Шеннон Маккена "На грани полуночи"

Девочки спасибо за перевод !!!

Карменн, Леночка, огромное спасибо, что подхватили этот перевод!!!
Уже по уши увязли мы в этой истории и очень хочется её дочитать. Спасибо, что даёте нам такую возможность.

Karmenn, Sig ra Elena, спасибо вам огромное!!!

_________________

Девочки, спасибо огромное за перевод

 » Глава 25

Глава 25
перевод Karmenn
редакция Sig ra Elena



Оставить машину в запрещенном для парковки месте противоречило всему хорошему воспитанию Лив, однако отец находился в реанимации, за ней охотился убийца, а она долгие мили мчалась на всех парах. Чудо, что вообще доехала. Лив припарковала машину прямо у стеклянных дверей и заперла. Так что придется заплатить штраф, если автомобиль отбуксируют. Ага. Конечно. Чем?

Ах, что за счастливая мечта – снова иметь дело с собственными нарушениями правил парковки. Оливия влетела в шумный вестибюль, выискивая указатель, ведущий в северное крыло. Из головы не выходили мысли об отце, который был… нет. Ну-ка, прекрати.

Одна проблема за раз. Одна мысль за раз.

Оливия собиралась идти спокойно, но подталкиваемая тревогой, перешла на неуклюжий размашистый шаг, превратившийся в бег к тому времени, когда она достигла прямого коридора.

Все шарахались от безумной блондинки, несущейся по коридору на высоких шпильках в коротком сексуальном красном платьишке на бретелях. Она чересчур волновалась, чтобы дождаться лифта, и взлетела по лестнице. Затормозила с трудом перед сестринским постом, когда увидела доктора Хорста, их семейного врача из Сиэтла. О, Боже. Его присутствие - дурной знак.

- Доктор Хорст, - позвала она, пытаясь отдышаться.

Он нахмурился, глядя на нее и не узнавая. Она сдернула темные очки.

- Это я, Лив. Как папа? Он… он…

- Лив. Дорогая. – Доктор подошел к ней и осторожно обнял.

Мрачное выражение на его лице ужаснуло Лив.

- Скажите скорее, - умоляла она. – Скажите, что, плохие новости?

- Пойдемте со мной, - сказал он. – Постарайтесь успокоиться. Мы должны поговорить.

И повел ее по коридору в маленькую комнату ожидания.

- Пожалуйста, скажите как папа. - Голос сорвался.

Отец стоял прямо здесь. Полностью одетый, выглядит как всегда. Никакой реанимации, ни капельницы, ни кислородной маски. Цветущий вид, лишь этот нервный, виноватый взгляд.

Рядом с ним стояла мать. Расправив плечи, выставив подбородок и пылая румянцем. Тут же стоял Блэр с напыщенным выражением на лице.

- Мама? – Лив оглядела их. – Папа? Что происходит?

- Боже, - сказала Амелия. – Ты выглядишь как какая-то шлюха в этом дурацком парике. - Отец пробормотал что-то неразборчивое и уставился на свои ботинки. - Прости, что пришлось прибегнуть к крайним мерам, но ты не оставила нам выбора, - заявила мать.

Волна гнева окатила Лив.

- Никакого выбора, кроме чего? Кроме как подвергнуть меня опасности за просто так? Чтобы я адовы часы провела, думая, что папа умирает? Ты считаешь, что можешь это чем-то оправдать?

- Успокойтесь, Лив, - увещевал доктор Хорст. – В глубине души ваша мать действует в ваших же лучших интересах.

- Если бы. – Оливия огляделась. – Я нигде не вижу полицейских. Вы не отнеслись серьезно к моим словам. И почему я не удивляюсь?

- Лив, пожалуйста, - ласково сказал доктор Хорст. – Обещаю, там, куда мы вас заберем, будете в абсолютной и полной безопасности.

- Заберете? – В голове прозвучал сигнал тревоги. Она отступила. - Ни за что. Вы меня никуда не заберете.

- Я знаю, что ты подверглась суровым испытаниям, Ливви, но все прошло. И мы хотим посмотреть, в какой помощи ты нуждаешься, - заявила мать.

Она схватила Лив за запястье, впившись длинными красными ногтями.

- Да вы ни слова ни слышали из того, что я сказала! – взвыла та. – Четыре дня назад на меня напали! Меня пытались убить! Меня спас Шон!

- Видите? – обратила на доктора Хорста большие умоляющие глаза ее мать. – Очень похоже на стокгольмский синдром. Она сломлена, фактически она связывает себя и отождествляет со своим наркоманом. Боже, Ливви, только взгляни на себя. На руках синяки, а твое лицо… Тебя избили!

- Мама, я же говорила тебе… Эй! Что вы делаете?

- Вы правы. – Доктор Хорст схватил Лив за руку и с хмурым видом принялся ее разглядывать. – Следы от веревок, ножевые порезы, гематомы. Необходимо зафиксировать все признаки сексуального насилия для привлечения к суду.

- О, милостивый Боже.

Ее мать театрально издала страдальческий всхлип.

- Привлечение к суду? Кого? - стала дико озираться по сторонам Лив.

- О, пожалуйста, милая, - увещевала мать. - Только не говори, что ты действительно поверила в эти глупые россказни о каком-то нападавшем. Обычная фантазия, чтобы оправдать твою нездоровую одержимость этим ужасным типом.

Лив от удивления разинула рот.

- То есть ты все еще считаешь, что плохой парень – Шон? Я же тебе прямо говорю, что это не так! Мама, выслушай меня…

- Что это? – Мать убрала белокурые локоны Лив, обнажив ее шею, и вздохнула: – О, боже, Ливви! Что этот человек сотворил с тобой?

- Человеческий укус. – Доктор Хорст неприязненно сжал губы. – Вы правильно поступили, миссис Эндикотт. Наверно, мы вовремя ее забрали.

- Нет. Погодите. Это не Шон. Не он это сделал. Вы с ума сошли. – Лив кинулась к дверям. – К черту эту чепуху. Я ухожу.

Она наткнулась на Блэра, которая незаметно подкрался к ней сзади. И обнял мощными руками за пояс, захватив в кольцо ее руки.

- Ливви, - сказала Амелия. – Полиция обыскали квартиру мистера Макклауда, и догадайся, что они нашли? Посмотри сюда. Только взгляни, милая.

- Пусти меня! – пронзительно кричала Лив, вырываясь, но Блэр крепко ее держал сильными руками.

Мать подступила с открытой папкой.

- Ты только посмотри, - победоносно восклицала она. – Сотни твоих фотографий, Ливви. Собрано за все годы! Десять лет этот человек преследовал тебя!

Лив уставилась на папку. Мать листала снимки, быстро их показывая. Лив в колледже. В Нью-Йорке. Около библиотеки, где она работала в Балтиморе. У квартиры, где жила в Мэдисоне. Похолодев, Лив таращилась на них.

- Видишь? – вещала мать. – Он одержимый. Взгляни в глаза фактам.

Нет. Фотографии потрясали, но Лив теперь почти была невосприимчива к шоку. Страстный интерес Шона к ней был сильным и необычным, однако в нем не чувствовалось ни преступного умысла, ни сумасшествия. Он не Ти-Рекс. Уж Лив знала разницу.

Она замотала головой.

- На меня напал вовсе не Шон, мама. Ты должна мне поверить. Я не схожу с ума. И он тоже.

Мать печально воззрилась на доктора Хорста. Покачала головой.

Блэр сильнее сжал руки.

- Прости, Лив. Помни, я твой друг.

Запаниковав, она стала вырываться.

- Черта с два ты друг. Вы не можете так поступить со мной! Это незаконно!

- Боюсь, ты ошибаешься. - Голос Амелии приобрел насмешливый тон. – Мы можем доказать, что тебя похитили и подвергли внушению. Что над тобой физически и сексуально надругались. Ты опасна для самой себя и окружающих. Нужные документы уже подписаны. Нам невероятно больно, но мы вынуждены действовать как лучше для тебя, милая. Остается только засадить этого типа за решетку, где ему и место.

- Вы идиоты! – вскричала Лив. – Шон не похищал меня! Он меня спас! Пусти!

Она бешено дернулась, топнула, попыталась ударить Блэра коленом в пах.

И ощутила укол в руку. Хорст нажал на поршень шприца для подкожных инъекций. Средство подействовало мгновенно, утихомирив ее неистовую отчаянную борьбу. Лив поплыла куда-то. Она не могла вспомнить, почему так важно держать сомкнутыми колени, поэтому позволила им подогнуться.

Блэр не дал ей упасть, с заметным усилием прижав к своей груди.

- Посадите ее в кресло-каталку, - скомандовал доктор Хорст. – Пусть отдохнет в смотровой, пока мы уточним детали с документами. Я хочу поместить ее в «Бельведер» к вечеру.

«Бельведер»? Психолечебница для пребывающих в депрессии, подсевших на наркотики светских цыпочек? Сборище сбрендивших богатеньких сучек? Где-то в глубине души Лив хотелось безумно захохотать, только эта часть души уже не подчинялась контролю.

Блэр сунул ее в инвалидное кресло, поправив ей болтающуюся голову. Лив уставилась ему в глаза в молчаливой мольбе. Он стянул парик Лив, увидел обкромсанные Ти-Рексом волосы. Покачал головой и вернул парик обратно.

Под воздействием лекарства она наблюдала, как растет и ширится стена, пока та не заслонила небо.

Лив плыла в голубизне, стремясь к кому-то, чье имя не могла вспомнить. Хотя помнила его лицо. Как он сиял (Здесь игра слов, имя Шона созвучно «шайн» - сиять. – Прим.пер.).

Открылась дверь из главного коридора, впуская полоску света и шум. Скрипнула большая тележка с огромными мешками из дерюги. Лив видела, как приближается это громоздкое сооружение. Она с трудом держала глаза открытыми, а рот закрытым. Не говоря уже о том, чтобы повернуть голову и посмотреть.

А потом она учуяла его, Ти-Рекса. Этот мерзкий ужасный смрад.

Внутри расцвел страх, отдаленный, но до ужаса реальный. Вот же беда. Шон. Наконец-то возникло имя. Она отчаянно ухватилась за него.

Какая жалость. Все героические усилия Шона свелись на нет, потому что Лив оказалась такой доверчивой дурой. Явилось чудовище, и она уже никогда не отблагодарит Шона за все, что он сделал. За его мужество, страсть и нежность. Таков он – и это истинная незамутненная правда.

К ней подобрался монстр, наряженный в форму медперсонала. Зловонное дыхание обожгло лицо Лив. Он наклонился ближе и лизнул щеку мокрым, как кусок сырого мяса, языком. Парализованная, она не смогла отстраниться.

- О, Оливия, как же я рад встретиться с тобой, - проговорил он хриплым шепотом, подхватил ее с кресла, сунул головой вперед в мешок, наполовину заполненный грязными простынями, и завернул в одну из них.

Размеренное поскрипывание колес – последнее, что услышала погребенная заживо в безвоздушной тьме Оливия, прежде чем потерять сознание.





Отслеживающее устройство Майлса показало, что телефон Лив торчит в Чамберлейнской больнице. Шон недоумевал, однако обрадовался: здание общественное, там она будет в относительной безопасности. По крайней мере маячок не мигал где-то в одиночестве на каких-нибудь задворках.

- Дай мне твои ключи, - потребовал он у Дэви.

Тот смотрел с сомнением.

- Если все обернется, как водится, тебя схватят копы, а мне придется вносить залог за твою бесполезную задницу, прежде чем я смогу получить обратно эти ключи. Не хочешь прежде посмотреть видеокассеты?

- Я пятнадцать лет искал это видео, могу подождать еще полчаса. Дай ключи.

Он повелительно помахал пальцами.

Дэви вздохнул и кинул Шону ключи. Тот поймал их, пролетел по лестнице, через кухню, где обитала мама Майлса, ловко ускользнув от нее, когда она пыталась умерить его пыл и сунуть бутерброд.

Он то и дело набирал номер Лив, несясь по городу. Нервы натянулись так, что Шон еле сдерживался, чтобы не завопить.

«Ответь, - умолял он Лив. - Ради Бога. Сжалься надо мной».

И так вздрогнул, когда ответил чей-то голос, что чуть не врезался в задний бампер едущего впереди автомобиля.

- Лив? – проревел он. – Где ты, черт возьми?

В следующее мгновение едкий голос ответил:

- Она там, где ей и положено, мистер Макклауд. Под защитой своей семьи, подальше от вас.

- Кто это? – рыкнул он, потом его осенило, как будто стукнули головой о наковальню. – О, Боже. Не говорите. Вы мама Лив?

- Да, я мать Оливии. Пожалуйста, больше не пытайтесь приближаться к моей дочери. Иначе вас задержит полиция.

- Поверить не могу, - прошипел он. – Что вы сделали? Выманили новостью, что кто-то из вас болен? Поэтому она и в клинике?

- Слабое здоровье моего мужа – не ваше дело.

- Слабое здоровье, чтоб меня. Поверить не могу, что она купилась, впрочем, Лив всегда заботилась больше о вас, ребята, чем вы заслуживаете. Дайте трубку Лив. Позвольте мне с ней поговорить.

- Нет, - ликующе воспротивилась женщина. – Она отдыхает. Она перенесла тяжкие испытания. Я не позволю ей говорить с вами. Никогда.

- Как вы собираетесь ее остановить? – спросил Шон. – Ей уже тридцать два.

- Да, и у нее хрупкая психика. Она легко подпадает под влияние сильных доминирующих личностей.

У него перед глазами пронеслись картинки: полуобнаженная Лив, продирающаяся через лес, визжащий окровавленный убийца, когда она разряжает «беретту» в Ти-Рекса.

- Ага, как же, - пробормотал Шон.

– Подождите. Секунду, доктор Хорст. Я говорю по телефону с тем человеком и буду с вами в… что? Она что?

Хрясь. Телефон упал на землю.

В груди разверзлась пропасть страха. Шон слушал все еще включенный телефон. В отдалении вопили люди. Визжала Амелия.

Поздно. Он грязно выругался. Ему следовало прилепиться к Лив как банный лист.

- Мистер Макклауд? – завопила в телефон Амелия. – Что вы сделали с моей дочерью? Где она?

От облегчения закружилась голова. Ти-Рекс похитил ее, а не просто убил. Тогда есть шанс. Шон надавил на газ.

- Ничего, - ответил он. – Только не говорите мне, что она исчезла. Кто-то ее похитил. Так вы удивляетесь? Где вы были последний месяц? Боже, леди! С добрым утром! Проснитесь!

- Это невозможно! Она не… вы не…

- Это не я! – заорал Шон. – Готов спорить, она ведь вам говорила? Спорим, вы не прислушались. Вы ни разу ее не выслушали за всю жизнь!

Бессвязный лепет Амелии вдруг стал еле слышен.

- Мистер Макклауд? – раздался сердитый мужской голос. – Куда вы дели мою дочь?

- Никуда, - гаркнул Шон. – Я изо всех сил стараюсь спасти ей жизнь, а вы с вашей глупой женушкой вставляете палки в колеса. Как давно Лив исчезла?

- Мы видели ее пятнадцать минут назад…

- Потребуйте у копов блокировать все дороги, ведущие в больницу. Не дайте никому уехать.

Он отключил телефон и дал газу.

Через минуту полицейские будут у него на хвосте. Он должен схватить Ти-Рекса до того, как они успеют до него добраться. Думай, черт возьми, думай.

Шон постучал по рулевому колесу. Будь он похитителем, волокущим одурманенную лекарствами женщину из больницы в машину…

Подвал. Прачечная. Задняя дверь. Точно.

Он вовремя развернулся, чтобы попасть на уходящую влево дорогу, которая делала петлю и вела к заднему служебному входу и парковочному гаражу для сотрудников. Шон на полном ходу затормозил у гаража, оставил машину с включенным двигателем и стал красться вдоль стены к входу.

Он отнюдь не рассчитывал, что эти безмозглые Эндикотты передадут копам просьбу блокировать выездные дороги, поэтому выхватил телефон и набрал 911, украдкой заглядывая во вход. Там мигнула пара фар. Сердце пропустило удар, желудок совершил сальто-мортале. Фары медленно приближались.

Шон вытащил прихваченный с собой «ЗИГ» и осторожно отвел назад. Он не мог распознать, кто сидит за рулем: все еще стоял на пандусе, ведущем на наружную стоянку, где стоял белый фургон с надписью на боку - больничное снабжение или еще что-то. Нервы напряжены до предела.

Взревел мотор. Уж не Ти-Рекс ли там? Вот же дерьмо.

Рядом с ухом заговорил диспетчер:

- Полиция Эндикотт-Фоллза.

Если все же Ти-Рекс, то единственный выход – застрелить водителя, не сходя с места, в лоб. Однако Шон не мог разглядеть, кто за рулем. И не мог рисковать.

Фургон набрал скорость, развернулся. Распахнулась дверь. Шона отбросило, толкнув так, что от удара по спине посыпались искры из глаз и ослепила жгучая боль. Земля устремилась навстречу, тело швырнуло в сторону, на мгновение из Шона вышибло дух.

Из фургона выскочила знакомая массивная фигура в больничном халате. Шон поднял пистолет, еще каким-то чудом державшийся в руке.

Бац, вспышка, внезапный сильный удар в руку. Это холодное ощущение, что он куда-то уплывает, Шон знал очень хорошо. Он «дал течь».

Ти-Рекс подхватил облаченной в латексную перчатку рукой выпавший у Шона пистолет и врезал ногой по почкам. Взрыв боли.

- Думал, ты куда круче. – Гад наклонился, впившись свинячьими глазками в Шона. – Или щелка на тебя так действует? Делает из парня слабака. Ты ведь трахал ее день и ночь? Теперь ты слабый, как вялый член. Повезло, что я тут за перевозчика, а?

Чтобы ответить, требовались немалые силы. Шон молча собирал их, ждал удобного момента.

- Мне положено сохранить твои мозги целыми и невредимыми, пока Крис не наиграется с ними, - продолжил Ти-Рекс. – Но если что останется, я тебя подберу, сам хочу поиграться. И Оливию тоже. Крис обещал мне ее, если я приволоку тебя. – Он захихикал. – У меня в гараже есть прекрасный крюк для мясных туш. И когда мне надоест трахать, я вздерну ее за ребра как тушу. Ты сможешь полюбоваться.

Ти-Рекс наклонился и приготовился пнуть Шона сокрушительным ударом в позвоночник. Шон выбросил как пружину здоровую руку и ткнул со всей силы противника в пах.

Мгновенный шок, утробный вой, когда того пронзила боль. Уперев ногу в стену, Шон махнул другой ногой, чтобы сбить Ти-Рекса на землю. И не успел откатиться с дороги, когда тот смачно обрушился на Шона как полтонны дерьма.

И тут в бедро будто вонзилось жало. О, нет. Мать твою, нет.

Ти-Рекс скатился с Шона. У того из бедра торчал шприц.

- Эй! Что происходит? Куда вы забрали Лив? – взревел громкий мужской голос. Шон повернул голову. В дверях стоял Блэр Мэдден.

Шон открыл рот, чтобы крикнуть, мол, беги. И продолжал открывать его как рыба. Рот вдруг стал огромным пространством, в котором затерялся такой маленький язык. Ти-Рекс медленно поднял отобранный у Шона «ЗИГ». Пистолетный выстрел отдался нескончаемым эхом.

Глаза Мэддена распахнулись, руки метнулись к горлу, из которого хлынула темная кровь. Он упал на колени, голова шлепнулась набок. Широко раскрытыми глазами смотрел прямо на Шона. Изумленно, с неверием, что умирает.

Ти-Рекс схватил окровавленную руку Шона, прижал его пальцы к спусковому крючку и нажал. И гнусно захихикал, что не вязалось с его крупной комплекцией.

- Обожаю такое вот дерьмо. Я просто гений. Разве не так?

«Ты гребаный говнюк, - хотелось сказать Шону. - Гнойный прыщ на вселенской жопе».

Но Макклауд уже был далеко отсюда, его голос не мог покрыть расстояние. Мерзавец поднял Шона и запихнул в фургон.

Шон приземлился на мягкое женское тело. Смог вдохнуть его аромат.

И сердце разорвалось. И еще Шон был благодарен даже за это, за что держался изо всех сил, как за яркую шелковую нить света. Нить становилась все тоньше по мере того, как он уплывал дальше, пока совсем не исчезла в отдалении.



Майлс сунул в розетку шнур от пыльного древнего видеомагнитофона. Потом повернулся к Дэви и Кону, которые с одинаковым выражением на лицах прислонились к столу, и спросил:

- Ну что, парни, готовы?

Они одновременно скрипнули зубами с видом типа «ты что, издеваешься?». Он включил магнитофон.

Камеру спрятали за горшечным растением. Белый фон был стеной, а косые штрихи зелени – листьями. Текли минуты. Майлс грыз ногти. Кева он никогда не знал, но переживал так, словно парень был его собственным потерянным братом. Майлс уже было хотел перемотать пленку, когда они услышали голоса. Что-то вспыхнуло. Все подались вперед. Майлс прибавил звук.

- …просто расслабься, - произнес низкий бархатный баритон.

Еще одна вспышка, и они увидели лицо. Темноволосый мужчина в медицинском халате. Какой-то парень помоложе со следами от угрей на физиономии. Всклокоченные волосы. Объектив направлен слишком низко. Они могли видеть только нижние части лиц.

- Сколько это займет? – спросил молодой.

- Совсем немного, - ответил тот, что постарше. – Полчаса, самое большее минут сорок пять. Ты принял пилюли, что я тебе дал?

- Точно в десять, как вы сказали.

- Отлично. Сядь, пожалуйста. Ты не ел?

- С прошлого вечера. – Парень сел. – Мог бы съесть быка.

- Продержись немного дольше, и я куплю тебе стейк, - пообещал Белый Халат. Кев навел кадр на лицо того, кто сидел в кресле. Белый Халат наклонился. Они хорошо рассмотрели его близко посаженные темные глаза, когда он пристраивал шлем на голове парню. – Положи сюда запястья.

Парень повиновался и моргнул, когда мужчина застегнул на запястьях ремни на липучках.

- Эй, - удивился юноша. – Что за черт?

- Простая процедура, - успокоил Белый Халат. – Не верти головой, Крейг. Мне нужно приладить датчики.

Парнишка сидел спокойно, когда мужчина, наверняка Остерман, поправлял шлем. Истекло несколько томительных минут, пока Белый Халат подключал пучок проводов к машине. Крейг пытался говорить, но Остерман сводил его попытки на нет отстраненными неопределенными репликами.

Остерман надел и себе на голову шлем.

- Я тоже надеваю. Я буду чувствовать все, что чувствуешь ты. Никаких неприятных ощущений.

Он закатал рукав Крейгу и рывком подвинул капельницу.

У Крейга вид стал озадаченным.

- Я ведь уже выпил лекарство?

- Нет, то было слабое успокаивающее, чтобы тебя приготовить. А это настоящий препарат. «Экс-Ког Три». Лекарство, которое создает взаимосвязь. – Остерман воткнул иглу и подмигнул: - Вперед, в кроличью нору. - Глаза Крейга постепенно тускнели, улыбка не сходила с лица Остермана, словно навечно отпечатанная, будто он забыл о ней. Спустя несколько минут он щелкнул пальцами перед лицом парня. – Ты меня слышишь?

- Да, - слабо и невнятно прозвучал голос Крейга.

- Расслабься и подчиняйся любому импульсу, что у тебя возникнет.

Спустя секунду Крейг нащупал лежавшую рядом с привязанной рукой ручку. Она выскользнула из его неловких пальцев. Остерман снова подтолкнул ручку к его руке.

- Хороший мальчик, - пропел он. – Что бы там ни нашло на тебя.

Крейг стал судорожно писать. Потом уронил ручку, захныкав.

- Ты хорошо справляешься, - поощрил Остерман. – Попытайся еще раз.

Крейг замотал головой из стороны в сторону:

- Нет, нет, нет, нет.

- Еще раз, Крейг, - настаивал Остерман. – Посмотри на меня.

Крейг поднял голову. В его глазах стояли слезы. С губ свисала слюна. Он безнадежно тряс головой.

- Нет, нет, нет.

Остерман подрегулировал капельницу, включил несколько кнопок.

- Еще раз попытайся, Крейг. Рассказывай, что чувствуешь. Просто следуй порывам.

Крейг скреб пальцами подлокотники кресла. Он выглядел дико испуганным.

- В-восемьдесят семь лет назад наши отцы основали новую нацию, - невнятно сказал он.

- Очень хорошо, Крейг, - замурлыкал Остерман. – Очень хорошо. Продолжай.

- В начале было слово, - окреп голос Крейга. – И слово было… и тьма над бе-е-ездною… (две строчки из библии: одна из Евангелия, вторая из Книги Бытие – Прим.пер.) - Заикание исчезло. – Тьма! – закричал он. – Тьма! Тьма!

Остерман раздраженно фыркнул и поправил какую-то кнопку.

Крейг стал извиваться и выть, а Остерман, нависнув над ним, утихомиривал. Тот начал визжать. Смотревшие видео не видели лицо Крейга, а только как руки дергались в ремнях и тряслось кресло. Остерман двигал локтями, делая что-то, чего никто не мог разглядеть. Он выпрямился и за чем-то потянулся. Майлс сам чуть не орал.

Из носа и глаз Крейга потекла кровь. Он дергался и корчился. Остерман воткнул шприц в предплечье парня, и Крейг повис, наклонившись вперед. Глаза остекленели, залитые кровью.

За кадром кто-то что-то спросил. Остерман пожал плечами.

- С аппаратом все в порядке, - ответил он. – Интерфейс идеален. Откликается на каждое мое движение. Пока неправильно подобрали лекарство.

Искаженный голос еще что-то сказал.

- Он не может справиться с побочными эффектами, - резко ответил Остерман. – Никто из них не может. – Он взял Крейга за запястье. – Сердце остановилось. Чертов адреналиновый выброс. Мне нужен душ. Убери здесь все. Через час придет другой объект. Я хочу, чтобы этого запаха не было.

Раздались шаги, хлопнула дверь. Голова Крейга жалко свисала в этом жутком шлеме. Майлс уставился на экран, прижав ладонь ко рту.

Он привык к сценам на телеэкране, которые операторы меняли с бешеной скоростью, боясь, как бы зритель не заскучал и не сменил канал. За это видео можно быть спокойным: оно не даст соскучиться. Неприкрытое и безжалостное свидетельство. Камера уставилась на мертвого парнишку, пока кровь с его подбородка капала все медленнее… и перестала.

Экран заслонила какая-то тень. Изображение мигнуло и пропало.

Майлс держался изо всех сил. Не собирался он распускать нюни перед Коном и Дэви. Или блевать. Он парень крутой, ничего с ним не будет. Когда же открыл глаза, Коннор сидел, закрыв лицо ладонями. Плечи его ходили ходуном.

Широкая застывшая спина Дэви была столь же выразительна, как слезы Коннора.

Майлс извлек кассету и положил на стол. Бережно, словно раненое живое существо. Потом взял вторую и прочистил комок в горле.

- Вы, парни, э, готовы еще одну посмотреть?

Коннор издал не то смешок не то всхлип:

- О, Боже.

- Давай включай, - хрипло скомандовал Дэви. – Давайте нахрен с этим покончим.

Майлс вставил кассету, нажал «плэй» и собрался с духом.

Лес. Пестрая трава, солнце. Изображение подпрыгивает при каждом шаге. Камера поворачивается, показывая изогнутый мост.

- Это склон Корбетт. Старый Корбеттский мост, - узнал Майлс.

Камера вильнула влево, фокусируясь на какой-то скале. Потом повернулась вокруг, нырнув в чащу, повела вдоль забора из колючей проволоки.

- Он фиксирует местоположение, - сказал Дэви.

Тот, кто держал камеру, опустился на землю и пополз по траве. Картинка установилась, объектив увеличил изображение. Черный фургон в лесу, задние двери распахнуты. Крупный мужчина копает яму, футболка прилипла к его большому телу. Стрижка-ежик, рост и сложение морского пехотинца. Он бросил лопату и направился к фургону. Вытащил тело, завернутое в черный пластик, и поволок за ноги: голова трупа стучала по камням. Швырнул тело в яму. Вернулся за следующим. Камера передвинулась, пока тип стоял спиной. Снимавший подполз ближе.

- О, черт, Кев, - прошептал Дэви. – Идиот. Ты же и так засек его.

В следующий момент изображение выровнялось, здоровяк опрокинул другое тело в могилу. Они услышали, как оно ударилось. Изображение снова увеличилось, являя ленивый взгляд, узкий выступающий вперед подбородок, голубые глаза. Мужчина наклонился подобрать лопату. Застыл, его взгляд уперся в сторону, где находилась камера.

- Эй! – крикнул громила. И выхватил пистолет, заткнутый сзади за пояс джинсов.

Картинка завертелась и задергалась. Беспорядочные кадры травы, неба, земли, крики, топот ног… и экран снова стал пустым.

Они стояли несколько минут, погрязнув в размышлениях.

- Я еще раз хочу поговорить с профессором Беком, - наконец заявил Дэви. – Если Шон когда-нибудь вернется с моей чертовой машиной. – Схватил сотовый и нашел номер. – Возьми трубку, засранец, - пробормотал Дэви. – Шон? Что за черт… - Он запнулся и стал слушать. Когда заговорил, его голос изменился. - Понимаю. Да. Меня зовут Дэви Макклауд, - представился он. – Я брат владельца этого телефона. – Он там? Мне нужно с ним поговорить. - Он выслушал. Губы его побледнели. - Давно? - В следующем потоке слов они расслышали тон допроса. - Конечно, - сказал Дэви. – Я в курсе. Приеду, как только смогу. – Он отодвинул трубку от уха, пока парень на другом конце перечислял свои требования. – Как только смогу, - повторил Дэви, со стуком захлопнул телефон и сообщил: - Детектив Уоллес из полицейского департамента. Они нашли телефон Шона в луже крови. На месте убийства.

- На месте убийства? – задохнувшись, спросил Кон. – Чьего убийства?

- Блэра Мэддена, - ответил Дэви. – Нашли с простреленным горлом в парковочном гараже. Ни Шона, ни Лив. Гребаный сукин сын захватил их.

После секундного замешательства Майлс кинулся проверить монитор.

- Погодите. Разве мы еще не отслеживаем маячок Лив?

Значок Лив мигал, позиция его не менялась.

- Это просто ее сотовый, - пояснил Дэви. – Он не при ней.

- Кого прижмем к стенке? – угрюмо спросил Кон. – Пэрриша? Или Бека?

- Бек ближе, - предложил Дэви. – И тупее. Если он не улизнул из города.

Как всегда не вовремя, суетясь, вторглась мама Майлса.

- Я принесла сэндвичи. – Она огляделась, улыбаясь. – Все в порядке?

Майлс взял поднос, поставил и порывисто поцеловал ее в щеку.

- Мам, мне нужны ключи от твоей новой машины.

Спасибо большое.

Привет! Спасибо за продолжение. Ну что же ты,Шон...надо было палить по машине по колёсам поднять переполох... Эх теперь парочке достанется
_________________

Девочки,огромное спасибо за продолжение.

Спасибо за долгожданное продолжение!!!
Завертелось!

Кармен,Лена,спасибо за продолжение!

Ура!!!! Продолжения! Девочки, вы такие умницы!!! Karmenn , Sig ra Elena, спасибо огромное, что продолжаете переводить эту книгу!!!!
_________________

Ой-ой!

Кармен, Лена, спасибо за продолжение!

Девочки спасибо вам огромное

Карменн, Леночка, огромное спасибо за продолжение.