Ночь с вампиром (ЛФР, 18+)

Спасибо за бонус.А меня Владыка не удивил,многие тираны в семьях другие,наверное сказывается то,что только семья знает их хорошо,их слабости,их настоящие эмоции,а в случае с Владимиром это ещё многие-многие годы проведённые с Агриппиной,кто как не она должна знать всю его подноготную.
_________________

Таня, спасибо)
Очень интересно было узнать про жизнь Владимира. Оказывается у него тоже есть слабые места - это жена и сын. Так и не понятно что случилось с Давидом.
Оказывается он знал про все что делает Дэвид. И, скорее всего, его разозлило не то что он все это скрывал, а то что выбрал Анну.
И что за план придумала Агриппина?
_________________

Яна, привет!

Да, так часто бывает, для всего мира - тиран, а для семьи - любящий и заботливый муж, отец и сын.

suncity, привет!

Про Давида, пока только было сказано, что он погиб, и что любовь к женщине из рода Шиманских стала для него роковой. Подробности позже.

В какой-то степени да. он ждал от своего воспитанника раскаяния, а Дэвид открыто выступил против Владыки.

 » Глава 16. Откровенный разговор

Им таки пришлось остановиться в небольшом мотеле в пригороде Гданьска. Анна с трудом переносила гонки на машине по скоростной трассе, и ей срочно была нужна медицинская помощь. Кир предложил провести остаток ночи здесь, а уже на утро подыскать более надежное убежище, затерявшись среди многочисленных курортов побережья Балтийского моря.
Мрачное двухэтажное здание ничем не выделялось из схожих на этой улочке. Даже вывески не было, не сразу и разберешь, что здесь сдаются комнаты. Идеальный приют для тех, кто хочет изменить жене, приятно проведя время с постоянной любовницей или со случайной знакомой.
Кир вошел в здание первым и снял для них два номера. Пока друг отвлекал разговорами молодую администраторшу, Дэвид незаметно, чтобы не навлекать лишних подозрений, пронес Анну на руках.
Номер оказался характерным для такого невзрачного места и очень напоминал тот, где они провели первую жаркую ночь. Отгоняя столь не вовремя накатившиеся воспоминания, он осторожно положил девушку на живот. Его руки непривычно дрожали, когда он раздвигал полочки рубашки, все-таки прилипшей к запекшимся ранам. Не желая причинить лишнюю боль, он сделал это недостаточно быстро, так, что Анна изогнулась и негромко вскрикнула.
– Потерпи, милая, – тихо шепнул, успокаивающе проводя ладонью по волосам. – Все пройдет.
От вида ее изувеченной спины хотелось рычать от ярости, собственная боль от дыры в груди не шла ни в какое сравнение с тем, что он испытал, видя на ней результат своих импульсивных поступков. Вся исполосованная кровавыми шрамами, местами кожа свисала ошметками, и страшно было не то, что касаться, невозможно было даже на это смотреть.
Дэвид не смог сидеть и ждать, пока Кир раздобудет необходимые медикаменты, и решил действовать на свой страх и риск. Насколько он знал, слюна вампира оказывала на раны человека заживляющее действие. Проверять эту истину на практике ему не доводилось, до этого момента такой необходимости не возникало, но он надеялся таким образом облегчить ее страдания.
Заранее зная, что ей это не понравится, он прижал девушку к кровати за плечи и наклонился, аккуратно проводя языком по наиболее страшной ране вдоль позвоночника. Понимая, что он делает, она отчаянно дернулась, пытаясь сбросить его с себя. Крик боли, сорвавшийся с губ Анны, острой бритвой резанул по слуху, но он лишь угрожающе рыкнул, еще сильнее вжимая ее в простыни.
Запах запекшейся крови сводил с ума, ее вкус бушевал пожаром в пересохшем горле, но он не обращал внимания. Повторяя языком каждый след от кнута, он старался касаться ран как можно аккуратнее.
Она больше не дергалась, мужественно перенося эту сомнительную процедуру, лишь побелевшие от напряжения пальцы скомкали простыни. Уткнувшись лицом в подушку, только изредка тихонько шипела, когда он задевал наиболее глубокие повреждения.
Это было самой настоящей пыткой, бороться с захватившим тело желанием и слизывать лишь жалкие крохи, когда сама вожделенная жидкость была так близко, стоило лишь надавить чуть сильнее, сдирая образовавшуюся на поврежденной коже тоненькую корочку. Он запрещал себе даже думать об этом, сосредотачиваясь на ее тяжелом свистящем дыхании в надежде, что действительно оказывает помощь таким необычным способом.
От неудобной позы спина ныла, собственная рана требовала неподвижности и подпитки для слабеющего тела, но он с упорством заведенного вновь и вновь выводил языком на поврежденной коже сложные узоры.
Дэвид не знал, сколько прошло времени, прежде чем услышал в коридоре осторожные шаги Кира. Без слов передав ему пакет с лекарствами, друг деликатно выскользнул из номера, не желая мешать.
Теперь Дэвид мог помочь ей по-настоящему. Обработав спину Анны спреем с антибиотиком, он сделал ей укол снотворного, смешанного с обезболивающим. И тихонько присел рядом на кровати, ожидая, пока она заснет.
Она так и не сказала ему ни слова, и напряженное молчание между ними заставляло мучиться от чувства собственной вины.
– Зачем? – вдруг глухо спросила она, когда он протянул руку, желая прикрыть ее выскользнувшую из-под простыни ладонь.
– Что зачем? – уточнил он, хотя прекрасно понимал, о чем речь.
– Зачем спасал? – уже более требовательно повторила Анна.
Он не был готов ответить на этот вопрос. Вернее, был готов, но боялся, что она ему не поверит. И решил отложить серьезный разговор до завтра.
– Тебе надо отдохнуть, – он заботливо поправил простыню.
Она не ответила. То ли не хотела, то ли снотворное подействовало. А он еще какое-то время смотрел, как во время сна постепенно выравнивается ее дыхание, и думал, только не над тем вопросом, что задала она, а над другим. Зачем он ее отдал?

Его рассуждения бесцеремонно прервал Кир.
– Пора и о себе подумать, – напомнил он. – Я там тебе еду подыскал.
Едой оказалась та самая администраторша, с которой Кирилл откровенно заигрывал. Она спала на кровати в соседнем номере, причем таким глубоким сном, что Дэвид сразу сделал соответствующие выводы.
– Где ты взял снотворное? – поинтересовался он у друга.
– Украл, – невозмутимо признался Кирилл, – тут рядом больница.
Дэвид невольно улыбнулся. Он был благодарен другу за помощь, и прекрасно понимал, на что тот пошел ради него. Но такое самопожертвование не удивляло. Наверное, он бы и сам сделал бы для спасения Кира все возможное. И невозможное.
Мужская дружба молчалива, ей чужды признания и высокопарные слова.
– Спасибо, – тихо кинул он вслед, когда Кир выходил из номера.
Тот на секунду замешкался, но так ничего и не ответил, тихонько прикрыв за собой дверь. Оставляя Дэвида наедине с девушкой, которая станет для него сегодня кормилицей.

На следующий день Анна проснулась ближе к полудню, и Дэвид сразу же внимательно ее осмотрел. Спина девушки выглядела значительно лучше, раны покрылись плотной защитной корочкой, свидетельствующей об их скором заживлении. Трудно было сказать, что дало такой быстрый эффект, то ли старания Дэвида, то ли лекарства, а может быть она, как потомок кормильцев, действительно обладала повышенной выносливостью и живучестью.
Сам Дэвид еще чувствовал некоторую слабость, но насыщенное свежей кровью тело быстро регенерировало. На месте дыры в груди остался лишь небольшой крестообразный шрам.
Оставаться в мотеле было опасно, Владыка наверняка снарядил всех своих подручных на их поиски, и они отправились на восток уже на другой машине, которую Кир где-то раздобыл ночью. Все хлопоты о безопасности друг взял на себя, и Дэвид не вмешивался, полностью доверившись его чутью.

Они остановились на туристической базе для серфингистов. Сняли небольшой двухэтажный коттедж, расположенный в лесу, в стороне от основных корпусов. Пока устраивались и Анна кушала, уже стемнело, и Дэвид изрядно нервничал, предчувствуя неизбежное объяснение.
Весь день она всячески избегала его внимания, не участвуя в разговорах. Позволяя мужчинам решать ее судьбу. Наверное, у нее просто не было сил перечить. Каждое движение давалось ей с трудом, и сердце сжималось от тоски, когда он смотрел на ее бледное осунувшееся лицо. Было неприятно видеть, как она поспешно отводит глаза, случайно встретившись с его взглядом.
Неизвестно, сколько им придется скрываться. И надо было как-то налаживать отношения, он не выдержит долго рядом с ней, если Анна будет так открыто его игнорировать. А она еще не знает, что случилось с Джен. Сейчас не лучшее время ей об этом сообщать, а тем более встречаться с подругой, которая еще не пришла в себя после обращения.

Вечером он решился.
– Удачи, – коротко кинул Кир ему вслед.
Да уж, удача ему наверняка лишней не будет. Зайдя в комнату, где находилась Анна, он плотно закрыл за собой дверь и прислонился спиной к деревянной поверхности.
Девушка сидела на стуле возле окна, неестественно ровно держа спину. При его появлении лишь слегка вздрогнула, продолжая смотреть прямо перед собой. А Дэвид жадно пожирал ее глазами, вдруг отчетливо понимая, как сильно по ней истосковался. Но сначала разговор.
– Думаю, нам следует поговорить, – тихо проговорил он.
Анна едва заметно кивнула и сложила руки на коленях, нервно сжимая пальцами подол темно-синего атласного халатика. Глядя на манящие изгибы ее тела, легко угадывающиеся под тонкой тканью, любуясь не прикрытыми коленками, он враз забыл все слова, которые заготовил. И даже раздраженно подумал, неужели Кир не мог подыскать ей какую-нибудь менее откровенную одежду?
– Надеюсь, ты понимаешь, в какой ситуации мы все оказались, – все-таки начал он.
И тут же одернул себя, понимая, что говорит что-то не то, неважное, что Анна ждет сейчас совсем других слов. Но эти другие слова комом стояли в горле, и никак не хотели складываться в убедительные фразы. Он был готов говорить все, что угодно, только не о том, как она ему нужна, и какую невыносимую потребность в ней испытывает.
– Если ты не будешь делать глупостей… я сумею тебя защитить, – все-таки закончил он свою фразу.
– Что ты хочешь взамен? – ее голос звучал глухо и как-то надломлено, но она наконец-то посмотрела ему в глаза.
Прямота вопроса поставила в тупик. Дэвид даже на секунду замешкался, не зная, что ответить. Сказать, что ничего, было бы откровенной ложью. А он пообещал себе, что не будет ей врать.
– Всего лишь мои тело и кровь? – ехидно напомнила она его собственные слова.
Ее тон был полон сарказма, и в тоже время пропитан горечью. Дэвид невесело усмехнулся, вспоминая, как сказал ей это всего лишь пару дней назад. Как же много изменилось с тех пор, казалось, что прошла целая вечность.
– Нет, – покачал головой он. – Теперь только этого мне будет недостаточно.
– Что же еще? – удивленно приподняла бровь она.
– Тебя всю, – теперь он смотрел прямо, пришел ее черед отводить глаза.
Дэвид не стал уточнять, что имел в виду, надеясь, что она его поняла. Она просто не могла не понять. Он ждал ответа с замиранием сердца, а Анна какое-то время молчала, слишком тщательно расправляя ладонью несуществующие складки на своем чисто символическом халатике. Пауза явно затянулась, но он не торопил, давая ей время все тщательно взвесить и обдумать.
– И что, я могу отказаться? – наконец, произнесла она.
– Можешь, – он все еще старался быть честным. – Но я все равно тебя не отпущу.
– То есть, мое мнение в расчет не идет?
Он досадливо поморщился. Ну почему с ней все так сложно, почему она не хочет его понять? Как ей объяснить, что ради нее он готов на все? На все, кроме одного. Он не сможет ее отпустить.
– Ну почему же, – сквозь зубы процедил Дэвид. – Я как раз хочу узнать твое мнение.
– Странная у тебя логика, – досадливо повела плечами она, и тут же замерла, скривившись от боли. – Говоришь, что не отпустишь, и спрашиваешь мое мнение.
– Анна, – медленно выдохнул он. И добавил, подчеркивая паузами каждое слово: – Мне. Действительно. Интересно. Твое. Мнение.
Она отвела взгляд. С трудом встала, поворачиваясь к окну, делая вид, что ей очень интересны высокие сосны, окружающие дом плотным кольцом.
– И как ты себе это представляешь? – спросила, не оборачиваясь. – Снова пристегнешь наручниками к кровати?
– Нет, – тихо, но твердо проговорил он. И неслышно переместился к ней, становясь прямо за ее спиной, почти вплотную, но не касаясь. – Я сделаю так, что ты сама не захочешь уйти.
– Опять угрожаешь? – невесело усмехнулась Анна.
– Нет, – он отрицательно мотнул головой. – Я не хочу тебя пугать. Не хочу угрожать. Но игры, в которые ты играешь, очень опасны. Для нас всех.
– Неужели ты не понимаешь, – она резко развернулась, их взгляды встретились, и Дэвида обожгло плескающееся в карих глазах отчаяние. – Нам нельзя быть вместе.
Ее слова причиняли боль, такую сильную, что руки непроизвольно сжались в кулаки. И пришлось отступить, потому что невыносимо хотелось закончить этот тяжелый разговор и поскорее сжать ее в объятиях.
– Почему? – коротко и излишне резко спросил он.
– Ты вампир, а я человек, который вампиров ненавидит с пеленок, – в ее голосе отчетливо слышалась тоска. – Ты служил Друцкому. Ты насиловал мою подругу.
Он молчал, прикрыв глаза, не в силах слушать эти обвинения. Справедливые обвинения, но так хотелось верить, что после всего, через что им пришлось пройти, она поймет, простит, согласится быть с ним. Не в качестве пленницы, а в качестве… он даже толком не знал, в качестве кого, ему просто нужно было, чтобы она была рядом.
– Нужны еще аргументы, или этого хватит? – закончила она.
– Более чем, – огрызнулся он, ловя себя на мысли, что очень хочется сейчас ее хорошенько встряхнуть, приводя в чувства. – А теперь выкинь всю эту чушь из своей головы и подумай, чего ты действительно хочешь.
– Знаешь, я уже сделала так, как хочу, – ее голос стал бесцветным. – Забыла обо всем, и дорого за это заплатила.
Он понимал, про что она говорит.
– Если бы ты не ударила меня тогда ножом… – мягко напомнил ей события их первой ночи. – Все бы было по-другому.
Хотя сам не знал, как бы все сложилось. Может быть, он бы встретился с ней еще. Провел несколько ночей. Но увлекся ли до такой степени, чтобы потерять голову?
– Может быть, – согласилась она. – Но я ударила…. я просто не могла по-другому. Когда я увидела клеймо… Друцкий приказал убить моих родителей. И братьев.
Дэвид шумно втянул воздух.
– Я не причастен к этому, – твердо сказал он.
– Какая разница? – она снова раздраженно повела плечами, словно стряхивая с себя его слова.– Разве ты не убивал по его приказу? Если бы он приказал тебе, ты бы это сделал. Ты бы исполнил все, разве я не права?
Он молчал, ему нечего было сказать в свое оправдание. Да он и не любил оправдываться, не хотелось даже задумываться, как бы он поступил, если бы Владыка дал ему такой приказ. Да и Владимир никогда не вмешивал его в свои отношения с людьми, Дэвид всегда занимался вампирами.
Не дождавшись ответа, Анна снова повернулась к нему спиной.
– Мне тогда было всего десять, – вдруг начала рассказывать она. – Меня бы не было в живых, если тогда я бы не гостила у бабушки. Мы даже не смогли попрощаться, прийти на похороны. Бабушка отвезла меня к сестре отца. Я выросла вместе с ее дочерью, Джен, мы постоянно переезжали с места на место, чтобы ищейки Друцкого не выследили нас. Я уговорила моего дядю Джона обучить нас бороться с вампирами, и он нехотя согласился. Но он был против мести, внушал нам, что эта война бессмысленна, что нам не одолеть вампиров. Что мы должны все забыть, и жить своей жизнью.
Дэвид жадно внимал каждому ее слову, ему так хотелось знать о ней все.
– А потом родители Джен погибли в автомобильной катастрофе, – голос Анны стал глухим, надломленным от боли. – Тут не было вины Друцкого, просто нелепая случайность. Бабушку хватил удар, как только она об этом узнала. Похороны были общими. Мы с Джен были еще несовершеннолетними, поэтому спешно уехали, пока на нас не обратили внимания органы опеки. В семье всегда были деньги на крайний случай. Мы воспользовались старыми связями Джона, нам сделали документы.
Она на несколько секунд замолчала, видимо, нелегко ей было вспоминать свое прошлое.
– Мы решили учиться, поступили в университет, – продолжала Анна. – Познакомились с Лиз, подружились с ней. Вместе сняли квартиру. Джен после смерти родителей испытала сильное потрясение, и у нее начал проявляться дар предвидения. И однажды она увидела страшную картинку, что нас разыскал Алекс, палач Друцкого. Мы тут же собрались и уехали, а вот Лиз… Лиз, как оказалось, пропала сразу же после нашего исчезновения. Только совсем недавно Джен стала ее видеть. Узнав, что этот вампир, не найдя нас, похитил ее, мы стали ее искать. Ее парень, Карел, которому мы рассказали всю правду о вампирах, присоединился к нам. Поиски привели нас в Гданьск, где обосновался Друцкий, Джен увидела, что Лиз у него. А потом неожиданно пропал Карел. Он поступил опрометчиво, не хотел ждать, рвался поскорей освободить свою любимую. И снова у Джен были видения, как он сунулся в поместье к Друцкому и попал в лапы к Алексу. И еще она точно предсказала, как можно с этим Алексом расправиться. Дальше ты знаешь.
Анна замолчала, думая о чем-то своем. А он, находясь все еще под впечатлением от услышанного, нерешительно поднял руки, осторожно положил ладони на худенькие плечи.
Девушка замерла, не шевелясь, никак его не поощряя, и в то же время не делая никаких попыток отстраниться. И тогда он чуть наклонился вперед, упираясь лбом в ее макушку. Жадно втянул запах, наполняя им легкие до отказа.
Какое-то время они стояли, не шевелясь, даже почти не дыша, боясь лишним движением или звуком спугнуть этот момент откровения. Пока она не сделала резкий вздох, и в тишине не прозвучал ее надломленный от волнения голос:
– Ты стал моей ошибкой, Дэвид, – сердце дрогнуло, ведь он так редко слышал свое имя из ее уст. – Роковой ошибкой.
Эйфория от звука собственного имени быстро прошла, от ее слов снова стало больно. Вот как она так умеет, вроде ничего такого не сказала, а словно ударила.
– Я не должна была пытаться тебя убить, – еще тише прошептала она, он даже не был уверен, что расслышал правильно.
Того, что она вот так открыто признает свои ошибки, Дэвид не ожидал. И самое время было признать свои. Осторожно развернув ее в своих объятиях, убрал сбившуюся на глаза прядь волос.
– А я не должен был отдавать тебя Владимиру, – так же тихо проговорил он.
Ее ресницы едва заметно дрогнули и снова распахнулись.
– Не пожалеешь, что из-за меня навлек на себя его гнев?
Она смотрела прямо ему в глаза, ожидая ответа. Смотрела с робким ожиданием, с затаенной надеждой. И он тонул в омутах карих глаз, чувствуя, как нежность к этой девочке вырывается откуда-то из глубины, растет, наполняет изнутри новой, пока непонятной ему силой.
– Никогда, – решительно мотнул головой он.
Взгляд скользнул вниз по ее лицу, на слегка приоткрытые губы, сосредотачиваясь лишь на них. Воспоминание о том, какие они на вкус, заставило плотнее сжать свои. И когда она, не выдержав повисшего между ними напряжения, нервно обвела нижнюю губу кончиком языка, он воспринял это как приглашение. Или разрешение.
Наклонялся он медленно, но намерений своих не скрывал. И уже в последний момент, когда почти поверил, что она не против, что простила и готова принять его таким, какой есть, маленькие ладошки уперлись ему в грудь.
– Я не могу все бросить и уехать с тобой, – с горечью проговорила она. – Я виновата перед Лиз, и не могу прятаться, пока она в плену. И еще у меня есть долг перед семьей, я должна довести до конца свою месть.
Он еле сдержал досадный вздох. Так и знал, что эта упрямая девчонка не отступится от своих планов. Вот как ей объяснить, что бороться с Друцким все равно, что пытаться одолеть ветряную мельницу.
– У вас двоих нет никаких шансов до него добраться, – возразил он. – Особенно сейчас, когда на всех нас объявлена охота.
– Так помоги мне, – и снова у нее в глазах он видел дерзкий вызов, девочка определенно приходила в себя.
Вот только бороться с Владыкой бесполезно. За ним целая система, если уничтожить Владимира, то другой придет на его место.
– Ты не понимаешь, – покачал головой Дэвид. – Друцкий – залог равновесия в вампирском мире. Если его убить, то начнется передел власти среди вампиров. Сейчас никто из предводителей других кланов не обладает достаточной силой и авторитетом, чтобы его заменить. Но многие захотят занять его место. Если начнется война, то прежде всего пострадают люди. Много людей.
– То есть ты предлагаешь умыть руки? – презрительно сощурилась она. – Сделать вид, что ничего не произошло? Все забыть?
Конечно, этот вариант был бы самым лучшим для них. Но, с другой стороны, прятаться всю оставшуюся жизнь – слишком опасно.
– Я бы попробовал с ним договориться, – осторожно предложил Дэвид. – Чтобы он пошел на уступки, например, запретил насильно держать кормильцев. Но для того, чтобы ставить условия Владыке, нужны весомые аргументы. И ты могла бы поделиться информацией. Что это за таинственное наследие Шиманских? Почему Друцкий так жаждет его получить?
– Это не только моя тайна, – Анна сразу же собралась, ее взгляд стал колючим, полным подозрения. – И я не могу тебе этого сказать.
Она не верит ему, все еще сомневается. Что ж, имеет право. Но он уже для себя решил, что нужно сделать, чтобы загладить свою вину. И заслужить ее доверие.
– Уже поздно, а ты устала, – Дэвид осторожно взял девушку за руку. – Ложись спать, завтра поговорим.

Он долго сидел рядом с диваном, опустив голову на руки, ожидая, пока Анна заснет.
– Я больше никому тебя не отдам, – шепнул, оставляя легкий поцелуй на ее затылке.
Выпрямился, еще раз посмотрел на нее, не в силах оторвать взгляд. Впереди у него была целая ночь, чтобы осуществить свой безумный план.

Таня, так не честно - на самом интересном месте оборвать историю, вот теперь сижу и мучаюсь - что же за безумный план придумал Дэвид... Очень интересная глава получилась, началось распутывание тайн, мы заглянули в прошлое к Анне. Спасибо большое за продолжение и с нетерпением жду следующее)))))
_________________

Спасибо за проду!

О, разговор действительно по душам, но ребята - один упрямее другого, пока найдут окончательно общий язык наделают делов!)))

Оля, привет!

Если подумать, то можно легко догадаться!

Ася, спасибо за комментарий!

Мария, привет!

Не все сразу. Главное, первый шаг к взаимопониманию сделан!

Привет Тесси
Мдаа разговор ,конечно не ахти получился.
Судьба у Анны не лёгкая,после такого к вампирам явно не будешь доброжелательно,ну надеюсь простит она его.
И что там Дэвид надумал его искрамётные идеи меня пугают
Спасибо за главу
___________________________________

Dizel, привет!

Но хоть какой-то, о прошлом своем она ему рассказала, открыла свои дальнейшие намерения. И уже не кричит, что ненавидит его. Так что прогресс налицо!

Надо же ему как-то доверие дамы сердца зарабатывать!

Танюш, привет!
Спасибо за приглашение! С удовольствием перечитаю уже переделанную!

История Владыки интересна и трогательна. пусть он и жестокий, но это сущность всех вампиров, а вот любовь не каждому из них дана. поэтому то они ею так и дорожат.
Дэвид и Анна начинают медленно приближаться друг к другу. Что же это за план у Дэвида? Думаю, натворит он дел своими поспешными поступками снова. И теперь уже Анна будет его спасать. Жду продолжения!
_________________

Мне очень понравилось сие произведение....просто затянуло...чертовски.

Спасибо, ТАня!

Очень переживаю за героев.

Любовь вопреки. Волнующе.

Ждем проды.

Я в ПЧ.
___________________________________

Светлана, привет, Светик!
Рада тебя видеть!

Mary, привет!

Это точно, такая любовь, пронесенная через века, многого стоит.

натул, добро пожаловать!
Очень рада, что история затянула, надеюсь, и дальше будет интересно!

Спасибо за проду)
Ну хоть поговорили! Я вообще думала она кричать на него будет, упрекать, а нет. Теперь когда узнали историю жизни Анны оно и понятно почему она ненавидит вампиров, но не обязательно что Дэвид такой же. Хотя его поступки пока обратное и не доказывают, ну кроме её спасения конечно.
У Агриппины какой-то мега план, у Дэвида план созрел. Что же из этого получится!!!
Очень жду продолжения)))
_________________