Suoni:
01.10.14 17:04
Оксана, моя большая благодарность за рассказ о дуэли. Очень грустно, жалко, что так рано оборвалась жизнь замечательного поэта. Его стихи прекрасны!
amelidasha:
01.10.14 21:51
Спасибо за такой подробный и интересный рассказ о Лермонтове
Читала с огромным удовольствием!
Nafisa:
02.10.14 18:59
Оксана, СПАСИБО за рассказы и картины о Лермонтове. Жаль- такая талантливая личность , ушел очень рано...
Фелиция:
02.10.14 19:00
Оксана! Большое спасибо за такую интересную и подробную информацию о Лермонтове!
Sunny:
03.10.14 12:01
» ГЛАВА 16
Когда чуть позже они одевались, Мэгги ощутила вдруг овладевшее ее спутником напряжение, отозвавшееся болью в ее сердце. Нельзя, чтобы все закончилось таким образом.- Брейден, - окликнула она, - я хочу, чтобы ты знал: я ни о чем не сожалею.
Его лицо еще больше помрачнело. В глазах ясно читалось: «А я сожалею».
С тяжелым сердцем Мэгги отвернулась.
Так вот в чем дело! Он и в самом деле не любит ее и теперь просто хочет поскорее забыть!
В этот миг она пожалела, что не осталась в лагере –ей надо было…
И тут Брейден притянул девушку в свои объятия и прошептал:
–Я злюсь не на тебя, а на себя. Мне не следовало овладевать тобой. Я поступил неправильно.
Он приподнял ее подбородок, заглянул в глаза и спросил:
- Почему ты пришла ко мне?
- Потому что я тебя хотела.
Мэгги коснулась щеки горца, покрытой щетиной:
- Я ничего у тебя не прошу. Я не жду, что ты будешь относиться ко мне как-то иначе, чем прежде. Мне было любопытно, каково это – заниматься с тобой любовью, и теперь я знаю.
От этих слов Брейден стиснул зубы. Проблема была в том, что он тоже познал эту женщину. И теперь его тело возбуждалось от одного ее прикосновения и исходившего от нее свежего аромата.
Он все еще ее хотел.
На самом деле он был готов взять ее снова прямо сейчас.
И это пугало больше, чем что-либо другое. Он предпочел бы сражаться безоружным против целого гарнизона англичан, чем сейчас стоять перед Мэгги.
Если бы он только мог довериться ей!
«Почему бы тебе не попытаться?» - убеждал его внутренний голос.
Легко сказать. Но последствия такого выбора внушали ужас.
Ни одна женщина не сто́ит его жизни. Это его главный принцип, единственная истина, от которой он не отречется.
Мэгги увидела, как потемнели глаза ее спутника, и почувствовала, что он принял какое-то решение. Судя по напряженной позе Брейдена, оно не сулило ничего хорошего ее сердцу.
«Ты слишком многого ожидала», - мелькнуло в голове.
Да, это так. А теперь надо сохранить свое достоинство. Поднявшись на цыпочки, она запечатлела нежный поцелуй на щеке своего любовника, прошептала ему на ухо: «Спасибо тебе», - а затем выскользнула из его объятий и направилась к месту стоянки.
Брейден закрыл глаза, чувствуя, как внезапно нахлынула боль и понимание: он не тот мужчина, что нужен Мэгги.
Горец поднялся на ноги, подобрал плед, свернул его и вдруг вспомнил, как она, обнаженная, полностью отдавалась единению их тел.
Она была великолепна.
А он просто осёл! Самонадеянный ослище! И всем ее братьям следует хорошенько его поколотить.
Вздохнув, шотландец направился в лагерь, пытаясь выкинуть возникшую проблему из головы.
Ночь для Мэгги тянулась очень медленно. Сперва никак не получалось заснуть. Беспокойно ворочаясь, она изо всех сил пыталась придумать, что же сказать Мак-Дугласу.
А после ее искушали и мучили сны о Брейдене. Самым ужасным из них был тот, в котором Мак-Дуглас пронзает ее возлюбленного мечом, а она лишь беспомощно наблюдает, не в силах предотвратить трагедию.
Мэгги проснулась утром с застрявшими в горле словами мольбы и неповинующимися, дрожащими руками.
- Ты в порядке? – спросили Брейден и Син, когда их соратница резко села на своем походном ложе.
Ее сердце так колотилось, что она смогла только кивнуть в ответ, зная, что солгала. Ведь она вовсе не в порядке. Ей очень страшно.
Все зависит от нее. Сто́ит ей потерпеть неудачу - и они втроем заплатят за это своими жизнями.
Такие страхи терзали Мэгги все утро.
После трапезы путешественники скакали почти до самого вечера, стараясь остаться незамеченными, чтобы не пришлось снова проявлять свое воинское искусство. Удача не оставляла их - навстречу никто не попался.
По правде говоря, было что-то жуткое в том, что путники не встретили никого в пышных зеленых полях или вдоль дороги, когда пересекали земли Мак-Аллистеров, направляясь к за́мку. Казалось, будто наступил конец света, и пережил его лишь их маленький отряд.
Почти достигнув цели путешествия, всадники спешились и оставили коней пастись на небольшом лугу.
- Думаешь, лошади еще будут здесь, когда мы вернемся? – обратилась Мэгги к Брейдену, закончившему расседлывать животных.
- Посмотрим, - ответил тот, помогая Сину спрятать седла и уздечки под кустом.
Мэгги кивнула, не упустив из виду: горец предпочел не упоминать, что станет с ними, если ее замысел сорвется.
«Моя задумка должна сработать», - внушала себе девушка, пока они собирали свои походные сумы, и после, шагая вверх по крутому холму к замку, где всех троих ждала их судьба.
«Сейчас, когда от меня зависит жизнь Брейдена, нельзя провалить дело», - продолжала убеждать себя Мэгги.
За пару часов до заката путники наконец добрались до старых каменных стен, окружающих крепость Мак-Дугласа и защищавших ее от недругов со времен, когда Англией правил Вильгельм Руфус (54).
Никому еще не удавалось проломить брешь в ограде этой твердыни, взять ее осадой или захватить в заложники ее владельца.
Никому, это верно. Но лишь до тех пор, пока Мэгги не заключила союз с хозяйкой за́мка, и Кенна Мак-Дуглас вместе со своими женщинами не изгнала мужчин из крепости.
Пришлая смутьянка невольно ощутила легкую гордость за дело своих рук, когда увидела большой лагерь, которым расположились мужчины, осаждая замок, с парапета (55) которого над ними насмехались женщины. Это было воистину небывалое зрелище. Такое, о котором Мэгги надеялась с удовольствием рассказать когда-нибудь своим внукам.
Когда путники приблизились к лагерю, то увидели, что мужчины вражеского клана покинули палатки и собрались вокруг какого-то человека. Судя по открывшемуся виду, Кенна Мак-Дуглас не теряла время зря после ухода своей союзницы, вытурив из замка супруга и его людей. По мрачным мужским физиономиям было заметно, что их обладатели не разделяют веселье Мэгги по поводу затруднительного положения, в которое попали.
Заметив Робби Мак-Дугласа, Брейден потянул спутницу за рукав, вынудив ее остановиться.
Лэрд, которому едва исполнилось тридцать, был почти так же красив, как и братья Мак-Аллистеры. И он был вождем, внушающим страх врагам. В самом расцвете ратных сил, широкий в плечах, того же роста, что и Брейден, - этот мужчина мог устрашить самого дьявола. Гордо выпрямленная спина, жесткий, волевой подбородок. Светлые волосы с рыжеватым отливом прекрасно сочетались с ярко-голубыми глазами. По его манере держаться можно было с уверенностью сказать, что этот человек рожден командовать.
У Мэгги от страха ослабели ноги. Приближалось время действовать, а ей, как оказалось, серьезно недоставало храбрости.
«Какая же я самонадеянная хвастунья», - подумала она уныло, глядя, как Мак-Дуглас сердито рычит на окружающих.
Где взять отваги выступить против такого огромного, устрашающего воина?
Но она должна.
«Беги, - надрывалось ее второе «я». – Беги, пока еще не слишком поздно».
И все же Мэгги не могла так поступить. Никогда она не была трусихой, а сейчас уж точно не время становиться ею.
«Ха! –возражал разум. – Вот самый подходящий момент узнать, что такое трусость!»
Решив не поддаваться слабости, переговорщица набрала в грудь побольше воздуха, сделала шаг вперед, но вдруг замерла, услышав слова Робби Мак-Дугласа, обращенные к толпе:
- Я щедро заплачу́ золотом тому, кто принесет мне на пике голову Мэгги инген Блэр! Клянусь, что скорее преломлю хлеб с королем Англии, чем с этой жрущей жаб подхалимкой с лошадиной мордой!
Сердце Мэгги отчаянно заколотилось, и на мгновение она испугалась, что все-таки задаст сейчас стрекача.
Син нагнулся к ее уху и прошептал:
- Чего ты ждешь? Иди и объясни ему, что он неправ, раз не желает покончить с враждой.
Девушка ошеломленно уставилась на Мак-Аллистера-старшего. Сейчас его шутка вовсе не показалась ей забавной. Ни капли.
Брейден скривился на брата, оттащил в сторону и хотел было что-то сказать, но тут весь лагерь притих, потому что со стороны за́мка в кольцо стоящих кру́гом палаток на полном скаку ворвался конь.
Мужчины расступились, и стал виден седок, привалившийся к лошадиной шее. Тот был покрыт…
Или, скорее, с него что-то стекало?..
Нахмурившись, Мэгги сделала шаг вперед, не совсем уверенная, можно ли верить своим глазам и предположениям.
Конь остановился, и всадник взглянул на своего вождя так, словно испытывал тошноту. Он поднялся на стременах, и при этом раздался странный чавкающий звук. А когда верховой перекинул ногу через конский круп и спешился, необычный, переливающийся под солнцем след протянулся за ним по лошадиному боку. Прибывший направился к Мак-Дугласу. При каждом его шаге раздавалось хлюпанье. Вокруг головы бедолаги жужжали мухи и другие насекомые.
- Они окатили меня медом, - обратился он к присутствующим, встряхивая руками, с которых во все стороны полетели сладкие капли. Несколько человек выругались, оказавшись испачканными.
- Эти девки облили меня медом с ног до головы и сказали, что закидают кочанами капусты следующего, кто приблизится к воротам за́мка, - прорычал гонец.
Мэгги прикрыла рот ладонью, чтобы сдержать смех.
Робби Мак-Дуглас чертыхнулся.
- Ты сказал ей, что послан предложить перемирие?
- Да, милорд. Госпожа ответила, что перемирия не будет, пока она не увидит вас и Локлана Мак-Аллистера у ворот бок о бок.
У лэрда вырвалось новое проклятие - хлеще, чем предыдущее.
- Милорд, - внезапно произнес Брейден.
Мэгги похолодела и уставилась на него. Что он задумал?
Сердце застучало еще сильнее, чем прежде. В потрясенном молчании она смотрела, как Брейден, преодолев короткое расстояние между ним и лэрдом, встал прямо перед смертельным врагом своей семьи.
Как только он умудрялся казаться таким спокойным и непоколебимым, в то время как Мэгги едва держалась, чтобы не упасть в обморок?
Робби Мак-Дуглас повернулся, враждебно посмотрел на смельчака и заявил:
- Я тебя не знаю.
Наступила оглушающая тишина.
Брейден кивнул в знак приветствия вождю – человеку, который поклялся увидеть его и его братьев в могиле, - сам не веря, что делает это.
«Должно быть, в аду есть особый уголок для таких идиотов, как я, - подумал горец и взмолился. – Только бы узнать об этом точно не сейчас, а спустя хотя бы еще пару-тройку лет».
Надо найти какой-то выход из этого тупика прежде, чем его вместе со спутниками зарежут мужчины или забьют капустными кочанами женщины.
- Все верно, - добродушно ответил Брейден лэрду, надеясь усыпить его страх и недоверие. - Милорд меня не знает. Я всего лишь странствующий бард. Но, думаю, я мог бы помочь вам с этим дельцем.
Горец подавил желание фыркнуть от смеха над самим собой.
Какого черта он продолжает лезть в это гиблое дело?
«Матерь Божья! – мелькнуло в голове. – Не можешь подержать рот на замке хотя бы минуту? Почему ты всегда должен бросаться в самую гущу любой схватки?»
В глазах Робби отразилось сомнение в способности незнакомца справиться с ситуацией:
- Помочь? Ты, парень? И как ты собираешься это сделать?
- Я и мои братья попробуем поговорить с женщинами.
Мужчины разразились смехом. Некоторые даже начали отпускать язвительные замечания.
Испачканный медом гонец повернулся к Брейдену и обвел его недоверчивым взглядом:
- Хочешь выглядеть, как я?
Горец пожал плечами:
- Есть вещи похуже, чем оказаться вымазанным медом, и в меня бросали кое-что потяжелее капустного кочана. Но я думаю, мы с братьями сможем заставить женщин прислушаться к голосу разума.
Расхохотавшись, Робби Мак-Дуглас подбоченился и покачал головой:
- Если хочешь попытаться, то я не прочь взглянуть, как тебе насыпят соли на хвост. Вперед, парень. И да поможет тебе Бог.
Брейден кивнул и вернулся к Мэгги и Сину.
- Все в порядке, - шепнул он девушке, пока они медленно шли к за́мковым воротам. – Это твой единственный шанс. Ты должна заставить леди Мак-Дуглас тебя выслушать.
- А если она не захочет?
Братья обменялись решительными взглядами, и горец ответил:
- Тогда я надеюсь, ты простишь меня за то, что я собираюсь сделать, чтобы со всем этим покончить.
Боль, отразившаяся на лице собеседницы, кольнула его в сердце. Не хотелось добавлять Мэгги поводов для беспокойства, но они зашли слишком далеко, чтобы отступать. Она должна добиться успеха.
Едва их небольшой отряд подошел к воротам за́мка, из-за крепостной ограды вылетел кочан капусты, которым метили Брейдену прямо в голову. Горец едва успел от него увернуться.
Старуха, которая швырнула этот снаряд, прокричала ему сверху:
- Сказано же вам, мужчинам, что мы…
- Постой! – раздался окрик, и Мэгги узнала голос Кенны Мак-Дуглас.
Жена лэрда изучающее вглядывалась в них с минуту, показавшуюся визитерам целой вечностью. Затем она начала спускаться, и было слышно, как стучат ее туфли о деревянные ступени по другую сторону стены.
Несколько секунд спустя замо́к загремел, заскрежетал, и отворилась небольшая дверца сбоку от главных ворот. Из нее показалась голова красивой женщины, всего на год-два старше Мэгги. Леди Мак-Дуглас с золотыми волосами, заплетенными в косу, уложенную вокруг головы, напоминала ангела. Черно-синий тартан пледа подчеркивал сливочный оттенок ее кожи и делал голубые глаза еще ярче.
- Мэгги, это ты?
- Да. Можно нам войти?
- Входите, - сказала хозяйка, отступая назад, за безопасную стену за́мка.
Женщина лет сорока, держа в руке метлу, словно меч, приоткрыла дверцу ровно настолько, чтобы Мэгги и ее эскорт проскользнули внутрь. Сразу же после этого привратница со стуком захлопнула калитку и заперла ее.
Кенна шагнула вперед и взяла руку гостьи в свои ладони. На щеках ее играл румянец, глаза счастливо сияли.
- Все закончилось? – спросила она.
Мэгги покачала головой:
- Нет, стало только хуже. Мужчины моего клана готовы убить нашего лэрда, если тот не уладит дело. А Локлан отказывается, пока ваш муж не перестанет требовать жизнь его брата.
Кенна выпустила руку союзницы, выражение счастья сползло с ее лица, и она выдохнула:.
- О, пресвятая Дева Мария! Что же нам в таком случае делать?
- Я не знаю, - прошептала Мэгги. – Я уже по горло сыта этим кровопролитием, но, боюсь, на этот раз мужчины одержали над нами верх.
- Миледи? – произнес Брейден, привлекая к себе внимание. – Известно ли вам что-нибудь, что может заставить вашего мужа прекратить эту усобицу?
Лицо Кенны стало гневным и холодным:
- Нет. Он любил ту дьяволицу больше всего на свете.
- Тогда почему он женился на вас? – спросила Мэгги и тут же пожалела о грубой прямоте своего вопроса.
Однако, хозяйку за́мка он, казалось, не смутил. Когда она ответила, голос ее был совершенно лишен эмоций:
- Из-за моих денег. А еще потому, что его мать настаивала на этой женитьбе.
- Его мать? – спросил Брейден. – Она здесь?
- Я стою прямо за твоей спиной, молокосос. И если ты сделаешь хоть одно движение в сторону любой из нас, я сломаю метлу об твою спину. И не считай меня настолько старой, чтобы не помнить, что на уме у такого юного щеголя, как ты.
Брейден медленно повернулся и увидел впустившую их привратницу, меряющую его взглядом.
Агнесс Мак-Дуглас выглядела молодо для своих лет. В ее слегка рыжеватых волосах виднелось совсем немного седых нитей. Взгляд голубых глаз обжигал и был наполнен жизненной силой двадцатилетней женщины.
Мать лэрда поставила метлу на землю ручкой вниз, держа ее, как солдат копье, уперлась левой рукой в бедро и, прищурившись, сказала:
- Впервые увидев ту девицу и ее взгляд, жадный до мужчин, я сказала моему мальчику: «Робби, эта женщина – змея». Я знала, что она нехорошая. Но сын меня не послушал. Он считал, что должен заполучить ее, несмотря на мое предупреждение.
Мэгги шагнула вперед:
- А что-нибудь может заставить его…
Агнесс покачала головой, не дав ей закончить фразу:
- Своими отточенными недовольными гримасами негодяйка отравила моего сына.
Лицо Кенны застыло, словно камень:
- А я сейчас ношу его дитя и не дам ему родиться, пока мой муж не перестанет сохнуть по той дьяволице.
Син фыркнул:
- Могу ли я заметить, миледи, что сомневаюсь, есть ли у вас выбор, когда дать жизнь своему ребенку?
Кенна бросила на него испепеляющий взгляд.
Син в ответ только улыбнулся.
- Постойте! – вмешалась Мэгги. – Думаю, у меня есть идея.
От этих слов Брейден вздрогнул. Помоги им Боже! Он слишком хорошо знал эту девчонку и ее идеи.
Будь у него хоть немного здравого смысла, направился бы сейчас обратно в Англию. И Сина с собой прихватил.
Горец оглядел стоящих вокруг женщин. Их глаза были устремлены на гостью. Внутренности скрутило еще сильнее. Эти бабы и в самом деле собирались выслушать пришлую советчицу.
Конечно. Они же не знали, в какую петлю лезут.
Но он-то знал.
- Мой брат Ангус любил говаривать: «Что имеем – не храним, потерявши - плачем», - начала Мэгги.
У Брейдена волосы на затылке встали дыбом. Его так и подмывало схватить спутницу в охапку и броситься со всех ног домой.
Но он, проклятый идиот, не двинулся с места.
А Мэгги между тем продолжала:
- Думаю, что знаю способ показать Робби Мак-Дугласу, чем именно он владеет, и убедиться, значит ли это для него хоть что-то.
______________________________
Примечания переводчика:
54) Вильгельм II Руфус или Вильгельм II Рыжий, 20-й король Англии (ок. 1056/1060 г. — 2 августа 1100 г.), второй сын Вильгельма Завоевателя, коронован 26 сентября 1087 г.
55) Парапет - здесь имеется в виду невысокая стенка, ограждающая верх крепостной стены.
Ани:
03.10.14 14:06
Привет!
Оксана,спасибо за продолжение!
Да,у них там тупиковая ситуация.Что еще Мэгги придумала сделать?Бедный Брейден,ждет самого худшего.
Жду продолжение.Спасибо!
Suoni:
03.10.14 14:37
Наконец-то, прибыли в стан врага.
Только бы Мак-Дуглас не узнал, что в его замке появилась Мэгги. Он зол на нее до чертиков!
К тому же у Мэгги появилась идея как выйти из этой сложной ситуации. Брейден в ужасе от того, что у Мэгги вообще появилась идея.
Спасибо за перевод! Очень интересный роман. Жду продолжения, события развиваются.
Tricia:
03.10.14 16:19
Спасибо за новую главу. Читала с содроганием, если честно, всё мне мерещилось, что наших героев будут убивать... Что же задумала Мэгги?
Avyika:
03.10.14 20:11
Спасибо вам большое за вашу работу! Начала читать с книги Возвращение воина /серия Братство меча/ и увлеклась... Очень обидно, когда издательства "вырывают" несколько книг из серии и нет возможности узнать, что произошло с другими героями!
Фелиция:
03.10.14 21:03
Спасибо за продолжение! Как я понимаю Брейдена! Что там еще придумала Мэгги? С интересом буду ждать, чем все закончится!
Интересно, что придумает Мэгги? Sunny:
06.10.14 18:27
» ГЛАВА 17 ЧАСТЬ 1
После того как план действий на завтра был составлен, и все для его исполнения было подготовлено, Агнесс и Кенна отвели гостей в за́мок, чтобы накормить . Однако Мэгги, в отличие от Брейдена и Сина, совершенно не хотелось есть: она не могла найти себе места от беспокойства за исход дела.Ее терзало множество сомнений, а желудок сжимался от сильного волнения.
Дольше оставаться в за́мке она была не в состоянии. Хотелось глотнуть свежего воздуха и немного поразмышлять в одиночестве. Тянуло найти место, где никто не сможет заметить нахлынувшую на нее нерешительность, разбившую в щепки уверенность в себе. Мэгги чувствовала себя уязвимой и испуганной.
Выйдя из донжона (56), она остановилась на верху лестницы, чтобы окинуть взглядом двор за́мка. Уже зажгли свечи. Женщины, стоявшие у парапета, прекратили насмешки над мужчинами и спустились со стен, чтобы поужинать и посплетничать друг с другом.
Никто не обратил на гостью внимания, когда она спустилась по ступеням и бесцельно побрела по темному двору, размышляя, во что она влипла на этот раз.
Да, они трое пока были живы, но для настоящей победы предстояло еще так много сделать.
В конце концов, все зависело от того, взволнуется ли Мак-Дуглас, если что-то случится с его женой.
Если это оставит его равнодушным…
Мэгги задрожала и плотнее укуталась в накинутый на плечи плед.
Завернув за угол донжона, краем глаза она заметила какую-то тень, остановилась и оглянулась, всматриваясь.
Сперва ей померещилось, что это какой-то хлам, но уж слишком хорошо был различим неясный контур тела.
Кто-то затаился в темноте. И, если чутье не подводило, эта «тень» шпионила за ней.
Нахмурившись, Мэгги шагнула вперед, чтобы рассмотреть угрозу поближе, и замерла в нерешительности, когда темная фигура отступила назад, прочь от лунного света, не давая себя как следует разглядеть.
В конце концов любопытство пересилило тревогу - «тень» не казалась очень большой или опасной.
Гостья, твердо решив узнать, кто и зачем ее преследует, приблизилась к таинственному существу. Оказалось, что это паренек лет семи, который тут же шарахнулся в сторону и испуганно заозирался, норовя улизнуть.
- Все в порядке, - мягко произнесла Мэгги, с облегчением обнаружив всего лишь мальчика, а не мужчину, умышляющего зло. - Я тебя не обижу.
Без сомнения, малыш просто голоден и искал еду или свою мать.
В темноте невозможно было ясно разглядеть его черты - только контуры худого узкого лица. Несколько секунд Мэгги стояла абсолютно неподвижно, пока ребенок рассматривал ее. Судя по его скривившимся губам, что-то в ее облике не устроило маленького незнакомца.
- Ты, что ли, та девица из клана Мак-Аллистеров? – неуверенно спросил он. – Мне сказали, у тебя короткие волосы.
- Да, это я.
Мэгги расслышала облегченный вздох и тут запоздало вспомнила слова Робби Мак-Дугласа о ее голове и о том, сколько она будет стоить, принесенная ему на пике. Не это ли было нужно мальчишке?
Казалось маловероятным, но с чего бы еще он захотел ее найти?
Она спросила:
- А ты кто?
- Меня зовут Канер.
Мэгги улыбнулась. Как мило. То же самое имя, что и у коня, подаренного ей Брейденом.
- И что тебе нужно от меня, Канер?
Он ступил в яркое пятно лунного света.
Наконец гостья смогла его как следует рассмотреть, и у нее перехватило дыхание, потому что никогда она не видела более совершенной копии Брейдена. Черные волосы паренька были растрепаны и нуждались в стрижке. Его долговязому тощему тельцу явно не перепадало еды вдосталь. Но эти каре-зеленые глаза…
Она узнала бы их где угодно. Но если глаза Брейдена дразнили и сияли, то у мальчика взгляд был суровый и измученный. Жесткий и сердитый.
- Я хочу, чтобы ты отвела меня домой, - заявил Канер.
От этой просьбы грудь сдавило еще сильнее.
- Домой? – переспросила Мэгги, молясь, чтобы это оказалось лишь совпадением. Возможно, это дальний родственник Брейдена, и один из Мак-Дугласов похитил ребенка, думая использовать его против кого-то из Мак-Аллистеров.
Ум хватался за любое объяснение, кроме самого очевидного.
- Да, - подтвердил паренек. – Я один из их ублюдков. Мама говорила мне, что мой отец Мак-Аллистер, и я хочу попасть в их замок, чтобы повидать свою семью.
Голова Мэгги закружилась от подтверждения ее худших страхов. У Брейдена есть сын, о котором, судя по его виду, никто не заботится.
В этот миг ей захотелось ворваться в за́мок и придушить горе-отца. Как он смеет вести себя так безответственно!
«Ну погоди, Брейден! – подумала она. – Я тебе за это устрою!»
- А где твоя мама?
Канер отвернулся, и взгляд его стал еще сердитее:
- Она умерла два лета назад. Я остался жить у ее сестры, но она заявила, что ей не нужен ублюдок, который не делает то, что ему говорят. И тут появилась ты. Я подумал, что если заплачу́ тебе, ты возьмешь меня с собой, когда отправишься обратно.
Паренек подался вперед и вытянул хилую руку. На ладони лежали стеклянная бусина, блестящий камешек и помятый кусок почерневшего серебра – Мэгги не смогла определить, чем был раньше этот обломок металла.
- Я знаю, это немного, - снова заговорил Канер, - но больше у меня ничего нет. Если ты отведешь меня домой к моим родным, все это станет твоим, и, клянусь, я найду работу и расплачу́сь с тобой за то, что ты терпела меня рядом.
Мэгги посмотрела на протянутую руку с предложенной платой, чувствуя, как глаза наполняются слезами, и подумала: «Разве можно оттолкнуть такое прелестное дитя? Ведь очевидно, что Канер – хороший парнишка, честный и почтительный, несмотря на кипящий в нем гнев.
Опустившись на колени, она сказала:
- Какие у тебя тут замечательные сокровища!
Мальчик торжественно кивнул и коснулся пальцем стеклянной бусины:
- Это выпало из маминой брошки. Я собирался все исправить, но мама умерла прежде, чем я смог заработать достаточно денег, чтобы заплатить кузнецу за починку.
Потом он тронул камешек:
- Это я еще маленьким подобрал рядом с нашим домом, когда мне сказали, что я больше не могу в нем жить.
И наконец он коснулся куска серебра:
- Это было кольцом, которое отец подарил маме. Мой дядя пытался его расплавить, но когда он отвернулся, я выхватил кольцо из огня и спрятал.
Канер снова протянул собеседнице все, чем владел в этом мире.
Глотая слезы, девушка взяла в свои руки его ладонь и сложила детские пальцы в кулачок:
- Это чересчур ценные вещи. Я не могу их взять.
На физиономии мальчугана появилось озадаченное выражение.
Мэгги стянула плед со своих плеч и закутала в него Канера:
- Ты не должен мне платить. Для меня будет честью забрать тебя отсюда.
На целую секунду счастье вспыхнуло в глазах ребенка, но затем подозрение затуманило его взгляд:
- Чего же тогда тебе от меня нужно?
- Ничего.
Он усмехнулся:
- Люди не делают хорошие дела просто так. Все они чего-нибудь хотят взамен.
Боже правый! Эти слова так напомнили Сина, что по телу пробежали мурашки. Что же такого уже испытал парнишка, что стал таким недоверчивым в столь юном возрасте?
Протянув руку, Мэгги откинула со лба мальчика прядь волос и приложила ладонь к его холодной щеке:
- Не все люди такие.
Он по-прежнему смотрел с подозрением.
Девушка поднялась с колен и потянулась, чтобы взять его за руку:
- Ты что-нибудь ел?
Канер, поколебавшись немного, все же вложил свою ладонь в ее:
- Женщины не позволяют мне есть, потому что я мужчина.
«Ему еще так далеко до мужчины, хотя он и ведет себя, словно старик!» - подумала Мэгги, а вслух мягко сказала:
- Пойдем со мной. Я прослежу, чтобы тебя накормили.
Она сжала пальцы мальчика и повела его через двор, размышляя о том, что если доберется до тети и дяди паренька, устроит обоим полный разнос! Как можно быть такими жестокими, когда у него явно доброе сердце?
Однако увидев, что она направляется к за́мку, Канер остановился как вкопанный.
- Нет. Если моя тетя меня увидит, то наверняка побьет.
Пусть только попробует! Мэгги была настроена воинственно и такого бы уж точно не допустила. Но, без сомнения, ребенок и так повидал в жизни достаточно насилия.
Канеру сейчас нужна защита, и Мэгги решила обеспечить ее, несмотря ни на что.
- Тогда я позабочусь, чтобы твоя тетя тебя не увидела, - сказала она, не отпуская ледяной руки мальчика, и, изменив направление, повела его к черному ходу за́мка. По задней лестнице они поднялись в маленькую комнатку, которую Кенна предоставила гостье для ночлега.
Вечер выдался холодный, а бедный Канер был бос и одет в сине-коричневый плед, который давно следовало выбросить, как старую тряпку.
Чтобы представить бессердечие тети и дяди малыша, Мэгги пришлось напрячь все свое воображение. Она не смогла бы так обращаться с ребенком, особенно с родным по крови.
Девушка открыла дверь в отведенную ей спальню.
- Канер, твоя мама когда-нибудь рассказывала о тебе твоему папе? – спросила она, входя и собираясь зажечь сальные свечи на маленьком столике перед камином.
Мальчик замер в дверях.
Мэгги увидела, как его глаза расширились, затем взгляд метнулся по комнате, окинув освещенные огнем небольшой стол и стул, огромную кровать и теплые меха. Паренек моргнул, словно не в состоянии поверить, что ему позволяют войти в такое роскошное помещение, а после быстро направился к камину, протянул к нему в поисках тепла маленькие руки и наконец ответил на заданный вопрос:
- Она сказала, что ходила к нему, чтобы рассказать обо мне, но, придя в его за́мок, увидела его там с красивой девицей.
Затем Канер наклонился к собеседнице и следующие несколько слов произнес приглушенным шепотом, как будто выдавал страшную тайну:
- Мама сказала, что они целовались.
Выпрямившись, мальчик заученным тоном изложил остальное, словно мать тысячу раз вдалбливала ему эти фразы в голову:
- Она сказала, что узнала тогда, что все его слова о любви к ней были неискренними. Что все мужчины низкие обманщики, и что если бы Господь был истинно милосердным, я бы родился девочкой, а не еще одним мужчиной, посланным разбить ее сердце.
Сердце само́й Мэгги дрогнуло в груди от этих слов, сказанных со спокойным смирением.
Не в силах вынести этого, девушка упала на колени и крепко обняла несчастного паренька. Сперва он напрягся и попытался сопротивляться, но она лишь сильнее сжала его, отказываясь отпустить. Ребенку нужна любовь. Ему нужно объятие, и она подарит его, не медля ни минуты.
И тут, к ее удивлению, малыш неуверенно обнял ее худыми, хрупкими ручонками и положил голову на ее плечо.
- Знаешь, Бог милосерден. И это замечательно – родиться мальчиком, - произнесла Мэгги.
Канер не ответил, но она почувствовала на своей шее его горячие слезы.
Положив ладонь на затылок мальчика, девушка просто прижимала его к себе изо всех сил, медленно покачивая в объятиях, и в это момент она вдруг осознала, как поступила бы на месте Эйслин. Она бы никогда не позволила Сину быть самому по себе, не говоря уже о том, чтобы отдать юношу врагам его отца. И тем более она не могла позволить еще хоть один день страдать маленькому Канеру.
Мэгги не представляла, как на его присутствие отреагирует Брейден, но не сомневалась, как нужно поступить.
- Знаешь, - шепнула она, продолжая легонько покачивать ребенка в объятиях, – если ты не хочешь оставаться со своей семьей… Я живу на небольшой ферме с Кейт, женой моего брата. У нее двое маленьких детей – мальчик и девочка. Я подумала, что ей, возможно, нужен родственник, который поможет присматривать за ребятней.
Паренек откинул голову назад и хмуро посмотрел на нее.
Мэгги улыбнулась, убрала волосы с его лица, положила ладонь на его мягкую щеку и прямо заявила:
- Я подумала, что если ты не против, то можешь жить с нами.
Сперва на хмуром лице мальчика отразилось недоверие, а потом его глаза радостно сверкнули:
- У меня будет семья?
- Да, та, которой ты нужен. У тебя будет мама, которая будет тебя любить. А еще она будет готовить лучшие пироги из бузины, какие ты только пробовал.
Впервые увидев, как этот ребенок улыбается, Мэгги протянула руку и коснулась глубоких ямочек, появившихся на его щеках, оттеняя улыбку. На глаза снова навернулись слезы.
- Обещаю, я буду хорошим и буду есть только то, что ты мне дашь. Никогда не попрошу добавки.
- Можешь есть, сколько влезет.
- Правда?
Мэгги кивнула.
- Ур-р-ра!!! – воскликнул Канер, но тут же съежился, прикрыл рукой рот и огляделся украдкой. – Прошу прощения за свой крик.
- Я не против шума. Я выросла с шестью братьями, и они всегда пронзительно вопили и хохотали без удержу.
Мэгги поднялась на ноги и взъерошила рукой волосы своего нового знакомца:
- Жди здесь, а я принесу тебе немного еды.
И снова в глазах его отразилось недоверие, но он промолчал.
Обуреваемая мириадами эмоций, гостья спустилась по лестнице в кухню и быстро собрала поднос с едой. Она сказала слугам, что хочет поесть в одиночестве. Ни у кого это не вызвало вопросов.
Набрав достаточно провизии, чтобы Канер мог набить себе живот, девушка направилась обратно, с каждым шагом осыпая ругательствами бессердечных родственников мальчика.
Почему все-таки его мать не сказала о нем Брейдену?
Мэгги не знала наверняка, но подозревала, что горец бы с радостью взял сына к себе. А если не он, то уж точно малыша приютил бы Локлан.
«Не суди его мать, - сказала она себе. – Оставь это Богу».
Но до чего же трудно было следовать собственному совету!
На самом деле в этот миг она не знала, кого из родителей Канера ей больше хотелось поколотить.
Отложив пока этот вопрос в сторону, она толкнула дверь в свою комнату. Мальчик, сидевший на кровати, вскочил, словно испугавшись, что его отругают, но, увидев еду, издал радостный вопль.
Мэгги поставила поднос на столик у камина и стала с удовольствием наблюдать, как паренек запихивает в рот жареную говядину, морковь, горох, лук и яблоки.
Когда он поел, она уложила его в постель, укрыла одеялом и оставила смотреть сны о светлом будущем.
Закрыв глаза, он почти сразу заснул.
Мэгги слушала тихое посапывание Канера, поглаживая его волосы.
- О, Брейден! - прошептала она, гадая, как сообщить ему, что он является отцом.
С одной стороны, она была готова убить его за то, что он бросил своего ребенка. Но с другой стороны, горцу просто неоткуда было узнать о существовании Канера. Бедная мать мальчика, должно быть, и так не знала, что ей делать, а вид Брейдена, целующего другую женщину, наверное, ранил ее до глубины души.
Если бы Мэгги была на ее месте, она, в отличие от бедняжки с разбитым сердцем, смело встретилась бы лицом к лицу с Мак-Аллистером, лапающим другую.
Внезапно по телу пробежала дрожь: а что если она сама уже носит под сердцем дитя Брейдена?
Ответ был простым:
- Я буду любить его так же, как люблю его отца.
Да, она полюбит этого ребенка, как уже любит ту маленькую частичку Брейдена, что тихо сопит сейчас в ее кровати.
Сопит совсем как его папаша. Яблочко от яблоньки недалеко падает…
Наклонившись, она коснулась лба Канера легким поцелуем:
- Счастливых снов, дорого́й.
Она накинула на него одеяло и отправилась искать его отца.
Брейден сидел в зале в одиночестве. Все остальные уже давно отправились спать, готовясь к тому, что предстоит завтра.
Даже Син где-то запропал, оставив Брейдена гадать, уж не нашел ли наконец его брат шотландскую девушку по своему вкусу. А здесь определенно было из кого выбрать.
Плохо, что впервые в жизни все эти красотки оставили его абсолютно равнодушным.
Брейден выругался.
- Она превратила меня в чертова евнуха, - пробормотал он и допил оставшийся в кружке эль.
И тут ему вспомнились слова Мэгги: «Ты предпочитаешь глинтвейн».
Еще раз ругнувшись, он поставил кружку на стол. Как эта девчонка ухитрилась пробраться в его тщательно охраняемое сердце? Как она это сделала?
Вновь и вновь он ощущал ее рядом с собой. Слышал ее шепот, чувствовал ее дыхание на своей коже. Закрыв глаза, он наслаждался воспоминаниями.
А затем опять чертыхнулся.
Он изгонит ее из своих мыслей. Решено.
- Брейден?
Услышав голос Мэгги, раздавшийся из-за спины, он чуть не подпрыгнул на стуле от неожиданности.
Обернувшись, горец увидел ее, стоящую в тени.
- Я думал, ты уже будешь в постели к этому часу.
- Я не могу уснуть, - сказала Мэгги,
Она подошла ближе, встала напротив Брейдена, повернулась к нему лицом и уперлась ягодицами в край столешницы.
Горец уставился в кружку. Он боялся, что если взглянет в эти глубокие янтарные глаза, они увлекут его, заставив забыть о том, что он должен - а точнее, не должен – делать с Мэгги.
- Что у тебя на уме? – спросил он бесстрастно, хотя внутри все кипело.
- Я думала над тем, что ты мне когда-то сказал.
Она сделала паузу, и когда стало ясно, что она не собирается заканчивать свою мысль, Брейден совершил ошибку, взглянув на собеседницу.
Его сердце кольнула боль из-за растерянности и печали, которые он увидел в ее глазах. Сдвинув брови, Мэгги смотрела в пол рядом со стулом.
- И что я сказал? – напомнил ей горец, несмотря на то, что голос в его голове твердил: лучше не касаться этой темы.
Мэгги подняла глаза, сверля его взглядом:
- Ты сказал, что хотел бы завести семью. Ты говорил это серьезно?
Нутро скрутило. Так вот что у нее на уме! Теперь она добивается, чтобы он женился на ней. А он не может этого сделать. Он не должен.
- Послушай, ты не подумай, что…
- Я и не думаю о браке с тобой, - резко оборвала она его. – Тебе нужна не такая, как я, и мы оба это знаем. Я просто хотела узнать, действительно ли ты говорил то, что думаешь. Ты хочешь детей?
Брейден не мог взять в толк, с чего бы Мэгги спрашивать о таком.
Перед глазами невольно возник образ ребенка. Девочки с такими же, как у ее матери, вьющимися рыжеватыми волосами и отцовскими яркими глазами орехового цвета. Он так ясно увидел ее и услышал, как она на бегу заливается нежным смехом, что можно было подумать - малышка реальна.
И хуже этого видения был неожиданно возникший в душе́ порыв сделать этого ребенка явью.
- Нет! - взревел он, желая выкинуть эту мысль из головы как можно быстрее.
Мэгги побледнела.
- Понятно, - сказала она тихо, а затем, оттолкнувшись от столешницы, двинулась прочь от стола. И от Брейдена.
Горец потянулся, схватил ее за руку, удерживая рядом с собой:
- Мэгги, подожди, я не это имел в виду.
- Именно это, - возразила она, вырывая руку из его хватки. – Я достаточно ясно расслышала, каким пылким было твое отрицание.
- Оно не имело отношения к твоему вопросу.
- Тогда к чему?
Брейден открыл было рот, чтобы ответить, и быстро закрыл его, клацнув челюстями. Он не посмел сказать правду. Ее бы еще сильнее ранило то, как сильно обеспокоила его мысль о них двоих, навечно соединившихся в ребенке.
Он никогда бы не причинил ей такую боль.
- Я… - он мучительно пытался придумать что-нибудь. Такое, что пощадит ее чувства, но не будет полной ложью.
Но в голову ничего не шло. Он должен либо открыть Мэгги истину, либо соврать. И вот впервые в жизни он ей солгал:
- Нет, я не хочу детей.
- Почему?
Снова перед глазами возник образ маленькой девочки, протягивающей к нему ручки.
Зажмурившись, Брейден выпалил довод, которым когда-то давно урезонивал Локлана:
- Они грязные и плохо пахнут.
Мэгги уставилась на него, открыв рот:
- Они же дети. Осмелюсь заметить, ты тоже не был особым чистюлей в таком возрасте.
- Но я ни разу никого не укусил.
Ее щеки загорелись жаром, а взгляд стал сердитым:
- Жаль, что я не вонзила в тебя зубы посильнее.
Мэгги снова попыталась уйти.
Не раздумывая, Брейден поймал ее за руку и потянул назад:
- Не уходи рассерженной на меня.
- Назови хоть одну причину, почему бы мне так не поступить.
Он попытался придумать хоть одну. Но не сумел. На самом деле все, что он мог сейчас – лишь глазеть на ее влажные губы, вспоминая их вкус.
Бессознательно протянув руки, он обхватил ее лицо.
Гнев исчез из ее глаз. Они потемнели, обретя глубокий карий цвет:
- Брейден…
Мэгги не смогла закончить фразу. Он притянул девушку к себе и завладел ее губами.
До чего же ему нравилось ощущать ее вкус! Он чувствовал ее дыхание на своем языке. Он наслаждался ее сладким, женственным ароматом.
Она изменила его так, как никакая другая женщина. Сделала его благородным. Заботливым. Добрым.
Разглядела в нем качества, о наличии которых он даже не знал. Хуже того, ему хотелось быть именно тем мужчиной, какого она в нем видела.
- Мэгги, - прошептал он, притягивая ее к себе на колени.
Она знала, что должна бороться с Брейденом. Возможно, ей даже следует возненавидеть его. Но она не могла. Несмотря на его ошибки и прошлое, она все же его любила. И всегда будет любить.
Поэтому она однажды уже уступила его притягательной силе. Позволила увлечь и овладеть ею там, где ему захотелось.
А сейчас он опять был ей нужен, и она хотела его больше, чем когда-либо.
______________________________
Примечания переводчика:
56) Донжон (франц. donjon) - главная, отдельно стоящая внутри крепостных стен, башня феодального за́мка (в отличие от башен на за́мковых стенах) - как бы крепость внутри крепости, часто четырёхугольная или круглая, из камня или дерева. Служила последним убежищем при прорыве неприятеля во двор за́мка. Часто там располагались различные важные помещения - оружейные, главный колодец, склады продовольствия, подвал, кухня с кладовой. Зал (столовая, общее помещение) с большим камином занимал целый этаж.
Зарегистрируйтесь для получения дополнительных возможностей на сайте и форуме
Полная версия ·
Регистрация
· Вход
· Пользователи
· VIP
· Новости
· Карта сайта
· Контакты
· Настроить это меню
Если Вы обнаружили на этой странице нарушение авторских прав, ошибку или хотите дополнить информацию, отправьте нам сообщение.
Если перед нажатием на ссылку выделить на странице мышкой какой-либо текст, он автоматически подставится в сообщение
Если Вы обнаружили на этой странице нарушение авторских прав, ошибку или хотите дополнить информацию, отправьте нам сообщение.
Если перед нажатием на ссылку выделить на странице мышкой какой-либо текст, он автоматически подставится в сообщение