Сумеречный мир Шезгарт

Рикхард:

Мягкие лапы едва касаются скалистой поверхности, чтобы вновь оторваться, пружинистым движением взлететь в воздух, изгибая гибкое сильное тело, пролетая в направлении против ветра, бьющего в мою морду.




Не то чтобы я сильно был привязан к своей сестре, но всё моё естество вставало супротив, когда кто-то смел обидеть существо, в котором текла кровь аналогичная моей.



По этой простой причине, мне необходимо было сломать хребет тому козлу, который взял против воли мою сестру… я узнал это даже не от нее, она никогда бы не пришла ко мне жаловаться, в её характере скорее забраться куда-нибудь повыше в горы и в одиночестве зализывать раны, пока в мозгу не созреет план мщения. Нет, она конечно могла бы и сама справиться, но злость застилала мне глаза и я уже не раздумывая, перекинулся, отправившись на поиски ..черт подери, тигра!

Сам факт того, что сестра выбрала представителя иного вида, меня коробил. Моя самость, моё животное самоопределение говорили мне, что барсы должны быть с барсами, а не с тиграми, волками и другой отличной живностью.



Тропы, дорожки, непроходимые чащи, дремучие леса сменялись, пока я гнался вперед. Быть мной - быть барсом, диким животным, которое вытесняет всё человеческое во мне стоит мне опуститься на лапы. А в обмен на человеческий разум, я получаю непередаваемое ощущение экстаза от собственной силы, скорости и ловкости. Я никогда не боролся со своей природой, пусть вспыльчивость и резкость убавляли моей крови и прибавляли шрамов, но разве такие временные неприятности сравнятся с хорошей дракой?
Я повел носом по ветру, чувствуя, что почти приблизился к добыче. Солнце уже опустилось за горизонт, когда до меня долетел запах костра и голоса людей, среди которых был тот, кого я искал. Компания из троих мужчин расположилась вокруг недавно погасшего костра. Чересчур сытые чтобы быть на чеку, они потеряли бдительность, иначе давно бы обнаружили меня, кружащего вокруг них. Мне даже начало казаться, что бой будет слишком лёгким: в то время, когда у меня в жилах кровь наполнена до краев адреналином после долгого бега и предвкушения, трое оборотней разморены и спокойны.




Намеренно зарычав, я обнаружил свое присутствие, вскоре оборотни обернулись, и на меня смотрели три пары тигриных глаз. Одним прыжком я преодолел расстояние в десять метров, сцепляясь со своим противником, а двое его сородичей смотрели, как мы сражаемся, кувыркаясь на земле. Думаю, они поняли, кто я и зачем пришел.
Я едва ли замечал как его длинные острые когти цепляют мою шкуру, возможно вызывая боль, я не чувствовал как клыки пронзают мою плоть, а алая кровь стекает по шерсти. Но за то отчетливо услышал его дикий глухой рык, когда я вцепился в глотку, его остановившиеся от предчувствия гибели дыхание, звук ломающихся один за другим позвонков, когда я, выгибаясь, потянул свою пасть с захваченной глоткой и отделил голову от тела.
Моя морда была вся вымазана, на языке оставался металлический привкус крови, который я смаковал, испытывая удовлетворение от его смерти, от его застывших глаз, смотревших мертвым взглядом, от того что отомстил за сестру. Более здесь меня ничто не держало.

...

Темный Владыка:

Рогнеда помедлила мгновение и подошла еще ближе. Ее холодные изящные пальчики стали неуловимо расстегивать пуговицы моей рубашки. Ее мягкие губы снова заскользили по моей шее. Я замер, наслаждаясь каждым ее прикосновением. Хотелось прижать ее к себе, взять ее, но я еще мог себя сдерживать.
Девушке не хватило терпения расстегнуть все пуговицы, раздался треск. Я улыбнулся и попытался поймать взгляд Рогнеды, но она была слишком увлечена моим раздеванием. Она коснулась пальчиком ширинки на брюках, и я напрягся. Девушка подняла на меня взгляд и лучезарно улыбнулась. Как мне нравится эта ее улыбка.

Я широко улыбнулся. А Рогнеда провела пальчиком по ширинке, слегка нажимая. Держись...
-А может я выжидаю?
Она снова улыбнулась, я взял ее за подбородок и прикоснулся к ее губам. Она охотно откликнулась на мой поцелуй. Мои руки снова заскользили по ее голому телу, а она в это время стала расстегивать ширинку.
Я быстро стащил с себя порванную рубашку, не отрываясь ни на секунду от губ девушки, мои брюки вслед за рубашкой тоже оказались на полу. Но девушка и на этом не остановилась, и через секунду я уже был полностью раздет. Она с улыбкой посмотрела на меня и провела рукой по груди.
Я приподнял ее на руки и усадил на небольшой подоконник. Как же повезло, что я поместил девушку в камеру с окошком. Мои руки властно легки на ее гладкие бедра, губы прильнули к шее, провели влажный след до уха. От моих прикосновений по коже девушки побежали мурашки.
Я провел рукой по бедру медленно приближаясь к ее лону. Я осторожно раздвинул ее ноги и подошел ближе. Рогнеда напряглась. Я снова прильнул к ее губам и резко вошел в нее.

...

Эш Грешник:

Когда кот хочет поймать мышку, он притворяется мышкой.

В ожидании я успел съесть все запасы провизии и раз десять выспаться. Притом чуть было не проспал свое счастье.

Как я и думал, Верса вернулась за своей книгой. Она бесшумно вошла в комнату, прокрадываясь мышкой. Еще в полудреме я ощутил легкое касание ее руки к своему лицу. Холодные пальчики пробежали по губам. Я едва подавил в себе желание улыбнуться и вобрать их в рот. Вместо этого претворялся спящим. Хотел поймать ее с поличным, потому пусть пока думает, что сплю.
Момент настал спустя несколько томительных вдохов того воздуха, который все сильнее насыщался запахом этой женщины и будил во мне яростные порывы. Взяв книгу, Верса уже намеревалась улизнуть, но не тут-то было. Путь ей пригородило мое заклятье, о котором я так предусмотрительно позаботился заранее. Этого она не ожидала, потому не сразу сориентировалась и сильно изумилась, когда увидела меня, уже идущего к ней. Не успела она и снова воспользоваться каким-то очередным заклятьем. Настигнув свою добычу, я развернул ее спиной к себе и прикрыл ладонью рот. Реакция последовала незамедлительно. Да черт с этими заклятьям, да? Будем лучше кусаться, брыкаться и царапаться. Так хитрая и проворная мышка очень быстро превратилась в разъяренную кошку. Сначала она укусила меня за руку, потом начала активно царапать кожу, яростно, неудержимо, будто в борьбе за жизнь. За время нашего знакомства бывало всякое, но такой реакции на меня у нее еще не происходило. Я даже отпрянул, что сделал зря. Развернувшись, Верса выхватила откуда-то клинок, махнув им в районе мой груди. На коже сразу же выступила тонкая алая полоска. Обалдела ты, женщина?
- Не смей ко мне прикасаться, животное, – выпалила фурия.
Я начал медленно закипать. Шаг к ней, уход в сторону от удара клинка, перехват запястья, которое чуть выворачиваем, чтобы заставить разжать пальцы и выпустить острое оружие. Верса тихо ахнула, но в остальном даже не растерялась – в ее второй руке уже лежал очередной клинок. Бесы, да сколько же их опять у тебя? Я почти успел спасти лицо – острый кончик прошелся по скуле, как в нежно-режущей ласке. Это меня уже так взбесило, что я сошелся на рык. Второе запястье в мгновение попала в мой плен. Надавив пальцами на чувствительные точки, я заставил выронить и этот нож.
- Ну что, милая, попалась? – язвительно спросил я с наглой ухмылкой, дергая Версалию на себя и почти врезаясь губами в губы.
Она застонала, но не от наслаждения или боли – от злости. Зубки сжались на моей нижней губе, когда острое колено въехало в район паха, да не совсем в самое сокровенное всея Эша, но очень близко. Вот чуть в сторону - и было бы в яблочко. Вот же коварная ведьма! И главное хитро не позволяла отпрянуть, так и продолжая удерживать зубками за нижнюю губу. Я гортанно зарычал, откровенным гневом и немым предупреждением глядя в зеленые глаза. И все-таки пришлось отпустить ее руки, когда колено повторило свой маневр, но уже более целенаправленно. Подхватив ее ножку под ним, дернул на себя и чуть в сторону, укладывая к себе на бедро. Верса разжала зубки и едва успела схватиться за мои плечи, потому что я уже отрывал от пола ее вторую ножку, так же укладывая себе на бедро. Тут она что-то хотела возразить, но так и не получилось, потому что спустя мгновение я уже бросал ее спиной на пол. От удара она резко выдохнула, но во многом падение смягчила мягкая шкура когда-то убиенного зверя.
Тут она снова взялась за старое, начиная яростно сопротивляться.
- Не трогай меня! – кричала подо мной ведьма, пытаясь добраться ноготками до моего лица. Да что ж такое! – Ты дал слово, что это больше не повториться!
- Да неужели? Помниться мне, кто-то тоже не выполнил свою часть договора.
- Я вернулась!
- За книгой, - добавил я, с усилием заламывая руки ей за голову и обхватывая запястья одной ладонью, что оказалось для нее слегка болезненно, о чем мне сообщил тихий стон, слетевший из раскрытых губ.
- Не только за книгой. Эш, пожалуйста, ты же обещал, - выбрала она другую тактику, стоило почуять свое поражение. – Мы же закончили с этим.
- Не ври мне! – не удержался я от резкости, вымещая свою злость на ее трусиках, которые с треском дернул в сторону, причиняя ей этим боль, когда ткань явно врезалась в кожу. – Ты вернулась только за книгой и даже не собиралась выполнять свою часть договора.
- Нет! – выпалила Версалия, но не на мои слова, на мои действия, когда я уперся головкой члена в створки ее горячего лона. – Эш, прошу…
Она закончила фразу со стоном, когда я толкнулся бедрами вперед, внутрь, глубоко в нее. Наша схватка меня так завела, что медлить и слушать ее не было сил. Зеленые глаза на мгновение закрылись, а потом посмотрели на меня с презрением и ненавистью. И мне это нравилось, черт возьми. Хотелось броситься с места в карьер, но Верса была недостаточно готова: недостаточно мокрая внутри, недостаточно разогретая и невыносимо тугая. Потому я стал двигаться тягуче и медленно, едва справляясь с самим собой. Стал просто настойчиво растягивать ее под себя. Рванув ткань с ее плеча, обнажил грудь и присосался к острой вершине, играя с ней языком, попеременно кусая и втягивая в рот такую сладкую плоть.
Меня уже трясло от желания трахнуть ее как следует, когда Верса только-только начинала пылать, тихо и гордо ненавидя меня за это. Оба тяжело дышали. Еще несколько неторопливых движений бедер, а потом я решил послать все в Тартар Шезгарта. Отпустив ее запястья, я уперся локтем в пол, пока свободная рука, обхватив то самое неугомонное колено, раскрывала шире прелестные женские ножки для более глубокого проникновения меня. Версалия дернулась подо мной в какой-то неуверенной попытке сопротивления, а потом жарко выдохнула мне в щеку и сделала очередной комплимент:
- Сволочь.
Я не сдержал улыбки.
- Скажи это еще раз, - попросил между делом, из темпа вальса резко переходя к темпу румбы, если бы этот секс можно было охарактеризовать грязным танцем.
Но вместо ответа Верса сделала другое – ее ладонь легка мне на спину, а потом прошлась сверху вниз с нажимом на кожу острыми ноготками и оставляя царапины. От неожиданной боли я выгнул спину. Верса снова дернулась, пытаясь из-под меня выползти, хватаясь для спасения за выступ камня над своей головой. Крепко обхватив медовые бедра, я вернул ее на место, насаживая на себя.
- Далеко собралась?
- Подальше от тебя, - почти что прорычала девушка. Собственная неудача ее расстроила. От злости она обхватила рукой мою шеи и впилась под кожу ногтями, надавливая на кадык и стараясь отстранить от себя. – Слезь с меня!
Но чем яростнее она сопротивлялась, чем яростнее я заводился и тем сильнее ее хотел. Впиваясь наглым взглядом в глаза напротив, я продолжил толкаться плотью в ее уже податливое и влажное влагалище.
- А твое тело-то не согласно с тобой, моя сладкая.
- Я не твоя, - поправила она меня, снова вытаскивая на свет клинок. Да что за...?
Острый кончик уперся мне под подбородком, приподнимая его чуть выше. Это ощущалось легким уколом, но никак не страшило, хотя – это был аргумент. Только вызвал во мне он лишь приступ смеха.
- Слезь, я сказала, - потребовала девушка вновь, надавливая кончиком на кожу и слегка ее прорезая. – Больше повторять не буду, и зря думаешь, что я шучу.
Я остановился. Несколько секунд мы смотрели друг другу в глаза, тяжело дыша и едва ли не вибрируя от плотского голода. И, тем не менее, она снова противилась. Глупая. Перекинув вес на одну руку, я схватил ее запястье и отвел в сторону, и не важно, что острие резануло чуть глубже и шире. Отшвырнув клинок в угол комнаты, я просунул руку под голову Версы, схватил за волосы на затылке и натянул их, заставляя выдыхать стон боли, и упереться губами в мой рот.
- Хватит, Верса, ты ведь знаешь, что я все равно это сделаю, - сообщил я по-хорошему прежде, чем одарить властным поцелуем вкупе с очередным толчком вглубь бархатистого и пылающего лоно, которое принимало меня гораздо гостеприимнее своей хозяйки.

...

Адора:

Территория Призрачных барсов
"Что я делаю?" – задала я себе мысленный вопрос, осматривая комнату дома, в котором находилась. Часы на стене стучали омерзительно, и я поморщилась, переводя глаза на ещё одно существо. Девушка металась по комнате, присаживаясь на корточки и закрывая голову руками.
- Нет, нет! – шептала она почти беззвучно. А я зевала, потому что всё это мне ужасно надоело. Второй час её агонии стал не таким уж и интересным, как первый. Вначале она боролась, оскаливая симпатичную мордашку в бессильной ярости, потом стала подвывать, а потом и вовсе лишилась сил. Мой интерес был заключён только в том, что я щекотала себе нервы. Осознанием, что в любой момент домой может вернуться её муж, а сил на них двоих мне не хватит.
«Дора, Дора, всегда тебе нужна перчинка, по-другому ты просто не можешь жить», - ехидно проговорил внутренний голос, который я тут же заткнула.
«Давно бы сдохла со скуки, если бы не придумывала что-то интересное».
Девушка-перевёртыш оказалась стойкой, только через двадцать минут она, расширив от ужаса глаза, прижалась спиной к стене, раскинув руки, и закричала:
- Больше не могу! Убей меня!
Ох, а это всего лишь чары, ничего настоящего. Она просто видит все свои страхи в физическом обличии, вот и бегает по комнате, из которой не может выйти. Сердечко может не выдержать, но этого допустить нельзя, мне нужно самоубийство.
- Не могу, - цокаю языком, сцепив руки в замок за спиной, - Ты должна сама.
Приходится почти уговаривать её, хотя она начинает меня злить.
- Я не хочу…
Ещё бы ты хотела, я бы удивилась…
- Придётся, только сама решай, помучаешься ещё или нет.
Оборотень бросила кругом взгляд, в котором написан смертельный ужас. Этот взгляд вышел таким жутким, что я поняла - кошмары усилились. Надо только дождаться финала.
Я села в кресло, положив ногу на ногу, и взяла со столика книгу. «Кулинария». Ужас. Так и вижу чинное семейство за ужином. Пролистнув пару страниц, откинула её прочь, услышав снова.
- Убей меня!
Девушка подползла ко мне на четвереньках, запрокинув лицо, на котором как два огромных блюдца сияли безумные глаза. Я медленно, чтобы не напугать ещё больше, села рядом, схватила её за волосы и вынудила сесть.
- Держи нож, - сунула ей в руку один из принесённых с собой ножей и приставила руку к её сердцу.
Оборотень сглотнула, остановила взгляд на моих глазах и воткнула нож себе в сердце под аккомпанемент последнего выдоха.
«Ну, вот и всё!»
Быстро набрав немного крови умершей девушки в принесённую с собой бутылочку, я перевернула ногой труп и вытерла об её платье запачканные руки. Выйдя из дома, я побежала в сторону леса, чтобы скрыться в нём, потому что встречаться с разъярённым барсом мне не хотелось.
«Возможно, это было бы интересно», - прошептал внутренний голос.
Возможно, но не здесь и не сейчас.

...

Рикхард:

Развалившись на сухой листве, совершенно нагой, я находился в состоянии между сном и явью, пытаясь вспомнить, не оставлял ли я где-то неподалеку одежду. Но проснувшись окончательно, понял, что в пылу очередной драки пока перекидывался, порвал последнюю рубаху, о своих старых джинсах я и вовсе молчу.

Потерев ладонями лицо, всё старался отогнать от себя мысли о том, что пора вспомнить о долге, и, в конце концов, навестить суженую свою, которую оставил не менее чем месяц назад в нашем жилище. Что и говорить, я не был создан для брака, но такова была необходимость. К тому же, зная мой упертый, необузданный нрав, сородичи предрекали мне не особо долгую жизнь, и должно быть, учитывая мой образцовый генофонд, решили, что он нуждается в приумножении. Не буду говорить о том, как я чувствовал себя жеребцом-осеминителем в тот период своей жизни, который, впрочем, до сих пор продолжается.

Чтобы добраться до ближайшего захоронения своей одежды, которая была спрятана в одном из моих тайников в лесу, мне вновь пришлось стать барсом, но идти к жене я предпочитал в человеческом обличии.

Жена…

Моя Леона образцовая жена. Что для меня значит отсутствие ветвистых рогов пока я сам, как анахорет, брожу где угодно, но только не дома. Мне уже в голову начали приходить мысли о том, чтобы собрать полевых цветов, может так она будет меньше гневаться? Я думал о том, как приду домой, заберусь к ней под одеяло, пока она теплая и расслабленная спит на нашем брачном ложе, как утолю с ней свою похоть, которую начинает сложно сдерживать. Поживу так с недельку и вновь ощутив тоску, уйду в леса, ища приключения и драки.
Что-то мерзкое и противное скрежетало где-то в районе затылка и холодило грудь пока я после облачения в одежду, неспешно шел до дома. Но чем сильнее это странное чувство во мне назревало, тем шире и быстрее был мой шаг. Когда наш дом появился в поле зрения, я и вовсе побежал трусцой, видя распахнутую входную дверь. Сердце колотилось, но не от бега, а от предчувствия беды.

Я чувствовал этот запах, который не спутаю ни с каким другим – запах смерти и страха, запах адреналина, который бежит по жилам перед смертью. Он резал мои дыхательные пути и оставлял надежду на ошибку где-то далеко позади. Еще не войдя в дом, я уже знал, что Леона кем-то жестоко убита. Перепрыгивая через ступени я поднялся в нашу спальню и обнаружил её лежащей на полу, падая на колени перед ней, я пытался заставить свои глаза верить тому что они видят, но не мог. Как и не мог поверить тому, что не сумел уберечь ту, которая отдала свою жизнь в мои руки на обряде венчания. И сейчас она лежала с остекленевшими глазами и ножом в груди. Я уложил её голову себе на колени, своей большой ладонью поглаживая её нежную, ещё теплую щечку, стараясь каким-то образом стереть выражение ужаса, что застыло на её лице. Когда первый шок прошел, я аккуратно закрыл её глаза и поднялся, пытаясь начать соображать. Но на смену шоку пришла ярость. Алая. Багряная. Застлавшая мои глаза, мешая чувствовать что-либо иное, кроме желания убить, растерзать, отомстить за жену.
Сам не заметил как обернулся. Как в пылу гнева разгромил весь наш дом, царапая длинными острыми когтями стены и пол, разрывая зубами мебель, всё лишь бы выместить свою злобу.

Запах.

Её.

Определенно её запах ударял в нос. Убийца. Женщина.

Я знал, что не забуду этот запах никогда. И лишь после её смерти от моих рук, он начнет выветриваться из моей памяти.
Тяжело дыша, рыча и фыркая я, наконец, остановился, понимая, что теряю драгоценное время, пока злодейка ускользает. Но знает ли, чью жену убила? Догадывается ли, что от меня нельзя скрыться? Чего ради, ей понадобилась жизнь Леоны?
Выйдя по её следам из дома, я, усмирив свой пыл, пытался увидеть путь этой дряни после убийства. Мне открылась картина, на странное место, доселе мной еще не виданное, словно город среди лесов, заброшенный, в тени высоких деревьев скрывавших его от посторонних глаз. Телепортировавшись туда, куда показало мне моё чутьё, я приземлился лапами на землю, пытаясь вновь поймать привычную волну, и увидеть, где находится эта девка. Но у меня ничего не получилось. Будто и не было никогда у меня способностей, одна темнота, будто глаза закрыл. Ничего. Совершенно.

Раздраженно рыкнув, я несколько минут матерился, пока не почуял её запах. Да-а-а…она была где-то рядом, или же, просто не так давно проходила мимо места, на котором я сейчас стоял. Я последовал за ней, ловя её ускользающий аромат, в котором была примесь запаха крови моей жены, я бежал, ловил его и дышал им. Вот уже шелест её маленьких ножек приминающих траву, длинной юбки путающейся между ногами. Она тоже бежит. Но не так быстро как я. На моей морде отобразился довольный оскал.
Я был совсем рядом, но не нагонял её, давая на пару минут надежду, на то, что она сможет оторваться, а затем вновь приближаясь к ней, едва ли не дыша в спину. Меж её лопаток скатилась капелька пота, рубашка прилипла к коже, волосы разметались по спине, она оглянулась в беге, налетела на дерево и сползла по нему оглушенная на землю, пока я, принимая боевую стойку, собирался кинуться на нее, дабы разорвать на части.

...

Адора:

Впереди чернел лес. Я шла в его сторону, пробираясь через колючие заросли. Что-то звало меня туда, до меня доносился едва различимый шёпот.
- Сюда, сюда, - слышалось прямо в моей голове.
Чем ближе я подходила к деревьям, тем громче был шёпот. Сейчас у меня всё было готово для того, чтобы совершить необходимый обряд. Сжав в руке небольшой полотняный мешочек, где лежало всё необходимое, я взяла в руку нож, приближаясь к первым деревьям леса. Передо мной подрагивала прозрачная стена, означающая, что лес окружён какой-то магической защитой. Я двинулась вдоль его кромки, ища вход, но стена была цельной, без каких-либо намёков на то, где войти в лес.
Остановившись, я зашептала заклинание, чтобы открыть стену, но она лишь пришла в движение и ничего не произошло. Потом движение прекратилось, а я обернулась. Мне почудилось, что кто-то следит за мной, хотя, скорее всего, виной всему были нервы.
Я подняла руку, полоснув по запястью ножом, и кровь брызнула на стену. Быстро заговорив рану, я принялась ждать, зная, что есть такие заклятия, которые можно снять только до банального просто – кровью.
Воздух стал отсвечивать красным, по стене сполохами проходило движение, заставив меня отступить. Потом стена задрожала, и мне показалось, что изнутри её что-то толкнуло, заставляя вздрогнуть и исчезнуть. Помедлив несколько секунд, я вошла в лес. Я давно разучилась бояться, потому что страх мешает размышлять здраво. И цель начинает казаться недостижимой, но под сенью деревьев мне стало жутко. Лес был наполнен силой, которая была мне чужда. Огромное количество тёмной силы. Идти вперёд было тяжело, воздух был густым, как желе. А потом началось страшное: мою голову наполнили крики, плач детей и вопли умирающих взрослых. Они кричали в моей голове без остановки, и я упала на колени, закрывая голову руками, чтобы только это прекратилось. Но громче всего остального мне слышался крик недавно убитой мною девушки. Она изо всех сил кричала в моей голове, прося убить её.
Я подняла голову, и за деревьями мне стало чудиться движение, мне казалось, что на меня устремлены сотни глаз существ. И эти существа – мертвы. Вскочив на ноги, я бросилась бежать назад, к спасительному выходу.
Бах! Меня откинуло назад, приземляя на попу, и не давая покинуть лес, когда я со всей скоростью попыталась выйти наружу. Снова поднявшись на ноги, пытаясь прогнать липкий ужас, я подошла к выходу, но меня опять оттолкнуло назад. Я шептала заклятия, проделывала фокус с кровью, но выйти было невозможно.
«Дора, Дора – прошептал назойливый внутренний голос, - Вечно твоя пятая точка попадает в подобные передряги!»
Не обращая внимания на назойливые мысли, я сделала глубокий вдох, приводя чувства в порядок. Я здесь с определённой целью, значит, нужно сначала заняться ей.

Разложив всё самое необходимое на небольшой мрачной полянке в лесу, я присела возле артефактов и снадобий на колени, собираясь с силами. Сила копилась мною долго. Не растрачиваясь ни на что магическое. Передо мной лежала маленькая соломенная куколка, иголка, кровь девушки, нож и чёрная восковая свеча. Взяв свечу, я чуть подула на её фитиль, и на нём вспыхнуло пламя. Поставив её рядом с остальными предметами, я взяла куколку в руку, начиная шептать слова древнейшего заклятия. По лесу пронёсся поток воздуха, деревья закачались в разных направлениях, а из-за них на меня снова уставились сотни глаз. Но мне уже было всё равно. Голос становился всё громче, на куколку упало несколько капель крови оборотня. А поверх её крови – моя, из порезанной ножом ладони. Куколка зашевелилась в моей руке, оживая, и я быстро уложила её на землю, беря в руку иголку и протыкая её тельце. Раздался писк, кто-то закричал в темноте леса, мой голос поднялся до самых высоких октав, а потом всё исчезло.
Полная темнота вокруг. Погасла свеча, меня ударило в затылок, не очень сильно, но пугая ещё больше. Я подскочила с места и побежала в ту сторону, где был просвет.

Сколько я так бежала, подгоняемая слепым ужасом, я не знала. Однако через некоторое время поняла, что за мной кто-то гонится. Юбка мешала бежать быстрее, я с удивлением обнаружила, что в правой руке так и остался нож. Позади слышался мягкий топот нескольких ног, подгоняя меня слепо бежать вперёд. Я обернулась на ходу, чтобы различить того, кто меня преследует и налетела на дерево, на некоторое время теряя возможность двигаться от удара. Сползла по нему вниз, помотав головой и поворачиваясь в сторону преследователя. В голове шумело, воздуха не хватало, я ловила его ртом, а картина мира расплывалась перед глазами, но я всё равно увидела его – огромного барса, который стоял напротив меня, готовый к прыжку.
Нож вылетел из моей руки от удара о дерево, и я стала шарить в траве, не сводя глаз с огромной кошки. Нащупав рукоятку оружия, я медленно поднялась на ноги, наблюдая как хвост барса всё быстрее мельтешит, выдавая его состояние. Надеясь на то, что у меня хватит силы, чтобы обездвижить эту гигантскую мохнатую тушу, я вскинула подбородок, говоря всем своим видом, что не боюсь. Но думаю, волны адреналина, исходящие от меня, говорили о моих истинных чувствах гораздо красноречивее лже-бравады.
И барс прыгнул на меня, заставляя сжаться, каким-то чудом отскочить в сторону, и прикрыть голову рукой. В левом плече безумно зажгло, когда когти барса задели мою руку, распарывая её почти до кости. Боли не было – всё застлал жуткий ужас.
Я снова побежала, пользуясь секундной заминкой, пока барс разворачивался в мою сторону. Из руки хлестала кровь, а оборотень играл со мной, то догоняя, мягко ударяя в спину, так, что от удара я кубарем летела вперёд, поднимаясь на ноги и в ужасе оглядываясь. Его не было рядом, и я снова бежала, а он снова оказывался позади меня и сбивал с ног.
В этой жуткой гонке я не заметила, как начинаю слабеть, и как мы углубились в лес настолько, что темнота вокруг стала казаться непроглядной. Оборотень опять отстал, но я знала, что не пройдёт и минуты, как он снова окажется рядом, и что совсем скоро ему надоест эта игра, когда он вдоволь натешится. Я юркнула за огромный ствол дерева, прислоняясь к нему спиной и пытаясь выровнять дыхание. Попыталась заговорить кровь, но почти ничего не произошло – кровотечение уменьшилось, а рана так и осталась открытой. Быстро оторвав от юбки лоскут ткани, я перевязала руку, стараясь удержаться на ногах, и поудобнее устроила кинжал в ладони. Впереди раздался рык: барс снова настиг меня, но я была не в силах опять убегать. Теперь и страх отступил, оставив только бесконечную усталость. Оборотень прыгнул опять, его зубы сомкнулись почти рядом с моим горлом, когда я на исходе последних сил отскочила в сторону, инстинктивно всаживая нож ему в бок. Раздался ужасающий рык, полный ярости, а я повалилась на траву, переворачиваясь и начиная отползать. Заклятие обездвиживания сорвалось с моих губ, но ничего не случилось: силы не было, ни ведовской, ни физической.
Такого выражение ярости, что плескалось сейчас в ореховых глазах оборотня, я не видела ни разу в жизни. Хотя, Корр-У не особо славился дружелюбием населения.
Он и я понимали, что это конец, из этого места уйдёт только один, и это точно буду не я. Мягко шагнув ко мне, барс низко нагнул лобастую голову, и я звонко выкрикнула:
- Если убьёшь меня, то никогда не выйдешь из этого места!
Я врала, потому что сама не знала, как покинуть лес, но играя ва-банк, получала шанс сохранить себе жизнь.
- Лес заколдован, а я смогу вывести нас отсюда. И только мне по силам это сделать!
Оборотень приостановился, а я с облегчением выдохнула. Лёгкий хлопок, и передо мной стоит обнажённый мужчина, смотрящий на меня с ненавистью и неверием. Он выдернул из раны нож, оставив его в ладони.
Страх и усталость отступили, понуждая меня подняться и посмотреть прямо на него. Я уже не боялась, потому что в человеческом обличии он вызывал только отвращение и ни капли страха.
- Ты лжёшь, маленькая сучка! – Процедил барс, всматриваясь в моё лицо.
Я надменно фыркнула, складывая руки на груди. Меня шатало, но упасть перед мужчиной – значит унизить себя донельзя.
- Проверь, если хочешь. И совсем скоро встретишься со своей дражайшей жёнушкой. Не соскучился по ней?
На моих губах расползлась улыбка, я отвернулась от барса, отходя в сторону большого камня, чтобы присесть на него. Ноги почти не слушались, когда я шла в его сторону, в висках пульсировало предобморочное состояние. Он оказался позади меня мгновенно. Удар в спину, и я полетела вперёд, взмахнув руками и приземляясь на огромный валун. От боли на секунду задохнулась, приложившись о камень всем телом, а сознание вернулось тогда, когда я почувствовала огромное горячее тело прямо на мне…

...

Феня:

— А у этой штуки тормоза есть?!
— Конечно! Но они не работают!
(с)Чип и Дейл

Все еще земли вампиров.

Чтобы почувствовать себя одиноким совсем не обязательно уходить на край света, где не ступала нога ни одного существа из обширного бестиария Шезгарта. И совсем незачем разводить лицемерные и пафосные речи об одиночестве в толпе. Достаточно просто осознать тот факт, что единственный, кто способен заполнить пустоту в сердце мертв. После смерти волшебным образом стираются все плохие воспоминания, оставляя лишь крупицы ненастоящего счастья. И что теперь делать с этими осколками? Прикоснуться страшно, страшно снова порезаться об острые края, страшно погибнуть от потери крови, с которой вытекает из тела жизнь.
В тот момент я пожалела, что не владею магией огня, иначе бы смогла сжечь последнее доказательство своего падения. Улыбающееся лицо Мэриона. Интересно, а многим ли удается осуществить такую желанную месть? Тому, кто посмел порвать все струны сердца, безнадежно расстроить рояль души? Я смотрела на гибкое тело своего поверженного врага, чувствуя лишь опустошение. Безразличие завладело каждой клеточкой тела, очистило мысли, оставив в памяти лишь благодарный взгляд фиалковых глаз.
Рука потянулась, чтобы в последний раз прикоснуться к единственному любимому. Он хорошо постарался, ведь я как огня боялась влюбиться снова. Пальцы скользнули по все еще теплой колючей щеке, ниже, повторяя контур подбородка, мазнули по губам. Порез на шее испачкал чудом оставшиеся белыми перчатки, а затертое серебро царапнуло нежный атлас. Перехватив цепочку покрепче, вытащила из-под рубашки амулет. Причудливо исполненный ключ, с пятью голубыми сапфирами. Странно, как его не отобрали в темницах. Поддавшись извращенному чувству, я стянула амулет с мужчины и надела себе на шею, спрятав в корсаже, мгновенно почувствовав чужую энергетику. Тоненькие иголочки вонзились в кожу напротив сердца, словно тонкими нитями вплетаясь в клетки.
Мои интересы на сим мероприятии закончились, пора поблагодарить королеву за такой подарок и отправляться восвояси. Но возвращаться во дворец не хотелось, где охотников ожидала впечатляющая оргия. Мне хватило впечатлений еще в прошлом году. Поднявшись с колен, я методично собрала свое оружие, разбросанное по всей поляне, отряхнула кровь и спрятала в ножны. Хотела было призвать Елизара, но в последний момент передумала и, стараясь не шуметь, двинулась на звук журчания воды.
В погоне за Мэрионом я забрела в дельту рек Каз и Гор. Бесшумно передвигаясь по звериной тропинке, я выскользнула к берегу и старому причалу, построенному в середине, в месте слияния двух рук с разной плотностью воды, отчего четко различалась граница. Оглянувшись, убедившись, что опасности не предвидится в ближайшие несколько минут, я осторожно подошла к краю деревянного настила.
Второй сущностью моей магии была вода. Магия матери, крепко сплетенная с магией отца. Точно так же как и высоту я любила глубину. Две крайности, разрывающие на половинки. И я металась между Пылающими горами и Южным заливом, словно неприкаянный грешник, так и не получивший прощения. Но в моменты умиротворенного уединения, зубами вырванного у жесткой реальности, чувство абсолютной гармонии с самой собой заполняло, даруя наконец спокойствие и желание жить. Мысли текли свободно, ровно, подобно этим рекам, неторопливо целующим берега. Единение со стихией было полным и неповторимым, я ощущала каждую каплю, силу, заложенную в каждой молекуле. Она переполняла меня, растекаясь по телу, навевая тягучие, словно мед, мысли о всемирном могуществе и слепой вере.
Шорох за спиной заставил меня выйти из транса и сосредоточиться на мгновенно возникших неприятностях в образе кучки Обращенных, зачарованных на полное уничтожение всего, что движется. Ах какая радость! Свернуть шеи? В сердце кол? Или просто взлететь, оставив хладных вампиров удивленными? Но это же так скучно! Поэтому я неторопливо подошла к оскаленным существам, которые уже успели где-то поживиться, все лицо, руки, одежда было в крови.
- Фи, мальчики, как не стыдно являться на свидание к даме в таком ужасном виде. – демонстративно зажала носик двумя пальцами.
- Ах дама одна. Какая удача. – проскрежетал, видимо, вожак группки и они все двинулись на меня, радостно скалясь. Придурок. Откуда же ему знать, что в даме обязательно должна быть загадка. Парочка кило металла под платьем, к примеру. Быстрым, отточенным движением выхватила длинные кинжалы и снесла головы двум ближайшим вампирам. Прощай сердце и печень, сказали следующие два. Все же толпой на одного как-то не по-джентельменски. Оставшиеся четверо навалились на меня одновременно, пытаясь добраться до шеи. Но меня так легко не побороть. Взмах руками, концентрация и в моих руках воздушный шар завихрился, с каждой секундой все увеличиваясь. Несчастных вампиров отбросило в разные стороны, а я взмахнув отпущенными крыльями поднялась в воздух, наблюдая за реакцией нападавших.
- Такое платье испортили! – сокрушенно покачала головой, указывая на испачканную белу ткань, безнадежно испорченную, юбка превратилась в нарезку полос, черный корсет проглядывал в огромную дыру от груди до талии, а как несчастный щелк держался на плечах, я разгадать не смогла. – До новых встреч! – я махнула рукой и взмыла в воздух, превращаясь в точку для вампиров. Пора покинуть это гостеприимное место, и лучше всего сделать это по воздуху.

Где-то в облаках, над землями тигров.

Я судорожно вздохнула и резко открыла глаза. Если бы была возможность еще и подняться, я непременно бы свалилась с теплой спины Елизара и полетела бы не слишком грациозно наземь. Спасибо маме и ее вечном «страхуй всегда магией»
- Проснулась? – спросил Елизар, зевая и недвусмысленно давая понять, что пора бы мне свалить куда-то, оставив коня отдыхать.
- Нет. – буркнула я и поежилась. От кошмарного сна, озноб пробежал по телу, а бисеринки пота на позвоночнике охладились, доставляя весьма сомнительное удовольствие. Я взглянула на горизонт. Флеймод пылал алыми лучами, скрываясь аза горами. Значит, сон вещий и Северина в опасности. А того чтобы подруга пострадала, я допустить не могу.
- Где мы сейчас?
- Над Лакхелом. – молвил конь говорящий и снова зевнул. Такое чувство, будто не он обжирался душонками грешными на королевской охоте.
- Как вовремя! Ладно, перекуси, только не увлекайся! – я отпустила Елизара, а сама спустилась на балкон королевских покоев. Не царское это дело, через парадный вход заходить. В комнатах принцессы не оказалось, и, игнорируя стражу, вышла из апартаментов и двинулась на поиски подруги. В виду знакомства и дружеских чувств, мне многое прощали в замке, а именно такое внезапное появление, словно охраны не существовало. Выцепив одного из мелких придворных, я узнала, что принцесса на собрании старейшин. С трудом сдержав желание свернуть шею кавалеру, откровенно разглядывающему мое пострадавшее декольте, попросила приготовить в гостевой комнате ванную и свежую одежду.
- И не советую перечить! – острое лезвие прижалось к горлу несчастного кавалера. Что-то знакомое промелькнуло в его серых спокойных глазах. Может я зря так с ним? Северина по головке не погладит за такое общение с ее подданными.
- Я все понял. – кинул мужчина и скрылся за одной многочисленных дверей, я устало упала на резное кресло, прикрыв глаза. Чувствую себя выжатым лимоном.
- Усе готово. – открыв один глаза, я наблюдала за знакомым парнем. Все-таки хорошо, что я не избавилась от платья, от остатков платья, как хотела вначале, иначе бы у него был сердечный приступ.
- Веди. – я поднялась и пошла следом, краем глаза заметила тень, мелькнувшую в угловой двери. Мало ли кого носит в этот тихий час по замку.
Уже через десять минут я скинула всю одежду и с довольным урчанием погрузилась в горячую воду. Еще двадцать минут я просто лежала, балансирую на краю сна и реальности, но уверенные шаги вывели меня из этого состояния. Лениво приоткрыв один глаз, посмотрела на источник звука. Все тот же придворный. Теперь, когда усталость отошла я вспомнила, отчего он мне знаком. Мы виделись, когда я уезжала от гоп-компании, он шел за Севериной.
- А где полотенце? – я выразительно посмотрела на его пустые руки. К матриархальному устрою королевства я привыкла очень быстро. Чего скрывать, было очень приятно руководить мужчинами, прожив столько лет под гнетом жестких айранитов. Мой сероглазый знакомый незнакомец молча отошел и вернулся с полотенцем, развернув его перед собой.
Я всегда умела найти неприятности на свою голову, но сейчас даже не задумалась, а прилично ли так неторопливо и грациозно подниматься из воды, становиться на пушистый коврик, поднимать руки, чтобы сильные руки завернули в тело в мягкое полотенце. Прилично ли при этом смотреть прямо в темнеющие глаза, не смея оторвать взгляда, чувствуя как по телу змейкой скользит предвкушение.
Разве меня когда-то останавливали приличия?

...

Версалия Луидора:

Жизнь чрезвычайно щедра на сюрпризы, и то, чего ты совершенно не ждёшь, может внезапно обнаружиться у тебя под самым носом. В моём случае это что-то, а вернее кто-то, кого я совершенно не желала видеть бодрствующим (в принципе, как и не желала видеть вообще), оказался у меня за спиной, затыкая рот своей ладонью, заставляя меня отчаянно сопротивляться подобному обращению. И если бы я могла судить трезво, не поддавшись панике от внезапного пробуждения крылатого, то поняла бы, что заклятие в любом случае было бы бесполезной тратой сил. Кто знает, как долго продлится действие магии, которую Эш применил к выходу из пещеры. Изловчившись вывернуться, пустила в ход один из клинков, краем глаза отмечаю вновь, насколько это гад хорошо сложён. Наверняка вызывал у многих женщин приступы неконтролируемого слюноотделения. Он так и щеголял, в чём мать родила, даже не удосужившись прикрыться хотя бы шкуркой, черти бы его разодрали!
Замахнувшись для удара, скользящим движением коснулась острым лезвием кинжала груди синеокого, оставляя неглубокую пустяковую царапину, не столько причиняя боль, сколько лишь зля мужчину своими попытками отстоять свою свободу. Синеокий, видимо, не ожидавший подобного поворота, в два счёта лишил меня моего оружия, на смену которого я тут же выхватила второй кинжал, пройдясь по смазливой физиономии и раня скулу. Поняла, что окончательно вывела его из себя, когда вторая рука, пол звон металла клинка о камни, оказалась в плену его стального захвата, что подтверждал и негромкий рык, сорвавшийся с губ Эша.

Дёрнул меня на себя, буквально впечатываясь своими губами в мои и вызывая приступ неконтролируемой злости в ответ. Самоуверенный подонок! Не собиралась отвечать на его поцелуй, не щадя вцепившись зубками в нижнюю губу этого болвана и попутно целясь коленкой ему в пах в напрасной попытке остудить пыл, но зарядила вовсе не туда, куда целилась. Собираясь повторить свой маневр и отчаянно сопротивляясь, уворачивалась от рук синеокого, стараясь ударить хоть куда-нибудь. И всё же оказалась повержена. Очутившись на полу, на который меня не слишком любезно и достаточно больно уложил мой тюремщик, просто швырнув вниз и примостившись на мне, с ужасом поняла, что он собирается делать, и чего никак не могла допустить. Ведь таковы были условия нашей с ним сделки! И совсем не важно, что я сделала попытку улизнуть из логова синеокого - вернее, мне помогли это сделать, но это не столь важно и объяснять что-либо я не собиралась, - потому как свою часть нашего договора я почти выполнила, подарив ему своё тело по собственной воле, не сопротивляясь. Получая к тому же от этого такое же удовольствие, какое и дарила сама. И Тьма Вселенская! Ведь он обещал, что больше не притронется ко мне, если я попытаюсь снять с него заклятие! И какая разница, что я вернулась всего лишь за «Книгой Теней», как верно заметил тот, кто собирался снова воспользоваться мною для удовлетворения своей похоти, а так же для того, чтобы просто-напросто выместить на мне своё негодование и злость за то, что всё шло не по его плану.
За это сейчас и собирался наказать так, как больше всего ему нравилось – в этом я не сомневалась.
- Нет! – сорвалось с моих губ, когда головка члена крылатого уперлась в моё лоно, потому что мужчина не поверил не единому моему слову, слетавшего с моего язычка в «оправдание» своего исчезновения. - Эш, прошу…
Закончить фразу я так и не смогла, со стоном выдохнув сквозь зубы и проклиная этого подонка за то, что он делал: двинув бёдрами вперёд, на всю длину вошёл в меня, заполняя собой. И плевать хотел на то, что я совершенно не желала его, равно как и не готова была принять его. Но этого мужчине явно было мало – рванув ткань на плече, обнажил мою грудь, касаясь её губами, посасывая и легонько кусая, разогревая и подготавливая к тому, что ожидало меня впереди. И тело, будь оно неладно, начало отвечать на подобные грубости, оживая. Неосознанно откликалась на ласки Эша, ненавидя его за всё, а он продолжал настойчиво двигаться внутри меня, распаляя и заставляя инстинктивно отвечать на его движения.
- Сволочь, - выдохнула ему в лицо, когда он в очередной раз толкнулся в меня, вынуждая выгибаться ему навстречу и ругать саму себя за это.

Произнесли его губы, а тело ускорило темп, вбиваясь в меня до самого основания, заставляя ненавидеть его лютой ненавистью.
Катись к дьяволу! И если он ждал ответа, то получил его сполна, когда моя ладонь легка ему на спину, затем мстительно пройдясь коготками по коже сверху вниз, с нажимом, оставляя глубокие царапины. Получай, что просил.
Что и следовало ожидать, от боли синеокий выгнул спину, немного отстраняясь. Чем я не замедлила воспользоваться, хватаясь руками за каменные выступы и стараясь выбраться из-под тяжёлого тела, пока ещё было возможно. Но и на этот раз меня ожидал полный провал. Крепко обхватывая меня за бедра и притягивая обратно, Эш снова насадил меня на себя, выбивая из моей груди едва слышные стоны.

- Подальше от тебя, - выдала в ответ, со злостью обхватывая ладонью шею синеокого и с силой вгоняя в кожу ноготки, надавливая на кадык и отстраняя его от себя. – Слезь с меня!
Но чем яростнее я сопротивлялась, тем сильнее заводила синеокого, заводясь и сама, желая его, желая чувствовать его проникновения внутрь себя, желая ощутить его губы на своей коже.... Чёрт!

- Я не твоя, - вспомнила, что у меня остался ещё один клинок, и сейчас было самое время пустить его в ход, что я и не замедлила сделать, упираясь кончиком острия Эшу в подбородок и неглубоко вгоняя его в кожу.
Синеокий лишь рассмеялся на мои действия, продолжая истязать меня, выбешивая ещё больше.
- Слезь, я сказала, - надавила ещё сильнее, следя за тем, как по лезвию скользнула небольшая капля крови. – Больше повторять не буду, и зря думаешь, что я шучу.
Сдаваться я не собиралась. И если мне сейчас придётся убить этого наглого самоуверенного стервеца, то я готова была это сделать, забывая о том, что всего несколько десятков минут назад неожиданно для самой себя переживала, почему он так долго спал. Сейчас для меня было важно то, чтобы он оставил меня в покое. Меня и моё тело. Предательское тело, которое, в отличие от своей хозяйки настойчиво требовала, чтобы этот мужчина продолжил сладкую пытку, не прекращая движения и ласки.
Эш остановился, но не от того, что боялся моей угрозы. Ему было плевать на то, что у меня в руках было смертельное оружие. Такой, как он, не боялся смерти, глядя ей в глаза с улыбкой на губах и дерзким вызовом в глазах, отыгрывая своё и выходя из любой ситуации если не победителем, то точно не проигравшим. Перекинув вес на одну руку, он внезапно схватил меня за запястье и отвел руку с клинком в сторону, ещё шире надрезая рану под подбородком и совершенно игнорируя боль от пореза. Отшвырнув клинок в угол комнаты, просунул руку под мою голову, зажимая волосы в кулак и натягивая их до боли, заставляя выгнуться и упереться губами ему в рот.

Властно проговорил, впиваясь в мои губы, как будто клеймя этим поцелуем, будто желая наказать меня и в то же время явно наслаждаясь тем, что снова одержал надо мной верх, вновь входя в меня обжигающим толчком и заполняя собой.
«Кто бы сомневался! Ненавижу тебя, чёртов ублюдок!» - против воли выгибаю спину и принимаю его глубже, с каждым толчком чувствую подступающие волны наслаждения, скручивающие тело в тугую спираль, вырывающие из груди судорожный всхлип, полный злости и понимания того, что проиграла вновь.
Медленное мучительное возбуждение все нарастало, пробегая по всему телу волнами дрожи, заставляя откликаться на грубые, но такие сладкие вторжения его плоти в мою, его языка - в мой рот. Глубокими толчками, движениями языка между моих губ - в унисон движениям бедер навстречу моим. Разорвала навязанный мне поцелуй, отвернув голову в сторону и не желая ощущать его вкус. Закрыла глаза, принимая поражение и отдаваясь на волю инстинктам. Неосознанно сцепила ножки плотным кольцом на пояснице Эша, чтобы чувствовать его ещё полнее и теснее, извиваясь под тяжестью его тела, вдавливающего меня в камень пола, покрытого шкурой, словно в забытьи скользя ладонями по его плечам, царапая их в кровь. Смутно понимая, что всего этого не должно быть. Но чёрт побери, как он хорош! И так опасен! И я хотела его, злясь на себя за эту свою слабость.
Как ни странно, но мне нравилась его животная агрессивность. Мне нравилось его твердое тело. Прерывисто дыша, распахнула глаза, касаясь его груди и плеч. Его мышцы были словно камень. Жар, исходивший от него, обжигал. Сама не ведая, что творю, подняла руку к его лицу и провела по упрямым губам. На что Эш, довольно скривив губы в полуулыбке, гортанно зарычал, словно дикий зверь, продолжая движения бёдрами, обхватывая пальчик горячими губами и вбирая его в рот, лаская, посасывая и нагло глядя мне в глаза. Это было подобно сумасшествию, взвинчивая нервы до предела, обостряя все эмоции до невообразимых ощущений, заставляя терять голову и встречать каждое его проникновение, каждый его толчок со стоном удовольствия, которые невольно срывались с моих губ. Потому что я сама хотела, чтобы он брал меня. Всю, без остатка.
А я не могла позволить себе желать того, кто просто пользовался мной, утоляя свои потребности, просто пользуясь мной и вымещая на мне свою злость.
- Ненавижу тебя! – повторяя свои недавние мысли, вырвала палец из плена жарких губ, со стоном выдыхая эти слова в довольное лицо своего мучителя. Тот лишь криво усмехнулся, услышав их.
- Я знаю. Но ты ведь этого хочешь, - замедлившись, размеренными толчками продолжал своё наступление. – Хочешь, чтобы я брал тебя жестко и быстро или сладко и медленно, как сейчас.
С ненавистью, смешанным с диким желанием к этому болвану, смотрела в его глаза, залитые соблазнительно чернильной пустотой. И желала растерзать его, убить, распотрошить… да что угодно!
А его движения, ласки губ, сновавших по шее, рук, касавшихся меня, были невыносимы, разжигая до предела. Эш двигался, задавая своим ласкам ритм и темп, который постепенно взвинчивал с каждым толчком. Чтобы потом снова замедлиться, почти останавливаясь и вновь повторяя эту пытку опять, уже практически подводя к черте, но не давая испытать желанную разрядку.
Дикая безудержная ярость охватила всё моё существо от понимания того, что происходило со мной в данный момент. Нужно было что-то срочно предпринять. Он словно издевался надо мной, наказывая таким образом. Самым действенным, что и говорить, пернатый засранец. Но выходить из нашей схватки проигравшей – меня совершенно не устраивало.
План мести созрел в мозгу мгновенно, отметая возможные последствия. То, что они не заставят себя ждать, в этом можно было не сомневаться. Но сейчас меня волновало не это. Мне нужно было во что бы то ни стало проучить этого наглеца, возомнившего себя пупом вселенной. Крепко обхватила его бёдра ногами, заставляя замедлить движения и наклоняя сомкнутые ножки в сторону, показывая, что хочу, чтобы он перевернулся.
- Я хочу быть сверху, - твёрдо проговорила самым елейным голоском, скользя ладонями по его груди, стараясь запудрить глаза своей покорностью и податливостью.
Всего на пару секунд Эш застыл в нерешительности, вглядываясь в мои глаза и, видимо, пытаясь что-то рассмотреть в них. А затем, не покидая меня и одной рукой поддреживая под попку и приподнимая второй за спину, перевернулся, так что я оказалась на нём, сидя верхом. А мне только это и нужно…
- Для тебя всё что угодно, сладкая, но лишь до тех пор, пока твои желания совпадают с моими, - самоуверенно произнёс он, обхватывая мои бёдра ладонями и крепко удерживая, чтобы не сбежала, но не торопясь, а передавая инициативу в мои руки.
Клоун! Сейчас твои желания точно осуществятся…
- Не сомневаюсь в этом, - мягко двинула бёдрами, приподнимаясь и опускаясь на нём, принимая внутрь себя, заставляя проникать в себя ещё глубже. И Эш охотно позволял мне быть ведущей, помогая руками, скользя по гладкой коже бёдер ладонями, сжимая пальцами мои ягодицы и поглаживая их.
Сбросив с себя остатки порванного наряда, отбросила его в сторону, являя свое тело синеокому во всей обнажённой красоте. Затем наклонилась, нависая своим лицом над его, постепенно увеличивая темп. Вцепилась в его плечи, глубоко вонзив ногти в кожу, встречая каждое его движение покачиванием бедер, словно танцуя на нём танец страсти, прогибаясь в пояснице, касаясь обнажённой грудью его груди. А затем поцеловала Эша, стремительно врываясь язычком в его рот, запуская одну ладонь в его волосы, теснее прижимаясь к его губам. Чтобы затем так же стремительно отстраниться от него, снова садясь, беря напряжёнными пальцами его ладони и поднося их к своей груди, прикладывая к нежным полушариям.
- Ну давай, - движения бедер стали чуть резче от злости, которая требовала немедленного выхода, равно как и тело требовало наконец биться в экстазе, потому что терпеть напряжение уже не было сил. – Ты же этого хочешь – касаться меня, брать меня. Так бери! Я сама даю тебе это.
Гневно сверкнула глазами, сжимая пальцами ладони Эша и вынуждая обхватывать грудь. Повторять дважды не было нужды. Сминая грудь, ласкал набухшие отвердевшие соски, то сжимая их и перекатывая между пальцами, то обводя вокруг них. Услышала, как из моего горла вырвался стон, понимая, ещё немного и кончу. И эту пытку я устроила себе сама, чтобы в скором времени…
Но все мысли напрочь вылетали из головы. Глядя на его руки, ласкающие мою грудь, ощущая его внутри себя, чувствовала, будто из лёгких выкачали весь воздух. Выгибаясь, откинулась назад и запрокинула голову вверх, двигаясь всё быстрее и быстрее, упираясь в грудь синеокого ладонями, скользя по его упругой коже, сминая её, постепенно переходя в галоп, подходя к заветной грани. Чувствовала, что по венам бежит раскалённый огонь желания, готовый расплавить меня в любую секунду.
Убирая руки Эша от своего тела и запрокидывая их ему за голову, снова наклонилась к его лицу, глядя затуманенными глазами в чернильно-синие глаза, в которых горел дикий огонь, провела языком по его губам, убеждая саму себя, что делаю это, как и всё остальное, только лишь для свершения плана мести. И прежде чем я снова отстранилась, синеокий поймал мой рот своим и просунул язык между моих приоткрытых губ, имитируя то же движение, которое сейчас делал с другой частью моего тела. Потёрлась сосками о твёрдость его груди, застонав и напрягаясь в экстазе, который словно смыл меня огромной волной, накатываясь снова и снова. Оторвавшись от его губ, блаженно выгнулась, упираясь ладонями в его грудь и прикусывая губки, но всё равно не сдерживая громких стонов, содрогаясь всем телом и истекая соком, чувствуя, как сокращаются мышцы моего лона, тесно сжимая горячий член крылатого, посылая волны желания сквозь его тело.
А потом сделала то, зачем всё и затеяла, порывисто прошептав сквозь зубы заклятие и обездвиживая синеокого. Тут же сползая с него и оставляя лежать передо мной беспомощного и дико возбуждённого. Отползла подальше, мстительно глядя в его лицо, на котором всеми красками играли самые различные эмоции. А тело всё ещё пылало от непередаваемых ощущений, вынуждая прижать к груди колени, чтобы хоть как-то успокоиться – до того сильно меня колотило.
- Ну как? Нравится? Почувствуй то же, что чувствовала я, пока ты доводил меня до предела. Почувствуй, каково это, когда тебя используют для утоления своих потребностей, - приходя в себя, издевательски проговорила, крепко обхватывая руками колени и глядя на Эша. – Ты же обещал больше не трогать меня. И что же? Теперь довольствуйся тем, что имеешь.
Никогда бы не подумала, что после оргазма могу быть настолько разговорчива, но злость и адреналин, смешанный со сладким томлением, разлившимся по телу, дали невероятный эффект. Наслаждаясь своим маленьким триумфом, вымещала зло, атакуя словами, зная, что пока что могу не бояться.
Придвинувшись к синеокому чуть ближе, провела ладонью по его груди, обводя вокруг сосков, чуть нажимая на них, и дальше вниз, по рельефным кубикам пресса, по плоскому животу, щекотя кожу. И снова вверх, так и не коснувшись его плоти, которая гордо являла себя во всей своей боевой красе. Дойдя до подбородка, коснулась губ синеокого и погладила нижнюю пальчиками. А затем нависла над ним, так что грудь оказалась над упрямо сжатыми губами, дразня своим видом, но пока что оставив его тело в покое.
- Если ты сейчас пообещаешь, что больше не тронешь меня, я перестану издеваться на тобой и проведу обряд, чтобы попытаться снять твоё проклятие.
Представляю, какие мысли витали в голове Эша, пока я вытворяла всё это. Об этом говорили его глаза, полыхая огнём.
- В противном случае, тебе придётся терпеть это ещё очень долго. До тех пор, пока не спадут чары, которые ты наложил на дверь. Просто моргни, что согласен на мои условия...
Мне не хотелось думать о том, что действие магии синеокого может длиться тоже столько времени, сколько нужно ему. Сейчас хозяйкой положения была я. По крайней мере я верила в это, убеждая саму себя, что так и есть на самом деле.

...

Раймир Ржавый гвоздь:

Вместо пролога.
Что вы хотите от пьяного беса? Трезвого поста? Я тоже хочу … видать не судьба. Все обрывками да обрывками.
Воспоминание первое. Три часа назад о. Порока главная площадь.
- Я, нижеименованный, обещаюсь и клянусь Всемогущими Богами, перед знаменем, – целую знамя,- хотеть Ее Величество!
- И я! – поддерживает Кед.
- Клянусь! Верно и нелицемерно служить и регулярно пить за здравие Венценосной Самодержице, не щадя живота своего до последней капли.
- И я!- снова подал голос пьяный барс
- Клянусь регулярно удовлетворять все самые низкие, пожелания  ее фрейлин в позе « бес снищу», «бес сверху», «бес сзади»! Знамя к поднятию готово? Знамя поднимай!
Воспоминание второе. Расплывчатое.
- Под знамя Рооооодины мы встали в грозный час, - Как я понимаю это мы с Кедом поем.
- И знамя Родины благословило нас! – У всех барсов нет слуха? А я думал, что только венценосные могу убить мозг лишь пением
 - Мы с ним врага разбили в прах и сберегли во всех боях – Да за такое знамя, мы любого врага одолеем.
- Великий флаг, победный флаг, бесовский флаг!
Кто не понял у острова Порока теперь новый официальное знамя. Белое.. Кружевное. Женские трусики, которые я спер у крикливой девицы с того дня красуются на главной площади на радость юным фетишистам.
Воспоминание третье. Пол часа назад, по пути к дому метаморфа.
- И какого хрена ты меня тащишь к Вассаго?
- А кто орал? Хорошая огнуууха.. хорошая огнуууха. Надо Васька угостить? У него нынче баба завелась ему для восполнения сил нужно, а? – пинаю ногой мешок с огнухой.
- Не портить добро! Она не баба! Она зверь!
Как вы поняли мы бухали .Ибо…
Обмыть хороший исход сложного дела для беса святое. У беса куш за воровство долго не лежит. Да и не правильно это - не пропить полученный заработок и не показать боевые шрамы. (Правда, я промолчат о шрамах на заде, от когтей истерички. Буду любоваться ими молча, у зеркала, один.)
Нарушать традицию и в этот раз не стали. Алгоритм украл – заработал – обмыл – получил по морде – надавал по морде в ответ. Изучен до автоматизма. Меняется только одно – кто кого будет на себе тащить. В это раз «повезло» мне.
А тащить на себе пьяных барсов дело не благодарное и хлопотное: как бы ни было пьяно тело, оно будет кричать и вырываться. Дышать в лицо перегаром и доказывать, что там, в кабаке есть еще, что выпить и кого вые… с кем пообщаться по душам.
- В кого же ты такой …!?
- Красивый? – Кед, поднимает морду с окосевшими от выпивки глазами и смотрит на меня.
- Такой не подъемный! – смотрю на синяк, под левым глазом у барса. Красота-то какая! Багровый. Жалко, что не я эту морду такой красотой наградил. А стоило бы, после того как эта шкура крикнув: «Мочи уродов!» дала деру в погребушку за спиртным. Я, конечно, разделяю его тягу к халявному пойлу. Но делать из меня подсадную утку? Посмотрел еще раз на лицо барса, любовно отметив, что синяк здоровый и глаз заплыл.
- Я в детстве много болел! – говорит еле слышно. Вытирает тыльной стороной ладони морду размазывая кровь. Да, ему еще и нос разбили. Если узнаю, кто это сделал. Я ему скидку оформлю в «Распутнике», в благодарность. Сочтите за объявление.
- Да ты и сейчас психическим здоровьем особо не злоупотребляешь.
- У меня маманя кормила хорошо. Вот поэтому я вырос таким красивым и большим.
-А потом ты подрос и погрузился с головой с беспорядочные половые связи и алкоголизм?
- Нет, это началось, после того как набил морду одному рогатому.
- Кто кому набил.
 Отключка. Пять минут покоя. Туха висит и не буянит. А через
Пять…
Четыре…
Три …
Два…
 Один…
- А к бабам когда?
Если я такой же когда выпью. Пристрелите меня. Хотя что-то мне подсказывает, что я хуже.
Воспоминание четвертое. Пять секунд назад.
Кед падает возле открытой двери в хату метаморфа. Как и мешок огнухи.
-Кед мать твою! Сколько раз говорила, не умеешь не пей!
От этого голоса. Чуть с хрипотцой я трезвею, чуть ли не мигом. Это ж голос из прекрасного далека.
Воспоминание из прекрасного далека, а-ля « помню я еще бесенком был - голожопиком»
- Давай его задушим…? – тот самый голос с хрипотцой. У меня после этого всегда эрекция автоматична на словосочетание «Его убить» звучащий из женских уст.
- Может все же гуманней утопить? – усиленно делаю вид что сплю Морду, умника не рассмотрел. Меня больше
- Рыжий, не поймет…Да и когда темные были гуманистами? Та это как белый мамонт посреди Москвы. Нонсенс!?- вот это голосок интересовал.
- Т.е лучше .. сжечь? – Судорожно думаю, за что мне наказание такое? Неужели за то, что тЫтки у бесовки пожамкал давеча. Она не сопротивлялась. Ей точно понравилось ... Етить, это заказ! Говорил мне батя, не трогай тЫтки у замужних бесовок. Но разве себе откажешь в таком деле. Замужние они ж самые манящие.
- Не дам трогать бесеныша! – Еще один голос, от которого я бы сейчас уже взрослый бес кончил.
- Дэми, майхар тебя! Какого ты тут нарисовалась?!
- Ты чего это делаешь на выданной мне партией территории? Не дам мучить бесенка! Не дам портить демограмифескую надежду нации!
- Там гены светлого! Какая надежда?! Это горе нации! И горе всего бесовского поколения!
- Моя раса! Мой бесенок! Не дам калечить! У судьбы на него планы! -  Чувствую, поглаживают бошку. Да-а-а-а, первый оргазм он самый сильный. Когда же… припадок от прикосновения гостьи закончился, и я осмелился глазки свои открыть. Я узрел ее… Фею. Я это черный плащ не забуду не за какие коврижки, там такой разрезик есть.А какие ножки открывает! УРррРРрРРР Я ж на этот образ рукоблудсвовал всю свою юность!
И вот она воплоти!
И на мешок с огнухой посматривает с любопытством! Знал бы, что Фея падкая на самогон в юношеском возрасте, помер бы так и не аханным от перевозбуждения.
Тело Кеда уже заползает хату. А я плетусь вслед за ним. Глаза с Феи не отвожу. Там тело обнаженное, чего вы от бедного бесеныша хотите? Да-да именно бесеныша. Я когда тЫтки замотанные в шелк вижу – дете- детем становлюсь. Фея Кеда заметила сразу. И уже стопку налила. И на пол ее посвила. Ну что б Кеду подниматься, не пришлось. Он там и остался … на полу. Дивное зрелище.
- Вы, какого сюда проперлись на свет на заря? – спрашивает Фея и стопарик водочки выпивает.. без закуси. Даже не морщится. Я от такого зрелища думаю: «Сейчас, упаду, сложу лапки и буду просить погладить меня по пузику…. Или еще где пониже.»
Но фея коварна, фея решила убить мой мозг контрольным стриптизом.
Тонкий шелк до этого так соблазнительно прикрывавший ее тело. Падет вниз. А моя стыдоба поднимается еще больше вверх.
На сиси долго смотреть не дают. Не уверен, что Фея скромница, но то что яйца отрубит и не задумывается, понимаю сразу. Ибо по мимо сись нам тут же демонстрируется клыки и полный сумасшествия взгляд.
- Ты куда смотришь шкура. Ты сюда! – взгляд на грудь.- Не смотри, гаденгышь! Ты туда смотри! – Быстрый взгляд на плетку. Которая все это время.. шипела и извивалась. Етить, мои яйца. Да это ж змеи. Вы вообще обратили внимание КАК в Эротиконе глумятся над живностью? Гринписа на них нет!
- А ты чего встал дубом! – я не знаю каким образом в ее руках появляется нож, но скорость феи удивляет. Клинок вбивается в стол острием. Фея кивает на него. – Закусь организуй. Ипостась пазника просит.
Пока фея с матом на устах (Голая матерящаяся Фея это нечто!) удаляется за ширму одеваться. Роемся в карманах в поисках пропитания…
Из пропитания нашлось три бутыля Вискарика, восемь Коньяка ну и че греха таить мешок огнухи…Так же наш стол украсил сырок «дружба» два соленых огурца и..( роюсь в карманах) ириска. Как говорится, что боги послали и что скромные мы смогли у них спереть…

...

Вероника Туманова:

Некоторое время Аудун, рассказывал мне кто мы есть, о нашей силе. Я впитывала всю информацию как губка... Столько всего, что я могла никогда не узнать. И все же судьба повернулась иначе, я оказалась здесь. Думаю это к лучшему. Во время его рассказа во мне боролись две я, одной это все не нужно было, а другая только и ждала как бы побыстрее начать практиковать.



Прихватив книгу под мышку я потопала за дядей. мы спустились вниз и вышли из здание. Сделав первый шаг на кладбищенскую землю я ощутила как по-моему телу ползут мурашки. Энергия некромантов, которых здесь хоронили, вот что это было. Эта энергия касалась каждой моей клеточки, она как бы ласкала меня. Я прикрыла глаза и отдалась чувствам. Меня заполняла эта сила и я хотела ею владеть. Я понимала насколько важно сейчас то, что сидит во мне глубоко внутри, что я всегда пыталась скрыть там, на Земле. Мне показалось, что все засовы и щиты которые скрывали от меня, меня же настоящую, опустились, просто испарились. В данный момент я чувствовала всю мертвую энергию которая окружала меня. Я купалась в ее потоках, это было приятно и незабываемо. Я сделала глубокий вдох и наконец-то открыла глаза. Я стояла на коленях упираясь руками в землю. Книга лежала в стороне. Когда и как я опустилась вниз не помню. Мои ладони чувствовали как земля под ними пульсирует. Что-то тянулось ко мне и я ждала этого в голове всплывали строчки и я не задумываясь их произносила. О последствиях буду жалеть потом, а сейчас это не важно. Губы приоткрылись и заклинание полилось само:

- Daemon Age, ostende essentia eorum
Paveant omnes sequuntur somnia ego transfigurant in explicitam
Veniat ad me et potchenis
Daemon somnum exterreri solebat coram me appareas

Эти слова пролетели вихрем надо мной, Вся энергия вдруг задрожала вокруг. И стала, ждать, что же произойдет...

...

Барбас:

Я смотрел на женщину и думал: «Красивая. Не зря её сюда сначала притащил». Хоть облегчение испытаю от жажды. Женщина извивалась в танце, снимала платье. Подошла ко мне, я встал и повернул её спиной к себе. Почему-то не хотелось смотреть в эти пустые глаза. А тело было горячее, податливое. В мыслях у неё одно: «Хочу этого красавца!» Глупенькая. Облегчусь, потом высосу душу и прощай, детка.
Я поцеловал её в шею, укусил за мочку ушка, она выгнулась, приглашая к дальнейшим действиям. Как мне эта игра нравится! Я развернул её к себе, прикрыл глаза и собрался жертву поцеловать, губы прикоснулись к чему-то холодному. Как мрамор. Я открыл глаза и уставился на мраморное надгробие. Не понял! Я на кладбище. Темнота, и я обнимаю мраморную статую.
- Это что за ХРЕНЬ???!!! Какого ХРЕНА! Кто посмел???!!! Оторвать меня от ж…ж…
Обернулся, увидел и забыл, что хотел сказать. В прекрасных глазах незнакомки на миг промелькнул испуг, сменившийся удивлением.
- О! Это Вы меня вызвали? Редко меня вызывают. Я не ожидал. Был.. кхм.. занят. Извините, если напугал, прелестная! – улыбнулся, как змей-искуситель.
Её лицо изменилось. И, как я понял, не в мою пользу:
- Напугал???!! Прелестная??? Да я тебя вообще не вызывала! То есть, и не думала вызывать! Оно само получилось!
У меня улыбка растянулась до ушей.
- Не волнуйся, красавица, я не кусаюсь. Если не попросишь. Так зачем я тебе понадобился? Надеюсь, не для того, чтобы оживить чьи-то страхи?
Какая красавица! Голова кругом, ноги сами к ней ведут, а в голове картинки порочные

Подхожу к ней ближе, протягиваю руку, глазами обещая высшее блаженство, тем более, что в мыслях её читаю «Какой красавец! Чёрт бы его…» Нравлюсь… Хоть показывает всем своим видом, что злая, как… А, кстати, кто она? Не может быть человеком, если сумела меня вызвать.
- Как тебя зовут, милое создание?
- Пошёл к чёрту, демон! Знаю я вас!
Во мне что-то зашевелилось. Что это?
- Откуда знаешь?
- Не твоё дело! Не подходи!
Когда это я был послушным? Разве что, когда мне говорили: «Ахни меня!»
Я подошёл почти вплотную, несмотря на свирепые взгляды,
- Меня зовут Барбас. А тебя?
Оона меня в ответ как огрела чем-то по голове! У меня искры из глаз посыпались. Чуть кладбище не поджёг.
- Люблю темпераментных женщин.
Я улыбнулся, а она покраснела. От смущения? Нет. От ярости. Думает, как это её угораздило демона Кошмара вызвать. Неужели, действительно случайно вызвала? Досадно. Хотя… Судьба это, наверное. О чём это я? Какая к чёрту судьба? Хочу я эту милашку прижать к надгробию и … И ничего судьбоносного.
Пока я это рассуждал, у неё откуда-то клинок взялся. У меня перед глазами мелькнуло лезвие и в плече резануло. Я же бессмертен, девушка! А может, не знает? Действия опередили мысль и я, закатив глаза, рухнул ей под ноги. Затаил дыхание и жду реакции.
- Ох, что я наделала? Да нет же, демоны не умирают. Или??? Почему не встаёт? Не притворяйся! Тебе больно?
Склонилась надо мной. Надо действовать быстро, чтоб не опомнилась. Схватил её и, прижав к себе, впечатался в губы. Какая сладкая! Никого слаще не знал. Да что это со мной? Никак крышу срывает. Кто же она? Почему так хочется её? И только её?! Угораздило, блин!

...

Зариланна:

Песец – это абстрактное осознание ситуации, в которой под влиянием различных факторов вы терпите колоссальное фиаско. (из походного словаря боевого мага)

Сумеречный мир Шезгарт, 100 лет назад

Домой (если этот шаткий шатер можно назвать домом) я притащилась усталая и злая.
- Это твое привычное состояние.
- Слышь ты, шиза. Тебя не спрашивали.
А ведь утро начиналось так радужно и занятно… Вещи я кое – как собрала. Осталась экипировка на случай морозов или отключения отопления. А именно – земная одежда, именуемая шубой. Майхар, на какой барахолке она валялась? Так, щазз. Айн, цвай, драй! С кончиков когтей слетел синеватый разряд и нырнул в шерсть. Предмет гардероба дрогнул и вдруг подскочил и рванул на меня, растопырив рукава. Я едва успела увернуться, когда счастье голодной моли пролетело мимо и грохнулось о стенку.
- Что за нафиг?! – выразила я свое удивление данной короткой фразой, прикидывая, где я накосячила. От не дается мне магия жизни и все тут. Ну не Светлая я! И слава Таларре. – Стой, дрянь ты нафталиновая!
Шуба мой гневный окрик проигнорировала, сиганув вниз из окна. Твою ж…Высказав на истинном старотемном, что я думаю об этой заразе облезлой, я рванула следом. Шалишь, не уйдешь! В итоге, шубу протащило по полу, а я на ней верхом, как красный командир Чапаев на лихом коне, промчалась по трем дворам и аллее, затормозив рядом с немного офонаревшими коллегами по команде истребителей нечисти, они же боевые маги. Скульптурная композиция «Группа селян, впервые увидевших современный коровник».
- Сидеть, сволочь шерстяная! – я прижала один из рукавов к земле. Другой коварно дернул меня за кончик косы. Я взвыла, как баньши и впаяла в нарушителя покоя разрядом. – От же маргранов корм для моли!
- Ринайе! – команда хором. И шо орать, у меня и так голова болит.
- Что сразу я? Это вот она, тварь такая! – я обвинительно ткнула в притихшую шубу пальцем. Та затрепыхалась. – Смирна, кому сказала.
- И где ты откопала этот хлам? – поморщился командор.
Шуба обиделась. И рванулась так резко, что я чуть не хлопнулась на пятую точку. Когда на тебя с рычанием бросается предмет гардероба – это, конечно, несколько неожиданно. Подача с кулака отбрасывает шерстяного агрессора назад.
- А она случаем не бешеная? – это уже наш целитель.
От попытки бросится на парня одежку удержала я, вцепившись в воротник.
- Ану место, шмотка шибанутая! – рыкнула я, встряхнув шубу, как хозяйка половик во время уборки. – Так зачем звали? Что за кипеж?
Кипежем оказалось письмо от почтальона Печкина. Приглашение в Распутник. Ну и я за компанию. Где большие деньги, там большие приключения. Накаркала, называется. Во – первых, войти в здание я не рискну больше. Как только переступаю порог, мне сгибает пополам от дикой боли и я падаю в голодный обморок. Во – вторых, побью криворуких магов, которые ставили контур. Коты тут расхаживают по шатрам боевых магов, магистров первой степени, как по бульвару. И еще нагло дрыхнут на подушках!
- Ты как сюда попал, кошара? – интересуюсь, пытаясь стянуть с ноги сапог. В итоге, мои попытки напоминали со стороны танец первобытного племени, оповещавший сородичей о начале войны против соседей.
Кошара промолчала, скосив на меня светло – серые глаза. Прикольная зверушка. Ну не выгонять же его из шатра на ночь глядя. Так в нашей команде появился белый пушистый талисман.

- Вы не можете выехать просто так.
- А надо не просто так? Вам чудеса на виражах продемонстрировать, что ли? – мне эта вся бредятина начинала надоедать.
- Итмэ, если пожелает, может остаться, - захотелось врезать по этой ухмыляющейся роже.
- Итмэ ни в коем случае не желает остаться, - шиплю сквозь стиснутые зубы. Командор на всякий случай встал между мной и этой пародией на дорожный патруль. Пародия намека не поняла и полезла убеждать, за что получила когтями от меня и кошарика. Молодец, может из него толк и будет. Командор с помощью светового пульсара (что это не боевой не маг знать не мог) втолковывал мужику, насколько тот, по сути, не прав. Я тихо зверела, слушая аргументы. Народ ржал, кошарик недовольно морщился. Идиллия.
А через неделю в горах неподалеку был найден дорожный патруль в таком состоянии, что при взгляде на него стошнило бы и бывалого паталогоанатома. И честное пионерское, тут я совершенно не при чем. А когда наша команда уезжала, было странное чувство. Словно я что – то оставляю позади. Что – то очень важное. Но майхар его знает, что именно…

Если смех продлевает жизнь, а алкоголь продлевает смех, значит, алкоголь продлевает жизнь! (логический силлогизм)

Сумеречный мир Шезгарт

Не зря говорят, что гостей легче вытурить на порог, чем потом выгнать. На закуску, щедро выложенную на стол, я смотрела сквозь пальцы. Я питаюсь Энергией, а не салом! И мне ее хватало. Вполне. Поэтому я как очень наглый оккупант заняла половину лавки, бес – напротив. За глазелки в мою сторону получил кулак под нос и обещание убить к майхару лысому ооочень добрым и проникновенным голосом. А улыбка – мечта дантиста. Кед так впечатлился, что пролил на пол огнуху. Гад! Переводить продукт полезный такой.
- Много пить во время восстановления вредно, - пряди обтекали прикоснувшуюся к волосам руку, словно волны вставшую на пути скалу. И локоны, которые не брала не одна расческа, послушно легли на спину. Е! Я тоже хочу так уметь! Секретная Светлая техника? От же…несправедливость!
- А жизнь вообще несправедливая.
- Я поняла.
- Я не пью, я дегустирую, - отозвалась я, постукивая когтями по столешнице. Наливаем поровну, не жадничаем.
- Тебя как зовут – то, Фея? – тянет бес, попивая огнуху с видом заправского курортника. От только зонтика не хватало и надписи на бокале золотыми буквами – текилла для VIP – клиентов.
- Ри, - передергиваю плечами, - полное имя только по блату. И все равно не запомнишь. Та не мучайся ты, держи. – перебрасываю бесу кинжал. Не простой. А закаленный в небесном огне. В нем – сила Тьмы.
Ничего не случилось! Ничего! Я в шоке хлопаю глазами, перед моим охреневшим лицом водят ладонью, легонько трясут за плечо, подозревая в болезни, именуемой столбняком. Потом касание прохладных губ к виску – то ли пробует жар, то ли попытка вывести из ступора.
- Лучше бы по голове. Чем потяжелее, - ржет на задворках сознания Сущность. От паразит! Прибила бы.
- Нда, не зря не придушила тебя, бесяра. А кинжал оставь себе. На память. Mit’rah будет незаменимым оружием. Он может убить всех. Кроме Темных и Светлых.
- А поблагодарить Фею можно? – улыбается. Наверное, улыбка специально – штабельная. Ну, в смысле, барышни штабелями от нее падают.
- С расстояния! – хищно скалюсь я. И, похоже, не только я. Когда ж ты клыки себе отрастил, Светлый?! Капец…я отстала от жизни. – Пей давай, не болтай! Или ты меня не уважаешь, а, рогатый?
- Я тебяяя?! – поразился бес. – Уважааааю! Канешно! Еще кааак! – и обрисовывает «как». Рука рефлекторно дергается к горлу, но запястье мягко отводят в сторону. Ррр! И припугнуть не дали.
- Уважаешь, так пей! И чтобы до дна, понял?!
И пили мы долго, беспросветно и весело. Пели, кажется. Что, толком не помню. Но пели громко. Иван Козловский удавился бы от зависти. Потом делегация засобиралась домой. Или ее вежливо попросили на выход…Но русские своих на войне не бросают. Поэтому я вызвалась проводить. Ну как кореша до дому не провести – то? Еще у меня отбирали мой коврик. Бес тянул коврик на себя, я на себя. Коврик дрыгался и ругался матом. А когда его грузили на спину Наги, недоверчиво косившейся на пассажира лиловыми глазами, возмущался, что пострадал во имя короны и стрингов и требовал компенсации в шизах. Допился, называется.
- Они и сами дойдут, - без особого энтузиазма в голосе. За мной весь вечер смотрели как за золотым запасом страны, словно я мираж и пропаду с первыми лучами солнца. Нет, ни за что! Пытаюсь сказать взглядом, жестами, касанием – легким, с укором. Нечего мне гостей шугать. Это вообще я тут Темная. Так скоро меня станут бояться меньше Светлых. И капец тогда моей карьере.
- Чтоооо?! Вы нас не уважаааееетеее? – потрясает бутылкой с огнухой бес. Точнее, с остатками оной.
- Хто не уважает?! Я не уважаю! Да зуб даю! Та не лезь ты, майхар тебя! Я образно!
Наша не очень трезвая компания расшугала всех в округе. Почти…Ну и сами напросились. Нагайна отходит назад, шипя и воинственно вымахивая хвостом. Бес с огнухой устроился рядом с рептилией, рассматривая кинжал.
- Не перестарайся…- шорохом в волосах. Не боись, плавали – знаем. Волнение…странно переживать снова забытые ощущения. На мнговение отвекаюсь. Свист лезвия, мнговенный уклон. Я радостно скалюсь, помахивая их мечами в руках.
- Копперфильд, блин! – оценил Сущность. Ну тебя…противный.
- Кошелек или жизнь! – выдает один «грабитель», теребя воротник рубахи.
- Ну ладно…уломал! Гони кошелек, - согласилась я.
- Чтооо?! – весенней жабой выпучил глаза мужик. – Почему?!
- Потому что жизнь твоя мне на фиг не нужна. Идите, куда шли.
Они не послушались. Зря. Очень зря…запах крови ударил в мозг, пробуждая хищницкие инстинкты
Глаза заволокла алая пелена, вытягнулись когти, удлинившиеся саблевидные клыки доставали почти до подбородка. Внутри словно что – то оборвалось и стремительно понеслось назад, вверх. По мышцам пробежала дрожь, тело перестраивалось на боевой режим. Очухавшийся было Кед снова сполз в седло.
- Я же говорил – монстр! Когтищи, зубищи! А ты не верил! – пробормотал барс и отрубился.
Раж боя захлестнул с головой. Рывок, удар, хруст костей, мое яростное рычание, бросок когтистой руки, вырвавший хребет противника, вторая разрывает шею одним движением. Воздух звенит от концентрации энергии. По земле ползут тонкие трещины. С восстановленным балансом я гораздо сильнее, чем обычно. Голос в сознании. Не дает завершить переход в форму Охотника. Мотаю головой, клыки и когти втягиваются обратно. Бес уважительно приствистнул и отсалютовал мне бутлем. А поделиться?! Я намекаю, собственно, жестом, что неплохо бы пожертвовать в пользу бедных, то есть, в мою. Оставил пару капель…паразит рогатый!
До Распутника дошли тайной тропинкой. И с каждым шагом мне становилось все хуже, сердце пропускало удары. Близость камня давала о себе знать. Что ж за артефакт такой, а? Он вампирил меня по полной, вытягивая Энергию из резервов. Я помню Ханну, она что – то мне говорит, вручает бутылку виски. Потом тащит за собой, погрозив моему сопровождению наманикюренным пальчиком.
- А вот вам нельзя.
Запивать огнуху виски…это жестоко. В голове шумело, в глазах то и дело вспыхивали алые искры – моя сущность Охотника – убийцы копошилась где – то глубоко внутри, порываясь убивать и рушить.
- Лучше выглядишь, - заметила вампирша, всматриваясь в мое лицо.
- Угу, - прикладываю к вискам холодную бутылку.
- Умирать передумала?
- Вроде того, - киваю, и виски отдают тупой болью. Все же мне плохо здесь…в здании.
Как я выбралась из Распутника – не знаю. Помню встревоженный вопль Ханны, причитания Лэра, что «заморили девочку», бодрое «Та ничего ей не будет», кажется, голос беса, и стены стали пошатываться перед глазами. Тепло…тянутья к теплу, как к костру прохладной оcенью, как ручеек, журча, бежит к реке.
- K’esse! Nadha re, Nagaina!
Надо же..старотемный. Улыбаюсь. По – моему, откровенно идиотски. Не надо было пить еще и виски. Пальцы смыкаются на шелковистой ткани, голова клониться набок. Ноют мышцы – так нагружать себя сразу после Цикла не стоило. Ничего, переживу…переживем.
- Правильно мыслишь, - одобряет Сущность.
И словно бриз на море. Голос Великой Пустоты.
- Ты поняла меня…наконец.
- Дошло до дурочки, - прокомментировал Сэн. Вечно все испоганит.
- Пошел ты…- слабо огрызаюсь я, прикрывая глаза. А с бархатистого ночного неба улыбались звезды.

...

Стефан Вельф-Эсте:

о. Интерим. У себя дома

Мутная, сверлящая головная боль не отпускала даже во сне, напоминая, что все хорошее в этой жизни когда-нибудь заканчивается. Полежав еще некоторое время с закрытыми глазами я пришел к заключению, что уснуть, увы, не получится, и, мысленно проклиная все живое на этом свете, попытался сесть.
Я проснулся в разгар собственного похмелья, мечтая, чтобы меня пристрелили или утопили, желательно, в ледяной воде. Ну, кто-нибудь, мать вашу! Мне нужен лед. И виски… при этих мыслях карусель перед глазами закружила с удвоенной скоростью. Кажется, виски мне уже хватит.

Тело ныло, словно накануне вечером я не отмечал… - что же я там отмечал? Приезд друга? Будь проклят Самюэль… Или отставку Ракель? Или все вместе? Ощущение такое, что по мне прокатились сотни колесниц, запряженных табуном лошадей. Интересно, бессмертные страдают похмельем? Когда-нибудь мне предстоит узнать ответ на этот вопрос.

Крайне медленно и осторожно я приподнялся на руках, стараясь договориться с желудком и пылающим мозгом. На груди посапывала девица, пришлось ее спихнуть. Огляделся. К счастью, я обнаружил себя в своей собственной роскошной кровати, по-прежнему расположенной в моей спальне, хотя, секунду спустя, я начал сомневаться, что это именно моя комната. Сколько же обнаженных, переплетенных друг с другом женских тел вокруг… Пять, семь, девять… О Боги, давно я не развлекался таким образом. Воздух был влажным и тяжелым, пахло потом и сексом. Тошнотворный утренний коктейль, приправленный перегаром, табаком и разнообразными женскими духами, металлическим привкусом во рту, непонятного происхождения внутренней тоской, разочарованием и отвращением. Присаживаясь, я потревожил спящую в моих ногах блондинку, перепачканную косметикой, кровью, какой-то мазью и спермой. Отвратительно. О, нет, - поморщился, - она еще и обращенная вампирша. Отлично, Стэф, с каждым годом ты все в большем дерьме. Потянув из себя силу, я поднял эту девицу как куклу и отправил на поиски слуг. Хотелось скорее помыться и выпить кофе, а так же прибраться и выбросить мусор. Брезгливо поджав губы, обвел комнату взглядом, отмечая следы творившегося здесь всю ночь разврата. Сигаретный дым щипал глаза, кругом валялись женское белье и чулки, бутылки из-под виски и рома, игрушки садо-маза, испачканные запекшейся кровью ножи и прочие атрибуты сексуальных девиаций. С фантазией у меня никогда проблем не было.

Лежащая рядом девица простонала что-то невнятное и предприняла попытку снова оказаться на мне. В ее отекшем, заспанном лице я узнал черты накануне прибывшей ко мне в гости Ракель, которая приходилось дочерью лучшим друзьям моих родителей. Я же сказал ей вчера, чтобы уезжала, что между нами ничего никогда не будет. Поморщился. Браво, Стефан! Нынче ты переплюнул сам себя.
Сдавливая виски, словно опасаясь, что голова может взорваться, я медленно сполз с кровати, шепча как мантру «отныне поменьше дури, побольше здравого смысла. Здравого смысла!!», отыскал трусы на одном из кресел. Перешагивая через разморенные тела, бутылки, пепельницы и прочие хлам, я покинул спальню и прошелся по коридору второго этажа, заглядывая в комнаты, состояние которых мало отличалось от моей спальни. Лихорадка похоти прекрасна ночью, когда разум задурманен алкоголем, а мысли сосредоточены в области паха. Да и нет никаких мыслей, одно лишь желание получить максимум наслаждений сразу, прочувствовать каждый оттенок ожидаемого и жизненно необходимого в тот момент оргазма. Пик удовольствия каждый раз ослепительный, предвкушение как наркотик. А я в вечном поиске нового. Обожаю учиться, и эротика – одна из самых любимых наук.
В одной из комнат до сих пор стонали и томно вскрикивали. Когда я приоткрыл дверь, то увидел двух мужчин, а между ними эротично выгнувшуюся девицу, поманившую меня тонким пальчиком. Увы, я уже слишком трезв для подобного.
- Завязывайте, - буркнул я, закрывая дверь. Кто эти люди? Когда вечеринка успела выйти из-под контроля, и в моем доме оказались все шлюхи Интерима? Но как же болит голова!
Спустившись в подвал, я почувствовал некоторое облегчение. Здесь всегда царила прохлада и …хм, гробовая тишина. Улыбнувшись, я погрузился в приготовленную ванную.
- Выгоните всех, кроме Самюэля, - приказал слугам, прижимая лед ко лбу и откидывая голову.
- А госпожу Ракель?
- Пусть уедет сама, как проснется.
- Если госпожа пожелает увидеть Вас до отъезда?
На мгновение я задумался. Созерцание ее взаимных ласк с этой обращенной доставило мне немало эстетического удовольствия. Темные боги, я словно спятил, накинулся на нее, сдирая чулки, прижимаясь пахом к упругим ягодицам, лаская пальцами белоснежную грудь и кусая сладкие губы… нет, губы я кусал чьи-то другие, не ее. Да и была ли это ее грудь? Кто ж теперь вспомнит.
- Снарядите для нее лучшую карету и извинитесь от моего имени.
Мне потребовалось около часа, чтобы решиться подойти к зеркалу. Я долго настраивался, опасаясь худшего.
Осмотр начал с ног, медленно поднимая глаза, вглядом цепляясь за детали. Кажется, все было по-прежнему. Черные, темно-синие и багряные татуировки покрывали практически все тело, помогая контролировать бушующую внутри силу, защищая при необходимости. Тонкие, изящные линии замысловатого рисунка брали начало на кончиках пальцев, украшали ладони, соединяясь на запястьях в символы смерти. Дале по рукам, плечам, груди и животу. Приблизил лицо к зеркалу, встряхнув влажными волосами. Лишь одна из них не доставляла мне удовольствия, именно та, которую спрятать было невозможно. На левом виске красовалась нечитаемая надпись на забытом языке, и лишь я один среди равных знал, что она означает. Слуги, Самюэль, целую ночь ласкающая мое тело Ракель не заметили бы изменений. Но я слишком хорошо себя знал. Прошедшая ночь порока мне стоила тридцати лет жизни.
Пора возвращаться к делам. Накинув белую рубашку и застегнув ремень брюк, я, прижав ко лбу очередной пакетик со льдом, прошел в лабораторию.

...

Вероника Туманова:

Вокруг тишина и вдруг


Я медленно начала подниматься. Этот крик был неожиданным. Такие слова и в мой адрес. Отряхнувшись я сложила руки на груди и всмотрелась в тот образ который появился передо мной. Я вдохнула полной грудью. И уже знала кого я вызвала. Они очень часто меня окружают, чтобы забыть их аромат. Демон. По-моему я вызвала Демона. Только, что-то он затих на самом интересном. Как это я не услышу весь перечень моего описания?



Могу только догадываться от чего я тебя оторвала. А эта улыбка, уж доволи хорошо я знаю, что за ней может скрываться. Он думает меня можно напугать Демоном?

- Напугал???!! Прелестная??? Да я тебя вообще не вызывала! - по-моему вот они и последствия. Пришел момент о них подумать - То есть, и не думала вызывать! Оно само получилось!

Как- то действительно неловко вышло. Боже, а он еще и улыбается.



Он медленно приближался ко мне и я наконец-то смогла его разглядеть. Такой статный мужчина. Однозначно, красавец, черт бы его....! Вообщем как и все из их расы. Он протягивает ко мне руку как будто желает предложить лучшее, что есть в этом мире.



Нет, ну разве так можно. Да, кто он мне такой, чтобы со мной так разговаривать? так и хотелось сказать " Убирайся отсюда" По-моему, еще немного и я не только скажу это, но и покажу дорогу.

- Пошел к черту, демон! - я протянула последнее слово, чтобы он знал, что я имею понятие кто он такой - Знаю я вас.



Похоже он не ожидал этого. Я улыбнулась

- Не твое дело! - он сделал ко мне еще шаг - Не подходи!

Похоже это на него не действовало я сделала шаг назад и похоже уперлась в надгробье. Он стоял вплотную ко мне.



Под руку что-то попало как раз вовремя и я замахнувшись ударила Барбаса по голове. Бежать я даже и не думала, все равно бессмысленно.



Капец, ему еще и нравиться. Злость нарастала во мне внутри. Вот это вызвала приключения на свою мягкую точку. Похоже у него свои мысли по поводу меня. я отвела руки назад, Вытянув из рукава кинжал, я ведь безоружная не хожу вообще, воткнула лезвие в плечо по рукоятку. Он осел и упал на землю. Лезвие осталось у меня в руке. Какого черта, демонов по-моему не так легко убить. Я разочек его толкнула, ни какой реакции.

- Ох, что я наделала? Да нет же, демоны не умирают. Или??? Почему не встаёт? Не притворяйся! Тебе больно?

Молчит. Я опустилась вниз. И вдруг он схватив меня прижал к себе и поцеловал. На удивление мне понравилось, даже очень. Но меня такой поворот событий не устраивает. Еле отпихнувшись от него, я врезала ему смачную пощечину.

- Ненавижу - с яростью сказала я - Да кто ты такой и как посмел...

У меня просто не было слов, чтобы выразить все то, что бушевало во мне. Я снова чувствовала как сила мертвых возрастает возле меня, подпитывая мою злость и снова заклинание в голове, теперь я знала, для чего оно и могла себя контролировать. Зато я смогу проучить его.

- Aer, abstuli vestra
Vos palpitáre molliter in tenebris ... - я остановилась.

Я видела как он начинал задыхаться. Я думаю с него хватит. Сказав пару слов, паутина заклинания рассеялась. Я присела на корточки рядом с ним.

- Не делай так больше - я растянула каждое слово.

Посмотрев в его глаза, которые еще пару минут назад были такими красивыми, я понимала что наверное заклинание было лишним. Но, я лишь мило улыбнулась, предвкушая увидеть его злость.

...

Барбас:

Поцелуй вскружил мне голову, и я забыл, где нахожусь. Она ответила мне, приоткрыв свой прелестный ротик, и я обезумел окончательно. Хотелось большего, мысли путались, сердце стучало, как молот, я собрался уверенно положить руку на грудь красавицы, но… не судилось. Она опомнилась и как влепит мне пощёчину! В ушах зазвенело. Откуда столько силы у хрупкого существа?


Сколько страсти! Только собрался улыбнуться и притянуть её к себе для продолжения «беседы», как услышал:


У меня появилось ощущение, что я под водой и воздух уже весь вышел из лёгких. Грудь стянуло, я начал хватать воздух ртом, но ничего не выходило, я задыхался, чёрт возьми!


Вот чертовка! Да её убить мало! Ещё и улыбается, довольная собой! Я почувствовал, что начинаю превращаться, ярость заполняла меня, как вино чашу, глаза загорелись, развернулись крылья и контроль полетел ко всем чертям.
Я начал поднимать камни с земли телекинезом и бросать их куда попадя, пыль поднялась столбом, начался вихрь. В общем, злость моя иногда границ не видит, а я был в бешенстве.
Я схватил эту самонадеянную девицу, сопротивляющуюся изо всех сил, и полетел к своему дому. Я ей сейчас покажу, как с демоном играть.

Влетев в окно спальни, я , не раздумывая, припечатал её к стене своим даром и отошёл на шаг, успокаиваясь. Медленно превращаясь обратно в человека, слушал отборные ругательства по поводу меня лично и всех демонов вместе взятых. Фурия. Очень красивая, между прочим. Я застыл молча, рассматривая фигуру, как у богини, останавливая свой взгляд на некоторых местах, чувствуя при этом, что во мне поднимает голову совершенно другой голодный зверь. Однозначно, она будет моей! Чего бы мне это ни стоило. Красивая, непокорная, сильная, не испугавшаяся демона – это МОЯ женщина.
- Ну что, довольна?
Она перестала ругаться, но бросала на меня такие взгляды, что я бы уже давно лежал трупом, если бы она могла убивать глазами. И сожалеет о том, что оружие оставила. Я улыбнулся
- Оружие бы тебе теперь не помогло, красавица. Ты полностью в моей власти.
Я подошёл ближе. Попробовал поцеловать, увернулась.
- Мне нравятся игры
Я наклонился к её прелестной шее и легко коснулся губами.
- Ты пахнешь изумительно.
Она дрогнула. Это хороший знак.
- Как тебя зовут?
- Вероника, - прошептала еле слышно.
Я осмелел и пошёл в наступление. Обняв её, начал целовать шею, лицо, губы. Лёгкие, нежные прикосновения. Рука остановилась на груди. Она вздохнула. Опьянённый таким ответом я завладел её губами, и она мне ответила. О, Великая Тьма! Я схожу с ума! Отстранившись ненадолго от чудесных губ, я посмотрел в её глаза, надеясь увидеть там то же желание, что и у меня. Она смотрела с некоторым удивлением, а потом её взгляд упал на что-то за моей спиной и я увидел в них злость. Что там, чёрт подери?!
Я оглянулся и чуть не начал биться головой о стену. Я и забыл об этой жертве. Девушка сидела в углу с расширенными от ужаса глазами. Я забыл о том, что телекинез надо контролировать и моя прекрасная незнакомка, освободившись от сдерживающих её невидимых пут, зарядила мне в ухо так, что я на мгновение оглох.
- Чёртов Демон! Зачем ты меня сюда притащил? Что ты себе позволяешь? Я – не одна из твоих шлюх и никогда ею не буду!
Чёрт бы побрал мою глупую голову! Почему я её именно в спальню перенёс? И чем я только думал? Известно чем. Явно не головой. Не верхней.
- Ника, это… Я не… Ты ревнуешь??!!
Радости моей не было предела. Вид у меня, наверное, был очень самодовольным, потому как она пришла в бешенство...

...