Шерри Томас "Незыблемые выси"

Irish: 11.06.18 23:40

Ну да. А когда дети кончились, перешел к внукам и правнукам.
Такое даже Арамию проняло.

...

Stella Luna: 12.06.18 13:24

Арамию то проняло, но теперь все в опасности, а особенно миссис Хэнкок, вряд ли она уйдет с ребятами, пожертвует собой, чтобы дать им возможность уйти.

...

Irish: 12.06.18 13:31

О, да! С этими заклинаниями и всякими-разными магическими штучками "вздох облегчения" плавно переходит в "от страха дыхание перехватило" в каждой главе по несколько раз.))

...

mariatos: 12.06.18 16:05

Спасибо за новую главу!!
Подозрительная Арамия, это факт..
Очень интересно, успеют ли...

...

Magdalena: 13.06.18 09:42

Повествование становится всё более напряженным Невозможно расслабиться. А от перемещений компании практически "вслепую" из Горнила в Атлантиду, и обратно - дурно делается) Никогда не знаешь, что их ждет там, на той стороне.
Арамия, в общем-то, оправдала наши ожидания, ну, не верилось в искренность ее порывов. Так и случилось.

Девочки, спасибо большое за главу!

...

lanes: 13.06.18 17:06

Девочки,Большое СПАСИБО за продолжение!!!

...

Svetlaya-a: 13.06.18 23:36

Спасибо!
Что Лиходею чужие люди, когда он всю семью пустил на мясо?
Мрак просто.
А вот и агенты пришли за ребятами.

...

gloomy glory: 17.06.18 05:44

 » Глава 18

Переводчик: Marigold
Редактор: gloomy glory
Оформитель: Архивариус

Иоланта подбежала к окну. В холодном свете фонарей был хорошо виден несущийся в их сторону рой бронированных шаров того же типа, что преследовали ее в Каире и Итоне. Она выругалась и выкинула следящую метку.
– У меня есть полупортал! – воскликнула миссис Хэнкок. – Сюда, быстрее!
Нормальный портал требует камеры в начале и камеры в конце пути. Полупортал же просто перемещает мага куда-то, и кто его знает, на какое расстояние и в каком направлении он их перекинет.
Все схватились за свои сумки на экстренный случай, и миссис Хэнкок запихнула их в шкаф в спальне – пришлось встать плотно, как зрители на параде.
– А я? – закричала Арамия. – Если Атлантида допросит меня сейчас, то узнает, что в конце концов я вам все-таки помогла!
– Тогда постарайся, чтобы тебя не допрашивали! – Миссис Хэнкок захлопнула дверь прямо перед ее носом.
В следующую секунду они оказались в каком-то саду, среди фигурно подстриженных кустов и журчащих фонтанов. К югу узкой плотно застроенной полосой простирался город. Еще дальше виднелось море с барашками пены неприятно зеленоватого цвета от прожекторов огромной летучей крепости. Тит предупреждал, что она большая, но воображение Иоланты не дотянуло до реальных размеров колосса в небе.
Как и все в Люсидиасе, сад был ярко освещен. Миссис Хэнкок огляделась:
– Мы в Речном террасном парке, – название, ничего не сказавшее неатлантам, – примерно в четырех с половиной верстах от моего дома.
– Насколько здесь безопасно? – спросил Кашкари. – Есть ли поблизости туннели?
– Туннелей нет, – ответила миссис Хэнкок и, махнув рукой, мол, идите следом, направилась на запад. – В Люсидиасе за общественными местами, где можно хоть как-то спрятаться, внимательно следят днем и еще внимательнее – после наступления комендантского часа. Нам надо выбираться из парка.
– И что потом? – спросил Тит.
Даже если они найдут, где спрятаться до утра, прежний план уже неосуществим. Миссис Хэнкок не может вынести их из города в Горниле, если сама считается беглой преступницей.
Она провела их к высокой стене – краю такой же террасы, как и та, по которой они шли: парк был врезан в склон холма. Прислушавшись, можно было даже уловить гул реки, фигурировавшей в названии парка.
– В той стороне есть колледжи, на их территории обычно только внутренняя охрана. По слухам, Межстрановый институт языков и культуры не особо рьяно следит за соблюдением комендантского часа. Надеюсь, там мы сможем укрыться до рассвета.
– В Атлантиде есть заведения, где маги действительно изучают языки и культуру других земель?
Миссис Хэнкок аж приостановилась:
– Конечно же! При всем моем уважении, ваше высочество, то, что вам попалось несколько филистимлян-атлантов, не означает, что и все остальные невежественны и нелюбопытны. Это значит лишь, что мы живем в не самых благоприятных условиях и не расположены вступать в ряды бюрократии, посылающей магов за границу, поскольку не склонны поддерживать официальную позицию высокомерия и жестокости.
Все замолчали. Иоланте стало стыдно: она, хоть и не сказала ничего вслух, удивилась так же, как и Тит. А он извинился:
– Прощу прощения, мэм, я запомню этот урок.
Миссис Хэнкок снова заторопилась:
– Извинения приняты, ваше высочество. И благодарю вас...
Бух! Тит схватил Иоланту за руку, она поглядела наверх. Через долю секунды два охранника в форме свалились к ногам миссис Хэнкок. Та отскочила, зажимая рот рукой.
– Возможно, я оглушила их слишком поздно, – с невозмутимым видом заявила Амара. – Они могли успеть доложить.
Челюсть миссис Хэнкок задергалась.
– Впереди есть лестница. Давайте перенесем охранников туда.
Лестница, врезанная в скалу, вела на террасу уровнем выше. Ступени были широкими и низкими, рассчитанными давать как можно меньше возможностей спрятаться. Однако на краю ступеней тела стали бы незаметны, если только не смотреть прямо сверху.
Бесчувственных атлантов затолкали под перила. Тит оглядывался наверху лестницы, Кашкари и Амара – внизу. Миссис Хэнкок держалась за грудь и никак не могла отдышаться. Учитель Хейвуд прислонился к стене у лестницы – одна рука сжата в кулак, ладонь другой приложена ко лбу.
Иоланта взяла его за руку:
– Все в порядке, похоже, нам все-таки повезло. Если бы эти охранники уже доложили наверх или послали за подкреплением, оно бы уже появилось.
Но опекун лишь сильнее ссутулился:
– Если бы только я смог подавить воспоминания мисс Тиберий! Если бы мне это удалось...
Иоланту внезапно осенило. Разрозненные крохи сведений, которые казались бессмыслицей, вдруг разом сложились в ясную картину. Она сжала руку опекуна:
– У вас это никак не могло получиться, потому что не ее вы часами держали на руках, а меня. Я не дочь леди Калисты, я настоящая Иоланта Сибурн.
Учитель неверяще уставился на нее:
– Но это невозможно! Я сам поменял вас.
Возбужденная, Иоланта схватила Тита за тунику и потянула к себе:
– Помнишь круг крови в Сахаре? Как мы оба посылали в него по капле крови? И твоя среагировала, хоть и слабо, а моя совсем нет?
Теперь и Тит поразился:
– Защити меня Фортуна! Моя среагировала, потому что мы с леди Калистой родственники, хоть и дальние. Но твоя... и ее...
– Именно! Я должна была догадаться, как только память вернулась. Но мы были так заняты, сначала сражение, потом все остальное – просто не нашлось времени остановиться и подумать.
Радость, что она рождена не эгоистичной леди Калистой и не от трусливого барон Уинтервейла, кружила голову.
– Я так и не понимаю, что случилось. – Учитель Хейвуд не мог опомниться.
– Все очевидно. К тому времени, как родилась Арамия, я провела в больнице уже полтора месяца. Ночные нянечки могли не знать Арамию, но должны были знать в лицо меня, поняли, что я лежу не в той колыбели, и поменяли нас обратно.
– Значит, в конце концов моя память меня не обманывала, – медленно произнес учитель Хейвуд. – Я вырастил дочь своих сокурсников, которую любил больше всего на свете.
Все это чистая правда.
Иоланта стиснула его ладонь:
– Да, все так. Это и есть мы.
Учитель сжал ей руку в ответ:
– Выразить не могу, как я рад за Джейсона и Дельфину Сибурн: они не могли желать себе лучшей дочери.
– Все благодаря вашим стараниям, не забывайте.
Глаза опекуна влажно засияли.
– Неправда. Но я никогда не забуду, что ты так сказала – значит, все было не зря. Все не зря.
У Иоланты и самой глаза были на мокром месте. Она поцеловала Хейвуда в щеку:
– Мы... – И охнула, потому что Тит до боли сжал ей плечо.
Он глядел на миссис Хэнкок, которая...
Словно превратилась в огромного светляка. С широко открытым ртом она в ужасе смотрела на свои руки, сиявшие ядовито-зеленым светом.
Учитель Хейвуд вскочил:
– Ей дали не только сыворотку правды. Это похоже на действие эликсира-маяка. – Он схватил Иоланту за руку. – Скорее, садитесь на ковры! Вам нужно оказаться как можно дальше...
Миссис Хэнкок превратилась в мощное светило – лучи его были ясно видны в небе даже на фоне ярких ночных фонарей Люсидиаса. Она точно стояла в трубе света да с маской ужаса вместо лица.
– Бегите! Сейчас же, все бегите! – велел учитель Хейвуд. – Она уже мертва. Двигайтесь!
– Но куда? – крикнула Амара.
Кашкари встряхнул свой ковер:
– Подальше от этого!
«Этим» была крепость, плывшая к ним по воздуху со скоростью бронированной колесницы.
Они помчались в направлении, противоположном начальному – укрыться в не слишком строго охраняющемся колледже оказалось несбыточной мечтой. Ковер Иоланты был подчинен ковру Амары – самой быстрой и опытной среди них. Но, хоть они и летели с головокружительной быстротой, колосс уже почти нависал над ними. Хуже того, края его начали опускаться, пытаясь заключить их во внескачковое пространство. Оказавшись там, они уже не выбрались бы...
Сердце Иоланты колотилось, словно цилиндры парового двигателя на грани перегрева. Неужели все? Неужели им конец?
Она вырвала несколько кусков холма и бросила их в крепость. Никакой реакции, несмотря на впечатляющий грохот ударов вулканического туфа по брюху чудища. Теперь оно плыло прямо над ними с той же скоростью, что и у них, края уже наполовину покрывали расстояние до земли.
Амара сделала резкий разворот и направила ковры в противоположную сторону. Однако громадина размером с городской квартал без малейшего колебания повторила маневр.
– Кашкари, лети в другую сторону, я сделаю так же! – приказал Тит.
Летучая крепость проигнорировала их и продолжила преследовать Амару, Иоланту и Хейвуда.
Иоланта дернулась, почувствовав неожиданное давление ремня сумки. Но это оказался только учитель – он вынул ее запасной ковер, обнял ее одной рукой и поцеловал в щеку:
– Я люблю тебя. – А потом крикнул Амаре: – Выведи ее из-под крепости!
И уже летел на запасном ковре наверх, прямо к брюху колосса.
– Что вы делаете? – завопила Иоланта.
Что бы он ни задумал, он просто погибнет.
Удаляющаяся фигура Хейвуда начала светиться почти так же, как совсем недавно миссис Хэнкок.
– Нет! – снова завопила Иоланта.
Неужели за время в Инквизитории его тоже чем-то опоили?
Невероятно, но летучая крепость тоже засветилась. Не сразу разум Иолы согласился признать, что она видит: «последнее заклинание», самое разрушительное из известных магам, потому что силу ему придает добровольно отданная жизнь.
Жизнь, добровольно отданная учителем Хейвудом.
В светящейся оранжевым громадине начали появляться трещины красного цвета. Она зашаталась и замедлила ход, но края ее по-прежнему продолжали опускаться. Иоланта заставила себя сосредоточиться и вызвала попутный ветер, который швырнул их вперед так, что Амара с трудом сохранила управление. Вращаясь, они выскользнули из-под стен крепости.
Которая за их спинами развалилась на части и рухнула вниз, обдав их обломками. Иоланта выставила самые сильные щиты, какие только могла, и вызвала ветер в противоположную сторону – и все равно пришлось прикрыть голову сумкой, чтобы защититься от бесчисленных осколков.
Из дыма и пыли показались Кашкари с Титом. Однако времени не было не только спросить, целы ли они, но даже перевести дух. Грохот развала крепости утих, и послышалось шуршание в траве. На охоту за ними пустили веревки – сотни, если не тысячи.
Веревки, которые ползут на запах, если их провели через дом миссис Хэнкок. И которым не помешает идти по следу полет на ковре.
К счастью, у охотничьих веревок все же есть слабое место: они работают только на суше.
– К реке, немедленно! – скомандовала Иоланта.
Река была совсем рядом. Пыль начала рассеиваться, и Тит вызвал большую завесу густого дыма. В нормальных условиях что-то подобное моментально выдало бы их местоположение, но сейчас Атлантида и так прекрасно знала, где они находятся. Нужно было не дать ей узнать следующий шаг.
Река оказалась гораздо полноводнее, чем ожидала Иоланта, с быстрым течением темных вод. Она вдохнула и сделала движение рукой, будто распахивая заевшую створку, и вода расступилась, обнажив неровное дно – такое, где трудно найти место поставить ногу. С заметным, хоть и не крутым уклоном.
– Спуститесь и прижмитесь пониже.
Из-за уклона река была не очень глубокой, сажени полторы, не больше.
Предложение никого не обрадовало, но подчинились все беспрекословно. Иоланта спрыгнула за ними.
– Подожди, – сказал Тит, когда она приготовила воздушный пузырь.
Вытащив охотничью веревку из своей сумки, он потер ею тыльную сторону ладони Иолы, а потом перебросил на другой берег реки. Оставалось надеяться, что это отвлечет другие веревки на какое-то время.
Еще раз глубоко вдохнув, Иоланта позволила грохочущей реке сомкнуться над ними на своем пути к морю. Пузырь воздуха, прикрепленный к дну, удержался.
Теперь они в безопасности.
Но оставаться на месте долго нельзя. Рано или поздно те, кто их ищет, вернутся сюда. Нужно двигаться.
– Уберите ковры, и мы сможем левитировать друг друга в вершке над камнями и потихоньку продвигаться вверх по течению.
Вниз по течению было бы легче, но так их только вынесет к морю.
Ковры убрали. Иоланта и Тит, в сумках которых лежали аварийные плоты, вытащили оттуда весла, однако не рискнули развернуть их в полную саженную длину, выпустив всего где-то на локоть.
В Сахаре Иоланта и Тит с помощью левитирующих заклинаний перемещались по туннелю, который она прокладывала в камне. Та же уловка сработала и здесь: плывя в вершке над камнями, они веслами толкали себя вперед.
Иола уменьшила пузырь, оставив им едва достаточно для дыхания. Чем больше воды над ними, тем меньше риск обнаружения. Кашкари задавал ритм, Тит следил за скоростью, высотой и кислородом, и регулярно напоминал Иоланте, что пора добавить свежего воздуха. А она тащила пузырь по дну так, чтобы они все оставались в нем.
Амара молчала, только однажды спросила:
– Трудно удерживать воздушный пузырь целым?
– Нет, – ответила Иоланта. – Самое трудное – держать его под водой. Чем больше воздуха, тем сильнее он пытается всплыть наверх.
Ей действительно приходилось прилагать массу усилий, чтобы не позволить воздуху вырваться. Продвигались они мучительно медленно, часто в полной темноте. Когда Титу казалось, что вода достаточно глубока, он зажигал крошечный огонек. В остальное время они двигались на ощупь.
Иоланте казалось, что она уже целую вечность ползет таким неудобным и неестественным способом, с ноющими плечами и больной головой, когда Тит сказал:
– Заклинания левитации истощаются. Нам, вероятно, придется ненадолго остановиться.
В это время они двигались по относительно ровному участку. Тит вынул аварийный плот – из него надутого получался неплохой матрац.
– Глубина здесь почти десять саженей. Можешь немного увеличить пузырь.
– Насколько далеко мы ушли? – спросила Иоланта, валясь на плот.
Недостаточно далеко, она это знала. Сквозь воронку, устроенную ею для воздухообмена, просачивался голубоватый свет Люсидиаса.
– Версты на две. Но река пару раз поворачивала, поэтому, если считать по кратчайшему пути, мы немногим дальше версты от того места, где начали.
– И все еще в Люсидиасе?
– Да. – Тит подал ей пузырек, видимо, с подкрепляющим. – Но все не так плохо. Я рассмотрел карту Люсидиаса, которую нам дала миссис Хэнкок, и уверен, что, во-первых, река выведет нас из города, а во-вторых, там, где она пересекает границу, нет постов. Хотя, раз атланты не удосужились поставить охрану, значит, там и так непросто выбраться.
У зелья оказался знакомый вкус и апельсиновый запах. Тит поил ее точно таким же в день, когда они встретились впервые. В день, когда Иоланта в темном сундуке прочла письмо учителя Хейвуда и узнала, сколького он лишился ради того, чтобы уберечь ее.
Ему не вернуться в Консерваторию победителем, никогда не жить в достатке и довольстве. Никогда им не увидеть вместе восход на островах Сирен, сидя плечом к плечу и встречая новый, полный надежд день.
Иоланта знала, что плачет, но не осознавала, что дрожит, пока Тит не обнял ее и не прижал к себе:
– Он хотел уберечь тебя, и уберег.
– Надолго ли? Мне не вернуться из Атлантиды живой, мы все это знаем.
– Никогда нельзя сразу оценить последствия любого деяния. Но помни, не только ты, но и все мы обязаны ему жизнью и свободой.
Заслышав печальную мелодию, на миг Иола решила, что ей чудится, но это тихо пела Амара.
– Это плач по тем, кто прожил жизнь не зря, – произнес Кашкари надтреснутым голосом. – И твой опекун, и миссис Хэнкок и жили, и умерли не зря.
И пока Амара пела, Иоланта разрешила себе плакать на плече у Тита. Когда последняя нота плача достигла ушей Ангелов, она вытерла глаза рукавом. Путь предстоял еще долгий, пора было заняться делом
Но Амара запела снова.
– Молитва о храбрости, – тихо сказал Кашкари. – Такой, которая нужна в конце пути.
Кажется, прекраснее песни Иоланта еще не слышала. Она была одновременно пронзительной и бодрящей.
– Но что есть Ничто, как не начало Света? – процитировал Тит арию Адамантина. – Что есть Свет, как не конец Страха?
Иоланта договорила вместе с ним конец стиха:
– И кто я, как не воплощенный Свет? Кто, как не начало Вечности?
«Теперь ты начало Вечности, учитель Хейвуд. Ты достиг конца Страха. Я буду любить тебя вечно, пока стоит этот мир».

...

mariatos: 17.06.18 06:18

Спасибо за главу! Жаль Хейвуда..

...

saury-li: 17.06.18 07:49

Спасибо за главу! Всё страшнее и страшнее..

...

TANYAGOR: 17.06.18 08:44

Эх, жаль Хэйвуда, и миссис Хэнкок.
Спасибо за продолжение!

...

Natali-B: 17.06.18 09:23

Девочки, спасибо за новую главу!

...

Фелиция: 17.06.18 09:38

Спасибо огромное за продолжение!

...

lanes: 17.06.18 20:19

Мари,Тина,Ира,Большое Спасибо за продолжение!!!

...

mada: 17.06.18 20:31

Какое облегчение для Иолы, что она не дочь леди Калисты!
Конечно, очень жаль учителя и миссис Хэнкок. Интересно только, почему она не засветилась раньше, а только сейчас.
Девочки, спасибо за продолжение!

...