Любите ли вы театр...(с)

"Побывала недавно на премьере "Обломова" в Театре имени Комиссаржевской, и не без удовольствия. Инсценировку классического сочинения Гончарова сделал сам постановщик спектакля, режиссер Леонид Алимов. В последнее время театры массово играли не роман Гончарова, а его современную переделку под названием "Облом-off"". А здесь никакой не off, но самый настоящий "Обломов".
Заглавную роль исполняет одаренный и довольно молодой артист Егор Бакулин. Он, как и надобно для этого образа, чуть полноват, но эта обаятельная полнота маменькиного сынка, русского барина-баловня. Каждое движение жизни вокруг причиняет этому по сути своей прелестному человеку ужасные мучения. Он хочет рая, где царит неподвижность вечности, покой и праздность, полное отсутствие тревог и забот. Обломов-Бакулин не просто желает такого рая, он всякую минуту туда мысленно погружается - туда, где маменька рассказывает сказки и поет колыбельные песенки, где не надо читать несносные письма от управляющих или - кошмар! - переезжать на новую квартиру. Вот его приятель-живчик предлагает переместиться на квартиру к знакомой, на Выборгскую сторону. "На Выборгскую! - в страхе восклицает Илья Ильич. - Да туда волки забегают!" - "Забегают, с островов..." - соглашается приятель под дружный смешок зрительного зала. Потому как в зале сидят петербуржцы, способные оценить юмор этого диалога.
Публика отлично понимает, до какой тоски этот Илья Ильич - наш человек. Хотя Обломов родился и вырос где-то в средней полосе России, несколько лет лежания на диване в центре Петербурга обратили его в истинного петербуржца. Который всем существованием своим хочет опровергнуть бодрый афоризм "В движении - жизнь!" Настоящая жизнь, единственное счастье человека - в отсутствии движения. Рай - это покой. Блаженство детства - в том, что тебя обслуживают другие. И если у современных петербуржцев нет двух-трех сотен крепостных душ, чтобы обеспечить подобное блаженство, то уж маменька/ бабуля почти что у всякого есть/ была. Стало быть, маленький Обломов сидит чуть ли не в каждом из нас...
В спектакле Театра имени Комиссаржевской нет острых парадоксальных решений, нет специальной модернизации, он долгий, подробный, иногда до занудства обстоятельный и вполне добротный. Но примечательно то, что эта постановка совершенно опровергает идейки о том, что быть "современным" можно только лупя зрителя какими-то эстетическими топорами по голове. Зритель чует, что ему рассказывают важное. Он успевает полюбить этого причудника, Илью Ильича Обломова, проникнуться сочувствием к его судьбе - судьбе того, кто отчаянно капитулировал перед жизнью, кто не в силах с нею справиться, кто страстно желает побега в игрушечный детский рай. И когда потусторонняя маменька на сцене берет за руку своего нелепого, несчастного, опустившегося сыночка и уводит его в уже окончательный рай - зал начал как-то подозрительно моргать и шлюпать носом...
Да, Илья Ильич - грандиозное художественное преувеличение, однако... Я человек довольно деятельный, но вот штора у меня наполовину оборвалась с подвески - и который месяц я ее не в силах закрепить обратно? И отчего всякий раз, видя эту неполадку, я испытываю мучительный зуд и бормочу: да-да, обязательно... когда-нибудь... Это восстает против ненавистных телодвижений, против бесконечной агрессии действительности мой маленький внутренний Илья Ильич Обломов!
Он тут. Он всегда с нами.

"Есть такое забавное выражение: жаба задушила. Так говорят, когда человек что-то делает или не делает после острого приступа зависти, жадности, ревности к чужому успеху, да и просто в злобе. Причем так отзываются о людях, для которых подобное поведение нехарактерно, обычно они ведут себя прилично-примерно, но вдруг... Разумных объяснений поступку не находится, потому идет в ход объяснение мистическое. Жаба задушила! И люди кивают: понятно, с кем не бывает.
Почему-то пришла мне в голову эта жаба на премьере "Сирано де Бержерака" Ростана в нашем театре "Мастерская", что процветает на Народной улице под руководством выдающегося режиссера и педагога Григория Козлова. Спектакль поставил не он, а один из его заветных, любимых актеров, освоивших и режиссуру, - Александр Баргман. Пять актов в стихах, рассказывающих о красноречивом и насмешливом поэте, несчастно (то есть исключительно счастливо) влюбленном в красавицу Роксану, воплощены в изысканном, эмоционально перенасыщенном, остроумном зрелище. Чистой воды романтизм, откровенно противостоящий умонастроениям современности. Разыгранный молодыми артистами "Мастерской" новый "Сирано" - прямо некий театральный витамин, приняв который хочется "жить, думать, чувствовать, любить", как сказал поэт. В антракте я зашла за кулисы и обнаружила, что худрук "Мастерской" все это время пристально и увлеченно смотрел трансляцию спектакля Баргмана... И вот что вспомнилось из истории театра.
Великий без всяких скидок Товстоногов однажды столкнулся с такой проблемой: у него под крылом из актера-любимчика вдруг вырос оригинальный, явно незаурядный режиссер - Сергей Юрский. Поставил два громких спектакля - "Фантазии Фарятьева" и "Мольера". И случилось грустное - конечно, жаба не задушила Товстоногова, но немножко давить начала. Способствовать дальнейшему развитию Юрского он не стал и радостно выращивать себе соперника, а возможно и преемника, не смог.
А вот Григорий Козлов, чье 65-летие на днях отметил театральный Петербург, искупав мастера в потоках бурной и абсолютно искренней любви, - похоже, человек без жабы. Поставил Баргман отличный спектакль - прекрасно. Придет еще кто-то и сделает хорошее дело - великолепно. "Приходи ко мне лечиться и корова, и волчица", как приглашал Айболит. Вообще-то, в театральном мире, ревнивом, завистливом и тщеславном, так не бывает. Все верно, но, понимаете, хотя мир лежит во зле, в нем случаются некие промельки благодати. Вдруг награда вручается действительно достойному, справедливость торжествует - хоть на пять минут, а среди морей халтуры и конъюнктуры всплывает талантливое, искреннее, честное произведение.
Вот такой промельк благодати случился с театром "Мастерская" - его создал и руководит им Григорий Козлов, "человек без жабы". Страшный человек - он, похоже, вообще никому не завидует и не ревнует к чужому успеху. Значит, такое возможно! Значит, это реально - задушить свою жабу. Или в этом благословенном человеке ее и не было в принципе?
Повезло тогда - и ему, и нам."

"Вот, говорят, раньше были народные артисты - так то были настоящие народные артисты, богатыри, титаны, создавали потрясающие образы, отличались высокой культурой, начитанностью, исключительным трудолюбием и личной скромностью. Ульянов, Леонов, Смоктуновский, Яковлев, Никулин, Тихонов... Да целая когорта светлых личностей. А сейчас какая-то шантрапа - ни культуры, ни скромности, являются людям в неподобающем образе, высказываются неправильно, сплошное разочарование...
По правде говоря, актеры сейчас примерно такие же, какими были в позапрошлом веке. В пьесе Островского "Таланты и поклонники" антрепренер сокрушенно вздыхает: "У меня горе, ваше сиятельство. Трагик запил. Вон он бродит по саду..." Но от актеров тогда и не требовал никто, чтобы они сияли добродетелями и служили примером образцового поведения. От них ждали, чтобы они украшали жизнь и развлекали публику, и чаще всего смотрели на них с добродушной улыбкой и симпатией, как тот же Александр Николаевич Островский. Но и актеры не претендовали на привилегированное место в обществе.
В советское время положение актеров изменилось - они стали государственными служащими особой миссии, потому и контроль над ними стал строже. Трагики, бродящие по саду, никуда не делись, однако все эти катавасии со злоупотреблениями тщательно скрывались. Но во все эпохи актеры никогда не высаживались на землю из инопланетной ракеты, они - плоть от плоти и душа от души своего народа. Актер может воплощать не шершавую реальность народного быта, но его, народа, хрустальную мечту (о красоте, о благородстве) - но в любом случае их связь плотна и прочна.
Когда народ писал перьевой ручкой на листке из школьной тетради письмо на киностудию или телевидение, предназначая его своему кумиру, которого даже не мечтал встретить и часто отождествлял с его ролями, - артисты были одни. А когда народ, завидев знакомое лицо, тут же снимает его на смартфон и выставляет в соцсеть с комментариями - артисты стали другими.
Не те артисты? А народ что - тот? Изменился народ - изменились и артисты. Потерял народ деликатность и стыдливость, стал охотно выбалтывать самое сокровенное в ток-шоу - потеряли то же самое и артисты. Погнался народ за призраком золотого тельца, стал обожествлять деньги - разогнался аппетит и у артистов. Позволил народ своим женщинам одеваться и вести себя, как это принято в борделе, - и теперь какой морали требовать от актеров, скажите на милость? Но удивительное дело, с артистов по-прежнему строго спрашивают, требуют буквально, чтобы они были другими: благородными, культурными, ответственными. Чтобы они стали аристократией, заняли место элиты общества, были не такими, как все, но лучше, выше, чище!
Чтобы исполнили народную мечту об идеальных героях. Да не только на сцене и экране - в самой жизни.
Чего же проще: когда народ сам сделается идеальным и героическим, появятся идеальные героические артисты. Тут же, уверяю вас!

ТАТЬЯНА МОСКВИНА "НЕ ТЕ АРТИСТЫ - А ТОТ ЛИ НАРОД?"

Чего же проще: когда народ сам сделается идеальным и героическим, появятся идеальные героические артисты. Тут же, уверяю вас!

И примерно половина его не в восхищении от нашего телевидения и кинематографа, и царящего бескультурья...

Так может артисты покажут пример народу? И тогда народ станет более культурным и ответственным...

Нами правят политики, олигархи...Они принимают решение.

Но удивительное дело, с артистов по-прежнему строго спрашивают, требуют буквально, чтобы они были другими: благородными, культурными, ответственными.

Так что думаю, нужно всем начинать с себя. Не оглядываться на артистов, олигархов и прочих.

Ну вы прям делаете из артистов родителей для остальных.

Если бы кинотеатры были пустые при показе ширпотребных пошлых комедий, то и фильмы эти перестали бы снимать.

Народ виноват в то, что слишком превозносил актеров, считая их небожителями.

Просто снять пошлую комедию и сказать, что это требует народ-легче, чем продумать и снять хорошую, без пошлостей, комедию, драму, которая полюбилась бы народу.