Нора Робертс "Ключ света"

спасибо за перевод
_________________

AprilJuly, Кали спасибо за прекрвсный перевод!
___________________________________

 » Глава 2

Раскат грома заставил Мэлори прийти в себя, и ее рука снова нащупала руку Зои. Он был просто мужчиной, убеждала она себя. Это был просто дом. И кое-кто должен успокоится.
— У вас интересный дом, мистер Питт. – начала она.
— Да. Не хотите ли присесть? Ах, Ровена. Вы уже встречались с моей компаньонкой. – Он взял Ровену за руку, когда она подошла к нему сбоку.
Они подходят друг к другу, решила Мэлори, как две стороны одной монеты.
— Пройдемте к огню, – сказала Ровена, жестом указывая в направлении камина. – Такая свирепая ночь. Давайте устроимся поудобнее.
— Я думаю, мы будем чувствовать себя более комфортно, если поймем, что здесь происходит. – Дана попрочнее установилась на своих высоких каблуках и осталась стоять на месте. – Почему мы были приглашены сюда?
— Обязательно. Но возле огня так чудесно. Ничего нет лучше хорошего шампанского, приятной компании и жаркого огня в такую штормовую ночь. Скажите, мисс Прайс, что вы думаете об увиденной коллекции произведений искусства?
— Впечатляюще. Эклектично. – Бросив быстрый взгляд на Дану, Мэлори позволила отвести себя к креслу у камина. – Вы, должно быть, потратили значительное время на все это.
Смех Ровены струился подобно туману над водой.
— О, значительное. Питт и я ценим красоту, во всех ее формах. Действительно, как вы могли заметить, мы относимся к искусству с глубоким почтением. Как должно быть и вы, если судить по выбору профессии.
— Искусство не требует оправданий.
— Да. Это свет в любой тени. Питт, мы должны обязательно показать мисс Стил библиотеку в этот вечер. Я надеюсь, вы ее оцените. – Она рассеянно указала на слугу, который вошел с ведерком льда и бутылкой шампанского. – Каким бы был мир без книг?
— Книги и есть целый мир. – Заинтригованная, Дана осторожно присела.
— Я думаю это ошибка, – Зоя помедлила, бросая взгляд то на одно лицо, то на другое. – Я ничего не знаю об искусстве. О настоящем искусстве. И о книгах… я хочу сказать, я читала книги, но…
— Пожалуйста, сядьте. – Питт мягко подтолкнул ее к креслу. – Будьте как дома. Я надеюсь, с вашим сыном все хорошо?
Она оцепенела, ее рыжевато-коричневые глаза стали тигрово-яркими.
— Саймон в порядке.
— Материнство тоже своего рода искусство, вы не думаете, мисс МакКорт? Наиболее необходимое, жизненно важное искусство. Одно это требует отваги и любви.
— У вас есть дети?
— Нет. Я никогда не знал этой радости. – Его рука легко касалась руки Ровены, пока он говорил, затем он поднял свой бокал. – За жизнь. И всю ее непостижимость, – в его глазах отражался блеск хрусталя. – Не нужно боятся. Никто здесь не желает вам ничего, кроме здоровья, счастья и успеха.
— Почему? – потребовала Дана. – Вы не знаете нас, хотя, похоже, вы знаете о нас гораздо больше, чем мы о вас.
— А вы искатель, мисс Стил. Интеллигентная, откровенная женщина, ищущая ответы.
— И не получающая их.
Он улыбнулся.
— Моя самая большая надежда, что вы найдете все ответы. Для начала, я бы хотел рассказать вам историю. Подходящая ночь для историй.
Он откинулся назад. Как и у Ровены, его голос был музыкальным и сильным, слегка необычным. Очень подходящим, подумала Мэлори, чтобы рассказывать истории в штормовые ночи.
Под действием этого голоса она немного расслабилась. Что еще ей оставалось делать, кроме как сидеть в фантастическом доме возле потрескивающего огня и слушать странного, красивого мужчину, сплетающего историю, пока она небольшими глотками пьет шампанское.
Это лучше еды на вынос в период неурядиц с ее чековой книжкой.
И если бы она смогла воспользоваться этой поездкой и немного подтолкнуть Питта к мысли о выставке его коллекции в Галерее, она вполне могла бы сохранить свою работу.
Итак, она устроилась поудобнее и приготовилась приятно провести время.
— Очень давно, на земле великих гор и богатых лесов, жил молодой бог. Он был единственным ребенком своих родителей, и они очень его любили. Он был одарен красивым лицом и такими достоинствами, как отвага и сила. Ему предначертано было править, как его отцу до него, и, таким образом, его растили как бога-короля, холодного в суждении, быстрого в действии.
— В этих землях царил мир, с тех пор как боги пришли сюда. Красота, музыка и искусство, поэзия и танцы были повсюду. Столько, сколько можно было вспомнить, а память богов бесконечна, в этом месте были гармония и равновесие.
Он прервался, чтобы сделать глоток вина, его пристальный взгляд медленно переходил от одного лица к другому.
— Из-за Завесы Силы, через покров Завесы Снов, они захотели взглянуть на мир смертных. Младшим богам позволялось общаться и соединяться браком с обитателями мира смертных, от таких союзов появились феи и эльфы, сильфы и другие волшебные существа. Некоторым из них мир смертных был больше по вкусу, и они населяли его. Некоторые, конечно, были развращены собственной силой, миром смертных, и встали на темный путь. Такова природа, даже природа богов.
Питт опустился вперед, чтобы дотянуться до тонкого крекера с икрой.
— Вы слышали истории о магии и колдовстве, сказки о феях. Мисс Стил, как один из хранителей историй и книг, что вы думаете о том, как подобные сказки стали частью культуры? В чем причина их появления?
— Чтобы наделить кого-то или что-то могуществом большим, чем есть на самом деле. Чтобы утолять нашу нужду в героях, злодеях и романтике, – пожала плечами Дана. Он сумел заинтересовать ее. – Если, например, Артур из кельтов был королем-воином, как полагают многие филологи и ученые, насколько более увлекательным и убедительным становится его образ, если мы видим его в Камелоте, с Мерлином. Если при помощи магии, будучи совсем молодым мальчиком, он стал королем, выдернув волшебный меч из камня.
— Мне нравится эта история, – вмешалась Зоя. – Ну, за исключением концовки. Мне она кажется такой несправедливой. Но я думаю…
— Пожалуйста, – сказал Питт, – продолжайте.
— Ну, я склоняюсь к мысли, что магия могла существовать, пока мы не стали слишком образованными и не отошли от нее. Я не имею в виду, что образование это плохо, – добавила она быстро, смущенно поеживаясь от направленного на нее всеобщего внимания. – Я только имею в виду, что, возможно, мы… ммм… отгородились от нее, потому что стали требовать логических и научных объяснений для всего на свете.
— Хорошо сказано, – Ровена кивнула. – Ребенок, повзрослев, часто прячет свои игрушки в дальний угол чулана, забывая, каким чудом они для него были, пока он не вырос. Вы верите в чудеса, мисс МакКорт?
— У меня девятилетний сын, – ответила Зоя. – Все, что я мне надо сделать, чтобы поверить в чудо – это взглянуть на него. Да, и я бы хотела, чтобы вы называли меня Зоей.
Лицо Ровены осветилось теплой улыбкой.
— Благодарю. Питт?
— Ах, да, продолжим рассказ. Согласно традиции, по достижении совершеннолетия молодой бог был послан за Завесу на одну неделю, чтобы побыть среди смертных, изучить их образ мыслей, их сильные и слабые стороны, их пороки и добродетели. Так случилось, что он увидел молодую женщину, деву необычайной красоты и достоинств. А увидев, полюбил, а полюбив, возжелал. Но так как она была для него недоступна по законам его мира, он томился по ней. Он стал апатичным, беспокойным и несчастливым, не хотел ни есть, ни пить. Его не привлекала ни одна из богинь, которых ему прочили в жены. Его родители, встревоженные состоянием сына, сдались. Они не могли отдать своего сына в мир смертных, но они могли забрать деву к себе.
— Они похитили ее? – вмешалась Мэлори.
— Они могли это сделать. – Ровена снова наполнила бокал. – Но любовь не может быть похищена. Это выбор. А молодой бог желал любви.
— Он ее получил? – спросила Зоя.
— Смертная дева сделала выбор, и полюбила, и отказалась от своего мира ради него. – Питт положил руки себе на колени. – Это вызвало ярость в мирах богов и смертных, и в том половинчатом мистическом среднем мире фей. Ни один смертный не преодолевал Завесу. Пока это самое основное правило не было нарушено. Смертная женщина была перенесена из своего мира в их, вышла замуж и разделила ложе с их будущим королем по такой ничтожной причине, как любовь.
— Что может быть важнее любви? – спросила Мэлори, чем заслужила неспешный, спокойный взгляд Пита.
— Некоторые сказали бы ничего, другие назвали бы честь, истину, преданность. Впервые на памяти богов в их мире разгорелась вражда. Равновесие было нарушено. Молодой бог-король, правящий в то время, был силен и выстоял. И смертная дева осталась. Некоторые, поколебавшись, признали ее, другие в тайне плели заговор.
Явная нотка насилия, прозвучавшая в его голосе, неожиданная холодная ярость, заставила Мэлори вновь вспомнить о каменных воинах.
— Мятежи, проходящие открыто, могли быть подавлены, но были и те, что велись в тайных комнатах. И это подорвало основы мира.
— Жена бога-короля родила ему троих детей, трех дочерей, полубогинь с душой смертных. В день их рождения, отец подарил каждой из них по драгоценному амулету, для защиты. Они научились понимать мир отца и мир матери. Их красота, их невинность смягчили много сердец, обратили много умов. На некоторое время вновь воцарился мир. Дочери выросли в молодых женщин, каждая из них посвятила себя чему-то своему, у каждой был свой талант, который усиливался и дополнялся талантами сестер.
Он вновь прервался, как бы собираясь с мыслями.
— Они никому не причиняли вреда, принося только свет и красоту по обе стороны Завесы. Но оставались тени. Они страстно желали того, что было у сестер, чем может обладать лишь смертный. Через магию, через завись, не смотря на все предосторожности, сестер схватили и перенесли в средний мир. Властью чар их погрузили в вечный сон, живую смерть. Спящих, их перенесли обратно через Завесу, их смертные души остались заперты в ларце под тремя запорами, к которым подходили три ключа. Даже сила их отца не смогла сломать эти замки. До тех пор, пока ключи не вернуться, один за другим, сестры остаются в плену заколдованного сна, а их души будут рыдать в своей стеклянной темнице.
— А где ключи? – спросила Мэлори. – И почему ларец не может быть открыт с помощью магии, если именно с помощью магии он был заперт?
— Где они – это сложный вопрос. Многие заклинания и чары были брошены на то, чтобы отпереть ларец. Души смертны, и только руками смертного можно вернуть ключи.
— В моем приглашении говорилось, что я ключ. – Мэлори взглянула на Дану и Зою, получив кивки в подтверждение. – Какое мы можем иметь отношение к какой-то мифологической легенде?
— У меня есть кое-что, что я хотел бы вам показать, – Питт встал, жестом пригласив к выходу. – Я надеюсь, это вас заинтересует.
— Гроза усиливается. – Зоя бросила настороженный взгляд на окно. – Мне надо домой.
— Пожалуйста, будьте снисходительны.
— Мы все уедем вместе. – Мэлори ободряюще пожала руку Зои. – Давайте, прежде всего, просто посмотрим, что он хочет нам показать. Я надеюсь, однажды вы пригласите меня еще раз, – продолжила она, проходя к двери за Питом и Ровеной. – Я бы с удовольствием подробнее осмотрела вашу коллекцию произведений искусства, и, возможно, оказала содействие в вашей персональной выставке в Галерее.
— Конечно, мы с удовольствием окажем вам гостеприимство, – Питт легко поддерживал ее руку по пути в широкий холл. – Ровене и мне будет очень приятно обсудить нашу коллекцию с кем-то, кто понимает и ценит искусство.
Они повернули к другому переходу.
— Я надеюсь вы поймете и оцените и эту малую часть нашей коллекции.
Над еще одним разожженным камином располагалась картина, возвышаясь к самому потолку.
Цвета были настолько яркими, настолько богатыми, а стиль таким смелым и энергичным, что чувствительное к красоте сердце Мэлори сделало сильный скачок. На картине были изображены три женщины, молодые, красивые, в струящихся платьях цвета сапфира, рубина и изумруда.
Сидя на серебряных плитках, девушка в красном держала на коленях свиток и перо, ее рука лежала на коленях ее сестры, а они без сомнения были сестрами. Около них стояла девушка в зеленом, с черным забавным щенком на изгибе руки и коротким серебряным мечом на бедре.
Здесь были деревья с драгоценными плодами, стекающими с ветвей, а в лазурно-синем небе летали птицы и крылатые феи.
Очарованная, Мэлори почти пересекла комнату, чтобы посмотреть поближе, когда ее сердце сделало другой, тяжелый скачок. У девушки в синем было ее лицо.
Моложе, подумала она, подойдя после внезапной заминки. Без сомнения, более красивая. Кожа светится, глаза более глубокие, более синие, волосы более роскошные и какие-то нереальные. Но степень сходства не позволяла ошибиться. Изучив свое изображение, она увидела сходство между двумя другими девушками на картине и остальными гостьями Варриорс Пик.
— Великолепная работа. Работа мастера, – сказала Мэлори и сама была поражена тем, как спокойно прозвучал ее голос сквозь гул в ушах.
— Они выглядят как мы. – Изумление прозвучало в словах Зои, когда она подошла к Мэлори. – Как это возможно?
— Хороший вопрос. – В словах Даны слышалось явное подозрение. – Как мы трое могли послужить моделями для того, что, очевидно, является изображением трех сестер из истории, которую вы только что нам рассказали?
— Она была написана до вашего рождения. До того, как родились ваши родители, ваши деды и прадеды. – Ровена подошла к портрету, встала под ним, сложив руки на талии. – Возраст картины можно выяснить с помощью тестов. Не так ли, Мэлори?
— Да. Ее приблизительный возраст может быть установлен, но каков бы ни был возраст картины, вы не ответили на вопрос Зои.
В рассеянной улыбке на лице Ровены промелькнула смесь одобрения и удовольствия.
— Нет, не ответила. Что еще вы видите на картине?
Мэлори достала из своей сумочки прямоугольные очки в черной оправе, надела их и начала более тщательное изучение.
— Ключ, в правом углу неба. Он кажется птицей, если не присматриваться. Второй здесь, в ветвях дерева, почти скрыт листвой и плодами. И третий, видимый на дне озера. Тень в деревьях. В обличии мужчины, а, может, и женщины. Всего лишь намек на некую тень, наблюдающую за ними. Другая тень, скользящая по кромке серебряной плитки. Змея. Ах, и здесь, на заднем плане.
Она потерялась в картине, забылась и подошла к самому очагу.
— Пара, мужчина и женщина, держащие друг друга в объятиях. Женщина облачена в богатую мантию, пурпурный цвет символизирует ее высокое положение. А мужчина одет, как солдат. Воин. Ворон на дереве, как раз над ними. Символ приближающейся гибели. Также как небо, здесь оно темнее, с грозовыми вспышками. Опасность. Сестры не подозревают об опасности. Они смотрят вперед, объединенные вместе, венцы, указывающие на их высокое положение, переливаются в солнечном свете, заливающем передний план. Чувство товарищества и привязанности присутствует между ними, и белый голубь здесь, на краю озера, это их непорочность. На каждой надет амулет, похожей формы и размера, с драгоценным камнем под цвет их одежд. Они едины, но каждая из них индивидуальна. Это великолепная работа. Можно почти увидеть их дыхание.
— У вас чуткий взгляд. – Питт коснулся руки Ровены, кивнув Мэлори. – Это жемчужина коллекции.
— И по-прежнему, – отметила Дана, – вы не ответили на вопрос.
— Магия не смогла разрушить заклинание, заточившее души дочерей короля в стеклянном ларце. Были созваны колдуны, чародеи и ведьмы со всего мира. Но ни одно заклинание не смогло снять проклятие. И тогда было предсказано. В этом мире, в каждом поколении, родятся три женщины, которые придут вместе в одно место, в одно и то же время. Они не сестры, не богини, но просто смертные женщины. И они единственные, кто может освободить невинные души.
— И вы хотите, чтобы мы поверили, что мы и есть эти женщины? – Брови Даны выгнулись дугой. Что-то похожее на смех щекотало ей горло, но ей было совсем не до веселья. – Что нам просто посчастливилось выглядеть, как женщины на вашей картине?
— Ничего просто так не случается. И верите вы или нет не имеет значения. – Питт протянул к ним свои руки. – Вы выбраны, и мне вверено сказать вам об этом.
— Ну, вы нам рассказали, так что теперь…
— И сделать вам предложение, – продолжил он, прежде чем Дана успела закончить. – Каждой из вас, по очереди, будет дано время в один лунный цикл, чтобы найти один из трех ключей. Если в двадцативосьмидневный срок первая потерпит неудачу, весь смысл пропадет. Если первая добьется успеха, пойдет время второй. Но если вторая не справится в положенный срок, смысл опять же будет потерян. Если все три ключа будут доставлены сюда до истечения третьей фазы луны, вы будете щедро вознаграждены.
— Какого рода награда? – спросила Зоя.
— Один миллион долларов. Каждой.
— Да идите вы! – Дана фыркнула, затем пристально посмотрела на своих спутниц. – О, да ладно, дамы. Это просто сумасшествие. Ему легко разбрасывать деньги во все стороны как конфетти, пока мы будем гоняться за какими-то ключами, которых попросту не существует.
— А если они существуют, – Зоя повернулась к Дане, ее глаза сверкали, – если они существуют, ты не хотела бы использовать шанс найти их? Шанс получить такие деньги?
— Какой шанс? Это огромный мир. Как ты рассчитываешь найти в нем маленький золотой ключ?
— Вам будет дан, каждой по очереди, ориентир. – Ровена указала на маленький сундук. – Это мы можем сделать, если все согласны. Вы можете работать вместе. На самом деле, мы надеемся, что так и будет. Вы все должны дать свое согласие. Если одна разорвет соглашение, оно потеряет силу. Если все примут соглашение и условия, каждая из вас получит двадцать пять тысяч долларов. Они останутся вашими вне зависимости от вашего успеха или неудачи.
— Подождите минутку, подождите минутку. – Мэлори вскинула руку, затем поправила свои очки. – Подождите минутку, – повторила она, – вы сказали, что если мы согласимся искать эти ключи, просто поискать их, мы получим двадцать пять тысяч? Легко и просто?
— Сумма будет перечислена на счет по вашему выбору. Немедленно, – подтвердил Питт.
— О, Боже мой! – Зоя сжала руки. – О, Боже мой, – повторила она и тяжело опустилась вниз. – Это, должно быть, сон.
— Скорее жульничество. В чем подвох? – спросила Дана. – Что напечатано мелким шрифтом?
— Если вы потерпите неудачу, любая из вас, это будет стоить вам года жизни.
— Что, как в тюрьме? – потребовала Мэлори.
— Нет. – Ровена показала знак слуге войти с тележкой кофе. – Год вашей жизни не будет существовать.
— Пуфф! – Дана щелкнула пальцами. – Как по волшебству.
— Ключи существуют. Не в этом доме, – прошелестел голос Ровены, – но в этом мире, в этом месте. Это мы можем утверждать. Большего нам не позволено говорить, хотя мы можем предложить небольшую подсказку. Поиск не прост, поэтому вы будете вознаграждены за попытку. В случае успеха награда будет больше. В случае неудачи – наказание. Пожалуйста, обсудите это. Питт и я оставим вас на время.
Они вышли из комнаты, затворив за собой широкие двери.
— Это, – сказала Дана, взяв крошечную кремовую слойку с десертного подноса, – сумасшедший дом. И если кто-то из вас серьезно рассматривает предложение этих психов, то этот дом как раз для вас.
— Позвольте только сказать одну вещь. – Мэлори налила чашку кофе, размешала пару кусочков сахара. – Двадцать пять тысяч долларов. Каждой.
— Вы же не верите, что они действительно выбросят семьдесят пять тысяч только потому, что мы скажем, ох, конечно, мы поищем ключи. Те самые ключи, что отпирают ящик с заточенными в нем душами трех полубогинь. – Мэлори задумчиво изучала мини-эклер. – Есть только один способ выяснить.
— Они выглядят как мы. – Игнорируя кофе и пирожные, Зоя стояла перед картиной, в изумлении ее разглядывая. – Так похожи на нас.
— Да, похожи, и от этого просто жуть берет. – Дана кивнула, когда Мэлори предложила налить кофе из кофейника. – Почему мы трое изображены на этой картине? Мы никогда не встречались до этого вечера. И мысль о том, что кто-то следил за нами, делал рисунки или наброски, чтобы потом поместить на этот совместный портрет, такая мысль меня просто пугает.
— Это не нарисовано просто из прихоти, на скорую руку. – Мэлори передала Дане чашку с кофе. – Это шедевр. Мастерство, размах, детали. Кто-то вложил душу в эту картину, кто-то с невероятным талантом. И это заняло невероятное количество времени. Если это жульничество, то тщательнейшим образом исполненное. Плюс, с какой целью? Я не представляю. А вы?
Дана надула щеки и выпустила воздух.
— Понятия не имею.
— У меня есть некоторые сбережения, – вмешалась Зоя, – но они кончатся слишком быстро, если я не получу другую работу, причем в самое ближайшее время. Я ничего об этом не знаю, но не похоже, что эти люди интересовались тем небольшим количеством денег, которым мы располагаем.
— Согласна. Не хочешь немного кофе?
— Спасибо. – она повернулась к ним и развела руками. – Послушайте, вы не знаете меня, у вас нет причин заботиться обо мне, но я могла бы реально использовать эти деньги, – Зоя прошла вперед. – Двадцать пять тысяч были бы как чудо. Защита для моего сына, возможно, шанс сделать то, что я всегда хотела. Иметь свой собственный маленький салон. Все, что мы должны сделать, это сказать да. И поискать какие-то ключи. Это не противозаконно.
— Нет никаких ключей, – настойчиво повторила Дана.
— А что, если есть? – Зоя поставила свою чашку, не выпив ни глотка. – Должна сказать, мысль о двадцати пяти тысячах долларов в самом деле помогла мне открыть глаза на мои возможности. А миллион? – у нее вырвался короткий, растерянный смешок. – Я не могу даже думать об этом. У меня это просто желудок сводит.
— Это должно быть похоже на поиски сокровищ, – приглушенным голосом сказала Мэлори. – Это даже могло бы быть интересным. И, Бог свидетель, это было бы выгодно. Двадцать пять тысяч заткнули бы дыру в моем бюджете, а это для меня сейчас жизненно важно. Я смогла бы позволить себе свое собственное место. Не галерею, а просто маленькое место, где в центре внимания были бы художники и талантливые мастера.
В соответствии с ее жизненным планом до этого оставалось еще целых десять лет, но она могла бы проявить некоторую гибкость.
— Не все так просто. Никто не вручит вам деньги только потому, что вы пообещаете что-то сделать. – Дана покачала головой. – Должно быть что-то большее за всем этим.
— Может быть, они верят в это. В историю, – добавила Мэлори. – Если бы вы поверили, двадцать пять тысяч показались бы мелочью. Мы говорим здесь о душах. – Она обернулась к портрету. – Ценность души гораздо больше, чем какие-то двадцать пять тысяч долларов.
Возбуждение прыгало в ней, как ярко красный мячик. В ее жизни не было приключений, тем более таких доходных приключений.
— У них есть деньги, они эксцентричны, и они верят в легенду. Знаете, у меня такое чувство, как будто это мы жульничаем. Но я собираюсь разобраться с этим.
— Вы сделаете это? – Зоя схватила ее за руку. – Вы собираетесь сделать это?
— Не каждый день вас нанимают, чтобы поработать на богов. Ну же, Дана, расслабьтесь.
Брови Даны сошлись вместе, образовав упрямую вертикальную линию между ними.
— Мне это все не нравится. Я не знаю, почему конкретно, но мне это не нравится.
— Что бы вы сделали с двадцатью пятью тысячами? – вкрадчивым голосом поинтересовалась Мэлори, и угостилась еще одним пирожным.
— Вложила бы. Я бы хотела иметь собственный маленький книжный магазин. – Ее тоскливый вздох говорил о том, что ее сопротивление слабеет. – Там бы подавали чай по утрам, вино по вечерам. Читали бы. Ох…
— Странно, у всех нас проблемы с работой, и все мы хотели бы иметь свое собственное место. – Зоя бросила еще один осторожный взгляд на картину. – Вы не считаете это странным?
— Не более чем находиться в этой крепости и разговаривать о поиске сокровищ. Итак, я в затруднении, – пробормотала Дана. – Скажи я «нет», вы обе тоже окажетесь не при делах. А ответ «да» заставит меня чувствовать себя идиоткой. Похоже, я идиотка.
— Да? – со смехом воскликнула Зоя, заключив Дану в объятия. – Это здорово! Это великолепно!
— Спокойнее. – Хихикая, Дана похлопала Зою по спине. – Похоже, сейчас самое время для правильной цитаты: «Один за всех, все за одного».
— У меня есть лучше. – Мэлори вновь взяла свою чашку, подняв ее в знак тоста, – «Покажите мне деньги».
Как по сигналу, дверь открылась. Ровена вошла первой.
— Присядем?
— Мы решили принять … – Зоя замерла на полуслове и посмотрела на Дану.
— Предложение.
— Да. – Ровена положила ногу на ногу. – Вы захотите взглянуть на контракт.
— Контракт? – повторила Мэлори.
— Естественно. Подпись имеет силу. Подпись каждой из вас обязательна. Когда вы подпишите договор, мы выберем, кто из вас будет первой.
Питт взял бумаги со стола и протянул по стопке каждой из женщин.
— Они просты, я уверен, и включают в себя уже обсужденные вопросы. Если вы укажете, куда должны быть переведены деньги, это будет сделано.
— Для вас не имеет значения, что мы не верим в них? – Мэлори указала рукой на картину.
— Вы дадите слово, что принимаете условия. Этого пока достаточно, – ответила ей Ровена.
— Очаровательно прямолинейно для такой странной договоренности, – прокомментировала Дана. И пообещала себе, что отнесет контракт к юристу на следующий день, чтобы выяснить к чему он ее обязывает.
Питт подал ей ручку.
— Вы не менее прямолинейны. Если, и когда вы вернетесь, я буду знать, что вы сделали все, что могли.
Молния опалила оконное стекло, минутой спустя контракт был подписан.
— Вы избраны, – сказала Ровена, снова встав на ноги. – Теперь все в ваших руках. Питт?
Он прошел обратно к столу и поднял резную шкатулку.
— Внутри три диска. На одном из них изображен ключ. Та, что выберет этот диск, начнет поиски.
— Надеюсь, это не я. – Слабо усмехнувшись, Зоя вытерла влажную ладонь о юбку. – Простите. Просто я действительно нервничаю. – Она закрыла глаза и протянула руку в шкатулку. Удерживая диск в кулаке, она посмотрела на Дану и Мэлори. – Давайте посмотрим одновременно. Ладно?
— Хорошо. Вперед. – Дана достала диск и встала в стороне, пока Мэлори потянулась за последним.
— Ну все.
Они встали в круг, лицом друг к другу. И посмотрели на свои диски.
— Вау. – Мэлори прочистила горло. – Повезло мне, – прошептала она, глядя на гравировку в виде золотого ключа на белой поверхности доставшегося ей диска.
— Вы первая, – подтвердила Ровена, подходя к ней. – Ваше время начнется завтра на рассвете и закончится в полночь двадцать восемь дней спустя..
— Но я получу подсказку, правильно. Карту или что-то такое?
Ровена открыла маленький ящичек, достала бумагу и предложила ее Мэлори. Затем она проговорила вслух то, что было написано на бумаге.
— Вы должны искать красоту, истину и отвагу. Одно не бывает без другого. Два без третьего несовершенны. Ищите внутри и знайте, что вы еще должны знать. Найдите то, что тьма желает больше всего. Ищите снаружи, где свет побеждает тени, где любовь побеждает тоску. Серебряные слезы души падают здесь, где она поет свою песню. Взгляни между и за пределами, смотри, где цветет красота и поют богини. Возможен страх, возможна печаль, но верное сердце преодолеет и то и другое. Когда вы найдете то, что ищите, любовь разрушит чары, и сердце выкует ключ и принесет его к свету.
Мэлори немного подождала.
— Это оно? Это предполагаемая подсказка?
— Я так рада, что я не должна быть первой, – сказала Зоя.
— Подождите, вы мне можете сказать что-нибудь еще? Вы с Питтом уже знаете, где ключи, правильно?
— Это все, что мы можем дать вам, но у вас есть все, что вам нужно. – Ровена положила свои руки на плечи Мэлори, и прикоснулась губами к ее щекам. – Благословляю вас.

Позже Ровена стояла, позволяя огню согреть свои руки и пристально глядя на картину. Почувствовав, как Питт вошел и остановился позади нее, она прижалась лицом к его руке, когда он коснулся ее щеки.
— У меня было больше надежды до того как они пришли, – сказал он ей.
— Они смышленые, настойчивые. Не избираются те, кто не способен.
— Но мы все еще остаемся в этом месте, год за годом, веками, тысячелетиями.
— Не надо. – Она повернулась, обняла его вокруг талии, прижалась к нему. – Не отчаивайся раньше времени, любовь моя.
— Так много начал, но ни одного конца. – Он склонил голову, коснулся губами ее лба. – Как это место давит на меня.
— Мы сделали все, что могли. – Она прижалась щекой к его груди, успокаиваясь от ровного звука его сердцебиения. – У нас есть надежда. Мне они понравились, – добавила она, и взяла его за руку, когда он направился к двери.
— Они достаточно интересны. Для смертных, – ответил он.
Как только они вышли, ревущее пламя исчезло, и свет потух, оставив после себя лишь золотой отблеск во тьме.
_________________

Спасибо большое за перевод новой главы!!!
_________________

AprilJuly, спасибо за ответ.
Очень порадовало быстрое продвижение перевода.
Девочки, вы молодцы! Спасибо!

Девочки, супер!!! Большое спасибо за очередную главу!!!

Девочки, какие Вы молодцы! Новая глава - быстро и в хорошем переводе! Спасибо!

 » Глава 3

Она не могла сказать, что это оказалось для нее такой уж неожиданностью. Джеймс был мягок, даже по-отечески добр. Но увольнение есть увольнение, как бы это ни было преподнесено.
И то, что она была подготовлена, даже имела в запасе сверхъестественную сумму в двадцать пять тысяч долларов, припрятанную на личном счете – факт, который она подтвердила этим утром – не делало увольнение хоть сколько-нибудь менее противным и унизительным.
— Все меняется. – Джеймс Пи Хорас, опрятный как всегда, в своем галстуке-бабочке и очках без оправы, говорил хорошо поставленным голосом.
За все те годы, что Мэлори его знала, она ни разу не слышала, чтобы он повысил голос. Он мог быть рассеянным, иногда небрежным в практических вопросах, но он был неизменно доброжелательным.
Даже сейчас его лицо сохраняло спокойное и безмятежное выражение. Похож на престарелого херувима, подумала Мэлори.
Не смотря на то, что двери кабинета были закрыты, весь остальной персонал Галереи очень скоро будет знать, чем закончилась встреча.
— Мне нравится думать о себе, как о неком подобии отца, и, как таковой, я желаю только лучшего для тебя.
— Да, Джеймс, но…
— Если мы не движемся вперед, мы остаемся на месте. Я чувствую, хотя это может быть поначалу трудно для тебя, Мэлори, ты вскоре поймешь, что это лучшее, что могло с тобой случиться.
Как много избитых фраз, изумлялась Мэлори, может произнести один человек?
— Джеймс, я знаю, мы с Памелой не всегда соглашались во взглядах, – Что ж, я тоже умею использовать клише. – Как новый человек, она вынуждена была держать оборону, пока я стремилась сохранить свою территорию. Я ужасно сожалею, я потеряла самообладание. В тот раз, с кофе, это был несчастный случай. Вы же знаете, я бы никогда…
— Нет, нет, – он помахал руками в воздухе. – Я уверен, что это была случайность. Я не хочу, чтобы ты подумала, что я тебя в чем-то обвиняю. Что было, то прошло. Дело в том, Мэлори, что Памела хочет принимать более активное участие в бизнесе, немного встряхнуть существующий порядок вещей.
Безрассудство зашевелилось где-то в ее животе.
— Джеймс, она передвинула каждый предмет в Галерее, перемешала экспонаты в выставочном зале. Она притащила ткань – золотую парчу, Джеймс – и накинула на обнаженную скульптуру на подобие саронга. Она ничего не смыслит в искусстве. Она…
— Да, да, – его голос остался неизменным, лицо, как всегда, сохраняло безмятежное выражение. – Но она научится. И я верю, учить ее будет приятно. Я ценю ее интерес к моему бизнесу, и ее энтузиазм, так же, как я всегда приветствовал твой, Мэлори. Дело в том, и я действительно так считаю, что ты переросла нас здесь. Настало время расширить свои горизонты. Время рискнуть.
У нее перехватило горло, ее голос звучал несколько сдавленно, когда она смогла заговорить.
— Я люблю Галерею, Джеймс.
— Я знаю. И ты всегда будешь желанной гостьей здесь. Я чувствую, настало время для меня вытолкнуть тебя из гнезда. Естественно, я хочу, чтобы ты чувствовала себя спокойно, пока не решишь, что бы ты хотела делать дальше. – Он достал чек из нагрудного кармана. – Месячное выходное пособие должно помочь тебе в материальном плане на первых порах.
Что я буду делать? Куда я пойду? Страшные вопросы бешеным роем метались у нее в голове.
— Это единственное место, где я когда-либо работала.
— Что только подтверждает мою позицию. – Он положил чек на стол. – Я надеюсь, ты знаешь, как я тепло к тебе отношусь, ты можешь обратиться ко мне в любое время. Хотя будет лучше, если это останется между нами. Памела сейчас немного раздражена из-за тебя.
Он запечатлел отеческий поцелуй на ее щеке, похлопал по голове и вышел.
Он мог быть спокойным и терпеливым, но кроме того он был слабым. Слабым, и, как бы Мэлори не хотелось этого признавать после всех этих лет, эгоистичным. Из чистого эгоизма он уволил квалифицированного, творческого и преданного сотрудника по прихоти своей жены.
Она понимала, что плакать бесполезно, но все равно не смогла сдержать слез, оставшись одна в кабинете, который она декорировала собственными руками и обставляла своими личными вещами. Вся ее жизнь, все карьерные планы, поместились в одну единственную коробку.
С другой стороны, это было рационально, практично. И, решила Мэлори, жалко.
Все шло к тому, чтобы резко измениться, но она не была готова. У нее не было ни плана, ни даже предположений, что делать дальше. Ей не надо вставать завтра, есть легкий, сбалансированный завтрак, одевать для работы тщательно выбранную накануне одежду.
Череда дней без цели, без плана, выстроилась перед ее мысленным взором подобно бездонному каньону. И все ее жизненные ценности рассыпаны где-то в самом низу, в абсолютной пустоте.
Это ужасало ее, но наряду со страхом оставалась гордость. Итак, она поправила макияж, вздернула подбородок, расправила плечи и, взяв коробку, покинула кабинет и стала спускаться по лестнице. Она сделала все, что смогла, чтобы изобразить на лице улыбку, когда столкнулась с Тодом Гристом на последних ступенях.
Это был невысокий элегантный мужчина, одетый в своем стиле в черную рубашку и такого же цвета брюки. Два маленьких золотых колечка поблескивали в мочке его левого уха. У него были светлые волосы до плеч, с вкраплениями более темных и более светлых прядей, они всегда вызывали зависть Мэлори. Ангельское выражение лица, которое он мастерски использовал, привлекало женщин средних лет и пожилых леди, подобно тому, как песни сирен привлекают моряков.
Он появился в Галерее на год позже Мэлори, и с тех пор был ее другом, наперсником и справедливым критиком.
— Не уходи. Мы убьем бимбо. Немного мышьяка в ее утренний латте, и она уже история, – он попытался отобрать коробку. – Любовь всей моей жизни, ты не можешь оставить меня здесь.
— Я получила отставку. Месячное выходное пособие, похлопывание по голове и кипу нравоучений. – Она попыталась сдержать слезы, затуманившие ее взгляд, когда она посмотрела на такое милое, широкое фойе, залитое светом, который отражался от глянцевой поверхности дубовых полов. – Господи, что я буду делать завтра, если не могу вернуться сюда?
— О, детка. Сюда, дай мне это, – он забрал у нее коробку, одновременно слегка подтолкнув ее. – Пойдем отсюда, мы сможем вдоволь поплакать.
— Я не собираюсь больше плакать, – ей пришлось прикусить губу, чтобы сдержать предательскую дрожь.
— А я собираюсь, – пообещал он, продолжая подталкивать ее, пока они не оказались снаружи. Он поставил коробку на одну из металлических площадок крыльца, и порывисто обхватил ее руками. – Я не могу принять этого! Ничего уже не будет, как прежде, если ты уйдешь. С кем я буду сплетничать, кто утешит мое разбитое сердце, когда какой-нибудь ублюдок разобьет его? Обрати внимание, это все обо мне.
Она рассмеялась.
— Ты ведь все равно останешься моим лучшим другом, верно?
— Конечно, останусь. Ты же не собираешься совершить какой-нибудь безумный поступок, например, перебраться в большой город? – спросил он, изучая ее лицо. – Или связаться с плохой компанией и пойти работать в стриптиз-клуб?
Свинцовая тяжесть опустилась в ее желудок. Это были всего лишь два возможных варианта. Ей придется заново налаживать свою жизнь. Но поскольку он выглядел так, будто сейчас заплачет, она отогнала эти мысли, чтобы не расстраивать его.
— Не паникуй. Я точно не знаю, что буду делать. Но у меня есть некоторые мысли. – Она подумала о том странном вечере, и о ключе. – Я расскажу тебе об этом позже. У меня пока есть чем заняться, а потом… Я не знаю, Тод. Все так запуталось.
Может быть, она поплачет чуть позже.
— Ничего этого не должно было случиться, так что я не представляю, что будет дальше.
Увольнение не входило в жизненный план Мэлори Прайс.
— Это все мелочи, – уверил он ее. – Джеймсу просто совсем затуманило мозги на почве секса. Он сейчас думает не головой, а причинным местом. Ты могла бы спать с ним, – добавил он, вдохновившись. – Я мог бы спать с ним.
— Я могу сказать только одно на оба эти предложения. Фи.
— Мудро. И правильно. А как ты отнесешься, если я приду сегодня вечером, принесу китайской еды и бутылку паршивого вина?
— Ты настоящий друг.
— Мы будем плести заговор против Вонючей Памелы и составлять планы твоей дальнейшей жизни. Хочешь, я провожу тебя до дома, сладкий пирожок?
— Спасибо, со мной все будет в порядке. Дай мне время немного прочистить голову. Попрощайся от меня с… со всеми. Я просто не могу сейчас никого видеть.
— Не беспокойся.

Она шла домой и честно пыталась не беспокоиться. Она пыталась игнорировать панику, которая приближалась с каждым шагом, удалявшим ее от привычной жизни, и стремительно приближавшим к этому широкому, бескрайнему каньону.
Она была молода, образована, трудолюбива. У нее есть деньги в банке. Целая жизнь была перед ней, как чистый холст. Все что она должна была сделать, это выбрать краски и творить свой успех.
Но прямо сейчас ей нужно было подумать о другом. М-да, у нее было, о чем подумать. У нее в распоряжении месяц чтобы принять решение. И интригующая задача, которая должна быть решена за это время. Не каждый день тебя просят найти таинственные ключи и принять участие в спасении душ.
Она могла бы заняться этим, пока не привела свою жизнь в порядок. В конце концов, она дала слово, и лучшее, что можно было сделать, это попытаться его сдержать. Как-нибудь. Сразу после того, как она придет домой и утопит свое горе в пинте «Бен&Джерриз»*.
Дойдя до угла, она бросила последний несчастный, затуманенный взгляд назад, на Галерею. Кого она обманывала? Это был ее дом.
С тяжелым вздохом она сделала шаг. И жестко приземлилась на свой зад.
Что бы ни столкнулось с ней, оно отправило ее коробку с пожитками в стремительный полет, и плюхнулось на нее сверху. Она услышала хрюканье, и что-то отдаленно похожее на тявканье. Ощущая, будто небольшая гора сдавливает ей грудь, она уставилась на мохнатую черную морду.
В тот момент, когда она уже набрала достаточно воздуха для крика, громадный язык высунулся и чавкнул ее по лицу.
— Мо! Прекрати, ко мне, слезай! Черт побери. Боже, простите.
Мэлори слышала голос, с легкой паникой в нем, отчаянно пытаясь отвернуться от языка. Внезапно огромная черная масса, припечатавшая ее к земле, вырастила руки. А потом и вторую голову.
Эта была человеческая, гораздо более привлекательная, чем первая, не смотря на солнцезащитные очки, сползшие на кончик прямого нос, и жесткое очертание рта.
— С вами все в порядке? Вы ранены?
Он оттолкнул массивную тушу прочь и протиснулся между ними.
— Вы можете сесть?
Вопрос был спорным, учитывая, что он уже поднимал ее из той неловкой позы, в какой она оказалась, в сидячее положение. Пес попытался обнюхать ее, но был бесцеремонно отпихнут локтем.
— Лежать, ты большой грязный идиот. Не вы, – быстро добавил он, очаровательно ухмыльнувшись, когда убрал волосы с ее лица. – Простите. Он безобидный, но неуклюжий и бестолковый.
— Что… что это?
— Мо – собака, по крайней мере, так говорят. Мы думаем, что он помесь кокер-спаниеля и мохнатого мамонта. Я, правда, сожалею. Это я виноват. Я не достаточно внимательно за ним следил, и он от меня сбежал.
Она скользнула взглядом направо, где собака, если это была собака, сидела на корточках, виляла хвостом толщиной с ее руку и смотрела с выражением полнейшей невинности в глазах.
— Вы не ударили голову, нет?
— Я так не думаю. – От спокойного внимательного взгляда хозяина Мо жар прошел по ее коже. – Что?
Она была хорошенькой, как булочка из пекарни. Все эти взъерошенные светлые волосы, кремовая кожа, розовый, с полной нижней губой ротик, между прочим, сердито надутый в данный момент. Очень сексуально. Ее большие голубые глаза были прекрасны, не смотря на недовольное пламя, сверкавшее в них.
Он был близок к тому, чтобы облизнуться, когда она бросила на него сердитый взгляд и подняла руку, чтобы убрать с лица спутавшиеся волосы
— На что вы уставились?
— Просто удостоверяюсь, что у вас из глаз не сыплются маленькие искорки. Вы упали достаточно жестко. Великолепные глаза, между прочим. Я Флинн.
— Утомляет сидеть посреди тротуара. Вы не находите?
— О! Да, конечно. – Он встал, взял ее за руки и помог подняться.
Он был выше, чем она себе представляла, и она автоматически отступила назад, иначе ей пришлось бы откидывать голову вверх, чтобы посмотреть ему в лицо.
— Вы уверены, что с вами все в порядке? Точно? Вы не слабо упали.
— Я осведомлена об этом. – Болезненно осведомлена, особенно в той части своего тела, что первой встретилась с тротуаром. Она нагнулась и начала собирать все, что рассыпалось из ее коробки.
— Я соберу эти вещи. – Он присел возле нее, затем ткнул пальцем в пса, который пытался потихоньку продвинуться в их сторону. У него это получалось так же незаметно, как у слона, крадущегося на цыпочках по африканской саванне. – Стой, или сегодня останешься без ужина.
— Просто держите вашу собаку. Мне здесь не нужна помощь. – Она подхватила свою походную косметичку, метнула ее в коробку. Когда она увидела, что сломала ноготь, ей захотелось свернуться в клубок и завыть от жалости к себе. Вместо этого она вспылила.
— Вы не имеете права находиться в общественном месте с собакой таких размеров, если не можете ее контролировать. Он просто пес, он не понимает, но вы то, предполагается, должны соображать.
— Вы правы. Вы абсолютно правы. Хм… это должно быть ваше.
Он протянул черный бюстгальтер без бретелек.
Униженная, Мэлори выхватила интимный предмет туалета у него из рук и засунула в коробку.
— Уйдите сейчас же. Уйдите очень, очень далеко.
— Послушайте, почему бы вам не позволить мне понести это…
— Несите свою слабоумную собаку, – огрызнулась она и, приподняв коробку, зашагала прочь со всем достоинством, которое смогла собрать.
Пока Флинн наблюдал, как она уходит, Мо неуклюже переместился поближе, чтобы прижаться всем своим значительным весом к боку хозяина. Флинн рассеянно похлопал по массивной голове, наслаждаясь возмущенным покачиваниям женских бедер в короткой юбке. Он сомневался, что дыра на ее чулке была еще до столкновения с Мо, но, с его точки зрения, это ничуть не портило вид пары великолепных ног.
— Прелестна, – сказал он, когда она хлопнула дверью здания на полквартала дальше. – И прелестно выпускает пар. – Он мельком взглянул вниз на светящегося надеждой Мо. – Отличная работа, глупая ты морда.

После горячего душа, смены одежды и целебной миски любимого густого мороженого, Мэлори направилась в библиотеку. Она не заключала каких-то определенных договоренностей со своими партнерами – а она считала их своими партнерами – той ночью. Но поскольку ей выпало быть первой, она рассчитывала на некоторую поддержку.
Ей необходимо было с кем-то посоветоваться, перепроверить информацию, составить план действий. У нее не было реальной надежды выиграть миллион долларов, но она не собиралась сбрасывать со счетов подобную возможность или нарушать данное слово.
Мэлори не могла припомнить, когда в последний раз была в библиотеке. По некоторым причинам, этот поход заставил ее вновь почувствовать себя студенткой, наивной, полной надежд и стремления к знаниям.
Основное помещение было не очень большим, и большинство столов были свободны. Она заметила пожилого мужчину, читавшего газету, несколько человек, блуждавших между стеллажами и женщину с маленьким ребенком у контрольной стойки.
Место было столь тихое, что раздавшийся телефонный звонок показался оглушительно громким. Ориентируясь по звуку, она направилась к центральной стойке. Дана сидела здесь, удерживая телефонную трубку у уха, пока ее пальцы щелкали по клавиатуре.
Обрадованная, что ей не пришлось обыскивать все здание, она подошла ближе и помахала пальцами, когда Дана заметила ее и положила трубку.
— Я надеялась, что вы появитесь. Только не ожидала, что так скоро.
— Я на данный момент женщина, свободно располагающая своим временем.
— Ох, – сочувствие смягчило лицо Даны. – Уволили?
— Уволили, рассчитали, сократили, затем какой-то идиот и его собака опрокинули меня на задницу по пути домой. В общем, это был отвратительный день, даже не смотря на мой возросший банковский счет.
— Должна сказать, я не верила в это. Те двое из Варриорс Пик просто невменяемые.
— К счастью для нас. Но все же, мы должны заслужить эти деньги. И раз уж мне выпало быть первой, я полагаю, мне нужно начать. С чего-нибудь.
— Тут я несколько опередила тебя. Можно на ты? Ян! Ты не подменишь меня? – поднявшись, Дана собрала стопку книг со стойки. – Пойдем со мной, – сказала она Мэлори. – За тем столом у окна ты можешь поработать.
— Поработать над чем?
— Исследование. Я тут подобрала несколько книг по кельтской мифологии, боги и богини, знания и легенды. Я начала с кельтов, так как Ровена из Уэльса, а Питт ирландец.
— Откуда ты узнала, что он ирландец?
— Я не узнавала. У него ирландский акцент. Я почти ничего не знаю о кельтских мифах, как, наверняка, и ты с Зоей.
— Не имею представления.
Дана опустила книги с приглушенным звуком.
— Значит, нам нужно его получить. Я освобожусь через пару часов, тогда смогу к тебе присоединиться. И я могу позвонить Зое, если хочешь.
Мэлори разглядывала стопку книг.
— Может быть, это хорошая мысль. Я понятия не имею, с чего начать.
— Выбери одну. Я принесу тебе блокнот.
Час спустя Мэлори нужен был еще и аспирин. Когда Зоя принеслась и села возле нее, она сняла свои очки и потерла утомленные глаза.
— Хорошо. Подкрепление. – Она подвинула книгу через стол.
— Я извиняюсь, что так задержалась. Я бегала по поручениям. Я купила Саймону ту видеоигру, которую он хотел. Я знаю, возможно мне не стоило тратить деньги, но мне хотелось просто порадовать его. У меня никогда в жизни не было так много денег, – прошептала она. – Я знаю, я должна быть осторожна с ними, но если ты можешь немного порадовать кого-то, что в этом плохого?
— Тебе не надо меня ни в чем убеждать. И если тебе это не дает покоя, то сейчас ты поймешь, что вполне отработаешь эти деньги. Добро пожаловать в идиотский мир кельтов. Наверное, у Даны есть еще один блокнот.
— Я взяла свой. – Из чудовищного размера сумки Зоя достала чистый блокнот, толстый как кирпич, и пачку остро заточенных карандашей. – Как будто вернулась в школу.
Энергичный оптимизм Зои несколько сгладил плохое настроение Мэлори.
— Не хочешь отложить тетради и поговорить о мальчиках?
Зоя только улыбнулась и открыла книгу.
— Мы собираемся найти этот ключ. Вот, что я знаю.
— К тому времени, как к ним присоединилась Дана, Мэлори исписала кучу листов в виде стенографии, которую она открыла для себя в колледже, закончила свою ручку и одолжила пару карандашей Зои.
— Почему бы нам не переместиться к моему брату? – предложила Дана. Это как раз за углом. Он на работе, так что нам не помешает. Мы можем немного развеяться, и вы сможете ввести меня в курс дела.
— Я за, – задеревенев от долгого сидения, Мэлори встала на ноги.
— Я могу остаться еще примерно на час. Я бы по возможности хотела быть дома, когда Саймон вернется со школы.
— Тогда вперед. Эти книги на мне, – сказала Дана, собрав несколько из них. Если возьмете книги домой, их нужно вернуть своевременно и в том же виде, в каком вы их взяли.
— Она и правда библиотекарь. – Мэлори подтолкнула книги ей под руку.
— Клянусь вашими задницами. – Дана направилась к выходу. – Я собираюсь посмотреть, что можно добыть из Интернета, и через межбиблиотечный абонемент.
— Я не знаю, как много мы сможем выудить из книг.
Дана надела солнцезащитные очки, затем немного спустила их и посмотрела на Мэлори поверх стекол.
— Все сколько-нибудь ценное можно найти в книгах.
— Ну все, теперь ты становишься Жуткой Библиотечной Леди. Все, что нам необходимо делать, это собрать сведения.
— Без информации о самом предании, об основных действующих лицах, у нас нет основы.
— У нас есть целых четыре недели, – вмешалась Зоя, и вытащила солнцезащитные очки из сумки на плече. – Этого времени вполне достаточно, чтобы собрать большое количество материала и посетить множество мест. Питт сказал, ключи где-то здесь. Не похоже, что нам придется искать по всему миру.
— Где-то здесь могло бы означать Долину, или все плоскогорье. Это может означать целый штат Пенсильвания. – Мэлори тряхнула головой в полной растерянности. – Питт с подружкой оставили достаточно растяжимое понятие об области поиска. И даже если граница определена, ключи могут быть в чьем-нибудь пыльном комоде, или на дне реки, или в банковском хранилище, или захоронены глубоко под скалой.
— Если бы это было просто, кто-нибудь другой мог бы их уже найти, – заметила Зоя. – И награда не составляла бы три миллиона долларов.
— Не могу соображать, пока я раздражена.
— Прости, но есть еще одна вещь, которая заставляет меня сомневаться. Я не могла заснуть прошлой ночью, прокручивая взад и вперед вчерашний вечер в своей голове. Это все так нереально. Но даже если отложить все наши сомнения на минутку, пусть мы полны оптимизма и уверены, что ты найдешь свой ключ, откуда мы узнаем, что это именно твой ключ, а не один из двух других?
— Интересно. – Мэлори переместила свою книжную ношу, когда они завернули за угол. – Как получилось, что наша Таинственная Парочка не подумала об этом?
— Я полагаю, они подумали. Заметь, ты впервые сказала обо всем этом, как о чем-то реальном.
Дана пожала плечами.
— Каждой из нас поступили деньги на банковский счет, и мы идем со стопками книг по кельтской мифологии в руках. Это достаточно реально для меня.
— Если все это реально, то Мэлори может найти только первый ключ. Даже если остальные два были бы прямо перед ней, она не нашла бы их. И мы не сможем найти другие, пока не настанет наша очередь искать.
Дана остановилась, и задумчиво склонила голову набок, изучая Зою.
— Ты действительно во все это веришь?
Зоя вспыхнула и небрежно пожала плечами.
— Похоже на то. Это так фантастично и значительно. Я никогда не делала ничего фантастичного и значительного. – Она подняла глаза на узкий трехэтажный особняк в Викторианском стиле синевато-серого цвета с кремовой пряничной отделкой. – Это дом твоего брата? Мне это дом всегда казался прелестным.
— Он постепенно приводит его в порядок. Своего рода хобби.
Они начали подниматься по мощеной кирпичом дорожке. Трава была зеленая и ухоженная, но здесь не хватало цветов, подумала Мэлори. И старой скамейки у крыльца, возле большого медного горшка, полного интересных палочек и травинок.
Без всего этого дом выглядел одиноко, как вполне привлекательная женщина, пришедшая на свидание и ожидающая своего кавалера.
Дана достала ключ, отперла дверь.
— Самое лучшее, что я могу сказать об это доме – здесь тихо. – Она вошла внутрь, и ее голос отразился эхом. – И уединенно.
Фойе было пусто, не считая нескольких коробок, заткнутых в угол. Ведущий наверх лестничный марш был красиво, затейливо искривлен, щеголяя головами грифонов на концах перил.
Холл плавно переходил в небольшую гостиную, где стены были окрашены в богатый, тенисто-зеленый цвет, хорошо сочетающийся с теплым медовым цветом соснового пола. Но стены, как и двор, были голыми.
Гигантский диван стоял прямо в центре комнаты, из тех, что, казалось, кричали: «Купи меня!» За исключением факта, что его зеленый цвет некоторым образом подходил к стенам, он был отвратительно клетчатым и слишком громоздким для этой очаровательной комнаты.
Что-то типа упаковочной корзины изображало стол.
Здесь было чуть больше коробок, одна из которых стояла в очаге очаровательного маленького камина с искусной резной облицовкой.
— Ну… – Зоя повернулась кругом. – Похоже, он только переехал.
— Ага, всего полтора года назад. – Дана положила свои книги на корзину.
— Он живет здесь больше года? – это был удар в самое сердце Мэлори. – И его единственный предмет обстановки – этот уродливый диван?
— Эй, тебе бы посмотреть на его комнату дома. По крайней мере, здесь чисто. В любом случае, наверху вещей немного больше. Он живет именно там. Вероятно, здесь нет еды, должно быть кофе, пиво, кока. Что-нибудь хотите?
— Диетическая кока? – уточнила Мэлори.
Дана презрительно усмехнулась.
— Он парень.
— Точно. Я буду жить в ужасных условиях и иметь реальные вещи.
— Кока пойдет, – согласилась Зоя.
— Проходите, располагайтесь. Диван, конечно, просто оскорбление для глаз, но он вполне удобный.
— Все это великолепное место пропадает впустую, – заметила Мэлори, – для человека, готового отдать реальные деньги за что-то подобное. – Она опустилась на диван. – Ладно, он удобный. Но все равно уродливый.
— Ты можешь представить, что ты живешь в таком месте, как это? – Зоя быстро прокрутилась вокруг себя. – Это как кукольный домик. Ну, довольно большой кукольный домик, но такой же милый. Я бы проводила все свое свободное время, играя с ним, разыскивая сокровища, чтобы принести сюда, суетилась бы с красками и тканями.
— Я тоже. – Мэлори наклонила голову. Она подумала, что никогда не смогла бы выглядеть так модно и экстравагантно в простых джинсах и хлопковой рубашке, как умудрялась выглядеть Зоя. Она подсчитала, сколько лет было Зое, когда у нее появился ребенок. В таком же возрасте Мэлори бегала по магазинам в поисках идеального выпускного платья и готовилась к поступлению в колледж.
И вот теперь, они вместе здесь, в полупустой комнате чужого дома, объединенные общими заботами.
— Странно, у нас так много общего. И странно, что, живя в относительно маленьком городе, мы ни разу не встречались до прошлой ночи.
Зоя села на противоположный конец дивана.
— Где ты делала стрижку?
— У Кармайна, недалеко от города.
— Это хороший салон. А «Хэйр Тудэй», где я работала... Это скорее для женщин, неделя за неделей делающих одно и то же, – она закатила свои рыжевато-коричневые глаза. – Так что нельзя винить человека, если тот решил отправиться за город. У тебя великолепные волосы. Твой стилист никогда не предлагал убрать пару дюймов?
— Обрезать? – инстинктивно Мэлори подняла руку к волосам. – Обрезать?
— Всего пару дюймов, убрать немного веса. Потрясающий цвет, кстати.
— Это мой. Ну хорошо, я дам немного подкарнать их. – Она усмехнулась и опустила руку. – У меня такое чувство, что ты смотришь на мои волосы, как я на эту комнату. Задаваясь вопросом, что бы я смогла с этим сделать, если бы мне позволили.
— Кока и печенье. – Дана принесла три жестянки и пакет магазинного печенья в шоколадной стружке. – Итак, что мы имеем?
— Я не нашла ни одного упоминания о трех дочерях молодого бога и смертной женщины. – Мэлори вскрыла банку и сделала глоток, хотя она предпочла бы стакан и немного льда. – Господи, эта штука такая сладкая. Я также не нашла ничего о плененных душах или ключах. Немного странных имен типа Лаг, Рианна, Ами, Дану. Истории войн, побед и поражений.
Она вытащила свой блокнот, быстро пролистала ряд аккуратно исписанных страниц, пока не нашла первую незаполненную. От одного взгляда на это у Даны на щеках проявились ямочки.
— Держу пари, ты была студенткой с большой буквы все годы учебы. Кубок чести, список декана.
— Почему?
— Ты до невозможности организована. Составляешь план для всего на свете. – Она выхватила блокнот и пролистала страницы. – Да еще и с графиком по времени!
— Замолчи. – Смеясь над собой, Мэлори отобрала блокнот обратно. – Как я говорила, пока мой организованный стиль исследования не был столь бесцеремонно раскритикован, кельтские боги умирали – они казались бессмертными, но в действительности могли быть убитыми. И в отличие от того, что я знаю про богов в греческой и римской мифологии, они не жили на некой вершине магической горы. Они жили на земле, среди людей.
Дана села на пол.
— Что-нибудь, что могла бы быть метафорой для ключей?
— Если что-то такое и было, я этого не заметила.
— Художники были богами, и воины, – добавила Зоя. – Или еще кто в этом роде. Я имею в виду музыканты, барды, все они были важны. И матери-богини. Материнство было важно. И число три. Так что, похоже, Мэлори – художник…
Слова Зои отозвались резким болезненным толчком в сердце Мэлори.
— Нет, я лишь продавец.
— Ты знаешь искусство, – возразила Зоя. – Как Дана знает книги, а я – что значит быть матерью.
— Это хорошо. – Дана лучезарно улыбнулась ей. – Это дает каждой из нас определенную роль во всем этом. Питт говорил красота, истина, отвага. На картине, Мэлори – давайте для простоты называть их нашими именами – играла на инструменте. Музыка-искусство-красота. Я держала свиток и перо – книга-знания-истина. А у Зои был меч и щенок. Невинность-защита-отвага.
— Что означает?... – потребовала дальнейшего развития мысли Мэлори.
— Можно заключить, что первый ключ, твой ключ, нужно искать в области, связанной с искусством и/или красотой. Что вполне соответствует подсказке.
— Супер. Я подберу его по пути домой. – Мэлори слегка толкнула книгу ногой. – Что если они просто выдумали это? Всю историю?
— Я отказываюсь верить, что все выдумали просто чтобы посмотреть, как мы будем копошиться в поисках ключей. – Дана задумчиво надкусила печенье. – Не имеет значения, во что верим мы, они верят, что это правда. Значит у них есть какой-то источник, какие-то основания для этой легенды, или мифа, или истории, которую они рассказали нам прошлой ночью. А если есть основания, они есть в книгах. Где-то есть.
— По правде говоря… – Зоя поколебалась, но затем продолжила, – в книгах, которые я читала, говорилось о том, что большая часть кельтских мифов и легенд не были записаны. Они передавались из уст в уста.
— Эти чертовы барды, – пробормотала Дана. – Смотрите, Питт и Ровена где-то это услышали, тот, кто им рассказал, услышал это от кого-то еще. Значит, информация есть, а информация это мой бог.
— Может быть первое, что мы должны сделать, это собрать информацию на Питта и Ровену? Кто, черт возьми, они такие? – развела руками Мэлори. – Откуда они взялись? Откуда у них столько денег, что они могут раздавать их, как кексы?
— Ты права. – В раздражении на саму себя, Дана резко выдохнула. – Ты абсолютно права, и я должна была подумать об этом заранее. Так случилось, что я знаю кое-кого, кто мог бы помочь нам с этим, пока мы копаемся в мифах. – Она обернулась, услышав звук открывающейся входной двери. – И он сейчас придет сюда.
Они услышали глухой удар, шум, какую-то возню и проклятие.
Все это было до боли знакомо, и Мэлори сжала пальцами виски.
— Матерь божья.
В тот же момент огромный черный пес на полной скорости ворвался в комнату. Его хвост мотался, сбивая все на своем пути, как шар для боулинга, язык вывалился наружу. Звезды вспыхнули в его глазах, как только он заметил Мэлори.
Он издал несколько оглушающих «гав», после чего прыгнул ей на колени.

_____________________

* Ben & Jerry's — марка мороженого, замороженного йогурта, сорбета и продуктов на основе мороженого, производимая компанией Ben & Jerry's Homemade Holdings, Inc.
_________________

Девочки, я и дальше буду выкладывать главы достаточно быстро, так как сам перевод уже закончен, а сейчас я просто занимаюсь окончательной вычиткой.
_________________

AprilJuly спасибо за прекрасный перевод! Я с большим удовольствием перечитываю этот роман!
___________________________________

AprilJuly, огромное спасибо
Убежала читать
_________________

Супер!!! Отличный перевод! С нетерпением жду проду!

Спасибо за перевод!
"Подсела" на Нору.Теперь собираю ее книги, когда уже ее хорошие не переиздают.

Я теперь ее большая поклонница и с большим удовольствием буду следить за переводом ее новой книги!

Замечательно, что появилась еще одна Робертс.
И так понимаю, что это дебют команды. И переводчика, и редактора. И очень неплохой. Желаю удачи , девочки.

Можно в качестве дружеского совета позволить себе несколько замечаний? Это скорее к редакции, а не к переводу.

1. Не поняла , что за определение такое "тигрино-яркий".
2. Выражение "Я дико извиняюсь" в устах человека культурного звучит безграмотно. Если вы не хотите подчеркнуть его бескультурие по сюжету. Еще в школе нас "дико" гоняли за него. Возвратная форма глагола направлена на себя. Тем самым человек просит извинение у себя, а не извиняется перед кем-то. .
3. возможно, здесь опечатка. Это мысли, видимо, а не фраза из диалога, иначе неуместный переход в диалоге на "ты". То есть убрать тире надо, да?
_________________

Спасибо за перевод! Открыла для себя нового автора