Тира:
Ванек доходчиво объяснил, где, на чем и кого он видал.
Леди покраснели и заткнули уши.
- Ну ты, брат, силен! - крякнул Кощей.
Метелица:
- А то! – приосанился Ваня и, сдернув с груди Бессмертного орден шипки, пристегнул его себе на лихой отворот темного плаща а-ля «Я самый крутой охотник за нечистью». Ножка Хельсинга сама собой отставилась, грудь развернулась, а в томно прикрытых глазах заплясало пламя сексуального революционера.
- На словах! - добавил Кощей, забирая орден. – А делом-то, поди, и не докажешь, а Ванятко?
- Да он даже с Бледной Дамой шашни не смог закрутить! – влез в разговор принц. – Куда ему до таких безобразий. Если хотите знать, в Средниземье вообще поговаривают, что у Хельсинга весь род дефективный. Что ещё его прапрадеду Фоме то ли лавкой в бане одно место прищемило, то ли русалка в речке кусок откусила, вот так и повелось у них. Что ни родиться мужик у Хельсингов – то дефект налицо.
- Эй! Ты мне, ваша светлость, на зятя зря не наговаривай! – вступился за родственника Горыныч. – Не видал – так помалкивай! А ну покаж ему, Вань, - пригказал дракон, - что у нас там имеется! Хай заткнётся! Ну! – грозно свел брови змей. – Скидывай штаны!
- Э-э… - попятился было Ваня, испуганно оглядываясь. – Не прилично как-то, - промямлил, наткнувшись взглядом на блаженно улыбающегося Швайса. – Уединиться бы.
- Скидывай, говорю!
- Эх, была–не была! Лучше я покажу, что у нас в резерве! – Сказал Ванька, открыл рот и высунул змеей язык, сбив на бок кудрявый чуб. Пошалив с волосами, язык метнулся к подошедшей поглядеть на такое чудо принцессофионе и смело облизал её грудь
.
Тира:
- Ититская сила! - возбужденно загремел костями Кащей. - При таком, извиняюсь, органе, и портки нет нужды снимать. Сразу видно добра-молодца.
- Оттакот! - чрезмерно загордился зятем Горыныч. - Знай наших.
Ягуся, видя, что от Швайса отстали, и никто не собирается ему бить лицо за соблазнение чужой жены, быстренько натянула на фрица кальсоны. Юрген требовал костюм-тройку и галстук. Получил тельняшку, фуфайку, шапку-ушанку и мозолистый кулак под нос:
- Будешь выделываться, милок, окажешься на минном поле, - пригрозила Бабка.
- Нихт минен, гросс мутер! - залопотал штандартенфюрер. - Йа воль! - По-солдатски, за пять секунд, оделся, впопыхах заправив фуфайку в кальсоны.
Тем временем принцессофиона, закатив глазки, млела от шаловливого Ванькиного чудо-юдо языка. А тот, надыбав в декольте необъятные упругие богатства, знай себе наяривал, трогал, теребил, щупал и пробирался через шнуровку корсета, прокладывая слюнявую дорожку, аккурат в бикини
Метелица:
- Ой, Ванюша! – быстро задышала принцессофиона, раздвинув дрожащие коленки. – Кажется, я вас люблю! Ох! – вскрикнула, смущенно улыбаясь. – Точно люблю! Э-э, дорогой, - обратилась красотка к дергающему её за рукав принцу, нервно постукивающему каблуком сапога и скуксившему аристократическое личико. – Ты пойди, погуляй, что ли… Грибов там собери, ягод. Видишь, у меня в кои то веки грозит случиться… Ой! – ахнула потрясенно принцесса и минуя приличия сразу указала принцу нужное направление похода. – АХ! – затрепетала в предвкушении и, вывалив из декольте упругие богатства, приняла стойку борца сумо …
Синчул:
И закончилось бы это непотребство дуэлью(принц уже направился уговаривать Кощея быть его секундантом), если бы из лесу не появилась толпа монахинь-пуританок во главе с истинным борцом с пороком, отцом Акакием...
Тира:
Размахивая кадилом и стращая греховодников небесной карой, отец Акакий повел присмиревших мужиков в мужской монастырь отмаливать грехи и заниматься общественно-полезным трудом на благо Средниземья. Монахини-пуританки под конвоем поволокли Ягу, Гадю и принцессофиону в женский монастырь сооветственно. Там на них напялили серые холщовые робы и засадили за вышивку крестиком. Таким образом с развратом было покончено.
Оставшийся не удел Соловей Разбойник сидел, пригорюнившись, на танковой башне и раздумывал, куда ему податься: к бабам аль мужикам.
Метелица:
А и правильно! Чё он в этих монастырях забыл? Махнул рукой Соловей, закрутил лихо ус, да и подался в банду к Робин Гуду.
Другое дело наша гоблинка-гермафродит. Так и осталась она, бедная, сидеть в кустах на поляне. И все потому, что монастырей для таких чудо-юд не нашлось в Средниземье.
- К эльфам что ли податься? – задумалась бывшая возлюбленная Горыныча, почесывая за ухом. - Маменьку фею отыскать? Или сразу к папеньке-троллю, в чащу. Эх, Грыня-Горыня, бросил ты меня…
Тира:
А Грыня не бросил. Сначала он рассматривал цветные картинки с суровыми ликами в рамочках, нюхал ладан до свербежу в ноздрях, да мозоли на коленках натирал о каменный пол, прикладываясь крутым лбом при заутренней, обедней и вечерней молитвах. Язык чуть не свернул, выговаривая дивные слова, и пасть чуть не порвал, зевая на всенощных бдениях. А потом вдруг вспомнил о лесном приволье, да просторах небесных, и гоблинку-мутантку тоже вспомнил. Защемило сердце Горыныча, как-то тяжело на душе стало.. Но и Акакия обижать не хотелось, больно порядочный человек попался, хоть и поп. И замыслил змей побег...