Микаэль. На острие разума и чувств

 » Глава Двадцатая.

ГЛАВА ДВАДЦАТАЯ.

Почему она любила его? Любила непостижимое. Любила того, кто никогда не будет с ней.
Всегда считала, что любовь — это спокойствие и безмятежность. А он, как стихийное бедствие, ворвалось в ее жизнь. Разрушение всех запретов и правил. Уничтожение принципов и сожжение собственной гордости дотла.
Разве можно любить так сильно и обреченно?
До боли.
До оголенных нервов, к которым, кажется, стоит только коснуться, и все оборвется.
Это больше, чем любовь. Глубже. Намного сильнее.
Неужели он не чувствует?
Это то, что можно разглядеть в ее глазах, когда она молчит в его присутствии. Увидеть по выражению лица, стоит услышать горячо любимый голос. Он может это ощутить кончиками пальцев, когда касается ее кожи. Услышать учащенное биение сердца, каждым ударом безмолвно вторая его имя.
Микаэль. Микаэль. Микаэль.
Взята в плен. Поставлена на колени перед собственным чувством. Не хочется и противостоять. Сопротивляться. Вставать и показывать наигранное безразличие. Потому что слишком безмерно любит…
- Сегодня ты молчаливая, - заметил Микаэль, выключив лампу. Как только яркий свет потух, Лина сморгнула, отгоняя поток размышлений. Посмотрела печально на него, отмечая, как в темно — карих глазах отразилось беспокойство. Хотелось громко закричать: «Почему ты это сделал? Почему запретил говорить о любви? Что ты наделал?»
- Я такая, как и раньше, - тихо сказала Лина, приподнимаясь и принимая вертикальное положение. - Просто сегодня настроение немного грустное.
- Почему? Почему грустишь? - вскинул черную бровь Микаэль.
- Не выспалась, - неохотно ответила Лина. - Погода мрачная, да и музыкальные ноты сегодня попадались только печальных песен.
- Мне тоже грустно, - признался Микаэль, и Лина присмотрелась к нему. Действительно, сегодня он выглядел как — то иначе. Подавленный. Широкие плечи слегка опущены, а проступающая темная щетина подсказывала, что он не бреется около недели. Сожалеет ли о разговоре три дня назад? Осознает, сколько нелепостей наговорил. Какую оплошность допустил, которая завела их обоих в тупик. Без выхода.
- Почему?
- Тоже не выспался, - последовал незамедлительный ответ, после чего Микаэль вытащил из кармана халата мобильный телефон. Уставился на экран, что — то читая.
- Можно идти? - вяло поинтересовалась Лина, намереваясь побыстрее скрыться от теплого взгляда. Только он знал, когда она искренне радуется любым мелочам. Поднимает настроение ему шутками и смеясь задорно.
Но он не знал, что ломает ее на части, делая счастливой. Это до него не доходило…
- Сегодня ты отправила мне голосовое сообщение на итальянском, - пропустив мимо ушей ее вопрос, сказал Микаэль. - Я несколько раз прослушивал, но не понял, о чем ты говорила.
- Помните, Вы тоже меня как — то спросили на итальянском, и я тоже не поняла? - поневоле на губах заиграла слабая улыбка. Вымученная, погружаясь в воспоминания...
- Quando si desidera sposarsi?
- Кушать? Я ещё не кушала, но собираюсь...
- Нет, я не это спросил, - на другой линии послышался вздох. - Когда ты хочешь выйти замуж?
- Лина, ты…- откинув голову назад, Микаэль захохотал, продолжая сжимать мобильный. Может, это она такой человек? Если ненавидеть — до последнего вздоха. Если верить — слепо и ни капельки сомневаясь. Если любить — безумно и самозабвенно, полностью растворяясь в этом чувстве. Возможно, ей надо довольствоваться тем, что есть сейчас, а не тратить драгоценные минуты на поиски чего — то большего? В поисках чудес пропустить мгновенья настоящего.
- Хочешь послушаем вместе? - лукаво подмигнул Микаэль, включая аудиозапись.
Печаль мгновенно улетучилась, как и хандра, уступая место смущению. Былой робости и потайному веселью.
За весь сегодняшний день Лина не получала от него привычных сообщений и успела уже смириться с мыслью, что Микаэль постепенно отстраняется от нее. Забывает написать и позвонить, не находя свободную минутку, как раньше, а оказывается…
- Sei vivo? - ее голос звучал слегка раздраженно, и Лина опустила глаза. Устав от бесконечного ожидания, она отправила ему первое пришедшее на ум выражение на итальянском языке. ТЫ ЖИВ? Видимо, все — таки акцент и не очень — то глубокие знания сыграли значимую роль, если он не разобрал предложение. Наверное, это и хорошо.
- И что это значит, Лина? - Издевался над ней или, правда, до него не дошел смысл?
- Я не помню, - откинул упавшую на лоб прядь волос девушка. - Я же говорила, что не сильна в этом языке.
- Похоже, я тоже начал подзабывать, - хмыкнул Микаэль. - Нам нужно повторить, а то получаются, что учим друг друга тому, в чем сами нули.
- Мне простительно, доктор Клекчани, - нарочито выделила последнее обращение Лина. Выпрямился, расправив плечи, будто воин, готовившийся к предстоящей схватке. Официально. Без сентиментальности, но с нескрываемом кокетством.
- С чего это тебе простительно? - в тон кинул Микаэль.
- Я наполовину итальянка, но вы же итальянец от мозга до костей, - подтрунила в его неповторимом стиле. Секундное молчание сменилось обоюдным смехом. Она сама не поняла, как впервые после их «выяснения отношений» по — настоящему смеялась.
- Интересно, - заключил Микаэль. - Кстати, у меня сегодня была пациентка, и я ей ставил мандибулярную анестезию. Она так бегло говорит на итальянском, что я…
- Извините, какую анестезию? - переспросила Лина. Придвинув кресло к ней ближе так, что их ноги соприкоснулись, мужчина положил руки на тонкие плечи. Мягко, но настойчиво уложил обратно. Медленно он подводил ее к тому, чтобы потайные фантазии воплотились в реальность. Соблазнял взглядом и действиями, не дотрагиваясь до тела. Принуждал забыть обо всем и вновь вернуться в прежнее состояние. Беззаботности. Лину бросило в дрожь, когда указательный палец дотронулся ее виска. Прочертил невидимую дорожку к щеке, останавливаясь на нижней губе. Магнетическая тяга. Дикая. Необъяснимая. Невероятное ощущение, передать которое невозможно.
- Вот так она ставится, - вновь повторил движения Микаэль, на этот раз задержавшись на приоткрывшихся машинально губах. Можно забыть все, что угодно, если тщательно потрудиться. Однако голос и прикосновения не сотрутся с памяти никогда.
Кажется, она сходила по нему с ума. Безумная нежность, граничащая с неконтролируемой распаляющей внутренности страстью. Сумасшествие, но только ли это ее? Или он разделит все — таки с ней безумие?
Волнение поднималось изнутри. Росло и охватывало ее настолько, что замедлить уже было невозможно.
Когда слегка затуманенные пеленой глаза девушки встретились с его горящим взором, Лина пришла к исключительно одному правильно решению.
Она будет бороться за любовь. С ним. С Микаэлем и его внутренними страхами. Вынудит обнажить душу, убирая окончательно ложь и недоговоренности.
Эмоции давно отодвинули хладнокровный разум на второй план. Вместо стремления принимать выводы, наступила другая пора. Окружить такой любовью Микаэля, что он сам признается ей. Забудет обо всех брошенных обещаниях.
Только потеря контроля ведет к принятию любви. Полностью и безгранично. Любви чужды понятия «самоконтроль и пределы». Она приложит усилия для того, чтобы привести и Микаэля к этому. Вложится по — максимуму ради него. Во имя той крошечной надежды, что еще жила в ней.

 » Глава Двадцать Первая

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЕРВАЯ.

Когда ребенок падает, он ощущает боль. Слезы градом льются из глаз, и он начинает понимать. Так делать нельзя, потому что будет больно. В чувствах тоже самое. Любовь не всегда прекрасна, если взаимна. То, что мы сами пускаем ее в себя, уже наполняет нас радостью. Истина заключается в том, что при любом раскладе любовь есть то, что меняет нашу жизнь. Кардинально. Внезапно. Необратимо.
Лина была похожа на маленького ребенка. Не зная страха, училась ходить и падать. Она упала, когда попыталась намекнуть на нечто большее. Мгновенно поставил на место единственной фразой. Дружба. Тем не менее она нашла силы. Поднялась, чтобы продолжить делать долгожданные шаги. К нему. Сколько бы не пришлось пережить падений и взлетов, пока она ощущает, что, действительно, нужна ему, Лина будет бороться. Даже с Микаэлем и его странными принципами, не дающими ни единого шанса их отношениям перейти на другой уровень.
Взяла в руки мобильный телефон. Задумчиво повертела, продолжая бесцельно рассматривать висящие на стене картины. Наверное, им столько же лет, сколько и Лине, учитывая, что она выросла в окружении работ известных художников. Радовало ее мать, а она сама относилась к подобному виду искусству нейтрально, предпочитая художеству альтернативу.
Музыка. Единственное, что позволяло расслабиться и погрузиться в другой мир. Необычайно восхитительный, полный чудесных мелодий и нежных звучаний. Там, где возможно обрести покой и умиротворение.
Но после встречи с Микаэлем Клекчани сбросить напряжение не помогало ничего. Она, словно находилась в каком — то невидимом коконе. Невзирая на все тщетные попытки выбраться, ничего не получалось. Да, именно такое ощущение. Хотелось выбраться из лабиринта запутанных чувств. Прояснить ситуацию и прийти к верному решению.
Вздохнув, Лина посмотрела на часы. Восемь. Странно, почему — то Микаэль молчал, не ответив на два ее последних сообщения. Обычно, он никогда не игнорировал. Наоборот, с увлечением принимался переписываться, завлекая и ее. Что случилось теперь? Многое изменилось. Теперь Лина прекрасно сознавала, что поддержка матери и дух, которым она подбадривала ее, улетучились. Менялась точка зрения. Она больше не разделяла восхищенные разговоры дочери о мужчине, равнодушно воспринимая каждую фразу, тем не менее не запрещала им продолжать общение. Приняла выжидающую позицию, будто зритель со стороны, наблюдающий за развязкой. И Лине нужно доказать, что финал истории будет счастливым. Таким, какой она и задумывала. Мечтала и желала всеми фибрами души.
Поколебавшись несколько секунд, Лина настрочила ему очередное послание. Замерла, ожидая откликнется или вновь будет пытать испытующим молчанием. Среагировал, и на губах расцвела счастливая улыбка, а глаза, до сего момента печальные и слегка покрасневшие от усталости, засияли. Лихорадочно заблестели от радости.
«Извини, я был в спортзале. Как ты? Как самочувствие?»
Неужели провел весь день там? Не нашел ни одной минутки написать ей, не беря во внимание их последний утренний разговор? Выдержала значительную паузу, намереваясь напечатать в ответ. Остановилась, придумав хитрый план. Повезет или не повезет — неизвестно, только так можно узнать, необходимы ли ему их отношения. Не будет ему отвечать, переиграв так, что теперь рычаг будет у нее.
«Лина?»
Похоже, то, что ровно семь минут Лина сохраняла неприступную тишину, все — таки задело его. Заволновался? Правильно, она тоже извелась за сегодня, гадая, что с ним могло случиться, почему телефон выключен.
«Лина!!!»
«Добрый вечер! Спасибо! Нормально!»
«Зуб болит?»
«Нет!»
Прошло где — то полчаса, прежде чем Лина вновь начала печатать текст. Ошибаться невозможно. Микаэль, который общался с ней неделю назад, и нынешний мужчина абсолютно непохожи. Холоден. Пусть и отвечал, как раньше, однако даже в сообщениях, где он ограничивался короткими предложениями, сквозил холодок.
«Ты не хочешь общаться? Если так, то скажи, и я не буду тебя беспокоить»
« Ничего такого. Я просто устал»
« В последние дни ты очень устаешь и не находишь время на меня»
« Много работы, и я, действительно, устал. Извини»
Она потеряла бдительность. Смотрела на мир и на него через туман, вовсе не желая разогнать его. Столкнуться с реальностью, где — то в глубине сознания принимая, как отличается действительность от желаемого.
Она могла видеть от него все. Кроме безразличия. Оправдания того, что причиняло ей боль. Уже не первый день...Ей казалось, что инициатором выступает только она, а он лишь позволяет ей писать длинные сообщения, бросать пару слов в ответ. Чувствовала себя виноватой в чем — то, но не понимала, в каком месте заслужила такого поведения. Превратилась в глупую девчонку. Слабую. Наплевала на гордость, наверняка, вызывая у кого — то жалость. Все равно.
Нет. Просто очередное заблуждение. Микаэль не может поступить с ней настолько подло, как рисует больное воображение. Между ними ничего же не произошло, чтобы он решил отдалить ее от себя. Невозможно. Нельзя позволять сомнениям взять над ней вверх. Отравить то сладкое и светлое чувство, что поселилось в сердце. Ни в коем случае не допустить развала, способного поломать и судьбу.
« Ты так строго написал «ЛИНА!», что я сразу ответила»
Выжидающе уставилась на экран, пересиливая желание позвонить. Если он хочет отдохнуть — она должна принять его выбор. Потерпеть, пока Микаэль сам, как в былые времена, начнет забрасывать ее сообщениями. Где она совершила ошибку?
« Нет, это ты так строго ответила, и я даже не знал, что и думать»
« Мне кажется, что — то изменилось»
«Да, мы все меняемся. Ты тоже. Ты еще очень юная»
«Опять о возрасте?»
«Нет, дело не в этом! Ты меняешься стремительно, как река, и ищешь свой путь»
« Тогда ты тоже изменился!»
« Да. Но я уже нашел себя, а ты еще в поисках»
«Все в порядке? В последние дни мы переписываемся как — то иначе. Может, я стала слишком навязчивой?»
« Нет. По возможности. Мы же можем общаться круглосуточно! Ладно, мне нужно отдохнуть. Спокойной ночи!»
Облизнула губы, чувствуя солоноватый вкус. Плачет? Уже какой раз она проливает слезы из — за него? Когда — то Лина давала матери слово, что ни один мужчина не удостоится того, чтобы она расстраивалась. Не сдержала, хотя ради Микаэля она могла бы переступить через тысячу запретов.
В чем — то он прав. Всему нужна мера. Он, наверняка, утомился, раз отправляет ее спать в девятом часу. Какие — то проблемы или неполадки в семье, влияющие на его настроение. Просто он не хочет рассказывать и делиться с ней.
Она непременно выяснит, в чем дело.
Завтра. Переломный и решающий день.
Последний раз посещения Микаэля как стоматолога.
Поймет истинную причину его вдруг изменившегося поведения. Мысль, что она теряет мужчину, при этом не имея возможности вернуть назад прошедшее. Перемотать пленку назад и узнать, почему мужчина, покоривший ее с первого взгляда, внезапно стал незнакомцем, отталкивающим сухими ответами и явной неохотой вести беседу.
За что Микаэль наказывает ее? Приблизив на опасное расстояние и уничтожив дистанцию, он привязал девушку. Крепко. Сцепил намертво. Отрывая, будто по кускам, с трудом и не жалея ни капельки того, какую невыносимую боль причиняет. Она полюбила его, но не сошла еще окончательно с ума. Она чувствовала. Сложно признать — легче понять, как ее Микаэль возводит между ними невидимый барьер. Направленное на кого — то равнодушие убивало медленно. Мучительно, растягивая смерть, пока не наступит полное опустошение. А этого Лина не хотела...

 » Глава Двадцать Вторая

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ВТОРАЯ

Поправив волнистые волосы, Лина мысленно досчитала до десяти, прежде чем постучать в дверь. Получив утвердительный возглас, вошла внутрь. В ноздри мгновенно ударил запах медикаментов. Но ее внимание приковано было к мужчине, сидящим в кресле, и что — то заполняющим на разложенных перед ним листах бумаги. Без маски. Черные влажные волосы, как всегда, зачесаны назад. Легкая щетина покрывала подбородок. Услышав, как прикрылась дверь, он поднял голову и посмотрел на нее. Карие глаза слегка сузились, изучая ее, опускаясь ниже к разноцветному пакету, что она держала в руках. Удивленно выгнул бровь, вновь переводя взгляд на ее покрасневшее лицо. Неуверенно сделала шаг вперед и остановилась, глубоко вздохнув.
- Привет! - просто кинул Микаэль. - А что это у тебя?
- Подарок, - молниеносно ответила Лина. - Для Вас.
- Что? - недоверчиво переспросил, поднимаясь на ноги и приближаясь к ней вплотную. Настолько близко, что Лина ощутила, как теплое дыхание опалило щеку. Губы оказались возле уха, почти касаясь мочки, и она невольно задрожала. Уловив неоднозначную реакцию, Микаэль мгновенно выпрямился и скрестил руки на груди.
- А что в нем? - с видом заинтересовавшегося ребенка, тщательно пытающего скрыть любознательность, указал пальцем на сверток Микаэль.
Когда мы знакомимся с человеком, мы пытаемся узнать о нем как много больше. Когда мы проводим время с ним, мы стараемся уже обмениваться взаимной информацией, чтобы установить между нами прочную связь. Когда мы влюбляемся, то мы глубоко погружаемся в этого человека. Буквально ныряем, наслаждаясь неизведанными эмоциями. Получаем удовольствие от того, что происходит, хоть где — то в глубине души не отрицаем. В каждой реке есть дно и порой оно настолько мелкое, что мы даже не пробуем сделать нырок, выходя наружу.
А Микаэль стал для нее целым океаном. Бездонный.
- Вот, - Лина достала из пакета книгу и протянула мужчине, избегая зрительного контакта. - А еще любимые круассаны…
- Боже мой! Я не могу поверить! - восторженно отозвался Микаэль, разглядывая старинное печатное издание. - Это же «Божественная комедия» Данте! Я так давно искал эту книгу, кажется, еще с прошлого лета, но нигде так и не нашел. Спасибо тебе большое!
- Не за что! - Она сама не заметила, как слабая улыбка застыла на губах. Ограничился словами, вкладывая безграничную радость и, по сути, детскую непосредственность, совсем не напоминающую поведение взрослого мужчины. Не предпринял и попытки ее обнять, прочерчивая границу. Давая безмолвно понять, что оценил по достоинству ее сюрприз, но остался равнодушен к ней самой. Неужели не заслужила и мимолетных объятиях, которые бы вдохновили и не позволили надежде тоже умереть? Быть похороненной в реальности, ненавистной и безжалостной. Да, настоящая любовь появляется тогда, когда никто не ищет выгоду, но разве ответным жестом поблагодарить так сложно? Дать всего раз поверить в мечту…
Разве можно предугадать, когда кто — то кого — то полюбит? Такого не бывает. Это не в нашей власти контролировать подобный процесс, как и не сможем мы кого — то заставить насильно полюбить. Суть отношений состоит не в том, чтобы зажечь в ком — то ответное пламя. Заставить гореть без огня от любви, что происходит с нами. Иначе. Нужно уметь поддержать тепло, согревающее и сердце. И душу. В нас самих, а не тщетно пытаться бороться с другим.
- Вчера ты мне писала сообщения, - начал Микаэль, на мгновенье запнувшись. - Не обращай внимание на мои слова! Серьезно, у меня иногда бывает такое, и я ни в коем случае не хотел тебя обижать.
- Нет, все хорошо! - натянуто выдавила улыбку Лина. - Просто мне вчера показалось, что ты хочешь прекратить общение. Если так, то я могу больше ни писать, ни звонить…
- Ты неправильно меня поняла! Забудем, хорошо? - мягко проговорил Микаэль, только вот у нее не получалось взять и просто стереть из памяти отрывок прошедшего вечера. Не выходило, как бы ни старалась. Может, поэтому не решалась ему написать после приема. Ожидала, боясь, что худшее начнет сбываться. Сегодня на приеме она почти физически ощущала отчужденность. Никогда такого не происходило ранее. Не было того впечатления, что она — обычная пациентка. Одна из сотни таких, какие у него в день по несколько раз. Он всегда заставлял чувствовать ее особенной.
«Привет! Как дела?»
Звук пришедшего сообщения отвлек ее от тягостных размышлений. Тоску сняло, словно и не было вовсе, а пальцы уже печатали ответное послание.
«Хорошо! Как ты?»
« Нормально! Спасибо! Я точно тебя не обидел?»
«С чего ты так решил?»
«Просто ты очень эмоциональная девушка»
Постоянно. Не упускал возможности сказать об этом, и она не понимала, почему ей становилось неприятно. От того, как звучало с его уст. От того, будто он считал это недостатком.
« Ты всегда называешь меня эмоциональной! Почему ты так решил?»
« Чтобы я не говорил, ты все время думаешь о плохом! Ты интересная, красивая, умная, внимательная, тактичная, заботливая...»
Как у него это выходило?
Одной фразой он мог обречь ее на страдания, загоняя в тьму. Одним другим предложением разогнать мрак и наполнить неимоверным счастьем. Когда в последний раз Лина слышала от него нежные слова?
Две недели назад где — то, если не больше, а после — Микаэль Клекчани превратился в отстраненного незнакомца, не проявляющего особо никакого внимания.
«Правда?»
«Да, я всегда честен!»
«Микаэль, ты же не обманешь меня никогда? Никогда между нами не будет лжи?»
Ответ последовал незамедлительно, и удивительная легкость охватила. Невесомость, словно все проблемы и фантазии, отравляющие, остались позади. Испарились и рассеялись.
«Нужно поднять одну руку, другую — на Библию, и поклясться говорить правду, и только правду...Может, хочешь о чем — то спросить? Узнать?!»
Ее шанс. Вожделенный и долгожданный, чтобы наконец — таки оборвать эти мучения.
Услышать, а точнее — прочитать то, о чем так давно шепчет внутренний голос. Любит ее…Он тонкими намеками подталкивал ее к тому, в чем оба остро нуждались. К откровенному разговору.
«Тебе нравится то, как мы общаемся?»
«Ничего не вижу плохого в нашей дружеской беседе»
« Почему ты постоянно делаешь упор на этой фразе?»
«Какой?»
«Друзья!»
«Потому что мы с тобой друзья!»
Он притягивал ее, как огонь бабочек, а их отношениям давал фиктивное название. Фальшивка, ничего не стоящая, ведь всем давно и прекрасно известен простой факт.
Между мужчиной и женщиной не бывает дружбы.
Обязательно кто — то влюбится и все испортит.
Или положит начало чему — то большему.
Лина надеялась на второй вариант, старательно игнорируя первый. Очень сложно представить, какие мысли в голове Микаэля, раз он то приближает, то ставит между ними грань. Невозможно предугадать ни один его ход. Когда, кажется, охладел, Микаэль снова возвращает ее в те моменты, что они пережили, а когда она пытается сблизиться. Подойти с другой стороны и открыто заявить о чувствах, он прячется в собственный кокон, скрываясь от своих эмоций. Прячась от нее.
Что же ей сделать, чтобы расшибить эту невидимую стену между ними?
Иного выхода нет...Значит, настало время ей первой сделать шаг.

 » Глава Двадцать Третья

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ТРЕТЬЯ.

- Микаэль, мне все это не нравится, - голос Эдуардо звучал грозно. Сердито. Похоже, он пребывал не в самом лучшем расположении духа, раз вызвал его в кабинет.
- Что именно, Эдуардо? - непонимающе приподнял бровь он. Действительно, Микаэль не догадывался, что могло спровоцировать вспышку гнева у его начальника.
- Что у тебя с Линой Альби? Я не придурок и вижу, что она вчера принесла тебе подарок, - Микаэль нахмурился, постепенно понимая, к чему ведёт Эдуардо. - Эти милые взгляды и щебетания...Микаэль, мне все это не нравится.
- У нас ничего нет с ней, - покачал головой он. - Мы просто общаемся и все.
- Кто ты и кто она? Какое между Вами возможно общение? Какие интересы? Послушай, мне не нужны проблемы, а зная, какие у неё родители, я не удивлюсь, если завтра тебя размажут одним пальцем по стене, - на одном дыхании выпалил мужчина и швырнул шариковую ручку.
- За что? Я ничего не позволяю себе лишнего, - пожал плечами Микаэль. - В чем, собственно говоря, дело?
- Дело в том, что Вы не пара друг для друга, - стукнул сжатым кулаком о стол Эдуардо. - Я не хочу, чтобы из -за тебя у меня возникли тоже проблемы или репутация клиники пострадала.
- Какая пара? О чем Вы вообще? - сглотнул, поджав губы.
- Я все сказал, - прервал Эдуардо. - Эти подарочки и общение до хорошего не доведут!
Казалось, Микаэль оказался в какой — то параллельной реальности. Альтернатива всему тому, что творится, на самом деле. Почему Эдуардо смотрит на него так, словно он замешан в каком — то темном деле? Нечистом. Грязь, от которого отмыть невозможно. Но и не обратить на нее внимание сложно. Ощущение, будто он совершил тяжкий грех, а расплата в скором времени настигнет его. Жестокая. За что только?
Он совсем не понимал направленного на него взгляда, полного осуждения и укора. Не совершил никаких поступков, что могли бы дурно сказаться на репутации Лины. Не рассказывал никому об их общении, даже от родителей скрывал, с кем часами висит по телефону, считая это той темой, о которой следует молчать. Неприступной. Той, что должна остаться только между ними. Хотя Лина, наверняка, давно поделилась с семьей, да и он брал разрешение на общение у ее матери. Выходит, секрет хранит один, ошибочно полагая, что никому об этом факте неизвестно. Правильно говорят, тайное всегда станет явным, как бы ни пытались это скрыть. Утаить от общества, которое, как Микаэль, и знал не примет такой связи.
- Эдуардо, что ты хочешь от меня? - отбросив официальность, прямо начал Микаэль. - Не думаю, что из — за того, что я общаюсь с ней только по телефону может что — то случиться плохое.
- Думать и быть уверенным — большая разница, - твердо проговорил он. - Ни ты, ни я не можем дать гарантий, что ждет нас завтра, а ты, Микаэль, должен понимать, в каком положении находишься. Ни кола, ни двора, а куда полез, а? Чем ты думал, начиная заваривать всю эту кашу?
Действительно, для чего он все это начал? Симпатичная? Да. Веселая и многогранная? Так и есть. Остроумная и мудрая не по годам? Это о ней. Пытающаяся научить его воспринимать мир светлым и передать «розовые очки», которые не дают увидеть настоящую действительность? Вот точное описание Лины Альби. Но как наплевать на восемнадцать лет разницы между ними? Это непостижимо. Он не в силах был переступить через этот барьер. Принять то, что она может быть для него женой. Матерью детей…
Каких, если она сама еще ребенок? По сути, так и есть. Она для него очень маленькая. Можно забыть о различиях в социальном положении, тем не менее возрастную разницу никак не перечеркнуть.
Чтобы не обращать внимание на возраст, быть уверенным в будущем, которого у них, почти без всяких сомнений, нет, нужно безумно любить. Добровольно стать сумасшедшим от любви к Лине и потерять окончательно рассудок, увлекаясь в пучину неизвестности.
А Микаэль не любил ее…
Чувствовал что — то непонятное. Какое — то притяжение, магнитом сцепляющее их. Невыносимую тягу. Интерес. Даже, может, где — то в глубине души и мечтал о такой девушке, как Лина, в качестве супруги. Строить с ней реальные отношения. Создать семью, укрепленную фундаментом уважения, взаимопонимания. Но любовь как — то и не вписывалась в планы. Бесспорно, тот интерес, что пробудила в нем Лина, не возбуждала ни одна женщина. Да, все верно, но и правда заключалась в том, что это оставалось на уровне симпатии. Не заходила в нечто большее или переросло в глубокое. По крайней мере, это едва не случилось, не выработай он внутреннюю гармонию. С собой. С мыслями. Приглушив напрасные рвущиеся наружу эмоции.
Нужно быть реалистом. Люди давно разучились видеть в ком — то хорошее, ожидая подвоха или коварства, а Лина совсем другая. Огородившаяся от жестокости, похоти и разврата, она не замечала никаких его недостатков. Только свет, вовсе не понимая, каким мраком заполнена жизнь Микаэля. Однако она заставляла и его верить в это. Верить в лучшее, и он на несколько недель, действительно, позабыл обо всем.
А сейчас нашел путь, выбранный им еще давно. Дорога, с которой ни в коем случае нельзя свернуть. Ни за что. Если выбор сделан — его необходимо придерживаться до последнего.
- Эдуардо, ты же меня знаешь, - спокойно произнес Микаэль, призывая на сей раз разум рассуждать. - Ничего плохого не будет! Обещаю!
- Ничего не будет, если ты завяжешь с этим общением! Микаэль, серьезно, посмотри, кто ты, а кто она! Посуди сам и решай, - звонок телефона заставил Микаэля вздрогнуть и отвернуться, получив утвердительный кивок начальник. Последний отвлекся от работника, начав разговор с женой, и Микаэль посчитал нужным покинуть кабинет.
Интересная картина получается. Он не любил Лину, но с ней так легко, пусть порой она и капризничала, напоминая маленькую девочку. Но с ней хорошо было переписываться. Вести беседы на любые темы, прекрасно зная, что она поддержит.
А что такое любовь?
Когда ты готов отдать жизнь за нее?
Когда, чтобы увидеть ее одну улыбку, можно пожертвовать всеми благами? Когда ты можешь забыть о прошлом ради нее, живя только одним днем и для нее?
Любовь — это, когда ты видишь в ней будущее. На двоих.
Только Микаэль ни на что из перечисленного способен не был. Он не любил Лину. Умереть ради нее — ни за что. Во — первых, у него есть родители, а во — вторых, просто — напросто она стала для него лучшим другом. Человеком, способным выслушать его. Девушкой, отличающейся от молодежи, тем самым заинтересовав. Скромностью. Неприступностью.
По правде, Микаэль несколько дней размышлял над тем, что ему сказал Эдуардо. Бессонные ночи. Пытался принять решение, которое не ранит ее. Не превратит невинного милого ангелочка, раскрывшего ему душу, в ожесточенное и разочаровавшееся создание. Ломал голову над тем, какой правильный подход подобрать. И проклинал собственную оплошность, когда позволил эмоциям переселить трезвость, а вспыхнувшему интересу застелить взор туманом. А сейчас наваждение резко ушло, обнажая истинную действительность.
Он не любил ее настолько, чтобы бороться за нее.
Когда — нибудь она найдет другого мужчину. Более молодого и обеспеченного. Выйдет за него замуж и забудет его, потому что они не пара. Так и будет.
Они никак не подходят друг друга. Не достаточно одного общения и приятных разговоров, чтобы рассчитывать на дальнейшее будущее. Не любил Лину…
Вот, наверное, и была причина, которая не давала ему продвигаться дальше.
Прозвучавший дважды звук сообщения принудил его оторваться от тяжелых мыслей и взглянуть на экран. То, чего боялся, произошло. Случилось. Почему ты так неправильно меня поняла, Лина? - пробормотал про себя Микаэль.
«Если ты думаешь, что из — за того, что ты старше меня, я когда — нибудь скажу, что нам нужно перестать общаться, ты ошибаешься! Микаэль, я очень дорожу нашими отношениями и никогда, понимаешь, никогда не прекращу их!»
Зато, видимо, пора сделать это ему…

 » Глава Двадцать Четвертая

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ЧЕТВЕРТАЯ.

Она так хотела предложить ему свое сердце. Больше всего на свете мечтала подарить только Микаэлю. И вот она протянула мужчине сердце. Только оно оказалось разбито. Может, он тоже чего — то хочет, как и она? В последний раз потоптаться на осколках, добивая медленно и верно.
«Скажи, пожалуйста, что ты имеешь в виду, говоря об отношениях? У нас с тобой просто общение. Не отношения»
Где — то слышала, что разбитое сердце означает, что все — таки любовь вошла в него. Попыталась стать взаимной и поделиться, но не вышло, и она ушла. Уничтожая все вдребезги.
День, который должен был стать началом чего — то большего. День, когда Лина решилась сама открыться ему. Признаться. Дать понять, что для нее он — весь смысл. Этот день омрачился и погрузился в вечный мрак. Она запомнит его навсегда. День, когда она умерла морально, став существовать физически. День, который положил начало бесконечному ожиданию. Вместо надежды теперь останется только напрасные иллюзии.
Звонок телефона заставил ее шмыгнуть носом и придать голосу больше твердости. Она не будет плакать. Не позволит, чтобы он пожалел ее. Самое худшее — это не любовь без ответа. А любовь, получающая взамен жалость.
- Да, Микаэль? - оживленно ответила Лина, прикусив почти до крови нижнюю губу.
- Твое сообщение меня смутило, на самом деле, - откровенно признался мужчина. - Для меня отношения — это что — то серьезное, понимаешь? Мы с тобой прекрасно понимаем, что когда — нибудь перестать общаться и…
- Почему мы должны перестать?
- Если я женюсь, то мы же не сможем, как раньше? - пробормотал Микаэль. - Когда ты выйдешь замуж, мы точно не будем общаться.
- Я не выйду замуж!
- Почему?
Потому что невозможно наполнить и без того полный до краев стакан воды. Нельзя заставить сердце, в котором целый безграничный океан любви к одному мужчине, полюбить кого — то другого. Никогда не получится. Как бы кто ни старался, но провалится с треском. Слишком сильно полюбила она Микаэля Клекчани. Безоглядно. Безумно. Кажется, и в ее жилах течет эта любовь. К нему.
Молчала, не в силах ничего произнести. Пусть сегодня скажет он. Выговорится наконец — таки и перестанет мучить ее молчанием. Правда, что станет палачом для нее, безжалостно убивающим мечты, она сама ждала ее. Выхода нет. Сегодня она будет слушать только Микаэля…
- Я понимаю, учеба и карьера, - не дал ей вставить слово Микаэль. - Но когда — нибудь ты встретишь другого парня или я девушку...Все равно ничего не бывает вечным.
- Зачем смотреть, что ждет в будущем? - непонимающе переспросила Лина. - Нужно жить сейчас, а не думать о том, что будет завтра. Наслаждаться и радоваться каждым мгновеньем, а не предполагать и строить планы. Зачем ты так глубоко смотришь вперед?
- Так нужно делать, моя хорошая, - перебил ее Микаэль. - В жизни, как в шахматах. Всегда нужно просчитывать ходы и опережать ход мыслей противника.
- А кто же противник? Я?
- Нет, конечно! - приглушенно засмеялся Микаэль. - В шахматной игре с жизнью нашим противником становится время.
Она не узнавала этот циничный голос. Будто с ней говорил не тот мужчина. Не ее Микаэль. А чужой человек, рассказывающий о философии, без лишних чувств. Словно ведет разговор с незнакомкой, а не с ней.
- Мне кажется, ты что — то недоговариваешь, - сильнее впившись зубами в нежную кожу губы, не обращая внимания на железный привкус крови, продолжила Лина. - Чего ты боишься, Микаэль?
- Ничего, кроме, - он выдержал значительную паузу. - Я не хочу, чтобы ты ко мне привязалась. Не хочу сделать больно. Не оправдать твои ожидания и разочаровать. Поверь, потом останется горький осадок.
Лина это знала. Она все потеряла, когда ему сердце, как награду, вручила, полностью и слепо доверившись. Он же взял ее душу, наслаждаясь чистотой еще не запачканной грязью души. Она же ни о чем не просила, кроме одного. Он же обещал тоже всего одну вещь. Не отпускать ее…
- Разочарования приходят вместе с любовью, Микаэль, - тихо сказала Лина. - Так всегда бывает. Боль — спутница любви, а ты мне как — то говорил, что это вовсе не так.
- Ли, послушай…- Пламя внутри уже не грело ее. Оно горело, сжигая и испепеляя дотла. Убивало. Стало так пусто и одиноко. Вновь обратился к ней так ласково, но все же резал без жалости. Без ножа. Лишь словами.
- Что плохого в том, что я привяжусь к тебе? - недоуменно спросила Лина. - А если и у тебя появится ко мне привязанность?
- Этого не будет, - твердо отчеканил Микаэль. - Я умею подавлять эмоции. Я никогда не привяжусь к тебе, Лина! Мне приятно общаться было, но привязанность...Это невозможно!
С этого момента и до конца последнего вздоха Лина будет ненавидеть до остервенения слово «ВСЕГДА». Лживое. Фальшивое. Лицемерное. Оно сломало не только ее судьбу, но и многих других. Ничего не бывает ВСЕГДА. И он доказал ей…
Она чувствовала, что это последний разговор. Чувствовала, что больше ничего не повторится. Ничего более не вернуть. Не верила в истину, которая предстала перед ней.
- Ты хочешь перестать общаться? - задала вопрос и замерла, превратившись в напряженную струнку. Слезы застыли в ее глазах, тоже не решаясь вырваться наружу. Застыла, ведь все зависело сейчас от него.
Любовь не может смириться с равнодушием. Пусть порой она много болтала без умолку или писала длинные сообщения, но она любила его. Больше, чем жизнь. Описать это чувство настолько сложное. Кто — то воспримет обычной детской влюбленностью, которая у всех была и прошла, но тот, кто знает истинное значение настоящей любви, поймет, что Лина Альби, действительно, полюбила Микаэля Клекчани. Не за внешность. Не за приятные разговоры. Нет. За то, что он есть. И саму себя на муки обрекла…
И Микаэль прекрасно понимал, к чему все ведет. Слишком чиста и воздушна для этого жестокого мира. Для него. Не подозревал, правда, как за маской сильной девушки, разговаривающий с ним так, будто ничего значимого для нее не происходит, изнывает раненая душа. Стонет беззвучно, но до него не доходит. И не дойдет никогда.
- Да! Я долго думал, - ответил Микаэль, и одинокая слеза скатилась по ее щеке, а за ней вторая. Третья...Она молчала, не намереваясь больше ничего говорить. Главное, не разрыдаться, окончательно опустившись в глазах мужчины.
- Думал очень долго? Почему так ты решил, Микаэль? - выдавила Лина и вцепилась в край покрывала на кровати.
- Никому не открывай свою душу, кроме родителей и своего будущего мужа! И что -то можешь доверить мне...
- В смысле?
- Да, если тебе важно моё мнение! Мне тоже можно открыться и ничего не утаивать
Ее главная ошибка заключалась в том, что в ту минуту она не спросила всего одну вещь. Она должна была узнать, но замолчала, а он и не говорил больше. Всего один вопрос, оставшийся навсегда в них.
А кто ты, Микаэль, для меня?
Лина верила в это чувство. Поселив его в мире своего сердца, она не думала, что в один день ее мир станет капканом для нее.
- Так получилось, что я встретил другую, - признался Микаэль, и телефон едва не выскользнул из ослабевших пальцев. Голова от обиды и шока закружилась, а в спальне эхом разносилось «Другая...Другая...»
Разорвалось в груди ее сердце, роняя осколки. Не больно. Кажется, уже неживая. Слезы мгновенно высохли, а взгляд стал стеклянным, подобно мертвецу.
Мечты не цвели уже, как раньше. Он жестоко вырубил их. Под корень.
- Ты встретил девушку? - Не поняла, как смогла так спокойно произнести всего три фразы, а что — то внутри ухнуло вниз.
- Да, мы познакомились с ней совсем недавно, - подтвердил Микаэль. - Я знаю тебя больше, чем ее, конечно, но вот тут такое мероприятие намечается. В общем, я собираюсь в апреле в Италию, чтобы как бы познакомиться поближе.
- Смотрины, да?
- Что — то вроде этого, - согласно поддержал ее Микаэль, и Лина иронично засмеялась, не понимая, почему вместо слез возник этот дурацкий смех.
- Настоящий итальянец от мозга до костей, - бросила она. - Надо было сказать мне об этом раньше, Микаэль! Я все поняла...Не беспокойся, ты совсем не обидел меня и не ранил. Чтобы мне больно, я должна была тебя….тебя...Все хорошо! К тому же я сама говорила, что, когда ты женишься, между нами не будет никаких отношений...Извини, общения!
- Мне кажется, я все — таки обидел тебя, - выдохнул Микаэль, и Лина, ощутив, как невыносимый комок подкатил к горлу, сдавливая и мешая вздохнуть, пробормотала.
- Удачи и счастья Вам, Микаэль Клекчани!
- Спасибо за понимание и…- дальше она не стала слушать, повесив трубку. Главный подлый закон любви, настоящей, которая пробирает до дрожи и лишает разума — отпустить. Дать возможность любимому быть счастливым с другой. Наплевать на себя. Молча сносить каждый день страдания, помня о тех прекрасных минутах, проведенных вместе. Тщетно пытаться затянуть раны бальзамом из воспоминаний и сознавать. Все бесполезно...Сердце разбилось тихо. Душа погибла бесшумно. Только комната наполнилась громкими всхлипами, оплакивая смерть сразу трех неделимых вещей. Души. Сердца. Надежды.

 » Глава Двадцать Пятая

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЯТАЯ.

Три месяца спустя.
Конец апреля.

Темное ночное небо рассекла на части молния. Раскаты приближающегося грома сливались с воем ветра, и это вовсе не напоминало солнечную весеннюю погоду.
Та же самая буря творилась на душе сидевшей в полной тьме девушке в кресле. Голова откинуть назад, а руки сцеплены в «замок». Волосы заплетены в небрежную косу. Белая шелковая ночная рубашка облегала тонкую фигурку.
За три месяца и ровно пять дней мучительная боль в сердце только росла. Правда, теперь все стало намного хуже. Она скучала. Тосковала такой неимоверной тоской, что хотелось выть, глядя на луну, как одинокой волчице.
Куда делась жизнерадостная и веселая девочка, излучающая тепло и принимающая только свет? Почему эти губы больше не знают, что такое искренняя улыбка? Почему глаза до сих пор не устали плакать?
Потому что некоторым вещам не суждено пройти. Никогда. Не проходит ничего просто так. Всегда остается след, а бывает, что оно вообще не забывается. Глубоко заблуждался Соломон, приводя подобную цитату. Ничего не проходит.
Чем ближе мотылёк приближается к пламени, привлечённый исходящим от него светом, тем ближе становится погибель!
Когда Лина ощущала тепло его кожи, огонь внутри нее разгорался, но она и не знала, что вскоре станет сгорать в нем до пепла
Физическая близость - самая лёгкая и простая вещь, а вот добиться духовной связи и душевного слияния настолько сложно, что люди предпочитают первое второму, гоняясь за миражами.
Поднялась на ноги и подошла к окну. Провела пальцами по холодному стеклу, ощущая, как привычные за несколько месяцев слезы покатились по щекам. Он любил дождь. Любая погода для него была благодатью, а она никогда не говорила, что когда — то представляла, как они танцуют под проливным ливнем. Эта была фантазия. Мираж, который тоже рассеялся.
Микаэль Клекчани.
Обычный стоматолог из ничем не выделяющейся особо клиники. Обычный наемный работник без собственного дома и машины. Обычный человек…
Он был одним из тех, кого Лина ценила и уважала. Он был единственным другом, с которым она готова была открыто говорить на все темы и доверять слепо. Он был последним человеком, умеющим не только терпеть ее капризы, но и прислушиваться к ней. А ещё он был...ее первой любовью...А потом стал — единственной.
Наивная дурочка! Как она могла надеяться, что он сможет когда -нибудь ее полюбить? Он называл ее другом, а Лина ждала того дня, когда он скажет: "Я люблю тебя!"
Прикрыла глаза, возвращаясь в прошлые моменты. Они и так не покидали ее никогда. Не уходили, не оставляя ее даже и на секунду без груза отчаяния и воспоминаний. Стали ее частью.
- Я не боюсь удалять зуб. Не боюсь все это делать. Я просто боюсь за тебя.
- Почему?
- Потому что я не хочу причинять тебе боль.
Тогда он имел в виду физическую боль, но спустя всего лишь несколько недель Микаэль причинил ей самую сильную боль. Боль, которая в тысячу раз невыносимее. Душевная. Она и представить не могла, что мужчина, не желающий подвергать ее страданиям, окажется единственной и главной причиной ее душевых мук.
Влюбилась в мечту, но не смогла и разочароваться в том, какой он есть. Зачем так поступил? Зачем начал общение, не имея никаких планов? Зачем позволил ей любить, в то время, как сам не намеревался отвечать взаимностью? В чем же она так провинилась перед ним, что он наказал ее на всю жизнь? Наказал любовью, которой и не было. С его стороны.
Если бы мы знали, что любовь лишает нас контроля, подчиняет, затуманивает мозг, разве бы мы ждали её, как великий дар?
Отошла от окна, не видя, как за спиной первые капли дождя бесшумно падают на землю. Мать напрочь не желала ничего о нем слышать и просила забыть. Две подруги, Юлиана и Тори, настраивали против него, призывая вычеркнуть из памяти навсегда. Не бегать за тем, кто не заслужил ее. Оставаться недосягаемой мечтой. Внутренний голос приказывал наплевать на него. Но разве Лина могла выбросить того, кто стал для нее всем миром? Разбитое сердце молило его прийти и излечить эту боль. Никакой клей не склеит осколки, как раскаяние того, кто и поломал его.
Чтобы ее оттолкнуть, Микаэль Клекчани нарушил принципы. Солгал. Нагло. Насчет невесты, которая так же являлась иллюзией, и об этом ей рассказал никто иной, как Эдуардо Согомони. Он просто дал понять, что Микаэль не любил ее. А верить или нет — ее дело.
Любить — это умение отпускать человека, зная, что он счастлив. Его счастье способно окупить сполна все мучения. Но Лина не догадывалась, счастлив ли по — настоящему Микаэль? Забыл или нет…За три месяца ни разу не позвонил. Не написал. Словно ее и не существовало.
Если он смог так быстро ее забыть, у нее это не выйдет.
Свою душу на ладони Лина готова была вручить ему! Как бабочка, доверчиво и по -детски она летела навстречу ему, только вот он безжалостно сжал бабочку, ломая крылья ее души
И это не пройдет никогда...Ее история сохранится в каменном сердце, которое не смогло полюбить.

 » КОНЕЦ

КОНЕЦ КНИГИ!
Спасибо всем моим читателям! Спасибо, что комментируете! Спасибо, что вдохновляете своими отзывами! Люблю Вас!
КНИГА ОСНОВАНА НА РЕАЛЬНЫХ СОБЫТИЯХ
ПРОТОТИПЫ ГЕРОЕВ В КНИГЕ :
ЛИНА АЛЬБИ - АЛИЯ БХАТТ
МИКАЭЛЬ КЛЕКЧАНИ - АРДЖУН РАМПАЛ

Примите в читате ли

Великолепное произведение!
Браво, автору!!!Очень трогательно. М очень хочется продолжения!

Примите в читатели