Эника. Алхимия счастья (нф, олр)

ооооо, а я сразу прониклась КДД И так их всех жалко! Бедненькие. Обнять и плакать...
Я жалостливая душа (((

Мне тут только Романа жалко. Очень. Не зря я разглядела в нем трагичный типаж. То, что он пожертвовал собой, забыл имя любимой (но не любящей), а теперь еще не имея возможности заниматься любимым делом для меня достаточно трагично. Так что я его сильно жалею.
___________________________________

Да-да, помню. и помню, что постоянно тебя утешаю всяческими обещаниями. Неужели так сложно поверить автору на слово, что не все в судьбе Романа будет столь трагично? Повествование еще не дошло до логического конца.
_________________

А зачем ты утешаешь?
Твое дело выкладывать продочку, а уж читатель разберется по ходу пьесы и для себя решит, трагична судьба или не очень, кого любить, а кого нет Что, конечно, не избавит его (меня) от переживаний и риторических вопросов
___________________________________

Нат, я-то надеюсь на счастливый конец. Эника вернет свою племянницу и других людей с "Аиуи", и с Лемом у нее намечается прогресс в отношениях. А вот с Вячеславом было понятно, если отчуждение было только с одной стороны. А так отчуждение стало обоюдным, когда Эника принялась делиться с ним своими переживаниями. Наверно, она решила в последний раз попробовать навести мосты, как ты говоришь. Лично я считаю, что люди вполне способны испортить себе жизнь без всяких инопланетян.
___________________________________

Это да, в этом мы все мастера, увы.

Добавляю в темку отзыв от Ани:

Мысли Перевалова на счет Эники слишком верны. Она не могла остановиться на ком-то, но как ее судить? Ей с одной стороны нравилась жизнь, которая сулит много острых ощущений, но иногда ей хотелось быть просто женщиной...не на долго. мне кажется, что сейчас она больше хочет быть женщиной, но, если ей придется выбрать этот путь, то для нее снова пустота - чем ей заниматься? Не уверена, что она долго выдержит возню на кухне и смену пеленок. Ее снова потянет туда, где она привыкла. И тогда, придется выбирать ее спутнику: быть с ней или не быть! Все, как у Гамлета
В тоже время Эника хочет спасти (де жа вю!) Вячеслава, когда Ян передает ему секванизатор.
Она снова вспомнила про Романа и бродит по его дому, прощаясь со всем, что их связывало. Он ее не знает больше... Но, она снова будет стараться ему помочь. но Альваро всегда рядом и готов ее утешить по-дружески. А ей предстоит снова делать выбор раз за разом.

спасибо, Аня, что читаешь и не забываешь меня! Когда ты вернешься?
_________________

 » Глава Ц (часть 2)

(продолжение главы)

***
На следующий день Селем прибыл в  бункер, как и было условлено, то есть ровно в двенадцать ноль-ноль. Кроме Вячеслава, Эники и Радия, он застал там еще и Альваро Сантеса.
- Когда фелиомех закончит с тобой,  выходи наружу, пообщаемся, - сказал ему Альваро, -  вверх по склону есть площадка, я подожду тебя там.
- Это с какой целью? – спросил Селем.
- Будем отращивать тебе крылья, кам, - белозубо ухмыльнулся Сантес и  скользнул в узкий дверной проем мимо Скулашова.
 
Настройка безопасного коридора не отняла много времени.
- С этого дня я полностью перекрываю доступ в долину, - пояснила им Эника предстоящую процедуру, - здесь  опасно, да и лишние глаза нам ни к чему. Отныне только те, чьи физические и психические параметры будут содержаться в базе данных, получат допуск на территорию полигона. Лем, ты первый. Садись в это кресло, я нацеплю на тебя датчики...
Минут через двадцать Скулашов уже был свободен. Он вышел из бункера к пещере и стал карабкаться вверх по узкой тропинке, ведущей на неширокий уступ, где маячила  фигура ожидающего его фелиомеда. Ветер бил ему в лицо, рассыпая по плечам отросшие волосы.
- Ну, я пришел, - сообщил он Сантесу, вставая рядом, - чем ты намерен меня развлечь?
- Тренировкой астрозрения.  Посмотри вокруг и скажи, что именно ты видишь.
Селем  некоторое время честно разглядывал  окутанную туманом  долину, но потом отступился:
- Я ничего не вижу.
- Совсем ничего?
- Ничего необычного, - поправился он. – Скажи хотя бы, куда смотреть.
- Не куда, а как. Я бы хотел, чтобы ты  сосредоточился на нюансах. Любых: от разницы температур, до теллурического излучения.
- И как же я должен, по-твоему, сосредоточиться?




Альваро качнулся на носках, задумчиво взглянув на солнце, пробивающееся сквозь  размазанное по небу марево.
- Когда переключаешься на астрозрение, мир предстает раскрашенным в контрастные цвета, - заговорил он неспешно, -  я, например, вижу полосы  желтого и  серого цвета, обозначающие границы защитного коридора. Могу выделить зеленые пятна различной интенсивности, говорящие о процессах, протекающих внутри растений. Замечаю кирпично-красные провалы, указывающие на подземные пустоты. Или  различные оттенки голубого, отмечающие движение ветра.  Обычным людям  хватает  цветоощущения от букета полевых цветов, но это не означает, будто невозможно  читать окружающие  следы, чтобы восстановить картину целиком. Неподготовленному человеку это кажется невероятным, но это лишь вопрос тренировки.
- То есть, сегодня ты решил сделать из меня следопыта, - скептически промолвил Скулашов.
- Как ты понимаешь, цвет  – это лишь маркер, - продолжил Сантес, не обращая внимания на скепсис, -  сам по себе мир абсолютно невзрачен. Однако человеческие  глаза  настроены различать колебания волн различной длины. Видимая часть спектра светового излучения воспринимается мозгом в виде гаммы различных оттенков. С раннего детства мы запоминаем, что  длинноволновые  излучения называются оранжевыми и красными. А короткие волны светятся синим и голубым. Поверхности, нагретые до разных температур, излучают волны разной длины, но необходима практика, чтобы научиться распознавать разницу в пару градусов по Цельсию.  А если учесть, что кроме глаз  есть еще слух, обоняние, вкус, осязание, то  способности постигать мир становятся безграничными.
- Спасибо за познавательную лекцию, - сухо  произнес Селем, - но неужели ты веришь, будто  я за пять минут  научусь видеть в красках движения ветра?
- Я знаю, что ты уже это можешь, только не осознаешь. Сделай разум посредником между  невнятными ощущениями и специфическими функциями твоего мозга. Вон там,  видишь полузасохшую сосну?
Селем пожал плечами:
- Ну да, больное дерево с поврежденными корнями.
- Ты бы  задержался возле него отдохнуть?
- Нет.
- Причина?
- Просто нет желания.
- У меня тоже,  - Альваро улыбнулся, - но у меня есть и рациональное объяснение. Серо-зеленое излучение  хвойной подстилки у корней говорит мне о том, что в ней  миллиарды  вредных видов бактерий, вызывающих  болезни в том числе и у человека. Расположиться на отдых рядом с этим деревом означает подвергать себя ненужному риску.
- По-твоему, эта сосна засохла, потому что больна, а не потому что находится в зоне действия темпограссора? – спросил Селем.
- Темпограссор – это абиотический фактор. Он, конечно,  ускорил процесс и осложнил течение инфекционной болезни, но и без него дерево вряд ли оправилось  без постороннего вмешательства. Поражение его тканей  глубоко и серьезно.
- Однако бактерии слишком малы, чтобы обычный человеческий глаз заметил их, да еще на таком расстоянии.
- Но мы-то с тобой не обычные люди, кам.
- Нет, Асклепий, в этом вопросе  я безнадежен.
- Отчего же, - заупрямился Сантес, - просто смотри внимательно и отмечай, где еще ты не захочешь прогуливаться на досуге.
Селем сухо рассмеялся:
- Да вся Каменистая долина не больно-то располагает к прогулкам! И раньше тут было мерзко, а теперь Эн сказала,  ситуация по-настоящему опасна.
- То, что сказала Эн, к тебе не относится.
- То есть? – не понял Скулашов.
- А разве ты никогда не гулял тут полнолунными летними ночами?
- Хочешь сказать, что мой эрен…- начал Селем и замолчал. – А ведь ты прав, Асклепий, - пробормотал он задумчиво, - если повернуть дело подобным образом, то есть тут пара мест, где мой барс всегда  чувствовал себя просто отлично.
- Как думаешь, отчего?
- Понятия не имею!
- Но что ты там делал, почему любил их посещать?
- Да просто так, - Селем нахмурился, -  лежал, дремал, грелся на не успевших остыть за вечер валунах.
- Хочешь,  я укажу тебе на эти места без малейших подсказок с твоей стороны? – спросил Альваро.
- Предлагаешь совершить  марш-бросок?
-  Твой карт тоже подойдет, - ответил Сантес, - при условии, что я сам  поведу.
- Мой карт, мне и вести, - отрезал Селем.
-  Забыл? Каменистая долина не место для прогулок. Ты не видишь границы зоны энтасиса и можешь влететь прямиком в гравитационную аномалию. А я обещаю, что поведу  карт осторожно.
- Ладно, - согласился Селем, хотя и с неохотой.
Альваро первым начал спускаться к посадочной площадке.
Когда они подошли к гравикарту, Радий Омельяновский вышел из бункера, намереваясь немного передохнуть.
- Уже уходите? – крикнул он.
- Небольшая разведка местности, - ответил Сантес, – не беспокойтесь.
Они забрались в тесный салон, и фелиомед пробежался пальцами по клавишам, оживляя машину. Селем ревниво наблюдал за его действиями.
- Ауру людей ты  различаешь? – между делом поинтересовался Альваро.
- Кое-что, - кратко ответил Селем.
Сантес взялся за рукоятку, и карт  подпрыгнул, зависая над землей на расстоянии нескольких метров.
- Что ты можешь сказать об Омельяновском по цвету его спектра?
Скулашов бросил косой взгляд в окно:
- Он устал, но все еще опьянен результатами своей  работы. Дело у него спорится. С механизмами он всегда находит общий язык, чего не скажешь о людях.
- Но люди любят его, - возразил Сантес, - чем ты это объяснишь?
Селем пожал плечами.
- Он предсказуемый. От него не ждешь подвоха.
- Оранжевые люди всегда притягательны для общества, - Альваро отключил автопилот и отправил карт в полет, - они заряжают энергией,  не прилагая усилий. И знаешь, это забавно. Специализация Радия  связана с неживыми объектами, однако он родился с теплыми цветами ауры, которые говорят о  способности давать и принимать любовь живых. Вот почему он и преисполнен вечного желания сотрудничать со всеми, кто попросит его о помощи. А окружающие  это подсознательно чувствуют и ценят. 
- И активно садятся ему на шею, - вставил Скулашов.
- Не без этого, но оранжевый – это еще уступка и бесконечное терпение. Подумай о другом: из-за характера своей работы Радий мог бы стать сухарем и нелюдимом-отшельником, но оранжевый спектр  не позволяет ему прозябать в одиночестве. Разве это не чудесно?
Селем пожал плечами.
- А что ты можешь сказать обо мне, кам?
- Что ты большая зануда. Но утешься, я начинаю к тебе  привыкать, хотя меня это и пугает.
- Да я не страшный, - сказал Альваро, - и я знаю, что на самом деле тебя  напрягает.
- Что же?
- Эника мне, считай, как родная сестра, - невозмутимо произнес Сантес, - мы родились с ней в один месяц и жили в одном корпусе Честерфилдского пансионата в течение  восемнадцати лет.  Сам понимаешь, за эти годы было всякое, но думать о ней иначе, чем о близнеце мне и в голову не приходило.
- Это неправда, - сказал Селем, - у вас с Эн слишком много общего – от воспоминаний до совместных проектов. Так что не пытайся меня убедить, будто между вами ни разу искра не проскочила.
- А ты не суди по себе, кам.
- А я и не сужу, Асклепий. Ты ей ровня, и вы оба это знаете.
Сантес  улыбнулся.
- Хорошо, так и быть, я тебе признаюсь. Когда нам стукнуло по семнадцать, мы с ней поцеловались. Но этот процесс не понравился ни ей, ни мне. Так что дальше этого дело не зашло.
- Почему? – против воли заинтересовался Селем.
- Я же говорю: мы жили бок о бок и знали друг друга как облупленные. Никаких  секретов, никаких тайн. И поцелуй  в этом смысле не открыл нам ничего нового в сложившейся картине. Впрочем, кое-какой опыт я приобрел. Я  узнал, что мне нравится  покорять  неизведанные горизонты. И данному принципу  с тех пор следую неукоснительно.
- А она? – спросил Селем. – Она совсем  из-за тебя не страдала?
Сантес фыркнул:
- Ей все это вообще было безразлично. Она шла к цели, не размениваясь на детали. Пока ты, кам, не перевернул ее жизнь с ног на голову. Она налетела на тебя, как корабль на рифы, и с  того самого момента так и не  оправилась. Так что, увы, не я причина ее страданий.
- Я думаю, ты сильно не прав, - сказал Селем, - скорей не она потерпела кораблекрушение, а я.
- Терпение всегда вознаграждается, - успокаивающе заметил Сантес, - скоро наступит и ваше  время.
- Это вряд ли.
- Мне не понятно лишь одно: почему, когда у тебя была возможность, ты не попытался?
- А что я мог ей предложить? Бродяга без будущего и с весьма сомнительным прошлым, -  с горечью признался  Скулашов. -   Мне было необходимо время, чтобы измениться. Но я опоздал. Эн не пожелала меня ждать.
- Ты мог ее возненавидеть, - мягко сказал Альваро.
- И я действительно этого хотел. А вообще, Асклепий, с какой-такой радости я с тобой откровенничаю?
Альваро ухмыльнулся:
- Ты нравишься мне, кам.
- Это не повод рассчитывать на взаимность.
- Ей ты тоже нравишься.
- Давай оставим эту тему!
- Как скажешь, - Сантес повел карт на снижение, - к тому же, мы на месте, ведь так?
Скулашов посмотрел в окно.
- Верно. Как ты нашел это место?
- Я покажу тебе.
Они спустились на маленький пятачок среди скалистого склона, более-менее чистый от крупных валунов, и вышли, аккуратно ступая по мелкому крошеву. Земля вокруг была просто усеяна  острыми осколками и камешками разной величины, и наступать на них было неприятно даже в ботинках на толстой подошве.
- Вот там, - Альваро уверенно указал на большой плоский камень  почти в рост человека, лежащий немного в отдалении внизу и справа. - По-прежнему ничего не замечаешь?
Скулашов отрицательно мотнул головой.
- Есть идея, - заявил Альваро и принялся засучивать рукава.
- Чего это ты задумал? – насторожился Селем.
- Да ладно,  разве ты еще не усвоил, что я не несу тебе угрозу? – он шагнул ему за спину и обхватил руками голову,  нажимая сильными ладонями на виски.
- Эй! – Селем дернулся.
- Да не вертись ты!  Я подключусь к  зрительным рецепторам и передам картинку  в таламус.
- Зачем?
- Чтобы ты увидел. Таламус – это так называемый «зрительный бугор». Скопления тел нейронов в его составе выполняют различные функции. В частности,  формируют подкорковый зрительный центр, а так же центры восприятия и обучения. Если ты не в состоянии самостоятельно увидеть те вещи, о которых я  битый час толкую, я их просто покажу. 
Селем подумал мгновение и расслабился.
Альваро  размял пальцы и снова прижал ладони к его голове.
- Закрой глаза на минуту.
Селем послушался. Прикосновение рук фелиомеда было теплым, сухим и достаточно жестким. Но никаких неприятных ощущения он не испытывал.
- А теперь смотри!
Селем посмотрел вперед и вздрогнул. Привычная картина мира пропала. То, что он видел, напоминало  ожившее полотно абстракциониста, где разноцветные пятна и мазки самых невероятных форм и красок жили собственной жизнью: дышали, двигались, смешивались и пульсировали.
- Это и есть ваше астрозрение? Как ты в этом ориентируешься?
- Дело привычки. Видишь огромный столб синего света? Он бьет совсем рядом с твоим любимым камнем.
Селем скосил глаза в сторону и невольно восхитился. Это был не просто столб света, он скорей напоминал гигантский живой костер. Синие языки пылали, согревая и наполняя сердце восторгом. Красные нити, подобно тонким струям дыма, уходили к низкому небу, пронзая его и завиваясь в причудливые спирали.




- Синий – это область высоких энергий, - сказал Альваро, - очень опасных и очень мощных. Вся долина ныне покрыта подобными точками выхода Силы. А этот – один из самых первых. С каждым часом они разрастаются вширь, их число множится, и скоро вся  местность будет представлять собой смертельную для любых живых существ зону. Собственно, ты видишь темпограссор, его вступление в зрелую конечную форму.
- Но…
- Да, кам, твое любимое синее пламя причинит вред любому, кроме тебя. Ты единственный черпаешь из его источника безнаказанно.  Я  к нему и близко не подойду, а вот ты провел здесь немало времени. Ничего не хочешь мне рассказать?
Селем не ответил. Он почувствовал, что кончики его пальцев начало знакомо покалывать и перевел взгляд вниз. Его руки – от ладоней и выше – теперь тоже горели синим. Завораживающая синяя лава с красными прожилками поднималась по рукам, стекала  по груди, а потом вдруг взметнулась, опалив мертвенным холодом лицо.
Альваро резко отпрянул,  разрывая контакт. От этого Скулашова повело в сторону, да столь внезапно, что он едва не свалился с обрыва.
-  Дьявольщина, Асклепий! Хоть бы предупредил!
- Извини, - Сантес отступил в сторону, -  теперь ты понимаешь?
- Нет, – упрямо возразил Селем, - подумаешь, цвет совпал…
Но голос его при этом  звучал нетвердо.
- Я коснусь сейчас неприятных тебе вещей,  но надеюсь, ты все же ответишь. В тот день, когда магистр Урана ввел тебе смертельную дозу антипатина, ты ведь умер не в первый раз?
- Я не знаю.
- Но было же что-то, верно?
Селем глухо и протяжно вздохнул.
- Ладно. Мне было тринадцать, когда я внезапно и необъяснимо заболел, - произнес он, наконец, - высокая температура, галлюцинации, головная боль. Меня крутило и ломало так, словно миллионы демонов рвали тело на части. И все это сутками напролет. Я периодически терял сознание, но даже в забытье мне не было покоя. Да, мне казалось, что я умер и весь подземный мир собрался, чтобы насладиться моими страданиями. По приказу моего деда меня отнесли в священное место, где и оставили одного, на скале, на трое суток. Я не знаю, что именно из того, что со мной там случилось, было явью, а что просто бредом больного ребенка.  
- Ритуалы посвящения и выбор духа-хранителя у примитивных племен, как правило, носят символический характер, - сказал Альваро, -  однако  в тех случаях, когда мы действительно имеем дело со стихийной магией, физическая смерть неизбежна при перерождении выбранного  ею носителя. Это одно из принципиальных отличий между фелицитологией и магией. Магия не спрашивает согласия, не внедряет свои программы под наркозом, она коверкает физическое тело а порой уродует и душу.  Это главная причина, почему она поставлена вне закона.   В твоем случае, ты впустил в себя силу, не подозревая о последствиях, возможно даже  против воли. Магия  трансформировала твой организм, подготовив  к  выполнению определенной миссии.  Я готов допустить, что ты прежний по-настоящему умер  и возродился  в совершенно новом качестве. До тех пор, пока ты не исполнишь предназначенного, ты не уязвим.  Твой невыполненный долг хранит тебя.
- И что мне теперь с этим делать?
- Не знаю, - ответил  Альваро, - но я уверен, что ты единственный, кто может мне помочь. Ты, ведь, не откажешься спасти ее?
- Энику? – Селем напрягся. – Спасти от чего?
- Нам придется стать союзниками, кам. И это не уловка, а жесткая необходимость.
- Ну-ка, выкладывай! – Скулашов разозлился, - Хватить ходить вокруг да около. Что именно ей грозит?
- Я не знаю деталей, да и она тоже, - Альваро покачал головой, - только  она уверяет меня, что скоро погибнет. Дескать, таков вселенский замысел на ее счет. Самое скверное, - добавил он, взмахом руки отсекая наметившиеся возражения, -  что она сама этого хочет. Тут все смешалось: ее переходный период, ее разочарование в фелицитологии, разочарование в любви. Единственная цель близка к воплощению как никогда, но дальше – пустота. Нет ни нового смысла, ни планов, ни поддержки. Она  чувствует себя никому нужной и одинокой, потому что все у нее уже было и ничего не будет.  Она все больше живет чувствами, но главного чувства – любви – ей остро не хватает. Ей не для чего стало  жить, кам. Не для кого.
- Я все-таки его убью, - сквозь зубы прошипел Селем.
- Кого? – Альваро вздернул бровь, - Романа? Рона? Или – себя?
- Если понадобится, то всех!
- Ей не это нужно.
- Тогда чего ей нужно? Что я должен совершить ради нее: украсть? Обмануть? Обрушить мир в хаос? Эти высокие энергии, - он ткнул пальцем по направлению к долине, - которые, как вы утверждаете, бурлят и во мне тоже – они же не способны ничего создать! Они только разрушают. Я – разрушаю! Как я могу кого-то спасать, если по своей сути я – убийца?!
Альваро молчал.
Селем отвернулся, дыша часто, как после пробежки.
- Даже ваш архонт-эпоним боится меня. Того, что во мне скрыто и может вырваться наружу в самый неподходящий момент. Даже ты, Асклепий, относишься ко мне с подозрением, стараешься не выпускать из поля зрения. Да что там, даже Эника… Она увидела это во мне – давно, еще тогда. Увидела зло – и потому отвергла. Ты говоришь мне, чтобы я прекратил отрицать самого себя, чтобы я стал тем, кем должен стать. Но если я приму это, то бесповоротно превращусь в монстра. Ты, правда, этого хочешь?
Селем испытующе заглянул в спокойные глаза Альваро. Тот выдержал взгляд, даже слегка улыбнулся:
- Кем тебе стать, решать  тебе.  Факт, что ты признаешь наличие в себе Силы, не делает тебя автоматически ее рабом.
- Но все только и ждут от меня какой-нибудь подлости!
- Ошибаешься, кам.  Пусть ты являешься проводником разрушения, но в твоем сердце живет любовь, и, следовательно, не все  однозначно.
 
Селем хотел что-то сказать, но тут перед ними с мягким хлопком разверзлось пространство. Вспышка слепящего белого света болезненно хлестнула по глазам.
- Что за… - Скулашов прикрылся локтем.
- Персональное послание от архонта-эпонима, - Альваро наклонился и подобрал с земли два свернутых в рулоны  и по-старинному запечатанных сургучом письма, - эффектно, ничего не  скажешь. Затратил уйму энергии, чтобы пробиться сквозь барьер, а ради чего?
- Ради понтов, понятное дело, - ответил Селем. -  Чего ему надо?
Альваро развернул один из свитков.
- Это повестка в суд. У магистра Урана лопнуло терпение.
- Суд Семи? – хрипло спросил Селем. – А можно не явиться?
- Нельзя, - ответил Сантес. – Кто, если не мы с тобой, выступим в защиту магистра Сатурна архонта Эмпусы? Она  главная обвиняемая, мы пока только свидетели. Заседание послезавтра.
Комклип Селема тоненько запищал, и Скулашов мазнул по нему пальцем, высвечивая имя входящего абонента.
- Это  Эника.
- Захвати и меня тоже! – потребовал фелиомед, и, не успел тот  по максимуму развернуть голоэкран, продолжил, обращаясь уже  к Келнер: – Получила?
- Да, – со вздохом ответила она. - И все это  так не вовремя!
-  Не передумала?
- Куда я денусь?
-  Хорошо, я займусь Стеллой, а ты подходи ко мне часам к семи вечера. В Женеву мы отправимся утром. Девочке надо будет хоть  немного потренироваться перед встречей.
-  Ладно. Дай мне теперь поговорить с Лемом.
Сантес отошел в сторону.
- Прости, что тебе опять приходится через все это пройти, - сказала Эника. – Я не хотела.
- Не стоит волноваться на мой счет, -  Селем постарался улыбнуться ей как можно беззаботнее. – Мы и не с таким справлялись.
Однако она отвернулась, глядя куда-то в сторону, словно не могла больше  выдерживать его  взгляд.
- Будь готов к утру. Вещи не бери, это ненадолго.
- Я понял.
Эника кивнула и отключилась.
 
Альваро ждал Скулашова в гравикарте, причем на сей раз на пассажирском сидении.
- А как же твоя безопасность? – сухо поинтересовался Селем. – Вдруг я влечу в синий столб и от тебя останется горстка праха?
- А ты внимательно следи за дорогой,  -  Альваро расслабленно откинулся на спинку кресла.
Селем запустил мотор.
- Насколько все это серьезно?
- Вызов в Ареопаг? Это серьезно. Рон – противник, заслуживающий уважения. Но у нас есть козырь.
- И что же это?
- Не что, а кто. Это ты.
Селем оторвался от пульта и бегло взглянул на фелиомеда:
- В смысле?
- Моя просьба к тебе осталась прежней. Помоги мне спасти ее. Чтобы ты  ни делал,   она должна  жить дальше.
- Почему ты  ей помогаешь? Почему это так важно для тебя?
- Ты не поймешь, - тихо ответил Сантес, - просто прими это как данность. Как и то, что без тебя история не задастся.
- Надо же, - Селем недоверчиво скривился, - какая я важная персона!
- Ты, кам, один раз уже нарушил сложившийся миропорядок. Ты выпустил настоящую Энику на свободу. Ты оказал на нее более сильное влияние, чем ее ИЛС. И теперь, когда она осталась без своей брони, она как самый обычный человек страдает, злится, испытывает страх – и не знает, что с этим делать. Она словно существо без кожи: любое движение причиняет ей боль. Ей необходима защита. Но обеспечить ее может лишь тот, кто ее по-настоящему любит и готов за нее отдать даже собственную жизнь.
- Ох, Асклепий, ты  пожалеешь, что со мной связался!
- Я никогда ни о чем не жалею, - сказал Альваро и положил ему на колени нераспечатанное послание магистра Урана, - Не потеряй важную бумажку, это твой пропуск в Осенний Амфитеатр.
- В прошлый раз они обошлись без пропуска, – Селем смахнул свиток под сидение, – или заменили его черным мешком на голове.
- Не знал. Мои запоздалые соболезнования.
- А что вы там толковали с Эн по поводу Стеллы?
- Мы планируем сделать из нее нового магистра Сатурна. Если все получится, Эника передаст ей один из своих Источников Силы.
- Зачем?
- Почему бы нет? Эни он уже  ни к чему. С некоторых пор и с подачи одного непререкаемого авторитета, она предпочитает больше ничего в себе не копить и обращается  непосредственно к магической стороне бытия.  Судя по тому, сколь легко она вышвырнула раненого  тебя из Каменистой долины прямо в мою клинику, у нее это неплохо получается. Ну, а девочке  в свою очередь будет приятно превратиться из обузы и недоразумения в полноценного фелицитолога. Исполнится ее заветная мечта.
- Это Эн   придумала или ты?
- Мы оба. Фелицитологи обязаны заботиться о чужом счастье.
- Но почему надо проводить операцию в спешке, именно сегодня?
- Потому что времени  нет. Послезавтра состоится заседании Ареопага. Если Энику признают виновной в занятиях черной магией и нарушении совместного Кодекса, ей сделают смертельную инъекцию антипатина и насильно лишат всех ИЛС. Только при этом Стелле уже может ничего и не перепасть. Кому и что передать будет решать архонт-эпоним.
- А ты, конечно, хотел бы решить этот вопрос самостоятельно?
Альваро улыбнулся:
- Ты умный человек, кам. Нельзя допустить, чтобы Стелла чувствовала себя хоть чем-то обязанной магистру Урана.
- А у Эники есть шанс отбиться от обвинения?
- Понятия не имею, я не прогнозист. В игре участвует множество непредсказуемых элементов. Например, ты. Ты способен качнуть весы в любую сторону.
- И что я, по-твоему, должен  сделать?
- Сам думай.  Я могу помочь тебе вспомнить,  кем ты стал в ту ночь на скале, когда умер в первый раз. Но я не имею права диктовать, как именно тебе поступать. Все-таки я лекарь, а не кукловод. Да и ты совсем не марионетка.
_________________

Нат, спасибище за продолжение!
Очень сильно и очень интересно - потрясающие цветовые акценты и взаимодействие двух таких сильных мужчин - оба одинаково достойны уважения и восхищения, они словно продолжают фразы друг друга.
Надеюсь, что их объединенные усилия смогут помочь и Энике и остальным.
Хотя - лично я в них ни капли не сомневаюсь.
___________________________________

Рита, здравствуй!
Как самочувствие? Надеюсь, лучше уже )) Спасибо за чудесный комментарий!

мне очень лестно, что мои герои вызывают у тебя такие положительные эмоции и веру в них!

Конечно! В этом смысл их дуэта
_________________

Нат, мне Альваро кажется самым разумным человеком во всей твоей истории, и жаль, что не он избранник Эники. Он так разбирается в себе и окружающих людях, что с ним Энн было бы намного легче в жизни.
Интересно было читать про Селема, про его Синюю Силу и прошлое. Если он объединится с Альваро, то думаю - у Эники есть шанс пережить без потерь суд Ареопага и передать один из своих ИЛС Стелле. А Рон ведет себя как мальчишка со своими понтами, а еще магистр!
Спасибо за увлекательное продолжение, предвкушаю, что суд будет еще более интересным продолжением твоего романа.
___________________________________

Нат,
Ой, вот это вроде бы было ожидаемо - но все равно неожиданно. Я имею в виду, вызов Эники на суд. Ну еще бы, после всего, что она творила за спиной Рона, да и при нем самом тоже.
Альваро вовремя начал обучение Селема. Кстати, цвета Селема и Рона совпадают. И еще раз с удовольствием перечитала про становление магов, про перерождение через смерть и намотала на ус (ибо тема мне близка и думаю не раз еще к ней вернусь), со своей силой Селем пугающ, немудрено, что фелицитологи не очень любят магов. Если магия настолько стихийна. Но этому разложенному по полочкам миру как раз не хватает толики хаоса для баланса.
Цветовые раскладки, которые проходят через роман, и мне нравятся до безумия и это твоя изюминка, я считаю.
Разговор Альваро и Селема про Энику всегда расставляет правильные приоритеты, и мне кажется, что избранником Эники Альваро быть не может именно потому, что как он сам признался - они почти близнецы. Так и в жизни бывает, что те люди, которые лучше всего тебя понимают, не являются твоими спутниками жизни - лучшие друзья, почти побратимы. Но не спутники.
С интересом буду ждать, что же ждет героев на суде. Волнуюсь. Да и Селем явно не рад туда попасть снова
___________________________________

Вика, рада тебя видеть!

Альваро и должен разбираться. Он - лекарь, врач, а значит в том числе психолог и психиатр. Он умный, но при этом все же бесчувственный. От рождения спокойный да плюс еще как фелицитолог запер запер далеко и глубоко все свои эмоции. А Эника - бешеная, взрывная, даже раньше, что уж теперь говорить, когда она не подвергается давлению со стороны ИЛС. Не думаю, чтобы они сварили кашу. Как коллеги и друзья - это пожалуйста, но всегда рядом по жизни... Мне кажется, она бы утомляла его, а он бы бесил ее.
Кажется, Альваро и сам вполне доволен той ролью, что ему отведена. Иначе бы непременно что-то бы да изменил.

Рон желал произвести впечатление - и произвел его. На Селема уж точно. Он оценил и силу, и мощь магистра, пробившего барьер, возведенный Эникой. И, по-моему, крепко призадумался

ох, боюсь разочаровать

Спасибо за комментарий!

---------
Лена, привет!

Рон предупреждал, что так это все не оставит.

ну да, почти. ))

вот еще одно отличие магии от фелицитологии. Может, толики и не хватает, но эти две силы - конкуренты. Вместе им трудно ужиться.

Спасибо.Не слишком заумно получилось - со всеми этими объяснениями и научными сведениями? Как считаешь, текст не перегружен?

Любовь и совместая жизнь - это дело двоих. Даже если Эника и делала какие-то попытки чувственного сближения с Альваро, он ушел из этой ловушки. Ему было интереснее иметь ее другом, чем постоянной спутницей.

Верно, Селем не рад. Но у него нет выхода. Альваро поставил перед ним серьезную задачу: спасти Энику от Рона (антипатина и смерти). Ему срочно необходимо придумать, как? Он уверен, что без жертв не обойдется. Но кто будет этой жертвой?
_________________

Вовсе нет) Хотя я уже говорила, что мне сложновато ориентироваться в тех.деталях, но ты все понятно пишешь и со временем привыкаешь)
А на цветовых раскладках я наоборот отдыхаю, у меня ассоциативное мышление, и бывает я торможу на прямых обоснованиях всяких научных штук, но все схватываю, когда дело касается символики и аналогий) Так что для меня все сбалансировано как раз.

Умеешь ты заинтриговать
___________________________________

Ну, и хорошо. Тогда я спокойна. ))
Спасибо, Лена

Вот новый отзыв Ани:

Интересно Альваро учит Селема астрозрению, как маленьких детей, на аналогиях, завязывая в узел слух, нормального зрения, наблюдениях за природой и по многим другим признакам, которые могут определить, где опасно, а где нет. Ага! До него дошло! он вспомнил себя барсом! Но Ал играет с ним, показывая, что он, Селем, знает, как настроить астрозрение и заставляет видеть ауры людей.
О! Выяснение отношений между Селемом и Альваро! Мне кажется, что слова Ала должны как-то заставить его задуматься над отношениями с Эникой. Интересно, что Альваро увидел место, на котором отдыхал барс Лема. И решил пойти другим путем, чтобы разбудить астрозрение Лема. И объяснение почему именно он должен спасти ее. И не просто просьба, а практически приказ! Ой, опять интрига с воспоминаниями Лема...
Спасибочки)))

И тебе, Аня, спасибо!


Прода будет завтра. Никак текст не вычитаю, все руки не доходят ))
_________________

Не могу пройти мимо Аниных отзывов - они прекрасны Анечка, возвращайся, мы по тебе скучаем
___________________________________

Нат, спасибо за разъяснение. Но мне в отличие от других читателей не так просто дается чтение твоего произведения, и потому так часто приходится просить твоих комментариев.
Вот Альваро психолог и психиатр, и хорошо разбирается в психологии окружающих его людей. У меня вопрос, откуда он черпает свои знания человеческой природы, если он, по твоим словам, бесчувственный? По моему, хорошим психологом можно стать, если имеешь способность к сопереживанию.

Читала отзыв Ани, очень верно подмечены все нюансы отношений Альваро и Лема.
___________________________________