ОСТРОВ ГРЕХА

Дом Понирос - Город - Дорога домой...

Утро было солнечным и ясным. Я встала с кровати, чтобы открыть окно. В комнату ворвалась свежесть.
Подставила лицо ярким лучам, наслаждаясь светом и теплом.
Сегодня последний день праздника. А мне посоветовали остаться дома.
И в начале я действительно собиралась последовать этому совету, но потом стала сомневаться в его целесообразности.
Господин Понирос говорил о какой-то угрозе. Однако... чем больше я над этим думала, тем больше сомневалась в его словах.

Нет-нет, я верю, что сэр Орвик хочет меня от чего-то оградить. Просто, быть может, он неосознанно преувеличил эту опасность.

Такие мысли пришли на ум после того, как, придя на кухню, чтобы позавтракать, я послушала, о чем говорят люди.
Почти все рабы в честь гуляний были отпущены.

Разве невольников отпустят в город, если должно случиться что-то страшное?

Без возвратился только под утро и крепко спал. А этот человек отличался сильно развитым чувством самосохранения. Он умудрялся вывернуться из любой ситуации.

Мой раб не был бы настолько беспечен, если бы почувствовал тревогу.

Кухарка сказала, что господин Понирос облачился в парадные одежды и куда-то ушел.

Значит, сэр Орвик уже удалился? И не побоялся опасности?

Дом был пустой, не считая нескольких слуг, которые с упоением обсуждали вчерашние события на Арене и вечернее представление, наделавшее много шума. Я с интересом прислушивалась к их разговору.

Никто ничего не боится, а я должна сидеть взаперти.

Признаться, вчера, когда Безликий обратился с речью, я почувствовала легкий холодок, появилось ощущение опасности. Даже вспомнилось предостережение сэра Орвика.

Но очень часто с наступлением нового дня страхи предыдущего кажутся глупыми. Так произошло и со мной. Я сидела за столом, наслаждалась хрустящей булочкой, пила горячий травяной напиток и удивлялась, как могла так встревожиться всего лишь из-за оглашения результатов поединка.

Сэр Орвик понятно... он организатор, ему важно, чтобы не случилось чего-то, что невозможно было бы вовремя исправить. Естественно, он беспокоился. Но я-то, я от чего разволновалась?

Очень не хотелось проводить последний праздничный день в своей комнате. Неизвестно, как часто на Острове Греха случаются гулянья, завтра возобновятся тренировки, дни будут однообразны и наполнены работой, поэтому мысль о прогулке в город манила.
И чем больше я о ней думала, тем больше хотелось покинуть дом.
Была еще одна вещь, которая не давала мне покоя.
Жемчужная заколка, которую я купила, гуляя с Безом.
Эта покупка меня взволновала.
В тот день мы ходили с ним по улицам, и я видела много хорошеньких женщин в ярких платьях и с лентами в волосах. Я видела, как изящно они приподнимают подол юбок, как оборачиваются через плечо, что бы послать озорной взгляд незнакомцу, с каким достоинством подают руки своим провожатым.
И поймала себя на том, что тоже хочу попробовать. Хотя бы на несколько часов. Вот так. В платье. Пройтись по улицам.
В платье, которого у меня никогда не было.

Как они это делают?

А потом Без предложил зайти в лавку с украшениями, и я не смогла отказаться.

Возвратившись после завтрака в свою комнату, я открыла крышку сундука, вынула заколку и погладила пальцами жемчужную россыпь.

Мне некуда это надеть.
Если только....

Мысль сделать этот день незабываемым не отпускала.
Я вертела в руках заколку.
Колебалась.
Но в итоге положила ее в карман, достала из сундука купленные накануне духи, кошелек с деньгами и отправилась седлать Агату.

В городе продолжались гулянья, я ходила по улицам и внимательно читала вывески. На праздник съехалось много купцов, которые торговали красивыми тканями. Но мне нужно было платье. Я знала, что сначала выбирается ткань, а потом из нее шьют наряд. Но неужели нигде нельзя купить готовое платье?

Наконец, после некоторых блужданий я увидела вывеску, на которой была нарисована одежда. Толкнула дверь и вошла внутрь. Меня встретила женщина средних лет.
-Могу вам чем-то помочь?
Я перевела взгляд на прилавок. Снова ткани. Заколебалась...
-Нет... да... мне нужно платье.
Женщина улыбнулась.
-Наши ткани очень красивые. Вот посмотрите, какой атлас, какой бархат. Вам подойдет вот этот бледно-желтый или изумрудный. Полюбуйтесь... Я сошью вам любое платье, какое только пожелаете, всего за три дня, а о цене договоримся.
-Вы не понимаете, - с отчаяньем проговорила я. - Оно мне нужно сейчас! Через три дня поздно...
Женщина внимательно посмотрела на меня, помолчала, а потом вышла из-за прилавка:
-Пойдемте.
Она толкнула дверь, ведущую вглубь дома. Я оказалась в небольшой мастерской. Наверное, именно там она шила. Большой стол был завален цветными лоскутами, нитками, бумажными выкройками.
-Вот.
В руках женщины было три платья.
-Одна дама должна была забрать свой заказ месяц назад, но не появилась и не оплатила. Если что-то подойдет, можете купить.
Платья она аккуратно положила на свободную часть стола. Красное мне показалось слишком ярким, коричневое, не смотря на сдержанный цвет, слишком смелым из-за глубокого выреза, а вот голубое... я прикоснулась к атласной ткани и почувствовала, как от волнения перехватило горло, поэтому почти прошептала:
- Вот это.
Оно пришлось впору.



Необычно было чувствовать себя в таком одеянии. Юбки не давали ногам передвигаться быстро, в рукава запутывались, но ощущение... я чувствовала себя по-другому.

Необычно.

Женщина принесла зеркало, чтобы я увидела свое отражение...

О, Санва... неужели это... я?

На меня смотрела взволнованная молодая женщина с испуганными глазами. И она мне... нравилась.
-Вот, примерьте, меня попросили подобрать к этим нарядам украшения, а теперь они лежат без дела, - продавщица протянула вставленный в оправу голубой камень на цепочке. Я его надела. Получилось очень красиво, однако любовалась подвеской недолго.
-Это очень дорого, - ответила я, возвращая украшение. - Но посмотрите, у меня есть вот это.
Подошла к своей одежде и, вынув из кармана заколку, приложила к волосам.
-Нет, -покачала головой женщина.
-Нет?
Я была растеряна. Ведь заколка такая красивая!
-Ваши волосы, госпожа.
-Что с моими волосами?
-Они слишком туго стянуты. Такая прическа не подходит наряду.
-Но я, -прошептала, - я не могу их распустить.
-И не надо. Ждите здесь, я принесу расческу.

Мне все-таки пришлось распустить волосы, чтобы с ними сделали что-то необыкновенное, переплели жгутами и собрали в большой красивый узел на затылке.
-Вот теперь давайте вашу заколку.
Я протянула украшение. Она закрепила жемчуг сбоку, чуть ниже узла, а я в очередной раз подумала, глядя в зеркало: "Неужели это я?"
Поблагодарила женщину за доброту и расплатилась за платье. Она смотрела на меня так, как будто что-то знала. Знала то, что было неизвестно мне.
-Хорошего вам дня, госпожа.
Вот теперь можно было воспользоваться духами.
Я с волнением открыла флакончик и нанесла несколько капель на запястья и шею.
Свою старую одежду сложила в седельные сумки, притороченные к седлу Агаты, оставила лошадь около ближайшей таверны, заплатила мальчишке драхму за сено для нее и отправилась гулять по городу.
Это было невероятно... идти в платье, неторопливыми шагами, слегка поддерживая длинный подол... открывая взору людей свои шею и плечи... идти, держа прямо осанку и почему-то затаив дыхание, смотреть на этот мир другими глазами... глазами женщины... непередаваемо...
И ловить взгляды мужчин... и не опускать своих глаз... и чувствовать себя прекрасной...

Завтра все изменится, завтра я вновь туго стяну волосы, надену рубашку и штаны, сапоги... туфли! Я забыла про туфли!

Застыла у прилавка с обувью.

Санва, какая красота!

А продавец уже расхваливал свой товар, мешая мне понять, что же я хочу. Наконец, остановилась на бледно-сиреневых, в тон подкладки к платью. У них были совсем небольшие каблуки, как раз такие, чтобы я чувствовала себя удобно.
-Сапоги подержите у себя, - сказала, расплачиваясь. - Вечером я за ними возвращусь.

Приключение продолжается!

Я побывала на городской площади и посмотрела уличное представление, зашла в чайную и заказала амирские сладости. Конечно, по вкусу они всего лишь напоминали амирские, но так приятно было сидеть за маленьким столиком, пить неторопливыми глотками горячий напиток и ни о чем не думать.
Недалеко от чайной располагалась ювелирная лавка. Я зашла. И сразу же увидела аметисты.



Но они были для меня слишком дороги.
А потом - жемчуг!



Но он был еще дороже...
Наконец, глаза наткнулись на совсем скромные сережки с розовым жемчугом, точь-в-точь таким, как на заколке.



Взяла в руки капельки - маленькие, нежные и поняла, что куплю.

Зачем? Ведь у меня даже не проколоты уши!
Но разве сегодня не день исполнения желаний?

Продавец рассказал, где найти ближайшую цирюльню, и вскоре мои уши украшали маленькие жемчужины, их движение я чувствовала, стоило только пошевелить головой.

Наверное, это был тот день, когда я узнала много нового о самой себе, о той женщине, которая жила внутри меня и которую я никогда не выпускала наружу, не позволяя никому ее разглядеть. Это была моя защита. В этом мире я могла надеяться только на себя и на свой меч. А сегодня разрешила себе немного сказки.

День пролетел незаметно. Пришло время забрать у продавца свои сапоги, седлать Агату и возвращаться в поместье Понирос.
Я не торопила животное, наслаждаясь вечером и конной прогулкой. На вершине холма в предзакатных лучах заметила золотое сияние, вспомнила, что говорил сэр Орвик, когда мы только прибыли на остров: " Это беседка. Обычная беседка из белого мрамора. Просто ее купол отделан золотом. Вокруг беседки - парк".
И захотелось посмотреть на этот парк поближе. Натянула поводья, чтобы свернуть с пути.
Кажется, в поместье был праздник, во всяком случае, гости прибывали.
За забором толпился простой люд, им не было входа в сады Безликих. Они лишь разглядывали богато одетых гостей. Я спешилась, чтобы тоже разглядеть все поближе.
Безликие меня интриговали. Я никак не могла понять, что же в них такого особенного.

Почему именно эти люди в масках управляют островом?

Наверное, я подошла слишком близко, потому что человек, стоявший у входа, вдруг окинул меня очень внимательным взглядом и спросил:
-Откуда?
-Дом Понирос.
В ответ я получила красный плащ и маску.



-Проходите.

Кажется, меня приглашали внутрь. В тот самый сад Безликих, где беседка из мрамора и золоченая крыша.

Последнее приключение на сегодня? Пожалуй, необычный день требует необычного финала.

И я вошла.

Вилла Батиата – улицы по дороге в сады Безликих

Только поступки определяют цену наших желаний.
Жан-Поль Сартр

Голос Валерии оторвал от созерцания и недобрых мыслей. Оглянулся. Моя гостья была вся какая-то похорошевшая, я бы даже сказал, возбужденная и выглядела, как кошка, наевшаяся сметаны. «Сметану» я тоже увидел – совсем рядом. Обе были невероятно довольны собой и абсолютно не скрывали своего состояния. А вот это уже не здорово – можно сколько угодно грешить за стенами собственной спальни, но на людях стоит выглядеть пристойно. И такое явное благоволение госпожи к рабыне не всеми будет правильно понято.
Пока я размышлял над увиденным, Валериа с девушкой вышли во двор. Последовав за ними, приказал подать носилки. Неожиданно мнее напомнили, что нам кого-то не хватает.
Прислове мальчик я аж поперхнулся, пока не понял, то ресь идет всего лишь о моем сыне.
– Хотел быя сам знать, где болтается этот недоросль. Не видел его с момента последнего боя. Вероятно спит или мечтает. Это как раз в его характере. Если Вы так хотите в сады, нам стоит поторопиться и, моя дорогая, не стоит так афишировать своего … ммм … благоволения к рабыне. Лучше оставить ее дома или уж, во всяком случае, не держать за руку, не сажать в свои носилки. Она – рабыня, Вы – госпожа. Не комильфо, право, – я подал Валерии руку, приглашая сесть в носилки. И сам сел рядом, приказал рабам следовать за нами.
– Дорогая моя, и чем же эта дева Вас так привлекла? Что она может дать такого, чего не могу, например, я – взяв руку молодой женщины, прижался губами к тыльной стороне ладони, провел ими по запястью к локтю и обратно, продолжая при этом смотреть на Валерию.
_________________

Я не помнила утра иного, нежели в объятиях Витера. Наша теневая сторона удостаивалась лучами солнца. Потому его тепло каждое утро казалось даром Богов.
В город Греха приехал праздник, и семья была рада принимать гостей. Что же до нас, то мы стремились насладиться, прежде всего, зрелищем.
Как давно было то время, когда нам предложили стать свидетелями, своего рода разведчиками, и подобным образом приносить пользу Семье. Прекрасный способ развлечься, утолить долю любопытства, усмирить и воспитать силу, и быть всегда вместе. Последнее – самое важное.
С момента как семья поняла наше единство как неделимое, и приняла это, двух детей одной матери и одного отца, рожденных в одну безлунную ночь под светом одной звезды, воспринимают как целое. Его нет без меня, нет и меня без него. Мы без колебаний согласились на своего рода предназначение, которое требовала от нас Семья. И целью была осведомленность и безопасность.
В сегодняшнем празднестве мы не изменяли ей. Быть глазами и ушами Семьи, безликими тенями в беспросветной ночи, безмолвными свидетелями. Слышать, но не говорить.
В длинном черном плаще с золотыми орнаментами, и белой прекрасной маске, полностью скрывающей лицо, воспринимаясь в едином аспекте и не подразделяясь на отцов и детей, брата и сестру. Бесполые, безумные для окружающего мира, но почитаемые им хозяева.
Такими мы представали в прошлом, такими будем и в будущем.
Такие же и сейчас, расхаживая по невольничему рынку самого высшего сорта, класса и вида. Ви выбирал будущую добычу по сочности, я позволяла, скрывая свои собственные планы на счет нее – а это будет рабыня – в качестве сюрприза любимому.
Мы никогда не торговались, это было неподобающе. Хотя иногда и подтасовывали карты торговцам, но в качестве, своего рода, развлечения.
Эта была высокой и полногрудой, с легкими на вид бедрами и длинными ногами. А еще с неровно остриженными рыжими волосами, что свидетельствовало в какой-то степени – не плохая будет жертва. Сопротивление и вызов. Ви не мог полностью со мной согласиться, не ведая причин такого ее вида.
- Почему, - лишь подала я властный голос, указывая скрытой в черную ткань перчатки рукой на ее обгрызенные пряди.
«Выглядит как истеричка», - познала я мысли Брата.
«Подстать нам, особенно тебе», - послала я в ответ.
- Эта рабыня пыталась бежать с корабля, Господа, на пути к острову. Хотела кинуться за борт, но ее вовремя остановили и позорно остригли.
Я усмехнулась, Ви вторил мне в мыслях.
- Хороший способ наказывать уже и так опозоренных за подобные глупые проступки, - насмешка и осуждение были собратьями этих слов. – И ты смеешь продавать ее на данном уровне в потрепанном виде? За какие такие заслуги?
- Не сочтите за оскорбление, Господа. Не я исполнитель. Но она хорошего сорта.
«Интересно, с чего он так решил?» - задумался Ви.
«Считаешь, что товар порчен?» - уточнила я его выводы.
«Было бы проще, если бы сама все разузнала, не утруждаясь словами», - лениво потянул он.
- Отвечай! – хлестнула я слово торговцу.
- Она вынослива, имеет крепкие бедра, а еще быстро бегает. Товар специально для удовольствий.
«А еще рыжая», - кинула я Брату.
«И в чем смысл?»
«Страсти больше».
«В сравнении с тобой меркнет все».
«Но согласись, бегает – это хорошо».
«Я рад, что ты сделала выбор».
Это означало согласие. И так было почти всегда. Я отстегнула от пояса Ви мешок с минами и бросила торговцу пятьдесят монет. Его цепкие пальцы вцепились в плату на лету. Неплохо. Он склонился в уважительном поклоне.
Рабыню же одели в серое и отправили готовить к охоте. Мы сделали хороший выбор. Ви переплел наши пальцы на пути к арене. Зрелище мы предвкушали оба.
_________________

В молчании есть особое очарование, недоступное большинству. Говорить – есть удел любого человека, и слова часто начинают путать его самого, завлекая в паутину лжи. С Отем я всегда правдив и честен, не могу иначе. Она знает суть меня, она и есть моя сердцевина, основа, а обманывать самого себя – что может быть глупее?
Прогулка по острову доставляет мне массу приятных ощущений. Впрочем, большую часть моего удовольствия составляет именно тонкая ручка в моей руке – как и всегда. Ничто не может сравниться с этой радостью – быть рядом с моей Сестрой, знать, что тебя понимают, любят и принимают таким, какой ты есть. И внешний мир – часть той канители, что зовется жизнью – не может заменить мне ее. И никогда не сможет.
Рынок рабов, даже его самая чистая и благородная часть, выглядит привычно.
Люди, люди, масса людей вокруг.
Отем живая и легкая, она – как истинное чудо, моя путеводная звезда. Иду за Сестрой, держу ее за руку, оглядываюсь по сторонам. Мы ищем сегодняшнюю гостью, жертву, маленькую бедную девочку, которая будет достаточно глупа, чтобы надеяться убежать и выжить. И, конечно же, находим. Красивую, тонкую, с фарфоровой кожей и огненным цветом остриженных волос. Но, как бы ни была она прекрасна, ей далеко до Сестры.
Лишь Отем идеальна.
После недолгих расспросов покупка совершена. Требуемая сумма перекочевывает в руки торговца, несчастная строптивица в руки наших рабов – для препровождения и подготовки ее к развлечению в садах. И я чувствую, как в моей ладони дрожат от предвкушения пальцы Отем. Знаю, что она что-то задумала. И не собираюсь ломать эту игру.
Притягиваю тонкое запястье к своему рту, целуя нежную полоску кожи между перчаткой и рукавом. Она сладка, как тысяча кристаллов меда. Смотрю в глаза, через прорези маски, зова за собой.
«Арена».
«Бои?»
«Кровь. Смерть. Ужас.»
«Романтика».
Не известно, кто автор какой мысли. Мы едины с самого рождения. Лишь пыль под ногами, стелющаяся вслед за звуком наших общих шагов, и легкое пожатие пальцев в моей ладони. Она рядом.
Семейная ложа заполнена. Отец сидит по центру с точно такой же, как и у нас обоих, маской на лице, только узоры на ней темно-синие. Маска матери, сидящей за ним, повторяет цвета и узор. Маски двух братьев и сестры, занимающих крайние сиденья, как и наши, светлее. Наша семья огромна по меркам безликих, но это исключительно от введения в ветвь пробабушки-полурусалки. Но это же и делает менее ценными для Семьи, ведь способности проявляются тяжелее и меньше, чем у чистокровных.
Все с увлечением следят за происходящим на арене и делают ставки. Для нас с Отем установлено одно кресло – все давно привыкли, что нет ее и меня, а есть мы. И ничто не отменит этого.
Никогда не помню боев, они для меня обезличены. Только кровь, песок и стоны умирающих заставляют сердце биться, почти выпрыгивая из груди. У Сестры учащается пульс и розовеет лицо. Она тоже видит и слышит иное. Уж не ту ли рыжую, что купили мы несколькими минутами позже? Тешу себя тем, что узнаю это совсем скоро. И пожимаю тонкие пальцы, покоящиеся в моей ладони.
«Пари?»
«С нового боя».
«Мой тот, что справа».
«Тогда я беру левого».
«Что получит победитель?»
«Право выбора для рабыни».
«Жизни или смерти?»
«Скорее способа второй».
Я вижу, как улыбаются глаза моей любви, когда побежденный падает на песок. У нас нет проигравших, ибо желания наши всегда едины, хотя и отличаются в мелочах.
_________________

За городской стеной есть заповедный сад.
В этом саду темно, так, что болят глаза.
Я прихожу туда с городом на плечах.
Долго молчит вода. Камни на дне молчат.
Я поднимаю вес. Я принимаю всё.
Город исчезнет здесь, мною произнесен. (с)

Утро к превеликому моему сожалению все же наступило. В голове гудело. Во рту пересохло, словно песка наелся на пресловутой арене. При воспоминании о боях, со стоном снова упал на подушки, потирая ладонью лицо.
- Господину нужно это выпить, - Марта явно после купальни стояла рядом с кроватью. С влажных волос капли падали на кожу, способствуя моему пробуждению
Девушка доверчиво улыбалась ,протягивая склянку с чем-то отвратительным на вид. На мой подозрительно сощуренный взгляд, она настойчивее протянула питье.
- Это то, что я думаю? – поморщился от воспоминания о той дряни, что марта приносила, если случалось подобное утро с перепоя.
- Господину не привыкать, - девушка осеклась, прикусив губу и добавила, - простите мою бестактность.
Рука потянулась за варевом и опрокинув в себя залпом пахнущую травами жижу, отдал склянку рабыне.
- Принеси кофе. Крепкий с сахаром.
Легкий кивок и девушки уже простыл след.
Но радость моя длилась не долго. Благословенную тишину нарушил голос любителя приключений, а затем, когда я наконец-то разлепил глаза несмотря на ужасную пульсацию в висках, довольная моська всплыла передо мной. Безликий собственной персоной вновь услаждал мой взор.
- Напомни мне, Святой, когда я нанял тебя лично осуществлять мне побудку?
- Ты все такое же негостеприимное, дикое чудовище, тигр. Не ценишь ты моей доброты, а я тебе подарок принес.
- Это-то и пугает, - прищурившись кошусь на безликого, вольготно развалившегося в кресле. И как у него может быть такое отличное настроение и довольно бодрый вид несмотря на вчерашнюю попойку. Даже я, хвала ускоренному метаболизму, не могу похвастаться любовью ко всему живому на утро с перепоя.
Санти закатывает глаза с выражением «ну нельзя быть таким подозрительным» и, улыбнувшись, делает невесомый жест рукой. Как черт из табакерки рядом появляется раб с небольшим сундуком. Поклонившись господину и не поднимая головы, протягивает кофр в вытянутых руках. Нужно ли говорить, что мое похмелье сменилось залегшим в сердце подозрением, что если в ближайшие дни Санти не уедет в очередную командировку, приключений мне хватит надолго. Лапа предательски заныла, напоминая о порезе, а мышцы свело судорогой.
- Не могу же я глумиться над братом один, да и термы наши славно распарят сегодня ночью, - указав рабу на меня, Санти с любопытством наблюдает за моей реакцией.
Открываю крышку сундука и отбросив в сторону атлас ткани, смотрю на подарок. Наручи, искусно выкованные и украшенные рубинами, любовно выпивают солнце, падающее на них, переливаясь и играя гранями. Солнечные зайчики кровавого оттенка отблесками играют по комнате.
- Безликий, - перевожу взгляд то на Санти, то на подарок, - я, конечно, тебя люблю и ни в коей мере не хочу обидеть, но не кажется ли тебе, что нам рановато скреплять союз, - беру в руки один из наручей, взвешивая на ладони. Тяжесть металла приятно оттягивает руку. И моя слабость к подобного рода украшениям дает о себе знать. Поглаживаю большим пальцем по линии камней.
- Тебя видимо хорошо вчера приложили, тигр, - друг поднимается с кресла и делает знак рабу удалиться.
Тот ставит кофр на кровать и, поклонившись, пятится из комнаты. Безликий берет в руку второй из наручей и подбрасывает в руке:
- Сегодня сады моего Великого семейства любезно открывают свои секреты всем желающим, - улыбка чуть касается, лишь подернув уголки его губ.
- Санти, я не первый день на острове, чтобы не знать о том, какие секреты таит в себе тень садов.
- Разумеется, слухи ходят, - неопределенный жест рукой и все та же улыбка, - поэтому, чтобы слухи, скажем так, не коснулись твоего хвоста, тигр, советую покрепче закрепить наручи перед визитом в сады.
- Так это что-то вроде охранной метки, - улыбаюсь.
- Или клейма, - хмыкает, - если такое понятие тебе ближе.
- В садах бывать еще не доводилось, разве можно пропустить такое веселье, - азарт угольками загорается в глазах Безликого. И почему у меня ощущение, что он чего-то недоговаривает?
- Вот и замечательно, - хлопок в ладоши и раб вновь появляется на пороге, забирает пустой кофр, - собирайся тигр, пойдем любоваться красотами.
- И термами, - добавляю, поведя плечами, словно желая размять затекшие мышцы.
- Разумеется, - вновь эта плотоядная ухмылочка, от которой мурашки побежали бы по спине, если бы не были хорошо выдрессированными.
- Безликий, - окликаю его на выходе из спальни, - надеть не поможешь? – киваю на наручи, не скрывая улыбки.
- Не наглей, тигр, - хмыкает, прищурившись, и выходит из комнаты, а услужливый раб с кофром под мышкой прикрывает дверь, шмыгнув следом за господином.

***

У ворот получаю маску и кроваво-красного цвета плащ. Поручи приятно холодят кожу, но ощущение давления непривычное, поэтому то и дело их поправляю.
- Что, с размером ошибся? – кивает друг, не обращая внимания на перешептывания рабынь за спиной.
- Нет, - набрасываю плащ на плечи и надеваю маску, - в самый раз.

Комната в таверне

Испуганно вскрикнув, я попыталась отстраниться, когда сильные руки сомкнулись на моей спине. Попыталась вырваться, но не тут-то было… Да и не хотелось уже вырываться… Если мне суждено выйти за старика, то пусть хоть иногда я буду вспоминать этого красивого доброго мужчину.
Какое-то время я лежала, пытаясь понять, что надо делать… А потом все получилось само… Стоило приоткрыть рот, как его язык толкнулся внутрь, заставляя дыхание сбиться, и в животе словно запорхали сотни солнечных бабочек. Эти странные и неведомые мне ощущения заставляют выгибаться, подставляя себя его губам… рукам…
Ладони сами по себе ложатся на широкие плечи, его кожа такая гладкая, горячая под моими пальцами. Мускулы груди подрагивают, когда я касаюсь их. Он с шумом тянет воздух, когда ладошки опускаются на его живот, и чхать уже на скромность и наставления Мэйрин… Я хочу его трогать… Мне нравится его трогать… Скользнув ниже, я невольно касаюсь напрягшегося естества и уже хочу убрать ладошку, но его тихий одобрительный стон придает мне сил… Осторожно начинаю ласкать его, поглаживая как котенка, улыбаюсь, когда чувствую, как он вздрагивает. Наконец, оторвавшись от моих губ, Ар внимательно смотрит в мое лицо. Я теряюсь под этим внимательным взглядом, его глаза лихорадочно блестят… На мгновение появляется мысль, что он сейчас вот остановится, отстранится и оставит меня…
- Ты знаешь, что сейчас будет, девочка?
От этих слов снова появляется стеснительность… Знаю. И даже видела, как это было у Латифы с каким-то заезжим купцом… И всегда думала, что у меня это будет с мужем…Но я не представляла, что моя жизнь ТАК повернется. Улыбнувшись ему, опускаю глаза, и тут же его рука плавно скользит по моему бедру. Осторожно приподнимает ножку и…
Это так сладко… Это так странно! По телу пробегает дрожь, в жилах растекается жидкий огонь… И я хочу еще! Ощутить еще это странное тягучее чувство… Ласкаюсь. Трусь… Его пальцы сменяются гладкой и горячей плотью, легкое движение, и я уже на нем…Смотрю удивленно на него, разве так можно? Отвечает уверенным взглядом, глаза блестят, руки твердо удерживают меня, позволяя лишь слегка, лишь немножко ощущать его в себе. Дышать трудно, в глазах темнеет…
Неловко раскачиваюсь, удерживаемая и направляемая его руками. Его взгляд дает неожиданные силы и уверенность что все правильно… что все хорошо… И я не боюсь, ничего не боюсь… Он рядом… он не обидит…
Внезапно Аррон садится. Щетина на лице щекочет грудь, прежде чем зубы прихватят сосок… Тихо вскрикнув, запрокидываю голову и как утопающий цепляюсь за его плечи… Я же знаю, он удержит!
Толчок, и, судорожно вздохнув от резкой боли, я вскидываю голову, глядя в его потемневшие, встревоженные глаза… Сильные руки раскачивают меня, показывая, как и что надо делать… Как двигаться, чтобы то странное тепло в животе все нарастало и наполняло собой все мое тело… Постепенно я сама понимаю, что надо делать…
Упершись коленками в постель и держась за его плечи, начинаю раскачиваться сама… еще и еще…Снова и снова прикасаясь к его приоткрытым губам, тихонько вздыхая когда горячая шершавая ладонь касается кожи, которая так внезапно стала чувствительной…
То, что происходило дальше, было чем-то нереальным. Дыхание из груди вырывается с хриплыми стонами. Дышать тяжело… Кажется, еще немного, и я лишусь чувств, но продолжаю двигаться под одобрительный шепот Аррона… А потом в тело словно ударила молния… Тихонько постанывая, я рухнула к нему на грудь, чувствуя как меня бьет сладкая дрожь…
С хриплым рыком он делает последний толчок, успокаивающе гладит мою спину, целует в висок и откидывается на постель…
Прижавшись щекой к его тяжело вздымающейся груди, я еще долго лежала на нем, купаясь в блаженстве… Дышать было трудно… И, откуда не возьмись, навалилась жуткая усталость…
Из последних сил приподняв голову, я взглянула на него. Он улыбался… От этой улыбки внутри все затрепетало. Не сдержавшись, я приподнялась и коснулась мягких губ, которые еще совсем недавно дарили такое наслаждение… Он ответил и, запустив пальцы в волосы, притянул к себе…
Устроив голову у него на плече, я тихо вздохнула… Что же будет дальше? Он все-таки отвезет меня домой? Оставит здесь?
«А что будет, то и будет…» - подумала я, проваливаясь в сон…
_________________

Наша комната в таверне

Она уснула, устроившись на мне и положив голову на плечо. Сама поцеловала в губы, прежде чем погрузиться в глубокий сон. А я долго лежал, прижимая ее к себе и раздумывая над тем, что сейчас произошло.
Ты лишил девушку невинности, Ар! Не то, чтобы произошло нечто из ряда вон, но ты за нее теперь в ответе. Вряд ли ее богатый и знатный жених теперь примет Лигейю обратно. Или примет?
При мысли, что девушка могла быть с кем-то другим, в моей душе поднялось нечто едкое и болезненное, заставившее прижать ее к себе поближе и вдохнуть нежный аромат ее волос.
Нет, я никуда ее теперь не отпущу! – понял я.
И что делать?
Мне нужна работа, иначе не прожить. Брать ее с собой на службу я не могу, дома у меня нет… А возвратить отцу не желаю! Да и сама она вряд ли хочет туда возвращаться. Я прекрасно видел, как девушка напрягалась и замирала каждый раз, когда я заговаривал о возвращении ее домой.
Так ничего и не решив, я задремал, надежно спрятав Лиг в своих объятиях.
Спал я недолго. Проснулся как от толчка. Она сладко спала и не проснулась, даже когда я поднялся, переложив ее на постель и укрывая одеялом.
У меня созрел некий план, как нам жить дальше. Согласиться ли с ним Лиг? В любом случае с Острова надо уезжать.
Пока девушка отдыхала, я успел сходить в порт и разузнать относительно отходящих из порта судов. Как раз завтра в нужную мне сторону отходило торговое судно, на которое брали пассажиров. Зарезервировав нам места, вернулся в таверну.
Лигейя встретила меня полностью одетой, напряженной и какой-то далекой. Не обращая внимания, обнял ее и поцеловал в пухлые губки жадным, голодным поцелуем. Тут же отстранился, опустился на кровать, усаживая ее себе на колени.
- Послушай, девочка! Нам надо уплывать с этого острова. Здесь не место для таких, как ты! Я был в порту и нашел корабль, отплывающий завтра к островам. Я могу проводить тебя обратно к отцу, или к родне твоей матери – куда захочешь.
Я немного помолчал, глядя в ее ошарашенное лицо.
- Но у меня есть и другое предложение… Если ты не боишься связать свою жизнь с наемником, я бы хотел, чтобы ты поехала со мной. На одном из дальних островов живет моя старшая сестра. Я очень давно у нее не был…
Последних слов она не слушала, молча бросившись мне на шею…
_________________

Поэты говорят, что мир спасется любовью.
Но нам с тобой иной пример известен пока.
Мир, залитый кровью, сожженный войной,
Из-за любви дурака.

Душно, тяжело и жутко утомительно, я уже второй час держал за руку неизвестную мне сестру, изредка переминаясь с ноги на ногу. Я все больше и больше не понимаю Лу, как можно этого хотеть. Как можно хотеть слушать этот жуткий бред от сотворения времени и до наших дней, как можно неподвижно стоять в душном закрытом помещении так долго, как можно так бессмысленно терять свое время, когда там, всего в десятке метров столько любопытных развлечений.
… «И тогда собрав свою силу воедино они сделали шаг вперед, шаг в свое новое, светлое будущее» подушечкой большого пальца чуть придавливаю пальчик все еще будущей жены скорее проверяя, не спит ли она в тот момент, когда ее все еще будущий супруг так отчаянно борется со с ном, бесстыдно зевая под маской. Ответный жест, тонкие пальчики считают бугорки костяшек, она по прежнему спокойна, слишком спокойна, хотя голос магистра времени действительно успокаивает, ели не сказать убаюкивает, будет немного жаль его убивать….
… «Великие потомки Древних, могущественные дети непознанного, во имя памяти предков, ради процветания потомков» интересно, а со временем я тоже научусь так идеально ровно нудить? Он так размерен и спокоен, что наверное упади сейчас купол и убей половину семьи он бы даже не сбился с такта, так бы и продолжил « и нашего величественного острова прозванного Грехом, мы венчаем этих брата и сестру, нарекая их супругами.» Он замолкает указывая на меня, вот и пришло то время, время поговорить и нам с супругой,
«Все мои мысли о тебе, моя бессмертная семья. - начинаю я заученную фразу, набор слов после которых все закончится.
Все мои слова о тебе, моя бесценная семья – вторит мне глухо женский голос из под опушенной вниз маски
Я могу жить лишь с тобой или не жить совсем… - очередная строка в клятве, порождает ответ жены,

Ты подарила мне жизнь, и ты ее у меня заберешь

Люби меня и никогда не осуждай сердце своего возлюбленного, дарованного тебе семьей.

Навеки твоя – волнительная нотка пробегает по ее руке легкой дрожью, когда на протянутой вперед руке застегивается первый браслет надрывно сияя украшениями .
Навеки твой…тяжесть золота виснет на моей кисти, учитель был прав, как и всегда.
Навеки вместе. – подытоживает результат магистр времени, поднимая скрепленные кандалами руки.
Именно этим и станет этот брак, именно кандалами он был для многих, кандалами для многих и останется. У Безликих нет разводов, у безликих нет верности, у безликих не может быть любви, только семья, только долг: Навеки, навсегда.
Аплодисменты провожают нас на балкон, «Крепких потомков», «Одаренных сыновей» «Красивых дочерей», «Благословения предков» летят пожелания в спину, смешиваясь с лепестками белой розы, ветер колышет небесную лазурь шелка, тихим трепетом бьющегося о золото соседнего плаща, смолкает музыка в саду... Тишина, звон металла, секунда и руки в кандалах высоко подняты вверх, маленькой супруге приходится привстать на носочки, «Свершилось, празднуйте»…. Гул одобрительных голосов внизу.

»» 24.03.14 09:35 Обсуждение текущего сюжета игры Забытый мир
_________________

Безумие брата было ударом для нас для всех. Мы с Ви сидели поодаль и морально хватались друг за друга в страхе, он пронизывал нас и вытягивал разум, хотя с виду ничего понять нельзя было. Потом эти люди все забудут. И золотую маску одного, и погребальную – другого. Безумие приводило к одному финалу: если ты подверг семью опасности, участь твоя предрешена.
С тяжелым сердцем мы отправились и на празднество. Хотя если подумать, потери крепят дух.
«Золотая маска» шел гордо и величаво, и от его лика отражался свет, падая на нас и на его суженую. Избранница в подобной маске смиренно ждала исхода, и я на мгновение представила, что меня вот так же принудили бы, укутали и выставили как трофей. Хотя это честь и великая – стать женой «Золотой маски».
Ви пожал мои пальцы. Мы как всегда чуть в стороне, но все же с семьей в самые важные для нее моменты. Золотая зала наполнилась монотонным пением ритуала, магистр тщательно выговаривал каждое слово, мягко маневрируя голосом. Но до Витера ему далеко, только мой Брат имеет божественную власть над звуками.
«Не думай о ней», - мягко. – «Она счастлива, не иначе».
«От нас ничего подобного не требуют», - замечаю я, имея в виду нашу свадьбу.
«Может, мы слишком молоды». «А может, нас решили не торопить».
«Свадьба как чистая формальность между нами ничего не изменит».
«Мы оба знаем».
«Это лишь власть».
«А нам она не нужна».
«У нас она есть».
Мысли перекликаются и мы приходим к одному единственному выводу.
_________________

Безумие страшно не тем, что приходит, а тем, что падет на меня только рядом с ней. И если буду я безумен, и подвергнут Ритуалу, то только с моей дорогой Отем, не иначе. Ведь сумасшествие мое будет значить не только мое собственное, но и ее, а значит и ее смерть. Ведь единое неделимо, а подобное не живет без подобного, и если смерть, то не твоя и моя, а только наша общая.
Поступок брата потрясает меня, было бы неверным утверждать обратное. Представив себя на его месте, я, прежде всего, вижу Отем рядом, как было всегда. Второе, что я вижу –Семья, и все те последствия, кои может принести такая выходка. Открыть себя, на большом празднике, когда полно наблюдателей не только от жителей острова, но и извне, опасно. А уж если вспомнить годы гонений на смешанных кровью, и то, что они не закончились и сейчас, становится понятно, что Сантино доказал свое безумие. Что поделать, это должно случиться даже с лучшими из нас.
И совсем не удивляет, кода при выходе из Арены он получает черную маску.
Ожидаемо.
Отем поникает. Невысказанный страх держит и ее тоже – за меня, за то, что мы не сделали, или не успели познать. И страх этот довлеет над нами, рассеиваясь только в родных и знакомых садах, в преддверии церемонии.
Маски мы сменяем на более обезличенные – здесь правит Семья, поэтому нет нужды хоть как-то выделяться, соответствуя массе народа на улицах. Сегодня день жениха и невесты, поэтому только на их лицах сияют ритуальные знаки воли.
Во время церемонии мы так же держимся за руки, внимая звукам вокруг. Монотонным бормотаниям читающего речь магистра, шороху толпы, ответам брачующихся. Говорим мы так же беззвучно, но привычно и понятно, как и всегда. Сестра права. Тем, кто принадлежал друг другу еще до рождения, не нуждаются в каком-то ритуале, чтобы знать.
Как и в словах для общения.
Целую ее пальцы, скрытые тонкой перчаткой.
Нащупываю ниточку пульса, поглаживая большим пальцем.
Владей мной, потому что я – владею тобой.
«Свершилось, празднуйте», - доносится сверху, где сейчас, на балконе, находятся молодожены. И мы безмолвно рады со всеми, с Семьей, сливаясь с тенями и друг другом.
_________________

Там же.


»» 24.03.14 21:36 Обсуждение текущего сюжета игры Забытый мир
_________________

Но радость моя была не долгой. Госпожа была в спальне и стояла возле окна. Что я испытывала эту минуту? Чувства были не однозначные. От разочарования до какого то не понятного трепета. Возможно я находилась еще под воздействием сна, в котором мне снилась Мэл. Ее ласки, прикосновения и поцелуи. Еще чувствовалась тянущая боль внизу живота, от непогашенного желания.
Госпожа отвернулась от окна, окидывая меня взглядом. Все тем же взглядом- неуверенности, со смесью желания и борьбы с самой собой.
Короткий приказ приготовить ванну, которую я кинулась исполнять слишком резво, только бы избежать ее взгляда. Быть подальше от нее хоть на шаг. Я хотела использовать этот шанс, и прийти в себя. Привести мысли в порядок, а тело- предатель в норму. Но мне это не удалось. Мне не разрешили одеться и последовали следом, следя за каждым моим шагом. За каждым движением.
Закончив приготовление, я отступила в сторону, помогая госпоже опуститься в ванную. Прикрывая на миг глаза и переводя дыхание. Но это не помогло. Даже с закрытыми глазами, я видела перед собой высокую грудь с напряженными сосками, которые манили прикоснуться к ним, сжать, вобрать в рот и обвести языком. Округлые бедра и стройные ноги. Которые хотелось обхватить своими ногами и прижаться.
Боль внизу живота вспыхнула с новой силой и распахнула глаза. Черт. Она не Мэл. Она другая. Да, госпожа была другая и сейчас смотрела прямо на меня.
От ее взгляда у меня перехватило дыхание. Ее взгляд сменился и стал голодным.

Я замешкалась лишь на миг, тут же опускаясь в воду, скользя своим телом по телу госпожи. Взгляд вопрос, встречается с взглядом ответом. "Можно?" "Нужно"
Робкая улыбка в ответ, и я наконец то могу прижаться к ней руками и губами. Так, как снилось. Как хотела. Прижимаясь всем телом, поцелуями опускаясь по телу вниз, скользя губами, языком. Ее всхлип, мой стон. Ее тело отвечает на малейшее прикосновение. Я знаю ее тело как свое, знаю как доставить удовольствие. Знаю чего она хочет, подаваясь бедрами мне на встречу, моим губам и языку. Я знаю чего она хочет когда со всей силы сжимает мою руку, зажимая пальцы не давая пошевелиться, смотря на меня помутневшим взглядом, облизывая пересохшие губы и притягивая к себе. Я все это могу ей дать. Потому что знаю ее тело как свое. Я хочу чувствовать ее кожу, вкус, вбирая горошины сосков и накрывая ее губы своими.
И я ей даю, отвечая на каждый вдох и ловя стоны. Дарю своей госпоже, даже если после этого меня ждет казнь. Я дарю ей наивысшее наслаждение, вбирая крик и прижимая подрагивающее тело к себе. Я вижу ее беззащитность и этим она опасна.
Но я все отбрасываю в сторону, чуть улыбаясь смотрю на госпожу, отводя мокрые пряди волос с ее лица.
- А ты?
Я понимаю о чем она спрашивает, но не успеваю ответить.
Она высвобождается из моих объятий, потягивается и поднимается из ванны. Молча протягивая мне руку.
Ее взгляд спокоен и удовлетворен. Поднимаясь следом, мы молча проходим в спальню где госпожа притягивает меня к себе, а я замираю. Да, я не получила удовлетворения. Но я раба.
А госпожа целуя опускается передо мной на колени. Сжимая пальцами бедра. Ноги подкашиваются от ее робкого прикосновения языком, который сменяется более уверенным и настойчивым. Руки непроизвольно впиваются в ее волосы, сминая и прижимая ее голову к себе. Если я и пожалею об этом, то только потом. Здесь и сейчас, нет рабы и госпожи, есть две женщины, которые обезумили друг от друга и хотят лишь одного. Друг друга.
Мы лежали на полу, осторожно поглаживая друг друга, успокаивая тела и приводя мысли в порядок. Я хотела подняться, но госпожа не дала, прижимая своей ногой и с вызовом смотря на меня. Я приподняла бровь, и вызов был принят. Ласки возобновились. Насыщая не только тела.
Это было ее желание, или мимолетная прихоть. Я старалась не задумываться и не привязываться. Что с каждой минутой становилось все сложнее. Гордая, жесткая госпожа, не привыкла что бы видели ее слабость. Кем была я, я не знаю. Мимолетной прихотью? Игрушкой? Нет, хуже, рабой. Одноразовым развлечением, которое, при первом же удобном случае продадут.
Наши взаимные ласки прервал слуга.
Одеваясь и собираясь, я с улыбкой следила за госпожой. Я почти смирилась со своей участью. Почему? Не знаю. Бороться не хотелось. Жить? А для кого. Малыш пристроен. и если повезет, с ним все будет хорошо. У рабов в спутниках только удача, больше ничего.
Закончив одеваться, мы спустились по лестнице, где нас ждал хозяин дома. Пока госпожа его приветствовала, я ждала дальнейших указаний и очень удивилась увидев протянутую руку госпожи. Зачем?Я немного помедлила, но ослушаться не могла, протягивая и беря ее за руку. Я видела недовольный и осуждающий взгляд хозяина. Но, что я могла поделать? Я, безмолвное существо. Та, которая меньше чем ничто.
Покинув двор, господа уселись в носилки, а нам приказали следовать следом. Лучше бы я осталась дома. Но, у собственности нет выбора. И я не спеша пошла следом за носилками.
_________________

Таверна - Причал
Проснулась я с улыбкой. Как не старалась я не смогла стереть ее со своего лица… Тело все еще было наполнено истомой. Протянув руку я была готова к тому что коснусь Аррона но его не было… в постели я была совсем одна…Прижав к груди простынь я села надеясь что он все еще здесь но комната была пуста… На столе были остатки курицы и кувшин с водой, ни вещей Ара, ничего… Я сначала не знала, что думать… первым предположением было то, что он пошел раздобыть еды. Когда прошло еще немного времени я с ужасом подумала что он опять решил заработать тем что умел делать… Мысль о том что он все же решил вернуть меня домой была просто ужасающей. Как бы я не скучала по любимому поместью, отныне путь туда для меня был закрыт. Ни отец, ни жених не примут меня… Я обманула всех, я опорочила честь семь, я… Чувствуя как горячие слезы прокладывают дорожки по щекам я заставила себя подняться с постели. Какой бы не была причина его ухода, и какими бы ни были новости, что он мне принесет встретить их я должна достойно… собрав гребнем, волосы я зашла за ширму и умылась в ведре воды. Натянув платье, собрала постель. Вернула сверток со своими монетами в узелок и, усевшись на постель, принялась расчесывать волосы.
Услышав как открывается дверь я сложила руки на коленях и, собравшись с духом, подняла на него глаза и почувствовала, как внутри все сжалось…Глядя на него я старалась запомнить каждое движение каждую черточку этого лица которое за эти дни уже стало родным, старалась не показать Аррону как волнуюсь перед неизвестностью… Мне стоило больших усилий не дать волю слезам когда он накрыл губы поцелуем и словно выжег невидимое клеймо… Словно давая понять что теперь я его…
Не помню, как оказалась на его коленях, только с ужасом ждала, что же последует за этим…
- Послушай, девочка! Нам надо уплывать с этого острова. Здесь не место для таких, как ты! Я был в порту и нашел корабль, отплывающий завтра к островам. Я могу проводить тебя обратно к отцу, или к родне твоей матери – куда захочешь.
«Значит все таки решил избавиться» - горький комок сжал мое горло. И я уже готова была разреветься в голос, но он продолжил:
- Но у меня есть и другое предложение… Если ты не боишься связать свою жизнь с наемником, я бы хотел, чтобы ты поехала со мной. На одном из дальних островов живет моя старшая сестра. Я очень давно у нее не был…
Значит, не оставит! Значит я все таки нужна ему так же как и он мне…
-Не боюсь! Ничего не боюсь с тобой! Хоть куда, лишь бы с тобой!– кивая, и не пытаясь сдержать слез пробормотала я, снова повисая на его шее…
Я еще бы долго висела на нем, если бы Аррон не поцеловал меня в висок и тихо не сообщил что ему надо сделать запасы на период плавания…
Он протестовал, когда я вложила ему сверток с монетами, но потом согласился, что у него они будут в большей безопасности…
***
Ранним утром мы покидали Остров Греха. Благодаря стараниям молоденькой рабыни я могла вновь кутаться в теперь уже чистую попону, и в узелке моем была чистая одежда… Подарив им с братом на прощание монетку мы покинули гостиницу. Рука Аррона уверенно охватывала меня за талию, и я чувствовала себя защищенной… и счастливой. Прижимаясь к его боку, и окидывая прощальным взглядом жителей острова я не чувствовала ни капли сожаления. Да, здорово было жить в роскоши, не нуждаться ни чем и иметь толпу людей которые готовы были исполнить любой каприз… Но еще лучше когда рядом есть человек который может заменить собой всех. Абсолютно всех!
Сжав его ладонь, я подняла голову и робко улыбнулась.
-Все будет хорошо, девочка моя!
Он закрепил эти слова быстрым поцелуем, и я верила… нет, я знала что все будет хорошо! Ведь он рядом…
Отдали швартовые и судно медленно покинуло порт унося нас вдаль, к новой жизни…

»» 23.03.14 11:11 Обсуждение текущего сюжета игры Забытый мир
_________________

Улицы по дороге в сады Безликих - Сады


- Это все юность, - все же утреннее приключение отразилось на настроении Валерии и она готова была обнять весь мир, - не сердись на мальчика, вспомни себя в его возрасте, - на мгновение задумавшись, женщина с улыбкой повернулась к Батиату, - хотя я в его возрасте уже была замужем и возможно ждала ребенка.

С одной стороны Валерии вовсе не хотелось, чтобы Мелина к вечеру была уставшей, а с другой хотелось порадовать девушку, а где ей еще радоваться как не в садах Безликих. Валериа согласилась, чтобы Мелина шла за носилками, прекрасно понимая, что в другой ситуации она даже не задумалась бы, как рабы попадают куда-то вслед за своими господами.
- Ах, Азарий, ты как всегда прав, - женщина чуть сжала руку мужчины, - я восхищаюсь твоим умом и мудростью. Все же мы женщины порой бываем, безрассудны, я бы даже сказала, безумны, - с легкой улыбкой, Валериа устроилась на носилках.

Валериа чувствовала, как кожу заливает румянец, она, конечно, понимала, что ее симпатия не осталась незамеченной, но и прямого вопроса не ожидала.
Высвободив руку из крепкой мужской хватки, Валериа ладошкой обхватила щеку мужчины, сближаясь лицами, чуть приглушая голос, как будто за шумом улицы их могли услышать.
- Азарий, это не объяснимо. Это просто другое чувство, это другие ощущения. С мужем мне всегда приходилось быть сильной женщиной, той которую он воспитал под себя, у нас не было нежности и ласки. С любовниками..- женщина задумалась на несколько минут, при этом продолжая разглядывать сидящего рядом мужчину, - с любовниками тоже все было не так, они всегда боялись мужа. Я не говорю, что мне было плохо или я оставалась неудовлетворенной, но эта девушка, - закрыв глаза, Валериа вспомнила утро, - это совсем другое, это нежность. Нежность, которая вызывает ответную нежность. Она меняет меня. Может быть, это не есть хорошо. И может быть мне это в скором времени наскучит или надоест, но сейчас это новое для меня чувство, новые желания и я пока не готова от них отказаться.
Казалось, Валерия выговорилась и в процессе странного монолога прояснила для себя же какие-то моменты, ранее не понятные женщине.
- Азарий, а знаете главное преимущество? - Валериа, вновь встретившись взглядом с мужчиной, улыбнулась, - мне не нужно при этом выходить замуж и мне не нужно беспокоиться, куда пристроить внебрачных детей.
За разговором не заметили как прибыли к Садам Безликих.
Рабы, несшие носилки остановились и опустили их на землю, Азарий помог Валерии сойти на землю и подвел к воротам, где им выдали маски и плащи.
понимая, что в плащах и масках принадлежность рабыни к соответствующему сословию будет не понятно, Валериа, подозвав Мелину получила "наряд" и для девушки.
- Если устанешь, - вручая девушке наряд, шепотом, обратилась к Мелине Валериа, - скажи, мы присядем отдохнуть.
Сказав это, сама себе поразилась. Никак не могла понять, почему всего лишь одно утро настолько изменило женщину. Она даже о сыне так не заботилась и не переживала, как о девушке, которую знает всего лишь пару дней.
Отойдя от девушки, надеясь, что та все же пойдет за ними, а не удерет при первой возможности, Валериа взяла под руку Азария.
- Ведите меня развлекаться, - улыбаясь мужчине, предложила Валериа, - хочу видеть, что скрывают Безликие за такими воротами, - Валериа рукой махнула в сторону огромных створок, отделяющих простых жителей острова от клана Выживших.
_________________

Сады Безликих

Наш маскарад для всех распахивает двери:
Прошу, веселья… господа, наденьте маски.(с)


Валери, как наверное, любая женщина, приняла сторон ребенка, то есть, моего сына, хотя он уже давно и не ребенок

- Я в его возрасте уже делом занимался, отцу помогал, и сам в боях участвовал. В основном, конечно, в театрализованных (стану я подвергать свою жизнь опасности), но на арену выходил, было дело. А Айзек... Мне бы понять, чего он хочет от жизни, может, нашли бы разумный консенсус.
Мой же намек на отношения с рабыней смутил ее немного, но она оказалась мудрой женщиной.
- Ох, Валери, кто нынче не безумен, спрошу я тебя. Тот парень, что вышел драться на арену - в своем ли он уме? А актеры, что играли пьесу, высмеивающую Безликих? Только безумный может пойти против них, и я, кстати, тоже, похоже теряю рассудок, - усмехнулся невесело и посмотрел на дорогу. - Мы скоро будем на месте.
Неожиданно Валери придвинулась ко мне почти вплотную и провела рукой по щеке. Мимолетная ласка была приятна, я бы даже был готов продлить ее, но вместо ожилаемого поцелуя женщина заговорила
- Нежность? Другие ощущения? Интересно ты рассуждаешь. Почему-то вспомнился юный темнокожий раб. Нежности он во мне не вызывал, а вот желание. Желание ворваться туда, где горячи и узко, ворваться и получит наслаждение - это было. - Я наверное, как твой муж, я не привык дарить ласки и нежность, меня ласкают, и мне от этого хорошо. Я привык получать наслаждение, не думая, что получает женщина, и я уже другим не буду. Меня устраивает такое положение вещей, устраивало оно и мою жену, а гетеры и рабыни, которые сейчас греют мою постель, зачем мне о них думать? думать надо прежде всего о себе. если тебе хорошо с этой рабыней - будь с ней, но это - как бы тебе сказать, выходит за рамки общепринятой морали и должно остаться за закрытыми дверями твоей спальни, если ты не хочешь порицания общества. Мы все ханжы, когда дело касается чужой постели. Уверяю тебя.
Женщина вздохнула та, словно рассказав мне о своем увлечении, сняла с себя тяжелый груз.
- Не вижу этого преимущества. Замуж можно не выходить, я тоже не хочу больше жениться, а детей - со мной их точно не будет, - хохотнув, снова поцеловал руку Валери, но она не откликнулась на ласку, а я не стал продолжать.
Прибыв на место, надели маски и закутались в плащи.
Снова все вокруг в масках - ни одного живого лица.
Маски, маски, под ними может быть кто угодно.
Как замечательно грабить, убивать, прелюбодействовать. нося на лице маску.
Ведь никто не узнает. А раз не узнает, то и не было этого...
И как люди в масках меняются - раб может выдать себя за господина, бедный за богатого.
Поняв преимущество маски, Валери уже открыто пошла дальше с рабыней, ведь никто не знал теперь, кто с ней. Две молодые женщины на прогулке.
А я не стал перечить - пусть делает, то хочет. В конце концов, живем только раз, и почему не попробовать в этой жизни все.
Мы вошли в ворота и двинулись вглубь сада. И очень вовремя. Как раз началась церемония венчания.
Магистр произносит слова. За ним говорят свои клятвы новобрачные.

Интересно, а невесту могли подменить? - возникает крамольная мысль. - Все же в масках, а она не только лицо скрывает, но голос меняет. И вообще, знает ли жених - на ком он сегодня женится, и знает ли невеста своего жениха? На какое-то время наступает тишина, смолкает музыка, щемит сердце и тишина какая-то гнетущая, недобрая. Звон металла. Звучащий для меня почему-то скрежетом меча о доспех. Подняты вверх руки в браслетах.
"Свершилось, празднуйте" - слышится с балкона. Липкий страх схватывает сердце. Трудно дышать. Но это длится всего минуту-две и проходит. Что это? Я болен? Или боюсь? Осматриваюсь по сторонам - ничего необычного - толпа в плащах и в масках, радостно приветствует новобрачных.
Празднуйте. Веселитесь. Собственно за этим мы сюда и пришли. Так будем веселиться...
- Валериа, если Вам надоест мое общество, можете меня покинуть, и я, возможно тоже поищу развлечения на стороне, но позже.

»» 23.03.14 18:06 Обсуждение текущего сюжета игры Забытый мир
_________________