Софья (Обманутые иллюзии) ИЛР

Mary:

Izobella, очень красивая обложка! Образы героев подходят идеально!

...

-Алиса-:

Элла, спасибо за чудесный подарок. Словами не передать, в каком я восторге. Мне очень понравилось. Надеюсь, девочки тоже оценят твое творение.

Ох и долго ему еще придется о ней мечтать. Слухи - это ведь такое дело. Распространяются со скоростью лесного пожара.

И этой дружбе еще предстоит пройти немало испытаний.

Обойдемся без помидорок и тапок. Как я уже написала, мне очень, очень понравилась обложка.

+1
Половина следующей главы уже написана. Вот сейчас сделаю с дочерью уроки (она у меня первоклашка) и снова постараюсь погрузиться в мир моих героев.

...

Соечка:

Красивая книжка получилась .

...

-Алиса-:

 » Глава 17

Глава 17




В последнее время Александра часто видели в обществе madame Домбровской. Мари не писала ему нежных писем, не просила о встречах, но всякий раз, стоило ему принять чьё-либо приглашение, он непременно встречал и её. Не обращать внимания, сделать вид, что не заметил, Раневский не мог и потому всякий раз при встрече подходил засвидетельствовать своё почтение. Мари ни разу не упомянула о той ночи, но ей и не надо было говорить о том. Он не забыл, даже если бы захотел, не смог бы забыть. Он старался держаться с ней так, будто их не связывало ничего, кроме светского знакомства: пустяшные разговоры о погоде и общих знакомых, и никаких намёков на их особые взаимоотношения.

Мари была прекрасным собеседником, чего Александр не мог не заметить. Её суждения всегда были здравыми и приправлены некой долей тонкой иронии, и Раневский часто ловил себя на мысли, что общение с madame Домбровской доставляет ему немалое удовольствие. В его привычку вошли утренние прогулки по Екатерининскому парку в компании очаровательной вдовы. В Москве пошли было толки об этой нежной дружбе, но отъезд Раневского положил конец этим разговорам.

Александр не видел причины и далее оставаться в Первопрестольной, но и возвращаться в Рощино ему не хотелось. Встретившись со своим поверенным Петром Францевичем Бергманом, он попытался выяснить, как обстоят дела с самым большим имением Раневских под Петербургом. Вознесенское было отдано в заклад Анатолем для того, чтобы расплатиться по карточным долгам, коих у него накопилось великое множество. Этот его поступок послужил поводом к ещё одной размолвке между братьями.

Бергман давно вёл дела семьи Раневских. Пётр Францевич ещё при жизни Анатоля, пытался встретиться с Александром, дабы тот вразумил брата и остановил его безумное расточительство. Но тогда Раневский не захотел вмешиваться в дела старшего брата, полагая, что Анатоль не мог зайти так далеко. Сидя в роскошном кабинете Бергмана, Александр, нервничая, вертел в руках перо, пока адвокат перебирал бумаги и что-то выписывал на лист бумаги, лежащий перед ним.

- Александр Сергеевич, - оторвался он, наконец, от своего занятия, - могу вас обрадовать: доходов от Рощино и Нежино, полученных в прошлом году, вполне хватит, чтобы погасить оставшуюся часть долга.

- А ежели не брать в расчет Нежино? – осведомился Раневский.

- Тогда, боюсь, этого будет недостаточно. Вы же просили не брать в расчёт Штыково.

- Дьявол! – тихо выругался Раневский.

Изящное белое перо сломалось пополам в его руке. Формально по закону он мог и не спрашивать дозволения у своей супруги, дабы распорядиться доходами от имения, но в то же время понимал, что не сможет поступить подобным образом. С того времени, как они встретились, Софья ни разу не обратилась к нему с просьбой о выделении средств ей на содержание, к тому же Бергман сообщил ему, что после похорон его дядюшка предлагал его вдове весьма щедрое содержание, но Софья Михайловна отказалась от него. Получается, что всё это время она жила доходами с Нежино.

- Я дам вам знать о решении, которое приму, - поднимаясь с кресла, произнес Раневский.

- Как вам будет угодно, Александр Сергеевич, - собирая бумаги по столу, отозвался поверенный.

По дороге в Рощино, Раневский был мрачнее тучи, его нисколько не радовал предстоящий разговор с супругой. В пылу ссоры он вычеркнул её из своей жизни, а вот ныне был вынужден испросить её разрешения в том, как распорядиться доходами от имения, поскольку совесть не позволяла ему принять это решение единолично.

Александр приехал в усадьбу поздней ночью. Ни единого оконца не светилось на тёмном фасаде особняка. Тимошка помог вознице выпрячь лошадей и поспешил в покои барина, дабы помочь тому приготовиться ко сну. Отказавшись от ужина, Раневский прилёг. Мысли, что теснились в его голове, прогоняли сон. Будучи здесь в имении рядом с той, что вот уже два года была его супругой, он не мог не думать о ночи, проведённой с Мари. И сколько бы не убеждал себя, что лишь отплатил той же монетой, отчего-то на душе было невыносимо гадко.

Утром Софья по сложившейся в последнее время привычке спустилась в малую столовую. Обычно в столь ранний час компанию за завтраком ей составляла Кити. Натали предпочитала завтракать у себя в комнате. Лакей услужливо распахнул перед нею двери и, ступив в комнату, Софи замерла на пороге: во главе стола сидел её супруг, Натали заняла место по правую руку от него, чуть поодаль сидела Кити.

- Bonjour, - поздоровалась Софья и глазами указала лакею на стул в самом конце стола, проигнорировав при этом Александра, который поднялся, чтобы отодвинуть ей стул подле себя.

Софи не поднимала глаз до самого окончания трапезы, пропуская мимо ушей легкомысленную болтовню Натали и стараясь не обращать внимания на задумчивые взгляды Раневского. С его появлением весь её тщательно выстраиваемый мирок вновь перевернулся с ног на голову. Она отчаянно желала, чтобы он не задержался надолго в Рощино и вернулся как можно скорее в Москву.

- Софья Михайловна, - обратилась к ней Наталья, - отчего же вы молчите? Нежели у вас не найдётся и слова доброго для супруга после столь длительной разлуки?

- Если бы я знала, что Александр Сергеевич вернулись, то позавтракала бы у себя в покоях, дабы не смущать вас своим присутствием, - огрызнулась Софья.

- Довольно, Натали, - тихо, но твёрдо заметил Раневский. – Вы, видимо, забываете о том, в чьём доме находитесь, и кто хозяйка в этом доме.

Раздражённо фыркнув совсем не подобающим образом, Наталья шумно поднялась из-за стола и демонстративно покинула столовую. Софья удивлённо воззрилась на Раневского. Перехватив тяжёлый взгляд брата, Кити пробормотав что-то невразумительное, торопливо поднялась из-за стола и покинула комнату вслед за Натали. Супруги Раневские остались вдвоём, ежели не считать лакея, что, чувствуя себя весьма неловко, постарался сделать вид, что происходящее его ни в коей мере не интересует.

- Прошу прощения, Александр Сергеевич, - заговорила Софья. – Ежели бы я знала, что вы почтите нас своим присутствием, позавтракала бы у себя в комнате, дабы не попадаться вам на глаза, как вы того пожелали.

В ответ на эту реплику, полную ядовитого сарказма, Раневский улыбнулся. «Кто бы мог подумать, что у моей маленькой жены столь острые зубки, и она более не намерена это скрывать».

- Не нужно воспринимать моё пожелание слово в слово, - отозвался он.

Софья пожала плечами и невозмутимо поднесла к губам чашку с уже остывшим чаем.

- Каким образом я ещё должна была воспринять ваше пожелание: не попадаться вам на глаза, ежели мне дорого моё спокойствие и благополучие? Смею вас заверить, моё спокойствие мне весьма дорого. С вашего позволения…, - Софи поднялась со стула и неторопливо вышла за двери.

Поднявшись к себе в покои, она переоделась в простое ситцевое платье и спустилась в оранжерею. Софье полюбился этот дивный благоухающий уголок, который стараниями садовника Антипа поддерживался в идеальном порядке. Девушка принялась выкапывать и складывать в корзину саженцы розы, что планировала высадить, как только потеплеет, в вазоны, украшающие парадное крыльцо особняка. Выяснив у Алёны, куда направилась её хозяйка, Александр последовал в оранжерею за своей супругой.

Пробираясь по узким тропинкам в вечнозелёном царстве, Раневский разглядел Софью. Невольно залюбовавшись ею, он замер, не желая обнаружить своё присутствие раньше времени и тем самым, разрушить очарование момента. Что-то тихо напевая себе под нос, Софи с упоением копалась в земле. Простое ситцевое платье нежно-голубого оттенка удивительно шло ей. Волосы, собранные в простой тяжёлый узел на затылке, открывали его взгляду тонкую изящную шейку. Отерев вспотевший лоб, Софи повернулась к нему и замерла, не скрывая недовольства во взгляде тем, что её потревожили там, где она этого менее всего ожидала.

- Софи, могу я поговорить с вами? – обратился к ней Раневский.

Софья нехотя поднялась и, преодолев в несколько шагов разделяющее их расстояние, остановилась перед ним, сложив руки на груди, всем своим видом демонстрируя нежелание вступать в какие бы то ни было разговоры. Александр заметил у неё на лбу, оставленный её рукой грязный след и не удержавшись, стёр его подушечкой большого пальца. Софья отшатнулась от него, взгляд её тотчас сделался настороженным.

- Я не собираюсь набрасываться на вас, Софи, - вздохнул Раневский. – Разговор, о котором я прошу вас, имеет исключительно деловой характер.

- Я вас слушаю, Александр Сергеевич, - отступила она ещё на несколько шагов.

- Ежели вы помните, я говорил вам, что мой брат заложил почти всё имущество семьи, кроме Рощино.

Софья кивнула, подтверждая его слова:

- Я помню о том, но какое это имеет отношение ко мне?

- Мне удалось почти полностью выплатить долги Анатоля, нужно ещё совсем немного, чтобы вернуть Вознесенское. Дело в том, что доходов, полученных от Рощино за прошлый год, не хватит, чтобы покрыть этот долг. Но ежели использовать ещё и доходы от Нежино, то сумма будет вполне достаточной.

- Вы вольны распоряжаться доходами со всех ваших имений, Александр Сергеевич, - пожала плечами Софья. – К чему вам моё согласие?

От неё не укрылось, что Раневский не упомянул Штыково, отданное Натали, но она не стала говорить о том. «Господи, пусть делает всё, что пожелает, только оставит меня в покое», - вздохнула она.

- Вы никогда не просили меня…

- Полно, Александр Сергеевич, - усмехнулась Софья. – Ежели мне понадобятся средства на булавки, я обращусь за такой малостью к Карлу Витольдовичу. Уверяю вас, в мои намерения не входит разорить вас безумной расточительностью в погоне за вечно переменчивой модой. Ежели это всё, вы не могли бы оставить меня?

- Благодарю вас, Софи, - отозвался Раневский.

Александру не хотелось уходить, но Софья самым недвусмысленным образом попросила его не навязывать ей своё общество. Он ещё некоторое время наблюдал за ней, но видя, что она старательно не замечает его присутствия, отправился восвояси.

Близилась Пасха. Снег уже сошёл и только в перелесках остался ещё лежать маленькими грязно-серыми островками. В последние дни заметно потеплело, и Софья стала часто выезжать верхом. Кити, с самого детства любившая верховую езду с удовольствием составляла ей компанию. Обычно девушек сопровождал стремянной. Вот и на этот раз, накануне Вербного воскресения, Василий, держась немного позади барышень, следовал за ними. Проезжая мимо тальника над рекой, Софи придержала свою каурую. Спешившись с помощью слуги, Софья, подобрав подол длинной амазонки, направилась к распустившейся пушистыми почками вербе. Обломав несколько молодых побегов, она вернулась к лошади и с помощью Василия вновь уселась в седло.

Пустив лошадь неспешным шагом, Софи провела по щеке пушистым пучком и улыбнулась своим воспоминаниям. Ровно год назад в этот же самый день она встретила Корсакова и именно в этот день, она решила, что стремление стать невестой Христовой в ней не настолько сильно, как жажда жизни. Жизни полнокровной, а не за стенами обители в неустанных трудах и молитвах. Именно тогда ей захотелось начать всё сызнова и, возможно, обрести, наконец, то, о чём так долго мечтала: любящего супруга и конечно же ребёнка. «Однако, ныне это невозможно, - вздохнула она. – Мой супруг меня ненавидит и не желает иметь со мной ничего общего». По дороге им встретилась крестьянская телега, которой правил рослый мужик лет тридцати. Поравнявшись с господами, мужик сдёрнул с головы шапку и поклонился. За его спиной Софья разглядела рыжего вихрастого мальчишку лет пяти.

- Погоди! – окликнула она возницу. – Постой!

- Что барыне угодно будет? – пробасил крестьянин, натягивая вожжи.

Передав пучок вербы Кити и, порывшись в крошечном ридикюле, что висел у неё на запястье, Софья извлекла из него серебряный рубль и протянула мужику.

- Возьми. Пост скоро оканчивается, гостинцев деткам купишь.

- Благодарствую, барыня, - склонился в поклоне мужик, пряча денежку в кармане армяка. – Долгих лет жизни вам.

Когда телега удалилась от господ на довольно большое расстояние Кити повернулась к своей belle-soeur:

- Александр бы не одобрил подобного расточительства, - тихо заметила она.

- Я могу потратить деньги, выданные мне на булавки по собственному усмотрению, - поморщилась Софи. – Да и куда мне их тратить? - пробормотала она себе под нос. – Перед началом прошлого сезона я потратила целое состояние на новый гардероб. Я мечтала, что встречу человека, который полюбит меня, что у меня будет семья, ребёнок. Простите, Кити. Вам, видимо, неприятно слышать всё это. Я не должна была…

- Я понимаю вас, - задумчиво отозвалась Кити. – Но ведь нынче, когда Александр вернулся, у вас снова есть супруг. У вас есть семья, Софи, и обязательно будут дети, - смущённо добавила она.

Софья грустно улыбнулась в ответ на это заявление:

- Ваш брат не любит меня, Кити. Я ему обуза, - добавила она, понукая свою каурую.

- Не говорите так! – с жаром возразила девушка. – Многие браки заключаются не по велению сердца, но это вовсе не означает, что чувство не может появиться позднее. Софи, а вы любите Александра?

Софья замолчала. Она не собиралась откровенничать с сестрой Раневского, но настоятельная потребность выговориться подталкивала её продолжить начатый разговор.

- Когда ваш брат сделал мне предложение, - медленно заговорила она, - мне казалось, что будет нетрудно полюбить его. Александр, он…

- Красивый, - вставила Кити.

- Да, - улыбнувшись, кивнула Софья. – А ещё умный, смелый, решительный. В нём есть всё, что должно быть в настоящем мужчине. Но, увы, я лишь раздражала его, моё присутствие подле него было ему в тягость.

- Но ныне-то всё переменилось, - заметила Катерина. – Вы переменились, Софи. Нежели думаете, он не заметил того?

- Вот как? – усмехнулась Софья. – Ежели моя внешность более его не раздражает, я должна быть счастлива тем?

- Как же вы оба упрямы, - вздохнула Кити. – Вы оба могли бы быть счастливы, вместо того, чтобы лелеять в душе былые обиды.

- Вы многого не знаете, Кити, - грустно заметила Софи.

- Я непременно поговорю с ним, - решила девушка.

- Бога ради, Кити. Оставьте эту мысль, - раздражённо ответила Софья. – Я уже жалею, что доверилась вам.

- Хорошо. Я не скажу брату о нашем с вами разговоре, - кивнула Кити, в душе собираясь непременно открыть брату глаза на то, в чём, по её мнению, он был совершенно слеп.

Катерина впервые столь откровенно говорила с Софьей о её жизни с Раневским, и ей показалось, что Софи вовсе не так равнодушна к супругу, как хочет показать то. Конечно, Александр привезя жену в Рощино, слишком мало уделял ей внимания: сначала он уехал в столицу, чтобы пристроить этого мальчишку Сашко, потом в Москву и вот ныне, когда он вернулся, он непременно должен изменить своё отношение к жене. Вскоре показались ворота усадьбы, и девушки, понукая лошадей, устремились к дому. Скачки наперегонки по подъездной аллее при возвращении с прогулки сделались уже в своем роде традицией.

Войдя в переднюю, Софья направилась в свои покои. Кити остановилась у подноса, на который складывали поступающую в усадьбу корреспонденцию.

- Софи, - окликнула она её, - Вам письмо.

Софья похолодела. Первой мыслью было, что это Корсаков вновь решил написать ей. «Но как он мог осмелиться писать сюда?!» - с негодованием подумала она. Взяв из рук Кити конверт и распознав округлый с завитушками почерк тётки, Софья выдохнула с облегчением.

- Это от тётушки, - улыбнулась она Кити. – Прошу меня извинить, - подобрав подол амазонки, Софи устремилась вверх по лестнице.

Устроившись у окна на кушетке в будуаре, она торопливо надорвала конверт и, развернув послание, погрузилась в чтение.

«Софи, моя дорогая девочка, жаль, что ты не приехала вместе с супругом в Москву, и мы так и не увиделись. Спешу поделиться с тобой счастливой новостью. Лиди просила приехать меня к ним в Воздвиженское, потому как ожидает своего первенца. Ты не представляешь, как я была счастлива узнать о том. Надеюсь, и вы с Александром не станете затягивать с появлением наследника. Пётр Гаврилович просил передавать тебе приветы, что я и делаю с превеликим удовольствием. Его здоровье в последнее время значительно улучшилось, и он даже стал выходить и ездить с визитами. Хотя мы все стали замечать за ним некие странности. К примеру, твой дед совершенно уверен, что неминуема война с Bonaparte и всем о том рассказывает.

Андрей сделал предложение mademoiselle Ильинской, и она приняла его. Не могу сказать, что меня устраивает этот брак. André достоин лучшей партии, чем эта холодная девица. Но может, я ошибаюсь? Софи, я знаю, что имение Ильинских граничит с Рощино, может быть, ты лучше знаешь эту девушку и успокоишь моё материнское сердце. Напиши мне, дружочек. Я буду ждать твоего ответа.

P.S. Софи, я не хотела бы, чтобы ты сочла мои слова вмешательством в твою жизнь, но всё же напишу тебе. В Москве ходят слухи, что твой супруг был замечен в скандальной связи с некоей madame Домбровской. Сама я не верю этим толкам, и считаю, что это всё домыслы скучающих светских кумушек. Уверена, что у вас всё хорошо, но, тем не менее, считаю своим долгом сообщить тебе обо всём».

Смяв письмо, Софи швырнула его на пол. Болезненно заныло в груди. «Не может быть того! Не может!» - сжала она ладонями виски. Поднявшись с кушетки, она беспокойно заметалась по комнате, подняла с пола скомканное письмо Ольги Николаевны и, разгладив дрожащими руками смятый лист, вновь перечитала его. Строчки расплывались перед глазами и, срываясь с пушистых ресниц, слёзы капали на бумагу, оставляя на ней радужные пятна от расплывающихся чернил. Несколько раз глубоко вздохнув, дабы успокоить разыгравшиеся нервы, Софи попыталась припомнить madame Домбровскую. Но в её памяти сохранился только образ некоего пожилого господина, с которым её знакомили в первый выход в свет. «Боже мой, она ведь должно быть в летах. Вестимо, это всё слухи!» - прерывисто вздохнула она.

В двери тихо постучали. Быстро оттерев слёзы тыльной стороной ладони, Софья запихала смятое письмо между подушками. В комнату заглянула Кити:

- О, простите, Софи, я, видимо, не ко времени, - стушевалась она, заметив расстроенный вид снохи.

- Входите, Кити, - отозвалась она.

- Дурные новости? – поинтересовалась девушка, присаживаясь рядом с Софьей на кушетку.

- Вовсе нет, - пожала плечами Софья. – Тётушка написала, что Лиди в тягости, и она собирается ехать к ней в Воздвиженское. Дедушке стало значительно лучше, - улыбнулась она. – Андрей сделал предложение mademoiselle Ильинской. Вот, пожалуй, и всё.

- Андрей Дмитриевич сделал предложение Надин? – сникнув, переспросила Кити.

- О, мой Бог, Кити, я не хотела огорчить вас, - покачала головой Софья.

- Я не расстроена, нисколько, - поднялась Кити. – Правда, не стоит беспокоиться. Прошу прощения, что побеспокоила вас, - заторопилась она к выходу.

Выбежав из покоев своей belle-soeur, Кити, не разбирая дороги оттого, что слёзы застили глаза, бросилась к себе в комнату. По дороге она налетела на брата, и только его крепкая рука удержала её от падения.

- Кити! – остановил её Раневский, с тревогой вглядываясь в побледневшее лицо. – Что тебя расстроило?

- Пустяки, Саша, - улыбнулась она сквозь слёзы.

Александр перевёл взгляд на приоткрытую дверь в покои Софьи. «Неужели она?» – стиснул зубы Раневский. Отпустив сестру, он устремился в комнаты супруги.

- Саша! – ухватила его за руку Кити. – Не нужно! Прошу тебя. Софи ни в чём не виновата. Идём, - потянула она его за руку к лестнице, ведущей на первый этаж. – Я давно хотела поговорить с тобой, - торопливо затараторила она.

- О чём? – удивлённо вздёрнул бровь Раневский.

- О Софи, - входя в его кабинет, отозвалась Кити.

Раневский закрыл за собой двери и мрачно уставился на сестру.

- Кити, не стоит вмешиваться… - начал он.

- О, Боже! Откуда в тебе столько упрямства? - топнула ногой Кити, на время, отодвинув в самый дальний уголок души собственные переживания. – Выслушай меня. Разве я много прошу?

- Говори, - вздохнул Раневский, усаживаясь в кресло.

- Я думала, что у вас всё наладится, - осторожно заговорила девушка. - Мне показалось, она любит тебя.

- Тебе показалось, - отрезал Раневский. – Ничего не изменилось, Кити. Прошу тебя: никогда более не говори со мной о ней. Я не желаю ничего слушать.

- Ты останешься до Пасхи? – поинтересовалась Катерина. – Ты едва появляешься и тотчас норовишь оставить нас.

- Останусь, - кивнул головой Александр. – Но после уеду. Надобно дела с опекунским советом уладить и вернуть, наконец, Вознесенское.

Наступившая за утомительным днём ночь принесла Софье путаные сны. Во сне она снова и снова перечитывала письмо тётки. Потом ей виделся Домбровский. Сон был одновременно и смешным, и страшным: стуча тростью по сверкающему паркету, Семён Михайлович с выражением мрачной решимости на худом бледном лице приближался к ней с явным намерением пригласить её, а она вдруг испугалась, что запнётся за его трость и упадёт посреди залы, как тогда на балу в доме Завадских. Она собиралась отказать ему под каким-нибудь благовидным предлогом, но выглянув из-за его плеча, вдруг разглядела Раневского, кружащего по залу Лидию. Но через мгновение то была уже совсем не Лидия, а madame Домбровская. Она была совсем не старой. Мало того, она была ослепительно красива и совершенно неприличным образом одета в почти прозрачное платье ничуть не скрывающее стройный стан. Проснувшись, Софья села на постели. Она вспомнила её! Вспомнила! Зеленоглазая красавица с мягкой томной улыбкой. «Неужели правда? - вздохнула Софи, откидываясь на подушку. – О, что за мука, представлять её в объятьях Александра!» - повернулась она на бок. Сон ещё долго не шёл к ней. Она много думала о том, что прочла в письме тётки, а ещё отныне она была совершенно уверена, что упала тогда на балу не потому что такая неуклюжая, а потому что Лидия подставила ей под ноги конец дедовской трости. «Бог ей судья», - вздохнула она, пытаясь отрешиться от горестных мыслей и вновь ухватить ускользающую ночную грёзу.

Раневский сдержал слово, данное сестре, и остался в имении до Пасхи. С вечера накануне воскресенья со стороны кухни доносились ароматы только что испечённых куличей, сновала прислуга, после долгого поста готовили угощения, ожидая непременных визитов соседей. Софья собралась пойти ко всенощной, и Кити вызвалась идти вместе с ней. Александр, не посещавший всенощную со времён отрочества, решил составить компанию дамам Раневским. Натали осталась дома, собираясь зайти в храм по окончанию заутрени.

Маленькая церквушка в усадьбе была полна народу. От множества свечей в руках прихожан, было довольно светло. Раневский почти не слышал слов молитвы. Он смотрел на жену и не мог оторвать взгляда от её лица, освещённого пламенем свечи. Александр видел, как шевелятся её губы, вторя словам молитвы святому отцу. Одинокая слезинка скользнула по бледной щеке, сверкнув будто бриллиант. «Отчего? Отчего слёзы в столь светлый праздник?» - тяжело вздохнул он, едва не загасив пламя собственной свечи.

«Господи, услышь меня, - беззвучно шептала Софья. – Прошу, даруй мне счастие, даруй мне его прощение. Хочу любить, хочу быть любимой. Дитя хочу», - крестилась она. Хор закончил пение стихиры, и прихожане потянулись к выходу, дабы завершить службу Крёстным Ходом. Прикрыв трепещущий огонёк от резких порывов ветра рукой, Софи ступила на крыльцо. «Ежели не погаснет во время Крёстного Хода, - загадала она, - то в этом году мне суждено зачать будет». Кити следуя за ней, запнулась о порог и тихо вскрикнула. Обернувшись к ней, Софья опустила руку, и трепетный огонёк свечи, лишившись защиты от ветра, тотчас погас. «Не сбудется», - удручённо вздохнула Софья, глядя как Раневский подхватил под локоток сестру.

Завершив Крёстный Ход, господа вернулись в усадьбу. Софи казалось, что она промёрзла до костей. Обманчиво тёплый вечер, сменился довольно прохладной ночью, а её модное бархатное пальто, хоть и было ей весьма к лицу, но почти совсем не грело. Дрожь сотрясала её с головы до пят, зубы выбивали дробь.

- Тимофеич, - обратилась она к дворецкому, - пусть чаю подадут в белую гостиную.

- Эка вы, барыня, замёрзли-то, - неодобрительно покачал головой старый слуга, принимая из её рук пальто. – Так и простудиться недолго.

- Да наливки подай, - добавил Раневский.

Лакей поспешно зажёг свечи в подсвечнике на столе и удалился, оставив господ одних. Неловкое молчание повисло в комнате. Погрузившись в собственные невесёлые мысли, Софья даже не обратила внимание на скоро накрытый расторопной прислугой стол, и Кити сама взялась разливать чай по чашкам. Александр подал знак лакею, подать ещё одну рюмку и, наполнив обе, протянул одну Софье.

- Софья Михайловна, выпейте. Согреетесь.

Очнувшись от дум, Софи взяла из его рук рюмку и поднесла к губам.

- Пейте, - усмехнулся Раневский, глядя на то, как она поморщилась.

Выпив одним глотком содержимое, она закашлялась.

- Боже! Что это? – откашлявшись, прошептала она.

- Рябиновка, - улыбнулся уголками губ Александр. – Только у нашей поварихи она столь крепкая выходит.

Софье, словно некое дурное предзнаменование, вспомнился алый куст рябины у сторожки в тот день, когда Тимошка привёз заколоченный гроб. Допив чай, Кити поднялась из-за стола.

- Я, пожалуй, ещё посплю. Ночь ещё на дворе, - прикрыла она ладошкой рот, явно зевая.

- Покойной ночи, Кити, - отозвалась Софья, чувствуя, как приятная истома и тепло разливаются по всему телу.

Раневский присел на стул подле жены.

- Можно мне ещё? – подвинула ему пустую рюмку Софи.

Александр молча вновь наполнил рюмки. Потянувшись за рюмкой, Софья случайно дотронулась до руки Раневского. Она хотела отдёрнуть руку, но не успела. Тёплая ладонь супруга накрыла её холодные пальцы.

- Вы и впрямь замёрзли, - поднося к губам руку жены, прошептал Раневский.

- Я уже почти согрелась, - отозвалась Софи, не в силах отвести взгляда от его лица.

Взъерошенные ветром русые кудри, волной падали на его лоб, в глазах отражалось пламя свечей, отчего совершенно невозможно было разобрать, что за выражение скрывалось в них. Протянув руку, Александр заправил ей за ухо выбившийся из узла на затылке локон, провёл костяшками пальцев по бледной щеке. Тихий изумлённый вздох сорвался с полуоткрытых губ Софи. Как зачарованная, она смотрела на то, как Раневский склоняется к ней и, закрыв глаза, подставила губы его губам. Томительно нежное, едва ощутимое касание превратилось в сметающий остатки разума горячий поцелуй, от которого перехватило дыхание у обоих. Из растрёпанного его рукой узла волос на пол посыпались шпильки. Софи и сама не заметила, коим образом она оказалась сидящей у него на коленях. Упираясь подбородком в его макушку, она чувствовала, как его губы скользят по её шее, касаются поцелуем тонких ключиц, спускаясь всё ниже к самой кромке довольно скромного выреза платья. Обвив руками его шею, Софи прильнула к нему всем телом. «Господи! Как хорошо!» - улыбнулась она. Нежные щёки полыхали румянцем, глаза светились, она с улыбкой растрепала кудрявый вихор, падающий ему на лоб, но вдруг нахмурилась и, оттолкнув его, поднялась с его колен.

- Софи, я хочу вас, - хриплым шёпотом прошептал Раневский, заглядывая ей в глаза. - Софи… - недоумённо глядя, как она попятилась к двери, Александр сделал было попытку ухватить её за руку и вернуть в свои объятья.

Софья отрицательно покачала головой и отступила ещё на несколько шагов. Его слова словно вернули её с небес на землю. «Ей он тоже говорил, что желает её? Или может, говорил, что любит? Какая это мука, думать о том!»

- Вашей любовнице вы говорили то же что и мне сейчас? – усмехнулась она.

Раневский промолчал, гадая, что за птичка принесла сии толки на хвосте из Первопрестольной.

- Так это правда? – ахнула Софья, верно истолковав его молчание.

- Софи, - шагнул к ней Раневский. – Забудем о том. Она ничего не значит для меня.

- Как и я. Я ведь тоже ничего не значу для вас?! – выкрикнула Софья. – Ненавижу вас.

- Повторяетесь, madame, - усмехнулся Раневский.

- Зато у вас, что ни день, то новая пассия, - не помня себя от гнева, бросила Софи.

В несколько шагов Александр преодолел разделяющее их расстояние. Софья вырвалась из его рук.

- Не смейте касаться меня! – рука её взметнулась и замерла в воздухе.

- Чего же вы испугались, ma chérie? Смелее, - не спуская с неё тяжёлого взгляда, ответил Раневский. – Сей урок я хорошо усвоил. Ну, же!

Софья опустила руку и, закрыв лицо ладонями, разрыдалась.

- Езжайте к своей любовнице в Москву, - выдавила она из себя. – Найдёте утешение в её объятьях.

- Как пожелаете, сударыня, - отвесил ей издевательский поклон Раневский и вышел, громко хлопнув дверью.

Вернувшись в свои покои, он велел Тимошке готовиться поутру в дорогу. Предстояло вновь вернуться в Москву, чтобы завершить дела с опекунским советом и выцарапать из цепких рук благодетелей Анатоля Вознесенское.




/

...

Лера:

Спасибо за продолжение! Жаль героев - опять упустили возможность наладить отношения. Я так понимаю Раневскому скоро на службу?

...

sveta-voskhod:

Спасибо!!! Думаю хорошо, что не уступила Софи. Пусть все до конца проясниться, определятся каждый в своем чувстве.И Натали...Так хочется ее разоблачения. Кити, жаль девочку.

...

-ANGEL A-:

Спасибо за продолжение!

...

Малинка:

Юля, спасибо за главу!!!
Как всегда шикарно!!!
Жду продолжения!!! С нетерпением!!!

Обложки СУПЕРСКИЕ!!!
КРАСОТЕНЬ!!!!!!!!!!!!

...

Ma-DL-eN:

Не понимаю я логики Софи. Утром она просила бога о том чтобы муж простил ее, о семье и детях. А вечером сама же и оттолкнула его, тем самым лишила себя того о чем просила. При этом никаких новых событий за этот промежуток времени не было. Все самое плохое она узнала ранее.
А Александр вел себя мягче чем я ожидала. Я думала что он будет холоден и подчеркнуто вежлив с ней. И в сцене в конце главы, я думала что это он оттолкнет ее, вспомнив о Корсакове.
Неужели у героев опять разлука намечается, хочется подольше за взаимоотношениями героев понаблюдать.

...

kosmatulja:

Юлечка, СПАСИБО за продолжение!!!!!! Обложка очень красивая, нежная!!!

...

Lerochka:

Юлия спасибо за продолжение))))

...

Radana:

Привет! Какое захватывающее и эмоциональное продолжение , и когда же наша девочка уже будет счастлива....? ну хоть чуть-чуть, а Раневского

...

Епистинья:

Юля, спасибо огромное за продолжение!

Izobella, прекрасная обложка

...

Глафирка:

Потрясающее произведение!!!
У меня такое море эмоций, что даже не могу их адекватно выразить))) Как красиво написано, так легко, увлекательно читается. Ужасно жаль, что Софи выпало столько испытаний... Такая трудная судьба. Но её потрясающая способность любить, её доброта но при этом сильный характер только укрепились. Как же хочется чтобы девочка была счастлива. Она ведь как никто другой заслуживает быть любимой, быть мамой!
Мне очень не хочется, чтобы Андрей женился на Надин! Не будет он счастлив в этом браке. Её сердце занято... Хотя и жалко конечно эту девушку тоже. Может всё же удастся ей оттаять... Но Китти гораздо больше подходит нашему Кузену, она такая же добрая, отзывчивая как и он. Прекрасно будут друг друга понимать. Жаль, что сердцу не прикажешь, и Андрэ так сильно увлечён холодной красотой.
В общем у меня полный сумбур, а не отзыв получился))) жду продолжения!
Вы талантище!

...

-Алиса-:

Всем заглянувшим, доброго дня!


Нет между ними доверия друг к другу, а на одном влечении семьи не построишь. Да, Саше скоро на службу. Уедет в Петербург.

В чувствах то они определятся. Как бы поздно не было. Дед Софьи ведь прав и скоро грядет война, а Рощино под Москвой. Ну что-то я расщебеталась. Натали разоблачат, но уже почти в самом конце.

Это спасибо Элле за красоту и нежность. Теперь у романа есть лицо.

Настя, привет. Да, она просила о прощении, ей хочется начать все сначала, только вот сама простить она еще не готова, оттого и оттолкнула Раневского, да и он не совсем правильно себя повел.

Чувство вины оно есть, и он от него еще долго не избавиться, хотя и увязнет во лжи по самое не могу.

Успеют еще взаимоотношения выстроиться перед долгой разлукой.




Девочки, пожалуйста. Спасибо вам, что отписываетесь. Мне очень приятно видеть вас всех на страничках своего романа.

Софи обязательно будет счастлива, но все ее прошлые испытания это всего лишь цветочки по сравнению с тем, что ее ждет впереди. Вот такой я коварный автор.

Надежда, здравствуйте. Мне очень приятно было прочитать Ваш отзыв. Добро пожаловать в нашу теплую компанию.

Все будет , но как обычно у меня "через тернии к звездам". Надеюсь, что доберемся к окончанию романа вместе.

...