Клуб домашнего чтения

Ирвесс:

"Триумфальная арка"

Признаюсь, но как это не прискорбно, этот роман - мое первое знакомство с творчеством Ремарка. Так что подошла я к нему с немалой осторожностью, как и ко всему новому. Тем более, что "Триумфальная арка" является классическим произведением, затрагивающим такие серьезные темы, как нацизм, отношение к эмигрантам, и, вообще, положение различных социальных слоев в годы между двумя Мировыми войнами. Посему на легкое чтиво я уж точно не настраивалась.

Ремарк с первых строк погружает читателя в атмосферу одиночества, безысходности, надвигающейся трагедии. Жоан кажется вначале женщиной, окруженной этакой тайной, драматическим флером. Несчастная, потерянная в чужом городе, боящаяся оставаться в комнате без света. Истинная дама в беде. Вот только Равик не очень-то спешит ей помогать. Он всячески старается отгородиться от женщины за занавесом равнодушия и цинизма. Хотя внешне остается любезен, но уже и сам не рад, что согласился помочь ей.

Женщина присела на кровать. У нее было бледное и словно размытое лицо.
– Ложитесь спать. Вы сможете уснуть?
– Попытаюсь.
Равик достал из кармана алюминиевую коробочку и высыпал из нее несколько таблеток.
– Вот снотворное. Запейте водой. Примете сейчас?
– Нет, позже.
– Ладно. А я теперь пойду. В ближайшие дни наведаюсь. Постарайтесь поскорей заснуть. На всякий случай вот адрес похоронного бюро. Но лучше не ходите туда одна. Думайте о себе. Я наведаюсь к вам.
Равик немного помедлил.
– Как вас зовут? – спросил он.
– Маду. Жоан Маду.
– Жоан Маду. Хорошо. Запомню.
Он знал, что не запомнит и не станет наведываться. И так как он это знал, ему хотелось соблюсти приличия.


По началу мне было жаль Жоан, хотя ее трагедия была мне не понятна. Ведь и горюет она об умершем любовнике, а о том, что не успела бросить его первой. Однако очень быстро героиня приходит в себя. Цепляется к Равику, как клещ. Думаю, самое правильное определение их отношений дал сам Равик (а через него автор). Жоан - волна, Равик - утес. Волна постоянно бьется о камни, стачивая острые грани, кроша камень в песок. Герой привязывается к женщине сначала физически, но постепенно понимает, что она стала для него не просто приходящей в ночи гостьей. Жоан твердит о любви, но Равик - скала, даже в мыслях не допускающий, что может влюбиться. Тем более сейчас, когда мир стоит на краю пропасти.
Наверное, в этом и есть самая большая беда Равика: он живет для других, печется за судьбу мира и отдельных людей. Но при этом не дает жить себе. Он аскет. Не в плане пренебрежения материальными благами (хотя и это тоже). Он духовный аскет. Он не наслаждается собственными чувствами, не упивается моментом, как та же Жоан. Более того, Равик гонит любые теплые чувства прочь, ибо он "человек в пути". У него нет постоянной крыши над головой, он не уверен в завтрашнем дне, а порой, и сегодняшний для него зыбок. "Не терять независимости. Все начиналось с потери независимости уже в мелочах. Не обращаешь на них внимания – и вдруг запутываешься в сетях привычки. У нее много названий. Любовь – одно из них. Ни к чему не следует привыкать. Даже к телу женщины", - вот кредо главного героя.
Ремарк очень тонко описывает психологию Равика. Его духовное преображение. Холодного, далекого от земных радостей Равика вдруг поражает самое банальное и в то же время самое загадочное из чувств - любовь. Но как это обычно и случается, осознание этого приходит слишком поздно.

Это не я, подумал он, стареющий любовник под окнами покинувшей его женщины. Это не я, человек, содрогающийся от желания, способный анатомировать свое чувство, но бессильный совладать с ним! Это не я, глупец, готовый отдать годы жизни, лишь бы повернуть время вспять и вновь обрести золотоволосое ничто, еще совсем недавно шептавшее мне на ухо всякий вздор! Нет, это именно я… Вот я стою здесь, но уже не как труп в отпуске – с мелочным цинизмом, убогим сарказмом и жалкой толикой мужества. Во мне уже нет холода безразличия. Я снова живой – пусть и страдающий, но вновь открытый всем бурям жизни, вновь подпавший под ее простую власть

Кстати, особенно хочется выделить прекрасный стиль написания романа. Переплетение метафор, поток ощущений и чувств буквально сметают тебя. Непередаваемая поэтичность целых абзацев, которые можно полностью разбирать на цитаты. Мне так и представляется, как Ремарк пишет их: единым куском, взахлеб, выливая на бумагу самое себя.
Но вернемся к сюжету. Роман пропитан духом Франции, Парижа. Но это не тот город, который мы привыкли видеть на открытках или в романтическим мелодрамах. Этот Париж больше похож на загнанного зверя. Каждый в нем пытается выжить, урвать побольше. Его жители - муравьи перед грозой. Их уже накрыла тень громадной тучи, но они старательно делают вид, что это всего лишь маленькое облачко. Война? О чем вы? Политики разберутся, договорятся, откупятся! Веселись же прекрасный город!
За всей этой мишурой проступает истинный лик Парижа. Мальчика, просящий отрезать ему ногу, чтобы получить выплату по страховке. Молодые девушки, умирающие из-за подпольных абортов. Проститутки, радующиеся своим синякам, потому что те принесли им "такой успех, как никогда".

Отдельная история это Равик-врач. Ему приходится работать незаконно, делая операции за других врачей или ассистируя им. Вот здесь-то, в больнице и проявляется весь спектр человеческих взаимоотношений. И здесь же встречаются самые неприятные участники романа: доктор Дюран и сестра Эжени.
Первый зарабатывает тысячи, делая операции высокопоставленным чиновникам. При этом платит Равику жалкие двести-триста франков.

"Нынешней блестящей практикой Дюран был обязан главным образом своему прежнему ассистенту Бино, которому лишь два года назад удалось стать независимым"

Эжени - религиозная дама, считающая себя едва ли не оплотом всей добродетели в больнице. При этом не стесняется выражать свое презрение как к Равику, так и к некоторым пациентам.

– Мсье Равик, – с достоинством произнесла сестра. – Не угодно ли вам не вмешиваться в мою личную жизнь? Иначе мне придется пожаловаться доктору Веберу.
– Вы это и так делаете с утра до вечера. – Равик не без радости заметил, что на скулах у нее проступили красные пятна. – Эжени, почему набожные люди так нетерпимы? Самый легкий характер у циников, самый невыносимый – у идеалистов. Не наталкивает ли это вас на размышления?
– Слава Богу, нет.

Сам Равик, хоть и считает себя циником, таковым не является. Он заботится о своих пациентах, переживает за них. Именно он идет к мадам Буше с требованием отдать деньги за неудачный аборт. Ни Вебер, ни дружок пострадавшей девушки. А именно Равик, которому бы о себе надо думать, но никак не о других. А как он переживал, что не может ничего сделать, никак помочь Кэт? Ничего не сказал ей про болезнь, но продолжал терзаться: а правильно ли поступил? Видя несчастный случай на улице, Равик бросается к пострадавшим, хотя очень рискует.


Отель «Энтернасьональ» сам по себе отдельное действующее лицо. Небогатое заведение, двери которого открыты для всех. Здесь евреи живут бок о бок с немцами, испанцами, русскими. Половина постояльцев либо вообще не имеет документов, либо имеет фальшивые. Запомнился один эпизод, как мне кажется, весьма показательный. Когда в отель приезжают испанцы-республиканцы. Равик застает хозяйку отеля, меняющей портреты в номерах. В нем можно брать любую реплику женщины, и вот тебе готовый афоризм. Но главная мысль содержится вот где:

Здесь были два портрета Маркса, три портрета Ленина, из которых один был наполовину заклеен бумагой, несколько небольших, вставленных в рамку портретов Негрина и других руководителей республиканской Испании, портрет Троцкого. Эти портреты были скромны, не бросались в глаза, не блистали красками, орденами и эмблемами, как все эти помпезные альфонсы, франко и примо де ривера, стоявшие визави вдоль правой стены. Два мира молча уставились друг на друга в тускло освещенном коридоре, а между ними прохаживалась хозяйка французского отеля, наделенная тактом, опытом и иронической мудростью галльской расы.-Когда эти мсье съехали, я все припрятала, – сказала она. – В настоящее время правительства держатся недолго. Как видите, я не ошиблась, – вот они и пригодились. В нашем деле нужна дальновидность.

Эмигранты и эмиграция. Ремарк с ужасающим реализмом описывает несчастья людей, приехавших в Францию... нет, бегущих во Францию. Не потому что здесь так хорошо. Но просто бежать уже некуда. Их ловят, высылают, а они возвращаются вновь. Паспорта умерших, словно трофеи, дающие шанс одному, а то и нескольким людям на более-менее приличную жизнь. О полноценной, нормальной и речи быть не может. Образом эмигрантов, неким символом для меня стал мальчик, спрашивающий со слезами у матери: "Почему мы евреи?". И уходящий в Америку пароход. Уже не просто средство передвижения, а настоящий ковчег во время потопа.

– Куда? – спросил Равик, он взял графин, принесенный кельнером, и налил в холодную, запотевшую рюмку легкого вина. – Может быть, в Италию? Там меня поджидает гестапо. На самой границе… В Испанию? Там фалангисты.
– В Швейцарию.
– Швейцария слишком мала. В Швейцарии я был трижды. Всякий раз полиция через неделю задерживала меня и высылала обратно во Францию.
– Ну, а если в Англию? Поедешь из Бельгии зайцем.
– Ничего не выйдет. Поймают в порту и отправят обратно в Бельгию. А Бельгия – страна, противопоказанная эмигрантам.
– В Америку тебе не попасть. Как насчет Мексики?
– Беженцев там полным-полно. Да и пускают только тех, у кого есть хоть какое-то подобие документа.

Немного напрягало то, что герои постоянно пьют. Причем иногда это оправдано, но чаще я совершенно не понимала, зачем столько внимания уделено горячительным напиткам? Есть авторы, герои которых постоянно едят. Тут же - повальный алкоголизм. Как-то нехорошо становилось от того, что вот Равик, который спал всего два-три часа, употребил едва ли не бутылку кавальдоса, наутро отправляется оперировать. Тут уж волей неволей согласишься с Морозовым.

– Врачей вообще надо всячески избегать, – сказал он. – Иначе совсем потеряешь к ним доверие. С тобой, например, мы много раз пили, и я видел тебя пьяным. Могу ли я после этого согласиться, чтобы ты меня оперировал? Пусть мне даже известно, что ты искусный врач и работаешь лучше другого, незнакомого мне хирурга, – и все-таки я пойду к нему. Человек склонен доверять тем, кого он не знает: это у него в крови, старина! Врачи должны жить при больницах и как можно реже показываться на людях. Это хорошо понимали ваши предшественники – ведьмы и знахари. Уж коль скоро я ложусь под нож, то должен верить в нечто сверхчеловеческое.

Еще одна тема романа - это месть. Считайте меня жестокой, но я очень переживала за Равика. Ждала вместе с ним приезда Хааке. И испытала облегчение, когда не стало этого человека. Да, он всего лишь винтик в огромной нацисткой машине. Он также и живое существо, способное любить, радоваться, сопереживать. Но... как показывает Ремарк,дело не в мире, а в его восприятии. Правда, он говорит это насчет отношения Равика к Жоан. Но мы-то не видим ни нежности, ни мягкости, ни добра в Хааке. Для читателя немецкий офицер, равно как для Равика, враг, убийца и варвар. И получил он по заслугам.

Раз уж я коснулась восприятия, то хочется упомянуть еще об одном персонаже. Борис Морозов. Наверное, единственный друг Равика. Он сам называет себя человеком простого вкуса. Он старается не усложнять себе жизнь, в отличие от Равика. Он наслаждается жизнью, как может. И порой одергивает друга: "Ты слишком много говоришь". Подчас именно Борис спасает Равика от дурацких поступков. При этом нельзя назвать его самого простым. Грубоватый, но не обделенный проницательностью. Так, Морозов сразу распознал в Жоан "стерву".

Жоан наискосок переходила улицу, направляясь к зеленому открытому «делаэ», стоявшему у тротуара на Елисейских Полях. Равика она не видела. Сопровождавший ее мужчина был без шляпы и казался довольно молодым. Он ловко вырулил на проезжую часть.
– Красивая машина, – сказал Равик.
– Ты еще скажи – красивые шины, – ответил Морозов и шумно вздохнул. – Несгибаемый, железный Равик, – добавил он с досадой. – Корректный западноевропеец. Сказал бы просто – подлая стерва. Это я еще мог бы понять. А то – красивая машина…

В Париже, как в котле, перемешиваются народы и культура. "Шехерезада" с ее цыганами, русскими кельнерами и французскими песнями в репертуаре. Публичные дома, где любят иностранцев, ибо они охотнее тратят деньги на шампанское. Париж, где несмотря на приближающуюся войну, в людях может зародиться любовь. Париж, где нищета соседствует с роскошью костюмированных балов. Где обычное человеческое участие становится бесценным даром, а тысячи франков - бесполезны, если у тебя нет документов. Париж с его бистро, улочками, площадями и Триумфальной аркой, поднимающейся над войнами и бедами, как сама радость человеческой жизни.

...

Nelita Arven:

Фанни Флэгг "Жареные зелёные помидоры в кафе "Полустанок"
Отзыв дублирован из темы автора
В целом роман мне понравился, но некоторые моменты напрягли: во-первых, я не люблю описания интимных подробностей, а, во-вторых, меня покоробил каннибализм, конечно, я считаю, что Френк Беннет — отвратительный и мерзкий тип, который получил по заслугам, что ситуация была безвыходной, что надо было куда-то деть тело, но всё равно было противно читать о весьма ужасных вещах. Если отбросить эти моменты, то в целом то интересное и легко читаемое произведение о женской дружбе. Здесь имеются две очень необычные пары подруг — Иджи и Руфь и Эвелин и миссис Нинни Тредгуд, причём последняя является женой брата Иджи и именно от неё Эвелин услышала историю дружбы двоих разных девушек. Создавших кафе, в котором подавали оригинальные и недорогие блюда и которое объединяло людей. Ах да, нельзя не отметить Эвелин познакомилась с Нинни в доме престарелых, где навещала вздорную свекровь, это доказывает, что настоящих друзей можно найти в самых неожиданных местах и самым необычным образом. Мне понравилось, что Нинни помогла Эвелин стать увереннее в себе, внушила ей, что совсем не поздно меняться и пробовать что-то новое и научила смотреть на мир с оптимизмом, а то у Эвелин была то глубочайшая неуверенность в себе и обиды на всех и вся, конечно, неприятно, когда тебя оскорбляют тупые сопляки, но они не стоят того, чтобы из-за них сильно огорчаться и долго переживать, потому что, оскорбив другого человека, они показывают свою ущербность, и поэтому на них лучше просто не обращать внимания, и они перестанут тебя доставать, тогда эта публика была кем-то вроде современных Интернет-троллей; то желание уничтожать всех и вся, честно говоря, я даже боялась, что альтернативная агрессивная личность возьмёт над ней верх, хорошо, что благодаря миссис Тредгуд этого не случилось. Очень жаль, что Эвелин не успела рассказать Нинни о своих успехах, хорошо, что она смогла прийти на могилу подруги, я понимаю, почему она пришла на кладбище через несколько месяцев, она не могла прийти раньше, потому что боль была слишком свежа. К сожалению, в жизни часто так бывает — обретаешь родного и близкого человека, а потом быстро его теряешь. Несмотря на то, что дружба Эвелин с Нинни была недолгой, она смогла благотворно повлиять на дальнейшую жизнь первой из них. Читая об этой дружбе, я в который раз убедилась, что возраст не является помехой дружбе, если есть духовное родство и общие темы для разговора.
Теперь об Иджи и Руфи. Они, что называется, «лёд и пламень», но при этом настоящие подруги, верные и преданные. Сложно сказать, какая сила потянула их друг к другу, даже удивительно, что такие разные девушки смогли стать настолько близкими подругами. Мне понравилось, что они не только очень тепло и искренне относились друг к другу, но и объединяли людей вокруг себя — спокойная, женственная Руфь и энергичная пацанка Иджи. Меня потрясло, что Иджи настолько дорожила Руфью, что ради неё даже готова была пойти на преступление и стала второй матерью её сыну. Кстати, я не поняла, почему фамилия мальчика была Тредгуд, а не Джеймисон, ведь его матерью была Руфь? Иджи сыграла в жизни Культяшки такую же роль, что и Нинни в судьбе Эвелин, она научила его не падать духом и быть уверенным в себе, что бы не произошло в жизни, и это замечательно, потому что мне было очень жалко мальчика, который из-за потери руки впал в депрессию. Конечно, Иджи помогла Ева. Я недолюбливаю людей, ведущих подобный образ жизни, но Ева вызвала у меня симпатию, она очень добрая и весёлая и настоящий друг, который утешит и поможет в трудную минуту, особенно здорово она вместе с друзьями помогла отвести од Иджи подозрение в убийстве, да ещё и пастор помог, он молодец, проявил хорошие актёрские способности и приколы Иджи уже не имели значения и были забыты.
Нельзя не отметить негритянскую семью — Сипси, Большого Джорджа, Онзеллу и их потомство, которая верой и правдой служила семейству Тредгуд и где её членов воспринимали как равных. Меня поражает, что почти через столетие после окончания войны Севера и Юга к неграм в США продолжали относиться как к низшим существам и людям второго сорта, которым было недоступно то, что было в порядке вещей для белых, особенным маразмом мне кажется запрет есть в одном кафе с белыми, да ещё Ку-Клус-Клан зверствует. Удивительно, как долго американцы не могли избавиться от расизма, мне кажется, что он и сейчас есть в США, пусть даже не такой явный и не в таких масштабах. Хорошо, что помимо уродов, ненавидевших негров только из-за одного цвета кожи, существовали также хорошие и порядочные люди, которые относились к темнокожим как к равным и защищали их. Из сыновей Большого Джорджа мне больше всего понравился Артис. Джаспер хороший, порядочный человек, но в то же время он показался мне хитрым приспособленцем, а Артис, несмотря на весьма беспорядочный образ жизни, и на то, что он так и не нашёл свой жизненный путь, очень обаятельный и приятный, обидно, что судьба его не баловала, а, наоборот, посылала неприятности, одно несправедливое тюремное заключение чего стоит, а человек на самом деле сделал доброе дело — спас собаку от живодёра. Уже за один этот поступок я его зауважала. Такую же симпатию у меня вызвал ещё один неприкаянный странник — Смоки, я посочувствовала ему и из-за того, что у него не было нормального дома и нормальной семьи (на примере его матери показано, каким злом являются секты и как из-за их влияния разрушаются семьи), и из-за неразделённой любви, и из-за того, как он ушёл в мир иной. А наибольшую антипатию у меня вызвал, конечно же, Френк Беннет, было даже впечатление, что в нём собраны все существующие пороки. Несмотря на то, что в романе рассказывается о весьма серьёзных и даже тяжёлых вещах, в нём нашлось место и юмору, чего стоят одни только похождения Уилбура, история с трупом преступника, который пытались сфотографировать дети, и рассказ о том, как Иджи покорила пчёл. Кстати, в финале стало понятно, как сложилась судьба Иджи, а то было как-то странно, почему о её жизни после закрытия кафе не было не слова. Несмотря на отмеченные в начале отзыва моменты, которые покоробили и возмутили меня, роман понравился. Оценка 5-
______________________________________________________________________________________________________
Девочки, всем расставила за замечательные отзывы! Сейчас как раз читаю "Триумфальную арку", а "Гэм" возьму сегодня в библиотеке.

...

Ирвесс:

Доброго всем времени суток!
Последнее время в клубе стало тихо. Не знаю, с чем это связано. Но предлагаю потихоньку начать выбирать следующее произведение для чтения. Насколько я смогла определить, тут еще не касались творчества А. Дюма. А, может, кого из отечественных классиков возьмем, леди?

...

Rubina:

Я бы тоже присоединилась к чтениям если позволите.
Я за А.Дюма.

...

anel:

Девочки, зачиталась вашими отзывами! Спасибо вам!
Хочу присоединиться к чтениям, если позволите. Еще не решили, что будете читать?

______________
Иисус Воскрес
С праздником! Христос Воскрес! Доброты, любви, чудес!

...

Nelita Arven:

Лена, приветствую в клубе, Воистину Воскрес! Присоединяться к чтением можно и нужно, судя по всему, что написано выше, ещё не решено, что читать дальше. Я присоединяюсь к тем, кто хочет читать Дюма, у меня возникла идея почитать его роман "Асканио".
Да, я уже давно прочитала оба романа Ремарка, но всё никак не могу написать отзывы, надо будет исправиться.

...

Gerxard:

Лена, рада тебя видеть в клубе! Конечно присоединяйся!

Насчет следующего чтения : хотя я и модератор темы А. Дюма, все -таки выбрала бы Тургенева. Правда не знаю получится ли у меня принять участие в следующем обсуждении, т.к. на данный момент у меня запланированы книги советских писателей. В частности трилогия К. Симонова "Живые и мертвые".

Всех с праздником Святой Пасхи!

...

Peony Rose:

Всех отмечающих - со светлой Пасхой, Христос воскресе )
А тем, кто празднует мир, труд и май - салют ))))

Соклубники, по поводу чтений - а может, в честь славной даты почитаем военное, а? Можно наше, можно зарубежное, или и то и другое?
Я могу прямо сей момент даже признаться, что у меня лежит в читалке и ждет, ждет, ждет:

Григорий Бакланов "Мертвые сраму не имут"
Василий Быков "Альпийская баллада"
Борис Полевой "Доктор Вера"
Джон Бойн "Мальчик в полосатой пижаме"
Владислав Шпильман "Пианист"
Бен Элтон "Два брата"

...

Gerxard:

Я за ! И я за наше. " Доктор Вера" Б. Полевого я в том году прочитала. Очень хорошая книга!

...

anel:

присоединяюсь. Не читала, но желание есть.

...

TIMKA:

Всем привет!
Девочки, добро пожаловать!

Я давным давно читала что-то на военную тематику у советских писателей, поэтому голосую "за наших".

...

Lenara:

Доброго всем дня!!! С праздниками всех!!!
Леночка, добро пожаловать, дорогая! Рада тебя видеть.
Извиняюсь за своё отсутствие в теме. У меня уважительная причина: мы переехали в свой дом, наконец-то. Но так как это частный сектор, с интернетом были проблемы - его просто не было. Сегодня нам его провели, слава Богу.
Я полностью поддерживаю прочтение военной книги. Осталось только выбрать.
Элли, спасибо за список, солнце!
От него давайте и оттолкнемся.
Я бы прочитала 3.Борис Полевой "Доктор Вера" и 4.Джон Бойн "Мальчик в полосатой пижаме".

Предлагаю проголосовать в течении двух дней (сегодня и завтра) и завтра к вечеру обьявим книгу к прочтению.
Или есть другие предложения?

...

LuSt:

Мальчик в полосатой пижаме - кошмарная, дико конъюктурная и неправдоподобная книга, написанная чтобы срубить бабла на заведомо выигрышной теме войны.

Давайте либо "Доктор Вера" Бориса Полевого, либо Астафьева "Прокляты и убиты", либо "В списках не значился", "Жизнь и судьба", "Дожить до рассвета"? Или каждый может выбрать книгу себе и прочитать?

...

Nelita Arven:

Я читала её три года назад, были очень непростые впечатления, с одной стороны, трилогия читалась очень тяжело, с другой - я была ею восхищена, потому что в ней правдива показана Великая Отечественная Война и те, кто внёс свой вклад в Победу над фашизмом.

Мне кажется, что это отличная идея, ведь существует много хороших книг о войне, было бы здорово, если бы каждая из нас прочитала свою. А если всё-таки будет голосование по списку, то я за "Альпийскую балладу".

...

LuSt:

Просто наши книги о войне, думаю, многие читали, и как раз будет возможность обсудить. Лично я в ближайший список ставлю Прокляты и убиты, в свое время эта книга много шума наделала, а я тогда маленькая еще была...

...