Мелисса Мэрр "Любимый грешник"

Annastasi: 15.07.09 11:10

Как же хочется увидеть продолжение!
Я была бы очень рада, если бы Эйслин, в конце концов осталась с Сэтом!
Не нравится мне летний принц и все тут!

...

Euphony: 15.07.09 11:50

 » Глава 19

Вот, реабилитируюсь. Кстати, , я дико извиняюсь, просмотрела в 17 главе... Эолас у нас женского пола, одна из старушенций-гадалок на карнавале. Вот.
Кажется, уже исправила.

Глава 19.

По сути своей фейри – частично люди, частично
духи. Некоторые из них весьма великодушны
и доброжелательны. Другие же крайне злобны…
Именно они похищают людей и вообще
приносят всевозможные неприятности.
«Фольклор острова Мэн» (1891)
А.У. Мур


Кинан ушел от Донии потрясенный. Он хотел, нет, он жаждал найти какой-нибудь выход. Но его не было. Все, что было в его силах, – это убедить Эйслинн, если она действительно его королева, довериться ему, принять его. Просто сейчас он был недостаточно силен, чтобы противостоять Бейре.

Если бы я только мог… Кинан улыбнулся этой мысли: остановить Бейру вовремя и, может быть, спасти Донию. Это было единственным спасением для них.

Но если Видение Эйслинн не было той особенностью, о которой говорила Эолас, то все напрасно. Дония умрет, а он по-прежнему будет связан. Маленький поток лета, который он мог призвать, был ничем по сравнению с силой Бейры.

Кинан откинул голову на дуб и закрыл глаза. Дыши. Просто дыши. Эйслинн была другой; возможно, этого будет достаточно. Возможно, она и есть его единственная.
Но, может быть, и нет.

Пророчество Эолас, в котором фейри видели предвестие прихода Летней Королевы, могло не иметь ничего общего с тем, что она должна обладать Видением. Она может и не быть той самой.

Как только Кинан направился в ту часть города, где было больше растительности, он услышал приближение ведьм Бейры. Они следовали за ним на почтительном расстоянии, пока он не добрался до реки.

Кинан сел на берегу, ощущая почву под ногами и солнце на спине, и стал ждать.
Лучше здесь, чем на холме.

В свой последний визит Бейра заморозила столько его птиц, сколько смогла, пока его не было в зале. Он вернулся и увидел их мертвыми на земле и примерзшими к ветвям – словно какие-то жуткие элементы декора, со всех сторон пронзенные сосульками. Если он не сможет остановить ее, в следующий раз это может быть кто-то из его Летних девушек или охранников, которых Бейра просто терпеть не могла.

Бейра стояла в тени блестящего навеса, который поддерживали над ней ее охранники – фейри с шипастой, прочной, словно кора боярышника кожей и один тролль со скользкой кожей. Тела их были покрытыми свежими ушибами и обмороженными участками кожи.

- Вот как? Ни объятий, ни поцелуев? – Начала Бейра и протянула руку. – Иди ко мне, мой драгоценный.
- Я лучше останусь здесь, – не согласился Кинан. Он даже не потрудился встать и только взглянул на нее. – Мне нравится чувствовать тепло на коже.

Бейра сморщила нос и фыркнула от отвращения:
- Мерзкое это дело – солнечный свет.

Он пожал плечами.
После встречи с Донией, переполненный сомнениями по поводу Эйслинн, он не горел желанием прямо сейчас общаться с Бейрой.

- А ты знаешь, что сейчас проходит распродажа одежды, защищающей от солнца? (Речь идет о SPF cloth/clothing – это одежда, сшитая из материала, устойчивого к солнечным лучам и защищающего от них. – Прим. перев.) – Бейра уселась на ослепительно белый стул, который притащили для нее ведьмы. – Смертные – такие странные животные.
- Что тебе нужно, Бейра?

Кинану никогда не доставляло удовольствия ее общество, но она угрожала Донии, и теперь притворяться любезным стоило бóльших усилий, чем обычно.

Бейра притворно нахмурилась:
- Почему тебе так трудно поверить, что я просто хотела тебя повидать? – Не оглядываясь, она протянула руку, и лесная фея в ошейнике подала ей какой-то напиток со льдом. – Ты ведь так редко заходишь.

Кинан растянулся на траве, наслаждаясь теплом земли, которое впитывалось в его тело прямо из почвы.
- Может, потому, что ты порочна и жестока?
Она махнула рукой на его слова, словно прогоняя назойливых насекомых.
- Да ладно тебе. Ты говоришь «картофель», я говорю «картошка», какая разница-то?
- Я говорю «честность», – парировал Кинан, – ты говоришь «ложь».
- Знаешь, честность – такое субъективное понятие. – Бейра сделала маленький глоток из бокала. – Могу я предложить тебе чего-нибудь освежающего, дорогой?
- Нет.

Кинан пробежал пальцами по земле, посылая свое тепло спящим сейчас в земле луковицам цветов. Маленькие побеги потянулись к его рукам, нежные лепестки медленно раскрывались под его пальцами.

- Слышала, ты развлекался и выпивал с новой Летней девочкой. Бедняжка, напиток совсем ей голову вскружил. – Бейра несколько раз поцокала языком, укоризненно глядя на Кинана. – Разве я плохо учила тебя? Опоить бедного ягненка и заставить делать сам знаешь что, ай-я-яй.

- Все было не так! – Рявкнул он. – Мы с Эйслинн танцевали и праздновали ее новую жизнь. Я не соблазнял ее.

Бейра шагнула из-под навеса, приказав охранникам держать его строго над ней, когда она двигалась. Если они сделают что-то не так, всех их ждет неминуемое наказание независимо оттого, кто провинился.

Тень закрыла приятные солнечные лучи, и Кинан разрывался между двумя решениями: просто подождать или спалить этот навес дотла. Он встал, чтобы встретиться с ней лицом к лицу.

- Если хочешь знать мое мнение, – спокойно сказала Бейра, – мудрый материнский совет – она того не стоит.

Бейра посмотрела на цветы, и они замерзли под ее взглядом. Она шагнула вперед и с хрустом раздавила их ногой.

- Бедняжке Деборе наверняка будет несложно убедить ее держаться от тебя подальше. Ты же не просил ее подружиться со смертной, правда?
- Это выбор Эйслинн. Она либо возьмет посох, либо нет. – Кинан хотел сказать Бейре, что, угрожая Донии, она ничего не изменит, но не мог. – Я говорил с Донией, с которой ты, кстати, хорошо знакома, о предсказании Эолас.
- О! – Воскликнула Бейра, будто от удивления. – О каком таком предсказании?
- Что Эйслинн особенная.
- Ну, конечно, особенная, сладенький. Они все особенные, по крайней мере, в первые несколько ночей. А после этого, – она бросила взгляд на съежившуюся фею, – новизна как-то теряется, не так ли?

Кинан выдавил улыбку.

- Бедная Делайла, представляю, как она мучается. Ведь не так давно это она танцевала с тобой. – Бейра стала покачиваться, будто танцуя с невидимым партнером. Это выглядело изящно даже несмотря на то, что она была одна. – Смертные такие хрупкие! Только представь, какие страсти кипят в их тоненьких оболочках… Так легко сломать…

Сердце Кинана забилось быстрее. Существовали правила, которые не позволяли Бейре входить в контакт со смертной девушкой, и, насколько знал Кинан, она раньше никогда не нарушала их. Но ведь другие правила на этот раз она уже нарушила.

- Что ты имеешь в виду?
- Ничего, милый.

Она остановилась и присела перед Кинаном в реверансе. Затем достала веер и принялась обмахиваться им, посылая на Кинана струи холодного воздуха.

- Просто я тут подумала, – продолжала Бейра, – что ты можешь подцепить и другую девчонку забавы ради. Позволь этой девчонке присоединиться ко всем твоим остальным ненужным подружкам. Я пойду с тобой и помогу тебе выбрать очередную игрушку. Мы даже можем подумать о том, как дать вам с Делией возможность побыть вдвоем какое-то время.

Вся горечь, которую в этот момент испытывал Кинан, проявилась в его голосе:
- Если Дония преуспеет в своем деле, мне придется искать другую, потому что, кроме одного хмельного танца, я не получу ничего.
- Будут и другие, дорогой.

Бейра вздохнула, но в ее глазах мерцал ледяной блеск – верный признак того, что она довольна.

Но ведь никто из них не будет Летней Королевой, разве не так?

- Может быть, именно с этой девушкой мне просто придется приложить больше усилий, – подытожил разговор Кинан и выдохнул горячий вихрь в сторону навеса, отчего тот сразу же загорелся в нескольких местах.

Кинан ушел, а Бейра все вопила на своих охранников, требуя, чтобы ни один солнечный лучик не прикоснулся к ней…
Однажды я смогу по-настоящему противостоять ей.
А сейчас он позволили себе насладиться кратким моментом маленькой победы.



Кинан блуждал по городу. Поднявшись от реки по Пятой улице, он добрался до Эджхилла, прошел вдоль него и оказался у обветшалых витрин магазинов. Шум города напоминал ему о смертных, которые процветали там, где не мог его народ.
Вот, к чему все сводится, – эти смертные и мои фейри.

- Кинан?
Это была Рианна. Она вышла из музыкального магазина и чуть не бегом бросилась к нему. Потом резко остановилась и открыла рот:
- Что с твоими волосами?

Увлеченный своими мыслями, Кинан ходил по городу, видимый для всех, но его волосы имели свой обычный оттенок и излучали медный блеск.
- Покрасил.
Кинан улыбнулся ей, осветляя волосы, пока не исчез металлический блеск.

Рианна протянула руку и потрогала несколько прядей, подставляя их под солнечные лучи то одной, то другой стороной.
- Мне на секунду показалось, что они как металлические струны.
- Хм. – Он отступил, освобождая волосы из рук Рианны. – Ты сегодня видела Эйслинн?

Она засмеялась.
- Неа. Думала, она с тобой.

- Нет, – сказал Кинан и посмотрел за плечо Рианны, где несколько Летних девушек флиртовали с рябинником, который сейчас был свободен от своих обязанностей. – Утром я проводил ее домой.

- Утром, значит? – Рианна покачала головой, все еще улыбаясь. Для Кинана она пахла невинностью, нетронутостью и сладостью, однако ее слова совершенно не совпадали с его ощущениями. – Я так и думала, что ты своего добьешься.

- Мы просто танцевали, – возразил он.
- Но это всего лишь начало, верно?

Она осмотрела улицу, снова взглянула на магазин, и на мгновение ее напускная похотливость растворилась, и сквозь нее проступила подлинная натура девушки.

- Только между нами, – серьезно сказала она, – Эш могла бы получать больше удовольствия от жизни. Она слишком серьезная. Думаю, ты ей подходишь.

Кинан замер. Он никогда не задумывался об этом. Все, что имело для него значение, – это подходила ли она ему или его летним фейри.
Но подходил ли он ей? Кинан не был в этом уверен, учитывая те жертвы, на которые ей придется пойти, если она действительно королева, и те трудности, которые им предстоит преодолеть. Наверное, нет.
Однако вслух он сказал:
- Я постараюсь, Рианна.
- Ты уже вытащил ее на танцы до рассвета. Как по мне, звучит замечательно. – Рианна утешительно погладила его по руке. – Не переживай ты так.
- Договорились.
Когда она ушла, Кинан вернулся в свое обычное состояние, став невидимым для смертных, и направился к холму. Именно сейчас он нуждался в мудрости своих советников.


Кинан услышал музыку задолго до того, как подошел к своему дому. Глубоко вздохнув и нацепив улыбку, он шагнул внутрь.
Взглянув на Кинана, Тэвиш тут же убрал с шеи руки Элизы и подошел к нему.

- Пойдем, сказал он, увлекая Кинана за собой в зал.

В такие моменты Кинану казалось, что Тэвиш заменяет ему отца. Этот старый фейри был не только советником, но и другом последнего Летнего Короля. Он был рядом и ждал, пока Кинан повзрослеет и покинет дом Бейры. Тэвиш никогда не претендовал на роль отца, но он был больше, чем просто подданным.

Заметив, куда они идут, Ниалл открыл было рот.
- Нет, – остановил его Кинан, коротко кивнув. – Оставайся с девушками.
- Если я буду нужен…
- Ты всегда мне нужен. – Кинан сжал плечо Ниалла. – Но сейчас мне нужно, чтобы ты проследил за тем, чтобы все оставались здесь.

Это не место для разговоров. Если хоть слово о том, что он подозревает Бейру в обмане и злых намерениях, или о том, что Эйслинн обладает способностью видеть их, выйдет за пределы этого дома, все может плохо кончиться. Для всех.

Он прокладывал себе путь через комнату. Девушки, кружившие вокруг бессменных охранников, протягивали к нему руки, обнимали его, но он сохранял внешнее спокойствие. Ни намека на проблемы. Улыбайся.

К тому моменту, как Кинан добрался до зала, он был готов закрыть за собой дверь на весь день. Он верил, что Летним девушкам и охранникам можно доверять, но кто знает?

Тэвиш подал ему бокал вина:
- Вот, держи.
Кинан взял бокал и сел в одно из тяжелых кожаных кресел. Тэвиш расположился напротив.
- Что случилось? – Спросил он.

И Кинан все ему рассказал: о Видении Эйслинн, об угрозах Бейры, абсолютно все.
Тэвиш сидел, уставившись в свой бокал. Потом взболтал содержимое.

- Может быть, она и не королева, но Бейра боится ее. Я бы сказал, этого достаточно, чтобы надеяться. Ведь раньше у нас и этого не было.

Кинан кивнул, но промолчал. Тэвиш редко напрямую высказывал свое мнение. Вместо того чтобы смотреть на Кинана, Тэвиш блуждал взглядом по комнате, будто читал корешки книг, которыми сплошь были уставлены стены в небольшом зале.

- Я ждал вместе с тобой, но никогда не думал, что одна из девушек окажется такой. Это не ко мне.
- Я ценю твое мнение, – заверил его Кинан. – Скажи, что ты думаешь.
- Не позволяй Эйслинн отказаться от этого. Если она та самая и если она откажется… – Взгляд Тэвиша остановился на тяжелых фолиантах за спиной Кинана. – Она должна принять это.
Старший фейри надолго нахмурился, и Кинан занервничал.
- А если она откажется?
- Она не сможет. Заставь ее согласиться. – Глаза Тэвиша были темны, как лесные тени, устрашающие, гипнотизирующие. Наконец, он посмотрел в глаза Кинана. – Сделай все, что должен, даже если это… придется не по вкусу тебе или ей. Если когда-либо ты прислушивался к моим словам, мой господин, сделай это снова, сейчас.

...

Euphony: 15.07.09 11:56

 » Глава 20

Глава 20.

Они предложили ему напиток… А после того,
как утихла музыка, они исчезли, оставив его
с чашей в руке, и он возвратился домой,
безмерно усталый и изнуренный.
«Мифология фейри» (1870)
Томас Кейтли


Когда Эйслинн проснулась, красные цифры часов показывали начало десятого утра. Воспоминания о вчерашних событиях нахлынули лавиной – о странном напитке, о танцах, о том, как она сказала Кинану, что знает, кто он такой, о том, как они любовались рассветом, о том, как он поцеловал ее. Что еще там было? И как я добралась домой? Когда? Она выскочила из постели и едва успела добежать до ванной, как ее вырвало. О, Боже!

Эйслинн сидела, прислонившись лбом к прохладному фарфору, пока не убедилась, что сможет встать и ее не вырвет снова. Ее знобило и трясло, будто у нее был грипп. Однако не из-за болезни она чувствовала себя так паршиво. Это был ужас. Он знает, что я их вижу. Он знает! Они придут за мной, за бабушкой… От мысли о том, как бабушка борется с фейри, ее снова затошнило. Я должна выбираться отсюда.

Умывшись и почистив зубы, Эйслинн влезла в джинсы, натянула рубашку, обулась, схватила рюкзак и вышла из комнаты.

Бабушка была на кухне. Она как-то рассеянно смотрела на кофеварку. Эйслинн подошла к ней и указала пальцем на ухо. Бабушка включила слуховой аппарат и спросила:
- Все в порядке?
- Просто опаздываю, бабуль. Проспала.

Эйслинн быстро обняла ее и повернулась, чтобы уйти.

- А как же завтрак?
- Извини. Мне нужно, м-м, встретиться с Сетом. – Она старалась, чтобы голос звучал спокойно. – Разве я не говорила? У нас вроде как свидание, за завтраком.

Только бы она не поняла, как я нервничаю!

Бабушка и так была переполнена страхом после их недавнего разговора. Все усугублять было бы полнейшим эгоизмом.
- Ты же знаешь, Эйслинн, тебе меня не одурачить такими уловками. Так что не трать зря силы. Нам придется об этом поговорить. – Бабушка сердито нахмурилась. – Есть какие-нибудь успехи?

Эйслинн остановилась у двери.
- Еще несколько дней, бабуль, пожалуйста!

С минуту бабушка выглядела так, словно не собиралась отступать, уперев руки в бока и прикусив губу. В конце концов, она вздохнула:
- Никаких еще. Мы поговорим завтра. Ясно?
- Обещаю.
Эйслинн чмокнула ее на прощание, довольная тем, что выторговала себе хотя бы один день. Она сильно сомневалась, что прямо сейчас смогла бы выдержать этот разговор.
Мне нужен Сет. Я ведь даже не позвонила ему!



- Не могу поверить, что я это сделала, – простонала Эйслинн, засунув голову между колен и сосредоточившись на сложной задаче – не вырвать себе на ноги. – Я сказала ему, что знаю, что они фейри.

Сет сидел возле нее на полу и гладил по спине круговыми движениями.
- Все хорошо. Давай же, дыши глубже. Дыши.

- Все нехорошо, Сет. – Из-за неудобной позы голос Эйслинн звучал приглушенно. Она приподняла голову и сердито взглянула на него. – Они убивают людей или выдирают им глаза, если люди узнают, кто они на самом деле.

Тошнота усилилась, и Эйслинн закрыла глаза.

- Ш-ш. – Сет придвинулся к ней, успокаивая так же, как и всегда, когда она бывала чем-то расстроена. – Не надо так.
- А что, если они ослепят меня? Что, если…
- Стоп, – оборвал ее Сет. – Мы разберемся с этим.

Он усадил ее к себе на колени и стал укачивать, как ребенка.
Так же, как Кинан прошлой ночью.

Она попыталась встать, чувствуя себя виноватой, будто она предала Сета, даже если всего лишь танцевала… Как же ей хотелось, чтобы все было именно так!
А что, если я, Кинан, мы… Она снова разрыдалась.

- Тише, тише…

Сет укачивал ее, бормоча какие-то утешающие слова, и Эйслинн расслабилась в его руках, пока опять не начала думать о фейри, о танцах с Кинаном, об их поцелуе и о том, что она понятия не имела, что еще там могло произойти.

Резко отстранившись, она вскочила на ноги. Сет остался на полу. Он подпер голову рукой, облокотившись на стул, на котором раньше сидела Эйслинн.

Она опустила голову, не в силах смотреть ему в глаза.
- И что мы будем с этим делать?

Сет встал с пола и подошел к ней.
- Будем импровизировать, – ответил он. – Он пообещал тебе выполнить любую твою просьбу. Если верить книгам, клятва для них – закон.

Эйслинн кивнула.
Он встал перед ней и наклонился так близко, что его волосы коснулись ее лица.

- Со всем остальным мы тоже справимся. – Он поцеловал ее – трепетно, нежно, любяще, а потом добавил: – Вот увидишь, справимся. Вместе. Я здесь, Эш, с тобой, даже после того как ты расскажешь мне, что еще там случилось.

Эйслинн почувствовала, как все вокруг опять поплыло.
- О чем ты?
- Ты пила какую-то муть, от которой не могла ясно мыслить, танцевала до рассвета и проснулась больная в своей постели. – Сет обхватил ладонями ее лицо. – Что еще произошло?

Эйслинн задрожала.
- Я не знаю.
- Ладно. Как ты добралась домой?
- Я не знаю!
Она помнила вкус солнечного света, ощущение солнечных лучей на коже, когда смотрела на Кинана, склонившегося над ней. Что еще было?
- Вы ходили куда-нибудь еще?
- Я не знаю, – прошептала Эйслинн.
Глядя ей в глаза, Сет задал вопрос, на который у нее не было ответа:
- Ты спала с ним?
- Я не знаю, – ответила она сдавленным голосом и отвела взгляд, чувствуя себя еще хуже. Слова повисли в воздухе как нечто ужасное. – Я бы знала, правда? Это я бы запомнила, так ведь?

Сет обнял ее обеими руками и уперся подбородком в ее макушку, как будто смог бы защитить ее от всех бед, просто прижимая ее достаточно близко к себе.
- Не знаю, Эш. Неужели никаких проблесков воспоминаний? Ничего?
- Я помню, как танцевала, пила, сидела на каком-то странном стуле. А потом карнавал исчез. А он… поцеловал меня. – Ее опять пронзила дрожь. – Прости меня…
- Это не твоя вина.

Сет погладил ее по волосам. Эйслинн попыталась отстраниться. Он позволил ей это, но крепко держал за руки. Он выглядел таким серьезным, таким непоколебимым.

- Послушай меня. Если что-то и случилось, в этом нет твоей вины. Он что-то дал тебе, какую-то фейрическую наркоту. Ты была пьяна, одурманена или что там еще, а во всем, что произошло потом, ты не виновата.

- Я помню, как смеялась, мне было весело. – Эйслинн посмотрела вниз на свои крепко сжатые руки. – Мне было весело, Сет! А если я что-то сделала? Что-то сказала?
- Это неважно. Даже если тебя трахнули, ты не давала на это согласия в здравом уме. Все очень просто, Эш. Он не должен был этого делать. А если сделал, то он во всем и виноват. А не ты.

Сет злился, но он не сказал ей, что был прав, и ей не стоило ходить туда. И не сказал ничего ужасного о ней самой. Вместо этого он заправил локон ей за ухо и мягко запрокинул ее голову, вынуждая посмотреть на него.

- И к тому же, мы не знаем точно, что что-то такое действительно произошло.
- Я еще никогда так не хотела быть с кем-то, и если я, если мы… Все это неправильно!

Эйслинн чувствовала себя почти идиоткой из-за того, что волновалась об этом. Она рисковала вызвать на себя гнев короля фейри, а переживала из-за своей невинности. Он мог лишить ее жизни, ослепить ее. В таких обстоятельствах девственность не должна была много значить для Эйслинн.

Но для меня это много значит!

Она отошла к дивану.

- Мне очень жаль. Прости меня. Ты был прав, я…
- Тебе не за что извиняться, – перебил Сет. – Ты ничего такого не сделала. Я расстроен не из-за тебя. Из-за него.

Сет замолчал. Он не шевелился, просто стоял посреди комнаты и смотрел на Эйслинн. Она села на диван.

- Ты – все, что имеет для меня значение.

- Обними меня, – попросила она и вдруг отвернулась. – Если тебе, конечно, все еще хочется этого.
- Каждый день, – заверил Сет и тут же оказался рядом. Он поднял ее на руки и держал так, словно она была чем-то хрупким и слишком ценным. – Я хочу, чтобы ты была со мной каждый день. Ничто и никогда не сможет этого изменить.

...

Euphony: 15.07.09 12:06

 » Глава 21

Глава 21.

Фейри уронила три капли драгоценной
жидкости на левое веко своей спутницы, и та
увидела восхитительную страну… С тех пор она
обладала способностью видеть фейри, даже
когда они были невидимы.
«Мифология фейри» (1870)
Томас Кейтли


Дония шла мимо фейри, столпившихся вокруг дома Сета – парочка знакомых охранников, суккуб-полукровка Сериз и несколько Летний девушек. Никто из них не улыбнулся ей, ведь Кинана рядом не было. Они, как и раньше, склоняли перед ней головы, но в этих проявлениях почтения не было ни капли теплоты. Для них она была врагом, несмотря на то что она ради Кинана рискнула всем тем, чем не желали рисковать другие девушки.

Им удобнее было забыть об этом.

У двери Дония приготовилась ощутить слабость, которую неизбежно принесут эти ужасные стены. Она постучала. Боль тут же пронзила согнутые пальцы.
Дония постаралась никак не отреагировать, когда Эйслинн открыла дверь. По ее лицу Дония поняла, что воспоминания Эйслинн о каранвале далеко не такие четкие, как у Кинана. Он признал то, что опоил ее летним вином и воспользовался моментом, чтобы заставить ее веселиться с фейри и танцевать с ним. Он всегда так действовал, и ему это удавалось – легко радоваться, верить.

Но Эйслинн выглядела просто ужасно.
Сжимая руку Эйслинн, рядом стоял ее смертный, Сет, сердитый и настороженный.
- Что тебе нужно? – Резко спросил он.
Глаза Эйслинн округлились:
- Сет…
- Ничего, Эш. Все нормально, – улыбнулась Дония.

Как бы ей ни хотелось, чтобы Кинан добился успеха, глядя на выражение лица Сета, Дония не могла не почувствовать к нему уважение. Этот смертный стоял на пути искусного в соблазнении Летнего Короля, и именно смертный сейчас держал Эйслинн за руку.

- Просто хотела поговорить, – добавила Дония.

Сериз подошла ближе, сопровождая свое приближение хлопаньем крыльев, будто это могло напугать Донию.
- Может немного прогуляемся? – Предложила Дония.

Она обернулась, чтобы взглянуть на Сериз. Затем выдохнула поток холодного воздуха в нее, не слишком сильный, чтобы ранить, но достаточно ощутимый, чтобы напомнить ей о подобающем поведении. Сериз взвизгнула и отшатнулась от холода.

Дония улыбнулась: в последнее время у нее было мало поводов для радости. Вдруг она осознала, что Эйслинн наверняка видела эту небольшую стычку и слышала Сериз. Сет не шевелился, он этого не слышал. Фейри могли поднять несусветный шум, от которого у смертных начинались головные боли, но они не могли его слышать и потому никак по-другому не реагировали.

Восклицания за спиной Донии подтверждали, что другие тоже заметили реакцию Эйслинн. Дония посмотрела ей в глаза:
- Ты видишь их.
Эйслинн кивнула.

Дрожащая Сериз спряталась за спиной рябинника, Летние девушки от изумления пооткрывали рты.

- Я вижу фейри, везучка мне, – добавила Эйслинн уставшим голосом. – Ты можешь зайти или тут слишком много металла?

Дония улыбнулась браваде девушки.
- Я бы предпочла пройтись.

Кивнув, Эйслинн посмотрела на главного охранника.

- Кинан уже знает, – сказала она рябиннику, – теперь и Дония тоже. Если остался еще кто-то, кому надо сообщить об этом, то сейчас самое время.

Донию передернуло. Нет, это не бравада, это – безрассудство. Они с Кинаном составят замечательную пару.

Прежде чем кто-либо успел ответить, Дония прошла мимо Летних девушек и остановилась перед рябинником:
- Если кто-нибудь из вас скажет об этом Бейре, я вас из-под земли достану. Если преданности Кинану недостаточно, чтобы держать рот на замке, я закрою вам рот лично.

Она уставилась на Сериз.
- Я бы никогда не предала Летнего Короля, – прорычала та.
- Вот и прекрасно, – кивнула Дония и вернулась к Эйслинн.

Повисшую тишину нарушал только трепет крыльев Сериз. Наконец, Дония спросила:
- Стоит ли мне говорить тебе о непостоянстве Кинана, его похотливости и о том, что доверять ему – настоящий идиотизм?

Эйслинн побледнела и, посмотрев в сторону, ответила:
- Похоже, это мне уже известно.

Затем Дония обратилась к Сету:
- Ты сказал, что ты не ее кавалер, но ты ей нужен. Может быть, мы сможем поговорить о кое-каких травках?
- Минуточку. – Сет втащил Эйслинн внутрь и закрыл перед Донией дверь.

Ожидая их снаружи, Дония холодно улыбнулась Летним девушкам, надеясь, что этого достаточно, и ненавидя ту роль, которую должна была играть. Я дала слово…

Сериз зашипела на нее из-за спины рябинника.

- Почему? – Спросила Трейси, одна из самых молодых Летних, и подошла к Донии ближе, чем когда-либо осмеливались другие. – Он до сих пор заботится о тебе. Как ты можешь так поступать с ним?

Трейси хмуро смотрела на Донию, всем своим видом показывая, что действительно не понимает этого. Трейси была тонкая, как тростинка, и обладала приятным мягким голосом. Она была одной из тех, кого Донии трудно было убедить не рисковать ради Кинана. Она была слишком хрупкой, слишком доверчивой и слишком мягкой, чтобы быть Зимней девушкой или Летней Королевой.

- Я дала клятву, – в который раз объяснила Дония.

Но Трейси видела мир в черно-белых тонах. И если Кинан был хорошим, то Дония – определенно плохой. Простая логика.

- Но это причиняет Кинану боль, – покачала головой Трейси, будто могла отогнать все проблемы, просто сказав им «нет».
- Мне тоже, – ответила Дония.

Другие девушки утащили Трейси и старались отвлечь ее, чтобы она не расплакалась.

Ее нельзя было выбирать. Дония до сих пор чувствовала себя виноватой, и, как она подозревала, Кинан тоже. Летние девушки напоминали хрупкие цветы, которым, чтобы цвести, был необходим постоянный солнечный свет: они не могли подолгу находиться вдали от Кинана, иначе они бледнели и умирали. Однако Трейси никогда не выглядела особо «цветущей» несмотря на то что находилась рядом с Кинаном круглый год.

Дверь снова открылась, и Сет вышел на улицу, за ним попятам шагала Эйслинн.
- Мы пойдем с тобой, – сообщила она Донии.

Ее голос был уже тверже, но вид у нее был далеко не самый замечательный: под глазами залегли темные круги, кожа была почти такой же бледной, как у Донии.
- Ты можешь сказать им, чтобы они не шли за нами? – Спросила она.

- Нет. Они его, а не мои.
- Значит, они все услышат?

Эйслинн выглядела так, словно ей нужен был кто-то, кто помог бы ей принять решение, а это было совсем на нее не похоже.

Что же Кинан утаил от меня?

- Они не могут войти в мой дом, – вдруг сказала Дония. – Мы пойдем туда.

Она даже не успела толком подумать перед тем, как сказала это, поэтому резко развернулась и быстро зашагала прочь, чтобы не слышать комментариев, которые обязательно последуют за возгласами удивления. Сет и Эйслинн почти бегом догнали ее.

Опять чужаки в моем доме. Она вздохнула, надеясь, что этот дом в скором времени не станет домом Эйслинн, всем сердцем желая, чтобы Кинан оказался прав. Пусть Эйслинн будет его единственной!



Глаза Сета расширились, когда на границе двора они наткнулись на природный барьер, защищающий дом фейри от вторжения смертных, но Эйслинн даже глазом не моргнула. Возможно, у нее всегда был иммунитет к этому, а может, ее Видение помогало ей не обращать на это внимания. Дония не стала спрашивать. Она прошептала слова, которые ослабили желание Сета повернуть назад, и провела их в дом. Все молчали.

- Мы здесь одни? – Нарушил тишину Сет, осматривая комнату, хотя его смертные глаза ничего не смогли бы увидеть, даже если бы здесь был кто-то еще.

Он по-прежнему держал Эйслинн за руку и, судя по всему, отпускать не собирался.
- Одни, – ответила ему Эйслинн.

Ее взгляд блуждал по комнате, отмечая простую деревянную мебель, огромный камин, который занимал почти всю стену из крупного серого камня.

- Здесь только мы, – подтвердила Дония и прислонилась к камням, наслаждаясь их теплом. – Не совсем то, что вы себе представляли?

Эйслинн прильнула к Сету. Они оба выглядели уставшими и измученными. Эйслинн изогнула губы в полуулыбке:
- Я вообще себе ничего не представляла. Я не знала, почему ты со мной заговорила. И до сих пор, кстати, не знаю. Знаю только, что это как-то связано с ним.

- Здесь все связано с ним. Для тех, кто сейчас снаружи, – Дония указала на дверь, – не ничего важнее его желаний. Все остальное для них ничего не значит. Ты, я, все мы – ничто в их мире. Имеет значение лишь то, важны ли мы для него.

Положив голову на плечо Сета, Эйслинн поинтересовалась:
- Ну, так зачем мы здесь?

Сет обхватил ее руками и усадил на диван.
- Присядь, – тихо сказал он. – Тебе не обязательно разговаривать с ней стоя.
Дония подошла ближе и встала напротив них, глядя на Эйслинн.
- Здесь имеет значение то, чего хочу я. А я хочу помочь тебе.



Пытаясь сдерживать свои чувства, Дония стала обходить комнату. Время от времени она останавливалась, но не предпринимала никаких попыток продолжить разговор. Как же мне сказать то, что нужно? Они измождены, и Дония не могла их в этом винить.

- Дония? – Позвала Эйслинн и развернулась в руках Сета.

Она почти спала от усталости, от всего, что с ней сделал Кинан. Дония не ответила. Она повернулась к полке, на которой стояли книги, собранные Зимними девушками за девять веков. Авторами были как смертные, так и фейри. Дония пробежала пальцами по корешкам любимых книг: «Тайный народ» Кирка и Лэнга, полное собрание «Традиций Высших Дворов», «Мифология фейри» Кейтли, «Бытие: Мораль и смертность фейри» Сорки. Дальше ее пальцы коснулись старой копии «Мабиногиона» («Мабино́гион» — традиционное название, прилагаемое к циклу валлийских повестей, созданных в основном в средневаллийский период, но отчасти восходящих, по всей видимости, к древним традициям железного века. Это название было впервые приложено к этому циклу леди Шарлоттой Гест, первой их переводчицей на английский язык. В действительности правильным является название Мабино́ги, да и оно относится лишь к так называемым «Четырём ветвям Мабиноги» (валл. Pedair Cainc y Mabinogi), первым четырём повестям цикла. Целиком весь цикл сохранился в рукописях, известных как Красная Книга из Хергеста и Белая Книга из Ридерха; кроме того, фрагменты отдельных повестей сохранились в других источниках. – Прим. перев.), пробежали по коллекции журналов, которые сберегли другие девушки, погладили потрепанную книгу, где между страницами хранились письма Кинана, которые он писал им в течение всех этих столетий – всегда одним и тем же изящным почерком, хотя и на разных языках.

Дония остановилась. Ее рука задержалась на потертой книге с порванной зеленой обложкой. В ней были два рецепта, записанные от руки на красивом, но почти утраченном языке. Эти рецепты давали людям способность видеть фейри. Давать их читать смертным было запрещено. Если какой-либо из Дворов узнает о том, что Дония сделала это, угрозы Бейры покажутся детскими шалостями. Большинству фейри нравилось быть невидимыми для людей, и они не испытывали ни малейшего желания менять положение вещей.

- Ты в порядке? – Участливо спросил Сет, но не подошел к ней, оставаясь рядом с Эйслинн, в любую секунду готовый защитить ее.

Этот чужак волнуется обо мне.

Он был достоин того, что защищать его. Она достаточно хорошо знала историю фейри, поскольку провела много часов, детально изучая эти книги. Может быть, однажды фейри даже вознаградят его за то, что он сделал, защищая ту, кто однажды станет королевой.

- Да, – ответила Дония. – На удивление прекрасно себя чувствую.

Она сняла книгу с полки, села напротив них и принялась осторожно переворачивать страницы. Некоторые выскользали из старого переплета.
- Запиши это, – произнесла Дония почти шепотом.

- Что это? – Эйслинн моргнула и выпрямилась, освобождаясь из объятий Сета.
- Это преступление, и за него полагается более чем серьезное наказание, если кто-нибудь узнает, что я дала вам это. Кинан, возможно, и не будет возражать, если никто больше об этом не узнает, но я хочу, чтобы у него, – Дония слегка наклонила голову в сторону Сета, – был шанс достойно пройти через все, что вам предстоит. Оставить его слепым и беззащитным… было бы несправедливо и неправильно.

- Спас…
- Нет, – резко оборвала она Сета, – это смертные слова, которые ничего теперь не значат от частого употребления. Если ты собираешься жить среди таких, как мы, запомни: эти слова принимаются как оскорбление. Если кто-то окажет тебе услугу или сделает для тебя что-то из дружеских чувств, вспомни об этом. Не уменьшай значение таких поступков пустыми фразами.

Сказав это, Дония протянула ему рецепт бальзама, который поможет ему видеть фейри.

Сет записывал странные красивые слова, изогнув бровь, но не задавал никаких вопросов, пока она не закрыла книгу и не вернула ее на полку, только после этого он спросил:
- Почему?
- Я была ею, – ответила Дония и отвела взгляд.

Она смотрела на корешки книг на полках, чувствуя, как на плечи давит тяжесть только что совершенного преступления. Простит ли ее Кинан когда-нибудь? Она не была в этом уверена, но, как и он сам, она верила, что Эйслинн – Летняя Королева. Иначе почему Бейра так настойчиво требует, чтобы Эйслинн не прикасалась к посоху?

Дония взглянула на Эйслинн и объяснила:
- Я была смертной. Я понятия не имела, кто он такой. Да и никто из нас не знал. Ты первая, кто видит его истинного. Ты видишь их всех настоящими, как и меня.
- Ты была смертной? – С сомнением переспросила Эйслинн, и Дония кивнула в ответ. – И что произошло?
- Я полюбила его. Я сказала «да», когда он попросил меня остаться с ним. Он предложил мне вечность, любовь, полночные танцы…

Дония пожала плечами, не желая предаваться мечтам, на которые у нее не было права, тем более, сейчас, когда на нее смотрела Эйслинн. Однажды Сета не станет, но Кинан будет всегда. И если Эйслинн – Летняя Королева, то когда она полюбит Кинана – всего лишь вопрос времени. Как только она увидит его сущность, того, кем он может быть…

Дония потрясла головой и добавила:
- Другая девушка пыталась отговорить меня. Однажды она тоже доверилась ему.
- Но почему ты не послушалась? – Вздрогнув, спросила Эйслинн и прижалась к Сету.
- А почему Сет здесь?

Эйслинн не ответила. Ответил Сет. Сжав ладонь Эйслинн, он сказал только одно слово:
- Любовь.
- Будь мудрой, Эйслинн. Выбор за тобой. Сет может уйти, оставить тебя…
- Этого не будет, – перебил Сет.

Улыбнувшись ему, Дония продолжила:
- Но ты можешь. А для нас, когда мы выбираем Кинана, пути назад уже нет. Иначе…
- Тогда никаких проблем, – вмешалась Эйслинн. – Я не хочу Кинана.

Она дерзко задрала подбородок, хотя руки ее дрожали.

- Захочешь, – мягко осадила ее Дония.

Дония помнила, как впервые увидела его настоящего, перед тем как поднять посох Зимней Королевы. Он был так невероятно прекрасен, что она тогда с трудом вспомнила, как дышать. Как смертная могла отвергнуть его, когда он становился самим собой?

- Теперь, когда он знает о твоем даре, он может быть с тобой самим собой. Ты забудешь, как тебя зовут.
- Нет, – покачала головой Эйслинн. – Я видела его таким, какой он есть. И мой ответ по-прежнему «нет».
- Неужели? – Дония смотрела Эйслинн в глаза, ненавидя себя за то, что собиралась сказать, но Эйслинн должна услышать правду. – Вчера ты тоже так говорила?
- Это совсем другое дело, – процедил Сет сквозь зубы.

Он встал и шагнул вперед. Дония даже не шевельнулась. Она мягко выдохнула, подумав: лед. Ледяная стена выросла вокруг Сета, словно стеклянная клетка.
- Я только знаю, – проговорила Дония, – что он верит, что Эйслинн предназначена ему судьбой. Когда-то он так думал и обо мне, и вот результат его любви.

Дония протянула руки и прикоснулась к ледяной стене. Она слегка вздрагивала, пока лед постепенно возвращался в нее, впитываясь сквозь кожу.

- Это все, что я могу сказать вам сегодня. Идите и сделайте свой бальзам. И обдумайте то, что я сказала.

...

SOLAR: 15.07.09 12:07

Девочки огромное спасибо за продолжение! Две главы - это круто!!!!

...

Euphony: 15.07.09 12:22

А мне казалось, там три главы...

...

Annastasi: 15.07.09 12:36

Спасибо огромное за продолжение, очень познавательные три главы!
Только я не совсем поняла, где намекается, что Сэт - сказочный принц? Или ты так характеризуешь его отношение и поступки к Эйслинн?

...

Euphony: 15.07.09 13:46

Вот именно. Мне почему-то кажется, что это прямо сказочное отношение к гадким поступкам .

И еще я сижу и думаю... Нашла где-то, что Eolas (та самая Эолас с карнавала) с ирландского переводится как "знание". А что, если это вообще не имя, на множественное число типа "ведуньи, гадалки"??? Ну тогда смущает, что говорила-то по сути одна бабуля... В любом случае, они там не центровые персонажи и смысл изложения от этого не меняется

...

Коша: 15.07.09 13:56

Спасибо большое за продолжение!!!!!

...

SOLAR: 15.07.09 14:58

Спасибо за добавку! Вы нас сегодня балуете!!!

...

Amfitri: 15.07.09 20:32

Спасибо за продолжение!!!!!!!
И все таки я НЕ хочу, чтобы Эйслинн была с Кинаном!!! Девушек он обманывает, обрекая на вечные муки, а сам только думает о себе и своей власти!!!

...

Афина: 15.07.09 20:37

Euphony, Акви, спасибо большое! Так много удовольствия сразу! МОЛОДЦЫ!

...

Moonlight: 15.07.09 22:49

Ух ты!!! Вот это прода!
Спасибо огромное!

...

Sonata: 15.07.09 23:34

На то он и король, чтоб думать о своих подданных и о своем царстве.

...

woldemort: 16.07.09 11:53

СПАСИБО!

...