Джена Шоуолтер "Неистовая страсть"

Mi-ka:

Спасибо за новую главу!

...

Irish:

Talita, Whitney, спасибо за продолжение!

Прозрел наконец.

Ну-ну. Вот только что признался себе, что Легион и коварная, и обманула, и смотрит на него совсем не так, как дочь. И тут же опять
подавай дочурку Легион...

...

lanes:

Talita, Whitney,Спасибо за продолжение!!!

...

LGA:

Алена, Оля, спасибо за новую главу!

Вот они и стали напарниками...Неплохо справились...вдвоем.
А Гнев такой трогательный, нежный к Оливии....и боли не выносит...надо же, а ведь демон.

...

Talita:

Анечка, Никандра, Angelin, Лена, Mi-ka, yganka, Ирина, Sarita, Лена, Галя, спасибо всем за поддержку темы, для нас это очень важно!

Дальше еще круче будет

Сила привычки?

...

ALino:

Спасибо за новую главу

...

tanij:

Большое спасибо за новую главу!!

...

Insomni:

Девочки,огромное спасибо за ваш труд и старание.

...

Малина Вареньевна:

Talita, Whitney - Спасибо!!!

Да... Навалилось всё и сразу на Аэрончика ...
Не знаю почему, но меня это рассмешило )))
Вот только вообразите эту сцену! Аэрон защищающий ангела от собственных друзей ....
Ой, мне это не нравиться... ой не нравиться!
Ведь демон раньше не чувствовал ранений! А что, если Аэрону плохо не из-за раны, а из-за того, что что-то не так с демоном?! ....

...

Беата-София:

Олечка, Алена, СПАСИБО за новую главу !!!!!

...

Talita:

 » Глава 17

Перевод - Talita, редактура - Whitney
Глава 17
Оторвав от подола своего одеяния полоску ткани и перевязав ею плечо Аэрона, Оливия вытащила один из кинжалов из ножен, прикрепленных к его лодыжке.
«Я защищу его. Любой ценой».
Так же, как он сам защитил ее. Ангел, пригнувшись, замерла возле воина, поджидая, когда же придут его друзья. Или Ловцы. Если кто-нибудь кроме Повелителей осмелится приблизиться, она, не колеблясь, бросится в атаку.
Никогда прежде Оливия не чувствовала себя настолько воинственной, уверенной в себе и в то же время настолько обеспокоенной – за мужчину, лежавшего рядом. В него и прежде стреляли, и она это видела. Его кололи, избивали, резали ножами, ранили стрелами. Но никогда Аэрон так не реагировал. Не бледнел, не стонал, не дрожал. Не истекал кровью, становясь все слабее и слабее.
Проходила минута за минутой, но состояние воина не менялось. Ну где же, во имя Небес, эти Повелители? Лучше им поспешить, и не только ради самого Аэрона. Если друзья станут выжидать слишком долго, то сгустятся сумерки, и проснется Скарлет. И она будет очень, очень рассержена.
Тогда точно никто не выживет.
С другой стороны, стоило Оливии покинуть крепость, как искусительный голос умолк и перестал настаивать, чтобы она сделала те ужасные – и в то же время сладкие – вещи. Хотя, вряд ли это обстоятельство можно считать обнадеживающим. Ни это, ни что-либо иное. Звери, что столь неожиданно заинтересовались их группой, теперь сгрудились среди цветов и кустов и, наверное, привлекали внимание случайных прохожих. Неужели они пытались держаться поближе к ней? Или к Аэрону? Оливия не могла припомнить, чтобы животные вообще приближались к воину, но и не могла поверить в то, что все эти белки, кролики, птицы, кошки и даже пес стремились именно к ней.

- Брысь! – прошептала она, не желая, чтобы звери пострадали, если и впрямь развяжется драка.
Но те не пошевелились. Наоборот, даже потихоньку подползли ближе. К ней. Значит, их действительно привлекала именно она. Но почему?
- Вы должны уйти…
Хрустнула ветка, и Оливия замолкла.
Собака зарычала, кошки зашипели, но никто не попытался удрать. Совсем наоборот, животные припали к земле, готовясь броситься в атаку.
Ангел сжала губы, каждый мускул ее тела застыл. Она даже дыхание задержала. Кто там? Повелители? Или Ловцы? Ее рука, сжимавшая кинжал, задрожала. «Ради Аэрона», - подумала она, пригибаясь к земле по примеру животных. Внезапно она обрадовалась, что зверьки не послушались и остались с ней.
Двое мужчин шагнули сквозь листву, и поначалу Оливия их не узнала. Она слишком настроилась драться, слишком преисполнилась решимости спасти мужчину, которого… любила? Но когда ангел бросилась на незваных гостей, пес одновременно ринулся вперед и впился зубами в цель.
- Ой! Отвали от меня, ты, идиот блохастый! – взвыл мужчина.
Оливия узнала голос – Уильям – но не успела вовремя опустить клинок, слишком разогнавшись и продолжая двигаться по инерции. За секунду до удара твердая рука перехватила ее запястье и дернула в сторону, чтобы утихомирить девушку.
- Эй-эй, Лив, - со смехом окликнул второй мужчина. Его голос тоже был ей знаком. Парис. – Я ведь могу звать тебя Лив, да? Отдай кинжал, ладно?
У ангела словно гора с плеч рухнула. Оливия выпустила кинжал.
- А теперь вели этому придурку отпустить меня! – закричал Уильям.
- Это мои друзья, - объяснила она псу. – Теперь мне ничто не угрожает.
Собака отпустила лодыжку Уильяма, и все животные разбежались, словно только этого и ждали – заверения в ее безопасности.
Ну что за лапочки!
- Спасибо! – с благодарностью крикнула она им вслед.
- Теперь, когда Уильяма должным образом поприветствовали, - снова рассмеялся Парис, - нам пора приниматься за работу. – Тревога омрачила его прекрасное лицо, когда воин заметил Аэрона. Парис наклонился, подсунул руки под все еще пребывающего без сознания друга и перекинул его через плечо. – И долго он так?
- Слишком долго.
Уильям похромал к Скарлет и проделал то же самое – только устроил ее в своих объятиях так, будто она была драгоценным сокровищем.
- По крайней мере, моя ноша посимпатичнее.
- Ага, удачи тебе с ней, - отозвался Парис. – Пожалуй, в итоге мне все-таки больше повезло. Предположительно она одержима Ночными Кошмарами.
Уильям закатил глаза.
- И что, это плохо?
- Ну, если тебя не устраивает, что твои яйца по-прежнему при тебе – то да, наверное, это плохо.
- Иди к папочке, - проворковал Уильям, сжимая Скарлет покрепче.
Оливия слушала их шутливую перепалку, крутя головой туда-сюда.
- Хватит. Вообще-то сюда приходили Ловцы. Здесь опасно. Более того, что-то не так с Аэроном. Я хочу поскорее уложить его в кровать.
- Конечно-конечно, - кивнул Уильям. – Мы с самого начала это знали. Но с этими забавами тебе придется подождать, пока он не проснется. Хотя, когда закончишь с ним, я с удовольствием сам тобой займусь. Покажу, что такое быть с тем, кто знает свое дело… ну и все такое.

Оливия сжала кулаки. Он что, ничего не воспринимает всерьез?
- Мы припарковались там, - кивнул в сторону Парис.
Ну наконец-то.
- Идем.
Вместе они пробрались сквозь кусты, и каждый воин держался настороже. За секунду Парис и Уильям словно превратились в совершенно других людей. В укрытии они подшучивали друг над другом, дразнили Оливию по поводу ее желания оказаться в постели с Аэроном. Но теперь они были солдатами, жесткими и способными на все.
Так часто ангел наблюдала ту же перемену в Аэроне. Но до сегодняшнего дня ей не доводилось по-настоящему оценить это качество.
Аэрон. Храбрый, раненый Аэрон. Когда истекут девять дней, и его отнимут у нее, куда она пойдет? Что станет делать? Вряд ли Повелители пригласят ее остаться с ними. Да и захотела бы она сама жить в крепости? Аэрона там больше не будет, а воспоминания о нем станут дразнить ее из каждого угла.
Уже второй раз Оливия обнаружила, что грустит: у них с Аэроном так мало времени! Может, есть способ спасти его. Может, они все-таки смогут быть вместе вечно. Да. Конечно же. Ее Бог – творец любви. На самом деле, ее Бог и есть любовь. Он захочет, чтобы два любящих друг друга человека были вместе. Ведь так?
Но Оливия еще сомневалась, действительно ли она по-настоящему любит Аэрона? Восхищалась им – да. Желала его самого, жаждала его прикосновений – о, да. «Но согласилась бы я умереть вместо него?» - снова задалась вопросом Оливия. И снова она не могла ответить наверняка. Ангел отдала все, чтобы быть с ним – все, кроме собственной жизни.
Смогла бы она?
Вдобавок, умерев за Аэрона, Оливия также умерла бы за Легион. Потому что знала: Аэрон не был бы счастлив без своей маленькой – теперь вообще-то уже большой – деспотши. А если воин останется в живых, то ангел, конечно же, желала бы ему счастья. И все же перспектива умереть за какого-то лживого, вероломного, плохо воспитанного ребенка… не очень-то радовала.
Более того, для такого поступка Аэрон должен любить саму Оливию. А сейчас он точно не питал к ней нежных чувств.
Ангел вздохнула и забралась во внедорожник. Воина положили на заднее сиденье, и она устроила его голову у себя на коленях. Парис сел за руль, а Уильям плюхнулся на пассажирское место, не выпуская из рук Скарлет. Оливия впервые ехала на машине. Прежде она с нетерпением ждала такой возможности, но сейчас ей было все равно. В голове царил полный разброд.
Она никогда не рассматривала смерть применительно к себе. Ну, не совсем так. Просто Оливия всегда была и знала, что всегда будет. А теперь она могла умереть. И даже не ради чьего-то спасения, а просто так, скажем, если ее собьет машина. И как к такому относиться? Ангел не знала. Она лишь знала, что умереть, так и не испытав всего задуманного – просто гадость какая-то! Но продолжать жить без Аэрона – куда хуже.
Оливия видела смерти тысяч, миллионов людей – и ни одна из них ее не затронула, ибо все они были лишь частью круга жизни. У всего на свете есть начало и конец. Может, поэтому мысль о неизбежной потере Аэрона поначалу не слишком-то и огорчала ангела. Его уход стал бы просто очередной смертью в длинной череде смертей, коим она была свидетелем.
Но теперь Оливия воспринимала это как личную трагедию. Ангел близко узнала воина, целовала его, пробовала на вкус. Испытала с ним высшее наслаждение. Спала в его объятиях, уютно устроившись сбоку. Аэрон защитил ее. Он мог бы сам спрятаться в этом гробу, но не стал так поступать. Воин укрыл внутри ее, Оливию, позаботившись о ее безопасности, а не о собственной.
Получается, он готов был умереть за нее. Но почему? Оливия по-прежнему не испытывала иллюзий, будто Аэрон ее любит.
Она снова тяжело вздохнула и провела ладонью по его голове. Коротко подстриженные волосы покалывали ей руку. Ангел решила, что чуть позже позовет Лисандра. Расспросит его обо всем этом – и заодно выяснит, зачем он прежде прилетал к Аэрону. Наставник не сможет ей солгать. И если его ответ огорчит ее, уничтожит всякую надежду на будущее с этим замечательным мужчиной, то она… что? Оливия сглотнула.
- Нам нельзя оставлять Джилли у нее дома, - внезапно произнес Уильям, отвлекая ангела от ее мыслей. – Теперь, когда враги вьются вокруг точно мухи, это опасно.
- Во-первых, Аэрона нужно поскорее доставить домой. Во-вторых, ей лучше держаться там, отдельно от нас. – Парис отрегулировал зеркало заднего вида, поглядывая то вперед, то назад. – Ловцы и понятия не имеют…
Уильям хлопнул рукой по разделявшей их консоли.
- Вынужден не согласиться, Секс. Они знали про Скарлет, а разве мы с ней контактировали? Да почти что нет. А сколько нас связывает с Джилли? Слишком многое. А раз Рея присоединилась к команде Молчунов, то нам нельзя оставлять Джилли саму по себе. Кроме того, Аэрон бессмертный. Он продержится. Поэтому повторю: нам нельзя оставлять Джилли одну.
- Дерьмо. Ты прав.
- Я всегда прав.
- Мы заберем ее по дороге в крепость.
- Она, должно быть, в школе, - сообщил Уильям. Парис выругался и совершил разворот в неположенном месте. Шины завизжали.

Оливия собиралась было запротестовать. Ей хотелось доставить Аэрона в безопасное место и оказать ему помощь как можно скорее, но мужчины были правы. Джилли смертная, ее нужно защитить.
- Дерьмо, - повторил Парис. – Она в Будапештской Международной Американской Школе, а это находится в кампусе Наджиковаси. По-моему. Придется сделать приличный крюк.
- Оно того стоит.
В голосе Уильяма появлялась странная нежность, когда он говорил о девушке. Хотя для него она была слишком юной. Не только для него, но для любого в крепости. Если Оливии придется отгонять воина от Джилли, то ему не понравятся методы ангела. Они включали в себя нож и небольшой пластиковый пакет.
«Принимаешь жизнь воина, то, от чего некогда так легко отказалась?»
- Сомневаюсь, что Джилли нам обрадуется, - заметил Парис.
- Говори за себя. Если верить Анье, Джилли на меня запала. - Кажется, Уильям этим гордился.
- Она еще ребенок, - напомнила ему Оливия.
«Плевать, воин я или нет, но честное слово, вот одолжу у Аэрона один из его ножей…»
Уильям развернулся на сиденье, практически не потревожив Скарлет. Его губы изогнулись в порочной улыбке.
- Знаю, но когда дело касается моей привлекательности, возраст не важен. И пол тоже. Я неотразим.
- Каковы твои намерения касательно Джилли?
Он закатил глаза.
- Да нет у меня никаких намерений. Мне нравится, когда мной восхищаются, а ей нравится восхищаться мной. И не более того.
- Хорошо. – Оливия не услышала в его голосе лжи. Но тем не менее, рисковать было нельзя. Уж тем более благополучием Джилли. – У нее была трудная жизнь. Муж ее матери… кое-что с ней сделал. – Наверное, не стоило выбалтывать секреты Джилли, но Оливия знала, как воспоминания отравляли душу девушки. Может, если наконец-то поведать о них, это станет первым шагом к выздоровлению? – Она рассказала маме, но та отказалась ей верить. Даже обвинила Джилли в попытке разрушить ее новую прекрасную жизнь.
- Да, мы знаем, - мягко ответил Парис. – Даника нам говорила.
- А мне – нет! – Уильям повернулся обратно, однако Оливия успела заметить проблеск абсолютной, неразбавленной ярости на его лице. – А ты-то откуда знаешь?
- Когда-то мне было поручено о ней заботиться.
Остаток пути прошел в напряженном, тягостном молчании. Наконец, они повернули в какой-то пригородный район. Дома здесь казались замечательными и гостеприимными. Густые зеленые деревья окружали территорию; часть естественной ограды величественно вздымалась на холме.

Парис остановил машину на парковке и взглянул на Уильяма.
- Вернусь через минуту. Пригляди за багажом.
Но бессмертный, без предупреждения и позабыв о всякой осторожности, перекинул Скарлет на колени Парису так быстро, что тот ничего не успел поделать.
- Это я сейчас вернусь. Ты напугаешь Джилли, а я не собираюсь с этим разбираться. По крайней мере, не сегодня.
- Я не пугаю женщин. Я дарю им наслаждение. Кроме того, тебя нет в контрольном списке, а я есть.

Уильям закатил глаза – видимо, его излюбленное действие – и выбрался из машины.
- Можно подумать, меня это остановит. Ты видел мои глаза? Они такие возбуждающие. Стоит проверяющей в них взглянуть – и меня тут же внесут в контрольный список.
- Хватит хвастаться, поспеши, - не выдержала Оливия как раз, когда бессмертный захлопнул дверцу.
Тот поприветствовал ее усмешкой.
Ангел смотрела, как Уильям направился к школе, а сама водила пальцем по становившейся все горячее и горячее брови Аэрона. Воину не становилось лучше, его даже начало немного трясти. На брови выступил пот, а сам Повелитель Гнева закусил нижнюю губу.
Не зная, чем еще помочь, Оливия принялась напевать прекрасные умиротворяющие и исцеляющие мелодии. После нескольких аккордов из гимна Аэрон перестал дрожать, и его измученное лицо даже как-то немного смягчилось.
- Боги, - резко выдохнул Парис.
Оливия замолчала и посмотрела на него.
- Что? Что-то не так?
Аэрона снова начало трясти.
- Не останавливайся! – попросил Парис. – Кажется, я уже пристрастился к твоему пению и хочу еще.
- О. Спасибо. – Оливия начала новую серенаду.

А снаружи всевозможные животные выбирались из леса и приближались к машине. Аэрон вновь успокоился, а ангел едва не разрыдалась от радости.
Могла ли она умереть ради него? Оливия обвела пальцем одну из скелетообразных татуировок на скуле воина. Возможно.

* * *

Уильям стоял в главном кабинете школы, дожидаясь Джилли. Администратор уже ее позвала. Стоило ему представиться Парисом Лордом, как за девушкой тут же послали. Проблема со списком миновала.

Администратор оказалась невысокой, фигуристой, слегка за тридцать, с каштановыми волосами, уложенными в гладкий пучок, и карими глазами – теми самыми глазами, которыми она сейчас мысленно его раздевала. Все как всегда. Обычно Уильяма такое радовало. Но не сейчас. Ему просто хотелось утащить Джилли отсюда ко всем чертям. Ему нравилась эта маленькая нахалка, и он не успокоится, пока она не будет в безопасности.
Уильям и понятия не имел, что ее жизнь была настолько ужасна, и ему стало стыдно. Он же знал женщин. Да ему беглого взгляда хватало, чтобы выяснить о них всю подноготную. Так почему он не догадался о страданиях Джилли?
Ох уж эта ее долбанная мамаша и так называемый отчим! Они же должны были оберегать дочь! Ну, теперь с ней Уильям, и уж он-то убедится, что ничего подобного больше не произойдет. Бессмертный боролся с искушением перерезать глотки матери Джилли и ее отчиму. Может, преподнести девушке на Рождество их головы или что-то в этом роде?
- Вы отец Джилли? – поинтересовалась администратор. Она оставила свой пост и теперь устроилась у стойки напротив Уильяма.
Дерьмо. Он и не заметил, как она подошла. Так отвлекаться опасно.
- Брат, - ответил бессмертный, слегка обидевшись, что выглядит достаточно взрослым, чтобы иметь семнадцатилетнюю дочь.
Ну да, он разменял пару тысяч лет, но у него же ни морщинки, черт подери!
- О. Как мило, - она улыбнулась и протянула Уильяму листок бумаги. – Если захотите обсудить ее курс обучения, вот мой номер. Звоните в любое время.
- Я определенно свяжусь с вами. – Воин тоже улыбнулся, хотя в его случае улыбка была вымученной. Уильям сунул листок в карман, зная, что никогда не воспользуется предложением. – Образование – это так важно.
Это замечание заставило администратора захихикать, и бессмертный постарался не поморщиться в ответ.
Женщины. Одновременно и благословение, и проклятие. Секс ему нравился. Уильям нуждался в нем, жаждал его. Секс не с той женщиной привел его в тюрьму. Из-за секса с богиней, навещавшей его в заточении, воина выкинули с небес. Однако это не умерило его либидо. На самом деле, ничто не могло умерить его либидо. Даже нависшее над головой проклятие.
Однажды необычайно красивая и могущественная женщина соблазнит Уильяма. Однажды эта женщина обманом заставит его влюбиться в себя. Однажды эта женщина его поработит. А затем она же и убьет его.
Это уже было предсказано.
Вполне возможно – ладно, не так уж и возможно – бессмертный мог бы избегать всех женщин на свете и избавить себя от смертного приговора. Но даже это не спасло бы его. Об этом тоже говорилось в пророчестве: избегая женщин и секса, Уильям лишь обрек бы себя на скорейшую и гораздо более мучительную смерть.
Единственный способ остановить эту безымянную женщину и разрушить проклятье хранился в книге. Книге, которую было почти невозможно расшифровать, так что ему пока не удалось найти путь к спасению. Да к тому же теперь книгой владела чертова младшая богиня Анархии и возвращала ему украденное по одной жалкой странице. Уильям возненавидел бы Анью за подобное, если бы так чертовски сильно ее не любил.
Они несколько сотен лет просидели в Тартаре в соседних камерах. И лишь благодаря ее остроумию воин не рехнулся.
- Уильям? – внезапно раздался хрипловатый голос Джилли.
Воин развернулся… и вот она, стоит в конце длинного коридора. Стройная, с темными волосами, темными глазами и гораздо более… мудрая, чем положено быть девушке в ее возрасте. Вероятно, это и был ключ номер один к разгадке.
Возможно, Уильям чувствовал это, но не хотел признавать.
Джилли одела джинсы, футболку и кеды со спрятанным в подошве отслеживающим устройством, хотя о нем она даже не подозревала. Девушка собрала волосы в хвост, а на ее лице не было ни грамма косметики.

Но, похоже, парня рядом с ней это не волновало. Он пялился на нее так, будто его загипнотизировали. Но, услышав имя Уильяма, парень нахмурился. А проследив за взглядом Джилли и увидев, к кому она обращалась, нахмурился сильнее и побледнел.
Бойфренд? Или потенциальный бойфренд?
Кому-то нужно это прекратить. Джилли слишком юна, у нее слишком тяжелое прошлое. Ей нужно побыть одной. Пока ей не стукнет, по крайней мере, сорок.
- Эй, милашка, - окликнул Уильям, подзывая ее пальцем.
Улыбнувшись, Джилли ринулась к нему и через мгновение оказалась в объятиях воина. Бессмертный сжал ее покрепче, прежде чем перехватить запястья девушки и мягко отстранить. Может, она ему и нравилась, может, он и хотел для нее лучшего, но воин больше не собирался поощрять ее влюбленность.
- Что ты здесь делаешь? – спросила Джилли.
Парень, с которым она пришла, немного подвинулся за ее спиной. Для подростка он был высоким – чуть выше плеча Уильяма – с каштановыми волосами и голубыми глазами.

- Ты кто? – бесцеремонно поинтересовался воин.
- К-Корбин, сэр.
- Что за имя такое – Корбин Сэр? И если ты когда-либо обидишь Джилли, клянусь богами, я лично…
Девушка похлопала Уильяма по плечу.
- Перестань. Кори – мой друг. Он просто хотел удостовериться, что я без проблем доберусь до офиса.
- Просто замечательно, - отозвался Уильям, не сводя прищуренных глаз с парня. – До тех пор, пока он думает только о твоей защите.
Корбин оттянул воротник своей рубашки.
- Вы ее… бойфренд или что-то вроде того?
- Брат, - ответил Уильям, в то время как Джилли сказала: «Да».
Воин наконец перевел взгляд обратно на девушку и поднял бровь. Да? Тогда им следует поговорить. Хотя, наверное, попозже. От ответа Джилли что-то сжалось у него в груди. И сперва бессмертный выяснит, что же значила такая его реакция.
- Так почему ты здесь? – снова спросила Джилли, покраснев.
Уильяму не понравилось, что он поставил ее в неловкое положение, но помочь он ничем не мог.
- Аэрон пострадал. В городе неспокойно, и мы хотели, чтобы ты пожила вместе со всеми в крепости, пока все не уляжется.
- Аэрон? – переспросил Корбин.
- Еще один брат, - проинформировал его Уильям.
Глаза парня расширились.
- И сколько же у тебя братьев?
- Много, - устало вздохнула Джилли. – А ты тоже будешь там, Лиам? В крепости?
Лиам. Прозвище, что она ему дала. Когда-то оно ему нравилось. А теперь он видел в этом проявление ласки, которым оно и являлось. О, да. Им определенно стоит поговорить. Ох уж его чертова неотразимость!
- Да, я буду там. Пойдем домой, милашка. Аэрон в машине, и ему срочно нужен врач.
Несмотря на свою боязнь Повелителей, Джилли побледнела от волнения, схватила Уильяма за руку и потащила к выходу из здания.
- Пока, Кори, - крикнула она через плечо.
- Пока, - отозвался парень. Звук получился немного высоковатым.
Уильям заметил «Эскаладу», но не разглядел Оливию сквозь тонированное стекло в отличие от чертовой уймы оленей, столпившихся вокруг машины. Тем не менее, ему не нужно было видеть ее лицо, чтобы понять: если им не удастся довезти Аэрона в крепость в целости и сохранности, то ангел, несмотря на всю свою доброту, превратится в кипящий котел женской ярости. Она таилась в ее глазах, эта бурлящая, неодолимая страсть, готовая вот-вот выплеснуться наружу. Может, Оливия сама не подозревала, что способна на такое, но Уильям-то знал, потому что, в отличие от его тупости с Джилли, понял все мечты ангела, ее страхи и желания с того самого момента, как впервые увидел ее.
Аэрон был для Оливии всем. Если он умрет, даже боги не смогут укротить ее ярость.

...

Tricia:

Большое спасибо за продолжение!

...

Irish:

Talita, Whitney, спасибо за продолжение!

...

Angelin:

Talita, Whitney СПАСИБО ЗА НОВУЮ ГЛАВУ!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!Иллюстрации-выше всяких похвал

...

lubonka:

Talita, Whitney, спасибо большое!!!

...