Кто родится? |
||||||
| девочка |
|
50% | [ 6 ] | |||
| мальчик |
|
50% | [ 6 ] | |||
Всего голосов: 12 Опрос завершён. Как создать в теме новый опрос?
Airkiss:
Оля, спасибо за продолжение! Как-то не обратили сначала внимания на то, что Ксю в гинекологии лежит, Стас наверно поймет, когда придет в себя и сопоставит факты. Но, кажется, Ксюша еще не вполне пришла в себя и мысль о беременности еще до нее не дошла!
таняюшка:
Оля, спасибо за главу! Эмоционально наполненная размышлениями, практически, всех героев. Тяжелейшая для Ксюши, ей, в скором времени, придется решать очень много неотложных вопросов. Дай Бог ей принять правильные решения и не столкнуть лбами отца с сыном, самой выйти из тяжелейшего горя. Столько всего и на неё ... одну! С ума можно сойти!
ma ri na:
Оля,
спасибо за продолжение ) 
Очень понравилась глава, на мой взял, ты очень правильно и в соответствии с ситуацией, раскрыла чувства и мысли всех героев.
Ксюша убита горем, и я не знаю, что может ,,вернуть её к жизни", что может дать ей силы справиться, нет желания, нет для кого, ушли любые и дорогие, сначала муж, теперь дочь.
Оба Речинский переживают. Но чем помочь, смогут ли, да и захочет ли Ксюша принять помощь? Сложно всё между ними, изначально было сложно, теперь и подавно. И если Илья думает об этом, Стас вообще не в курсе, то Ксюшу отношения с Речинскими сейчас волнуют едва ли.
Ликан:
Оля, спасибо за главу!!!
Как тяжело терять близких людей, а если это собственный ребенок, то теряешь и себя вместе с ним. Желаю Ксюше мужества и сил пережить смерть дочки.
gentyika:
Прочла все главы на одном дыхании. Спасибо за удовольствие. Вместе со всеми жду продолжение.
shwaya:
gentyika писал(а):
Прочла все главы на одном дыхании. Спасибо за удовольствие. Вместе со всеми жду продолжение.
КонкордияBankira
Вам спасибо.
И всем.
Глава пишется.
shwaya:
» Глава 30
Следующие два дня Ксения помнила смутно. В те редкие и недлительные моменты, когда ей позволяли вставать с кровати, она пыталась что-то делать, помогать с организацией похорон, которую почти полностью взяла на себя Светлана. От Лесиной требовались только подписи. Выбор похоронного антуража, кафе для поминок, а так же оплату всех этих неприятных хлопот подруга производила сама, иногда прибегая к помощи других девочек-коллег и своего мужа. Ксения пыталась всучить ей банковскую карту с недавно упавшей зарплатой, но та только отмахнулась, согласившись, что Ксю всё вернет, как сможет.Ирина Ивановна безутешно плакала, когда навещала дочь, но пользы приносила мало. Ксю ее не винила, считая… нет, надеясь, что для матери эта потеря была так же тяжела, как и для нее.
Приехала свекровь. Ксю выдала ей ключи от своего дома, чтобы им не пришлось искать жилье. Свою городскую квартиру они давно продали. Да и за домом присмотрят. Впрочем, это Ксю в данный момент мало волновало.
Один раз приходил Илья. Он принес оставленный когда-то ею у Стаса новый мобильный телефон, выразил соболезнования, и быстро ушел, словно происходящее его сильно тяготило. Ничего не сказал про отца, а Ксю и не спросила сама. Возможно, он переживает. Но общаться с кем бы то ни было ей сейчас не хотелось. Телефон до сих пор лежал в магазинной упаковке.
На похороны Ксению отпустили только после строгого наказа не перенапрягаться и вернуться к вечернему обходу.
После долгого спора с лечащим врачом о том, что беречься ей незачем да и не для кого больше, Кирилл Андреевич почти убедил ее, что под сердцем она все же носит дитя. На все доводы Лесиной, что этой беременности просто не откуда взяться, махал рукой. Доктор задал контрольный вопрос, на который у Ксю не было откровенно-отрицательного ответа: контактировала ли она с мужчиной? Половая связь? Общее полотенце? Душ?
Все эти смешные в своей бредовости домыслы, которыми школьницы под одеялом пугают друг друга, уже заглядываясь на мальчиков, но ничего не смысля в интимной жизни, оказались вполне живучими. А когда врач узнал, что и душ, и простыня, да и сам половой акт, хоть и единственный за последние два года, имел место быть, радостно улыбнулся и поздравил Лесину с малышом. На слова о надежной защите он лишь хмыкнул, сказав, что слишком долго работает в гинекологии, чтобы не брать это в расчет.
В напутствие врач велел не задерживаться на поминках, со строгим взглядом передал пациентку в руки Светлане и повторил всё, что наказал самой Ксю. Калугина выслушала, кивнула с серьезным видом, вопросов задавать не стала и, подхватив под локоток подругу, повезла на кладбище.
Похороны были тихими и скромными. Подругами Ева обзавестись в силу возраста не успела, из родственников лишь бабушки, дедушка, да мать. Пришла вся бухгалтерия их конторы. Речинский-сын мелькнул, когда устанавливали венки на свежую могилу. К Ксю подходить не стал, лишь понуро кивнув и обменявшись с ней долгим взглядом глаза в глаза. Мутные и потухшие Ксюшины и черные, и будто виноватые в чем-то – его.
Он еще не знает. И Ксю хотела бы придумать, как сделать так, чтоб и не узнал вовсе.
- Ксюш, не устала? – участливо спросила Света. – Может, отвезти тебя в больницу?
- Нет, я поеду в кафе. Я не устала, не переживай. – Ксения забралась на заднее сидение автомобиля Калугиных, кутаясь в осеннее пальто. Кладбищенское поле продувалось всеми ветрами. Хорошо, что не было дождя. Простужаться не хотелось. Кирилл Андреевич тогда и вовсе не отпустит ее домой все девять месяцев.
Станислав ждал сына, который должен был заехать после похорон. Черт, когда же он уже сможет покинуть эту постель, хотя бы в инвалидной коляске!? Но травмы были такого характера, что сидеть ему было крайне противопоказано. Сжав челюсти в бессильной злобе мужчина посмотрел на часы.
- Привет, пап, - в дверях показался Илья.
- Привет. Садись. Рассказывай. Как там всё. Как Ксюша?
- Плачет.
- Народу сколько было?
- Не считал. Оставил венок и уехал. Им не до разговоров.
- Да уж… Надо же… А мне еще говорили, что с девочкой всё хорошо.
Сын промолчал. Он и сам был не рад, что тогда не нашел Ксю в детском, уехав. Обычно, они встречались когда надо и когда нет. А тут… словно отвело что-то.
- Куда ты сейчас?
- Заеду домой и на работу. Настроения, правда, никакого. Надеюсь, вечеринка не превратится в декаданс… - усмехнулся.
- Подменись.
- Не могу. Макар злится. Я вчера халтурил, ему пришлось вставать за пульт, когда народ из бара начал разбегаться.
Стас помолчал, но вдруг встрепенулся.
- Не подумал насчет моего предложения?
- Пока нет. После сессии. Ты давай, выписывайся. Дома тоже можно лежать… Там Люба исстрадалась от невозможности над кем-нибудь похлопотать.
Старший Речинский нахмурился.
- Ты ее не обижаешь?
- Не-а. Сил еще и на это у меня точно нет.
- Как учеба?
- Пааап… - простонал Илья. – Давай без этого! Я уже говорил, учеба, это только мое дело. Тебе достаточно знать лишь, что я все еще учусь.
- Ладно, - сдался отец. – Я звонил Ксюше, телефон не отвечает… Может, я неправильно списал номер?
- Не знаю… - Илья встал. – Мне пора. Ехать еще… - Сын казался каким-то нервным, но Стас предпочел промолчать, как бы ни было любопытно. Он лишь про себя был очень рад, что их диалоги стали длинными, без раздражения. Нарушать это хрупкое перемирие пока не хотелось.
Вся следующая неделя прошла в борьбе за свободу с докторами. Врачи мечтали, чтобы пациентка лежала двадцать четыре часа в сутки на койке, желательно спала, и крайне нежелательно куда-то отлучалась. Вопреки их стараниям, Ксения дважды в день – после утренних процедур и перед ужином – отправлялась на другой этаж в хирургию. Станислав ежедневно организовывал у себя в палате встречи с адвокатом.
Не то, чтобы Ксю стремилась больше времени провести со Станиславом. Но он был единственным, кто адекватно воспринимал происходящее, не заговаривал лишний раз о гибели Евы, умело играя словами в обсуждении их тактики обвинения. Даже его хваленый юрист уступал ему в словесных оборотах. Восхищалась мужчиной, который не зря ел свой хлеб с икрой.
В остальном Ксения замыкалась, отвлеченные разговоры не поддерживала.
Ночью рыдала в подушку. В остальное время молча смотрела на унылый заоконный пейзаж и принимала посетителей – Свету или мать.
Однажды, придя чуть раньше обычного к Речинскому, она застала в палате домработницу Любу. Встретившись с ненавистным взглядом, хотела, было, подождать в коридоре, или зайти позже, но Стас вежливо сообщил, что Люба собиралась уходить.
По всему было видно, что Люба никуда не спешила, но такой толстый намек заметила и, недобро хмыкнув, выскочила из палаты.
Посмотрев ей вслед, Ксю заметила:
- Кажется, она хотела еще побыть тут…
- Не обращай внимания. Расскажи лучше, как твое здоровье? Понимаю, что это личное, но Илья упоминал, что ты лежишь в гинекологии… - мужчина замолчал в надежде, что Ксю объяснит сама.
Лесина испытала мимолетный испуг. Что сказать? Сообщить, что вероятно, он скоро станет дедом? Жаль, что их отношения не успели выйти на тот уровень, когда она могла бы сообщить ему, что он станет отцом. Нагнать сейчас – не получится. Станислав не в том состоянии, чтобы делить с кем-то постель. Было бы идеально. Но… нереально.
По всему, ей пора прекращать это всё. Боже, сколько раз она уже повторяла себе это? Теперь, как только они закончат с аварией и судом – придется радикально решать вопрос. Возможно, продать дом. Убежать из этого места, где она похоронила двух самых дорогих людей. На вырученные за коттедж деньги можно будет купить приличную квартиру в городе и раздать долги. Может, хватит на недорогую машину еще.
- Ксюш? – вывел из задумчивости голос Стаса.
- А? Да. Прости… Что ты спросил?
- Я спросил, как ты? У тебя… ничего не болит?
- Нет, – удивилась вопросу Лесина.
- Я спрашиваю потому, что ты в стационаре… Не дома.
- Я не хочу возвращаться в этот дом, - очень кстати об этом подумалось. Истинную причину озвучивать Ксю была не готова. – Слишком много воспоминаний.
Речинский понял, что они ступили на зыбкую тему, и чтобы снова отвлечь Ксению, начал рассказывать:
- Я задумал этот поселок, потому что когда-то на этом месте жили родители моей мамы. Давно, город тогда не был таким большим, и там была деревня Лучинки. Небольшая, дворов на пять. Потом и они исчезли. Когда возникла идея коттеджного поселка, я сразу подумал об этом районе. И название придумал похожее.
- Ты не подумай, мне нравится Лучистый, но…
- Я понимаю, - мужчина потянулся к ней рукой и Лесина вложила свою ладонь в его.
Мужчина помолчал, Ксю снова задумалась.
- Ксюш, я понимаю, вероятно, не время и не место для подобного, но… Раз ты говоришь, что тебе нравится в поселке, но не в твоем доме, может, переедешь ко мне? – девушка затаила дыхание от такого предложения. – К нам? – Выдохнула. Это «к нам» сразу расставило все точки над i. У Стаса есть сын… - Мы же все равно собирались…
Ксю вскочила со стула, опрокинув его, вырывая руку из пальцев Речинского.
- Прости, - сама испугалась подобной резкости от себя. Снова села. – Станислав, о, Господи. Прости. Да. Я помню, ты не подумай, но… давай не сейчас.
Мужчина тоже испугался ее такой реакции.
- Конечно, - попытался привстать, но сморщился от боли. – Да. Ты не переживай… Я подожду.
- Спасибо.
В дверь постучали и вошел Юрий.
- Добрый день!
Танцпол был полон народу. Бар «Кленовый лист» уже который час к ряду был рад развлекать посетителей.
Илья снова разглядывал толпу, сводя треки и потягивая из трубочки безалкогольный коктейль. А хотелось чего-то более… Именно сегодня, почему-то. Коняка? Виски? Может, оставить авто у бара и взять такси? Нажраться вусмерть. Вон, хоть с Макаром. Тот все равно, если не подцепит бабу, часто позволяет себе лишнего. Составить ему компанию.
- Хай! – в калитку их рабочей кибитки влетел Климов. – Ну, как тут? Всё пучком?
Илья бросил на коллегу тяжелый взгляд.
- Ой, ну, брат, не надо на меня так смотреть, меня не берет, ты же знаешь! Что пьем? – Макар схватил стакан Речинского и шумно затянул через трубочку полстакана. – Фууу! Гадось какая! Эй! – Парень махнул рукой барменам вниз и сделал характерный знак, показывающий, чтобы ему принесли выпить.
Рюкзак полетел в кресло-мешок, Илью потрепали по голове, вызвав недовольный рык, усмехнулись и оставили снова наедине с декой.
Да, Макар Климов иногда раздражал. Всё желание напиться с ним на пару отпало. Впрочем, еще не вечер, как говорится.
Речь устал. Вообще и сегодня в частности. Похороны никому не прибавляют жизненных сил. Он хоть и пробыл там недолго, осадок остался на весь день. Забывать о Ксю не давал отец. Черт, они бы давно уже забыли друг о друге, если бы не это! А если они еще и поженятся… Тогда придется искать жилье. Лучше уж пять минут позора – попросить отца снимать ему квартиру, пока он не встанет на ноги; зато потом спокойная жизнь. Тем более, если внять просьбе отца и заняться помогать с бизнесом. Тогда и просить не придется. Вряд ли отец откажется оплачивать такую помощь, дураком Илья себя не считал.
- Чувак, ты не перестарался? – плеча коснулся кулак Климова и Илья нахмурился, глядя вниз.
- Чего? – на первый взгляд было всё нормально.
- Время! – тот постучал по наручным часам. – Двигай давай. Спи, или чего ты там делать будешь! Хорэ народ второй день пугать.
- Выпить хочу… - произнес в ответ Речь.
- О! Ну, это по-нашему! Давай! Тащи! Я себе уже крепенько набадяжил!
Да, Макар, как собутыльник, весьма подходящая кандидатура.
таняюшка:
Ксюше... куда ни кинь, всюду клин!
Надо же, столько горя на одного человечка!
Спасибо за продолжение!