Челси М. Кэмерон "Все по-настоящему"

Lorik:

Значит, еще поорете.


Еще успеет. Заметить то есть. И как обычно повеселит своими мыслями по этому поводу.


Эм-м-м... Это ты про поцелуй?


Я сначала тоже, дойдя до этого места, подумала: вот это у девочки логика! Мол, если соседке не понравилось, что я с одним, то попробую-ка я с двумя. Во даю, да?

Не, у меня, конечно, одна из соседок по комнате (а мы втроем жили) с парнем когда сошлась, то он к ней почти переехал и спали они вместе... Но, во-первых, она сначала спросила у нас, не против ли мы, а во-вторых, по ночам они просто спали вместе. А этим делом как-то находили возможность заниматься, когда нас не было. Так что все чин чинарем. Зато у нас все всегда было прибито и починено. А они, кстати, после выпуска поженились и счастливо живут.
А мама, вот, рассказала, что она когда в общаге жила, то в одной комнате три девицы съехались, которым посторонние были до лампочки. И соседки их рассказывали, что по ночам было слышно, как они хором, каждая со своим, доказывают, что секс в СССР есть. Вот это, конечно, жесть.

...

Lorik:

 » Глава 9

Перевод - Lorik
Редактура - Araminta
Оформление - Araminta

Хейзл уходит к себе, собираясь поспать пару часов, а Джетт отправляется домой, чтобы принять душ и все такое. Мне надо сделать то же самое, а потом еще немного позаниматься.

«Спасибо за завтрак. В следующий раз угощаю я. Увидимся вечером?»

Всего несколько слов – а у меня начинает кружиться голова. Я не слышу его голос и не вижу его лица, но все еще чувствую, будто он рядом. Вдруг осознаю, что закусила губу и мне хочется скакать, кружиться и веселиться, как Джули Эндрюс.

«Увидимся вечером».

На то, чтобы решить, что написать в ответном SMS, уходит не меньше десяти минут. Знаю. Смешно.
Я себя почти ненавижу. Я же не такая. Липовые Отношения и в самом деле размягчили мой мозг.

Слава богу, можно отправиться на занятия. Войдя в аудиторию, мгновенно чувствую себя как дома. Когда профессор о чем-нибудь спрашивает, я знаю ответ чуть ли не раньше, чем он заканчивает вопрос. С головой погружаюсь в исторические факты, цифры, графики – все то, что я знаю. Все то, в чем я хороша. Никогда не чувствовала большей уверенности в себе и своих силах, чем когда отвечаю на вопросы во время занятия.
Да, я ненормальная. Не знаю больше ни одного человека, у кого на самом деле кружилась бы голова от контрольных или курсовых работ. Я самая настоящая чокнутая.

Джетт целый день шлет мне сообщения, и каждый раз мое сердце слегка подпрыгивает, а в животе начинают отжигать бабочки.

– Ого, ты сегодня в прекрасном настроении, – замечает Амелия, когда я прихожу на работу.
Поднимаю руку к лицу и обнаруживаю, что улыбаюсь.
– Просто хорошо провела выходные.
Решаю не посвящать Амелию в правду о Липовых Отношениях. Вот только у меня ощущение, будто я делаю что-то плохое. Мы не так уж часто делимся подробностями личной жизни, но все же по-настоящему близки.

Возвращаюсь к обработке той пачки документов, что не успела закончить в прошлый раз. Обычно, когда я занимаюсь таким скучным и неинтересным делом, мои мысли блуждают где-то далеко, и я думаю о миллионе разных вещей. Сегодня все мои мысли только об одном.
Джетт, Джетт, Джетт. Джетти-Джетти Джеттсон. Улетаю на самолете Джетта[1].

Кто-то хлопает меня по плечу, и я чуть в обморок не падаю. Это моя начальница Гиллиан. Ага, через «Г». Она уж точно не самый мой любимый в мире человек, но чаще всего Гиллиан предоставляет меня самой себе, так что я еще никогда с ней не ругалась.
– Привет, как ты? – говорю я.
Скосив глаза на стол, проверяю, все ли там чисто. Уж на что я помешана на поддержании порядка на рабочем месте, но Гиллиан даст мне сто очков вперед. Многие люди попали в беду из-за неуместных наклеек над столами, а у одной женщины были КРУПНЫЕ неприятности из-за фотки ее мужа без рубашки.
– Нормально, Шеннон, а ты?

Мы обмениваемся традиционными, ничего не значащими фразами, но я понимаю, что она разыскала меня не для того, чтобы поболтать. Либо я сделала что-то не так, либо наоборот. Понятия не имею, что я такого могла натворить, чтобы влипнуть в неприятности, но с Гиллиан никогда не угадаешь.
– Так как твои дела? – спрашивает она. И за этим вопросом кроется нечто большее.
– Просто отлично. Надеюсь, к концу недели доберусь до середины этой пачки кредитных историй.
Вообще-то я иду с опережением графика, но Гиллиан этого не говорю.
– Вот и замечательно. Так держать! Как сделаешь это, найди меня, и я поручу тебе еще один проект, чтобы ты не сильно вымоталась.
Послав мне быструю неискреннюю улыбку, она уходит. Облегченно выдыхаю и замечаю Амелию, заглядывающую ко мне в кабинку.

– Что она сказала? – шепчет Амелия.
Жестом приглашаю ее зайти. Я не собираюсь говорить ничего такого, что кто угодно может подслушать, донести Гиллиан и использовать против меня. У этих стен есть уши.
– О, ничего особенного. Она просто хотела сказать, что я молодец и что она собирается дать мне еще один проект, когда я доберусь до середины пачки кредитных историй.
– Звучит интересно.
Ага, «интересно» – именно то слово. Скорее всего, задание окажется просто ужасным, вот почему Гиллиан пришла и предупредила меня о нем заблаговременно. Чаще всего с делами, которые мне поручают, другие просто не хотят иметь ничего общего, поэтому подобные задания спускаются вниз по иерархии. К счастью, таких, как я, тут немало, но это огромный банк, и ВСЕГДА находятся новые проекты, которыми не хочет заниматься начальство.

– Кстати, я чего хотела-то? Может, поужинаем сегодня вместе?
Поразительно, но у Амелии не так много друзей. Мне кажется, все дело в том, что люди считают ее веселье и жизнерадостность напускными, но на самом деле это не так. Не понимаю, как кому-то может не нравиться ее компания, но что поделаешь?
– С удовольствием. Пойдем к Тони?
Это наш любимый итало-греческий ресторанчик в Дирмонте. Ладно, это ЕДИНСТВЕННЫЙ итало-греческий ресторанчик в Дирмонте. Но даже если бы их были сотни, он все равно оставался бы самым лучшим.
– О-о-о, я там уже больше недели не была. Мне нужна пахлава. Прямо сейчас.
Амелия хлопает в ладоши и кружится от радости.
– Круто. Договорились.

Показываю ей большие пальцы в одобрительном жесте, и она вприпрыжку возвращается к себе. Я не могу достать телефон и отправить Джетту SMS, потому что использование телефона во время работы – прямая дорога к змеиной яме под кабинетом Гиллиан, так что крадучись пробираюсь в туалет и отправляю ему сообщение, что буду поздно.

– О бедняжка! Ты втрескалась по уши.
Не прошло и пяти минут, как я не выдерживаю и выкладываю Амелии все о Джетте. О Липовых Отношениях я, само собой, не говорю ни слова, но дело кончается тем, что на Амелию обрушивается поток моих восторгов в его адрес. Сдержаться почти невозможно.
– Отстой! – бормочу я.
Хватаю кусок чесночного хлеба и, окунув в соус «Маринара», начинаю жевать. Амелия ест долму.
– Бедненькая, – повторяет она с легкой улыбкой.

В данный момент парня у Амелии нет, и совершенно не похоже, что она заинтересована в его поиске. Спрашиваю ее, почему так, а она только вздыхает и отвечает: «Однажды мой принц придет»[2]. Это неизбежно приводит к перебрасыванию цитатами из диснеевских мультфильмов, в итоге я слишком отвлекаюсь и забываю, о чем шла речь.
Остаток ужина мы с Амелией проводим за обсуждением учебы, сумасшедших профессоров с завышенными ожиданиями, ужасных хозяев квартир и машин, которые отказываются работать тогда, когда нужно. Пьем чай с пахлавой, и Амелия подвозит меня обратно к офису, где осталась моя тачка.
– Звони, если надо будет попсиховать. Ты же знаешь, я всегда готова тебя выслушать, – говорит Амелия, обнимая меня напоследок. – Увидимся в четверг.

Обнимаю ее в ответ и на предельной скорости лечу домой. У меня всего десять минут на то, чтобы привести себя в порядок. Да, времени недостаточно. Ну, Джетту все равно стоит привыкать к моему повседневному виду. Не вижу смысла в поддержании каких-либо иллюзий. Серьезно.
– Ты пойдешь в этом? – спрашивает Хейзл, когда я уже собираюсь уходить.
– Да, а что?
На мне чистые и недырявые джинсы, а блузка заставляет мои буфера выглядеть фантастически, при этом не слишком неестественно натягиваясь спереди, что для нас, девчонок с большой грудью, вечная проблема.

– Не очень-то похоже на прикид для свидания. Ты должна по-прежнему пытаться произвести на него впечатление. Внушать ему ложное представление о своей сексуальной привлекательности.
– Хочешь сказать, что я не сексуальна?
– Нет, просто говорю, что тебе надо бы выглядеть чуть-чуть поэффектней. Особенно поначалу.
Даже не собираюсь обдумывать ее замечание. В одно ухо влетело – в другое вылетело. На самом деле я была бы не против, если бы этот совет не задерживался в голове или вообще пролетел мимо ушей. Я попросту собираюсь на него забить.

Подлетаю к машине, швыряю сумку на заднее сидение и, помолившись, включаю зажигание. ПОБЕДА.
С каждым новым посещением дом Джетта кажется все страшнее. Дошло до того, что мне начало казаться, будто он населен привидениями. Жуть! И здесь живут люди? По правде говоря, я даже быстро осматриваюсь в поисках какой-нибудь таблички вроде «НЕ ВХОДИТЬ! ЗДАНИЕ НЕБЕЗОПАСНО, И В НЕМ МОЖЕТ БЫТЬ ПОЛНО ЗОМБИ И ПРИВИДЕНИЙ». Ничего подобного не наблюдается.

Стучу в дверь, и с третьей попытки Джетт открывает.
– Привет, – говорю я и не могу сдержать расползающуюся по лицу улыбку.
Джетт широко улыбается в ответ и отходит в сторону, чтобы впустить меня в дом.
– Он ушел, – слышу я ответ на незаданный вопрос о Хавьере.
– О, хорошо. Не то чтобы я была против с ним пообщаться.
Джетт смеется.
– Тебе не надо ради меня делать вид, что он тебе нравится, Шен. Я понимаю, что Хави не в твоем вкусе. Да и вообще ни в чьем.
Ага. Хавьер не входит в число моих любимчиков. Но, может быть, мне стоило бы дать ему еще один шанс? Я хочу сказать, Джетту он, очевидно, нравится, значит, должны же у него быть какие-то компенсирующие все качества. Правда?

– Я купила тебе немного пахлавы. – Передаю ему пакет от Тони.
– Ты моя любимая Липовая Девушка, – заявляет он, выхватывая пакет у меня из рук и плюхаясь на диван.
Ставлю свою сумку возле двери и присоединяюсь к нему.
– Надеюсь, я твоя единственная Липовая Девушка.
Джетт вытаскивает кусочек пахлавы. Я быстро наклоняюсь вперед и откусываю уголок, прежде чем он успевает отправить его себе в рот.
– Эй, эй! Ты же сказала, что принесла это для меня.
Улыбаюсь с полным ртом, и он отвечает мне сердитым взглядом, а потом отворачивается и кусает. Похоже, он не против того, чтобы разделить со мной микробов.
Пережевываю, глотаю и откашливаюсь. Джетт закатывает глаза и подставляет пахлаву так, чтобы я могла откусить еще.
– Шпашибо, – говорю я с набитым ртом.
Джетт качает головой и доедает последний кусочек.

– Если я скажу, что мне надо делать домашку, ты меня возненавидишь? – интересуется он, кладя рюкзак на кофейный столик.
– Да. Я тебя ненавижу. Ты ужасный Липовый Парень. Худший. Пошел ты, козел.
Складываю руки на груди и отворачиваюсь, но долго так сидеть не могу.
– Да нет же, у меня тоже есть домашка, тупица. И я надеялась, что ты не возненавидишь меня за то, что мне придется ею заняться.
Иду за сумкой, возвращаюсь к дивану и с глухим стуком опускаю ее на стол.
Джетту везет, большинство его заданий можно выполнять на ноутбуке. Не то чтобы это как-то облегчало дело. Не представляю, как можно часами пялиться в графическую программу и раз за разом что-то там по чуть-чуть подрисовывать, чтобы сделать все как надо. Я бы с ума сошла.
Вытаскиваю учебники, кладу в стопку тетради и раскладываю в одну линию ручки. Для каждого предмета у меня отдельные тетрадка и ручка, а еще маленькие цветные наклейки для пометок. Помимо этого, у меня с собой распечатанные задания, и я готова вычеркивать их из списка.

– Мне нравится делать домашку под музыку. Если ты любишь тишину, я надену наушники, но обычно я просто врубаю звук на полную, – говорит Джетт.
– Да нет, я тоже слушаю музыку. – Вот только, вероятно, другую. – Обычно я включаю что-нибудь из классики. Или что-нибудь спокойное.
– М-да, это вроде как прямо противоположно тому, что слушаю во время работы я. Если техно прямо противоположно классике.
Понятия не имею, так это или нет, но сомневаюсь, что смогу заниматься под техно.
– Может, поищем компромисс? Что у нас между техно и классикой?

Мы на минуту замолкаем, ломая голову над проблемой, а потом Джетт достает свой телефон.
– Придумал.
Он подключает телефон к колонкам возле телевизора, и квартиру заливают звуки «Богемской рапсодии» группы «Queen». Не могу удержаться от смеха.
– Сойдет, – соглашаюсь я.
Он немного уменьшает звук и возвращается на диван.
В комнате горланит «Queen», Джетт сидит рядом, и я приступаю к работе. Будем надеяться, сейчас получится получше, чем в прошлый раз.

Устанавливаю для себя систему вознаграждений. Это единственный способ сделать хоть что-нибудь. Прочитала две страницы – быстрый взгляд на Джетта. Еще две страницы. Снова смотрю на Джетта. Закончив главу, позволяю себя на него попялиться. Он так сосредоточен на работе, что меня даже не замечает.
Или, может, все-таки замечает? Джетт, не переставая, ерзает и почти ничего не печатает, а только постоянно что-то прокручивает и слегка косит, глядя на экран. Что-то подсказывает мне, что это не входит в его задание. Вычеркиваю из списка первый пункт и мысленно выполняю небольшой победный танец. Может ли ЧТО-ТО быть лучше, чем вычеркивание пункта из списка? Не думаю.
А потом Джетт подпирает голову рукой, склонив ее набок, и я решаю, что, в конце концов, списки не настолько хороши. И все же кладу перед собой второй учебник и вторую тетрадь. Джетт вздыхает. У меня почти получается его проигнорировать, но я чувствую, что ему охота поболтать, только он не хочет меня отвлекать. «Queen» тем временем поют о толстозадых девчонках, которые заставляют мир вращаться. Мы действительно это делаем, на случай, если кому-то интересно.

– Ну что?
Открываю учебник на отмеченной странице и притворяюсь, что мне не интересны изгибы его спины и шеи, когда он наклоняется вперед. А еще меня не интересуют его уши, которые… очень красивы. Могут ли уши быть красивыми? Я раньше никогда особо не обращала внимания на уши. Если только они не торчали в стороны. Но его не торчат. Они изящные и просто идеальные. Ха! Кто знал, что уши могут быть настолько соблазнительными?
– Ничего, просто застрял на одном проекте. – Джетт захлопывает крышку ноутбука и потирает лицо ладонями. – Лучше всего отложить его и заняться чем-то другим.

Он вытаскивает из-под дивана альбом для рисования и хватает одну из моих ручек. Я чуть не ору на него за самоуправство, но мне слишком интересно узнать, что он собирается с ней делать.
Джетт открывает чистую страницу и опирается на подлокотник дивана, чтобы я не видела, что он рисует.
Наклоняюсь к нему, но он хохочет и еще сильнее откидывается назад.
– Просто возвращайся к своей домашке, Шен. Не обращай на меня внимания.
– Но я хочу знать, над чем ты работаешь.
Отодвинув тетрадь в сторону, наклоняюсь еще сильнее, пока почти не ложусь на него сверху. Джетт держит альбом на вытянутой руке, чтобы не дать мне дотянуться, и я сражаюсь с ним, но руки у Джетта длиннее моих, так что я сдаюсь.
– Ну ты и гад. – Бросаю в него еще одну ручку, но он уворачивается.
– В Липовых Отношениях, как на войне, все средства хороши, – пожимает Джетт плечами и возвращается к рисованию.

Пытаюсь вернуться к учебе или, по крайней мере, создать видимость этого. Не хочу, чтобы он осознал, как сильно меня отвлекает. Это так унизительно, когда ты единственная, кто не может сосредоточиться.
На фоне музыки «Queen» шорох его ручки, водимой по бумаге, звучит успокаивающе. Текст на странице, которую я рассматриваю, – просто набор линий, точек и закорючек. Там же нарисованы рисунки и графики, но ни те, ни другие ни о чем мне не говорят. Снова начинаю делать записи, надеясь, что хоть что-нибудь из всего этого осядет у меня в голове. Однако на этот раз замечаю, как Джетт постоянно украдкой смотрит на меня поверх альбома. Только поймаю быстрый взгляд великолепных глаз на мне – как он тут же возвращается к бумаге.

– Прекрати на меня пялиться, – говорю я, не отводя глаз от учебника.
– Ты бы не узнала, что я пялюсь на тебя, если бы сама на меня не пялилась, – возражает Джетт.
Он проводит особенно длинный штрих и начинает исправлять ошибку. Качаю головой и переворачиваю страницу, хотя так и не закончила с предыдущей.
– Ты по-прежнему это делаешь.
– Это что, очередное правило, которое ты хочешь добавить к списку? Не пялиться?
Еще несколько штрихов ложится на бумагу.
– Да мне без разницы!

Решив прекратить все это, разворачиваюсь и опираюсь на подлокотник дивана со своей стороны, повернувшись к нему почти на три четверти спиной. Джетт опять вздыхает, закрывает альбом и бросает его на пол. Потом достает из-под дивана что-то еще.
– Господи, сколько барахла у тебя там валяется?
– Мне приходится прятать вещи в очень странных местах. У Хави есть привычка брать их, когда меня нет, а потом не класть обратно. Забавно, но под диваном он никогда не ищет.

Вытащив деревянную коробку, Джетт достает оттуда несколько квадратных листов цветной бумаги. Он начинает колдовать над одним из листков, и я не могу удержаться, чтобы не наблюдать за ним.
– Кто тебя этому научил?
– Отец. – Вот и все, что я слышу в ответ. Совсем недавно я сообразила, что его семья – больная тема, так что вообще-то удивлена, что услышала даже это. – Оригами меня успокаивает. Помогает переключиться.

Джетт загибает угол и проводит ногтем по сгибу, чтобы тот стал более четким. Потом сворачивает листок еще несколько раз. Действия Джетта оказывают на меня почти гипнотическое воздействие. Понимаю теперь, как это может успокаивать. Он продолжает крутить бумажку в руках, сворачивая ее снова и снова. Понятия не имею, что он делает. Еще дюжина-другая движений – и в руках у Джетта оказывается еще один журавлик. Но он отличается от предыдущих. Джетт тянет его за хвост, и журавлик начинает махать крыльями. Еле сдерживаюсь, чтобы не захлопать в ладоши от радости, как маленький ребенок.
– Ты очень талантлив.
– Ага. Вот если бы еще умением складывать оригами можно было оплатить счета. Есть парочка человек, которые делают совершенно безумные вещи, но на это ушли годы тренировок и чертова уйма бумаги. Я могу сделать для тебя целый зоопарк, если захочешь, но эти – мои любимые.

Первый журавлик, которого Джетт сделал, был из красной люминесцентной бумаги, теперь он начинает делать еще одного – синего. Наблюдаю за его работой, и вот уже передо мной два маленьких журавлика. Придвигаю птичек друг к другу так, чтобы их клювы соприкоснулись, словно они целуются.
– Хочешь, научу, как их делать? – спрашивает Джетт.
Хм, поучиться чему-нибудь у моего сексуального Липового Парня или прочитать что-нибудь о бизнес-этике? Ну очень сложное решение.
– Ага, – киваю я, отодвигая учебник в сторону.
Книга со стуком падает на пол. Не хотела выказывать столько энтузиазма, просто как-то так вышло.
Не то чтобы я уже не сделала больше, чем нужно.

Следующий час Джетт под сопровождение лучших хитов «Queen» учит меня, как складывать бумажных журавликов. Странное сочетание, однако каким-то образом все вместе имеет смысл.
У меня уходит не меньше двенадцати попыток, чтобы сделать все как надо, и я перевожу кучу бумаги. Голова моего журавлика немного кривовата по сравнению с хвостом, но по крайней мере она похожа на птичью.
Зеваю, хотя сна ни в одном глазу.
– Устала? – спрашивает Джетт, расставляя нашу маленькую журавлиную семейку на столе. Вот вам и учеба.
– Нет, но определенно голодна. Может, сделаем еще немного безумных начос?

Джетт улыбается, встает и протягивает руки, чтобы поднять меня с дивана. Ого! Какая сила! Обманчивая сила. Я имею в виду, Джетт не похож на ходячую рекламу стероидов, как Хавьер, но он определенно не хлюпик. В действительности он настолько силен, что я теряю равновесие и падаю ему на грудь. Джетт, само собой, меня ловит, потому что он грациозный, а я нет. Хотя когда-то была. До встречи с ним я падала гораздо реже. Сто процентов.
Джетт держит меня, прижав к груди. Наши руки зажаты между телами и совершенно раздавлены моими сиськами. Джетт касается моих буферов чаще, чем мой доктор. По правде говоря, они вроде как в самом деле постоянно мешаются. Их довольно трудно избегать, если находишься рядом со мной. Без шуток, я пару раз била ими людей по лицу. Честное слово.
Мои соски живут собственной жизнью и твердеют, так что я отступаю, чтобы Джетт не смог их почувствовать. Отвердевшие соски являются чем-то вроде женского эквивалента стояка. Только в миниатюре. И все же мне неловко светить ими направо и налево.
Джетт не отпускает мои руки и тянет меня на кухню.
– Начос? – спрашивает он.
– Начос, – соглашаюсь я.

На этот раз в начос пошли остатки стейка, снова «Велвита» (мне в самом деле нужно купить этому парню немного настоящего сыра), перчики халапеньо, кинза, оливки, лук, и я все-таки сдалась и разрешила ему добавить кусочки хот-дога.
Начос запекаются в духовке. Джетт достает их, дожидается, пока они слегка остынут и сует в рот огромный кусок.
– Нам стоило бы открыть ресторан, в котором будут подавать одни начос. Можно было бы делать начос на завтрак и десертные начос. Мы произвели бы фурор.

Вытираю с его подбородка расплавленный сыр и облизываю палец. Сейчас это кажется таким естественным. Потом хватаю чипс, на котором полно всякой всячины, и забрасываю себе в рот.
Ух ты, какая… какофония вкусов. Жую, пытаясь понять, нравится мне или нет. Вкус настолько шокирует, что проходит немало времени, пока я к нему привыкаю.
– Те были лучше, – говорит Джетт и берет еще немного.
– Обломщик.
Снова набиваю полный рот начос и решаю, что они мне нравятся. Я хочу сказать, это не самая моя любимая еда на земле, но они определенно хороши.

– И как ты себе представляешь десертные начос?
– Если придумать, как запекать чипсы с корочкой, как на пирогах, то можно заливать их шоколадом, взбитыми сливками и так далее. А еще можно сделать фруктовые начос.
– Было бы просто супер, учитывая проблему ожирения в этой стране, – заявляю я, ломая Джетту весь начос-кайф.
– Скучная ты, – вздыхает он и запихивает в рот одновременно пять кусочков.
Должна признать, это впечатляет. Сама я беру только одну штучку, потому что сомневаюсь, что буду выглядеть очень сексуально с битком набитым чипсами и всем остальным ртом.

– Замри, – командует Джетт, и я застываю на месте.
Он обхватывает мой подбородок одной рукой, не давая мне двигаться, а сам наклоняется вперед. Я бы спросила, что он делает, но вроде как теряю дар речи. И забываю, как дышать. У меня вообще сердце еще бьется?
Очень медленно, миллиметр за миллиметром, лицо Джетта приближается ко мне. Он высовывает язык и слизывает что-то с моей щеки.
И я умираю.

Джетт убирает язык и улыбается мне.
– У тебя сыр размазался, – поясняет он шепотом, который пробуждает что-то неясное глубоко внутри меня и посылает мурашки по всему телу.
У меня пересыхает во рту. Пытаюсь сглотнуть, но такое ощущение, что я парализована. Сомневаюсь, что смогла бы пошевелиться, даже если бы в квартиру ворвался бандит с пистолетом.
Джетт наконец-то отпускает мой подбородок, и моя кожа пылает от воспоминания о его прикосновении. Он отодвигается и берет с тарелки еще парочку чипсов.
Я все еще пытаюсь пошевелиться. Наконец делаю слабый вдох, и легкие наполняются воздухом.

– Я сейчас, – говорю я и бросаюсь в ванную. Мне просто… нужно немного воздуха.
Запираю дверь и делаю глубокий вдох. Джетт, похоже, недавно убирался – воздух наполнен лимонной свежестью. Нахожу возле душевой кабины в стене крошечное окошко и открываю его настежь. По крайней мере пытаюсь. Окно открывается буквально на дюйм и застревает. Ой, ну и ладно. Наклоняюсь, опираюсь головой о подоконник и вдыхаю морозный воздух. Хотя по календарю уже весна, ветерок по ночам все еще по-зимнему кусает за щеки – как раз то, что мне нужно, чтобы прочистить мозги. Сделав несколько глубоких вдохов, чувствую, что, кажется, успокаиваюсь.

Джетт лизнул мое лицо. В жизни бы не подумала, что почувствую что-либо, кроме отвращения, если кто-то лизнет мне лицо, но Джетт сделал этот жест сексуальным. Словно он волшебник и может превращать что-угодно в нечто сексуальное. Волшебник секса. Со своей волшебной… палочкой.
Мысли о волшебной палочке Джетта заставляют меня захихикать, и мне приходится открыть воду в раковине, чтобы он меня не услышал.
По-моему, у меня едет крыша.
Пытаюсь взять себя в руки. Прежде чем покинуть ванную, дважды проверяю, не осталось ли еще где-нибудь на лице сыра. Все в порядке, но видок у меня, словно я под кайфом. В широко раскрытых глазах застыло сумасшедшее выражение, лицо горит. Да и прическа – это что-то с чем-то. Расчесываю пряди пальцами, снимаю с запястья резинку, которую всегда ношу с собой, и стягиваю волосы в хвост. С безумным взглядом и пылающими щеками я ничего не могу поделать. Будем надеяться, Джетт посчитает это милым.

Вернувшись на кухню, обнаруживаю, что начос уже почти не осталось. Похоже, Джетт все сожрал. И куда у него все девается? Должно быть, у него метаболизм супермодели. Черт бы его побрал.
– Я тебе немного оставил, – говорит он, протягивая мне тарелку, на которой лежат три маленьких одиноких чипса.
У Джетта такое милая улыбка, что мне приходится очень постараться, чтобы нахмурить брови и послать ему сердитый взгляд.
– Новое правило – не съедать все начос, пока твоя Липовая Девушка в ванной.
– Теперь ты делаешь аддендумы к правилам?
Я чуть не начинаю хихикать, услышав слово «аддендумы». По какой-то причине оно вызывает у меня пошлые ассоциации.
– Неписанное правило – Липовая Девушка может добавлять пункты, когда ей вздумается. – Закидываю в рот последний чипс.
Джетт фыркает, но я улыбаюсь во весь рот, прожевываю, глотаю и добавляю:
– Другое неписанное правило гласит, что Липовая Девушка всегда права.

Теперь очередь Джетта сердито на меня смотреть, но долго он не выдерживает и в конце концов просто качает головой.
– Ладно, Липовая Девушка. Я иду в душ и давай ложиться, если ты не против. Я уже приготовил для тебя кровать, так что, если хочешь, можешь идти и устраиваться поудобнее.
Что? Я заставила его спать на полу и совершенно не против, если он сделает то же самое. Лягу где угодно, только не на диване.
Пытаюсь протестовать, но Джетт прикладывает палец к моим губам, и я мгновенно затыкаюсь.
– Неписанное правило номер три гласит, что Липовый Парень никогда не заставит Липовую Девушку спать на полу, когда она в его доме, и Липовая Девушка не должна с ним спорить. Она кивнет, согласится и позволит ему отправиться в душ.

Все время, пока он говорит, его палец продолжает касаться моих губ, и я чувствую в месте касания жжение и покалывание. У него такая приятная кожа. Не слишком мягкая, но и не мозолистая и противная, как у многих других парней. Клянусь, если парень коснется меня грязными руками с обгрызенными и обломанными ногтями и торчащими заусеницами, я, наверное, с криком убегу. А у Джетта руки приятные. В добавление ко всем остальным достоинствам.
– Хорошо, – мямлю я прямо ему в палец, и Джетт с его помощью заставляет меня качнуть головой вверх и вниз.
– Сойдет.
Он оставляет меня в кухне, и через минуту до меня доносится звук включенного душа. Какой парень! Обалдеть!

Примечания:

[1] «Leaving on a Jett plane» – созвучно названию песни «Leaving on a jet plane» («Улетаю на реактивном самолете»).


[2] «Однажды мой принц придет» – песня Белоснежки из мультфильма Уолта Диснея «Белоснежка и семь гномов» 1937 года.

----------------------------------------------------------

...

Мел Эванс:

О май гад! Вся неделя проходит в ожидании новой главы Липовых Отношений, и каждый раз автор и наши чудесные переводчицы не подводят) книга прекрасна) два до одури влюбленных чудика! До конца месяца осталось... 28 дней?) а дальше как? Если у них уже сцена с сыром на щеке погорячее постельных?
Спасибо, кайф!

...

Аquamarinе:

Спасибо большое за перевод

Отношения между Джеттом и Шеннон вошли в ту стадию липовых отношений, стоит поднести только спичку... и оба сорвутся.

...

Nimeria:

Девочки, спасибо за продолжение!

Герои идеально подходят друг другу и уже влюблены по уши Но всё прикрываются Липовыми отношениями

...

TIMKA:

Прелесть, а не глава! Сколько эмоций, и как все приятно и, не знаю, эстетично что ли.
И это невероятное совпадение: Такахаши танцует под Рапсодию Куин?! Ну вы, девочки, даете!
Спасибо большое!

...

Tricia:

Какие миляги! Интересно, кто сделает первый шаг к НеЛиповым отношениям?
Спасибо за продолжение!

...

Lorik:

Спасибо, я старалась найти именно ее и нашла. Вообще, конечно, сама программа была под другую музыку, а это фан-видео, сделанное каким-то хорошим человеком.


Да приблизительно так же. Через неделю узнаем.



До НеЛиповых отношений еще далеко. Ему же ее еще приручать и приручать.


Спасибо, Лён! Мы с Юлей очень рады.

...

latina:

Девочки, спасибо за главу! Очень люблю субботу, потому что в этот день встречаюсь с Липовой парочкой! И эта глава не обошлась без перла от Шеннон Шен точно уже влюбилась, если весь день её мысли только о нём...Джетт пишет ей весь день смс...Липовый парень, липовая девушка, искры настоящие, бабочки и учащённый пульс, тоже настоящие...

...

Yulya Fafa:

Лора, Юля, ну что за прелесть! Спасибо. С каждой главой становится все круче, и как автору это удается? Хоть и не без заслуг переводчиков!
Шеннон уже довольно расковано себя ведет с Джеттом: сыр пальцем с его подбородка убирает и потом облизывает! палец, пахлаву откусывает от его куска. Думаю, парня такое поведение лп радует. А как он облизывал ее щеку, мамадорогая, я как представила, у самой мурашки забегали. Интересно, там и правда был сыр?)))
Ну и конечно же, не мог Джетт постелить девушке постель на полу или диване, только кровать! Понравилось, как он пересек все возражения Шеннон. Ой, я довольная, как-будто съела шоколадку. Чудесная история, жду следующих выходных!

...

Lorik:

Мне тут Тимка, спасибо ей большое , напомнила, что я забыла примечания добавить. Теперь все на месте.
А потом я подумала, что много журавликов не бывает, и добавила в главу еще немножко.


Молодец мальчик, правда? Вроде в рамках правил, но по чуть-чуть, исподтишка бабочкам не дает успокоиться.


Бедный Джетт! Представляю, как он в этот момент сдерживался, чтоб не схватить этот палец и самому не облизать. Разве ж можно так с живым человеком? Так что когда он ей щеку лизнул - это он просто мстил. Чтоб она сама поняла, каково это.

...

mada:

Лара, Юля, спасибо за продолжение!
Ой, ну какая милота, я прямо не могу! Им заниматься рядом явно противопоказано, иначе успеваемость резко снизится. А эти облизывания сыра скоро обоих доведут до точки кипения. Интересно, кто не выдержит первым?

...

latina:

Точно, Шен в ванную сбегала , а Джетт, вообще, душ пошёл принимать!

...

mada:

Видимо холодный!

...

Lorik:

Видимо, да. Главное, чтоб он до конца месяца не простудился под такими душами.

...