Святки в поместье "Наливай"

- Хорошо, спасибо. А вам? Клопы? Как ужасно! Нет, мне не беспокоили.

- Как здорово! - вырвалось у меня. Я покраснела и опустила глаза. - Но не знаю поеду ли, мигрени, - печально сообщила Платону я.
Поеду на коне!

Вошла какая-то незнакомая барышня.
- Доброе утро! - улыбнулась ей я. - Я Гликерия, племянница Евлампия Марковича, - представилась я.
_________________

- Ничего от вас не скроешь, дядя. Недаром мужа найти предложили. Неделю назад один жених уже в гостиной сидел, да вот беда, занемог малость после обеда, - усмехнулась, злости не скрывая, - не успел посвататься.
А теперь вот граф решил мне другого жениха найти, у соседа на Святках гости будут молодые да неженатые. Я не поехала, к вам ушла. Подумать хочу, да решить, как сердце подскажет. Матушка ведь сама выбрала.



А в табор и хотела бы, да не вернусь. Не прижиться уже, хоть и похожа на матушку. Гаджо воспитали, с ними мне и жить.
_________________

В ответ на мои излияния она мило так покраснела - не только щеки, но и шейка, и грудь... Лишь один Бог знает, как хотелось мне проверить, где еще проявился сей румянец.

Я кивнул, растерянный и не способный пока ответить.
Эта женщина, sette famme, она будила во мне нечто дикое, голодное. То, что я предпочел бы спрятать в закоулках парижских борделей.
Но я был и обескуражен. Что она хотела от меня? Почему я? Я, который совершенно осознанно старался вызвать у людей порицание, всем своим существом говорящий о необычной самобытности...
Она же не знала о моем титуле. Я не назвал его. Почему она обратила свое внимание на меня?
Почему-то мне неприменно нужно было это выяснить.
- Bien, madame, хорошо, - я наконец кивнул. - Только мне нужно переодеться. Я не могу появиться в обществе в таком виде. Позволите присоедениться к вам в столовой? Или хотите где-то подождать?
_________________

О, еще одна дама почтила нас своим обществом. И опять я сплоховал - пока вскочить собирался, барышня уже и села.

- Доброе утро, барышня, замечательно спалось. Место сие для меня не новое, потому что сосед я ближайший Наливаев и часто здесь гостевать изволю. А ВЫ как почивали? Клопы не донимали ли? Или блохи? - Спросил девицу и обратился опять к Гликерии.



- О, я замечательно почивать изволил. Перины мягкие, в спаленке натоплено. Хорошо отдохнул, а потом снегом натерся - сон как рукой сняло.

- Да какие мигрени у столь юной особы? Поедем, право слово, на морозе всякая мигрень и пройдет. На чистом-то воздухе. Представил себе барышню в амазонке да на коне - аж дух захватило. - Если у Вас нет амазонки с собой, сейчас у кого брюки спросим, да под юбку наденете и по мужски. Наверняка папенька научил, - тихо добавил я, чтобы не смущать барышню излишними подробностями ее туалета.
_________________

Я улыбнулась. Снегом.

Я закашлялась. По-мужски!?
Меня же узнают тогда!
- Папенька не научил, - скромно сообщила я и опустила глаза.
_________________

-Здравствуйте, Я Маргарита Казанцева, соседка Вашего дядюшки.-улыбнулась я девушке.

-У меня клопов не было. А у кого-то завелись? Я что-то не слыхала вчера-устала сильно и после театра спать пошла.
_________________

- О, мы с маменькой и папенькой тоже тут неподалеку живем. Очень рада познакомиться!
_________________

 » Между прочим "История Русской охоты"

История русской псовой охоты, и в первую очередь с борзыми и гончими, – одна из важнейших страниц прошлого нашего Отечества, неотделимого от культуры, традиций, обычаев и нравов русского общества. В самом названии «русская псовая борзая» звучит широта и приволье российских просторов, звучит древность этой уникальной породы: «псовая» – псовина (устар.) шерсть; «борзая» – резвая, то есть быстробегущая. Псовая охота, с её многовековыми традициями, представляет собой целый пласт не только русской – мировой истории и культуры.

Благодаря художественным произведениям Пушкина, Толстого, Дриянского, Мачеварианова, научным трудам Губина, Розена, Сабанеева, Реута, Кишенского и других сохранились живописные и подробные картины старых национальных охот, написанные самобытным языком, живо передающим все страсти, которые кипели когда-то при травле зверя грациозными борзыми, стремительными гончими, лихими грейхаундами.
Ещё в древнейших русских источниках мы встречаем слово «лов». В «Начальной летописи», датированной 1071 годом сказано, что князь Всеволод под Вышгородом в лесах «деял звериные ловы, заметал тенета». В поучении Владимира Мономаха говорится, что всю жизнь он трудился «ловы дея», «сам содержал ловчий наряд», т. е. охоту – конюшню ястребов и соколов. В летописях есть указания на то, что уже в ХII веке при Владимире Мономахе «зверей травили псами».

Первыми европейцами, увидевшими диковинных русских охотничьих собак, стали французы, привёзшие в XI веке в Париж не только новую невесту своего короля Генриха I – Анну Ярославну, дочь киевского Великого князя, но и трёх псовых борзых.
Страстным псовым охотником был Василий III, ходивший с собаками на зайца. Когда охота складывалась не совсем удачно, он отводил душу садками (по подсадному зайцу). В таких садках принимало участие до 300 всадников. В 1509 году Василий III сформировал при дворе особый Ловчий приказ, в ведении которого состояли «всякие потешные собаки, борзые, гончие» и из которого в дар датскому королю Христиану II отправил несколько своих борзых.

Сын Василия III – Иван Грозный, как и его отец, любил псовую охоту и соблюдал ту же людность и пышность в её организации.
После окончания Смуты новый царь Михаил Фёдорович столкнулся с неожиданной проблемой – в его Ловчем приказе не оказалось ни одной собаки. Часть погибла во время оккупации Москвы поляками, другая была увезена отступающими шляхтичами. Пришлось в 1619 году посылать «двух охотников и трёх конных псарей» в земли под Новгородом и Вологдой. Через пару лет жизнь на псарнях Ловчего приказа закипела с новой силой.

Сменивший на русском престоле Михаила Фёдоровича Алексей Михайлович тоже увлекался охотой. Любивший во всём стройный порядок, гармонию и «чин», Тишайший самолично написал в 1656 году подробное наставление для своих сокольников – «Урядник или Новое Уложение и устроение чина Сокольничьи пути». К периоду его царствования относится и появление на свет первой книги, посвящённой комплектной охоте – «Охотничий регул, принадлежащий до псовой охоты» (около 1635 года), написанной неким Христианом фон Лесиным.
Пётр Великий охотой не увлекался. Он вводил для дворянства иные, европейские забавы – ассамблеи с танцами и издал указ: «Около Москвы в ближних местах с людьми своими по полям и в них с псовой охотой чтоб не ездили».

Зато страстно болели и всецело посвящали себя псовой охоте Елизавета и Пётр II, уделяя ей немало времени и средств. При Петре II Императорская псарня состояла из 420 борзых, 200 гончих, а при собаках имелось 70 человек прислуги.
Отдавая дань моде, охота в России всё больше и больше становилась основным развлечением дворян и помещиков. К концу XVIII века появляются огромные псарни, в которых насчитывалось тысячи собак. Л. П. Сабанеев об этом пишет: «В те времена почти каждый самостоятельный помещик, подмосковных губерний в особенности, вменял себе в обязанность держать борзых и гончих, иногда в значительном количестве – сотнями».
Значимость охот тогда была велика и с политической точки зрения. Во время них решались многие важные государственные и межгосударственные дела. С этой целью на звук охотничьего рога нередко приглашались иностранные послы, крупные дипломаты. От удачной охоты порой зависела судьба целого государства.
Значимость охот тогда была велика и с политической точки зрения. Во время них решались многие важные государственные и межгосударственные дела. С этой целью на звук охотничьего рога нередко приглашались иностранные послы, крупные дипломаты. От удачной охоты порой зависела судьба целого государства.
История русской псовой охоты хранит память о выдающихся знатoках-умельцах, артистах своего дела. Это Феопен Иванович из «Записок мелкотравчатого» Е. Э. Дриянского, Данило из романа Л. Н. Толстого «Война и мир», Акимка из повести Ф. А. Свечина «Две души», Леонтий из рассказа И. А. Бунина «Ловчий», известный на всю Россию царский ловчий В. Р. Диц, знаменитые доезжачие Першинской охоты Его Императорского Высочества Великого князя Николая Николаевича Романова – Ефим Алексанов и Михаил Мамкин, это таинственный маг и волшебник «Б» из рассказа Н. Н. Карамзина «Псовая охота», дельные гончатники из охоты К. В. Сумарокова, М. И. Алексеева и Н. П. Пахомова – Красов, Павлов, Милованов и Никитин и многие другие…
_________________

Как она хорошо улыбается, - подумал я, и тоже улыбнулся.


- Да ой ли? Ну тогда я научу. Хотите? Это гораздо удобнее, чем в амазонке, честное слово. Юбка-то небось есть широкая? А брюки мы найдет - пошлю Прошку Туполева найти и попросить у него.


- Да тетушка моя переполох устроила. То мопса ейного ловили, то клопов.
_________________

-Я тоже рада познакомится. Это хорошо. что недалеко живете.,-улыбнулась девушке.-Я недавно из-за границы вернулась и почти никого не знаю.

-Да?-я даже немного задумалась.-Не слышала. Только знаю как собачку ловили и все.
_________________

- Барышне негоже... - я похлопала ресницами.
Но уже немного хотелось сдаться...

- Да? Как интересно!
_________________

- Ну и хорошо, и ладушки, закусывает, да поторопитесь, на охоту скоро. Аль, не поедете?

-Да ой ли? Между своими-то? Чай тут все не чужие. Если не здесь, то где еще случай представится, - продолжал я уговоры, чувствуя, что еще немного, и девушка сдастся.
_________________

-Да, с младшим братом путешествовали по Европе. Наша maman настояла.

-А чего эт не поехать, полковник? Я однозначно поеду!
_________________

Я вздохнула
- Ну хорошо, я согласна.

- Это, должно быть, здорово. Я никогда не была за пределами нашей губернии.
_________________

Узнаю свою племянницу. Ох, норов наш, Задорожный. Такую норовиствую кобылку не всякий в узде держать сможет. Наплачется еще дядька, ох, наплачется с Лизанькой. Но да это не моя печаль. Была б под моей рукой племянница – уже бы пару цыганят родила. Но так что ж… верно говорит:

- Верно говоришь, Лизанька. Не приживешься уже, наверное. Но родня цыганская у тебя есть, помни об этом. Если что – дядя на выручку придет, только весточку пошли.
Лиза кивнула и улыбнулась, хоть невесело.
- Что, чаюри, погостишь еще? Еды-питья нашего исконно цыганского испробуешь? Проходи в кибитку мою, скажу Раде – проводит, принесет.
_________________