Герой её воспоминаний. Книга первая (ИЛР)

Конкурс зрительских симпатий, кто из героев нравится больше?
Арсений		5%	[ 2 ]
Арсений		5%	[ 2 ]
Владимирцев		21%	[ 8 ]
Мишель		62%	[ 23 ]
Мишель		2%	[ 1 ]
Мишель		2%	[ 1 ]

Всего голосов: 37 Опрос завершён. Как создать в теме новый опрос?

Irenie:

 » 14 (тогда)

Бухарест, весна 1916 г.
Солнечным майским днём в один из домов на страда Габровень* (одна из известных улиц в Бухаресте) с визитом пришла немолодая уже женщина, высокая, изысканно одетая, с безупречной осанкой и аристократичными манерами. Она держалась с достоинством императрицы, и дворецкий, несмотря на запрет хозяина, всё же пропустил её внутрь.
- Я доложу о вас, - сказал он с почтением, отвесив такой низкий поклон, будто гостья эта была как минимум королевских кровей и состояла в близком родстве с Фердинандом I** (король Румынии с 1914 по 1927 гг.) – Однако господин редко принимает гостей, а потому заранее прошу извинения.
- Меня он примет, - уверенно сказала женщина, и отчего-то дворецкий ни на секунду и не подумал сомневаться в этом.
- Как вас представить? – Полюбопытствовал он.
- Ангелина Волконская, - ответила немолодая женщина, и дворецкий с почтением кивнул, после чего ушёл по винтовой лестнице на второй этаж, чтобы вернуться спустя недолгое время вместе со своим хозяином.
В этом дорого одетом, самоуверенном франте с большим трудом угадывался бывший управляющий отелями Волконских – здесь, в своей стране и на своей территории он даже вёл себя по-другому!
- Поверить не могу, - обронил он вместо приветствия. – Вы!
- Мы можем поговорить наедине? – Осведомилась старая княгиня, скользнув неодобрительным взглядом по дворецкому.
- Я подам чаю, - отозвался он, но пожилая женщина категорично покачала головой.
- Не стоит беспокоиться. Я не задержусь надолго.
Когда он ушёл, оставив своего хозяина, Адриана Кройтора, наедине с таинственной гостьей, в комнате первое время царило неприятное, неловкое молчание. Старая княгиня упрямо не знала, с чего начать, глядя теперь на этого человека – совершенно другого Кройтора, не того, к которому она привыкла. Неудивительно, что Дружинин не преуспел с уговорами вернуться в Москву! Генеральша и сама усомнилась на секунду в успехе своей затеи.
Однако когда молчание затянулось, она всё же первой нарушила эту тишину и сказала твёрдо:
- Ты знаешь, зачем я приехала, Адриан.
- Да, - не стал спорить Кройтор. – И, по правде говоря, я удивлён. Неужто во всей Российской империи не нашлось более человека, согласного поправить ваше финансовое положение?
- Мне не нужен никто, кроме тебя, - дёрнув щекой, произнесла генеральша, старательно избегая смотреть Адриану в глаза. Затем усмехнулась, покачала головой. – Чёрт возьми, это ты хотел от меня услышать? Чтобы я признала, что не справляюсь без тебя? Да, не справляюсь! Я старая одинокая женщина, к тому же, ни черта не смыслящая в счетах, и тебе о том прекрасно известно! Что ещё ты хочешь, Адриан? Прикажешь на колени перед тобою встать?
- Право, не стоит, - рассмеялся Кройтор, и за эту совершенно неуместную весёлость старая княгиня возненавидела его ещё больше. – Если быть откровенным, мне глубоко безразличны эти признания. Вы, Волконские, все такие: живёте со святой уверенностью, что весь мир вертится вокруг вас. И муж ваш был такой же, и старший сын, упокой Господь его душу, а о младшем и говорить нечего! Вы даже и внука своего умудрились испортить, заразить феноменальным эгоизмом и манией величия! Единственной чистой душою среди вас была лишь Юлия Николаевна. За это я её и любил! Она-то понимала, что кроме Волконских в мире живут и другие люди, с которыми надо считаться.
Упоминание о дочери приносило старой княгине неимоверную боль, и она невольно прижала руку к левой груди, где, под тёмной тканью сатинового платья, заныло больное сердце.
- Адриан, - произнесла она, - я признаю, что была несправедлива к тебе. С самого начала несправедлива. Ты, верно, и не знаешь: я ещё и ругала свою великодушную дочь, когда та привезла тебя в Москву и стала воспитывать как родного сына. Более того, - горестно вздохнув, княгиня покачала головой, и всё же договорила: - Более того, я бы убедила её не уделять тебе столько внимания, если бы только могла! Но к тому времени она была уже замужем, сама себе хозяйка. И, я скажу тебе одно: я рада, что так. Потому что иначе у нас не было бы тебя: того тебя, которого мы знаем.
- Одна лишь практическая выгода? – С ехидной усмешкой спросил Адриан. – Ни толики страдания к маленькому мальчику, оставшемуся сиротой в десятилетнем возрасте?
- Я говорю, как есть, - отозвалась княгиня. – Хотя, вероятно, должна сейчас рассуждать о том, как сильно люблю тебя, и считаю за родного сына. Поверишь ты в эту лицемерную ложь?
- Не поверю.
- А значит, не имеет смысла говорить, - ответила генеральша. – Моя дочь сделала тебя тем, кто ты есть, Адриан. И ты расплатился с ней за её доброту сполна: при тебе семейное дело Волконских процветало, упрекнуть тебя не в чем. Но всё же…
- В Россию я не вернусь, - категорично ответил Адриан, когда княгиня взяла паузу, чтобы перевести дух. – Но позвольте всё же сказать вам, Ангелина Радомировна, я всегда бесконечно уважал вас за вашу честность и за умение говорить правду в лицо. Вы даже сейчас не изменяете себе, это делает вам честь. Это всё, о чём вы хотели поговорить со мною?
Вот так и рушатся надежды.
Однако упрямая генеральша не собиралась сдаваться – не для того она преодолела такой огромный путь! Непринуждённым жестом смахнув ворсинку с платья, она сказала, как ни в чём не бывало:
- Нет, не всё.
И рассказала о Катерине.
Рискованный это был ход. Сердце старой княгини отказывалось биться всякий раз, когда она думала о погибшей внучке – а сердечных капель с собой у неё не было. Да и Адриан вряд ли захочет помочь, если очередной приступ настигнет княгиню прямо сейчас. Адриан, один из первых скажет, что именно она сгубила Катерину, и будет абсолютно прав!
Однако не говорил вообще ничего. Усевшись на диван, напротив кресла, в котором восседала княгиня, Адриан внимал её рассказу, не осмелившись перебить. По его гладко выбритым щекам бежали горькие слёзы, а он этого и не замечал, всё ещё не в силах поверить, смириться…
Каждое последующее слово давалось княгине тяжелее предыдущего, а под конец она и вовсе с трудом могла говорить, воздуха не хватало. Велеть Адриану открыть окно? Да он, поди, и не услышит – несчастный Кройтор вообще никак не реагировал на происходящее, остекленевшими глазами глядя в одну точку прямо перед собой…
Постойте, а что значит «велеть Адриану»? Ну что это за очередные королевские замашки? Он не слуга ей, чтобы она ему приказывала – и никогда не был слугой, несмотря на многолетние попытки генеральши доказать обратное.
Он кругом был прав! Волконские помешались на своей знатности, и она, княгиня, одна из первых распространяла эти ошибочные заблуждения. Но ничего, она исправится! Непременно исправится, если только он согласится дать ей шанс…
- Трагедия, случившаяся в Большом доме, была от начала и до конца подстроена Иваном Гордеевым, - уверенным голосом продолжила генеральша. – А теперь этот сукин сын, обезумев от своей безнаказанности, надумал подчистую разорить меня. «Центрального» уже нет, Адриан. Я продала здание одному из чиновников, и неделю назад его снесли. Это был любимый отель Юлии, её самое первое детище. Помнишь, с каким тщанием она выбирала деревянные панели для фойе? А цветы, что она выписывала из Парижа для оформления гостевых комнат?
- Лилии, - сглотнув, ответил Адриан. – И белые ирисы.
- Их выбросили на мороз, погибать, - ответила генеральша. – А мы с Александрой забрали их, и увезли к себе. Ничего этого больше нет, Адриан, понимаешь? Этот ублюдок уничтожает всё, к чему прикасается! Ему противно всё, что связано с Юлией, и он хочет отобрать последнее, что у меня есть – светлую память о ней. А я, чёрт подери, ничего не могу с этим поделать!
Кройтор молчал, неопределённо качая головой. То ли намекал, что не собирается вмешиваться, то ли поражался безжалостности Ивана Гордеева. И тогда генеральша, отродясь ни кого не просившая о помощи, переступила через себя и прошептала:
- Помоги мне, Адриан. Прошу, помоги! Этот сукин сын не должен победить! Из-за него погибла моя дочь, из-за него не стало Катерины… А он имеет все шансы остаться безнаказанным, потому что перед законом он чист: я никогда не докажу его вины, этот ублюдок всё предусмотрел! Соглашайся, Адриан, - уже на выдохе произнесла княгиня. – Соглашайся, и вместе мы одолеем Ивана Гордеева и отомстим ему за смерть Кати и Юлии!
Кройтор вновь покачал головой, а затем поднялся на ноги, и, перехватив полный отчаяния взгляд своей гостьи, сказал:
- Пойду, возьму плащ. На улице холодно, а нам предстоит долгое путешествие…
Генеральша не сдержала облегчённого вздоха, услышав эти слова. Резко поднявшись на ноги, она подошла к Адриану и обняла его. Тот, немного удивлённый такой нежностью со стороны извечно недолюбливающей его генеральши, неловко скрестил руки за её спиной, и прижался к худому, костлявому плечу. А старая княгиня смахнула украдкой непрошеную слезу, и улыбнулась.
Теперь, когда она вернула себе своего самого сильного союзника, игра пойдёт совсем по иным правилам. Ну, Гордеев, теперь держись...!

...

Irenie:

 » Воскресный показ мод: Ангелина и Адриан

Внезапно, да?!

Вот так я не по графику сегодня решила вас ещё немного порадовать нашей парочкой сведённых...
Это вдогонку к предыдущей главе

Ангелина и Адриан

По-моему, здесь она даже на Юлию чем-то похожа...

...

Margot Valois:

Ириша, спасибо за новые главы и зрелищный показ мод!

И в который раз повторюсь, что Мишель - умница, как деликатно девушке приятное сделал, а казалось бы - мало, подумаешь, пустяк...

Ангелина тоже молодец - представляю, насколько больно ей было снова пропускать через себя эти страшные воспоминания, но её рассказ задел Адриана за живое. Берегись теперь, Гордеев - если уж Алексей и Адриан начнут против тебя войну, то ты не только будешь разорен, но и физическую боль испытает - во сто крат сильнее той, что он причинил этим людям.

...

xiomara:

Доброго времени суток!

Иришка! Ах, какая глава!




Ах, ты, самоуверенный котяра!



Так пора вспоминать, Мишель. Дело того стоит! Это же девушка, по которой ты страдал последние четыре года.. И явно к тебе неравнодушна, нужно только правильно к этому подойти..



Это доказывает, что Сашуня замечательно преуспела, изображая ненависть к Мишелю. Но мы-то знаем правду.


Эх, какая же сцена в заводи! Не сказать, чтоб очень горячая, но скорее ужасно волнительная... в первую очередь для Саши.

Она, было, решила искупнуться. Но оказалось, что место уже оккупировано. Она конечно же не ожидала, что перед ней предстанет Мишель во всей своей почти обнаженной красе.



Да уж! Мишель сгорел бы со стыда!

И никак нельзя осуждать Сашу за то, что она во все глаза его рассматривала. Кто бы смог устоять, когда перед глазами такой образчик мужественной красоты?
Но как же Мишель её обидел. Она ждала от него, что он сделает так...



... а он преспокойно одевался. Просто ужасный человек!

Ничего удивительно, что она разразилась очередной язвительной тирадой, с ревностью пополам:



Но как же она удивилась, когда он не съязвил ей в ответ.. И уж совсем он её разочаровал, когда пошел себе по своим делам, не сказав ей ничего столь же колкого... Но слава богу, все же не удержался Мишаня и сказал ей пару ласковых, а то бедная девушка совсем бы расстроилась. А так Саша в отличнейшем настроении отправилась купаться, и еще больше обрадовалась, когда обнаружила кусок мыла, явно оставленного для неё Мишелем.



Ну что ж... процесс пошел. Браво, Мишель! Правильным путем идете, товарищ! То есть - ваше величество!

...

Tanya G:

Оооо! Какая глава.
У меня просто нет слов.
Мишаня молодец.
Продолжение жду с нетерпением.

...

-Алиса-:

Ира, девочки, всем здравствуйте.

Ну, что сказать? Миша - молодец. Вместо банальных комплиментов, навязчивых попыток ухаживания продемонстрировал девушке во всей красе всего себя любимого. Соблазнительное зрелище, особенно, когда стоит протянуть руку, и можно сорвать запретный плод. Блестящая стратегия: дать понять Александре, чего она себя добровольно лишает. К тому же очень трогательный и приятный знак внимания - кусочек туалетного мыла. Не поставил девушку в неловкое положение, даже слов благодарности произносить не потребовалось. Думаю, бессонная ночь Сашеньке обеспечена.

Княгиня - железная леди. Не смог Дружинин уговорить Кройтора, сама поехала. Знала на что надавить, как заставить Адриана встать на свою сторону. Пусть больно было вспоминать, но жажда мщения сильнее боли.

...

La Sorellina:

Ириша,коллажи -
Мимими!Он оставил ей мыло! поистине царский подарок в те времена.
Ура! Адриан всё-таки с генеральшой,и теперь они дадут прикурить Гордееву!

...

izosav:

Ириша, ты как всегда, на высоте
Ну за уши не оторвать от чтения.Спасибо

...

xiomara:

Добрый вечер!

Иришка, я вчера не успела сказать о твоих коллажах. Как всегда, здорово получилось! Красиво, да еще с изящными вензелями! Ангелина такая изысканная дама!

По 27-й главе

Княгиня все-таки уговорила Адриана, даже пришлось самой к нему ехать для личной беседы… Наверняка княгине было очень трудно переступить через гордость и обратиться к Адриану за помощью, но она сделала это, понимая, что лежит на другой чаше весов. И тяжко было рассказывать об ужасной смерти Кати, зная, что это на её совести. Но именно этот рассказ заставил Адриана согласиться, а то бы княгиня ушла ни с чем. Теперь для него это тоже дело личной мести – за Юлию и за Катеньку. Очень надеюсь, что сообща они взгреют эту сволочь.

...

Irenie:

Девчата, добрый вечер!
Большое спасибо за отзывы, вы ж мои умнички, ответственные какие, как же я рада, что отписываетесь по каждой главе!




Девочки, я очень рада, что понравилось! Идея, кстати, родилась спонтанно! Лёля учит, что хороший коллаж быстро не сделаешь, а эти - все до единого, я наваяла минут за 30, наверное, и то потому, что нечем было себя занять, пока ждала папу, чтоб в деревню вместе ехать!
Думаю, времени мало, за вычитку не успею взяться, а коллажи... хм... и вот, вуаля!





Девочки, знали бы вы, сколько я ломала голову над тем, какими должны быть действия с его стороны... Мне абсолютно любой вариант видится банальностью - ну, допустим, где-нибудь там он спасает её жизнь, или из той же воды вытаскивает, и она в порыве чувств отдаётся ему прямо там, на берегу... эмн... куда-то меня не туда понесло, да. В общем, это было бы ну слишком приевшимся вариантом, изъезженным. Мне захотелось доли новаторства, ну как обычно. И вот так вот издалека Мишель начал шарики подкатывать...
Мне тоже показалось здорово, что именно так, а не какие-нибудь там банальные цветочки или ещё что-то





Девочки, всё так и будет! Более того, Лиля, я бы даже сказала - они ЗАЖГУТ! На пару им по силам горы свернуть! Боже, мне даже жаль, что там невозможна никакая любовь - но, тем не менее, они всё равно прекрасная пара и созданы дополнять друг друга, пусть даже не в том смысле, в каком обычно эту фразу употребляют. Но всё же, вместе они - сила! Честно говоря, я прослезилась в том моменте, когда он согласился вернуться
Думаю, вы уже привыкли, что такая вот я ненормальная, плачу над своими же собственными книгами, ага.



Ксюша, ну когда я тебе обещала "ту самую" сцену - ты ведь сразу поняла, что я про эту, да? Когда предо мной встал непростой выбор, что смотреть сначала "Ястреб и голубку" или "Дочь Элизы" - я взвесила все "за" и "против", и пришла к выводу, что, конечно же, "Дочь Элизы", ПОТОМУ ЧТО ОН ТАМ В ЗАВОДИ КУПАЕТСЯ, УТИ БОЖЕ МОЙ, КАКАЯ ФИГУРА, КАКОЙ МУЖЧИНА, Я ЗАДЫХАЮСЬ, СПАСИТЕ-ПОМОГИТЕ!


Ой, ещё какой...!


Да мы-то знаем, а они не знают - ни он, ни она...


И для меня Я к этому товарищу не могу спокойно относиться. И не одна я! Видела опросник, Ксюш? 8 против 5!!! И это я сама ещё не голосовала!!! Я наслушалась уже в конце "Ошибки" всякого о Мише, и решила, что если он будет сдавать позиции, то я его обязательно поддержу! А, видишь, даже не пришлось! Как всегда, он у нас первый во всём, даже в реале Чему я лично очень рада!


Если бы не Аглая до этого, то так бы и случилось...


Я знала, что ты над этим моментом посмеёшься!))))


Ксюша, спасибо за фотку! Бессовестный, ага. Ну он боялся не сдержаться, вроде как.
Да и потом, что же он будет против воли к ней лезть? Он же не Руся... Что, опять спойлерю, да?


У неё просто ужасный характер, отвратительный!!! Ну вот зачем она так?
Меня куда больше удивляет его бесконечное терпение. Он же молча это всё стерпел, не снизошёл даже до того, чтобы огрызнуться! Видимо, настолько любит её, любит даже это в ней...
Он безнадёжен, по-моему. Так жёстко влюбился, что всё... хоть ложись и помирай!


Ну если бы он совсем промолчал, он был бы не он! Но вообще-то он показал себя как взрослый, разумный человек, а она...
...увы...
Я сейчас ловлю себя на мысли, что она очень сильно уступает Ксении. Просто фантастически. Ксению жизнь потрепала и многому научила, заставила повзрослеть. А эта - как была упёртой маленькой злючкой, так и осталась.


Ахахаха, да-да, его величество наконец-то приблизился к заветному на шаг!



Таня, Аня, а вот вам отдельное спасибо за то, что начали активничать и не ленитесь писать хотя бы пару строк! Мне очень приятно их читать и вдвойне приятно знать, что вам не безразличны мои старания!
Ура-ура-ура, девчата, спасибо вам!

Всем гран мерси за отзывы!

...

Irenie:

 » 15 (сейчас)

Хутор Георгиевский, 1919 г.
Несмотря на плохое самочувствие, лежать в постели Ксения не стала и, пренебрегая Сашиными рекомендациями, на третий день отправилась в госпиталь, чтобы помогать раненым наравне с остальными. А вот получалось у неё не в пример лучше, ни с изнеженной аристократкой Марьей, ни с криворукой нерасторопной Аглаей не сравнить. Ксения делала свою работу быстро и уверенно, и когда у несчастного Скворцова в который раз за ночь открылось кровотечение, она стала первой, кто пришёл на помощь. И прежде, чем Аглая успела позвать доктора Алекс, ранение Андрюши было мастерски обработано и перевязано, и более никаких беспокойств бедному ефрейтору не доставляло. К тому же в присутствии Ксении он отчаянно храбрился, высоко поднимая подбородок, делал вид, что ему вовсе не больно. А сам в то же время мужественно терпел.
Саша, пришедшая уже под конец процедуры, не без улыбки подумала, что её верный поклонник, похоже, сменил предпочтения и влюбился заново, в очередную свою спасительницу, черноволосую Ксению Митрофанову. Та на его пылкие благодарности отвечала сдержанной улыбкой, но улыбались только её губы, глаза же оставались серьёзными и печальными.
На подошедшую Сашу она посмотрела с растерянностью и смущением.
- Вероятно, я не имела права вмешиваться, я всё же не доктор, - сказала Ксения тихо, будто извиняясь. - Но рана снова открылась, и я решила не дожидаться, а сделать всё, что в моих скромных силах, пока Андрей Лукьянович не истёк кровью.
Саша обратила внимание, что Ксения - то ли намеренно, то ли нет, ни разу не обратилась к ней на "ты" в присутствии посторонних, это её и удивило и порадовало, заставив примирительно улыбнуться в ответ.
- Вам не нужно оправдываться, Ксения Андреевна! Вы поступили правильно, а Андрей Лукьянович ещё и благодарить вас должен за своевременную помощь! - Вздохнув украдкой, она добавила уже чуть тише: - Господи боже, кто бы только знал, как давно я мечтала о такой помощнице! С моих девочек взять, увы, нечего - они даже вдвоём, увы, не тянут на одну полноценную сестру!
Ксения улыбнулась, было, польщённая комплиментом, но улыбка почти сразу же пропала с её лица, когда она подняла взгляд и увидела кого-то у Саши за спиной. Та тоже обернулась, заподозрив неладное, и заметила штабс-капитана Алиханова, который как раз направлялся в их сторону.
Ксюша сглотнула и невольно отступила на шаг назад, выронив окровавленный платок, который хотела забрать для стирки. Он упал на пол, но девушка этого и не заметила, не сводя с Алиханова испуганных глаз. Тот, надо сказать, тоже смотрел исключительно на неё, будто в госпитале кроме них никого и не было более. И уверенно продолжал идти вперёд, рискуя сбить с ног Александру, стоявшую точно на его пути, но вовсе не собиравшуюся уступать дорогу. Вероятно, она услышала, как Ксения прошептала тихое "Господи, помоги!", а уж сколько страха и отчаяния было в этой мольбе!
Потому Саша нарочито громко покашляла, намекая на своё присутствие, и только тогда штабс-капитан соизволил остановиться. Весьма недовольный, он взглянул на стоящую на его пути барышню как на гнусное насекомое.
- Вы чего-то хотели, господин капитан? - Как ни в чём не бывало поинтересовалась Саша, сделав вид, что не замечает ни воинственного настроя Алиханова, ни двоих крепких ребят за его спиной, не внушающих ни малейшего доверия.
- Госпожу Митрофанову, - отозвался штабс-капитан, переводя полный священной ненависти взгляд с Саши на Ксению.
- Ваш Владимирцев всё-таки дал добро на то, чтобы меня расстреляли? - Упавшим голосом поинтересовалась она, и такое предположение Сашу глубоко возмутило, но Алиханов ответил прежде чем та успела оскорбиться:
- Наш Владимирцев приказал прежде допросить пленных, а уж потом всё остальное. С господином Васильевым мы закончили, теперь ваша очередь!
Ксения стиснула зубы и, еле заметно покачав головой, сделала ещё один шаг назад. А Саша, вспомнив о страшных шрамах на её теле, подумала, что у бедняжки после такого просто обязан был выработаться вполне объяснимый страх перед проведением допросов. Да что и говорить, этого Алиханова Саша и сама боялась! А слава о нём ходила пострашнее, чем о Гордееве с командой!
Ввиду всего этого не заступиться за несчастную Митрофанову Саша не могла никак.
- Я не думаю, что в этом есть необходимость, - сказала она, совершенно не заботясь о том, что дерзостью своей вызовет ещё большую ярость штабс-капитана. – Этот ваш… Гордеев уже наверняка допросил Ксению Андреевну, и узнал от неё всё, что только возможно узнать. К чему вам переделывать его работу?
Алиханова разбирало нестерпимое желание сказать этой дерзкой рыжей ведьме, чтобы не совала нос, куда не просят, и ушла подобру-поздорову, но он сдержался, заметив, как на него смотрит добрая половина солдат и офицеров. А взгляд раненого Андрея Скворцова был суровее остальных. Поэтому, нехорошо усмехнувшись, штабс-капитан сказал:
- Боюсь, что подполковник Гордеев был слишком... непредвзят! Да и, к тому же, я очень сомневаюсь, что в постели им было до разговоров!
Среди солдат прошёлся изумлённый гул, но изумлялись скорее бесконечной грубостью Алиханова, нежели любовными похождениями Гордеева. А когда Саша в следующую секунду наградила штабс-капитана звонкой пощёчиной, гул усилился вдвое, а ефрейтор Скворцов не сдержал изумлённого возгласа.
- Это вам за ваши дивные манеры! - Прокомментировала Саша и, заметив, что Алиханов собирается что-то сказать, предупредила на всякий случай: - Скажете ещё что-то в этом роде, получите вторую!
А вот после этих слов все замолчали как по команде, и такая тишина повисла в воздухе, что стало слышно, как где-то за стеной скребётся мышь.
А уж тяжёлое дыхание разъярённого не на шутку Алиханова и вовсе звучало как оглушительный рёв, и сердце Саши сжималось в страхе с каждым последующим выдохом. Но, тем не менее, она храбро продолжила:
- Как вам не стыдно говорить такое о женщине?! Вы же офицер!
Это была Сашина любимая присказка, но на Алиханова она подействовала как красная тряпка на быка, и неизвестно, чем бы всё закончилось, если бы не Владимирцев, вышедший из своей комнаты на шум голосов.
- Что здесь у вас происходит? - Озадаченно спросил он, и, прихрамывая, подошёл ближе, отметив и воинственную алихановскую свиту, и перепуганную донельзя Ксению Митрофанову у Саши за спиной. А в воздухе витало такое напряжение, что, казалось, неминуемо убьёт током, если зазеваешься! Надо ли говорить, насколько Владимиру всё это не понравилось?
- Ваша... старая знакомая, очаровательная мадемуазель доктор, пытается препятствовать исполнению вашего же приказа, - пояснил Алиханов, сделав очередной неприятный намёк. - Насколько я помню, пленную сестру велено было допросить, когда она придёт в себя.
- Я думал, Гордеев уже сделал это.
- Гордеев, смею вам напомнить, снял с себя все полномочия, Владимир Петрович, - с наслаждением смакуя каждое слово, произнёс Алиханов. - По вашему же приказу, пленными он больше не распоряжается, разве вы забыли об этом?
"Мы попались в собственную же ловушку", подумала Саша с упавшим сердцем. Ведь Владимирцев и впрямь взял всю ответственность за пленных на себя, и теперь от его имени действовал этот зверь Алиханов, отдавать которому Ксению было ни в коем случае нельзя! Обернувшись на Митрофанову, Саша заметила, что губы её дрожат - бедняжка была напугана и не скрывала этого.
"Ваше величество, где же вы?", в отчаянии подумала Саша тогда. Она не сомневалась, что Мишель решил бы все возможные проблемы за секунду, а то и меньше! И уж точно не дал бы в обиду свою Ксению! Ладно, ладно, не "свою", просто - Ксению. Но, так или иначе, он ни за что не позволил бы ей заново испытать все те ужасы, что она, по-видимому, уже испытала не раз на допросах вроде этого. Сама Ксения могла сколько угодно отмалчиваться, но шрамы на её теле лгать не станут.
А Алиханов не будет с ней церемониться. Саша сама прекрасно слышала, как он громче всех кричал о необходимости немедленного, вот прямо сиюминутного расстрела! Убивать он её, вероятно, не станет, не получив прямого приказа от Володи, но в том-то и дело, что Ксению вовсе не обязательно убивать! Она и так держалась из последних сил, бедняжка! И плохо держалась, судя по тому, что прыгнула с обрыва пару дней назад. Надо думать, допрос с пристрастием от лютого черкеса уж точно не добавит ей желания жить.
"Господи, да её же в первую очередь нужно отгородить от любых потрясений и травм, пока она не наделала очередных глупостей!", в отчаянии подумала Саша и перевела полный мольбы взгляд на Владимирцева. А тот колебался, прекрасно понимая, что и Алиханов-то в своём праве, совершенно не в чем его упрекнуть.
Так, а где же Мишель? Ясное дело - его здесь нет, а иначе не заварилась бы вся эта каша! Однако в данной ситуации решение пришлось принимать самому. И хорошо ещё, что Саша подсказала единственно верное:
- Владимир Петрович, вот вы и допросите Ксению Андреевну! К тому же, вам будет проще, вы ведь старые знакомые!
Володя хотел, было, сказать, что впервые в жизни увидел графиню Митрофанову не далее, чем третьего дня, но потом разгадал Сашину уловку и спохватился. Да, действительно, это был хороший повод увести Ксению Андреевну подальше от штабс-капитана, при этом не потеряв себя в глазах своих же солдат. Разве что, в глазах одного лишь Алиханова? Но в данной ситуации его мнение Владимира Петровича волновало слабо.
Он помнил, как Алиханов вёл себя с пленным женщинами ещё до взятия Екатеринодара, года полтора назад. На правах полковничьего племянника штабс-капитан не гнушался захаживать к ним по вполне естественным надобностям каждую ночь, и не всегда пленницы были этому рады, но Алиханова это ничуть не смущало, а полковник Константинов на похождения племянника смотрел сквозь пальцы. Володю же от такой низости неизменно коробило, что тогда - что сейчас. А уж если представить, что в руки этого зверя попадёт невеста самого Мишеля Гордеева...! За Ксению становилось по-настоящему страшно. Вряд ли она знала о вражде между ними, но зато она видела, какими глазами Алиханов на неё смотрел, и этого было достаточно, чтобы дрожать как осиновый лист.
Так что, в данной ситуации Владимирцева можно ругать последними словами за то, что пошёл на поводу у женщины (как Алиханов) или же восхититься его бесконечным благородством (как мы с вами). Он мог дать штабс-капитану добро, а мог в очередной раз рискнуть своим авторитетом, что и сделал без малейших колебаний. Ради Ксении. И ради Мишеля, который никогда бы не простил ему бездействия.
- Александра Ивановна совершенно права, - сказал Владимир, взяв всего лишь двухсекундную паузу для размышлений. - Не утруждайтесь, капитан, я допрошу Ксению Андреевну сам. Мы с нею были добрыми соседями в прошлом, и, не сомневаюсь, по старой дружбе госпожа Митрофанова расскажет мне куда больше, чем вам. Можете быть свободным!
Что у Володи получалось особенно хорошо, так это повелительные интонации! Он говорил уверенно, но в то же время уважительно, так и хотелось подчиниться! Всем, кроме штабс-капитана. Он в ответ дёрнул щекой и стиснул зубы, сдерживая ругательство. И для начала посверлил немного взглядом ненавистного Владимира Петровича, который испортил ему такое дивное развлечение на сегодня! Но наш Володя без малейших усилий выдерживал взгляды самого Мишеля Гордеева и здорово в этом преуспел, так что Алиханов мог бы и не пытаться пронять его таким образом. Тогда в ход пошли слова. Неприятные, обидные, пропитанные ядом слова, на которые штабс-капитан также был большой мастер.
- Вот, значит, как? - Сухо спросил он, и, мельком взглянув на Александру, сказал Владимиру с усмешкой: - Знаете, ротмистр, тогда уж пусть лучше Гордеев командует, чем какая-то баба!
Фраза прозвучала чертовски двусмысленно, и неясно, имел ли в виду Алиханов саму Александру, или всё-таки намекал на не по-мужски мягкий характер Владимирцева? Как бы там ни было, с этими замечательными словами он зашагал к выходу, а двое ребят из свиты понуро поплелись за ним, расстроенные, что допрос с пристрастием отменяется. А вот Владимиру Петровичу офицерская честь не позволила стерпеть такого вопиющего хамства, и он уже собрался всерьёз взяться за дерзкого Алиханова, чтобы заставить его извиниться - либо вежливо, либо сразу ударом в челюсть, но положение вовремя спас Андрей Скворцов.
Раненный ефрейтор понял, куда дует ветер, и решил вмешаться. Очаровательная черноволосая красавица с грустными глазами спасла ему жизнь, а благородный ротмистр спас саму красавицу, и случиться кровопролитию Скворцов позволить не мог. Поэтому, схватив себя за больную ногу, он заорал на весь госпиталь, да так, что зазвенели стёкла.
Саша вздрогнула от неожиданности, Ксения же поспешно кинулась на выручку - что такое, где болит? А Владимир, поумерив свой пыл, замер на полпути. И когда Саша, перехватив Андрюшин заговорщицкий взгляд, сообразила, что к чему, то быстро взяла ситуацию под свой контроль. Пока не случилось непоправимого, Володю было нужно удержать - под любым предлогом оставить здесь, не дать кинуться вслед за Алихановым!
- Владимир Петрович, срочно несите таз с кипятком! - Скомандовала она.
- Господи, Андрей Лукьянович, да как же так могло получиться? - Сокрушалась в то же время не на шутку перепуганная Ксения. - Я ведь думала, что сделала всё правильно, ничего не должно было заболеть! Ох, простите, простите, это всё я виновата, мне не нужно было лезть, а нужно было дождаться доктора! Самонадеянная идиотка, я едва вас не погубила!
Переживала она, похоже, искренне, но рассказывать ей - что к чему Саша не поспешила, заметив, что Владимирцев колеблется. Соблазн пойти вслед за Алихановым и опровергнуть его заявления на счёт своего женского безволия Владимирцеву очень даже хотелось, но...
- Владимир Петрович, да быстрее же! - Поторопила Саша. - Что, не видите, он умирает!
- Господи боже, - выдохнула Ксения, схватившись за голову. - Господи, это я виновата!
- Владимир Петрович! - Не унималась Саша, в сердцах топнув ногой. - Срочно мне таз с кипятком! И бинтов, бинтов побольше! Вон они, там, у стены, на столике! Да скорее же, он вот-вот скончается от болевого шока, пока вы медлите!
- Боже мой, только не это... - Шептала Ксения.
- Ой, умира-а-а-а-а-ю-ю! - Протяжно завыл Скворцов. Актёр из него был никудышный, но в той напряжённой ситуации на фальшь в его голосе внимание обратила, разве что, Саша. Ксения, например, подвоха так и не заметила и бросилась на поиски бинтов - слава богу, вместе с Владимирцевым, который, наконец-то, опомнился и сделал нужный выбор.
- Владимир Петрович, таз вон там, у очага, я сама его туда поставила, - Ксения показала, куда именно. - А я найду бинты. Давайте поторопимся, пожалуйста, я очень вас прошу! Господи, это всё моя самонадеянность! Только бы он не умер!
Обманывать не на шутку разнервничавшуюся Ксюшу было, конечно, нехорошо, но деваться некуда. Саша убедила себя, что это ложь во спасение, как и Скворцов, который, улучив момент, весело подмигнул ей. Спрятав улыбку, Саша дождалась, пока ей подадут всё необходимое, и стала менять перевязку. Только тогда Ксения поняла, что что-то не так.
- Но... кровотечения-то и нет... - Растерянно проговорила она. - Я, право, не понимаю... отчего же вы так кричали, Андрей Лукьянович?
Продолжить расспросы не получилось, потому что Саша довольно ощутимо толкнула её в бок. И сказала с деланной строгостью:
- Подайте мне ножницы, Ксения Андреевна!
- А я, пожалуй, выйду на воздух, - сказал Владимирцев с извиняющимся видом. Второй раз Ксюшу толкать не пришлось, достаточно было послать ей многозначительный взгляд, что Александра и сделала. Она всё ещё боялась, что Владимирцев бросится вдогонку за штабс-капитаном, и в горячности наговорит ему лишнего, а то и хуже. Становиться причиной их ссоры и тем более драки Саша ни в коем случае не хотела, но Ксения не хотела того ещё больше.
- Я с вами, ротмистр! - Поспешно воскликнула она, кивнув в ответ на Сашин взгляд. - Если позволите, и если доктор отпустит.
- Уж ступайте, Ксения Андреевна. Ваша помощь больше не понадобится, и так помогли! - Отозвалась Саша, мысленно прося прощение за свою грубость.
- Ротмистр, у вас есть папиросы? – Догоняя Володю у выхода, спросила Ксения. - Мне так хочется курить...
Она, вообще-то, никогда в жизни не курила, но ради Владимирцева готова была начать! По правде говоря, она на всё была ради него готова теперь, после того, как он спас её от этого кошмарного человека, Руслана Алиханова.
Выйдя на крыльцо, они встали у перил бок о бок, и Ксения, устало вздохнув, прикурила от его спички, и сказала тихо:
- Спасибо вам.
- Разумеется, не за что, Ксения Андреевна, - ответил Владимирцев, задумчиво глядя в сторону. Похоже, он всё ещё витал в своих мыслях.
- Этот человек, он... - Ксюша нахмурилась, пытаясь понять, уместно ли говорить такие вещи о Володином сослуживце, но всё же решилась, и продолжила: - ...он яро выступал за нашу казнь с самого начала, понимаете? И потом говорил, что меня ни в коем случае нельзя допускать к раненым, потому что я шпионка, и убью их всех, пока они будут спать... Господи, да он чудовище!
- Я давно знаю его, Ксения Андреевна, и, к сожалению, не с самой лучшей стороны, - со вздохом сказал Владимир Петрович. - Вы абсолютно правы на его счёт, так что я бы на вашем месте не задерживался на улице по вечерам, и старался держаться людных мест, если вы понимаете, о чём я. У нас нынче сложилась такая прискорбная ситуация, что безопасности вам я гарантировать не могу.
- И всё равно спасибо, - с грустной улыбкой ответила Ксения. Выдохнув дым, она подняла взгляд на заходящее солнце и стала смотреть вдаль с растерянным выражением лица. Затем алые губы тронула лёгкая улыбка. - Старые добрые соседи! Ну надо же было такое придумать! Вы-то, должно быть, московский? А я вот с Петербурга, всю жизнь прожила там. В Москве бывала заездами, с отцом. И, конечно, приезжала к Мише, когда выпадала такая возможность...
И у них завязалась на удивление лёгкая и непринуждённая беседа - так, словно они находились где-то на званом вечере у общих знакомых, пили дорогое шампанское и слушали негромкую музыку оркестра. Так что Саше, вышедшей через какое-то время из госпиталя, поначалу и не хотелось разрушать эту идиллию. Она просто встала позади, прижавшись спиной к дверям, и невольно слушала их негромкий разговор с растерянной улыбкой.
Определённо, Ксения Митрофанова была очень милой, в те моменты, когда не строила из себя царицу! Жаль, в глаза ей этого не скажешь, обидится ведь!
- Ох, Сашенька, а мы вас и не заметили! - С ласковой улыбкой произнёс Владимир Петрович, обернувшись, а Саша поспешила сделать вид, что вышла вот только что, секунду назад. Демонстративно закатив глаза, она сделала вид, что смахивает пот со лба.
- Сказать, что я утомилась - не сказать ничего! – Изрекла она. - Этот Скворцов – просто божье наказание, вечно у него всё не так! Да я к Ванечке за ночь просыпаюсь реже, чем к этому несносному ефрейтору!
Ксения улыбнулась её шутке, а затем спохватилась и поняла, что, похоже, лишняя здесь. Улыбнувшись теперь уже Владимирцеву, она сказала вкрадчиво:
- Пожалуй, мне пора. Последую вашему совету, не буду никуда выходить по вечерам. Спасибо вам ещё раз, Владимир Петрович! Это было очень благородно с вашей стороны.
И она ушла, получив от Володи располагающую улыбку в ответ. Саша встала на её место, и, проводив Ксюшу взглядом, невольно покачала головой.
- Кто бы мог подумать, что однажды так всё сложится! - С философским видом произнесла она. А затем, почувствовав на себе взгляд Владимирцева, улыбнулась, и сказала тепло: - Владимир Петрович, вы просто чудо! Спасибо, что вступились! Иначе мне пришлось бы идти за помощью к его величеству, чего я хотела бы меньше всего!
Что, серьёзно? Или это был всё тот же самообман? Как бы там ни было - идти к нему всё равно придётся, должна же она вернуть подарок? Но пока Саша старалась об этом не думать.
- Этот ваш капитан - настоящий злодей, - продолжила она, затягиваясь папиросой. - С таким, право слово, и на одном хуторе жить опасно! Как вы его только терпите?
- Он племянник полковника, а потому считает, что ему дозволено больше других. Мы вынуждены мириться, тут уж ничего не поделаешь.
- Но вы-то, Владимир Петрович, справились блестяще! - Не унималась Саша, всё ещё тронутая тем, как быстро герой Владимирцев кинулся на выручку двум дамам, попавшим в беду. И ведь спас их! По-настоящему спас, прогнал злобное чудовище прочь, назад в его логово... И, наверное, такой поступок заслуживал награды куда большей, чем простое "спасибо" на словах. Поэтому Саша, решившись на крайность, повернулась к Володе и, встав на цыпочки, поцеловала его в щёку.
И ещё неизвестно, кого такая нежность удивила больше - самого Владимирцева, или Мишеля, как раз в этот момент вышедшего во двор. Но скажем вам совершенно точно: Володя, в отличие от своего товарища, удивился приятно. Прикосновение девичьих губ было подобно лёгкому касанию мягких розовых лепестков, а их нежность сулила небывалые наслаждения, и Володе неминуемо захотелось большего. И то, что Мишель их увидел, Владимирцева ни в коей мере не расстроило.
А очень даже наоборот.
Поэтому, поверх Сашиного плеча Владимир Петрович перехватил его холодный взгляд и улыбнулся в ответ самой ядовитой улыбкой, на какую только был способен. Это был улыбка победителя. Улыбка, которую Мишелю безумно захотелось стереть с Володиного лица, но он вовремя вспомнил о благородстве и чувстве собственного достоинства. Несколько секунд они просто смотрели друг на друга, Мишель - холодно, Владимир Петрович - надменно. О, да, как оказалось, он тоже это умел! И когда Саша, проследив за его взглядом, увидела Мишеля совсем рядом, во дворе, ей сделалось не по себе.
"Он всё видел", поняла она с трепетом. Первым порывом было подойти и объяснить, что он всё понял не так. А коли знал бы, какой поступок совершил Владимир Петрович - сам бы кинулся его целовать! А почему бы и нет? Разве не его невесту Володя так благородно спас?
Потом Саша вспомнила о своей крепчавшей с годами неприязни к этому человеку, и решила, что объяснять ему ничего не станет, а уж оправдываться не станет тем более! Много чести. Но всё же что-то тоскливо заныло в душе, а настроение разом испортилось.
Что ж, не у неё одной. Мишель, после этих многозначительных переглядок с Владимирцевым, пришёл к одному печальному и весьма неутешительному выводу: похоже, Володя был прав - у него, действительно, нет шансов. И эта сцена с поцелуем впервые заставила его задуматься о том, что он и впрямь может проиграть Владимирцеву, не дойдя до финиша.
И это будет самый крупный проигрыш в его жизни.

...

-Алиса-:

Ира, девочки, всем здравствуйте.

Ксения Митрофанова оказалась не такой уж бесполезной, вот и Сашеньке помогла в её хлопотах с раненными. Я поневоле начинаю проникаться к ней всё большим уважением.
Штабс-капитан Алиханов оказывается - редкая сволочь. У меня у самой мурашки по коже от твоих, Ира, намёков на эти допросы с пристрастием. Гадкий он и бессовестный человек, который пользуется беспомощностью женщин, оказавшихся в его руках. А Саша - молодец. Позабыв о своих собственных переживаниях по поводу Мишеля и Ксении, не колеблясь встала на её защиту, да только, боюсь, нажила себе ещё одного врага. А учитывая, что отец Саши перешёл на сторону красных, как бы ей это заступничество боком не вышло.
Володя не подкачал. Быстро оценил ситуацию и защитил девушек от этого чудовища в лице Алиханова.
Интересно было прочитать о его разговоре с Ксюшей. Вот сдаётся мне, Ира, что ты намеренно сводишь этих двоих поближе. Хотя, может я и ошибаюсь. Зная твою любовь к неожиданным поворотам сюжета, ты всё можешь перевернуть парой фраз.

Поубавилось у Миши уверенности. Но ему полезно иногда посомневаться в собственной неотразимости.

...

Margot Valois:

Ириша, спасибо большое за продолжение!

Пришлось попереживать за героев во во время чтения главы: благо, Александра-свет-Ивановна и Владимир скоро сориентировались.

Вот мне тоже стало интересно: а вышло бы что-нибудь у Володи и Ксюши? Хочется и им счастья, они достаточно вынесли уже в своей жизни.

А вот от Алиханова я в шоке: я же так надеялась, что моя симпатия к Русе будет оправданной...

...

La Sorellina:

И мне

Да уж, Руся не такой милашка, как на внешность

...

xiomara:

Иришка, леди - привет!

Ксения настоящая умничка! Она все больше реабилитируется в моих глазах. Не стала отлеживаться в постели, а отправилась в госпиталь, на помощь Саше.

Алиханов этот! Ну надо же, какое рвение... Пришел за Ксенией, чтобы отвести её на допрос, да еще двух крепких молодчиков с собой прихватил. Зачем это? Для еще большего устрашения или боялся не справиться с хрупкой девушкой? Я уже стала всерьез тревожиться за неё. Но хорошо, что Володя вовремя появился, да и Саша не растерялась, подсказала подходящий предлог, чтобы не позволять Алиханову допрашивать Ксению. Бедняжка и так натерпелась от красных, а теперь еще это!

А Сашуня рисковая. Не побоялась Алиханову затрещину отвесить. Но она опасного недруга себе нажила. Он и так её не очень жаловал, а эту пощечину он ей вполне может потом припомнить.



Камень в Володин огород? Ну ничё! Володя и его самолюбие вполне могут это пережить! Главное результат - Алиханов убрался ни с чем и отстал от Ксюши.



Я Сашу категорически отказываюсь понимать. Её настроение меняется так же быстро, как уральская погода. То солнце, то тучи. Только совсем недавно она предвкушала встречу с Мишелем, и вот прям только что она хотела, чтобы он пришел и прогнал в шею Алиханова. А когда Мишель появился, то она вдруг сразу вспомнила о своей неприязни к нему и cнова-здорово. Ну что за глупость?!



Совершенно согласна с тобой!



Не вешай нос, Мишаня! Один поцелуй в щечку ровным счетом ничего не значит. Так что тебе рано думать о грустном, а Володя рано радуется.





И мне интересно! Предпосылки вроде есть...

...