Городские Улицы

Саманта Бромлей:

Он умел подкрадываться как туман, становясь невидимыми человеческому глазу.

Пока Машенька боролась с жадностью, а я гладя на нее прикидывала стоит ли овчинка выделки. Может, оставив все как есть, и просто порадовать ю-туб свежей записью? Ведь не денег ради, а куража для. К нам бесшумно подкрались. Самое удивительное то, что « Гришеньке» удалось подойти ко мне сзади и обхватить руками. Ненавижу, когда подходят со спины и чувствую приближение за пару шагов, но кого это волнует. Мышцы моментально напряглись и тело сжалось тугой пружиной, а мозг просчитывает варианты развития событий.
Ударить затылком в подбородок. Челюсть с лязгом захлопнется и хватка ослабнет. Тут же удар локтем в солнечное сплетение. На выдохе развернуться. Одновременно поднять согнутую в колене ногу и ухватившись за шею резко дернуть голову вниз. Почувствовать, как от соприкосновения с коленной чашечкой ломаются хрящи носа. Отпустить противника и в перескоке ударить по ребрам мыском туфли. Плюсы: моральное удовлетворение, смогу свалить. Минусы: будет болеть затылок, колено, кровь на джинсах и да, снова отшибу большой палец на ноге. Как не крути минусов-то больше. Да и не комильфо затевать драку в первый же день по приезду.
Как говорил мой тренер по кикбоксингу «девушку украшает вежливость, доброта и… умение вырубить противника с двух ударов». Улыбнувшись воспоминаниям, выдохнула, расслабляя мышцы. Ведь не зачтется мне не доброта, ни вежливость. Ладно, пойду по пути наименьшего сопротивления. Не буду отбивать самое дорогое, что есть у сопящего за спиной индивидуума, просто ударю пяткой по пальцам ноги, хватку ослабит и мне хватит чтобы вывернуться.

Полиция? Нет, меньше всего мне нужно светиться в этом милом месте. Запись единственное, чем можно связать меня с этим дуэтом бруталов играющих антрепризу « мужская дружба нерушима…но третьего бы подогнать» Пора валить и…
И тут объятия разжимаются. С ума сойти, вот это поворот. Вечер подарков, по-другому и не назвать. Отскочив, быстро выудила телефон из кармана. Несколько быстрых прикосновений к сенсору и запись бесследно исчезает с карты памяти, а телефон возвращается в сумку.

Перегревшийся, а сейчас это очевидно, заговорив о себе в третьем лице, тягает «Машу» за ухо. Того и гляди прямо здесь предложит супружеский долг исполнить. Ричард смеется, вероятно предвкушает, как погуляет на свадьбе. Меня, слава Богу никто не замечает и можно развернуться и уйти, но да… Не могу пройти мимо насилия. Доброта моя.
- Интересные у вас игры, - усмехнувшись, выдвигаюсь из подворотни на улицу и оглядываюсь в поисках подмоги, - ну отказал вам юноша. Так это же чувства, им не прикажешь, а вы сразу драться. Одно слово, - покатала на языке ругательство, - иначе ориентированные. Пойдемте Мария, мы найдем тебе другого жениха, у которого не будет пар из ушей идти.
Ещё шаг назад и вот я уже на освещенной улице, готовая ударить или убежать.
- И да, не понимаю, о какой записи шла речь и ..., - оцениваю затейливость композиции, подмигиваю посмотревшей на меня «Маше», - вас что, возбуждает мужчина склонившийся над помойкой? Это риторический вопрос, так что можете проигнорировать его. Не мне вас учить.
Не выпуская из поля зрения трио, вижу, что возле клуба народ и там наверняка есть охрана. Можно заорать «помогите» и под шумок свалить, а еще... У меня масса вариантов развития событий.
И да. Я ничего не снимаю на телефон.

...

Максим Колобков:

В машине я уселся на заднее сидение, напялил на себя парик и заглянул в сумку. И что мы имеем? Раз портмоне, два портмоне. Что внутри?
В обоих немного наличности и карточки, будь они неладны, - все теперь хранят деньги на карточках. Но они мне без надобности, их я не трогаю. Купюры вытаскиваю и пересчитываю. Хватит, чтобы перекусить и, может быть, если быть экономным, прикупить себе, наконец-то, нормальной одежды. Достало уже в юбке бегать.
- Э! Дед, тормози, а то я до конца дней своих с тобой не рассчитаюсь!
Машина сворачивает к обочине и останавливает. Под удивленный взгляд водилы, неожиданно обзаведшийся шикарной шевелюрой я протягиваю ему деньги и выкатываюсь на улицу.
Недалеко я уехал. И куда теперь? Найти еду!
Иду по улице, выискивая вывески кафе, когда мне в голову приходит, что в сумке у меня лежат две улики, от которых лучше избавиться и прямо сейчас. Захожу в ближайшую подворотню, здесь никого нет, что мне на руку. Достаю кошельки и начинаю тщательно их протирать от своих отпечатков салфеткой: однажды попавшись на этом деле чуть не сел, с тех пор психологическая травма - стараюсь "пальчики" не оставлять, даже ручку в сортире за собой вытираю.

Поднимаю глаза и вижу, как ко мне направляется белобрысая подельница по лоререе. Быстро скидываю чистенькие портмоне в стоящую рядом урну, пока она их не увидела.
- Что тебе надо?

Сначала ушам своим не поверил. А потом понял, чем мне это светит. Да откуда ж ты такая взялась на мою голову?! Нет, сегодня точно не мой день.
- И что? - спрашиваю я.

Я и ответить ничего не успел, как на нас налетели две огромные тени. Моргнул, и вижу перед собой Ричарда, который крепко держит меня за руки. Рядом Григорий грубо скрутил девушку.

Пальчиков там не осталось, а какие еще дела... не знаю. А вот запись - это настоящая проблема! Блин! Я ее даже не видел! Может, там и не видно ничего. Но, судя по тому, как мне сегодня везет, белобрысая все четко засняла иначе бы так нагло не подошла ко мне с требованием денег.
Так. Какие у меня шансы? Если Ричард начнет звонить, он должен будет отпустить меня и есть шанс сбежать.
Сейчас я чист перед законом, а если запись попадет в полицию, то меня объявят в розыск. Вечные прятки. Пусть. Лучше так, чем в тюрьме.

Издевается, гад. Глумиться. Сжимаю зубы и терплю.
Лучше бы бил, как мужик. Но, кажется, у меня еще все впереди. Сколько раз меня били не счесть. Драться я не умею, так и не овладел этим тонким искусством. Уворачиваться вот горазд, а кулаками махать не получается. Но проклятая натура вечно берет свое и я начинаю рыпаться и сопротивляться, отчего огребаю по-полной.

Больно неимоверно! Чуть ухо мне не оторвал!
Чувствую, что это только начало. Никакую полицию они вызывать не будут. Поиздеваются, да и прибьют меня здесь. Так и знал, что сдохну в подворотне, но не думал, что так рано. Я ведь еще даже не спился!

Григорий достаточно ясно дает понять, чего хочет. Меня же трясет всего от боли, слабости, нервов, но, главное, от унижения. И тут же я понимаю, что это мой последний шанс и упустить его я не могу. Медленно подхожу к урне и наклоняюсь над ней. Какие-то пакеты, объедки, бутылки... Запах соответствующий. Вижу портмоне.
Сама урна каменная, а вот вкладыш, куда мусор кидают, алюминиевый. Я так и знал. Чуть приподнимаю вкладыш и он свободно двигается. Оборачиваюсь и оцениваю местоположение противника. Григорий стоит чуть в стороне, выход из подворотни преграждает Ричард, белобрысая стоит еще дальше и вполне может уйти, но наблюдает за всем происходящим.

Да неужели? Если это правда, то святая ты женщина!
Из груди рвется нервный смех, но я помню, что мне еще нужно вырваться от озлобленных мужиков, и очень хочется живым.
- Ладно-ладно. Сейчас все будет, - говорю я Григорию и снова наклоняюсь над урной. Выхватываю вкладыш и с разворота обсыпаю несостоявшегося жениха содержимым урны. Кажется, задело его основательно, но я уже не смотрю. Кидаю пустой вкладыш в Ричарда, тот уворачивается, но путь для меня свободен. Вылетаю из подворотни и несусь неизвестно куда. Правда, недалеко я убежал. Подвернул ногу и грохнулся на газон. Чувствую, что весь трясусь и успокоиться никак не могу. Встать тоже.
- Спокойно. Спокойно, - говорю.
- Я и так спокойна, - раздается женский голос над головой. Поднимаю глаза и вижу, что надо мной стоит белобрысая.
- Запись? - хриплю я.
- Удалила, - она улыбается, довольная собой.
- Нет у них на меня ничего. Нет. Ни пальчиков, ни записи. - Мне бы радоваться да успокоиться, но я никак не могу отдышаться и перестать трястись. И все время смотрю на выход из подворотни, но преследователей пока не видно. Видимо, чистятся.
Они меня уроют за такое. Прямо вот на этой клумбе, а потом закопают и стану я удобрением для цветочков. Эта мысль придает сил и я с трудом поднимаюсь. Нога болит, но ступать могу вполне сносно.
На улице довольно пустынно, а мне страсть как хочется к людям. При свидетелях не тронут.
- Туда! - я указываю на вывеску "Семь гномов" и хромаю к клубу. Девушка безразлично пожимает плечами и вместе со мной заходит в клуб.

...

Григорий Горыня:

А парень-то, молодец! Это же надо, какую прыть и находчивость проявил. Класс!

Дик не смеется - он хохочет в голос, глядя на меня. А я стою и благоухаю чем-то мерзким. Кажется, и моей голове досталось. В смысле мусора. В какие только передряги меня не бросала судьба и служба отечеству, даже в канализационные люки, но сейчас я не на службе. Я просто вышел погулять с другом в город, который пока еще не так хорошо знаю. По моей одежде стекает что-то липкое и вонючее. Дик морщит нос, учуяв мой "аромат".
- Горыня, думаю, что теперь ты просто сногсшибателен. Ей Богу, ты своим благоуханием способен довести любую девушку до обморока.

Я начинаю ржать, представив себя со стороны. Пытаясь глубоко не дышать, не вдыхать это амбре, которое я буквально издаю, продолжаю хохотать до слез.

- Ты знаешь, Дик а парень-то - не промах. Я уверен, что он смог бы работать на секретную службу. И, кстати, с огромным успехом. Умеет перевоплощаться, быстро реагирует на создавшуюся ситуацию и использует при этом весьма интересные приемы. А что, найти его и предложить ему работать на благо. Такой талант пропадает.
- Пошли уже мыться, - хохотнул Дик. Я осмотрелся и сориентировался на местности.
- Согласен. Сейчас меня ни в одно заведение не пустят. И с машине твоей мне тоже не хочется оставить о себе напоминание в виде этой вони. Здесь неподалеку есть одна квартирка - запасной "аэродром". Отголоски моего боевого прошлого - иметь запасной вариант. Хотя в мирное время это вряд ли может пригодиться. Но сегодня это как никогда кстати. Квартирка не ахти какая. Но там есть душ и гардеробная с вещами на всякий случай. Сейчас как раз такой случай. Пошли.

- Ты удивишься, Дик, но это парень мне понравился. Надо бы его отыскать. Шустрый малй, - сказал я Дику, шедшему впереди меня, поскольку ветер был нам навстречу, а мой аромат мог кого угодно вывернуть на изнанку в прямом смысле этого слова.
Всю дорогу до "запасной" квартиры я прокручивал события этого вечера и хмыкал себе под нос, вспоминая "Машу", поцелуй, и проделки моей несостоявшейся невесты.

...

Малейн Мэйт:

* * *

Чтоб не погрязнуть в пучине проблем и серого промозглого уныния, нужно решиться круто развернуть жизнь на триста шестьдесят градусов. Раз месье Бывшему так любима роль благородного джентльмена, я великодушна скинула на него все свои документы по делу - пусть показывает чему шесть лет учился в высшем. За язык его никто не тянул. А сама решила не терять ни минуты, собрала оставшееся деньги, бабулю в охапку и в путь дорогу.
Когда Вы в последний раз позволяли себе просто наслаждаться жизнью? Идти по безлюдным новым улицам, любуясь совершенством природы? Слушали беззаботное пение птиц, вдыхали упоительный аромат полевых цветов? Когда вы в последний раз позволяли себе заводить новые знакомства, исследовать новые города, получать новые, бесполезные в наше время, навыки как гончарное ремесло или искусство Икебана? Вот просто так, потому что хочется!
Полгода приключений, полгода без телефона. Лишь новые страны, города, люди, профессии и короткие мэйлы адвокату: "Ну что, скоро?" А Котов не подвел и менее чем через два месяца с фитнес-центра сняли все обвинения, но я не планировала больше заниматься преподаванием, потому в скором времени поручила Бывшему продать подороже свое творение. Это путешествие все больше вдохновляло, наполняло силой, энергией... Но в какое русло направить данную энергию было непонятно.
Последней точкой преткновения была красочная Греция, белоснежные улочки Санторини на столько пленили бабулю, что та прямо заявила - больше никуда не поеду и поручила продать ее квартирку в Энске. Котов на сей раз упорно не отвечал на телефонные звонки. Подумать только, а я почти поверила что в этом человеке осталась хоть доля чего-то светлого. Придется самой заниматься риэлторскими вопросами.
Откопав на дне багажной сумки отключенный мобильный, набрала короткую смс кузине: Аэропорт, прибытие в 17:00. Останавливаться у родственников - идея не из лучших, но в этом бабушка была категорична. Ох, если бы она только знала какой скверный характер у Василисы Фрог, она был 300 раз подумала прежде чем отравлять меня туда. Но мне пришлось пообещать быть умницей, "ты же старше" и так далее лишь бы бабуля была спокойна. И мне что даже нельзя будет называть ее Поросенком как в детстве? - раздосадованно подумала.
С сестрой у нас были сложные отношения, похожие на теорему Лагранджа - вроде все предельно просто, но если копнуть глубже... может стоило предупредить ее что мы с бабушкой уезжаем на полгода? Но мы не посвящали друг друга в факты жизни. А если быть точным - в последний раз виделись в возрасте младшей школы.
О сестре я позволила себе думать лишь при выходе и аэропорта - не нужно портить настроение раньше времени. Интересно она поправилась? Точно поправилась, еще с малых лет злоупотребляла тортиками, - ехидно раздумывала, дожидаясь в холле аэропорта когда соизволят встретить. Но Фрог все не было. Не удивительно - пунктуальность? Она вообще знает такое слово?

...

Кир Принцев:

Городские улицы - Аэропорт

День хорошим делают не дата и не погода, а люди.

Накинуть куртку и вывести из гаража машину было делом пары минут. Сначала мелькнула мысль взять мотоцикл – на нем быстрее, но потом я решил, что это будет не слишком удобно для девушки, попросившей забрать ее из аэропорта. Старенькая «тойота» отозвалась на поворот ключа ровным урчанием и послушно покатилась к воротам. Немного покрутившись по улицам, я выехал за город, и машина понеслась по шоссе к аэропорту на предельной скорости. Я очень торопился…
Малейн. Девчонка-сорванец, подруга детства. Я считал ее почти сестрой, или, скорее, младшим братом, с которым вечно что-то приключается. Ей непременно нужно было участвовать во всех играх мальчишек, причем – на равных. То есть выступать вгруппе поддержки она не желала, ей непременно нужно было участвовать в игре. И, надо, сказать, Маля неплохо со всем справлялась.
Когда я уехал из Энска, она была совсем еще мелкой. А потом до меня только доходили слухи о ее жизни, о работе в фитнес-центре, замужестве…

В зале ожидания было не слишком многолюдно. Оглядываясь по сторонам, я остановился у входа, вытащил телефон, собираясь набрать ее номер, а потом, заметив одинокую фигуру у большого панорамного окна, двинулся вперед.
- Привет! – остановился у девушки за спиной.
Она резко обернулась, улыбнулась и шагнула навстречу. Быстро поднялась на носочки и коснулась губами моей щеки.
- Привет, Кир! Спасибо, что приехал! Мне правда не к кому было больше обратиться…
- Рад видеть тебя! Но что случилось? Откуда ты здесь? Почему одна? Ты же, вроде, уехала и замуж вышла?
Малейн только пожала плечами:
- Я больше не замужем…
- Прости…
Она опять пожала плечами:
- Не важно…
Девушка отвернулась и опустила голову. Я понял, что допустил бестактность. Надо было как-то исправляться.
- Слушай, ты есть не хочешь? А то я сегодня даже без обеда, а дома абсолютно пустой холодильник! Давай завалимся в какое-нибудь кафе, хоть поужинаем, и ты мне расскажешь, что посчитаешь нужным.
Маля немного подумала, вздохнула, потом подняла голову и кивнула. Подхватив ее чемодан, я вместе с ней двинулся к выходу в город.

...

Малейн Мэйт:

Десять минут, полчаса медленно тикало на циферблате ручных часов, а Фрог все не появлялась и телефон "обожаемой" родственницы был недоступен. Прекрасно, - подумала, оглядываясь на тяжеленный чемодан с ручками. Ехать некуда, денег нету даже на дешевую скрипучую койку в занюханном хостеле нету. Аккуратно присев на край багажа, стала быстро соображать - что же делать дальше, но кроме нарастающего раздражения в голову упорно ничего не лезло.
Нервно поправив волосы, почувствовала как в ноздри пробирается будоражащий желудок аромат свежего кофе. Пусть даже он в Энске не так хорош как в Европе, но сейчас определенно нужна воодушевляющая доза кофеина. Оставшиеся деньги можно было потратить на такси, но какой в этом толк, если ехать все равно некуда.
Сделав пару глотков горячего свежезаваренного напитка, удовлетворенно улыбнулась и огляделась по сторонам. В аэропорту было малолюдно, торопливо горожане покидали стены высотного здания, желая поскорее отдохнуть после насыщенного перелета. Сидя за небольшим шатким столиком буфета, я лениво следила за прохожими, не спеша попивая кофе с молоком. На соседнем столике кто-то забыл небольшой сверток, в котором узнавалось издание городской газеты. Энск отличался стабильностью и малым уровнем преступности, потому увидеть что-то чрезвычайное в газете я не надеялась. Так и было: достижения политических партий в сфере благотворительности, реклама новых салонов красоты и бутиков, светская хроника.... Стоп. Знакомое лицо! - я пригляделась. -И имя то - "Кир Принцев - вся правда о неженатом бизнесмене". Без сомнений это был Кир, но я знала его совершенно другим: мечтательным юнцом, который со своей бандой строил тайные крепости на деревьях, создавал собственную музыкальную группу, а вечерами в гараже они собирались и собирали свой первый самодельный мотоцикл. Их было четверо - и я в том числе, но после школы, как это часто бывает, кто переехал, у кого поменялись интересы...
Интересно было бы встретиться, - подумала я, и затем сообразила - у меня же есть его номер. Прошло менее двадцати минут и Кир Принцев появился в широких прозрачных автораздвигающихся дверей аэропорта. Задорное приветствие и миллион вопросов - им определенно было про что поговорить, но не делать же это посреди холодных стен зала ожидания.
- Как на счет пиццы? - лукаво улыбнулась, прекрасно зная ответ на сей вопрос. Когда-то они грезили собрать свою музыкальную банду, небольшой трейлер и рвануть покорять сердце Италии.
Ароматные закуски, пара бокалов пива и огромная сырная пицца способны поднять настроение кому угодно. Кир как всегда был верхом галантности - приглашаю, за все плачу я, позволь мне... С ним легко почувствовать себя хрупкой девушкой.
- Так вышло.. Даже глупо немного, - пожала плечами. - Приехала к родственникам, а они, по-моему, из города уехали. Надеялась на них... Ну, на самом деле не сильно их видеть хотела, но так бабуля попросила. А ты знаешь мою бабушку - если она сказала, ее не перепрешь. После школы помогала бабуле в танцевальной школе, потом фитнес-тренером работала. А потом махнула на все и отправилась путешествовать. Мне всегда этого хотелось, - рассмеялась. - Вот и подумала - почему б не начать делать то, что действительно хочется сердцу. А ты как? Чем дышишь?

...

Саманта Бромлей:

Клуб " У семи гномов" - " Последний приют".

Танец, ни к чему не обязывающая беседа. Демонстрирую хорошее воспитание (не зря отец столько денег на него потратил), но это и в самом деле приятно. Ричард ведет, я подчиняюсь, старые правила и сейчас они мне нравятся. Старею, наверное. Улыбаюсь своим мыслям и королю. Обещаю при посещении торгового центра обратить внимание на картины. Нет, понятно же, что в кабинет мэра меня не пустят, даже если скажу волшебную фразу «хочу увидеть картину написанную королем». Последний аккорд стихает и его величество провожает меня за столик. Аудиенция закончена.
Как только вернулась, Джо и Макс подхватившись, рванули куда-то, чуть не сбив с ног и лихорадочно блестя глазами. Емельяна и Горыня сидя за столом, интимно воркуют о чем-то своём. Дик, ответив на звонок, прощается и уходит. А мне совершенно нечем заняться. Пожевала колбасы, но ничего не поменялось. Может выпить? Прислушалась к ощущениям. Неее, не охота. Видимо на этой щемящей ноте стоит закончить вечер и уйти по-английски. Поднявшись, чтобы пройти к выходу, бросаю взгляд на танц-пол и замираю. Вау! Вот это да.
Марии и Джо в этот вечер удалось зажечь так, что засмотрелась не только я, но и остальные посетители клуба. Вот это пируэты, вот это поддержки. Глядя на отплясывающую пару, совершенно забываю, что собиралась уходить. Да и интересно было, упадет парик или нет. Не упал и пара, сорвав бурные аплодисменты (сама, свистнув, крикнула «браво»), вернулась за стол.
«Все подружки по парам в тишине разбрелися…» звучит в голове ненавязчивый мотивчик. А воображение уже рисует обычный, окруженный многоэтажками, двор. Качали, песочница, посередине растет единственное, в два обхвата дерево, на коре которого видны следы топора, возле него стоит слегка возбужденная толпа. Вокруг дерева мечется Машенька, на лице следы грязи, в волосах щепки и торчит пара листьев (это делает красавицу похожей на только что вылезшего из засады снайпера или индейца), при её приближении толпа рассеивается и когда она отдаляется, снова сплачивает ряды. « Люди! Где ваше сострадание?! Неужели никто мне не поможет?!» Мария поворачивается к толпе. Взор пылает праведным гневом, грудь внушительного размера (и снова завидую) вздымается, на плече топор канадского лесоруба. « Мужчина! Вот Вы!» кидается она к мужику в пузырящихся на коленях трениках и шлепках на босу ногу: «У вас глаза добрые. Помогите мне срубить это чертово дерево!» Тут же вперед выскакивает дама в цветном халате и бигуди «Ишь чего захотела!» прикрыв мужа спиной, оттеснят его в толпу «У него спина больная. Своего найди и проси». Мяяяя! Раздается откуда-то сверху. На мгновенье замолчав, все поднимают головы. На самой верхушке дерева сидит кот, породы мейн –кун. Ветка под его весом прогибается и он, отчаянно мяуча басом, когтями пытается зацепиться за ствол, оставляя на коре, похожие на медвежьи, отметины. «Прыгай Тишенька! Я поймаю тебя!» кричит Маша. «Мяяяя» вгрызаясь в ствол, отвечает кот, и сверху обильно сыплется кора. « Мне нужно одеяло!» Мария оглядывает толпу и горящий взгляд останавливается на даме в бигуди «Ради спасения животного, дайте халат!» Та, оторопев, молча сопротивляется, но Машенька , поняв что добром ей никто не поможет бросает топор и рвет халат на себя. «Ааааааа!» верещит дама … « Что происходит?» толпа почтительно расступается, и вперед выходит Джо. Сияя белоснежной улыбкой, поражает размахом плеч и даже баба, в порванном халате, забыв про мужа призывно улыбается, кокетливо поправляя бигуди. «Там Тишка» с придыханием шепчет Мария, указывая пальцем на крону дерева. «Я помогу! ». Джо могучим плечом ударяет в ствол, раздается хруст и примерно восемь, покрытых шерстью, килограмм, с отчаянным мявком падают в руки доктора. Он, крякнув, по колено уходит в землю, но тут же, не выпуская кота, выскакивает. Мария суетится вокруг.

Джо роняет кота и восклицает:

Что это было?! Пару раз моргнув осознаю, что мы все ещё в клубе, но Мария с Джо собрались проводить спасательную операцию. Похоже, мне пора, а то «мозговыдиралка » эта. Поднимаюсь и тут внезапно обо мне вспоминают. Хотя не обо мне, а о моём телефоне.

В глазах двоится и, глядя в экран, приходится прикрыть глаз. О! Так гораздо лучше.
- Не нужна мне живность, мне самой бы выжить. А впрочем, - на мгновенье задумываюсь, - маленький волкодав, метра полтора в холке, был бы очень кстати. Мы бы гуляли с ним, может быть даже бегали. Нет, ну он бы точно бегал, а я бы сидела на скамейке.
Приют нашелся совсем близко. Наскоро прощаюсь с остающимися в клубе, а Макс уже тянет меня за руку. Доктор идет рядом и мы плечом к плечу, чеканя шаг и немного потолкавшись в дверях, покидаем гостеприимное заведение.

Где добрая девушка? Ах это он обо мне. Приятно. Не совсем верно, но не разубеждать же. Мысленно выдохнув, улыбаюсь.
- Веду, - выйдя на улицу, вдохнула свежий ночной воздух, - куда спешить-то. Сидели они в этом приюте неизвестно сколько, пара часов ничего не изменят.
- Сэм, как ты не понимаешь, - доктор подхватывает под руку , - им же там одиноко.
- Джо прав, - Макс подхватывает с другой стороны и они, набрав крейсерскую скорость, тащат меня по улице, - нельзя быть такой черствой. Животные страдают от одиночества, ждут что сейчас мы придем и погладим их.
- Заберем домой, - в голосе Джо мечтательность, - всегда хотел, чтобы у меня был четвероногий друг. Ведь нет никого в мире… Куда дальше?
Посмотрев в навигатор, обреченно машу рукой, указывая направление движения.
Джо и Маша с одинаково решительными выражениями , на омраченных заботой о судьбе беспризорных животных, лицах, не снижая скорости поворачивают за угол и мне остается только перебирать ногами. Мужчины идущие наносить добро и причинять справедливость - неостановимы.
Пара поворотов и перед нами одноэтажное здание и площадка рядом с ним обнесена полутора метровым деревянным забором. «Последний приют» написано на обшарпанной , криво прибитой, табличке.

...

Кир Принцев:

Кафе в аэропорту - Гостиница - Музыкальное кафе

Кафе на территории аэропорта порадовало разнообразием блюд, а главное – выбором пиццы. Мы с Малей наелись до отвала, запивая пиццу она светлым пивом, а я крепким черным кофе. Пока жевали, наперебой вспоминали времена юности, когда все казалось возможным, мир был прекрасен, а впереди – лишь широкая и светлая дорога в лучшее будущее. Вспомнились посиделки в моем гараже вот с такой же пиццей, планы совместно объехать Европу, попытки музицировать… С ней было легко и свободно, как в детстве, даже мои тревоги и заботы отошли куда-то на второй план. Только Элли вспоминалась раз за разом, словно заноза, усиливая и без того не утихающее беспокойство.

Насытившись, я откинулся на стуле, разглядывая ее.
- Маля, как все же получилось, что тебя некому встретить?
- Так вышло… Даже глупо немного. Приехала к родственникам, а они, по-моему, из города уехали. Надеялась на них... Ну, на самом деле, не сильно их видеть хотела, но так бабуля попросила. А ты знаешь мою бабушку - если она сказала, ее не перепрешь. После школы помогала бабуле в танцевальной школе, потом фитнес-тренером работала. А потом махнула на все и отправилась путешествовать. Мне всегда этого хотелось, - рассмеялась. - Вот и подумала - почему б не начать делать то, что действительно хочется сердцу. А ты как? Чем дышишь?

- Да уж точно не тем, как тут написано! – я кивнул на лежащую у ее руки газету, которую она несла с собой от самого зала ожидания аэропорта, и где под броским заголовком красовался мой собственный портрет – старое фото времен, когда еще был жив дедушка. Малейн покосилась на газетный лист и улыбнулась лукаво. – Какой там из меня бизнесмен? Я еще и отчеты компании не изучил, всего несколько дней назад наследством заниматься начал…
Маля понимающе закивала. Но мне не хотелось продолжать. Хотелось сегодня хоть ненадолго вернуть ощущение свободы и ожидания лучшего, присущее всем в юности.
- Куда ты теперь? Полетишь обратно? Или подождешь родственников? Деньги-то у тебя есть? – Малейн неопределенно пожала плечами и посмотрела куда-то в сторону. – Понятно… Ладно! Пошли!
Я поднялся, бросил на стол несколько купюр и взялся за тяжелый Малькин чемодан.
- Решим для начала твой вопрос с проживанием.

Поначалу мелькнула мысль пригласить девушку к себе, но я тут же вспомнил отрешенное лицо Элли, когда она услышала имя Сирены. Присутствие посторонней женщины в моем доме ей точно не понравится! А вернется ли туда она сама? Вздохнув, я в очередной раз отбросил мысли об Элли и подхватил Малю под локоть, провожая к машине.

Я привез ее в небольшую частную гостиницу, о существовании которой знал давно. Заплатил за неделю вперед, отмахнувшись от ее возмущенного возгласа.
- Здесь спокойно, тихо, чисто. И завтрак включен в стоимость проживания! - я улыбнулся и подмигнул Мальке. – Живи пока, там видно будет… А если ты не очень устала, то у меня есть идея, как провести вечер!

Маля не была бы Малей, если бы отказалась от моего предложения. Попросив служащих гостиницы отогнать машину к дому, я поймал такси, усадил в него девушку и повез через город.

Скоро мы оказались у небольшого обшарпанного кафе. Публика тут собиралась необычная. Рокеры. Рэперы. Непризнанные и признанные барды. Исполнители тяжелого рока. Просто любители музыки и начинающие музыканты. За небольшую плату можно было забраться на импровизированную сцену в углу зала, где лежали старенькие музыкальные инструменты, и сыграть все, что душе угодно.
Бросив бармену деньги, я потянул Малейн на сцену и уселся за пианино. Маля с горящими глазами схватила гитару и немедленно присоединилась ко мне, взяв несколько аккордов. Мы заиграли одну из наших старых песен. Путаясь в нотах и безбожно перевирая мотив, вспоминали, поправляли друг друга и начинали все сначала. Потом еще песню… И еще… Мы играли мелодию за мелодией, меняли инструменты, пели и смеялись. Спустившись, наконец, со сцены, рухнули за стол и заказали выпить. У Малейн горели глаза и разрумянились щеки, она пила вино быстрыми жадными глотками, а потом снова полезла на сцену, поддерживаемая свистом и улюлюканьем посетителей кафе…

Домой мы отправились далеко за полночь. Проводив Малю до гостиницы и взяв с нее обещание звонить, на том же такси я добрался до дома. Моя машина стояла у ворот, и я раскрыл их, чтобы загнать ее во двор. Хоть я и выпил, но возле дома меня вряд ли станут останавливать полицейские.

Скоро машина заняла свое место в гараже, а я шел к дому и, задрав голову, оглядывал темные окна.

«Вернулась ли Элька?»

...

Джо Вудмен:

Улицы - "Последний приют"

Они нас ждут!
Эта мысль крутилась в голове с того момента, как Машенька завела разговор о бедных животных, которым так не хватает людской заботы и тепла. И действительно, почему мы торчим здесь, в шумном клубе, танцуем под странную музыку и пьем всякую гадость, если они там… одни, бедные и несчастные, жаждут, чтобы появился кто-то и спас их от участи остаться одинокими.
И как же приятно встретить единомышленников, да еще и где, в клубе! Вот уж не думал, что вылазка после работы в увеселительное место, вдруг обернется целой миссией по спасению животных, попавших в беду и познавших всю суровость современной реальности?
Все-таки, никогда не поздно начать делать добрые дела – думал я, подхватывая под руку Саманту с телефоном, которая, словно светоч, указывала нам путь в святая святых Энска – прямиком к приюту.
Должно быть, со стороны, мы смотрелись очень странно… Не очень трезвые, с горящими решимостью взглядами, идем навстречу судьбе в лице… нет, мордах, усатых-хвостатых. Да и какая разница, как мы выглядим в глазах тех, кто вообще посреди ночи может нас увидеть, ведь внутри я ощущал невероятный подъем. Еще бы, быть причастным к благотворительной акции и идти в приют с четким намерением взять оттуда питомца, очень и очень похвально, а какое сразу создается настроение! Сразу ощущается собственная важность, и кажется, что есть силы перевернуть весь мир. За спиной как будто развевается плащик а-ля Супермен, а над головой во тьме ночной, сверкает, только что отполированный работящими ангелочками, нимб. Гордо вышагиваю, стремясь как можно скорее добраться до…
Вот он. Саманта остановившись, сверяется с навигатором и подтверждается: мы действительно на месте. С благоговением смотрю на здание, заботливо окруженное забором и понимаю, что мы находимся буквально в шаге (и полутора метрах в высоту) от звания героев зоозащитников.
- Саманта, вы прелесть! – прочувствованно выдыхаю я благодарность и подойдя ко входу, дергаю ручку двери. Та не поддается. Задумчиво посмотрев на кривую табличку, перевожу взгляд вверх по забору, - придется лезть.
Выношу вердикт и с воодушевлением смотрю на дам. Дамы отчего-то не сильно разделяют мой энтузиазм, но ведь это они просто в шоке от того, где приходится жить бедным животным. Решив все взять в свои руки, я ведь, как-никак, мужчина и должен быть решительным, подхватываю Марию и подсадив, помогаю (или заставляю) ухватиться за забор.
- Перелезайте, Мария, там не высоко! Я в вас верю! Помните, они ждут нас и томятся там в… - широко улыбаюсь, глядя, как карабкается Мария и с одобрением во взгляде, наблюдаю, как Саманта сама, подпрыгнув хватается за забор и, подтянувшись, перебирается.
С какими интересными, деятельными и самостоятельными дамами нынче познакомился! Сам себе завидую.
Ухватившись за забор, который оказался пониже меня, ловко перебираюсь (не заметив, что зацепившись успел порвать брюки) и спрыгнув на землю, оглядываюсь. На удивление чистый двор, в свете пары уличных фонарей видно, что площадка огорожена вольерами. Небольшое здание заперто, но виднеется приоткрытая дверь в, наверное, подсобное помещение, откуда… о чудо! Доносится собачий лай. Робкий, как будто спрашивают «кто там?», и снова тишина, наверное, ожидают ответа.
- Это мы, спасать вас пришли, - считаю необходимым ответить и заручившись подбадривающими взглядами дам, расправляю плечи, выпятив грудь и подняв вверх подбородок.
В голове звучит эпическая музыка, а я, ощущая себя героем, гордо открываю двери пошире и вхожу.
Тишина оглушает, а в темноте не видно ничего. Пытаюсь нащупать выключатель, ведь тут должен быть свет, но ничего не получается.
- Нужна ваша помощь, коллеги, - обращаюсь к дамам, - помогите найти выключатель.
В шесть рук, пытаясь устоять в узком проходе, шаримся по стенам в поисках выключателя, но он никак не хочет нам попадаться. Одинокое, осторожное «уаф», из глубины комнаты, заставляет замереть.
- Где? – переспрашиваю голос в ночи.
- Уаф, - отвечает голос чуть увереннее.
- Правее говорит, - с видом эксперта пытаюсь нащупать выключатель, но снова ничего.
- Нашла, - сообщает Саманта и через миг вспыхивает слабый свет. Даже глаза не режет, настолько сильно приглушен. В вольерах чувствуется оживление, кто-то громко зевает, кто-то чешется, чей-то хвост отбивает марсельезу по прутьям клетки…
Не в силах топтаться на месте, продвигаюсь по узкому коридору вдоль вольеров с животными, стараясь заглянуть в каждый. Я думал, что нас встретят восторженными визгами, но обитатели приюта странно молчаливы.
- Какой ужас, - поворачиваюсь я к девушкам, - они и правда глухо-немые, все как вы говорили, Машенька… - во взгляде моем горит неподдельная жалость.
- Уаф, - снова слышу призрачный голос и приободряюсь.
- Не все потеряно, товарищи.
Аккуратно иду на голос, разглядывая животных и отмечая, что здесь преимущественно собаки. Чтобы лучше рассмотреть, приходится нагнуться, а потом и вовсе присесть, потому что животные отчего-то не хотят радовать и скорее лезть знакомиться. Наоборот, по углам прячутся, опасливо глядя, а у меня сердце кровью обливается: это же надо так запугать бедняжек, что даже таких добрых людей, как я, боятся?!
- Уаф, - снова слышу и ползу на этот чудесный голосок единственного обитателя, желающего познакомиться.
- Ты где, «уаф, уаф»? – вопрошаю, вглядываясь в темноту, как вдруг…

...

Максим Колобков:

Городские улицы - "Последний приют"
До приюта добрались довольно быстро. Меня, правда, всю дорогу шатало, и если бы я не держался за Сэм, то не дошел бы. Но вот она – заветная дверь с табличкой. А название-то какое ужасное! Так и веет безысходностью. Спасать животных захотелось еще нестерпимее. Смотрю, как доктор дергает дверь, но та оказалась заперта.
Я успел осмотреть замок. На первый взгляд совсем не сложный, я бы легко вскрыл его, но не пальцем ведь, а отмычек у меня с собой не было.

А куда деваться? Не хотелось, но пришлось лезть. Ведь томятся же!
Не скажу, что в юбке удобно лазать по заборам, да еще и в женских туфлях на каблуках, и, если бы Джо мне не помог, ни за что бы не сумел взобраться. Но рубеж пройден и вот я стою во дворе приюта для животных. В вольерах кто-то возится, но слишком темно, чтобы разглядеть, что за звери там находятся.
Джо и Саманта тоже перебрались через забор и с интересом оглядываются.
Доктор первым направляется к небольшому дому, откуда доносится собачий лай. Мы с Сэм следуем за ним и оказываемся в кромешной темноте.

Поиски выключателя не заняли много времени, его обнаружила Саманта, и нам наконец-то удалось оглядеться. Внутри дома оказались клетки поменьше. Я медленно передвигаюсь вдоль них и заглядываю в каждую. Здесь в основном собаки и кошки. И как-то не радуются они нашему появлению, а все больше жмутся по углам. Надеюсь, причина в том, что мы их разбудили.

Молча киваю. Как-то Машеньке не по себе от этих клеток и жалостливых взглядов животных. Удручающая картина. И что я вообще здесь забыл?
В этот момент в прутья ближайшей клетки ткнулся любопытный розовый нос. На меня взглядом прожженной стервы смотрела рыжая кошка, явно уличная. И не боялась она меня, и даже «мяу» удосужилась сказать.
- Жива еще, «шаурма»? - Рука сама потянулась и отодвинула задвижку на клетке. Я открыл дверцу, и кошка тут же спрыгнула на пол.
Краем уха слышу, как Джо общается с «уафом». И, кажется, там происходит нечто интересное, потому что в голосе доктора слышатся восторженные нотки. Я оборачиваюсь и заглядываю через плечо стоящей рядом Сэм, в тусклом свете пытаясь рассмотреть Джо. У доктора на руках сидит очаровательный щенок. А сам доктор так счастлив, что невольно умиляюсь столь милой картине. Эти двое определенно нашли друг друга.
А потом я увидел, как за спиной Джо открылась дверца довольно большой клетки, расположенной снизу и оттуда показалась здоровая лохматая собачья голова. А потом он стал вылезать весь. Тут стало страшно, потому что таких огромных дворняг мне еще видеть не доводилось. Если он встанет на задние лапы, то, пожалуй, повыше Джо будет.
И настроен песик был, судя по грозному рычанию, весьма недружелюбно.
Пока я думал, почему клетка не заперта, «шаурма» ломанулась к выходу из дома. Мы с Сэм дружно бросились за ней. Чуток помяли друг другу ребра в дверном проеме, и пробкой вылетели во двор. Так же синхронно преодолели двор в два прыжка и в один взлетели на забор, где уже обосновалась рыжая кошка. (И я ведь еще помню, с каким трудом взобрался на этот забор, когда лез в приют. А тут одним махом! Чувствую, гонись за мной этот милый песик по улице, и будь на моем пути такие вот заборы, только так перепрыгивал бы через них, даже не замечая. Спецназ по мне плачет).
Оборачиваюсь и вижу доктора, трепетно, как ребенка, прижимающего к могучей груди щенка. Джо не бежал, нет, летел со своей драгоценной ношей на руках от злющей собаки. А та нагоняла! Расстояние между ними стремительно сокращалось, и вот уже псина разжала смертоносные челюсти и блеснула в свете луны длинными острыми клыками, намереваясь запустить их в упругую ягодицу доктора, как цепь, прикрепленная к ошейнику, натянулась и заставила собаку остановиться. Та рвалась вслед своей жертве, грозно гавкала, но цепь держала ее крепко возле дома.
Джо, не сбавляя скорости, и, кажется, не подозревая, какой страшной участи только что избежал, скромно вышел из приюта через дверь. Ту, крепкую такую, которая была заперта. Доктор просто снес ее мощным плечом, и дверь упала под ноги победителю. Оставалось лишь восхищаться силой молодого светила медицины. (Может, мне тоже в качалку походить?)
Впрочем, далеко Джо убежать не успел. Он быстро понял, что за ним никто не гонится и остановился. Мы с Сэм спустились с забора во двор приюта. Ноги держали некрепко, руки предательски тряслись, когда доставал из сумки сигареты и пытался прикурить. Белобрысая рядом браво ухмылялась, но выходило у нее как-то нервно. У подошедшего к нам доктора лицо мне показалось слишком бледным.
Рыжая кошка спрыгнула с забора и нагло приблизилась к беснующейся собаке, красуясь перед ней, - та с ума сходила, но достать не могла. Видимо, это была изощренная месть «шаурмы».
А у меня в голове билась лишь одна мысль: «Что я здесь забыл?»
Ах, мы шли спасать несчастных животных...
- Здесь еще вольеры есть. Псина до них не дотягивается на цепи. Хотите еще кого-нибудь спасти? – спрашиваю у подельников.

...

Саманта Бромлей:

"Последний приют" - городские улицы.
Забор, калитка и все? Осмотревшись убедилась - камер нет и можно спокойно вершить своё черное дело. Упс. То есть дарить заботу, ласку и тепло.

Конечно Мария, идите первой, вдруг там доберманы территорию патрулируют. Вот у папеньки была пара, так они никогда не лаяли. Один раз вор перелез через забор, мы после смотрели запись, как несчастный ракетой земля-земля взлетел ввысь, перемахивая через забор и белея, в ночи, филейной частью тела. От его крика и проснулись, собачки-то молчали, берегли хозяйский сон. Посмотрев, как Джо ловко подсадил Максима на забор, поняла, что если не хочу, чтобы меня легким движением перебросили на ту сторону, придется лезть самой. Макс уже приземлился во дворе « последнего приюта», но ни криков, ни аппетитных чавкав слышно не было. Уже хорошо.
Что-то мой вечер добрых дел плавно перешедший в ночь затянулся. Может, пока юные гринписовцы развлекаются, перелезть обратно и пойти погулять? Пару секунд подумала. И пропустить трепетное воссоединение доктора с живой природой? Да ни за что.
Следуя за решительными Джо и Максом, оказалась в темном помещении. Душно, вдоль стен клетки и наше бодрое трио лишает животных последнего кислорода, алкогольными парами отравляя остатки воздуха.

Оптимистичное заявление, но я бы на месте животных не верила. Впрочем, кто-то один, вероятно молодой и глупый, отвечает Джо и последний, воодушевившись, пытается найти источник звука, а мы с Максом выключатель. Все при деле.
Интересно, здесь держат крокодилов? Это было бы забавно. Сейчас найду выключатель и лампа вспыхнув, озарит горящие глаза и оскаленные клыки. Вот в крайней клетке шевелится нечто огромное . В темноте, слепо шаря по стене, наткнулась на что-то и чуть не заорала, но поняв, что это рука Макса, хлопнула по ней и, включив свет, огляделась. Организатор данного акта милосердия выпустил из клетки рыжую, потрепанную жизнью кошку. Она, окинув нас взглядом из серии «понаехали тут», на мгновенье замерла и, крутанувшись юлой, рванула на выход. Подумаешь, дыхнули на нее пару раз, нежная какая. Оглядываюсь.
Рептилий не видно. Уже хоро… Мама! Лучше бы рептилии! Огромный волкодав вальяжно выступает на аванс сцену и готовится дать спектакль под названием « господа, я не ел три дня, а ваше филе столь привлекательно»
Это была последняя мысль перед тем как, отравленный алкоголем, мозг дал команду конечностям. Стартанув одновременно с Максом столкнулись в дверях и застряли.
- Втяни живот!, - толкаю локтем в ребра, - ты как вакуум все пространство занял!
- Кто бы говорил!
Получив ответный тычок, рвусь вперед и мы оказавшись во дворе, наперегонки бежим к забору, на котором, с невозмутимым видом букмекера принимающего ставки, восседает облезлая рыжая. В мгновенье ока, усаживаемся рядом с ней. Жалко, что кошка не умеет засекать время, мы бы посрамили легкоатлетов.
Гордясь своей физической формой ( шутка ли, после такого количества коктейлей, развить отличную скорость) наблюдаю за Джо который, кажется, обрел своё счастье и сейчас бежит, прижимая его к груди, а за ним клацая зубами, почти не касаясь земли, несется огромный пес. Невольно умиляюсь, почесывая, сидящую рядом кошку.
- Это очень важно знать, что пострадал не напрасно, - Макс, глядя на забег кивает, а я продолжаю, - как думаешь догонит?…
Джо, не снижая скорости, врезается в дверь ( которую до этого нам открыть не удалось) и уронив её на асфальт (вот что значит правильная мотивация) замирает, а волкодав, почти удавившись на поводке, взрывает лапами землю и пытается выломать кусок из стены к которой прикован. Кошка изгаляется, крутя задом и почти касаясь кончиком хвоста носа беснующегося пса. Она, определенно, мне нравится. Может забрать домой? Рыжая, словно почувствовав, что думаю о ней поворачивается, и в свете луны блестят наглые, желтые глаза. Нет, эта будет гулять только сама по себе, а жаль. Могли бы ужиться…наверное.

Спрыгнув с забора, почесала за ухом щена, которого Джо продолжал нежно прижимать к себе, и пожала плечами.
- А почему нет?, - волкодав устал и комья земли, из под лап, уже не вылетают со скоростью пушечного ядра, - спасать, так спасать. Давайте выпустим кошек. Ведь тут явно есть такие же, как эта. По домам их не разберут, а здесь усыпят.
Собака, рухнув на брюхо начала грызть землю, рыжая, совершив головокружительный прыжок, приземлилась на мощную спину и начала топтаться.
- Смотрите, - снова умилилась, - она же ему массаж делает.
Волкодав горестно завыл, а кошка грациозно развалилась на нем, впрочем, чутко контролируя каждое движение. Двигаясь вдоль вольеров, заглядываю внутрь и открываю двери всем котам с наглыми мордами. Они смотрят на меня одинаково насмешливыми взглядами и потянувшись спрыгивают на землю. Охранник, увидев это, закрыл лапами глаза и уткнулся носом в землю.
- По-моему он переживает, - смотрю на подельников.
- Ещё бы, - Макс усмехается, - ты же его работы лишила.
- Зато принесла свободу, - Джо распрямив грудь, широким жестом обводит забор, на котором восседает с десяток котов, - представителям кошачьего племени.
- Это да, - улыбаюсь, - ночь прошла не зря. Вот только, кошек мы освободили, а его нет.
- Кого?!
Одновременно, понимающе, побледнели помощники Гринписа.
- Волкодава. Ему же тоже не хочется на цепи сидеть. Смотрите, как он загрустил,- собака, подняв ухо, прислушалась, а кошка на его спине ощутимо напряглась, - давайте я его отстегну.
- Хватай её!
Не успела двинуться в сторону охранника, как Джо ( перехвативший щенка одной рукой) с Максом подхватили меня под руки и на крейсерской скорости вынесли на улицу. Мгновение стояла тишина, а потом, за нашими спинами, раздался скрежет и пролет забора, покачавшись, рухнул с пыль.
- Пустите, - повиснув между мужчинами, смеюсь, - пошутила я. И товарищи, худеть вам надо, в дверной проем не пролазите, - выразительно смотрю на сломанный забор, - кого-нибудь ещё спасать будем? Или отправимся к Джо обмывать его нового друга? А что? Мария специалист по животным, правда глухонемым, но ведь это неважно, да?
Наглость второе счастье, а иногда и первое. Потом, мне совершенно не хочется домой, а есть желание закончить этот вечер на позитивной ноте. Оглянувшись, посмотрела на грустного пса, вокруг которого танцевало уже несколько котов, а он только закрывал лапами морду. Может все-таки спустить его с поводка?

...

Джо Вудмен:

"Последний приют" - улицы - дом Джо.

Определенно, прогулка до приюта того стоила! Это я понимаю уже сейчас, почти упираясь лбом в дверцу клетки, в который сидит он – тот самый оптимистичный «Уаф», так рьяно пытавшийся привлечь внимание. Уже не крохотный, но видно, что еще щенок, скорее подросток, которому и года нет. Похож на лабрадора, но в тусклом свете лампы не понятно даже какого цвета, какой-то светлый окрас… Ушки висят, а черные глаза блестят, смотрит на меня таким взглядом, что внутри все переворачивается, и я понимаю – без него не уйду. Любовь с первого взгляда, так вот она какая…
- Сейчас малыш… - пытаюсь открыть замок, а «Уаф», словно поняв, что желанная свобода где-то рядом, поскуливает и пляшет в клетке, то и дело норовит ткнуться мокрым носом сквозь прутья, в ладонь.
Наконец замок повержен, дверь открыта и красавец сорвавшись с места, прямиком ко мне на руки прыгает. Радостно облизывает мне лицо, а у меня напрочь отключились все инстинкты, как-то все равно вдруг стало, что он может болеть, да и просто куснуть. А вдруг бешеный? Вдруг лишай, клещи, блохи? По хорошему бы сейчас его в ветеринарку, а уж потом, после комплексного обследования… Но разве все это важно сейчас, когда на улице ночь, а мы тут незаконно вторглись на чужую территорию, да еще и… Держа щенка на руках, поднимаюсь и с одобрением смотрю, как напарники по взлому, освобождают кошек. Вот замечательные люди, с ними точно никогда не пропадешь!
Щенок жмется, стараясь уместиться на руках, я обнимаю его, поддерживая и мысленно вздыхаю, ощущая как под пальцами четко ощущаются ребра.
- Малыш, ты совсем худой, сейчас отправимся домой и я тебя накормлю вкусней… - не успеваю договорить, потому что становится как-то подозрительно тихо на мгновение, а потом все выпущенные кошки с громким топотом ринулись прочь из приюта. Чего это они такие нервные?
Подняв сияющий счастьем взгляд на Машу и Саманту, вижу, что девушки как-то очень опасливо смотрят на меня.
- Что такое? – спрашиваю, но ответ приходит синхронно с моим вопросом. Ответ не со стороны дам, отнюдь нет. Ответ слышится утробным рыком из-за спины, и в этом рыке я отчетливо слышу «щас сожру». Щенок жалобно пискнув, жмется сильнее, уткнувшись носом в шею, а я аккуратно оборачиваюсь.
Прямо на нас из соседней будки вылезает огромный, нет, огромнейший, псина, который по размерам в выпрямленном виде, не уступил бы мне.
Мимо проносится вся жизнь. Вот я первый раз вижу маму, вот срыгиваю на жену главврача клиники, где работал отец, вот учусь ходить на горшок… первый сад, первый класс, выпускной, поступление, вечеринки… Всех женщин вспомнить не удалось и вот тогда я понял, что наверное не все потеряно и шанс на спасение еще есть, ведь перед смертью я бы непременно, хоть одну бы, но вспомнил. Все это длилось буквально пару секунд, но псина уже успела выбраться из будки и вот-вот готова прыгнуть. Сейчас или никогда!
Сорвавшись с места, бегу в сторону выхода так, как никогда в жизни не бегал. Щен подбадривающе поскуливает, а я, прижимая его крепче, лечу на свободу. Краем глаза замечаю, как стая кошек, под предводительством Саманты и Марии, сигает на забор, но понимаю, что мне их маневра не повторить. Руки заняты, не подтянусь, да и просто-напросто ускорение уже не даст шанса затормозить и не врезаться в забор. За спиной слышно тяжелое дыхание и почвякивание, зверюга явно предвкушает вкусный ужин. Нельзя есть ночью! Для организма вредно!
Забор внезапно выскакивает, преграждая путь, но тормозить нет времени. Хватает сил лишь слегка изменить траекторию и со всего маха врезаться в дверь. Уже был готов сгруппировавшись отлететь на землю и крутанувшись, как герой блокбастеров, ногами по морде огреть зверюгу, но дверь почему-то решила поддаться. И не просто поддаться – пала к ногам, завоеванная и сорванная с петель. Вылетаю прочь с территории приюта, бегу не останавливаясь, как вдруг слышу хеканье и истеричный кашель собаки, вперемешку с лаем. На ходу оборачиваюсь и вижу, что никто уже за мной не гонится, но адреналин шарашит так, что не сразу могу остановиться. Наконец совладав с собой, торможу и, выдохнув, возвращаюсь к приюту, все еще прижимая с удобством устроившегося щена на руках. На заборе кошки, но девушек уже нет. Неужели съел?! Мелькнувшую мысль тут же отгоняю – не успел бы обеих. Аккуратно заглянув во двор приюта, наблюдаю шикарную картину: зверюга лежит, прикрыв морду лапами, по нему топчется кошка, а девушки открывают оставшиеся клетки. Какая же идиллия…
Отдаю должное храбрости новых знакомых, и их человечности, любви к братьям нашим меньшим. Выдать бы каждой по ордену, за спасение кошек из неволи. Вот только…
Саманта как-то слишком прониклась идеей всех спасать и совершенно реально захотела освободить ту самую зверюгу, которая нас с щеном чуть не съела. Одновременно переглядываемся втроем: я, щен и Маша.
- Хватай её! – ору Марии, и рванув в сторону Сэм, ловко перехватываю щена одной рукой, а девушку подхватываю другой.
Мария, потрясающая женщина (или не женщина, это сейчас совсем не важно, все мы равны в стремлении уберечь ближнего от роковой ошибки), понимает все с первого раза и подхватывает Саманту с другой стороны. Слаженной командой мы, рванув к проёму, выскакиваем прочь, унося Саманту подальше от зверюги, которую она захотела освободить.

Отпустив Саманту, поудобнее перехватываю щенка, который с любопытством тянется, чтобы обнюхать её и Машу.
- Непременно ко мне и обмывать. И помыть, и накормить, - чешу за ухом щена, почти с олимпийским спокойствием глядя на то, как падает забор, - ремонт надо бы оплатить… - задумчиво изрекаю, глядя, как зверюга, ошарашенно похлопав глазами, что-то скуля, уползает обратно в здание.
Вот тут уже мне становится его жаль, не получит ли он за то, что не предотвратил разбой? Определенно, стоит завтра наведаться, притвориться обеспокоенным произошедшим жителем, помочь… Да, над имиджем стоит работать.
Приют остается позади, на руках посапывает щенок, свесив длинные лапы, рядом идут Саманта и Мария, и чудится, что по кустам за нами следует кто-то из семейства кошачьих.
- Нужно будет их подкармливать… - еще одну умную мысль толкаю, а девушки кивают, будто поддерживая.
До моего дома добираемся довольно быстро, я открыв дверь, сначала пропускаю дам:
- Прошу, в мою скромную (с просторной кухней, двумя ванными комнатами, хозяйской спальней и одной гостевой) обитель, - улыбаюсь и отпускаю наконец щенка, показываю девушкам где ванная, а сам иду на кухню.
Порывшись в холодильнике, выуживаю оттуда несколько замороженных полуфабрикатов и ставлю разогреть в микроволновку. Найдя миску для нового жильца этого дома, выкладываю ему остатки своего вчерашнего ужина, а в другую наливаю воды. До завтра будет нормально, а потому уже куплю все специально для него.
А через пятнадцать минут мы, всей небольшой компанией, уже сидим на кухне, поздно-поздно ужиная и лакируя полуфабрикаты вином. Аристократы…
- Нужно придумать ему кличку, - задумчиво сообщаю я, глядя на щена, который с удобством устроился на диване, - есть идеи? Каюсь, воображение не моя сильная сторона…

...

Максим Колобков:

"Последний приют" - улицы - дом Джо

Никогда не думал, что спасение животных такое утомительное и нервное дело. Одно заявление Саманты о том, что она собирается освободить "милую" собачку, прибавило мне седых волос. К счастью добрая девушка оказалась не такой уж и доброй и просто пошутила. Зато ее шутка стоила приюту забора, который мы с Джо нечаянно уронили. Как бы жители ближайших домов полицию не вызвали, отреагировав на шум.

Я тот еще специалист по глухонемым животным (собачку, например, могу за ухом почесать), но предложение Сэм было встречено мною на "ура". Пора валить отсюда. Всех, до кого смогли дотянуться, мы спасли. Миссия выполнена.
Приют мы разгромили. Везде теперь сновали кошки, выпущенные на свободу. И хорошо, что в пьяные наши мозги не пришла мысль выпустить еще и собак - с ними могли возникнуть проблемы, как с той зверюгой.
Благодаря телефончику Сэм до дома доктора добрались довольно быстро.

Захожу в дом и оглядываюсь. Просто и со вкусом, как говорится. Хозяин явно любит чистоту и порядок. Ничего, щен это быстро исправит. Интересно, доктор морально готов к тому, что его ботинки к утру могут сгрызть и есть ли у него запасная пара?
Мысль о ботинках заставляет меня морщиться, ибо туфли мои жали нестерпимо, лифчик пытался перерезать тугой резинкой грудь, а волосы из парика постоянно лезли в рот. Быть женщиной ужасно. Ненавижу каблуки! Ненавижу лифчики и парики!
Ожидая пока Сэм выйдет из ванной, я подошел к зеркалу на стене, отразившему меня в полный рост и вздрогнул от увиденного. Ну и чучело! Парик съехал на бок, под глазами круги от туши, помада размазалась, а подбородок покрылся темными точками щетины.
Я избавился от парика и взъерошил волосы, а потом скинул туфли. Кайф! Захотелось плакать от счастья. Много ли человеку нужно? Просто быть самим собой и чтобы обувь на жала.
В ванной комнате я снял бюстгальтер и долго смывал косметику, которая оказалась очень въедливой и только размазывалась по лицу. Судя по скромному количеству баночек и тюбиков на полке, доктор жил один, и средства для снятия макияжа у него вряд ли нашлось бы, поэтому пришлось умываться мылом. Потом пригладил волосы пятерней и окончательно почувствовал себя красавцем.
Из ванной вышел точно новенький, про себя дивясь тому, что еще могу передвигаться. Долгий, безумный день, начавшийся на вокзале нового для меня города, закончился в доме практически незнакомого мне человека. Так и живем.
Чувствую, пахнет чем-то невероятно вкусным. Иду на запах. На кухне Джо накрывает на стол поздний ужин, а Сэм ему помогает. Щенок уже бодро жует что-то из своей миски, а я откровенно завидую животине.
- Отличная хата, доктор! – пытаясь завести светский разговор, я улыбаюсь и ловлю заинтересованные взгляды подельников. Если они и удивились произошедшим со мной метаморфозам, то вида особо не подали. – Вот у меня тоже такая была, даже лучше. Еще вчера я снимал квартирку в столице: хай тек, тихий двор и подземный паркинг. Страшно сказать, сколько с меня за нее драли. А сегодня я без гроша в кармане и в женском платье. – Я демонстративно растянул юбку и посетовал: – Жизнь такая проститутка, док. Сэм вот знает. Святая, между прочим, женщина! - я благодарно киваю девушке. Ведь даже спасибо не успел сказать за то, что она запись удалила. Но тут же вспоминаю, что эта милая девушка собиралась меня шантажировать как раз этой самой записью. Вот только увидишь в людях что-то хорошее, а они тебя давай шантажировать. - Наполовину святая, - добавляю я и протягиваю Джо руку для рукопожатия: - Меня, кстати, Макс зовут. И, да, я все-таки мальчик. А наряд мой… ну так получилось.
Я скромно улыбаюсь доктору, пожимаю плечами и присаживаюсь за стол, наблюдая, как щенок залезает на диван.

- Сарделька, - это единственное, что приходит в голову, видимо из-за розового носа собаки. Пора бы уже поесть, а то кроме как о еде ни о чем думать не могу. - Впрочем, не стоит так животину называть. Вдруг голодный год, Сарделька первым пострадает. Лучше Тузиком или Лордом каким-нибудь назовите.
На этом идеи мои иссякли и я посмотрел на Сэм, ожидая, что она предложит.

...

Саманта Бромлей:

улицы - дом Джо

Дорога к дому доктора заняла немного времени. Какие все-таки несознательные люди. Ведь наверняка кто-нибудь слышал, как мы несли свободу животным и никто не вышел и не поддержал наш благородный порыв. Пришлось все делать самим. Ну да ничего, вспомнила, валяющийся в пыли кусок забора, мы справились. Волкодава немного жаль, ладно завтра, если вспомню, принесу ему сосиску. При мысли о еде живот неаристократично заурчал, напомнив, что алкоголь конечно хорошо, но поужинать бы не мешало. Интересно, у доктора есть что пожевать? Покосилась на Джо, который одной рукой прижав щена к груди, другой отпирал дверь дома.

Миленько. Не особняк папеньки, но жить можно и доктор, похоже (заглянув везде и не обнаружив следов пребывания женщины), это делает один. Полазив по шкафчикам в ванной, вытащила чистое полотенце и поборов желание принять душ, умылась. Как было бы прекрасно постоять под упругими струями воды, а после завернуться в махровый, висящий на крючке халат, забраться с ногами на диванчик и читая книгу, есть. Может, наплевав на приличия так и сделать? Представляю шок доктора. [i] Воспитание оно такое воспитание. Мысленно помянув папу тихим, добрым словом, провела ладонью по ворсистой поверхности халата и решительно открыв дверь, пошла на кухню.
Джо разогревал поздний ужин, щен получивший свою порцию бодро чавкал. Хотела усесться и подождать пока док сервирует стол, но решив, что чем быстрее он закончит, тем быстрее я поем, помогла расставить тарелки.

Стараюсь не смеяться глядя на Макса, который смыв грим довольно забавно смотрится в юбке и без бюста. Нужно узнать, что подкладывал, ибо его лиф этим вечером пользовался бешеной популярностью у мужской половины города Энска. Устроившись за столом, придвинула к себе тарелку.
- А давайте политесы оставим на потом, - хмыкнула, - приятного аппетита.

- И не говори, - прожевав, улыбаюсь, - карма - злая сука. Но знаешь, тебе идет юбка. Нет, не Дункан Маклауд конечно, но тоже очень ничего.

- Пожалуйста, - вот она мужская благодарность. Я тут, можно сказать, жизнью рискую, от бачков мусорных уворачиваюсь, и даже про долю свою тактично забыла ( не наживы же ради, немного там этих денег было) а тут раз и ... наполовину. Интересно, на какие половины делит меня моя святость? На правую - левую или верхнюю-нижнюю
Мотнула головой. Хороший коктейль был, раз не отпускает до сих пор.

Посмотрев на Джо, потом на Макса, перевела взгляд на, вытянувшегося на диванчике и мирно посапывающего щена. Спит и не знает, что в этот момент решается его судьба. С каким именем ему жить на белом свете.

Похоже вечером, у всех туго с вариантами. Может не пороть горячку и подождав до утра на свежую голову... Представив насколько свежей будет утром голова, вздрогнула.
- Да, сарделькой не стоит, а то его собаки на прогулке засмеют. Будет у него глубокая душевная травма. Начнет плохо есть, чутко спать, возненавидит своего спасителя и в период подростковой гормональной бури сбежит из дома. Свяжется с плохими псами они его воровать научат…
Замолчав оценила взгляды моих визави. Ошарашенный и врачебный, в обоих читалось примерно одно и тоже просто с разных точек зрения. Вздохнув, ещё раз посмотрела на малыша.
- Хотя похож, только не на сардельку, а на сосиску. Но потенциал для округления боков есть, - улыбнулась, - шучу я, - сокрушенно покачала головой, - как вы с такими нервами живете-то? Хорошо, давайте назовем его…
Щенок, видимо отдохнувший после ужина и непоседливый как все дети соскочил с дивана и. шумно обнюхивая все подряд, прошелся по кухне. Попил водички, поскребся лапой о дверь холодильника, попытался открыть выдвижной ящик. Закончив детальный осмотр помещения, подошел к столу.
- Красавец, - хлопнула ладонью рядом с собой. Малыш перебазировался и уселся рядом со мной, - ты не Тузик и совершенно точно не Шарик, - погладила по голове, - давай ты будешь Вездесущим.
- Как? – Джо от удивления перестал жевать.
- А что? Хорошее имя, - пожав плечами, продолжаю поглаживать щенка, - очень ему подходит и звучит красиво, - стараюсь не смеяться, - и потом он же ещё малыш, а кличка хорошо звучит как с одним, так и с двумя « эс». Актуально, не побоюсь этого слова.
- Длинная очень, - Максим, закончив есть, откинулся на спинку стула, - покороче надо.
- Хорошо,- ухмыляюсь, - домашний вариант Ведя. Тоже лаконично и красиво. Док, как тебе? Нам, - переглянулась с, почти получившим гордое имя, щеном, - нравится.
«Уаф!»
- Дай лапу, - смеясь, подставляю руку, не надеясь, но малыш понимает, - смотри, он кое-что умеет. Может даже второе «эс» в кличке не пригодится.
Заканчивая ужин в теплой дружеской обстановке, смотрю на часы и понимаю, что домой уже поздно. Проявлять воспитание сейчас неуместно. Потому что при всем богатстве выбора, альтернатива небольшая. Или добираться через полгорода домой или оставаться здесь. Но количество выпитого и уютные посиделки разморили, так что тащиться куда-то совершенно не хочется.
- Поздно уже, а мне завтра на работу. Джо, ты же не против, если останусь у тебя? Много место не займу, - улыбаюсь, понимая, что отказать при такой постановке вопроса будет проблематично, - мне нужна кровать, зубная щетка и халат. У тебя же есть запасные?

...

Ганзель Краус:

Медицинский центр "Айболит" - Квартира Ганзеля Крауса - Swing time...

- Пообщаться нам надо, - говорю я, - в более спокойной обстановке. Приглашаю тебя в кафе через, - смотрю на часы на стене, - 6 часов 49 минут. Придешь?


- Хорошо. Только место выберу я. Так это можно будет считать свиданием?
Арина с такой силой захлопнула двери, что со стены упал портрет профессора Мечникова, заботливо прикрепленный мною еще в первый рабочий день, а в несгораемом шкафу угрожающе задрожали мензурки.
- Это значит, да?
Я улыбнулся. Искренне и впервые за долгое время. Вполне возможно, что она принесет с собой топор в элегантной сумочке, чего я так радуюсь? Но улыбка отказывалась слезать с лица.
Оглянулся, чтобы посмотреть карточки на столе и чуть по привычке не крикнул: «Следующий!», только потом вспомнил, что у меня вообще-то отгулы. В двери постучали, и вошла медсестра Лидочка с моей черной кожаной курткой:
- Доктор Краус, вот ребята из скорой передали, вы в машине забыли
- Спасибо
Кажется, «рассеянный с улицы Бассейной» стихотворение как раз про меня. Выворачиваю карманы. Хорошо, что ключи целы и мне несказанно повезло, что я не положил в куртку бумажник. Ой, а что это? Моя ладонь нащупывает сложенный в несколько раз лист бумаги. Рисунок того мальчика с праздника! Как он мог уцелеть? Бережно разворачиваю. Рисунок не только уцелел, он, кажется, вообще практически не пострадал. А разводы по краям лишь придали картине достоверности. Но как же это? Какими токсичными красками и карандашами мы разрешили рисовать детям?
Ладно, подумаю об этом потом. Разу уж я оказался на рабочем месте, то иду в педиатрическое отделение, чтобы проведать Луизу.
- Как поживает моя любимая пациентка?
Девочка сидела у окна за небольшим столиком. Это было общее помещение для всего отделения, такая себе игровая комната. Завидев меня, Луиза улыбнулась. Я уселся на крошечный стульчик рядом, так что мои ноги практически касались подбородка.
- Доктор Краус. А я действительно ваша любимая пациентка?

- Конечно – я наклонился к ее уху – Только никому не говори, а то другим станет обидно. Вот –протянул ей рисунок – Держи,
- Ух ты! – Луиза осторожно развернула бумагу – Как красиво! Он прям волшебный. А кто его нарисовал?
- Один мальчик на Набережной, там был праздник
- Знаю – она вздохнула и отложила рисунок – Там даже с тарзанки в воду прыгали,…хотела бы я там быть
- Будешь…на следующем уж точно! Потому что операцию я сделаю совсем скоро!
Луиза просияла.
- Серьезно?
- Отвечаю! Только насчет прыжков с тарзанки….мы еще поговорим…


Домой попал к обеду. Бросил ключи в вазочку, снял куртку и устало вытянул ноги, опустившись на диван. Сзади послышалось хлопанье дверцей холодильника. Это Гретель, которая все еще со мной не разговаривала, но, видимо, не преминула случая показать свои чувства.
- Слушай, с меня сегодня пожалуй хватит громких хлопаньев. Должен же быть лимит.

Сестра не ответила и принялась ожесточенно нарезать бутерброды на кухне, видимо представляя на месте помидора меня. Ненавижу ссорится с Гретель. Это мучительно для нас обоих.
- А я-то думал ты уехала в «Элизиум».
- Я хотела. Но мне сказали, что к Стелле пока нельзя. Наш визит вызвал у нее стресс. Сказали, что с посещениями надо подождать хотя бы пару дней. Но ведь тебе это не интересно, не так ли?
Встаю с дивана и сажусь за стол, чтобы быть рядом с ней. Я должен быть честным и с самим собой и с Гретель.
- По правде говоря, все несколько не так, как ты думаешь. Дело в том, что я просто еще не готов. Ты готова, я знаю, потому что сильнее меня, намного сильнее. Это не вина Стеллы, или еще чья-то. Это только мои демоны, но, думаю, что скоро смогу их перебороть…
Взгляд Гретель теплеет.
- Я понимаю, да я не одобряю твоего решения, но …и не буду тебя торопить
- Нужна помощь? – киваю на стол и аккуратную стопочку бутербродов на тарелке.
- Да, нарежешь яблоки для фруктового салата?
Покорно поднимаюсь и достаю вторую досточку и нож.
- Опять яблоки, знала бы ты, что я ехал в грузовике с яблоками по дороге из «Элизиума».
- Ты о чем?
И я рассказал. Про себя, про Арину и про наше с ней знакомство. Правда, про некоторые моменты, вроде Стены все-таки решил умолчать, так как не был уверен в собственной вменяемости. Мы разговаривали и уничтожали бутерброды, и я понял насколько скучал по этой легкости и по нашим доверительным отношениям. Когда мы обсуждали не какие-то ужасные события и не прятали тайны друг от друга, а радовались чему-то новому.
- …и сегодня вечером опять с ней встречаюсь
- С ума сойти – Гретель поставила на стол две чашки с чаем
- Ты думаешь не стОит?
- Нет, считаю, что ты определенно должен пойти – сестра пожала плечами – Никогда не видела, чтобы ты был так чем-то или кем-то заинтересован. Должен же ты выяснить, откуда она тебя знает, так и не вспомнил?
Качаю головой. Ни одно отдаленное воспоминание из прошлого об Арине Морской не всплыло.
Гретель отпила чая.
- Может, была одна из тех угарных вечеринок, один- дринк-второй, а потом открываешь глаза – ничего не помнишь, а у тебя в одной руке шапка охранника Букингемского дворца, а в другой чучело обезьяны
- Со мной никогда не случалось такого на вечеринках
- А, точно, это была я – Гретель усмехнулась
- Не будешь тут скучать?
- Нет. Продолжу свои исследования. Точнее попытаюсь их начать. Иди. Не проворонь такую девушку.
Кажется, так тщательно я не собирался еще никогда. Только туфли принимался чистить три раза, чтобы добиться зеркального блеска. Еще и стрелки на брюках сделал утюгом. Костюмчик сидел. И это радовало. Гретель пожелала удачи, и обозвала меня Золушкой.
Полезно, однако, что в карте пациента помимо всего прочего указывается еще и его телефонный номер. Для пущей загадочности ограничился простой смс-кой Арине с адресом места, где буду ее ждать.

Еще более полезно пролечить от инфекции семью единственного в городе владельца небольшого свинг-клуба. Сам клуб Swing time располагался в подвальчике в ничем не приметном здании, так что его легко было не заметить. Посетителей сегодня было немного, и хозяин пошел мне навстречу – выставил «часового» при входе и как только Арина приблизилась, свет внутри погас.
Кажется, она чертыхнулась, спускаясь в темноте по ступенькам вниз, где было так же темно и тихо. Посетители клуба оказались на редкость отзывчивыми людьми и охотно пожелали присоединиться к моей затее. Я сказал им, что это день рождения. Мне хотелось посмотреть, что сделает Арина, когда среди кромешной тьмы и казалось бы заброшенного подвала вдруг вспыхивают огоньки и народ кричит:
- Сюрприз для Арины!
Не знаю, хотела ли она достать топорик из сумочки, как я предполагал. Я просто не дал возможности этого сделать.
Делаю изящный поворот на носках и кричу оркестру:
- Алессандро, врубай! Сначала – танцы, поножовщина – потом!

...