Добро пожаловать в "Синий лес"!

Эмиль Хольк:

Я нарисую в расцветке, где
Солнце сильно любит нас детьми.
Планета находит Планету.

Эмиль Хольк - бизнесмен, ресторатор и просто взрослый самостоятельный мужчина терялся перед хрупкой, милой девушкой, не знал, куда девать свои руки и как не сделать так, чтобы они оказались в рыжих волосах, притягивающих к себе не только взгляд, обжигающих будто по-настоящему зрачки, но и вызывающих желание прикоснуться и пропустить сквозь пальцы. Никогда еще чужие волосы его не интересовали настолько сильно! А еще веснушки. Их хотелось пересчитать и перенести на карту звездного неба, чтобы точно понимать, что какие-то из них совпадают. И тогда можно найти по ним дорогу, верный путь. Без компаса.


Морошковые сны - это прекрасно. Это то, от чего никогда не надо отказываться. Это легко и сладко, не приторно и очень приятно.

- Я, честно признаюсь, сплю молча, - не слишком удачно пошутил Эмиль, хмыкнув. - Но, так и быть, попробую это исправить.

Дети. Она работает с детьми... Это же так здорово! Это требует огромных внутренних сил, терпения и умений. Эмилю казалось, что легче накормить сотню людей, чем обучить музыке, всем этим нотам и мелодиям, маленького человека, который только учится познавать мир.
- Ты меня приятно удивила, Лиса. Я знаю, что нет ничего страшнее, чем заниматься нелюбимым делом, а поэтому четко понимаю, что музыка и ее преподавание для тебя - это смысл жизни. То же самое я могу сказать о своем бизнесе, однако между нами есть разница. У тебя результат работы - музыканты, специалисты в области искусства, а у меня - сытые гости. Небо и земля. Я восхищаюсь тобой и твоим выбором... И отпуск - это тоже замечательно и порой очень нужно. Но я уверен, что твои ученики уже соскучились по тебе... Знаешь что? Ты обязательно должна мне сыграть! Я безумно хочу послушать. Обещай мне, пожалуйста, что до того, как уедешь, сделаешь это. Только сразу предупреждаю, не факт, что после я тебя отпущу. Мне уже не хочется никуда тебя провожать. Мне кажется, что ты сделала самое правильное в своей жизни, приехав сюда.
"И встретив меня" не добавил Эмиль, но четко подумал.

- Я знаю всех, кто живет в поселке и, конечно, знаком с Марит. Мне кажется, что она, как и я, все свое время уделяет работе, забывая о том, что мир гораздо больше, многограннее и шире...
Раньше он тоже это понимал, но теперь со всей ясностью.

Эмиль стоял около двери и несколько секунд перебарывал свой страх, только слова Лисы помогли ему отойти от наваждения и отпереть дверь. Приоткрыв ее на щелку, он увидел, что в гостиной чисто и с облегчением выдохнул. Больше никакой крови.
- Да, все хорошо, проходи. Чувствуй себя здесь как дома. Располагайся. Я могу предложить тебе принять душ, пока готовлю чай и ищу варенье, в шкафчике есть полотенца... Вспомнил, у меня еще есть несколько новых футболок, думаю, что они тебе подойдут в качестве ночной рубашки... Что еще? - Эмиль зашел в ванную и убедился в том, что стиральная машинка закончила работу, он вытащил влажное белье и вместо того, чтобы развесить, отнес в мусорное ведро.
- Не обращай внимания, никогда не любил эти вещи...
Он вернулся обратно в ванную комнату с футболкой, своими спортивными штанами на завязках, которые Лиса смогла бы подвязать, чтобы те не падали, феном, новой зубной щеткой и одноразовым станком.
- Кажется, теперь у тебя есть все необходимое... Мойся, а я пока буду на кухне... Или ты предпочтешь сразу лечь спать? Вот за той дверью - гостевая спальня, а моя чуть дальше, так что мы будем рядом... Кажется, я немного переволновался и теперь не понимаю, за что хвататься... Извини, ко мне не слишком часто заходят гости, а той комнатой вообще никто не пользовался, но я прошу уборщицу держать ее в порядке...
Эмиль осекся, потер щеки и посмотрел на собеседницу.
- А, может, мы с тобой снова потанцуем? - улыбнувшись краем губ, спросил он. По крайней мере, это у них уже получалось и при этом хорошо.

...

Сольвейг Матссон:

ночь с 14 на 15 апреля,
салон "Лик Идунн"

Только что я сидела на земле и куталась в пиджак Фруде, с удивлением сознавая, что ему совсем нипочем холод, хотя влажный ночной воздух не просто пробирался под одежду, а, казалось, пропитывал кожу и растекался под ней, остужая кровь.
И вот я снова перенеслась из одной реальности в другую. Правда, на этот раз не по неведомым причинам, а по своей воле.
Или мне так казалось...
Как бы там ни было, но я поняла, что угодила в ловушку, из которой не хочу выбираться. Мне было интересно, как далеко я могу зайти.
Близость Фруде тревожила меня, как тревожит осознанный риск. Ты сомневаешься, колеблешься, боишься, но понимаешь, что иного пути нет. А может, никаких иных путей ты просто не желаешь знать.
Только так, только сейчас. И только с ним.
Каждая минута, проведенная с рыжеволосым писателем, усиливала непреодолимую тягу к нему, разжигала необъяснимое любопытство, которое, как известно, сгубило кошку.
Он опасен, думала я. Он умеет не только готовить невероятно вкусное рагу, но и способен извлекать из наполненной тьмой пустоты таинственные книги, может мгновенно согреть и успокоить одним лишь объятием. И единственным поцелуем пробуждает желание немедленно сбросить одежду и позволить делать со мной все, что ему заблагорассудится.
Я вообще не знала его. Внешнее спокойствие мужчины по имени Фруде могло оказаться хладнокровием убийцы. Его вежливость, уверенность, способность угадывать мои мысли, чувствовать мое состояние - все это могло быть признаками изощренного маньяка-социопата. В конце концов, именно он и мог оказаться тем, кто добавил в угощение на празднике какой-то галлюциноген.
Но я взяла этого человека за руку и привела его в свой дом. И в свою жизнь.
И вот я едва дышу. Мое зрение затуманено, я не понимаю толком, где нахожусь, словно морок, начавшийся на празднике, до сих пор не отпускает меня. Только теперь нет никакого страха, а есть только мои желания и потребности, обнаженные, как и я сама.

***

...Мы стоим перед зеркалами в моем салоне, а мне кажется, что ты и я оказались в каком-то сказочном чертоге. Луна заглядывает в окна и льет на наши тела свой прозрачный свет, словно испытывает нас, омывая соблазном, или благословляет, давая понять, что не надо бояться своих желаний.
Луна призывает стать самими собой, открыть друг другу свои истинные сущности.
Я знаю, кто я. А кто ты?
Мне нравится все, что ты делаешь со мной, и я испытываю один из самых восхитительных, волнующих, глубоких и сладостных оргазмов. Из тех, что похожи на волны, пронизывающие все тело, затрагивающие каждое нервное окончание, наполняющие изнутри и обволакивающие снаружи.
Я поворачиваюсь к тебе лицом, одной рукой обнимаю тебя за шею, второй стискиваю твой мускулистый зад. Жадно целую тебя в губы, прижимаюсь к твоему телу и чувствую, как ты снова становишься твердым.
Не знаю, есть ли у тебя еще один презерватив, эта мысль лишь мельком проносится в моей голове. Можно обойтись и без него.
Я обвиваю одну ногу вокруг твоего бедра, беру твой возбужденный член, глажу и ласкаю, приближая к себе, но не позволяя проникнуть в меня. Мы начинаем двигаться, словно в каком-то символическом танце, и я покрываю тебя своей влагой, желая, чтобы на тебе остался аромат моей жажды.
Волшебный ритм и влажные звуки сводят меня с ума. Я смотрю тебе в глаза, и ты не спускаешь взгляда с моего лица, сжимаешь меня в объятиях почти до боли, не позволяя отстраниться. Но я и не хочу.
Мне хочется, чтобы ты сделал со мной то, что я разрешу только тебе и никому больше. Хочу, чтобы ты открыл для меня нечто совершенно запредельное.
Открыл меня настоящую. Или себя. Того, кем ты являешься на самом деле, когда не пишешь книги, не работаешь в саду, не готовишь на своей идеально чистой кухне и не извлекаешь из пустоты огромные фолианты.
Сквозь туман возбуждения я краем глаза замечаю лежащую на столике книгу, и мне кажется, что она наблюдает за нами. Или выжидает момент, чтобы открыться и спроецировать на стены и потолок салона какие-то тайные письмена.
Низ моего живота наполняется сладкой тяжестью, я отчаянно цепляюсь за тебя, дрожа и всхлипывая от того, насколько остро ощущаю каждое соприкосновение наших слитых в синхронном танце тел. Оргазм подступает, накатывает, и я кричу, забыв, в каком из миров нахожусь, но четко осознавая, с кем готова оказаться в любом из них снова и снова.

...

Хенрик Магнуссон:

Хенрик вовремя прикусил язык, чтобы ничего предосудительного не брякнуть, хотя видят небеса, ему хотелось не только озвучить, но и ещё раз потрогать спину Свенна без одежды. Но хорошего понемногу, ему и так несказанно повезло после его-то неловкого признания и не менее дискомфортного самоощущения после столь внезапной откровенности, которая последовала из его дурацкого предположения. Закопать самого себя Хенрик мог быстро и с мучениями, потому он предложил свою одежду, чтобы как-то отвлечься от бури мыслей, что бушевала в его голове.



Хенрик поджал губы и лишь сильнее прижал к себе дрожащих девушек, согревая их собой и тоскливо поглядывая на едва ли не приплясывающего от холода Свенна. Мыследеятельность у него не останавливалась ни на минуту, и Хенрик оборачивался, глядя по сторонам в попытке понять, в какой части леса они могли оказаться. Но понимания не было, как и прежде. Словно кто-то хитрый и коварный играл с их разумом, как на податливом музыкальном инструменте.





Хенрик усмехнулся и покачал головой, что бы тут ни происходило, но они запомнят это на всю жизнь. Всеобщее ли безумие посетило их головы, опоили ли их или окурили каким-нибудь галлюциногеном, увиденное останется с ними навсегда. Хотя Хенрик был склонен согласиться со Свенном, его версия нравилась ему больше. Хотя опять же это вызывало море вопросов, ещё больше догадок и нервозности. Хенрик по-новому посмотрел на своих внезапных спутников. А если кто-то из них и есть тем, кто водит их за нос? Если кто-то из присутствующих умело играет, являясь фрамоном?

Кто бы это мог быть? Внезапно словно из-под земли взявшаяся и свалившаяся как снег на голову сестрица Амалия? Испуганная до ужаса Хелли,в чьих глазах отражалась полная луна словно в ночном лесном озере? Ингрид, прижавшаяся к нему так крепко, что казалось, повторяет все изгибы мышц? Свенн, которого он не видел в посёлке прежде, но который по его словам тут был уже давно?

Кто бы это ни был, если это вообще возможно, пока что он бездействовал.





Они шли по едва заметной тропе, которой как пить дать не было всего несколько минут назад, когда случилась вся котовасия с монстрами, падениями, купанием и внезапными полуобнажёнными объятиями. Хенрик двумя руками прижимал к себе девушек, удерживая их, если одна из них спотыкалась на едва видимой тропе. Рядом следовал подозрительно молчаливый Свенн, зябко передёргивающий плечами при малейшем дуновении ветра. Хелли жалась к нему словно намокший птенец после недавнего неудачного полёта, и Хенрик её обнял крепче, накрыв её полой расстёгнутой рубашки.



Девушки распрощались с ними, и Хенрик остался во Свенном наедине. Ну, почти наедине. Горели костры, играла музыка, пелись песни и рекой лились напитки. Его помощники громко нахвалилвали выпечку, и у палатки толпа обсуждала, что лучше взять. Но Хенрику казалось, что во всём городе они остались одни под загадочной луной, подшутившей над ними. Он исподлобья глянул на дрожащего адвоката, проследил взглядом уходящую в его куртке Ингрид и едва ли не бегущую куда-то Хелли, Хенрик собирался с мыслями.

- Кхм, - предложение, которое собирался сделать Хенрик могло звучать весьма двусмысленно, но Свенна уже откровенно трясло, и надо было что-то решать, а не стоять на ветру посреди апрельской, не такой уж и тёплой ночи. - Идём ко мне, у меня дом недалеко. Горячий чай или глинтвейн с глёггом и жаркий камин с сухой одеждой гарантирую.





Моя душа жаждет романтики.

...

Ханс Лундквист:

Солнечным утром.


Лундквист проснулся как обычно рано и хоть они заснули всего несколько часов назад, ему надо было проверить Уллу, покормить собак. Ветеринар советовал забрать у неё все игрушки и уделять ей как можно больше внимания. Игрушку он пока оставил. Нехотя и осторожно он выбрался из постели, прикрыл Марит покрывалом и залюбовался её позой, - Искушение, с большой буквы Искушение. Вздохнул, желая забраться обратно и снова любить её до звёзд в глазах. Такое сонное, сладкое, вкусное Искушение. Неужели у них всегда будет так? Мечтать? Надеяться? Интересно, может мужчина 32-х лет мечтать о будущем со столь желанной женщиной? Может ли быть то, что происходит простым удовлетворением? Прикрыв за собой дверь, он спустился вниз. Приняв душ не стал вытираться, а как был мокрым, покормил собак и выпустил их во двор, кинув мяч. Они прыгали друг перед другом, шпыняли мячик и кидались за ним, а Ханс стоял у окна, наблюдая и не видя, предаваясь воспоминаниям о прошедшей ночи. Оказалось, что Марит много значит для него. Значит пора принимать меры. Какие? Он не сомневался, какие меры надо принимать. Конечно, у него были женщины, не так много и не надолго. Но они не Марит. Он отчётливо понял сегодня ночью, что если не она с ним рядом, то наверное никто.
Чертовка! Он ведь тоже знал, что она нарочно провоцирует его, сверкая сердитыми полуночной красоты очами. Красуется перед ним, заводит. И вот призналась же. Этой ночью он совершенно потерялся в ней, в её глазах, в этом совершенном теле, в звуках её стонов и их единении.
За окном, ночь сменилась предрассветными сумерками. Из сверкающей серебром темноты постепенно появлялись неясные очертания окружающего мира – силуэты деревьев, соседний коттедж и улица впереди. Вокруг совсем недолго будет царить сонная тишина. Весна на дворе. Вот уже небо на востоке светлеет и утренняя прохлада ощущается кожей и бодрит. И, наконец, восходит солнце. Кровь в венах начинает бурлить от красоты рассвета и хочется пробежаться, не разбирая дороги, босиком по тропинке в лесу, и вернуться покрытым прохладной и мокрой росой. Первая пичуга начала встречать солнце на свой лад, зачирикала, засуетилась в своём гнезде, и вот уже птичий гомон стоит над лесом. Природа проснулась. Наступил новый день. Мужчина у окна встрепенулся, когда Одо залаял скорей всего на мимо проходящего прохожего и. надев фартук, отправился готовить своей женщине завтрак.

Так. Помидоры, перец, зелень, яйца, бекон. Нет, лучше наверное, мука, молоко, яйца, ваниль. Он стоял перед островом, разложив на столешнице все нужные продукты и глубоко задумавшись вспомнил, как Марит воскликнула:

Чуть не отрезал себе палец, когда усмехнулся её темпераментной короткой речи в переворошенной постели. А ты моя! Всегда бы так. Кофемашина пофыркивала, шкворчал на сковороде бекон, наслаждаясь яично- перечно-помидорным окружением.
Первая партия блинчиков была готова, когда Ханс услышал наверху шум. Проснулась
Поставил на стол чашки с кофе, приборы и подогретые тарелки, оглядел критично. Пойдёт.


Надеюсь быть всегда в твоих снах, милая моя, страстная волшебница.

- Марит, спускайся, завтрак готов! - Позвал Ханс и пока она спускалась или не спускалась, покормил собак.

...

Лиса Лонгрен:

"Морошковые сны - это прекрасно. Это то, от чего никогда не надо отказываться. Это легко и сладко, не приторно и очень приятно."

- А откуда ты это можешь знать, если спишь? - Я с улыбкой посмотрела на Эмиля, мне так понравилось, как он хмыкнул. И ещё мне очень нравилось его чувство юмора. Надо же, "исправить"... Захотелось вдруг поделиться. - Знаешь, когда ко мне приходит один малыш на урок, он с таким восхищением смотрит на рояль, что я и сама начинаю понимать, какой это таинственный, роскошный инструмент, как умеет развеселить и довести порой до слёз, от грусти о чём-то далёком и прекрасном. Видел бы ты эти маленькие ручки на клавишах, как он гладит их, пальчиком пробует нажимать то на чёрные, то на белые... Это так трогает душу, Эмиль, что становишься... Ой, я тебя совсем заговорю сейчас.
Почему я в его присутствии всё время смущаюсь, и меня всё время тянет рассмешить, разговорить, удивить его...

Вот и удивила... Так тепло на душе от его слов... Наверное да, сначала смыслом моей жизни была музыка, вокальное пение и работа в ансамбле. Но по какой-то неведомой причине, после гастролей что-то случилось со связками и петь теперь не получалось. Только если негромко и только для себя... Потому и стала я заниматься тем, чему училась шесть лет в консерватории. И у меня очень неплохо получалось играть, передавать настроение любого музыкального произведения, от Брамса до Глиэра, от Чайковского до Бетховена. Эмиль снова понял мою суть, почему меня это не удивляет? Я опустила голову, вслушиваясь в его пожелание послушать как я играю... И я уже знала, что сыграю ему. Наверное где-то в Синем лесу, а может даже в его ресторане, есть рояль, или фортепиано.
-Я обязательно сыграю для тебя, Эмиль. - Сердце стукнуло в грудь, когда он напомнил, что мне нужно будет уезжать, но тут же на губах заиграла нежная улыбка, когда он предупредил, что может не отпустить... Мне это понравилось, а ещё так нравилось как звучит его имя, что с удовольствием произносила его на разные лады. То коротко - стаккато, то кантабиле - певуче. А в душе звучало аффэттуозо, стремясь к аппасьонатто...- Эмиль, у меня такое чувство, что ты знаешь меня лучше чем я сама. Кажется всё чаще, что я приехала сюда за самой собой, разве так бывает?
Разве бывает, что думаешь, что всё, что случилось с тобой этой ночью, выдумка, страшный и волшебный сон, навеянный сомнениями, заблуждениями, страхами. А потом узнаёшь, что Марит есть, и что Эмиль знаком с ней. Значит то, что было, было? Я посмотрела на кулон на груди. Когда Эмиль спросил про него, мне нечего было ответить, да, он необыкновенно красив и словно тайна в нём заключена. Он греет не только руку, а кажется и душу. И, наверное, благодаря ему мы с Эмилем повстречались. Вернее я наступила ему на ногу...

Сначала я подумала, что Эмиль передумал. Он остановился на пороге и было такое ощущение, что он не хочет идти домой. Может мы зря пропустили его ресторан? Но он кажется был закрыт... Я затаила дыхание и с облегчением выдохнула, когда он пригласил в дом. Я почему-то осторожно шла за ним с интересом рассматривая убранство его дома. Он предложил принять душ и это было так просто... Так немного буднично, что неловкость и нерешительность пропали сами собой и я кивнула:
- Футболка - это замечательно. Спасибо, с удовольствием воспользуюсь душем, если разрешишь. - Он что-то выбросил из машинки, я почти не обратила на это внимания., потому что он тут же вернулся с полным комплектом всего необходимого после душа. Такой предусмотрительный! Я ещё ни на секундочку не пожалела, что приняла его приглашение. Но когда увидела станок, то чуть не превратилась в пожар, так это было интимно и... очень интимно.
Кожа моя горела с головы до ног и я отвернулась, включая воду и пробуя её пальцами...

Кивнула, не поднимая на него глаз, и боясь, что он может что-то не то подумать, если заметит как я покраснела. Спать, мы будем только спать и немножечко говорить...
- Я бы горячего чая выпила, если не против. Можно и с таком, если ничего больше нет.

- Потанцуем? - Мне всё-таки пришлось посмотреть на него. Я улыбнулась немного растеряно. - Давай потанцуем. - Но тут же посмотрев на себя в зеркало в потрёпанном свитере и с пятнышком грязи на щеке, развела руки в стороны, словно предлагая посмотреть на меня. - А может лучше после душа? Мне как-то неловко, что я такая чумазая?

...

Марит Эклунд:

Сон отступал неохотно.
Я крутилась по кровати, но открывать глаза категорически отказывалась, хотя один назойливый лучик пробивающийся сквозь неплотно закрытые шторы требовал чтобы я открыла глаза.
Протестующе замычав я спряталась под подушку.
В теле была лёгкая и приятная боль, которая подтверждала что все случившиеся ночью мне не приснилось.

- Ммм... - все таки я открыла глаза и сев в кровати осмотрела комнату.
Спальня была довольно большой и светлой, так же в ней находилось три двери, одна вела в ванну, другая наверное у гардеробную, ну а третья соответственно вела на выход.
Осмотрев комнату и заглянув в гардеробную, я вытащила футболку. Не могу же я идти на кухню голой. Может быть суть позже, но сейчас я немного стеснялась это делать. Пока не была готова показываться полностью обнаженной.
Выйдя из комнаты я на мысочках пошла в сторону кухни, оттуда летели ароиаты готовящегося завтрака.
Ханс стоял у плиты и что-то мурлыкал себе под нос. Онлядев его с ног до головы, я суть не закапала пол слюной, потому что он стоял в одном переднике на голое тело.
- А ты наверное выступаешь главным блюдом? - Я не сдержалась и подойдя ущипнула его пониже спины.

...

Ханс Лундквист:

Утро становится прекрасней



Ханс почувствовал нутром, что она вышла из спальни. Неслышно ступая босыми ногами по ступеням и представил её совершенно голенькой, теплой после сна. Он специально сделал вид, что не замечает её приближения, увлекшись украшением её тарелки петрушкой и базиликом. Как художник, довольный своим творением, он отступил на шаг, полюбоваться.

Она затаила дыхание, он тоже, скрывая усмешку в бороде и с нетерпением ожидая, что она скажет, что сделает. Немного переживал, что может смутиться, пожелать уйти. Конечно надо её отвлечь. Предположим, стоя в одном переднике, он специально готовил провокацию. И она клюнула.)

Стремительно развернувшись, он прижал её к своему горящему страстью телу, немного досадуя что она в его футболке. Слишком велика для неё.
- Не-а, главное блюдо у нас на кухне, это вы, моя несравненная злючка. - Поцеловал, с удовольствием пробуя, наслаждаясь вкусом её губ. Потом отстранил, не выпуская из рук, полюбовался. -Тебе идёт. Но я надеялся на другое. -Отпустил, усаживая за стол. Что будешь пить, кофе или... Кофе? Прости, забыл чай заварить. Марит, может устроим сегодня выходной? -Он не смотрел на нее, чтобы не давить.- Может прогуляемся? К реке или просто по тропинке на природу?- Вынул из тостера подсушенный хлеб и, откусив, взглянул на неё. -Что скажешь?

...

Эмиль Хольк:

Знаю что, знаю, знаю, что со мной произошло.
Это дарит мне Небеса, здесь, на Земле.




- Я - идиот. Прости меня. Конечно, после душа. И только если ты захочешь. Я совершенно не подумал про усталость и вообще... Пожалуйста, не обращай внимания. Мойся спокойно.
Он проследил за тем, как Лиса скрылась за дверью ванной и только тогда направился в кухню. Он включил чайник, заполнив его свежей водой, поочередно открыл холодильник и полки в поисках съестного, соорудил "холостяцкие" сандвичи и выложил чудом! обнаруженное морошковое варенье в пиалу. Достал свою любимую кружку и ещё одну, из сервиза, что украшал шкаф, фарфоровую с маленькими желтыми цветами и золотой каймой. Наверное, надо было и себе такую достать, но он предпочитал пить чай из большой. Вскипела вода. Автоматически щёлкнул выключатель. Небольшая горстка сухих трав и ягод опустилась на дно заварочного чайника. Залив их кипятком, Эмиль накрыл чай крышкой, а затем завис, глядя в окно. Он все приготовил для чаепития, но понятия не имел, будут ли они сидеть за столом в принципе.
Он откровенно хотел другого. Другую. Ее.
Представление рисовало картинки обнаженной фигуры в пене и под струями воды. Неясное из-за пара, витающего в воздухе, но от этого не менее соблазнительное. Эмиль тряхнул головой, отгоняя видение. У него так давно не было секса, что он даже не знал, есть ли у него презервативы...
Эти мысли были безумными. Лиса не похожа на человека, который будет растрачивать себя на малознакомых людей. А он сейчас именно такой. И торопиться ни в коем случае нельзя. Пугать ее приставаниями тем более. Он и так... Пригласив ее к себе домой, они уже перешли черту обычного первого знакомства. Но он правда не хотел ее отпускать! И дело было не только в страхе вновь оказаться в кровавой гостиной!
Лиса вышла из ванной комнаты, когда он себя уже порядком накрутил.
- Чай готов, - произнес он, кивая на стол и стараясь не рассматривать гостью в своих вещах, которые ожидаемо оказались ей велики. - Но если ты решишь уже идти отдыхать, то ничего страшного. Я все уберу в холодильник и мы съедим все утром. Или можно сходить в пекарню. Как ты захочешь, в общем...
Он всё-таки не мог оторвать от нее глаз. Не мог налюбоваться. Не мог не желать. Но пусть это будет только его проблема. Он справится с ней. Со всем. Теперь у него, кажется, есть ради кого переступать через преграды, а не прятаться в своем мире или смотреть на дно бутылки. Сегодня у Эмиля Холька появилась очень простая и в то же время сложная цель - стать счастливым. С Лисой.

...

Флёр Линд:

15 апреля 2015. Утро.
Я с Элис душевно посидела у костра. Дойдя до дома, меня хватило только на то, чтобы упасть без сил в постель и провалиться в глубокий сон. На моё счастье мне не снились сцены из того фильма ужасов, в котором мне довелось побывать совсем недавно. Я даже не знаю, снилось ли мне что-то. В любом случае я была благодарна этому сну без сновидений. Проснулась от сообщения от Ингрид. Сестра писала, что последний кавалер, с которым она сейчас была на яхте, сделал Ингрид предложение. Естественно, учитывая его крупные доходы и известность, Ингрид ответила согласием. Скоро они объявят о своей помолвке. В общем, наверное, у меня было от силы один или два дня насладиться воздухом Синего леса, прежде чем навеки уехать отсюда. Думаю, Ингрид, скорее всего, продаст этот дом, так как постоянно будет жить на вилле своего без пяти минут супруга. Это к лучшему. Местные жители так и не узнают о крутом нраве моей сестры. Да и Ингрид убережется от опасностей местного леса. Я сердечно поздравила сестру и занялась собой.
Приведя себя в порядок, я направилась в лес, собираясь сдержать данное слово. А может быть мысленно хотелось попрощаться с тем, что никогда больше не увижу. Странно, несмотря на вчерашний кошмар, но я успела прикипеть душой к этому месту. Правда, после вчерашнего кувыркания по склону оврага мне достаточно проблематично было бегать. Но ведь никто не отменял спортивную ходьбу или обычной прогулки по лесу.

- Доброе утро, Хелли, - увидела я её и решила поздороваться. – Тоже в лес? Поможешь найти вчерашнее место, где мы все встретились. Хочу оглядеться и понять, что вчера такое случилось.

...

Кристин Хольмберг:

14 апреля, ночь Танцующей луны и почти утро. Гостиница

Кристин с трудом верилось, что с момента ее приезда в Синий лес прошло немногим больше суток. Казалось, она давным-давно здесь и вообще не воспринимает себя иначе, как в этом месте. Все, что было с ней прежде, теперь казалось каким-то далеким, полузабытым и даже не очень реальным. Реальностью же был этот странный поселок с красивым названием, приветливыми людьми и невероятными происшествиями.
Нет, дело не в том вовсе было, что прежде Кристин не доставало экшена. В жизни хватало различных событий, и некоторые из них могли дать фору фантастическим приключениям в ночном лесу. Но если раньше возникающие сложности лишали ее покоя и напрягали нервы, то теперь девушка ощущала себя совсем иначе. Она устала, прилично переволновалась, а полученных впечатлений хватило бы на годы вперед, но при этом Кристин чувствовала, что все происходит именно так, как должно быть. Тот редкий случай, когда ты оказываешься в нужном месте и в нужное время, и все необходимые тебе дороги сходятся в одной точке. Почему этой точкой стал Синий лес, Провидение ли вело ее, или Случай направил именно сюда, девушка не знала. Да и не так важно было это. Случилось то, что случилось, и Кристин была этому рада. Как и тому, что рядом с ней находится сейчас человек, о существовании которого еще вчера утром она не задумывалась.
За этот день так много всего изменилось. И наверно, в первую очередь, сама Кристин стала другой. Свободней, спокойней и счастливее. И в этом была немалая заслуга Уве. Кто знает, окажись она в лесу одна, как могли развиваться события.

Поддаваясь внутреннему порыву, она провела рукой по еще влажным после душа волосам мужчины. Потом коснулась его лица, и когда Уве поднял голову и взглянул на нее, сказала:
– Спасибо за этот вечер и ночь. И за то, что ты был со мной. Я очень этому рада. Знаешь, когда я ехала сюда, то была уверена, что никто не узнает меня, что не будет никого из прошлой жизни. А теперь понимаю, как мне повезло встретить тебя здесь.
Она склонилась к его губам, касаясь их легким поцелуем. Понимала, что мужчина ждет большего, читала это в его глазах, но понимала еще и то, что перейди они сейчас эту грань, и некое волшебство момента рассеется. Стихия страсти захлестнет обоих, но вот этого легкого, едва ощутимого дуновения романтики уже не будет. А Кристин это ощущение хотелось продлить. Снова любоваться танцующими эльфами, рассматривать луну и усеянное звездами небо, готовить вдвоем блюда из прошлого, пить вино и делать еще много-много всего, исподволь думая о том, что ждет впереди.
– Наверно, я ужасная эгоистка, – произнесла девушка, чуть виновато поглядывая на Уве. – Но мне так нравится весь этот ореол романтики и то волшебство, которое нас окружает здесь, что не хочется слишком быстро идти дальше. Хочу запомнить именно эти моменты, – она помолчала. Ночная темнота за окном как будто стала прозрачнее: приближался новый день. – Расскажи мне о себе. Я ведь знаю только то, что ты фотограф. Что в последнее время тебе тоже пришлось многое переосмыслить. Но мне хочется знать больше. Что ты любишь, о чем мечтаешь? Расскажи о своих близких. Или о чем сам хочешь. Мне интересно все.

...

Свенн Даль:

Ночь. Дом Магнуссона

Они возвращались назад. Свенна трясло, перед глазами плавали разноцветные круги. То ему мерещилось огненное основание моста, то перезвон серебряных колокольчиков.
Мужчина старался не обременять Хенрика, который все свое внимание отдавал девушкам. Поэтому он тащился сцепив зубы и не сразу обратил внимание, что они вышли из леса к все еще продолжающемуся празднику.
Сколько же они блуждали? Ему казалось, что наступило утро, но судя по отдыхающим - веселье было в самом разгаре, никто не собирался расходиться.

Хенрик точно знал, что ему нужно и Свенн согласно клацнул зубами.

В доме Магнуссон устремился на кухню, взмахом руки обозначив гостю направление ванной. Свенн пристроил на трубу промокшую обувь и стянул, пришедшие в негодность штаны. Включив теплую воду и постепенно повышая градус, Свенн, содрогаясь, стоял под обжигающими струями. Тело отогревалось и к мужчине возвращалась способность думать. Но то, что накануне повергло Свенна в шок, сейчас не вызывало бурных эмоций. А приглашение Хенрика стало совершенно естественным.
Всматриваясь в силуэт, отраженный в запотевшем зеркале, Свенн гадал, когда отношение к нему Хенрика перестало вызывать его отторжение. Когда он расслабился, доверяя другому человеку?
Свенн протер зеркало. Оно отразило уставшего мужика с трехдневной щетиной, резко очерченными скулами, но с усмешкой в запавших глазах. Вроде все как всегда. И все совсем по другому.

Выйдя из душа, Свенн обнаружил рядом с полотенцем вылинявшие джинсы и футболку. Оделся и, вытирая волосы, добрался до гостиной, где Хенрик уже растапливал камин.
Свенн обратил внимание на небольшую, но удивительно точную модель парусной яхты.
- Увлекаешься? - имея в виду коллекционирование моделей, поинтересовался гость.
Хенрик, пожав плечами, неопределенно хмыкнул, затем кивнул головой, приглашая присесть. Устроившись на диване, Свенн наблюдал за его четкими, выверенными движениями и понял, что тот старался не встречаться с ним глазами и лишний раз не заговаривал.
Дрова в камине уже вовсю полыхали, и радушный хозяин принялся хлопотать о еде и напитках.
- Хенрик, остановись. В том лесу я кое-что понял. Ты важен для меня. И я не собираюсь отказываться от тебя в угоду общественному мнению. Нет, погоди, - Свенн взлохматил волосы. - Черт, сложно как. Если ты думаешь, что ты мне противен, то это совершенно не так. Совсем наоборот, - упавшим голосом закончил он. - Я бы вернулся к тебе в лесу. Отвел девчонок и пришел бы. И кому какое дело, что ты гей. Мне плевать, что подумают обо мне. Главное, что ты мне нужен.

...

Марит Эклунд:

Солнечное утро в доме Ханса

Не успела я отскочить от Ханса, как он мгновенно развернулся и схватив меня прижал ближе к себе. Даже сквозь двойной слой ткани разделяющий нас, я чувствовала какой он горячий. Я не могла отказать себе в таком удовольствии и прошептав ему приветствие поцеловала, из былой вредности прикусив за нижнюю губу.

Я протестующе замычала когда Ханс решил прервать поцелуй и отстраниться, что бы расмотреть во что я была одета.
- Лундквист, я тебя никуда не отпускала! - я опять обняла его за шею, но засмеявшись Ханс поцеловал меня в нос и подвел к столу предварительно отодвинув стул.

- Кофе- это то, что сейчас крайне необходимо, - сидя на стуле я по излюбленной привычке поджала под себя ноги, и сделав первый глоток этого напитка прикрыла глаза, - и где мы проведем первый совместный выходной?
Я мечтательно подняла голову рассматривая потолок.
- Там? - прямо над нами находилась спальня, в которой стояла кровать.

- С удовольствием! Хочу к реке, я никогда там не была. А твои собаки тоже пойдут? - я всегда не плохо ладила с животными, но чужие собаки вызывали у меня опасения, потому что я никогда не знаю, что им может стукнуть в голову. - В любом случае мы пойдем гулять!
И мило улыбнувшись утащила остаток тоста практически вытащив его из зубов у Лундквиста. Хорошо ещё что язык не показала)

...

Элис Валлин:

Элис не помнила, как возвратилась домой после страшной ночи в лесу. Последнее, что осталось в памяти – разговор с Ингрид. Утро пришло тихо и незаметно. Элис никак не могла собраться с мыслями. Страх отступил, оставив после себя опустошенность. Пожалуй, она действительно слишком много выпила аквавита… Элис даже не знала, какие травы входят в рецептуру изготовления. А вот крепость у напитка убойная, наверное, иначе не было бы такого эффекта, который она испытала на себе. Элис была готова поверить, что её видения на празднике - всего лишь видения, а не реальный кошмар. Но..как же быть с кулоном? Элис осторожно коснулась маленькой фигурки Танцующей Луны. Погладила пальцем, ощущая гладкость и теплоту металла. Если кто-нибудь спросит её, откуда у нее украшение, ей придется солгать. Одно она знала точно – расстаться с ним она не сможет, потому что кулон единственная ниточка к тому, что случилось в Ночь Танцующей Луны.
Элис осторожно сняла себя украшения и положила в бархатное гнездо шкатулки. Поколебавшись, спрятала шкатулку под шкаф.
А еще хорошо бы задвинуть подальше страхи.
И жить просто и ясно. Без тайн. Но так уже не получится.

...

Лиса Лонгрен:

-Эмиль, Эмиль... Всё хорошо же, правда. Вода обычно снимает усталость, раздражение. Когда моешься или пьёшь её. Так что буду как новенькая. И я... я очень люблю танцевать. Ну, я пошла?

Ванная комната была небольшой, уютной и чисто мужской. Моё любопытство сунуло нос во флакон с гелем для душа, угу, тот самый запах. Пританцовывая, я сбросила с себя одежду, быстро простирнула трусики и повесила их на полотенцесушитель. Майку, брюки, рубашку и свитер засунула в машину и включила самый короткий, щадящий режим с сушкой.
Теперь душ. Но сначала с привычным недовольством посмотрела на себя в большом зеркале на стене. Ну вот как можно быть такой веснушчатой? Изогнулась и поморщилась, даже на попе... Мама с папой смеялись и говорили, что меня солнышко всю расцеловало... Угу...
Ох, там же Эмиль ждёт. Быстро сполоснулась, привела себя в порядок. Паста оказалась та самая, мятная. Волосы сушила под мурлыканье танцевальной мелодии на поляне. Потом феном же высушила трусики, не хотелось идти без них... Оделась в то, что мне одолжил Эмиль. Футболка соскальзывала с плеча, а штаны волочились по полу, пришлось их подвернуть. Получился медвежонок какой-то, но наверное так безопасней... Я ещё раз изучила себя в зеркале, попыталась пригладить волосы, но они всегда после фена были слишком пушистые, а плойки у меня не было. Мне хотелось быть красивой для Эмиля и в то же время я осторожничала. Ох, чуть кулон не забыла.

Выйдя из ванной, пристроила лунную богиню на груди и пошла на кухню, заглянув по дороге в гостиную. Там тоже вполне уютно всё устроено. Мягкий диван, столик, кресла. Неяркий свет бра создавал романтическую атмосферу. Наверняка где-то была и музыка и телевизор и камин. Захотелось забраться с ногами в кресло, укрыться пледом и смотреть на огонь в камине и слушать музыку. Или войти в его объятия и танцевать под медленную мелодию... Стоп. Мы будем только спать, спать и спать... и может немножко поговорим, как мантру вбивала себе в голову заходя на кухню.
Эмиль стоял спиной ко мне, смотрел в окно, а на столе был накрыт чудесный ужин. Вот точно он стопроцентный мужчина. Сандвичи, кружка с симпатичной чашкой на столе и варенье. Так очаровательно и со вкусом. Я разулыбалась: можно быть деловым предприимчивым владельцем шикарного ресторана и совсем не уметь готовить. У меня в груди так и бурлил смех. Но вот в животе забурчало...

- Чай! Самое то! Так вкусно пахнет, что я ни за что не уйду отсюда без сэндвича и чашки чая. Ммм... Морошка, неужели у тебя нашлась морошка? - Я подошла к столу, взяла пиалу в руки и со смешком заявила, - рыжая , как и я.

Радостно посмотрела на Эмиля и немного смутилась под его взглядом, прекрасно понимая, что он означает... Но готова ли я? Прислушалась, чувствуя, что нам будет очень хорошо вместе, лучше, чем очень хорошо, но не сейчас... Не сегодня... Сердце стучало быстро и так громко, что испугалась, не услышит ли Эмиль.
- Я похожа на неуклюжего медвежонка, ты не находишь? - Повертелась перед ним, стараясь не краснеть, отвлекая. - Я... - Всё-таки трудно будет устоять...- Мне бы хотелось посидеть там, в гостиной, если не возражаешь? Хотя наверное лучше здесь. А там я постелю себе... - О чём это я!? Я определенно мечтала о его объятиях, может поцелуе... Или просто посидеть рядом на диване. Спать по-отдельности, так будет правильно. Надо наконец сесть за стол и попить чаю. Я взглянула на Эмиля. Его глаза словно насквозь меня видели, ну конечно же он более опытный, сильный, мужественный... Очень притягательный... Каков на вкус его поцелуй, его губы?... Я сжала в руках кулон, нервничая немного и пытаясь пошутить.- Кивни, если согласен попить чай здесь.
*

...

Ведущий:

Лес как будто стал враждебным. Сначала от него повеяло опасностью и сразу следом - пространство изменилось и стало тягучим, словно время замедлилось и погрузило вас в свой кокон.
Духи Синего леса очень недовольны и настроены решительно. Воды реки, что течёт рядом с посёлком, вышли из берегов и добрались до построек. А из озера Тунглхеймар стали выходить духи, именуемые нёкки. Они безмолвны, но ужасны. Они хотят изгнать вас из своих владений.

Навсегда…




Сможете ли договориться с ними? Сумеете ли доказать, что вы прибыли в Синий лес с добром? И да, господа фрамоны, вам решать, на чьей вы стороне…

В посёлке стихийное бедствие - река вышла из берегов и подступила к коттеджной застройке. Нёкки, озёрные духи, приходят из леса и готовы изгнать всех, кто посягнул на их территорию. Сражайтесь с ними… или же просто дайте знать, что вы не желаете им зла.

А вот кого заподозрили в том, что эти персонажи фрамоны. Так ли это? Узнаем!

...