Новая жизнь

Я едва подавила желание снова фыркнуть, как рассерженая кошка. На счастье... Ага, как же... Я плавно соскользнула со стула, взмах рукой, и осколки отправились в мойку. Потом выброшу... Я вытерла пятно со столешницы, затем достала еще одну чашку.
- Не стоит извиняться. Это не твоя вина...
Наливая кофе, я боковым зрением следила за выражением лица мужа. Готова поспорить на что угодно, что я знаю, какие мысли проносились в его голове. И ни одна из них не соответствовала действительности.
Да, все это было бы смешно, когда бы не было так грустно...
Бросив на него еще один вопросительный взгляд, я, наконец, дождалась ответа.

- Ну вот и замечательно! - Я подошла к Сету, и протянула ему чашку. - Прошу...
Затем взяла свою и направилась к выходу из кухни, зная, что они последуют за мной. В мокрой одежде было неудобно, пусть она и начала подсыхать. Но я серьезно опасалась оставлять их вдвоем.
Камин в гостиной, как всегда, горел. Последнее время часто шли дожди, а я не люблю сырость. Дем и Сет вошли следом за мной, причем любимый сразу же расположился в одном из кресел. Вспомнив, с чем у меня ассоциируется это кресло, я порадовалась, что не могу покраснеть.
Я опустилась на ковер у камина, подтянув коленки к подбородку, и поставив чашку рядом с собой. Повисло напряженное молчание. Я изучала Сета из-под полуопущенных ресниц, и думала, с чего начать. Он разбудил во мне такую бурю воспоминаний, и я не знала, что с этим делать. Муж продолжал немного злиться, и мне, в добавок ко всему, приходилось гадать, чем вызвана такая неприязнь. Нет, я конечно, читала пункт первый книги "Волки и вампиры: убей ибо убит будешь", но Каллены, например, очень терпимы к оборотням. Да и я сама вполне лояльна...
Некстати вспомнился Джаред... И я с трудом подавила желание помотать головой, отгоняя навязчивое видение.
- Вы давно расстались... - Ой, кажется, я сказала это вслух... Язык мой - враг мой...
Это был не вопрос, а утверждение. Я просто знала... А еще чувствовала, что ему до сих пор неприятно это вспоминать. Мне не хотелось лезть к нему в душу, и вытаскивать на поверхность то, что могло причинить боль... Но я хотела знать, что с подругой, не взламывая при этом его природный эмоциональный блок. Значит, оставалось только надеяться, что Сет расскажет хоть что-то сам.
Я сделала глоток кофе, чувствуя, как тепло растекается по телу, и вопросительно взглянула на волка. Ну помоги же мне! Я не могу и не хочу тащить все из тебя клещами...
В его глазах отражался огонь, и это странным образом завораживало, рождая где-то внутри смутное предчувствие. Что-то похожее на то, которое возникало у меня перед видениями...

Неловкость мне простили и еще одной чашкой кофе угостили. Да, а потом еще в гостиную любезно пригласили.
Я уселся на диван, чтобы иметь возможность лицезреть обоих вампиров. Мерцание огня в камине накладывало неясные тени на фигурку Рейны, сидящей на полу.

В яблочко – давно.
Я тоже сделал глоток кофе (кстати, вкусно) перед тем, как заговорить.
Расстались. Да, мы были вместе без клятв и обещаний провести вечность друг с другом.
- "Мы" просто были, а теперь "нас" нет. И я не знаю, где она и что с ней сейчас.
А хотел бы? Да мало ли что я хотел. Иногда лучше отпустить прошлое.
- А здесь я однозначно появился не вовремя. Пусть для бессмертных жизнь всегда… вечна, но порою дорога каждая минута.
И кое-кто очень даже хочет, чтобы я исчез отсюда немедленно.

Без обязательств, без обещаний, просто взаимное удовольствие, и ничего больше... Пока хорошо - вы вместе, как только все приедается, вы разбегаетесь... И никаких истерик, криков, слез и мольбы... Просто, как все гениальное...
Иногда незнание - благо... Как там говорят: "Меньше знаешь - крепче спишь"?
Еще глоток кофе, и снова мой взгляд скользит по его фигуре. Отмечая мерцание огня, ловя обрывки эмоций... И хочется подойти и сказать, что я понимаю его... Знаю, каково это...

- Вечность... Что вы вкладываете в это понятие? - Я улыбнулась, глядя на огонь, и механически накручивая локон на палец. - Иногда короткая, но яркая человеческая жизнь лучше вечного прозябания без шанса когда-либо ощутить тепло, без возможности выйти свободно на солнце, или ощутить счастье материнства...
Да, кажется, философия - это заразно...
- Если мы можем жить вечно, то ради чего мы живем?..

Ответила мне Рей, протягивая своему «дорогому» гостю новую чашку с кофе. Какая забота, мать его так! Кто б мне хоть чего-нибудь предложил…

Рей направилась в гостиную, мы с «гостем» за ней, и я уселся в кресло, приготовившись сам не знаю к чему. Любимая села у камина, и что-то было в ней такое, что меня настораживало, и заставляло в сотый раз пожалеть о своем отъезде.



Спросила она у парня, внимательно того рассматривая. И о чем речь, интересно… И было у меня такое странное чувство, будто я упускаю что-то очень важное.





Прекрасно - два философа, блин. Интересно, что за кофе такое они пьют… Хотя, я и сам любил пофилософствовать, но сейчас явно был не на их волне, и вообще, похоже, несколько лишний.

- Например, ради тех, кого любим, - отозвался я со своего места, беспристрастно смотря на Рей. Черт, ну и что с тобой такое, детка? Откуда взялась эта грусть в глазах, от которой меня нервно передергивает.

Что может быть лучше вечных чувств? Которые заставляют тебя вознестись на небеса или гореть в аду… вечно.

Каково это – превратится в мраморное совершенство? Ты можешь наблюдать, но сам не в состоянии сделать столько естественных вещей. Смертные боятся смерти, а бессмертные жизни. Бред…

Было довольно странно в чем-то согласиться с вампиром. Любовь? Что ж, вода камень точит. Радуйся, Сет. Чтобы ты не сделал и не решил в своей жизни – это не будет длиться вечно.
И это было отличной новостью, потому что мне внезапно надоел философский диспут за чашечкой кофе. Захотелось выбросить из головы все, что здесь было сказано и услышано. Забыть и попытаться вернуть то блаженное забытье, что окутывало мое сознание до недавнего времени.
- Вот и отлично, живите ради любви, - я поставил чашку на маленький столик и поднялся с дивана.
Пожелания вечного счастья прозвучали бы в данном случае неуместно. Но мне реально было бы приятнее знать, что у них все будет хорошо.
- Если волк может повернуться спиной к вампиру и тот позволит ему спокойно уйти, - я перевел взгляд с Дема на Рейну, - то почему бы не поверить, что мы еще способны что-то изменить в собственных жизнях в лучшую сторону?

Видимо, я слишком углубилась в свои мысли, потому, что голос Дема подействовал на меня, как ведро воды.

Я посмотрела на него, улыбаясь. Да, любовь - единственное, ради чего стоит жить таким, как мы. Потому, что жажда мести рано или поздно иссушает, жажда власти - приедается, а жизнь ради самой жизни - удовольствие, нам недоступное.

Я перевела взгляд на Сета, как раз вовремя, чтобы заметить, что он поставил чашку на столик, и встал с дивана. В его голосе слышалась горечь.

Что-то изменить? Почему мне кажется, что изменить в наших жизнях что-либо уже не получится?
Я плавно поднялась на ноги, оставив чашку на коврике.
- Я провожу, если уж ты так настроен уйти. - Затем бросила игривую улыбку мужу. - Дем, подождешь? - Он только кивнул.
Я направилась к выходу, слегка пританцовывая. Волк шел за мной. У двери я остановилась и обернулась.
- Я не совру, если скажу, что мне было приятно познакомиться. Жаль, что мы так толком и не поговорили... - Повинуясь безотчетному импульсу, я подняла руку, и коснулась его щеки кончиками пальцев.
- Ты слишком погряз в сомнениях, воспоминаниях... - Моя рука опустилась на его грудь, туда, где билось сердце. - Отпусти все, что тебя тревожило или тревожит, и станет легче...
Я чуть склонила голову набок, глядя ему в глаза. Почему-то снова возникло то самое, странное, чувство пустоты.
- Ты можешь не следовать моему совету... Но я знаю, что говорю... Удачи, и, возможно, до встречи... - Слегка привстав на цыпочки, я поцеловала его в щеку, улыбнувшись тому удивлению, которое проскользнуло в его эмоциях. Подождав, пока он скроется в полумраке подступающих сумерек, я закрыла дверь, и направилась обратно к мужу.
Деметрий все так же сидел в кресле у камина, задумчиво глядя на огонь. Я нахально устроилась у него на коленях, запуская пальцы в его волосы.
- Прости за это... Я очень скучала, да и в последнее время было нелегко...

Сказал волк, поднимаясь с дивана:



Почему бы и нет…? Мне бы тоже хотелось бы в это верить.



Конечно – кивнул я. С чего мне упираться теперь. Рей пошла провожать своего «гостя», а я остался ее ждать. И все-таки не нужно мне было уезжать. С Рей что-то происходило и мне это «что-то» совершенно не нравилось. И хотелось думать, что причина не во мне.

Вернувшись в комнату, Рей села мне на колени, зарываясь нежными пальцами в волосы. М-м-м… как же я скучал по этим рукам…



Я почти сдался, обхватывая жену за ягодицы и прижимая к своему телу, которое так истосковалось по ней. Но мысли и только что произошедшее... да нет, вообще все произошедшее с нами за последнее время продолжало сводить с ума.

- В чем дело, милая? – спросил я, заползая руками под рубашку и лаская ладонями изгибы спины. – Что с тобой происходит? И какого… - вот тут я проглотил все то, что хотел добавить, и вернулся к главному: - …здесь делал этот волк?

Рейна поднялась на ноги вслед за мной. Тут и эмпатом не надо быть, чтобы почувствовать мое желание покинуть сей гостеприимный дом. Только я почему-то думаю, что Рейна, как любая другая женщина последнее слово попробует оставить за собой.
На пороге девушка остановилась и уставилась на меня своими глазищами. А мне и вправду понравились глаза, похожие на зеленый бархат. Рядом с ними чувствуешь себя совсем как дома. А дома на душе всегда тепло и уютно.
Холодные пальцы прикоснулись к щеке, разрушая иллюзию тепла. Волка тянуло откинуть руку и вырваться из плена изумруда взгляда. Изумруд красивый, но это всего лишь камень. Твердый камень, что теплеет только в чьих-то руках. Он может поглотить тепло, но не способен сам подарить его... Когда-то я уже пытался это опровергнуть, но ничего не получилось.
Говорят, что дом человека всегда там, где его сердце. Сердце тянет меня назад. Я захлопнул двери в прошлое, но не избавился от него и все еще держу в руках ключ к спрятанным воспоминаниям.
Отпустить? Просто раскрыть ладонь и выбросить ключ? Как же я тогда попаду домой? Если я буду жить с закрытым сердцем, разве это будет жизнь? Разве тогда это буду я?
Забыть легко. Только решиться трудно.
Поднявшись на цыпочки, Рейна притронулась губами к моей щеке.
Этот порыв застал меня врасплох. Так просто? Может, у нас действительно еще есть время, чтобы найти свою любовь под солнцем. По губах девушки скользнула улыбка, как будто она могла подслушать мои мысли и усмехнутся абсурдности упоминания в одном предложении вампиров и дневного света.
Я отступил назад, позволяя ее руке ускользнуть прочь и больше не слушать стук моего сердца, и пошел прочь. Чувствуя, что хрупкая фигурка все еще стоит на пороге, наблюдая за мной, я, не оглядываясь, продолжал двигаться вперед. Или назад… Пока я не знал ответа, просто доверился инстинктам хищника находить путь домой.

»» 11.01.10 21:44 Диско-бар "After midnight"

Дем притянул меня еще ближе к себе (насколько это вообще было возможно). Так странно, но рядом с ним мне всегда было тепло. Пусть вампиры по определению и не способны дарить тепло... Вот только сейчас мне было холодно, словно я вымерзала изнутри. Создавалось ощущение, что моя душа (или что там у таких, как мы, имеется) покрывается коркой льда, постепенно отгораживая меня от окружающего мира... И это пугало меня, даже больше чем все остальное, вместе взятое.

Его ладони скользнули под рубашку, скользя по спине, заставляя выгибаться на встречу этим ласкам, на мгновение выбивая из головы все мысли. Не хотелось отвечать, и вообще думать. Я слишком истосковалась по этим ощущениям, которые мне дарил только он. Проведя ладошками по его груди, я очертила пальчиком контур его губ, не отводя взгляда.
- Это так сложно объяснить... Просто меня не покидают ощущения того, что что-то грядет. Понимаешь, когда ты исчез... - Я запнулась, воспоминания о времени, проведенном без мужа, в тягучей неизвестности, причиняли боль одним своим напоминанием. - ...меня посещали видения. Чаще всего это были просто какие-то абстрактные картинки, но иногда я видела будущее. И когда это видение сбывалось, мне становилось жутко.
Я прильнула к нему, замолчав ненадолго. В его объятиях было спокойно, все словно отходило на второй план.
- Но это не главное... Они слишком реальны, эти видения. И в одном из них я видела свою смерть... - Я грустно усмехнулась. - Меня пугает не перспектива умереть, ибо я и так давно мертва, а то, что я потеряю тебя. Вот это страшно...
Я коснулась губами его шеи, вдыхая такой знакомый, такой родной запах, прокладывая дорожку поцелуев, вверх, к уху.
- А Сет... Он просто оказался рядом, в момент одного из моих, скажем так, взрывов плохого настроения... К тому же, он знает... знал Лиру. Я думала, что он сможет рассказать мне о ней. Мне не угрожала никакая опасность с его стороны. Но я ценю то, что ты переживал обо мне. А теперь... - Я поерзала на его коленях, устраиваясь поудобнее, и прекрасно осознавая, к какому результату это приведет. - ...давай поговорим о чем-то ином. Или вообще не будем говорить... - Добавила я с лукавой улыбкой...

Исправительная тюрьма ADX Флоренс, штат Колорадо.

Окно было достаточно высоко от пола и такое маленькое, что через него пробивался лишь тонкий луч.

Я стоял, привалившись спиной к решетке, как можно дальше от окошка, и смотрел на луне. Как неприятно ее делит на квадратики частая решетка.

Насладившись зрелищем, я разделся и перекинулся. Камера была крошечная, полтора шага на три, и так не повернешься, а уж в облике и подавно. Забросив передние лапы на стену, я потянулся. Затем хорошенько встряхнулся от носа до хвоста. Скоро проверка, хватит чудить, сказал Волк, хотя ему было до чертиков приятно побыть собой. Я перекинулся обратно, оделся и лег на койку, сунув руки под голову.

Не спалось. Последнее время я столько сплю, что даже тошнит. Ужасно хотелось есть, но прием собственной крови надо бы оттянуть еще денька на 3-4. Потом станет легче.

…Я очнулся где-то неподалеку от замка Волтури и сначала не понял, где нахожусь. Раскидав завалившие меня камни, я встал на ноги, с удивлением обнаружив, что мне это удалось без особых усилий и лишней боли. Однако долго я идти не смог и потерял сознание где-то на пути неизвестно куда.

На мое отнюдь не хладное тело наткнулись сердобольные американские туристы. Спасательная операция прошла на ура. Я так надеялся, что кто-то из Волтури добьет меня в больнице! Но как и другие мои мечты, эта тоже отправилась псу под хвост.

По-итальянски я знаю всего два слова: Волтури и «бастардо». Первое не употреблял из принципа, да и второе не особо заездил, больше отмалчиваясь. После несложной операции восстановилось зрение, на что я честно уже не надеялся. Тут-то и появился мужик из консульства. Своего имени я не назвал, поэтому во избежание всякого рода проблем меня быстренько отправили домой.

Где уже ждали копы с фотороботом сомнительного качества. Кажется, зря я в свое время не отправил Крисси Стюард на тот свет…

На меня повесили, наверное, все нераскрытые дела, накопившиеся не иначе за долгие годы. Даже убийство Кимми, идиоты! Ввиду юного возраста – за неделю до суда мне типа исполнилось девятнадцать – смертную казнь заменили пожизненным заключением. Я усмехнулся в темноте. Лет через десять, если мне к тому моменту не надоест тянуть срок, я их сильно удивлю.

Не скажу, что в тюрьме мне сразу все обрадовались. Надзиратель со сломанными руками это подтвердит. Как только сможет говорить. Я попал, куда надо. Заключенные в этой тюрьме искупают вину тотальным одиночеством. Тюрьма для неисправимых. 23 часа в сутки наедине с собой. Я не вижу никого, кроме тюремщиков и психолога, который проводит сеансы управления гневом. На занятия меня водят в ножных кандалах, пристегнув руки к поясу. Круто! Всегда мечтал оказаться в шкуре Ганнибала Лектера. Сегодня мне дали лист бумаги и огрызок мягкого карандаша и сказали написать что-нибудь хорошее своему кумиру. Ради этого мне освободили одну руку. Черные буквы слова «Деймос» на ней отвлекли меня, и письмо кумиру вышло какое-то куцее. Стало грустно, и я бросил карандашом в психиатра, едва начав сочинение. Заработал дубинкой под дых от надзирателя, и меня снова заковали.

Думаю, тюремная охрана была рада-радешенька, когда и я оказался на больничной койке. Вамп, сволочь, нашел время выкаблучиваться! За пару дней до того, как меня этапировали в Колорадо, я впал в какое-то странное состояние близкое к анабиозу. Все голод. До этого я не ел почти месяц. В больнице диагностировали редкую разновидность анемии и положили под капельницу. Украдкой удалось поесть. Потом меня отправили в здешние прекрасные места, сделав пометку в медицинской карте. Если анемия – это что-то неизлечимое, то на редких вылазках за консервированной кровью можно продержаться. Интересно, на что доктора списали мои красные глаза. Ученые. Им проще притянуть за уши всякую ерунду, чем поверить в существование монстров.

Надзиратель остановился у решетки, но на расстояние моей вытянутой руки к ней не подошел – прецедент был. За неделю своего пребывания здесь я их порядком измотал. В лицо ударил луч фонарика.

-Спишь, убийца? – спросила сволочь в форме.

Я ухмыльнулся в ответ, чтобы зубы блеснули в свете фонаря. С охраной я никогда не обмолвился и парой слов, даже оскорблениями. В моей личной иерархии подонков на первом месте шли вампиры, потом тюремные надзиратели, за ними вампиры-вегетарианцы, представители шоу-бизнеса, представители шоу-бизнеса, косящие под вампиров и браконьеры.

Завтра надо что-то придумать, чтобы перевели в карцер. Раз уж я тут оказался, надо попробовать все, что может предложить это заведение.

Охранник убрался до утра. Пришло время еженощных упражнений. Если мне захочется выбраться отсюда, нельзя терять форму.

Выполнив обычную норму интенсивной физической нагрузки, я вернулся на койку и закрыл глаза. Волчий вой в ушах – это иллюзия, как шум моря в ракушках.

»» 25.11.09 07:07 Обсуждения дальнейшего развития сюжета игры Сумерки

Рука Рей прошлась по моей груди и коснулась лица, по губам пробежали тонкие пальчики, вызывая короткие импульсы острого желания.



Рей прижалась ко мне, ища поддержку, и я старался ей это дать, просто держа в своих объятьях, и давая понять, что я рядом.



Тело пронзил холод. Я сглотнул, не находя слов, чтобы описать вспышку своего дикого страха. Черт!... «я видела свою смерть»… как же меня передернуло от этих ее слов. Губы коснулись шеи, накладывая на страх новый слой желания, поднимаясь к уху, вызывая дрожь и коктейль ощущений. Как же я соскучился по этим губам…



Фух ты, я уже и забыл, что спрашивал об этом волке, и вообще стал терять нить разговора. И какая Лира? Но когда Рей начала двигать бедрами, которые сидели на моем ставшем уже дико чувствительном и затвердевшем члене, я забыл и о новых вопросах… как и обо всем остальном. Только она и нужда в ней.



- Согласен, но кое-что я все-таки хотел бы услышать, - прохрипел уже я. – Пусть твое тело расскажет мне о том, как ты скучала.

Сказав эти слова, я прижал ее к себе, теснее, заставляя тереться о свой бугор на штанах самой чувствительной точкой, и услышал возбужденный резкий вдох.

- Хорошее начало, - улыбнулся я, ловя приоткрытые губы, и утопая в их нежности, сладкой, родной, местами дерзкой и требовательной, а местами согласной на покорение, и с каждое касание словно подливало масло в огонь, распаляя и жаря тело от страсти, от нужды, от нехватки, пока нас не затопило этими ощущениями с головой.

Я уже не чувствовал нежности, не хотел ее испытывать или отдавать, я просто хотел утолить голод выжигающий меня изнутри, очаг которого находился чуть ниже пояса, а причиной была – моя любимая жена, моя… любимая… чьи губы сводили с ума своими влажными касаниями, пока язычок исследовал все чувствительные стороны моего рта.
Дернув за полы рубашки на Рей, я оторвал все пуговицы, с которыми уже не было сил возиться, сбросил ткань с ее плеч и притянул к себе, обхватывая губами вершины груди, которая так задорно подалась мне навстречу. Ее руки зарылись мне в волосы, новые стоны заполняли слух, мой рот – твердые соски, которые я прикусывал и обводил языком, вырывая из нее наслаждение, нахватало только одного – самого важного – чтобы я заполнил ее собой.
Обхватив рукой тонкий кусочек ткани на ее бедре, я просто потянул на себя и дернул, слыша такой сейчас приятный звук рвущейся ткани, которая мне так мешала. Рей только успела ахнуть и проводила взглядом свое некогда бывшее белье, улетевшее на пол.

- Не переживай, дорогая, я куплю тебе сотню таких соблазнительных трусиков.



- Именно тем они и соблазнительны, что не на тебе.

Мои губы дернулись к ее губам, а руки к поясу на джинсах, туда же, куда потянулись и ее шаловливые ручки…

Почувствовав результат своих манипуляций, я с трудом подавила довольную улыбку. Кажется, пора писать пособник для дам "Секс - лучшее средство отвлечь мужчину от ненужных вопросов"...
Дем впился в мои губы поцелуем, утверждая свое право владения, его руки блуждали по моему телу, заставляя выгибаться им на встречу. Меня всегда возбуждали вот такие вспышки его дикой, почти животной страсти. Никакой нежности, только неприкрытое желание обладать...
Рывок, и пуговки с глухим стуком попадали на пол, а рубашка соскользнула с плеч. Дем притянул меня к себе снова, накрывая ртом сосок. Я застонала, зарываясь пальцами в его волосы. Как же я скучала по этому, даже сама не подозревала, насколько. Мне не хватало того огня, который мог зажечь во мне только он...
Его рука скользнула на бедро, поддевая тонкую ткань трусиков. Треск разрываемого шелка, и я только успела ахнуть, провожая взглядом то, что осталось от моего нижнего белья.

Я только ехидно усмехнулась. Что поделать, похоже, у моего мужа это уже привычка такая... Ах, нетерпение-нетерпение...
- Сомневаюсь, что ты успел их разглядеть, чтобы считать соблазнительными.

Он снова захватил мои губы в плен, мои руки в это время боролись с застежкой на его джинсах, которая никак не хотела поддаваться. Муж решил помочь мне, и я оставила сию задачу на него, скользнув ладошками по его груди, проникая под рубашку. Хотелось прижаться к нему всем телом, кожей к коже... Оторвавшись от его губ, я немного прикусила мочку его уха, стаскивая, наконец, с него ненужный предмет одежды, очерчивая мощные мышцы.
С молнией на его джинсах тоже было покончено. Я, к этому моменту, уже просто плавилась от желания почувствовать его всего. С Демом каждый раз был таким же невероятным, как и первый, и это просто лишало разума...
Слегка приподнявшись, держась за его плечи, я впустила его в себя. С губ сорвался стон, когда любимый подался мне на встречу. Он позволил мне задавать ритм, чем я не преминула воспользоваться, мучая его, доводя до грани... К которой мы подошли одновременно...
- Как же я люблю тебя... - Я уткнулась носом в его плечо, не желая отпускать ни на мгновение...

Оставив мне право возиться с джинсами, Рей скользнула ладошками по груди, прикусывая мочку уха, и затрудняя этим возможность справиться с такой простой задачей, как расстегивание пуговицы и молнии на штанах. Моя рубашка полетела на пол, молния поддалась, и, наконец, я оказался внутри самого желанного и уютного пространства, в ней, такой скользкой и горячей, что можно было задохнуться от этого жара. Когда я подался навстречу ее бедрам, Рей застонала, и я попытался поймать этот сладостный стон губами, который хотелось слышать снова и снова.

Но в этот раз не я оказался ведущим за удовольствиями. Весь ритм задавала Рей, и я позволил терзать наши тела так, как ей хотелось. Мне оставалось лишь сходить с ума внутри нее, упиваться каждым ее движением, сжимая в ладонях упругие ягодицы, гладя изгиб спины, выгибающийся мне на встречу и подставляющий губам твердые соски, которые я облизывал языком и покусывал, подогревая ее ритм, порой бешеный и страстный, а порой невыносимо тягучий… пока я не взорвался в ней, когда ее бархатные стенки запульсировал вокруг моего члена, доводя до безумия настоящее блаженство…



Прошептал любимый голос.

- И я люблю тебя, детка, - ответил я, прижимая к себе хрупкое тело любимой женщины.

Прижиматься к любимому, пряча лицо у него на груди, было так легко и просто...

И словно ничего больше не существовало вокруг... Только он рядом, и тепло его тела, и тихое потрескивание огня в камине, и шум вновь начавшегося дождя за окном, разрывающий бархатную темноту внезапно опустившейся на мир ночи...
И хочется, чтобы так было всегда... Но жизнь давит своей реальностью, напоминая, что у нас есть не только права, но и обязанности... Что мы нужны не только друг другу, что есть еще друзья, которые порой нуждаются в нашей помощи и поддержке... Отгораживаться от всего мира - не выход, это просто проявление трусости... И пусть некоторое время нам будет хорошо вот так прятаться от самих себя, это не сможет продолжаться вечно, как ни банально это звучит...

Я принялась водить пальчиком по его груди, рисуя разные узоры. Мысли лихорадочно метались в голове, не желая подчиняться какой бы то ни было логике.
- Что мы будем делать дальше?.. Вернемся в Вольтерру?

Волк

Черт возьми, как же я зол!

Джаред мерил шагами карцер, изредка оставляя отпечатки кулака на стенах, и пытался меня успокоить, но бесполезно. Этот опять втравил нас в неприятности, и теперь мы лишены даже такой малости, как дневной свет и свежий воздух. Чертов кровосос! Кто ты такой, чтоб заставлять нас плясать под свою дудку?

Успокойся, сказал Джаред. Ну конечно, давай теперь защищай его!

Ну и что мы так нервничаем? – как же я ненавидел этот мерзкий голос! – Это всего-то на пару дней.

«Пара дней», ха-ха. В каменном мешке без окон, с бетонным полом и серыми стенами. Как в гробу. Кровопийцу гроб устраивал, а меня нет. К тому же дико болело все тело, а заниматься им опять мне. Этот заставил Джареда напасть на охранника.

Заставил? – усмехнулся кровосос. – Ой ли?

Я уже устал от вас ребята, сообщил Джаред. Я оскалил зубы. А когда мы гоняли вампиров по лесу, ты не уставал. Охотиться со стаей тоже. Стоило только этому появиться, и все пошло прахом.

Не обращай внимания, сказал Джаред. Он никто.

Конечно, и из-за этого «никто» ты убиваешь людей. Как мы до этого докатились?

Память услужливо подкинула мне лицо той грязной пиявки, которая укусила Джареда, превратив его… вот в это. Я готов был взвыть.

Не надо, успокоил меня мальчик. Он сел у стены и откинул голову на шершавую штукатурку. Видно, действительно устал. По ощущениям скоро уже сутки как мы сидим в этой душегубке. Сколько бы я ни твердил, что надо выбираться отсюда, он не слушал. О чем он думал, я не знал. Но на стену по сторонам от двери смотрел уж очень подозрительно. Дверь камеры открывалась внутрь. Я был уверен, что ее можно запросто снести с петель, стоит только ударить посильнее. Но Джаред отказывался. Нашу вину (и я говорю не про убийство киношных паяцев) он решил искупить здесь, хотя я знал еще множество способов это сделать.

Пусть меня выпустят отсюда, здесь невыносимо! Паника передалась и Джареду, он вскочил и снова заметался по камере. Хорошо. Не век кровопийце командовать нами. Я сильнее, а ему придется потесниться.

Ха! – среагировал кровосос. – Ну это мы еще посмотрим.

»» 29.11.09 17:00 Обсуждения дальнейшего развития сюжета игры Сумерки