Виктория В:
Света, большое спасибо за поздравление с праздником Пасхи, очень тронута!
Счастья тебе, здоровья, любви и, главное, Мира!
Дорогие Леди, кому интересны вопросы религии и культуры, предлагаю вашему вниманию статью "Глас народа - глас Божий".
Глас народа – глас Божий
РЕДАКЦИЯ 04.03.2018 0 КОММЕНТАРИИ
В чем причина тяжелейшего кризиса европейской и всей мировой культуры? Какие ценности должны быть заложены в основу культурной политики России, для того чтобы богатейшая русская культура смогла снова воспитывать человеческую личность? На эти темы рассуждает старейший член Европейского общества культуры, заслуженный деятель науки РФ, доктор философских наук Константин Михайлович Долгов.
Вопрос о ценностях возникает, как правило, в самые серьезные и неблагополучные времена в жизни общества. Сегодня современный мир переживает своеобразный момент – я бы не назвал его переломным, но болезненным, тяжелым, оставляющим неизгладимые следы внутреннего, духовного неустройства, которые могут привести к самым тяжелым и трагическим последствиям.
Мы хорошо помним Европу, которая на протяжении ряда веков славилась своими ценностями, создавала своеобразный ореол своего величия именно на признании ценностей европейской культуры как самых высших ценностей: Истины, Добра, Красоты, Любви, Милосердия, Справедливости. Но я думаю, это было не совсем объективно, потому что и страны Востока, такие как Индия, Китай, и другие регионы мира также вырабатывали на протяжении тысячелетий свои ценности настоящей высокой культуры. Когда мы перечитываем «Махабхарату» или сочинения Конфуция, Лао-цзы, Будды, мы восторгаемся достижениями этих великих культур, этих мировых религий.
Но что произошло с современным миром? Почему выдающиеся умы Европы уже на протяжении столетий пишут о тяжелейшем кризисе европейской культуры? Все хорошо помнят и все время цитируют «Закат Европы» Освальда Шпенглера. Но ведь не только Шпенглер говорил об этом. По существу, все выдающиеся мыслители и представители европейской культуры, которые ее создавали, пестовали, развивали и делали все более совершенной, утонченной, восхитительной, одновременно замечали, что эта культура таит в себе довольно большие опасности, которые могут обернуться против человека и человечества.
Еще в Древней Греции и Сократ, и Платон, и Аристотель были обеспокоены падением нравственности – это в высокоразвитом, высококультурном обществе, где высшими ценностями считались Истина, Добро, Красота. Неслучайно Сократ, о чем писал Платон, все время обсуждал в своих диалогах нравственные коллизии. За что осудили Сократа? За то, что он якобы стал разлагать молодежь, расшатывать веру в богов. Но на самом деле Сократ, напротив, раньше других почувствовавший начало нравственного падения древнегреческого общества, попытался как-то противостоять этому губительному процессу, научить молодежь не поддаваться нараставшему упадку, декадансу. Неслучайно Аристотель начинает писать свои политические сочинения – «Политику», «Афинскую Политию», а также «Поэтику» – очень сложные, серьезные, глубокие, тонкие произведения. Для чего он это писал? Именно для того, чтобы учить, воспитывать молодежь в самом высоком нравственном духе. Политика у Аристотеля – это одна из самых высоких, серьезных дисциплин. Политик отличается от людей всех других специальностей – философов, ученых, моряков, военных – очень важной добродетелью – рассудительностью. Политик никогда не примет решение, не взвесив его много раз, не обсудив, потому что его решение должно пойти на пользу не отдельным лицам, а всему народу.
В древние времена олигархия считалась самым презренным и недостойным государственным строем. А в настоящее время, как известно, практически во всех странах мы видим господство олигархии в той или иной форме и степени. Это значит, что власть и богатство принадлежат немногим семействам, немногим лицам. В Соединенных Штатах, России, Европе – примерно по 1% населения. Львиная доля, 80–90% богатства, принадлежит небольшой кучке людей. И в этом смысле прежние нравственные, моральные ценности стали абсолютно пустыми, превратились в подобие лозунгов или рекламы. То есть реклама как бы стала политикой, а политика стала рекламой. Законы пишутся для того, чтобы богатых делать еще богаче, тех, у кого есть власть, – еще более могущественными, а бедных и порабощенных – еще более бедными и порабощенными.
Еще до классической древности в Индии, Китае, Европе существовали определенные верования, моральные принципы, культуры народов, которые мировые религии затем обобщили и возвели в закон. Даже больше чем в закон – в заповеди, потому что заповедь – более сильная вещь, чем закон, ибо закон носит внешний характер, а заповедь – внутренний. Человеку не надо читать и перечитывать Конституцию, он хранит закон в своей душе, в своем сердце – вот настоящая мораль и нравственность.
Минувший 2017 г. был Годом экологии – по этому поводу было проведено множество различных мероприятий – конференций, совещаний, семинаров, круглых столов и т.д. А я помню, как в детстве, 80 лет назад, нас учили: нельзя рвать никаких трав, растений без нужды, без необходимости, нельзя ломать деревья, сучья. Нельзя плевать на землю. Потому что нельзя портить, калечить творение Божие. Любой крестьянин, житель России сверхбережно относился к природе. Простой пример – топили дровами. Никогда ни один крестьянин не срубит живое дерево – рубили только высохшие, умершие, ездили в лес за хворостом. Таким образом, приносили двойную пользу: очищали лет от сушняка и запасались топливом.
Почему наш народ так любил справедливость, правду – даже горькую, неприятную? Потому что он понимал, что ложь – всегда преступление, отход от нравственности, ибо диавол – «лжец и отец лжи» (Ин. 8:44).
Оптинские старцы резко критиковали Запад и либерализм, потому что видели, знали и чувствовали, к чему это может привести
Во всем мире выдающиеся произведения литературы, искусства в прошлом создавали в основном на религиозные сюжеты, в которых были заложены высшие духовные ценности. В советское время народная культура, произведения классиков также хранили и несли в себе в той или иной степени высшие религиозные ценности.
В свое время я был хорошо знаком с народным артистом СССР Сергеем Бондарчуком – мы были членами Комитета по Ленинским и Государственным премиям. Помню, как его критиковали за фильм «Война и мир», слишком масштабные батальные сцены и т.д. Среди критиков были режиссер Сергей Герасимов и его супруга. Я как-то спросил Бондарчука: в чем дело? Почему выдающиеся режиссеры критикуют ваш фильм? И он объяснил: главное – в непонимании самого существа этого фильма, а может быть, и самого романа Толстого «Война и мир». – Тогда скажите, в чем суть вашего фильма? И он ответил: я создал этот фильм как произведение о Жизни и Смерти в самом глубоком смысле.
Папа Римский Франциск, выступая в Европарламенте, в Совете Европы, показал, что современная Европа отступила от своих высших религиозных ценностей, она игнорирует их – и потому во многом потеряла свое величие. Ибо величие человека, общества, государства покоится и зиждется именно на признании и реализации высших ценностей. Он приводил пример: если корни дерева начинают загнивать, никакой пышной кроны не будет; если люди игнорируют высшие ценности – высокой культуры не появится. И он прямо сказал: мы должны благодарить Восточную Церковь, православие за сохранение в первозданном виде учения Иисуса Христа.
Но дело в том, что в современной России все еще недостаточно по-настоящему верующих людей. Общество все время подтачивалось протестантскими, либеральными настроениями, течениями. И этот либерализм во всех его видах и формах привел многих людей к забвению и даже отказу от высших ценностей, к неуважению к тому, что должно считаться ориентиром, духовным сокровищем, – православию. Причем началось это еще задолго до революции. Почему старцы на Афоне, в Оптиной пустыни, в Троице-Сергиевой Лавре, выдающиеся русские мыслители, представители великой русской литературы, искусства и культуры так резко критиковали Запад и либерализм? Да потому что они видели, знали и чувствовали, к чему это может привести.
В наше время, в 90-е гг. XX века, неолибералы – Чубайс, Бурбулис, Гайдар, Ельцин и их американские советники – высшей ценностью сделали рынок, рыночные отношения, а не Истину, Добро, Красоту, Любовь и не заповеди Божии.
К чему мы стремимся сегодня? Наши политики говорят: мы будем идти вперед. Куда «вперед»? Где это «вперед»? И где «назад»? Вперед – к тому, что в Европе – полный аморализм, однополые браки, гомосексуализм и абсолютное неверие ни во что? Тогда лучше идти назад – к Иисусу Христу, к его учению, ибо здесь есть исток наших высших ценностей и основополагающих духовных традиций.
Вместе с тем я думаю, что необходимо существенно менять нашу политическую систему. Капитализм как общественно-политический строй с самого начала был непригодным. В настоящее время это стало особенно очевидно. Он отжил свое время, и его надо заменять иным общественным строем, более человечным, гуманистическим и демократическим, когда власть и богатства страны реально принадлежат всему народу. А сейчас мы имеем воинствующий монополистическо-олигархический империализм с его разрушительными идеями, прежде всего идеей мирового господства.
Советскую власть ругали и продолжают ругать за чистки, террор, другие политические преступления. Но в этот период было и много положительного. Как известно, любые серьезные вопросы обсуждались очень широко – на фабриках и заводах, в производственных коллективах, в колхозах и совхозах. Работали социальные лифты, министры советского правительства выходили в основном из талантливых рабочих, крестьян. Например, Александр Федорович Засядько (1910–1963), заместитель председателя Совета министров СССР, родился в семье шахтера, был слесарем, механиком, заведующим шахтой, потом Сталин сделал его министром угольной промышленности СССР. И всего за несколько лет он поднял отрасль на самый высокий уровень. Мне Андрей Андреевич Громыко (в то время министр иностранных дел СССР. – Ред.) как-то в частной беседе рассказывал: Приходит ко мне Засядько и говорит: «Такая чижолая у меня профессия». Чижолая! И вот, – говорит Громыко, – таким языком он излагает мне свои беды. Но этот простой, не слишком образованный человек был настоящим профессионалом, знал отрасль от начала до конца, и смог поднять производство на небывалую высоту.
Культурная политика в советское время была очень продуманной, взвешенной и при всех своих недостатках приносила воспитательные плоды. Сталин лично контролировал все: смотрел спектакли, фильмы, читал художественную литературу.
Председателем Комитета по делам искусств СССР одно время был Михаил Борисович Храпченко (1939–1948), бывший учитель средней школы, а впоследствии академик. Как рассказывал мне сам Храпченко, во время своего пребывания в этой должности он начал вести дневник. Поскольку в широкой сфере культуры постоянно происходили какие-то позитивные и негативные процессы, имевшие широкий общественный резонанс, Сталин довольно часто приглашал его для соответствующих объяснений. На одной из таких встреч Сталин поручил Храпченко заняться более основательно рядом актуальных проблем культуры. Берия, присутствовавший на этой встрече, неожиданно сказал: товарищ Сталин, а ему некогда этим заниматься. Сталин: как некогда? А он, – заявляет Берия, – ведет дневник. Сталин удивленно: дневник? мемуары?! После этого Храпченко, вернувшись домой, попросил жену приготовить все необходимое, полагая, что его в ближайшее время арестуют. Однако его не арестовали, но вскоре сняли с должности и направили младшим научным сотрудником в Институт мировой литературы. Эта история оказала на него столь сильное впечатление, что он никогда больше не вел ни дневников, ни мемуаров.
При Сталине все произведения литературы, искусства и культуры в целом должны были быть выдержаны в духе социалистического реализма, точнее – быть национальными по форме и социалистическими по содержанию. Этого курса придерживались все советские министры культуры. Об этом рассказывали и Храпченко, и Демичев, которого я также знал лично, и Фурцева, в бытность которой я руководил издательством «Искусство».
Особенное внимание в советское время обращали на художественную самодеятельность, в ней участвовали практически все – на заводах, фабриках, в колхозах, совхозах создавали клубы, народные коллективы. И настоящий талант сразу же проявлял себя. Самородка посылали учиться. Если человеку не хватало образования – условно, чтобы поступить в институт, требовалось 10 классов, а у него было 7–8, говорили: ничего, потом доучится, – и все равно направляли в институт, помогали получить недостающее образование, потому что главное – это талант, который необходимо всячески поддерживать и развивать.
Таким образом, шел широкий отбор кадров, талантов из всего народа, из всей молодежи, был огромный постоянный приток свежих сил – и в политике, и в экономике, и в литературе, и в искусстве. Многие наши великие актеры, музыканты – Лемешев, Козловский, Крючков, Грибов, Жаров и др. – вышли из художественной самодеятельности. Была создана широкая сеть очного, вечернего, заочного образования, и практически каждый человек мог получить образование, которое он хотел. Страна стала высокообразованной, высококультурной и, как справедливо отмечали, самой читающей в мире. Кстати, несмотря на многомиллионные тиражи, книг не хватало, поэтому часто в библиотеках, школах устраивали коллективные читки. Помню, когда вышел роман Фадеева «Молодая гвардия», по всей стране организовали коллективные чтения этого произведения.
Неслучайно в Советском Союзе была создана великая культура, вызывающая уважение и восхищение по сей день. Именно благодаря этой культуре Советский Союз превратился в могучую державу, в том числе смог одержать победу в Великой Отечественной войне и первым выйти в космос. Неслучайно интеллигенция почти всего мира была на стороне Советского Союза, восхищаясь его достижениями в науке, технике, литературе, искусстве, культуре в целом.
Я все время пишу и говорю: культура должна быть абсолютно доступной для молодежи. Театры, консерватории, филармонии, музеи, не говоря уже об учебных заведениях, – все должно быть бесплатным. Для взрослых может быть какая-то плата, но молодежь должна все это свободно посещать – видеть, переживать, обсуждать, на этом расти, воспитываться. Я, например, будучи студентом, ходил два, а то и три раза в неделю в театры, в основном в Большой, не говоря уже о выставках, музеях. Все это стоило копейки…
Я бы, конечно, поставил ограничение шоу-бизнесу, этим безголосым и маломузыкальным «королевам» и «королям», которые получают огромные деньги за исполнение, как правило, слабых в художественно-эстетическом отношении произведений. Может быть, целесообразно создать отдельный канал для любителей подобного искусства, но нет никакой необходимости транслировать подобные произведения по всем каналам радио и телевидения. Вместо этого нужно предоставить широкие возможности для исполнения произведений подлинно народного искусства и культуры, то есть всего того многонационального богатства, которое есть в России.
И это нетрудно сделать, я бы сказал легко: заменить людей, которые этим управляют, и все пойдет по-другому. А иначе мы будем опускаться все ниже и ниже, такое оболванивание приведет к трагическим последствиям для государства во всех отношениях.
И конечно, особое внимание надо уделить средствам массовой информации. Необходимо определиться по-настоящему – какую культуру следует поддерживать и развивать, а затем последовательно проводить эту политику по всем каналам радио, телевидения, в газетах, журналах, в глобальной сети.
Сейчас есть отдельные проекты, передачи, направленные на поддержку народных талантов: «Щелкунчик», «Синяя птица». Это очень хорошо, но, разумеется, недостаточно, если сравнивать с тем, что было в советское время с общенародным движением по развитию художественной самодеятельности.
Развитие нашей культуры зависит непосредственно от заинтересованности и участия всего народа в культурном строительстве. Люди создают культуру, а культура создает людей. Какова культура, таковы и люди, каковы люди, такова и культура.
Константин Долгов
...
Виктория В:
» Часть первая. Глава одиннадцатая
Летом Вещий Олег задумал окончательно перебраться в Киев, но прежде он озаботился тем, чтобы оставить Север Руси в надежных руках. Если Ладога как и прежде мыслилась ему под управлением его сестры-близнеца Ефанды, то в Великом Новгороде ему нужно было передать власть посаднику, который бы устраивал и его самого, и непокорных новгородцев. Напрасно сын Олежек молил сделать новгородским князем его, упирая на их близкое кровное родство, - Вещий Олег не пожелал наделить верховной княжеской властью единственного сына. Только Игорь, сын Рюрика, в его понимании должен был править всей Русью, да и не доверял Вещий Олег своенравному отпрыску, чем разобидел его окончательно.
Их разговор кончился публичной ссорой, и Вещий князь уехал в Новгород, так и не помирившись с сыном. Ольга, вздыхая, попробовала было утешить брата, но его невозможно было успокоить. Он напился до потери памяти, и дружинники еле-еле привели, а вернее приволокли его в одрину.
Ночью у Леславы начались роды. Юная супруга Олежека близко к сердцу приняла жестокую ссору своего любимого лады с его отцом, и от пережитого волнения у нее внезапно начались схватки. Грохотала гроза, Перун - Громовик посылал на землю свои огненные стрелы, но буйство стихии не могло заглушить полные муки крики роженицы. Ольга вскочила, наспех накинула на себя первый попавшийся плат и вместе со своими служанками поспешила к княжеской бане, куда переместили ее стонущую невестку. Как ни мало у нее было опыта в подобных делах, все же она не могла остаться безучастной, когда близкая ей родственница производит на свет наследника рода.
В бане уже всем распоряжалась Ефанда, и, глядя на уверенное лицо и действия свекрови, Ольга немного успокоилась, не так стала тревожиться за участь Леславы и ее ребенка. Но плохо было то, что от пьяного Олежека не могли добиться никакого толку. Даже бадья холодной воды, вылитая гриднями на княжича, не могла привести его в чувство и отгонять нечисть от роженицы взялся на себя воевода Ратобор.
К утру Леслава разродилась крупным мальчиком. Прислужницы обмыли его, запеленали и в соответствии с обычаем положили его у ног молодого отца, чтобы тот признал его. Но протрезвевший Олежек отказался взять его на руки и поднять.
- Это не мое дитя, а отродье ублюдка Фелнира! – зло закричал он, с отвращением глядя на красное сморщенное личико ребенка. – Не по сроку моему семени являться на белый свет.
Челядинки беспомощно переглядывались, не зная, что делать. Если верить словам молодого супруга княжны Леславы и подсчитать месяцы, которые прошли после их свадьбы, то ребенок действительно родился раньше срока.
Послали за княгиней Ефандой, но тетка княжича тоже оказалась в затруднении как поступить. Заставить племянника признать чужого ребенка она не могла, поддержать его тоже, поскольку отказ от малыша мог смертельно обидеть отца Леславы, могущественного князя Земовита. Княгиня снарядила гонца за Вещим Олегом, уповая на то, что мудрость ее брата поможет решить это затруднение, в которое попала русская княжеская семья.
Но не успел гонец выехать за пределы Ладоги, как в город въехал поезд Вещего князя. Олег и без гонца благодаря своему дару кудесника узнал о том, что творится в семье его сына и не замедлил приехать туда, где он оказался более всего нужен, невзирая на нерешенный вопрос с новгородским посадником, и сразу по приезде поспешил в покои Леславы.
В тереме молодых царил полный разлад. Леслава, не переставая, плакала в одиночестве в своей одрине, Олежек заперся в оружейной и там крушил все подряд, перемежая свои действия руганью и проклятиями разбойнику-дану, который изнасиловал его невесту. Отвергнутый младенец тоже заливался плачем. Вещий князь, не мешкая, подошел к невестке, погладил ее в утешение по голове и мягко произнес:
- Ну-ну, девонька, не рыдай ты так горько, а то молоко пропадет. Нехорошо тогда будет кормить дитятко чужим молоком.
- Батюшка, так не разрешает мне Олежек оставить у себя сыночка, - всхлипнула польская княжна. – Ворвался ко мне весь вздыбленный, говорит, избавься от него, иначе ты мне не жена и не буду я чужого ублюдка кормить, этого щенка приблудного. Теперь думаю, что мне теперь делать?! Наверное, в самом деле придется отнести мою кровинушку в лес и отдать его в жертву богине Морене.
- Что ты, дочка, и думать о таком не смей! – предостерегающе произнес Вещий Олег. Он знал благодаря гаданию, что рожденный невесткой сын рожден ею от викинга-дана, но не мог позволить, чтобы жестоко обошлись с невинным ребенком и его юной матерью, и принялся объяснять сокрушенной Леславе: – Тот род, в котором убивают и одобряют смерть детей, обречен на гибель, а матери, избавляющиеся от своего ребенка, лишаются благословения богини Лады. В следующем своем рождении они становятся кукушками, которым не суждено высидеть своих птенцов и познать материнских чувств. Это великое злодеяние, которое не остается без отмщения со стороны небесных богов. Отринешь одного ребенка, они не пошлют тебе другого, как ты не будешь слезно их молить. Совсем плохо, если мать губит дитя в своей утробе; такое деяние часто карается вечным бесплодием и лишением будущего.
- Боги и так покарали меня, только не знаю за какую мою вину, - снова зашлась плачем Леслава и прижалась к Олегу, безотчетно ища его поддержки. – Отец, ну разве я виновата, что Фелнир изнасиловал меня?! Не по своей воле я была с даном, клянусь всесильной Мокошью!!!Олежек ничего слушать не хочет, твердит, чтобы я избавилась от ребенка, иначе он избавится от меня. А я уже помыслить не могу, чтобы расстаться с ним, даже если его отец Фелнир. И с Олежеком я расстаться не могу, люблю я его, окаянного!
- Не печалься, не убивайся так, милая, - ласково проговорил Вещий Олег. – Вернется к тебе Олежек. Снова он назовет себя своей любой ладой и признает он твоего сына!
Князь подошел к плачущему младенцу, взял его на руки, с любовью глядя на его залитые слезами щечки, и ребенок тут же затих, ощущая приятное благотворное тепло, идущее от его сильных рук.
- Вот так-то лучше, - довольно прошептал Вещий Олег и, прижав мальчика к своей груди, он вышел вместе с ним на крыльцо терема, где объявил собравшемуся народу.
- Люди, дочь князя Земовита родила мне моего первого внука! Накрывайте столы и готовьте большой пир, я хочу отметить это событие!
Челядь радостно зашумела и бросилась выполнять распоряжение Вещего князя, предвидя богатое угощение и подарки с его стороны. Олежек с недоуменным видом посмотрел на отца и спросил:
- Отец, ты уверен в своих словах?!
- Не сомневайся, Олежек, сын Леславы – это твой сын, - твердо сказал князь и ловко передал ему ребенка из рук в руки. – Береги его как зеницу ока и счастье не покинет твой дом.
- Ну, если такое говоришь ты, отец, тогда я признаю его, - сказал Олежек и совсем другими глазами посмотрел на ребенка, покоящегося на его руках. – Я рад, что у меня появился наследник!
- Как ты назовешь мальца? – спросил Вещий Олег, на сей раз по-доброму глядя на своего непутевого отпрыска с ребенком на руках. Но Олежек и в эту минуту согласия с отцом влил ложку дегтя в бочку меда.
- Назову его тоже Олегом. Может, имя заставит тебя, отец, быть более щедрым к внуку, чем к сыну, - вызывающе произнес Олежек, напоминая отцу об их ссоре и своих требованиях.
- Ну-ну, новгородским князем или посадником будет тот, кого изберут сами новгородцы, - предостерегающе проговорил Вещий Олег и пошел к сестре обсудить с ней появление нового члена княжеской семьи. На семейный совет он также пригласил Ольгу, поскольку взял себе за правило ничего не скрывать от нее.
- Я рада, что ты смог уладить дело миром, брат, - с признательностью сказала Вещему Олегу Ефанда. – Раздор с князем Земовитом ничего хорошего не принес бы ни нам, ни Руси, да и жалко было бы Леславу, если бы Олежек выгнал ее из дома.
- Но, отец, тетя, вы уверены, что мальчик – сын Олежека? - с сомнением проговорила Ольга. – Я тоже прикинула сроки, и мой брат прав – рановато еще ребенку появляться на свет, если дитя, которое родила Леслава, действительно его сын.
- Ольга, истинный отец не тот, кто породил дитя на свет, а тот, кто его вырастил, - с улыбкой ответил дочери Вещий Олег. – Если в каждой женщине содержится частица богини-матери Лады, и она становится священным существом, когда производит дитя на свет, то мужчина всего лишь слепое орудие всетворящего бога Рода, используемое Родом для зачатия. Право называться родителем мужчина получает тогда, когда вкладывает свою душу в ребенка, терпеливо растя его как капризное деревце в саду. Не в обычае русских мужчин отказываться от детей, которые рожают им их жены, и дети их становятся русскими, даже если они зачаты от чужеземцев. Я уже влил свой дух в сына Леславы, когда с любовью прижал его к своей груди, и он такой же мне внук как если бы был зачат Олежеком, а не даном Фелниром.
- Говоря по-простому, дочка, - чей бы бычок не скакал, а теленок наш! - улыбнулась и княгиня Ефанда, одобрительно кивая головой брату и одновременно многозначительно глядя на Ольгу.
Молодая женщина не сразу поняла пристального взгляда своей родственницы – светлой колдуньи Севера, унаследовавшей свой магический дар от небесных предков-Асов, но ее лицо покрылось стыдливым румянцем. Она-то не только не смогла родить ребенка даже со стороны от чужого мужчины, но и женщиной еще не сподобилась стать, так и ходит девственная и целомудренная постылым пустоцветом.
На пиру Ольга поняла, насколько правы оказались отец с тетей, когда признали ребенка Леславы. Олежек, убежденный в том, что отец с его вещим даром не признал бы новорожденного мальчика, не будь он родным внуком Вещего Олега, поверил в свое отцовство и помирился с молодой женой. По его понятиям, мужская гордость не позволила бы отцу назвать своим внуком приблудного ребенка. Леслава, забыв о своих недавних горьких слезах, сияла, как только что распустившийся навстречу солнцу цветок, умытый дождем. Она выглядела безгранично счастливой и радостной на шумном многолюдном пиру от того, что милый ее сердцу молодой супруг вернул ей свою горячую любовь, и сестра ее мужа невольно ощутила зависть к ней. Глядя на супружеское согласие, воцарившееся между братом и его женой-ладой, Ольга вспомнила многозначительный взгляд Ефанды, устремленный на нее во время доверительного разговора, и невероятная мысль заставила учащенно забиться ее сердце. Неужели свекровь намекала ей, чтобы она тоже зачала на стороне, а ее за это простят?! Наверное это так, и если законный супруг упорно избегает ее иначе ей не стать женщиной и матерью. Недаром волхв Всевед мрачно предрек, что ребенка от супружеского союза Игоря и Ольги не следует ждать. Но ее Вещий отец утверждал обратное! Ольга прижала ладони к своим пылающим щекам, чувствуя, что она окончательно запуталась в своих вопросах и предположениях. Ей было ясно одно, что она не хочет изменять Игорю даже ради появления наследника на свет, и следует решительно настоять на своих супружеских правах как только неуловимый и безразличный к ней муж вернется домой из военного похода.
...