Небо на двоих (СЛР, мелодрама)

Не могу, когда он на меня так смотрит
Очередной баннер в подарок и способ давления на моего блудливого муза

Миа, родненькая, приветик!
баннер, что нужно! вот тебе-то такой и надо было! какие укоризненные глаза! чтобы не расслаблялась, а вдохновлялась
_________________

Коша, приветик, солнышко!

Надо было, не спорю Мало того что укоризненные, так еще и зелееееныеее *мечтательно улыбаюсь*

медленно, но верно пытаюсь...

Оооооооо!!!Какой взгляд...Умереть, не встать..Миа!

sveta,

Всё, как в песне "О Боже, какой мужчина"
Теперь бы еще волну нужную поймать, да всё никак ...
Реальность убивает весь словарный запас и творческую активность

Неужели так сложно уже дописать конец???

Я присоединюсь с сказанному
Писать по заказу невозможно, даже если очень сильно кому-то это хочется. Я тоже с нетерпением жду "Неба", но понимаю, что не каждое мое желание можно удовлетворить одним запросом "напиши". Тоже не хочу никого обидеть, но призываю быть хоть немного тактичнее и с пониманием относится к автору, возможности которого не безграничны.
_________________

Kei,

Позвольте задать встречный вопрос: неужели так сложно прочитать, оставит свои размышления на тему романа, поговорить с автором, попробовать разобраться с хитросплетениями в судьбах героев?
Издательства выплачивают авторам гонорары, устанавливаю сроки выхода книг. Это есть профессиональная деятельность, которая стимулируется выплатой материальных средств.
Самиздатовский автор - любитель, который выкраивает у своей реальной жизни какое-то время, погружается в мир грез, а потом, делится своим "креативным продуктом" с окружающими. На добровольной основе, бесплатно. Эквивалентом платы является общение с читателем, отдача. И тогда становится ясно, что процесс не односторонний. И автор, и читатель включены в обоюдные отношения "ты мне, я тебе".
А когда видишь от неизвестного ранее человека претензию на основе потребности удовлетворения любопытства, то становится как-то... странно что-ли... Человек свое получит, не прилагая усилий. Зайдет на форум, прочитает и пойдет себе дальше с миром в реальную жизнь. А автор? Затрачивает силы, время, эмоции на создание истории на добровольной основе, без долженствования, но в ответ ничего не получает. Не кажется ли вам, что здесь явный перекос?
Это так... Информация к размышлению...
Да, сейчас мне, действительно, написать что -либо трудно. Честно. Без виляния в стороны.

Кофик, привет, роднулька.

Спасибо большое за поддержку. Я понимаю, что исчезла с форума, но... Сейчас порадовать любимых ПеЧенек совершенно нечем

lesenka light, Леночка, приветики.
Ты всё и так обо мне прекрасно знаешь. Что еще могу добавить? Вроде как нечего...
Спасибо, солнц, за понимание и поддержку. Эпилог будет. Это абсолютно точно. Но точных сроков назвать ну никак не могу из-за обстоятельств.

Я давно не появлялась тут, извини меня за это Миа, просто я обычно не люблю теребить автора, если он долго не пишет проду, потому что понимаю, что реал есть реал или может элементарно нет вдохновения или желания писать. воть)))

Катя, а Вы что-то в своей жизни написали? Идите попробуйте, может у Вас получится лучше, а мы почитаем молча и уйдем из темы, может быть пару раз напишем, что нас что-то не устраивает и мы недовольны автором.
Миа, извини, что вот так вот влезла, но не смогла промолчать)))
_________________

Маруся, привет. Прошу прощения, не видела оповещение о твоем сообщении в теме

спасибо большое за понимание, Маш У меня сейчас, действительно, слишком много событий в жизни. времени катастрофически мало и приходится чем-то жертвовать. К сожалению, это любимое увлечение. Я ведь не профессиональный писатель. Всего лишь графоман-любитель с буйной (или больной :lol фантазией.
Я ни в коем случае не бросаю свои темы! Они для меня слишком дороги, я сама должна поставить жирную точку, отпустить героев, но когда это случится - пока открытый вопрос...

Миа, даже не стоит переживать))) мы в любом случае подождем)))) и никуда не денемся)))
_________________

Маруся, спасибо огромное за понимание

 » ЭПИЛОГ

Сегодня годовщина: ровно год назад первые строчки "Неба" появились в моем ноутбуке. Поэтому, совершенно неожиданно для себя и малость прибалдевшего муЗа, появились строчки последние. Надеюсь, ожидание того стоило. Боюсь разочаровать. Если что, стучите по тазику. Вылезу, отвечу

Типовой московский двор среди брежневских девятиэтажек жил своей привычной и обыденной жизнью, ничем не выделяясь среди собратьев. Дети помладше играли в песочнице, катались с горки, крутились на каруселях. Те, кто постарше, рассекали пространство на велосипедах и скейтах. На лавочках сидели вечные старушки, оглядывая территорию в поисках новых тем для сплетен. Жирные воробьи дразнили рыжего котяру, приготовившегося к молниеносному прыжку за едой и раздражителем его кошачьего покоя.
Бес разглядывал двор, где прошло безмятежное детство. Всё по-прежнему и не так одновременно: появились парковочные зоны для автомобилей, исчезли гаражи-ракушки, за которые он вместе с дворовым кагалом бегал курить в седьмом классе. Дети также качаются на качелях. Не тех из прошлого, из полузабытых воспоминаний. Эти качели новые, не те, на которых он любил сидеть, наблюдая, как Лизка бегает за Цейсом.
На душе засвербело. Как будто он получил билет в прошлое в неведомой кассе. Теперь же не знает, что делать: то ли подняться в квартиру, поздороваться с отцом, словно он уезжал на пару дней в командировку; то ли вообще не показываться на глаза. Так привычнее, проще, уже выработался механизм – нельзя идти на поводу у тоски, сожаления, желания увидеть родных.
Роман привык заботиться о близких, старался не подставлять их под удар. Привычка, дошедшая до автоматизма. Однако сейчас щемящее чувство разъедало всё внутри подобно ржавчине, впитывалось в саму суть. Безумно хотелось стать вновь частью семьи, почувствовать себя просто сыном, которого ждут, надеяться, верят в его скорейшее возвращение из пустоты и черной неизвестности.
Посмотреть в глаза отцу – что может быть проще? Да вот все силы иссякли. Невозможно дышать из-за накатившего чувства вины, саданувшего коварно под дых. Ромку Бессонова давным-давно похоронили, оплакали. Он и тогда был отрезанным ломтем, а сейчас… Что будет с отцом, когда сын внезапно воскреснет? О худшем думать совершенно не хотелось. Да только мысли всё плясали стаей пестрых сорок, не давая возможности сосредоточиться, прийти к единственному и правильному решению. Ведь к Лизе он готов бежать, а поговорить с отцом… Детский страх вкупе с ощущением беспомощности…
Присев на край отдаленной скамейки, стоявшей аккурат под старым кленом, Бес наблюдал за парковкой. Снял солнцезащитные очки, повесил на ворот черной майки. Машина Бессонова-старшего стояла около подъезда. Пока возле нее отец не появлялся. Позвонить и договориться о встрече? Нажать на кнопку дверного звонка, не дав возможности для подготовки «грандиозной новости»? Хорош сынок, ничего не скажешь! Столько лет молчал, не давал знать, что жив, а теперь вот так ворваться в устоявшийся мир, обрадовать появлением?
Даже последние дни в Гаване так не давили, не разрывали сомнениями в клочья. Дэн кидал намеки об осведомленности отца о судьбе своего сына - «бойца невидимого фронта». Роман уже был готов к разговору, как что-то надломилось. Уверенность гасла с каждой минутой, проведенной вблизи от места, где он рос, играл с собакой, наблюдал за тем, как маленькая девочка с серыми глазами и пшеничными волосами превращается в красивую девушку, вытеснившую всех других из сердца…
Краем зрения Роман заметил движение сбоку от скамейки, напрягся, хотел резко подняться, как того требовал инстинкт сохранения и рефлексы самообороны. Но замешкался. Уже понял, кто там...
Бес почувствовал прикосновение теплой ладони к плечу. Он подскочил, обернулся, сам не заметил, как с губ слетело детское, совершенно забытое:
- Пап…
- Ну здравствуй, сынок! Вернулся, Бес!
Александр Борисович ухмыльнулся, прищурив левый глаз. Такая знакомая, родная привычка, которую унаследовал и он сам! Время оставило след в волосах, где бежали змейки седины. Около глаз появилась сетка морщинок, только цвет оставался прежним: серая кромка, насыщенный цвет океана и листики кувшинок, плавающие в воде. Роману показалось, будто он смотрится в зеркало, которое отражает не реальность, а возможное будущее. Когда-нибудь он будет выглядеть так же. В один прекрасный миг ему придется наставлять на путь истинный заблудшего сына.
Неловкость сковало параличом тело. Впервые за много-много лет Рома вновь стал собой, но не знал, что делать. Выручил отец, который буквально сгреб его в охапку. Сопротивляться абсолютно не хотелось. Контроль и сомнения разбились в дребезги, будто стеклянный витраж. Спустя пару мгновений, Александр выпустил сына из по-прежнему крепких объятий и, повинуясь порыву, потрепал его по голове. В последний раз так было, когда Ромке было лет десять, не иначе.
- Расслабься, разведчик. Хотел было тебе по физиономии двинуть, да передумал, едва тебя живым увидел. Ты за мной наблюдаешь, а я за тобой. Да, - протянул отец, - шпионские игры местечкового разлива.
Роман не выдержал и рассмеялся. Легко, открыто, непринужденно. Осознание случившегося заставило сердце разжать тиски. Он дома! Его ждали, он вернулся!
- Ты же сам предупреждал, чтобы я не смел подставлять семью. Прекрасно понимал, куда я ввязался. Мы же долго говорили, перед тем, как…
- Говорили, Ромка. Прекрасно помню. Склероза еще нет, - сказал отец, присаживаясь на скамейку. – Садись, давай. Поговорить еще раз надо.
- Пап, - произнес Бес Роман совершенно не стесняясь давнего слова из детства, - я делал то, что должен был. По-другому не получилось бы. Выход один – или делаешь то, что приказывают, или вперед ногами понесут, да еще вы... Не мог я рисковать! Да и потом, я офицер госбезопасности. Знал, на что подписывался, присягу давал…
- Я не об этом! Вечно ты не тем местом думаешь! Там где просто – усложняешь; там, где надо подумать не один раз – с плеча рубишь. Наследственность, мать ее! В меня весь, сыночка.
Ромка ухмыльнулся. Он так скучал по разговорам с отцом. Даже когда ему казалось, будто его считают несмышленышем, в моменты, когда у них с отцом взгляды разнились, всё равно он считал его взрослым, предоставлял возможность для самостоятельного выбора. Вот как бывает, оказывается. Для простых осознаний иногда надо пройти семь кругов ада.
- А теперь слушай меня внимательно. И не перебивай. Сейчас ты едешь на дачу. Лизка тебя ждет. И не виляй, не отрицай. Зашло всё слишком далеко! Развели шпионские игры! Нашел ты себе Мату Хари, под стать. Ну с чего вы взяли, что весь мир против вас? Пришли бы, поговорили. Мы бы с Татьяной всегда поняли, не осудили! Роман, ты меня за вторую жену осуждал?
- Нет, - сдавленно выдавил из себя Бес, не веря в услышанное, пытаясь переварить информацию. – Никогда! Ты же знаешь! А Лизка, она…
- А Лизка втрескалась в тебя по самые уши еще в пять лет! И не говори, что не замечал. Не поверю. Когда твою «похоронку» прислали, девчонка сломалась. Понимаешь ты? Она жила тем, что ждала тебя! А потом у нее это отняли… В омут с головой бросилась, замену тебе искала, с Максом связалась. Я подумал, что к лучшему, не будет затворницей, жить начнет, первую любовь забудет. А оказалось… Тебя ждала, точно так же ждала все эти годы. Из Вены вернулась другой. Обновленной. Я всегда знал, что она сильная. Любимая наша девочка. И глаза не отводи. Что стыдного в любви? Я мать твою любил. Она первой у меня была. С Татьяной по-другому всё. Более гладко, тепло, уютно. И это тоже любовь. У каждого она своя. Лизка – твоя женщина. Так будь добр, береги ее!
Слова отца каленым железом прожгли сознание. Тяжкий груз сорвался. Дышать стало легче. Какой дурак! Какой он был дурак, подумав, что отношения со сводной сестрой граничат с нарушением морали. Если бы тогда ему не пришлось уйти, то они были бы вместе, не расставаясь, не прячась по углам, не ища препятствий.
- Посиди, обдумай всё. Еще лучше, подумай по дороге на дачу. Ты сейчас Лизке нужен. Уже никуда не денешься, раз вылез из своего подполья, - во взгляде отца Ромка не увидел ни капли осуждения, обиды, злости. Лишь тихая грусть, сожаления о тех годах, за которые они так и не смогли стать друг другу ближе.
Александр Борисович поднялся со скамейки. Положил сыну руку на плечо.
- Ждем вас всех у нас дома завтра. Поговорим, обсудим, что будем делать дальше. Где вы будете жить, сами решите. Не маленькие дети. Работа у тебя будет, я так понимаю. Роман, вы с Лизкой – наши дети. Уже по отдельности я вас не воспринимаю.
- Спасибо, пап, - обронил Бес, глядя в пространство. – Мы обязательно приедем. Вместе.
- Все вместе, - добавил отец, хитро глядя на сына.
***
Старая калитка, жалобно скрипнув, отворилась, позволила Бесу войти туда, где он бывал в последнее время лишь в цветных снах-картинках, пробиравшихся к нему по ночам, дарившим учащенное сердцебиение и непреодолимую тоску о былом.
Роман застыл перед крыльцом, понимая, что не хочет заходить в дом. Шестое чувство подсказывало ему – Лизку он найдет на их старенькой полянке, среди смятой травы, солнечных зайчиков и белых зверушек-облаков в синеве купола-неба. Не верил, что этого заросшего палисадника, который появился еще при жизни его матери больше нет. Было в запущенной траве-осоке, перемежающейся васильками и цикорием нечто вечное, то, без чего он уже и не смыслит своего существования. Там он смотрел в синеву небес вместе с Лизкой, когда она была еще малышкой. Там нашел последний приют старый друг Цейс – символ прощания со старой, легкомысленной жизнью…
Это их маленький мирок, где они впервые поняли, что уже не смогут друг без друга. Нет! Лиза обязательно сохранит укромный уголок. Хотя бы для того, чтобы они могли поговорить после долгой разлуки.
Так и оказалось. Трава буйствовала. Старый дуб шуршал листвой. Солнечные зайчики устроили салочки. Лиза безмятежно спала на клетчатом пледе. Сердце в груди оборвалось, подпрыгнуло резиновым мячиком к горлу. Светлые волосы растрепались, на лице играла легкая улыбка. Его девочка, его желанная! Всё такая же, как много лет назад.
Бес направился к ней, хотел разбудить легким поцелуем в едва приоткрытые губы, но заметил в смятой траве движение. Ему под ноги ринулся щенок овчарки. Широко улыбнувшись, Роман присел на корточки, протягивая руки к собаке.
- Эй, малыш, иди сюда, - ласково произнес он, всё пытаясь погладить ластившегося щенка. Тот радостно вилял хвостом, попытался перевернуться на спину, признавая нового хозяина.
Спустя пару секунд, к их игре присоединился еще один участник. Из зарослей васильков и цикория, едва ступая, делая несмелые шаги, вышел маленький мальчик. Он упал перед собакой, приземлившись, как и все дети, на пятую точку. Не заплакал, не скривил губ. Лишь шмыгнул носом, но тут же сосредоточился на собаке, привычно потянул за хвост, переключая внимание на себя. Песик принялся облизывать мальчугана, а Бес изумленно застыл, понимая, что сейчас задохнется. Потрепал головой, развеивая морок. Но нет, всё осталось по-прежнему: солнечный денек в июне, озорной щенок, его несмышленый хозяин, который так похож на него самого в детстве. Одни вьющиеся каштановые вихры чего стоят!
Возня на траве продолжилась. Мальчик звонко смеялся, щенок поскуливал, облизывал детское личико. Роман не мог прийти в себя, пытаясь не свалиться в первый обморок в своей богатой на приключения жизни. Сердце неистово билось в груди, слова иссякли, будто пересохший колодец посреди бескрайней пустыни. Одна мысль крутилась волчком, не давая осознать реальность происходящего.
- Что разведчик, дар речи потерял? – услышал он ехидный голосок.
Обернувшись, Бес увидел Лизку. Она хитро улыбалась, лукаво поглядывая, всё еще лежа на пледе.
- Лизка… Рыжик…
- Ромка! Ну ты же самый умный, самый сильный, мой самый-самый! И испугался того, что у тебя есть сын, - Лиза поднялась, подошла к нему.
Бес сам не понял, как оказался сидящим на земле. Его изумленный, совершенно обезумевший взгляд блуждал от сына к любимой женщине и обратно. Нервная улыбка застыла на обычно серьезном лице. Лиза присела рядом, обвила руками. Ощутив тепло ее тела, Роман прижал к себе ту, о ком мысли не давали покоя каждый божий день. Запах гречишного меда, терпкость полыни и лаванды, волосы спелой пшеницы… Как ему не хватало всего этого! Наконец-то, он обрел целостность, может ощущать свою вторую половинку, отнятую когда-то долгом, обязанностью, словом присяги.
Ее теплые губы дрогнули, позволили пить нектар, дарить ласки. Язычок устремился навстречу, дразня и разжигая пламя желания в крови. Поцелуй нарастал, забирал остатки воздуха из легких, сводя с ума. Она первая целовала, показывала, как ждала, скучала, что ее тело жаждет получить его, и чем скорее, тем лучше.
Лиза не выдержала первой. Она ловко прервала сладостную пытку.
- Подожди! Еще успеем. Я так ждала, я так скучала, - пальчики пробежали по лицу, обвели скулы, застыли на волевом подбородке.
- Я тоже, моя сладкая, я тоже, - Ромка провел носом по ее волосам, вдохнул нежный, едва ощутимый и такой необходимый запах.
- Сережка! Иди сюда, - Лизка поднялась, подхватила ребенка на руки.
Роман с замершим сердцем, словно на замедленном показе кинопленки, наблюдал, как его любимая женщина держит сына. Как там говорится? «Всё, о чем мечтал, и мечтать не смел»? Нет, даже больше! Он не позволял столько лет себе мечтать, держал на железной цепи желания, воспоминания, надежды. И вот теперь на него свалилось слишком много счастья одновременно!
- Лизка, глупая девчонка моя, - прошептал Бес, когда девушка селя рядом с ним, держа сына. - Как всегда верила мне, ни о чем не думала, да и я тоже…
– Слава Богу, что ты ни о чем не думал! Знаешь, Ром, меня просто достало, что ты думаешь слишком много! Я просто хотела быть твоей, и плевать мне на то, как тебя зовут, на каком языке ты говоришь, предохраняемся мы или нет! Ни о чем не жалею. Ни капли. Если бы я вернулась в Вену, то всё сделала вновь.
- Я тоже, маленькая, я тоже, - тихо проронил Ромка, целуя свою любимую девочку в висок, гладя по голове сына. – Почему Сергей?
Вопрос сам сорвался. Первый из сотни, которые роились в голове, будь то пчелы, слетевшиеся на поляну к медоносным цветам.
- Потому что твой друг когда-то спас тебя в Чечне, сделал так, чтобы ты ко мне вернулся. Жизнь за жизнь. Ты не рад? – Лиза подняла на него грозовые озера глаз.
- Еще не понял, - честно ответил Бес.
- Как это?
- Да вот так, Рыжик. Я к тебе летел, как на крыльях. Уже неделю в Москве. Пока все дела решил по службе, пока понял, что могу вернуться к нормальной жизни. Представлял, как увижу тебя… А здесь… Ну Дэн, ну папа! И слова не сказали!
- Это я так просила. Не бушуй. Хотела, чтобы тебе сюрприз был. Впервые вижу, чтобы ты замолчал надолго и глазами хлопал. Согласись же, я смогла тебя удивить.
- Лизка! Ты меня с ума сведешь! У меня мир с ног на голову перевернулся…
- Я люблю тебя, Ром. И это навсегда, - тихо прошептала Лиза, давясь рыданиями.
- Эй, маленький мой, рыженький, ну… Ревешь чего? – пробормотал Бес, стирая губами ее слезинки, так, как делал это давным-давно, когда в его объятиях была просто маленькая девочка, обещавшая стать настоящей, его любимой, единственной. Той, кто будет хранить ключ от его сердца, когда он соберется в дальний путь.
- От счастья, - Лиза шмыгнула носом.
- Я тебя безумно люблю, девочка моя. Спасибо тебе за сына, за всё. Прости.
- Я никогда не обижалась. Я ждала. Помнишь? Смерть стоит того, чтобы жить, а любовь стоит того, чтобы ждать.
Роман чмокнул ее в макушку, подхватил сына на руки. Лиза не стала препятствовать. С улыбкой наблюдала, не подсказывая, не мешая. Первое знакомство должно состояться без подсказок со стороны.
Сережка внимательно рассматривал незнакомца, не испытывая страха. На Беса смотрели его глаза – синяя вода, в обрамлении серого кантика, разбавленная крапинками болотной зеленцы.
***
Облака плыли в вышине, меняя формы, поражая воображение. Солнце разбросало пятна, ветер играл кронами деревьев. Ромка растянулся на траве, лениво грыз травинку, смотрел на небо. Он предавался своему любимому занятию, так же увлеченно, как и в детстве.
Счастье с головой накрыло волной, растеклось по телу, наполнив его ленивой истомой. Рука в руке. Любимая женщина рядом. Сын продолжает возиться со щенком. Над головой небо, распахнутое настежь, забирающее с собой. Оно подарило ему Лизу – маленький осколок солнечного света, который служил путеводным лучиком в том аду, в котором он находился долгое время. Эта любовь могла пролететь мимо, однако ранила сердце острым осколком. Сладость ее губ он ощущал все годы, которые провел в разлуке. А теперь… Теперь у них есть небо, в которое они так жадно вглядывались в детстве. Но теперь это небо разделилось на троих.

Миа, с окончанием великолепного произведения))
читала с улыбкой на губах и слезами на глазах)) и смешно от страхов Беса, и трогательно так..так, что просто слов нет..спасибо))
_________________

Вот это эпилог!!!Ни соплей розовых, ни всяких муси-пуси. Так все просто, естественно. Сердце сжалось, улыбка на губах! Только так и должО!!

Миа! Спасибо тебе огромное!