Святки в поместье "Наливай"

- Вероятно, - мне вдруг отчетливо представилось, как именно хотелось бы чтобы он отблагодарил. - Прошу простить, я... - хотела сказать, как неуважительно это с моей стороны, но под его пристальным взглядом смогла вымолвить только: - Ева.
Он никак не хотел отступать и выпускать меня из-за ширмы. Сперва я совсем не могла понять почему, но потом осознала:
- Ева Кирилловна Симоходова, гостья. А Вы сударь, из далека, вестимо?
_________________

Вчера.

Весь вечер блуждал Валерьян по дому Наливаев, рассматривая на своем пути портреты предков Евлампия, да задумался. Коли я помру, у кого мой портрет висеть то будет? Нет уже никого из родни то у Валерьяна. Взгрустнул Афиногенович, но тут в его светлую голову пришла гениальная мысль: он свой портрет подарит-то другу своему – Евлампию Марковичу! Во! Так сказать – спасибо за гостеприимство! Обрадовался Валерьян Афиногенович. Решил было воротиться к себе в комнату (где он заметил графин водочки на столике), да вспомнил про Мития. Тьфу ты- ну ты, совсем запамятовал о нем.
Как был в легком камзоле, так и выбежал на улицу Валерьян, да по снегу прибежал прямиком к конюшни Наливаев. Митяя он заметил сразу, тот сидел в дальнем углу на куче соломы, прикрыв лицо папахой. Отлегло от сердца у Валерьяна, вздохнул он полной грудью. Уже хотел было повернуть, да вдруг решил спросить, как там скотина-то.
- Эй, Митяй! – Окликнул его Валерьян. – Как там скотина-то? Накормлена?
- Та накормлена-накормлена, что ей, не накормленной то быть? – Отозвался Митяй так и не сменив позы. Пожал плечами Валерьян – да махнув рукой на все – вернулся к себе. Пропустив стопочку-другую, умылся на ночь, да провалился в сон.

Утром.

Приведя себя в порядок, да приодев новый камзол, стал спускаться вниз. Надо бы с народ познакомиться, а то негоже так. В гостях он или нет?
_________________

Наконец добившись её имени, я поднес руку мадам к губам и поцеловал тонкие, чуть дрожащие пальчики.
- France, madame. Катарин-Доминик де Траверсе. И очень благодарен за спасение от позора.
Она почему-то задрожала и отняла свою ладонь. Тонкий розовый язычок мелькнул меж пухлых губ, обозначая столь малое пространство между нами. Внезапно, мне стало весьма тесно в собственных бриджах.
Осторожно, Катарин-Доминик, помни - женщины коварны!
Я сделал шаг назад и в сторону, стараясь успокоить собственное дыхание.
Oh, mon Deui!
- Но как же быть теперь с вашей честью? Наверное, это тоже не очень прилично, провести ночь в одной постели с незнакомцем?
_________________

Я проснулся с тяжелой головой. Встал, подошел к зеркалу - на лбу красовалась огромная шишка. Вспомнил и кочергу, и Олену. Обещала девица прийти полечить меня. Может и правда придет. Хозяину я вроде пока не нужен - все в доме хорошо налажен, все справляются. Но лежать было труднее, чем сидеть, Сел я в кресло, голову на спинку положил, тряпочку мочу в воде и прикладываю. Вроде легче. Синяк только страшенный. Как я в таком виде выйду на люди...
_________________

Мне было очень душно, потому я сразу протиснулась мимо француза, отвечая легким пожатием плеч.
- Думаю, и для Вас, сударь, не очень удобно проснуться в чужой спальне, рядом с женщиной. Мы в одинаковом положении. Признаюсь, я поступила опрометчиво, однако, даже если поползут слухи, в чем я сомневаюсь, приличия соблюдены более менее. Я молодая вдова. Общество вполне ожидает от меня таких поступков. Ну и не думаю, что подобное захолустье будет шибко распространяться на тему кто и в чьей спальне. Однако Вам тем более нечего стыдиться, - обернулась я к нему, не понимая его удивления, - я неосознанно увеличила число Ваших побед, разве нет?
Я постаралась сделать лицо самое невинное, ибо в голове моей уже зрел план, как добиться от этого неординарного мужчины не просто слухов, а дела. Он меня волновал, и почему бы тогда не получить кошечке желанные сливки?
_________________

Шла Олена по коридорам в крыле для слуг. Вдруг да появится кто? А не то придется к Тимоше в комнату идти, а нехорошо это. Он мужчина молодой, видный, а она девица! Но никого так и не встретила... А вот и комната его...
Тихонько в дверь постучала - нет ответа.


Тихонько заглянула травница в комнату, а Тимофей в креслице сидит, с компрессом на лбу, бледный - как полотно!
- Тимоша, да что же это! Ты бы хоть позвал кого! Плохо тебе? Я вот настоечки принесла! От головы! И травки для припарок - к шишке приложить! С хреном толченым!
Девушка быстро ощупала многострадальную голову, даже не слушая пытавшегося что-то сказать парня, достала свою настойку, налила в стакан и заставила выпить до дна. Узелок с травками намочила теплой водицей и приложила ко лбу. При этом тихонько приговаривала, как маленькому:
- Ничего, сейчас вот полечим, настоечки выпьем, припарочку сделаем, все и пройдет! Давай поглажу, чтоб не болело!
_________________

И тут мне покоя не дали. Марко Кривой бежит, запыхалася, аж говорит не может.
- Приехала… приехала… приехала!
- Да кто ж! Говори толком.
- Лизанька приехала! Племянница ваша!
Сюрприз так сюрприз! Как нашла? Только вот же табором встали. Потом вспоминаю – тут ведь и правда, неподалеку, поместье ее опекунов. Кровь позвала цыганская, не иначе.
Вышел Лизаньке навстречу. Выросла девочка. Ай, хороша, чертовка! По-настоящему, по-цыгански хороша, в отличие от меня, выродка. Лизанька вся в мать, сестру мою старшую. А у меня с племянницей и годков так немного разницы – на десяток лет я ее старше, коли не путаю ничего. Кто ж у цыган годы считает?
Лизанька голову склонила, такая вся почтительная, простоволосая, коса через плечо перекинута.
- Дубридин (цыг. здравствуй), дядя.
- Надеюсь, ты, как порядочная цыганка, сбежала от родни, а не по их доброй воле сюда пришла?
Смеется Лизанька.
- Да кто в меня к вам по доброй воле отпустит, дядя?
- И то верно. Сколько ж мы не виделись, Лизанька? Совсем девица ты теперь. Ну, что ж ты стоишь, как неродная. Обними старика!
_________________

Вот как. Она оказалась вдовой. И была права почти во всем, кроме моих побед.
Я уже упоминал, что женщины коварны? Менее всего мне хотелость снова стать целью какой-нибудь из охотниц за состоянием, а уж если пойдет слух, что я интерсуюсь женшинами - они неприменно будут, поверьте. Но, не скрою, её слова, а особенно готовность к слухам, меня поразили.
- Вы не в праве судить о моих мнимых победах, мадам, - наверное, улыбка вышла кривоватой, - и почему Вы выказываете такое спокойствие, говоря о неприменном распространении слухов? Неужели вам бы так этого хотелось?
Я говорил, но взор мой был прикован к груди, вздымавшейся за плотной тканью корсажа. Мерное колыхание белой плоти от частых вздохов просто завораживало...
_________________

Вдруг в дверь кто-то поскребся. Мыши что ли? Отродясь у нас мышей не водилось

Я глаза приоткрыл, жду, что дальше будет.
Смотрю - Олена пришла. Сейчас вся хворь пройдет.
Подошла, смотрит так ласково и говорит нежно. Она всегда так говорит-то, не мне одному.

- С хреном? Что есть хрен, Олена? Так мушики фаши рукаются, - удивился я. - Ты что, Олена? Пелены опъеелась???
Говорю, а сам нстойку-то выпил - куда денешься, когда такая девушка наливает. тут и яду выпьешь за милую душу.

Подошла ко мне Оленушка. по голове гладит. Я и замер. Тихо сижу, чтоб н спугнуть. Я большой мужик здоровый, а она махонька. Еле выдавил из себя слова-то
- Олена, спсииипо милая, мне уше луучше. - Как она так быстро говорит, не успеваю я.
_________________

- О, я не думаю, что слухи будут, - притворно махнула рукой я, в то же время чуть приближаясь к французу, - однако, мне бы определенно хотелось, чтобы такой мужчина как Вы, оказался утром в моей кровати.
Он так внимательно смотрел на мой корсаж, что не уловил момента, когда я подошла совсем близко. Я положила руку ему на грудь, затянутую во вчерашний костюм. Траверсе отпрянул, хватая меня за руку, чтобы, видимо оттолкнуть, но позади него была мебель, потому он неожиданно плюхнулся на диван, увлекая меня за собой.
_________________

Смеется Олена:
- Какой белены, Тимоша? Хрен - это растение такое, на морковку похоже! Оно кровь очищает и жар унимает в настойках если принять. И как закуска - очень даже хорош! Ты спроси на кухне, с чем повариха ваша огурцы-то солит? А мужики - они немного про другое ругаются... - тут девушка растерялась. Ну как парню, хоть и иностранцу, о таких вещах говорить?
- Ну как, полегче тебе? Посиди так еще немножко - боль совсем уйдет, а синяк пройдет быстрее. Вечером хорошо бы еще такой компресс сделать, я вот тут тебе в узелке травки оставлю. А мне пора! - и выскользнула за дверь, напоследок еще раз погладив по пострадавшей голове.
_________________

"Так я и оказался" - подумалось мне, но чтобы сказать вслух, почему-то, слов совершенно не нашлось.
Потом её маленькая горячая ладонь почему-то оказалась на моей груди.
Все оказалось неправильно, совершенно неверно! О, какое коварство!! Эта женщина!
Я почувствовал себя кроликом в силках, над которым уже склонился кровожадный охотник. Бежать! Не медля!
Перехватив тонкое запястье, я сделал шаг назад и комната потелетела назад. Я упал на спину, ощутив мягкость дивана под своей спиной и душисто-пенные кружева, в которые была одета мадам Симоходова - сверху. Впрочем, это было не всё. Мадам САМА ЛЕЖАЛА НА МНЕ, ерзая всем телом и явно пытаясь устроиться поудобнее. Это было очень кстати, учитывая так и не прошедший утренний прилив крови к одному органу. Хотя, я не исключал возможности, что просто утешаю себя и это реакция именно на женщину.
- Что вы делаете, мадам? - с оттенком ужаса спросил я.
_________________

"Пытаюсь соблазнить?" - разве не очевиден ответ на такой странный вопрос?
- Я лишь хотела спросить Вас. Проведя всю ночь в моей постели, разве Вы не должны хотя бы поцеловать меня? Или в виде благодарности?
Я чуть передвинула ногу, устраиваясь удобнее, и ощутила напряженность его паха, невольно ахнула. Мой рот открылся от удивления. Я и не знала, что он так сильно отреагировал на нашу случайную близость.
_________________

- Ах растеениее, йааасно. Хорошоо. Спрошу у Адольфофны. - я улыбнулся девушке, а она у же и убегать собралась, вот непоседа.

-Получше, кокта ты тут - сказал тихонько, сафарю компресс, опясательно. Охота секотня. Прихотии, Олена, - а она ручкой легкой кудри мои и погладила, и будто не было ее. Жаль..
Посидел я еще немного, потом встал с кресла, к зеркалу подошел - синяк цвел всеми цветами радуги - ну почти - от желтого - до фиолетового. Но что делать - дела не ждут. Умылся я, пошел на кухню перекусить и потом смотреть, как мужики к охоте готовятся. Чтоб все на месте было - кони, кареты, столы с едой и напитками, самоваров чтоб хватило, печей, ну и самогону.
_________________

Её ответ совершенно выбил меня из реальности. Я мог смотреть только на розовые губы, шептавшие слова, не особенно вникая в их смысл. А уж когда мадам и вовсе заерзала, почти сев на меня верхом, мой несчастный мозг попросту отказал.
- Ce qui? - все что я смог из себя выдавить.
Однако, мои руки в это время жили своей собственной жизнью. Они как-то оказались на талии мадам Симоходовой, такой тоненькой, что я смог обхватить её ладонями.
Mon Deui! Что происходит?!
_________________