PoDarena:
» Глава 9. Большой раскол
Глава 9. Большой раскол.
Вот и настал момент истины. Георгий знал, что не напрасно он собирал информацию. Не зря он не выпускал Ларису из поля зрения. Не случайно вел себя с ней всегда как ничего не понимающий мальчик, баловень судьбы, усыплял бдительность. А теперь вот – пора. Время пришло.
Он принял решение рассказать обо всем Яне. Ну, не то, чтобы совсем уж обо всем. О главном. Яночка, умница, даже лишних вопросов задавать не стала: зачем да почему? Слишком многое понимает девочка. Но сейчас ему это только на руку. Главное, что играет Яна на его стороне. А когда есть такой все тонко понимающий союзник – как-то спокойнее. Потому что на Гришку в этом деле опоры нет. Более того, все это надо проворачивать без него. Старший тут все только испортит, как пить дать.
У Гоши было ощущение, что в руках собрался целый веер нитей. Толстых, тонких – разных. И надо точно знать, как и за какие дергать. И не пропустить, поймать тот неуловимый отклик, едва различимое натяжение в нужных нитях. А страха не было. Поздно, отбоялся уже. И какая-то абсолютно холодная решимость внутри. И отстраненность, ранее ему совершенно не свойственная. Гоша всегда был достаточно эмоционален и нетерпелив, даже в делах. Но сейчас был странно спокоен, будто не он это все задумал и собирался исполнить. Наверное, потому что собирался сражаться не за себя. За брата. И ошибиться просто не имел права.
И поэтому настраивался на главный разговор долго. Вроде бы готово уже все, и все варианты просчитаны, и возможные пути отступления подготовлены, и страховочные тросы натянуты, а все же… Последний шаг оказалось сделать все-таки непросто. И лишь когда позвонила Люся, чтобы узнать о его здоровье… когда он слушал ее фальшиво бодрый голос… когда вспомнил, чем он сам обязан Лютику… и как сверх всякой меры мрачен в последние недели и без того не балующий сиянием оптимизма старший брат… Вот тогда он понял, что медлить уже нельзя. Взял на себя роль Купидона – так пора доставать последнюю стрелу и совершать контрольный выстрел на поражение. Не во влюбленных. А совсем в другую сторону.
______________
Он зашел в кабинет Ларисы за час до окончания рабочего дня. Со сталью в сердце, безмятежной улыбкой на губах и огромным букетом желтых роз в руках.
- Гоша?
- Здравствуй, Лариса. Извини, не заходил к тебе сегодня на кофе – дела, дела, ты же понимаешь. Держи, - протянул ей букет.
- Спасибо, - Лариса растеряна. – А по какому поводу?
- На прощание.
- Ты уходишь?! – еще более ошеломленно.
- Нет, Лариса, это ты уходишь.
- Гоша?! - вставшая было главбухша опускается обратно в кресло. – Ты что такое говоришь? Я не понимаю…
- Да ясное дело, что не понимаешь.
Пока не понимаешь, - Георгий кладет так и не принятый Ларисой букет ей на стол. Туда же опускаются несколько скрепленных листов бумаги. – Но я тебе сейчас все объясню. Вот, ты почитай, ознакомься, пока я буду рассказывать, как мы поступим…
________________
Сейчас она похожа на нечто острое и колючее как никогда. И дело даже не в тонком носе с нервно подрагивающими крыльями, не в жестких прядях залитых лаком волос, не в царапающих поверхность стола ярких ногтях. Самое режущее – взгляд, холодный, ненавидящий. Если бы он мог убивать, то Георгий был бы уже мокрым пятнышком у ножек стола главного бухгалтера.
- Как же я тебя проглядела, а?.. – Лариса недоверчиво качает головой, голос ее тих, шипяще тих. – Вот же гаденыш… мелкий гаденыш…
- Угу, - безмятежно соглашается Гоша. – Я такой.
- Подлееец, - тянет Лариса, все так же неверяще качая головой. – Лживый подлец! Как же я тебя не разглядела… пропустила… недооценила…
- Да, Лариса Юрьевна, - он все так же спокоен. – Проглядела. Ну, я же такой маленький, незначительный…
- Подлец!
- Да, да, ты уже говорила, - он даже не позволяет себе усмехнуться. Не стоит ее злить излишне, как и недооценивать. – Целиком и полностью с тобой согласен. Собственная подлость даже меня самого удручает.
- Глумишься, да? Издеваешься? – она откидывается в кресле. – Думаешь, ты выиграл? Полагаешь, что переиграл меня? Что я не рискну?
- Нет, Лариса, не издеваюсь. Я предельно серьезен.
- И не боишься… - она на взводе, он это видит. Первый шок прошел, и теперь верх берут эмоции. И этим надо пользоваться. – Не боишься, что я плюну на твои угрозы? Мне ведь терять нечего.
- Это как посмотреть, - тут он ступает на зыбкую грань. Главное, сыграть. Сыграть грамотно и тонко. Чтобы она не почувствовала, что он блефует. – Рискнешь – дело твое. Но нам терять тоже уже нечего. И потонем тогда мы все трое. Даже четверо.
- Почему это четверо?!
- А ты про дочку свою прелестную не забывай…
- При чем тут Алина?!
Вот, он ее зацепил! Негоже играть на чувствах матери, даже если мать – ехидна, и ребенок ее тоже. Но выбора она ему не оставила. Поэтому он будет блефовать. Главное, чтобы об этом не догадалась Лариса.
- Она же у тебя такая чудесная девочка… умница… красавица… Жаль будет, если с ней приключится какая-то неприятность…
- Ты сейчас о чем?! – Лариса побледнела так, что пятна румян на острых скулах выделились совсем резко.
- Этот мир жесток, Лариса, - и тон его стал вдруг таким же – жестким. – Ты знаешь статистику по наркомании среди молодежи? А некоторых сажают на иглу насильно… А статистика по изнасилованиям тебе известна? А ведь не все случаи раскрывают… Жаль будет, если с твоей замечательной Алиной случится что-то плохое. У меня сердце замирает, как подумаю…
Сначала она просто задыхается. А потом…
- Дрянь! Скотина! Ах ты.. Да ты! Ублюдок! – выплевывает.
Он лишь пожимает плечами, признавая очевидное.
- Нет! – Лариса слегка опомнилась. – Ты не сделаешь этого… Не посмеешь! Это же… это уголовщина!
- Лариса, Лариса… - он качает головой. – Ты взрослая, умная женщина. Ты должна понимать, что люди, добравшиеся до определенных вершин бизнеса и власти… что они далеко не белые пушистые зайчики с чистыми и мягкими лапками…
- Неужели ты пойдешь на это… - она смотрит на него так, будто видит первый раз в жизни. – Как ты сможешь жить после этого?!
- Лариса, я просто очень верю в твой здравый смысл. И что ты до этого дело доводить не станешь. И мы разойдемся… полюбовно.
- Креста на тебе нет!
- Нет, - соглашается Георгий. – Но, Лариса, уж кто бы говорил, - кивает на листы бумаги на столе. – Ты тоже отнюдь не безгрешна.
- Дааа, - задумчиво тянет она, наклонив голову и разглядывая своего собеседника. – Как же я тебя не разглядела, Георгий Александрович… Вот же змей ты подколодный…
- И не говори, Лариса Юрьевна, - со вздохом соглашается он. - Еще какой подколодный. Ладно, на эту тему можно бесконечно говорить. Вот, держи, - он протягивает руку, вытаскивает лист бумаги из принтера. – Пиши заявление об увольнении по собственному желанию. Сегодняшней датой. Я думаю, что смогу убедить генерального директора не подходить к вопросу формально и не заставлять тебя отрабатывать положенные по трудовому кодексу две недели. Поэтому завтра уже можешь на работу не приходить.
- Ах, ты мерзавец…
- Да-да, - соглашается Гоша. – А ты пиши, пиши, Лариса Юрьевна. Потом отдашь мне печать, ключи от сейфа, кабинета и офиса. Напишешь на другом листе бумаге, не на этом, - он подтолкнул к ней ближе чистый лист бумаге, на котором она так ничего и не написала пока, - пароли от всех банковских систем. Пароль на вход в компьютер и… в общем, все пароли. Отдашь казенную флешку… думаю, у тебя там есть что-то важное для нашей работы, да же? После чего можешь взять букет и улыбнуться мне на прощание. А я постараюсь сдержаться и не разрыдаться.
- Гаденыш…
- Лариса, тебе еще не надоело? Я уже понял, как ты по мне будешь скучать, правда.
- Думаешь, со всех сторон подстраховался? - она покрутила в пальцах авторучку.
- Не знаю, - абсолютно честно. – Но твоих ошибок повторять не буду. Недооценивать противника – опасно. Очень опасно.
- Как же ты прав… Жаль, поздно я тебя раскусила…
- Не надо меня кусать. Давай, Лариса, не оттягивай неизбежное, - он кивнул на лист бумаги, лежащий перед ней.
- Аукнется тебе это, Гошенька… - она начинает писать, резко, нервно.
- А я готов.
_____________
Она собирается демонстративно медленно, он также демонстративно внимательно наблюдает за ее действиями. Она берется за ручку нижнего ящика стола.
- Можно? У меня там туфли запасные.
- Туфли? – переспрашивает Георгий. – А у тебя размер ноги какой?
- Тридцать девятый.
- Нет, мне маленькие будут. Забирай.
Лариса желчно усмехается.
И вот она уже в дверях.
- Обыскивать не будешь, Георгий? Вдруг я что-то ценное унесу?
- Не буду, - качает головой он. - Боюсь, а вдруг и правда укусишь?
- Правильно боишься. Да я была тебя… - она осекается.
- Букет не возьмешь?
- А возьму! На память.
________________
Он проводил ее до самых дверей офиса. После вернулся в кабинет главного бухгалтера. Неужели у него получилось? Посмотрел на лежащее на столе заявление. Набрал номер начальника службы безопасности. Тот, хоть и не смог скрыть удивления, но инструкции внимательно выслушал и принял к исполнению. Впрочем, зная Антона Евгеньевича, Гоша точно был уверен, что тот перепроверит правомочность таких распоряжений относительно главного бухгалтера с приставкой «экс» у генерального директора. Значит, надо идти, поговорить с Гришкой. А еще позвонить старшему системному администратору, пароли поменять. Но сначала…
_______________
- Дамы, приветствую.
Его появление в бухгалтерии было сродни явлению лиса в курятнике: засуетились, закудахтали. Как и следовало ожидать – пятнадцать минут до окончания рабочего дня, а на экранах сплошь пасьянсы, на одном из столов разложены какие-то упаковки, то ли с трусами, то ли с колготками. Так, пора наводить порядок в этом болоте.
Он неспешно прошел к столу с тряпьем, взял упаковку.
- Девочки, а это хорошие колготки? Советуете?
Ответом ему служит гробовая тишина.
- Что, не очень? Ладно, тогда не буду брать. Кстати, у меня для вас новость, - в огромном кабинете по-прежнему мертвецки тихо. – У нас новый главный бухгалтер.
Лишь спустя минуту кто-то решается пискнуть:
- А кто это?
- Ваш покорный слуга, - разводит Георгий руками. - Но это временно. Я обещаю вам найти в качества начальника… мужчину посимпатичнее. Но до этого времени мы с Яной Аркадьевной подробно рассмотрим личное дело каждого сотрудника в бухгалтерии на предмет… лояльности. И переговорим лично с каждым. Так что – готовьтесь. Все, не смею больше отвлекать. Можете продолжать работать.
«Хотя последнее – вряд ли» - думает он, в полной тишине закрывая дверь бухгалтерии.
____________
Он молча кладет лист с заявлением перед Гришкой и наблюдает за реакцией. И она не заставляет себя ждать.
- Это что такое?!
- Читать разучился? – невозмутимо.
- Гошка, ты совсем охренел?!
- Нет. Вот, смотри, - и он протягивает брату то, что до этого показывал Ларисе.
_____________
- Вот же… дрянь! Не ожидал… - старший, мягко говоря, ошеломлен, - Жорка, да как же это… слушай… Это что – правда?!
- Абсолютная. Дай распоряжение Оксане подготовить приказ о назначении меня временно исполняющим обязанности главного бухгалтера. Завтра в банк поедем, подпись мою удостоверим. У меня есть хорошая кандидатура на примете, но там человек сразу к нам не сможет выйти на работу. Так что пару-тройку недель надо будет как-то перекантоваться. Думаю, я справлюсь.
- Гошка… Ты авантюрист хренов!
- И это вместо «спасибо»…
- А… - старший встает из-за стола и начинает мерить широкими шагами кабинет. Резко оборачивается к младшему. – Ты уверен? Ты уверен, в том, что сделал правильно?!
- Я - уверен. Вопрос в том… Веришь ли ты мне? После всего…
Гриша возвращается на место. Внимательно смотрит в глаза брату, сидящему по другую сторону стола. А потом кивает уверенно.
- Верю. Прости, Гош. Просто это так… неожиданно. Черт… я… мы… что мы теперь делать будем?!
- Работать, - Гошка улыбается. Достает из кармана сигареты и не вопросительно - утвердительно говорит: - Закурю, с твоего позволения.
- Кури, - усмехается Гриша. – Заслужил. Но – только сегодня. – А потом, перестав улыбаться, уточняет: - И все-таки, Гош, я серьезно. С Ларисой ты… молодец, конечно… Но дальше-то что?
- А что – дальше? Будем делать все то же самое, что и раньше. Только без крысы на корабле. Через пару недель Илья Борисович на работу выйдет, проще станет.
- Илья Борисович – это кто?
- Илья Борисович – это наш новый главный бухгалтер. Я решил не рисковать, чтобы ты опять не потащил главбуха в койку.
- Эй, ты!
- Правда глаза колет? Хотя Илюха мужик симпатичный… сладенький….
- Я сейчас кину в тебя чем-нибудь тяжелым!
- Не кидай, - Гоша довольно смеется. – Лучше пепельницу мне подай. У тебя есть для гостей, я знаю.
___________
Он ожидал звонка Ларисы. Дождался ближе к девяти вечера. Это она еще долго держалась. Когда услышал ее голос, понял причину. Пьяная, что называется, в драбадан.
- Гриша! - мало того что пьяная, так еще и ревущая. А никто ему не обещал, что будет просто. – Ну как ты мог?!
- Лариса, ты успокойся, пожалуйста… - нет, ну а что он может еще сказать?
- Ты знаешь, что он мне угрожал?! Мне и Алиночке?! – снова пьяные всхлипы. Да, Гошка ему рассказал. Не то, чтобы Григорий был в восторге… Но в свете того, что произошло… и что это один из факторов, сдерживающих Ларису от ответных действий… Он будет лицемером, если скажет, что осуждает брата.
- Лариса, не переживай. Гошка блефовал. Ничего не случится с Алиной…
- Обещаешь?!
- Обещаю, - устало.
- Гришенька… - у него скулы сводит от этого пьяного голоса. – Как ты мог это допустить? Это же нечестно! Неправильно. Непорядочно, в конце концов!
«Кто бы говорил», - хочется ему ответить. Странно слышать слова о порядочности от человека, который, как выяснилось, регулярно его обкрадывал. Не то, чтобы по-крупному, но все-таки… Однако сейчас явно не стоит об этом говорить. Да и вообще – не стоит это того, чтобы ворошить. Лучше забыть, как страшный сон. Если ему дадут, конечно.
- Лариса… Я пытался с тобой договориться по-хорошему…
Она бубнит пьяно и неразборчиво что-то в трубку.
- Послушай, Лар… Ну, давай я тебе как-то… компенсирую. Хочешь, отступные тебе заплачу? Хорошие?
- Да не нужны мне твои деньги!
А так и не скажешь…
- А что нужно, Лариса?
- Ты, - всхлипывая.
Абсолютно бесполезный разговор. Тягостный и бесполезный.
- Ты же понимаешь… сердцу не прикажешь…
- Скотина!
И, наконец-то – благословенные короткие гудки.
Он кладет трубку рядом с собой, в комнату заходит Гошка.
- Лариса? – кивает на телефон.
- Угу.
- Гришка, не смей ей поддаваться, что бы она тебе ни говорила!
- Я что, похож на идиота?
- Иногда – да. Но это я так, на всякий случай, - брат садится рядом. - Ладно, хорош о грустном. Поскольку свободу маневра я тебе обеспечил, Григорий Сергеевич, руки в ноги и марш Люсю соблазнять! Пока девочка совсем с ума не сошла от неизвестности. И так уже извелась вся…
- Она тебе звонила? – вскинулся Гриша.
- Звонила.
- Что говорила? Обо мне?..
- Спросила про твою шею, если тебе это интересно. Но голос у Лютика был грустный-грустный. Так что - вперед, ухаживать за Люсей. И чтобы все сделал как надо, не позорь меня!
- Ухаживать… - вдруг усмехается Григорий. – Знаешь… я ведь даже не знаю толком, как это делается. Как-то все само… раньше…
- Точнее – сами! – подначивает его брат. – Ты же у нас мужчина видный, ценный приз, за который сражаются…
- Перестань, - морщится Гриша.
- Ладно. Мой совет прост: старая добрая конфетно-букетная классика еще никого не подводила.
- Конфетно-букетная?
- Уверяю тебя – это сработает.
_____________
Ей так и не вернули «Ниву». А она… она сама не звонила Грише и не узнавала. Может быть, это было не совсем порядочно с ее стороны – так бесцеремонно пользоваться не принадлежащей ей машиной, но… В конце концов, это была не ее идея. Он был инициатором, так вот пусть и обратно машины сам меняет. А если уж совсем честно, то просто страшно его было видеть, слышать… После того странного вечера у них дома.
У него была масса возможностей… сделать хоть что-то! Хоть как-то дать ей понять… А ей это было так нужно! Но он не сделал ничего. И так уж была устроена Люся, что в данной ситуации причину этого она могла искать только в одном месте. В себе. Недостаточно она хороша для Григория Сергеевича Свидерского. Размечталась, дурочка.
...