ЦАРЬ ОСТРОВОВ. Столица мира

- Спасибо, - я рассеянно повертел банку в руках. – Когда ты успела сходить к аптекарю, рано утром?
Доми прикусила губу и кивнула.
- Будем надеяться, что Флай быстро пойдет на поправку. Кстати, хорошо, что ты здесь, - я закрыл дверь и прошел мимо нее, поставил банку на стол. - Я хотел обсудить с тобой одно важное дело, - обернулся. – Ты ведь не против?
- Нет, - выдохнула она и качнула головой.
- Нет – это да? Или нет – это… Доми?.. – я присмотрелся к ней и увидел, как дрожит подбородок. – От тебя пахнет… Ты что-то пила?
_________________

Бездна...

- Виски, - отпираться было бесполезно, - я выпила немного виски. Ведь тебе не жалко? О-о-о, не надо смотреть на меня такими глазами. Не беспокойся, я не собираюсь злоупотреблять с утра подобными напитками. Это... считай это странным желанием беременной женщины. Некоторые умирают, как хотят пива, у некоторых трясутся руки при виде крольчатины, а мне... мне сегодня очень сильно захотелось виски.
Не в силах стоять на месте и желая оказаться подальше от Орвика и его цепкого взгляда, я сделала круг по кабинету, остановившись перед большой фарфоровой вазой в углу. Она возвышалась на узком резном столике.

Сейчас мы немного поговорим, не думаю, что беседа займет долгое время, и я уеду домой. Там будет лучше. Я знаю.

- Какая красивая ваза. Так о чем ты хотел со мной поговорить?

Я пристально следил, как Доми мечется по кабинету.

- Для начала я хотел бы поговорить о том, почему моя жена вообще позволяет себе пить виски. Меня это, знаешь ли, вдруг заинтересовало гораздо больше той темы, которую я хотел обсудить, - гнев разгорался в груди, перехватывая дыхание, и говорить спокойно становилось все труднее. – И часто ты делаешь то, что тебе сильно хочется, моя свободолюбивая жена? А если завтра тебе захочется галопом пронестись на лошади и взять преграду на ней? Или искупаться в ледяной реке, спасаясь от жары? Или вдруг ты решишь, что еще немного виски не повредит ни тебе, ни ребенку? – против воли голос все повышался. – А может быть, тебе просто плевать на все?! – я шагнул к ней и схватил за плечи. – Давай же! – встряхнул ее. - Признайся, что тебе плевать на это!!!
_________________

- Наплевать на что на все? – вкрадчиво спросила я и попыталась освободиться от его рук.
Но Орвик держал крепко, так крепко, что как бы я ни пыталась увернуться, все равно оказывалась лицом к нему.
- Разве у нас что-то есть, супруг мой? Для того, чтобы что-то иметь, надо это что-то создать, не так ли?
В голове шумело, виски на голодный желудок стало давать о себе знать, и слова уже не так осторожно слетали с губ.
- Хочешь поговорить,- усмехнулась, - давай поговорим, только сначала отпусти меня.
Мы смотрели друг на друга долго и пристально, прежде чем пальцы Орвика медленно разжались.

Я неторопливо подошла к столу, сердце билось сильно, как перед сражением. Но он захотел правды… что же…
Открыла графин и неторопливо налила очередную порцию в стакан. Потом подняла его на свет и стала любоваться насыщенным цветом напитка.
- Как расплавленный янтарь, правда? А какое великолепное самочувствие дает волшебный виски после пары глотков, легкость, куда-то сразу улетают все проблемы. Очень полезный продукт. Знаешь, что сказал мне Варрава, как только мы поженились? – я посмотрела на застывшее лицо Орвика. – Нет? Он решил просветить, со сколькими женщинами ты переспал после моего отъезда. А потом пришла портниха… - я поднесла стакан к носу и вдохнула запах. – Ммм… какой замечательный аромат… у тебя всегда все только самое лучшее, правда? Так на чем это я остановилась? Ах да, портниха. Ты даже не позаботился пригласить другую, ты вызвал ту, что одевала твою жену. Я имею в виду настоящую жену, Орвик. Не такую, как я. Было не очень легко стоять там и выслушивать о том, каким замечательным супругом ты был.

Орвик дернулся и сделал было шаг навстречу, но я выставила вперед свободную руку:
- Нет! Не подходи ко мне, не смей, - мнимое спокойствие мгновенно исчезло, и я чувствовала, что с трудом справляюсь с собой. – Не смей приближаться ко мне. Ты называешь себя моим мужем… ты… Ты?! Который до сих пор самый завидный жених Столицы?
Я расхохоталась. Пыталась заглушить смех рукой, но это было бесполезно, он пробивался наружу, рвал, от него стало так больно, что, не соображая, что делаю, я вдруг размахнулась и со всей силы метнула стакан в Орвика.

Накатившее бешенство клокотало где-то в горле. Она говорила и дразнила напитком, а я стоял и словно загипнотизированный следил за его переливами, не в силах отвести глаз. А в голове билась только одна мысль: неужто она посмеет его выпить? Сейчас, при мне?

Доми внезапно засмеялась, резким хриплым смехом. Сколько она успела уже выпить до того, как я вошел?
И вдруг… короткий замах, и стакан полетел мне в голову, просвистев возле уха. В последнюю секунду я успел отклониться, и стакан угодил в дверь.
Раздался оглушительный звон, посыпались осколки, а на дубовой полировке расплылось пятно.
Смех резко оборвался.
В кабинете наступила тишина, в которой только было слышно тяжелое дыхание.
Мое.
Ее.
- Знаешь, дорогая, - я еле справлялся с голосом. – Что-то мне перестал нравиться этот разговор.
Я сделал к ней шаг, Доми попятилась.
- А никто и не обещал, что он тебе понравится.
- Послушай…Ты несешь какую-то чушь, - мы кружили вокруг стола. – Варрава, портниха, женихи. Ничего не понимаю, - я миролюбиво поднял руки, мимоходом отметив, что они подрагивают от ярости.
Только бы… поймать ее.
Доми смотрела настороженно и приближаться не собиралась.
- Не подходи ко мне.
- Не подходить? И кто же мне запретит?
Это не могло продолжаться бесконечно.
Я прыгнул через стол.
Доми вскрикнула и бросилась к двери, но открыть не успела.
Догнав, я припечатал ее к двери всем весом, крепко ухватив сзади за руки.
- Пусти! – она рванулась.
- Ну уж нет. Для начала мы обсудим все то, что тебя так волнует, - пропыхтел я, пытаясь удержать тонкие запястья. - Что ты там говорила? Портниха? Розали лучшая швея в столице, какое имеет значение, кому она шила одежду! Даже если моей первой жене – кто тебе, кстати, сказал про нее? – при чем здесь это?! Что еще? Варрава? Он рассказывал тебе про женщин? Так я напомню тебе, что ты сама! оставила! меня!!!
Доми слушала, уткнувшись лбом в пятно на двери.
- Не кричи!
Я перевел дыхание, внезапно осознав, что и в самом деле кричу. А еще – что прямо подо мной – Доми, рядом с которой я не мог нормально спать вот уже две недели. И перед глазами - ее склоненный затылок с завитком выбившихся из узла волос.
Обнаженная шея с выступающим позвонком.
И вдруг накрыло такое сумасшедшее желание, что захотелось нагнуться и прикусить этот позвонок губами, зубами, вырвать стон, а потом схватить ее за талию, развернуть, швырнуть на стол, задрать юбки.
И взять, подчинить, доказать, что моя, чтобы знала. Чтобы знала…
Выдохнуть.
Я заставил себя выпустить ее руки и медленно привалился головой рядом с ней.
_________________

Орвик привалился к двери совсем рядом, и не было никакой возможности покинуть кабинет. Я слышала, насколько тяжело он дышит. Как и я.
Двигаться совсем не хотелось, каждое движение давалось с трудом, мои освобожденные ладони коснулись деревянной поверхности. Дверь пропахла виски.

- Я не оставляла тебя. Ты сам так решил, когда отказался от моего возвращения. Я бы возвратилась. Но ты не захотел. Это было твое решение, Орвик. Не мое. В то утро я получила письмо от Дирика - мужа Этель. Именно Этель с Дириком жили все время с Астором, когда у меня были заказы и работа в Столице. В том письме говорилось, что их выгоняют из дома. Богатый сосед, который захотел присоединить к своим угодьям и мой маленький участок. Была указана дата. Видно письмо долго плутало, прежде чем добраться до меня. Времени совсем не оставалось. Я прилетела в Столицу вечером, забрала у ростовщика свои документы на право собственности и поскакала домой. Я добралась до дома поздно ночью, а на рассвете уже пришли вооруженные люди, чтобы отобрать мой дом и вышвырнуть сына на улицу. Я и Дирик, мы приняли бой. Я не могла тогда не уехать с Греха, понимаешь?

Орвик молчал. Да и о чем можно было говорить. Все закончилось тогда, когда корабль взмыл в небо, оставив его на берегу.
Я оттолкнулась руками от двери и устало потерла лицо.
- Наш брак изначально был ошибкой. Я говорила тебе там, в ратуше, перед церемонией, что настанет день, и ты будешь меня стыдиться, не выведешь с собой никуда. Но, похоже, что все обстоит гораздо хуже. Ты даже не можешь признаться, что женился. Хотя прошло уже две недели.
Я грустно усмехнулась.
- Знаешь, сегодня утром, когда шла по городской улице, услышала разговор двух девушек. Одна из них собирается за тебя замуж. Та, которую ты вчера вел к столу и весь вечер расспрашивал о коляске. Ты ведь не сказал, что несвободен.
Не в силах находиться около него, потому что было слишком больно, больно так, что слова застревали в горле, я ушла вглубь комнаты и встала к Орвику спиной. Я должна была договорить до конца. Чтобы не осталось недомолвок. Чтобы мы оба ясно увидели, что уже невозможно делать вид, что все в порядке. Самое трудное было - держать спину прямо.
- Я вчера чуть с ума не сошла, когда в полночь ты еще не возвратился, думала о ночных улицах, и что ты наверняка без охраны. Глупо, да? Санва, как наивно... И смешно... Она очень хорошенькая, совсем юная, свежая, и без сомнения, подходит тебе гораздо больше, чем я: и по воспитанию, и по положению, и по приданому. Давай разъедемся. Я хочу уехать.

Я долго молчал, прежде чем заговорить.
Голос звучал глухо.
- Ты никогда не рассказывала мне, что у тебя есть дом и… сын. В то утро на Грехе ты получила не только письмо от его попечителей. Еще ты получила письмо от некоего... рыцаря. – Доми чуть повернула голову. – Да, я читал его. Он называл тебя нежными словами и надеялся на скорую встречу. Скажи, ты встречалась с ним после того, как покинула Грех? – она не ответила. – Встречалась. Не говори мне о нем, я не хочу ничего знать. А с сэром Хьюбертом у меня вчера был деловой разговор, затем он настоял на том, чтобы я остался на ужин. Правила этикета таковы, что я должен поддерживать разговор за столом, в первую очередь – с рядом сидящими дамами. У моего партнера прелестная юная дочь, ты права. Я весь вечер расспрашивал ее о коляске, которую она выписала из Амира. Потому что… потому что тебе скоро будет тяжело ездить верхом. Я хотел выписать такую же для тебя. Что касается нашего брака… - я отлепился от двери, сделал несколько шагов и сел в кресло, - я должен был объявить о нем посреди городской площади? Или кричать об этом с порога при любом визите? Я хотел официально тебя представить на балу перед Советом Десяти. Сэр Хьюберт ни одним словом не показал, что желает просватать за меня свою дочь. Иначе он бы узнал, что это невозможно. – Невыносимо болела голова, виски разламывались. Слова давались с трудом. – Катарина, моя первая жена… не была со мной счастлива. Теперь несчастна и ты. – Помолчал, собираясь с духом. - И если ты и правда хочешь уехать от меня… Уезжай. Дам денег, охрану… все, что нужно.
Я положил локти на стол и закрыл лицо руками.
Что я наделал?
_________________

Слова, слова, слова...
Запоздалые объяснения. Нужные, расставляющие все по местам, как раз для финала пьесы.
Он меня отпустил. Я свободна. Только чувства облегчения не было.
Я никогда не видела его таким. Надменным, раздраженным, упрямым, капризным, гневным - видела. Но таким - никогда.
Он был несчастен. Несчастен так же, как и я.
Чувство такта и уважения заставляло тихо покинуть комнату, не быть свидетелем этого, сохранить его гордость.
Но я помнила, помнила тот вежливый стакан воды, Орвик не стал вмешиваться, и это ранило сильнее, чем если бы он переступил порог.
Мне казалось, что я иду не по мягкому ковру, а по острым осколкам. Каждый шаг как преодоление. Я не могла отвести глаз от его несчастья, которое ощущала всем своим существом. И руки сами потянулись и легли на его плечи.

Я вздрогнул. Едва ощутимое касание.
Невесомое.
Можно закрыть глаза и на одно бесконечное мгновение представить, что все хорошо. Но только на мгновение. Потому что комната пропахла разбитым виски и ее ладони дрожат на моих плечах.
Я поднял руку и коснулся ее пальцев.
Холодные.
Дочь Санвы больше не обжигает.
- Скажи мне вечером, куда ты хочешь отправиться. Я хочу… хочу приехать, когда ребенок появится на свет.
_________________

- Я… - закрыла глаза, - я скажу.
Слова не находились. И никак не получалось заставить себя убрать ладони. Мне казалось, что вокруг нас пепел.
Пепел несбывшихся надежд. И это было страшно. И странно. Странно, потому что именно в этот момент Орвик казался ближе и роднее, чем за все предыдущие две недели брака. Впервые он не отгораживался от меня, не отделывался общими словами, впервые после всех месяцев разлуки я начала его чувствовать.

- А, вот вы где? Орвик, я тебя ищу по всему дому.
Я вздрогнула и открыла глаза. В кабинете стоял Варрава и с любопытством оглядывался по сторонам, отмечая осколки на полу, беспорядок на столе.
- Я смотрю, вы весело проводили время. Медовый месяц, - ухмыльнулся, - но придется самое приятное отложить на потом. Орвик, у нас проблема. На дороге около нашего дома столкнулись два экипажа, и один из них здорово впечатался в ограду. А там какая-то важная персона, поэтому шума на всю улицу. Так что придется тебе разобраться.

Дворец Правителя. Южная Анфилада

Меня берут за руку. Какая-то девчонка в цветных лентах берет меня за руку. Куда смотрит Тербий?
Еще успеваю подумать об этом, а потом... Потом вдруг становится неважным это. Все перекрывает ощущение прозрачности в теле. Словно я стал стеклянным. стеклянным сосудом, наполненным чем-то горячим. Кипятком.
Видения мелькают в голове. Среди них не последнее - серые ступени в Восточную Башню.
Кто ты?! Кто ты, Суламифь?! Не джин - это знаю точно. Но и не совсем... человек. Наверное. Почему-то в голове образ сломанной куклы.
Руку отнять и хочется, и не хочется одновременно. Сую другую в карман - просто чтобы что-то сделать. Пальцы натыкаются на шершавый абрис. Монета.
Протягиваю ее девочке.
- Возьми, Суламифь. Купишь себе сластей. Или куклу. И вспоминай добрым словом Правителя Царя Островов Дария Скорбящего.
Сзади чем-то звякает Тербий. То ли запоздало оружием, то ли решил добавить еще одну монету странной девчушке.

»» 04.10.15 08:43 Обсуждение текущего сюжета игры Забытый мир
_________________

Особняк семьи Понирос
Орвик ушел вместе с Варравой. А я осталась. Бессильно опустилась в кресло, в котором всего несколько минут назад сидел он.
Чувство чудовищной потери не покидало. Мы так много всего сказали друг другу. Но так поздно. Слишком поздно. Уже ничего не исправить.
Я уеду.
Он останется.
Мы оба были виноваты. Оба.

Последующие часы я провела словно в полусне, наконец-то поела, читала сыну, отвечала на вопросы Этель, которая интересовалась, когда я покажусь доктору. Я не сказала им о скором отъезде. Сначала нужно было поговорить с Орвиком, узнать, когда он сможет дать нам экипаж, сколько человек выделит в сопровождение, на какой адрес мне посылать письма: сюда или на Грех.
Потом я бесцельно бродила одна по бесчисленным комнатам дома, который так и не сумела полюбить. Если бы у меня было много вещей, то можно было бы занять себя тем, чтобы складывать их в сундуки и коробки. Но вещей оказалось очень мало. А все те роскошные наряды, которые недавно пошили… скоро станут малы, да и куда их надевать? В яблоневый сад? Из всего годились только легкие сатиновые платья с простой отделкой.

Орвик. Орвик. Орвик. Встретиться вновь, чтобы доломать все до конца… мы справились. Браво!
Как же это пережить?
После возвращения в Столицу казалось, что хуже быть не может.
Я ошиблась.

- Госпожа, вы хорошо себя чувствуете?
- Что? Да, Родден, все в порядке, не беспокойся.
- Если что-то понадобиться…
- Я позову.
Старик прошаркал мимо.
Я подумала, что хотела бы, чтобы он не вспоминал обо мне плохо.
Потом подумала о том, что скоро мы возвращаемся домой, а Этель так и не купила шаль, хотя собиралась. Вечерами она любила прогуляться около дома, а вечера были прохладными.

Куплю ей шаль. Прямо сейчас.

Обрадованная вдруг появившемуся делу, на котором можно сосредоточить свои мысли и хотя бы на некоторое время забыть о том, что произошло, я вышла из дома.
И пошла тем же самым маршрутом, что и утром.
Только утро было в другой жизни.
Я прошла мимо лавки со шляпками, мимо заведения знакомого аптекаря, мимо площади, на которой недавно кормила голубей.

Где-то я видела лавку, в которой продавались отличные шерстяные шали тонкой выделки… Где-то здесь… так, посуда, ткани, башмачник… а это что? Оружейная лавка? Отлично. Посмотрю что-нибудь для Дирика.

Я вошла внутрь. На стенах были развешаны всевозможные кинжалы, луки, мечи, щиты. Продавец стоял у стола, на котором лежало несколько рапир, и расхваливал свой товар покупателю. Я глянула на клинки, продавец держал не лучший образец, но зато роскошно украшенный камнями, и выдавал его за амирскую работу. Понятно, благодаря богатому украшению, это оружие стоило намного дороже, чем то, что лежало на столе. Я не удержалась и подошла ближе. Внимательно посмотрела на все клинки и сказала:
- Терпеть не могу, когда обманывают. Вон та шпага, с маленьким рубином на рукояти, намного лучше по качеству стали. Если, конечно, речь идет о шпаге, как об оружии, а не как об украшении. А то, что вы предлагаете, вовсе на амирская работа.
Продавец гневно глянул на меня:
- Что может понимать женщина в качестве стали?! Она не в состоянии отличить шпагу от меча! Я лично вожу шпаги из Амира!
Покупатель обернулся, увидел меня, а потом медленно проговорил, растягивая рот в улыбке:
- Женщины могут ничего не понимать в качестве стали, но только не госпожа Домина, лучший учитель фехтования, который у меня когда-либо был.
- Благодарю за комплимент, сэр Чарльз, - я улыбнулась в ответ.
- Так вы настаиваете, что меня дурачат?
- Настаиваю.
- Не поверите, но я и сам пришел точно к такому же выводу.
Продавец побледнел.
- Господин, господин…
Но сэр Чарльз уже взял меня под локоть и повел к двери:
- Пойдемте, Домина, нам нечего делать в заведении нечестного продавца.
Мы вышли на улицу. Сэр Чарльз опустил руку.
- Признаться вы меня удивили. Увидеть вас в платье… я думал, что штаны и сапоги – ваша обычная одежда, но нет. Она лишь для тренировок?
- Сейчас я не даю тренировок. Сейчас я в платье.
- Но, тем не менее, вы задолжали мне последнюю. Был крайне удивлен, когда утром вместо своего учителя получил записку с уведомлением о том, что уроки прекращены.
- Возникли… обстоятельства. Я не могла прийти к вам тем утром.
- Но долг же остался? – сэр Чарльз вопросительно выгнул бровь.
- Да, остался, - подтвердила я. – К сожалению, могу предложить лишь устный рассказ о той или иной технике. Я больше не даю уроков.
Он некоторое время стоял молча, словно оценивал мои слова.
- Хорошо, - наконец кивнул головой. – Я принимаю ваше предложение. Вы дадите мне устный урок прямо сейчас, но не на этой оживленной улице. Я приглашаю вас на ужин. Здесь недалеко есть замечательное место, где очень хорошо готовят.
Место оказалось действительно замечательным. Оно было не для бедных людей. Просторный зал, на столах скатерти. Почти все столики были заняты красиво одетыми людьми. Сэр Чарльз подвел меня к одному из столов и помог сесть.
Подошел официант.
- Какое вино вы предпочитаете, Домина? Белое, красное, игристое?
- О, нет. Благодарю. Я предпочитаю воду.
- Вы уверены?
- Да.
- Прискорбно. Но желание дамы – закон. А что вы желаете попробовать из еды?
- На ваше усмотрение. Вы лучше меня знаете, что здесь готовят особенно вкусно.
Когда заказ был сделан, я поинтересовалась:
- Так про какую технику фехтования вы хотели бы послушать?
- Признаться честно, ни про какую, - сэр Чарльз откинулся на спинку стула. - Я собираюсь провести вечер в компании красивой женщины.
- И мой долг спишется?
- И ваш долг спишется, - рассмеялся он. – Домина, вы слишком серьезны… для женщины в платье. Когда мы были в фехтовальном зале, вы держали в руках рапиру – это одно, но сейчас в вашей руке рапиры нет.
- Вы правы, нет.
- Сейчас… - его взгляд задержался на моей руке, и я запоздало поняла, что он увидел изумруд, – на вашей руке очень дорогое кольцо.
Сэр Чарльз поднял глаза в немом вопросе. От ответа меня спас подошедший официант. Он принес вино и воду.
Я мило улыбалась. Когда мы вновь остались одни, сэр Чарльз пригубил бокал с вином, а потом взял мои пальцы в свою руку. Он рассматривал кольцо.
- Неужели учителя фехтования теперь могут позволить себе подобные изумруды? Или… или вы запомнили наш разговор о том, что красивой женщине необходим достойный покровитель?
- У красивой женщины могут быть свои тайны, - ответила я, делая глоток воды.
- Несомненно. Женщина, у которой есть тайна, интригует вдвойне, - с этими словами он поднес мою руку к своим губам и неторопливо поцеловал ее.

Происшествие на улице собрало уже порядочное количество зевак. Не каждый день увидишь такое! Крики, свист, улюлюканье!
Когда я пробрался через толпу, то увидел, что один из экипажей съехал в канаву на обочине дороги, а другой лежит посреди мостовой на боку, причем в упряжи продолжала биться упавшая лошадь, взрывая комья глины, в то время как два лакея безуспешно пытались освободить ее. Кучер помочь им не мог, поскольку был занят мордобоем со своим коллегой. Зеваки уже успели разделиться на два лагеря и активно выкрикивали ободрения одному и второму кучеру.

В поднявшейся пыли я вдруг увидел знакомое лицо.
- Сэр Хьюберт!
- Хвала богам! Сэр Орвик, вы здесь!
- Что вы тут делаете?
- А это, видите ли, мой экипаж. – Он отряхивал грязный плащ. – Я как раз направлялся к вам, как мы договаривались, и вот…
Я сделал знак своим людям помочь лакеям с лошадью и разнять кучеров.
- Да, не повезло. Я вижу, у вас там сломана ось, так что ремонт займет некоторое время. Пройдемте в мой дом, вы умоетесь, вашу одежду приведут в порядок, а потом мы возьмем моих лошадей и отправимся к складам. Вы ведь не против прогулки верхом?
Он засмеялся.
- Ну, в моем положении выбирать не приходится, не так ли? Спасибо вам за помощь.
Драка тем временем прекратилась, лошадь распрягли, и толпа зевак потихоньку начала расходиться.

Пока сэр Хьюберт умывался, а затем пил кофе в гостиной, ожидая, когда почистят его плащ, Доми так и не спустилась. Что она сейчас делает? Собирает вещи? При этой мысли в груди моментально образовался холодный комок. Каким надо было быть идиотом, чтобы согласиться на ее отъезд?
Я невольно поглядывал на дверь, ожидая, что она войдет, и представляя, что я скажу при этом. Неужели и правда сэр Хьюберт рассматривал меня в качестве потенциального зятя? Николетта еще так молода, ей рано выходить замуж. Да пусть даже и не рано, все равно…
- Сэр Орвик, у вас такое выражение лица… Все в порядке? – мой гость внимательно меня рассматривал поверх чашки.
Я сделал усилие и растянул губы в улыбке.
- Ну конечно! Просто задумался о делах.
В гостиную заглянул Родден с перекинутым через руку плащом.
- Все готово, господин.
- О, вот и ваш плащ, сэр Хьюберт. – Я встал. - Мы можем отправляться.
- Вы правы, не будем терять время.

Варрава был прав, склады оказались в превосходном состоянии. Чего не скажешь о дороге к ним, но сэр Хьюберт обещал специально прописать в договоре пункт о том, что обязуется в короткие сроки отремонтировать ее.
- Что ж, - сказал я, когда мы не спеша въехали в город, обсуждая подробности сделки, - я согласен, сегодня же дам поручение моему поверенному, чтобы составил договор. Через пару дней он будет готов и передан вам для изучения. Думаю, что недели нам хватит на урегулирование мелких нюансов, и мы подпишем его.
- Рад это слышать. С вами приятно иметь дело, господин Понирос. Предлагаю отметить сделку в «Черном олене», отличное место, - он указал на вывеску на другой стороне улицы.
Мне больше хотелось бы отправиться домой, но отказать сэру Хьюберту я не смог.
- Ну что ж… Прекрасная идея.

Официант проводил нас за стол и подал меню. Я с любопытством оглядел просторный зал, огромные окна с тяжелыми шторами, колонны, перевитые цветами.
- В столице стали открывать новые заведения, - заметил я. – Никогда здесь не был.
- О, я часто здесь бываю, - отозвался сэр Хьюберт. – Здесь хорошо кормят, а мой повар, признаюсь, отвратительно стряпает. Вчера, когда вы ужинали у нас, я приказал, чтобы готовил его помощник. Но вот беда, супруга питает к старику добрые чувства, он работал у них, когда она была еще девочкой. Не дает его уволить, поэтому мне приходится… - он развел руками, и мы рассмеялись, - искать компромиссы.
Мы сделали заказ и нам принесли вино.
- Ну что ж, - мой партнер поднял бокал, - за сделку.
- За сделку.
– Кстати, о делах. Мне хотелось бы обсудить с вами еще одно, не имеющее отношение к складам.
- Правда? Любопытно услышать.
- Тогда я начну. Видите ли, у меня…
- Милорд, - к сэру Хьюберту склонился официант. – Там на входе вас спрашивает человек, говорит, что он ваш лакей. У него для вас очень срочное сообщение.
- Сообщение? – он нахмурился. – Что могло случиться такого неотложного? – Сэр Орвик, вы простите меня? Я отойду на несколько минут, узнаю в чем дело и вернусь.
- Разумеется.

В отсутствии сэра Хьюберта я рассеянно рассматривал убранство зала. Мысли мои были далеки отсюда. Куда решит направиться Доми? Неужели ей было так плохо жить со мной под одной крышей, что она готова бежать, неважно куда? Кто позаботиться о ней, когда придет время? И имел ли я право отпускать ее?
Столько вопросов.
И лишь на последний я знаю ответ.
Нам давно надо было откровенно поговорить. Просто поговорить, а не доводить до взрыва, как это было сегодня утром. И может быть тогда наши отношения стали бы похожи на те, какие были на Грехе. И снова вернулись бы утра в обнимку, и смех, и совместные прогулки. Мы могли бы вместе ходить куда-нибудь. В театр. Интересно, была ли Доми когда-нибудь в настоящем театре? Ей наверняка бы понравилось. Или в ресторан. Она бы сидела в красивом платье, а я не мог бы отвести от нее глаз.
Как вон тот господин от своей леди.

Дама немного повернула голову, и я вдруг забыл, как дышать.
Оглох.
Почти ослеп.
Зал исчез, расплылся по периферии зрения, но пару через два стола от себя я видел очень четко. Изгиб шеи с серебристым ручейком цепочки. Завиток темных волос на виске.
Тонкую руку с тяжелым кольцом. И как богато одетый господин берет ее в свои руки и подносит к губам. Целует. И моя жена не отнимает руки.
Так вот куда она собралась уйти от меня. Это тот самый рыцарь, от которого она получала письма. Тот, с кем она виделась здесь, в столице. И, наверное, не единожды.
«Наш брак изначально был ошибкой… Я хочу уехать… Давай разъедемся»
Что ж, Орвик, поздравляю. Ты во второй раз попадаешься в ту же ловушку.
Я вдруг вдохнул, и осознал, что все это время не дышал. Вдох отозвался болью в ребрах. Вернулись звуки – звон бокалов, звяканье серебра и фарфора, плач флейты за ширмой в углу.
Ноги не гнулись, но я заставил себя встать и сделать несколько шагов. Чтобы взглянуть ей в лицо.
- Добрый вечер, - прохрипел я, останавливаясь возле стола.
Доми расширила глаза и отняла руку.
- Орвик…
- Я вижу, ты неплохо проводишь время перед отъездом.
- Домина, кто это? – с беспокойством спросил ее собеседник.
- Да, Домина, кто это? – повторил я. – Мне бы тоже хотелось это услышать.
- Орвик, я все объясню…
- Ты мне все объяснила утром! – я повысил голос, и на нас стали оглядываться посетители.
- Что здесь происходит… - начал было подниматься со своего места мужчина.
- Сидеть! - я толкнул его обратно на стул. – Тебе точно требуются охрана и деньги, дорогая? Мне кажется, этот господин вполне в состоянии тебя содержать!!!
- Ты все не так понял!
- Да что тут понимать! – заорал я в бешенстве, уже не сдерживаясь. – Ни его, ни тебя не останавливает кольцо на твоем пальце! – я дернул ее за узел волос, высвобождая длинную косу, шпильки брызнули в разные стороны.
На стуле ее собеседника покачивалась отстегнутая перевязь с ножнами.

Взвизгнула вынимаемая сталь узкой рапиры, кто-то сзади ахнул. Я сжал в руке эфес, взмахнул лезвием, на мгновение поймав потрясенный взгляд Доми, и одним движением отхватил ее косу.

- Может, это остановит, - добавил я в абсолютной тишине, воцарившейся в зале.
Все смотрели на нас во все глаза.
Доми медленно, будто во сне, подняла руку и коснулась волос. Короткий остаток косы рассыпался, закрыв уши.
Брошеная рапира зазвенела по мраморному полу.
Что делать с отрезанной косой, я не знал. Поэтому намотал ее на руку и, помедлив, сунул в карман.
- Пойдем, - я ухватил Доми повыше локтя и поднял со стула.
- Сэр Орвик, - я увидел рядом побелевшее лицо своего партнера.
- Простите, сэр Хьюберт. Мы с вами договорим в другой раз. А сейчас мне нужно отвезти жену домой.
_________________

Все, что случилось, казалось сном, поверить в реальность происходящего было попросту невозможно. Мы шли по направлению к выходу, и зал казался слишком длинным, нескончаемым. Гул голосов раздавался откуда-то издалека и по сторонам от нас лица, лица, лица: удивленные, любопытные, что-то говорящие… гул в ушах нарастал, сжимая виски, и отпустил лишь тогда, когда дверь распахнулась, и мы оказались на улице.

Прохладный воздух ударил в лицо, отрезвляя. Орвик, не оглядываясь и не останавливаясь, куда-то целенаправленно шел, таща меня за собой. Рука повыше локтя, там, где крепко сжимали его пальцы, болела. Я вспомнила изумленное лицо сэра Чарльза, когда Орвик приказал ему сидеть. Немногие решились бы на такое по отношению к столь значимой персоне.
- Ты знаешь, кто это был? – первые слова, которые я могла выговорить. Я даже не была уверена, что Орвик меня слышит, настолько он казался взбешенным, а у меня не получалось говорить громко, что-то мешало внутри. – Сэр Чарльз Лоринг. Очень богатый и влиятельный человек, остается удивляться, что вы незнакомы. Я была его учителем фехтования на шпагах и не смогла выполнить условия договора, потому что ты решил жениться на рассвете. Сегодня появилась отличная возможность загладить то неудобство, которое я ему причинила и расстаться в хороших отношениях. Но ты…
Орвик резко остановился и развернулся ко мне лицом.

- Но я помешал тебе заглаживать, не так ли? Ты настолько увлеклась извинением, что этот сэр светился от удовольствия, целуя твои руки! Это он писал тебе проникновенные письма на Грех? Впрочем, неважно. Но ты, Доми, ты! Сначала ты упрекаешь меня во внимании дамам, которых ты даже в глаза не видела, а сама ужинаешь бездна знает с кем, расточая любезности! Да он готов был съесть тебя вместо ужина!!! И знаешь, что? Ты! Никуда! Не едешь! Забудь о том, что я сказал утром.

В окнах зала виднелись любопытные лица, выглядывающие из-за занавесей. Скандал будет, несомненно, на всю столицу. Завтра к утру подробности этой сцены будут обсуждать во всех гостиных.
Я снова ухватил ее за руку и потащил к стойлу. Кивнул мальчишке-груму, отвязал свою лошадь.
- Забирайся в седло, Домиинара. Договорим дома. Хватит на сегодня развлечений для публики.
_________________