Джена Шоуолтер "Грешный соблазн"

ДЕВОЧКИ, ОГРОМНОЕ СПАСИБО ЗА ПЕРЕВОД!
Вы очень красиво оформляете свою работу. И перевод мне понравился.

_________________

Девочки, восхищена вашей выдержкой!
А можно и мне вас отвлечь? Как же хочется продолжения...

Я почти пропустила такое чудо. Спасибо за бесподобную и очень новую для меня новость-перевод)

В общем-то мы сейчас как раз обсуждаем некоторые детали 8й главы, но пока я даже не могу назвать день выкладки.
Терпение, дорогие форумчанки.
_________________

Девочки, пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста. Так хочется продолжения. Ведь остановились на самом интересном месте.

 » Глава 8

Перевод - KattyK, редактура - AFIR, сверка с оригиналом, вычитка, картинки - Talita
ГЛАВА 8
Согласиться или нет? Прошло уже несколько часов с той минуты, как Крон поставил ей ультиматум и исчез, а Сиенна все еще размышляла над вопросом: следует ли ей отдаться Галену и тем самым, возможно, спасти сестру (а возможно, попасться на обман своего тюремщика) или же продолжать упорствовать и — не исключено — обречь Скай на новые мучения?

Еще один вопрос, гораздо более важный: а есть ли у нее вообще шанс, хотя бы ничтожный, найти и спасти Скай? И если есть, то разве могла Сиенна не ухватиться за него? Ведь она поклялась сделать ради сестры всё, что угодно, а связь с Галеном, как ни крути, подпадала под понятие «всё».

Черт, ну что ж... Вот все как есть, без прикрас. И ее ответ - твердое «да». Она посвятила свою жизнь поискам Скай. И если понадобится, посвятит тому же и свое послесмертие. По крайней мере, теперь шоры спали с ее глаз, и Сиенна отлично знала, что за чудовище ей придется соблазнить.

В постели. С Галеном. Справиться с подступившей тошнотой было непросто.

Как бы ей хотелось быть сильнее, способнее, уверенней в благополучном исходе. Как бы хотелось бороться за Скай на своих условиях, не будучи послушной марионеткой в руках Крона.

И пожалуй… пожалуй, это осуществимо. Если Сиенна сбежит из этой адской дыры до возвращения царя титанов, то сможет отправится прямиком к повелителю Надежды, чтобы пытать его и получить желаемую информацию, а затем убить, и при этом - не трахаясь с ним.

В теории все просто. На деле, скорее всего, невыполнимо. Горький смех — а в последнее время она смеялась именно и только так — вырвался из ее горла, перекликаясь с внезапным холодком в воздухе, и по телу Сиенны прошел озноб. Раз за разом она пыталась сбежать из замка. Однако несмотря на то, что она могла открывать двери и окна, ведущие наружу, ни выйти, ни выползти через них у нее не получалось. Сиенна знала, чем обернется очередная попытка — сначала ее будет бить дрожь, потом жгучая боль пронзит насквозь, и покажется, что тысячи иголок впились в ее тело, а затем она потеряет сознание и рухнет на пол как подкошенная.

На боль ей было наплевать. Сиенна смогла бы ее вытерпеть. А вот обморок?.. Способа бороться с этим просто не существовало.

Сиенне стало любопытно: а способен ли кто-то другой войти в замок или выйти из него? И ей определенно повезло, что наверху было целых три кандидата, которые могли бы помочь ответить на этот вопрос. Осталось только их освободить.

«Пора еще раз навестить их», - дрожа, подумала Сиенна, и ее озноб не имел ничего общего с холодом, окутавшим замок.

«Что же вызвало такое резкое понижение температуры?» - размышляла Сиенна, пока неуклюже плелась по коридору, волоча свои крылья по поцарапанному мраморному полу. Она завернула за угол, вошла в широкий, просторный бальный зал... И тут ее сердце оборвалось, поскольку стены зала исчезли, уступив место фрагментам воспоминаний, которые Крон позаимствовал из ее разума. Слева от нее малышка Скай звала на помощь. Справа - свора гаргули, как Крон величал горгулий, охранявших замок, тащила слегка помятого, но вполне живого Париса.

Сиенна остолбенела; огромный ком разрастался в горле. Парис. Тело одновременно объяло холодом и жаром - по коже побежали мурашки, а в венах разгорались тлеющие угольки. Крон, конечно, знал, как помучить ее. Он точно угадал, какие видения сведут ее с ума.

А это … кто бы ни создал его, превзошел сам себя. Каким невероятно прекрасным был Парис! Ни один смертный ему и в подметки не годился. Никто из бессмертных или мифических богов не мог с ним сравниться. Он обладал лицом, созданным и для роскошной спальни, и дикости поля битвы. Глаза яркого синего цвета обольстительно подчеркнуты подводкой для век, которую она прежде у него не замечала. Волосы – настоящее буйство красок: пряди всех оттенков коричневого соседствовали с черными, и было даже несколько цвета льна. Высокий рост; превосходно развитая умопомрачительная мускулатура.

Он был воплощенным совершенством и... миражом. Однако ей так хотелось подбежать к нему, задушить поцелуями, молить о прощении.

Прощении, которого она не заслуживала.

По крайней мере, он не был ранен в этом воспоминании. Хоть какое-то утешение. Немного, но и на том спасибо.

Позади Париса появилось еще одно видение: вторая стая гаргули несла темноволосого воина. Мужчина был таким же высоким, как Парис, таким же мускулистым и, о-о, чудо из чудес, почти таким же прекрасным... но он точно был ранен. Следы укусов покрывали его руки; уродливые дыры от рогов превратили грудь в полотно крови и боли. Странно. Никогда у нее не было видений о нем. Она даже не помнила, встречала ли этого мужчину прежде.

Пристальный взгляд Сиенны вернулся к Парису. Две гаргули… пытались его поиметь? Точно. Свесив языки, они терлись о Париса нижними частями тел. Зачем Крону показывать ей такое? Чтобы вызвать ревность? К гаргулям?

«Что-то тут… не так», - заподозрила Сиенна.

Не успела она понять, что именно, как Гнев стал биться о ее череп снова и снова, отвлекая Сиенну. Кровь пульсировала в висках в такт его метаниям; нахлынувший жар изгнал холод, вызвав испарину и краску на щеках. Демон и ее тело всегда так реагировали на воспоминание о Парисе.

«Рай… ад… - Каждое воспоминание, каждое видение Париса Гнев сопровождал этими двумя словами. - Он может нам помочь».

- Я это знаю, - прошептала Сиенна, нисколько не удивляясь тому, что говорит с этим чудовищем. - И для нас он, разумеется, рай. - Ее единственный лучик надежды.

Ну и ну! Смотрите, как далеко она зашла. От ненависти до... любви? Любила ли она Париса? Разумеется, нет. Сиенна едва его знала. И тут ей пришло в голову, что, появись он здесь во плоти, а не только в образе жестокой, бессердечной иллюзии, созданной для того, что сломать ее, она могла бы познакомиться с ним поближе.

- Сиенна? - голос Париса, низкий, хриплый, гипнотический, как незримый мостик протянулся между ними, снова соединив их в единое целое.

Их взгляды встретились, и еще одна волна дрожи накрыла ее с головой. Каждая клеточка ее тела завибрировала от чувственного узнавания. «Прекрати! - чуть не закричала Сиенна. - Ты уже достаточно меня мучил. Я согласна».

- Сиенна! - отчаяние и надежда перемежались в хриплый крике Париса. - Сиенна!

- Хватит! - на этот раз не сдержалась она. Слезы жгли глаза. Подбородок дрожал, стучали зубы. Сиенна вцепилась в полы своей рубашки, чтобы не протянуть руку и не коснуться Париса, когда гаргули проносили его мимо нее.

Сначала Сиенна считала иллюзии реальностью. Она бросалась в них, и не сумев даже коснуться дорогих ей людей, чувствовала, как по кусочкам разрушается частичка ее сущности — единственная частичка, которую она в себе еще любила.

«Рай-ад. Помоги. На помощь!»

- Сиенна! - Парис так яростно вырывался из лап стражниц — извиваясь, брыкаясь, выворачиваясь, - что рука выскочила из плечевого сустава. - Я пришел за тобой. И не уйду без тебя. Сиенна!

«Рай-ад. Помоги!»

Сиенне казалось, что железные шары перекатываются у нее в животе, взбивая ее нутро и проталкивая желчь в горло. Она отпустила рубашку и, вонзив ногти в бедра, разодрала кожу, пытаясь добраться до костей. Осторожно. Как бы не хотелось ей успокоить Париса, Сиена знала: чем больше усилий она приложит, тем яростней тот будет сопротивляться... Это нереально. Он не реальный.

- Сиенна!

Наконец, свора исчезла за углом, и если бы они были настоящими, то сейчас направлялись бы в темницу. Парис продолжал бушевать, и она чуть не бросилась вслед за ним, независимо от того, иллюзия это или нет.

- Прости, - прохрипела Сиенна. – Мне так жаль.

Гнев захныкал.

Хотя Сиенне хотелось рухнуть на пол и, свернувшись калачиком, зарыдать, она силой выкинула из головы все увиденное и заставила ноги идти в противоположном направлении. И в ту же минуту появилось другое воспоминание, которое теперь сопровождало Сиенну. Ее давно покойная мать сидела в темноте, держа в руках стакан с водкой.

- Мне жаль, что похитили не тебя! - захлебывалась она душераздирающими рыданиями. - Извини. Я не это имела в виду, милая. Я сожалею. – Пощечина. – Я тебя ненавижу! Убирайся от меня. – Опять рыдания. – Прости. Мне не следовало бить тебя.

Не только их семью постигло такое горе, и сотрясали подобные ссоры, и Сиенна попыталась не позволить воспоминанию затронуть ее. В любом случае это безвредней видения с Парисом. Однако ей пришлось приложить немалые усилия, чтобы отрешиться от всего иллюзорного и сосредоточиться на более насущной задаче: освобождении одержимых демонами бессмертных наверху, чтобы получить кое-какие ответы на свои вопросы.

Крон, возможно, и приказал повелителям найти и схватить других носителей зла из ящика Пандоры, но и сам царь титанов никогда не прекращал их искать. И сейчас трое пленников были посажены на цепь в комнатах наверху. Хранители Одержимости, Безразличия и Эгоизма. И ни один из них не знал, что Сиенна была здесь.

Поскольку она еще не научилась летать, и нет гарантии, что у нее когда-либо хватит сил для этого, Сиенна поднялась по винтовой лестнице. Кончики ее крыльев цеплялись за потертый ковер, по крайней мере, тысячу раз, заставляя ее уже и без того натруженные мышцы болезненно напрягаться. Бедра горели от затрачиваемых на подъем усилий. И ей дважды пришлось остановиться, чтобы, согнувшись пополам, хоть немного отдышаться.

Тем не менее, поднявшись на лестничную площадку, Сиенна расправила плечи и вздернула подбородок. Здесь наверху воины ощущали слабость любого рода, даже если не могли видеть ее источник. И чувствуя слабину, они начинали бить по прозрачным, невидимым дверям, удерживающим их в неволе; выкрикивали самые мерзкие ругательства и клялись отомстить разными способами, как будто именно она, Сиенна, была виновата в их пленении.

- Давай, давай, ты можешь это сделать, ты справишься. Смотри, сколько ты уже пережила, - эти слова подбодрили ее. - Вот так. Хорошая девочка.

В первой спальне находился Камерон. Сиенне не понадобилось много времени, чтобы понять, что он повелитель Одержимости. Камерон был рабом привычки и четко следовал своему распорядку, поэтому сейчас, в сумерках, отжимался от пола. Вверх. Вниз. Вверх. Вниз.

Как всегда, один его вид заставил Гнева яростно забиться внутри нее. Боль взорвалась в голове Сиенны, предвещая, что демон вскоре наводнит ее разум калейдоскопом жутких картин из прошлого Камерона. Кровавые сражения, поникшая, мертвая женщина в его руках, а затем видение самого Камерона, проклинающего небеса, кричащего… рычащего… обещающего отомстить…

Сиенна поспешила пройти мимо, но не раньше, чем его образ оказался выжженным в ее сознании. Бронзовая кожа Камерона блестела от пота, стекающего по сексуальным изгибам его мускулатуры. Волосы - богатого, насыщенного оттенка бронзы - прилипли к голове. Он смотрел вниз, но Сиенна знала, что его глаза были потрясающими — с радужкой цвета лаванды в серебристой оправе.

В следующей комнате содержался Пьюкинн. Повелитель Безразличия. Увидев его, Гнев стал нем, как могила. Сиенна не знала почему, а демон объясниться не соизволил.

Резкость, угловатость костной структуры, прямые, словно перья, длинные черные волосы и чувственность темных глаз выдавали египетские корни Пьюкинна. В остальном же он больше походил на животное, чем на человека - на голове росли рога, на руках - когти; мускулистые ноги покрыты шерстью.

Камерон звал его «Ирландцем», потому что, несмотря на свои внешность и родословную, его голос просто сочился обольстительным акцентом Британских островов. И в этом Сиенна была с ним согласна.

Наконец она дошла до комнаты Винтер. Повелительницы Эгоизма. Гневу было на нее наплевать - он не наводнял голову Сиенны образами, не сыпал угрозами. Сиенна и в этом случае не могла понять своего демона.

Винтер упиралась бедром в дверной косяк и, сложив на животе руки, в нетерпении барабанила своими накрашенными коралловым лаком ноготками. Она так походила на Камерона, как могут быть похожи между собой только кровные родственники - бронзовая кожа, бронзовые волосы, радужки глаз цвета лаванды, оправленные серебром. Ноги чуть не в километр длинной, и изгибы тела не просто опасные - смертоносные.

Ее роскошная женственность составила бы прекрасный контраст с идеальной мужественностью Париса.

Сиенна напрягалась, так как при этой мысли ревность тисками сдавила грудь. «Он мой».

«Нет, это не так, и не быть ему моим никогда», - с сожалением подумала она. Сиенна пыталась связаться с Парисом, но оказалось, что он не способен ее видеть. И это, вероятно, к лучшему. После всего, что она ему сделала, сколько боли причинила, Парис больше не сможет ей доверять.

- Кто здесь, черт побери? - рыкнул Камерон. У него появилась навязчивая —понятное дело — идея выяснить, кто за ним наблюдает. Возможно, ей не стоило приходить сюда столько раз, но Сиенна и раньше собиралась освободить узников. И так или иначе она найдет способ это сделать. - Я знаю, что ты там. Покажись. Сейчас же.

- Уверена, что за нами наблюдает один из шпионов Крона, - заявила Винтер мягким, чувственным, как ласка, голосом. И вперилась в пустое место совсем рядом с Сиенной. - Я слышала, как он говорил о чем-то подобном.

- Я … тебя … выпотрошу, - пообещал охваченный яростью Камерон, обращаясь не к Винтер, а к Сиенне. Он мог ворчать на Винтер, огрызаться и иногда даже накричать, но никогда не угрожал ей. А это была не пустая угроза - если кто и мог найти способ убить призрака… духа... незримую сущность — кем бы она ни была — Сиенна готова держать пари, что этот кто-то - Камерон. Поскольку, - и это самое потрясающее, - он не остановится, пока не получит то, что хочет.

- Твоим тирадам просто несть конца. Может заткнешься? - предложил Ирландец с акцентом, услышав который Сиенне захотелось воскликнуть: о-о, мой Сир.

- Ей богу, Ирландец, ты настоящее мифическое чмо, - огрызнулась в ответ Винтер, - Он не заткнется, и лучше бы тебе самому закрыть рот, иначе он оттирадит твою задницу по самое не могу.

- Тебя давно следовало отшлепать, малышка, - парировал Ирландец.

- Тронешь ее, и вскоре съешь собственные яйца. И они будут только закуской. Основное блюдо потом. – Это Камерон.

Сиенна не придавала значения их подтруниваниям. Это было почти по-приятельски, по сравнению с тем, что они кричали ей. Кроме того, у них же никого не было, кроме друг друга. И хотя они обожали грызться и спорить, объединялись в ту же минуту, как появлялся Крон, спаянные общей ненавистью.

Она протянула руку к прозрачному незримому щиту, закрывавшему вход в комнату Винтер. «На-а-жим». И вздохнула, когда барьер не поддался. Вчера Сиенна исследовала лишь верхнюю часть преграды, желая найти какое-нибудь слабое место. Но не нашла ни одного. Сегодня она займется нижней половиной...

- Сиенна! - голос Париса эхом прокатился по замку. - Сиенна! Куда, черт возьми, ты ушла?

Тяжелая судорога росла в ее груди, и Сиенне снова пришлось бороться со слезами. «Будь ты проклят, Крон. Это худшая из твоих пыток», - признала она, продолжая дрожащими руками ощупывать щит.

- Сиенна!

Жгучие слезы затопили ее глаза и покатились по щекам, прокладывая огненные дорожки. Воспоминания никогда раньше ее не преследовали. Как только Сиенна переходила в новую комнату, там появлялось новое воспоминание, и один ужас сменялся другим. Но это видение стало исключением из правил.

И… она застыла... и нахмурилась. Сиенна поняла - это не воспоминание, и, наконец осознала, что ее обеспокоило раньше. Насколько ей известно, Парис никогда не был в этом замке, а больше она нигде не встречала гаргули. Поэтому Парис никогда не сражался с ними в присутствии Сиенны.

Мог ли он… Был ли он…

Ее сердце пропустило удар.

- Сиенна!

Еще один удар.

- Кто это? - спросила Винтер.

- Еще один пленник? - предположил Камерон.

- И кто такая эта Сиенна? - поинтересовался Ирландец.

Повелители слышали голос Париса. Они никогда прежде не видели и не слышали «воспоминания». Это не было… Этого не могло быть… Ее сердце совсем остановилось.

- Сиенна! Черт побери. - Ворчание, удар. – Слезь с меня, ты, каменная извращенка. - Удар. - Сиенна!

Это не воспоминание и не видение. Все происходило здесь и сейчас. Парис был здесь. Он пришел за ней. Искал ее, пытался ее спасти. Секунду спустя, сердце Сиенны снова забилось, сорвавшись в бешеный галоп, и она захлебнулась дыханием. Гаргули, возможно, причинили ему боль, и все еще мучают его.

- Парис! – Запаниковав, она помчалась вниз по лестнице в прихожую, но, как и много раз прежде, зацепилась крыльями за ковер и рухнула по инерции лицом вперед. Скорчилась, застонала, однако спустя две секунды после падения, уже поднялась и продолжила бег. - Парис, я здесь!

Если он и дальше будет сопротивляться гаргулям, то те закусят его органами. Она бессчетное число раз видела, как подобное случалось с другими. И как только они отведывали внутренности человека, никто и ничто не мог остановить банкет.

Сиенна понеслась со всех ног, молясь, чтобы не было слишком поздно.
_________________

Спасибо за продолжение , наверное в следующей главе они уже встретяться... ПОСКОРЕЙ БЫ УЗНАТЬ

_________________

Нет, встретятся они в 10 главе, а в 9й появятся герои с Титании (т.е. Олимпа).
_________________

Катя, Эфирчик, Алена, спасибо за продолжение и великолепный перевод



Наверное, не просто так Повелители зла появились в этой книге. Какое, спаянное пленом, единство!!!
А чем она может помочь...сама едва на ногах держится!
Вернулась, посмотрев картинки, просто чудо, как хороши иллюстрации!!!!

Девочки, умницы, спасибо! Перевод замечательный, оформление офигенное. Впрочем как и всегда.
Бедный Уильям, не только пострадал, но проиграл спор:: кто красивей и милее, т.к. даже горгулии не смогли устоять перед Парисом.

БОже, девочки. какой перевод! какое оформление! - как будто смотришь фильм!

СПАСИБО!

Спасибо за перевод!Радость-то какая...
Теперь продолжение буду ждать как чудесное исцеление от ломки!

KattyK, AFIR, Talita, спасибо за продолжение!

Конечно, это вариант получше будет.

Это что же, демон и на горгулий позарился? Бедный Парис.

О, татуировки помогли, теперь он видит Сиенну.

Я тоже об этом подумала. Может, выпустит демона? Или закроет Париса собой? Ведь её горгульи не должны трогать, у Крона другие планы.
_________________