Карен Мари Монинг "Тёмный горец" "The Dark Hi

Люлик,
Не так давно читала статейку о местах силы, расположенных именно в Киеве, кстати..Одним из самых сильных считается одно местечко в Лаврских пещерах..
Фото пещер нет, к сожалению..но сам комплекс - красота неописуемая
___________________________________

Агааа...красотеееень.. А вообще, я тоже читала где-то, что все церкви старинные построены на таких местах силы, то есть их не просто абы как строили, а выбирали и место соответствующее. Вот новые церкви (20-21 вв), не все правильно построены, а те, что в стародавние времена - вот они да, так что можно смело в любую заходить - вот тебе и место силы, большое или маленькое. А вот такие комплексы церковные они вообще наверно жутко мощные, они ж еще и намоленные. Представь сколько веков там люди и монахи молились? Сколько энергии-то!
_________________

Девочки, мой вам совет, почитайте "Розу мира" Даниила Андреева

Морни, КРАСОТУЛЯ - мне прям тоже захотелось на аватарку свою рожицу поместить, Люлькин тоже красоту свою прачет, помню, помню, Люлькин, я ваш ясный лик из ЛИЦ ФОРУМА

Помнишь, я в твоем блоге писала, что у меня была знакомая биоэнергетик?
Так вот я с ней именно в Лавре в нескольких церквях побывала (их же много на территории Лавры), в каждой находила свое место..Где энергия больше всего ощущается. При чем каждый находит свое место, наши с ней не совпали))
А энергетика там действительно очень мощная.
И касательно старинных церквей, кстати, мне рассказывали, что в силу различных причин энергия порой уходит/сдвигается, и храм остается "пустым"..У нас есть Владимирский Собор, красивенный, но скорее памятник архитектуры (конец XIX в), чем церковь, энергии нет в нем, как говорят, нет.


Элли, мне этот роман рекомендовали очень давно, не дошли руки, спасибо, что напомнила))
___________________________________

Дааа....Вот и думай после этого, умнее ли мы своих предков? Да, у а нас компьютеры и самолеты, а у них такие знания были, какие мы себе и представить не можем.
_________________

Морни, "Роза мира" не роман, а эзотерический опыт автора, как посвящённого, читается тяжело, я пока только половину осилила, но уже и от этого крыша поехала, Ещё могу посоветовать одного автора, он так вообще моя настольная книга, Зор Алеф "Ответы непосвящённому", два тома. Есть и другие его труды

Я знаю, что эзотерический..Просто все большие произведения зову романами)))
Я Блаватскую осилила, не думаю, что есть книги, тяжелее, чем у нее )) А про посвященных очень хорошая книга у Шюре "Великие посвященные". А вот про Алефа не слышала даже, спасиб))

___________________________________

Шюре читала, и обливалась слезами, что не моя, а дали только почитать. Зор Алеф - посвящённый, но в особенности целитель, у него книга есть "Священная Терапевтика", неподъёмный труд для моего уровня, а вот "Зов Света" - очень полезна для психического здоровья. Кстати, его как раз "София" издаёт, это ж ваше издательство

Все верно. Ведь в романе Дэйгис и Хло отправились в прошлое из каменного круга в Шотландии, а Стоунхендж - в Англии. По всей Шотландии разбросано немало таких древних кругов. В окрестностях Инвернесса, например, есть 2 каменных круга - Corrimony Cairn и Clava Cairns. Считается, что возможно именно из последнего героиня романов Дианы Гэблдон Клэр попала в Шотландию 18 века. Только размеры у этих камней, конечно же, намного меньше, чем у камней в Стоунхендже.
Вот здесь есть немного инфы об этих шотландских камнях:
http://www.darkisle.com/c/clava/clava.html

http://www.darkisle.com/c/corrimony/corrimony.html

Elioni, нашла еще The Darkest Night про Мэддокса, Хранителя Насилия. Присылать? Или выложить перевод Пламени?

Шли Клиомена, всё шли...

 » Глава 23

Глава 23
Хло осторожно перевернула плотную пергаментную страницу тома, лежащего у неё на коленях, хотя на самом деле она не читала его, слишком погружённая в свои мысли.
Оно внутри меня, сказал он, и так много всего ей, наконец, стало понятно. Крупицы и частицы чётко сложились в одну картину, давая ей первый истинный взгляд на всего мужчину целиком.
Он рассказал ей всё в ту ночь, несколько дней назад, когда они лежали в постели, их лица были близко друг другу, пальцы переплелись. О Драстене и Гвен (неудивительно, что Гвен пыталась подбодрить её!), и о том, как Драстен был заколдован и помещён в башню. Он рассказал ей, как он ушёл с головой в строительство будущего дома Драстена (и сейчас она знала, почему он так гордился замком), и о пожаре, в котором погиб Драстен. Он рассказал ей о ночи, когда боролся с самим собой, потом ушёл к камням и нарушил свою клятву. Он сказал ей, что на самом деле не верил в старинные легенды до тех пор, пока древнее зло не захватило его в промежуточном пространстве, и было слишком поздно что-то менять.
Он рассказал, что делало с ним использование магии, и как занятия любовью помогали ему. Как он отправился сквозь камни в будущее, чтобы убедиться, что Драстен действительно воссоединился с Гвен, испытывая нужду знать, что его жертва не была в пустую. И как он остался, не желая представать перед своим кланом таким, каким он стал, надеясь найти способ спасти себя.
Он сказал ей, что не носил пледа Келтаров с тех пор, хотя он не упомянул того куска ткани, который она обнаружила под его подушкой, и она не стала заводить об этом речь тоже. Она знала, что это значило. Она могла представить себе, как он лежал в одиночестве в своей постели в своём похожем на музей пентхаусе, в мире, который, должно быть, казался ему таким чужим, и смотрел на него. Он символизировал все его надежды, которые нёс в себе этот кусок ткани.
Она подумала о нём, как о тщеславном бабнике, когда встретилась с ним, о мужчине, который был настолько выше этого!
Теперь она понимала то ощущение, возникшее у неё в нескольких случаях, присутствия чего-то древнего и злого: оно было всегда, когда Дэйгис незадолго до этого использовал магию. Она поняла, как он взломал систему охраны: с помощью сверхъестественной силы. Она поняла идеалистическую природу его глаз. Они темнели, когда он делался тёмным. Она получила совершенно новое понимание его дисциплины и контроля. Она подозревала, что ухватила взглядом только вершину айсберга и не могла даже вообразить себе ту битву, которую он вёл каждый миг бодрствования.
Хотя он приговорил себя носить такое зло внутри себя, вначале освободив его, Хло не могла вполне воспринимать это в таком свете.
Дэйгис сделал то, что он сделал из любви к своему брату. Следовало ли ему обманывать смерть таким образом? Возможно нет. Казалось, это действительно шло против естественного порядка вещей; и всё же, если возможность делать это существовала, ну… не было ли тогда это частью естественного порядка вещей? Это был этически взрывной предмет спора не из-за самого действия, но из-за возможности для человека злоупотреблять подобной властью, ловчить на каждом шагу.
И всё же Дэйгис не стал снова ловчить. С тех пор как он нарушил клятву, он стал хранилищем абсолютного могущества, и ни разу не злоупотребил этим. Вместо этого, он посвятил каждый миг своего существования попыткам найти способ похоронить это могущество.
В чём фактически заключался его проступок? В любви такой сильной, что он рискнул всем ради неё. И боже помоги ей – она любила его за это изо всех сил.
Конечно, его намерение смягчало в какой-то степени его поступок? Согласно даже человеческим законам суда, наказание за преступление назначалось в соответствующей умыслу степени.
«Как будто бы кто-то из вас просил о такой власти», раздражённо сказала она.
Сильвен и Дэйгис оторвали взгляд от своих текстов. С тех пор как Дэйгис признался во всём две ночи назад, они проводили почти каждую минута бодрствования в пыльной комнате, решительно настроившись найти ответы.
«Ну, вы не просили», бурлили в ней эмоции. Она тайно кипела от злости дни напролёт, и как любое чувство, которое она испытывала, она могла только сдерживать его пока.
«Поистине, м’дорогая, я не думаю, что человеку следует обладать могуществом камней», сказал мягко Сильвен. «Я не могу сказать, сколько раз я хотел свалить их, уничтожить таблички и формулы».
«Сделай это», сказал напряжённым голосом Дэйгис. «После того, как мы снова уйдём, сделай это, отец».
«Это было бы откровенным пренебрежением к ним, ты знаешь», заметил Сильвен. «А что если вселенная…»
«Вселенная должна иметь право самостоятельно решать: или процветать ей или уничтожить себя», спокойно сказал Дэйгис.
«Я согласна с Дэйгисом», сказала Хло, потянувшись за своей чашкой остывшего чая. «Я не думаю, что человеку следует обладать могуществом, которое он не способен понять и открыть сам. Ничего не могу с собой поделать, но думаю, что к тому времени, когда мы достигнем достаточного уровня развития чтобы понять как манипулировать временем, мы будем достаточно мудрыми, чтобы этого не делать. Кроме того, кто может с уверенностью сказать, что в те разы, когда использовались камни, результат оказался лучше?»
Дэйгис объяснил ей те исключительные условия, при которых им было дозволено использовать камни: в случае, если их род был под угрозой угасания, или вселенная подвергалась огромной опасности. Он рассказал ей о тех немногих случаях, когда они открывали врата сквозь время: один раз, чтобы переместить в другое место священные, могущественные предметы, принадлежащие Тамплиерам, с целью выхватить их из рук жаждущего власти короля, который уничтожил их Ордер. И всё же, кто мог сказать, что, будучи предоставленным своим собственным приспособлениям, человек не нашёл бы другой способ, который служил бы его целям так же хорошо?
Дэйгис встретил её пристальный взгляд, и они долго с интимной нежностью смотрели друг на друга. Было столько огня в его глазах, что она ощущала его, как страстную ласку по её коже. Я не знаю, чем это может закончиться, Хло, сказал он ей в ту ночь.
Когда это закончится, твёрдо ответила она, я буду рядом с тобой, и мы освободим тебя.
Я люблю тебя, беззвучно шевелил он губами, посылая ей свои слова через всю комнату.
Хло ослепительно улыбнулась. Она знала это. Знала это более полно, чем, как она когда-либо думала, могла женщина знать. С тех пор, как она узнала, чем было его ”проклятие” на самом деле, она не поколебалась в своих чувствах к нему даже ни на секунду. То, что было внутри него, им не было, и она отказывалась верить, что когда-либо будет. Человек, который смог так долго противостоять такому, был добродетелен до самого мозга костей. Я тоже тебя люблю, прошептала она беззвучно.
Они снова замолчали, вернувшись к своей работе со спокойной настойчивостью. Хотя Дэйгис не признал, что его состояние ухудшилось, она и Сильвен заметили, что его глаза больше не возвращались к своему естественному цвету. Они обсуждали это ранее, когда Дэйгис ускользнул, чтобы принести Хло чая, и она знала, что это значило.
Она устроили короткий перерыв, когда Нелл принесла полуденную еду в комнату. Вскоре после того, как Нелл убрала посуду, Дэйгис резко выпрямился в своём кресле. «О, ну наконец-то!»
Сердце Хло начало колотиться. «Что? Что ты нашёл?»
«Да, говори, парень, что там?», надавил Сильвен.
Какое-то время Дэйгис бегло просматривал страницу, переводя про себя. «Это о Туата Дэ Данаан. Здесь говорится о том, что случилось, когда те тринадцать были…» Он замолчал, читая про себя.
«Читай вслух», зарычал Сильвен.
Дэйгис оторвал свой взгляд от пятой Книги Мананнанов. «Да, но дай мне минуту».
Хло и Сильвен ждали, затаив дыхание.
Дэйгис просмотрел страницу и перескочил на следующую. «Я прав», сказал он, наконец. «Автор говорит, что в ранний период Ирландии, Туата Дэ Данаан пришли на остров, спустившись в тумане таком густом, что он затемнил бы восход трёх солнц. Они были обладателями многих и огромных возможностей. Они не были из рода людского, хотя и имели похожий внешний вид. Высокие, стройные, притягивающие взгляд – они были грациозным, артистичным народом, который утверждал, что искал не более чем место, чтобы жить в мире. Человечество провозгласило их богами и попыталось поклоняться им, как таковым, но правила Туата Дэ запрещали подобную практику. Они обосновались среди людей, разделив с ними свои знания и мастерство, и последовал золотой век расцвета, отличный от всего, что было раньше. Учёность достигала новых высот, язык стал орудием могущества и красоты, песня и поэзия совершенствовались в способности исцеления».
«Всё это похоже на мифы», заметила Хло, когда он прервался.
«Да», согласился Дэйгис. «Так как обе расы процветали благодаря союзу, со временем Туата Дэ Данаан избрали и обучили смертных жречеству Друидов: как законодателей, хранителей знаний, поэтов, как предсказателей и советников королей смертных. Они одарили тех Друидов знаниями о звёздах и мироздании, о священной математике и законах, управляющими природой, и даже посвятили их в некоторые тайны самого времени.
«Но время шло, и Друиды видели своих сверхъестественных товарищей никогда не стареющими и не болеющими, и зависть пустила корни в их смертных сердцах. Она терзала их и росла, пока однажды тринадцать самых могущественных Друидов не предоставили список требований Туата Дэ, включая в себя и секрет их долголетия.
Им сказали, что человеческая раса была ещё не готова к подобным вещам».
Потерев челюсть, Дэйгис замолчал, переводя дальше. Когда Хло почувствовала, что сейчас закричит, он начал снова.
«Туата Дэ решили, что они больше не могли оставаться среди людей. В тот же вечер они исчезли. Тут говорится, что три дня спустя, как они ушли, солнце затянулось тёмными тучами, океаны неподвижно лежали у берегов, а все плоды увяли на ветвях.
В ярости, тринадцать Друидов вернулись к учениям древнего, запрещённого бога, ’тот, чьё имя лучше всего забыто, поэтому и не отмечено здесь’. Бог, которому молились Друиды, был первобытным богом, порождённым в самых ранних туманах Геи. Взывающие к самым тёмным из сил, вооружённые знаниями, что дали им Туата Дэ, Друиды попытались выследить тех бессмертных, захватить их знание и украсть секрет вечной жизни».
«Так они действительно были… э-э, бессмертными?», выдохнула Хло.
«Похоже на то, милая», сказал Дэйгис. Он снова бегло прошёлся по тексту. «Дайте мне минуту, нет подходящих слов для некоторых из этого». Ещё одна долгая пауза. «Думаю, суть такова: чего не знали те тринадцать, так это того, что королевства – не могу подобрать лучшего слова – в пределах своих границ, королевства – непроницаемы силой. Такое путешествие туда - деликатный процесс… э-э… просеивания или фильтрации времени и места. Своей попыткой жестоко или насильственно попасть на тропу между королевствами, Друиды чуть не разорвали их на части. Туата Дэ, почувствовав бедствие в … плетении мира, вернулись, чтобы предотвратить катастрофу».
«Гнев Туата Дэ был безмерным. Они разбросали своих некогда друзей, а сейчас худших врагов, по дальним углам земли. Они наказали злейших из них, Друидов, которые предпочли жадность чести, которые любили власть больше, чем ценили святость жизни – не убив их, но заточив их в месте между королевствами, одарив их бессмертием, которого они так вожделели. Вечность – это небытие, бесформенность, беспрерывность».
«Именем Амергина, разве это не ад?», выдохнул Сильвен.
Хло кивнула с широко распахнутыми глазами.
Дэйгис издал придушенный звук. «Ох, так вот кто такие Драгары!»
«Кто?», сказали Хло и Сильвен в один голос.
Он нахмурился. «Автор говорит, что ещё до разногласий с Туата Дэ тринадцать Друидов создали замкнутую, тайную секту внутри круга многочисленных своих собратьев, со своим собственным талисманом и именем. Их отличительным знаком была крылатая змея, и они называли себя Драгарами».
Теперь была очередь Хло издавать придушенный звук. «К-крылатая змея?»
Дэйгис бросил на неё свой взгляд. «Да. Тебе это о чём-то говорит, милая?», поспешно спросил Дэйгис.
«Дэйгис, тот мужчина, что напал на меня в твоём пентхаусе – ты не видел его татуировку?»
Он покачал головой. «Я видел её, но не рассмотрел как следует. Я не знаю, что там было».
«Это была крылатая змея! Я видела её совсем близко, когда он лежал на мне на кухне».
«Проклятье», взорвался Дэйгис. «Кое-что начинает проясняться». Он вскочил на ноги так резко, что Книга Мананнанов свалилась на пол. «Но…», он умолк. «Как такое может быть?», пробормотал он, сбитый с толку.
Хло уже собиралась спросить, что прояснялось и как что именно могло быть, когда Сильвен встал и поднял упавший том. Пока Дэйгис вышагивал, что-то бормоча себе под нос, Сильвен продолжил читать то, на чём остановился Дэйгис.
«Здесь говорится, что какое-то время спустя, после того, как Друиды были разбросаны по всему свету, а те тринадцать заточены в их тюрьму, небольшая группа тех, кто выжил, соединили свои усилия, чтобы вернуть себе свои утерянные знания. О, послушайте это: Ордер возродился, основываясь на предсказании провидца, который заявил, что однажды Драгары, далеко в будущем, вернутся и получат обратно то своё могущество, которого лишили их Туата Дэ. По всей видимости, этот провидец написал подробное пророчество, описывая обстоятельства, при которых те древние вернутся, и Друидская секта Драгаров была создана, чтобы следить и ожидать тех событий, которые покажут, что осуществление пророчества…» Он резко умолк, читал несколько минут молча, потом перевернул страницу. Потом бегло просмотрел послеследние несколько абзацев. «Вот оно. Это всё, что было написано об этом». Он выругался, просмотрел и ещё раз просмотрел следующие страницы. Потом он захлопнул том и отложил его в сторону.
Голова Хло кружилась, пока она наблюдала, как Дэйгис ходил туда-сюда. Она и Сильвен обменялись тревожными взглядами.
Наконец, Дэйгис перестал метаться и посмотрел на своего отца. «Хорошо, это всё решает. Мы с Хло должны вернуться в её столетие».
«Не торопись, парень», возрозил Сильвен. «Надо поразмышлять над этим…»
«Нет, отец», сказал он, черты его лица заострились, взгляд потемнел. «Ясно, что мужчина, напавший на Хло, был членом секты Драгаров. Их пророчество, должно быть, вывело их на меня. Из того, что мы сейчас прочитали, очевидно, что у них нет власти камней, поэтому они не могут последовать за мной сквозь время. Я не знаю как найти секту в этом веке, но они знают, где я, в столетии Хло».
«Ты хочешь, чтобы они нашли тебя?», воскликнул Сильвен. «Зачем?»
«Кто ещё мог бы владеть наиболее подробными сведениями о этих существах, что обитают во мне, чем Ордер Друидов, который оберегает своё Пророчество все эти тысячелетия?» Он обвёл быстрым взглядом содержимое комнаты. «Мы могли бы потратить впустую много месяцев на поиски среди всего этого, без пользы, и я… ну, просто сказать, я чувствую, что моё время скоро закончится».
Хло сделала глубокий, поддерживающий вдох. «Я думаю, он прав, Сильвен, сказала она. «У Келтаров есть всё это знание о Келтарах, логично думать, что у Драгаров есть столь же обширное собрание трудов о Драгарах. Кроме того, вы можете продолжать поиски здесь, и передать их в будущем нам, если найдёте что-нибудь. Если я правильно понимаю характер этого путушествия во времени, что бы вы не нашли будет ждать нас, когда мы вернёмся туда».
«Мне это не нравится», сухо сказал Сильвен.
«Отец, даже если бы мы не откопали эту информацию сегодня, я не смог бы оставаться ещё дольше, и ты знаешь это. В случае если ты не заметил, мои глаза…»
«Мы заметили», сказали Хло и Сильвен вместе.
«Тогда», сказал Дэйгис решительно, «ты знаешь, я имею на это право. Если не что-то ещё, то я должен вернуть Хло в её время до того, как будет слишком рискованно для меня использовать магию, чтобы открыть белый мост снова. Мы должны вернуться и лучше всего, если мы сделаем это без промедления».
Они провели их последний вечер в шестнадцатом веке за неторопливым ужином в главном зале, а оставшееся время сумерек прошло на террасе. Хло сидела на мощённых камнях с Нелл и Сильвеном смотрела, как Дэйгис играл со своими младшими сводными братьями, гонялся за ними по лужайке под малиновыми полосами заката.
Было тяжело поверить, что они снова возвращались обратно, думала Хло, наслаждаясь тихим уханьем сов и жужжанием сверчков. Ей не хватало таких мирных звуков с тех пор, как она покинула Канзас, и она с великим наслаждением засыпала каждую ночь под столь сладкую музыку в сильных руках своего Горца. Ей пришла в голову мысль, что хотя она провела в прошлом недели, она почти ничего не видела кроме замка и пыльной комнаты. Она так хотела вернуться в деревню Баланоха и изучить её больше, и, если бы у неё было достаточно времени, она упросила бы посетить Эдинбург, чтобы действительно посмотреть на средневековую жизнь. А особенно печалила её необходимость покинуть Сильвена и Нелл, зная, что она никогда больше их не увидит, разве что на портретах в замке Мэгги.
Но она понимала его настойчивость в том, чтобы они немедленно вернулись, и знала что, даже если бы он пожелал остаться, она не смогла бы наслаждаться всем этим. До тех пор, пока они не нашли то, в чём нуждались, чтобы спасти его, она сомневалась, что будет наслаждаться хоть чем-нибудь.
«Ты позаботишься о нём, не так ли?», тихо сказала Нелл.
Она взглянула мельком и обнаружила, что она и Сильвен пристально смотрели на неё.
Она улыбнулась. «Я люблю его. Я буду рядом с ним каждый шаг пути», решительно поклялась она. «Не спорь с самим собой, Сильвен», добавила она с поддразнивающим напевом, надеясь рассеять его мрачное выражение лица. «Я позабочусь о вашем сыне. Я обещаю». Её взгляд скользнул обратно к Дэйгису. Он держал на руках Роберта, пока гонялся за Яном, и оба визжали с радостным смехом. Его тёмные волосы были распущены, и его точёное лицо сияло любовью.
«Поверьте мне, если от меня будет что-то зависеть, добавила она с жаром, «Я вложу моих собственных детей в руки этому мужчине».
Нелл радостно рассмеялась. «Вот теперь хорошая девочка», одобрительно закивала она головой. Сильвен искренне согласился.

Спасибо!!!!! Развязка все ближе и ближе!!!!

Эли, спасибо!
_________________

 » Глава 24

Глава 24

Дэйгис закончил наносить предпоследнюю формулу, необходимую для открытия белого моста. Хотя они провели недели в шестнадцатом столетии, в двадцать первый век они вернутся всего лишь три дня спустя после того, как они отбыли. Он нанесёт последнюю сложную серию символов, когда они будут готовы уйти.
За пределами круга возвышающихся мегалитов стояли его отец и Нелл с его маленькими братьями на руках. Он давным-давно попрощался. Сейчас Хло обнимала и целовала их, и глаза у неё и у Нелл подозрительно сверкали. Как легко, восхищался он, женщины обращали лицо к этим каньонам скорби, в надежде обойти которые мужчины имели обыкновение рисковать всем. Он размышлял о том, не были ли женщины каким-то непостижимым способом сильнее в этом отношении.
Пока Сильвен и Нелл передавали Хло послания для Драстена и Гвен, Дэйгис обдумывал то, что он обнаружил прошлым вечером, после того, как Хло заснула. В предрассветные часы он пробрался в тайную библиотеку. Он не был дураком; он знал, его неторопливый отец прервался слишком резко, когда читал последний отрывок в пятой Книге Мананнанов.
На самом деле там было продолжение. Решающий кусочек информации, которую Сильвен предпочёл оставить при себе. Дэйгису не надо было его спрашивать, почему он пропустил веские слова. Сильвен стал бы спорить, что пророчество было не более чем прогнозирование ”возможного” будущего. Тем не менее Дэйгис знал (и разве опыт Драстена с предсказательницей Бессетой не доказал этого?), что предсказанное будущее было самым вероятным будущим, что значило, что его будем чертовски сложно предотвратить.
Записанное в пятой Книге Мананнанов наклонным прописным шрифтом, там было самое его вероятное будущее:
Те тринадцать станут одним, и мир погрузится в эпоху тьмы, более жестокую, какую человечество когда-либо знало. Непередаваемые злодеяния будут совершены во имя Драгаров. Цивилизация падёт, и древнее зло воскреснет, поскольку Драгары будут следовать непрестанному поиску отмщения.
Он ни за что не позволит, чтобы подобное будущее стало реальностью. Любовь Хло укрепила его, и надежда горела путеводной звездой в его сердце. Хотя темнота постоянно усиливалась в нём, его твёрдое намерение и решительность ещё никогда не были сильнее.
Он смотрел на неё, упиваясь ею. Для своего возвращения они надели одежду, которую носили в двадцать первом веке, и она стояла в своих облегающих голубых брючках и кремовом свитере, её взъерошенные кудри спадали каскадом на спину. Желание побежало по его венам. Скоро он будет любить её, и каждая минута между сейчас и потом была слишком долгой.
Он предупредил её о том, как на него подействует открытие моста.
Я не буду… вполне самим собой, Хло. Ты помнишь, каким я был, когда мы прибыли сюда в первый раз?
Я знаю, сказала она твёрдо. Я знаю, в чём ты будешь нуждаться.
Он скрипнул зубами. Я могу быть… грубым, любимая.
Я крепче, чем ты думаешь. Пауза, а потом слова, которые он никогда не устанет слушать: Я люблю тебя, Дэйгис. Ничто это не изменит.
Она была такой маленькой, и всё же такой сильной и решительной. Она просто была всем, чего он когда-либо хотел.
«Сын», голос Сильвена прервал его мысли, «Мне надо сказать тебе кое-что перед тем, как ты уйдёшь».
Дэйгис кивнул и подошёл к Сильвену, который повёл его к замку. Он уже попрощался со своим отцом, Нелл и своими братьями, и горел от нетерпения отбыть, чтобы кто-нибудь снова не расплакался и не рвал ему сердце.
«Когда ты вернёшься, сын, ты должен сказать Драстену о тайной библиотеке».
Дэйгис моргнул, озадаченный. «Но он узнает. Мы открыли её снова, и ты передашь знания Яну и …»
«Я не буду делать ничего подобного», спокойно сказал Сильвен.
«Но почему?»
«Я провёл какое-то время прошлым вечером, взвешивая возможности. Если о тайной комнате станет известно Келтарам, это может слишком на многое повлиять в следующих столетиях. Она должна быть забыта. Слишком рискованно для нас возрождать такое богатство знаний для последующих поколений и думать, что, может быть, ничего и не изменится. Я планирую запечатать её этим же вечером и никогда не войду в неё снова».
Дэйгис кивнул, мгновенно увидев в этом мудрое решение. «Ты умён как всегда, отец. Я не подумал об этом, но ты прав. Это могло бы послужить причиной неизмеримых изменений». Было хорошо, подумал он тогда, что он и Хло больше не оставались в прошлом. Он мог доверить своему отцу подчистить кое-какие мелочи, если что-нибудь и обнаружилось бы.
Не в состоянии выдержать затянувшееся прощание, он повернулся снова к Хло и камням.
«Сын», сказал Сильвен низким, настойчивым голосом.
Дэйгис продолжал стоять к нему спиной. «Да?», сказал он натянуто.
Долгая пауза. «Если бы я мог быть там с тобой, я был бы. Отец должен быть со своим сыном в такие времена». Он громко сглотнул. «Мальчик», сказал он тихо. «Передай мою любовь Драстену и Гвен, но большую часть её ты унесёшь с собой». Ещё пауза. «Я знаю, отцу не следует иметь любимчиков, но… о, Дэйгис, мой сын, ты всегда был таким для меня».
Когда, несколько мгновений спустя, Дэйгис вернулся к центральной плите и начал наносить последние символы, он заметил, что Хло смотрела на него как-то странно. Её глаза затуманились снова, а нижняя губа подрагивала.
Он не понял, пока она не потянула его голову вниз к своей и не убрала поцелуями слёзы с его щеки.
Потом, когда белый мост открылся, она бросилась в его руки, сцепила кисти за его шеей и пылко его поцеловала. Он обернул рывком её ноги вокруг своих бёдер и крепко её держал. А позже это стало битвой сил воли для него: он противостоял разрушительному, изворотливому, пространственному шторму. Он чувствовал себя так, словно – если только он смог бы продержаться в этом хаосе белого моста, не выпустив её из своих рук – он смог бы пройти через что угодно.
Он держался за неё изо всех своих сил.
«Ууф!», задохнулась Хло, когда они ударились о ледяную землю, всё ещё держа друг друга в своих руках. Яростная улыбка изогнула её губы – они сделали это, не выпустив друг друга из рук! Она не знала, почему ей казалось это таким важным, но было так, как будто каким-то образом это доказывало, что ничто никогда не сможет разлучить их.
Низкий рык, грубое урчанье более звериное, чем человеческое, было единственным звуком, который издал Дэйгис, когда перекатил её под себя и жёстко прижался к её рту своим. Его твёрдое как скала тело прижималось к её мягкости, его бёдра втирались в колыбель её бёдер, и через удар сердце она уже задыхалась от вожделения. Мужчине было достаточно взглянуть на неё, чтобы она почувствовала себя ослабевшей от желания, но когда горячая, толстая твёрдость его плоти вбилась между её ног, она поглупела от нужды. Каждый раз у неё пересыхало во рту, и она чувствовала, как её сотрясала дрожь с головы до ног в предвкушении всех тех восхитительных вещей, что он будет делать с ней. Всеми теми способами, как он прикасался к ней и пробовал её на вкус, со всеми теми особенными требованиями, что он предьявлял ей и которые она так любила выполнять.
Она уступила, жадно беря его всего, сцепив руки вокруг его сильной шеи, погрузив свои пальцы в его влажные волосы. Они катались по покрытой градом земле, пока дождь лился на них, а ветер оглушительно завывал, слепые ко всему, что творилось вокруг них, кроме обжигающей мощи их страсти.
Со ртом, крепко прижавшимся к её рту, его поцелуй был доминирующим и всё же весьма соблазняющим, требовательным и всё же упрашивающим. Когда он скользнул руками под её мокрый свитер, расстегнул застёжку её бюстгальтера и взял в ладони её груди, она тяжело задышала ему в губы. Там, смутно думала она, о, да. Он играл с её сосками, перекатывал их между своих пальцев, легонько потягивал, и она почувствовала, как её груди набухли под его руками, становясь мучительно чувствительными.
Когда он неожиданно оторвался от неё, она закричала, потянувшись за ним, стараясь затащить его обратно на себя, но он вырвался из её хватки и сел, опираясь на пятки у её ног. Её спина выгнулась, когда она смотрела на него, его взгляд был чёрным в мерцающем лунном свете. «Пожалуйста», выдохнула она.
Он одарил её беспощадной улыбкой. «Пожалуйста что?»
Она сказала ему. В потробностях.
Его чёрные глаза засверкали, и он засмеялся, когда она перечислила свои многочисленные и разнообразные запросы, и она видела, что её смелость делала его дико возбуждённым. Месяц назад Хло ни за что бы не смогла сказать подобные вещи, но к чёрту всё, подумала она, это он сделал её такой.
Его смех был недолгим. Пока он слушал, от желания прищурись его глаза, от вожделения заострились его точёные черты лица. Он содрал с неё джинсы и свитер, сорвал трусики и бюстгальтер, обнажая её для своего голодного взгляда. Потом он подхватил её и закинул её обнажённую себе на плечо, его большая ладонь властно блуждала по её голому заду. Он твёрдым шагом вышел из круга камней, направляясь с ней посреди ночи в глубь сада. Он остановился у низкой каменной скамьи, куда поставил её на ноги, рванул ширинку своих джинс и сбросил их.
Через пару секунд он был уже восхитительно обнажённым.
Потом большой, свирепый Горец с дикими чёрными глазами, которые явно кипели от нетерпения оказаться в ней, удивил её, опустистившись на колени перед ней. Он неторопливо целовал, широко раскрыв рот, тонкую, чувствительную кожу её бёдер и верхней части ног. Обхватив её попу обеими руками, он подтянул её бёдра к себе, и его бархатистый язык проник глубоко, скользя по её напряжённому бутону, и ещё глубже.
Её ноги подогнулись, и она выкрикнула его имя. Он не позволил ей опуститься, но подхватил её вес и заставил её стоять дальше, его тёмная голова между её ног, его длинные волосы, скользящие как шёлк по её коже. Медленно, он развернул её в своих руках, усыпая жаркими поцелуями каждый дюйм её зада, полизывая и дразня, его пальцы скользили по влажности между её бёдер. Испытывая отчаянную нужду заполучить его внутрь себя, в тот же миг, как его хватка чуть ослабла, она опустилась на четвереньки на землю и маняще посмотрела на него поверх своего плеча, увлажнив губы.
Он издал придушенный звук, его дыхание со свистом вырывалось сквозь стиснутые зубы. «Ох, милая», заворчал он. «Я пытался быть нежным».
А потом он был на ней, накрыв её своим большим, твёрдым телом, пробиваясь в неё.
«Нежным будешь позже», задыхаясь, сказала она. «Жёстко и быстро сейчас».
Как всегда, её сексуальный Горец, готов был сделать что угодно, лишь бы угодить.
Намного позже, сплетя руки и прижав друг к другу головы, они позаимствовали Джип Мэгги и вернулись в замок Гвен и Драстена. Там они пробрались через задний вход, тихо, как мыши, чтобы никого не разбудить, где упали в постель и начали любить друг друга снова.
Был почти полдень, когда Дэйгис и Хло отважились спуститься вниз, и когда они это сделали – к ещё большему недовольству Драстена – они отправились прямиком на кухню, явно умирающие от голода. Он слышал, как несколько МакФарли там гремели посудой, готовя вместе поздний завтрак.
Драстен покачал головой и возобновил свою ходьбу по библиотеке, едва в состоянии сдержать своё нетерпение. Старший МакФарли заглянул, пытаясь найти что-нибудь, чтобы он мог бы принести ”его светлости”, но единственная вещь, которую желал его светлость было внимание его треклятого брата.
Он был на ногах с рассвета, и уже раз десять этим утром направлялся к лестнице, но каждый раз Гвен встречала его внизу и решительно разворачивала его обратно в направлении библиотеки.
Он слышал, как они проскользнули прошлым вечером (словно он был в состоянии спать в ночь, когда должен был вернуться Дэйгис!) и начал вставать с постели, чтобы пойти к ним, но Гвен положила свою ладонь ему на руку. Оставь им эту ночь, любимый, сказала она. Он зарычал, раздражённый, жаждущий поделиться с ними новостями и узнать, что они там разузнали, но она начала его целовать, и все мысли вылетели из его головы, как всегда случалось, когда она использовала этот свой сладкий ротик для любой части его тела. Ох, какие части она облюбовала прошлым вечером!
Он посмотрел на неё. Она свернулась клубочком на сидении у окна под одним из оконных пролётов. Дождь тихо барабанил по стеклу. Она читала в течение последнего часа, но сейчас она мечтательно смотрела в окно. Её кожа светилась прозрачным сиянием, присущим только беременной женщине, её груди были полными и крепкими, её живот – тяжёлым, округлым с его – их – детьми внутри. Яростное ликование и необходимость защищать её заполнили его, сопровождаемые никогда не прекращающейся нуждой обнимать её, прикасаться к ней. Словно почувствовав его взгляд на себе, она отвернулась от окна и улыбнулась ему. Он опустился в кресло возле камина и похлопал по своим бёдрам. «Неси свою красоту сюда, маленькая Англичанка».
Её улыбка стала ярче, а глаза засверкали. Когда она соскользнула с сидения у окна, она предупредила его. «Я могу раздавить тебя».
Он хмыкнул. «Не думаю, что есть какая-то опасность в этом, милая». Ростом всего в пять футов и пару дюймов, даже весьма беременная, его жена навсегда останется не более чем маленькой девушкой в его памяти. Он потянул её к себе на колени, сцепив свои руки вокруг неё, прижимая к себе ближе.
День был облачный, дождливый и холодный, чудесный день для того, чтобы уютно устроиться у торфяного огня, и со временем, убаюканный сочетанием женщины в его руках и удобствами дома, он расслабился. Он уже почти дремал, когда Дэйгис и Хло, закончив, наконец, есть, присоединились к ним.
Гвен поднялась с его колен, и они обменялись приветствующими объятиями.
«Сильвен и Нелл попросили передать вам их любовь», сказала им Хло.
Драстен скрипнул зубами, отметив, что волосы Хло были всё ещё слегка влажными от душа. Как и у его брата. Не удивительно, что они не спустились. Мужчины Келтар имели несомненную склонность заниматься любовью в душе или в ванне. Водопроводная система внутри помещения была одним из многочисленных предметов роскоши двадцать первого века, без которой он не был уверен, что смог бы жить. Душ? Восхитительно. Секс в душе? О, жизнь не могла быть прекрасней.
Гвен засияла. «Тебе ведь полюбились Нелл и Сильвен, не так ли? Я так завидовала, что не могла пойти с вами и увидеть их снова».
«Нелл передала мне письмо для тебя, Гвен», сказала Хло. «Оно наверху. Хочешь, я принесу его сейчас?»
Гвен покачала головой. «Драстен умрёт от нетерпения, если я позволю тебе покинуть комнату. У нас новости…»
«Но сначала», решительно прервал Драстен, «давайте послушаем ваши». Он внимательно изучал Дэйгиса. Хотя его глаза были насыщенного цвета сверкающей меди, а внешние края его радужных оболочек заволокло чёрным, было ощущение покоя в нём, которого не было раньше. О, да, подумал Драстен, любовь действительно могла творить чудеса. Он понятия не имел, сколько времени они провели вместе в прошлом, но оно было достаточно долгим, чтобы они безумно влюбились друг в друга. Достаточно долгим, чтобы соединить их в единое целое перед неясным будущим.
Пока Дэйгис рассказывал им всё, что они обнаружили, он терпеливо слушал. Но когда Дэйгис рассказал ему о тайной библиотеке под кабинетом в замке Мэгги и Кристофера, ему пришлось схватиться за подлокотники кресла, чтобы не вскочить и не броситься туда изучать её. Прикоснуться и прочесть легендарный Договор, изучить заново их утерянную историю.
Наконец, пришла его очередь делиться новостями.
«Эти члены друидской секты Драгаров, о которых ты говорил», начал Драстен.
«Да?», подбодрил его Дэйгис, когда он помедлил.
«У нас сидит один из них в башне».
Дэйгис вскочил на ноги. «Как такое случилось? Ты допросил его? Что он рассказал тебе?», спросил он требовательно.
«Полегче, брат. Он рассказал мне всё. База деятельности их Ордера находится в Лондоне, в месте, названном Здание Белту, в нижнем Вестсайде. Он и его товарищ преследовали Хло в Манхеттене. Это его товарищ спрыгнул с твоей террасы. Он последовал за вами сюда, надеясь получить ещё одну возможность с Хло. Они пытались спровоцировать тебя на использование магии и ускорить преобразование.
«Я убью сукиного сына!» Дэйгис зарычал и направился к двери библиотеки.
«Сядь», сказала Хло, метнувшись за ним и решительно потянув его за рукав. «Давай послушаем всё остальное. Ты можешь убить его позже».
Рассвирепев от необузданной ярости, Дэйгис отказывался какое-то время двигаться, потом рыкнул и последовал за ней обратно на диван. Ты можешь убить его позже, сказала она, почти рассеяно. Когда он снова опустился на диван рядом с ней, она уютно расположилась в его руках и погладила его так, как успокаивал бы кто-то взбесившегося волка. Он в замешательстве покачал головой. Иногда, подумал он, возможно, было бы славно, если бы она чуточку боялась его.
Но не его половинка: она не боялась ничего.
«Он признал», - улыбнулся Драстен с беспощадной удовлетворённостью – «под лёгким принуждением…»
«Хорошо», резко сказал Дэйгис. «Надеюсь, это было мучительно».
«…что здание построено над лабиринтом катакомб, и что в этих криптах и хранятся все их записи. Насколько он знает, в здании обычно находятся не более чем три или четыре человека, а ночью чаще всего лишь два, в самом их центре. Здание имеет систему охраны, и всё же я верю, что это не вызовет затруднений у кого-то с такими исключительными способностями, как у тебя, брат», сухо добавил он. «Там много сложных проходных кодов, и к своему огромному ужасу, он мне точно описал, что мы должны делать, чтобы пройти через них. Насколько ему известно, они всё ещё думают, что ты понятия не имешь о их существовании и что ты не знаешь о их Пророчестве».
«Чудесно. Должно быть, будет просто прникнуть к ним поздно ночью и изучить их записи и историю. Ты спрашивал его о способе избавиться от этих тринадцати?»
Драстен нахмурился. «Да. Конечно, я спросил. Это было одним из первых, что я спросил. Он указал, что был способ, но он не знал о нём ничего. Он подслушал, что Мастер их Ордера, мужчина, которого зовут Саймон Бартон-Дру, выразил беспокойство, что ты мог обнаружить его. Я уверяю тебя, я прозондировал его полностью, но мужчина понятия не имеет, что это за способ».
«Тогда нам надо найти этого Саймона Бартона-Дру, и мне плевать на тот вред, что мы должны причинить ему, чтобы узнать, что он знает».
Хло и Гвен выразили своё согласие.
«Так когда мы отправляемся?», спросила Гвен прозаичным тоном.
Дэйгис и Драстен, оба пронзили её взглядом.
«Вы – никуда», жёстко сказал Дэйгис.
«О, да, мы», мгновенно дала отпор Хло.
Дэйгис нахмурился. «Ни в коем случае мы не возьмём вас туда…»
«Тогда просто возьмите нас с собой в Лондон», сказала Гвен, стараясь, чтобы её голос звучал и успокаивающе, но всё же настойчиво. «Мы останемся в ближайшем отеле, но мы не останемся здесь, пока вы двое будете расхаживать в опасности. Это не обсуждается».
Драстен покачал головой. «Гвен, я не дам тебе рисковать собой как и нашей малышнёй, девочка», сказал он с усилившимся от напряжения акцентом.
«И ты должен поверить мне, что я тоже не стану», сказала ровно Гвен. «Я не позволю ничему случиться с нашими детьми. Хло и я останемся в отеле, Драстен. Мы не глупые. Я знаю, что такой беременной женщине, как я, нечего делать там, где дело сводится к тому, чтобы тайно проникнуть и искать. Но вы не можете оставить нас здесь. Если вы попробуете это сделать, мы просто последуем за вами. Возьмите нас с собой, разместите нас в безопасности в отеле. Вы не можете выкинуть нас из этого. Мы часть этого тоже. Мы сойдём с ума, если будем сидеть здесь и ждать».
Дебаты продолжались больше добрых полчаса. Но в конце концов, женщины одержали победу, и мужчины неохотно согласились взять их с собой в Лондон на следующий день.
«Он вернулся, Отец, как и женщина», информировал Хью Бартон-Дру Саймона, тихо разговаривая по мобильному телефону. «Мы видели, как они вернулись поздно прошлой ночью».
«Есть какие-нибудь идеи, где они были?», спросил Саймон.
«Нет».
«И всё ещё нет вестей от Тревора?»
«Нет. Но мы не можем попасть в замок. Даже если бы его не охраняли, я не уверен, что не было бы рискованно пытаться», сказал он тихо. В приглушенном тоне не было необходимости, учитывая то, как далеко от замка находились они с братом, наблюдая в бинокль, но Дэйгис МакКелтар заставлял его нервничать. Этот замок Келтаров, в отличие от того, что был на горе, находился в широкой долине, и ближайшие залесенные холмы обеспечивали превосходное прикрытие. Но его брат пожаловался на такое же ощущение.
«Докладывай мне каждые два часа. Я хочу быть информированным о каждом шаге, что они делают», сказал Саймон.