Мария Дахвана Хэдли "Магония"

1 … 27 … 47

Справка для читателей переводов

gloomy glory: 29.07.15 11:56

» Глава 16

Перевод: KattyK
Бета-ридинг: Talita
Редактирование: Sig ra Elena
Оформление: Архивариус

Я падаю назад к Икару и его крыльям, обратно к нам с Джейсоном на крыше.
Я падаю обратно в могилу, в которой меня и не было.
Воздух и гроза. И ливень. И я, раскинув руки точно парашютист, падаю быстрее, чем кто-либо мог бы.

Воздух скользкий, у меня в глотке облака, а в волосах град. Я не слышу ни собственного голоса, ни Милекта, потому что он был не со мной, а с остальными кэнврами, когда мы услышали сигнал бедствия.
Впервые в жизни никто не знает, где я. Обычно за мной следили и передавали с рук на руки.
Я одна.

Я одна (сколько-то) минут до того, как разобьюсь о землю. Я сейчас умру, и никто не узнает.
Внезапно подо мной мелькают чёрные плавники.
Красные глаза, крючковатый клюв, длинная шея, покрытая жёсткой розовой чешуёй, голодная и радостная тварь. Её крылья медленно поднимаются и опускаются, а кончики выглядывают из верхней части облаков. Она хватает меня когтями за одежду, и падение замедляется.

«Мертвечина, мертвечина падает», – слышу я её свистящее карканье.
Это не акулы, а стервятники.
Ещё один врезается мне в бок клювом, разрывая кожу. Первый стервятник роняет меня. «Мёртвое животное, – свистит второй. – Мёртвое, мёртвое, сладкая кровь только что умершего, мёртвое».

Громко гогоча, птицы окружают меня, глядя в глаза.
«Мертвечина!» – кричат они, перебивая друг друга. Огромные голодные стервятники.
Затем я слышу крик сверху, чистую ноту с секундными паузами и резким стаккато. Чей-то крохотный клюв закрывается и открывается, издавая горловой свист бешенства и облегчения.
Милект. Я поворачиваю голову и вижу, как он ныряет в облаках, словно золотистый буй.

«Пой!» – вопит он, и я ударяю себя в грудь, в первый раз без помощи распахивая дверцу. Милект залетает внутрь.
Я сдаюсь и открываю рот.
Чувствую, как из лёгких к горлу поднимается волна, и вдруг…
Мы с Милектом поём. В унисон поём эту единственную ноту. Это крик замедления, громкая колыбельная. Такой звук сама я не смогла бы издать.

С этой песней что-то меняется. Воздух становится… плотнее.
Я теперь вишу на ветре, будто плаваю в бассейне. Воздух подо мной загустел, словно поддерживая…
Я уже не падаю. Моё сердце замедляется. Земля всё ещё далеко внизу и… я зависаю.
Сверху раскручивается и падает верёвка с крюком. Меня резко цепляют за китель и подтягивают, дёргая вверх в небо.

Я оказываюсь в шлюпке, где сидит потный, ругающийся, истекающий кровью Дэй.
– О боже! – Больше ничего выговорить я не в состоянии. – О боже.
Дэй хватает меня и крепко держит, и я чувствую неуверенность. На мгновение мне кажется, что я все ещё пою, но это не так. Я плачу в панике, а сердце быстро колотится.
– Я видел, как ты упала, и не добрался бы к тебе вовремя, если бы вы с Милектом не запели. Думал, тебе конец.

Меня трясёт, его тоже. Он обнимает меня, а я – его, и…
Вокруг нас ростре… птицы с моего корабля под предводительством Джик, некоторые обратились не полностью: их руки наполовину в перьях.
Рябые крылышки воробья, золотисто-коричневое оперение орлицы. Мельтешение жужжащего колибри.
Команда меня спасает.

Дэй берёт меня за руку.
– Ты неплохо управляешься со шваброй, – говорит первый помощник, и я смеюсь, сама не знаю почему. Меня трясёт от адреналина, качает. Хочется петь, летать и ещё немного подраться.
Ростре поднимают нашу шлюпку через туман и белизну, через облака, от которых исходит запах молнии, в тень корабля.

Мы поднимаемся на уровень «Амины Пеннарум». Гляжу на Дэя.
Он бледнеет. Палуба завалена мёртвыми. Я неверяще озираюсь и вижу, что наша команда проиграла.
Повсюду перья, запёкшаяся кровь, пираты, которых теперь я наконец могу рассмотреть. Группа оборванных магонийцев и ростре. Они бросают верёвки в ту же секунду, как наша шлюпка оказывается в их досягаемости, и тянут нас вниз. Нет времени что-то предпринять. Меня, как и Дэя, хватает большой пират, заломив руки за спину.

Окровавленная Зэл связана. Она замечает меня и резко вздыхает от облегчения. Ведда рядом с ней, как и половина команды. Многие из них ранены.
– Ловушка. – Зэл плюет в капитана пиратов, которая стоит спиной ко мне. – Это против небесных законов заманить судно ложной просьбой о спасении. Ты убила того капитана и команду, чтобы призвать меня под их сигналом. Наверняка они были невинны. Чего ещё ждать от такой как ты.

Пиратка поворачивается. Длинные седые волосы закручены словно верёвочные узлы, совершенно непохожие на причёску Зэл. Эта тоже сложная, но абсолютно другая.
Тёмно-синие белки глаз. Щёки подтянуты вверх, будто на нитках. Словно кто-то пытается заставить её улыбаться, но вместо этого выходит оскал. Капитан худая, но скорее от голода, чем от того, что намеренно бережёт фигуру. Лицо запало. На ней узкая форма, вся в прорезях и прорехах.

– Куда направляешься, Зэл Квел? До нас дошли слухи, мол, ты вернула снизу то, что потеряла. Твой корабль не настолько незаметен, как ты думаешь. Мы знали, в какой квадрант ты влетела. А небо шепчет. Среди корсаров поговаривают, что ты взяла на борт девочку. Где она?
Дэй смотрит на меня. Зря.
Пиратка поворачивается. Внезапно чувствую клинок у горла и в панике задерживаю дыхание.
– Назовись, – рявкает мне капитан пиратов.

– Не надо, – приказывает Зэл, едва не поднимаясь в воздухе от ярости и чего-то ещё. От страха? – Ты ей ничего не должна. Молчите, команда «Амина Пеннарум». Пусть сбросят за борт, мы не пророним ни слова.
Пиратский капитан присматривается ко мне, разглядывает, и я чувствую себя добычей. Голова кружится. Я маленькая, тощая, слабая и беспомощная.

Она колет меня в подбородок мечом, и это больно и вовсе не щекотно.
– Кто пел, девчонка? Ты? Этот парень спрыгнул с корабля во время сражения, чтобы поднять тебя, а ростре «Амины Пеннарум» тебя спасли. Ты не так проста. Нет, думаю, в тебе скрыто намного больше.
Зэл взглядом приказывает мне держать рот на замке.
– Это пел я, – говорит Дэй, выступая вперёд.

Капитан кидает на него небрежный взгляд:
– Ни один мужчина не может петь так сильно.
Одна из наших мачт сломана. Мышепарус яростно таращит глаза – вроде не ранен – и пронзительно свистит мне без слов. Я слышу вой эха с нижней палубы, крик птицы-призрака. И корабль, и все на нём в опасности.
У меня даже меча нет.

Я сглатываю. Сердитый Милект трещит в моей груди. Мы всё ещё ощущаем нашу песню. Я делаю шаг вперёд, вдыхаю и чувствую, как Милект тоже открывает свой клюв…
Дэй ударяет меня локтем под рёбра.
– Да, вы правы, я капитанская дочь, – выпаливаю я вместо песни и вижу, как Зэл пытается вырваться из пут.
Пиратка смотрит на меня. Не могу понять все эмоции, которые сменяются на её лице, но среди них есть облегчение, скорбь, гнев, чувство вины.

– Конечно это ты, Аза Рэй, дочь Зэл. Значит, слухи правдивы. Мы здесь из-за тебя.
Чем дольше я смотрю, тем более знакомой мне кажется капитан пиратов. Я поёживаюсь.
– Капитан Лей Фоль. Давным-давно я оставила тебя у подводников.
– Не приближайся к ней, убийца! Предательница! – кричит Зэл с другого конца палубы.
– Предательница? Я не поддержала твоё безумство, – отвечает пиратка.

– Ты меня сдала, – плюёт Зэл в ярости, а к моему горлу всё ещё прижимается меч. Я не могу петь, хоть Милект бешено бьётся внутри. Какого чёрта происходит?
– Маганветар мне нравится не больше, чем тебе, но ты бы навлекла катастрофу на всех нас.
Зэл удаётся ослабить путы. Она мрачнеет от бешенства. Кольцо пиратов вокруг неё предупреждающе сужается, но Лей кивает:
– Пусть продолжает.

Всё равно вряд ли они её заткнут.
– Ты украла моего ребёнка! – кричит Зэл.
– Я спасла твоего ребёнка. Мне приказали её убить. Думаешь, любой другой сохранил бы ей жизнь? В столице знали о твоих планах и о её способности…
Убить меня? И снова «моя способность». Все твердят о моей способности. Какой?

Лей продолжает:
– …но я не собиралась убивать малышку, а сберегла её. Что бы ни говорили о капитане Лей Фоль, я никогда не убивала детей. О каком другом капитане можно такое сказать? О тебе?
Зэл снова выступает вперёд. Пираты хватают её за руки.
– Ты прятала мою дочь пятнадцать лет! – кричит Зэл с полными слёз глазами. Даже вопя от ярости, она продолжает плакать.

Лей Фоль поворачивается ко мне:
– Если бы в Маганветар стало известно, что ты жива, они бы прикончили тебя. Я заплатила Дыханию, чтобы они засунули тебя в кожу и подложили вместо одного из подводников. Я думала вернуть тебя в Магонию, когда станет поспокойнее, но память в столице долгая. – Капитан решительно смотрит на меня. – Если ты та, кем была, я пожертвовала карьерой не зря. Если нет? Судьба злодейка. – Она снова поворачивается к Зэл: – Значит, ты её нашла. Дело вряд ли в одной сентиментальности.
– Я люблю дочь и не переставала её любить, – возмущенно возражает Зэл.

Лей кивает пиратам, и один из них вставляет кляп в рот моей матери. Она дёргается, беззвучно крича.
Лей смотрит на меня и вздыхает.
– Ты должна быть мертва, Аза Рэй. Как ты выжила? Как подводники не дали тебе скончаться?
– Не знаю, – отвечаю честно. Я ничего не знаю.

– Эта песня, которая только что тебя спасла. Ты пела ту же песню на этом корабле, когда была маленькой, и твоя мама стала кое-что замышлять. Она вбила себе в голову, что именно ты облегчишь нам жизнь. Спой ещё, малышка. Покажи нам, что твоя мать хочет с тобой сделать. – Выражение лица Лей голодное и проницательное.
– Я, вообще-то, не пою. Не знаю как. Понятия не имею, что вы ищете, но на корабле этого нет.
– Ты поёшь, – шепчет Дэй за мной. – Пой так, как когда я тебя подхватил.

Я чувствую, как Милект в моём лёгком шумит, цепляется. Он тоже хочет петь. Всё вокруг будто замедляется.
Кару откликается снизу. Ноты птицы-призрака звучат в моей голове, охватывая меня, проклиная корабль и эту жизнь. Я чувствую эту песню, словно пою сама. В ушах шумит.
Один из пиратов стоит у нашего мышепаруса, проводя по его крыльям мечом. Бедняга издаёт ужасный визгливый крик боли.

Я дёргаюсь. Это мой парус, а ещё мой друг. И что бы там ни говорила Зэл, он чувствует боль. Его ранят.
Я жалобно пищу ноту магонийской песни.
Напрягшись, Лей смотрит на меня, склонив голову на бок.
– Возможно, твоя песня не та, что была. И я могу оставить тебя с матерью.

Я издаю ещё писк, и пиратка отворачивается.
– Жизнь с подводниками изменила её, или мы с самого начала ошибались. Она не такая певица, какой была Зэл. Возьмите зерно «Амины Пеннарум», – приказывает капитан команде странно грустным тоном. – Заберите запасы, а их утопите. Поместите Зэл в корабельный карцер.
Неужели она считает меня слабачкой? Неужели думает, я ни на что не способна?
Они убьют меня? Прикончат всех нас?

Один из пиратов хватает меня за руку, я резко отшатываюсь, но сил не хватает. Он тащит меня к корме. Милект визжит во мне, и призрак-птица кричит. Небеса подо мной, и раз, два, три, я стою на перилах, покачиваясь, борясь, зависнув над открытым небом, и думаю: вот и всё? После всего, что произошло? После того, как я спасла себя, как меня спас Дэй?
НЕТ.

В этот раз из моего рта вылетает резкий визг, громкий свист. Милект присоединяется ко мне, такой же пронзительный и яростный, как я.
Что-то меняется, с моих губ в небо поднимается фонтан энергии.
Горизонт из синего становится чёрным, и воздух сгущается. Несколько секунд дождевые капли стучат по пиратскому судну, а потом обращаются во что-то иное. Я вижу, как Лей поднимает голову, её странные глаза мерцают.

Из меня вырывается не кашель, даже не песня, а рёв хищной птицы, раздирающий горло, пульсирующий в пальцах, и Милект поёт в моём голосе, усиливая звук и насыщая своей энергией.
Небеса чернеют, ветер бушует, а в каждой капле дождя сверкает молния. Всё тяжелеет. Магонийцы прикрывают головы и лица.
Песок сыпется с неба, из облаков, окружающих корабль, облепляет пиратов, заставляя их шататься. Дождь из гальки, а потом из камней побольше, магонийцы и ростре кричат и пытаются увернуться.
Между мной и Лей воздух становится грязным. Пиратка выкрикивает приказы своей команде. Я вижу, что вражеский корабль накреняется стоймя.

Зэл смотрит на меня с ликующей радостью.
В прошлом году Джейсон меня кое-чему научил. Sous rature. Если нужно определённое слово, чтобы пояснить что-то, но у этого слова многолетний багаж, то нужно от него избавиться, вычеркнуть, но всё равно использовать. Примерно вот так: любовь.

С этой песней я переписываю место, где была прежняя Аза. Я уже не та. Я Аза. Я кричу, словно панк-певец без микрофона, так, что с небес падают булыжники.
Превращая воду в твердь.
Уничтожая всех, кто слышит.
Я устраиваю лавину в небе.
И понятия не имею, как мне это удаётся.

Обломок с мою голову приземляется на палубу вражеского корабля, ломая доски.
Я пою то, что развязывает руки моей команды, то, чего я даже не знаю. Сдвигаю верёвки и цепи. Не намеренно: они разворачиваются с песней. Не знаю, как это происходит, но всё меняется, проносится со свистом, двигается вокруг нас с Милектом.
Словно я в кино,
словно я не я,
словно я та, кем никогда не была – выше, сильнее и бесстрашнее. Я хватаю меч капитана пиратов и приставляю к её груди.

Милект дрожит в моем лёгком, выпевая триумфальное соло. Я открываю рот и издаю крик.
На этот раз я стою на палубе с мечом, а не со шваброй.
Я капитанская дочь. Во мне есть всё, о чём они догадывались, и даже больше.
– На колени, – приказываю я Лей. Киваю Джик, и она связывает руки пиратке. Моя команда быстро разоружает остальных налётчиков, и внезапно «Амина Пеннарум» становится победителем.

Зэл свободна и смеётся, откровенно ликуя. У неё порвана рубашка. Я вижу длинный шрам в центре её груди. От чего?
– Сдавайся, Лей! – кричит она победно. – Ты не командуешь здешними небесами.
Но Лей не сдаётся. Она стоит связанная, дерзко глядя на Зэл.
– Куда ты направляешься? На север? Нарушишь все свои клятвы? Мы обе знаем, что ты хочешь новый мир. Маганветар не помилует тебя дважды. Тебя схватят за предательство, и на этот раз вас обеих казнят…

Зэл резко глядит на Дэя, который быстро затыкает рот Лей своим шарфом.
– Кто ещё знает, что она у нас? – спрашивает наш капитан, оглядываясь на других пиратов. – Откуда такие слухи? Кто говорил с вами?
Они только глядят на Лей. Все пираты связаны на нашей палубе.
– Если не ответите – разделите её судьбу. Утопите этот корабль и его мизерный груз.

Они молчат, а Зэл кивает мне.
– Что такое? – спрашиваю я её.
– Пой. Преврати песней небеса в песок, Аза. Милект знает эту песню.
Милект выдает новую ноту, и я присоединяюсь к нему. Мы призываем камни на цепи, привязывающие мышепарус к их мачте. На наших глазах звенья рвутся, пока не исчезают совсем.

Мышепарус расправляет крылья, и впервые я задумываюсь, как их вообще приковывают к кораблям. Пиратский парус раскрывает крылья, вздымается и пропадает, скользя в темноту, а пустой корабль висит в небесах.
Когда я наконец поворачиваюсь, Зэл стоит рядом с Лей, глядя на неё как ястреб на кролика. Вот только они обе хищные птицы.

Мы с Милектом сгущаем песней воздух на пиратском корабле, и без мышепаруса судно тонет. Я призываю ещё песка, пока оно вовсе не скрывается из виду. Пока судно не падает вниз.
С такой высоты от него при приземлении почти ничего не останется. Как люди его назовут? Астероид? Метеорит? Они многого не знают.
Я пошатываюсь, колени подкашиваются. Осматриваюсь. Все пялятся на меня, ростре и магонийцы, Зэл, Дэй, Джик, все.

– Отведите Лей в мою каюту, – приказывает капитан, и двое ростре тащат пиратку по лестнице на нижнюю палубу. Лей даже не сопротивляется, просто ровно смотрит на меня, как и все остальные, вся моя команда. Других пиратов тоже уводят в карцер.
На палубе кровь и пробоины, мы взяли пленников. А не сотворила ли я нечто ужасное, то, чего не только я, но и никто другой не исправит?

Тут я слышу птичий голос, долгие трели и крики.
Джик улыбается, Дэй триумфально вопит. И под эту какофонию наш мышепарус расправляет крылья, и мы резко срываемся с места, пока шквалокиты поют нам бурю.
Радостные и ликующие крики команды ремонтируют корабль. И я сияю от того, что только что сделала, от безумия, от озадаченности, от Азы.

У меня кружится голова, как и у Милекта. Я чувствую его у себя в груди.
Итак, вот ОНО.
Вот что все имели в виду под словом «петь». Вот что они подразумевали под моей способностью. Дэй держит меня за руку. Не знаю как, но он посылает импульс через меня. Зэл берёт мою вторую руку и поднимает вверх. Мы стоим на палубе судна, в окружении нашей команды, и возможно, я наконец обретаю себя. Дэй смотрит на меня.

– Аза, вместе, – говорит он.
– Вместе, – вторит Зэл.
– Вместе, – шепчу я, потому что такого ещё не испытывала. Мне поёт мышепарус, и Милект в моей груди. Ростре смотрят на меня, а магонийская команда одобрительно кивает.
Я поворачиваю голову и гляжу на Дэя. Без понятия, что это значит, я даже не уверена, как у меня вышло.

– Ты сделала всё, – говорит он, читая мои мысли. Улыбается, крепко пожимая руку.
Впервые за всю жизнь у меня есть способность. Даже больше. Я чувствую себя на своём месте. Словно это мой корабль.
Моя страна.
Моя судьба.

Меня снова окружает крик призрака. Зэл уходит, и я провожаю её взглядом. Корабль движется намного быстрее. Я поднимаю голову и вижу, что ростре присоединились к мышепарусу и тянут нас.
Мы летим.