. Огромная, темная мебель отбрасывала такие же огромные, мрачные тени. Невероятных размеров кровать заполняла все пространство. Резные столбики поднимались вверх, чтобы соединиться с декоративным карнизом. Балдахин был приподнят, открывая кровать. И насколько ей позволял судить тусклый свет свечи и неярко горевший камин, это была чрезвычайно экзотическая комната. Нет. Чрезвычайно мужская комната.
Из темноты кровати донеслось приглушенное фырканье. Марианна осторожно подошла ближе.
Томас лежал, растянувшись на животе, поперек кровати. Его лицо было повернуто в ее сторону, одна рука свисала с края. Простыня сбилась вокруг талии, выставляя на обозрение мускулистую спину. Марианна нервно сглотнула. Будущий герцог, вероятно, не видел смысла в том, чтобы полностью облачаться в ночное одеяние.
- Томас, - осторожно позвала она.
В ответ послышался долгий вздох.
Она изучала маркиза с нескрываемым любопытством. Он был первым обнаженным мужчиной, которого она видела за всю свою жизнь. И определенно первый мужчина, с одеждой или без, которого она вообще видела в постели. Даже при всей своей неискушенности, Марианна не могла не признать, что он великолепно сложенный представитель мужского рода. Свет от свечи играл на резких линиях его спины, и у нее возник нелепый порыв провести пальцами по его коже. Рука сама собой потянулась вперед… Его тело, несомненно, будет теплым, и гладким, и притягательным, и…
Но девушка отдернула руку. Лицо залил жаркий румянец. Не это привело ее сюда! По крайне мере, поправилась она, не сегодня.
- Томас, - снова позвала она его тихим, но твердым голосом.
Он фыркнул.
Марианна наклонилась ближе и неуверенно потрясла его за плечо.
- Томас.
Он что-то пробормотал.
Всё тщетно. Она уже итак повысила голос до разумного, на ее взгляд, предела. В конце концов, она намеревалась разбудить только Томаса. Может, она встряхнула его недостаточно сильно? Кто бы мог подумать, что даже во сне он будет таким упрямым?
Девушка поставила подсвечник на прикроватный столик рядом с почти полным бокалом бренди. Она презрительно фыркнула. Неудивительно, что разбудить его не получалось.
«Фальшивая храбрость».
Почему бы и нет? Она пожала плечами, схватила бокал, сделала большой глоток и вернула бокал на место.
Глубоко вздохнув, Марианна положила обе руки прямо ему на плечи - его тело оказалось именно таким жарким, как ей представлялось, - и резко встряхнула его.
Маркиз пробормотал что-то нечленораздельное и перевернулся на спину. Закинув руку, он закрыл предплечьем глаза, простыня сползла так низко, что еле держалась на его бедрах.
Какой-то миг она только и делала, что глазела. Его плечи оказались шире, чем ей представлялось. Его грудь, являя собой захватывающий вид – эдакое сочетание твердых выпуклостей и неглубоких впадин, поблескивала в свете свечи. Небольшой пушок темных волос тянулся от груди и исчезал под простыней.
Марианна схватила бокал с бренди и сделала новый глоток, чтобы собраться с духом. И еще один, в придачу. Но, несмотря на очевидное обаяние этого мужчины, - а в этот момент его привлекательность была слишком очевидна, - она пришла в эту комнату не за уроком жизни или чем-то там еще. Нет, это ему не мешало бы преподать урок. Именно ему следовало зарубить на носу, что даже сыну герцога не позволительно ломать жизни людей в угоду своим целям и удобству.
Без малейших раздумий девушка подошла ближе и опрокинула бокал над его лицом. Струйка бренди, недостаточная для хорошего глотка - чуть больше нескольких капель, если честно, - плеснулась ему на губы. Проклятие. Она взглянула на бокал. Неужели она все выпила? Марианна встряхнула бокал, из которого выкатилась еще одна капля. Томас сморщил нос и чмокнул губами.
Она бы засмеялась, если бы не была так сердита на него. Однако Марианна поборола улыбку. Хотя было довольно забавно. Он мог пить даже во сне. Возможно, особой нужды в подобном умении и не было, но надо признать, такой навык мог бы прийтись кстати. Она хихикнула, но тут же зажала рот рукой.
«Сейчас же прекрати!»
Надо взять себя в руки. Марианна была зла на Томаса – и на то были причины, он заслужил её гнев. Негоже, если он, проснувшись, обнаружит, что её разбирает смех. Если она вообще сможет разбудить его. Неужели ей ничего не остается, как кричать ему в ухо или прыгать на кровати? Вероятно, это не самая лучшая идея, хотя и очень привлекательная.
Если бы только в бокале было больше бренди! Девушка оглядела комнату. Помещение, вообще-то, было довольно аскетичным, во всяком случае, по части всяких там украшений, которые можно найти в убранстве женской комнаты. Марианна приметила несколько вещиц, которые могла бы уронить ему на голову, однако серьезных увечий лучше ему не наносить. По крайней мере, не во сне. На туалетном столике лежала пара книг – стихи, разумеется, - но девушка ненавидела портить книги, да и Бог знает, что только может сделать тяжелый том со спящим маркизом. Имелось еще кое-что: пара серебряных подсвечников на каминной полке и лампа Аргана[1] на туалетном столике рядом с кувшином. Ни один из этих предметов она не могла обрушить ему на голову.
Взгляд девушки задержался на кувшине. Интересно, он пуст? Если конечно слуга не наполнил его, ожидая позднего возвращения его светлости. Определенно это стоит проверить.
Марианна небрежной походкой прошла к туалетному столику, словно убеждая стороннего наблюдателя, если бы таковой вдруг нашелся, что её намерения совершенно невинны, и захихикала от подобной мысли. Вдруг девушку осенило, что это и есть приключение. О, не такое великое приключение, как поиск древних сокровищ в Египте или даже путешествие в лодке по каналам в Венеции, но все же маленькое да приключение.
Марианна взяла кувшин и взвесила его в руке. Внутри болталось приличное количество воды. Девушка усмехнулась. Подходящая находка.
Она вернулась к постели и приподняла кувшин над лицом Томаса. Это его разбудит. Она подвинула руку, и кувшин завис над его животом. Это однозначно его разбудит. Она ещё передвинула кувшин. Разумеется, если прохладная вода попадёт именно на вот эту часть его тела, – во всяком случае, как ей стало известно за годы жизни, - он не только проснется, но и будет довольно взбудоражен. Поразмыслив, она поняла, что на такое её фальшивой храбрости не хватит. Она в последний раз изменила положение кувшина, целясь ему в голову, и плеснула водой.
Возможно, ее предыдущие попытки частично его разбудили. Или, возможно, ему снилось кораблекрушение, и он боролся за глоток воздуха. А может, вода оказалась намного прохладнее, чем ожидала Марианна, только Томас с ревом пришел в себя. Он взмахнул руками и задел кувшин. Тот полетел к изножью кровати, облив мужчину практически с головы до ног. Томас с круглыми от удивления глазами соскочил с кровати.
- Что… что… - бормотал он.
Девушка уставилась на него.
Очевидно, будущий герцог вообще не видел нужды в ночном одеянии.
Марианна стала заикаться.
- Вы… вы…
- Я насквозь мокрый.
Он впился в нее взглядом.
- Вы голый, – у девушки перехватило дыхание.
Хотя Марианна знала, что не должна, – и она действительно старалась не делать этого, но прежде ей ещё не доводилось видеть голого мужчину, мокрого или сухого, - но ее взгляд медленно сполз вниз, чтобы хорошенько рассмотреть тот самый мужской орган. Он выглядел впечатляюще, но и весьма приятно.
- Отвернитесь, - велел маркиз сквозь стиснутые зубы.
Она встретилась с ним взглядом. Жар прилил к щекам девушки.
- О, конечно. Разумеется.
Но не сдвинулась с места. Он схватил Марианну за плечи и развернул, отворачивая от себя.
- Стойте так!
Командные нотки в голосе Томаса тот час же напомнили девушке причину, по которой она пришла к нему комнату посреди ночи.
- Не говорите со мной так, Томас. Я не собака, которой можно приказывать.
- Что вы здесь делаете?
Она чувствовала его движения у себя за спиной.
- Мне необходимо обсудить с вами очень важный вопрос.
- Сейчас? – он остановился, и девушка чуть ли не слышала, как он думает. Томас заговорил осторожным и гораздо более спокойным голосом. – Это не могло подождать до утра?
- Более чем очевидно, что нет, – она начинала раздражаться. – Если вы уже достаточно восстановили благопристойный вид, я хотела бы повернуться.
- Прекрасно, - бросил он.
Марианна повернулась к нему. Облаченный в халат, со скрещенными на груди руками, Томас стоял, прислонившись к одному из столбиков кровати.
- Почему вы в моей комнате? – он не стал ходить вокруг да около, а перешёл сразу к делу, значит, она последует его примеру.
- Почему вы послали записки самым занудным, самым чопорным, самым скучным мужчинам в Лондоне, поощряя их ухаживания за мной?
- Они уважаемые люди, а не зануды.
- Ха! Даже вы в это не верите.
- Верю. – У него хватило наглости казаться при этом возмущенным.
- Тогда назовите мне одного из них, кто не был бы самым нудным мужчиной на свете.
- Только одного? – уточнил Томас надменно. – Очень хорошо.
Прошло минута. Затем другая.
- Я жду.
- Я думаю.
Марианна скрестила руки, подражая его позе.
- Итак?
- Дайте мне минутку.
- Уже дала.
- Нужное имя вертится у меня на языке, но… - мужчина глубоко вздохнул. – Хорошо. Признаю. Они, возможно, не самые волнующие…
- Возможно? – Марианна сверкнула глазами. – Они занудные, чопорные и скучные. Но вы прекрасно понимаете, что это не самое худшее.
- Да, возможно, - пробормотал он.
- Вы, можно сказать, торговали мною перед ними. – Девушка шагнула к Томасу и ткнула ему в грудь пальцем. – С таким же успехом вы могли бы дать объявление в газетах. Или посадить меня в телегу и везти от одной двери к другой, пока меня кто-нибудь не купит. – Она еще раз ткнула его пальцем.
- Ай.
- Или выставить меня на рынке как живой товар.
Девушка ткнула его сильнее.
- Прекратите это. – Томас схватил ее за руку. – Больно же.
- Прекрасно! Я хочу, чтоб было больно. – Она развернулась на каблуках, отошла от него, но потом снова повернулась. – Вы хоть можете себе представить, как унизительно обнаружить, что твои поклонники, такие как есть, ищут твоего общества только потому, что их заставили это сделать?
- Марианна. – Он сделал шаг к ней. – Я не думал…
- Или как это унизительно понять, что не твое обаяние и красота привлекли их, а приданое и семейные связи?
Сердитые слезы заволокли глаза Марианны.
- Это было ужасной ошибкой с моей стороны.
- Или как больно узнать, что человек, которому ты доверял, который был тебе небезразличен, так мало заботится о твоих желаниях, что зайдет настолько далеко, желая сбыть тебя с рук?
- Я искренне сожалею. Я был не прав.
Девушка сузила глаза.
- Что?
- Я сказал, я сожалею.
- Нет, после этого.
Маркиз вздохнул
- Я был не прав.
- Скажите еще раз.
- Я был не прав.
- Насколько?
- Полностью и безоговорочно, - резко сказал Томас. – Годится?
- Пока да, - кивнула Марианна.
Они встретились взглядами, и какое-то время смотрели друг на друга в тишине.
- Хотя, должен признать… - уголки его губ подрагивали, словно он сдерживал улыбку, - давно не видел ничего забавнее.
- О чём вы?
- О том, как все эти чрезвычайно респектабельные джентльмены падали к вашим ногам, – маркиз хмыкнул. – Вы очень красиво расправлялись с ними.
- Не вижу в этом ничего забавного, - надменно проговорила девушка.
- Ну же, Марианна, признайте. Вы ведь видели комичность этой ситуации.
- Разумеется, не видела.
- Это доставляло такое же наслаждение, как и просмотр фарса в Ковент-Гардене. Или как комедия Шекспира. – Он подошел ближе и притянул ее в свои объятия, ловко развернув так, чтобы она прижалась спиной к его груди. Ее живот напряженно сжался от этого соприкосновения. – Неужели не видите?
- Что вы делаете? - Марианна изо всех сил старалась говорить спокойным тоном.
- Ш-ш-ш. Представление начинается. – Томас широко махнул свободной рукой, указав на дальнюю стену. – Здесь на сцену выступает наша героиня.
- Вы сошли с ума, Томас. Я еще в ту первую ночь знала об этом, - пробормотала девушка, стараясь подкрепить свое раздражение. Да куда там, она слишком явно ощущала его тело, прижимающееся к ней.
Мужчина проигнорировал ее слова.
- Она прекрасна, но слишком упряма - явно не на пользу себе, с безумным желанием независимости и невероятной тягой к приключениям.
- Это не безумное желание, - слабо запротестовала Марианна.
- И тут появляются нетерпеливые просители ее руки. – Маркиз махнул рукой в другую сторону невидимой сцены. – О, дорогая.
- В чем дело? – с невольным интересом спросила девушка.
- Они никуда не годятся, - Томас глубоко вздохнул.
- Почему нет?
- Да вы только посмотрите на них! – мужчина указал на невидимых поклонников. – Этот слишком толстый. Тот слишком маленький. У того на пальцах рук больше волос, чем на голове.
- Но ведь наша героиня не настолько мелочна, чтобы отклонить джентльмена просто из-за его внешности?
- Разумеется, нет, - ответил он с негодованием. – Она ведь героиня. Однако у всех этих поклонников есть один недостаток, который она не выносит.
Марианна подавила улыбку и расслабилась в руках Томаса.
- Они скучны?
- Вот именно! – она почувствовала, как он пожал плечами. – У них всех вместе взятых нет и капельки тяги к приключениям.
- И как поступает наша героиня?
- Вот тут-то и начинается самое забавное. Поглядите-ка.
- На что?
Теплое дыхание Томаса коснулось ее щеки, и дрожь пробежала по спине.
- Разве не видите, вон она схватила того джентльмена и швырнула его со сцены!
Марианна засмеялась.
- Не может быть.
- Так и было. Вот смотрите!
- И что она вытворила на сей раз?
- Она пнула вон того. Дала ногой ему прямо под зад, – голос маркиза звучал с усмешкой. – Вы же видели, как он летел на зрителей?
- Она бы никогда… - Марианна едва могла говорить сквозь давящий смех. – Никогда…
- А вот еще. Одним ударом она сбила с ног сразу двух. Двух! – Томас сотрясался от тихого смеха. – Проклятие, она великолепна! Она расчистила сцену!
Марианна прильнула к нему спиной, сползая без сил от безудержного смеха.
- Зрители встали и ревут с одобрением. Она кланяется публике, раздавая воздушные поцелуи направо и налево. К ее ногам бросают цветы. Аплодисменты просто оглушительны!
- И что сейчас делает наша героиня?
Она смахнула выступившие на глазах от смеха слезы.
- Сейчас? – Томас затих позади нее. – Вообще-то, пьеса уже закончилась.
- Но что с ней случилось?
Марианна вдруг поняла, что речь уже идет не о пьесе.
- Не знаю, - мягко ответил он.
- Возможно, как и любая хорошая героиня, она поехала искать приключения.
- Возможно.
- Хотя, - девушка судорожно вздохнула, - возможно, наша героиня поняла, что прямо здесь вполне вероятно найти немало приключений.
- Здесь? – произнёс Томас тихим напряженным голосом.
Марианна повернулась в его объятиях и, положив руки ему на грудь, ощутила твёрдость его мускул под шелком халата. Она потянулась и легонько провела губами по его губам.
- Поцелуй меня, Томас.
Он покачал головой, но не отодвинулся.
- Боюсь, моя дорогая героиня, что одного поцелуя будет недостаточно для нас обоих. Не здесь, в моей спальне. Не сейчас.
- Хорошо.
Девушка просунула руки Томасу под халат и пробежалась пальцами по его груди. Он порывисто вздохнул и схватил ее за руки.
- Марианна, - произнес он резко. – Предупреждаю тебя. Не заставляй меня заходить слишком далеко.
Она высвободила руки и обвила его шею. Трепет смешался с волнением, и Марианна прижалась к нему.
- Поцелуй меня.
Руки Томаса сомкнулись вокруг нее, в то время как глаза отражали борьбу нерешительности с желанием.
- Это безумие.
- Разве? - Марианна потянулась к нему губами.
- Да, - пробормотал он возле ее рта. – Сладкое, сладкое безумие.
Сначала поцелуй Томаса был неуверенным, мягким, словно он был также захвачен значимостью этого момента, как и она. Девушка задрожала от его прикосновения, и в ней вспыхнуло невероятной силы желание. Потребность такая непреодолимая, что захватывало дух. Воздух вокруг них накалялся.
Марианна опустила руки на плечи мужчины, поражаясь жару его кожи под своими ладонями. Его руки, лаская ее спину, плавно скользили все ниже и ниже и, накрыв ягодицы, крепче прижали девушку к его телу. Она ощущала внизу живота свидетельство его желания. Страх смешался с ожиданием и пульсировал в крови девушки, она изнывала от страсти.
Томас комкал рукой подол ее одеяния, поднимая его все выше и выше, пока не коснулся пальцами нежной голой кожи ног Марианны. У неё перехватило дыхание от столь интимного прикосновения.
Мужчина отступил назад и одним быстрым движением стянул с нее ночную сорочку через голову и отбросил в сторону. Какое-то мгновение он просто смотрел, словно пытался запечатлеть в памяти каждый изгиб, каждую черточку ее обнаженного тела.
- Томас?
Лицо девушки залило краской, но она подавила импульсивное желание прикрыть свою наготу руками.
- Ты так прекрасна!.. Как я и представлял себе, - произнес он низким от желания голосом.
Недолго думая, Марианна протянула руку и дёрнула за пояс его халата. Тот распустился, и полы халата распахнулись. Мужчина сбросил ненужную одежду движением плеч и шагнул к девушке, обхватывая руками её спину, встречая ее губы своими. Грудь Марианны вжалась в его торс, его щетина тёрла ей кожу, но так нежно, что она и вообразить себе не могла такое. Ее губы раскрылись под напором Томаса. Его язык коснулся ее языка, и вся мягкость между ними исчезла.
Хелмсли сильнее прижал к себе девушку, его руки, следуя за желанием, бродили по ее телу, лаская спину и ягодицы. Она обвила руками шею Томаса, зарылась пальцами в его густые волосы, желая, чтобы он был еще ближе к ней. На секунду он оторвался от губ Марианны, сгреб ее в охапку и понес к кровати.
Они вдвоем упали на матрас и тут же сплели руки и ноги, обезумев от вкуса и жарких прикосновений друг друга. Марианна хотела - нет, ей нужно было - изучить каждый дюйм его великолепного тела. И было необходимо, чтобы он познавал её тело.
Она целовала губы, шею, плечи Томаса. Девушка пробежалась пальцами по его спине, ягодицам, ногам. Ее рука сжала его напряженный мужской орган, и Томас чуть не задохнулся от ее ласки. И она стала изучать его твердую, бархатистую плоть.
Мужчина наслаждался, лаская ее плечи, шею, грудь. Его рука описывала дуги на плоском животе Марианны и стала спускаться ниже к завиткам волос меж ее ног. Она напряглась на миг, напуганная тем, что хотела, в чем нуждалась. Пальцы Томаса безошибочно отыскали самую интимную часть ее тела.
Девушка судорожно втянула в себя воздух. Невероятное наслаждение разлилось по всему ее телу. Она даже представить себе не могла, что можно испытать такое чувство: одновременно ошеломляющее и требующее продолжения. Марианне этого точно было мало. Пальцы Томаса ласкали ее, дразнили и распаляли желание, бурлившее в ней.
Она извивалась на кровати и со стоном выкрикивала его имя. Она хотела большего. Нуждалась в большем. Мужчина скользнул пальцем внутрь ее тела, затем вынул его и снова ввёл внутрь. У девушки перехватило дыхание. Все ее чувства сосредоточились на его руке и изумительном удовольствии, которое доставляли ей его прикосновения. Потом Томас скользнул в нее двумя пальцами, его большой палец играл с ней, пока другие два двигались внутри в немыслимом ритме.
Марианна выгнула спину и, сильнее прижавшись к его руке, громко застонала от возбуждения и желания. Его рот накрыл ее губы, и его язык стал подражать движению его пальцев. Внезапно она оказалась в центре шторма растущего экстаза, отчаянно желая большего. Чего-то необъяснимого, недосягаемого.
Внезапно по её телу прокатились волны немыслимого, чувственного наслаждения, принося с собой долгожданное освобождение.
Томас опустился на нее всем телом, опираясь руками по обе стороны от нее, втиснув ноги между ее ног. Он пристально посмотрел ей в глаза.
- Марианна, ты точно уверена?..
Он бы остановился, если бы она попросила его об этом. Она знала это, и ее сердце радостно запело. Она положила руки Томасу на шею, наклоняя его голову к себе, и выдохнула его имя:
- Томас…
Его плоть вторглась в нее и стала продвигаться вперед. Медленным, но решительным толчком Томас наполнил ее собой, вызывая в ней необычные, но отнюдь не неприятные чувства. Он вышел, но затем снова скользнул глубже, а потом остановился, словно не мог дальше двигаться. И в этот момент мужчина резко подался вперед, и её пронзила боль.
Марианна издала короткий крик, но он накрыл ее губы своими. Теперь Томас мог бы остановиться! Девушка запаниковала. Больно, и с неё хватит! Она попыталась высвободиться из его объятий, но мужчина не отпускал. Не остановился. Его движения были медленными, неторопливыми и в какой-то момент боль исчезла. Марианна стала инстинктивно подстраиваться под его движения. Дискомфорт уступил место возрастающему удовольствию. Она встречала его толчки смело, нетерпеливо. Девушку снова заполнило напряженное ожидание.
Они двигались как единое целое. Быстрее, энергичней, сильнее. Ни волнения души, ни приключения, о которых она когда-либо воображала и мечтала, не шли ни в какое сравнение с этим ритмом. И вот, когда Марианна уже решила, что, верно, умрёт от восторга, его тело задрожало, и она закружилась во взрыве восхитительного экстаза, при этом мир вокруг, казалось, замер.
Какой-то миг, или целую жизнь, они лежали вместе, обнявшись.
А потом Томас тихо прошептал возле ее уха:
- Сладкое, сладкое безумие…

________________________________________________________________________
[1] Век современного освещения начался с изобретения масляных ламп, которые в 1784 г. приобрели свою наиболее современную форму стараниями швейцарца Ами (Эмми) Аргана. Его лампа была снабжена трубчатым фитилем; воздух всасывался боков сквозь середину трубки, обеспечивая яркое и почти бездымное пламя. Позднее в лампе Аргана начали использовать керосин, что еще более повысило качество пламени.

Девочки, спасибо за новую главу! Какая жаркая сцена)))

Большое Спасибо за новую главу!!!
_________________

 » Глава 12

Глава 12 (перевод – mshush, бета-ридинг - Zirochka, вычитка - Фройляйн)

… а потом он сказал, что это безумие. Самое настоящее безумие. И, дорогая кузина, как же скоро я поняла настоящую истину. Это действительно было безумием.
Сладким, сладким безумием…

«Абсолютно правдивые приключения провинциальной мисс в Лондоне»

Марианна никогда не представляла себе такого покоя, такого удовлетворения, такой радости.
Такой любви.
В последние недели она подозревала о ней. Подозревала, что именно любовь всему виной, вот почему девушку неудержимо к нему тянуло, почему она хотела быть с ним – ради этих новообретённых, до конца неясных ей чувств, которые Томас в ней пробуждал. Подозревала Марианна и о том, что связывает их не просто дружба, а нечто большее, хотя мысль сама по себе была нелепой и очень пугающей. До сих пор она предпочитала вовсе не обращать внимания на данный факт.
Марианна поуютнее устроилась рядом с Томасом, и его руки крепко обняли её. Какая ирония - она искала одной лишь жизни, а нашла любовь. И приключения. И, похоже, нисколько против этого не возражала, что не менее иронично.
О, разумеется, ее будущее теперь будет совершенно не таким, каким она себе представляла. Но, несомненно, в её мечтах отыщется местечко для двух искателей приключений вместо одного. По правде говоря, ее приключения теперь будут не такими всеобъемлющими, как планировалось, - ведь тут, в Англии, у Томаса имелись обязательства, - но она была готова идти на компромисс. Всё же, независимо от её прежних взглядов, любовь таки может быть величайшим приключением в жизни.
Хелмсли уткнулся носом девушке в ухо. Марианна вздохнула от удовольствия и повернулась к нему лицом. Они встретились губами, и на долгое, захватывающее дух мгновение она позабыла обо всем на свете, кроме счастья быть в его объятиях.
Томас оторвался от Марианны и с улыбкой взглянул ей в глаза.
- Тебе стоит вернуться в свою комнату прежде, чем встанут слуги.
Девушка засмеялась.
- Если тебя заботит моя репутация…
- Меня она и правда заботит, - произнёс маркиз с притворной серьёзностью. Он еще раз поцеловал Марианну, выскользнул из кровати, подобрал с пола брошенный халат и надел его.
- Моей жене не пристало быть предметом праздных сплетен среди слуг.
Она села на кровати, обмотав себя простыней.
- Твоей жене?
Томас усмехнулся.
- Я сегодня все устрою. Мы можем получить специальную лицензию и пожениться до конца недели.
Приятное тепло разлилось по всему телу девушки.
- Ты хочешь жениться на мне?
- Разумеется.
Томас нашел ночную сорочку Марианны и протянул ей.
«Разумеется». Ей следовало сразу об этом догадаться. Всё что ей хотелось – это каждый день, каждый миг своей жизни проводить рядом с ним. Очевидно, он испытывает те же чувства. Однако было бы замечательно услышать это из его уст.
- Почему?
- У тебя разве не было еще какой-то одежды?
Девушка проигнорировала его вопрос.
- Почему ты хочешь жениться на мне?
Томас фыркнул.
- У нас нет выбора.
У Марианны замерло сердце.
- Нет выбора?
- Ну да. – Он встал на колени и заглянул под кровать. – Твой брат, как пить дать, пристрелит меня, если узнает о наших так называемых уроках. А моя мать, - маркиз вздрогнул, - боюсь даже предположить, что она сделает. Здесь затронут вопрос чести. И моей, и твоей.
- Так вот почему ты сказал, что у нас нет выбора, - девушка осторожно выбирала слова.
Томас встал на ноги, больше интересуясь поиском пеньюара, нежели тем, о чем говорил.
- Кроме того, существует определённая вероятность, что ты уже носишь моего ребенка. Если мы поженимся сейчас, никто потом не станет считать на пальцах точную дату зачатия.
- Нам бы этого точно не хотелось, - пробормотала Марианна. Холод сковал ее сердце. Она натянула ночную сорочку.
Томас говорил отстраненно, словно обсуждал ничего не значащую тему, и продолжал бродить по комнате в поисках её халата.
- И, откровенно говоря, теперь тебе будет трудно выйти замуж за кого-то другого.
- Я не собираюсь выходить замуж, - едва с её губ слетели эти слова, как она уже знала - теперь они правдивы, как никогда. О, возможно минуту назад она и подумала, представила, захотела…
- Ну, за кого-то другого, разумеется, не собираешься.
Томас послал ей довольную улыбку.
- Вообще ни за кого, – девушка несколько удивилась тому, каким спокойным и почти довольным голосом она это изрекла. Марианна выскользнула из кровати.
- Как понимать твои слова? - Хелмсли, наконец, переключил все свое внимание на нее.
Девушка подобрала свой пеньюар, что спрятался в тени комода.
- Я беспрестанно твердила тебе, что не намерена выходить замуж.
- Но все изменилось.
- Что именно? – Она надела пеньюар, действия её были столь же неторопливы, как и слова.
- Ну, мы… это… ты и я…
- Ты снова бормочешь, Томас, - сказала Марианна, будто отчитывая малого ребенка. – Тебе надо с этим что-то делать.
- Это с тобой мне надо что-то делать, - выпалил Томас.
Девушка направилась к двери.
- Ничего вообще не изменилось. Я по-прежнему не хочу выходить замуж. Ни добродетель, ни репутация меня особенно не волнуют. И, помимо всего, у меня нет ни малейшего желания связывать себя с человеком, для которого я – только дело чести. И я уверена, у тебя есть возражения.
- Какие у меня могут быть возражения? – Томас подошел к ней. – Это была моя идея.
Марианна фыркнула.
- Ну, во-первых, я не соответствую тому типу женщины, на которой ты хотел жениться.
- Ты можешь измениться.
Девушка повернулась к нему, округлив глаза в недоумении.
- Я могу что?
Хелмсли съежился.
- Я хотел сказать, что это я могу измениться, приспособиться к новым обстоятельствам.
- Я не собираюсь рисковать своим будущим только потому, что ты, вероятно, сможешь изменить себя.
- Но мы прекрасно подходим друг другу, – в голосе мужчины звучала досада. – Ты должна признать, что даже очень подходим.
- Сейчас, возможно, – Марианна пожала плечами. – Однако ты ясно дал понять, что желаешь иметь жену гораздо покладистей и спокойней, - какой я быть не могу. Или какой должна хотеть стать. Глупо ожидать, что я преображусь и стану «подходящей» женой для тебя, или, что ты станешь таким мужем, какого я хочу.
Брови мужчины гневно сошлись на переносице.
- А чего же ты хочешь?
- Ты вообще меня слушаешь? – ярость Марианны была под стать гневу Томаса. – Я уже тебе говорила. Будь я заинтересована в замужестве, - а ничто произошедшее здесь не меняет моего мнения на сей счет, - я бы хотела иметь мужа, который любил бы приключения. Исследователя джунглей или искателя сокровищ или…
- Или какого-нибудь идиота, которому больше делать нечего, как сплавляться по чертовой Амазонке! Человека, образ которого ты сотворила из своих проклятых книг, – мужчина заскрежетал зубами. – Я и раньше так думал, когда ты впервые мне об этом рассказала, и не изменил с тех пор своего мнения: это одна из самых глупых вещей, которые мне доводилось слышать.
- Ты так думаешь? – девушка выплёвывала слово за словом. – Глупее того, чтобы задуматься, хотя бы на секунду, надо ли выходить за тебя замуж?
- Да, гораздо глупее. Довожу до твоего сведения, меня считают выгодной партией.
- Уверена, ты будешь отличной партией особе, которая ищет самонадеянного, напыщенного осла. Только я такого не ищу.
Марианна вновь попыталась уйти.
Томас схватил ее за руку и потянул обратно. Он еле сдерживался, в голосе так и сквозило негодование.
- Я думал, мы нравимся друг другу.
- И я так думала.
Они долго вглядывались друг в друга. Марианна видела гнев в его глазах и старалась не выдать своих чувств.
- Ну же, Томас, отнесись ко всей этой ситуации разумно, – девушка смягчила тон и шагнула в его объятия. – Я прекрасно знаю, что ты не предлагаешь выйти за тебя замуж каждой женщине, с которой разделил постель, и потому польщена. – Девушка подалась вперед и легонько коснулась губами его губ. – Я не намерена выходить за тебя, но не понимаю, почему наши…
- Я достаточно наслушался об этих дурацких уроках, - отрезал мужчина.
- Я не собиралась произносить слово «уроки». Теперь я предпочитаю думать о них, как о приключениях. Просто как о начале всяких разных приключений. – Марианна крепко поцеловала Томаса, потом оттолкнула его и снова направилась к двери. – Не вижу причины, по которой наши приключения не должны продолжаться.
- Я не хочу приключений, я хочу жениться! - голос Томаса звенел от гнева.
- Уверена, когда-нибудь это случится. – Девушка открыла дверь и посмотрела в коридор. Пусто. – Женишься на женщине того сорта, что всегда хотел. – Она вышла в коридор и посмотрела через плечо на маркиза. – Но это буду не я.
Марианна кивнула и плотно закрыла за собой дверь.
Слабый предрассветный свет проникал через высокие окна, заливая коридор сероватым румянцем. То, что надо. Она ровным шагом возвращалась в свою комнату, не беспокоясь о том, что за ней могут следовать призраки. Какое-то особое спокойствие снизошло на девушку, словно она была во власти сна.
Марианна тихо открыла дверь своей комнаты и проскользнула внутрь. Сняв пеньюар, она легла в постель и тупо уставилась в высокий потолок.
Она ни за что не выйдет за человека, который страдает болезненным представлением о чести. Разве настоящая героиня поступила бы иначе?
И она не выйдет за человека, который не любит ее.
Отчаяние скрутило девушку, боль такой силы, что она удивилась, как может все это выносить. В горле запершило, и слезы хлынули из глаз.
Как она могла быть такой глупой? Нет, не в том смысле, что отдала Томасу свою невинность. Ее отношение к добродетели не изменилось. И разве она – по крайней мере, подсознательно - не планировала все это?
Но девушка думала, что он разделяет ее чувства, а не только желания… как она могла поступить так глупо?
Марианна ошиблась и на счет любви. Она таки существовала за пределами книг и историй, и, очевидно, найти её было совсем не трудно. Нет, любовь подкрадывалась сзади нежданно-негаданно, и поглощала тебя целиком.
Вот только ответная любовь – весьма редкое явление.

Томас потрясенно смотрел на закрывшуюся дверь.
Как могла Марианна отказаться выйти за него замуж? В этом не было никакого смысла. Независимо от её совершенно нереального взгляда на мир и свое место в нем, даже она должна была понимать необходимость замужества. Девушка была, попросту говоря, обесчещена. И поскольку обесчестил ее он, именно ему и следует уладить дело. А, значит, жениться на ней. Никак не меньше.
Мужчина провел рукой по волосам и опять мысленно вернулся к недавнему событию. А ведь Марианна была настроена весьма благосклонно к предложению до тех пор, пока…
Томас застонал. Ну конечно! Это случилось, когда он стал говорить о необходимости женитьбы, вместо того, чтобы сказать о своих желаниях, поэтому Марианна стала такой отстранённо милой. Что, черт возьми, ей от него надо?
Никакой любви между ними не было. Дружба, да, но любовь? Маркиз фыркнул. Он был влюблен когда-то, а сейчас его чувства не назовешь любовью. Любовь делает тебя безрассудным, ты словно теряешь голову и начинаешь витать в облаках.
Марианна подвергала сомнению каждое его слово, каждый поступок. Противопоставляла свою хитрость его неумолимой натуре, и, следует признаться, часто оставляла его с носом. Их словесные перепалки вызывали в нём воодушевление и подъём, но, надо сказать, те же чувства он испытывал и от общения с друзьями. А это была не любовь.
Они прекрасно подойдут друг другу как муж и жена. Конечно, она не соответствовала первоначальному образу, который он себе нарисовал, но, право, что в этом плохого? По крайней мере, она будет под стать любой женщине семьи Эффингтон. Черт, она была слеплена из того же теста. И хотя браки в его роду носили бурный характер, они при всём этом казались на удивление счастливыми.
Нет, женитьба на Марианне Шелтон – это не самое страшное, что может случиться. По правде говоря, он хотел жениться на ней. Томас вздрогнул от этой мысли.
Когда это произошло? Может, эта мысль незаметно блуждала в его голове все это время? Разрасталась, пока он наблюдал за Марианной и этими ухажерами, которых она совершенно не брала в расчёт, или во время их совместных ночей, проведенных за обсуждением его стихов, или когда он держал её в объятиях?
Разумеется, это не любовь, но ведь, когда он решился обзавестись женой, о любви и речи не было. И возможно то, что он разделял с Марианной, было лучше, чем мимолетное влечение. Она и правда ему нравилась, а ведь ему раньше ни одна женщина так по-особенному не нравилась.
Женитьба на ней решит все вопросы чести. И, как дополнительная награда, порадует его мать и, может, в придачу Ричарда с Джиллиан. Союз с Марианной доставит удовольствие всем.
Кроме, разумеется, самой Марианны.
И все же, насколько сложно будет уговорить ее?
Он, может, и не любил Марианну, но он хотел её. Так удивительно, просто осознавать, как сильно он её желает. В своей кровати. В своей жизни.
Ему нужен план. Хороший план. Томас не хотел признавать, что все его планы, связанные с Марианной, никогда не были особенно успешными, однако теперь на карту было поставлено нечто большее.
Нет, ему нужен не просто план.
Вероятно, на этот раз ему нужна помощь.

Как могла Марианна отказаться выти за него замуж?
Zirochka, вот тут крохотная опечатка.
Большое спасибо за продолжение - mshush, Zirochka, Фройляйн!!!
_________________

Спасибо, Катя , побежала исправлять.

Спасибо за продолжение!

Даа!!! Вот единственное, чего никак не может понять мужчина в этой жизни, так это отказ женщины выйти за него замуж, особенно после такого "романтичного предложения руки и сердца".
mshush, Zirochka, Фройляйн! Спасибо, девочки, за прекрасный перевод!!!

Ура! Спасибо! Бедная Марианна! Такое предложение руки и сердца.. )))) Что теперь предпримет Томас?

Гордая Марианна! Теперь Томасу предстоит склонить ее к браку. Интересно, как у него это получится.