Тайны Свон (любовно-фантастический роман 18+)

taty ana:

 » Глава 22. Часть 1

Со всех окрестностей замка Шовеллер сбежался люд, чтобы поглазеть на невиданное зрелище: приземление огромного дракона, на спине которого восседал погонщик. Кузнец бросил молот, забыв про раскаленный кусок железа на наковальне, крестьяне прекратили сеять зерно, оставив в поле торбы с рассадой, рыбаки упустили невод, испугавшись черной тени, пронесшейся над ними и на мгновение закрывшей солнце.

От криков восторга многоголовой толпы задрожали мозаичные витражи церкви, когда недалеко от нее приземлился еще один дракон. Он взялся из ниоткуда! Просто пронесся порыв ветра, скинувший с голов служанок чепцы, взметнулось облако пыли, и перед глазами возбужденных людей появился белый дракон, аккуратно сложивший перепончатые крылья. Его массивную шею венчала гордо вскинутая голова. Умные глаза с вертикальными зрачками окинули взглядом волнующийся народ, и на морде дракона (а в этом могли поклясться все присутствующие) расцвела улыбка. В воздух взлетели те головные уборы, которые не успел сдернуть ветер, поднявшийся при приземлении ящера.

Дети, визжа от радости, бегали от дракона к дракону, и никакая сила не могла заставить их остановиться. Они не слышали ни грозные предупреждения охраны замка, ни менее грозные окрики матерей, боявшихся, что непослушные чада окажутся задавленными в царящей вокруг ящеров сутолоке.

Блэк с облегчением понял, что Гри не грозит унижение, наоборот, тот купался в лучах славы. Боевого дракона увели сразу, а Гри остался среди людей. Сам принц позволил ему перемещаться в любом направлении, обратившись к дракону с почтением, выражая тем самым немыслимое доверие крылатому ящеру.

Эдуард специально устроил представление, чтобы показать собравшимся, как дорого он ценит дружбу с принцем бохов, о которой незамедлительно поведал, стоя на возвышении. Гри произнес ответную речь, что вызвало шквал аплодисментов, любовь обитателей замка и его окрестностей «к такому славному дракону».

Цвет кожи Роки Блэка тоже вызвал немалый интерес, но здесь на помощь пришел Дак, которого поначалу никто не узнал. Он плечом к плечу прошел с другом в замок, подтверждая этим, что гость ему ровня. Служанки хихикали и толкали локтями друг друга, показывая глазами, как они довольны, что в замок прибыли такие интересные мужчины. Но вдруг повариха Берта ахнула:
- Божечка мой! Да это же наш милорд Дак!

И по толпе понесся шепот: «Дак?», «Неужто Дак?», «Ах, как возмужал!», «Ах, как хорош!», что явно льстило молодому человеку. Он прекрасно помнил свое неудачное возвращение в замок, когда близнецы вытолкнули его из кареты. Дак сам чувствовал изменения, произошедшие с ним, и ему было чем гордиться.

Свон воспользовалась тем, что ее друзья и принц были заняты развлечением охочих до зрелищ людей. С помощью охранников она спустилась с Гри, изображая из себя бойкую старушку. Эдуард специально держался от нее поодаль, чтобы не спровоцировать ненужный интерес к прибывшей вместе с ним женщине.
Принимая руку охранника, Свон поймала настороженный взгляд Эдуарда, улыбнулась ему и поспешила затеряться в толпе. Когда она вынырнула около матушек, возбужденно обсуждающих гостей, то опять заметила, как на нее глянул принц, сведя брови к переносице. Не удержавшись, старушка показала ему язык, а Эдуард чуть заметно покачал головой, осуждая ее за озорство. Принц немного задержался на лестнице, приветствуя встречающих его графиню и ее дочерей, и, только после того, как убедился, что Свон привлекла внимание матушек и направилась с ними в сторону кухни, позволил увлечь себя внутрь замка.

Когда за спинами мамушек появилась незнакомая старушка, те не обратили на нее внимания: в последнее время в замок прибыло множество лекарей и знахарок, пытающихся вылечить графа, хотя всем давно стало понятно, что дни его сочтены. Хорошо одетая пожилая женщина с заплетенными в косы волосами отчего-то показалась им знакомой, и повариха со старшей кухаркой ответили улыбкой на ее приветствие. А старушка вдруг полезла обниматься, заставив повариху и кухарку в недоумении переглянуться. Но их лица засветились от удовольствия, а в голосах появилось больше сердечности, когда они услышали, что гостья принесла им весточку от Свон. Они подхватили ее под руки и повели на кухню. Все слуги замка переживали за их девочку, а скупые сведения о сироте были настолько противоречивы, что матушки не знали, что и думать. А тут вести о Свон! Нетерпение подгоняло женщин, и старушка едва успевала перебирать ногами.

Не доходя до кухни, гостья свернула направо и шепнула поварихе и кухарке, что должна поговорить с ними без свидетелей. Она сама повела их в комнату, которую те долгие годы делили со Свон. Не переставая удивляться, как легко старушка ориентируется в замке, женщины дошли до спальни, где незнакомка удивила их еще больше. Старушка открыла дверь, достав ключ из тайника, оборудованного когда-то Свон.
- Не стоит делать такие большие глаза, - улыбаясь, произнесла седовласая. – Все, что знает Свон, знаю и я.
Убедившись, что за ними никто не следует, она надежно закрыла дверь. Потом прошла к окну и, плотно притворив его, задернула занавески в цветочек, ненадолго задержав на ткани руку. Казалось бы, простой ситчик, а у старушки на глаза навернулись слезы.
Она вспомнила, как шила эти незатейливые шторки. Оглядевшись, Свон заметила, что в комнате ничего не изменилось, даже ее кровать оказалась заправлена так, как любила она: три подушки разного размера находились поверх покрывала, образуя пирамидку.

Вздохнув от переполнявших ее чувств, гостья села на кровать, развязала ленты плаща, скинула его с плеч и произнесла:
- Наконец-то я дома!
Матушки, следившие за каждым движением незнакомки, сели на другую кровать, не зная, чего еще ожидать от странной гостьи.
- Извините нас за настойчивость, - прочистив горло, решилась высказаться Берта, - но не покажете ли вы нам письмо от нашей девочки?
Амалия кивнула, подтверждая слова старшей подруги.
Гостья перевела на них свой взгляд, где плескались слезы, и улыбнулась. Уголки ее губ дрожали, и матушки заволновались: вдруг незнакомка принесла печальную весть?
- Да, милые мои! Не только покажу письмо, но и саму Свон!
Гостья завозилась с перчатками. Сосредоточившись на них, она не замечала, как переглянулись подруги, как Берта возвела глаза к потолку, дав знак Амалии, что у гостьи, наверное, с головой не все в порядке, и как кухарка с беспокойством глянула на дверь, решая, сможет ли она ее быстро открыть в случае необходимости. Занятые переживаниями, они не заметили, что Свон, прошептав положенную фразу, сняла Кольцо Жизни, а следом скинула и Пелену Смерти.

- Ах! – в один голос воскликнули матушки, увидев, что с кровати поднялась и спешит к ним, раскинув руки для объятий, их любимая девочка.

Еще долго женщины не покидали комнату: к ним посылались гонцы-мальчишки с напоминанием, что пора бы им появиться на кухне; потом стучались в дверь помощницы поварихи, спрашивая, что готовить для вновь прибывших гостей; следом появился и потребовал выйти управляющий. Но все неизменно получали резкий ответ: «Что хотите, то и делайте! Нам сейчас не до вас!».
Пока матушки не узнали все, что случилось с их дорогой Свон, они комнату не покинули. Все трое плакали и смеялись, закрывали глаза от ужаса и краснели, понимая, что сироте пришлось вытерпеть в плену, негодовали, ужасались и умилялись, поздравляли и трогали живот в надежде почувствовать, как там толкается их внук.

- Я прошу вас ни делом, ни словом не выдавать меня и не рассказывать о том, что узнали. Всем сообщите, что я знахарка Грета, которую привез с собой господин Дак. Я по-прежнему осталась вашей дочуркой, и не вздумайте обращаться ко мне на «вы» и «Ваше Высочество». Иначе принц Эдуард тут же опять спрячет меня, и я не смогу провести с вами те несколько дней, что даровала мне судьба. Что будет дальше, загадывать рано, но я надеюсь, что всем бедам придет конец, и мы опять будем вместе.
Конечно, Свон не стала делиться с матушками тайной рождения Эдуарда. Только ему и королю Артуру Пятому под силу разрешить сложный вопрос. И о гибели королевы не упомянула. Пусть правители Эрии сами известят народ.

Вскоре у дверей комнаты появился Дак и попросил знахарку Грету пройти с ним к больному отцу. Свон тут же надела на себя кольца, превратившись в старушку, поправила волосы, закрутила косы на затылке, надела подобающий знахарке чепец, извлеченный из сумки, где звякали пузырьки с настойками от Сары, сделала серьезное лицо и вышла к Даку. Тот глянул на матушек, на лицах которых нашел широкую улыбку, кивнул головой на их отработанный годами поклон, и увел Свон туда, где ее с нетерпением ждал Эдуард.

Принц метался по отведенным ему покоям. Что со Свон? Не выдаст ли себя? Чтобы как-то его успокоить, Дак сам околачивался недалеко от комнаты матушек, зорко следя за дверью. Роки челноком сновал между ним и Эдуардом, извещая последнего, что беспокоиться не о чем.
Только увидев старушку, принц успокоился. Он втащил ее в свои покои, потребовал быстро снять кольца и, убедившись, что под Пеленой действительно Свон, притянул к себе и жадно поцеловал.
- Не уходи от меня далеко, - прошептал он, заглядывая в ее счастливые после поцелуя глаза. – Я болею без тебя.
- Тише, тише, - Свон гладила принца по голове, пытаясь успокоить и его, и себя. – Скоро всё образуется. Помните, всегда помните, что я люблю вас.
По учащенному стуку сердца она чувствовала, насколько сильно Эдуард волнуется. Она чувствовала, что эти волнения были связаны вовсе не с ней. Наследник прятал за ними переживания совсем иного характера. Что принесет предстоящая встреча с графом? Не опровергнет ли он свое отцовство? Может быть, они оба участвуют в игре, затеянной таинственным врагом Эрии?
Вскоре в дверь постучали. Эдуард сам одел на Свон кольца и, дождавшись действия Пелены, позволил Даку войти.
- Граф Шовеллер готов вас принять, Ваше Высочество, - известил тот.
- Ты идешь со мной, - сказал Эдуард Свон, которая только открыла рот, чтобы задать вопрос.

Граф лежал в западном крыле в жарко натопленной комнате. Свон поразил цвет его лица. На фоне белоснежного белья его кожа имела землистый оттенок и плотно обтягивала торчащие кости некогда красивого мужчины. Провалившиеся глаза были мутны, и только неровное дыхание подсказывало, что человек еще жив.
Лекарь, склонившись над безвольной рукой, считал пульс, и результат счета явно его не радовал. Увидев посетителей, он склонился в приветственном поклоне и, не разгибаясь, покинул комнату. Дак несколько задержался в коридоре, раздавая тихим голосом распоряжения, затем проверил, чтобы дверь за ним плотно закрылась.

Встав у изголовья кровати, он кашлянул, и граф Шовеллер перевел глаза на Эдуарда.
- Ваше Высочество, - он попытался встать, но принц жестом приказал ему оставаться на месте. А сам опустился в кресло, в котором совсем недавно сидел лекарь.
- Кто это? – граф указал дрожащей рукой на Свон.
Дак, наклонившись к отцу, шепнул:
- Его Высочество пожелали, чтобы госпожа Грета присутствовала при разговоре.
- Милорд, - начал принц, - я приношу извинения, что вынужден тревожить вас, но вопрос государственной важности требует немедленного разъяснения.
- Давайте без соблюдения формальностей, - с трудом произнес граф. – Силы мои на исходе, и я могу не успеть сказать все то, о чем мечтал долгие годы.
Эдуард помедлил, но в итоге кивнул.
- Я могу говорить откровенно при госпоже Грете? – еще раз уточнил граф.
- Да, у меня нет от нее тайн.

- Тридцать лет назад, - начал граф, - я встретил женщину необыкновенной красоты. Она просила моей поддержки, и я не смог отказать. Признаюсь, двоякие чувства обуревали меня тогда: страстное желание обладать этой женщиной и страх стать предателем Эрии, поскольку моя избранница с дьявольским упорством осуществляла свои честолюбивые планы, легко сметая все препятствия со своего пути. Оправданием моего падения может стать только одно: я ее полюбил. Сначала Лиза не отвечала на мои чувства, занятая устройством своей жизни при дворе Эрии, но потом все же ответила взаимностью. Результатом нашей любви стал ребенок. Но я не мог назвать его сыном. Он родился в браке с другим мужчиной. Наши свидания с Лизой, прерывающиеся только на время ее беременностей, продолжались вплоть до недавнего времени, и могу поклясться, что мои чувства с годами не ослабели, хотя я тоже завел семью и вырастил пятерых детей. Как ни стыдно признаться, но больше всех я любил первенца. Того самого, что родился от незаконной связи с Лизой. Стараясь находиться как можно ближе к нему, я проводил все свое время в королевском дворце и запустил воспитание остальных детей, растущих под присмотром моей жены в замке Шовеллер. Теперь я пожинаю плоды своего невнимания…

Он посмотрел на Дака. Тот стоял спокойно, и только желваки выдавали бушующие в нем чувства.

- Влюбленный всю жизнь только в одну женщину, я прощал ей все. Видел, что ее сердце черство, что она играет людьми, как шахматными фигурами, передвигая их в нужном ей направлении. Я сам был одной из этих фигур…
Граф закашлялся. Приняв от Свон платок, благодарно посмотрел на нее.
- Боясь перечить Лизе, я тайно пытался уменьшить то зло, которое она творила. Жалею, что не успел спасти Роуз Лорийскую, узнав в последний момент, что Лиза раздобыла «адов огонь». С помощью одного умного дракона, умеющего обходиться без погонщика, что было мне на руку, я похитил ее дочь-малютку и велел доставить в замок Шовеллер. Я скрыл от семьи, что Свон является принцессой. Поверьте, у меня в мыслях не было использовать сироту против королевы, я просто хотел, чтобы на совести Лизы не было убийства ребенка.

- Вы знали, кто отец Свон? – Эдуард внимательно слушал сбивчивую речь графа.
- Да, от самой Лизы. Она билась в истерике, считая, что девочка погубит ее. Глупые слова предсказателя, что дочь королей в союзе с черным и белым станет причиной смерти Лизы, довела ее до безумия. По-другому я не могу объяснить ее поступки. А как вы, Ваше Высочество, узнали о том, что Свон принцесса? Ведь это вы нашли ее той страшной ночью и взяли над сиротой опеку?
- С нее не снялось Кольцо Жизни.
- Хм, как все просто. Могу ли я назвать вас сыном, как давно мечтал?
- Нет, - тут наследник закрыл глаза - ему с трудом давались слова. - Я ценю то, что вы были рядом, когда нам, совсем еще юным принцам, пришлось взять власть в свои руки, и… спасибо за Свон… Но я не могу назвать вас отцом. У меня он есть – король Артур. Я не знаю, как король отнесется к тайне моего рождения, но он навсегда останется единственным человеком, которому я позволю обращаться к себе со словами «сын».
Граф откинулся на подушки, на небритую щеку медленно скатилась слеза.
- Я прощаю все ваши прегрешения перед короной только потому, что вы любили. Я понимаю, что ради любви можно пойти на преступление. Но я не могу понять, как вы могли шантажировать любимую женщину незаконнорожденным сыном в попытке выгородить своих законных детей? Я никогда не признаю близнецов и ваших дочерей родными. У меня есть те, кто мне действительно близок и кого я безгранично ценю – это Свон, Уильям и Дак. Мне достаточно.

Принц встал, но горячая рука графа схватила его за пальцы:
- Я любил. Любил мою дорогую Лизу и Вас, моего сына. И я поплатился за эту слепую любовь - Лиза меня отравила, вы от меня отказались. Прошу об одном, пощадите свою мать. Красивые женщины не всегда умны.
Свон вздрогнула, но вспомнив, что в замке Шовеллер еще никто не знает о смерти королевы, выдохнула.
- Вы знаете, что она вас отравила, и просите о снисхождении для нее? – наследник чуть помедлил, но убрал руку графа со своей.
- Да. Скажу больше. Когда ваша мать покинет бренный мир, прошу вас, поместите частицу моего праха у ее ног. Я находился там при жизни, не откажите же мне в милости после смерти.
Эдуард задумался. Как сказать смертельно больному человеку, что идола, которому он поклонялся всю жизнь, больше нет?
- Я подумаю. Я посоветуюсь с отцом. Прощайте.
- Подождите! Передайте, пожалуйста, Свон, что я очень сожалею. Пусть она попробует простить меня.
- Я передам.

Подав руку старой женщине, принц Эрии покинул комнату больного.
Утром граф, встретившийся накануне со всеми своими детьми, кроме сына Уильяма, о котором и не подозревал, отошел в иной мир.

...

Margot Valois:

Таня, девушки, добрейшего!
Спасибо большое за продолжение! Знаете, мне даже немного жаль графа, но, с другой стороны - он любил и был счастлив, а мы не вольны выбирать, в кого влюбляться, это не подвластно нам. При всём при том, что Эдуард не вызывает у меня большой симпатии, всё же хотелось бы, чтобы Свон была с ним счастлива.

...

НадяКороткова:

Таня, привет!
Графа, безусловно, жаль. Любить такую женщину, как покойная королева, непросто, а понимание, что умирает от ее руки, только сильнее сыплет соль на старые раны. Эдуард мог бы проявить и больше душевной теплоты в разговоре с больным. Чёт мне он в этой главе не понравился. Понимаю, нужно сохранить лицо и держатся из последних сил, чтобы не сорваться (не каждый день узнаешь, что ты незаконный и все становится с ног на голову), но душевную теплоту мог бы и показать. Это все, что нужно было Графу.С точки зрения логичности его поведения все правильно, но осадок от его холодности остался неприятный.

...

натаниэлла:

Привет!
Таня, милая глава получилась, радостная. Началась с триумфального возвращения и закончилась трогательным признанием умирающего человека, все еще влюбленного в женщину, предавшую его.
порадовалась за Дака - прям, гоголем шел!
и еще один момент умилил: когда Свон сняла Пелену и все ей страшно обрадовались.

То есть, целовать незнакомых старушек у принца желания не было, предпочел убедиться )) Оно и понятно.

Спасибо за продолжение и потрясающие иллюстрации!

...

taty ana:

Привет любимым читателям!

И мне жаль графа. В следующей главе я постараюсь немного вас утешить и еще раз вернуться к нему.

Мы с вами рассуждаем как женщины. Откуда взяться душевной теплоте к постороннему человеку, назвавшемуся настоящим отцом? Да, он любил вашу мать, но тут же использовал ее для продвижения по службе, решения семейных проблем.
Представьте себе, что в один прекрасный день в вашу дверь постучится мужчина и скажет, что он ваш отец, а тот, что воспитывал вас, и позволял жить в своем доме, к вам никакого отношения не имеет. Приняли бы вы его с распростертыми объятиями, проникнувшись тем, что он любил, а сейчас болен и нуждается в утешении? При этом вы теряете свою фамилию, место, которое заняли в обществе, как сын/дочь того, с кем росли. Я уверена, вы хорошо подумаете, прежде чем пускать незнакомца в дом, не говоря о сострадании. Вам нужно будет время осознать, привыкнуть, принять.
У Эдуарда этого времени нет. Он не чувствует родную кровь в графе. Ему чужды его поступки. Связь с чужой женой, участие в подлоге наследника, шантаж любимой обнародованием факта рождения бастарда, т.е. угроза короне. Этим он подтолкнул "любимую" к собственному убийству. Совершить благое дело - спасти принцессу, но тут же сделать ее служанкой, подтирающей нос капризному дитяти, жертвой для старших детей. Не вмешайся Эдуард, Свон погибла бы в 12 лет. Неужели у графа не было денег и возможности тайно растить Свон в достойных условиях? Наверняка были. Для чего он держал ее в замке в прислужницах? Из -за того, чтобы любимая не взяла грех убийства ребенка? Или для того, чтобы в нужный момент предъявить ее как козырную карту? Если бы она выжила, конечно. И опять таки, он не признался добровольно, кто такая Свон, пока принц не раскопал ее родословную.
Вот такими доводами руководствуется принц, не желая тратить душевное тепло, которого у него и так не слишком много.
Взгляните на ситуацию глазами Эдуарда и попробуйте пожалеть слезливого старика. Где его слезы были раньше?
Я никогда не говорила, что принц душка. Какой есть, такой есть. Не сказочный.

Будет еще одна глава, где мы увидим всю семейку Шовеллер в сборе. Вам придется оценить, стал ли Дак зрелым человеком или ему по-прежнему нужна помощь.
Спасибо за ваши мнения, они мне позволяют взглянуть на героев со стороны. Я не хочу их украшать. В жизни встречаются разные люди. Порой мы поражаемся, как кого-то может любить наша подруга, а мы бы и минуты не провели вместе.

...

НадяКороткова:

Таня, я, как никто из твоих читателей, понимаю ситуацию принца, потому что побывала отчасти в его шкуре, а в роли графа был мой родной отец. Может я и сужу с женской точки зрения, но все же когда человек на смертном одре просит его простить, кается, сам Бог велел простить и посочувствовать, ибо воздастся. Умение прощать - признак великодушия и благородства души. Даже самая злая собака, умирающая в муках, достойна сожаления и участия. Это мое мнение, женское. И роман-то у тебя нацелен на женскую аудиторию


Ага, утешила. Я пока читала, уся обрыдалася.

...

Элен-ка:

Последние строчки главы так о многом говорят, подводя итог жизни одного человека: о любви, принесшей только боль; о потере надежды услышать признание отцовства от любимого сына; о раскаянии в содеянных ошибках, о незнании многих тайн. И ничего не вернуть, не исправить. Грустно. Мы думаем, что всё ещё впереди, а путь прерывается внезапно...

Ну хоть радует, что Эдуард перестал терзаться и терзать Свон Действительно, каково это узнать, что любимая женщина, носящая твоего ребёнка - твоя единокровная сестра? Бррр. Но, спасибо адюльтеру , всё разъяснилось


Ну, тут зависит от воспитания. Он - принц! Его учили быть твёрдым в любой ситуации. Да и каково узнать, что ты не принц... Отец не тот, кто зачал, а тот, кто вырастил и воспитал. И Уильям - бастард! О, женщины - как же вы коварны. Интересно, расскажет Эдуард, что только в Свон течёт кровь наследника? Проблем разгребать героям ещё много.

О, пока писала эти строки, появился текст автора

Вот-вот, Эдуарду было терять, узнай все эту правду. Приятного мало. Он честно сказал, что отец у него - один. Мог соврать умирающему, но...остался честен до конца. Хотя, как мужчина, Эдуард меня не увлёк


Этот факт меня тоже посмешил. Таковы они мужчины - любят глазами

Нравится мне история, очень нравится. Картинки с драконами ошеломляюще красивы! Так и хочется самой на них полетать. Страшные на вид, но притягательные существа.

...

taty ana:

Разве принц не прощает графа? Может его слова звучат сухо, но это все, на что он способен сейчас.

Упасть перед умирающим на колени не каждому дано (иносказательно). А многие просто не умеют, их не научили, бросив на произвол судьбы, когда идет становление характеров, прививается отношение к семье, женщине. Вспомните, наши принцы остались один на один с разгромленной страной, когда родители или самоустранились, или вели себя неразумно. Без поддержки, без любви близких.

В сегодняшней главе я показала отношение принца к умирающему, его боль. В следующей будут иные чувства. Возможно то, чего вам не хватило сейчас.

...

Ленця:

Спасибо, Таня! Трудно Эдуарду понять и простить. Но и лукавить нечего. Граф сам виноват. Нужно было от сыновей не отказываться. Живые примеры по одной улице ходят. От родных внуков и детей в сторону отворачиваются. А потом, когда нужно будет их немочных смотреть, станут на жалость давить.

...

taty ana:

Всем привет!
Элен-ка, спасибо тебе за подробный отзыв и сопереживание героям.

Жаль, что принц тебя не тронул. Видимо, я не умею создавать волнующие мужские образы. Нужно оторваться от реальности и дать то, что требует женское сердце, но боюсь скатиться до сахарного сиропа. А может, не надо бояться?

Я знаю, о ком ты говоришь. Эти образчики у меня стоят перед глазами. Сопереживаю за близкого тебе человека.

...

Элен-ка:

Ноу! Найн! Нет! Это лишь моё личное мнение и не надо под него подстраиваться! Меня герой не то что не тронул, а такой тип мужчин мне не нравится. А кому-то именно такие нравятся. Никто не может создать идеального героя или волнующего абсолютно всех мужской образ. И сахарного сиропа как раз не надо! Того, чего требует женское сердце - всегда будет не хватать Главное - история в целом великолепна. В твоей истории я симпатизирую героине, а вот в романе Алисы все мои симпатии - мужским образам. Пиши, как сама видишь, именно так будет реально

...

-baby:

Очень понравилось! С нетерпением буду ждать продолжение

...

taty ana:

Спасибо! Приятно, что появляются новые лица.
Добро пожаловать!

...

Тина Ти:

Татьяна, привет!
Я только что приползла со своими пятью копейками.
Читала с нетерпением - как себя Эдуард поведет при встрече с графом? И знаешь - не разочаровал.
На мой взгляд - его поведение оправдано со всех сторон. Благодарность за помощь, понимание того, что никто не властен над своими чувствами, но отсюда и вторая составляющая: ни о какой родственной любви и привязанности между ним и графом не может быть. Эдуард знал только одного отца - короля Артура. Да и в глазах всего королевства, судьба которого под вопросом, он сын Артура и наследний короны. Так что нечего народ будоражить.
А тревога за Свон и потребность, чтобы она находилась в пределах его видимости, входит уже у Эдуарда в привычку.

И вопрос возникает. Дак ведь присутствовал при разговоре отца с Эдуардом, знает все или почти все тайны. А как он поведет себя? До этого момента Дак вызывал уважение. А вот сможет ли он сохранить тайны, если возникнет какая - либо нестандартная ситуация?
В общем - жду продолжения.

Р.S. Про картинку с драконом забыла написать. Очень красиво!!! Это же еще такую красоту найти надо!!! (Или сама рисуешь?)

...

taty ana:

Привет, Валентина!
Спасибо, что продолжаешь читать.

Проверка на прочность Дака еще предстоит. Посмотрим, выйдет ли он из нее с честью и не спасует ли перед родственниками.

Сейчас я пишу, в какую передрягу попали наши герои из-за Кемаля. Есть из-за чего поволноваться. Что-то напоследок меня потянуло на кровавые разборки... Там все пройдут испытание на прочность. И принц, и друзья Свон.

Всем спасибо! Следующая встреча - в четверг.

...