Самые эротичные сцены интимной близости?

мне больше всего нравятся сцены у Маккнот и Клейпас, ну и конечно же у Бертрис Смолл
___________________________________

Очень понравилась сцена
Ушла искать роман...
_________________

Сцена не из романа, а из фанфика, но всё же...

На этих словах Эдвард потянул меня на глубину...
Я чувствовала, как вода расступается перед каждым моим шагом, обволакивая тело скользящими, едва заметными волнами; пальцы ног впивались в мягкое песочное дно, на минуту замирая в его пучине.
Я шла медленно, боясь споткнуться – только этого мне сейчас не хватало – этой ночью я не должна совершать ошибок, чтобы Эдвард не смог отречься от своего обещания.
Он был спокоен, хотя я знала, что внутри Эдвард переживает не меньше моего. Его тело скользнуло дальше, в сумеречном свете оно отливало перламутровой голубизной. В тот момент я уже не могла ни о чем думать – меня опьяняло его красивые рельефные изгибы. Эдвард грациозно устремился вперед, притягивая меня за собой – я чувствовал себя на буксире моторной лодки – его движения были ловкими и в тоже время плавными.
Внезапно случилось то, чего боялась – споткнувшись о булыжник на дне, я одним быстрым рывком погрузилась целиком под колышущиеся на ветру волны. «Буль-буль-буль!» - Все, что удалось мне расслышать, глаза же стало выедать морской водой и мне пришлось их закрыть несмотря на дикое и в тоже время примитивное желание – взглянуть на Эдварда под водой.
Спустя минуту сильные и холодные руки обхватили меня за талию и потащили вверх, сопротивляясь движению воду. Вот показалась его грудь, затем шея и наконец лицо – я вынырнула словно поплавок и сразу оценила дразнящую улыбку Эдварда. Он явно сдавливал хихиканье.
Белла, - с улыбкой на лице прошептал он, - только не говори, что ты и плавать не умеешь.
В ответ я что-то буркнула себе под нос, заливаясь румянцем.
- В таком случае, наше плаванье подошло к концу.... Пора выполнять свои обещания, - на этих словах Эдвард ловко усадил меня к себе на талию и словно ветер за несколько секунд перенес нас обоих в спальню.
Я замерла в его объятьях – в комнате было душно и только его холодное каменное тело спасало от жары. Несколько минут мы просто стояли обнявшись, затем Эдвард с осторожностью в голосе заговорил.
- Белла, если я сделаю что-то не так, ты должна обязательно мне об этом сказать, - начал он. Я чувствовала, что он до сих пор сомневается, правильно ли мы поступаем. - Я знаю, больше чем ты думаешь о женской физиологии, но это не мешает мне причинить тебе боль.
Его глаза стали грустны и мне стало не по себе – ведь именно я являюсь зачинщиком этого безобразия. Но будь я хоть немного не уверенной в том, что Эдвард всем своим существом страстно любит меня, жертвуя собой, я бы отступила. Я бы сделал шаг назад – но сегодня я жаждала продолжения.
- Хорошо, - едва слышно ответила я.
- Хорошо, - тихо проговорил он, - мне так спокойней.
Его рука скользнула по моим волоса и тыльной стороной ладони Эдвард погладил мое лицо.
Белла, - прошептал он, - теперь закрой глаза, я хочу чтобы ты чувствовала мои прикосновения.
Мое тело охватила мелкая дрожь, пульс участился и кровь бешено понеслась по венам. Эдвард не мог этого не заметить, но он уверенно продолжал свои движения. Его тело напряглось – мышцы на груди заиграли, а где-то чуть ниже живота я ощутила еще более отвердевшую плоть.
Его тонкие красивые пальцы скользнули вдоль щеки и задержались на моих губах, слегка приоткрывая рот. В ответ я что-то нечленораздельно шепнула.
Тшш...Белла. -доверься мне. Я кивнула, ощущая нарастающую волну жара в животе.
Эдвард, едва коснувшись, поцеловал меня в губы, затем стал играть с ними более уверенно с всепоглощающей страстью. Я старалась достойно отвечать на его ласки и запустила свои руки в его волосы, сильно, насколько это было возможно, притянув к себе. Но от мои манипуляций Эдвард даже не сдвинулся с места ни на миллиметр, но сразу осознав мои тщетные попытки, сам прижал меня к своему телу.
Наши поцелуи были беспорядочными, нескромными, пылающими. Его легкие и нежные прикосновения я уже ощущала на своей шее, плечах, груди, ребрах, талии – Эдвард искусно изучал мое тело.
Еще секунду и обхватив меня одной рукой – мой вампир осторожно уложил меня на кровать. Кажется, в тот момент я забыла как дышать.
Холодное, мраморно-белое тело накрыло меня сверху – я уже не отдавала отчет своим мыслям и, казалось, мозг полностью отключился. Эдвард продолжал жадно целовать меня, в то время как его правая рука ласкала мою грудь, а левая едва заметно погладила внутреннюю сторону бедра. Этого было достаточно, чтобы мое тело неистово затряслось – я невольно стала изгибаться под его широки плечами, слегка постанывая.
- Тебе холодно, ты вся дрожишь, - прошептало мое божество, немного отстраняясь. Беспокойство было явно наигранным – я взглянула в его глаза и сквозь мрак разглядела в них дерзкий огонек.
- Мне не холодно, - твердо проговорила я, желая прогнать свое смущение, - продолжай.
- Сама напросилась, - прорычал Эдвард и буквально вцепился в меня губами, почти кусая.
Эту ночь я прокручивала в голове миллионы раз, погружаясь в совсем непристойные фантазии – но то, как делал это Эдвард было в сто раз лучше и как ни странно красивее.
Казалось, прелюдия никогда не закончится – но как только я об этом подумала, Эдвард решил положить ей конец – плавно, но с достаточной силой он стал медленно погружаться в мое тело – я вцепилась когтями в его спину и боялась даже сделать выдох, чтобы ненароком не спугнуть его. Но тщетно, едва он проникнул в меня, я ощутила резкий болевой толчок и из моих уст сдавленно вырвалось «ах».
Как я и ожидала, Эдвард резко отпрянул и пронзительным взглядом просверлил мне переносицу.
- Белла? - серьезным тоном отозвался его бархатный голос.
- Все хорошо, Эдвард, продолжай, - я не могла долго смотреть в его глаза – в них отражалось отчаянье и боль, намного сильнее того, что сейчас испытала я.
- Просто не забудь сказать мне «стоп». - сквозь неровное дыхание проговорил Эдвард.
- Да, - шепнула я и поцеловала его твердые, холодные губы.
Дальше его движения стали более интенсивными и быстрыми – я слышала как ножки кровати стираются в пыль, а предметы на стоящем неподалеку столике, стуча брякались на пол. Вся комната, а то и дом ходили ходуном. Мне было наплевать – в тот момент, когда он был здесь, рядом, во мне – когда я полностью отдалась ему – я была счастлива - действительно, по-настоящему. Мне хотелось, чтобы мой вампир не останавливался никогда, чтоб сильнее прижимал меня к себе. И чем крепче впивались его пальцы в мою кожу, чем интенсивнее были его движения, тем большее удовольствие приносила мне физическая близость с этим зверем. Похоже, что время в те минуты остановилось – были только я, Эдвард и разлетающаяся в куски кровать.
Эдвард с каждым разом ускорял скорость – он напоминал машину с вечным двигателем и нежным, но твердым моторчиком. Я гладила его плечи, спину и каменные филейные части тела. Он был божественен!
В какой-то момент, я почувствовала, что ему стало очень трудно бороться с собой. Скорей всего причина была в моем кровоточащем теле. Эдвард натужно кусал свои губы, а на лице замаячила плохо скрываемая боль. Его лицо устремилось и двинулось куда-то вперед, теперь я лишь могла видеть его четко-очерченный мужской подбородок. Через секунду я послышала сдавленное рычание и тысячи маленьких пушинок, словно снег залетали по комнате. Может, это были искры от соития в нашу первую брачную ночь? Все равно...
Мы наслаждались друг другом до самого утра, в ту ночь я поняла, что такое физическое удовольствие - но оно не сравнится с тем наслаждением, которое доставила мне мысль о том, что теперь Эдвард полностью и безостановочно принадлежит мне. Как и я ему.
Когда мой зверь наконец остановился и прерывисто дыша, заглянул в мне в глаза – я уже не чувствовала свое тело. Твердая холодная рука заскользила по моему лбу, а губы кротко поцеловали мой рот – эти прикосновения повели меня в самый приятный, легкий и непринужденный сон.
_________________

Не все люблю у Смолл , но "Чертовка"-один из первых моих романов ,до сих пор остается очень эротичным для меня !

***
Губы ее нерешительно коснулись его рта. Гай едва дышал, боясь нарушить очарование. Все, что он мог, – это не стиснуть ее тут же в крепких объятиях. Он терпел и ждал, пока ее губы и язык не принялись уверенно ласкать его рот. И тут, к потрясению Гая, сердце его забилось так, как никогда прежде. Он отдался этому необычному ощущению, и оно заинтриговало его.
Белли обнаружила, что губы его были мягкими, как лепестки цветов, и в то же время твердыми. Потом поцелуй на мгновение прервался. Язычок Белли скользнул в рот Гая, дразня и волнуя его. Он уже был не в силах сдерживаться. Со стоном Гай повалил ее на подушки, губы его внезапно стали жадными и настойчивыми. Он целовал ее до тех пор, пока она чуть не потеряла сознание.
Заметив это, он оторвался от ее губ и лег рядом с ней.
Белли почувствовала, как его губы, горячие и влажные, требовательные и страстные, медленно-медленно движутся вниз, вдоль ее шеи. Он задержался на жилке, пульсирующей у ее горла, наслаждаясь биением крови под своими губами, зная, что эта кровь сейчас звенит у нее в ушах так же, как звенит в ушах у него самого. Затем губы его еще медленнее спустились к ее груди, жадно впиваясь в набухшие розовые соски. Белли не выдержала и тихо застонала.
Гай прижался к ней еще сильнее, обхватив одну грудь ладонью. Его темноволосая голова опустилась к другой груди, он принялся ласкать ее сосок губами и языком, пока Белли не почувствовала, как разгорается в ней желание. И тут его острые зубы осторожно сжали нежную кожу ее соска, и огонь вспыхнул во всем ее теле миллионами искр.
Внезапно Гай с силой прижал ее к себе, и она слегка вскрикнула. Желание становилось неудержимым.
Гай выпустил ее грудь и опустил руку к животу, провел пальцами по увлажнившимся нижним губам и безошибочно разыскал крошечную жемчужину.
– Ах, Белли, – ласково упрекнул он ее. – Какая несдержанность.
Он стал ласкать ее, и ей уже казалось, что она вот-вот умрет от разливающегося по всему телу наслаждения. Но внезапно он остановился и, подложив подушку ей под ягодицы, велел:
– Раздвинь ножки, Белли. Шире. Еще шире. Вот так, отлично! – На мгновение его глаза встретились с ее глазами, и Белли вспыхнула, чувствуя себя совершенно беззащитной. – Ну, не надо, – тихо произнес он, касаясь ее разгоряченной щеки. – Ты очень красива здесь, Белли. – И тут, к ее потрясению, он принялся отрывать виноградины от веточки и уверенными пальцами вталкивать их ей одну за другой.
– Вы… не можете… не должны… – Она запнулась, встретившись с ним взглядом и повиновавшись его безмолвному приказу. Что же это за человек, с испугом подумала она. Такой нежный, такой заботливый – и вытворяет такие странные вещи! Она была совершенно смущена. Ей не было больно, и все же…
Гай Бретонский затолкал в нее последнюю виноградину.
– А теперь, – тихо проговорил он, – ты будешь лежать очень спокойно, моя дорогая. И я быстро достану эти ягоды из чаши, в которую положил их лишь ненадолго. Не сдвигай ноги. Белли! – воскликнул он, увидев, что ее бедра дрожат и вот-вот сдвинутся. Он подложил ей под ягодицы еще одну подушку, и ее тело поднялось еще выше. Затем, наклонившись, он бережно раздвинул ее пухлые нижние губки и начал ласкать языком жемчужину.
– Боже мой! Боже мой! – вскрикнула Изабелла, и тело се стало извиваться.
– Лежи спокойно! – резко приказал Гай, приподняв голову, чтобы Белли смогла увидеть его суровый взгляд. – Ты должна научиться владеть собой, чтобы получать еще больше наслаждения, чем сейчас. – Затем он снова опустил голову и приник к ней.
« Я больше не выдержу этого, – с ужасом думала Изабелла. – Если я не угожу ему, что он со мной сделает?»Он выгонит ее из замка. Ей надо вытерпеть это. Надо! Гай продолжал ласкать ее языком, тело се судорожно напряглось, но Белли заставила себя лежать неподвижно.
– Хорошо! – похвалил ее Гай. – Я знал, что это тебе по силам, дорогая моя.
Потом она почувствовала, что он просовывает голову между ее ног и начинает доставать виноградины, одну за другой. Она слышала, как он высасывает из нее ягоды, и чувствовала, как они выскакивают наружу; чувствовала, как сок винограда смешивается с ее любовными соками. Когда Гай проглотил последнюю виноградину, язык его прошелся по ее нижним губам в поисках оставшихся капель сока.
Затем он поднялся и вытащил из-под нее подушки.
– Вот так я люблю готовить виноград, – сказал он, улыбаясь и глядя ей в глаза. – В Большом зале это проделать трудно, не так ли. Белли? Вижу, что тебе это понравилось, малышка. Твои медовые соки были на редкость обильны. Ты была сочнее этих ягод. – Он принялся целовать Белли в губы, ласкать ее язык своим языком. – Вот на что это похоже по вкусу, – сказал он, наконец размыкая объятия.
– Я даже не могла себе представить… – начала она, но Гай перебил ее:
– Конечно, не могла. – Он рассмеялся. – Те, кто считает себя добродетельным, утверждают, что подобные вещи запретны, но здесь, в Ла-Ситадель, нет добродетельных людей. Мы – род чародеев, проклятых колдунов. Поэтому мы можем позволить себе такое, что другим и в голову не придет.
– Вы созданы из противоречий, милорд, – честно призналась Белли. – В одно мгновение вы нежны, в другое – суровы, и все это так странно.
– Во мне есть все это, и еще больше, – со смехом ответил Гай, – но все-таки я – лишь человек. До сих пор я был очень терпелив, но теперь, дорогая моя, я должен наконец утолить свою жажду. – И он неожиданно вошел в нее мощным толчком.
Изабелла вскрикнула от удивления. Гай был крупным мужчиной, и его стержень был длиннее и толще, чем у Хью. Оказавшись внутри нее, он остановился и с улыбкой взглянул ей в лицо. Словно повинуясь его безмолвному приказу. Изабелла обвила руками его шею, притянув его ближе к себе. Она чувствовала, как волосы на его груди трутся о ее чувствительную кожу. Она обняла его ногами, и он вошел еще глубже в ее лоно. Она почувствовала странное жжение, тут же напомнившее ей кожаный фаллос. Изабелла вздрогнула, и он прошептал ей на ухо одно-единственное слово в ответ на ее невысказанный вопрос:» Да!»
К ее удивлению, в эту ночь он уже доставил ей невероятное удовольствие. И теперь он занялся собой. Вначале его движения были медленными: он глубоко погружался в нее, а затем отступал намеренно неторопливо. Но потом толчки участились, стали быстрее и мощнее, и вот Белли уже извивалась всем телом, снова крича от наслаждения.
За последние несколько часов она уже в сотый раз испытывала безумную сладость. А потом под ее крепко сомкнутыми веками взорвались миллионы звезд, и она услышала, как Гай пронзительно вскрикнул, достигнув вершины. На какое-то мгновение он обмяк и расслабился, а потом приподнял голову и заглянул в глаза Белли.
– Еще ни одна женщина не доставляла мне такого удовольствия, как ты, Белли. Не думаю, что когда-нибудь мне захочется отпустить тебя. – И перекатившись на бок, он провалился в глубокий, спокойный сон.


***
Белли показалось, будто огонь вспыхнул во всем ее теле.
Она начала извиваться, из горла ее вырвался низкий стон:
– Бог мой! Бог мой!
Не говоря ни слова, Хью вошел в нее глубоким толчком.
Всхлипывая от страсти, Белли слегка подалась назад, чтобы обвить руками шею Гая. Наклонившись над ней, Хью покрывал поцелуями ее груди; тело ее выгибалось дугой от безудержного вожделения. Через несколько мгновений она почувствовала, что лоно ее затопил любовный сок Хью, и она выкрикнула его имя. Хью скатился с нее, пряча лицо.
Гай поспешно занял его место, ворвавшись в нее с такой свирепостью, какой она от него не ожидала. Он видел, как бьется жилка на ее горле, и весь буквально исходил ревностью, но заставлял себя подавить ее. В конце концов, Белли ведь предупреждала его, что Хью может возбудить ее страсть.
Хью лежал оглушенный, пока Гай занимался любовью с Изабеллой. Только что, когда она назвала его по имени в пылу страсти, память вернулась к нему в ослепительной, раскаленной добела вспышке. Он теперь помнил абсолютно все, что было с ним до приезда в Ла-Ситадель. Единственное, чего он не понимал, – как здесь оказалась его жена и как ему сдержаться и не убить Гая Бретонского.
Впрочем, он быстро сообразил, что сдержаться придется: ведь если он выдаст себя, то Изабелле грозит опасность.
Гай и Вивиана были безжалостны, когда речь шла об удовлетворении их желаний. Он должен по-прежнему делать вид, что он – тот же Хью, которого Вивиана Бретонская привезла из Манвиля. Это будет нелегко, учитывая, что его любимая женщина, мать его сына на его глазах отдается своему любовнику с криками наслаждения.
Гай Бретонский перекатился на бок, переводя дыхание. Его орудие до сих пор было твердым; Хью тоже успел прийти в готовность.
– Оседлай-ка ее снова, братец, – сказал Гай своему товарищу. – Эта маленькая колдунья не знает усталости, и, похоже, она уже близка к вершине.
Пряча свои чувства, Хью усадил Изабеллу поверх себя и грубоватым тоном обратился к ней:
– Давай приступай! Посмотрим, как быстро ты доскачешь до цели. – С этими словами он приподнял ее и крепко насадил на свой распаленный стержень.
Белли прижалась грудями к твердой груди Хью, и губы их впервые за это время слились в поцелуе. Впившись губами в ее язык, Хью застонал, когда Белли начала подниматься и опускаться на нем медленными, дразнящими движениями.
Внезапно она почувствовала на своих бедрах ладони Гая. Его орудие пыталось проникнуть в отверстие, которое Белли никогда не считала привлекательным для мужчины.
– Выгни спину посильнее, – прорычал Гай у нее над ухом и продолжал двигаться со свирепой решительностью, пока напрягшиеся мышцы Белли не уступили его напору.
Белли чуть не задохнулась от потрясения, но Хью держал ее крепко, не давая подняться. Ей оставалось только продолжать осторожно двигаться, пока Гай наслаждался ею сзади. Казалось, мужчины просто обезумели от соединения своих трепещущих от вожделения орудий внутри ее опьяняющего тела. Они глубоко погружались в нее со стонами, торопясь достичь зенита своей страсти. Голова Изабеллы кружилась от вина, возбуждающих кремов и естественного любовного пыла. Вскрики ее еще сильнее распаляли любовников. Наконец они разжали объятия, едва ли насытившись до конца, но зная, что час еще ранний и впереди им предстоит много наслаждений.
Остаток ночи прошел в том же духе. Гай и Хью по очереди занимались любовью с Изабеллой. Затем они искупались и выпили подкрепляющие напитки, предусмотрительно припасенные для них Гаем. Порой Гай подкармливал Белли всякими лакомствами.

***
Белли взглянула, и глаза ее расширились от изумления. Этот странный предмет был сделан из мягкой, но плотной кожи кремового цвета. Он был длинным и изящным.
По форме он напоминал мужской орган.
– Что это? – прошептала Белли, чувствуя, как от страха у нее засосало под ложечкой.
Гай не торопился отвечать. Он окунул пальцы в фиал с маслянистой жидкостью. Потом он бережно смазал этой жидкостью весь ее холмик и нижние губы, крепко втирая мазь. Белли все никак не могла оторвать глаз от предмета, который он держал в другой руке. К нему было прикреплено овальное золотое кольцо, в которое Гай продел пальцы.
– Это называется «фаллос», – сообщил Гай, заметив, куда она смотрит. Он погрузил фаллос в ту же субстанцию.
Отставив фиал в сторону, он встал над Белли. И тут, к ее огромному потрясению и удивлению, он быстрым движением воткнул в нее фаллос, слегка повернув его раз-другой, и улыбнулся, услышав ее изумленный вздох; – Теперь, – тихо произнес он, – когда я вернусь из Большого зала. Белли, ты успеешь соскучиться по мне. Этот фаллос, смазанный особым маслом, разожжет твою страсть.
Можешь кричать, если пожелаешь. Во всей башне не живет никто, кроме меня. Никто тебя не услышит. Мне же будет достаточно лишь представить себе, как ты здесь лежишь, чтобы моя страсть жарко разгорелась. Этой ночью мы доставим друг другу много наслаждения. Белли. Теперь ты целиком в моей власти. – Наклонившись, Гай нежно поцеловал ее в губы. Потом он повернулся и вышел из спальни, оставив ее в одиночестве.
Вначале Изабелла лежала неподвижно, потрясенная всем, что на нее обрушилось. «О Боже, – подумала она.
Сердце ее бешено колотилось. – Я околдована, как и мой бедный Хью, иначе я никогда бы не дошла до такого состояния». Она остро ощущала внутри себя этот фаллос. Он казался огромным и действовал возбуждающе. Этого не может быть! Это ведь всего лишь неодушевленный предмет! Изабелла в жизни не могла бы вообразить себе, что ее сможет возбудить такая вещь. Никакая женщина не могла бы этого себе представить. Белли слегка пошевелилась и тут же задохнулась от потрясения: малейшее движение было пыткой! Стенки ее лона стискивали фаллос вопреки се отчаянным попыткам как можно меньше соприкасаться с ним. У Белли начинало звенеть в ушах от возбуждения. Это было мукой, но какой сладкой и изысканной!

– Ну что, Белли, этот фаллос оказался хорошим товарищем, пока меня не было? – спросил он, опустив руку и сжав пальцами золотое кольцо. – Ax! – негромко воскликнул он. – Вижу, ты оросила его своими любовными соками. В будущем я научу тебя быть более сдержанной.
– Уберите его! – прошептала Белли.
– Нет, еще рано, – сказал Гай. – Сначала я покажу тебе, какое наслаждение он может доставить, моя милая. – И он начал осторожно вращать фаллос, улыбаясь стонам Белли.
– Пожалуйста, не надо! – всхлипнула она. Пока она лежала здесь, ей показалось, что она в конце концов смогла обрести контроль над своим телом, но теперь она поняла, что это не так. Наслаждение разливалось по всему ее телу, и она никогда не испытывала прежде такой сладостной муки. Она извивалась в тщетной попытке спастись от нее, хотя и понимала, что это бесполезно. Фаллос погружался все глубже и глубже, пока она не обезумела от мучительного наслаждения. Она застонала от отчаянного сознания своей беззащитности, но стоны ее быстро превратились в сладострастные крики. Она достигла высшей точки. Губы Гая снова приникли в поцелуе к ее губам, и она перестала сознавать что-либо еще, кроме бесконечно накатывающих на нее волн удовлетворения. Внезапно все кончилось.
Она почувствовала, что Гай вынимает фаллос. Она лежала неподвижно, тяжело дыша, вся мокрая от пота. Она не могла поверить, что пережила такое испытание. Белли чувствовала, что не в силах открыть глаз; веки ее отяжелели. Во всем теле она ощущала страшную слабость. Гай снял наручники, удерживавшие ее запястья и лодыжки. Белли продолжала лежать, не в силах пошевелиться. Затем, к ее изумлению, Гай принялся мыть ее ноги и бедра теплой водой. Потом он поднял ее и переложил на постель, накрыв одеялом. Она услышала, как дверь комнаты захлопнулась, и тут же провалилась в глубокий сон.

Если уж речь пошла о ягодах, то вот сцена из романа Лизы Клейпас "Мужчина на одну ночь":

(Если этот отрывок тут уже был, то заранее извиняюсь)
_________________

Спасибо, Valentine, за чудесную сцену. Неважно, если отрывок раньше и был - вы напомнили нам такой замечательный роман.
_________________

Джули , подскажи пожалуйста автора и произведение, а то уже все аннотации Форстер перечитала и не нашла ГГ Джордана и Анджелу.
[/b]
_________________

А аннотацию к "Лицу ангела" не смотрели?..
_________________

А-а-аа! Это не моя весовая категория, в смысле знания, а точнее незнания языка, потому даже и не смотрю на аннотации не переведенных книг. Спасибо, очень ждала ответ, уж очень заинтересовал отрывочек.
_________________

Перевод романа уже практически завершен - так что сможете прочитать его на русском!
_________________

Innulya, не по теме, балдею от твоих отзывов в лит. разделе. Вот что значит вкусы совпадают

Ирмик, правда? Очень приятно это слышать, а, тем более - от единомышленницы!
_________________

ВАУ!!!! Спасибо за прекрасную новость!!! Как это я проворонила, что его здесь переводят? Правда я только-только открыла для себя этого автора... и впечатления совершенно неоднозначные- насколько интересным, остросюжетным и захватывающем показался роман "Приходи в полночь", настолько скучным для меня оказался роман "Бесстыжая", но "Лицо ангела" почитаю обязательно.
_________________

Ой, девочки, я попала куда надо. Люблю эротические сцены в романах, люблю также очень откровенные сцены.
Недавно перечитывала романы Монинг о горцах, сцены у нее всегда очень жаркие, особенно будоражат моменты описания чувств, которые испытывают мужчины
_________________

Полностью согласна.