Дважды в одну реку (СЛР 18+)

Алисия: 22.03.14 00:20

Привет! Очень интересное начало, очень нравится! Буду и дальше читать! Принимай в читатели!

...

-БЕС-: 22.03.14 16:25

и я даже знаю какая

Этот новый уровень не будет длиться долго

такое ощущение будет сохраняться до последней трети романа, пока она не станет на путь истинный

Добро пожаловать! Новым читателям я всегда рада

...

-БЕС-: 22.03.14 16:31

 » Глава 5

Утреннюю дремоту Эм прервали горячие руки Максима. По всему телу побежали мурашки, приятный холодок заставил спиной прижаться к нему сильнее и ощутить всю теплоту его тела. Она улыбнулась и потерлась головой о его острый подбородок, блаженно прикрыв глаза, которые слипались сам по себе, потому что не смыкались всю ночь.
- Господи, что ты со мной сделал! – почти мурлыча, прошептала Эм, которой так и не удалось остановить парня. Возможно, если бы ее собственное влечение было не так велико, она смогла бы его обуздать. Но он был ласков и настойчив, абсолютно ее не слушал, доверяя только языку тел, и потому она сдалась, пообещав себе, что это первый и последний раз.
Но потом, они замерзли, потому что дом не отапливался, и вместо того, чтобы уехать домой, Макс стал разжигать камин, а Эм захлестнули воспоминания, и тогда она стала видеть в нем совсем другого человека.
- Только то, чего ты сама желала, - ответил он, лаская губами ее шею.
- Плут! – рассмеялась она и повернулась к нему лицом.
В уголках губ Максима играла легкая улыбка. Он приподнялся на локте, и Эм неосознанно пробежала взглядом по его груди и животу, куда устремился ручеек темных завитков. Когда она вновь взглянула ему в глаза, он насмешливо улыбался, но она сделала вид, что не понимает из-за чего.
- Что? – удивленно спросила Эм.
- Неужели тебе целой ночи было мало? – по-прежнему улыбаясь, удивленно спросил он. Его тон отвечал полным согласием с ней.
Как бы ни старалась Эм быть прежней актрисой, она все же смущенно покраснела и опустила ресницы. Ее спасением стал телефонный звонок.
- Эм, не надо! – взмолился Макс.
- А если что-то важное?
Вздохнув, он перевалился на спину и Эм, кутаясь в простыню, удалилась с телефоном в руках в другую комнату.
- Привет, Яшка! – сказала она в трубку сонным голосом, - Ты чего так рано?
- Уже восемь, а ты что еще спишь? – отозвался мужской голос из телефона, - Ты сейчас где находишься?
- Вчера была в России, - беззаботно ответила, радуясь веселым солнечным лучам, забравшимся в дом.
- Должен тебе сказать, что в России уже десять!
- Ладно, - Эм вздохнула, усевшись на подоконник в кухне, восхищаясь осенним садом за окном, - говори, зачем звонишь!
- Дорогая, ты что там, совсем голову потеряла. Во-первых, сегодня воскресенье, и я уже в Париже, во-вторых, завтра у тебя встреча с итальянцами. А ты не понятно где и с кем околачиваешься, и, судя по всему, в ужасном состоянии.
- Спасибо, что напомнил. Завтра на встрече я буду!
Эм, отключив телефон, быстро соскочила с подоконника, набрала номер телефона авиа-кассы, и заказала два билета до Парижа на дневной рейс. При этом она была уже в своем нормальном состоянии, но когда ей сказали время вылета самолета, она вдруг запаниковала, и стала носиться по всему первому этажу в поисках своих вещей.
Максим, ничего не понимая, смотрел на нее, сидя на теплой, и все еще пахнущей духам Эм, медвежьей шкуре, на которой они провели ночь.
- Ну что ты смотришь, - отчаянно прикрикнула она на него.
- Что-то случилось? – спросил Максим, поймав за руку Эм, и усадив рядом с собой. Он обнял ее, стараясь успокоить.
- Случилось! – Эм немного отстранилась, и ее снова смутил обнаженный торс парня с его чертовыми черными завитками, уводящими мысли не туда, куда надо. Поэтому она снова прильнула к нему, положив голову ему на плечо, - Я с тобой тут с ума схожу, а должна быть сейчас на встрече с Яшей, а завтра у меня переговоры с итальянцами, и сегодня мы улетаем в Париж!
- Мы!
- Не делай удивленный вид, я не просто так тебе визу оформляла.
- То есть это не туристическая поездка?
- Нет.
- Эм…
- Вылет в шесть часов!
Она снова подскочила, вырвавшись из его рук, опять стала паниковать и бегать по дому, одеваясь на ходу, и стараясь не смотреть на парня.
Одевшись, он снова поймал ее и заключил в свои объятия.
- Эм, успокойся! – нежно прошептал ей на ухо.
- Со мной никогда такого не было! – она совсем расплакалась, понимая, что допустила ужасную ошибку, с какой бы стороны на это не посмотреть.
- Какого?
- Я никогда не забывала о важных мероприятиях! А если накануне у меня была такая безумная ночь, как эта, хотя эта ночь не сравнится ни с какой другой, утром я просто уходила, не сказав ни слова, тем самым ставила жирную точку в отношениях.
- И часто у тебя такое случалось? – не без ревности в голосе спросил Максим.
- За кого ты меня принимаешь!? – возмутилась Эм, - Я слишком известная личность, чтобы иметь подобную репутацию!
Это, казалось, был веский аргумент. Парень ей поверил, и его напряжение тут же сменила соблазнительная улыбка.
- Бедный мой мальчик, я не должна была тебе поддаваться, - слезы Эм быстро высохли. В глазах осталась лишь печаль и сожаление.
- Что за глупости ты сейчас говоришь? – он-то ко всему значительно проще относился, не представляя, что его ждет дальше, и не имея понятия о планах Эм на его счет. В противном случае он тоже задумался бы, как это выглядит.
- А ты знаешь, что мне сорок один год?
- Да? А я думал двадцать восемь, - Максим насмешливо улыбнулся, взглянув в голубые глаза Эм, - Я считаю, что настоящий возраст человека, не тот, который написан в его паспорте, а тот, на который он себя ощущает!
Эм широко раскрыв глаза смотрела на крестника. Этот мальчишка совсем свел ее с ума. С ним все было наоборот, не так, как с другими. Своих прежних ухажеров она всегда соблазняла сама, и никто даже приблизиться к ней не мог без ее собственного согласия на это. Мальчики, в силу своей глупости и неопытности, делали ее своей богиней и волочились за ней, стоит только пальцем поманить. И это выглядело забавно.
Взрослые и солидные мужчины, будучи более разумными существами, только и могли, что искоса поглядывать в ее сторону и восхищаться, стараясь быть с ней как можно более осторожными, опасаясь очередного скандала, в котором непременно будут виноваты они сами. Но если какой-нибудь глупец вдруг шел у нее на поводу, становилось ясно – быть беде! И тогда нужно быть тише воды, ниже травы, чтобы тебя каким-либо боком эта бомба замедленного действия не задела.
И то, что она сказала Максиму, было совершенно не так.
Ее все боялись, только он об этом не знал. И любому другому все произошедшее этой ночью считалось бы непростительной ошибкой.
Он все перевернул с ног на голову. Но ему все прощалось.
- Что-то ты совсем раскисла, - ласково сказал Макс, и Эм почувствовала под своей щекой его рубашку, мокрую от своих слез, и ровное, успокаивающее биение его сердца, - Я понимаю, даже у сильных женщин бывают минуты слабости, но тебе это сейчас противопоказано. У тебя завтра важная встреча, и ты должна быть на высоте.
Если учесть, что Эм вообще никто, кроме Яши, не успокаивал, то эти слова ей показались немного странными. Однако ему удалось вернуть ее в реальность. И слезы снова высохли. Упоминание о работе всегда расставляло все мысли по своим местам.
- Я думаю, мне стоит вернуть тебя в отель. Нужно собрать вещи, - предложил парень.
- Да. Ты прав, - согласилась Эм холодно, стараясь не думать обо всем произошедшем.
Они вышли из дома, и, отдав ключ сторожу, сели в машину.
- Какая красивая пара, - восхитился дедуля-сторож, глядя им вслед, - Жаль, что так ненадолго.
Его пророчество никто не слышал, но, казалось, они и сами понимали это. И если Максим возможно только подсознательно, то Эм очень даже отчетливо.

...

Епистинья: 22.03.14 19:51

Катюша, спасибо за продолжение!!!

...

innapavlova: 22.03.14 22:25

Спасибо огромное за продолжение!!!

...

Алисия: 22.03.14 23:24

Спасибо за интересную главу!

...

-БЕС-: 24.03.14 10:28

 » Глава 6

- Привет, мам! – сказал Максим, вернувшись домой.
- Могу я узнать, где ты был? – спросила Вера.
- У девушки, - мечтательно улыбнулся сын, поцеловал ее в щеку и прошел в комнату.
- У Маши?
- Мам, я не хотел тебя расстраивать, Маша тебе очень нравилась, но мы с ней расстались.
- Надеюсь по-хорошему?
- Да.
- Тогда у кого ты был сегодня?
- Да, есть тут одна, - уклончиво ответил Максим и улыбнулся, вспомнив прошедшую ночь.
Вера прекрасно знала его привычку так отвечать, когда о чем-то говорить совсем не хотелось, и значит дальнейшие расспросы – бесполезны. Ко всему прочему сын бегал по квартире и собирал вещи не в свою спортивную сумку, а в чемодан на колесиках, что было довольно странно. Он никогда не брал его в дорогу.
- Ты куда собираешься? – спросила Вера.
- Эмма Львовна пригласила в Париж, - как бы не было неудобно ему называть Эм по имени отчеству после того, что между ними было, при матери он не решился назвать ее иначе.
- И когда вы уезжаете?
- Сегодня, уже через пять часов, - крикнул Максим из своей комнаты и скоро влетел на кухню, - Слушай, мам, я есть хочу – умираю!
- А твоя девушка, что же совсем не умеет готовить?
- Не знаю, не пробовал, и не спрашивал. Но думаю, она не успевает это делать.
- И как же она живет? – для Веры, не умение готовить было полным безобразием и невежеством, к тому же не совместимо с жизнью.
- Наверное, у нее есть повар в доме, - Максим об этом мог только догадываться, но звучало это довольно уверенно. Он, конечно, мог предположить, что Эм готовит сама, но почему-то эта картина в его воображении выглядела нелепо. Графиня Эмма Львовна Скуратова у плиты. Даже звучит смешно.
- Она так богата?
- На повара явно хватает.
- Ты надолго в Париж?
- Не знаю, я буду тебе звонить.
- Это дорого. Лучше быстрее возвращайся.
- Хорошо.

Париж. начало декабря, 2006 год.

- Куда поедем? – спросила Эм Максима, когда они сели в раритетный авто ожидавший их в аэропорту Ле Бурже.
- Ты у меня спрашиваешь? – удивился тот.
- А у кого же еще?
- Я никогда не был в Париже!
- Хорошо, завтра обязательно его посмотришь, - определила Эм, - а пока… - она коснулась плеча водителя и назвала место, название его ничего не говорило парню, но он не стал уточнять, что это.
Было уже темно. Где-то далеко мерцали огни большого города, и «раритет» быстро несся в его направлении. Красный замшевый салон оказался довольно просторным. Он был вторым рабочим местом графини Скуратовой. Еще при свете Макс заметил в нем мини-бар и встроенный портативный компьютер.
В дополнение ко всему этому, здесь удивительно приятно пахло. Несомненно, здесь не могло пахнуть иначе, ведь Эм была парфюмером, и было бы странно, если бы в ее машине висела на зеркале заднего вида самая обыкновенная «Елочка».
- Нравится? – спросила Эм, заметив его интерес к своему авто.
- Еще бы!
- Думаю, через пару лет ты сам сможешь себе такую позволить, или даже еще лучше.
- С чего бы? – удивился парень.
- Я хочу сделать тебе предложение, от которого только полный идиот может отказаться.
- Какое?
- Всему свое время, мой мальчик.
- Эм, я уже не мальчик, - вкрадчиво произнес Макс, самолюбие которого в очередной раз было задето, - или тебе снова доказать это?
- Нет, я прекрасно вижу, кто ты, - тихо отозвалась женщина, - и если ты этого не понял, то я таким образом пытаюсь увеличить между нами расстояние.
- Только выходит наоборот, - он усмехнулся, - это обращение для меня, как красная тряпка для быка.
Эм удивленно приподняла бровь. Умная и расчетливая, она как-то не подумала, что может возникнуть такой эффект, но в тоже время ей стало понятно, что своим отношением к нему сама спровоцировала более близкий контакт. Тут же память выдала похожую ситуацию, и она нахмурилась.
«Раритет» остановился на набережной Сены, на другом берегу которой находился символ Франции.
Максим и Эм выбрались из машины, и подошли к железным перилам. В реке отражался тусклый свет фонарей. Из авто доносилась мелодия танго. Эм сделала знак водителю, и тот включил музыку громче.
- Чудная ночь, неправда ли? – улыбнувшись, произнесла она, - Потанцуем?
Максим отступил назад и, сделав поклон, протянул руку Эм. Она весело и заливисто рассмеялась, но приняла руку. Оказалось, что Максим хорошо танцует танго, уверенно и без напряжения он совершенно спокойно вел ее в танце, что впрочем ее не удивило, так как много лет назад, заметив в мальчике пластичность, Эм предложила Вере отдать его в школу танцев, а из писем знала, что он вполне успешно ими занимался несколько лет.
- Эм! - позвал ее Максим, когда мелодия стихла, - Где ты научилась так танцевать танго?
Женщина усмехнулась, едва растянув уголки губ, отошла к парапету, облокотилась на него руками, и по-киношному отвернулась в сторону, погружаясь в воспоминания.
- Мне было пятнадцать, когда в нашей студии появился один мальчик - Олежка, - начала, она вздохнув, - Весьма обаятельный и привлекательный субъект, надо сказать, обладающий некоторой грацией и изяществом движений для своих семнадцати. Все остальные мальчишки по сравнению с ним казались просто неуклюжими мишками. Но девчонки над ним смеялись из-за этой его манерности, тогда ведь не принято было выделяться из толпы. И он почти не обижался на нас. Но однажды мы все-таки его довели до ручки, а я как всегда с вызовом смотрела, я ведь главной зачинщицей была, а Олежка - мальчик умненький - это понял. Он не сделал ничего особенного. Он только проявил всю свою необузданную, вполне настоящую и совсем не детскую страсть, скрывающуюся под его манерностью. Но нам тогда казалось мужланством, поцеловать девчонку не как ребенок - густо краснея и сомкнув губы, а как настоящий мужчина. А потом едва вздохнув, чуть севшим голосом: «Ну что есть еще сомнения в моей нормальности?»
- Вы дразнили его геем? - усмехнулся Максим.
- После этого уже не дразнили, потому что Олежка как порядочный мальчик прилюдно извинился и предложил мне «дружбу». При всех я едва сдержалась, чтобы не покраснеть, и целомудренно сказала: «Я подумаю!» - но стоило избавиться от лишних ушей, тут же согласилась. Еще бы, ведь мне так понравился тот «позорный» поцелуй, что не согласиться я не могла. А Олежка нежно улыбнулся и поцеловал меня в лоб, чем вызвал некоторое разочарование, и предложил научиться танцевать танго - танец страсти.
- А поцелуй в лоб означает самую чистую и сильную любовь, - добавил Максим, стоя рядом, с интересом наблюдая за ней, ведь каждое слово отражалось на ее лице. Он понял, что она всей своей душой находится там, в воспоминаниях, чистых, счастливых и настоящих.
- Да? А я и не знала, но это многое объясняет. В наших отношениях не было ничего пошлого, все искренне романтично, открыто в пределах возможного и как-то легко до безумия, - Эм не понимала, зачем это все говорит, тем более Максиму, но не говорить не могла, ее словно прорвало после долгих лет молчания о том, что было так глубоко в ее сердце, самом сокровенном, теплом, дорогом, том, что болело не переставая двадцать пять лет, - Все глупые ситуации разрешались по мере их приближения, а не наступления. Потом у него появилась новая партнерша, он предупредил меня заранее, и я даже смогла делить его с ней. Они ездили на соревнования, и всегда он привозил мне какой-нибудь сувенир. Но самое удивительное наши родители никогда не пытались запретить нам встречаться…

...

Соечка: 24.03.14 11:00

Спасибо за продолжение!
А мне вот интересно посмотреть на реакцию Веры на происходящее, почему-то кажется, что она не поймет их.

...

innapavlova: 24.03.14 13:20

Большое спасибо за продолжение!

...

Алисия: 24.03.14 14:28

Спасибо за продолжение!

...

Епистинья: 24.03.14 22:04

Катюша, спасибо за продолжение!

Вере, наверное лучше бы не знать об этом

...

-БЕС-: 25.03.14 11:01

Однозначно, не поймет. Потому мы ее в это посвящать и не будем


Девочки благодарю вас за отзывы

...

Соечка: 25.03.14 11:15

Ну ладно, Вера не узнает. Но мне бы вот было самой стыдно перед ней за то, что я с ее сыном шуры-муры закрутила и скорее всего в итоге это бы наложилось на наши отношения с подругой. Ну это я так предположила. на самом деле для меня такая ситуация из области моральных "табу", через которые я никогда не смогу переступить, это как инцест. И вот интересно мне как там с совестью у Эм?

...

-БЕС-: 25.03.14 11:22

По большому счету не одна Эм ведь виновата, Максик тоже постарался. Но совесть Эммы я уже бужу

...

-БЕС-: 25.03.14 11:30

 » Глава 6 продолжение

26 лет назад

…Эмма и Олег наконец-то вырвались из-под присмотра родителей и убежали к реке купаться.
- Олежка, - робко начала Эм, - я давно хотела тебя спросить.
- Спрашивай, - просто и открыто сказал он, укладываясь рядом на теплый песок и подставляя спину солнцу.
- У тебя много девушек было до меня?
- Почему тебя это волнует? - он улыбнулся, глядя, как она смущается, мило поджимая губки.
- Ты так целуешься… - взгляд ее из робкого превратился в игривый и от смущения не осталось и следа.
- Хочешь, чтобы я тебя поцеловал?
- Хочу, - еще бы она отказалась! Смешной ей богу. Но долгий и нежный поцелуй завел ее точно не в ту сторону, что ей требовалось, - Почему ты так редко это делаешь?
- Потому что от излишнего усердия, заметь это кто-нибудь, нам могут запретить встречаться.
- Но нам это разве может помешать? - Эмма села, обняв руками колени.
- Нет, конечно, но зачем нам лишние неприятности.
Эта его продуманность во всем часто казалась Эмме расчетливостью, которая ее немного пугала. Став старше, она, конечно же, его поймет и будет только благодарна. А тогда она еще всего боялась.
- К тому же, да будет тебе известно, если еще не знаешь, - продолжал Олежка, - иногда даже самые безобидные и неопытные движения и поцелуи могут довести мужчину до состояния, в котором сложно себя контролировать, или в любом случае причинить некоторое неудобство, достаточно мучительное. И естественно на меня все это тоже распространяется.
- И что тогда делать? – хитро прищурилась Эм, решив при случае это попрактиковать.
- Либо терпеть, либо реализовывать, - парень понял, что зря это сказал, - Хотя лучше до этого не доводить, а ты, кажется, именно этого и добиваешься
- И все-таки ты не ответил! - Эмма наконец-то вернулась к тому, что ее волновало.
- На что? - удивился Олежка.
- Много у тебя было девушек?
- Солнце, тебя интересует, что-то конкретное, - он снова улыбался, - скажи прямо.
- Спал ли ты с девушкой? - Эмма все-таки покраснела, и так как он мог видеть только ее спину, зажмурилась, так было стыдно об этом говорить.
- Вот так тебе! - парень усмехнулся, - Я ей все корректно объясняю, а она оказывается все знает!
- Ничего я не знаю! - она обиделась.
- Ну, малыш, перестань дуться! - он сел, обнял ее и потрепал рыжую макушку, - неужели в твоей светлой и чистой головке завелись столь смелые мысли?
- Я видела, как плакала Элиза, а мама ее успокаивала, - стала объяснять Эмма, - меня прогнали, но я все слышала… это больно…
- Эм, посмотри на меня, - попросил Олежка, приподняв ее подбородок к своему лицу, став абсолютно серьезным, потому выглядел несколько старше своих лет - я никогда не сделаю тебе больно, и если случится так, что… в общем лучше доверить это человеку, который будет любить тебя, и которого будешь любить ты.
- А ты… меня не любишь?
- Люблю, очень сильно люблю, но не время еще!
- У тебя этого не было?
- Да было, господи, глупость какая! Не спеши испытать все самое прекрасное, а то быстро лишишь жизнь ярких красок, - он впился в ее рот и слишком быстро ощутил то, о чем только что говорил. Одним движением оттолкнул ее и ринулся в воду, чтобы она не увидела, иначе станет задавать еще более провокационные вопросы.

- Эм, - это снова был Максим, такой же нежный, мягкий, с абсолютно безумными мыслями, но настоящий, трепетный и… Она не могла передать своего восхищения. Но кажется именно тогда двадцать пять лет назад она слишком сильно желала мальчика Олежку, но не получила его; слишком боготворила образ графа Скуратова, и эти два ее «слишком» реализовались в ее крестнике. И внутри все как-то сжалось. В голову просочилась едкая головная боль. Всю жизнь она играла судьбами стольких людей и все ей были дороги, и всех она вполне искренне любила какое-то время, и все всегда ее прощали, потому что любили.

- Эмма, - позвал ее Олежка.
- Да, - отозвалась она.
- Почему?
Она молчала, отведя взгляд в сторону окна. Именно тогда появилась эта ее привычка смотреть в окно, когда отвечать совсем не хочется, или если казалось, что слова ничего не значат, и значит говорить их не зачем.
- Эм! - это Олежка стал ее так звать, - Тебе мало того, что я могу дать? Ведь я и от тебя большего не прошу. Стоит ли повторять, что ты нужна мне, как воздух. Или тебе уже необходимо стать женщиной, и в одиннадцатом классе каждое утро просыпаться и думать: «Не беременна ли я?», - и раз в месяц вздыхать с облегчением? Я думаю ты и сама это все понимаешь, мы вместе уже полтора года, и я достаточно тебя изучил, чтобы так говорить…
- Но ведь живут же люди много лет без детей, - вдруг выпалила Эм и сразу же пожалела об этом, а все из-за пары подружек, донимавших ее вопросом «было или не было» - как-то же они это делают.
- Значит именно это тебе нужно, - Олежка тяжело вздохнул, - Думаешь так легко сдерживать себя, когда всем существом своим желаешь обладать тобой всецело. Разве не понимаешь, что это ради тебя? Чего проще затащить тебя куда-нибудь за угол… Ну, да ладно. Хотел как лучше, получилось как всегда. Прости меня.
Эмма заикнулась было возразить, но он остановил ее.
- Не надо, я все понял, - тихо сказал он, играя полное спокойствие и смирение, все-таки он был очень талантливый, - если хочешь уйти - уходи. Захочешь вернуться - приму, но если только, чтобы оценить, каков я в постели, - не нужно. Не хочу быть в твоих руках игрушкой. И тогда лучше хлопни громко дверью, чтоб еще больнее стало, может еще сможешь меня понять, коль объяснил я не правильно. И помни меня всю жизнь, и плачь вспоминая прошлое лето. И пусть будет стыдно смотреть в глаза тому, с кем проведешь ты ночь. Будь счастлива. И еще… если станешь актрисой, скрывай разумность свою, а не станешь - сыграй свою жизнь, иначе будет слишком скучно и стыдно. И если сможешь простить мне все, что я сейчас тебе наговорил, тогда вернись, ведь я все равно люблю, хотя в данный момент - ненавижу. Теперь уходи, и возвращайся поскорее.

По щеке потекла слеза.
- Я ушла от него.
- Почему?
- Он знал все мои глупые мечты, желанья и увлечения. Мне приглянулся твой отец, захотелось, чтобы Олег немного поревновал, потому и пригласила Вадима с братом на день рождения. Олежка знал, потому равнодушно отнесся к этой моей проказе. А потом была свадьба твоих родителей. Я оканчивала школу, словом потерпеть мне необходимо было месяца три от силы. Но вот уже месяц за мной пытался ухаживать Яша. Взрослый, самостоятельный, красивый. Сначала ничего серьезного не было, мне было просто интересно с ним. Потом, когда я стала поддаваться его чарам, мне бы одной побыть, подумать хорошо над всем происходящим, и все как-то не было возможности.
Встречались мы у твоих родителей, об этом никто не знал. Точнее мы просто приходили к ним в гости, а они - сводники оставляли нас наедине…

… Яша аккуратно прикрыл дверь за Верой и повернулся к Эмме. Она старательно прятала взгляд и не решалась начать. Она вдруг накануне поняла, что эти отношения могут зайти слишком далеко, а она любила Олежку.
- Яша, - остановила его Эмма, когда тот обнял ее, - Я должна от тебя уйти.
- Ты же только что пришла? - удивился он.
- Ты не понял, - Эм нервно отошла к окну, - я должна тебя бросить, потому что у меня есть Олежка, я его люблю, и он меня тоже любит.
- И я тебя люблю!
Она его очень хорошо слышала и все поняла, только у Олежки эти слова звучали совсем иначе. И когда он говорил, его глаза застилал безумный туман, а у этого горят, как звезды.
Странно это все было для нее...

- В итоге я ушла от обоих. А через месяц вернулась к Олежке. Он был мне рад, но было поздно. Второй год подряд он поступал в театральный и каждый раз проваливал экзамен по русскому языку. Только теперь он шел в армию. Он ушел с уговором, что я его буду ждать, и к девственному телу не притронулся, словно что-то знал заранее. А через три месяца он погиб. Когда я узнала, - продолжала Эм уже почти безразлично, маска спокойствия вернулась на ее лицо, - первым делом помчалась к Вере. Ее в тот день положили на сохранение, я этого не знала. Была вся зареванная. Дверь открыл Виктор, но я ничего не видела перед собой, и не помню, как попала в объятия Яши. Естественно я сразу все ему рассказала, и почему ушла, и вообще… Он меня успокаивал. Потом я еще полгода убивалась, а когда тебя крестили, я рыдала над твоей головой, моля бога, чтобы он каким-нибудь чудесным образом остался жив. Тогда все будто бы улеглось. Я наконец-то увидела перед собой Яшу, и он вдруг оказался и в доме и в душе моей в доску свой. С ним я поняла свою силу и ощутила уверенность в себе. Это было приятно. Характер стал проявляться еще сильнее. Я поняла, что все, что когда-то сказал мне Олежка, засело в подкорке сознания. Я даже рьяно отбивалась от Яши, потом все-таки сдалась, а утром я плакала от боли не физической, а душевной - со мной был человек совершенно посторонний, чужой, а тот которого я искренне и трепетно любила, лежит где-то в землю зарытый. И я сбежала тогда от Яши, пока он спал. И так было с каждым, и с Люсьеном в том числе.
А год назад я узнала Олега. Мы с Яшей в Париже ходили в театр. Конечно он уже не Ромео, но его игру я узнала бы из миллиона. Яше я, конечно, ничего не сказала, но справки все же навела. Это действительно он. И похороны тогда были вполне настоящие, только случайно похоронили не его.
- Это как? - удивился Максим.
- Кажется путаница какая-то с документами была, точно не знаю.
- Потом ты его больше не видела?
- Нет, - как само собой разумеющееся ответила Эм, - Зачем?
- Тебе совсем не интересно, что с ним тогда произошло? - возмутился Максим, - Тебе не интересно, почему он не нашел тебя?
- Значит, не нужна, - вздохнула Эм.
- Значит не любила, - хотя он должен был ревновать, внутри себя он не чувствовал ни капли ревности, напротив, он был абсолютно спокоен, - или просто не хочешь послать свою гордость ко всем чертям.
Ох, как ее это зацепило. Она ничего не стала отвечать. Но зубы ее едва не скрежетали от злости. Да, он был прав, она не могла искать встречи с Олегом из-за чертовой гордости. Она боялась увидеть на его лице презрение из-за того, что она его не дождалась. Она боялась увидеть что-то, что может испортить его идеальный образ. Она боялась увидеть его счастливым без нее - с другой!

...