Так Бывает (СЛР, 18+)

Марина В:

С наступающим Новым Годом девчули!!!

...

оксанка:

C Новым годом всех !Здоровья вам и вашим близким ,мира и верных людей рядом .

...

Nesquik:

Девочки, С Новым Годом!

...

Lunchik v:

Леди, всех с новым годом! Любви, счастья, здоровья побольше, тепла и уюта вашему дому!

...

Dusya peligrim:

Вика, вечер добрый, и с наступившим Новым годом тебя и всех девочек!
Здоровья всем, это самое главное девочки...
Вик, как всегда
Хорошо "приложило мордой об стол" Диму, основательно...
Думаю, что именно такого *горячего* подзатыльника ему и не хватало.
Зато теперь мозги свои соберёт с этого самого стола и начнёт не только думать, но и делать!
Как для Тани, так и для него, нужна была вся эта встряска, и развод...
Зато потом какую свадьбу можно устроить - погулять так, чтоб было что вспомнить, а то не было её в первый раз - то.
Ну а Кирюха молодец !
Прекрасного парня воспитала Таня, настоящего мужчину, и просто хорошего человека.
Видит, что страдает мама, но зная её упертость и характер, понимает, что только с помощью *пинков* она будет двигаться в сторону Димы.
И что нужен ему союзник для удачной *операции*, как правильно сказала Таня ru - ta, этого партизанского отряда.
Позвонил Диме, сдал все *пароли и явки* , в общем Танюшку окружили со всех сторон.
Но какая же сладкая должна быть осада...и сложная, по крайней мере для мужчин.
Потреплет им нервы наша обновленная девочка, ох потреплет...
Тем более рядом Маришка, тоже не "божий одуванчик".
Начинается самое интересное и захватывающее действие, интересно кто кого захватит...
Ну в конце - то все будут довольны, и даже Саныч должен быть пристроен, ты обещала, Вик.
Негоже хорошему мужику простаивать, у нас с этим и так дефицит...
А в идеале и с дочерью помириться, ну должна она - понять и простить, пока есть такая возможность,
Потому что никто не знает, что будет завтра...
Викуль, спасибо за эмоции, что даришь нам, и жду продолжения!

...

Anna Es:

Я в читателях. Если можно.

...

Викинг:

Можно конечно! Добро пожаловать!

Как правило, пока петух кое-куда не клюнет...люди не то, что делать, иногда и думать не хотят)

Ух, я в свадьбах не сильна , так что Диме и мне понадобиться помощь

Ох, эти двое еще развлекутся как следует. Только бы Кремль устоял)

Про дефицит я бы не сказала, но да, таки Саныча надо пристраивать в хорошие ручки)

...

Noxes:

с новым годом!

...

dikanova:

Примите в читатели

...

Викинг:

Спасибо! И вас с наступившим!

Добро пожаловать!

...

Wins:

Добрый вечер!Принимайте в читатели!

...

Викинг:

Добро пожаловать!)

...

Викинг:

Привет, моя хорошая!)

Цветет и пахнет в течении двух дней будет)

...

Викинг:

 » Глава 14

Глава 14
 
Оказывается, она очень соскучилась по этому городу. Москва – столица, крупный мегаполис, суетливая, вечно куда-то спешащая, но до безумия красивая, элегантная. В ней так причудливо сочетались постройки и памятники архитектуры прошлых веков и достаточно современные офисные высотки из бетона и стекла, красивые, но холодные, даже немного обезличенные. При этом Москва не теряла свою притягательность ни для туристов, ни для тех, кто спешил поменять свое место жительства и устроиться в этом городе…
Татьяна даже по метро соскучилась. Давка там, мама не горюй, но ведь было, в этом, что-то до боли родное, щемящее. Сразу воспоминания нахлынули про студенческие годы. Как на метро моталась из одного корпуса в другой, людей толпа… и бабульки с баулами в любое время года и суток. Вот уже взрослая , опыт жизненный имеется, многое в себе перемолоть успела за прошедшие годы… а так и не пришла к пониманию зачем эти старые, порой немощные женщины топают утром, днем и вечером с пакетам и сумками?! Это загадка века, однозначно.
Кирилл над ее рассуждениями на эту воистину животрепещущую тему ржал, как конь, до слез и икоты. А потом сам озадачился этим же вопросом… потом ржала уже сама Таня, правда не как конь и не до икоты, но где-то рядом.
Им с Кириллом по Москве было проще передвигаться именно на метро и другом общественном транспорте. Так уж вышло, что большинство крупных ВУЗов находятся на (уже не совсем) конечных станциях веток метрополитена, поэтому они катались на метро, как малые дети, разглядывая новые открывшиеся станции, рекламу в вагонах метро, глазели на людей.
Увлекательные выдались дни, что тут скажешь.
Но вообще, у нее иногда терпения, конечно, не хватало.
Как это часто бывает, в последний момент кто-то что-то забыл, перепутал и так далее.
Оказывается, при поступлении аттестат нужно заверять у нотариуса, паспорт тоже. На ее логичный вопрос зачем, ей ответили:
- Так надо!
Они с Кириллом отправились в ближайшую нотариальную контору, в которой, не поверите, тоже была очередь из таких же, как и они сами не понятливых людей.
Кирилл же был спокоен. Убийственно спокоен.
С интересом рассматривал территории университетов, пока они стояли в очередях в приемные комиссии, гулял, читал брошюрки и заводил знакомства. Коммуникабельность из него так и перла, что Таню несомненно радовало.
А вот она нервничала. От чего и почему объяснить не могла, но вот нервничала и все тут.
Ей все эти комиссии казались… как-то проще, что ли. А тут… с самого утра очереди человек по сто, не меньше, и конечно список на листе формата А4, в который надо записаться и дальше придерживаться очереди своего номера. Вроде все понятно, но, боже, это ж повеситься можно: на такой жаре торчать на улице и не иметь возможности спрятаться в кафе, под кондиционер. И так во всех пяти университетах, куда Кирилл решил подавать документы.
Подать то они подали, только сам сын вроде уже определился с выбором, и она этот выбор приветствовала.
- Я буду учиться в РУДНе, - вдруг твердо заявил Кирилл.
Они вдвоем как раз оттуда и приехали на Старый Арбат, чтобы пешком пройтись по вечерней Москве и дойти до своей гостиницы. Сели на уличной веранде кафе, пили холодные напитки и любовались красно-розовым заревом неба и прохожими, что радостно переговаривались между собой, на туристов, и,- больше такое вряд ли где можно увидеть, - на чернокожего молодого парня, одетого в костюм Петра Первого. Она как увидела, остолбенела, когда этот «наш» человек сказал:
- Бляха-муха, я же просил не трогать мою еду, - он говорил с кем-то по телефону.
Тут люди, что шли мимо и услышали обрывки этого разговора замолчали на секунду, а потом толпа народа разразилась таким смехом и хохотом… ух… такой день точно трудно будет забыть.
- РУДН? Почему? – ей действительно было интересно, почему именно он.
- Международная практика, и люди, мам. Ты же видела, сколько там иностранцев учится. И с каждым можно поговорить, что-то узнать про их законы и так далее, языковая практика тоже не плохая. Я так не только английский подтяну до приличного уровня, но и еще, может, какой язык знать буду.
- И все?
- Мне там понравилось. Атмосфера какая-то… мм… не знаю, располагающая, что ли. Мне там комфортно было.
- Хорошо, если ты хочешь, значит, сосредоточимся на нем. – отпила кофе, - Через, сколько они сказали звонить?
- Через две недели.
- Хорошо.
У нее уже мысли заметались.
Две недели срок не большой, но, если постараться можно успеть все, что необходимо им на первое время.
Главное, они определились с районом, где будут проживать, чтобы не слишком далеко от университета Кирилла: зачем мотаться через полгорода, если она может себе позволить выбрать квартиру ближе к месту учебы сына?
У них оставалось еще два дня, отведенные на Москву и терять время даром ей не хотелось.
Маришкина помощь очень даже пригодилась. Риэлтерская контора прислала амбициозную девушку, хорошо знающую свое дело, так что два оставшихся дня они мотались по городу. Смотрели квартиры, районы, гуляли по ближайшим к этим самым квартирам паркам. Выбирали свое гнездышко.
Конечно, хорошо если б и Саныч был с ними, ему ж тоже надо что-то комфортное, но пока оставить все на Олега он не мог.
Пусть Олежка умный, старательный, но сразу въехать в новую руководящую должность, понять и запомнить всякие мелочи, тактику управления, сложно, мягко говоря. Ему время нужно. Они все понимали это, поэтому пришлось разделить обязанности. Саныч остался там, помогать Олегу входить в курс дела, Степка осведомлён об изменениях и тоже подключился на все сто, забив на заслуженный отпуск. А они с Кириллом удостоились самой важной миссии: выбрать квартиру, найти дизайнера и начать обустройство нового дома.
Естественно, за два дня сделать это невозможно, но они попытались. И первый пункт плана выполнили – нашли квартиру.
Четыре комнаты, кухня-студия и два санузла. Приличный район, новый дом, до университета Кириллу ехать полчаса или даже меньше. Ей до работы час-полтора, в зависимости от пробок на Ленинградке.
Очень светлая квартира, высокие потолки, большие окна. А вид из окон – это вообще сказка. Там лес виднелся. Самый настоящий лес. Это с тех окон и балкона, что выходили на западную сторону. С востока все, конечно, не так сказочно: шоссе, метро, детская площадка и магазины с торговым центром.
Но им эта квартира в душу запала.
Не смутила даже завышенная цена, Саныч был согласен после присланных Кириллом фотографий, и они со спокойной душой подписали договор купли-продажи и договорились, что через две недели Таня вновь войдет в этот дом уже полноправной хозяйкой.
Но было еще кое-что, что заставило Таню немного повременить с переводом средств и окончательным договором.
Кирилл с кем-то разговаривал по телефону, но от нее скрывался.
А когда она спросила напрямую, то сказал, что болтает с одноклассником.
Соврал.
У нее камень на душе появился. Не от того, что сын ей соврал, а того из-за чего он мог ей соврать, и не сказать с кем он шифруется.
Ее это задело. Задело за живое и испугало.
Сразу стало страшно и мысли предательские в голове появились.
Вдруг он с Вовой говорит? Или с Лилей? Она, конечно, ему не запрещала ничего подобного, но вдруг он передумает уезжать? Захочет быть со своей настоящей семьей?
Ее эти мысли грызли изнутри до кровавого месива, до боли, помутневшего сознания.
И когда они в поезде ехали обратно, ей было страшно до такой степени, что мелко дрожали ладони, холодный пот по спине скатывался.
- Мам, ты себя хорошо чувствуешь?
- А? – отвела рассеянный взгляд от вида из окна поезда, - Что? Извини, я задумалась.
- Ты не заболела? Бледная какая-то.
- Нет, - улыбнулась, - Просто устала, не волнуйся.
- Мам, а давай ты мне честно скажешь, что случилось. Я же вижу , ты заторможенная какая-то, руки вон – кивнул головой на ее сцепленные побелевшие пальцы, - дрожат. Что происходит? Ты не хочешь переезжать? Волнуешься?
- С чего мне не хотеть переезжать и волноваться? – раздраженно ответила, стараясь взять себя в руки, но у нее плохо получалось. Недовольство в голосе прозвучало однозначно.
- Там Дима, вдруг встретитесь и все такое.
Она резко перевела взгляд обратно на вид за окном, сильнее сжала ладони.
- Дима тут совершенно ни при чем.
- А кто при чем?
Слегка опешила от его уверенного тона, и даже резкого, упрямого. Ну, а взгляд ее просто убил. Требовательный, не терпящий отказа. Взгляд взрослого мужчины, который хочет понять, что происходит с собеседником, и в глазах сына горело обещание, что он докопается до сути проблемы в любом случае. Так что лучше сразу покаяться во всех грехах и не тратить его нервы на глупые попытки увернуться от волнующей темы, не искать каких-либо оправданий.
Господи, у Тани честно, мурашки по спине пробежали. Противные такие, холодные. А мозг все отказывался поверить услышанному.
Ей нужна минутка. Передохнуть. Осмыслить, что ее приперли к стенке, и кто?! Сын?! Офигеть, просто!
- Отрабатываешь на мне технику ведения допроса? Не рановато ли начал?
- Ты второй день подряд ходишь как не в себе… так что да, отрабатываю технику ведения допроса, а могу еще протокол составить, ну чтобы уж совсем тебя вывести!
- Кирилл, давай оставим эту тему, со мной все в порядке. Это просто нервы.
- Если бы это были просто нервы, я бы не переживал! – сказал, как гвоздями припечатал, у нее аж дух перехватило.
Да, с специальностью ее сын явно не ошибся,- далеко пойдет.
- С кем ты разговариваешь по телефону и шифруешься?
- Что? – Кирилл явно ожидал не такого ответа, застыл глядя на мать растерянными глазами.
- Мне повторить?
- Ты из-за этого, что ли, ходишь как зомби? – вдруг весело заговорил едва, сдерживая смех.
- Ты шифруешься, молчишь, ничего мне не рассказываешь. Что я могу подумать? У нас с тобой все так зыбко еще, и… и… ты же можешь в любой момент передумать, я не… не являюсь твоим официальным опекуном, по сути, никто. И..
- Мам… мам… погоди! – спокойно перебил, пересел к ней на полку, обнял своими ручищами и прижал ее к себе, - Ты моя мама, и плевать на юридические определения и заморочки.
- Кирилл…
- Нет, мам, я серьезно. – от его уверенных объятий, таких надежных, у нее в груди начало таять, отпускать каменные тиски, - Пусть, как ты говоришь, все еще «зыбко», но для меня все железобетонно уже очень давно. Ты всегда была для меня мамой, всегда… я это отчетливо помню, как ты появилась у Лили дома. Утром, мы в садик вместе в первый раз шли. А ты такая веселая была, шла что-то мне говорила, а я никак понять не мог, почему ты меня за руку ведешь, и так крепко мою ладонь держишь. И на светофоре стояли, ждали зеленый свет, а машина из-за угла вывернула на скорости, и хоть к нам она близко не была, ты меня себе за спину толкнула, а когда она проехала, прижала к себе и молча двинулась вперед. Вот тогда я понял, что такое мама. Ты с того момента стала моей мамой, и всегда ею оставалась, понимаешь?
- Господи! – хрипло выдохнула, едва сдерживаясь, чтобы не зарыдать от его слов, ее изнутри такая боль и любовь разрывали, сметали всякие сомнения, неуверенность. Ей кричать хотелось от такого количества эмоций.
- Мам, ну ты что… ты что, плачешь? Мам!
- Я не плачу! Я радуюсь, что ты у меня есть такой! Очень радуюсь я, - и не выдержала, шмыгнула носом, уткнулась в плечо сына, скрывая слезы. – Я не знала. Не знала, что для тебя все так выглядело, что ты сразу… я не знала, Кирюша.
- Все мам, хватит! – он встряхнул мать за плечи, - Хватит, кому говорю!
Непроизвольно на ее лице появилась улыбка. Он ей в этот момент очень Саныча напомнил.
- А говорил: я с другом, с очень хорошим другом. Что за друг?
- У нас с ним партизанское движение, - пошутил парень. Он вроде как матери не врет и отца не выдает.
- Э…, против кого воюете?
- Не против кого, а за что!
- И за что воюете?
- За светлое будущее, мам!
- Ты мне, прям, все так понятно объяснил, что я сразу и поняла, – не скрывая скепсиса, пробормотала ему в плечо.
- Понимаешь, это не моя тайна.
- Ладно уж, партизан, воюйте дальше, только так, чтобы тебя никто в подворотне не караулил, а то я потом сама тебя так отпартизаню, что мало не покажется.
- Маман, как Вы могли такое сказать?! – трагично воскликнул,- в глазах черти пляшут, - Бить детей-это не педагогично.
- А кто сказал, что бить? Я всего лишь употребила доселе не известную миру технику перевоспитания взрослых сыновей. Партизанский метод, вот!
- Мама, - патетично заявил, - не смотря на сомнительные методы, я Вас все равно люблю!
- Я серьезно, Кирилл, без происшествий только и партизаньте сколько угодно.
- Я понял, мам, понял.
Вот вроде они даже немного поругались, схлестнулись характерами, а ей так на душе хорошо стало, так спокойно, умиротворённо.
Считай, первая крупная перепалка, где она ясно впервые увидела, какой ее сын может быть в обстоятельствах, его не устраивающих.
Хотелось бы записать такие качества характера на свой счет, мол, вот она его воспитала. Но ведь не так это.
Сам он себя воспитал, сам. Она его просто в рамках держала, направляла, подсказывала. А он сам воспитывался, закалялся в своей семье, в своем мире.
Сам.
У нее потрясающий сын.
И она его до безумия любит и гордится им.

****
Кирилл сидел рядом с матерью и думал, что чуть было не спалился.
Пронесло на этот раз.
Но, будь обстоятельства другими, если бы мама действительно бы разнервничалась, довела себя до того состояния, которое ему уже довелось один раз увидеть, он бы плюнул на все секреты, свои старания сделать для нее хоть что-то, чтобы помирить с отцом, плюнул бы и признался во всем. Где, с кем, когда… как на духу бы выложил.
Ее спокойствие для него дороже всего на свете.
Иногда ему не верится, что вот так жизнь повернулась. Не верится.
Он ведь не соврал, когда сказал, что стал воспринимать ее как маму именно тогда, в самый первый их день.
И помнил, как шли к садику, даже что-то из того, что она ему весело рассказывала про себя, про свою школу. Точно в мозг впечатались ее слова: «Я тебе даже завидую, тоже хочу обратно в садик, там так хорошо было. Не спеши взрослеть, Кирилл, не спеши».
Ему ее слова такими странными показались. Как это не спешить взрослеть? Вот как так? Ему ужасно не нравилось в садике. Глупая воспитательница постоянно была не довольная, кричала много, потом спать днем заставляла и каша манная, фу.
А вот, поди, ж ты, Тане хотелось в садик.
Потом он конечно с ней согласен был, но в пятилетнем возрасте, решил, что у каждой мамы должны быть свои причуды. Вот у его мамы такая.
У нее была крепкая, жаркая ладонь. Сильно держала его, не причиняя боли, но так по-особенному ему тогда показалось, так сильно, будто никогда его не отпустит. Так и произошло на самом деле. Он ощущал ее ладонь всегда, чувствовал даже, когда его Тани рядом не было, что она держит его за руку, крепко, не давая говорить и совершать глупости.
Его маленького, тогда как молнией пронзило это ее уверенное и нежное прикосновение, полное заботы и ласки.
Просто взяла его за руку и повела в садик.
Лиля так никогда не делала. Никогда.
«Ты ж мужчина, учись быть самостоятельным»,- сказанное с полным безразличие и скрытым холодком в голосе. Вот, что она говорила, когда он брал ее за руку, переходя через дорогу, полную машин. С Лилей так всегда. Она вечно куда-то спешила… то на работу, то на свидание, то с подругами. Он не понимал многого, пока не почувствовал разницу.
Лиля, спешащая нарушала все правила, переходила с ним дорогу, где ей вздумается, или, уткнувшись в телефон. Не следила за ним, не брала за руку.
Таня же, прямо в тот первый день, спокойно взяла за руку и повела за собой. Да, они спешили, но он не услышал ни одного упрека в свою сторону. Она не обвиняла его, что он еле тащится, что она торопится. Вела за собой. Остановилась на пешеходном переходе, когда начал мигать зеленый свет и даже словом не обмолвилась, что нужно бежать: они успеют. Спокойно стояла и ждала, пока снова загорится зеленый, а он ошарашенный, на нее смотрел и хотел ее ущипнуть, чтобы проверить: «Она вообще, настоящая?».
А потом та машина вылетела на перекрестке, резкий толчок и он уже стоит у Тани за спиной, и она крепко держит его одной рукой, прижимая к своему телу. Закрыла собой.
Маленький Кирилл очень испугался тогда, наверное, впервые в своей сознательной детской жизни он так испугался, что произойдет что-что страшное и Таня исчезнет раз и навсегда из его жизни.
Это было минутное состояние животного страха и паники. Он его помнил прекрасно, до сих пор помнил те ощущения. И день тот. Немного смутно, но все ощущения свои, мысли помнил, как сейчас.
Что впервые заметил, как его друзей ведут их мамы в садик. Все шли за руку. Все. И он тоже.
Вот именно тогда и шибануло, что это ж его мама, значит, рядом. Если она его за руку ведет, обняла на прощанье, и стояла на улице, ожидая пока он зайдет в здание. Значит мама.
Наконец появилась его мама, настоящая.
Кирилл не спешил делиться своими открытиями с окружающими, даже с мамой. Интуитивно понимал, что нельзя такое говорить Лиле, а Тане и подавно. Вдруг еще уйдёт или Лиля на нее разозлится и тогда мама точно сбежит.
Молчал в садике в тот день не от того, что ему грустно было или настроение испортилось. Наоборот. Ему чудилось, что стоит рассказать кому-то, поделиться своей радостью, все исчезнет, испортится.
Он, молча, внутри переваривал эти мысли, эту нежданную радость и чудо. И молчал дальше.
Но появление Тани всегда ждал с таким чувством счастья, что порой не сдерживался и вылетал к ней в прихожую, стоило только услышать, как проворачивается замок, бросался обнимать, что-то самозабвенно рассказывать. И она ему рада была. Всегда обнимала в ответ, слушала внимательно и делилась своими новостями.
Время шло, они оба взрослели, но она так и оставалась для него самым дорогим человеком.
На самом деле, мама была к нему строгой. Очень даже. В вопросах воспитания, поведения, уроков… Строгий контроль, и чтобы все было четко и правильно. Но, при этом, никогда не обделяла его лаской. Касаниями.
Шла мимо него в кухню готовить, или заглядывала в комнату посмотреть, что он делает, пока она чем-то занята, касалась его, мимолетно гладила по волосам или по спине, могла просто обнять и чмокнуть в макушку.
Таня мультики с ним смотрела, и плакала даже иногда.
«Король Лев», да…это бы самый настоящий потоп, он испугался даже.
Откуда ж было мальцу знать про ее проблемы в семье, про отца умершего, про мать сумасшедшую?
Он долго был в неведенье… пока не начал замечать ее грусть, ее боль, пока сам не начал ощущать на уровне подкорки ее эмоции.
Таня с Лилей делилась своими проблемами. И как-то раз он услышал, как Лиля, Таню языком своим поносит. Пьяная. Еле сдержался, еле смог успокоиться и не рвануть к Тане.
В десять лет у него было больше понимания жизни.
И тогда его снова шибануло, что Таня, как и он совсем одна. И он мечтал… мечтал, что когда-нибудь они будут жить вместе, что будут не одни, у них будут они сами.
Сейчас его мечта сбылась.
Не верилось уже давно, а оно взяло и сбылось.
Снова внутри все вскипело, снова его обдало чем-то теплым, изнутри, когда смотрел как мама засыпает, как затихает в его руках.
Он так много ей еще не рассказал, но теперь он уверен, что времени у них много, и больше не надо давить в себе свою привязанность, свою благодарность и сыновью любовь.
Просто сама мама еще не очень-то готова слушать, опять расплачется. А ее слезы ему, как ножом по сердцу… лучше он еще немного помолчит.

...

Nimeria:

Вика, спасибо большое за продолжение!

...