Вакуум (слеш, космоопера, ксенофилия, 18+

Так и было.

Ему уже не страшно, Ен прошел через самое страшное и понял, что хуже, чем смерть любимых ничего нет. Он готов Далена защищать и от смерти и от своего Бога.

Да! Он такой! Спасибо, что оценили

Для этих ребят всё самое лучшее от меня
_________________

Приветик!!!! Я жду продолжения. Очень нравиться.

Лариса, привет! Уже выкладываю
_________________

 » Глава 7

Глава 7
Я сглотнул сухой комок в горле и перешагнул головы. Ен сделал резкое движение вперед, забросил меня на могучее плечо и в гробовой тишине вынес из зала. Я покорно молчал до тех пор, пока он не свалил меня на кровать в своей спальне.
- Раздевайся.
- Что? – мой голос предательски дрогнул, и я совершенно по-девчачьи свел колени вместе.
- Что слышал. Я хочу видеть тебя всего.
Трясущимися руками я начал расстегивать комбинезон, ненавидя себя за испытываемые эмоции. Ненависть к своему уродству, которая когда-то была заложена моим отцом, вспыхнула с новой силой, но возразить этому полуметаллическому зверю, покрытому кровью с ног до головы, я не смел.
Я сел на кровати, поджав под себя ноги – обнаженный, беззащитный и сотрясаемый крупной дрожью.
- Прекрати это, - логианец подобрался ко мне по меховому одеялу и опрокинул на спину. – Я уже принял тебя, заявив об этом во всеуслышание. Теперь покажи мне всё.
Отвернув от Ена лицо, я медленно раздвинул и согнул ноги в коленях. Теплая ладонь на бедре заставила меня снова сжаться.
- Раздвинь.
Меня бесила его манера говорить уверенно и спокойно, тоном, не терпящим возражений. Как он может сохранять равнодушие в такой момент? Хотя... чего я ожидал? Что он с воплем отвращения побежит блевать? После такого я, наверное, наложу на себя руки.
- Шире.
Я рывком раздвинул ноги и злобно уставился в красные глаза. Лицо Ена было сосредоточенным, слегка выпяченный вперед подбородок выдавал напряжение. Мое сердце сделало кульбит и зачастило: подобных эмоций у невозмутимого начальника колонии я еще не наблюдал.
Ен одной рукой приподнял мне мошонку, а когтями второй провел по недавно образовавшимся складкам кожи под ней. Очень осторожно, практически невесомо, а потом сделал то, что заставило меня покраснеть от корней волос до пальцев ног: устроился между моих ног, закинув их на плечи.
Я наблюдал за ним с широко раскрытыми глазами и не верил в происходящее. На лице Ена дернулся желвак, верхняя губа приподнялась оголив клыки, и тихий возбужденный рык прокатился по комнате.
- Ен, - позвал я и в ту же секунду распластался по кровати с удивленным стоном.
Горячий, влажный и немного шершавый язык Ена широко лизнул меня между бедер. Я запутался в сладко-липкой паутине ощущений, вырывая клочья шерсти из одеяла. Все тело загорелось огнем. Сильные ладони мяли мои ягодицы, слегка царапая когтями, движения языка становились то жесткими, то снова мягкими, дразнящими, я захлебывался стонами, извивался и взбрыкивал ногами. Когда Ен навис надо мной, потираясь каменным стояком, я бездумно обхватил его ногами, желая только усилить наслаждение. Забыв на время про свое уродство, я выгибался и подавался навстречу мужчине, который с легкостью взял меня как женщину. Я растворился в этих ощущениях цепляясь за него, как за единственное, ради чего стоит жить в этом мире.
Утром меня разбудил Ен, чистый и застегнутый на все клапаны формы.
- Я опаздываю! – вскочил я, вспомнив о построение.
- Ты больше не работаешь на рудниках.
Я непонимающе уставился на него.
- Теперь ты - мой рохаэ, ты больше не заключенный, - пояснил Ен, пристально наблюдая за мной.
- … Что если об этом узнает Федерация?
- Меня это не волнует, здесь я – Царь, Бог и Господин, а ты - рохаэ Царя, Бога и Господина. Это ясно?
- Но…
- Дален, ты думаешь вашей Федерации есть дело до того, что произойдет с вами на Логе? Нет, им плевать. Ссылая сюда приговоренных, они ставят на них жирную точку.
Все верно.
Я окинул Ена придирчивым взглядом и решил, что раз уж я получил статус «жены», то можно сказать вслух то, что я сейчас думаю:
- Ты красивый.
Темная бровь изогнулась, приподняв переливающиеся темно-бардовые чешуйки.
- Серьезно?
Я насторожился: его голос, и без того низкий и хриплый, стал глубоким и обволакивающим.
- Повтори, - попросил Ен.
- Ты красивый.
- Встань.
Я насторожился еще сильнее, но все же встал на кровати, прикрывшись тонким одеялом. Ен дернул одеяло на себя и меня бросило в его раскрывшиеся объятия. Шквал горячих поцелуев обрушился на меня, и я, в состоянии бездумном, но восхитительном, обхватил его ногами и руками. Вся кожа горела от прикосновений, особенно что-то невероятное творилось с моими сосками, когда его губы засасывали всю ореолу.
- Еееен….
Он рыкнул и с явным нежеланием поставил меня на пол.
- Продолжим позже.
Получив шлепок по заду я остался в одиночестве. Офигеть…
Что это было?
Упав спиной на мягкие покрывала, я со стоном завернулся в них и уснул, чувствуя себя... Хорошо я себя чувствовал, очень, очень хорошо…

***
- Как твое самочувствие?
- В норме, пытаюсь привыкнуть к тому, что я - не совсем мужчина.
Тришер хмыкнула, не отвлекаясь от монитора: она с таким интересом разглядывала мои внутренности, что я чувствовал себя беременным кентавром, не иначе.
- Одевайся, - сказала она, вырубив скан-камеру.
- Все в норме? – не удержался я от вопроса.
- Все просто замечательно, насколько это может быть у двуполого.
Я замер на мгновенье.
- Стерва, - выдохнул я, посмеиваясь.
Тришер широко улыбнулась, показав большую часть острых зубов, и подмигнула кислотно-желтым глазом:
- Все для тебя, лапуля.
- Женщина, не будь вульгарной! – фыркнул я.
Логианка открыла рот, чтобы ляпнуть мне что-то в ответ, но резкий писк, который издал её коммуникатор, заставил тюремного врача сорваться с места и опрометью броситься в реанимационный бокс. Я зачем-то кинулся следом. Тришер оперативно взялась за реанимацию схватив в руки дефибриллятор, хрупкое тело на больничной койке выгнулось дугой, получив разряд. На изуродованном и отекшем лице распахнулся рот со свистом втянув воздух, на секунду открылись серые мутные глаза, а потом все затихло, осталась только ритмичная пульсация на приборах.
В реанимации находился практически неузнаваемый, едва дышащий Клайв.
- Что произошло? В шахте завалило?
- Нет. Пустили по кругу. Прошлой ночью.
Взгляд Тришер стал непроницаемым, на лице появилась профессиональная маска:
- Ты можешь идти.
В её голосе не было обвинения или намека на упрек, но из бокса я вышел с давящей тяжестью в груди. Будь Торият жив, с Клайвом не произошло бы подобного.

***
Прошел день, другой, а Клайв так и не приходил в себя. Мысль о том, что в его нынешнем состоянии повинен я, угнетала меня больше, чем одиночество. Я, как никогда, нуждался в поддержке своего рохаэ, эгоистично надеясь, что он скажет: «В том нет твоей вины». Но как бы мне не хотелось монополизировать Ена, его обязанностей начальника колонии никто не отменял. Хоть бы отпуск на «медовый месяц» предоставили, что ли… Бред какой-то… О чем я думаю? Наш союз даже юридической силы не имеет.
- Что с тобой?
Я едва не подпрыгнул на кровати, потому что не услышал легкого цоканья обычно сопровождающего каждого логианца. Я видел, как они передвигаются по камням и песку – бесшумно и быстро, но в помещении ни один логианец, как бы не старался, не может полностью приглушить удары когтей по полу.
- Без понятия, - солгал я, хлопая на него ресницами.
Ен изогнул бровь и продолжил внимательно сканировать меня с макушки до ногтей на пальцах ног. Я, в свою очередь, преданно смотрел ему в глаза.
- Будь готов через пять минут.
- К чему? – удивился я.
- К длительной поездке.
- Куда?
- Увидишь.
Ен вышел в кабинет и защелкал по консоли, я воспользовался моментом и одел то, что подарила мне Тришер, мол, она приобрела это для себя, но - в этом месте логианка уж больно драматично вздохнула - не пригодилось, увы. Тут бы мне задуматься, но…
Тяжелый головной убор оттягивал голову, обилие разноцветных камушков и ярких перьев делало его практически неподъемным. Пестрая голограмма ткани, из которой был сшит балахон скрывающий меня с ног до шеи, рябила в глазах до дурноты. И вот это логианки носят первые 10 лун после замужества… Я был несколько опечален, но Тришер уверила меня, что любой нормальный мужчина родом с Лога будет в восторге, увидев свою спутницу в столь радужных одеждах, они, видите ли, олицетворяют радость новобрачной.
Ен отреагировал на мой наряд каменным лицом, не единый мускул не дрогнул на его лице… Только глаза странно полыхнули. Как-то не выглядел он особо радостным.
Интересно, что он скажет про то, что у меня под одеждой?

***
Маленький катер тихо гудел над красным ландшафтом Лога, Ен аккуратно лавировал среди камней и сосредоточенно пялился в иллюминатор. Я ерзал задницей по сидению, при этом стараясь не шевелить головой, желание сорвать с себя всю эту разноцветную безвкусную дрянь уже достигло апогея.
Катер сманеврировал в широкую пещеру и при этом наклонился вперед, тяжелая конструкция на моей голове накренилась туда же и я едва успел придержать её руками. Пропыхтев секунд тридцать, пытаясь восстановить баланс на макушке, я все же зафиксировал её ровно и нечаянно поймал странный взгляд Ена. Он смеется надо мной? Нет, такого не может быть, это существо способно только злобно ухмыляться.
Тем временем, катер ловко шел сквозь каменный коридор освещенный симбионтами и минут через пять мне открылся захватывающий вид подземелья. Огромное пространство перемежающееся каменными колонами – сросшимися сталагмитами и сталактитами, обвитыми разноцветными гроздьями симбионтов. Внизу было алое море с пурпурными и ярко-синими всполохами.
- Что это?
- Сао Нагар, - ответил Ен.
- А что означает это название? – я нетерпеливо подпрыгивал в кресле, стараясь поближе рассмотреть то, что у нас под ногами и не уронить при этом с головы аццкий кандибобер.
- Если приблизительно - Море Блаженства.
Катер приземлился на голый каменный выступ перед арочным входом в грот. Я ступил на узкую тропу с двух сторон окруженную яркими симбионтами и Ен подхватил меня на руки, цилиндр Безумного Шляпника качнулся и свалился.
- Упала, - буркнул я.
Ен и ухом не повел, а я тем более.
В небольшом гроте стены, пол и потолок переливались живыми искрами, у меня дух перехватило от такого фейерверка цветных всполохов. Я даже предположить не мог, что на этой суровой планете может быть что-то настолько восхитительное. Красный, пурпурный и синий где-то идеально перетекали друг в друга, где-то вспыхивали пятнами. У дальней стены клубилось озеро пара, наполняя помещение мерцающей дымкой.
- Здесь жарко, - сказал я.
- Разденься. - Ен поставил меня на ноги.
Я вскинул голову и встретил его потемневший взгляд, мое лицо залило краской – знает ли он, что на мне под балахоном? Должен ведь знать?
- Не стесняйся, - мой Бог и Господин сделал царственный жест рукой.
Я вскинул руки и развязал все завязки, а затем скинул груды ткани на пол. Ен медленно вдохнул полной грудью, ноздри хищно раздулись, взгляд стал диким и налился звериной похотью. На мне был белый и обтягивающий, словно вторая кожа, костюм.
Ну, костюмом это было трудно назвать, всего-то чулки да топ соединенные друг с другом по бокам металлическими кольцами. Топ имел широкие бретельки и открывал полностью грудь и спину. Я уже давно перестал быть тонким и звонким, в пищу заключенным добавляют протеин и мое тело стало мускулистым и крепким, поэтому смотрелся я в этой специфической одежке весьма похабно. Судя по лицу Ена, он считал, что сексуально. Кто я такой, чтобы спорить с ним о вкусах?
Рохаэ принялся срывать клапаны со своей формы пригвоздив меня взглядом к месту, широкая грудь тяжело вздымалась, перекачивая жаркий воздух, передавая мне импульс звериного желания. Я не хотел заниматься сексом или любовью, я хотел трахнуться так, чтобы в ушах звенело и в глазах сверкало. Ен хотел того же. Он всегда хочет именно этого, даже в состоянии покоя ощущается его подавленное желание отыметь меня.
Пар оседал на моей коже каплями и они струйками стекали вниз, я машинально провел ладонью по голой груди и… и понеслось – Ен зарычал гортанно, предупреждающе, его рык срезонировал внутри меня, заставив разом напрячься все нервные окончания в предвкушении. А потом я потерялся в ощущениях, в его жесткой хватке, обжигающих поцелуях, почти укусах; мое тело дрожало, пылало, плавилось, я стонал от удовольствия, хватаясь за широкие шрамированные плечи, подставляя шею, грудь его губам. Ен вертел меня как ему вздумается, облизывал, мял, вжимал в себя.
- Пожалуйста, - молил я шепотом, ласкаясь о шершавую когтистую ладонь, накрывшую полностью мое лицо, - поторопись….
Он уложил меня на теплые влажные камни, закинул мои ноги себе на плечи и я ощутил дыхание на оголенной коже между ног. Мое тело выгнулось дугой и содрогнулось от оглушающего оргазма, стоило Ену только прикоснуться ко мне языком. Я закричал вцепившись ему в волосы. Когда я отдышался и открыл глаза, то обнаружил, что до сих пор не отпустил его, он смотрел на меня с неудовлетворенным желанием, вся полнота которого отражалась в глубине горящего взгляда. Рохаэ взял мои руки в свои и демонстративно лизнул оба запястья по очереди, затем провел языком до сгиба локтя и надавил зубами, я протяжно застонал почувствовав, как снова завожусь. Не желая больше терпеть я поднялся и буквально впился зубами в красноватую влажную шею. Ен замер на мгновение, а затем судорожно вдохнул. Да-а, эффект, что надо. Меня словно с цепи сорвало, раньше я не позволял себе так атаковать его, но в этом заполненном горячей дымкой гроте все казалось нереальным, словно в эротическом сне.
- Хочу тебя, - бормотал я, облизывая его грудь, прикусывая соски, - возьми меня, трахни меня так, чтобы ноги не держали.
- Да запросто, - хмыкнул Ен и одним движением развернул меня к себе задом, поставив на колени. Я ощутил прикосновение его груди к своей спине и прохладное дыхание над ухом. – Держись крепче.
Ен вошел в меня, и я вновь почувствовал подавляющее желание подчиниться. Подчиниться его несокрушимому телу, его несгибаемой воли.
Мощные толчки и жесткая хватка сильных рук на бедрах, хриплое дыхание - его, мое, и мир взрывается красными, синими и пурпурными огнями. Внутри все задрожало, выворачивая мышцы и суставы в удовольствии, сжалось и рвануло по всему телу чистым наслаждением. Я в эйфории.
Ен снял подаренный Тришер чудо-комбинезон и уложил меня на себя, обняв одной рукой за плечи. Я удобно устроился головой у него на груди, обвив мощное тело ногами и руками как осьминог. В этом небольшом гроте, в маленькой каменной чаше наполненной паром, мне словно открылась в платяном шкафу собственная Нарния. Я широко улыбнулся, представив Ена в роле Алана и потерся щекой о голую влажную грудь. Он глубоко вздохнул и обхватил меня второй рукой. Ен был немногословен и загадочен до противного, но сейчас мой мужчина был доволен и расслаблен: я ощущал это всем своим существом. Умиротворенное дыхание рохаэ подействовало на меня как снотворное и я погрузился в мир грез, где Ен-Алан, яростный и справедливый, вел за собой угнетенных и восставших обитателей Нарнии.

***
Тихо гудела система кондиционирования в катере, гоня прохладу. Я открыл глаза и горько пожалел об этом - внутри моей головы случился маленький такой, но вполне себе настоящий атомный взрыв.
- Фу-у, что-то я себя странно чувствую, - простонал я, скрючиваясь в кресле и обхватывая голову руками.
- У тебя случился тепловой удар, - произнес Ен с плохо скрытой тревогой. Первый раз я слышу подобную интонацию в его рычащем голосе. От удивление я взглянул на него, не скрывая интереса.
- Моя вина. Я сожалею, - рохаэ ответил мне немигающим взглядом и, спустя мгновение, снова вперился в приборную доску и иллюминатор.
Он сожалеет. И смущен? Да ла-адно… Что-то мне поплохело от избытка эмоций, надо срочно переключиться на что-нибудь. В этот момент мы вылетели из пещеры, и красный однообразный, успевший мне наскучить еще месяцы назад, Лог показался весьма занимательным. Только сердце бухало в груди, кровь стучала в висках в одном четком ритме, недавая мне больше заниматься самообманом. Я влюбился.
И самое страшное было то, что любовь эта была на грани отчаяния: я отдам все, что бы быть рядом с ним, даже собственную жизнь, как бы бессмысленно это не звучало.
***
- Отпусти меня! – шипел я, вырываясь. – Я сам могу, не при смерти!
Только Ен был неумолим и непробиваем, и продолжал нести меня на руках через всю колонию. Наконец-то сообразив, что мое сопротивление бесполезно, я сложил руки на груди и постарался принять достойный вид. Какое мне дело до прихеревших лиц надзирателей и мрачных заключенных? Я – король!... Только вот Ен думал, что принцесса.
Меня наконец-таки сгрузили в медблоке, прямо на кушетку, а то вдруг помру, сделав пару шагов до нее.
- Что на этот раз? – не удержалась от сарказма Тришер.
- Понос, - съязвил я, - чуть не обосрался.
- Перегрелся, - ответил Ен, не обращая на меня внимания.
Тришер хмыкнула и достала тонометр.
- Как тебе мой подарок? - спросила она.
Я нахмурился: какой подарок?
- Весьма своеобразный наряд, - ответил Ен ухмыляясь. – Головной убор был лишнем.
Э-э?!
- Постойте, - дошло до меня: - вы хотите сказать, что это был не традиционный наряд невесты?
- Кто тебе такое сказал? – почти искренне удивился Ен. Почти.
- Тришер! – рявкнул я на неё.
- А разве тебе не понравилось? – нагло заявила эта... эта ядовитая ящерица!
Я стушевался и, кажется, начал краснеть. Я давно не был девственником, но с тех пор, как мое тело изменилось, Ен брал меня исключительно как женщину. Это безумно меня смущало, словно нечто постыдное. Постыдное и невообразимо сладостное.
- Осмотри его, - внезапно закончил дебаты рохаэ и вышел из медблока. Похлопав ему вслед ресницами, я направил свой гнев на ту, кто выставил меня полным дебилом.
- Объясни мне, что это был за нафиг?!
- Не горячись. Это всего лишь подарок другу ко дню свадьбы, - пожала она плечами.
- Нельзя дарить людей в идиотских нарядах!
- Да, ну? - засмеялась Тришер.
Я еще не успел излить на неё всё свое праведное негодование, как из отсека реанимации раздался истошный вопль. Тришер сорвалась с места и кинулась в палату, я метнулся за ней. Узкая койка со смятыми светло-голубыми простынями была пуста, сорванные датчики пищали как потерпевшие потеряв своего подопечного. В дальнем от двери углу съежился трясущийся и поскуливаюший Клайв.
Вот он и пришел в себя.

***

Прошло четыре дня с момента, как Везнер очнулся. Я не находил себе места и по нескольку раз на дню отирался возле медблока, но только и слышал от тирана, правящего в лазарете, что «еще рано», и никак не мог попасть в палату Клайва. Совесть и, наверное, сострадание, а может, и чувство вины не давали мне покоя, подстегивая увидеть своего бывшего сокамерника. Думаю, мне стало бы легче, наткнись я на озлобленного, пышущего на меня гневом Клайва, но когда я смог беспрепятственно попасть к нему, то обнаружил безжизненную куклу. Он сидел на кровати, устремив пустой взгляд в противоположную стену, бледные руки лежали поверх одеяла. Словно марионетка с обрезанными нитями.
- Давно он так? – спросил я у стоявшей за мной Тришер.
- С момента пробуждения, - ответила она. – Оставлю вас.
За моей спиной зашипела дверная панель, отгораживая нас с Клайвом от суеты колонии. Подтянув стул к кровати, я сел лицом к лицу с Везнером, он никак не отреагировал на мое появление, продолжая видеть что-то свое.
- Клайв, - позвал я.
Тяжелый ком распирал мне горло и грудь, было очень тяжело видеть его в таком состоянии: красивый замшево-серый цвет его волос словно выцвел, да он весь словно выгорел, превратившись в бесцветное подобие себя.
- Мне очень жаль, - выдохнул я и дотронулся до бледной кисти, лежащей на одеяле. – Мне, правда, очень-очень жаль.
Не дождавшись реакции, я взял его ладонь в свои и слабо сжал. В этот момент губы Клайва задрожали, он вырвался и закрыл руками лицо, всё его тело задрожало от воя. Так ревут дикие звери, когда неимоверно больно и спастись от боли невозможно. Я растеряно хлопал глазами, не зная, что сделать чтобы его успокоить, но прежде чем я до чего-то додумался, Клайв заговорил все еще закрывая ладонями лицо:
- Я любил его. Правда, любил. По-своему. Чем ты лучше меня? Ты такой же. Выбрал себе самого страшного и сильного зверя и влюбился в то ощущение защиты, которое он тебе дал. Я выбрал Торрията. Ты выбрал орх Дагана. В чем между нами разница?! – последнее он проорал мне в лицо.
Я сглотнул сухой комок в горле, увидев мокрое от слез лицо Клайва, того начало потряхивать от обуревающих эмоций.
- Он не мог остановить Звуро, потому что тот был его гайди – побратим, это - связь на всю жизнь, куда брат - туда и ты, эти узы сильнее брачных! …А теперь его нет… Что же делать мне? Что? Ответь мне! – выкрикнул Клайв, метнулся ко мне и вцепился в плечи: – Как мне дальше жить без него?!
- Попробуй найти другого самого страшного зверя в этой колонии, - выдавил я из себя первую разумную мысль.
Клайв еще пару секунд безумно смотрел на меня, а потом горько усмехнулся:
- Как ты не понимаешь, другого такого нет.
На этом наш разговор был окончен, Везнер словно сдулся, будто выпустил все клокотавшие внутри чувства и остался совершено пустым.
- Уйди, пожалуйста, - сказал он и снова принял безучастный ко всему вид.
Выйдя из его палаты я встретился взглядом с Тришер, подпирающей косяк в коридоре.
- Думаешь, он справится? – спросил я.
- Увидим, - ответила она мрачно.
Придя в медблок на следующий день, я обнаружил логианку в палате Клайва. Вокруг его койки опять сновали и пищали датчики состояния здоровья, аппарат искусственного дыхания качал воздух в его легкие, закрывая пол-лица прозрачной мембранной. В груди разлился неприятный холодок:
- Что произошло?
Тришер пальцами отодвинула ворот больничной пижамы, и я увидел опоясавший шею кровоподтек.
- Пытался повеситься. На моих же трубках от капельницы.
Я ошибочно полагал, что, выплакавшись, Клайв смирится с ситуацией. Видимо, нет.
Следующий день не принес никаких изменений. Мне хотелось завыть где-нибудь в углу. Уже поздней ночью, когда тяжелая рука прижала меня к сильной широкой груди, я осознал, что свернулся кренделем на самом краю нашей с Еном кровати. В этот момент я глупо разревелся в подушку, ощущая молчаливую защиту и поддержку обнаженной спиной.

***
- Убери от меня это! – рявкнул Клайв.
Я притормозил возле приоткрытой дверной панели, услышав впервые за неделю голос Клайва.
- С чего бы мне это делать? – обманчиво спокойным голосом возразила Тришер и колыхнула в зажатой руке…клизму.
Прогресс не стоит на месте, в том числе и медицинский, но вид этого предмета не менялся, кажется, с бородатых времен.
- Я сам могу сделать это! – не сдавался Везнер, забившись в угол комнаты и угрожающе выставив перед собой табуретку.
- К сожалению, нет, - Тришер растянула губы в ехидной улыбке. – Ты забыл, что твой зад порван на мелкие лоскуты и швы еще не рассосались?
- Как о таком забудешь, дура, если ты все время мне об этом напоминаешь?!
Я опешил от такого обращения, но, кажется, «дура» не возражала, она только снова поиграла клизмой в когтистой руке и сделала приглашающий жест на койку:
- Запомни, Везнер, даже не пытайся снова наложить на себя руки, не зли меня, иначе я снова вытащу тебя с того света и накачаю этой дрянью так, что у тебя дерьмо через рот польется.
- Заткнись, больная ты баба!
Дальнейшее развитие событий рисовало мне не самые радужные перспективы, и я тихо удалился, но туго сжатый ком в груди стал медленно распускаться. Яростный блеск в глазах Клайва и упрямо сжатые губы дали мне наконец-таки повод думать, что обошлось.
Он справится. Я помогу. И, судя по всему, Тришер тоже.

_________________

Класс! Вот это повороты в жизни!!!!!!!!!!!

Спасибо за продолжение!
Все О-Очень странно, но при этом по-человечески понятно и правильно!

galina, спасибо! Будет еще пара жизненных поворотов
IrinaAlex, пожалуйста

Очень рада, что у меня получилось донести слоган этого рассказа "Странно правильно"
_________________

Спасибо за продолжение. А еще сегодня будет?

очень классная прода жлёмс продолжения
_________________

Подарок другу!!! Класс! Дама с юмором, очень понравилась Тришер,ее отношение к заключенным. И медовый час!!!!Романтишный какой Рохаэ!!Повезло некоторым...

ВОТ!!!++++++
Спасибо огромное!

примите в пч, очень прода нравицца)!
___________________________________

Привет
Что называется, "не вынесла душа поэта...", всё-таки прочитала, ходила-ходила, любопытство страшная вещь

Язык у тебя (ничего, что я на ты?) очень красочный, в тоже время простой и лаконичный. Происходящее очень легко себе представить, хотя ты не описываешь детально события или действия, но картинка приобретает чёткие очертания, как фрагменты киноленты. Реалистичный сюжет, очень реалистичный не смотря на то что присутствуют элементы фантастики, космопера, сама по себе накладывает определённую направленность истории, но реализм от этого не уменьшается.
Описываемые события в какой то мере не оригинальны, но есть новизна, изюминка, определённая интрига, ну и, собственно, поведение героев трудно просчитать, они, довольно, непредсказуемы.
На мой вкус несколько жестковато, так что момент с изнасилованием я пропустила, зато как голову отрывали читала очень внимательно И герой для меня скорее женщина чем мужчина, но при это его двойственность очень органично вписывается в сюжет. Я себе не могу представить, что такое может выдержать женщина, слишком тяжёлые условия, даже если у тебя суперзакалённый характер, женская психики на мой взгляд, слишком чувствительная, хотя тут и от характера зависит, но всё же женщину не могу представить, она бы умом тронулась.
А вот мужчины способны выживать, конечно, это не умаляет той жестокости, что приходится выносить, например, Везнер для меня просто герой, вынести такой для этого нужно быть действительно сильным, и я его не осуждаю, он жил как мог, возможно Торият для него тоже стал кем-то важным, в конце концов он давал ему определённую уверенность в их мире это очень много.
Дарен сильная личность, очень пластичная и ещё у него чётко стоят приоритеты, он отчаянно хочет жить, но у него есть понимание, что он готов сделать, чтобы выжить, а что нет. Сразу была видна его искренность в отношении Ена, в начале он просто отгородился, пытаясь смирится внутренне с тем, что ему приходится делать ради выживания, а потом уже идёт такая постепенная притирка, симпатия от физической до эмоциональной.
Ну тут такой момент Ен у нас мужик с большой буквы, кто же тут устоит, вон даже геном взбунтовался Судьба у Ен не простая впрочем, тут все оказались с богатым прошлым, Ен пошёл против всех, думаю, если бы он оказался рядом, когда погибали его дети он бы их не отдал так просто.
Могу сказать у него просто железные нервы, но тут, наверно, ещё играет роль, что он не человек, потому он смотрится в таком ракурсе и в таком поведении гармонично и логично. В большинстве своём ему даже не нужно ничего показывать, от него исходит такая сила, что либо ты подчиняешься, либо погибаешь. Есть, конечно, исключение и Дарен стал именно таким исключением, видимо Ен подсознательно отсёк себя от сородичей после случившегося, он стал обособлен, а Дарен оказался тем самым не похожим ни на кого человеком или скорее личностью, которому удалось достучатся до Ена.
Вот такие сумбурные мыслишки
Спасибо за рассказ и жду продолжения
___________________________________

Лариса, пожалуйста! Но с продолжением вчера не вышло, уснула, пока главу вычитывала
innapavlova, спасибо! Сегодня будет

Ну да ))) Почему бы не подарить другу подарок в красивой упаковке? Ну и подумаешь, что живой Я Тришер тоже очень довольна, люблю её
натул, сразу добро пожаловать!

Ну что я могу сказать? Любопытство не порок! Я очень рада, что привлекла внимание и что смогла создать целостную и реалистичную картинку

Избирательная жесткость Но это так и есть, человек может оторвать мухе лапки или раздавить комара, вроде как мерзкие твари, не жалко, хоть и живые, а вот котенок с выбитым глазом или собака с перебитой лапкой вызывают жалость и гнев к причинившим боль. Так и здесь: изнасилование Далена - это изуродованный котенок, а убийство виновных - это как комара раздавить или блоху прихлопнуть. Удовольствие неимоверное

Он таким и задумывался, мужественным и женственным, несгибаемым как дуб и гибким как ива И я счастлива, что ты это увидела.

Он стена, танк, бульдозер, в общем, тяжелая и основательная артиллерия
Ева, спасибо большущее! И конечно на "ты"
_________________

 » Глава 8

Глава 8
Даже удивительно, насколько обыденной и размеренной стала моя жизнь в тюрьме. Я не работал в шахтах, не общался с зеками и контактировал лишь с парой-тройкой логианцев.
Каждый мой день начинался с визита к Клайву. Поначалу он сторонился меня и не шел на контакт, но я заметил, что стоило только в поле зрения появиться Тришер, как в его глазах зажигался мятежный огонь. Он весь подбирался и нахохливался, словно воробей, и огрызался на нее по малейшему поводу, даже на профессиональный интерес с её стороны, вроде вопроса: «Как твое самочувствие?», - Клайв шипел: «Не дождешься».
Это выглядело весьма забавно, на мой взгляд, и я не терял надежды расположить его к себе, поэтому приходил каждый день, болтал без устали о всякой ерунде, вычитанной мной в сети, и о новинках киноиндустрии, давал ему послушать музыку, которая мне нравилась, пытался играть с ним в шахматы и даже обещал сыграть с ним в гольф на симуляторе.
- Не хочу, - вдруг сказал он упрямо.
- Почему? – спросил я терпеливо.
- Потому что хочу в бильярд, - ответил Клайв и... улыбнулся.
- Как только твоя жопа заживет, - брякнула Тришер, появляясь в палате и сразу переключая внимание Везнера на себя.
- Я смотрю моя «жопа» тебе покоя не дает, - сразу ощетинился он.
- Не обольщайся, жальче твоей задницы я еще не видела, - хмыкнула в ответ логианка, показав клыки. – Разворачивайся: время процедур.
- Да какие процедуры?! – взорвался Клайв. – Все твое лечение сводится к клизмам и анальным свечам!
- А ты хочешь, чтобы я твой анус через рот лечила?
И все в подобном духе. Я тихо удалился с поля боя, пока раскрасневшийся Везнер не начал от бешенства швыряться мебелью. Тришер воспринимала его истерики на удивление спокойно.
В нашей комнате было тихо, прохладно и одиноко. Ена снова не было. Последнее время он слишком часто покидал территорию колонии. От тоски я решил посмотреть какой-нибудь фильм, выбрал сопливую мелодраму и погрузился в 3D проекцию. В общем, роняя четыре часа подряд совсем не скупую мужскую слезу над нелегкой участью главного героя, по окончанию трансляции уснул быстро и крепко.
Меня разбудило чувство голода. Желудок скрутило спазмом и во рту собралась обильная слюна. Я резко сел в постели, чувствуя, что еще немного - и меня стошнит от голода, при этом мне хотелось совершенно определенной пищи: кусок не прожаренной, сочащейся кровью мансятины. Желание меня удивило, потому что раньше к этой склизкой массе, которую с аппетитом поглощал Ен, я относился даже не с прохладцей, а с отвращением. Я видел этих опарышей-переростков в голографической проекции, и они вызывали лишь рвотный рефлекс, а вот логианцы их ели с удовольствием.
- Ммм, - втянул я дурманящий запах поджаренного с кровью манса, когда мне его принес Гоэн, денщик Ена. Рыжий логианец посмотрел на меня удивленно, но промолчал и оставил наедине с моим обжорством.
Пребывая в приподнятом состоянии духа, я включил Вивальди громче и бодрые звуки «Весны» наполнили комнату. Жуя своего «червяка» и дирижируя вилкой, я пропустил момент, когда передо мной появился Ен. Рохаэ застал меня облизывающим тарелку, подвывающим «Весне» и азартно размахивающим столовым прибором.
- Привет, – обрадовался я.
Изогнутая в легком недоумении бровь и насмешливый блеск во взгляде заставили меня почувствовать себя глупо.
- Интересный выбор музыки, - хмыкнул он.
- Тебя нет и мне здесь скучно, - пожал я плечами.
«Весна» пошла на повтор и молчание между нами затянулось. Я соскучился. Его не было всего сутки, а по ощущениям, будто неделю. Ен подошел ко мне не разрывая зрительного контакта и подхватил под зад, мне осталось только обнять его ногами. Молча, глаза в глаза. Я не выдержал первым и прикоснулся к его губам целомудренным поцелуем, и ощутил его улыбку. Ен закружил меня как в сопливой мелодраме, продолжая поцелуй, у меня перехватило дыхание, и я откинулся назад,раскинув руки, не в силах сдержать смех. В это мгновение я был счастливым и свободным, а уже в следующее блевал над унитазом: мой организм все же изверг манса тем же путем, каким он и попал в него.
- Не беспокойся, - пропыхтел я, - просто манс не прижился.

***
- Ешь.
- Нет.
- В зад засуну.
- Дура скудоумная, совсем фантазии нет!
- Просто в твоем жалком организме только задница имеет здравый смысл.
Голубки воркуют. Зайду, после «романтического завтрака вдвоем». Кажется, я понял, почему Тришер позволяет Клайву вербальную агрессию в свой адрес – после она может всласть поизмываться над ним физически и как врач имеет полное на это право.
Клайв выглядел вполне здоровым, но Тришер не спешила его выписывать и, несмотря на всю свою показушную враждебность к логианке, Везнер сам не рвался на волю. Думаю, по большей части, причиной этому было нежелание снова вручить Клайва на растерзание зекам… А может, что-то еще.
Прошла неделя, Клайв все еще был в медблоке, а меня стало рвать по утрам и не только по утрам, меня рвало все свободное от еды время: я ел и блевал, ел и блевал. Веселился, как мог, твою мать!
Собственно говоря, я понимал, что со мной происходит, но молчал. Молчал и давил в себе желание задушить Ена. Во сне. И то не факт, что удастся. Ведь я предупреждал, что это не дополнительное отверстие для его удовольствия, а вполне функциональный орган, при неосмотрительном использовании которого могут случиться дети! Не в нашем случае, заявил он самоуверенно, раздвигая мне ноги. Убил бы…
Признаться, я не знал, что делать: в голове у меня что-то перегорело, как только я осознал, что мы натворили. Весь день «великого откровения» я просидел на кровати, уставившись взглядом в никуда, периодически прислушиваясь к собственным ощущениям. Последнее время я стал плаксивым, причиной чего стали разыгравшиеся гормоны. Мои соски припухли и приобрели запредельную чувствительность, что не осталось незамеченным Еном.
Заслышав характерное цоканье когтей по полу я заставлял себя собраться и улыбаться супругу, любить его, подпускать к своему телу. Почему-то мне казалось, что пока я не произнес правды вслух, то мое состояние вернется к норме и внутри меня не будет никакой противоестественной тайны.
Думаю, что мне удавалось водить рохаэ за нос только потому, что он большую часть времени проводил не со мной. Что-то явно происходило, это было настолько серьезным, что беспокоило всех окружающих меня логианцев.
- Что происходит? – спросил я у Тришер, заявившись в медблок ближе к обеду. По утрам я больше их не беспокоил: у этой чудной парочки был какой-то собственный ритуал, течение которого я не хотел нарушать.
- Что ты имеешь в виду? – спросила она, не отрываясь от экрана, где выводились данные медсканирования Клайва.
- Я чувствую беспокойство и оно исходит от каждого логианца, попадающегося мне на глаза. Даже Ен стал еще подозрительнее и таинственней, хотя куда уж больше!
Тришер взглянула на меня поверх объемной проекции человеческого тела, и кислотный взгляд логианки мне совсем не понравился:
- На Логе восстание.
Я поймал испуганный взгляд Везнера, находящегося в медсканере, и сглотнул сухой ком вставший поперек горла.
- Насколько серьезно?
- Достаточно серьезно.
- Откуда угроза?
Тришер откинулась на спинку стула и скрестила руки на груди:
- Что ты знаешь о прошлой войне?
- Ты про ту, которую развязал родной брат вашего дэали? Или еще какую-нибудь? Потому что история вашей цивилизации изобилует бесконечными войнами.
- Как и ваша, - хмыкнула она. – Лэр Хаик поднял новое восстание и, судя по всему, он вернулся отдохнувшим, полным сил и энтузиазма.
- Я считал, что ваш дэали казнил его, - подал голос Везнер, выходя из кабины медсканера.
Тришер прищурилась и окинула нас нечитаемым взглядом:
- Выходит, что нет. Брат, все же.

***
Атака началась внезапно. Жахнуло совсем близко, и стены нашей с Еном комнаты содрогнулись. Второй взрыв застал меня возле выхода из кабинета рохаэ: я упал, не удержавшись на ногах, и с потолка посыпались обломки. Третий залп был слышен отчетливо еще до попадания – пронзительный свистящий звук и тряхнуло куда сильнее первых двух раз. Чем же они ведут обстрел, что подземную, укрепленную базальтом и металлом колонию трясет как карточный домик?!
По счастливой случайности, меня завалило не насмерть, чего нельзя было сказать о двери и моем разбитом наручном коме. Выбравшись из-под кучи обшивочных панелей, я метнулся к едва уцелевшей консоли, надежда связаться с Еном или с Тришер, да хоть с кем-то из местных логианцев зажглась и тут же угасла с мигнувшим и «схлопнувшимся» экраном. Все, если еще раз прицелятся в этот район, меня погребет здесь заживо.
Паника еще не успела завладеть мной в полной мере, когда я услышал треск за заваленной дверью. Она содрогнулась раз, другой и сдвинулась вместе завалом в сторону, словно это был бумажный мусор. Разгневанный и взъерошенный Ен стоял в проеме, часть его униформы обгорела выставляя напоказ протез. Весь в саже и на измазанном черным лице горели бешенством красные глаза.
- Уходим! – рявкнул он, подскочил ко мне в два прыжка, схватил за руку и буквально выволок меня из своего кабинета.
Коридор, куда хватало глаз, был в таком же плачевном состоянии и вспыхивал то там, то здесь ярким пламенем. Не такие сильные взрывы продолжали разноситься по колонии – логианцы открыли огонь из бластеров.
- А как же заключенные? – пропыхтел я, едва успевая за Еном.
- Я открыл все камеры: хотят жить, пускай сражаются.
- А твои люди?
- Ты унижаешь их, волнуясь за судьбу воинов. Они выбрали смерть в битве.
«А ты?», - хотел я задать вопрос, но от этой мысли меня отвлекла вынырнувшая из-за угла Тришер. На её плече висел задницей вперед Везнер в лакрично-розовой больничной пижаме, одной рукой она удерживала его в этом положении, а другой сжимала ручной пулемет.
- Я сказал взять самое ценное, - холодно заметил Ен.
- Строго следую приказу, - оскалилась логианка и рванула по коридору вперед. Клайв взглянул на меня безумными глазами, свисая вниз головой, и судорожно сжал в руках ручку дорожной аптечки.
Воистину, взяла самое ценное.
Нас стали нагонять выстрелы, и стены вокруг заплевались осколками. Тришер скалилась и лупила из пулемета, Ен схватил меня на руки так, что я очутился спереди лицом к нему, обхватив ногами. Я и Клайв были жалкими людишками, балластом, неспособным дать отпор.
Мы вломились в ангар, где стояли катера и один фрегат - компактный, маневренный, но все равно внушительный. Уже на подходе к трапу колонию сотрясло взрывом, по силе превышающим все предыдущие. Ангар тряхнуло, но его стены устояли. Внутри фрегата нас усадили в кресла и пристегнули намертво. Ен и Тришер разместились в креслах первого и второго пилота, сосредоточенно и быстро защелкали по панели, заводя корабль. Раздался голос бортового помощника:
- Внимание, отстыковка произошла. Перехожу на бортовое питание.
Горевшая до этого резервными кнопками панель управления зажглась как рождественская елка. Впереди появилась огромная проекция, на которой в данный момент отражался расходящийся шлюз ангара. Фрегат плавно перешел на взлет и устремился в раскаленное небо Лога. Нас немного потрясло на выходе из атмосферы, но турбуленция быстро прошла и вокруг остались лишь звезды, а позади Лог и его два солнца.
- Неужели выбрались, - вздохнул лакрично-розовый Клайв. Откуда этот сумасшедший цвет?
- А вот хер тебе по всей морде, - хрипло и коротко хохотнула Тришер: - смотри внимательно, все самое интересное впереди.
На экране проступили корабли, скинув с себя камуфляж. Небольшая армада появилась из ниоткуда. Ен выругался и нажал кнопку связи.
Тришер снова рассмеялась:
- Он тебя не отпустит!
Экран мигнул и перед нами появился незнакомый мне логианец. Его волосы были черно-белыми, брови и ресницы белоснежными в абсолюте. На проекции он казался мощнее Ена и куда свирепей.
- Даган, - голос незнакомца резал слух скрежетанием. – Швайнце лихт набэ!
- И тебе привет, лэр Хаик, - спокойно ответил Ен.
- Исту, Даган! Исту! – рявкнул Хаик.
- Отказываюсь, меня устраивает тот язык, на котором я говорю сейчас.
- Брахет! – зашипел повстанец, прищуривая черные глаза.
- Себя я не предавал.
- Ты предал свой народ! Ты позволил этим захватчикам из Федерации чинить на нашей планете беспредел! – Хаик перешел на всеобщий с сильным акцентом, и я внезапно осознал, как чисто логианцы в колонии говорили на чужом языке. – Брахет!
- Свой долг перед своим народом я нес долгие годы и выплатил его сполна. А теперь позволь нам улететь, - угрожающе объявил Ен.
- Ты умрешь. Сейчас, – ответил Хаик. – Планета теперь моя. Дэали мертв. Ихта ценвейн маурэ!
- Отлично. Наводи оружие! – рявкнул Ен и сам потянул рычаг управления корабельных пушек. Тришер повторила маневр со своей стороны.
Мы умрем. Вот прямо здесь и сейчас. Снаряд разорвет обшивку и вакуум заполнит все пространство внутри, сожрет атмосферу корабля. Если нас не распылит до этого на нейтроны и протоны, то нас убьет космос.
А затем случилось невероятное: наш корабль дал залп, расчищая себе путь, и резко перешел в гипер. Я ощутил резкий рывок где-то в диафрагме и сильный приступ тошноты, когда меня распластало по сидению. Корабль тряхнуло и выкинуло из подпространства. По всей вероятности нас успели задеть, потому что включилась аварийная система.
- Внимание! Разгерметизация грузового отсека! Внимание! Разгерметизация грузового отсека!
- Что это? – раздался дрожащий голос Клайва.
Перед нами висела проекция космоса с огромной черной пастью практически на весь экран.
- Это, мой глупый мальчик, жопа мира, - мрачно ответила Тришер.
Нас отнесло к черной дыре и неотвратимо в нее затягивало. Фрегат содрогался и скрежетал всем своим металлическим корпусом.

***
- Я в грузовой, - сообщила логианка и стремительно покинула капитанский мостик.
Клайв проводил её совершенно обезумевшим взглядом, затем отстегнулся и секунду спустя его и след простыл. Я не стал останавливать Везнера - если нам суждено здесь умереть, пусть каждый сам выберет где и с кем провести последние минуты своей жизни.
Долгий и протяжный визг металла голодным зверем вцепился в мои внутренности, выворачивая страх внутри меня наизнанку. Мой испуганный взгляд метнулся к Ену, он щелкал длинными пальцами по приборной панели, сверял данные на мониторе и лишь в поджатых тонких губах отражалась обреченность ситуации.
- Внимание! Первый двигатель вышел из строя! Внимание! Первый двигатель вышел из строя! Внимание!...
Ен замер на мгновение, а затем сорвался с места и кинул мне коротко:
- Не двигайся!
Просто замечательно! Уму непостижимо!
Я отстегнулся и кинулся было за ним, совершенно не отдавая себе отчета в своих действиях, но в последний момент сообразил, что не знаю, куда умчалась моя свихнувшаяся вторая половина. Паника захлестывала, бурлила щелочью в желудке, кислотой подступала к горлу. Кажется, так страшно мне не было никогда…
Фрегат затрясло в очередной раз и сильно толкнуло, опрокинув меня на пол.
Не хочу умирать. Не хочу…
- Не хочу! – крикнул я в потолок и всадил кулаки в решетки пола.
Резкая боль отрезвила, кровь, стекающая по ребрам ладоней, придала сил.
- Я не умру здесь один! Слышишь, чертов красноглазый ящер!
Но грозиться и потрясать окровавленными кулаками оказалось проще, чем выйти из отсека: Ен заблокировал дверь снаружи.
«Внимание! Второй и третий двигатели вышли из строя! Внимание!...»
- Да заткнись ты! – рявкнул я.
Помощник заткнулся. Плохой знак, суливший новую кучу дерьма. Фрегат словно прислушивался к тому, что сейчас происходило с его металлическим телом. Подсчитывал повреждения и готовился оповестить о грядущем пиздеце… Все тот же холодный и безучастный голос сообщил: «Все двигатели выведены из строя… Все двигатели выведены из строя… Все двигатели…»
Я взвыл нечеловеческим голосом и в защитном жесте обхватил собственный живот, пытаясь сохранить жизнь, которую у меня скоро отнимут. По теории вероятности у нас один шанс на миллиард. Да какой там миллиард? Нет такого числа, способного показать соотношение шансов на наше спасение.
«Утечка кислорода… Утечка кислорода… Уровень кислорода упал на 10%... Уровень кислорода упал на 10%... »
Я подбежал к креслу первого пилота, понимая, что все равно ничего не смогу сделать.
- Будь оно все неладно! – заорал я, с размаху всадив кулак в хаотично мигающую панель управления.
- Оно и так ВСЕ неладно. Мы не сможем остаться в этом пределе космоса, нас всосет.
Я развернулся на рычащий голос, в котором сейчас четко улавливался чужеродный акцент, и встретил спокойный взгляд изменчивых глаз. Из-за завывающего аварийного сигнала я не услышал, как Ен вернулся. Мы катились в сам Тартар, а этот мужчина был спокоен и безмятежен. Мало того, он и меня каким-то непостижимым образом заразил спокойствием.
«А что будет, если нас всосет?», - хотел спросить я, но вместо этого подошел к нему и впервые позволил себе проявить слабость… к своему мужчине, не похоть, не дурость: уткнулся лбом в по-металлически твердую грудь, обтянутую грубой тканью кителя.
Сказать или нет? Он же был так уверен, что это невозможно, а так я хоть перед смертью посмотрю на его удивленную морду…
«Уровень кислорода упал на 15%... Уровень кислорода упал на 15%»
Черт, слишком быстрая утечка!
Фрегат снова тряхнуло и меня повело, стальные руки помогли удержаться в вертикальном положении, крепко прижав к сильному телу. Я снова посмотрел в ставшие для меня целым миром глаза и… не смог произнести ни слова. Стоя одной ногой на собственной, а второй на его могилах, я не мог сказать ЕМУ правду. Не мог…
Со стороны грузового отсека и первого двигателя прогремел взрыв, нас опрокинуло на пол, и едкий запах гари проник в капитанскую рубку.
«Уровень кислорода упал на 50%...»
Корпус корабля скрежетал и скулил, то протяжно и жалобно, то утробно и гневно, началась какофония света и звуков, реальность заскакала перед глазами сюрреалистичными картинами, вытягиваясь и сжимаясь до неузнаваемости, теряя четкий контур и искажаясь в цвете. Меня мутило, виски схватило тисками, тело теряло вес и плотность. «Буду блевать, определено», - появилась в голове мысль и тут же задвинулась на задворки подсознания ревом Ена. Рохаэ с исказившимся болью лицом рвал когтями протезированное плечо.
- Прекрати! – крикнул я или только подумал, что крикнул. Пространство не отразило звука, словно проглотило.
Я схватил Ена за запястье двумя руками и попытался остановить его попытки вырвать себе руку, но в это мгновение все мое тело прошило невыносимой болью, словно я попал между жерновами, мышцы рвались, кости хрустели и дробились. Горячая кровь потекла снаружи, а не внутри… Корпус корабля прогнулся.
В голове метнулась запоздалая мысль, что где-то в недрах фрегата потерялись Клайв с Тришер и, наконец, я сдался.
Я кричал и кричал, но не слышал себя. В мире боли и страданий не позволено кричать. Это был неправильный мир боли. Нас пережевывало с чувством и с толком в полной тишине.

***
Нас пережевало и выплюнуло. Фрегат дрейфовал в открытом космосе. Его помяло, но не разорвало. Как и нас. Придя в себя на полу, я обнаружил, что мое тело невредимо, боль была иллюзорной: все, что я видел и ощущал до этого, было плодом воображения моего растерянного мозга, столкнувшегося с феноменом Черной дыры.
Рядом со мной пошевелился Ен, сделав глубокий вздох, он сел, взглядом оценивая мое состояние, проверил свое окровавленное, но целое плечо. Молча поднявшись на ноги, рохаэ быстро вздернул меня следом, подождал, пока я обрету подобие баланса на нетвердых ногах и сел в кресло первого пилота. Панель управления не поддавалась уговорам его умелых пальцев и упрямо мигала аварийными кнопками.
- Нам осталось только дрейфовать, - заключил Ен в итоге, откидываясь на спинку кресла. «И умереть», - повисло в воздухе.
- Запас кислорода? – спросил я, вглядываясь в до сих пор функционирующую проекцию космического пространства.
- Практически на нулях.
- Мы умрем? – зачем-то спросил я.
- Да, - зачем-то ответил он.
Дверь шикнула и в капитанской рубке появилась Тришер и, вслед за ней, розово-зеленый Клайв. Зелен он был лицом.
- Даган, настрой проекцию на 50 градусов по левому борту, - сходу заявила она.
На экране появилась планета – большая и безжизненно-серая… Но вот спутник её был маленьким и туманно-голубым, как Земля.
Оказывается, нас выбросило в систему звезды, которая сейчас сияла протуберанцами на поменявшей объект проекции.
- Мы не сможем добраться до неё с заглохшими двигателями, - буркнул я очевидное, уставившись на вновь появившуюся на экране планетку.
Ен встретил горевший энтузиазмом взгляд логианки и вскочил с места как ошпаренный, Тришер, чуть ли не пританцовывая, выскочила за ним, а все еще розово-зеленый Клайв бухнулся в кресло, закрыв лицо ладонями.
- Удивительно, - сказал он, убрав руки от лица: - жизнь в колонии казалась мне нескончаемым кошмаром, а сейчас я пробудился и вместо радуги и единорогов увидел совершенно свихнувшуюся реальность.
Я хотел было возразить по поводу совместимости единорогов и реальности, но корабль тряхнуло, и я едва удержался на ногах. Клайв уставился на меня полубезумными глазами, но тряска внезапно прекратилась.
Через час мы все-таки держали курс на голубую планету на одном правом двигателе.
- Я не смогу посадить фрегат, - сообщил Ен. – Одевайте скафандры и залезайте в спасательные капсулы. Мы скоро будем на орбите.
Ен лег в капсулу последним, предварительно поставив корабль на автопилот. Нас должно было катапультировать из фрегата, как только тот пройдет верхние слои атмосферы. Окружающий меня мир снова трясло и болтало вместе со мной, я чувствовал себя песчинкой в водовороте. Очень зеленой, напуганной до усёра и на грани рвоты песчинкой.
Нас выбросило в атмосферу, и капсула запищала, включив автономную систему. Казалось, еще немного - и у меня начнется гипервентиляция: горло перехватывало сухими спазмами, дышать становилось все труднее, и слезы безостановочно текли по лицу.
Удар. Еще один и еще.
Капсула скакала как резиновый мячик по твердой поверхности, пока не замерла на одном месте. На верхней отдвижной панели, прямо перед моим лицом, замелькала информация о планете: состав воздуха, грунта, сколько процентов занимает мировой океан от суши, сканирование окружающего ландшафта. Ком дал зеленый свет, и панель с глухим хлопком разгерметизировалось: капсула раскрылась как орех, и ярко-голубое небо заполнило все видимое мной пространство.
Я сел, снял шлем и вдохнул полные легкие сладковатого воздуха - голова вмиг закружилась, и я снова лег. Когда с неба перестали сыпаться световые хлопья, я снова сел и огляделся. Мою капсулу выкинуло на поросшую высокой травой поляну, которую вокруг обступил густой лес. Далеко над деревьями поднималось плотное облако черного дыма. Значит, катер упал там.
Не успел я вылезти из капсулы, как послышался треск деревьев и на поляну выскочил Ен с диким выражением лица. Поймав меня в поле зрения, он на миг замер, а потом в несколько шагов преодолел расстояние между нами.
- Ты цел? – спросил он меня, ощупывая и обнюхивая. Ощупывания были скупыми и жесткими, узкие крылья носа трепещущими, взгляд острым и сосредоточенным.
Пара сломанных веток, несколько вырванных кустарников - и на поляну вывалилась Тришер. Её волосы растрепались, в отличие от собранных в тугой хвост еновых волос, и выглядели совсем уж ядовито на фоне сдержанной зелени леса.
- Где Везнер? - взгляд её заметался по поляне и, не найдя желаемое. потяжелел.
- Эй! – раздался голос Клайва со стороны, противоположной той, откуда появилась Тришер. – Кто-нибудь?! Помогите, а?!
Логианка сорвалась с места и помчалась на голос, выкорчевывая деревья, посмевшие встать на пути между ней и Везнером. Нам же осталось только пройти по её следам. Всклокоченный Клайв сидел в капсуле, плавающей посередине небольшого лесного озера, перепуганным взглядом он прослеживал мелкую рябь на воде.
- Ты чего там загораешь, Везнер? – недовольно спросила Тришер.
Клайв, проигнорировав её тон, продолжил смотреть куда-то в глубину, схватившись за бортик капсулы двумя руками.
- Здесь что-то плавает, - ответил он сдавленным голосом. – И я больше чем уверен, что это "что-то" способно откусить от меня половину.
Тришер нервно переступила ногами, оставив в мягком грунте глубокие борозды от когтей.
- Плыви уже сюда, трусло, и не выдумывай.
- Сама плыви! – огрызнулся Везнер и лег на дно капсулы. – Я здесь останусь.
- Ты за это заплатишь, - тихо прошипела логианка и как-то неуверенно ступила в воду.
И тут меня осенило:
- Вы плавать-то умеете? – спросил я у Ена.
- Умеем. Но не любим, - на его лице не дернулся ни один мускул.
Лог был засушливой смертоносной пустыней, воды на нем было мало, и где-то в его недрах находились мифические озера, и то, что логианцы не любили плавать, было не удивительно.
Тришер уже была в капсуле, капая на тихо сопротивляющегося Клайва водой. После небольшой стычки, из которой она, естественно. вышла победительницей, логианка швырнула в воду вытаращившего глаза парня. Везнер вынырнул быстро, но после судорожного вдоха не проронил ни звука, замерев в воде не хуже ящерицы. Прыгнувшая за ним Тришер еще не показалась на поверхности и Клайв дергано озирался. Мы с Еном промолчали, когда позади него всплыла ядовито-желтая кочка и по-крокодилье тихо стала подбираться к нему. Мы также ни словом, ни движением не отреагировали на то, что Тришер анакондой бросилась на заоравшего от неожиданности Клайва и утащила его под воду. У меня только веко задергалось, да у Ена бровь изогнулась крутой дугой.
- Я ненавижу тебя! – заорал вынырнувший Клайв и быстрыми гребками добрался до берега. Хохотавшая как гиена Тришер вышла на берег вслед за ним.
- Ты - ходячее недоразумение, - выдавила из себя логианка, пытаясь отсмеяться.
- Тупая баба! – припечатал Везнер. – А что если бы нас сожрали?!
- Кто? Вот это? – она ткнула пальцем на вылезшее вслед за ними трепещущее существо с длинным как у змеи тельцем, восьмью лапками и совершенно беззубым ртом.
- Забавный, - сказал я.
Клайв насупился, и в его взгляде проглянул еще не до конца сдохший в колонии ксенолог. Везнер уже решил подобраться ближе, как это земноводное пригнулось и сжалось, а из воды выпрыгнула зубастая тварь размером с бегемота. Тварь сербнула, всосав оставшийся тонкий чешуйчатый хвостик, и задом уползла в воду, отталкиваясь когтистыми конечностями.
Повисла тишина. У меня дергалось уже оба глаза, бровь Ена изломилась под непередаваемым углом, а Клайв, собрав в фокус взгляда все свое молчаливое негодование, пытался просверлить в Тришер дырку.
- Нас-то не съели, - заявила она и вызывающе усмехнулась ему в лицо.
Впервые Везнер не нашел, что ответь этой женщине.

_________________

Спасибо за продолжение. Жду, что случиться с героями дальше...