Я буду твоей

Маруся, спасибо, что продолжаешь читать..


Вика, завтра будет.. ну или максимум послезавтра.

Несмотря на недостатки главной героини... Она мне импонирует, хотя бы потому, что так умеет и может любить...

нечасто встречаешь, когда словами так можно описать боль, любовь, чувства.... Все, что написано - чувствуешь . Спасибо

Radana, очень рада, что получается... буду стараться не разочаровывать и писать так, чтобы слова были живыми, настоящими, реальными...

 » Глава 8

Главное - это любить себя, не осуждать и не оценивать. Лина Афинская.

Мечта – это безмолвная и яркая надежда на лучшее. Словно легкий ветер в тёплой гавани морей, мечты проникают в нас, а уходя, не исполняясь, заставляют ощущать нечто большее простой потери. А, может, в погоне за мечтой, как в погоне за ветром, мы теряем нужное направление? Ты видишь так близко то, что желаешь получить, и какое значение имеет что-то препятствующее тебе? Плохой человек? Разве? А человек, сидящий на месте и ждущий чуда, как тогда его можно назвать? Действие – это жизнь. Именно в действиях заключается наша жизнь. Слова, поступки, мысли, осуществимые или нет, - всё это первично исключительно действия и ни что иное.

Наверно, некоторым людям свойственно желание – быть не теми, кем они являются. Это как иллюзия создания иного мира, в котором всё идеально. И, возможно, однажды проснувшись, ты осознаешь, что хочешь быть другим человеком, иметь совершенно иную жизнь. Но что делать с этим чётким желанием? Ведь не идти в обменный пункт. Оставить всё, как есть, в надежде, что само всё образуется? Ну не наивно ли? Хотя… а что ты можешь сделать? Поэтому ты просто закроешь глаза, вздохнёшь по глубже и прикажешь себе жить дальше так, как жила, а эти глупые мысли о нужных изменениях пройдут, как всё проходит.

- Ты где?
- Покоряю альпийские горы.
- Забавно, - со смешком отозвалась Марина. – И как там? Свежо?
- Прохладно, я бы сказала.
- Ты помнишь, что нам ещё нужно купить тебе платье?
- Разве? А я и забыла, - невинно произнесла Лина. – Но в любом случае, я сейчас занята.
- Ничего страшного. Ради меня, думаю, ты отложишь все дела.
- Ты – настоящий узурпатор.
- Перезвоню через десять минут.

Лина бросила газету с объявлениями о работе, уже третью по счёту, и пошла на кухню, приготовить себе кофе. На столе стоял маленький магнитофон, она по привычке включила музыку, даже не осознавая своих действий. Насыпала кофе в кофеварку, налила воды, включила. Сходила в спальню, взяла телефон и, быстро напечатав сообщение о том, что будет свободна только через несколько часов, отправила его Марине. Выпила кофе, оделась, спустилась вниз, села в машину.

Было жаркое, яркое солнце, которое лично Лина совершенно не переносила. Она любила дождь, прохладу, ветер, тучи, что угодно, что спасало от давящей жары солнца. Через десять минут она уже была рядом с больницей. Шлагбаум поднялся, она въехала, поставила машину и пошла к входу. Зашла, села на стул, надела бахилы, отдала пропуск и, поднявшись по лестнице, повернула направо. В больнице был какой-то свой, специфический запах, какая-то своеобразная атмосфера, которая изначально казалась давящей, чужой, но в тоже время, когда ты привыкал к этим стенам, запахам, всё становилось каким-то странно привычным, но не родным. О нет, здесь всегда присутствовало ощущение боли людей, их чувств, их отчаяния, страдания, безмолвного, но не менее явного. Здесь всё было пропитано болезнью, словно другой мир. Бабушка просто ненавидела такие места. Она, человек другого поколения и воспитания, всегда считала себе достаточно здоровой и мудрой, чтобы в случае необходимости найти самой способ как-то справиться с болячкой. Глупо, конечно, но у каждого есть свои определённые принципиальные позиции.

Оказалась около нужной палаты. Постучавшись, вошла. Обычная стандартная палата с белыми стенами. Белые стены разве не удручающе? Большое окно, умывальник, пять коек, рядом с которыми стояли маленькие тумбочки.

- Всем доброго утра, - с улыбкой произнесла она. Женщины в палате отозвались приветствиями. Она прошла к койке, ближайшей к окну, справа к стене, присела. – Как ты себя чувствуешь?
- Почти прекрасно, - слабо улыбнулась бабушка. Лина почувствовала, как сердце сжалось. Никогда до этого она не замечала или не обращала внимания, как возраст отразился на бабушке.
- Что говорит врач?
- Молчит, как партизан, - проворчала женщина в ответ, но даже её голос, тихий, сухой, словно пересохло горло, какой-то шелестящий. Всё было не так. Лина выдавила нежную улыбку, наклонилась, поцеловав бабушку в щёку, и тихо сказала:
- Через пару дней ты будешь уже дома.

Лина ещё немного посидела в палате, а потом, попрощавшись, пошла к врачу. Это был высокий мужчины, с лёгким намёком на животик, но, в общем-то, довольно стройный и симпатичный. С первого взгляда он казался неприятным, из какой-то угрюмости на лице, возможно, но когда он улыбался, и его глаза начинали святиться природной добротой, сказать, что у этого человека были недостатки, становилось невозможно.

- Я бы сказал, что ей надо остаться в больнице. Видимых улучшений не наблюдается. Но что-то мне подсказывает, что лучше ей будет дома.
- Она просто не переносит больницы, - признала Лина. – Я заберу её через пару дней.
- Надеюсь, вы понимаете, что вашей бабушке нужно будет создать все условия. Уход, покой.
- Естественно. Я найму сиделку.
- Хорошо, - согласился врач, и на прощание мягко ей улыбнулся, словно пытаясь поддержать, придать ей сил в дальнейших сложностях и проблемах.

Лина вышла из больницы, села в машину в каком-то коматозном состоянии. Это предчувствие… словно что-то должно случиться, неминуемо. Она откинула голову на сиденье и глубоко вздохнула. Подъехала к дому. Марина уже ждала её, облокотившись на машину. На ней была соломенная шляпка, которая, в общем, выглядела очень элегантно и модно, майка и шорты, туфли на устойчивом каблуке. Они сели в её машину и поехали по выбранному Мариной курсу, за платьем, как изначально думала Лина.

- И зачем мы приехали в клуб? – удивленно спросила Лина, разглядывая вывеску, которая ярко свидетельствовала, что это клуб «Dream».
- Сюрприз, - громогласно объявила Марина.
- Надеюсь, он будет приятным?
- Это с какой стороны посмотреть.
- Не пугай меня, Марин.

Они зашли в клуб, и им навстречу вышла Анастасия Кремнёва. Это была миниатюрная блондинка с идеальной фигурой, живыми чертами лица, с яркими, проницательными, теплыми глазами, с особенно нежной, ободряющей и поддерживающей улыбкой. Она была волшебной. На самом деле, без преувеличение. Добрая, но одновременно сильная, неуловимо нежная, с твёрдым характером. Это был поистине тот человек, который не обращал внимания на неудачи, который не придавал значимости плохим дням или чему-то, что не получалось.

- Рада вас видеть, - улыбнувшись, сказал она.
- А теперь, надеюсь, мне кто-нибудь объяснит, что я тут делаю? – выразительно спросила Лина.

То, что было дальше, стало большой неожиданностью. В какой-то степени ожидаемой неожиданностью. Марина была оригинальной личностью, не особо любящей, когда жизнь тормозила на месте в нерешительности. Насколько знала Лина, никто как Марина так не ценил каждую минуту, именно поэтому любое мгновение её жизни было всегда для чего-то предназначено. Это походило на отчаянный бег от чего-то неизвестного, но определённо не райски прекрасного. Это было похоже на прятки с самой собой от себя самой. Вот, оказывается, и у самых ярких и жизнерадостных людей есть что-то далеко не светлое и приятное в жизни.

Анастасия Кремнёва скоро выпускала свою первую, дебютную коллекцию лето-осень. Лина была не очень хорошо и близко знакома с Асей, та была сводной сестрой Алины по отцу. В общем-то, друг о друге они узнали совсем недавно, хотя после того, как Аля потеряла отца, которого безоговорочно любила, даже боготворила, найти сестру было особенно значимо для неё. Но, тем не менее, эта личность заставляла испытывать окружающих только восхищение. Она была целеустремлённой, выбрала свою определённую позицию в жизни.

Показ «Fata Morgana». Название определённо красивое. Показ должен был произойти через два дня, и подготовка шла полным ходом. Клуб «Dream», в котором проходило вышеупомянутое мероприятие, сейчас являлся местом для тренировки моделей, для разработки плана показа, для всей работы по подготовке.

- Не отказывайся стразу, - настаивала Марина.
- Просто попробуй, - твердила Ася.

Они обе, конечно, над ней смеялись. Стать моделью? За… хм, два дня?

- Да вы обе сошли с ума. Я просто грохнусь с подиума и сверну себе шею.
- Что тут сложного? – фыркнула Марина. – Прошлась красиво, переоделась, ещё разочек прошлась. Вот и всё!
- Раз всё так просто, почему ты сама не сделаешь это великое дело? – огрызнулась Лина.
- А я под типаж не подхожу, - передразнила её Марина.
- Стоп-стоп, – встав между девушками, сказала Ася. Потом посмотрев на Лину, вопросительно подняв бровь, спросила: - Так ты попробуешь?
- Бессмысленно, - не сдавалась Лина.
- Показ через два дня. Мне не хватает девушек.

Беспроигрышный аргумент. В помощи этой девушке Лина отказать не могла.

- Я только попробую, - наконец сдалась она.
- Прекрасно, - с видом победительницы провозгласила Марина.
- Я ещё не согласилась, - предостерегла её Лина.
- Не согласилась, не спорю, - поддакнула ей подруга. Лина тяжело вздохнула и направилась к подиуму.

Поздним вечером Лина припарковала машину в отдалении от здания журнала «Unusual». Ждала его. Однажды заснуть и, проснувшись, перестать любить. Однажды заснуть и, проснувшись, перестать чувствовать всё то, что она чувствовала сейчас. Может, лишь тогда она сможет начать жить, не мечтая о чём-то несбыточном, не вспоминая Андрея. Просто избавиться от любви к нему, как от грязи на одежде, как от ненужной вещи. Невозможно, но так желанно.

Как сумасшедшая, нуждающаяся в напоминании о своём безумии, она нуждалась в нём. Словно свежий глоток воздуха, посреди постоянной его не хватки, он входил в неё с дыханием, согревая и одаривая мгновением, пускай и фантомной, но близости. Сколько ещё нужно подняться и сколько упасть? Где, в конце концов, раз за разом находить силы? Раз за разом делать шаг вперёд и всё равно стоять на месте. Любить или не любить? Вопрос на миллион. Хоть плачь, хоть молчи. Хотелось бы ей забыть его, оставить в прошлом, чтобы он был лишь воспоминанием, хранимым где-то в сердце, но забытым. Быть ближе к нему, убирая любой миллиметр расстояния. Любовь, наверное, можно назвать болезнью. Ты как умалишённый, психически больной сходишь с ума по одному человеку. Весь мир как мелкая песчинка по сравнению с ним одним. Ничего значительного нет нигде, не будет никогда, кроме него одного. Словно эйфория, наркотик.

Она мечтала, как однажды он обнимет ее и скажет, как любит, как она ему нужна, как необходима. Это было прекрасно, этот мираж, в осуществление которого хотелось верить. Она жила в ожидание тогда. И это было приятно. Но каждый раз хотелось всё большего, с каждым разом начинало не хватать того, что было. И она уже не чувствовала себя счастливой, просто любя. Ее мысли становились всё более угнетающими, разочарование всё больше давило, чувства уже не радовали. И просто ждать, просто верить, что если суждено, судьба даст шанс - этого было мало.

Наконец, она увидела его. Час ожидания, час огненного мучения и терзаниями мыслями. Это того стоило. Его медленная, уверенная походка, очертания его тела, заставляющие её сердце ускорять бег. Один лишь взгляд на него и всё летит к чертям. Она бы могла провести так вечность, просто смотря на него издали и, ощущая эфемерную близость. Самый счастливый человек – этот тот, кто, вернувшись в прошлое, не захочет ничего менять. Она бы поменяла, многое. И в первую очередь изменила бы свои поступки, избежала бы ошибок и глупых действий, приводящих к печальному итогу. И возможно, между ними всё сложилось бы иначе.


Андрей проснулся среди ночи, словно ведомый странным порывом. Пошёл на кухню сделать себе кофе. Как-то слишком давяще тихо в квартире, слишком запустело, словно сюда слишком редко приходили живые люди. Он поставил чайник и подошёл к окну. Распахнув его, он глубоко вдохнул свежий ночной воздух. Он так и стоял, уставившись в пространство и ощущая, как холодные порывы воздуха бьют по его обнажённому телу. Чайник закипел. Он подошёл к столу и его взгляд замер на фотографии, которая стояла на столике. Рука, потянувшаяся к чайнику, замерла и упала на стол, лицо окаменело, а челюсть напряглась. С силой треснув рукой, он перевернул фото лицевой стороной вниз. Но перед глазами всё так же была она…

Не удержавшись, он поднял фотографию и посмотрел. Они вместе стояли около клуба, Алина прижималась к нему, обнимая за талию, а его губы целовали её в макушку, вдыхая запах, который он никогда бы не смог забыть. На её лице гуляла счастливая улыбка, но теперь он знал, что она не была такой счастливой, какой хотела казаться. Андрей видел, как изменилась Алина, когда в её жизни появился Кирилл Марвол. Она стала совершенно другой. Она улыбалась иначе, смеялась по-другому, взгляд её стал другим. Он думал, что их отношения с Алей стали достаточно хорошими, достаточно похожими на любовь. Он думал, что того, что было между ними достаточно, чтобы попробовать создать семью. Но ошибался. Это была крупная ошибка, за которую он теперь сполна расплачивался. Андрей не винил Алину ни в чём, нет, он просто пытался справиться с тем, что теперь бушевало внутри него. При воспоминании губ, которые совсем недавно целовал он, Андрей с силой сжал фотографию пальцами, почти раскрошив рамку. Он любил её, возможно не так сильно, как это бывает в сопливых книгах и фильмах, но для него даже то, что уже было, казалось когда-то нереальным. Пускай она будет счастлива, это главное. Слишком дорога была её улыбка, пускай и не предназначенная ему.

 » Глава 9

Где-то далеко в прошлом…

Девочка стояла над могилой матери. Ей было всего двенадцать, и сейчас она плакала горько и тихо, прощаясь с мамой, которую любила вопреки всему. Мама была единственным близким ей человеком, если папу она ненавидела, то маму никогда не прекращала любить, чтобы не происходило, чтобы не случилось. Какие бы ошибки не совершала её мама. Она посмотрела на отца. Тот напряженно смотрел на могилу, где было написано имя мамы. Он вроде казался спокойным и не тронутым этим горьким событием, но Лена знала, папа очень любил маму. Намного больше он любил свою жену, чем свою дочь.

Осенний ветер слабо гулял, поднимая и опуская листья в своеобразном танце. Лена тихо стояла, чтобы не нарушить тишину и не побеспокоить папу, плакала незаметно, скрывая свои слёзы. Боль тихой молнией попадала в сердце, незнакомая, тяжёлая, и это заставляло девочку плакать ещё сильнее. От беззащитности, от растерянности, от страха перед завтрашним днём. Но она была сильной. Никак иначе. Её мама была слабой женщиной, которая не умела бороться, но Лена всё равно её любила. И будет любить всегда вопреки всему.

Приветик!
Ох, Лина...зачем над собой так измываться, приезжать и из машины наблюдать за Андреем. Я вот подумала, если она перестанет бегать за Энди, может тогда он обратит внимание на Лину...Ну типа "чем меньше любим мы, тем больше любят нас". У них же сейчас так много общего: она страдает по Андрею, Андрей страдает по Алине - есть о чем им поговорить
А вообще, мне безумно интересно как они пойдут на встречу друг другу...или у них ничего не будет? О, а может Лина влюбиться в кого-нибудь другого? Забудет Андрея, уйдет от Саши, а сама уедет с прЫнцем на белом лимузине?! Эх, и опять Андрюшка останется неприкаянным...
Такая прода угнетающая и безвыходная... Так Лина ничего не добьется, сидя в машине. За свою любовь бороться нужно, а не сидеть сиднем и жалеть себя!
Спасибо, Оля!
___________________________________

Олечка, приветик, дорогая!
Рада тебя вновь видеть на форуме и рада, что ты решила продолжить писать.
Перечитала с большим удовольствием, мне показалось, что нынешний вариант, более отточен, если можно так выразиться.
буду следить за дальнейшим развитием событий.
Спасибо за главы и легкого пера!

я бы не стала говорить, что она за ним бегает.. в моём понимании бегать это постоянно быть на виду и пытаться что-то наладить.. нет, Лина, не бегает... она не станет бегать, это не в её характере... А Андрей... думаю, ему совершенно всё равно.. пока..

сколько предположений... )) На встречу они пойдут друг другу уже в следующей главе... немного сумбурно получится и слишком быстро, возможно... но как выйдет..

бороться.. тут пока что не за что бороться.. одно дело, если бы Андрей просто не замечал её, там можно женские хитрости применить и много иного, а в данном случае он её презирает... и каждый её шаг будет только ухудшать это его отношение к ней..



Леночка, я безумна рада видеть тебя в этой темке, и рада, что ещё помнишь меня*
да этот вариант бесспорно отточен... по правде говоря многие моменты я переписывала по тысячи раз... не знаю почему так... но мне постоянно кажется, что что-то не доведено до идеала... но сейчас.. я надеюсь роман стал лучше, стал более эмоциональным, напряжённым, интересным...

Очень и очень рада видеть тебя!!!!!

очень нравится по всем статьям

Большое спасибо за проду)))
_________________

это безмерно радует!

Не за что_)

 » Глава 10

Мнение окружающих не волнует тех людей, которые уверены в себе. Марина Минина

В её жизни был один человек, который жил по одному простому, заведённому им правилу: «Проживи день так, осуществив при этом что-то, что ты желаешь и чего боишься, чтобы из этого не вышло, для того, чтобы в конце дня, вспоминая, ты улыбнулся». Проще говоря, сделай то, чего боишься, чтобы, вспоминая, улыбнуться. Кто-то бы сказал, что это глупо и бессмысленно, но в жизни, наверное, у каждого человека наступает момент, когда он осознаёт бесценность каждой прожитой минуты в этом мире. Жить безоглядно, ни к чему не идя – в этом есть свои плюсы, как и минусы. Именно в тот момент, когда ты делаешь что-то, что боишься сделать, именно в эти минуты ты понимаешь насколько твоя жизнь дорога, насколько она необходима. Когда ты просто идёшь по улице и обращаешь внимание на всё, что тебя окружает, когда ты вместо того, чтобы злиться на человека, просто радуешься, что он есть в твоей жизни, когда у тебя что-то не получается, но ты всё равно стараешься этого добиться. Это не принцип «я подумаю об этом завтра», это не тот случай, когда ты живёшь, не думая о будущем, это факт пребывания в настоящем. В том не идеальном мире, с той грязью, что окружает тебя. В той боле, страхе и отчаяние, неосуществимости ожиданий и надежд, где можно найти билет на пути к лучшему. И это не ответы на вопросы, не поиски смысла и цели, просто нужно вбить себе в голову, сделать устоявшимся убеждением, как и тот факт, что мы дышим, ходим, видим, что худшее становится худшим лишь в том случае, если мы с этим соглашаемся и это принимаем.

Но, уходя от риторических рассуждений, можно лишь сказать, что даже психологи, отвечая на все вопросы и разрешая любые ситуации, всё же не обладают теми знаниями, которые могли бы уберечь их от ошибок и боли. Здесь не помогают правила, алгоритмы, теоремы, мы живём просто по наитию, по ощупи, опираясь на ощущения и чувства.

Те два дня, что потребовались на подготовку к показу «Fata Morgana» были не самыми лёгкими в её жизни. Убирая все красочные фразы, можно было честно сказать, что это были самые ужасные дни. Всё, что стало центром в эти дни, всё, что ей объясняли и всё, чему её учили было непривычно до ярости. А злилась она часто. Потому что не получалось, не выходило и всё было не так. И ходить нужно было как-то необычно, уже одновременно по выработанной системе, и даже смотреть иначе, держать себя, подавать себя, в этом месте Лина всегда ассоциировала себя с закусками, нужно было тоже по-особенному. Всё, совершенно всё в тебе должно было играть какую-то определённую роль. Каким-то образом необходимо было совместить выразительность и безличность. Никаких улыбок или импровизации, но в то же время не должна была получиться масса просто красивых вешалок для одежды. Сдавалась ли она? По сотни раз за минуту. Но тут была безвыходная ситуация. Она уже взяла на себя обязанность и ответственность и просто уйти, сказав «я не могу», было невозможно. Но она была даже рада этой возможности попробовать преодолеть своё «не хочу», опираясь на «надо и необходимо».

- Ты готова? – спросила её Марина, зайдя перед самым началом показа.
- А ты как думаешь?
- Думаю, что ты боишься всё-таки свернуть себе шею.
- Очень боюсь, - тихо ответила Лина, подавив дрожь в теле. Пожалуй, ей ещё ни разу не приходилось участвовать в чём-то столь грандиозном.

Марина подошла к подруге и обняла её за плечи.

- Я верю в тебя, - спокойно сказал она. И знала, что эти слова, как ни что иное, поддерживали Лину.


Андрей стоял, опираясь на стену и держа в руке бокал шампанского. Он был немного в тени, почти невидимый для окружения, но сам прекрасно видел всё, что окружало его. Показ «Fata Morgana» скоро должен был начаться. По клубу негромко, чтобы не мешать разговорам, но создавать нужную атмосферу, разносилась музыка. Он со скучающим видом оглядел помещение и собравшихся людей. Поднял правую руку и посмотрел на часы, чтобы узнать, когда же всё это начнётся и закончиться. Но вот свет, наконец, погас, заставив шум в клубе «Dream» значительно сбавиться, привлекая внимание к дальнейшим событиям, которые собравшиеся почему-то считали чем-то будоражащим. Анастасия Минина, лёгкая как ветер, красивая и спокойная, вышла на подиум с приветственной речью. Все, как один, впились в неё назойливыми взглядами, разглядывая и оценивая. Но Анастасия ровным, мелодичным голосом, который пролетел над всеми, заговорила, и создавалось чёткое впечатления, что она ни капли не волнуется и не беспокоится.

И вот уже музыка, набирая обороты и громкость, заиграла, заглушая посторонние звуки, но позволяя всё так же желающим общаться и обмениваться мнениями. По подиуму заходили модели, сверкали вспышки фотокамер. Андрей перевёл взгляд на своего фотографа, который сейчас снимал для журнала, Максима. Здесь было ещё несколько его работников, которые в будущем будут писать статью об этом показе. Он выпил шампанское и стал поддерживать разговор с рядом стоящим мужчиной, в то время как по сцене туда обратно сновали модели. Но заметил тот момент, когда появилась Лина. Просто его взгляд не зависимо от желания и мыслей проследил за девушкой, которая вышла в очередной раз на смену другим красавицам. Он удивлённо замер, наблюдая за ней. Неожиданно. Она часто появлялась в его жизни неожиданно. Подобно видению. И исчезала так быстро, что он не успевал даже осознать прошедшее и долго ещё осмысливал, как и что, где и почему.

Она была красивой, если не сказать идеальной. Её красота была естественной, но уникальной. Чёткие тонкие черты лица, одновременно мягкие и высокомерные. Тонкие губы бледно-розового цвета, с чуть полной нижней. Изумительные глаза, отдающие оттенком сиреневого. Чёрные, длинные ресницы, подчёркивали бледную, с лёгким загаром кожу. Светлые пшеничные волосы, прямые и шёлковые. Она шла мягко, грациозно, в такт со звуками песни, на лице её играла очаровательная, незнакомая ему улыбка. Приподнятый подбородок, выразительный взгляд, прямая осанка. Он улыбнулся, видя её в том новом образе, который в ней ещё не встречал. Кто бы мог увидеть в этой девушке то жалкое создание, которое как-то признавалось ему в любви в пьяном состоянии. Кто бы мог подумать, что эта фантастически красивая девушка вообще может казаться жалкой. Её изменчивый образ, натура вызывали у него что-то сродни презрению. Эти множество лиц, которые она показывала за время их знакомства, сейчас сплетались в его мыслях, создавая что-то странно омерзительное.

Показ был окончен, и желающие могли остаться на вечеринку. Вечеринка была обязательной частью показа, раз уж показ проходил в клубе, но, тем не менее, немалая часть присутствующих ушла. Она обвела взглядом опустевшее помещение, где наверняка уже через десять минут будет уйма народа. Пошла переодеться, а когда вернулась, народа значительно прибавилось. Пробралась через толпу к барной стойке и щёлкнула пальцами, привлекая к себе внимание бармена, зная, что если её увидит здесь Марина, по головке не погладит. Но сейчас, когда прошёл ажиотаж, взбудораженность, ожидание, она просто растворилась, расклеилась. Сделала большой глоток подданного коктейля, надеясь, что алкоголь ударит в голову. Ещё глоток. Ещё. Она ощущала, как огонь прокатывается по телу и согревает кожу и может быть заглушает боль. Ещё глоток. Она щёлкнула пальцами, приподняв тонкую руку в зону видимости, и кивком указала на пустой бокал. Бармен не заставил себя долго ждать. Она выпила ещё один коктейль, но напряжение не ушло. Встала и пошла танцевать. «Чем больше ты думаешь о нём, Лина, тем больнее становится». О да, она это чувствовала. Чувствовала, как грудь сдавливает от боли и как лицо всё больше напрягается, чтобы случайно не выдать эмоций. И это чёртово желание натворить глупостей, сделать что-то безумное, чтобы заглушить то, что ты чувствуешь. Она глубоко вздохнула и, закрыв глаза, медленно начала двигаться.

Он смотрел на неё, внимательно. Её тело плавно изгибалось, руки скользили по воздуху, словно прикасаясь к невесомости, медленно очерчивали её тело, медленно, ласково касались тела. Её глаза были закрыты, а лицо спокойное, отстранённое. Длинные светлые волосы водопадам спускались по её спине, делая её ещё более хрупкой. Она не танцевала, она просто обнажала что-то глубоко личное, отдавала, кидала в никуда. Он никогда не видел её такой расслабленной, такой нежной, такой настоящей. Она была как воплощение богини, каким-то немыслимым способом оказавшейся на земле. И всё в ней было чистым искушением. Но секундное желание, которое вспыхнуло яркой, ослепляющей молнией, заглушили те чувства, что он испытывал к ней. Ненависть, презрение, он считал её слишком лживой, слишком двуличной. Не понимал её, и не хотел понять, даже просто попытаться. Он не думал над правильностью своих чувств, он её просто искренне ненавидел. Ему не нужны были причины, не нужны были оправдания. Она была той, кто показывала то, чего не было на самом деле. Она была сплошным притворством.

Лина резко открыла глаза. Ощущала его взгляд на себе. Это казалось невозможным, но вот он стоял на балконе второго этажа, оперевшись на периллы и наблюдая за ней. Секундные взгляды сквозь расстояние. Словно чёткая нить, передающая чувства его, её. Едкая боль, напоминающая, что потеряла, что хотела, хочет, но никогда не получит. Доводящее до ярости осознание, что тот, о ком все твои мысли, с кем рядом ты хочешь быть, кого любишь, совершенно далеко от тебя, совершенно недосягаем. Она резко развернулась и стремительно пошла к выходу, чувствуя, как стучит в висках, как жжет глаза от слёз, которые она никому не покажет, которые она даже себе не позволит. И её мечты о нём, её мысли о нём – всё превращалось в боль.

Он винил её, и она сама начинала винить себя. Он презирал её, и с каждым разом Лина всё чаще думала о том, что она и правда ужасна. Она никогда не думала, что испытает на себе в полной мере ощущение, что тебя считает ничтожеством тот, кого ты любишь. Никогда не думала, что боль может быть такой проникающей, убивающей, сводящей с ума.

Остановилась, когда вылетела из клуба. В висках стучало, а голова кружилась. Глубоко вдохнула вечерний воздух и услышала его голос:

- Не ожидал увидеть тебя здесь.

Она стояла, не поворачиваясь, давая себе секунду на то, чтобы, обернувшись, не показать ему боль, не показать то, что чувствовала. Усмехнувшись, посмотрела на него.

- Неожиданная встреча разве не приятный сюрприз? – с издёвкой спросила она.
- Только не для меня, - холодно отчеканил он.
- Ты всегда такой невежливый. Странно, как люди вообще тебя терпят.
- Могу спросить тебя о том же.
- Думаешь, у меня мерзкий характер? – изобразив старательную задумчивость, поинтересовалась она.
- А тебя волнует, что я думаю? – с насмешкой спросил он.

Её аметистовые глаза сверкнули.

- Глупая мысль. Я ведь безразличная стерва, не забыл?
- Ты об этом с постоянной регулярностью напоминаешь.
- Это что-то вроде моего хобби. Очень увлекательное занятие, можешь поверить.

Он настойчиво сжал её локоть.

- Я отвезу тебя домой.
- Играешь в благородство? Избавь меня от этих ничтожных попыток.
- Просто помолчи, - резко сказал он.

И вдруг в следующую секунду что-то незримо поменялось. Так резко атмосфера между ними потеряла верное направление, изменила своим привычкам. Она посмотрела на него тем взглядом, который он у неё ещё ни разу не видел. Её удивительные глаза, сейчас как никогда напоминающие предгрозовое небо, подёрнулись чувственной дымкой и завораживающе сверкали. Возможно, это всё была лишь иллюзия, игра освещения от яркой вывески клуба, но он ненавидящий, презирающий почему-то почувствовал к этой девушке что-то далеко непохожее на то, что в априори соответствовало действительности и его пониманию обычности и нормальности.

- Скажи, а я красивая? Ты считаешь меня красивой?

Он замер, не дыша. Удивленный, почему-то уязвлённый. Она выглядела ранимо. И была соблазнительна до умопомрачения. Отвратительный факт. Он хотел оттолкнуть её, послать куда подальше. Но не мог. Всё вокруг отлетело куда-то далеко, остались он и она вне времени и обстоятельств, без мыслей и укоренившихся предрассудков. Он чувствовал, как тонет безвозвратно в сиреневом тумане её взгляда, как что-то неведомое, но поразительно сильное околдовывает его, притягивает сильнее любого магнетического эффекта. Острое, тягучее как мед желание, яркое и безмолвно сильное. Её холодная красота сейчас как никогда была живой, горячей, завораживающей. И дело было даже не в том, что он не мог остановиться, а скорее в том, что он не хотел останавливаться, уходить, терять то, что ещё даже не успел попробовать и оценить.

Ее рука, легко прикоснувшись к его груди, до одурения ласково заскользила всё ниже, заставляя его мышцы напрягаться и расслабляться. Она прикоснулась к его напрягшейся плоти едва ощутимо и сжав на долю сильнее. Он со свистом втянул воздух. Он следил за ней, как самый настоящий хищник, настолько пронизывающим и до остроты внимательным, выжидающим был его взгляд. На его скулах заходили желваки, челюсть напряглась, глаза потемнели, и в них появилась угрожающая чувственность. Лина приблизилась к нему, всё так же продолжая поглаживать его через джинсы, заставляя его тело непроизвольно двигаться навстречу ее движениям. Ее губы в миллиметре от его губ. Ее запах, окутывающий, ее взгляд, непозволительно манящий. Она прикоснулась к его губам, нежно, страстно, предлагая ему что-то недозволительно запретное. Он хотел ее. И это было глубокое и яростное желание. Без тени нежности. Он хотел ее. Хотел чувствовать ее тело под собой, хотел чувствовать ее руки на своем теле, чувствовать ее поцелуи, смотреть ей в глаза и входить в нее жестко и грубо, со всей отдачей и страстью, что кипела в нем. Он чувствовал её ласковые, податливые губы, ощущал их вкус со смесью алкоголя.

Резко вскинув руку, схватил ее за шею, сдавив, заставив ее резко выдохнуть и испуганно посмотреть на него расширившимися глазами. Его пальцы сжались чуть сильнее, прерывая её дыхания и причиняя боль. В глазах светилась опасная, бешеная ярость.

- Не будь так глупа, воображая, что я тебя захочу, - хриплым, низким голосом отчеканил он.

Она смотрела на него, молчала, потом тихо и хрипло рассмеялась.

- О да. На это ты не способен, - сарказм, явный. Она знала, что он хотел её. И он это знал. До абсурда тупиковая ситуация.

Резко отойдя от неё, он пошёл прочь, стремительным, твёрдым шагом.

Она приехала домой поздно. Поднялась, застыла около двери, осознавая, что надо что-то сказать Саше. Он знал про показ, но она слишком задержалась. Она тихо зашла и тихой поступью направилась к кухне.

- Что происходит, Лина? – Она вздрогнула от неожиданности, когда зажегся свет и раздался голос.
- Ничего.
- Ничего?
- Вот именно. Ни-че-го, - по слогам резко отрезала она.
- Хотя бы прекрати мне врать, - донеслось ей вслед, когда она быстро пролетело мимо него в спальню.

 » Глава 11

Где-то далеко в прошлом…

- Почему ты дома? – нахмурившись, спросил отец, вернувшись как-то раньше времени с работы и заметив дочку на кухне, сидящую за столом и пьющую чай, в то время как она должна была быть в школе.

Лена вздрогнула, услышав голос отца. Посмотрела ему в глаза, отвернулась, не желая видеть этой устрашающей злости, которая непременно появиться.

- Я не ходила в школу.
- Почему ты не ходила в школу?

Девочка опустила голову.

- Они все меня ненавидят, - тихо сказала она, так и не поднимая виновато опущенной головы. Отец нахмурился.
- И как же они тебя ненавидят? - Девочка пожала плечами, не желая отвечать на такой глупый вопрос. - И что же ты теперь будешь сидеть дома?
- Нет.
- Тогда что?
- Я пойду в школу.
- Но они ведь там все тебя ненавидят.

Она взглянула в глаза отца, по её щекам текли слёзы.

- Я сильная.

Спустя несколько недель Лена училась в другой школе.

Спасибо за проду)))
_________________

Приветик, Оля!
Ох, какая прода! Сначала столько размышлений и его, и ее...а потом этот всплеск...Ух! Столько страсти, огня. Очень захватывающе!
А маятник-то качнулся...Андрей уже посмотрел на Лину другими глазами, но правда снова вернулся к мысли, что ненавидит ее, но все ж сдвиг-то уже есть...да и слишком много он думает о девушке, которую якобы ненавидит, тем более, что от ненависти до любви всего один шажочек.
А на улице...я уж грешным делом подумала, что он прям там ее "полюбит"...физически...чуть-чуть ну или на крайний случай к себе в машину отведет...А он в самый ответственный момент отступил! И домой даже не подвез!
Эх, а счастье было так близко...
И чего он начал ее душить, разве ж так отвечают на поцелуй?! Ведь хочет, а сам с собой зачем-то борется. Ох, уж эти мужчины! Никогда их не понять!
Спасибо, Олечка, за проду!
___________________________________