Аквамарин (СЛР, Остросюжетный ЛР)

 » Глава 6

Глава 6
Прошла неделя.
Лив влезла в свой трастовый фонд, как и планировала. И сняла простую двухкомнатную квартиру в бедной части нижнего Ист-Сайда, обыкновенную, скромную, но зато расположенную подальше от логова отца и его личных притонов. А еще теперь у нее была своя машина. На одном из авторынков Лив купила «Понтиак Файерберд» 1969 года выпуска, потрясного фиолетового цвета с белым кожаным салоном. Эта машина была прекрасной и относительно недорогой, но когда Лив затормозила на ней около своего пятиэтажного многоквартирного дома, Джонни рассмеялся и заявил:
- Эта старушка прослужит тебе еще полчаса, после чего, Оливка, тебе придется толкать ее на свалку истории… О, нет-нет, сначала на выставку ретро-автомобилей, а уж потом – на свалку.
За это Лив пнула его по коленке и четко указала путь, по которому советовала ему пойти.
И да, Джонни и Джессика жили в одной из комнат ее «огромной» двухкомнатной квартиры. Отвязаться от них она так и не смогла. В начале недели отец все время трезвонил по телефону, требуя, чтобы Лив вернулась в отель, пытаясь убедить ее, что это необходимо для ее блага, и отчаянно ругая за то, что девушка растрясла трастовый фонд, когда у нее есть золотая карта с неограниченным лимитом. Однако вскоре Эйден, видимо, понял, что Лив все равно сделает все по-своему, и перестал звонить ей, теперь обо всем узнавая от Джессики и приставив к их квартире усиленную охрану.
Оливия намеревалась найти себе работу и жить, как миллионы обычных ньюйоркцев, но ее мечтам не суждено было сбыться.
Первая проблема обнаружилась прямо у нее под носом.
Через неделю после переезда девушка вдруг услышала странный разговор Джессики и Джонни.
Был поздний вечер, и Лив расстилала постель, готовясь ложиться спать. Она уже переоделась в милую голубую пижамку, состоящую из маечки с белыми кругами и коротеньких шортиков, и собиралась попробовать расчесать свои длинные, непослушные и ужасно густые локоны, как вдруг за дверью раздались тихие, но гневные голоса.
Лив догадалась, что Джесси и Джонни спорят, но ссоры – неотъемлемая часть любых отношений, и она не обращала внимания, стараясь не слушать… Как вдруг мелькнуло ее имя.
Лив нахмурилась и, сама того не замечая, приблизилась к двери, как загипнотизированная, и слегка ее приоткрыла. Джесси и Джонни стояли друг напротив друга с разгневанными лицами. Джесси была уже в ночной сорочке, а Джонни – все еще в футболке и джинсах. Сложив руки на груди, он пристально смотрел на Джесс, очевидно сильно злясь. Лив еще никогда его таким не видела и поразилась, но… она ведь не знала, каким он может быть, особенно выполняя поручения отца.
- …да как ты можешь отрицать это, Джонни??? – стараясь говорить тише, кричала Джесси. – Ты повсюду таскаешься за ней! Ты уделяешь ей больше внимания, чем мне! Ты вечно балуешь ее, стараешься ей угодить! Скажи честно, Джонни, - выдохнула Джесси со страдальческим лицом. – Лив тебе нравится?
Лив замерла на месте, дико покраснев от шока и смущения. Она посмотрела на Джонни. Тот всплеснул руками и раздраженно воскликнул:
- Да что за чушь, Джесси?? Ты просто ревнуешь, но это же смешно! Она твоя сестра, и если о ней в ее жизни хоть кто-то заботится, то это не означает, что между нами что-то есть!
Джесси вдруг начала плакать.
- Но ты так на нее смотришь… Джонни, мы были бы вместе, если бы мой отец не заключил с твоим сделку на этот брак?
Джонни покачал головой и усмехнулся.
- Милая, перестань, прекрати. Ты так думаешь только из-за ревности, но для нее нет оснований. Как бы я ни смотрел на Оливку, это еще совершенно ничего не значит. Я люблю тебя, и ты знаешь это.
Лив вздрогнула, и ей стало немножко горько… Но она тряхнула головой и очнулась. Что творится с ее сестрой? Она причиняет ей боль?
Джесси плакала, опустившись на кровать, и, гневно посмотрев на Джонни сверкающими от боли глазами, шепотом проговорила:
- Ты врешь, и мы оба это знаем…
Лив не выдержала и вошла в комнату, не дав Джонни разразиться гневной тирадой. Ее сердце гулко билось, когда она смотрела в удивленные, но все еще злые глаза ребят, и она, с трудом взяв себя под контроль, жестко проговорила:
- Джесси, можно с тобой поговорить?
Джонни внимательно посмотрел на Лив, чуть прищурившись, затем молча схватил куртку и вышел из квартиры.
Джесси попыталась вытереть слезы и смотрела в пол, когда Лив присела рядом с ней на край кровати.
- Джесс, прости, что подслушала. – начала Лив, все больше и больше приобретая уверенность с каждой фразой. – Но ты зря поругалась с Джонни из-за меня. Он всегда был и будет твоим, а твои обвинения… Возможно, ты права, и он проводит со мной слишком много времени, но это только из любопытства, поверь! Ему интересно узнать, какой я выросла, он помнил меня только маленькой девочкой.
Лив не умела говорить таких речей и ужасно замялась, совершенно не зная, как положено утешать в таких ситуациях, тем более, что дело касалось отношений, и она совсем не понимала, как далеко может заходить. Джесси перестала плакать и мрачно уставилась на нее.
- Ну хочешь, я буду разговаривать с ним раз в неделю и только в твоем присутствии, чтобы ты поняла, что мы с этим эгоистичным и самовлюбленным засранцем только хорошие знакомые, даже не друзья, ведь друзья иногда тепло общаются, ну а у нас будут вежливые и прохладные отно…
- Лив. – остановила ее Джесси и вдруг взяла за руку. Лив была так растеряна этим разговором, что даже не попыталась отнять ее. – Нет, конечно, я не хочу, чтобы ты перестала с ним общаться! Ты тут ни при чем, это он не умеет себя контролировать… Вот всегда он так! – Джесси снова начала злиться. – Любая симпатичная женщина для него, как катализатор, он сразу включает все свое обаяние, чтобы очаровать, влюбить в себя… Наверное, мне просто не хватает уверенности в себе, раз я ревную его так сильно…
Лив вздохнула, искренне желая помочь, но совершенно не зная, что ей еще сказать. Задумавшись, она осторожно начала:
- Джесси, ты просто… сильно любишь его и это нормально… наверное. Я совершенно ничего не смыслю в отношениях, если только это не ссоры с соседкой по комнате о том, какие обои нужно наклеить следующими, но… Мне кажется, что он бы не женился на тебе, если бы не любил. И если бы ему хотелось променять тебя на кого-то другого, то он вряд ли пытался бы сохранить ваши отношения…
Джесс вдруг улыбнулась и вытерла слезы.
- Ты права, сестричка. Я люблю создать проблему там, где ее нет и просто… позавидовала, что он так легко общается с тобой и ему это нравится. Но он прав. Тебе, а не мне, нужна поддержка. Ты всю жизнь была одна… Ты не знала горькой правды о маме… Тебя хотят выдать замуж за прославленного сексуального маньяка… Так что…
- Мне не нужна помощь, Джесси. – спокойно и уверенно заявила Лив. – Я привыкла справляться сама со всем идиотизмом, который случается в моей жизни. Я была одна – и привыкла к этому, я узнала правду о маме… Что ж, наконец-то мне открыли глаза на то, почему ее убили, но от этого любить ее меньше или скучать по ней я не стала. А что касается маньяка… Это в его жизни начнется кромешный ад, так что пожалей лучше его. Так что бросай распускать сопли и позвони Джонни.
Джесси рассмеялась и глубоко вздохнула. Лив увидела, как в ее глазах мелькнуло облегчение и даже радость, и выдохнула.
- Малышка Лив, прости, что подозревала вас, я такая глупая! – воскликнула она. – Можно я тебя обниму?
Лив ухмыльнулась и, сложив руки на груди, отодвинулась:
- Ни за что на свете! Ты знаешь правила.
- Ну Лив…
- Нет, все, перестань! Позвони своему жениху и обними лучше его, а я… - Лив вдруг подумала, что совершенно не хочет спать. А я поеду в «Аквамарин». Не буду мешать вам мириться! – бодро заявила она и умчалась переодеваться в свою комнату.
Через полчаса ее волосы, наконец, были причесаны и пышными локонами падали ей на спину и грудь, на лице красовался вечерний макияж, а маленькую, стройную фигурку украшал удлиненный, закрывающий попу, свободный топ, завязывающийся на шее, и обтягивающие ее стройные ноги декоративно драные джинсы. Завершали образ черные замшевые туфли на высоком каблуке.
Выйдя из комнаты, Лив увидела Джесси, сидящую в той же, что и полчаса назад, позе на кровати и отчаянно и даже как-то обреченно смотрящую на свой мобильник.
- Джесс? – спросила с удивлением Лив.
- Не могу до него дозвониться… С ним же ничего не случилось?.. Или он просто не хочет со мной говорить…
Лив выдохнула.
- Ты опять? Прекрати или я тебе врежу, честное слово! Не паникуй, если через пару часов не объявится, позвони папаше, он ради тебя шею себе свернет. – проговорила она жестким, непререкаемым тоном и добавила:
- Хочешь поехать со мной?
- Нет, Оливка… Только возьми охрану, хорошо? – рассеяно проговорила Джесси, и когда Лив выходила, то слышала, как она снова набирает его номер.
Через 15 минут «Кадиллак» с неизменными Бобби и Ларри подъехал на многолюдную стоянку перед баром. Народу, как всегда, было много, и Лив, в сопровождении жутко раздражающей охраны, зашла внутрь.
От удивления ее глаза расширились: этот чокнутый брюнетик Джонни уже спокойно носился за барной стойкой в своей традиционной одежде бармена и как ни в чем не бывало окружал своим невероятным обаянием и огнем кучкующихся девушек, прилипших к стойке, как лента скотча.
Вспыхнув от ярости, Лив уверенно прошагала на высоченных каблуках к стойке и, грубо спихнув какую-то млеющую от милой улыбки красавчика бармена брюнетку, воскликнула, потихоньку ощущая, как уровень гнева в ней растет:
- Черт бы меня побрал, Джонни, я надеюсь, у меня галлюцинации, и ты не стоишь здесь прямо передо мной весь такой напыщенный, как бирюзовый индюк, в своей барменской одежде, потому что в противном случае я перелезу через эту стойку, воткну свой невообразимо высокий каблук в твою пятую точку и лично вытащу тебя за шкирку из этого заведения, отправив домой к свихнувшейся от осознания отсутствия тебя Джесси!!!
Пока Лив толкала свою речь, Джонни постепенно справился с удивлением, охватившим его, когда он увидел Лив в баре, и теперь огненно улыбался, оглядывая девушку страстным взглядом с головы до ног, сияя ярче рождественской гирлянды.
- Я бы с удовольствием позволил тебе, Оливка, сделать со мой все это, но, к сожалению, я останусь здесь до утра, потому что Тони, другой бармен, уже ушел и, наверное, видит десятый сон… А что ты здесь делаешь? Насколько я помню, на тебе была такая сексуальная голубая пижамка, когда я уходил… - он снова огненно прошелся по телу Лив ласкающим взглядом, явно представляя ту самую пижамку, и Лив, снова почувствовав жуткое неудобство, быстро проговорила:
- Вот поэтому Джесс злится на тебя, кретин! Ты что, не можешь без этого, да?
Джонни ухмыльнулся и, наклонившись к Лив и обдав ее ароматом своего потрясающего одеколона, горячо шепнул ей так, будто она не понимала очевидного:
- Ну конечно не могу, малышка Лив! Ты же такая сладкая, я не могу устоять перед тобой…
Лив разозлилась так, что шкала в ее гневомометре прыгнула далеко за отметку 12 баллов. Она бросилась животом на стойку, схватив хохочущего Джонни за руку и гневно проговорив:
- Беги, Джонни, ох как я тебе сейчас отвешаю…
Джонни смеялся невероятно весело и, перехватив Лив поперек туловища, он легко, словно какую-то пушинку, посадил ее обратно на стул со словами:
- Я пошутил, Оливка, не сердись! Ой, какая ты грозная… - протянул он, заглянув в глаза девушки своими игривыми зелеными глазами. Лив действительно разрывало от желания убить его, а он мило и виновато улыбался. – Ну прости! Смотри, что у меня есть…
Он порылся в кармане и достал горсть клубничных леденцов, высыпав их на стойку перед удивленной и мгновенно остывшей Лив.
- Одними конфетками не отделаешься, придурок. Налей мне бурбон и оставь бутылку.
Джонни весело улыбался.
- Для тебя все, что угодно, малышка Лив!
Он поставил перед ней большой бокал на короткой, тонкой ножке и, налив в него напиток, оставил рядом бутылку. Лив глотнула и, сморщившись, тут же сунула в рот конфетку. Так оказалось вкуснее.
- Ты хоть понимаешь, что Джесси думает, будто тебя расчленили и бросили гнить в канаве? Ответь ей немедленно! – жестко приказала Лив властным голосом, и Джонни игриво улыбнулся:
- Она в самом деле так думает? Ладно, напишу ей смс.
Он достал телефон и, набирая текст, нахмурился. Лив догадалась, о чем он думает.
- Я обещала ей не общаться с тобой, а теперь она узнает, что мы оба в «Аквамарине»! Accidenti! Abbiamo appena le cose si avviano… («Черт! У нас только стало все налаживаться…» - с итал.)
Джонни, против обыкновения, не обратил внимания на ее итальянский, а нахмурено и возмущенно воскликнул:
- Что ты ей пообещала??? Оливка, это наши отношения, и я их улажу, она не имеет права требовать от тебя каких-то жертв!
- Это не она, а я так решила. – отпивая из бокала, заявила Лив. Джонни закатил глаза.
- Ну конечно. Она бы так не поступила, я знаю. Я хотел тебе намекнуть, что взрослые люди решают свои проблемы сами, не требуя вмешательства со стороны кого бы то ни было… Ты понимаешь, о чем я?
Лив ухмыльнулась.
- Нет, я совсем безмозглая. Но все-таки ты зря ушел. Ты ей нужен.
Джонни пожал плечами.
- Я вернусь утром. К этому времени она устанет думать и будет снова милой Джесси, которую я люблю.
Лив ухмыльнулась, и Джонни отошел к другим клиентам.
Последующие сорок минут Лив ждала потрясающий торт от «любимого» шефа под названием «Эстерхази» (когда Эндрю «пончик» узнал, что она здесь, он бросил все свои дела, чтобы лично приготовить ей десерт с надписью: «Для мисс Оливии – моей дорогой конфеточки!») и десять минут с наслаждением уплетала шедевр, пока…
Двери отворились, и Лив физически ощутила что-то неладное… У барной стойки стало как-то пусто, все девушки испарились, а в зале вдруг как будто кто-то убавил звук: посетители стали говорить тихо или шепотом.
- Так-так… Кто тут у нас? Моя чудесная невеста… Я знал, что ты здесь. – услышала Лив ненавистный голос позади себя и обернулась.
Блейк Уолш собственной белобрысой персоной стоял над ней, сунув руки в карманы дорогих брюк, в великолепной футболке и черном пиджаке. На его руке блестел золотой «Ролекс», а на ногах красовались дорогие туфли фирмы «GY». Лив знала, что это сеть фирменных бутиков обуви его отца (и это понятно из названия), которые прикрывают незаконное производство амфетамина, но сейчас этот хорошо одетый маньяк стоял слишком близко и слишком плотоядно оглядывал Лив горящим взглядом ледяных, надменных глаз, чуть искривив рот в презрительной усмешке.
Позади него стояла его охрана в дорогих серых костюмах и ботинках с гравировкой «GY» на подошвах, возвышаясь над ним и придавая ему некое устрашение.
Но Лив почувствовала себя в своей стихии и язвительно улыбнулась, испепеляюще глядя на Блейка:
- А, ушлепок Блейк! Вот так сюрприз! Как поживает старый хрыч? Это он подослал тебя спросить, как у меня дела? Потому что ты выглядишь настолько неполовозрелым, что вряд ли твоя головушка сама сообразила за мной проследить.
Блейк еще шире улыбнулся и, наклонив голову, подошел еще ближе к Лив, совсем сокращая дистанцию. В его глазах заплясали искры гнева и какой-то ненормальной, страстной похоти.
- Скажешь мне это, когда будешь лежать в моей постели, детка… А в принципе… я могу доказать тебе свою зрелость прямо сейчас, на этой барной стойке… - он так близко наклонился к ней, что Лив чувствовала тонкий запах его одеколона и невероятную дрожь омерзения, охватившую ее. Но она держала взгляд, не позволяя ему усомниться в ее храбрости. – А впрочем… У тебя такой грязный язычок… Можно было бы сначала попросить моих ребят раздеть тебя догола и, продемонстрировав посетителям твои великолепные формы, позволить каждому расписаться на тебе моим фамильным ножичком, прежде чем я окончательно завладею тобой…
Лив ощутила опасность и, увидев блеск безумия в его глазах, поняла, что он действительно может это сделать. На помощь девушке пришел ее гнев и невероятная злость, что кто-то угрожает ей…
- О, да из какой психиатрической больницы ты сбежал, ушлепок? Надо туда позвонить, а то они, наверное, волнуются, как же, никто вот уже несколько дней не расчленял лягушек у них на заднем дворе! А теперь отойди от меня на метр, грязный извращенец, и не смей даже говорить со мной, а лучше просто проваливай, пока я не унизила твое и без того мизерное достоинство! – жестко и гневно, но с милой, торжествующей улыбкой проговорила Лив и отвернулась к бару, взявшись за свой бокал.
Его взгляд обжигал своей сокрушительной злостью, Лив ощущала, как вибрирует его задетое эго, и понимала, что он реально опасен и безумен… Но она не собиралась бояться его.
Дыхание обожгло ей шею, и его рука легла на стойку рядом с ее локтем. Блейк стоял прямо позади нее и, наклонившись, яростно, но тихо проговорил:
- Позволь, я тебе кое-что объясню, тупая шлюшка: я всегда получаю то, что хочу, и если я хочу тебя прямо сейчас, то мне плевать на то, сколько здесь народу и как это будет выглядеть, потому что из-за страха к моему папаше они не проронят ни слова… А если ты будешь сопротивляться, то мне придется применить силу, но ты ведь этого не хочешь, правда?
Лив чувствовала тошноту и дикую, удушающую злобу, внутри нее все кипело, и мозг постепенно стало срывать с тормозов. Она открыла рот, чтобы отправить этого ублюдка куда подальше, но ее опередил Джонни, откуда ни возьмись, моментально появившись перед Лив. Девушка еще никогда не видела его таким злым и серьезным, он пристально, по-мужски, смотрел на Блейка испепеляющим взглядом и угрожающе проговорил, сложив руки на груди:
- Отойди от нее, Блейк. Сейчас же.
Блейк перевел бешеный взгляд на Джонни и презрительно скривился, облизав губы.
- О, да это же Джонни О-Коннел собственной персоной! Малыш, если ты сейчас уберешь отсюда свою задницу, то я, может быть, не скажу твоему папочке Оливеру, как ты отмываешь ворованные из банков деньги через его рестораны.
Джонни чуть прищурился и весело расхохотался.
- Да неужели?! Ты такой всезнайка, Блейк, а Генри Уолш такой же? Ты унаследовал эту черту от него? Или он в курсе, что именно ты делаешь с девочками из его (да и не только его) борделей и куда они потом исчезают? Мне даже не придется тратить деньги на телефонный звонок! – Джонни торжествующе улыбался, а затем серьезно добавил, с нотками холодного превосходства в голосе:
- А теперь отвали от нее. Бобби, Ларри – пока не нужно. – сказал он поверх плеча Лив и девушка, обернувшись, обнаружила, что они наставили пистолеты в спину Блейку, а его охрана, в свою очередь, держала на мушке их.
Блейк безумно хохотнул и сверкнул на Джонни глазами:
- Полегче, О-Коннел. Ты же не хочешь начать войну между кланами? Вендетта – такое утомительное занятие…
Джонни хотел ответить, но Лив его остановила:
- Все в порядке, Джонни, я справлюсь. С моей семьей он войну не начнет, так что можешь не защищать меня.
- Глупышка Лив. – тихо, с усмешкой проговорил Джонни, но остался стоять на том же месте.
Рука Блейка приблизилась к локтю Лив, и он прошептал ей на ухо:
- Ты так сексуально пахнешь… Хочу обнюхать тебя везде…
- Последнее предупреждение, Блейк! – прошипела Лив. – Отвали!
Но Блейк вдруг резко и больно схватил ее за запястье и попытался развернуть к себе лицом, и в эту минуту Лив полностью отключила адекватность, ощущая только бешеный, горящий во всем ее теле, гнев. Она резко схватила бокал и, размахнувшись, ударила им об барную стойку. Бокал разлетелся вдребезги, а в руке девушки осталась лишь его стеклянная ножка. Лив с силой сбросила руку опешившего от нападения Блейка и, схватив ее, мощно прижав ладонь к барной стойке, со всего размаху всадила осколок ножки бокала в тыльную сторону его ладони.
Блейк закричал и отшатнулся к руке, но Лив еще находилась в своем сумасшедшем безумии. Она в ту же секунду легко спрыгнула со своего стула и, схватив его, раскрутила вокруг себя и обрушила прямо на голову совсем ошарашенному Блейку, послав его в шикарный тайм-аут.
Увидев распростертое на полу тело мерзкого блондинчика, стонущего и извергающего проклятья и, заодно, прижимающего кровавые ладони к голове, Лив испытала триумф и резко остыла.
Она наклонилась к нему с милой улыбкой и услышала сзади дикий хохот Джонни и его обаятельный голос:
- Оливка, ты в порядке? Это было шикарно!!!Ха-ха-ха…
Блейк с трудом отнял руки от головы, на которой уже расплывалась гематома от удара, занимая макушку и половину лица своим фиолетовым окрасом, и, посмотрев на свою кровавую руку с обломком бокала, торчащим из нее, прошелестел:
- Я тебе это так не оставлю… Я превращу твою жизнь в ад, мерзкая шалава… Ты будешь умолять меня не делать с тобой то, что я собираюсь сделать…
Лив расхохоталась и проговорила:
- Ой-ой, уже страшно! Кажется, Блейк, ты тут где-то выронил остатки мозгов после падения… - она выпрямилась и посмотрела на его охранников, которые стояли в опасной близости от нее, ожидая указаний Блейка, а Бобби и Ларри держали их на мушке. – Эй вы, баобабы! Не поможете найти? Они должны быть где-то здесь… - Лив театрально оглядела пол и вдруг услышала невероятно брутальный и немного насмешливый мужской голос:
- Не напрягай свои чудесные глазки, белоснежка, без лупы их тут все равно не найти.
Лив подняла глаза… и, кажется, ее сердце остановилось. Перед ней стоял высокий юноша, от которого просто невозможно было отвести глаз… Лив никогда в жизни не испытывала ничего подобного, и что вытворяло ее сердце!
Он был невероятно красив. На нем был черный модный костюм и белая рубашка, расстегнутая на верхние пуговицы, ослабленный темно-синий галстук и потрясающие дорогие туфли с символом «GY» на шнуровке. Но его великолепную фигуру идеального сложения не смог бы скрыть даже толстый и отвратительный заячий тулуп. У него были черные, как ночь, чуть волнистые волосы, спускающиеся на затылок по шее, темные брови и невероятные синие глаза, которые излучали одновременно и мужество, и уверенность, и фантастическую, притягивающую сексуальность и обаяние. Лив ощущала волну невероятной страсти, исходившую от него, но в отличие от Джонни, чья аура сияла веселой легкостью и горячим притяжением, энергия этого парня была до ужаса самоуверенной и наглой, раскованной и брутальной, как будто кто-то пытался создать прекрасный магнит для женщин.
Оглядывая Лив с ног до головы своим откровенным, обжигающим взглядом, юноша красиво и невероятно притягательно улыбнулся и проговорил, сунув руки в карманы брюк:
- Потрясный удар! А с виду такая хрупкая и нежная…
Блейк медленно пытался встать, все еще бормоча с лютой ненавистью:
- Я тебя убью, уничтожу, растопчу… Ты будешь умолять на коленях…
Но Лив уже усаживалась на соседний стул, отвернувшись от всех и с совершенно непроницаемым и невозмутимым видом разворачивая фантик с конфеткой. На самом деле она должна была успокоиться от всего, что произошло за последние пять минут, но даже сумасшедший удар сына мафиозной семьи не сумел затмить впечатление, произведенное на нее этим юношей… Ей вдруг стало ужасно не по себе, и она поспешила сунуть в рот леденец и тихонько вздохнуть.
Юноша, между тем, весело улыбаясь, продолжал, глядя на Блейка:
- Блейк, Блейк, Блейк… Наконец-то нашлась девушка, которая не побоялась надрать тебе задницу… Это что, осколок бокала в твоей руке?
- Исчезни, Макс… Или моя охрана тебя выставит… - прошипел, пыхтя от гнева, Блейк.
Лив не удержалась и снова посмотрела на юношу. Он чертовски притягивал ее, и она хотела это прекратить, но… Макс… Красивое имя! Черт, черт!
А Макс, там временем, насмехаясь над Блейком, спокойно и развязно уселся за барную стойку и уже здоровался за руку с Джонни, который бросал на Блейка ненавистный взгляд и изредка встревоженно поглядывал на Лив.
Макс скептически усмехнулся и покачал головой:
- Ты прекрасно знаешь, что они этого не сделают. Тем более… - он повернулся и посмотрел на охранников, пышущих злобой, но все еще не позволяющих Бобби и Ларри приблизиться к Блейку ни на сантиметр. – Они сейчас немного заняты.
Лив обернулась и махнула рукой:
- Эй, громилы! Идите уже за свой столик, а то выбросы тестостерона портят воздух. И публика вон как напряглась.
Лив окинула взглядом притихших и расползшихся по углам посетителей и снова с нажимом посмотрела на Бобби и Ларри.
- Вы уверены, мисс…
- Черт возьми! – прервала Бобби Лив и те, опустив оружие, ушли, куда сказано.
Блейк наклонился к Лив, опустив около нее руку с кровоточащей раной, и, уставившись на девушку сумасшедшим, заплывающим от синяка, глазом, процедил:
- Мы еще не закончили, девка…
Лив, прищурившись, с вызовом посмотрела на него:
- О, это точно, ушлепок!
Блейк стиснул зубы от сверкающего гнева и, бросив испепеляющий взгляд на Макса, с интересом и озорным огоньком разглядывающего Лив, прошипел своим людям:
- Уходим. – и, гордо подняв ушибленную голову, удалился.
В баре тут же возобновился шум, люди стали оживленно обсуждать случившееся, и Лив обрывочно слышала, как одни восторгались ею, а другие считали, что она больше не жилец на этом свете. Но ей было безразлично. Она посмотрела на Джонни, переглядывающегося с Максом и смотрящего на нее с вопросительной, ошеломленной улыбкой, и спокойно проговорила:
- Извини за бокал и стул, Джонни. Если я за все заплачу, ты же не занесешь меня в черный список, правда?
Джонни расхохотался.
- Оливка, если ты каждый раз будешь устраивать такие представления, то клянусь, я разрешу тебе громить всю мебель в этом баре до тех пор, пока Эндрю меня не уволит.
Лив улыбнулась и попросила новый бокал.
Макс сел рядом с ней и она физически ощущала его горячий, ласкающий тело, взгляд на себе. Стараясь оставаться собой, она раздраженно посмотрела на него, сражаясь его притягательной мужской энергетикой и ясными синими глазами, и проговорила:
- Дай мне время передохнуть, Франкенштейн. На создание плана по уничтожению тебя мне потребуется хотя бы пять минут.
Макс расхохотался и посмотрел на Джонни, который с улыбкой ставил перед ним бутылку виски, и очаровательно проговорил:
- Франкенштейн? Джонни, дружище, она мне нравится! Думаешь, она согласится пойти со мной на свидание?
Лив фыркнула, а Джонни горячо рассмеялся:
- Макс, оставь ее, это не твоя песня. Она тебе не по зубам, а даже если бы и была, ты все равно никогда ее не получишь.
Макс же, проигнорировав слова Джонни, снова уставился на Лив своим жгучим взглядом и притягательно улыбнулся:
- А почему Франкенштейн? Я что, пугаю тебя? – горячо прошептал он, наклонившись к плечу Лив, и та ощутила, как ее кровь быстрее понеслась по телу. Сохраняя самообладание, она посмотрела на него язвительным взглядом и усмехнулась:
- Ну да, ты гораздо страшнее этого омерзительного ушлепка Блейка Уолша! Да потому что ты здоровый, дубина, так что не обольщайся.
Джонни снова захохотал, а Макс мило улыбнулся, подняв брови:
- Я не здоровый, это ты маленькая, такая милая малышка… Так ты согласна на свидание?
- O dio! Cosa devo fare per questo deficiente di evaporare? – шепотом произнесла Лив и посмотрела на Джонни. («Боже! Что мне сделать, чтобы этот придурок испарился?» – с итал.)
Джонни сочувствующе улыбнулся и игриво подмигнул ей:
- Не хочу тебя огорчать, Оливка, но этот придурок тебя понимает.
Лив шокировано посмотрела на красавца Макса, который с веселым задором смотрел на нее, попивая виски. Он улыбнулся и, горячо оглядев Лив, проговорил:
- Ты чертовски сексуально говоришь по-итальянски! А можешь послать меня еще раз?
И они с Джонни ударили по рукам. Лив раздраженно промолчала, и Джонни проговорил:
- Макс, еще раз предупреждаю, тормози! Эту девочку зовут Оливия Мартинес, она – младшая дочка Эйдена Мартинеса и по совместительству – невеста этого ублюдка Блейка.
Макс удивленно вытаращил свои красивые синие глаза на Лив и проговорил:
- Черт бы меня побрал, в самом деле? Так это о тебе грезил Блейк день и ночь всю неделю, после того, как вернулся с той сходки?
Теперь был черед Лив удивляться.
- А ты откуда знаешь о той сходке?? Это закрытая информация! Джонни растрепал, да?
Макс рассмеялся.
- Позволь представиться – Макс Вератти, американец итальянского происхождения и консильери Генри Уолша.
Лив ошарашено уставилась на него.
- Ты, павлин, личный советник мафиозного главаря? А ты не слишком молод для этого? Или хорошо сохранился?
Макс снова обаятельно расхохотался и игриво и очень страстно подмигнул Лив:
- А ты милая! Просто чудо. Обсудим это на нашем свидании? Обещаю, что не буду подходить к тебе сзади и хватать за руки.
Лив закатила глаза, но внутри нее происходило что-то катастрофически ужасное… то есть невероятно приятное, чего она ой как не хотела допускать…
- Ты что, оглох, франкенштейн? Даже не мечтай! – язвительно ответила она и сунула в рот очередную конфетку, запив ее бурбоном.
Джонни и Макс одинаково удивленно посмотрели на это ее действо, но промолчали, правда уже через секунду Джонни проговорил:
- Макс, ты мой лучший друг, но я вынужден спросить: ты сошел с ума? Она невеста Блейка… и это как бы взаправду! – как будто глупому маленькому мальчишке объяснил Джонни.
Макс беспечно усмехнулся и пожал плечами.
- Можно, конечно, предупредить Блейка, что я собираюсь увести его девушку, но вообще-то, если честно, я не собирался ему говорить. А ты? – хитро и весело спросил он, посмотрев на Лив.
Лив смерила его презрительным взглядом и поморщилась.
- Джонни, этот павлин мне надоел, мы не можем его выставить отсюда?
Джонни сияюще улыбнулся и сокрушительно покачал головой:
- К сожалению, нет, Оливка, он мой лучший друг, да и к тому же еще ничего не выкинул… Не считая дурацких слов, вылетевших из его рта.
Макс весело расхохотался и, совершенно не обидевшись, ответил:
- Ты мне льстишь, приятель. Мои слова – они не просто дурацкие, они супер-пупер-экстра-мега-гига-дурацкие!
Лив зевнула (демонстративно) и встала:
- Так все, я еду домой. Джонни, дай-ка мне еще бурбон… и мартини пару бутылок для Джесси. Думаю, она перестанет убиваться по тебе, когда я расскажу ей, что со мной сегодня было.
Макс тоже встал, возвышаясь над Лив на добрых полторы головы, и, излучая невероятную мужскую брутальность, оглядел девушку своим горячим, желанным взглядом. Лив взяла бутылки и грозно посмотрела на него, заметив, что он собирается что-то сказать:
- Только попробуй увязаться за мной, франкенштейн, иначе я поставлю тебе парочку таких шикарных фингалов под глазки, что очки на какое-то время станут не нужны.
Макс триумфально и горячо улыбнулся и. наклонившись к Лив, страстно прошептал ей на ушко:
- Ты можешь делать со мной все, что угодно, белоснежка.
Лив почувствовала, как ее кровь бешено помчалась по телу, а пульс подскочил до двухсот ударов в минуту… Но она нашла в себе силы с раздражением и вызовом посмотреть на него и спокойно проговорить:
- Пока, Джонни. Увидимся дома.
Джонни ухмыльнулся и весело ответил все еще глядящей на Макса Лив:
- Пока, малышка Лив!
И Лив двинулась к дверям, ощущая, как они оба прожигают ее фигуру оценивающими взглядами. Уже у дверей Лив обернулась и, триумфально посмотрев на Макса, позвенела ключами от машины, неизвестно как взявшимися в ее руке.
- Эй, павлин, твои ключики? – она кинула их ему через все помещение, и Макс легко поймал, ухмыляясь. – Говорила же, не подходи близко!
И, посмотрев в его игривые синие глаза, сияющие восторгом, удивлением и весельем, она удалилась, чувствуя, как сильно бьется ее сердце.
_________________

 » Глава 7

Глава 7
С того вечера прошло два дня. Все это время Лив была сама не своя, сходя с ума от того, что не могла забыть этого сексуального красавца Макса и навсегда выкинуть его из головы. Кроме того, Макс сам не давал забыть о себе, раздобыв номер ее телефона и атакуя смс-ками либо пикантного характера, заставляющие Лив густо краснеть и чаще дышать, либо с приглашениями на свидания. Оливию так и подмывало согласиться, сердце кричало: «Да! Да!», а разум закрывался, предупредительно размахивая руками и напоминая, что ей не нужны серьезные отношения, да и несерьезные тоже. А Лив была уверена, что она всего лишь очередная игрушка в его коробке, тем более наслушавшись рассказов о его похождениях от хихикающей Джесси.
Это был обыкновенный вечер. Джесси и Лив вяло ползали по квартире, собираясь ложиться спать. Джонни был на смене в баре, так что девушки спокойно расхаживали в ночных сорочках: на Джесс была черная шелковая сорочка с кружевной отделкой и разрезом на бедре, а на Лив – красная полупрозрачная комбинация с расшитым кружевным лифом сверху и аккуратно отделанным рюшечками низом, достаточно короткая, чтобы открывать ее милые, стройные ножки, и довольно прозрачная, чтобы при желании можно было бы увидеть еще и белье.
Джесси стелила постель, а Лив пыталась причесать свою шикарную белокурую гриву, стоя перед зеркалом. Телефон на ее тумбочке замигал. Лив довольно улыбнулась и поскорее открыла смс:
«Если ты пойдешь со мной на свидание, обещаю сохранять дистанцию в метр, как ты мечтаешь!»
Лив покраснела и улыбнулась.
«А еще я мечтаю, чтобы ты на меня не пялился. Сможешь выполнить, франкенштейн?»
Телефон незамедлительно мигнул.
«Это вряд ли. Но я знаю, что тебе это нравится. Так зачем лишать себя удовольствия?»
Лив разозлилась. Неужели этот парень видит ее насквозь?
«В сотый раз говорю – отвянь, павлин!»
«Я прямо вижу, как ты это говоришь… Чертовски сексуально! В сотый раз отвечаю – идем на свидание и я отвяну… Только ты этого сама не захочешь!»
Лив прищурилась и раздраженно написала:
«Мне кажется, эгоистичный, самовлюбленный прилипала, что тебе нужно сходить на свидание с самим собой. Из вас бы получилась отличная пара! И не пиши мне больше, я сплю!»
Но телефон снова мигнул:
«И все-таки я тебе нравлюсь, Оливия Мартинес… Ты скоро сломаешься, обещаю! Спокойной ночи, белоснежка, целую твои прекрасные ножки!»
Лив разгневалась, но понимала, что этот парень действительно прочно засел в ее мозгах и чувствах… Вон как кровь кипит, а сердце долбит прямо в уши, а ведь это только смс…
Лив не заметила, как прижала телефон к груди, замечтавшись и улетев в свои мысли…
Как вдруг в подъезде послышались крики и стрельба. Лив швырнула телефон и вылетела из комнаты. В прихожей, перед входной дверью, она столкнулась с Джессикой. Ее глаза были расширены от удивления и испуга. Лив понадеялась, что она сама выглядит не так растерянно и уязвимо.
- Что происходит, Джесс? – крикнула она, заглушая шум стрельбы и крики за дверью.
Джесс покачала головой, завороженно глядя на дверь, но тут же очнулась и схватила Лив за плечи:
- Нужно бежать, Лив! Сейчас!
И в этот момент дверь с грохотом отлетела, и на пороге возникли четверо мужчин в кожаных куртках с капюшонами, джинсах и ботинках. Их лица были закрыты масками, а в руках сверкали револьверы. Они одинаково осклабились, и один из них проговорил:
- Ну привет, милашки… Развлечемся?
И они бросились к девушкам. Лив и Джессика одновременно кинулись в комнату, и Лив бросилась к окну, думая сбежать по пожарной лестнице, которая, как она предполагала, должна находится рядом с их оконным проемом, но тут услышала крик сзади: Джесс бежала за ней и упала, споткнувшись о ножку стула. Двое мужчин набросились на нее, ударяя ее по лицу и зажимая ей рот, чтобы она не кричала, а один из них полез к ней под сорочку. Джесс брыкалась, и из ее глаз покатились слезы. Лив ощутила волну бешеного гнева внутри себя, при этом замечая, как двое других окружают ее с двух сторон, но ее глаза были прикованы только к сестре…
Джесс с трудом посмотрела на нее и из последних сил прохрипела:
- Беги, Лив… Спасайся…
- Ну уж нет. – гневно прошипела Лив и, схватив торшер, стоящий около трюмо рядом с ней, размахнулась и врезала им со всей силы по голове одному из приблизившихся к ней амбалов, тот шатнулся от удара и упал, явно не ожидая нападения.
- Ах ты… - начал было второй, схватив Лив за руку и больно дернув к себе, вжимая пистолет ей в лоб, но Лив не могла позволить себе сейчас бояться… Так она не спасет сестру и себя… Она рванулась от него и упала рядом с мужчиной, которого только что повалила и который, держась за кровоточащую голову, пытался вставать. Лив увидела пистолет, который он выронил при падении, и резко схватила его, наведя на второго, наступающего на нее, ублюдка. В ее ушах стоял крик сестры, кровь била в голову, и во всем теле разливалась болезненная пульсация. Мужчина на миг замер, увидев пистолет, и в эту секунду Лив услышала новый надрывный крик и, не глядя, выстрелила, тут же кинув пистолет куда-то в другой конец комнаты и бросившись к сестре.
Краем глаза она увидела, как шатнулся получивший пулю, и услышала громкие и очень нецензурные выражения в свой адрес, но Джесси занимала все ее внимание… Она видела, как один держал ее руки и иногда бил по лицу, ругаясь и крича, чтобы она заткнулась, а второй, с мерзкой ухмылкой сквозь прорезь в маске для рта, рвал на ней сорочку, собираясь совершить самое гадкое преступление против женщины…
Лив бросилась к ней, спотыкаясь об какие-то вещи, и, схватив первый попавшийся стул, швырнула в мерзавца, бьющего Джесси, но он только отмахнулся, и в этот момент две сильные и грубые руки обхватили Лив поперек туловища и, крепко и больно сжимая, зажали ей рот. Лив забыла о том, кого огрела торшером. Он оклемался.
- Привееет, подружка… Блонди, за то, что ты сделала, я разрешу тебе смотреть, как насилуют твою сестру, а потом ты сможешь лечь рядом, не спеши… - омерзительно прошептал голос ей на ухо, и Лив передернуло от отвращения. Она стала брыкаться сильнее, но на помощь ее мучителю подоспел второй, и Лив с триумфальным злорадством увидела, что он стискивает зубы и держится за кровоточащую ключицу, правда этой же слабой рукой он навел ей в голову пистолет и грязно выругался:
- Держи ее крепче, номер два, она должна как следует помучиться… Шалава мелкая…
Лив бросила на него разъяренный взгляд, однако в ее голове все-таки осело странное прозвище маньяка, удерживающего ее…
И в этот миг произошло что-то страшное.
Джесси изловчилась и, собрав последние силы, лягнула мразь, пытающуюся ее изнасиловать, ногой в лицо. Капюшон слетел с его головы, обнажив массивную темно-рыжую шевелюру, и он на мгновение завис… Зависла и Джесси… Она смотрела в его глаза, и Лив видела в ее лице выражение непонимания, отвращения и растерянности… О, да. Она его узнала. Вне всяких сомнений. Лив попыталась прокричать ей что-то, но ее рот был очень грубо зажат, и получился только бессвязный звук, а Джесси, перестав плакать, дрожащим голосом выдавила:
- Ты…?? Но…
Больше она ничего не сказала. Раненный рядом с Лив вдруг резко прогремел гневным и жестким голосом:
- Кончай ее, номер три.
Рыжий как-то растеряно посмотрел на него и тихо сказал:
- Но… Нам не давали указаний убивать…
- Кончай ее!!! – заорал тип рядом с Лив, и девушка вдруг поняла, что сейчас будет…
Мир как будто заполнила белая вата. Беззвучная, тугая, головокружительная… Сердце гулко забилось в ушах, и каждую клеточку ее тела пронзила адская боль…
Лицо Джесси, медленно покрывающееся синяками и отеками, дико побледнело… В ее глазах мелькнул невероятный ужас и обреченность, когда она увидела твердый ствол пистолета, нацеленный ей в голову. Она замотала головой, отчаянно зашептав:
- Нет, пожалуйста, пожалуйста, умоляю…
И в эту секунду раздался выстрел. Самый громкий из всех, что слышала Лив в своей жизни…
Джесси безвольно лежала на полу. Из ее головы разливалась лужица крови. Она была мертва.
Лив закричала так, что если бы на других планетах была жизнь, то они бы услышали этот, раздирающий душу, беспомощный крик боли…
Державший ее номер два резко оттолкнул от себя с гневным возмущением:
- Да заткнись ты уже, блонди! Сейчас и до тебя дойдет…
Лив пролетела полкомнаты и упала рядом с телом Джесси. Ее била ужасающая дрожь. Раненный подошел к Джесси и уставился на нее злобным взглядом:
- Надо здесь закончить… Номер два – грохни вторую девку. Она – свидетель, придется и ее убрать.
Номер два немного замешкался.
- Но… номер один… мы и так…
- Ты слышал меня? – рявкнул номер один, держась за раненную ключицу. – Пристрели эту мелкую дрянь, да поживее! Номер три и четыре – помогите с этой девчонкой.
Что они делали с телом Джесс, Лив не видела. На нее надвигался номер два, подняв по дороге свой пистолет, который Лив ранее так непредусмотрительно выбросила.
Девушка подскочила и бросилась на кухню. Сзади послышались выстрелы и ругательства, и Лив инстинктивно пригнулась. Пули просвистели прямо над ней, и она с трудом выдохнула, но бросилась за обеденный стол, повалив его и пытаясь добраться до столешницы, где находился потрясающий набор ножей.
Видимо, номер два понял, что задумала Лив, потому что в три прыжка нагнал ее и сильным ударом в спину повалил на столешницу. Лив ударилась об нее и упала на пол, увидев, как набор ножей качнулся и, перевернувшись, тоже свалился вниз. Ножи рассыпались по полу. Лив увидела в десяти сантиметрах от себя один из них и резко потянулась, чтобы схватить его, но номер два одной ногой наступил на ее руку, а другой отпихнул ножик куда подальше и, дико разозлившись, со всей силы пнул Лив в живот и, пока девушка сгибалась пополам от невыносимой боли, вцепился ей в волосы и гнусно ухмыльнулся:
- Думала прирезать меня ножичком, блонди? Такая маленькая и такая храбрая… Или просто тупая… - он вдруг гнусно осклабился, разглядывая ее тело под полупрозрачной сорочкой, и Лив ощутила подступившую к горлу тошноту. – Но это не важно… Меня заводят самоотверженные цыпы… Давай скорее покончим с этим, малышка.
Лив попятилась назад, и этот подонок налетел на нее, срывая с нее сорочку и хватая Лив за руки и ноги, которыми девушка отчаянно брыкалась. Он порвал одну лямку на ее комбинации, и та стала неумолимо сползать, а номер два все тянул и тянул вниз ее сорочку…
- Отвали, ублюдок! Я прикончу тебя! – кричала Лив и, неожиданно изловчившись, пнула его ногой в лицо.
Он отлетел и упал, спиной ударившись о столешницу.
Лив бросилась к большому мясному ножу, который валялся в полуметре от нее, но мужчина успел неожиданно схватить и дернуть ее за ногу, и она упала на живот, резко вскрикнув.
- Ах ты… - дальше шел набор ругани, которую просто невозможно воспроизвести вслух приличному человеку.
Он развернул ее и с силой снова и снова стал пинать то в грудь, то в живот и в лицо… Лив захрипела, перед глазами повисла плотная пелена, а боль во всем теле лишала ее рассудка. Она не могла это терпеть, не могла… Скорее бы он убил ее… А он все пинал и пинал, ругая ее самыми гнусными выражениями… Лив постепенно слабела и ощутила, как отключается. Ее хрип становился все тише… И тут он остановился.
Лив с трудом открыла глаза, почти не дыша от боли. Он тяжело дышал, а в его руках был пистолет.
Лив не могла шевелиться. От боли ее тело парализовало. Номер два ухмыльнулся.
- Прощай, блонди. Теперь ты не такая красивая, поэтому убить тебя будет еще проще.
Лив с ненавистью ухмыльнулась, ощутив боль в щеке и прошептала:
- Надеюсь, отец разорвет тебя на мелкие кусочки. Чего ты ждешь? Стреляй, трусливая скотина…
Номер два снял предохранитель, как вдруг из комнаты послышался голос номера один:
- Номер два, ты закончил? Пора уходить.
И номер два совершил роковую ошибку. Он повернулся и посмотрел в сторону комнаты.
В голове Лив за долю секунды зажглась лампочка жизни. Преодолевая смертельную боль, она схватила тот самый нож для мяса и, вскочив, со всего размаху всадила его в грудь номера два. Тот замер и расширенными глазами удивленно посмотрел на Лив, затем на рукоять ножа, торчащую из его груди, и упал замертво лицом вниз.
Лив тяжело вздохнула и, открыв окно на кухне, выглянула вниз. Хм. Третий этаж. Но дом старый, и потому в метре от окна она заметила ржавую пожарную лестницу. Из комнаты снова послышался голос номера один, и Лив, собрав последние остатки сил, прыгнула, до боли вцепившись в ржавое железо, и, поймав равновесие, быстро слезла вниз.
Улица была пустынна, и Лив увидела убитых охранников в машине у подъезда… И ее разбитый «Понтиак». Не теряя времени, она бросилась бежать, пока ее не увидели. Петляя из двора во двор, Лив неслась босиком, в разорванной, полусползшей комбинации, со страшным синяком во всю левую половину лица, гематомой на груди и животе, синяками и ссадинами на руках и ногах…
Выскочив на одну из широких улиц, Лив бросилась к неспешно ползущей мимо такси и, на ходу запрыгнув на заднее сиденье, крикнула ошалелому от ее вида водителю:
- В бар «Аквамарин»! Поживее, дубина, или можешь везти меня сразу в морг.
- Л-леди, вы… с вами все в порядке? – срывающимся голосом спросил таксист.
Лив дрожала от боли и гнева… Она не могла дышать… Не могла думать… Не могла жить… Перед глазами стояла только одна картина – Джесси в луже собственной крови, ее последние слова и номер два с ножом в груди… Но Джесси, Джесси…
Лив истерично захохотала, ощутив, как слезы ручьями полились из ее глаз, и она не могла это остановить…
- Рули, мальчик, и поверь – ты не хочешь этого знать! – хохоча, рыдала она.
Через двадцать минут они подъехали к бару. Было уже около двенадцати часов ночи и бар был полон.
Лив с трудом взяла себя в руки и сказала водителю:
- Спасибо, мальчик. У меня нет денег, но ты подожди пару минут, мой друг бармен сейчас заплатит…
- Не надо. – вдруг тихо и поспешно сказал водитель. – Идите. И… удачи, леди!
Лив снова ощутила поток слез и с трудом улыбнулась. Она ввалилась в бар, закрывая лицо руками, но на нее смотрели все… Джонни улыбался какой-то девушке и беспечно готовил коктейль… Когда воцарилась тишина, прерываемая шепотом, он тоже с удивлением посмотрел на дверь и увидел Лив… Его лицо невероятно побледнело, а глаза расширились от ужаса…
Он перемахнул через стойку и в два счета оказался рядом с Лив, обняв ее за плечи и стремительно уводя в подсобные помещения.
- Тони, подмени меня! – крикнул он кому-то, снова с дикой тревогой посмотрев на рыдающую Лив. – Оливка… Оливка… Боже, что с тобой случилось? Кто это сделал?
Он завел ее на кухню, а затем толкнул дверь в комнату персонала и запер ее изнутри. Снова оглядев девушку невероятно тревожным и жгуче огненным взглядом, наполняющимся злобой, он схватил свою куртку и накинул на нее, прикрыв ее полуголый изорванный и избитый вид. Лив, почувствовав себя в безопасности, опустила локти на колени и, спрятав лицо в ладони, истерично зарыдала…
Она плакала в первый раз после того, как отец бросил ее одну. Джонни схватил стул и импульсивно плюхнулся напротив, пытаясь оторвать руки Лив от лица и одновременно откидывая спутавшиеся пряди волос.
- Оливка, успокойся, успокойся, все прошло, ты в безопасности… Пожалуйста, Лив, расскажи, что с тобой произошло? Лив, пожалуйста… О, Боже, твое лицо… Лив, кто это сделал и где Джесси? Лив! – крикнул он ей строго, и Лив замерла, посмотрев на него глазами, полными слез.
Он хмурился и от него исходила дикая тревога, стремление что-то сделать, чтобы помочь…
Лив ощутила боль в груди: это болело ее сердце. Как сказать ему о ней? Как произнести это вслух? Как это пережить?.. Слезы снова покатились и она с трудом проговорила:
- Джонни… Джонни, я пыталась спасти ее… Я бежала к ней, но этот проклятый ублюдок поймал меня и я…
- Лив. – выдохнул Джонни, невероятно бледнея. – Что с ней?
Лив зарыдала в голос и крикнула:
- Она мертва, Джонни! Он пристрелил ее! Она…
Лив больше не могла говорить, рыдания душили ее, и она снова скрыла лицо в ладонях…
Джонни побледнел, как полотно, и рассеянно уставился в пространство, как-то потерянно обмякнув на стуле. Его глаза становились краснее, а тело била мелкая дрожь…
Лив вдруг поняла, каково ему сейчас. Он любил ее, он был ее женихом и, в отличие от нее, он знал ее всю жизнь… Оберегал, защищал и не защитил…
Она резко подняла голову и посмотрела на него. Он не мог принять эту мысль, не хотел в это верить… Но он не плакал. Лив упала перед ним на свои ободранные коленки и взяла его за ледяные руки.
- Джонни, прости меня, это я виновата! Если бы не эти двое подонков, я бы успела, я бы придумала, как вырвать ее из рук остальных… Но я не смогла… Джонни, они… я…
Джонни вдруг строго, но взволнованно посмотрел на нее и взял ее за плечи, нежно заглянув ей в глаза:
- Лив, о чем ты говоришь? Двое подонков… из рук остальных… Как ты вообще осталась жива? Что там произошло? Почему Бобби и Ларри пропустили их? Рассказывай, и пожалуйста, не говори, что ты виновата, это не правда.
Лив судорожно вздохнула и резко поникла:
- Бобби и Ларри… Черт… - она только что вспомнила о них и с болью проговорила:
- Эти четверо подонков убили их.
Джонни выругался и, не имея сил сидеть, вскочил на ноги, стремительно выхаживая взад-вперед, сложив руки на груди и хмуро и гневно слушая рассказ Лив о том, что было в их квартире. Лив говорила тяжело, с трудом переводя дух, терпя жуткую боль в животе и грудной клетке, а также в лице, но старалась не показывать виду. Когда она рассказывала сцену о том, что Джесси узнала рыжего и за это он пустил пулю ей в лоб, она еле сдерживалась от нового приступа рыданий, а Джонни схватил журнальный столик и с разбегу швырнул его в стену, тяжело дыша и ужасно страдая…
Но он смог переключиться, особенно после рассказа Лив о ее борьбе с номером два и о том, как она чудом осталась жива, благодаря неожиданной заминке.
- …И я всадила ему в грудь нож… для мяса. – закончила Лив, потихоньку пытаясь вздохнуть. – А после убежала через кухонное окно по пожарной лестнице… Они даже «Файерберд» разбили… - шепотом добавила она, сокрушаясь.
Джонни сел около нее и долго-долго смотрел ей в глаза, затем сказал:
- Черт возьми, Лив! Откуда ты такая?.. Никто бы не выжил против четырех здоровенных мужиков, положивших всю охрану! И как тебе только удается… - тут он заметил, как она тайком вздохнула, и строго и жутко встревоженно добавил:
- Проклятье, о чем я только думаю? Тебе же больно! Лив, едем ко врачу. У Эйдена есть личный доктор, он осмотрит тебя… А пока давай я посмотрю, вдруг что-то сломано? Я помогу тебе, малышка Лив.
Лив вдруг осознала, что практически голая. На ней была рваная комбинация, через которую отлично просвечивало нижнее белье, и ей стало стыдно. Она запахнулась в куртку, сморщившись от боли, и резко воскликнула:
- Нет! Джонни, на мне же только… комбинация… Ты в своем уме, кретин?
Джонни ухмыльнулся, но глаза его светили грустью и заботой.
- Лив, глупышка, мы же друзья. Клянусь, я не буду смотреть как…
- Идиот?
- Как мужчина. Но зато смогу оказать первую помощь. – с легкой улыбкой добавил он.
- Ни за что!
- Так я и знал. – выдохнул он. – Ладно, едем к доктору.
Лив замотала головой.
- Джонни! Я не поеду к доктору! У меня дела! Я должна выяснить, кто убил мою сестру, и совершить устрашающую месть! Я сотру в порошок каждого, кто хоть как-то причастен к этой ночи…
Джонни покачал головой, нахмурился и взял Лив за руку, спокойно, но жестко заявив:
- Тогда едем к твоему отцу. Он должен все узнать первым.
Лив вздохнула. Она хотела ехать к нему меньше всего, потому что верила, что он и был причиной того, что на них с сестрой напали, но Джонни прав. Это Джессика. Его старшая дочь. Настоящая и преданная…
- Ладно. Поехали.
На великолепной черной «Инфинити» с толстенной броней и тонированными окнами охранники Джонни довезли его и все еще всхлипывающую и кутающуюся в его куртку Лив к ночному клубу «Иль чьело стелато» и ребята спокойно прошли в святое логово короля мафии Нью-Йорка.
Эйден сидел за массивным дубовым столом, курил сигару и копался в груде бумаг, переговариваясь с Брайаном, который расселся на кожаном диване в своем коричневом костюме и, тоже проглядывая какие-то записи, слушал указания босса.
- … и через неделю нужно собрать дань с владельцев по району. Если Келдонс опять не заплатит, придется натравить копов на его зоомагазин… - задумчиво говорил Эйден, глядя в отчеты.
Брайан кивнул и спокойно ответил:
- Да, но его зоомагазин – это отличное прикрытие для распространения амфетамина и марихуаны, и Келдонс связан с нашими поставщи…
- Тогда просто проучи его, Брайан. Я не спущу ему непослушание. – жестко ответил Эйден и в этот момент дверь распахнулась, и влетели Джонни и Лив.
- Джон? – удивленно проговорил Эйден, всегда относясь к нему как к родному сыну, и перевел взгляд на Лив. – Оливия? Что вы здесь… О, Господи, Оливия, ЧТО С ТОБОЙ??? – закричал он, кинувшись к дочери и усаживая ее на диван рядом с собой. Лив снова начала истерично плакать, не имея сил произнести это еще раз.
- Отец… отец… Я… Джесси… она…
- Лив! – громыхнул отец, сходя с ума от волнения и тревоги. – Успокойся! Что произошло? Твое лицо… и грудь… Боже, тот кто это сделал, отправится в ад ближайшим рейсом!!!
Оливия вдруг сдавленно всхлипнула и проговорила, ощущая ужасную дрожь:
- Он уже там, отец. Я всадила ему нож в грудь. Отец… Джесси… На нас напали и… - Лив зажмурилась, но тут на помощь пришел Джонни. Невероятно больным голосом он тихо, но отчетливо проговорил:
- Мистер Мартинес. На Лив и Джесси напали четверо ублюдков в масках. Они перебили всю вашу охрану… Джесси погибла. Один из этих… мразей выстрелил ей в голову.
Эйден медленно, с расширенными глазами посмотрел на Джонни, так же, как и сам Джонни, не имея сил поверить в эти слова… Брайан в ужасе замер, глядя на Лив парализованным взглядом…
И в этот момент Эйден заплакал.
- Нет… Джесси… моя дочь… только не она!!! Только не это!!! Почему?! – он рыдал, закрыв лицо широкими ладонями, и Лив понимала, что после жены его любимица – дочь – это самая большая потеря в жизни…
Брайан тоже плакал, отвернувшись к спинке дивана, и Джонни тоже нервно, с болью теребил свои руки, погрузившись в свое горе.
Лив всхлипнула и вытерла слезы. Она вдруг неожиданно для себя положила руку отцу на плечо и тихо сказала:
- Прости, отец. На ее месте должна быть я… Но я не смогла ее спасти, и…
Отец вдруг резко поднял голову и заплаканными глазами посмотрел на нее:
- Не говори так, Лив! Ты бы не спасла ее… И это чудо, что ты жива, Господь дал тебе несокрушимую силу воли… Я буду молиться ему до конца своих дней за то, что он оставил мою младшую дочь вживых… Лив… - он попытался обнять ее, но Лив отстранилась.
Лицо Эйдена окаменело, но он тут же понятливо кивнул:
- Прости. Рассказывай. И, пожалуйста, как можно больше подробностей.
И снова Лив, как и полчаса назад, переживала нападение этих мерзавцев…Снова слезы в тот момент, когда убивают Джесси… Злость и гнев в те мгновения, когда Лив говорила о побоях и попытке изнасилования со стороны номера два…
Эйден рвал и метал. Он кричал, ругался, швырялся вещами… Он плакал и снова выплескивал гнев, переворачивая мебель… А Брайан думал, замерев в одной напряженной позе.
Наконец, Эйден смог поддерживать продуктивный диалог.
- Значит маски и капюшоны… - задумчиво проговорил он, закуривая.
- Да. И Джесси узнала одного, что с рыжими волосами. – сказал Джонни. – Я понятия не имею, кто бы это мог быть…
Эйден кивнул.
- Я тоже. Но Джесс общается… общалась с множеством моих клиентов и соучастников… Она знала о моих врагах и друзьях гораздо больше, чем я сам. – Эйден вздохнул.
- Они убили всю охрану. – проговорил Брайан. – Это работа профессионалов… Чисто и без зацепок. Когда просто припугнуть не получилось, и ситуация вышла из-под контроля, им пришлось принять решение убрать девочек. Но Лив выжила.
- Выжила и найдет их всех. – злобно процедила Лив, сложив руки на больной груди и с трудом продохнув от боли.
Эйден снова задумался, заходив туда-сюда.
- Они называли друг друга номерами. Неоригинально. Половина преступников города пользуется этой фишкой. Нужно что-то еще, какая-то зацепка… Лив, милая, попробуй вспомнить… Хоть что-нибудь! Запах, акцент, глаза… Что-то, что сузит круг поиска.
Лив болезненно нахмурилась.
- Я же уже… - и вдруг ей в голову пришла яркая картина… Она на полу, умирает от боли, а этот ублюдок наносит ей удар за ударом, еще и еще… Эти ботинки… - Чтоб мне провалиться на этом месте!!! У них у всех были ботинки фирмы «GY»!
Она резко вскочила от своей догадки, тут же скорчившись пополам, но плюнув на боль, закричала:
- Я так и знала! Так и знала, что это сволочной дегенерат Уолш! Я убью его, убью, разорву этого урода своими руками… я…
- Оливка, Оливка! – прикрикнул на нее Джонни. – Успокойся.
- Дочка, дорогая, ты уверена? – встревоженно проговорил отец. – Мы должны знать сто процентов, потому что когда выдвинем против них оружие, это должно быть справедливо. Так ты совершенно уверена? Тебе не показалось? В такой ситуации…
Лив злобно всплеснула руками, закричав:
- Отец! Ты что, думаешь, я из ума выжила? Этот дьявольский ботинок несколько раз прилетал мне в лицо и грудь, я уже не говорю о животе! С такого расстояния только слепой может не разглядеть!
Эйден вдруг резко поник и тут же подошел к Лив, положив руки ей на плечи:
- Прости, милая, я совсем забыл, что тебе больно! Брайан, позвони доктору Калебу, он сегодня же должен осмотреть ее!
- Да, босс. – гробовым голосом ответил Брайан.
Эйден плюхнулся на диван и закурил:
- Если это Генри… Тогда возникает вопрос – почему? Он никогда не пытался пойти против меня, мои силы всегда были больше, и я могу стереть его в порошок… Зачем? Где мотив? Мы собирались объединиться… Лив, может ты все-таки ошиблась?
Лив сложила руки на груди и жестко покачала головой.
- Отец, как ты можешь во мне сомневаться? И кстати, если ты не забыл, одного из ублюдков я убила, и он все еще там, у нас дома.
Эйден и Джонни переглянулись.
- Черт возьми, она права! И Джесс тоже там… - с болью добавил Джонни, но тут же строго посмотрел на отца Лив. – Мы должны поехать туда и увидеть своими глазами.
Эйден кивнул, решительно вставая.
- Проклятье, почему мы сразу до этого не додумались? Брайан, звони в полицию, сообщи о том, что произошло, и замни это дело. Дэйв, Мэтью! – крикнул он за дверь и на пороге через секунду возникли двое охранников. – Готовьте кортеж, мы выезжаем через три минуты.
Все кругом тут же засуетились, и ровно через три минуты кортеж из шести машин на улице был готов и полон вооруженными людьми Мартинеса. Лив, Джонни и Эйден сели на заднее сиденье великолепной черной, бронированной «Ауди», и всю дорогу отец уговаривал дочь поехать сразу к доктору, на что Лив упрямо отвечала угрюмым молчанием. В конце концов, Эйден сдался и задумался о своем, глядя через слой черной тонировки на темную улицу.
Вокруг дома, в котором жила Лив, Джесси и Джонни, уже стояли несколько полицейских машин с включенными мигалками и одна карета «скорой помощи».
Лив снова почувствовала дрожь и дикую боль в душе.
Она боялась взглянуть на сестру, не верила, что та больше не улыбнется ей, не подбодрит, не прочитает нотацию… Больше не будет ее красивого смеха, теплого голоса, доброго взгляда… Лив чувствовала в душе неописуемую радость, когда снова обрела семью в лице родной сестры, и теперь она потеряла и ее… И снова дикое чувство невероятной потери и боли от оторванной частички ее души поглотили ее.
Она видела подавленные горем лица отца и Джонни и представляла, что им в тысячу раз хуже. У них с Джесси есть общие воспоминания. А воспоминания делают горе невыносимым.
В квартире их встретил старший лейтенант полиции Льюис Бэнг. Он осмотрел своих снующих туда-сюда коллег и немного испуганно склонил голову перед Эйденом, начав:
- Мистер Мартинес, приносим искренние соболезнования по поводу дочери… Мы скорбим вместе с вами и пусть земля ей…
- Где она? – дрожащим голосом прорычал отец, и коп вздрогнул, показав на комнату Джесси:
- Там, сэр. Может быть… может вам что-то нужно…
Но Эйден и Джонни уже ворвались туда, парализовано глядя на распростертое на полу тело Джесси. Суетившиеся вокруг полицейские как-то разом отступили, ожидая дальнейших указаний с некоторым испугом. Эйден бросился к дочери, подняв ее голову и прижав к себе. Он плакал и шептал ей что-то на ушко, и был совершенно безутешен. Джонни тоже опустился рядом с Джесс на колени и взял ее холодную руку. В его лице была отстраненная решимость, ярость и жажда мести… Но одинокая слеза все же скатилась по его щеке.
Лив не подходила к ним, молча наблюдая из дверного проема, прислонившись к нему плечом и сложив руки на груди. Она плакала, и каждую клеточку ее тела наполнял горячий, сводящий с ума, гнев. Она отомстит за сестру. За единственную родственную душу во всем мире. И она не боится смерти.
Через какое-то время лейтенант Бэнг тихо вмешался:
- Мистер Мартинес… Один из преступников мертв. Он на кухне. Из первичного осмотра можно предположить, что он относился к афро-американскому преступному синдикату «Острый нож» …
Лив резко очнулась и с невероятным гневом заорала:
- Что за бред ты несешь, чучело??? Какой еще «Острый нож» ?? Я лично…
И в этот момент рядом с ней вихрем возник Джонни и так сильно схватил ее за руку, что Лив опешила, вытаращившись на него, но затем вырвала руку и рванула на кухню.
Тело лежало на том же месте, лицом вниз. Только это был явно совсем другой человек. Лив не верила глазам. Она медленно подошла к нему, потеряв дар речи. Рядом с ней вдруг внезапно оказалась толпа полицейских, отец, Джонни, и лейтенант Бэнг спокойно проговорил:
- Труп мужчины, заколот ножом прямо в сердце, смерть наступила где-то между одиннадцатью и двенадцатью часами ночи, практически сразу после убийства вашей дочери. Видимо в квартире находился еще кто-то… - и тут он посмотрел на Лив. – Судя по побоям и вашему внешнему виду, это были вы, мисс Мартинес. Соседи подтвердили, что вы никуда не выходили весь день и были с сестрой одни, когда произошло нападение. Вероятно, вы и закололи одного из нападавших, и теперь я прошу опознать его тело.
Лейтенант развернул труп лицом вверх, и Лив увидела маску номера два на его голове, а веки и губы, обнаженные через круглые прорези, принадлежали черному мужчине…
Лив истерично захохотала.
- Да, фараон-умник, признаюсь, я заколола одного из подонков кухонным ножом… Можете меня арестовать. Но этого жмурика я впервые вижу! Это же негр! – Лив закрыла лицо руками и снова залилась хохотом. – Когда я сбежала, они были еще в квартире! Это они подменили труп, чтобы замести следы! Чертовы ублюдки!
- Лив. – взял ее за плечо отец. – Ты же видишь – это не человек Генри. Тебе показалось… Смотри, обыкновенные ботинки… Ты была в панике и ужасе и просто…
- Обозналась?!? – закричала Лив, схватившись за голову. – Отец, говорю тебе, они подменили труп, а номера два унесли с собой!!! Почему ты мне не веришь, дурья твоя башка??? А в общем – к черту! – Лив махнула на него рукой и понеслась к себе в комнату. – Мне плевать на твое мнение, плевать, веришь ты мне или нет! Надеюсь, ты сдохнешь не в одиночестве! Прощай, осел!
И она, залетев в свою комнату, стала рьяно собирать вещи, заперев замок изнутри и не реагируя на интенсивный стук и крики снаружи. Она быстро переоделась в нормальную одежду, схватила телефон, сунула его в карман и кинулась собирать одежду, кидая ее в раскрытый чемодан. Когда вещи были надежно смяты и заперты в чемодане, Лив резко подхватила его, и вдруг молниеносная невыносимая боль пронзила ее грудь и живот, и в голове как будто что-то вспыхнуло белым огнем… Лив упала на пол без сознания.
_________________

Спасибо за продолжение!!!
_________________

Наташа, спасибо за продолжение)
Неужели женишок так ,,повеселился"? Это первое, что приходит в голову. Лив же поняла, что он отмороженный на всю голову, так что нападение вполне мог организовать Блейк. А может и не он. Врагов у Мартинеса немало, так что... Зря Лив затеяла переезд, жили б в отеле отца, может Джесси была бы жива, да что уж теперь говорить. Ох, бедная Лив, досталось ей, но какая же она смелая, видимо держалась на адреналине от пережитого, а потом все, вырубилась. С ней же никто ничего не сделал, в её же комнате никого не было? Всё эти трагические события как-то отодвинул на задний план и судьбоносную сходку, здорово Лив там поразвлекалась, и расправу над Блейком, умница девочка, отделала , и знакомство с красавчиком Максом, такой настойчивый в своем желании раскрутить Лив на свидание. Что же теперь будет? Никто без доказательств Лив не поверит, и развязывать войну между кланами без доказательств не будут.
___________________________________

Спасибо!
_________________

Наташа,спасибо за продолжение!
Очень жаль Джесс. Джонни как-то слишком спокойно отреагировал в баре на известие о смерти невесты.
_________________

Спасибо!
_________________

думаю что это жених устроил расправу
ждем продолжение
___________________________________

Спасибо, мои дорогие, что читаете, и хоть вас немного, но каждая читательница и каждая ее эмоция для меня очень ценны, поверьте!!!))))
_________________

Спасибо, Кать, за мнение, я с тобой полностью согласна! Стала проглядывать текст перед тем, как вам выложить, и сама уже поняла, что экспрессии недостаточно в этой сцене, но решила не менять ничего... Думаю, дальше будет лучше, я все-таки находилась в поиске своего стиля, когда "Аквамарин" начинала писать, старалась в процессе совершенствоваться!)))
_________________

 » Главы 8-9

Глава 8
Первое, что она услышала, медленно приходя в себя, это тонкое пиканье: пик, пик, пик… Лив с огромным трудом разлепила горячие, как будто полные песка, глаза и резко зажмурилась. В помещении, где она лежала, были яркие лампы и белоснежные кафельные стены. Медленно, постепенно привыкая к яркому свету, Лив снова подняла веки и осмотрелась: небольшая белая комната, посередине – кровать, на которой она лежала, рядом тумбочка и капельница, а с правой стороны – монитор, демонстрировавший удары ее сердца и пикающий в такт.
Лив с трудом опустила глаза, почувствовав резкую боль в голове, и увидела на одной руке иглу капельницы, а на другой – какие-то датчики, видимо, от того самого компьютера. Она была укрыта одеялом, переодета в какую-то сорочку и все это как-то совсем не вязалось с ее планами…
Лив нахмурилась. Она все вспомнила. Сестра. Ее убили. Отец. Он ей не верит. Она должна сама найти остальных троих и заказчика и самолично убить их… И она собиралась уехать из квартиры и начать слежку, как вдруг…
Дверь в комнату отворилась, и в проеме показалась густая борода, толстые стекла очков и очень густые брови в белом колпаке. Обладатель всего роскошества улыбнулся и вошел внутрь.
- Как вы себя чувствуете, мисс Мартинес?
Лив нахмурилась, гневно оглядев мужчину в белом халате, с озорными карими глазами, ухмыляющегося ей через свою кустистую бороду, и с трудом произнесла:
- Кто вы такой? Где я? Что со мной было?
Мужчина ухмыльнулся и, подойдя к компьютеру, стал что-то проверять на мониторе, одновременно глядя в какие-то записи.
- Меня зовут Калеб Солден, я – личный доктор мистера Эйдена Мартинеса, вы находитесь в моей подпольной клинике, над нами сувенирная лавка «Go, go, New-York» в качестве прикрытия и у вас был разрыв селезенки. Не волнуйтесь, мисс Оливия, - тут же поднял руки доктор, увидев, как Лив вытаращила на него глаза. – У нас самое современное оборудование, и мне ассистировали лучшие хирурги города. Операция прошла успешно. Я пришлю медсестру обработать шов, а пока давайте измерим температуру…
Он вставил подмышку Лив градусник, а сам начал делать записи в карте, присев рядом на стул. Лив нахмурилась:
- Спасибо, конечно, доктор Солден…
- Можно просто Калеб.
- Спасибо, доктор Калеб, но теперь скажите, во сколько меня выпишут? Мне нужно идти. Думаю, уже давно утро, не знаю, сколько я провалялась тут…
Доктор Калеб весело рассмеялся и посмотрел на Лив.
- Милая, вы немножко не в курсе. Когда вы сюда поступили, у вас было внутреннее кровотечение, сломано два ребра и разорвана селезенка. Еще бы минут двадцать – и вас было бы уже не спасти. Операция длилась восемь часов. После нее вы были без сознания четыре дня. Но чтобы вы сильно не расстраивались, скажу, что вас постоянно навещал Брайан Клаусон, его посылал отец, он, к сожалению, сам не мог приехать, был слишком занят…
- Ну естественно. – язвительно вставила Лив, закатив глаза.
- Похоронами мисс Джессики. – добавил доктор, и Лив мгновенно сникла, почувствовав укол вины. – Так же приходил сын Оливера О-Коннела, кстати, он снаружи, сейчас я его позову.
Доктор Калеб встал. Лив раздраженно посмотрела на него.
- Черт! Четыре дня впустую! Так, доктор, вы не ответили, я могу уйти, м-м-м… скажем, завтра утром?
Доктор нетерпеливо вздохнул и сказал:
- Вы слишком слабы, мисс Оливия, кроме того, перенесли тяжелую операцию. Вы сможете уйти не раньше, чем через три недели.
- Что??? Да ты в своем уме, придурок?!? – завопила Лив.
- … а пока, - доктор достал из кармана пузырек с таблетками. – Это омнопон. Сильное обезболивающее. Принимать каждые три часа по одной таблетке. Я приглашу Джона. Отдыхайте.
- Эй, эй! Стойте! – крикнула Лив, но Калеб уже скрылся за дверью. Через секунду в комнату влетел Джонни, и Лив, не смотря на злость, испытала тепло внутри при виде этих сияющих радостью зеленых глаз, горящих заботливым беспокойством и неизменной игривостью. Джонни улыбался своей красивой, веселой улыбкой, обнажив потрясающие ямочки, на нем была белая рубашка с расстегнутыми верхними пуговицами и закатанная до локтей на руках, черные брюки и туфли. В руках у него было две коробки, и он тут же подлетел к постели Лив, пристроив их на столик возле кровати и окружив девушку своей неимоверно горячей и притягательной мужской аурой.
- Оливка! Наконец-то ты проснулась! Я все ждал и ждал, но врач говорил, что нет и нет… Как ты себя чувствуешь? Шикарно выглядишь! Больно? Я кое-что тебе принес! – тараторил он беззаботно, чмокнув Лив в щеку и развязно плюхнувшись на стул около нее, закинув щиколотку одной ноги на колено другой и уставившись на девушку сияющими, огненными глазами.
Лив серьезно прищурилась.
- Когда были похороны? – спокойно и грустно спросила она.
Джонни резко сник, и Лив увидела в его глазах боль, которую он с диким трудом глушил в себе… И снова она вспомнила, что ему гораздо тяжелее, чем ей. Лив опять ощутила стыд. Уже во второй раз.
- Закончились час назад. – тихо и грустно сказал Джонни.
- Я тоже хотела с ней попрощаться… - прошептала Лив и почувствовала, как заболела ее голова и защипало в глазах.
Джонни наклонился и взял ее за руку.
- Я понимаю. Но ты бы все равно не смогла. На тебя открыта охота, ты же знаешь… Здесь ты в безопасности, они тебя не найдут, а потом, когда выздоровеешь, мы найдем тебе новое убежище, до тех пор, пока мы с твоим отцом не вычислим каждого, кто причастен к ее смерти…
Лив раздраженно хмыкнула.
- То есть пока папаша истребляет афроамериканскую расу, я должна отсиживаться в норке?? Джонни, он ищет не тех людей! В любом случае, я не собираюсь прятаться, и завтра, когда я отсюда выйду, я отправлюсь на поиски настоящих говнюков под номерами один, три и четыре, а еще их главаря, из-за которого погибла моя сестра, и лично расчленю их тела, пока ты и ослина отец будете прессинговать не тех плохих мальчиков!
Джонни удивленно вытаращил глаза:
- Завтра?!? Оливка, прости, но, может, ты еще не поняла: четверо суток назад ты пережила сложную операцию! Врачи боролись за твою жизнь. Так что завтра ты, скорее всего, даже на ноги подняться не сможешь, не то, что выслеживать кого-либо. И, кстати, «ослина отец» с ума сходил, пока твоя жизнь висела на волоске. Он ужасно боялся тебя потерять.
Лив язвительно усмехнулась.
- Поэтому он вместо себя присылал своего попугая?
Джонни улыбнулся:
- Он не мог приехать, потому что за ним, скорее всего, уже следят.
- А за тобой – нет?
- Я не такая важная персона. – спокойно и весело заявил Джонни. – И вот еще что: я верю тебе, Лив. Я знаю, что тело подменили. Ни один афроамериканец в здравом уме никогда бы не сунулся к дочерям Эйдена Мартинеса. И я узнаю, кто ее убил. – добавил он неожиданно ледяным и жестким голосом, которого Лив еще никогда не слышала.
Она посмотрела в его больные глаза и смягчилась. Он был ее другом, он как-то умел понимать и чувствовать ее с полуслова, и у нее не было причин не доверять ему. Поэтому она должна прогнать его и держаться от него подальше… Она не могла потерять третьего значимого человека в ее жизни.
- Проваливай, Джонни. – поморщившись, сказала она, испытывая боль в душе от этих слов.
Джонни удивленно посмотрел на нее, затем прищурился и какое-то время молча и проницательно изучал ее глаза. Затем он встал и спокойно проговорил, открывая коробки на тумбочке:
- Ты только посмотри, что я тебе принес, Оливка! М-м-м! Вelissimo! Твоя любимая пицца, глянь на эти симпатичные жареные колбаски! И еще… - он открыл вторую коробку. Лив увидела совершенно шикарный, высоченный, свежий кусок торта. – «Наполеон» от знаменитого мастера десертов шефа Эндрю! Он тут тебе традиционно кремом написал: «Поправляйся скорее, моя конфеточка!» Попробуй, ты будешь в восторге!
Лив чувствовала, как ее разрывало от тепла и благодарности к нему, но лучше разорвать, пока болит, чем позже рвать совсем по живому… И она, мельком глянув на невероятную вкуснотищу, сделала наплевательский вид и раздраженно проговорила:
- Спасибо, Джонни, проваливай!
Джонни улыбнулся и, сунув руку в карман, достал горсть клубничных леденцов и осторожно всыпал их в ладонь Лив, покоящуюся на кровати.
- Я уйду. Ненадолго. – он подмигнул ей и, улыбнувшись самой обаятельной и красивой улыбкой, на которую только был способен, стремительно вышел, видимо, ничуть не обидевшись, осторожно притворив за собой дверь.
Лив осталась в пустой комнате, чувствуя слезы на глазах и сжимая в руке конфеты, как будто ощущая от них еле заметное тепло руки Джонни.

Глава 9
На следующее утро Лив проснулась ни свет ни заря. Доктор еще не приходил, и Лив, морщась от боли, которая все усиливалась, потому что действие омнопона заканчивалось, дотянулась до остатков еды, принесенной Джонни, и медленно проглотила их. Дышать было больно из-за повязки и сломанных ребер, а в животе все горело адским огнем.
Лив выдохнула и проглотила обезболивающее. Подождав десять минут, она ощутила, как боль начала отступать, и медленно выдернула из руки капельницу и сняла все датчики. Скинув одеяло, она с огромным трудом села, ощутив режущую боль где-то на животе сбоку, это, видимо, был шов после операции, и, переждав неожиданно накатившее головокружение и тошноту, Лив попробовала встать.
И чуть не упала. Все тело ныло и болело так, что у девушки плясали круги перед глазами, и она чувствовала, что сейчас громко закричит, тем более слабость была такая, что ноги предательски дрожали и она не могла ступить и шаг.
- Черт… черт, черт. – шепотом выругалась Лив и прислонилась к стене, дрожа от боли и бессилия.
Правда через двадцать минут голова прояснилась и перестала крутиться, а боль чуть утихла. Видимо, организм смирился с острым желанием своего хозяина покинуть больницу. Вспомнив, что она должна сделать, Лив с трудом оторвалась от стены и, отдуваясь, сделала пару нетвердых шагов к тумбочке, открыв ее.
Ура. Ее сумка с вещами была здесь. И мобильник тоже. Лив с трудом плюхнулась на коленки, снова чувствуя сильное головокружение, и открыла сумку, перерывая вещи.
Вскоре она уже мучительно натягивала на себя черную майку, черные, с серыми полосками, спортивные штаны и в тон им черную с серым толстовку с капюшоном. Боль затмевала ей зрение, на повязке в районе живота выступили пятна крови, но Лив решила подумать об этом позже. Передохнув, девушка сунула ноги в серые фирменные кроссовки и, немного переждав, с трудом завязала шнурки – голова снова кружилась и добавился шум в ушах. Сердце колотилось, дрожь била больное тело, но Оливия вспоминала о Джесси и холодная ярость придавала ей решительности.
Изучив содержимое тумбочки с лекарствами, Лив нашла антисептик, бинт и еще одну баночку омнопона. На первое время ей, наверное, хватит… А там она решит по ситуации. Подхватив свою нереально тяжелую сумку, проглотив еще таблетку и переждав неописуемую боль, Лив, с трудом шевеля ногами и ужасно шатаясь из стороны в сторону, тихонько отворила дверь и вышла в коридор, держась за стены.
В коридоре было всего пять дверей: две слева, две справа и одна – прямо наверх по ступенькам. Преодолевая ужасную тошноту и двигаясь раздражающе медленно, Лив поползла вперед по крутящемуся вокруг ее головы коридору и натыкаясь на стены то слева, то справа от себя. К счастью для нее, никто не вышел ни из одной комнаты, и Лив добралась по ступеням вверх, нажав на ручку.
За дверью находилась какая-то подсобка с огромным количеством коробок, наваленных чуть ли не до потолка. С трудом дыша и чувствуя пульсацию крови во всех органах, Лив пересекла подсобку и открыла другую дверь, попав в небольшое помещение со стеклянными стеллажами, на которых теснились кучи и кучи безделушек с изображениями архитектуры и мест Нью-Йорка. Лив догадалась, что это и была сувенирная лавка, и еле успела прикрыть дверь, чтобы ее не заметил толстый, черноволосый мужчина, крутившийся у кассы. Видимо, это был продавец. Лив переждала, пока он повозится у прилавка и уйдет с тряпкой в другой конец лавки и, осторожно выдохнув, шагнула в зал.
Выждав момент, когда продавец развернется к ней своей широченной спиной, Лив, что есть силы, рванула к двери и, на ее счастье, она уже оказалась открыта. Девушка выскочила на прохладную и пустынную в столь раннее утро улицу. Завернув за угол, чтобы ее не было видно из лавки, Лив прислонилась к стене и закрыла глаза, тяжело дыша и закусывая губу от разрывающей внутренности боли и тошноты. Голова кружилась дико, а колени предательски подкашивались, но Лив боролась. Она не хотела расслабляться.
Через полчаса девушка оторвалась от стены и, накинув на голову черный капюшон, скрывающий ей половину лица, она, шатаясь, побрела в соседний квартал. Ей нужна была машина.
Лавка находилась недалеко от центрального района, но рядом были жилые кварталы, и в одном из них Лив остановилась, разглядывая припаркованные автомобили. Среди машин она вдруг заметила старенький «Форд Бронко», занимавший собой почти два парковочных места.
Лив осторожно оглянулась и заодно проверила окна и балконы вокруг: никого. Слишком рано, все еще спят. Она подтащилась к «Бронко» и дернула за дверь. Как и ожидалось, сигнализации не было. Тогда Лив достала из кармана свою шпильку для волос и, изогнув ее так, как она прочитала накануне в интернете, девушка принялась крутить ею в замке. Наконец, что-то щелкнуло, и Лив сияюще распахнула дверь и с облегчением села, чувствуя, как пот стекает по ее лицу со лба.
Сунув ту же шпильку в замок зажигания, Лив потратила еще пару минут, пока не услышала спасительный кашель мотора и равномерный гул. Засмеявшись от своей маленькой победы, Оливия нажала на газ и как можно скорее уехала, пока ее не заметили.
Поколесив по пустому городу и уехав в район Нижнего Ист-Сайда, подчиняющегося семье О-Коннела, Лив затормозила у одного небольшого ресторанчика под названием «Шесть огней», который открывался только через три часа и достала мобильный. Пора начинать свою игру.
Лив открыла список контактов и нашла номер Макса Вератти. Внутри нее зажегся огонь смешанных чувств, от раздражения до какого-то странного смущения, но, покраснев и преодолев себя, Лив вспомнила, зачем он ей нужен. Он – консильери Уолша. Значит должен знать о его решениях все… и о его сыночке тоже… Ощутив предательское учащение пульса, Лив нажала на кнопку вызова.
Не смотря на половину седьмого утра, через два гудка Лив услышала чертовски обаятельный и невероятно сексуальный мужской голос, который весело и игриво проговорил:
- Белоснежка! Надеюсь, ты не перепутала и действительно звонишь мне, потому что просто так я не дам тебе положить трубку. Как ты себя чувствуешь? – заботливо добавил он.
Лив слышала этот голос, и ее сердце выбивало чечетку, она еще никогда так не волновалась в разговорах с мужчинами.
- Привет, франкенштейн. Рада, что ты уже не спишь, а мое здоровье тебя не касается. Мы должны встретиться и поговорить. Приезжай в кафе… «Шесть огней» … Что за идиот придумывал название?.. В одиннадцать. Сможешь?
Голос на том конце стал удивленней некуда.
- Погоди, постой-ка, белоснежка… Ты что, хочешь мне сказать, что ты сама после такой операции приедешь в кафе??? Да ты от койки оторваться не сможешь, милая! И, тем более, ты вообще сейчас должна быть под воздействием морфия или чего-нибудь в этом роде…
- Омнопона. Но это не важно. – раздраженно подсказала Лив.
- В любом случае, если только ты не нашла какого-нибудь умника, который прикатит в ресторан твою койку, то я совершенно не представляю, как мы можем там встретиться.
Лив раздраженно закатила глаза.
- Это все, что ты хотел сказать, павлин? У меня голова раскалывается от твоих монологов. Мне нужно с тобой поговорить, понимаешь меня? Так ты приедешь или нет?
В трубке послышался притворный вздох.
- Что ж делать… Придется… - и тут же голос стал веселым, и Макс расхохотался. – Да ты что, ни за что не пропущу наше первое свидание! Правда, я представлял его себе как-то при более веселых обстоятельствах…
- Это не свидание, черепушка ты безмозглая, даже не мечтай! – взорвалась гневом Лив, тут же сжавшись от приступа боли. – И кстати: скажешь хоть слово Джонни – и я натяну твою задницу тебе на голову, усек, франкенштейн?
Макс расхохотался.
- И все-таки ты не изменилась, даже с трудом избежав смерти и потеряв близкого… Вот же черт возьми! Я приеду, белоснежка. – серьезно добавил он и положил трубку.
Лив бросила телефон на соседнее сиденье и, немного успокоившись, перешла назад и, аккуратно устроившись так, чтобы все ее внутренности болели как можно меньше, завела будильник на мобильнике и провалилась в сон.
Без пяти одиннадцать Лив проснулась от противного звонка будильника и ужасающей боли в животе, ребрах, груди и, конечно, в голове. С трудом поднявшись, она еле отдышалась и выпила таблетку, скрипя зубами и моля Всевышние силы, чтобы боль скорее утихла. Дождавшись, когда голова перестанет тошнотворно кружиться, Лив вышла из машины и, накинув капюшон, зашаталась к кафе.
В ресторанчике уже завтракали первые посетители, которые косо посмотрели на еле идущую Лив, видимо подумав, что она пьяна. Оливия нашла укромный столик с двумя диванчиками у окна, находящийся немного в стороне от остальных мест в зале, и с выдохом облегчения села, протянув под столом ноги.
Ровно в одиннадцать Лив заметила подъехавший черный «Крайслер», который сопровождали две «Тойоты», и сердце Лив пустилось вскачь.
Макс развязной и уверенной походкой вошел в кафе, излучая мужество, превосходство, брутальность и невероятную страсть и огонь. Он обаятельно ухмылялся, покорив всех представительниц женского пола своими горячими синими глазами, потрясной внешностью и классной одеждой. На нем была черная, обтягивающая его идеальное тело, футболка, синяя кожаная куртка с засученными рукавами до локтей и стоячим воротником, джинсы и "найковские" черные, с красными галочками, кроссовки, прямо как у Джонни, только другого цвета.
Лив не хотела волноваться, не хотела замечать его притягательности, ей было очень неловко понимать, что он чертовски красив и сексуален, и она резко взяла себя в руки, вспомнив, какой он самовлюбленный, эгоистичный, наглый приставала.
Макс подмигнул паре девушек за стойкой, горячо улыбнулся женщине за одним из столиков, явно взбесив ее мужа, сидящего рядом, и, обведя глазами зал, увидел Лив. Он подошел к ней и плюхнулся напротив, игриво улыбаясь, и, сияющими огнем и мужским притяжением, глазами внимательно принялся ее разглядывать.
Лив слегка опустила голову, чтобы он не заметил отвратительный желтый синяк в половину ее лица, который уже начал проходить и от этого выглядел еще более устрашающим, но Макс вдруг наклонился к ней через стол и мягко стянул капюшон с ее головы. Пышная грива блестящих, белокурых волос рассыпалась по ее плечам, локонами упав ей на лицо, спину и грудь и Лив возмущенно воскликнула:
- Зачем ты это сделал, павлин?
Макс слегка улыбнулся и внимательно посмотрел на синяк на ее лице. В его глазах зажглось сопереживание и жалость, и он ободряюще, но спокойно проговорил:
- Не волнуйся из-за синяка, белоснежка. Он тебя совсем не портит. Лучше объясни – как ты вообще сюда добралась? Ты что, умеешь колдовать? Или у тебя какое-то уникальное, супер-заживающее тело?
Лив закатила глаза.
- Надо было – и добралась. Какое тебе дело? Давай приступим к нашему разговору.
- Так ты сбежала из больницы? Твой отец будет в ярости. – спокойно сказал он. Лив открыла было рот, чтобы как следует ему ответить, как тут ее мобильный на столике рядом с ней завибрировал. Лив увидела номер Джонни на дисплее и сбросила вызов. Макс вдруг серьезно посмотрел на нее, облокотившись локтями на стол:
- Белоснежка. Мне очень жаль, что ты потеряла сестру и что с тобой сделали все это…
Лив гневно наклонилась вперед, поморщившись от резкой боли и головокружения, и прошипела:
- Не смей меня жалеть, франкенштейн, а то я прямо здесь начищу до блеска твою сияющую морду! Я в порядке! А теперь к делу. – мобильный снова зажужжал, и Лив снова его отключила. – Все люди Уолша ходят в ботинках фирмы «GY», верно?
Макс кивнул.
- Да. И еще полгорода в том числе.
- Ты в курсе обо всех решениях и приказах Генри Уолша?
- Без исключения.
- Пять дней назад он посылал четверых ублюдков в наш дом?
Макс серьезно и внимательно посмотрел на нее, затем откинулся на спинку дивана и сложил руки на груди.
- Джонни уже спрашивал меня об этом. Нет. Такого распоряжения не было. В тот день мы были на заводе по переработке вторсырья… по работе. Белоснежка, я знаю, что ты подозреваешь в нападении Уолша, потому что эти четверо были профессионалами и положили всю вашу охрану, потому что они не собирались вас убивать, но ситуация вышла из-под контроля, потому что они были в ботинках от «GY», точнее один из них, которого ты зарезала ножом. Плюс ко всему – труп подменили, чтобы замести следы… Пойми, доказательств, что это Уолш, очень мало. Точнее, их вообще нет.
Лив гневно посмотрела на него и жестко проговорила:
- Пока нет. Но я найду их. – снова жужжание, и Лив захотелось швырнуть телефон в стенку, но Макс улыбнулся и триумфально проговорил:
- Кажется, Джонни узнал, что ты сбежала из больницы. Может поговоришь с ним, белоснежка? Он ведь не отстанет.
Лив снова поморщилась от боли и взяла звонивший телефон в руку.
- Это я знаю, черт бы его побрал! – и она сняла трубку. – Ну что ты прилип, Джонни, как старая жвачка?
- Лив! – громыхнул до ужаса злой голос Джонни в трубке. – Ты что, сбежала из больницы??? Черт возьми, как ты это сделала??? Где ты сейчас?? Немедленно возвращайся, Оливка, это опасно для здоровья – такие нагрузки, и тем более тебя все ищут! Быстро вернись к доктору Калебу!!!
Лив раздраженно выслушала и быстро затараторила, еле переводя дыхание:
- Джонни, тупица, я не собираюсь никуда возвращаться, где я сейчас, тебе знать не обязательно, и вообще – оставь меня в покое, я сама о себе позабочусь, можно уже не водить за ручку! Отвали!
- Оливка, ты что, совсем глупая?? Да что ты будешь без меня делать-то одна? И кстати, где моя кредитка? Девочка, я знаю, это ты ее свистнула!
Лив закусила губу и нахмурилась. Макс с веселой улыбкой наблюдал за ней, и она, послав ему испепеляющий взгляд, более спокойно продолжила:
- Твоя кредитка? Ах да, это я ее стащила, прости, Джонни, но отец закрыл мне доступ к трастовому фонду, а у меня еще много дел… - она сморщила нос. – Заблокируешь, да?
Джонни вздохнул в трубку.
- Пользуйся, но в следующий раз просто попроси, я красивым девушкам никогда не отказываю.
Лив истерично хмыкнула.
- Красивым… Смешно. Короче, Джонни. Не ищи меня, не звони мне и забудь меня, как страшный сон. Живи своей жизнью, а за меня не волнуйся, ты же знаешь, я могу за себя постоять. Я отключу номер и поменяю сим-карту. Все, пока.
- Оливка! Не смей, слышишь??? Ты не справишься одна, ты…
Но Лив уже повесила трубку. Ей было ужасно больно. До слез. Болело ее сердце. Но этот шаг ей казался единственно правильным.
- Значит, любительница одиночества и надирания мужских задниц решила отправить единственного человека, который о ней заботится, куда подальше. Зачем ты так поступила с ним, белоснежка?
Лив задумчиво смотрела в стол и машинально ответила:
- Он из другой мафиозной семьи. Если он поможет мне совершить вендетту над людьми из другого клана, его семья попадет под удар, а я не хочу подставлять ни его, ни его отца. Тем более я не хочу, чтобы его убили…
Макс наклонился к ней, оглядев ее горячим и очень притягательным взглядом, и усмехнулся:
- Позволь кое-что объяснить тебе, самостоятельная девочка. Хоть у тебя и есть дар чудом выпутываться из неприятностей, в которые ты постоянно влипаешь, но Джонни – большой и взрослый мужчина, почти совсем как ты, поэтому он в состоянии сам решить, будет он и его семья влезать в это дело или нет. Джессика была его невестой. Он любил ее.
Лив вздрогнула и посмотрела на Макса серьезным взглядом. Господи, как же мало она понимала в жизни! Как мало разбиралась в людях! Чертов пансионат… Она как будто жила замурованной в стене все эти годы.
- Перейдем к делу. – гневно процедила она. – Ты в курсе, чем занимается Блейк Уолш?
Макс задумался и ответил:
- Поверхностно. Я знаю, какие дела он ведет, но о его распоряжениях я не осведомлен.
Лив нахмурилась.
- Значит он мог послать своих людей к нам домой без твоего ведома и без ведома отца?
Макс улыбнулся.
- О да, он много чего так делает.
- И у него есть свои личные солдаты, не подчиняющиеся никому, кроме него?
- Конечно.
Лив триумфально улыбнулась, но тут же сморщила нос: живот резануло ужасной болью, когда она откинулась на спинку дивана.
- Отлично! Ты поможешь мне найти доказательства того, что это Блейк послал тех ублюдков к нам домой, и я порву его и оставшихся троих на мелкие кусочки!
Макс расхохотался, с насмешкой глядя на Лив. Та ощутила прилив злости.
- И как ты хочешь, чтобы я об этом узнал? Спросил у него, что ли?
- Нет, придурок, ты войдешь к нему в доверие и узнаешь об этом случайно, как бы невзначай! – раздраженно пояснила Лив.
- Да ну? И зачем мне это делать? – весело спросил Макс.
Лив выдохнула. Он заставлял ее ужасно нервничать и смущаться и сказать это будет ох как непросто…
- Взамен я могу сделать что-то для тебя. Любое твое желание. – тихо проговорила она.
Макс наклонился к ней и Лив ощутила тонкий и прекрасный аромат парфюма, невероятно брутальную энергию и сводящую с ума страсть. Его синие глаза блестели озорным огнем.
- То есть ты хочешь, чтобы я шпионил против своей же мафиозной семьи ради одного-единственного желания, которое ты можешь для меня исполнить, белоснежка? А у тебя шикарное чувство юмора, девочка!
Лив закатила глаза.
- Перестань, франкенштейн, я тоже из мафиозной семьи и прекрасно понимаю цену того, о чем прошу тебя! Я сделаю взамен все, что ты захочешь, клянусь, но я должна знать, кто ее убил! Если ты мне не поможешь, я постараюсь найти доказательства сама, но на это уйдет гораздо больше времени. – жестко и непререкаемо проговорила она.
Макс какое-то время изучал ее злые, уверенные глаза, затем проговорил:
- Хорошо, белоснежка. Я помогу тебе. Но ты вообще понимаешь, что можешь развязать очень серьезную войну? Пострадаешь не только ты, но и твой отец и множество других людей… Ты же знаешь, что такое вендетта?
- Кровь за кровь. Что ты меня учишь, павлин щипанный? – взорвалась Лив. – У меня есть план, так что оставь свои умные мыслишки при себе, я все равно сделаю то, что задумала.
Макс захохотал.
- Вот упертая белоснежка! И где только воспитывают такие воинствующие характеры? Неужели в пансионате для девочек?
- Ну воровать же я там научилась. – резонно заметила Лив. – И еще кое-что: ты узнаешь заведения, в которых ведет дела Блейк. Я должна знать все адреса.
- Блондиночка, ради твоего желания – все, что угодно! – обаятельно проговорил он, подмигнув.
Лив испепелила его злым взглядом и проговорила:
- Разговор окончен, можешь свистеть отсюда.
Макс встал, улыбаясь, и шутливо надул губки:
- О-о, ты сама нежность. Проводить тебя до… На чем ты приехала? – поинтересовался он.
Лив не хотела вставать при нем, тем более что чувствовала все возрастающую боль и с трудом с ней боролась. Она не хотела зашататься в его присутствии и упасть, не хотела показывать свою слабость и беспомощность, не хотела его жалости…
- Я приехала вон на том «Бронко», он в десяти метрах от входа, так что мне не нужна собака-поводырь, чтобы его найти. Ты все еще здесь?
Макс удивленно посмотрел в окно на большой старый «Форд» и ухмыльнулся:
- Где ты его взяла, белоснежка? Неужто…
- Да, я его угнала. – раздраженно проговорила она. – Можешь вызвать полицию! Ты не поверишь, франкенштейн, сколько в интернете обучающих роликов под названием «как открыть машину без ключа». Ну что ты стоишь? Иди уже!
Макс поцокал языком и хитро улыбнулся.
- Какая же ты плохая девочка! Только после вас. – он жестом показал, что никуда не пойдет, пока Лив не встанет.
Лив сжала зубы. Черт, черт, черт! Но уступать она не собиралась. Она спокойно поднялась с диванчика, ощутив ужасную, разрывающую внутренности, боль и чуть не упала: ее голова закружилась бешеной каруселью. Лив слегка согнулась пополам и, схватившись за столик рукой, секунду терпела, затем гордо подняла голову и, с трудом сфокусировав проход, неровным шагом двинулась к выходу. Первые пару шагов были очень удачными, а потом Лив стало носить по проходу, и она с трудом схватилась за стенку, вдруг ощутив с другой стороны горячую и сильную мужскую руку в своей ладони. Она попыталась вырвать ее, ощутив, как жар бросается ей в лицо, но тут он очень притягательно и горячо шепнул ей на ушко:
- Мне нравятся сильные девочки, но в твоей ситуации геройствовать чертовски глупо. Я провожу тебя, у тебя открылось кровотечение.
Лив открыла рот и с трудом посмотрела на свежие пятна крови на своей толстовке, но снова попыталась оттолкнуть Макса, тяжело двигаясь вперед и дрожа от слабости и боли всем телом.
- Отстань! Мне не нужна твоя помощь! Я в порядке!
Макс язвительно ухмыльнулся:
- О, еще как нужна! Идем, и прекрати вырывать руку! Я все равно тебя сильней. И к тому же, у тебя такая горячая рука… И ты сама такая горячая…
Лив возмущенно толкнула его, но Макс засмеялся и снова страстно шепнул на ушко девушке:
- У тебя температура, дурочка, тебе нужно в больницу.
- Никуда я не поеду…
- Поедешь…
Шепотом пререкаясь, они добрались до «Бронко», и Лив с облегчением залезла на заднее сиденье, дрожа и стискивая зубы от боли. К ее немалому удивлению, Макс залез следом и жестко проговорил:
- У тебя есть чистый бинт? Тебе нужно обработать рану и сменить повязку.
- И зачем я вообще с тобой встретилась? – проклинала Лив себя, одновременно поднимая толстовку и майку и разглядывая пропитанные кровью бинты. – Надо было все обсудить по телефону.
Макс красиво улыбнулся и игриво подмигнул, спокойно влезая к Оливии в сумку и роясь там, как у себя дома, в поисках бинтов.
- Да уж, я представлял себе наше свидание немного по-другому… Но ты все равно очаровательно выглядишь. – поспешно добавил он, хитро улыбнувшись.
Лив злобно посмотрела на него, аккуратно развязывая бинты.
- Это было не свидание, идиотина! Я бы ни за что не согласилась, только, может, если бы к нашей земле мчался огромный метеорит на бешеной скорости, тогда…
Она уставилась на отвратительный шрам на своем милом плоском животике… Мерзкий, зашитый, кровоточащий разрез, уродующий ее тело… Внутри нее все перевернулось и к горлу подступила тошнота.
Макс тоже посмотрел на шрам, затем на Лив, и в его глазах что-то мелькнуло. Он тепло улыбнулся.
- Не волнуйся ты так, белоснежка. Когда он заживет, останется только тонкий белый след, ничего больше. Давая я обработаю…
- Не трогай меня, предупреждаю, или сломаю тебе обе руки, павлин! – угрожающе произнесла Лив, даже думать боясь о том, что случится с ее сердцем, если его сильные руки прикоснутся к ней.
Макс ухмыльнулся и отдал ей антисептик и вату.
- Как скажешь, прекрасная леди! Но боюсь, ты слишком слаба для этого.
Лив промывала рану ужасающе жгучим антисептиком и молчала, пытаясь не закричать. На ее глаза навернулись слезы, а боль пульсировала так, что она была близка к потере сознания. Макс снова порылся в ее сумке и достал таблетки, протянув их Лив.
- Терпи, милая, молодец… Сейчас все пройдет… - он выхватил антисептик из рук ничего не понимающей Лив и быстро, ловким движением обработал рану, затем наложил повязку и принялся забинтовывать так, будто всю жизнь только этим и занимался.
Лив почувствовала себя лучше и расслабленно опустилась на сиденье, с трудом дыша через боль в ребрах.
- Черт, еще эти сломанные ребра! – еле слышно шепнула она, но Макс ее услышал.
Он вдруг взял ее за руку и, глядя в глаза своими искрящимися синими глазами, проговорил:
- Тот подонок заслужил свою смерть, после того, что сделал с тобой. Я явно не смогу отговорить тебя от того, что ты задумала, но позволь Джонни помочь тебе. Ты одна не справишься, а он – твой друг. Не отталкивай его из-за страха потерять. Так глупо терять того, кто еще жив.
Лив выдернула руку и слабо пнула Макса ногой, с усилием проговорив:
- Мой третий психотерапевт говорил что-то подобное… Но потом начал приставать ко мне, и я сломала ему нос.
Макс захохотал.
- А сколько всего было психотерапевтов?
Лив припомнила слова Джессики, сказанные ею в первый день их встречи, и грустно ответила:
- О таком, вообще-то, не спрашивают. И почему ты до сих пор здесь? У меня нет времени на разговоры, нужно еще съездить в пару мест, так что спасибо за помощь и проваливай, франкенштейн.
Лив принялась собирать остатки бинта, вату и антисептик и скидывать все обратно в чемодан. Макс удивленно и насмешливо смотрел на нее:
- Девочка, эти таблетки плохо на тебя влияют… Или твой IQ действительно на таком низком уровне? – шутливо спросил он, наткнувшись на жутко злой взгляд Лив. – Ты понимаешь, что тебе удалили селезенку? Ты понимаешь, что если нормально не восстановишься и не отлежишься, то могут быть очень серьезные осложнения? Ты понимаешь, что любая инфекция может тебя убить?
Лив, прищурившись, посмотрела на него.
- А ты понимаешь, что если сейчас не уберешься отсюда, то серьезные осложнения будут у тебя, и умрешь ты отнюдь не от инфекции?
Макс покачал головой, с неодобрением глядя на девушку.
- Ладно, белоснежка. Но я расскажу Джонни о нашей встрече и о твоем состоянии… И еще кое-что. – добавил он, собираясь выходить. – Омнопон – это наркотик. Тебе его не продадут ни в одной аптеке без рецепта, а судя по тому, как ты глушишь таблеточки, хватит тебе их ненадолго. – Он нахмурился. – В Бронксе есть сеть аптек «9 жизней», они находятся под контролем Уолша. Когда понадобится лекарство, я достану тебе рецепт. – серьезно добавил он.
Лив ощутила внутри себя облегчение, так как понимала, что лекарство такого типа ей просто так не заполучить, но вместо этого ее скверный характер произнес:
- Ты просто блещешь медицинскими познаниями, котяра облезлый! Но на меня это не действует, и я со своими проблемами разберусь как-нибудь сама, так что давай, павлин, ноги в руки и плыви отсюда.
- Вот же упертая дурочка. – проговорил ласково Макс и, подмигнув Лив и послав на прощание огненный взгляд, вышел из машины.
Лив наконец-то осталась одна. Ее раздражало то, что Макс видел ее такой слабой и беспомощной, то, что он жалел ее и хотел помочь. Она жутко бесилась из-за этого… Как же ей хотелось скорее выздороветь, чтобы снова быть независимой и сильной, гордой и самостоятельной… Но, ощущая боль в животе и груди, чувствуя, как жар разливается по ее телу и как таблетки делают из нее бессвязный овощ, Лив отъехала за несколько кварталов от кафе и легла на заднее сиденье, дрожа от усталости и головокружения. Перед тем, как провалиться в сон, она почему-то вспомнила тонкий запах дорогого парфюма, исходивший от Макса, и его горячий взгляд… Ее сердце сильно дрогнуло, и она уснула.
_________________

 » Главы 10-11

Глава 10
Когда Лив открыла глаза, на улице уже вечерело.
- Черт возьми. – выругалась она, с трудом поднимаясь из неудобной позы, чувствуя, как сильно затекли ее конечности, и дикую, горячую пульсацию в животе и груди. Ее затошнило от боли и от так сильно надоевшего ей головокружения, что она снова дико разозлилась на себя.
Пересев за руль, Лив посмотрела на экран мобильного: 63 пропущенных вызова от отца, Джонни, Брайана и Макса… Она нахмурилась и, достав сим-карту, выбросила ее из окна. Она знала, что их номера сохранились в телефоне, но не собиралась ими пользоваться… кроме номера Макса. Он должен помочь ей.
Заведя мотор, Лив медленно двинулась в неизвестном направлении, понимая, что ей нужно найти временное и достаточно неприметное жилье. Исколесив полгорода и порядком устав и ослабев, Оливия вдруг заметила на одном из почтовых ящиков около пятиэтажного многоквартирного дома в Даун-тауне объявление, написанное от руки каллиграфическим почерком: «Сдам три комнаты с туалетом и кухней спокойной, воспитанной девушке за небольшую плату. Проживание совместно с хозяйкой, забота и чай с пирожными гарантированы! Квартира А-21. Грейс Амелия Портер».
Лив затормозила и, пристроив кое-как свой объемный пикап, медленно, стараясь не шататься и не делать резких движений, прошла в подъезд. Квартира находилась на последнем, пятом этаже – старая, обшарпанная дверь с покосившейся медной табличкой «А-21».
Лив тихо вдохнула и выдохнула, встав как можно крепче, и, уняв головокружение и справившись с болью, постучала.
Дверь отворила низенькая, еще ниже Лив, старушонка, с короткими, кудрявыми волосами, подкрашенными в ярко-рыжий цвет, маленькими серыми глазками и веселыми морщинками вокруг рта, говорящими о том, что она много улыбается. На ней был темно-зеленый свитер, шерстяная черная юбка, плотные колготы и мягкие махровые тапочки, а образ добродушной хозяйки довершал цветастый фартук, повязанный на шею и вокруг талии.
Старушонка окинула Лив немного удивленным взглядом (и еще бы, блондинка с синяком на лице, спутанными волосами и в спортивной одежде, к тому же пропитанной подсохшими пятнами крови – не очень внушает доверие, правда?), но вполне добродушно спросила:
- Чем могу помочь, милая?
Голос ее был медленным и скрипучим, но таким же теплым, как ее внешность и улыбка. Лив вдруг почувствовала смертельную усталость и поняла, что отказа этой милой бабули она не выдержит, но то, как она выглядит и что еле стоит явно не вяжется с образом «спокойной и воспитанной девушки», так что Оливия решила выложить все по-честному:
- Добрый вечер, миссис Портер. Я увидела ваше объявление и готова снять комнаты прямо сейчас за любые деньги, потому что только косяк вашей двери спасает меня от того, чтобы не упасть лицом в вашу прекрасную прихожую. Я понимаю, что выгляжу нездорово и в высшей мере подозрительно, - продолжала тараторить Лив, не дав пожилой женщине, у которой все больше и больше раскрывались глаза от удивления, вставить ни звука. – Но это все потому, что на меня напали, избили, а потом я очутилась в больнице с разрывом селезенки и сломанными ребрами. У меня нет назойливых родственников, готовых навещать меня толпой, я остерегаюсь мужчин, потому что не доверяю им и потому не имею с ними дел, а значит буду проживать абсолютно одна… И еще – я обожаю пирожные! Это всегда было моей слабостью и единственной радостью в том закрытом пансионате для девочек, в котором я провела последние 16 лет… Прошу, скажите, что вы согласны! А то меня начинает мутить от мысли, что придется спать на заднем сиденье этого проклятого «Бронко» …
Старушка несколько секунд ошарашено молчала, пытаясь переварить все вышесказанное Оливией, а затем вдруг нахмурилась и улыбнулась, скрипуче проговорив:
- Так как, ты говоришь, тебя зовут, милая?
Лив, чувствуя, что жар в теле усиливается, а перед глазами все прыгает, с трудом улыбнулась:
- Оливия… Абрамс.
Миссис Портер посторонилась:
- Проходи, Оливия. Тебе нужно отдохнуть и как следует поесть. Как давно была твоя операция?
- Пять дней назад. Врачам пришлось удалить селезенку. – шатаясь, проговорила Лив, скидывая кеды в прихожей.
- Пять дней??? Милая, да как тебя вообще посмели выпустить из больницы в таком состоянии?? – охнула старушка, проходя на кухню и ведя под руку обессилевшую девушку.
- Э-э-э… - Лив задумалась. – М-м-м, страховка закончилась. – соврала она. – Пришлось уйти.
- Ай-яй-яй, да что же это такое… - дальше последовала негодующая тирада по поводу коррумпированной медицины и врачей-остолопов, которые ломают жизнь и здоровье молодых девушек и т.д. и т.п. Лив слушала вполуха, чувствуя, как большая и плотная вата заполняет ее горящий мозг и как боль стучит в каждой клеточке ее тела, но она улыбалась и вежливо кивала головой, глядя, как миссис Портер наливает ей чай и ставит на стол тарелку с пирожными.
Честно говоря, испытывая дикую боль в животе, Лив есть не хотела, но все же из благодарности к милой старушонке, которую не напугал ее побитый, кровавый вид, она с трудом откусила одно – и это было просто блаженство.
- Ваши пирожные – это рай внеземной цивилизации! – искренне проговорила Лив, ощущая одновременно и удовольствие, и дикую слабость.
Старушка тепло улыбнулась:
- Спасибо, милая. Жаль, что ты попала в эту передрягу… И что за подлец напал на тебя? Это был грабитель?
Лив кивнула и рассказала миссис Портер немного вымышленную историю о том, как в темном переулке на нее напал мужчина в капюшоне и пытался вырвать сумку, но Оливия боролась, и тогда он сильно избил ее, после чего скрылся в неизвестном направлении. Старушка поохала, сказала пару ругательств, затем несколько фраз поддержки и, наконец, долгожданное:
- Ну все, идем, милая, тебе нужно как следует отдохнуть. Я покажу тебе твои комнаты.
Лив благословила Господа за эту мысль, потому что ей давно хотелось закинуть в себя таблетку и скорее лечь спать, поэтому она с трудом поднялась и, поддерживаемая добродушной пожилой леди, пошла туда, куда ее ведут.
Миссис Портер вывела Лив на площадку и, к ее большому удивлению, открыла ключом соседнюю дверь с табличкой «А-20».
Квартирка была такой же уютной, как и та, в которой проживала сама Грейс Портер: светло-зеленые обои в белый цветочек, нежно-бежевая деревянная мебель, многочисленные полосатые подушечки, украшенные кружевами, небрежно лежащие на диване в гостиной с персиковыми шторами, на трех мягких креслах и даже на белоснежном пушистом коврике на полу перед телевизором, - все это создавало неповторимый домашний уют… Лив никогда не жила в таком доме, где чувствовалась бы женская рука, поэтому она испытала колоссальный восторг.
Миссис Портер показала ей две просторные спальни, одна из которых была отделана в розово-бордовых тонах с балдахином из вельветовой ткани над кроватью, а другая – в сине-голубых, более строгая и явно мужская, потому что мебели в ней было немного, только самое необходимое: кровать, шкаф, тумбочка с зеркалом, рабочий стол. Затем была маленькая кухня с темно-кофейной плиткой на полу и молочного цвета гарнитуром, ярко красными шторами и обеденным столом, накрытом скатертью с бело-красными полосками.
Лив на секунду забыла о своей боли, разглядывая все вокруг с неописуемой радостью, а затем проговорила:
- Миссис Портер, я заплачу любые деньги за эту квартиру, даже если мне придется год разгружать вагоны двухкилометрового товарного поезда!
Старушка снова тепло улыбнулась и мягко и нежно погладила Лив по спине… Никто еще так к ней не прикасался… После мамы… Сердце защемило, но Лив взяла себя в руки.
- Дорогая, вот этим ты мне и понравилась. – проговорила женщина. – Ты искренняя и честная, это чувствуется в каждом твоем слове. – Лив покраснела, вспомнив, что вообще все, что она ей говорила, было враньем… Но это для ее же блага… - И многие не хотели бы жить по соседству с хозяйкой пенсионного возраста за стенкой, поэтому за квартиру я буду брать 75 долларов в месяц. Ты сможешь потянуть такую сумму, детка?
Лив рассмеялась с облегчением. Это была одна из самых низких цен во всем городе, если не в стране.
- Ну конечно, миссис Портер! А то, что вы за стенкой… Вы не будете возражать, если я буду петь в душе?
Миссис Портер рассмеялась.
- Оливия, ты – чудесная девушка! Ладно, располагайся, и главное – отдыхай и набирайся сил! После такой операции тебе нельзя долго оставаться на ногах! Если что нужно – стучи.
И она засеменила своими мягкими махровыми тапочками и скрылась за дверью.
Лив, чувствуя, что сейчас треснет от боли, зашаталась в розовую спальню и, скинув толстовку и штаны и сунув в рот таблетку, упала на чудесную мягкую кровать с ароматом горных цветов от стирального порошка, и забылась крепким сном.

Глава 11
Когда она очнулась на следующий день, то было уже три часа пополудни. Оливия с трудом разлепила глаза и оглядела свою новую уютную спальню. Да, у нее были очень опасные планы, но если она наведет неприятности на эту квартиру и на ее чудесную хозяйку – то самолично выстрелит себе в голову.
С большим усилием поднявшись с кровати, Лив медленно поползла в ванную комнату, чувствуя, что головокружение еще было, но уже не такое сильное, а вот шов на животе и все внутренности, включая поломанные ребра, ныли ужасно, но Оливия уже начала привыкать к этой боли. Проглотив омнопон и приняв душ, Лив натянула свои любимые цветастые трикотажные штаны и черный топ, под которым выпирал гипс на ребрах и повязка на животе (девушка даже ухитрилась сама обработать рану и как следует намотать бинт), распустила еще мокрые после душа пышные белокурые локоны и, всунув ноги в легкие сандалии на тонких ремешках без каблука, поплелась на улицу.
Есть ей все еще не хотелось, поэтому вместо маленького ресторанчика «Козерог» на противоположной стороне дороги, Лив пошла в компьютерный магазин. Воспользовавшись кредиткой Джонни, девушка купила себе новую сим-карту в телефон и недорогой, но функциональный планшетный компьютер. Интернет ей еще пригодится, подумала она.
Вернувшись в квартиру, Лив обнаружила на кухне еще горячий омлет и тосты с сыром. Улыбнувшись, Лив мысленно поблагодарила миссис Портер и, умирая от нового приступа слабости и боли в животе, плюхнулась за стол, набросившись на еду. Аппетита не было, но омлет и тосты были такими потрясающими, что Лив готова была смолотить еще десяток таких порций.
Налив себе кофе, девушка вставила новую сим-карту в телефон и набрала номер Макса.
После третьего гудка послышался его брутальный и невероятно обаятельный голос:
- Если это не сногсшибательная красотка, то я кладу трубку.
Лив прыснула и язвительно проговорила:
- О да, я сногсшибательная, чудила, могу уложить тебя на лопатки одним ударом.
- Да это же белоснежка! Милая, я знал, что ты быстро по мне соскучишься. – самодовольно и нагло проговорил Макс. – Как самочувствие, железная леди?
Лив ощущала внутреннее волнение от его голоса, но то, что она не видела его глаз, облегчало ей задачу. Она быстро справилась с собой и насмешливо и раздраженно проговорила:
- Не волнуйся, франкенштейн, в ближайшее время на тот свет я не собираюсь. Ты выяснил для меня что-нибудь?
Послышался шутливый вздох, и Макс горячо, но с веселой грустью, проговорил:
- А я то думал, ты звонишь, чтобы обсудить подробности нашего предстоящего свидания… - и не дав Лив начать злобно кричать, он добавил:
- Подружиться с Блейком я не смогу – он меня терпеть не может, думаю, ты заметила тогда, в баре. Но я могу выяснить о нем много чего от его отца. Генри знает обо всех делишках сына, он же главный Дон… И достать имена и фото людей, работающих на Блейка, можно через него. И да, насчет мест, где он заправляет, белоснежка… Это сеть борделей по городу, под названием «Кабриолет», ресторан «Студия вкуса», пять магазинов сантехники «Радуга», три бутика «GY» возле стадиона «Янки» и завод по переработке вторсырья на юго-западе города.
Лив задумалась. Макс терпеливо ждал, потом нарушил тишину, хитро спросив:
- Белоснежка, если ты потеряла сознание, то…
- Замолкни, павлин. – задумчиво проговорила Лив. – Странный наборчик… Хотя… Если знать, что это всего лишь прикрытие… Слушай, а какой из борделей самый крутой? Где он бывает чаще всего?
- Думаю, на Пятой улице, недалеко от Тайм-сквер. Там самый шикарный «Кабриолет», и Блейк лично отбирал девочек для него.
Лив поморщилась от омерзения.
- Не сомневаюсь. Ладно, павлин, достань мне имена и фото всех людей Блейка и можешь быть свободен.
- Блондиночка, не глупи, я вовсе не хочу быть свободным от тебя! Ты же знаешь, у нас будет свидание и ты должна мне желание… - горячо и притягательно проговорил он в трубку так, что Лив ощутила, как ее бросило в жар.
- А у тебя нигде не треснет, бабуин? Желание я исполню, свои обещания я держу, а вот свидание тебе не обломится, так что прекрати впустую фантазировать, только зря время тратишь.
- Это мы еще посмотрим, девочка. – уверенно заявил Макс. – Ладно, прости, но мне пора. Целую твой милый шрамик, пока, железная леди!
И прежде, чем Лив попыталась посоветовать ему сунуть кое-куда свой длинный язык, он отключился. Пылая от ярости и еще каких-то невероятно смущающих ее чувств, Лив быстро набрала ему смс:
«Скажешь Джонни мой новый номер – завяжу гланды в узелок!!!»
В ответ ей пришло ужасно развратное:
«Дочка Эйдена, ты просто прелесть! Интересно, какая ты на вкус?»
И Лив, снова густо краснея и ощущая, как ее кровь вскипает в жилах, в ужасной злости швырнула телефон, ничего не отвечая Максу. Ее смущение достигало своего предела, и она проклинала себя и свою неопытность в отношениях с мужчинами… Если бы она только могла легко парировать в ответ на эти навязчивые, сексуальные приставания!
Почувствовав, как возвращается боль, Лив поморщилась и, преодолевая головокружение и тошноту, встала. Подхватив телефон и ключи от машины, она вышла из квартиры, черкнув миссис Портер записку: «Завтрак был волшебным, миссис Портер, я ваша должница. Возможно, я пару ночей буду отсутствовать, не теряйте меня! О. Абрамс».
Сев в «Бронко», Лив заехала по дороге в авто Макдоналдс и, набрав огромную сумку бургеров и картошки фри, поехала на Пятую улицу.
Поставив машину на небольшой парковке на противоположной стороне улицы, Оливия откинула сиденье и устроилась поудобнее, глядя на клуб «Кабриолет», служивший по совместительству публичным домом. Ее «Форд» стоял в тени раскидистого дуба, росшего у обочины дороги, и девушка знала, что из-за его тени ее, скорее всего, не видно от клуба.
Через несколько часов стало темнеть и парковка у клуба заполнялась дорогими автомобилями и мужчинами в представительных костюмах, улизнувших от жен и приехавших расслабиться. Лив жевала картошку и внимательно наблюдала за каждой подъехавшей машиной. Она готова была просидеть хоть сколько времени, лишь бы узнать, на чем ездит этот ублюдок, сколько с ним людей и как часто бывает в клубе.
Час шел за часом, наступила ночь, из клуба слышалась громкая музыка и смех, но «скотины Блейка так и не было», - подумала про себя Лив. Все ее тело затекло, и она смертельно хотела спать, но усиленно боролась с собой, глотая шестой стакан уже порядком остывшего кофе.
Наступило утро. Народ из клуба пьяной походкой расходился по тачкам и медленно, неуверенно руля, разъезжался по домам. Вскоре Лив заметила, что и персонал начал уходить: парами-тройками вызывающе одетые и размалеванные боевым окрасом женщины тоже потихоньку покидали «Кабриолет».
Лив мрачно заметила, как табличку на двери поменяли на «Закрыто», и в тысячный раз зевнула. Как же ей хотелось вернуться к миссис Портер и лечь в свою мягкую кроватку, забыв обо всем! Но она останется здесь и на следующую ночь… И на все остальные, пока не увидит этого ублюдка.
Сходив в близлежащую забегаловку за кофе, Лив вдруг встала, как вкопанная, около своего «Бронко»: возле входа в клуб суетился охранник, наклеивая на занавешенное изнутри окно какую-то бумажку.
- Вот же я идиотка тупая! – воскликнула Лив, понимая, что по части слежки и выуживания информации она – полный профан.
Поставив кофе на крышу авто, Лив двинулась к клубу, на ходу растрепывая волосы, чтобы казались попышнее и прикрывали ту часть лица, на которой все еще желтел синяк. Забыв про боль в животе и головокружение, Лив сосредоточилась на той роли, которую намеревалась сыграть.
Подойдя к объявлению, которое наклеивал охранник, Лив сосредоточенно и внимательно стала его разглядывать, но не прошло и секунды, как из дверей высунулась широкая лысая морда и грубым голосом рыкнула:
- Чего надо?
Лив презрительно посмотрела на него, придумав тысячу вариантов ответов в менее лестной форме, но вовремя спохватилась и, придав своему голосу милый оттенок, проговорила:
- Да вот… Работу ищу. В этом клубе девочка не нужна? – она хитро улыбнулась и даже с усилием подмигнула, чувствуя, как отвращение подкатывает к горлу.
Охранник с мерзкой усмешкой оценивающе осмотрел ее с ног до головы и проговорил:
- Может и нужна, только вот здесь работают самые лучшие, отборные… Хозяин сам отбирает. А ты какая-то помятая…
Лив безразлично хмыкнула, отбросив волосы за плечи.
- Я и есть лучшая, дубина. А синяк… Один из клиентов замуж позвал, вот и получил по заслугам. Жаль, что второй рукой он все-таки достал до моего лица.
Охранник хмыкнул и пошло оглядел Лив взглядом голодного волка.
- А ты мне нравишься, курва, хоть и выглядишь так себе… Хозяин будет вечером, после десяти. Могу замолвить за тебя словечко, если ты тоже в долгу не оста…
- Спасибо, лысенький, но мне официальный представитель не нужен, я как-нибудь сама. Чао, голубчик! – и Лив, звонко рассмеявшись самой себе и радуясь успеху, забрала кофе с крыши «Форда» и, счастливо улыбаясь, не замечая все усиливающуюся боль и повышение температуры, поехала домой.
_________________

Огромное спасибо ! Ну, вот как, дожить до следующей главы??? С нетерпением жду продолжения)))
_________________

Спасибо большое!! ох, то ли еще будет!!))))
_________________

Наташа, спасибо за продолжение )
Ох, Лив, Лив, отчаянная головушка. Её желание найти и наказать заказчика и исполнителей нападения вполне понятно, но так наплевательски относиться к своему здоровью. Эх, молодость.
Не знаю, что она задумала, но мне за неё страшно, сама же на ногах чуть держится, как мстить собирается, в одиночку то?
___________________________________