Лиза Кларк О`Нил "Мистер Писатель"

Дорогие девочки, большое спасибо за продолжение


___________________________________

Спасибо за новую главу!
Мейсон удивляет, что за у него планы на Эллисон, при том что он хорошо осознает ее уязвимость...
_________________

Ого, оказывается Мейсон Элли уже в кустах стережет. Интересный поворот. И как все спланировал. Все-таки Элли не тот человек, который поведется на такой хитровыдуманный план, посмотрим, как дальше будут складываться их отношения.

Девы, а вторая книга о Мейсоне и Элли расскажет об их отношениях уже которые мы читаем, включая текущие события, или история начнется с какого-то другого момента? Это же не спойлер, да?

Кот не просто так паникует. Боязно за Сару. Совсем эти братья с катушек слетели. И почему не живется им спокойно, ничему их жизнь не учит.

И все-таки что пишет Такер? Может, детские книжки.

И да, Сара в него влюблена!

Настя,Алена, Тина, Кристюша спасибо!
_________________

Ставлю на любовные романы с богатой эротической составляющей, раз уж озабоченная Виктория запомнила эту книжку.
_________________

Повторов не будет))) События второй книги начинаются через какое-то время после окончания первой
Больше ничего сказать не могу, ибо уже спойлер

Девчат, читаю все комменты, наслаждаюсь предположениями и реакциями, но совершенно некогда вступить в беседу
Так что звиняйте, что бросила вас тут и только изредка молча главы притаскиваю))
Следующая, кстати, совсем скоро
_________________

Большое спасибо за продолжение!!!

Как-то быстро пролетела эта глава... Ну Мейсон шустряк, чего-то думаю, что ничего ему не обломится, ишь засаду устроил!
_________________

gloomy glory писал(а):

Спасибо! Просто было интресно узнать, будем ли мы читать об этих же событиях, только с точки зрения уже других героев.

А, вообще, интересно получается. Такер известный писатель, но его фамилия Саре ни о чем не сказала. Может, он под псевдонимом пишет? А то положим Роулинг была бы, а Сара ее не знает.

И Мейсон тоже известный актер, а никто его в лицо не узнает. Вот положим жил бы рядом со мной Брэд Питт, времен Джо Блэка, а я его не узнала бы =)
_________________

Ну про известность никто ничего не говорил))

Не забывайте, что Мейсон актер британский и театральный. Много вы знаете деятелей театра из другой страны?))
_________________

Леди, огромное спасибо за перевод. Тут ведутся разговоры о второй книге. Так у меня вопрос: А ее перевод на форуме тоже планируется?
Постепенно, не спеша, но роман захватил всерьез, уже и вторую книгу хочется почитать.

_________________

Спасибо за продолжение
_________________

СПАСИБО ЗА ПРОДОЛЖЕНИЕ

 » Глава 13

А мы перевалили за экватор

Перевод: Peony Rose
Бета-ридинг: Talita
Редактирование: gloomy glory
Оформление: Кристюша

Было рано, Такер устал и хотел проклятую чашку кофе.
Большую проклятую чашку кофе.
А вот чего не хотел, так это задабривать, пресмыкаться или ещё как-то увиливать от собственных принципов, чтобы её заполучить. Но насколько он знал Сару – а он начал её узнавать, – любой или все вышеперечисленные пункты следовало включить в повестку дня.
Такер провёл ладонью по небритому лицу и рывком открыл парадную дверь «Суперобложки». Первым его поприветствовал запах. Книг, кофе и чего-то с добавками жира и сахара. Троица утреннего блаженства.

Если только вам не посчастливилось предаваться другому совершенному сочетанию утренних утех: сексу и долгому сну.
Однако раз уж эту амброзию унесли со стола прежде, чем он успел её отведать, Такер смирился с тем, что может рассчитывать лишь на кофе. И с уступками, на которые придётся ради него пойти.
Пожилая дама оторвалась от витрины, куда явно выкладывала товары, и Такер остановился. И даже оглянулся, но других посетителей не обнаружил – специально ведь пришёл к самому открытию.

Он выдавил улыбку:
– Доброе утро.
Дама прищурилась (Такер готов был поклясться, что она намеревается причинить ему боль), затем пробормотала что-то и ушла в соседнее помещение. Мгновением позже из той же двери появилась Сара.
Она что-то сделала с волосами, и теперь они прямыми прядями, точно струи дождя, падали на плечи. «Снова заметил её причёску», – понял Такер, одновременно озадаченно и раздражённо.

– Ты и впрямь рано встал, – «поздоровалась» Сара. – Надеешься добыть червячка?
– Надеюсь добыть кофе.
– На вынос?
Плевать на всё.
– Здесь.
– Чёрный?
– Читаешь меня как книгу.
Она застыла, не дотянувшись до кружки.
– Вообще-то, я и твою книгу тоже прочла.

А вот это, как ни досадно, была всего лишь фрейдистская оговорка, вызванная усталостью. Но можно ведь и продолжить.
– Когда? После того как вчера умчалась точно буря?
– Не умчалась, а ушла, достаточно сдержанно, ибо – и уверена, я уже об этом упоминала – пыталась попасть домой до начала настоящей бури.
От её спокойного ответа желудок сжался.
– Слушай. Предполагается, что я обязан чувствовать себя, гм, виноватым… – «Идиотом…» – потому что не упомянул о своей профессии?

– Не знаю, Такер. А ты чувствуешь? – Сара налила свежезаваренного кофе. – Впрочем, должна заметить – с точки зрения книготорговца, ты понимаешь… В общем, по-моему, для писателя крайне странно избирать бойкот книжного магазина по соседству в качестве деловой стратегии.
– Я тебя не бойкотировал.
– Как скажешь.
– Ты не могла бы перестать вести себя так чертовски разумно?
Она поставила кружку на блюдце, улыбнулась:
– Как книготорговец, считаю самой лучшей деловой стратегией не посылать покупателей ко всем чертям.

– Проклятье, Сара…
– Отлично. – По её лицу волнами расходился румянец, от напускного спокойствия не осталось и следа. – Ты был очевидно раздражён, когда впервые зашёл сюда. Сопротивлялся всем попыткам подружиться, игнорировал приглашения. Действовал так, словно само наше присутствие – это некое личное наказание. Я этого не понимаю. Разве что наш маленький магазинчик слишком буржуазен на твой вкус.
– Я думал, мы закрыли эту тему прошлой ночью, но, видимо, ты медленно учишься. Я не какой-то там распроклятый сноб-элитарист. Я… – Такер не собирался использовать в качестве слезливого оправдания очень быструю и неожиданную смерть матери. Просто не мог. – У меня были свои причины для расстройства, когда я впервые сюда пришёл.

– А потом в баре спросил лишь, почему я занялась книгами. И больше не сказал ничего.
Потому что её ответ оказался так близок к его собственному. И он тронул Такера.
– И?
Сара всплеснула руками:
– Не бери в голову. Неважно. Не хочешь лепёшку к кофе? Сегодняшнее блюдо дня – абрикосовая с белым шоколадом, и поверь на слово, это райское блаженство.
Такер понял, что осталось два варианта. Он мог сказать «да», принять воздвигнутую ею стену профессионализма, выпить кофе, съесть лепёшку и уйти.
И что бы там между ними ни начиналось прошлой ночью – или несколько недель назад, – оно умрёт тихо и мирно.

Наверное, этот вариант лучше. Несомненно, проще.
Но Такер никогда не искал лёгких путей.
– У вас в ассортименте его нет.
– Чего?
– «Сердца». Я…
– Прости, прости, знаю, опоздала.
Такер развернулся, как раз когда в дверь ворвалась Элли. Явно взволнованная, она только теперь заметила, что подруга не одна, остановилась и слегка порозовела, глядя по очереди то на него, то на Сару.

– Доброе утро, Такер. Сара, извини. Кажется, я забыла поставить будильник.
– Порка уже назначена.
– Ха. Хорошо. – Она снова покраснела, посмотрев в направлении Такера. – Я просто… – И махнула туда, где, по его мнению, должен бы находиться офис. – Рада была повидаться, Такер.
Едва Элли упорхнула – не существовало иного слова, чтобы это описать, – Сара прищурилась:
– И что это значит?
– Будь я неладен, если понял.
Они уже встречались с того происшествия «У Макгрудера», и хотя Элли немного нервничала и смущалась, Такер думал, что она уже преодолела неловкость.

Но теперь вдруг вспомнил о тарелках с выпечкой и пластиковых контейнерах в холодильнике. О том, что прошлой ночью Мейсон ушёл без единого слова, а утром дверь в его комнату оказалась закрыта.
– Вот ублюдок…
– Прости?
Решив, что потолкует с другом позже, Такер махнул рукой, мол, пустяки, подошёл к прилавку и, взяв чашку с кофе, разом отхлебнул добрую половину.
– Горячо, должно быть.
– Наплевать. – Он поперхнулся, на глаза навернулись слезы. Затем сделал меньший, более разумный глоток. – Ещё.

Сара вновь наполнила чашку и на сей раз вытащила на прилавок кувшинчик со сливками и несколько пакетиков сахара.
Такер рухнул на стул:
– Откуда ты узнала?
– Несколько дней подряд Мейсон приходил рано утром, брал два больших чёрных. Позднее возвращался за чаем для себя и кофе с молоком и сахаром. К полудню или около того всегда заказывал кофе со льдом.
– Наблюдательная.
– Обязана такой быть, раз собралась работать в сфере обслуживания. Персональный подход может повлиять на выбор – кто вернётся, а кто пойдёт искать другое место.

Что ж, это верно во многих смыслах. Такер разорвал пакетик с сахаром и посмотрел на Сару:
– Всего через дом от меня был гастроном. Когда я пишу – по крайней мере, когда не вымучиваю строки, – то иногда забываю о насущном. О белье в стиральной машине, о встречах. О еде. Парень, управлявший гастрономом, время от времени посылал ко мне одного из своих посыльных, зная, что это меня привяжет.
– Мило с его стороны.
– Ага. Я смонтировал для него несколько кабинок с дополнительными местами для клиентов, а когда меня опубликовали, поговорил со знакомым автором – он написал книгу об искусстве приготовления сэндвичей с деликатесами, – чтобы помочь с рекламой заведения. Не совсем его стиль, но это принесло обоим кое-какую выгоду.

Сара передала ему ложку, обёрнутую салфеткой:
– Это твой способ предложить обмен, Такер?
– Это мой способ признать, что я не особо хороший сосед. И что для такого поведения не обязательно есть причина. Я молчаливый, темпераментный и не слишком-то расположен ко многим людям, но я не… – «Что, решил отхватить звание “Сосед года”?» – Слушай, я ничего не сказал, поскольку если ты не слепая и не глухая, то должна была заметить мою… заинтересованность. Личную. Хотя сам не пойму, что в тебе нашел.
– Умеешь польстить девушке.
– Хочешь сказать, искры между нами не заставили тебя гадать, не свихнулась ли ты часом?
– Ты бы лучше переходил к сути.

– Суть в том, – Такер опрокинул сливки в кофе, – что в прошлый свой визит я заметил отсутствие моей книги в здешнем ассортименте. Я начинающий, у тебя маленький магазин, ничего страшного. Но упомяни я о своей профессии, пока, как ты тонко подметила, флиртовал с тобой, то осталось бы два варианта развития событий. Первый: ты решаешь, что я козыряю своим ремеслом, чтобы приударить за тобой, и тогда я выгляжу придурком. Если тоньше: я ухлестываю за тобой, потому что я писатель, ты книготорговец, и я хочу, чтобы ты продвигала мои книги. Второй и худший с моей точки зрения… Я говорю: «Эй, знаешь, а я писатель, только моей книги у тебя нет», а ты отвечаешь: «Да, потому что она отстой». И тогда мне приходится уползать, поджав хвост, и больше не сметь даже смотреть в твою сторону.

Несколько секунд Сара просто пялилась на него.
– А вот сейчас я думаю, что прошлой ночью в твоей голове крутилось, скорее, что-то вроде: «Мне нравится, как твои буфера смотрятся в этом платье».
– И это тоже. Но признавая потрясность твоих буферов, не могу не отметить, что без платья они бы понравились мне ещё больше.
– Знаешь... – Она наблюдала за тем, как Такер размешивает кофе. – Наверное, мне не стоит признавать этот комментарий приличным.
– Почему нет? Он честный. Никаких тебе плясок вокруг того факта, что мы тащимся друг от друга.
– А мы тащимся? – Сара взяла с большого блюда абрикосовую лепешку и едва ли не швырнула на его тарелку.

Такер поразмыслил, решил, а почему бы нет, потянулся через прилавок и обхватил её щеку ладонью.
– Ты мне скажи.
И поцеловал Сару.
Он чувствовал её раздражение, но это лишь добавило поцелую сладости, когда Сара издала беспомощный глубокий стон. Она его хотела, но восторга по этому поводу не испытывала. И хорошо. Значит, они, фигурально выражаясь, в одной лодке.
«А лодку, – подумал Такер, наклоняя голову и углубляя поцелуй, – нехило так швыряет». На прекрасных крутых волнах желания.

– М-м-м... Стой. Боже... – Сара с затуманившимися глазами отшатнулась и оперлась о прилавок.
Такер откинулся назад, отхлебнул кофе.
– Так ты говорила…
Она нахмурилась:
– Что ты надменный, самоуверенный человек.
– От которого пальцы на твоих ногах поджимаются.
– Ты самый… – Она глянула вниз, потом снова на него. – Ты даже не видишь мои пальцы.
– Видимо, это были мои.
Смех просто выплеснулся из неё, точно россыпь ярких цветов.

– Иисусе. – Сара прижала ладони к глазам. – Это торговое заведение. Не заднее сиденье твоей машины.
– У меня нет машины, только грузовик. Без задних сидений.
– Ой, да не цепляйтесь к мелочам, острослов.
Когда она просто развернулась и исчезла за той же дверью, где недавно скрылась Элли, Такер засомневался, а не ошибся ли он.
Неужели он её разозлил? Или того хуже, с учётом подслушанного в ночь, когда они нашли мёртвую крысу – неужели он как-то её напугал?
От этой мысли лепёшка, которую он как раз откусил, на вкус показалась не лучше опилок.
Но через несколько минут Сара вернулась с книгой в бумажной обложке.
Со знакомой книгой.

Сара положила её на прилавок. Слегка помятая, с несколькими загнутыми уголками страниц – явно личная копия.
– Я прочла твой роман, Такер. В прошлом году, когда клиентка из книжного, которым я управляла, попросила заказать ей экземпляр.
Опилки собрались в комок, и Такер сглотнул.
– Отлично.
– Не собираешься спросить, что я о нём думаю?
– Полагаю, ты сама всё расскажешь без подсказок. Люди обычно так и поступают.
– И наверняка либо хвалят, либо ругают, в зависимости от обстоятельств. И зная о твоём отношении к приватности, предполагаю, это одна из причин, по которым ты используешь псевдоним.
– И ты права.

– А ещё одна, – она склонила голову, – желание отделить себя от деда.
– Два из двух. Мне не нужны его деньги и точно не нужно его имя.
Сара мгновение помолчала.
– Я настолько зауважала тебя сейчас, что хочу продолжить поцелуй с того места, на котором мы остановились.
– Это же торговое заведение, – напомнил Такер. – Но моя кровать чуть позже совершенно свободна.
– Я сказала «поцелуй».
– Я весьма хорош в расшифровке контекста.
Она постучала длинным изящным пальцем по книге:
– Ты весьма хорош и в его описании. Подтекст «Сердца» в том, что жизнь очень часто нерадостна, подчас несправедлива.

– Плохое случается. Имеет значение то, как ты с этим справляешься.
– Смерть Джолин разбила мне сердце.
– Хэнку тоже. – И оставила несколько шрамов на сердце Такера. – С обоими жизнь обошлась круто.
– Сначала война не давала им сойтись, и Джолин, беременная от Хэнка, вышла за другого. Его почти убили, она поверила в его смерть, а Хэнк вернулся раненым, психически и эмоционально. Он нищий и бездомный. Джолин находит его на улице…
– Я в курсе сюжета, Рыжик.
– Но они прошли сквозь все испытания – их узы не разрушились. А потом её убил муж.
– А Хэнк, – продолжил Такер, чувствуя всплеск оборонительной досады, – смог подняться над обстоятельствами, над горем и воспитать их общего сына.
– Синдром «женщин в холодильниках». [1]

«Женщин в…»
– Это что ещё за ерунда?
– Ну, технически это термин из комиксов, а вообще он обозначает смерть героини как сюжетный приём. Он используется как катализатор роста главного героя, который в принципе весь такой благополучный, кроме, понятное дело, смерти героини.
Такер подумал о часах – сотнях и сотнях часов, – потраченных на рукопись. О бесчисленных отказах, бесконечных правках. О тех моментах, когда хотелось побиться головой о клавиатуру. Или разбить клавиатуру о стену.
А ещё о четырёх годах, потребовавшихся, чтобы прорубиться сквозь чепуху, капризы и жёсткие ограничения издательств.
– Возможно, тебе стоит сузить круг чтения до «Диснея».

Сара устало выдохнула:
– Так по-мужски. Если есть счастливый конец, значит, это сказка. Мне нравится твоя книга, Такер. Очень. Ты талантливый писатель. Я не держу «Сердце» на витрине, так как с деловой точки зрения хочется, чтобы непроданных товаров было как можно меньше. В пляжный сезон женские романы и триллеры продавать легче. И как ты заметил, ты начинающий автор. Что до меня лично, «Сердце»… что ж, хоть оно и понравилась мне, перечитывать не планировала, потому что было грустно. Но твою следующую книгу я уже заказала. Первые рецензии на неё хороши.
Такер не знал, чувствовать ли раздражение, благодарность или боль от критики.
– Ладно.
– Забавно, что искусство писателя не отражается в его устной речи. И кстати… – Перевернув книгу, Сара указала на фото, от которого Такера до сих пор бросало в дрожь. С этой глупой улыбочкой он выглядел как продавец подержанных тачек. – Виктория – та ещё дрянь.

– Кто?
– Больше очков в твою пользу. Виктория Хоубейкер – бывшая Харлана. Та, что вчера липла к тебе после моего ухода.
– А-а-а. – Горячая блондиночка, которая ничуть ему не понравилась. Всё напоказ, никакого подтекста.
– Она никак не могла опознать тебя по фото. – Сара говорила с ядовитой интонацией, удивившей и взволновавшей его прошлой ночью. – Ты не хмуришься, чисто выбрит, и кто-то явно придержал тебя и остриг, как барашка. Не знай я подробностей, подумала бы, что ты цивилизованный. А если Тори и прочла твою книгу, то лишь потому, что изучала твоё прошлое и пронюхала об авторстве.
– И зачем ей это? – Такер потянулся за кофе, но Сара выхватила чашку. – Я же пил!

– Уже остыл. – Сара налила свежий, лишая его повода пожаловаться. – Затем, что ты – Петтигрю. А она – жаба, охотящаяся за кошельками.
– Этот источник питания уже отрезан.
– Она либо не в курсе, либо уверена, что сможет помочь и убедить тебя наладить отношения с дедом. А потом и внедриться в семью.
Такер вгляделся в лицо Сары.
– Да ты не шутишь.
– Спроси у Элли, как Виктория поступила с Харланом.
– Я лучше с тобой потолкую. И не о Виктории. Ручка?

– Что?
– У тебя есть ручка?
– Конечно.
С озадаченным видом Сара достала из-под прилавка ручку. Такер огляделся, выудил из корзинки бумажную прихватку для стакана и, накарябав телефонный номер, протянул ей.
– Что это?
– А на что похоже? Я не всегда бываю близко, но если тебе интересно продолжить с того, на чём мы остановились, просто напиши сообщение.
– Приглашение потрахаться. Как романтично.
– Хочешь романтики – читай роман. Хочешь, чтобы пальчики поджимались, знаешь, как меня найти. А что с рукой?

– Что?
– С твоей рукой. – Он указал на повязку.
– Ах, это. – Сара нахмурилась. – Дармоед выскочил на улицу прошлой ночью, я нашла его в кустах. Он меня расцарапал. Думаю, испугался бури.
Такер проглотил мнение о её вредном питомце и, повернувшись на звук открывшейся двери, увидел старшего брата Элли.
Уиллис Хоубейкер сосредоточился на Такере.
– Доброго утра, Сара. Петтигрю. – Глаза копа сузились. – Ты-то мне и нужен.

Уилл прокусил корочку сахарной глазури на верхушке маффина и вгрызся в толстый кусок фрукта под ней.
И ощутил вкус детства. Никто не пёк черничные маффины лучше Джози.
Он предпочёл старую добрую классику более заманчивому дежурному блюду. Это довольно хорошо его характеризовало. Уилл был гранитной глыбой в семье из полированного мрамора. Совсем не такой элегантный, далеко не такой гладенький. Но, как ему нравилось думать, надёжный как фундамент.
Хотя хватит о себе.
Уилл посмотрел на мужчину напротив, занявшего собой почти весь угол, в который втиснули их небольшой столик. Мужчину, чьё прибытие должно было взбаламутить их болотце.

– И как тебе жизнь в маленьком городе?
– Вполне себе.
– Для тебя это серьёзная перемена.
– Можно и так сказать.
Уилл прожевал. Проглотил. Кивнул на лицо Такера:
– Красивый глаз.
– Бывало и хуже. И я не собираюсь выдвигать обвинения.
Итак, всё придётся вытягивать клещами. Ладно. Уиллу не впервой. Множество арестованных им людей пользовались пресловутым правом хранить молчание, другие же при встрече с копами впадали в панику и затыкались.

Этот конкретный экземпляр, кажется, просто не любил пустую болтовню. Если ему есть что сказать, скажет. Если сказать нужно тебе, говори и не трать понапрасну его время.
Качество типичное для янки и всё же достойное уважения. И вместо разглагольствований о жаре, городской политике или приближающемся сезоне ураганов Уилл перешёл прямо к делу:
– Как ты находишь арендаторов?
– Прости?
– Твой дом. Ещё пару месяцев назад ты его сдавал. Сколько уже… лет двадцать?
– Почти. – Такер поколебался, но и итоге что-то заставило его продолжить – возможно, любопытство. – Я учился в государственных школах – далеко не самых лучших. А когда перешёл в старшие классы, мама твёрдо вознамерилась отправить меня в частную. Даже с учётом стипендии и её заработка мы нуждались в деньгах.

Уилл кивнул. Он уже и сам сделал выводы, понаблюдав, порасспрашивав и выяснив, что Такера растили без помощи деда. Собственно, это одна из причин, по которым Уилл сегодня его искал.
– И как твоя мать решила сдать дом?
– К чему ты ведёшь? – Судя по холодному тону, готовность Петтигрю сотрудничать улетучилась.
– Блаженство, – протянул Уилл, прожевав последний кусочек маффина и отряхнув руки. – Эту женщину следовало бы причислить к лику святых. А веду я к тому, – вернулся он к теме, – что ни разу за прошедшие десятилетия ни в местной газете, ни на форуме в сети, если говорить о недавнем времени, ваши объявления о сдаче жилья не мелькали. Да и вообще нигде, насколько мне известно.

Такер отхлебнул кофе. Серые глаза, изучавшие Уилла поверх чашки, были одновременно сердитыми и внимательными.
– Думаю, ты уже нашёл объяснение этому недоразумению.
– Работа полицейского – кладезь новых умопомрачительных способов убить время. – Уилл откинулся на спинку стула и, убедившись, что Элли и Сара заняты обслуживанием другой парочки субботних клиентов, положил руки на стол. – Спрашиваю я из-за того, что сообщила мне в ту ночь Сара. Джонас Линвиль сказал ей, дескать, им с братом «обещали» твой дом. Довольно странная формулировка, но в тот момент я не обратил на неё внимания. Ситуация особая, когда сосредоточен на другом, легко можно недопонять, не вникнуть как следует в слова. Однако когда я снова поговорил с Руфусом – это владелец скобяной лавки, – он сказал почти то же самое. Конечно, дело невеликое, люди частенько несут чушь. Но такой уж у меня характер, что всё это кажется подозрительным, особенно в связи с исчезновением Джонаса.

– Хочешь сказать, этот трусливый ублюдок сбежал из города?
Очень показательно, что первой реакцией Такера стала досада.
– Без понятия, сбежал ли, но точно залёг на дно. Хотя, подозреваю, всё равно вернётся. Цыпляток всегда тянет на родимый насест. Вот мне и интересно, с чего он вдруг решил устроить свой насест в твоём доме?
– А я знаю?
– И я не знаю, знаешь ли ты. Потому и спросил.
Такер мгновение поколебался и скопировал позу Уилла.

– Слушай, для решения вопроса об аренде мама связалась с юристом. Недвижимость в доверительной собственности, так что пришлось повозиться. Он решил всё при помощи какой-то управляющей компании, «Санрайз-что-то-там». Честно говоря, я не в курсе подробностей. Пока чеки приходили вовремя, остальное меня не волновало. О проблеме я узнал, когда связался с адвокатом, сообщил ему, что собираюсь приехать на Юг, и потребовал отчёт о состоянии имущества. И тогда же велел выселить жильцов. Не хотел, чтобы до моего приезда они причинили ещё больше вреда. Я не знаю, как компания нашла этих идиотов или какие условия обсуждались.
– А чеки? Они приходили непосредственно от арендаторов или через управляющую компанию?
– Юрист присылал. Пришлось заплатить дополнительно, но мы хотели, чтобы всё полностью соответствовало закону.

Уилл мысленно провёл прямую к другой точке. На таком расстоянии легче лёгкого не дать левой руке выяснить, что правая облажалась.
– Почему это так важно?
– «Санрайз Ренталз». Управляющая компания, услугами которой ты пользовался. Дело в том, что ею владеет «Ривер Холдингс».
Такер выглядел озадаченным. Разумеется, мог и притворяться, но логика и имеющиеся факты подсказывали, что он не вступал в сговор с Карлтоном.
– Корпорация твоего деда, – пояснил Уилл.
Такер открыл рот. Закрыл. Сел прямо и потряс головой:
– Ну разумеется. – И выругался сквозь зубы. – Почему я не удивлен?

Уилл подумывал уйти. Он уже выяснил всё, что хотел – по крайней мере, частично, – и как человек осторожный предпочитал соединить все точки, прежде чем озвучивать выводы. Но ещё он доверял своим инстинктам. И сейчас они твердили, что Такер Петтигрю может стать… кем-то вроде союзника. К тому же при желании он и сам в силах раскопать то, что Уилл собирался ему рассказать.
– «Ривер Холдингс» недавно приобрела кусок набережной у семьи Линвиль.
– Неудивительно. Ему нравится скупать землю, особенно если она ценная.

– В том-то и проблема. – Это обстоятельство стояло Уиллу поперёк горла. – До недавнего времени юридически это была жилая зона, не слишком подходящая для кого-либо, кроме Линвилей и комаров. Городской совет пересмотрел статус земли и поставил пометку «для смешанного использования», но даже тогда её ценность не повысилась настолько, чтобы люди дрались за право выкупа. Самое интересное, землю снова приписали к Литтл Джон Крик. А теперь внимание – на другой стороне Литтл Джон Крик есть приличных размеров участок, пущенный под развитие. Около двухсот новеньких домов, некоторые отданы под коммерцию. Инфраструктуру уже начали делать, и всё шло хорошо, но вдруг возникла проблема – как вести главную дорогу. Там целая куча юридических деталей, которыми я не хочу тебя обременять, достаточно сказать, что развитие участка быстренько свернули. Инвесторы пострадали, а когда случился обвал экономики, всё стало ещё хуже. Выплатив по кредитам, они чуть ли не последней рубашки лишились.

– И?
– Одним из главных инвесторов был мой брат.
Уилл наблюдал, как собеседник складывает в уме детали.
– Так вот что он имел в виду, заявляя, будто, я получу то, что по праву принадлежит вам. – Такер грустно хохотнул, поднял руку. – Нет. Не говори. И теперь мой дед завладел единственным куском земли, через который можно провести дорогу.
– Именно.
– Куском, ради изменения статуса которого он, скорее всего, дал взятку городскому совету.
– Уверен, это были просто «вклады в кампанию».
– Куском, который он наверняка выцыганил у говнюков Линвилей, используя мой дом как стимул.

– Это просто предположение.
– Ну да. – Такер провёл ладонью по сильно заросшему лицу. – Не уверен, что ты хочешь от меня услышать. Боже, я так сожалею, что мой засранец дед надул твоего братца? Это, конечно, поможет. А нельзя привлечь его за мошенничество или типа того?
– На данный момент, даже если я найду Джонаса Линвиля, вряд ли он захочет говорить. А если и захочет, ничего кроме его слов к делу не пришьёшь. Твой дед слишком умён, чтобы оставлять бумажный след. В любом случае у меня нет оснований для проверки контракта.
– У меня есть. – Уилл вскинул брови, и Такер добавил: – Ты же хочешь посмотреть мои копии документов.
– Ну, коли ты сам предложил…

У Такера вырвался смешок.
– Говорю же, у меня на руках обычный контракт аренды. Но гляди на здоровье, вдруг я что упустил.
– Буду очень признателен.
– Один вопрос. С чего ты взял, что я ни при чем?
– А каким образом вскрылось нарушение обязанностей доверительным собственником?
Такер округлил глаза:
– Даже не собираюсь спрашивать.
– Моя информационная сеть очень велика и может глубоко проникнуть.
– Знаешь, если дед пообещал дом Линвилям, а я их выселил, просто удивительно, почему они не орут о предательстве.

Уилл тоже об этом думал.
– Моё мнение? Они знали, что сделка грязновата. А если и не знали, не те они люди, чтобы обделывать делишки законным путём.
– Иными словами, мне нужно начинать беречь задницу. – Такер посмотрел в сторону прилавка.
– Вдобавок к попке Сары? – Он нахмурился, и Уилл позволил губам сложиться в ухмылку: – Что? Я, по-твоему, слепой? Знал, что рано или поздно ты к ней подберёшься. Но… Такер? – Ухмылка стала ледяной. – Сара мне как сестра. Обидишь её – и Джонас Линвиль станет не единственной угрозой твоему заду.

[1] Троп придуман писательницей Гейл Симон во время онлайн дискуссии о комиксах с друзьями. Речь идёт об эпизоде из "Зелёного Фонаря", когда герой приходит домой и обнаруживает, что злодейский злодей убил его подружку и запихнул тело в холодильник. В комиксах смерть героини – довольно частый приём для продвижения сюжета.
_________________

Девочки, спасибо за редактуру и оформление )))

На личном фронте у Такера налаживается. А вот на семейно-деловом - осложняется... Не нравится мне вся эта бодяга с недвижимостью деда.
_________________

Спасибо большое за перевод, оформление и редактуру
___________________________________

Девочки, Спасибо за новую главу !

Поздравляю Вас, девочки !!!

_________________