Виналия Роминии или фиаско римских богов

-О! Я готов наполнить тебе не только бокал! - галантно потянулся за бутылкой, организовал нам два бокальчика с лимончиком, наполнил до краев и преподнес Юстиции. - Алкоголь враг всего сущего. Предлагаю приступить к уничтожению врага.
Юстиция пахла, как морской бриз, на что мой торпедоносец быстро среагировал. Мы сели на высокие стулья за барной стойкой, и я придвинулся к богине на расстояние, пригодное для абордажа. Мои опьяненные глаза нахально лезли под платье, а ручонки шаловливо подрагивали. Но так сразу нельзя! Эх, сейчас бы к морю, уж там я бы показал Юстиции за что всю жизнь добрым словом поминают. А фигурка у нее хороша - точеная, стройная, есть что помять. Облизнулся, как кот на сметану. Надо бы романтики добавить.
Поднимаю бокал для тоста напротив её хорошенько личика.
-Спит Розита и не чует,
Что на ней матрос ночует…
Вот пробудится Розита
И прогонит паразита!
Выпьем за то, чтоб у в нашей жизни было мало паразитов, - я опрокинул бокал и тут же наполнил по новой.

Юсти быстро осушила бокал и подсунула его Нептуну, для повторного круга.
- Специфические тосты у тебя Нептун. - Юсти ухмыльнулась - Пытаешься произвести впечатление на девушку? - Юстиция прикусила нижнюю губу и глазами прошлась по телу Нептуна, что не скрылось от его пристального внимания - Нептун, а ты чертовски огромный! Меня теперь мучает вопрос во всех ли ты местах такой выдающийся?
Что за мысли были в голове Юсти, она сама не понимала, но рядом с этим богом все они были не приличные...

Плутон ненавидел дневной свет больше всего он любил ночное время суток. Дела решал или разборки ночью, а днём высыпался. Плутон занимался ресторанным бизнесом, покупал земли и строил на них казино. Он ненавидел насильников и убийц, хотя сам много убивал, но справедливо. Он завоевывал кланы, а если те не хотели ему подчинятся убивал безжалостно. Но ему не хватала его подземного царство куда сослал его отец. Плутон сидел в кабинете и всматривался в приглашение. «И на кой черт мне прислали приглашение если меня там терпеть никто не может, как и я их. Каждый год одно этаже. Один год не прилетел так все мозги мне проел Юпитер. Не прилечу в этот раз точно мокрого места не оставит. Ладно слетаю не понравится свалю восвояси. Напиться и обожраться я могу и у себя дома». Плутон откинулся на спинку кресла. Шторы были плотно задёрнуты, мужчина терпеть не мог дневной свет, но если надо было выходить днём он всегда одевал очки и одежда его была вся чёрная. Он не любил ничего цветного, прикрыв глаза он вспомнил какое было его подземное царство. — Моё подземное царство мертвых, он было больше чем мой дом в Японии, — Плутон вспомнил как ему досталось царство мертвых и на губах появилась улыбка.
— Славные денёчки были, но сколько бы я не прожил на земле я не могу найти ту единственную из-за которой нарушил запрет. Может её нет среди людей?
Плутон, встал с кресла принял душ, оделся и поехал в аэропорт, где в ангаре его ждал собственный самолет. Он сел в салон и самолет взмыл верх. Прилетел он, когда солнце не так сильно палило. Одел очки отказался от машины и пошел к вилле пешком. Растягивая момент чтоб вообще до туда не дойти.

Невозможно. Нереально. Восхитительно до дрожи ощущать его стальные объятия. Чувствовать, как муж заводится с полоборота и уже не желает убивать всех вокруг, а желает только меня. Мой самый верный почитатель. Моя любовь. Моя жизнь в нем.
Его поцелуи, голодные и страстные одновременно, сводят меня с ума, заставляя терять голову и желать большего. Мои бедра и так уже влажные от желания, а он и не думает останавливаться, прижимая меня ещё крепче к себе, так что я ощущаю, как ноги становятся ватными, а соски твердеют под плотной тканью платья. Возбуждение, что исходит от любимого, и его твердая плоть, что прижимается к моему животу, лишают разума и осознания, кто мы и где находимся. Мне хочется, чтобы это никогда не кончалось. Чтобы он подхватил меня на руки и унес отсюда в нашу спальню, любил до рассвета и потом до заката, неутомимо и жарко. Но всё заканчивается, когда муж отодвигается, нашептывая мне прямо в губы:

Мои губы растягиваются в улыбке довольной собой женщины, но я даже не успеваю ответить, как жмурюсь от ярчайшей вспышки прямо в лицо.
Всё происходит так быстро, что я даже не успеваю проследить за движениями рук мужа: только что он обнимал меня и прижимал к себе, а в следующее мгновение уже душит несчастного репортеришку. Люди. Такие жалкие и беспомощные существа. Умирающие от болезней и войн, в драках и несчастных случаях. И вот сейчас этот человечишка решил вызвать гнев моего супруга. Его жалкие хрипы вызывают у меня улыбку, словно ничего другого и не ожидалось. Скорее меня удивило, если бы человек противостоял мужу. Но нет, он позорно скулит и просит отпустить.
Спустя мгновение Марс отбрасывает его в сторону, словно мерзкое насекомое стряхивает со своих рук, и передо мной самый влюбленный мужчина в мире и вселенной.

И вновь я в крепких объятиях любимого супруга, подталкиваемая вон из зала. Через секунду, как только мы скрываемся из вида, то оказываемся снова приклеенными друг к другу. Муж прижимает меня к колонне, и его руки вновь шарят по моему телу, пробираясь под подол платья и лишь на мгновение касаясь чувствительной плоти, так что у нас обоих вырывается полувздох-полустон. Я уже готова отдаться ему прямо здесь и сейчас, но радостный голос Меркурия возвращает в реальность.
Утыкаюсь в шею любимого и стараюсь дышать. Его рука по-прежнему под моим платьем - касается и мешает думать, я не успела расстегнуть его ширинку, а потому поглаживаю ладонью через брюки твердую плоть. Судорожный выдох, и я поднимаю голову, чтобы заглянуть в глаза коньячного цвета и ощутить жар, что пылает в них от желания.
- Ты обещал меня накормить, - моих губ касается улыбка, когда я немного отстраняюсь и провожу пальцами по губам любимого. - И я о-о-очень голодна.
Вижу, как уголки его губ приподнимаются в улыбке, и только в этот момент позволяю себе расслабиться. Злость и агрессия позади, теперь всё будет хорошо. Если наш драгоценный папуля будет держаться подальше.
Мы наконец отодвигаемся от мраморной колонны и перемещаемся не торопясь к столу с закусками и выпивкой. Здесь оказывается уже половина пантеона.
Ну, конечно. Папочкины напитки никогда не теряли свою популярность. Но меня ничего не интересует, кроме бокала “ Louis Roederer” и тех самых пирожных, которыми меня и заманил сюда супруг. Взяв одно, я разворачиваюсь к любимому и предлагаю ему:
- М-м-м, хочешь попробовать? - и сама откусываю, искренне удивляясь, что вкусно и молочный крем просто тает во рту, растекаясь приятной сладостью. В ту же минуту ощущаю губы любимого на своих губах. Таким методом он и пирожное пробует, и целует.
“Хитрец.”
Продолжаю держать надкусанное лакомство:
- Так хочешь сладенького?

Смотрю на окружающих людей и не вижу их лиц. Овцы, ведомые своим пастухом, и только. Ни веры, ни убеждений, ни своего мнения. Ничего. Разобщенные по большей мере своей, но неизменно радующиеся, когда находится кто-то более сильный, который скажет, как им жить и в кого верить. Вера в Христа всего лишь продуманная стратегия кучки людишек, которые желают нажиться за чужой счет. Им важны эти зеленые бумажки с рожами таких же прохиндеев в прошлом, как они сейчас. Только страх перед неизбежной гибелью и дарованное для избранных спасение заставит поверить в силу богов во все свое черствое сердце. Страх - вот главный побудитель веры. Страх за свою жизнь. Страх за своих близких. Страх не вдохнуть больше ни глотка воздуха. И этот страх я могу людям обеспечить. Могу. Чтоб вернуть магию и искрящуюся от мощи силу в свои вены.
- Супруг мой, как думаешь, не пора ли рассказать нашим детям про произошедшее?
Слова Юноны отвлекают меня от планов порабощения мира и возвращают к насущным планам.
- Да, нужно найти титана, костью застряющего в глотке на протяжении веков, - отвечаю сквозь зубы. Ярость от порушенных планов клокочет внутри. - И тогда у людей не будет ничего, что могло бы их спасти. Ничего, - последние слова говорю, едва шевеля губами. Перед глазами возникает картинка того самого всемирного потопа, когда людей и все их скудные пожитки сносит разрушительной силы волна. Но эта волна создана отнюдь не воображением горстки людишек в черных одеждах до пят. От моей волны не уйдет никто, а оставшиеся в живых будут существовать только молясь мне и воздавая заслуженные почести, тем самым, возвращая мне силу.
“Ты нигде не сможешь спрятаться, Прометей. И то, что украл, не спрячешь. Я сделаю так, что каждое существо, обладающее божественной силой, будет ненавидеть тебя и желать смерти. Да, я готов пожертвовать тобой ради высшей цели. Ради моего бессмертия в веках - готов.”
Придерживая супругу под руку, пересекаю зал неспешно, киваю знакомым и подмечаю, что боги непринужденно общаются между собой, ничего не подозревая об опасности, нависшей над каждым из нас.
“Скоро они будут лишены пелены неведения. Скоро.”
Пропускаю Юнону вперед и плотно затворяю дверь кабинета, а затем занимаю большое кресло за дубовым столом. Супруга, держа спину ровно, присаживается на подлокотник по мою правую руку. Я знаю, что сейчас расторопные слуги, не привлекая лишнего внимания, сообщают каждому из присутствующих на вилле богов о приглашении в мой кабинет. Да, разговор будет проходить здесь.
- Ты считаешь, что лучше позвать их всех? - Юнона поправляет подол платья, разглаживая малейшие складки. - Мне кажется, эффективнее будет разделить их, и пусть каждый из них займется поисками.
- Что ты имеешь в виду? - поворачиваю голову и поднимаю взгляд на супругу.
- Разделяй и властвуй, дорогой мой муж, - самодовольство сквозит в голосе Юноны.- Каждый из наших мотивированных богов пусть занимается поисками отдельно. У всех есть слабые места, и, надавив на них, легко можно направлять их, куда нам нужно.
Свожу брови на переносице, раздумывая над словами супруги. Рациональное звено в ее предложении несомненно имеется, но стоит ли это потраченных усилий?
- Неплохая затея, дорогая, - опускаю взгляд ниже, на глубокое декольте и соблазнительные округлости, поднимаю руку и, сделав вид, что поправляю вырез, прикасаюсь к нежной коже груди, - но я не собираюсь нянчиться с каждым весь вечер.
- Хорошо, - супруга замирает на несколько мгновений, но после все же отодвигается от моего прикосновения, делая вид, что полностью сосредоточена на деле. Хотя ускорившийся ритм ее дыхания свидетельствует о том, что не так она безразлична, как хочет казаться. - Давай половину мне. Скажем, мужскую половину.
- М-м-м… - прикрываю глаза, откидываясь на спинку кресла и представляя в красках, как будет проходить разговор и на какие слабые места потребуется надавить, - общаться с женской половиной должно быть не так скучно.
- Катись в Тартарус, Юпитер, ты невыносим! - глаза супруги могли бы метать молнии, будь в наших жилах больше божественной силы. - Не позволю я тебе развлекаться, пока сама буду усмирять наших братьев, сына и прочих. Нет уж, женщины все пусть отправляются ко мне, я займу соседнюю комнату.
Категоричный тон Юноны и сокрушительный в своем возмущении взгляд карих глаз делают свое дело. На моих губах расплывается улыбка.
- Твоя ревность так прекрасна, - басовито смеюсь, обхватывая ее крепче руками и почти перетянув к себе на колени. - Неужели из-за нее ты согласна разговаривать с Венерой? - О взаимной “симпатии” этих двух женщин слагаются легенды. Но я ненадолго расслабляюсь. Мысли о том, что в былые времена ревность Юноны убивала, возвращают меня к цели наших действий. Вмиг став серьезным, заканчиваю уже совсем другим тоном: - Каждый должен пойти по следу титана.
- Так и порешим, - Юнона поджимает губы, всем своим видом показывая недовольство, и поднимается, вынуждая меня разжать руки, - предупреди смертного служку, что дам я буду ждать там.
Супруга быстрым шагом направляется к выходу и, не сдержавшись, громко хлопает дверью, вызывая у меня усмешку. Ее страстная натура всегда привлекает меня.

Плутон дошел до виллы спокойно и удивительно быстро. Остановившись он посмотрел на роскошную виллу. «Багаж наверняка уже привезли, а значит хозяев оповестили. Сколько бы я не тянул всё равно рано или поздно попаду на эту чертову виллу. Может надо было написать и сказать, что заболел или что переехал… Всё это отговорки скажи прямо ты просто не хочешь туда идти? Не хочу. А что меня там ждет? Снова пренебрежительные и косые взгляды? Да и Юпитер все равно не скажет, где Прозерпина. И зачем я вообще сюда прилетел? Ладно раз я уже здесь то пойду поздороваюсь, а уйти я всегда успею».
Плутон зашел внутрь и его тут же окружили папарацция, камеры стали щелкать не переставая, но Плутон был как сталь или камень. Он шел, вперед не останавливаясь и не позируя. Он не любил скопление людей, а папарацию терпеть не мог. Эти могли даже заснять знаменитость в туалете, в душе или, когда те сексом занимаются. Войдя в зал, он огляделся и увидел всех богов или почти всех. «Сегодня прям услада для глаз, среди смертных есть на, что посмотреть. Интересно, а где хозяева? Ну и ладно больно мне надо с ними встречается». Плутон хотел подойти к бару, но увидел там Нептуна и Юстицию. А потом перевел свой взгляд и его вниманию привлекла девушка в белом. «Красавица…» Плутон пригляделся и улыбнулся. «Фидесс… давно её не было на этом сборище». Мужчина подошел и поздоровался с парнями. — Привет Аквилон, Меркурий!!! Сколько лет сколько зим?
Но Плутон смотрел на Фидесс. — Миледи, вы очаровательно выглядите.

- Неплохо, Фидес, - что бы ни было в жизни, сейчас это явно не годилось для обсуждения. - Чем я только не занимался в последнее время, например играл на фондовой бирже. Но это оказалось скучным и предсказуемым делом: повышение, понижение. Одно и то же. Поэтому сейчас я пилот. Небо никогда не бывает одинаковым, всегда в нем загадка и вызов.
Шекспир? Ты следишь за современными модными тенденциями? По мне, лучше классики нет ничего. Что думаешь насчёт Овидия? Много интересного про нас писал и про любовь опять же. А зачем идти в библиотеку для декламации. Мы с Меркурием осматриваем виллу, присоединяйся. Заодно Метаморфозы вспомним.

Пока он говорил, к ним подошёл Плутон, зловещий бог загробного мира. Как и все боги, он утратил большинство своих сил, но аура опасности его не покинула.
- Здравствуй, Плутон. Мы с Фидес обсуждаем литературные предпочтения. Ты, например, кого декламировать предпочтешь Шекспира или Овидия?

-Плохих не держим, – я пожал плечами и гордо улыбнулся.


А богиня меня хочет. Ещё бы – я просто ходячий секс! Откинул голову назад и медленно провел рукой по своей шевелюре. Наслаждайся Юстиция, пожирай глазами, мне это только на руку. И хоть голову у меня саднило от выпитого, я внезапно перешел в состояние ясного, осознанного желания завалить красотку прямо на эту барную стойку – так сильно она меня дразнила своим взглядом!


- Если я удовлетворю твоё любопытство, ты меня по судам затаскаешь, – самодовольно заявляю ей и расстегиваю пуговку на рубашке.
- Тут жарко. Пойдем подышим? – я заприметил укромный уголок в саду виллы еще столетие назад и всегда водил туда тех, кто производил впечатление.
- Если в течении минуты мы не окажемся в саду, придется мне демонстрировать размеры прямо здесь. Юпитеру это не понравится, а другие дамы слетятся, как пчелы на мёд. Тебе разве нужны конкурентки? - игриво подмигнул.

- Шекспир мне нравится больше. В Овидии написано про всех нас, а я не люблю читать про самого себя да и про других. Да и зачем читать про себя если я это уже все прожил, да и про всех богов все знаю. Человеческие книги меня цепляют больше. Что стоит Ромео и Джульетта, там почти такие же страсти как у нас - богов.
Плутон смотрел на Фидесс. - Миледи не будет против если я её украду? И мы сможем поговорить более подробно о Шекспире.

Распрощавшись с Аквилоном, я двинулся дальше, наслаждаясь заслуженным отдыхом. День был уже в самом разгаре, а солнце поднялось так высоко, что я поддался искушению окунуться в прохладу Тиррены. Пляж оказался пустынным: до начала сезона оставалось еще около месяца. Но это было только на руку: сейчас, когда остров наводнен приспешниками Юпитера, встреча с кем-то из них прежде времени меня не прельщала. Пока что я хотел попросту получить удовольствие от купания, смывая следы усталости, накопившейся за предыдущие дни работы, и занимая у щедрого моря его бодрость и силу.

Вдали, над зелеными скалами, взмыла вверх гордая птица, и ее крик утонул в воздухе. Выбравшись из воды, я наблюдал за этим полетом, свободным и грациозным, в обрамлении безоблачных небес. Когда-то орел был худшим из моих кошмаров, теперь же – лишь напоминанием о свершившемся. Сделавший меня мудрее и осторожнее пережитый урок.

Покинув пляж, я двинулся к небольшому ресторанчику Lo Sfizio. Любил это местечко не только за отменную кухню и великолепный аромат сосен, шатром раскинувшихся над террасами, но и за отдаленность от шумных центральных кварталов, и отдавал ему предпочтение почти всегда, когда бывал на Капри.

Хоть голод уже изрядно напоминал о себе, я все же задержался у небольшого домика, увитого цветущей бугенвиллией. Но залюбовался отнюдь не цветами: во дворике за оградой стройная девушка, не замечая, что за ней наблюдают, танцевала, что-то напевая. Она смеялась, как ребенок, делая новые пируэты, безмятежная и счастливая, уверенная, что ее видят лишь цветы, да расхрабрившийся ветерок, щекочущий голые ноги под подолом цветастой юбки. Я прислушался, почти без труда узнавая слова старинной песенки, что принято было исполнять на день виналий. Ну еще бы: девочка наверняка собирается на праздник, и ее радость и вызвана как раз ожиданием предстоящего торжества.

Раньше мне не составляло труда представить, что ждет кого-то из этих смертных впереди. Теперь же эти знания остались на уровне интуиции, но и она была не нужна сейчас – простой логики хватало, чтобы понять, чем может закончиться для девицы вечернее празднество. Я знавал многих, подобных ей: наивных, с телячьей доверчивостью в кристально чистых глазах. Как они умудряются выживать в мире, где подобные качества давно не в моде, оставалось для меня загадкой. И глядя на нее, я не мог понять, какие чувства сейчас сильнее: жалость к ней от знания того, каким печальным может оказаться ее будущее, или восхищение этой самой доверчивостью, которую можно было встретить все реже.
Но сейчас не только эта девочка, весь город жил ожиданием пиршества. Люди не меняются, они все так же жаждут развлечений, как прежде, даже забывая о том, что именно намереваются праздновать. Соблюдают традиции, используя повод повеселиться, не помня о том, что стоит за почитаемыми ими событиями.

Мимо меня по булыжной мостовой прошелестели шины Lamborghini Centenario. Узкие улочки вынудили водителя сбросить скорость, и я рассмотрел за рулем очередного завсегдатая божественных встреч. Тоже спешит к Юпитеру. Как хорошо, что мне нет нужды находиться там! Да и я вряд ли стал бы желанным гостем на вилле. Те времена, когда это было возможным, давно канули в лету.

Хотя увидеть лицо бога мне очень бы даже хотелось. Особенно теперь, когда я испытывал такое удовлетворение от своей задумки. Жизнь среди людей познакомила со многими их уловками, и я не мог не признать, что кое в чем они гораздо предприимчивее богов. Краткие дни бытия вынуждают искать пути устроиться поудобнее, используя для этого любые способы. Так, хитрости одного прохиндея показались мне весьма занятными, и я не мог не воспользоваться шансом насолить Юпитеру, а заодно реализовать свои собственные планы. И да, был весьма доволен собой на этот раз, уверенный, что все божественные поиски останутся безрезультатными.

Юстиция проследила взглядом за пальцами Нептуна, которые расстегнули верхнюю пуговицу его рубашки, девушка заметила кусочек его кожи. А Нептун шустрый малый. Видимо ему ни в терпёшь залезть девушки в трусики.

- Слушай! - Юсти наклонилась к Нептуну поближе, так что бы он легко разглядел её ложбинку в разрезе платья - А ты тот ещё альфа-самец. - девушка наклонилась и зашептала Нептуну на ушко - И многих ты так в сад водил?
Юстиция медленно отодвинулась от Нептуна и посмотрела ему в глаза. Девушка не сдержала игривого настроения и подмигнула ему так же как и он ей минуту назад.
- Мужчина, не заставляйте даму ждать. Мой бокал снова пуст.

 
 
- Наслаждаешься небом, значит. – подвела итог Фидес, на мгновение представив захватывающие дух виды неба. Она летала на самолете в качестве пассажира, и ей нравилось смотреть в иллюминатор, ведь внизу и вверху картинки одна чудесней другой, сменяли друг друга в вихре нежных красок.
 

 
- Овидий? – густой румянец появился сразу же после того, как Фидес поняла, что ничего не помнит из античной классики. Алые пятна вспыхнули на щеках, и по жару, она ощущала, как покрывают они всё лицо. Кожа буквально горела, заставляя её в смятении опустить глаза. – Если собрания сочинений в библиотеке остались нетронутыми, можно найти среди них античную поэзию. Прогуляться по вилле? Я за, если конечно, я вам не помешаю. – Фидес робко улыбнулась, а потом посмотрела на Меркурия так, словно извинялась за то, что невольно вмешалась их с Аквилоном планы.
 
 Внезапно повеяло странным холодом. В первый раз Фидес испытала нечто подобное, когда много тысячелетий назад, повстречалась с богом смерти. Ранним утром случилась кровопролитная битва между враждующими племенами, и после того, как сотни раненых тел покрыли багровую землю, в воздухе материализовался холодный, темный силуэт.
 Фидес должна была защитить верных клятве, но страх и сострадание обратили её взор на всех, кто нуждался в помощи. Сначала она решила, что сам бог войны пожаловал на поле брани, и лишь когда слабые огоньки покидали измученные агонией тела, и устремлялись к темному силуэту, поняла кто явился.
 Стоя сейчас в просторном зале, наполненном гостями, Фидес понимала, что прошлое неотвратимо далеко и что она после того случая не раз видела Плутона, но страх, посеянный тысячелетия назад, сковал её и превратил из краснеющей от смущения богини в белую как снег трусиху.
 Фидес боялась смерти, олицетворяющей конец её сознанию. А Плутон был богом смерти, от присутствия которого её колени невольно дрожали, а ужас замедлял биение сердца.
Бог смерти поздоровался, ничем не выдавая в себе темную сущность. Он отлично вписался в современные реалии.
 Напрасно Фидес надеялась, что он не обратит на нее внимания.
 

 
Спрятав дрожащие пальцы за спиной, укутанной белой тканью, как за щитом чистоты, Фидес кивнула в знак приветствия, но губы её застыли от испуга и при всем желании она не могла и слова из себя выдавить.
 

 

 
Пока боги обсуждали поэзию, Фидес искренне жалела, что не обладает волшебной силой и не умеет в мгновение ока исчезать. Но ноги не слушались. В полном оцепенении, она чувствовала себя беспомощной, как никогда.
 

 
Ей на ум сразу же пришла несчастная Прозерпина. Интересно, её тоже украли при помощи заверений в безобидном обсуждении литературы? Фидес с мольбой посмотрела на Аквилона и Меркурия, ведь онемевшие губы по-прежнему не давали возможность говорить, а дыхание становилось частым, будто её вот-вот поведут на казнь.

- Привет, красавица. Как дела? - сглаживая возникшую неловкость, Меркурий ухмыльнулся, глядя на смущённую богиню и стрельнул взглядом в сторону разошедшегося Нептуна. Дядя любил и умел кутить так, что дым стоял коромыслом.



- Шекспира? И что же мы будем читать? - но разговор прервал появившийся Плутон.



- Привет и тебе, Плутон. Ничуть не изменился с нашей последней встречи, лишь загара больше. Или мне кажется?



Меркурий хотел добавить, что всё-таки мрачную ауру Плутон заработал себе сам, но предпочёл молчать. На семейных сборищах поменьше говори, да побольше слушай, глядишь, без скандала уберёшься восвояси. Да и, если честно, читать о себе истории в изложении людей, что не знали и сотой доли истины, не особо хотелось. Хотя Меркурию и хотелось поддержать Аквилона в его патриотизме, но он вновь решил промолчать. А ведь раньше был богом красноречия и мог уговорить любого, а сейчас предпочитал лишний раз промолчать и не встревать в споры.




У Меркурия были другие планы, он не сводил глаз с Аквилона, но в то же время старался не упустить ничего происходящего вокруг. привычка держаться на стороже не раз играла на руку. Но игнорировать умоляющий взгляд Фидес и решил вмешаться, быстро подхватив со стола два бокала и протянув один богине.

- Не стоит красть её, - возразил Меркурий, безбоязненно глядя в глаза Плутону. - Мы уже договорились прогуляться вокруг виллы, правда? - он перевёл взгляд на Фидес и незаметно подмигнул.

- Не кажется тебе Меркурий. Загорел я.



- Я и не собирался её красть, а просто хотел разрядить обстановку.
Плутон смотрел на девушку с нежностью в глазах.
Фидесс ему понравилась с первого взгляда, хотя он её видел и раньше, но из за любви к жене он не мог открыть своё сердце. Он боялся подпускать к себе женщин, а особенно пускать их в своё сердце и душу. Его люди искали его жену везде, где только можно если было нужно он и в космос полетел за ней но с веками, а потом с годами он понял, что если человек не хочет чтоб его нашли то он и подавно. Он хотел... даже не так. Желал чтоб его любили и чтоб он любил, но с Прозерпиной было по другому он её любил, а она его нет он её украл уволок к себе в царство, а она от него всё время бегала по царству и умоляла отпустить. Но когда она жила на земле то он выходил чтоб понаблюдать за женой. Такой счастливой он её не видел, когда она была с ним. Ему на мобильный пришла смс и он открыл почту, когда он увидел фото своей жены у него на скулах заиграли желваки. - Извините меня мне надо отойти срочное дело, - Плутон взял цветок из вазы сломал стебель и аккуратно воткнул в волосы бутон Фидесс. - Ты выглядишь прекраснее чем эта роза, - и вышел из зала. Выйдя на улицу он направился на пляж. Позвонил своим людям те отыскали номер и Плутон позвонил жене. Разговор был холодный и сдержанный. Он не просил и не умолял её вернутся да и она не горела желанием, а только попросила развод. Он усмехнулся и сказала что когда документы будут готовы он их пришлет ей. Сбросив трубку он постоял какое то время, а потом вошел в зал и нашел взглядом Юстицию с Нептуном. Подойдя к ним он поздоровался с Нептуном.
- И как тебя сюда затащили Нептун? Юстиция ты как всегда выглядишь обворожительно. Если твой спутник не возражает мы можем поговорить о деле?