Софья (Обманутые иллюзии) ИЛР

Малинка:

Юля, спасибо за главу!!!
После твоих ответов, мне за них страшно..... и гадание еще......
Жду продолжения!!! С нетерпением!!!

...

uuchka:

Юлечка, спасибо за продолжение!

...

-Алиса-:

Лена, поживем, увидим. У меня тоже бывает смена курса, вроде наметишь себе основную канву произведения, а потом придет в голову нечто новенькое и все может оказаться не так, как первоначально задумано было.

Малинка, Серафима не все сказала своей хозяйке. Как бы цена для Маши не оказалась непомерно высока за счастье быть с любимым мужчиной.

Юля, пожалуйста )))

...

-Алиса-:

 » Глава 21

Глава 21




Вернувшись в столицу, Александр вновь занялся делами службы. Донимала ежедневная муштра и частые смотры, которые были излюбленным развлечением Государя в Царском селе, каждодневные разводы караула, поскольку именно кавалергарды несли караульную службу в дворцовых покоях.

Раневский старался, по мере возможностей уделять внимание и своему воспитаннику. Александр нанял учителя французского, и в свободное от службы время Сашко занимался, делая весьма впечатляющие успехи на поприще изучения языка. Он уже довольно бегло говорил по-французски, врождённая смекалка, прилежность и трудолюбие выгодно отличали его от многих юношей служивших в Лейб-Гвардии Гусарском полку. Для всех Сашко был осиротевшим дальним родственником Раневского.

После очередного смотра, которому предшествовали несколько дней изматывающих маршей, Раневский возвращался из Царского села в Петербург в компании поручика Чернышёва. Против своего обыкновения поручик был немногословен и задумчив. Александр на протяжении пути не раз ловил на себе внимательный взгляд своего попутчика, но Сергей только вздыхал и не решался начать разговор о том, что вот уже несколько дней стало причиной его меланхоличного настроения.

В какой-то момент он всё же решился и заговорил:

- Александр Сергеевич, я прошу вас извинить мне мою дерзость, но более не в силах молчать о тех чувствах, что испытываю к вашей очаровательной сестре. Позволите ли вы нанести визит Екатерине Сергеевне?

- Почему бы вам не спросить об этом у неё? - задумчиво отозвался Александр. – Напишите ей, завтра я еду в Вознесенское и непременно передам ваше письмо.

«Кто знает, - вздохнул Раневский, - может быть Кити, наконец, перестанет мечтать о невозможном. Серж вполне достойная партия: умён, честолюбив, имеет приличное состояние, одна беда – страсть к азартным играм. Но может, это по молодости?» Предложив Чернышёву написать Катерине письмо, Раневский тем самым как бы одобрил ухаживания поручика за ней.

Чернышёв на некоторое время умолк, обдумывая предложение Раневского.

- Я непременно напишу, - заговорил он. – Вы не станете возражать, ежели я стану ухаживать за Екатериной Сергеевной с самыми серьёзными и благородными намерениями?

- Помилуйте, Сергей Васильевич, у меня нет причин отказать вам в том, - усмехнулся Александр.

- Благодарю, - улыбнулся Чернышёв. – Без вашего одобрения я бы никогда не решился.

Раневский в ответ промолчал. Мыслями он уже был в Вознесенском, душа рвалась туда к Софье. Они не виделись уже седмицу. Александр писал ей каждый день, гоняя вестового из столицы в усадьбу, но тех писем, что он получал от неё в ответ, было так мало… Она снилась ему ночами и, часто, просыпаясь посреди ночи, он подолгу не мог уснуть, думая о том времени, когда сможет провести в её обществе три дня своего короткого отпуска.

С началом июля установилась довольно жаркая сухая погода. Вспомнив о том, что Кити говорила о купании в пруду, Софья предложила ей искупаться и велела установить на травянистом берегу несколько ширм, отгородив небольшой укромный уголок. Слуги натянули небольшой тент и установили под ним кресла и небольшой столик.

Разоблачившись и оставшись только в панталонах и нижних кофточках, девушки прошли к воде. Присев, Кити опустила руку в прохладную воду, затем осторожно ступила в пруд по щиколотку.

- Холодная, - сомневаясь, заметила она.

- Зато солнышко нынче жаркое, - улыбнулась Софи, решительно входя в воду. Замерев на мгновение, она поёжилась и присела, окунувшись в воду по плечи. Вода и в самом деле была довольно прохладной, в тело будто впились тысячи маленьких иголочек. Софи не очень хорошо плавала, а потому заходить в воду далеко не решилась. Остановившись там, где вода доходила ей до талии, она ещё несколько раз плеснула на себя.

Побродив у берега, Катерина вернулась под тент и, надев капот, устроилась в кресле, предпочитая наблюдать за Софьей с берега. Наслаждаясь тишиной и покоем, царящими в парке, Кити залюбовалась бабочками, кружащими в воздухе в своём путаном танце. Проследив за ними взглядом, она краем глаза заметила какое-то движение у самой ширмы. Обернувшись, Катерина встретилась взглядом с братом. Раневский стоял в расслабленной позе, прислонившись плечом к массивному стволу дуба, его белый колет был небрежно расстёгнут. Приложив палец к губам, Александр скинул его с плеч. Улыбнувшись ему понимающей улыбкой, девушка поднялась с креслак и неспешно направилась к дому, оставив брата наедине с Софьей. Торопливо раздевшись до исподнего, Раневский вошёл в воду. Обернувшись на шум за спиной, Софья испуганно ахнула, но разглядев того, кто приближался к ней, устремилась ему навстречу.

- Саша! – обнимая широкие плечи, приникла она к нему.

Склонившись к жене, Александр нашёл её губы, вложив в поцелуй всю тоску, что испытывал в разлуке с ней. Отстранившись, он окинул её жадным взором. Намокший батист совершенно не скрывал контуров стройного тела. Обняв тонкую талию, Раневский приподнял её и, прижав к себе, зашагал к берегу. Опустив её на расстеленный на траве колет, Александр навис на ней, удерживая вес тела на вытянутых руках.

- Кити! – ахнула Софья.

- Ушла, - прошептал Раневский, приникая к губам жены в долгом поцелуе.

- Но как можно…, - упёрлась ладонями в широкую грудь Софи.

- Madame, увидев вас в таком виде, боюсь, я не в силах более держать в узде свои желания.

Софья тихо рассмеялась, услышав, как он чертыхнулся, сражаясь с мокрыми завязками её панталон. Было что-то греховное и порочное, лежать вот так в его объятьях, наслаждаясь лаской сильных и одновременно нежных рук. Осознание того, что в любой момент кто-нибудь может явиться в этот райский уголок и нарушить их уединение, лишь сильнее горячило кровь. Никогда в своей жизни ей не доводилось испытывать ничего подобного, чувство всепоглощающего счастья захлестнуло с головой. Каким наслаждением было касаться его нагретой летним солнцем кожи, чувствовать дрожь сильного тела в своих объятьях. Слепящей вспышкой солнце взорвалось перед закрытыми веками. Вцепившись в его плечи, Софи тихо вскрикнула. Не удержав веса своего тела, Александр на какое-то короткое мгновение придавил её своей тяжестью, но сделав над собой усилие, скатился с неё и растянулся рядом во весь рост.

- Только рядом с тобой – мой рай земной, - тихо прошептал он.

Софья, застеснявшись своей наготы в ярком свете летнего дня, попыталась укрыться от его взгляда, но он перехватил её руки и отрицательно покачал головой.

- Не прячься, mon ange, дай мне наглядеться на тебя. Ежели бы только знала, сколь прекрасна, - склонившись к ней, Александр коснулся быстрым поцелуем приоткрытых губ.

Прервав поцелуй, Софи поднялась и, взяв с кресла шёлковый халат, закуталась в него и только после того, опустилась подле мужа на траву. Перевернувшись на живот, Раневский прикрыл глаза. Софья замерла, глядя на обезображенную шрамами широкую спину. Мягкая ладошка скользнула вдоль позвоночника. Вздрогнув, Александр приподнялся на локте.

- Это всё моя вина, - прошептала она.

- Перестань терзаться, - ответил Раневский, натягивая рубаху. В чём твоя вина? В том, что я попался в плен к туркам? Полно. Разве можно было знать о том?

- Но ведь…

Раневский приложил палец к её губам:

- Ни слова более, ma bonne, ни слова.

- Какую же боль тебе причинили, - коснувшись его руки, на которой отсутствовал мизинец, вздохнула Софья.

- Куда больнее мне было слышать твои слова, когда говорила Кити, что не любишь меня, - отозвался он, накрывая её руку, своей ладонью.

- Помнится, ты тоже говорил мне, что не любишь, - грустно улыбнулась Софи.

- Моя вина в том, - отвел глаза Раневский. – Мне не забыть тот вечер, когда давали бал в доме Завадских, - продолжил он, не глядя на нее. - Именно тогда я решился сделать предложение, потому как знал, что твои дядюшка и тётушка рады будут согласиться на любое сватовство после того конфуза. Я не должен был… Андрей предупреждал меня, но я не внял его словам, стремясь, прежде всего, разрешить собственные затруднения, не думая о тебе. О том, каково это будет: жить с женщиной, к которой не питаешь никаких чувств.

- Я всё думаю о том…, - нерешительно начала Софья.

- О чём, ma chérie?

- Что ежели я вновь стану такой, какой была? – выдохнула она.

Раневский долго молчал, обдумывая её слова, взяв её за руку, он поднёс к губам тонкую кисть:

- Отчего тебя заботит это? – поинтересовался он.

- Ты заговорил о прошлом, и я не могу не думать о том.

- Оставим прошлое прошлому, - нахмурился Раневский.

Софья умолкла, отвернувшись к берегу. Александр рассеяно запустил пальцы в растрёпанные русые кудри. Он уже успел забыть о том, какой она была, но она сама заговорила о том, вернув в его память тот образ, что он так старался забыть.

- Как легко полюбить красивый образ? Не правда ли? – спросила Софи, не глядя на него.

- Я люблю не образ, Софи. Я люблю женщину, живую, нежную, страстную, - горячо заговорил Раневский. – Я впервые испытываю подобные чувства, и в какой-то мере они даже пугают меня.

- А Надин? – повернулась к нему Софья.

- Надин… Надин – это прошлое, - медленно произнёс он.

Поднявшись, Раневский торопливо оделся, и, подав руку жене, помог ей подняться. Александр не выпустил её руки, пока они неспешно шли к дому, поднимались на крыльцо и только перед дверью в её покои, он отпустил её.

Как же быстро минули три дивных дня и три ночи, наполненные страстью и томной негою, будто одно мгновение. Неумолимое время бежало вперед, призывая Александра покинуть сей чудный уголок, которым для него стало Вознесенское, и вернуться вновь к делам службы. Раневский, как и обещал, передал Кити письмо от поручика Чернышёва. Он попытался понять её отношение к Сергею, но Кити весьма сдержано отреагировала на пылкое послание. Чернышёв нисколько не таясь, писал ей о том интересе, что он испытывает к ней с момента их единственной и короткой встречи и молил её о возможности продолжить знакомство:

«Признаюсь, я был очарован Вашей хрупкой прелестью. Никогда ранее в своей жизни мне не приходилось встречать создания более утончённого и прекрасного, чем Вы, Екатерина Сергеевна. Молю Вас, не будьте слишком суровы к моему страдающему без Вашего общества сердцу и позвольте бывать у Вас с визитами».

Катерина долго раздумывала над ответом. Коли Александр сам привёз ей письмо от Чернышёва, стало быть, он одобрял интерес поручика к её персоне и считал Сергея достойной партией для неё. Как поступить? Всё, чего ей хотелось – это чтобы её оставили в покое, позволив и далее лелеять в сердце то чувство, что она испытывала к André. Пусть не дано случиться тому, пусть невозможно, но и другому нет места в самом потаённом уголке души. Но в то же время, отвергни она Сержа, Александр будет разочарован. После долгих размышлений Кити написала несколько строк Чернышёву. Это была скорее короткая записка, чем письмо. Весь её смысл сводился к тому, что она рада будет продолжить знакомство, но в то же время, Кити не написала ничего о том, когда ей было бы удобно принять Сержа, тем самым ставя его в весьма неудобное положение. Чтоб увидеться с ней, Чернышёву, надо было бы писать ещё раз, либо ждать, когда Раневский вновь соберётся поехать в Вознесенское, дабы отправиться вместе с ним. Отсрочив, таким образом, неизбежную встречу, Катерина понадеялась, что она и вовсе не состоится, что поручик рано или поздно потеряет к ней интерес и забудет о своём увлечении. Казалось, Серж смирился с отказом и после ещё одного равнодушного ответа Кити не осмелился более писать ей.

Встреча и впрямь состоялась нескоро. После Успенского поста и празднования Успения Богородицы восемнадцатого августа в Казанском соборе в Петербурге обвенчали графа Завадского с mademoiselle Ильинской. Надин настояла на венчании в столице, и Андрей, желая угодить ей, согласился, хотя подобное было сопряжено с немалыми тратами.

Раневский, будучи женатым, не мог принять на себя обязанности шафера, и им стал поручик Чернышёв. Накануне свадьбы Завадского Кити два дня пребывала в каком-то странном оцепенении. Она никак не могла решить для себя: поехать ли ей вместе с Софьей или же остаться в усадьбе. «О, я не смогу смотреть на это», - тихо роняла она слёзы в своей спальне. Но как же сложно было отказать себе в возможности ещё раз увидеться. Два дня терзаний и сомнений, и всё же она решилась, что лучше будет поехать, чем жалеть потом об упущенной возможности ещё одной встречи.

Встав, едва рассвело, Кити потратила немало времени на то, чтобы быть в этот день красивой. Не для себя, для него. Пусть, пусть он заметит, какой она может быть. Сердце грела надежда, что, возможно, в этот самый последний миг, он пожалеет о том, что не замечал её, что ещё увидит в глазах его смесь восхищения и грусти об упущенном. «Я буду улыбаться, я даже намёком не выкажу, как мне больно», - обещала она самой себе, глядя блестящими от непролитых слёз глазами на своё отражение в зеркале, пока камеристка укладывала пышные белокурые локоны в изящную причёску. Всю дорогу до Петербурга она твердила про себя эти слова, как молитву, но всё же не смогла удержать предательской влаги, скользнувшей несколькими крупными каплями по щекам, когда, обернувшись ко входу в храм, во все глаза смотрела на него, такого красивого и уверенного в парадном алом вицмундире под руку с Надин.

Как же ослепительно хороша была невеста, как прямо она держала изящную спину, ступая грациозно и неспешно. Каким роскошным и воздушным был её наряд. Кити бросила быстрый взгляд на брата, но ни один мускул не дрогнул на лице Александра, а вот Надин, напротив, задержав свой взгляд на нём, дольше, чем то допускали приличия, прошла мимо, обдав флером цветочного аромата. Софи невозмутимо проводила её глазами и лишь осторожно сжала руку Катерины, словно угадав её желание сбежать, не оглядываясь.

- Pas maintenant (Не сейчас), - прошептала Софи, склонившись к своей золовке.

- Je ne pourrai pas. (Я не смогу), - отчаянно прошептала в ответ Кити.

- De même, si le cœur déchiré de douleur, personne ne doit connaître d'autre que nous. (Даже если сердце рвётся от боли, о том никому не должно знать кроме нас), - тихо заметила Софи, крепче сжав ладонь Кити.

Опустив голову, Кити осталась стоять подле Софьи до самого окончания обряда, в числе других гостей вышла из храма и встала подле брата на крыльце. На пороге храма Андрей вдруг подхватил на руки свою теперь уже жену и шагнул на крыльцо под восторженные приветствия гостей и сослуживцев. Счастливо рассмеялась Надин, обняв одной рукой его шею, а другой, прикрывшись от дождя из хлебных зёрен, что посыпался на новобрачных как символ богатства и довольства.

Свадебный обед давали в особняке Берсенёвых на Мойке. В кои-то веки собралась вся многочисленная родня, не было только Лиди и Алексея. Лидия всего две седмицы назад разрешилась от бремени девочкой, которой при крещении дали имя Анна, в честь матери Алексея и не смогла присутствовать, но передавала брату искренние пожелания долгих лет и семейного счастья вместе с матерью.

Тётушка Софи, Ольга Николаевна, едва поспела к венчанию сына и потому все заботы об устройстве праздника легли на плечи Софьи. Но она не роптала на нежданные хлопоты, которые стали для неё поводом чуть ли не каждый день бывать в столице и при этом иметь возможность видеться с мужем.

Это был первый в её жизни званый обед, который она устраивала самостоятельно в доме своего брата с его на то позволения. Более всего Софи, несмотря на то, что Завадские не поскупились на расходы, боялась ударить в грязь лицом и весьма беспокоилась о каждой мелочи, будь то цветы, для украшения бальной залы и столовой или посуда. Несмотря на то, что положила на устройство праздника немало сил, Софья с лёгкостью передала обязанности хозяйки дома и бразды правления тётушке, решив наслаждаться этим вечером, не обременяя себя более заботами о нём. Обед продлился почти пять часов и прошёл в довольно непринуждённой обстановке. Рекой лилось шампанское, звучали тосты и здравицы в честь молодых, а к вечеру решено было устроить танцы, благо бальная зала была заранее подготовлена и убрана к торжеству.

Чета молодоженов открыла импровизированный бал полонезом, вслед за которым последовала зажигательная кадриль. Нарушив негласные правила, Раневский пригласил Софи.

- Мы впервые танцуем с тобой, - тихо заметил он.

Софи кивнула, отвечая ему ослепительной улыбкой. Любуясь его статью, внушительным разворотом плеч, она таяла от удовольствия, легко следуя фигурам танца. За кадрилью последовал томный вальс, танцевать который ей выпало с Чернышёвым. Беседуя с Кити в промежутке между танцами, и заметив его приближение, Софья была уверена, что он пригласит Катерину и даже невольно замешкалась, когда прищёлкнув каблуками, Сергей склонился перед ней в учтивом поклоне.

- Софья Михайловна, вы позволите? – предложил он ей руку.

Софи позволила ему увлечь себя на середину залы. Чернышёв превосходно танцевал, и она могла бы получить удовольствие от этого вальса, если бы не изумлённый взгляд Кити, который она спиной чувствовала, выходя в круг танцующих со своим кавалером.

- Отчего вы не пригласили Кити? – не сдержалась Софья.

- Думаю, это не соответствовало бы ожиданиям mademoiselle Раневской, - помолчав какое-то время, мрачно отозвался поручик, едва заметно указав глазами на пару, кружащуюся в вальсе неподалёку от них.

Скосив глаза, Софья заметила Андрея и Катерину. Боже, какой счастливой она выглядела в этот миг, лицо её буквально светилось, бледные с самого утра щёки алели румянцем, губы сложились в самую соблазнительную улыбку.

- Кити, вы очаровательны сегодня, - улыбнулся ей Андрей. – Впрочем, что я говорю, разве только сегодня?

- Я счастлива от того, что вы здесь, - отозвалась Катерина.

Завадский едва не сбился с шага, но всё же выровнялся и повёл свою партнёршу далее. Удивление в его глазах сменилось замешательством. Ах, этот взгляд! Такой пронзительный, такой молящий. Не выдержав его, Андрей отвёл глаза. «Бог, мой! Зачем? Как же быть теперь?» Всего несколько слов в мгновение ока разрушили все его представления об отношениях с ней. Он полагал, что ничего кроме дружеской привязанности, она не питает к нему. Ему нравилась лёгкость, с которой они общались, и вот всё изменилось в какой-то быстротечный миг.

- Я тоже очень рад видеть вас, - заметил он, вновь встречаясь взглядом с Кити.

- Андрей Дмитриевич, более всего я желаю вам счастья…

- Благодарю, Кити, - торопливо отозвался Завадский, радуясь в душе, что прозвучали заключительные аккорды вальса.

Проводив её к Софье, которая только что рассталась с Чернышёвым, Андрей поискал глазами Надин. Его жена, несмотря на то, что музыка уже умолкла, всё ещё стояла подле Раневского.

- Ты любишь её? – требовательно вопрошала Надин.

- Люблю, - улыбнулся в ответ Раневский.

- Помнится, и мне ты говорил о любви, - с горечью заметила она.

- Надин, - вздохнул Александр, - мы не в силах ничего вернуть. Ты замужем и твой долг состоит в том, чтобы любить и почитать супруга. Завадский более чем достойная партия, и ты сама выбрала его, так будь же добра не забывать о том. Это более не игра, не играй его чувствами, как играла моими. Только в твоей власти сделать сей брак счастливым или несчастным.

Выслушав его отповедь, произнесённую тихим спокойным голосом, Надежда вырвала руку из ладони Раневского и, развернувшись, удалилась, оставив его стоять посреди залы.

Сей ничтожный момент не остался незамеченным, и пусть лишь немногим было известно о почти устроенной в прошлом помолвке, Софья знала, что поползут шепотки и толки от одной светской гостиной к другой. «Ну, и пусть. Пусть сплетничают!» - встречая взгляд супруга, улыбнулась ему открыто, жестом предлагая присоединиться к ней. Взяв со стола два фужера с шампанским, Александр вернулся к жене.

- Я не думал… - начал Раневский, протягивая ей бокал.

- Не нужно. Не говори ничего, - покачала головой Софья. – Ты не видел Кити? – перевела она разговор на другую тему. – Она только что была подле меня, но я её не вижу более.

Оглядевшись по сторонам и поискав глазами сестру, Александр пожал плечами. Взяв его под руку, Софья неспешно двинулась по залу, высматривая золовку.

- Её нигде нет, - обеспокоено произнесла она, чуть сжав руку, покоящуюся на рукаве вицмундира Александра.

- Уверен, с ней всё хорошо, - тихо отозвался Раневский, чувствуя, тем не менее, что беспокойство жены передалось и ему, но, не желая тревожить Софью ещё более, произнёс это нарочно небрежным тоном.

- Я поднимусь в дамскую комнату, - дойдя до выхода из залы, отпустила его руку Софи.

- Дом огромен, она может быть где угодно, - пробормотал Раневский.

- И всё же я посмотрю, - настояла на своем Софья.

Софи стремительно, насколько ей позволял то сделать длинный подол бального платья, поднялась по лестнице. Заглянув в дамскую комнату и, не обнаружив там Кити, она поинтересовалась у Алёны: не заходила ли девушка сюда. Получив отрицательный ответ, Софья всё более преисполнившись тревоги, спустилась вниз. «Ах, мне нужно было быть внимательнее, - расстроилась она. – Ведь её дурное настроение с самого утра было так очевидно, и потом она так расстроена была в храме».

Пройдясь по хорошо знакомым коридорам, Софи заглянула в библиотеку, в музыкальный салон, заметив в полутёмной комнате, уединившуюся пару, она поспешно закрыла двери, будучи убеждённой, что то была не Кити, поскольку волосы дамы, были куда темнее белокурых локонов её золовки. «Кити, где же ты?» - вернувшись в зал, Софи вновь взволнованно оглядела блестящую толпу гостей. Взгляд её обратился к распахнутым французским окнам, ведущим в парк вокруг дома. «Сегодня душно, может в парк вышла? Но как же это неосмотрительно с её стороны, ежели это так». Выскользнув на террасу, Софья, неслышно ступая в мягких бальных туфельках, спустилась по ступеням и углубилась в одну из аллей, скудно освещённую небольшими фонарями.

- Зачем вы позвали меня сюда? – следуя за Катериной по одной из аллей, поинтересовался Чернышёв.

- Я желала бы поговорить с вами? – ответила Кити.

- Что мешало нам вести разговор в зале, у всех на виду? – оглядываясь по сторонам, отозвался Сергей.

Кити резко остановилась, так, что поручик, более смотревший по сторонам, чем на свою спутницу, едва не налетел на неё.

Развернувшись, она вгляделась в лицо Чернышёва:

- Я не смогла бы попросить в зале вас о том, чего желаю сейчас, - отозвалась Катерина.

- Так чего же вы желаете, Екатерина Сергеевна? – удивлённо пробормотал Чернышёв.

- Поцелуйте меня.

- Боже, Кити. Вы отдаёте себе отчёт в том, что делаете? Нам не следует находиться здесь.

- Вы писали мне, что я пришлась вам по душе. Отчего же нынче отказываетесь, когда я сама прошу вас?

- Менее всего я желаю скандала, Екатерина Сергеевна. Также как вам, мне он не сделает чести. Более того, я догадываюсь, что вас подвигло на это свидание со мной чрезмерное употребление шампанского и, может быть, раненное самолюбие.

- Ах! Как вы глупы, поручик. Разве вам понять? - принуждённо рассмеялась Катерина.

- Возможно, я и глуп, и смешон в ваших глазах, - тихо заговорил Чернышёв, но не безумен, дабы выполнить вашу просьбу.

- Вы отказываетесь? – скрестив руки на груди, поинтересовалась Кити.

- Позвольте спросить. Зачем? Признаться, я удивлён. Мне казалось, что вы куда более благоразумны и сдержаны.

- Я никому не нужна, - вздохнула Кити, - даже вам.

- Кити, - взяв её под руку, мягко отозвался Чернышёв, - прошу вас, вернёмся. Ежели моё общество будет вам приятно, вы только подайте знак. Мне всё же хотелось бы, чтобы всё было, как положено, чтобы вы открыто признали это, а не рисковали собственной репутацией в угоду сиюминутному капризу.

Остановившись отдышаться после того, как едва ли не бегом добралась до конца аллеи, Софья прислушалась. Ей на мгновение показалось, что она слышит голос Кити. Нарочно, производя как можно больше шума, она двинулась в том направлении, откуда, по её мнению, доносился тихий разговор. Кити первой расслышала чьё-то приближение. Повинуясь какой-то совершенно сумасшедшей прихоти, она обвила руками шею Чернышёва и прижалась губами к его губам. Руки Сержа помимо воли сомкнулись на тонкой талии, и он ответил на этот поцелуй.

- Боже! Кити, нет! – ахнула Софья, застав их в самом отдалённом уголке парка. – Как вы могли? - стукнула она Чернышёва сложенным веером по плечу. – Вы… это недостойно, низко. Кити, она была так расстроена, а вы… вы воспользовались.

- Софья Михайловна, прошу вас, - попытался остановить её гневную речь Чернышёв.

- Это я виновата, - выступила вперед Кити. – Я просила поручика пойти со мной. Я сама.

- Зачем, Кити? – не сдержалась Софья.

- Вы ведь не скажете Александру? – не ответив на вопрос снохи, поинтересовалась Катерина.

- Нет, конечно же, нет, - поспешила заверить её Софи. – Я скажу, что всё время была подле вас.

- Pardonnez-moi, - повернулась Кити к Чернышёву. - Я поступила гадко, отвратительно.

- Ступайте, поручик, - обратилась к нему Софья. – Кити расстроена и говорит совсем не то, что думает.

Когда высокий силуэт Чернышёва скрылся с глаз, и стихли его шаги, Софья, взяв Катерину за руку, увлекла её в небольшую беседку.

- Я понимаю, как вам тяжело сейчас, Кити, - тихо заговорила она. Кити продолжила хранить молчание. - Вы понимаете, что своим поступком могли погубить не только вашу репутацию, но и возможно чью-то жизнь? Что было бы, коли бы вас нашёл Александр, а не я? Он тоже искал вас, Кити. Что было бы тогда?

- Чернышёв бы сделал предложение, - безжизненно отозвалась Катерина.

- Неужели вы этого желали? Неужели предложение, сделанное под давлением обстоятельств и угрозы скандала – это всё, чего вы желаете? – чувствуя, что теряет хладнокровие, быстро заговорила Софья. – А ежели бы Серж отказался? Что тогда? Дуэль? Погубленная репутация?

- Оставьте меня! – поднялась со скамейки Кити. – Что вам за дело до меня? До моей репутации. Моя жизнь кончена отныне?

– Я сама пережила нечто подобное, но у вас вся жизнь впереди. Кощунственно говорить о том, что она кончилась. Все переменится, обязательно переменится. Надо только верить в это, пожелать этого всем сердцем, всей душой. А теперь идёмте. Надобно вернуться.

- Я не желаю возвращаться туда! Не желаю видеть их!

- Хорошо, - кивнула головой Софья, вспомнив своё позорное бегство из бальной залы в день своего неудачного дебюта. – Я провожу вас в вашу комнату через вход для прислуги.

Почти под утро разошлись последние гости. Софья чувствовала себя неимоверно уставшей. Вся эта история с Кити совершенно лишила ее сил. С одной стороны, она пообещала сохранить всё втайне от Александра, но с другой стороны, не могла не беспокоиться о Кити. После полудня, когда домашняя челядь занялась приборкой дома после закончившегося торжества, Софи в компании своей тётушки отправилась на прогулку в летний сад. Софья затеяла этот выход с одной лишь целью: поделиться с тёткой одолевавшими её сомнениями и спросить совета, потому как, приняв на себя обязанности патронессы Кити, никак не могла решить для себя, как ей следует поступить в столь сложной ситуации.

- Ma chère tante, вы знаете, как я ценю ваше мнение. Мне бы хотелось поговорить с вами об одном весьма деликатном деле, - начала она разговор неспешно ступая по аллее.

- Я всегда рада буду помочь тебе, ma chère fille (моя дорогая девочка), ежели то будет в моих силах, - отозвалась графиня, пытаясь догадаться о том, что так встревожило её племянницу.

- Alexandre доверяет мне, но, боюсь, что в этот раз я злоупотребила его доверием.

- Растолкуй мне, я не понимаю, к чему ты клонишь, Софи? – остановилась графиня, знаком предлагая присесть на свободную парковую скамью.

- Речь о его сестре Кити. Ей скоро восемнадцать, и в будущем сезоне предстоит выводить её в свет. Alexandre просил меня быть patronnesse (патронесса) при Кити, но боюсь, что в силу своего возраста я не гожусь на эту роль.

- Отчего ты думаешь так? – удивилась Ольга Николаевна. – Ты всегда была весьма здравомыслящей особой, и нет ничего удивительного в том, что твой муж просил тебя позаботиться о его младшей сестре во время сезона.

- Всё так сложно, - вздохнула Софья. – Я не знаю с чего начать. Сама Кити не желает выходить в свет в этом сезоне.

- Весьма странное поведение для девицы её возраста, - осторожно заметила графиня.

- Всё дело в том, что бедная девочка влюблена в André и вбила себе в голову, что с женитьбой André на mademoiselle Ильинской её жизнь окончена.

- Всё это блажь и глупости, - улыбнулась Ольга Николаевна. – Ты тоже была влюблена в Корсакова. Да, да, думаешь, я не замечала ничего, но брак с Alexandre, слава Богу, излечил тебя от этой напасти. Думаю, с Кити непременно случится то же. Новые знакомства, новые лица, и она забудет об André. Но ты говорила о злоупотреблении доверием.

Софья, стянув перчатки, непрестанно теребила их в руках, что свидетельствовало о сильном душевном волнении.

- Вчера произошло нечто, что я пообещала сохранить втайне от Alexandre. Кити поступила неразумно, уединившись в нашем парке с одним молодым человеком. Я видела, как он целовал её, - тихо произнесла Софи.

- Очень странно, - пробормотала Ольга Николаевна. – Ежели она влюблена в André, то почему позволила другому вести себя подобным образом. И что же этот молодой человек? Он собирается сделать ей предложение?

- Боюсь, что нет, - огорчённо вздохнула Софи. – Кити, оскорбила его в лучших чувствах. Думаю, у него были вполне серьёзные намерения, но она слишком явно выставила напоказ свою сердечную привязанность к André, что делает невозможным продолжение знакомства, как бы мне того не хотелось.

- Даже не знаю, что сказать. Нехорошо, что ты скрыла от Alexandre сие происшествие. Именно ему надлежало принимать решение в столь щекотливой ситуации. Но ежели, как ты говоришь, нет никакой надежды на то, что сей молодой человек, мог бы посвататься к Кити, то, возможно, оно и к лучшему.

- Так что же мне делать? – всплеснула руками Софья.

- Ничего, ma chère fille. Всё, что от тебя потребуется – это более внимательно приглядывать за Кити и во время сезона постараться подыскать для неё подходящую партию.

- Но ежели Кити не захочет… - усомнилась Софья.

- Мне показалось, что она девушка разумная и поймёт, что, прежде всего, всё делается ради её же блага, - заверила свою племянницу графиня. – Ну, а теперь, дружочек мой, идём домой. После столь долгих прогулок, у меня что-то аппетит разыгрался.

Спокойный и рассудительный тон Ольги Николаевны немного успокоил страхи Софи. Единственно, её беспокоило, что вновь у неё появились тайны от Александра. И пусть сия тайна принадлежала ни ей, вернее не только ей одной, всё же червь сомнения грыз её изнутри. Всё тайное рано или поздно становится явным. Что будет, коли Александр прознает про скандальное поведение сестры, и выяснится, что жена скрыла от него сей факт? «Ах! Кити, что же ты наделала!» - молча сокрушалась Софи по дороге к дому.




/

...

Соечка:

Спасибо!
Бедная Кити, не позавидуешь ей, первая любовь и безответная....
Неужели действительно эта сцена в саду потом сыграет свою роль в отношениях между Софи и Александром? Но пока все прекрасно у них.

...

sveta-voskhod:

Спасибо!! Глава, замечательная! Сколько всего в ней!! Характеры, взаимоотношения Героев!! Более раскрылись, понятнее и ближе!
Юля!

...

-ANGEL A-:

Спасибо за продолжение!

...

Lerochka:

Спасибо огромное за главу))))

...

Лера:

Спасибо за главу! Надеюсь Андрей будет счастлив с Надин.

...

Черныйлебедь:

Спасибо за главу.
И я надеюсь, что у Андрея с Надин все хорошо будет. Хотя мне так не хотелось их связывать))) Все равно думаю, что не будет у них счастья. Мне кажется они совсем не пара(
Очень переживаю за Софью - опять тайна от мужа. Кто знает - чем все это обернется и хватит ли мудрости у Александра?
И Кити мне очень хочется счастья, такая милая, хорошая и воспитанная девочка. А этот поцелуй с Чернышевым говорит о ее отчаянности) Первая любовь бывает иногда сложной. Вот думаю: а насколько полезный совет дала Софье ее тетушка? Как бы не обернулось потом ужасными последствиями. Хотя старшее поколение бывает гораздо мудрее. И понимание жизни приходит с возрастом. Надеюсь, что все сложится хорошо.

...

Len-ta:

Спасибо за новую главу

...

Panina:

Спасибо за главу, очень понравилось. Так прекрасно написано - прямо представляю все, как кино смотрю. Не знаю, что будет с Китти. Вот как-то нет никаких мыслей. Интересно, что же задумал автор?

...

kotolisator:

Спасибо за главу

...

Ma-DL-eN:

Юля, привет!

К его признаниям у меня претензий нет. Просто меня всегда настораживают моменты, когда герой собираясь уходить, вдруг оборачивается у порога и говорит какие-то важные слова... Словно знак что что-то плохое должно произойти.
Приятно наблюдать за счастьем героев. Катю жаль, но поступок ее глупый и опрометчивый. Зная что кто-то должен войти кинуться целовать Сергея... А если бы их застукал бы кто-то другой, ведь пожалела бы потом.
Поведение Надин не понравилось, так вести себя на собственной свадьбе, можно сказать на глазах у собственного мужа...

...

-Алиса-:

Девочки, всем доброго дня!


Тяжело переживать безответные чувства, но у нее еще вся жизнь впереди.

Может быть, и не будет тяжких последствий. Я думаю, Александр тоже уже научился делать правильные выводы.

Света, спасибо за отзыв. Софи и Александру давно нужно было поговорить по душам и прийти к взаимопониманию.

Может быть))) Не сразу, конечно. Пока Надин еще не понимает, какое сокровище ей досталось.

Спасибо. Очень приятно было прочитать. Я сама, когда пишу, словно смотрю кино и пытаюсь подобрать нужные слова, чтобы передать читателю, то что вижу. Кити многое придется переосмыслить. Непрост и нелегок будет путь к счастью.

Наташа, привет. Возможно, события грядущие совсем скоро заставят Надин переменить свое отношение к мужу. А насчет того, что они не пара, я бы была столь категорична. Андрей все же граф как никак и светская красавица будет ему как раз под стать.

Должно хватить и мудрости и выдержки. Он уже не раз делал поспешные выводы и оказывался неправ.

Поцелуй - жест отчаяния. Попытка привлечь к себе внимание, даже ценой скандала. пусть увидит, что она нужна кому-то еще. Протест, конечно же, необдуманный и даже где-то десткий, но и Кити всего 17 пока. Плохо то, что теперь Чернышёву известно о ее привязанностях и он уже не станет делать попыток сблизиться.

Настя, привет. Эти слова в последствии для Софьи будут единственным светлым лучиком на протяжении долгого времени, надежда, ради которой стоит жить.

Про поступок Кити я писала немного выше. Это просто жест отчаяния.

Уязвленное самолюбие. Она привыкла считать его своим не смотря ни на что, а оказалось, что сердце Раневского давно ей не принадлежит.
Дарьюшка, Лена ( Len-ta ), Lerochka , Ася, спасибо, девочки, что отписываетесь в теме. Мне очень приятно, что мои читатели меня не забывают.

...