Смерть на одиноком маяке

- С превеликим удовольствием, фрекен Факсен, - съязвил Хауген. - Одевайтесь тогда и потеплее. Да, и не забудьте фонарик. Потому что аквариумом "Одинокого Маяка" является все Норвежское море, а там штормит, как вам уже известно.... На какого лобстера в пределах акватории нашего северного моря укажет ваш прелестный наманикюреный пальчик, того я - обещаю - вам на обед и поймаю. В буквальном смысле достану со дна морского.
_________________

Эидис уже собиралась отойти к столику, когда её остановили слова Хаугена. Она подскочила к нему и уставилась прямо ему в глаза!
Так как она кричала сегодня все утро, Эидис решила, что криков на сегодня достаточно. Поэтому свистящим шепотом она произнесла:

- Не сметь! Не сметь морить меня голодом и издеваться надо мной! Я хочу иметь моего лобстера через пару минут! И мне совершенно безразлично, где вы его возьмете! В море, в аквариуме, в бассейне, в ванной! Пойдите и поймайте! Олден вам в помощь! От него все равно никакого толку! А я жду во-о-н за тем столиком!

Она махнула рукой себе за спину.

- И на обратном пути не забудьте свежие газеты. Жду!

Первым делом Сигни решила разобраться с отчётностью, поэтому почти весь остаток дня провела в кабинете. Гул в голове никак не хотел отступать. Наверно, всё-таки стоило выпить таблетку, да и кофе не был бы лишним. Ещё раз проверив все рассчёты, Сигни отложила бумаги, быстро подняла волосы и закрепила их ручкой, которой писала только что. Бой подсказал, что господин Хауген уже в гостиной, а так же пообещал принести ей чашку кофе.



К сожалению Сигни успела только к окончанию концерта в исполнении госпожи Факсен, но судя по реакции Рунара было забавно. Она тихонько подошла к своему мужчине и прижавшись прошептала, передказнивая Факсен:

- Господин Хауген, я уже два дня без свежих газет! Неважно, что я их не читаю, вы всё равно дикарь и невежда! - Затем уже нормальным голосом, чуть смущаясь, - привет... я... и правда не знаю, что сказать...

Северные сумерки очень короткие. Особенно осенью... ещё немного, и день вообще перестанет наступать. Полярная ночь скоро вступит в свои права.

Кэри продолжала сидеть на подоконнике... если за окном ещё можно было что-то разглядеть, то в помещении уже стало довольно темно. В холле и гостиной персонал отеля стал зажигать фонари и свечи, разгоняя сгущающиеся тени. Вспомнив про бесполезный запас свечей в своей комнате, Кэри подошла к портье и попросила коробок спичек.



- То есть надо искать доброжелателя? Вы так считаете, херр Хауген?... Прибудет полиция?... Вы хотите сказать, что получили метеосводку? Есть шанс, что к завтрашнему дню шторм закончится? - Кэри с облегчением перевела дух, - Но, в любом случае, как бы то ни было, я собираюсь запереться у себя в номере и не открывать никому до самого утра, пока не приедет эта самая полиция.

Забрав у портье предложенные спички и подсвечник, Кэри направилась к лестнице. В коридорах отеля стояла тишина. У двери Хаконсена Кэри остановилась. Надо бы проверить, как он там? Может быть надо попросить херра Хаугена вызвать вместе с полицией и скорую помощь? Принимал ли он хотя бы лекарство или один алкоголь?

Кэри осторожно постучала в дверь номера.

Сколько же прошло времени? Взглянув на окно, я увидел, что уже опустился вечер. Небо немного просветлело, ветер бился в окна с меньшим остервенением... Это хорошо. Я сел на кровати и отметил две вещи: меня не трясло от озноба и комната не кружилась. Не знаю, что это был за настой, но чувствовал я себя на много лучше. Вот только рубашка противно липла к спине. Я встал с кровати - комната осталась неподвижной. Это тоже радовало.
В ванной я оказался в кромешной тьме, что не помешало мне принять душ и освежиться.
Вернувшись в комнату, я достал чёрный костюм и бледно-голубую рубашку. В этот раз в моём облачении ничего не отсутствовало: ни бельё, ни носки - ещё один повод чувствовать себя лучше.

Я уже повязывал галстук, когда в дверь постучали.

- Войдите. - Голосом прозвучал так хрипло и глухо, что человек за дверью меня скорее всего не услышал. Плюс я почувствовал, что следующая попытка заговорить закончится для меня приступом кашля, а этого мне совсем не хотелось.
Я подошёл к двери и распахнул её.

Полная тишина, Кэри уже собиралась постучать ещё раз, когда дверь внезапно распахнулась и на пороге показался хозяин номера. Несколько бледен, но при полном параде, даже с галстуком.

- Господин Хаконсен, - Кэри не смогла скрыть удивление. - А я пришла посмотреть, как вы себя чувствуете... и вижу, что вам уже лучше. Я очень рада, правда.
Кстати, есть новости, удалось связаться по радио с материком, так что возможно, завтра, мы все сможем вернуться... Если, конечно, полиция нас отпустит.

- Ну если вы так голодны, что вам "совершенно безразлично где"! - произнес Хауген и подозвал официанта. - Фрекен Факсен желает лобстера, с коньячным маслом, приготовленного на открытом огне. К блюду подайте, пожалуйста, "Амур де Дейц". За мой счет, - он учтиво склонил голову. - Я желаю вам, фрекен Факсен, приятного ужина.


- Непременно! Сразу же, как только они выйдут из печати, фрекен Факсен, - пообещал Рунар. - Не забывайте, что сейчас уже вечер. Все самые свежие новости появятся только завтра.

Поклонившись еще раз, он развернулся и тут же столкнулся с Сигни. Мягкая улыбка сама собой появилась на его губах.



- И как вы только миритесь с таким узурпаторством, фрекен Льюнг? - в тон ей ответил Хауген и произнес тише. - Привет. Если не знаешь, то и не говори, - он оглянулся ... Черт, слишком много народу! И чего им не сидится у себя в номерах?.. Рунар, схватив девушку за руку, быстро вывел ее в полутемный холл и, рванув на себя, крепко обнял.

- Не говори... - повторил он, наклоняясь к ее губам. - Просто поцелуй...

И тут же сам накрыл ее губы откровенно жадным поцелуем...
_________________

- Фру Вальстром, - Всё-таки голос был очень хриплым: то ли со сна, то ли от кашля. Я пригласил её жестом войти, а сам прошёл к прикроватной тумбочке и налил в кружку грог. Благодаря термосу напиток оставался горячим. Я сделал несколько глотков и повернулся к адвокату, - Спасибо за беспокойство о моём здоровье.

Опустошив кружку, я поставил её обратно на поднос и вернулся к двери. Снял с крючка своё пальто и сунул руку в рукав.

- Замечательная новость. - Я старался говорить как можно короче, чтобы не царапать слух окружающих и не вызвать кашель.

Застегнув пальто, я распахнул дверь, пропуская Кэри вперёд и вышел в коридор следом за ней.

- Вы собирались вниз или к себе?

Запугав Хаугена и оставшись довольной собой и этим фактом, Эидис пошла за столик ожидать свой обед.

Без газет было тяжеловато, потому что она уже два дня не знала никаких сплетен. Даже думать было не о чем. Хельга после своей смерти как-то отошла на второй план и думать о ней было неинтересно. Эидис поняла, что деньги останутся у нее и была более чем довольной благоприятным стечением обстоятельств.
Думать о секретарше Эвана Хаконсена Эидис считала ниже своего достоинства.

Олдена она запугала уже давно и он старался не связываться с ней.
С Кристенсеном у них сложились неприязненные отношения еще с детства. Лет 8 назад она хотела закрутить с ним роман, но Кристенсен сделал вид, что не замечает её намеков. И Эидис оставила все попытки.
Сёберга она откровенно побаивалась.

Поэтому, Эидис стала смотреть в окно и думать о "М.Н." Думать о нем было приятно и очень волнительно.

- Не стоит благодарности, херр Хаконсен...

Кэри с удивлением смотрела, как он одевает пальто. Он что? Собирается выходить на улицу? Сейчас? Только-только оклемавшись?



- Ну, вообще-то, я собиралась запереться у себя в номере... но...

Кэри вышла вслед за мужчиной в коридор. Глядя, как он застёгивает пальто она не выдержала:

- Вы что, совсем с ума сошли? Куда вы собрались? Ещё утром вы еле стояли на ногах, да и сейчас на привидение похожи!

- Почему нет? У вас нет оснований беспокоиться обо мне, и тем не менее вы делаете это. Даже если просто из вежливости, это стоит "спасибо".

- Запереться в номере? Вам так страшно, Кэри? - Я вгляделся в тёмный коридор и подумал что, наверное, она права. - Давайте, я провожу вас до дверей и подожду пока вы запрётесь. Какой из номеров ваш?

- Я хочу выйти. Думаю, вы не поймёте... но мне нужно выйти. - Золотой свет свечи отбрасывал на лицо женщины причудливые тени, что лишний раз напомнило мне о эфемерности и хрупкости наших жизней. - Но сначала я провожу вас.

Как непривычно вот так сидеть и ничего не делать...
Когда в последний раз она позволяла себе такое? Лив уже и не помнила. И вовсе не потому что Хельга перегружала её работой. Да, это тоже имело место, но она и сама стремилась взять на себя как можно больше. Чем меньше у неё оставалось свободного времени, тем лучше. Смерть Хельги всё изменила. Лив сознательно пыталась не думать о ней, так же как сейчас о том что произошло с Мэрит, и всё таки мысли её постоянно возвращались к этой теме. Какой бы сложной не была её работа, какой бы невыносимой порой со стороны она казалась, в ней были по-крайней мере, два решающих обстоятельства - за неё хорошо платили, гораздо лучше, чем во многих других местах и её работодателем была женщина, а значит это исключало возможность сексуального домогательства.



Зачем люди так громко кричат о своей невиновности, даже когда их об этом не спрашивают? Потому что они правда невиновны или наоборот? Но это странно, зачем привлекать к себе лишнее внимание?
Преступник должен пытаться вести себя гораздо незаметней

Или же наоборот, громче всех искать виновного?

Или привлекать к себе внимание другим способом?

Или вести себя как обычно?

А может быть это это вообще тот, на кого никто не подумает?



Ответов на эти вопросы у неё всё равно небыло.
Да и был ли в них смысл. Она была чужой здесь, оказавшись в компании этих людей лишь по воле случая в силу своих служебных обязанностей и как только позволят обстоятельства она исчезнет и никогда больше ни с кем из них не встретится.

Её взгляд на секунду задержался на фигуре Варга Олдена. Вчера днём и сегодня утром он делал несколько попыток сближения. Вполне возможно, что его желание помочь и поддержать её было совершенно искренним, хотя она совершенно не понимала, почему Варг вдруг решил, что она нуждается в помощи. Скорее должно было быть наоборот, это он потерял близкого человека, сестру... Или же он испытывает к ней интерес другого рода? Хотя время и жизненные обстоятельства сделали её уже не такой свежей и обаятельной как прежде, Лив понимала, что со стороны всё ещё кажется привлекательной женщиной.

В любом случае, каким бы причинами не руководствовался Варг, это было не важно . У неё было слишком много проблем, слишком многое отягощало её совесть, чтобы она могла позволить даже просто приятельские отношения с кем либо, не то что нечто большее.

Время летело незаметно. День уже клонился к вечеру. Лив поднялась со своего кресла и направилась верх по лестнице, решив что вполне может скоротать вечер в свой комнате. Тем более, что на двери теперь стоит новый замок.
_________________

- Обожаю тиранов. У них такой напряженный распорядок дня, с утра - пытки, к вечеру - издевательства.


Уже через минуту Рунар с Сигни оказались в холле, генератор всё ещё не работал, поэтому здесь царил таинственный полумрак. Ещё секунда и она в самых надежных в мире объятьях. Вторая - хриплый шепот, сводящий с ума. Третья - его губы на её. Страстно, жадно, обжигающе. Она полностью отдалась во власть этого поцелуя. Её руки путались в его волосах, дыхание сбивалось, но отстранится даже на минуту не хотелось.

- Страшно? Да, мне страшно, очень страшно. А вы считаете, что бояться нечего? Ну, а я вот не такая смелая, и рисковать не собираюсь. Но если вы меня проводите, то буду благодарна. Потому что мой номер в самом конце коридора. Это не люкс, в отличие от ваших.


Он - самоубийца. Другого объяснения этому сумасшествию у Кэри не находилось.

- Да, вы правы, я не понимаю. Совершенно. Но задерживать вас я не буду. Если вы твёрдо намерены загнать себя, то... - Кэри покачала головой и помолчала. - Возьмите хоть мою свечу, а не то свалитесь на лестнице. А у меня в номере ещё есть.

Он отодвинулся от нее так резко, что она не успела его удержать. Зачем,зачем она это сказала!Ведь все было так хорошо.

Анникен... Она видела что воспоминания причиняют ему боль, но не остановила его. Она хотела знать, что с ним было, когда она ушла из его жизни. Позволила Хельге занять свое место. Не смотря на то, что она всячески избегала встреч и приемов, на которых могла с ним увидеться. Подруга регулярно просвещала ее о том, какой у них был потрясающий секс и где... А потом она сказала, что он ей надоел и она его бросила. Что он умолял ее остаться.. Амелии хотелось узнать правда ли это, но она не решалась спросить. А потом в его жизни появилась эта милая девушка, и Хельга начала рассказывать, что Эрми, наконец, нашел свою любовь. Амелия испытывала жуткое чувство ревности, но старалась делать вид, что ей это безразлично, что все уже давно в прошлом.
Конечно, она помнила ту встречу и хранила ее в своих воспоминаниях. Он показался ей тогда таким счастливым... И она от всей души пожелала ему счастья, стараясь не показать насколько же ей больно слышать, что он собирается жениться на другой. Она не собиралась его целовать, но просто не смогла сдержать желания коснуться его, почувствовать гладкость его кожи... в последний раз.
Амелия посмотрела на фотографию, как раз та встреча в аэропорту, она целует его... Абсолютно невинным поцелуем. Развернула записку и пришла в ужас. О, боже их поцелуй, послужил причиной смерти молоденькой девушки.
- Я не делала этого!- воскликнула она, пытаясь поймать его взгляд.
- Хельгу многие ненавидели, Эрми, она многих обидела и я не исключение... - она взяла мужчину за руку, - кто отомстил ей за всех...
Амелия судорожна смяла записку, а фотография выпала из ее рук.
Она открыла рот, но не смогла произнести ни слова. Она тоже любила его, но не могла, не могла сказать этого вслух
- Я...тоже... боюсь тебя потерять, - быть может позже, она скажет ему о своей любви. Всхлипнув, она уткнулась ему в грудь, пытаясь не заплакать.
- Я так ей завидовала, Эрмииии, - слезы покатились из ее глаз, оставляя мокрые пятна на его рубашке, - О черт, я сейчас опять тебя намочу, Эрми, извини.- она попыталась утереть слезы рукой, но они все капали и капали, не переставая.