Шерри Томас "Незыблемые выси"

Девочки, спасибо за 16, 17 и 18 главы

Сердце стучит в груди как сумасшедшее. Верю в автора и победу над Лиходеем, но все равно очень переживаю за героев. Учитель Хейвуд, миссис Хэнкок, сколько еще потерь ждет Тита и Иоланту?
_________________

Они все время балансируют на грани.
Жаль конечно учителя, но перед смертью он был счастлив - Иоланта настоящая дочь его друзей.

Эликсир-маяк замедленного действия. Очень хитро придумано
Девочки, спасибо за продолжение
___________________________________

Спасибо за продолжение!
Сюжет накаляется!

Очень жаль учителя Хэйвуда. Такая неожиданная смерть... Впрочем, как и у миссис Хэнкок. Герои просто обязаны отомстить за всех, кто невинно пал в этой войне с Лиходеем.

Девочки, спасибо за главу!
_________________

Это слишком. И миссис Хэнкок и учитель Хейвуд. Так их жаль, до слез. Что за маяки и почему их активировали только сейчас? Учитель ведь давно проходил допрос.

Девочки, я опять туплю, объясните почему Иола дочь друзей Хейвуда, а не леди Калисты и лорда Уинтервейла? Арамия дочь лорда Уинтервейла? И как тогда все так ошибались? И почему тогда Арамии не досталось никаких сверхспособностей?

Спасибо за продолжение!
_________________

Сижу и плачу (((
Спасибо за продолжение! Какая грустная часть, столько потерь.

Спасибо большое за перевод, оформление и редактуру
_________________

 » Глава 19

Переводчик: Marigold
Редактор: gloomy glory
Оформитель: Архивариус

Всю ночь они медленно ползли вперед, а когда к середине утра достигли огромного водопада, Фэрфакс объявила, что пора выбираться из реки.
Титу к горам было не привыкать, он вырос посреди Лабиринтных. Но те, что высились к северу от Люсидиаса – Береговая гряда – совсем не походили на известные ему. Никаких склонов, все уходило вертикально вверх. Даже берега реки были двумя обрывами, усеянными огромными остроконечными камнями. Им пришлось вылетать из русла – Фэрфакс снова раздвигала поток.
Тит несколько раз перескакивал вслепую, пока не оказался достаточно высоко, чтобы разглядеть плотно застроенный, переполненный город, занимавший каждую пядь пригодной земли между морем и горами. Над ним, медленно вращаясь, висело несколько летучих крепостей. Между ними вились эскадроны бронированных колесниц. Насколько интенсивно их искали на земле, оставалось только догадываться.
Или это могло быть специальным спектаклем для беглецов – чтобы они верили, будто Атлантида до сих пор ищет их в Люсидиасе.
К сожалению, прямо за городом высились горы, и увидеть, что творится в других местах Атлантиды, Тит не мог. Подумать только – эти горы считаются мелочью по сравнению с тем, что ждет их в глубине острова!
Он вернулся и обнаружил, что Кашкари и Амара, опытнейшие летуны, не смогли преодолеть другой присущей коврам слабости: они не поднимаются высоко над поверхностью. В сотне аршинов над ними виднелась ровная площадка, но под ней был вертикальный обрыв без малейших уступов, и коврам не хватало сил подняться так высоко.
В итоге измученная Фэрфакс призвала мощный и точно направленный ветер, который поднял их выше площадки; они наконец смогли спланировать туда и дружно рухнули без сил.
Тит вызвался сторожить первым, однако площадка была слишком мала, нормально лечь на ней могли только двое.
– Я посижу с тобой, – сказал Кашкари.
Тит подоткнул обогревающее одеяло вокруг Фэрфакс. Площадка оказалась не очень ровной, вряд ли тут было удобно лежать даже на относительно толстом боевом ковре. Но Фэрфакс уже спала, пальцы ее расслабились в его руке.
Внизу грохотал огромный водопад, разбрызгивая воду с такой силой, что даже до путников, сидящих в полуверсте от него, временами долетали капли. Тит вытер воду со щеки любимой и в тысячный раз пожалел, что не может защитить ее от грядущего.
В конце концов он сел рядом с Кашкари и вручил тому питательный батончик.
– Дамы забыли поесть.
Кашкари устало вгрызся в еду:
– Если бы мог, я бы тоже сначала поспал, а поел потом, а не наоборот. Что видно?
Тит описал увиденное им над Люсидиасом и не скрыл своих подозрений, что все это может быть для отвода глаз.
– Пока они усиливают защиту дворца главнокомандующего? Вполне разумно.
– Надеюсь, Лиходей не станет перемещать свое настоящее тело куда-нибудь еще.
Кашкари отряхнул крошки с пальцев:
– Вряд ли. Дворец надежно хранил его тайну почти век, если не дольше. В другом месте он не будет чувствовать себя так уверенно. Уж не говоря о том, что если рискнет, то в момент переноса тела будет уязвимее, чем когда-либо за последнюю сотню лет. Ничто не защищено лучше этого дворца. И потом, Лиходей должен быть в восторге, что Фэфракс сама идет к нему. Та, кого так и не удалось поймать, хотя охотились за ней долго и упорно. Но сейчас борьба идет на его поле. Ему кажется, что она сильно просчиталась и в конце концов, наткнувшись на непреодолимую защиту его крепости, попадется в сети. Остается только терпеливо ждать, когда очередной век жизни сам упадет ему в руки – ну или что там от него еще осталось.
Тит уронил голову на колени:
– Именно это и случится, так?
– Ну по крайней мере мы с тобой будем еще живы после гибели Фэрфакс, – после долгого молчания ответил Кашкари. – И именно на это сейчас нужно рассчитывать.

* * *

Казалось, Иоланта проспала минут десять, не больше, а ее уже трясли за плечо.
– Просыпайся. Дадим ребятам немного отдохнуть.
Амара.
Иола с трудом разлепила веки и содрогнулась, увидев, что лежит меньше чем в вершке от обрыва.
– Дай ей поспать, – резким тоном возразил Тит. – Не было нужды будить ее.
– Вам нужно отдохнуть, – невозмутимо ответила Амара. – Переутомленный, вы будете только мешать остальным.
Иоланта осторожно поднялась, чтобы поменяться местами с Титом:
– Она права. Поспи.
Прежде чем лечь, он на секунду прижал ее к себе. Окружающее казалось не вполне реальным – грохочущий водопад, отвесные скалы, валуны далеко внизу под их крохотной площадкой. Иола так устала, что не могла даже вспомнить, как они сюда попали.
– Значит, ты все-таки родилась не в ночь метеоритного дождя, – тихо сказал Тит
Иоланта смутно вспомнила, что она не дочь леди Каллисты, а простая Иоланта Сибурн, родившаяся за шесть недель до метеоритного ливня.
– Приход моего величия не нуждается в таком претенциозном объявлении, – пробормотала она.
Тит тихо хмыкнул и сунул ей в руку питательный батончик:
– Мы не отпраздновали в сентябре твой день рождения. Тебе уже давно семнадцать.
– То-то я в последнее время чувствую себя такой старой и разбитой! Возраст дает о себе знать.
– Тогда ложись и поспи еще.
– Богиня Дурга права. Если ты не отдохнешь, от тебя будет мало проку. А теперь перенеси меня куда-нибудь, откуда видно Люсидиас.
Он вздохнул, поцеловал ее в губы и перенес их обоих на ближайшую вершину. Иоланта внимательно рассмотрела скопление плавучих крепостей и бронированных колесниц.
– В прошлый раз все выглядело так же?
– Более или менее.
– Как считаешь, они думают, что мы все еще где-то в городе?
– Возможно, я просто очень хочу в это верить.
Значит, Тит думал, что впереди их ждет худшее – и что поэтому она не выживет.
Когда они вернулись на площадку, Кашкари уже спал как убитый. Иоланта подоткнула одеяло вокруг Тита и смотрела, как он погружается в беспокойную дрему.
– Значит, ты простила его? – спросила Амара.
Иоланта села рядом:
– Условно – на случай, если совсем скоро умру. [3]
– А если нет?
– Тогда у меня появится возможность дуться подольше, не так ли?
Амара тихонько прыснула. «Какая она все-таки красавица, совершенна в любом виде», – подумалось Иоланте. А потом пришла мысль, что она почти ничего не знает об Амаре, кроме ее невероятной красоты и того, что Кашкари в нее влюблен, хоть они и стали подругами по смертной борьбе.
Иола призвала немного воды и предложила Амаре.
– Ты говорила, твоя бабушка родом из нордических королевств?
Та открутила крышку фляжки, чтобы Иоланта наполнила ее.
– Полагаю, ты наслышана о прекрасных джентльменах королевства Калахари?
– О да! – В Консерватории учились студенты оттуда, и многие были потрясающе красивы: смешение кровей давало поразительно привлекательные результаты.
– Мой дед любил шутить, что, будучи наивной иммигранткой, бабушка, стоило ей шагнуть на землю и увидеть первого калахарца поблизости, немедленно сделала ему предложение.
– И что отвечала бабушка?
Амара подняла руку, показывая, что фляжка полна.
– Она до самой смерти настаивала, что он был третьим калахарцем, встреченным ею, а совсем не первым.
Иоланта фыркнула и рассеянно начала крутить шар из оставшейся воды.
– Они были родителями моего отца. Моя мать рождена и выросла на Понивах – том же архипелаге, откуда родом деды Васудева и Мохандаса, правда, с другого острова. Отец приехал на Понивы по какому-то делу и там встретился с мамой. Если верить ей, она чуть не упала в обморок при первом взгляде на отца. И только выйдя за него замуж, поняла, что среди калахарцев он не то что не первый красавец, а весьма посредственной внешности.
Иоланта снова фыркнула. До сего момента она не была уверена, нравится ли ей Амара. Или, точнее, просто не воспринимала ее как нормального человека.
– Ты говорила, что родители покинули Калахари, когда ты была совсем малышкой.
– Верно. Мне самой так и не пришлось испытать изобилие мужской красоты.
– Из-за чего покинули?
– Из-за Атлантиды, чего же еще? Первый Инквизиторий, возведенный вне Атлантиды, находится в Калахари.
Иоланта смутилась – она этого не знала, а, пожалуй, следовало.
– Почему Лиходей был так заинтересован в Калахари?
– Я сама этого не понимала, пока не узнала про Икара Халкедона от Мохандаса – он подробно описал все, пока летел к нам по пустыне. Лиходей хотел власти над королевством из-за наших оракулов. Калахари славится – или славилось – своими оракулами. Именно за их советами к нам и съезжались маги со всего мира.
– То есть Икар Халкедон был не единственным?
– Нет, он исключение. До него я никогда не слышала о человеке-оракуле, но у нас были Молитвенное Древо, Пепельное Поле, Колодезь Истины, а до них, в прошлом, немало других. Подозреваю, Лиходей у каждого из них спросил, где и как можно найти тебя.
– Не меня конкретно, а следующего сильного мага стихий. Думаю, это было достаточно давно, когда даже способности дяди Кашкари еще не проявились в полную силу.
Амара кивнула:
– Ты права. Со времени появления Инквизитория прошло сорок лет. Лиходей, должно быть, что-то узнал от наших оракулов, потому что захватил Понивы как раз перед тем, как Акилеш Париму вызвал извержение вулкана.
Каждый раз при мысли о дяде Кашкари Иоланту пробирал озноб: его убила собственная семья, чтобы он не попал в лапы к Лиходею.
– После появления Инквизитория вопросы оракулам могла задавать только Атлантида?
– Нет, обычные маги по-прежнему могли спрашивать у них совета, но гораздо реже. И, конечно, разрешались только вопросы, заранее одобренные прислужниками – либо атлантами, либо их союзниками, – дабы предотвратить именно то, что сделала миссис Хэнкок: с помощью оракула узнать, как можно свергнуть Лиходея.
Там, по ту сторону, нашла ли уже миссис Хэнкок свою сестру и Икара Халкедона? А учитель Хейвуд – кто встретил его? Родители? Рано умершая сестра? Когда к ним присоединится Иоланта, будет ли он счастлив увидеть ее или огорчен, что она пережила его лишь на несколько дней?
Иоланта заставила себя вернуться к реальности – что там, на той стороне, ей и так придется узнать слишком скоро.
– Единственный оракул, к которому обращалась я, находится в Горниле, где нет очереди желающих. Но у любого оракула в реальном мире должна собираться толпа магов, жаждущих ответа. Как прислужники выбирают, кого пустить?
– По-всякому. Кое-где выбирают по важности вопросов, где-то пускают тех, кто больше заплатит, а некоторые берут лишь минимальную плату и позволяют решать самому оракулу.
– То есть просители просто задают оракулу свои вопросы и смотрят, ответят ли им?
– Именно так и работало Молитвенное Древо. Даешь несколько монет в пользу нуждающихся, пишешь вопрос на опавшем листке и роняешь его где-нибудь среди корней – а корни у него расползались очень-очень широко. Если дерево решало ответить, на ветвях вырастал белый лист, и прислужник залезал наверх, чтобы записать ответ в специальной книге. К тому времени, когда у него спросили про меня, наверное, достаточно было заплатить объедками. Оракулы не вечны. Молитвенное Древо засыхало и уже годы никому не отвечало. Но мои родители решили все же попробовать, потому что на более надежного оракула денег у них не было.
– Они боялись за тебя?
– Очень. Я болела, врачи сомневались, доживу ли я хотя бы до года, родители были в отчаянии. Но Молитвенное Древо таки сумело их успокоить.
– И что оно ответило?
Амара отпила воды из фляжки:
– Мне придется взять с тебя клятву молчать об этом.
Сама того особо не замечая, Иоланта сделала в воздухе над пропастью сложную композицию из воды: ручейки прихотливо сплетались в крохотное озерцо. Все это сияющее под послеполуденным солнцем великолепие ухнуло вниз на пару саженей – настолько изумила Иолу просьба Амары.
– Почему?
– Сама поймешь.
– Ладно, – сказала Иоланта, хотя не представляла, с чего вдруг так важно хранить в тайне ответ на заданный двадцать с лишним лет назад вопрос о больном младенце. – Торжественно обещаю никому ничего не говорить.
– Молитвенное Древо ответило: «Амара, дочь Барути и Прамада, проживет достаточно, чтобы ее обнял властитель Державы».
– Что?!
Изящная композиция с громким плеском упала на валуны внизу.
– Ничего себе ответ, ага?
Иоланта втянула воздух:
– Так вот почему ты проникла на прием в Цитадели!
– А ты не стала бы, если бы тебе пообещали, что тебя обнимет принц? Пусть он меня теперь и не настолько интересует, как в детстве. И, конечно, к этому времени мы с Васудевом уже были помолвлены, я не могла представить, как позволяю какому-нибудь другому мужчине обнимать себя. Разве что родственникам, вроде Мохандаса, по-дружески, слегка. И все равно мне было любопытно.
– А потом ты увидела его и поняла, что он из тех, кто никого не обнимает.
Иола, конечно, преувеличила, но не сильно. Она единственная, касаться кого принц не избегал – за исключением матери и, вероятно, леди Калисты еще в его глубоком детстве.
– Что обещает мне долгую жизнь, не правда ли? – Амара неожиданно резко рассмеялась.
– Почему ты пошла с нами?
Кашкари не посмел бы отказать Амаре ни в чем. А Тит наверняка был слишком расстроен необходимостью оставить Иолу, чтобы возражать. Но почему сама Амара решила принять участие в безнадежном походе?
И когда?
Ведь точно не помышляла об этом, когда они все были в пустыне. К тому же вела отнюдь не праздную или бесполезную жизнь: она командовала целой базой повстанцев, уже посвятила свою жизнь войне с Лиходеем. Могла ли бойня в Калахари настолько все изменить, что Амара пожелала бросить не только новообретенного мужа, но и давних соратников, ради чего-то в лучшем случае самоубийственного?
– Чтобы помочь вам, разумеется, – тихо и искренне ответила Амара.
Иоланта похолодела. Не потому, что не поверила, а как раз наоборот.
Какое-то время они сидели молча. Солнце скрылось за высокими вершинами на западе, на ущелье легла тень.
– Я уже упоминала, что в Горниле есть оракул, – сказала Иоланта. – Она отвечает тем, кто просит ответа, чтобы помочь другим. Хочешь, отведу тебя к ней?
Амара поплотнее запахнула пальто:
– Нет, спасибо. Я уже знаю, как именно помогу.
– Как?
– Увидишь.
Снова воцарилось молчание, пока они не спеша доедали батончики. Иоланта глядела на каскад, и мысли в ее голове бурлили не меньше, чем вода внизу. Даже до того, как она вспомнила слова Далберта. На острове Ундины, после встречи, она выпытала у него побольше про убийства гражданских в Калахари и угроз в их с Титом сторону.
«Около двух часов ночи», – так начал Далберт свой рассказ.
Тогда она не обратила внимания. А сейчас обратила. Убийства произошли после полуночи, тогда как Амара должна была вылететь из Сахары заметно раньше, чтобы успеть преодолеть расстояние до Шотландии к утру.
Что бы ни заставило ее бросить все и догнать их, так точно не массовое убийство соплеменников.
Тогда что же?
Вопрос уже вертелся на кончике языка, когда Кашкари вдруг дернулся и подскочил. Иоланта рефлекторно вызвала поток воздуха, чтобы прижать друга к каменной стене и не дать рухнуть в пропасть, если он нечаянно потеряет равновесие.
Кашкари закрылся рукой от сильного ветра.
– Все нормально, я не упаду.
Ветер тут же унялся, и в неподвижном воздухе ущелья слышался только звук воды, несущейся к морю.
– Еще один вещий сон? – уточнила Амара.
Кашкари покосился на Иоланту, и сердце ее сжалось.
– Снова обо мне? – Он не ответил, что говорило само за себя, но она все же попросила: – Расскажи.
Кашкари сложил ковер-простыню, которым только что укрывался:
– Я видел тебя на погребальном костре. Он уже горел. Над пламенем виднелись очертания громадного собора с крыльями на крышах.
В ушах зазвенело. И в то же время засветил лучик надежды.
– Это Ангельский собор Деламера! Других соборов с таким силуэтом я не знаю. Там проходят только государственные погребения. Значит, все кончится не так плохо, раз меня будут хоронить с почестями. Видел ли ты, кто зажигал костер?
«Тит. Пожалуйста, пусть это будет Тит».
Кашкари покачал головой:
– Это мне не открылось.
Разочарование сдавило грудь, стеснило дыхание.
– В таком случае, не стоит ничего упоминать при...
«Не стоит ничего упоминать при принце». Но глаза принца оказались уже открытыми. И, судя по выражению лица, он все слышал.
– Что ж, – сказала Амара, прерывая неловкое молчание, – раз вы уже проснулись, ваше высочество, то могли бы сделать еще несколько слепых скачков и поискать дорогу.

[3] Текст записки, кою Сибурн оставила в лаборатории Тита VII, прежде чем покинуть Британию:
Ваше Высочество,
Я убью Вас – с радостью и большим удовлетворением. Выражаюсь ли я фигурально? Возможно. Сами узнаете. С некоторой вероятностью, слишком поздно.
Но если и судьба, и я почему-то пощадим Вас, и Вы когда-нибудь вернетесь сюда победителем, знайте, что я говорила от чистого сердца: я отправляюсь в Атлантиду без каких-либо сожалений, несмотря на предсказания гибели.
И знайте, что я любила Вас, даже планируя Вашу скорую смерть. Может быть, даже больше, чем раньше.
Отныне и навеки,
Та, что идет рядом.
Из «Хронологии Последнего Великого Восстания»
_________________

Почему мне кажется, что Амара хочет спасти Иолу ценой своей жизни? Не хотелось бы чтобы кто-то из этих четверых погиб. И так уже много жертв.
Спасибо большое за продолжение, девочки!!
_________________

Девочки, спасибо за новую главу!
_________________

Спасибо огромное за продолжение!
___________________________________

Спасибо большое за продолжение!

Спасибо за долгожданную главу!!
_________________

Ох, кажется, Амара что-то задумала. Так резко броситься вслед, значит у нее появился план или она узнала что-то, что заставило ее их нагнать. Почему-то создалось впечатление, что пророчество было не просто так и Тит действительно ее обнимет за помощь в спасении Иолы. Вот только для Амары будет ли это спасением. Интересно какая сейчас внешность у Лиходея и будет ли он рассказывать Иоле как дошел до жизни такой. Погребальный костер это еще не приговор, Иола повелевает огнем, придумает как из него выбраться.

Спасибо за продолжение!
_________________

Погребальный костер - это похоронная церемония, попадают в него уже безжизненным телом, так что выбираться поздновато
_________________