Shera:
19.01.12 19:48
» Глава 9 часть 2
- Кассандра? – Консулу, похоже, не слишком понравилась моя заминка, в чем я находила некоторую долю иронии, учитывая её склонность выдерживать многозначительные паузы. Я не ответила, вспоминая ту мимолетную вспышку энергии в театре, которая, как мне тогда показалось, была лишь плодом моего воображения. Мирча в то время не был под действием geis, в отличие от меня. Заклинание, должно быть, распознало его как подходящий для самозавершения элемент и само по себе установило связь. Значение произошедшего заставило меня пошатнуться. Я нечаянно наложила на него заклятие, у которого было целое столетие, чтобы намертво всадить в него свои когти.
- Как долго? – вновь спросила Консул тоном человека, не привыкшего повторять дважды.
- Я не уверена, - наконец выдавила я. Мой голос звучал хрипло, но мне так и не удалось прочистить горло. – Возможно... – я, наконец, смогла тяжело сглотнуть, - это мог быть тысяча восемьсот восьмидесятый год.
Кто-то тихо выругался, но я не увидела, кто именно. Все мои силы и так уходили на то, чтобы сконцентрироваться на словах Консула. Жар прижатого ко мне тела Мирчи и ужас от осознания того, что я сделала с ним, заставили мою голову пойти кругом. Во мне боролись желание и чувство вины, а в душе поднимался страх. Мой желудок болезненно сжался.
Консул не выглядела довольной моим ответом.
- Geis впал в спячку после того, как ты исчезла, не в состоянии самозавершиться без тебя, - рассуждала она, - а когда вы встретились вновь, ты была ещё ребенком – слишком юной, чтобы geis проявил себя. Но когда вы повстречались, будучи уже взрослыми, он активировался, и его сила начала расти.
Мне удалось слабо кивнуть в знак согласия. Мирча не переставал касаться меня, поглаживая косточки на моём запястье и массажируя подушечкой большого пальца мою ладонь. Затем его ладони начали скользить вверх-вниз, от кисти и до предплечья, как будто ему стал необходим более тесный контакт. И везде, где он касался меня, растекались волны наслаждения. Оно впитывалось в мою кожу, одурманивая разум. И пускай я не знала механизма работы заклинания, но оно, без сомнения, хорошо справлялось со своей задачей.
Всё, чего мне хотелось – так это навсегда остаться в кольце его рук, оставив geis свободно протекать между нами ослепительным водопадом. Умом я понимала, что все эти ощущения были ненастоящими, что всё это - лишь результат того, что у чертового заклятья было слишком много времени, чтобы пустить в Мирчу свои корни, но как же было тяжело постоянно напоминать себе об этом. Ничего из пережитого мной за все мои двадцать четыре года жизни даже близко не походило на то, что творилось со мной в эту минуту. Должна же такая сказочная ложь чего-то стоить? Мое тело выразило однозначное согласие. «Вот только не в этом ведь вопрос, правда?» - прошептал тоненький голосочек где-то на краю моего сознания. Потому что она стоила не просто «чего-то», она стоила всего, и на меньшее заклятие было просто не согласно.
И этого ему не получить.
- Заклятье контролирует человек, инициировавший его, - продолжала Консул. – Но ты оставила его без присмотра более чем на столетие.
- Я не нарочно!
Консул многозначительно выгнула бровь и повторила неофициальный закон, по которому жили все вампиры:
- Мы обсуждаем результат, а не умысел.
Вампы вообще очень практичны в таких вещах. В расчет больше принимаются последствия действий, чем вопрос о том, намеренно ли был совершен проступок или нет. И последствия моих действий были просто катастрофическими.
- А что на счет первичного заклятия – того, который наложил на меня Мирча? – я в отчаянии начала цепляться за любую возможность. – Может быть, если он снимет его, то эффекты geis... уменьшатся? И это позволит нам выиграть время для того, чтобы найти мага, способного снять его копию.
- Мы уже это испробовали, Кассандра, - терпеливо ответила Консул. – Заклятие демонстрирует поразительную... устойчивость.
- И его нельзя разрушить? – Я попыталась осознать значение сказанного, но, находясь так близко к Мирче, была не в состоянии связно мыслить. Я хотела было высвободиться из его объятий ненадолго, чтобы хоть чуть-чуть привести в порядок мысли, но Мирча тут же издал какой-то невнятный возглас протеста и притянул меня ещё ближе.
- Нельзя, - ответила Консул лишенным всяких эмоций голосом.
Я прожгла её взглядом, на секунду забыв, насколько это глупо было с моей стороны. Если она хотела помочь Мирче, то делала это не самым лучшим образом. По словам Казановы, чем ближе мы с Мирчей будем друг к другу, тем быстрее будут расти силы заклятья. А уж стояли мы ближе некуда. Очень скоро мы будем не в состоянии оторваться друг от друга. А значит, Миру остановить будет некому. Я начинала понимать, что такими темпами мое видение может запросто сбыться.
Какое-то время я взвешивала мысль о том, чтобы попытаться объяснить ситуацию Консулу, но я сильно сомневалась, что она поверит мне. У меня не было никаких доказательств, а вампиры отнюдь не придерживались принципа верить кому бы то ни было на слово. Я слегка подвинулась, оказавшись вне поля зрения Консула, и поймала взгляд Мирчи. Он додумался принести туфлю, а это значит, что в какой-то момент он сообразил, что произошло. Я лишь надеялась, что он сохранил некоторую ясность ума и поймет то, что я собиралась ему сказать.
«Мира», - прожестикулировала я. Маги находились вне пределов слышимости и без магического усиления слуха вряд ли бы расслышали что-либо. Вампы же услышат любой разговор без проблем.
Мирча задержал на мне свой взгляд, и я почти увидела, как он складывает все кусочки мозаики воедино. Я не знала, как много он понял, но он же присутствовал при нашей с Мирой первой встрече, а значит, знал, что она пыталась убить меня и что ей удалось сбежать. И Мирча слышал, как я называла её по имени в лондонском театре, если, конечно, исходить из того, что он всё ещё помнит такую мелочь после стольких лет. Лично я в этом сомневалась. Мирча, скорее всего, поймет то, что Мира взялась за старые трюки, но вряд ли он догадается, что стал её новой целью. И у меня не было возможности сказать ему об этом.
Да и вряд ли он мог что-то предпринять, даже если бы и знал. Возможно, моё предупреждение и поможет ему защититься от Миры в настоящем, но Мира может нанести удар в прошлом. Тот факт, что Мирча всё ещё был здесь, означал, что Мира ещё не преуспела в своём замысле, но если я не останусь достаточно вменяемой для того, чтобы остановить её, это в скором времени может измениться. История перепишется без участия в ней Мирчи. И с Мирой в роли Пифии.
После невероятно долгой паузы Мирча, наконец, кивнул.
- Две минуты, - прошептал он. Я удивленно посмотрела на него, пока не поняла, что он имел в виду. Мирча сказал мне, через сколько закончится эффект от нулевой бомбы.
Он собирался отпустить меня.
Я неверяще уставилась на него.
- А как же ты? – одними губами прошептала я. Он показал головой. Не знаю, означало ли это, что он не может сказать мне или что мне лучше не знать. Я вдруг осознала, что стиснула его руки с такой силой, что, будь он человеком, на них остались бы синяки. Но гримаса боли исказила его лицо лишь после того, как я отпустила его. Я и сама почувствовала отголосок ноющей боли, вызванной отсутствием прикосновения, и мне пришлось использовать всю силу воли, чтобы вновь не возобновить контакт.
- Ты должна уходить, - тихо сказал Мирча.
Я тяжело сглотнула. Второй geis был в новинку для меня, но у него было целое столетие, чтобы усилить свой захват на Мирче. Если я ощущала себя так паршиво, когда у заклятья был всего день, чтобы угнездиться внутри меня, то что чувствовал сейчас Мирча? Даже если Консул и права в своем предположении, что заклятье ослабло после того, как я вернулась в свое время, это не отменяет того факта, что оно сидело там всё это время, зрея и ожидая своего часа. И судя по реакции Мирчи, когда оно активировалось, то отыгралось на нем по полной.
Сама мысль о том, чтобы оставить его гореть в этом аду была невыносима, но что ещё мне оставалось? Мне нужно было разобраться с Мирой, иначе мы оба не жильцы, а я не могла взять его с собой, и этим только ухудшить наше с ним состояние. Я подняла на него глаза, всем своим видом показывая, насколько я сожалею, что всё так обернулось.
- Знаю.
Он закрыл глаза, и его захват на мгновение усилился. Я притянула его к себе, поцеловала, и боль тут же отступила. Geis не показывало характер, пока мы находились близко друг к другу, и я знала почему. Я практически ощущала, как связь между нами крепнет, а энергия курсирует по нашим телам при контакте. Сейчас заклинание добилось своего и, удовлетворившись, перестало терзать нас. Но что произойдет, когда я уйду? Я ощутила всю глубину той агонии, в которой он находился на момент моего появления в МАГИКе, и у меня были большие сомнения, что наша короткая встреча сможет утолить эту тягу надолго. Она, пожалуй, даже наоборот, только всё усугубила. Это как предложить умирающему от голода человека один крохотный кусочек хлеба.
Мирча медленно разжал руки и отстранился. И хотя я ожидала её, боль всё равно чуть было не заставила меня осесть на пол. И пусть мне всё же кое-как удалось устоять на ногах, я не смогла полностью заглушить болезненный стон. Меня начало колотить, по всему телу прошелся озноб, а руки тут же заледенели. Плечи ссутулились под давлением нестерпимой тяги к нему, и я обхватила себя руками, чтобы удержаться и не притянуть его назад к себе.
Мирча остался стоять достаточно близко, чтобы создавалось впечатление, что мы всё ещё обнимаем друг друга. Боль привела меня в чувство не хуже нашатыря, и я поняла причину. Пусть Мирча и был согласен отпустить меня, но Консул, вероятнее всего, имела свое мнение по этому поводу. Я отказалась быть марионеткой в её руках, украла у неё ценные артефакты и наложила опасное заклятие на её главного дипломата. Тот факт, что последнее было случайностью в цепи неблагоприятных последствий моих действий, с её точки зрения не имело никакого значения. Я задумалась над тем, что она сделала бы со мной, если бы её маги смогли уничтожить geis. Учитывая поступок Мирчи, гадать особо не приходится. Редкие заклинания переживали кончину того, кто их накладывал. И если я не собиралась становиться её ручной Пифией, то для неё не было смысла оставлять меня в живых.
Встретившись взглядом с Мирчей, я произнесла:
- Я найду способ разобраться с этим. – На этот раз я не утруждала себя тем, чтобы говорить шепотом. – Обещаю.
Он слегка улыбнулся, но его взгляд был бесконечно печален.
- Мне тоже жаль, dulceaţă.
Консул произнесла что-то, но я уже не расслышала её слов. На одно мгновение в зале установилась такая гробовая тишина, что можно было бы услышать, как муха пролетит, а в следующий миг по нему с гулом пронесся завывающий ветер, взметнув мои пряди так, что волосы попали в глаза. На секунду круговерть затихла, сконцентрировавшись и накапливая мощь где-то в районе потолка, прежде чем взорваться самой свирепой снежной вьюгой, которую я когда-либо видела. Хлещущий ветер по какой-то причине обошел меня и небольшой пятачок вокруг моей персоны стороной, и на секунду мне показалось, что моя защита наконец-то решила проснуться, но потом я осознала, что не вижу характерного ей золотистого свечения или висящей в воздухе пентаграммы. Меня защищало что-то другое, и в эту минуту мне было абсолютно всё равно, что именно – до того момента, пока оно продолжало это делать. Вокруг моего небольшого островка спокойствия бушевал хаос.
Мирча сделал шаг назад, и из моих уст вырвался болезненный вздох, когда geis почувствовал, что что-то пошло не так. Я бы снова схватила его и к черту последствия, но не могла различить его фигуры в бушующей круговерти снаружи.
- Мирча! – закричала я, но мой голос утонул в завывающем ветре.
Не зная, что ещё сделать, я рванула к Томасу, благо мой нетронутый бурей островок последовал за мной. Его радиуса не хватало, чтобы накрыть Томаса полностью, а его раны были слишком серьёзными, чтобы я могла лечь на него, но обмороженные конечности сейчас меня волновали меньше всего.
Я начала возиться с его оковами, но не могла их толком разглядеть из-за слепящей белой круговерти вокруг. Затем что-то ударилось о стол рядом со мной, и я поняла, что являлось источником этого непрерывающегося грохота вокруг. Потоки ветра швыряли градины размером с бильярдный шар по всему залу, и поскольку они были заключены в ловушку из четырех стен, то им ничего не оставалось, кроме как рикошетом отскакивать от любой поверхности, на которую наткнулись. Мы будто бы попали в адский пинбол. Если мне в ближайшее время не удастся освободить Томаса, то ему переломает ноги этими градинами, а мне ни за что не унести его на себе.
Я должна была вытащить нас отсюда, я должна была разобраться с Мирой, вот только как я собиралась провернуть это в моем теперешнем состоянии, я понятия не имела. Всё, чего мне хотелось в данный момент – это свернуться калачиком на полу и подождать, пока Мирча найдет меня, и если я останусь, то он именно так и сделает. Какая бы сила воли ни позволила ему отпустить меня в первый раз, geis был сильнее. Ещё немного, и он сломит Мирчу.
Что-то ударило Томаса по правой ноге, заставив выгнуться его всем телом от боли. Я попыталась устроиться таким образом, чтобы полностью накрыть его щитом, но мне не удалось растянуться так, чтобы закрыть и его ноги, и голову одновременно, и в то же время я не могла подтянуть его ноги, так как они тоже были скованы. Я попыталась переместиться, и хотя на этот раз я хоть что-то ощутила - как будто что-то внутри меня натянулось - у меня ничего не вышло.
«Поторопись!» - в отчаянии подумала я.
Я наконец-то разобралась, как снять оковы с Томаса, и как раз освободила его руки, когда в помещении внезапно стало тесно. В центре зала теперь красовался тату-салон, стоявший настолько близко к столу, что ещё б чуть-чуть, и от нас с Томасом могло бы остаться только мокрое место. Лицо Мака, которое практически невозможно было различить во всей этой завирухе - и это притом, что он находился всего в нескольких метрах от меня - возникло в проеме двери как раз над светящейся надписью «MAG INK». Секундой позже рука, покрытая мельтешащими татуировками, схватила ногу Томаса, с легкостью отстегнув того от стола.
Как только Мак потянул Томаса внутрь, я бросилась следом. Салон приземлился на ступеньках, ведущих вверх к возвышению, на котором стоял злополучный стол, поэтому он был чертовки удачно наклонен в мою сторону. Ещё несколько шагов, и мне будет достаточно чисто моей инерции, чтобы скатиться в нужном направлении и оказаться внутри.
Я схватилась за протянутую руку Приткина, и как раз в этот момент кто-то дернул меня за лодыжку. Моя защита – черт бы её побрал! – никак не среагировала, зато Шеба неожиданно зашевелилась. Она полностью проигнорировала Мирчу либо из-за эффекта нулевой бомбы, либо просто не посчитав его угрозой. В отличие от схватившего меня в этот раз. Я почувствовала, как она пробежалась вниз по моему телу, после чего последовал внушающий рык моей большой кошечки и удивленный вскрик достопочтенного лидера Сената. Шеба соскочила с моей ноги, и секундой позже Консул отпустила меня.
- Давай! – Приткин с такой силой рванул меня на себя, что остальную часть пути по скользкой столешнице я почти пролетела. Мы ввалились в салон, и ко мне вернулась способность видеть. Ни Мака, ни Томаса в передней не было видно, но я даже не успела начать волноваться по этому поводу. Приткин заорал: «Мы внутри!» - и всё здание тут же начало трясти.
В следующую секунду мы уже ввинчивались в каменный пол МАГИКа, дикими зигзагами пробираясь к его фундаменту. По общим впечатлениям мы даже развили неплохую скорость, но поскольку всё мое внимание было сконцентрировано на том, чтобы не отлепиться от Приткина, который мертвой хваткой вцепился за прилавок, мне было сложно сказать наверняка. Но мне всё же удалось разглядеть темную тень, приближающуюся к нам с невероятной скоростью, и в следующую минуту Кит Марлоу вломился в нашу накренившуюся комнату.
Он выглядел мрачным и сосредоточенным, излучая ауру опасности, которой я не заметила во время нашей встречи в мои детские годы. Правда, в ту ночь он наслаждался гостеприимством Тони и не истекал кровью из многочисленных мелких ран.
- Ох, твою ж мать! - пробормотал Приткин. Он отодрал меня от себя, зажал мои руки вокруг края конторки и проорал мне почти в самое ухо, рискуя оставить глухой: «Держись!», после чего разжал пальцы и полетел через всю комнату к Марлоу.
Они схватились друг за друга, но без магии всё противоборство сводилось к старому доброму размахиванию кулаками, и, судя по тому, как они начали меряться силами, эти самые силы были равны. Марлоу что-то орал мне, но я не могла разобрать ни одного слова из-за этого грохота, который стоял от нашего импровизированного прокладывания туннеля. И я была слишком поглощена волнами боли, которые накатывали на меня по вине geis, чтобы придавать этому большое значение.
Чем дальше я оказывалась от Мирчи, тем хуже мне становилось, и всё дошло до того, что я вообще слабо обращала внимание на то, что происходит вокруг. Слезы застилали мне глаза, желудок скрутило жестокими спазмами, и каждый следующий вдох давался мне всё тяжелее. Я вспомнила, как Казанова рассказывал о том, что люди под действием geis кончали жизнь самоубийством, будучи не в силах пережить боль расставания, и теперь я начинала их понимать.
Марлоу вцепился в Приткина, и они вдвоем врезались в конторку, из-за чего я чуть не разжала свой и без этого хлипкий захват на столешнице. Затем Приткин ударил вампира ножом в грудь, и они оторвались друг от друга. Но маг, хватая ртом воздух, не попытался воспользоваться возникшим преимуществом, да и Марлоу по какой-то причине не спешил продолжать драку. Он с мрачным выражением лица как раз вытаскивал из своей груди нож, когда, без всякого предупреждения, салон неожиданно резко дернулся и остановился.
Я больно ударилась коленом об угол прилавка и чуть было не перелетела через него. Но мне вдруг стало абсолютно на всё наплевать. Geis неожиданно успокоился, все ощущения, которые он во мне вызывал, как отрезало. Я вздохнула полной грудью, с радостью отметив, что я вновь могу свободно дышать. От неожиданного притока кислорода и от переполнившего меня облегчения начала кружиться голова. Но практически в то же мгновение я почувствовала зверский голод.
Только полностью избавившись от влияния geis, я смогла осознать всю его силу. Мне хотелось смеяться и плакать одновременно. Освобождение от боли так же положило конец одурманивающему всепоглощающему наслаждению. И в моем сердце тут же зародилось неясное томление.
Слегка пошатываясь, я обошла прилавок, чувствуя какую-то пустоту внутри. Я мельком взглянула в окно, а когда мой мозг зафиксировал увиденное, ошарашено развернулась посмотреть ещё раз и убедиться в том, что мне не почудилось. То, что я там увидела, даже заставило меня позабыть о geis. Моим глазам предстал не песчаный коридор и даже не бесконечные просторы пустыни. Передо мной простирались луга, покрытые высокой травой, колыхающейся на ветру. Судя по положению солнца, я предположила, что сейчас полдень, хотя из-за рассеянного света было сложно сказать наверняка. Вдалеке виднелся гребень синих гор, покрытых снегом, но бриз, долетевший до меня через входную дверь, был теплым и принес с собой слабый аромат полевых цветов. Открывшийся мне вид был необыкновенно красивым.
Мак осторожно выглянул из-за занавески, а затем радостно вскрикнул:
- Отлично! А они говорили, что это невозможно. Охренеть, как красиво!
А я заметила, что его защитные татуировки перестали двигаться, замерев на месте как самые обыкновенные тату, и до меня, наконец, дошло. Мак, чокнутый сукин сын, провез свой салон сквозь портал прямиком в страну фейри.
...