Виктор Кэмерон:
- Я не понимаю тебя! Тебе в каждой квартире что-то не нравиться! Одна маленькая, другая большая, третья женская, - возмущалась Сабрина сидя в моём авто, когда мы ехали на очередной показ квартир.
- Нет, ну она действительно была женской! Все эти рюшечки, маленькие оконца…уси-пуси…- оправдывался я.
- Эти уси-пуси между прочим быстро расходятся! – возразила она.
- Меня не интересует, что там и как расходится. Я выбираю не костюм, который поношу и выкину, а свой дом. Я хочу, чтобы дом ассоциировался со мною.
- Ну, думаю если ты переедешь жить в клинику, то все поймут…
- Нет, это было бы мило и дом и работа в одном флаконе, и всё же хочется чего-то более необычного…
- Куда уж необычнее? Морг? – от слово морг Сабрина передёрнула плечами.
- Да хоть церковь! Если это будет то место!
- Церковь говоришь? – прищурившись проговорила она, - поворачивай на следующем перекрёстке на лево, - скомандовала.
- Ты серьёзно Сабрин? – спросил я, осматривая место, куда мы приехали.
- Нет, а почему бы нет? Ты сам хотел необычного! Правда, от города далековато…
- Я и раньше жил, знаешь ли, не в центре.
- Ладно, посмеялись и поехали дальше, - устало проговорила Сабрина, - еще одну квартиру посмотрим и поедем.
- Зачем куда-то ехать если я хочу приобрести это здание.
- Здание? Это церковь Вик! Ты собрался жить тут? – удивлённо спросила она.
- Ну не сразу жить, реставрировать внешне, гараж рядом достроить и переделать внутри, - мысленно я уже представлял, что да как.
- Тебе дешевле обойдётся купить три квартиры в центре Лондона, не глупи и давай поехали.
Сказав это она открыла дверь моей машины и забралась на переднее сидение. Подойдя я постучал по стеклу и оно медленно открылось.
- Сабрин, я не шучу. Это именно то, что я хочу. Поэтому скажи, где подписать и куда перевести деньги.
- Тебе лечиться пора… поехали в контору. Там документы на твою – рухлять.
На следующий день я был владельцем уже этой рухляти и не теряя времени принялся выстраивать рядом гараж для своих “игрушек” и реставрировать внешний вид. Основную часть работы я хотел сделать сам. Это и понятно, после рабочего дня в школе как никогда нужно сломать одну или две стенки…На всё остальное и более громоздкое нанял рабочих.
И так моя стройка продолжалась и продолжалась пока… не появляется она, новая графиня Хэвенхёрст или просто Кэр на пороги теперь можно было точно назвать моей обители.
- Церковь? Вик! – ошарашено смотрела она по сторонам.
- Радость моя и я рад тебя видеть, только смотри побольше под ноги, пол весь еще до конца не поменяли.
- Привет Вик, - уже более миролюбиво ответила она, - но серьёзно? Церковь? Ты в неё больше средств вложишь, чем обошлась бы тебе покупка квартиры.
- Ну если мои финансы тебя так волнуют, то не переживай, если закончатся приду к вам жить приживалкой, - и отряхнувшись немного от пыли приобнял сестру, - я тебя сейчас всё покажу. Уверяю, ты влюбишься в это место.
- И всё же мне твоя идея с ванной понравилась, - констатировал я, наливая из термоса ей кофе, после того как мы всё обошли.
- Уверяю тебя, это будет нечто, вот с гостиной придётся повозиться… - В этой милой головке уже рождались планы как превратить моё жильё из серого камня во что то милое или подобно пуси-муси…Чего я кстати не переживу.
- Так, стоп! Остановись женщина! Иначе ты превратишь всё что можно и нельзя тут с рюшами! Но, я готов обсудить с тобой некоторые твои проекты, при условии, что ты сама лично, своими рученьками, - она посмотрела на них, - да вот этими самыми поможешь мне со всем этим, - тут я обвёл рукой, которая держала стаканчик с кофе всё вокруг. Честно говоря, я надеялся, что она откажется и мне это только на руку.
- Идёт Вик, тогда увидимся завтра, - сказала она обычным своим тоном.
Я аж подавился горячим кофе.
- Кэр ты уверена? Это не то что сидеть на твоём кресле в офисе и руководить всеми.
- Что я за дизайнер, который сама не может спроектировать сама? Я в студенческие годы и не такое делала! Так, что завтра я буду у тебя.
И правда. Пришла. А через пару дней на пороге показался и Дейв. Он как раз вошёл, когда мы с Кэр отчаянно спорили о моей спальне.
- Я то думаю, куда пропала моя сестра. А Вик, её просто завербовал, - сказал он осматривая нас. Ладно там я, но Кэр редко когда увидишь в заляпанных джинсах и футболке да с небольшим разводом грязи на щеке.
- О чем спор?
- Дейв, привет, ты представляешь она не даёт мне собственную спальную сделать по своему желанию! – начал жаловаться я.
- Не даю? Да как тебе в голову только пришла такая идя?!
- А в чем собственно идя?
- Дейв, он хочет зеркала по всем стенам в спальне! Будто бардель!
- Брат мой, ну ты же понимаешь о чём я… - заговорщицки подмигнул ему.
О дааа…видеть как ты с девушкой и так и этак….
- Кстати интересная идея, - задумчиво протянул Дейв. – надо бы и у себя такое сделать.
- Дейв!
Спасаясь от сестры я увёл его показывать свой дом и что планируется. В итоге уже через два часа он со мною вместе держал балку, которую нужну было прикрутить к потолку. И кто он прикручивал и мастерски владел шуроповёртом?
- Я не буду! В руки его не возьму! – упиралась Кэр 10 минут назад
А теперь она ходила с шуроповертом и всё что можно и нельзя прикручивала.
- Балго зарядка аккумулятора не вечна, - глубокомысленно изрёк Дейв, глядя на нашу сестру.
Оливия Синклер:
Весна меня нестерпимой болью
Сжигала дотла.
Теперь, замёрзнув, лишаюсь воли
За каплю тепла.*
Прожить несколько жизней - не об этом ли испокон веков мечтают люди? Тот, кто ответит, что не хотел бы и его в собственной жизни все устраивает, непременно солжет. У каждого человека наступает такой период, когда хочется что-то круто изменить, когда приходит мысль о том, что совсем иначе хотел бы построить свою жизнь. Но в большинстве случаев что-то мешает изменить свою жизнь. Дети, семья, работа, какие-то условности, правила... Все это барьеры, которые стоят на пути к изменению. Те, у кого этих барьеров нет - поистине счастливцы, им остается иметь лишь достаточную смелость для того, чтобы бросив все нажитое, променять стабильность на неизвестной и просто рискнуть. Риск оправдывается всегда, так или иначе, нужно только всей душой поверить в то, что у тебя получится.
Решив изменить свою жизнь, я выбрала, наверное, самый странный и самый интересный путь. Я отдала свою личность.
Я стала "куклой", сосудом в который почти каждый день записывали чужую личность и превращали в нового человека.
Понедельник: Кейша -- подтанцовка у певицы и по совместительству, её охранник. Певицу приследовал маньяк, грозившийся убить её и его необходимо было вычислить и обезвредить. Если придется броситься под пулю, летящую в ту, что приходится защищать, я это сделаю без размышлений. Потому, что так записано в моей, сгенерированной компьютерным гением, личности. Итог: через четыре дня преступник был пойман.
Пятница: Алиса -- секретарь, добропорядочная жена и мать семейства, которую никак не может трахнуть её босс. Строгий костюм, волосы в пучок, очки. Я похожа на нее внешне. Одна строчка в программе и у меня-Алисы возникает влечение к боссу. Итог: страстный секс в переговорной, клиент был доволен.
Суббота-воскресенье: миссис Коллинз, погибшая жена Джонатана, мать его трехлетнего сына. У маленького Митчелла день рождения и отец подарил ему маму. Пришлось стать блондинкой, немного косметики и из меня вышла вылитая Пэм Коллинз. Любящий муж и любимый сын, у которого глаза светятся неподдельным счастьем. Итог: удавшийся день рождения и два дня счастья для семьи Коллинз.
Я бы с удовольствием осталась Пэм, но волшебное слово "процедуры", из уст незнакомого человека и я следую за ним в черный фургон.
Недолгая поездка, лифт, лестница, еще один незнакомец, кресло.
Вспышка.
Я снова Трикси, кукла. Улыбающаяся Кетрин, наш программист, как всегда хмурый Мартин, мой манипулятор.
- Я уснула? - смотрю в глаза Кетрин.
- Совсем на чуть чуть, - она улыбается, отвечая.
- Я могу идти?
- Если хочешь.
Встаю и направляюсь к выходу. Мартин хмурится, я пытаюсь повторить за ним, а его губы растягиваются, когда он видит это. Почему?
- Что ты делаешь?
- Улыбаюсь, - пожимает плечами он. Зачем ему все эти жесты? Повторяю его движение плечами и тоже растягиваю губы в улыбке. Он смеется. Мне нравится слушать как он смеется, я слышала, когда люди смеются это хорошо.
- Мне нужно в бассейн. Нужно проплыть десять кругов.
- Ты этого хочешь?
Мартин всегда задает странные вопросы, на которые я не могу найти ответа.
- Так нужно, чтобы стать совершенной. Так говорит тренер.
Он машет рукой. Я знаю, что когда он так делает, то это значит, что я могу идти куда мне нужно.
Понедельник: Оливия Синклер -- эскорт-услуги. Память - полная.
Открываю глаза и несколько раз моргнув, удивляюсь:
- Прошло пять лет? Вот это да... - кресло поднимается, а я смотрю в лицо Аделль, руководителя этого кукольного дома.
- Нет, Оливия, я думаю нас стоит поговорить в моем кабинете.
Киваю и следую за ней. В кабинете усаживаюсь на кресло и пригубив бокал вина, любезно поданный Аделль, слушаю её.
- Поступил заказ на тебя, твою личность. Человек заплатил втрое больше, чем необходимо. Он представился, как мистер Фаррел.
Сердце пропустило удар и забилось сильнее. Нашел? Зачем? Чего он хочет? Решил вернуть меня? Не выйдет...
Но я соглашаюсь, соглашаюсь чтобы сказать ему в глаза все. Соглашаюсь, чтобы увидеть его и понять, что могу без него.
Я не возвращаюсь. Никогда.
Одеваюсь, привожу себя в порядок и мы едем за город. Мартин сжимает мою руку и я улыбаюсь ему, он рассказывает как я вела себя куклой, как он доставал меня вопросами, пытаясь вытянуть меня, но ему это не удавалось. Рассказывает о моих заданиях, о которых я совсем ничего не помню. Он не должен рассказывать, зачем делает это я не успеваю спросить, потому что мы приезжаем на место.
Глубоко вдохнув и поправив платье, выхожу из фургона и направляюсь в дом. Мартин сказал, что будет неподалеку и если что, я могу просто позвонить ему. Так же, по чипу встроенному под кожу, он определяет мое физическое и эмоциональное состояние, это необходимая мера для того, чтобы избежать ситуаций с насилием над Куклами.
Замираю у входа, чувствуя как бешено колотится сердце. Я знаю, что ни при каких обстоятельствах ему не удастся заставить вновь поверить ему, довериться, открыться. Нет. Чувства я убивала, выжигала из себя обжигающим виски. И мне ведь удалось, внутри больше не теплеет при мысли о нем. Теперь Крейг ассоциируется с этим напитком, хочется поморщиться и отвернуться. Все просто. Я больше ничего к нему не испытываю.
Выдыхаю и вхожу.
Из комнаты доносится музыка. Тихая, едва различимая. Знакомая. Внутри что-то переворачивается и медленно поднимается паника. Словно зачарованная иду на этот звук, он словно дудочка для змеи, которую вызывает из корзины заклинатель змей. Перешагиваю порог и оказываюсь в комнате. По кожу мороз, я узнаю эту музыку.
- Привет... - слышу над ухом его голос и щелчок зарывающейся двери.
Его пальцы скользят по спине, я стою не шелохнувшись, сходя с ума от того, что все на самом деле. Звук рвущегося платья, его шершавые пальцы, скользящие по моей спине.
- Я знал, что ты оставишь их, как напоминание обо мне, - его пальцы обводят шрамы, один за другим, - ну же, Оливия, что ты молчишь? Ты не рада меня видеть? Не стоит меня злить, ты же знаешь, что это чревато.
- Здравствуй... Том, - едва справляюсь с голосом, - не знала, что ты сменил имя.
Стою не двигаясь, я слишком хорошо помню его игры. Стоит сделать шаг в сторону от него и он взбесится. Внутри все сжалось, я не знала что мне сейчас делать. Стоять и ждать, пока он убьет меня?
- Ты же знаешь, что я не мог назваться своим. А тебя я изучил, красавица моя и знал что к этому ты сорвешься, - чувствую его губы на своей шее, он опускается ниже целуя спину. От отвращения тошнит.
- Что ты хочешь?
- Только тебя, как и всегда. На этот раз ты обошлась мне гораздо дороже. Хочешь знать, что я сделаю? - прижимается ко мне, проводя ладонями по бедрам, - сначала я хорошенько трахну тебя, соскучился по твоему телу... Ты же помнишь, как я входил в тебя, правда? Никто из твоих е*арей не был так хорош, верно? Никто не знал, что с тобой нужно обращаться как с рабыней, как с мусором, - он оказывается передо мной, - На колени.
Командует стальным тоном, от которого у меня мурашки по кожу. И я повинуюсь, ноги сами подкашиваются. Он хватается меня за волосы и заставляет поднять голову вверх.
- Вот твое место, запомни его, - произносит и плюет мне в лицо.
Содрогаюсь. От отвращения и страха. Нужно взять себя в руки и подумать, как освободиться. Почему он так спокоен и у него нет страха, что я снова попытаюсь его убить? Какой козырь у него в руках?
Он отпускает меня, с силой отшвырнув в сторону. Я отлетаю и ударяюсь о стол.
- Где чип, который тебе там вживили?
Показываю шею, убрав волосы. Он фиксирует мне руки наручниками и достает из сейфа нож. Какой молодец, прячет оружие... Значит все же мысли о том, что я могу убить его, были.
Боль пронзает все тело, слезы рвутся из глаз, но я закусив губу, терплю. Я помню как сильно он любит мои слезы и крики. Молчу, до боли впиваясь в губу зубами. Он делает мне пару новых шрамов, для того чтобы вытащить чип и организация не могла отследить мои перемещения. Чувствую, как кровь стекает по спине.
- А потом мы уедем с тобой, моя любовь. И ты снова будешь только моей, - он опускается рядом со мной и смотрит в глаза, - я прощаю тебя за то, что ты спала с другими. Даже прощаю то, что хотела меня убить. Видишь, как сильно я люблю тебя?
Я молчу, голос не слушается, паника внутри становится все сильнее.
- Видишь?! - орет он, наотмашь ударяя меня по лицу.
Падаю.
- Да! - кричу я в ответ.
В его глазах маниакальный блеск, я уже видела такой раньше и знаю, что за этим последует. Он хватает меня за волосы и поднимает, заставляя стать на колени. Расстагивает штаны и ударив меня по щеке, заставляет открыть рот. Борясь с отвращением, принимаю его член, он начинает двигаться резко и быстро, сжимая мои волосы. Страх пропадает, когда я слышу его довольный стон. Ярость заполняет меня, возрождая во мне то, что однажды уже прорывалось наружу. Сжимаю зубы и теперь он истошно кричит от боли. Отпускаю. Он отшатывается, крича, а я быстро встаю и схватив стоящий рядом стул, на котором были веревки, явно предназначенные для меня, со всей силы бью его стулом по лицу. Он падает на живот, подскакиваю и схватив его за волосы, с силой ударяю лицом о каменный пол. Снова поднимаю его голову и опускаю, слыша глухие удары. Откуда взялась сила, не знаю, меня ослепил страх и жажда мести за все то, что он причинил мне. Не отпускаю его, все бью и бью головой об пол.
Очнувшись, поняла что он мертв. И я посреди комнаты в луже его крови. Смотрю на свои руки и понимаю, что они даже не дрожат. Вместе с его кровью, по моей коже растекается тепло и удовлетворение. Наконец-то с ним покончено навсегда. Его безумное желание владеть мной, его мания, погубили его.
Поднимаю глаза и вижу Мартина, выбивающего дверь. Его шокированный взгляд не трогает.
- Помоги избавиться от него и вези меня к Аделль. Стоит проверять, кто именно делает заказы, а не вестись только на деньги.
Внутри спокойствие, встаю и выхожу на улицу, усаживаюсь фургон и жду, пока Мартин уладит ситуацию с трупом. Когда он возвращается, смотрю на него пустым взглядом. Мы молчим, он знает что я и так расскажу все, но чуть позже, в кабинете Аделль.
Вернувшись в Дом, иду к доктору, который зашивает раны нанесенные Томом, а затем в душ, тщательно вымываюсь, стирая его кровь и его прикосновения со своего тела. Переодеваюсь и поднимаюсь к Аделль.
Несколько часов спустя
Сижу в летнем кафе, подставив лицо солнцу. Объяснившись с Аделль, я разорвала контракт с Кукольным домом, выплатив огромную сумму денег, благо, я могла себе это позволить. Правда, ушли почти все сбережения, но ничего, я смогу заработать еще. Ничто не сравнится с тем ощущением, которое я испытала, когда убила Тома. Вместе с ним ушли мои страхи, моя зависимость, мои чувства. Я была обновленной, я впервые в жизни была целостной.
___________________
*Флёр – Похмура весна
Чейз Кендалл:
Выйдя из подъезда, вытащил сигарету и закурил. Ну всё, дело сделано. Теперь он и близко не подойдет к Джи. Не посмеет, да и не сможет. Костяшки пальцев саднило. Сделав затяжку, сощурился от солнца, бьющего прямо в глаза и, направился к Bentley Continental, стоявшего прямо за углом. Дрэго уже стоял у машины, поджидая меня. Быстро же он управился. Что мне нравилось в этом парне, так это то, что он великолепно справлялся со своей работой, без лишних слов. Он появился у меня совсем недавно, после последнего моего посещения Италии. Отец год назад настоятельно рекомендовал его и хотел, чтобы я посмотрел на него. Я терпеть не мог, когда на меня давили, и подсовывали кого-то, поэтому в тот приезд лишь отмахнулся от него, пообещав когда-нибудь взглянуть. Но три месяца назад мой телохранитель получил травму колена и не мог передвигаться, и мне пришлось срочно искать ему замену и, тогда вспомнил рекомендации отца. Дрэго мне сразу понравился тем, что у него было каменное выражение лица. Оно оставалось непроницаемым в любых ситуациях. Ноль эмоций. Лишь только в последнее время, когда узнал его лучше, стал замечать, когда ему что-то не нравилось, он сжимал челюсти, но быстро справлялся с собой, и через мгновение лицо вновь становилось непробиваемым. Это вызывало уважение. И говорило о большой самодисциплине.
Он открыл передо мной дверцу переднего сидения, а сам уселся за руль, ожидая моего приказа.
- Трогай домой, надо смыть с себя это дерьмо.
Две недели назад
Я сидел в своем офисе и вот уже целый час по скайпу проводил мини-конференцию с исполнительными директорами кампании. Мы решали вопрос с реализацией новых поставок вина в страны Южной Америки. Этот вопрос был стратегическим для кампании, а потому требовал много сил и вложений. Все были измотаны, каждый имел свое мнение по данному вопросу. Я внимательно выслушал всех, но решение принял как обычно своё. Дав последние указания, услышал в коридоре какой-то шум и женский визг. Быстро свернув заседание и отключив скайп, устремил взгляд на дверь. На пороге стояла вся взмыленная и тяжело дышавшая Миранда. При виде нее я поморщился. Быстро овладев собой, принял удобную позу на кресле и холодно произнес:
- Что тебе надо?
- Кендалл, ты скотина! Это что? Я тебя спрашиваю. – она взмахнула конвертом, в которых лежал чек на несколько сотен тысяч долларов.
- На сколько я помню, там то, что ты любишь больше всего, - я спокойно смотрел на мегеру и мысленно отчитывал секунды, когда моё терпение закончится.
Я знал, что скоро взорвусь и лучше бы она успела к тому времени уйти.
- Ты решил от меня откупиться? – взвизгнула она.
- А что, там мало? Если учесть, как ты в последнее время доставала меня своими звонками, и стала слишком навязчива, я вычел несколько тысяч из этого счета. Так что, милая, прими это и будь добра оставь меня в покое. – устало произнес я.
Она подлетела к моему столу и, опершись одной рукой о столешницу, наклонилась ко мне, пытаясь достать своим острыми ногтями до моего лица. Я уклонился и, схватив ее за руку, встал из-за стола и потащил к дверям.
- Отпусти, - пищала она.
Открыл дверь и грозно уставился на нее:
- Вон.
Мой взгляд испепелял её, на лице было чувство омерзения. Сейчас я был уверен в своем решении на двести процентов. Я терпеть не мог посягательств на свою территорию. А Миранда уже давно перешла все границы дозволенного. И сейчас вела себя как истеричка. Не знаю почему, тянул до сих пор этот разрыв. Оглядел ее ангельское лицо, красиво уложенные волосы и стройную фигуру, и ничего кроме гадливости не почувствовал.
- Кендалл, сукин сын, ты ответишь за всё! – её грудь поднималась и опускалась, как-будто она сваи вколачивала.
Презрительно окинув взглядом с ног до головы, я выгнул бровь, и указал на дверь.
Подождав, пока она вылетит из кабинета, тихо закрыл дверь. Во мне все клокотало.
- Cagna! - пророкотал я и ударил кулаком о стену.
Мобильник заверещал, вытащив его из кармана, рявкнул:
- Алло!
- Ферро, дорогой. – сразу узнал мамин голос, только она называла меня по второму имени, - как ты?
- Все замечательно! – я нахмурился, она никогда не звонила просто так, значит что-то случилось, - Какие новости?
- Джи, - не стала темнить мама, и перешла сразу к делу, - влюбилась в какого-то прохвоста, и собирается за него замуж. Мы с отцом не знаем, что делать, и как ее переубедить.
- И в чем проблема?
- Как в чем? Ты что не понимаешь, они знакомы всего неделю. Он вчера был у нас, весь такой холеный, выспрашивал у отца о твоих делах, о нашем состоянии, высматривал чего-то. Сейчас, погоди, не клади трубку, папа хочет с тобой поговорить.
- Чейз, привет. У нас и правда проблемы. Джи и слушать нас не желает, а впрочем ты и сам знаешь её своенравный характер. Наведи справки об этом типе?
- Имя? – я записал карандашом в блокноте имя и фамилию жениха и, попрощавшись, положил трубку.
Через неделю вся информация об этом типе была у меня на столе. Женишок оказался аферистом, мошенником и альфонсом. Пудрил мозги богатеньким и глупеньким девочкам, растрачивал все состояние, оставляя этих клушек ни с чем и, уходил к другой. В иной бы ситуации я бы посмеялся над этими курицами, которые падки на смазливые лица и ласковую речь. Но сейчас дело касалось чести моей семьи. А для меня это было превыше всего. Никто, ни одна мразь, не посмеет очернить её. Я сидел и продумывал план действий. Этот прохвост, скорее всего и не ведает, что ему осталось поиграть всего каких-то несколько дней.
Час назад
Дрэго выбил дверь квартиры, где обитал этот жиголо. Мы ворвались в его квартиру неожиданно. Из спальни раздавались недвусмысленные звуки и скрип кровати. Дрэго глянул на меня, резко открыл дверь. Картина маслом – голый мужской зад, двигающийся туда-сюда, миленькие ножки и стоны.
- Не помешаем? – произнес я.
Истошный визг, испуганный взгляд, быстрый побег девицы из комнаты – все это мы наблюдали стоя, облокотившись о косяк двери.
- Кто вы такие, черт возьми? Что вам от меня надо? – голос был испуган.
Как и следовало ожидать, эта мразь была испугана и сейчас в страхе переводил взгляд с меня на моего телохранителя.
- Мы твоя судьба. Явились, чтобы немного восстановить справедливость, да ведь Дрэго? – я говорил мягким голосом, но эта мягкость ничего хорошего не сулила.
Я поднял двумя пальцами валяющиеся джинсы и кинул их ему.
- Оденься. Есть разговор.
Разговор был коротким, сообщил ему о том, кто я и зачем пришел. И сразу же принялся за дело. Я бил его по морде, пытаясь сломать ему челюсть и нос. Тот истошно орал, и говорил, что все понял, что и близко не подойдет к Джиоии, что теперь Италию будет объезжать стороной.
- Ну это если ты сможешь вообще передвигаться. Дальше ты, - сказал я Дрэго и вышел из квартиры.
Кейт Картер:
Прошло две недели, как я узнала об результатах экспертизы. Для меня они стали неожиданными. Почерк в записке и отпечатки пальцев принадлежали не тому ублюдку, о котором я подумала в первую очередь, а женщине. Это оказалось самым странным. Поскольку обиженных, на меня девушек что-то не припоминаю. Бумага была сделана под заказ у дорогого типографа. Об это говорит само качество и выдавленная монограмма в виде крыльев ангела и двух начальных букв имени. Для глаза она мало заметна. Нужно было перевернуть лист и провести по обратной стороне, под пальцами чувствовались крохотные впадинки на месте каждой буквы и рисунка. 14 дней ожидания дальнейших действий с Его стороны, но тишина. Ничего. Неужели все?- сидя за столом и в сотый раз, смотря на слова в записке: "Кейт, ты не скроешься! Ты моя и за все ответишь! Запомни!"
Эти две строчки буквально отпечатались в памяти. Этого не может быть, только не Он. Если уж Он начал, то будет играть в игру «кошки-мышки» до конца. Рано или поздно мы встретимся лицом к лицу. Что же тогда начнется… Поток мыслей о дальнейшем прервал зашедший в кабинет Макс:
- Кейт, хватит пялиться на эту записку, ты в ней скоро дыру проделаешь.
- Ой, какие мы умные. Посмотрела бы, я на тебя получи ты такую.
- Да, я бы уже забыл о ней наследующий день. Мало ли психов записки пишет, - хмыкнул он, наливая себе кофе.
- Макс, это не просто псих это от Него,- слова слетели с языка быстрее, чем успела подумать. Ну, вот взяла и ляпнула лишнее, язык враг мой. А все Он и это чертово напряжение. Все веселье с лица Макса как ветром сдуло, а кружка с растворимым кофе, которому он так и не прикоснулся была поставлена на стол. Даже пояснять не пришлось от Кого, все и так понял. Глаза сузились, брови сдвинулись вместе, губы вытянулись в тонкую линию, несколько раз сжал-разжал пальцы правой руки. Потом сделал несколько глубоких вдохов, тем самым, сдерживая свою злость. Но все-таки не сдержался:
- И только сейчас об этом мне говоришь!? Какого черта ты молчала!
- Да, я бы и сейчас тебе не сказала, если бы не мой порой чересчур, длинный язык. К тому же это только наши с ним дела, сами разберемся, - как можно спокойней ответила я.
- Ах, да я же забыл, с кем говорю. Ты у нас мисс Самостоятельность с большой буквы! Все сама! – возмущался Макс. - Помощи попросить нам сложно! Зачем?! Ты лучше будешь все в себе держать, чем кому-то скажешь да Кейт?
- Да! - переходя на крик, ответила я. И плевать было, что нас могу слышать за дверью. – Вообще, чья бы корова мычала, можно подумать только одна все держу в себе! И извини, что сразу не побежала к тебе жаловаться и плакаться в жилетку, - съехидничала я.
- Речь, сейчас не обо мне! И не надо переводить стрелки.
- А ты не подумал, почему я молчала? Потому что не хочу еще кого-то втягивать в это дерьмо! Не хочу, чтобы кому-то угрожала опасность из близких и дорогих мне людей. Это касается только Его и меня.
- Э-э-э нет Кейт, ты ошибаешься! Это касается не только тебя одной! Из-за этого гада погиб мой лучший друг. Неужели думаешь, забуду об этом. Ты моя напарница! Мы в одной упряжке! Я в ответе за тебя, да случилось, что с тобой мне головы не сносить. Начальство с потрохами съест, к тому же твой Ной меня подвесит за одно место, я уже не говорю, про твою подружку Кристину. Эта вообще мокрого места не оставит.
- Вот только не надо впутывать их сюда! Я, между прочим, о них в первую очередь думаю. И про твоего друга не хуже тебя помню, - уперев руки в боки, выкрикнула я.
- Думаешь ага! Как же! Руку готовь отдать на отсечение ты им, словом о записке не обмолвилась. Так ведь? - холодно закончил Макс. – Что молчишь? Сказать нечего. Ты не подумала, о том, что он может воспользоваться ими, чтобы добраться до тебя. И твое молчание ухудшает ситуацию.
Вот засранец, знает куда давить.
- Подумала! Сто раз подумала! Если хочешь знать, только этим последние две недели и занимаюсь! Потому и не сказала до сих пор, особенно Ною. Он же меня из дома потом не выпустит. А мне надо быть начеку и при деле. Здесь на работе, чтобы в случае чего схватить Его. Неужели ты думаешь, что теперь, когда он вышел на охоту и начал играть в игру "кошки-мышки", я спрячусь, и буду отсиживаться дома. Да хрен вам всем! Понял!
И замолчала. Макс тоже не нашелся, что ответить. Поэтому в кабинете повисла звенящая тишина, даже было слышно, как трещит лампа. Мы стояли друг, против друга тяжело дыша, и сверлили взглядом, было видно, что Макс что-то обдумывает и взвешивает.
- Хорошо, но запомни это дело так же и мое, даже не обсуждается! И плевать хотел на твое мнение по этому поводу! Ясно?
- Даже сомнений не было. Знала, что на тебя можно рассчитывать, - хлопнула его по плечу в знак согласия. В деле, значит в деле. И дело не заставило себя ждать. Оно буквально постучало в дверь…
Кармен Скеффингтон:
В любой душе есть тайный уголок.
Ни близким, ни друзьям туда нет хода.
Там планы и секреты бок о бок
Рождаются в любое время года...
Никто туда без спроса не проник.
Мы охраняем наши тайны сердцем.
И заповедный маленький тайник
Уходит с нами, закрывая дверцу.
Привычно вкладывая в улыбку тонны сладкого меда фальши, услужливый швейцар распахнул двойную стеклянную дверь, выпуская меня из здания высотки, убегающей ввысь на сорок этажей, цепляя хмурое чернильное небо. Он по-прежнему боялся хозяйку банка, женщину в классическом костюме из дорогой черной ткани, разбавленной белой вертикальной прострочкой, шпильки которой сегодня чуть громче обычного постукивали по гранитному крыльцу. Я остановилась под козырьком, полной грудью вдыхая прохладный, влажный воздух, пропитанный озоном. Яркий зигзаг молнии разорвал тучу над головой, отражаясь в зеркальной конструкции высотки. Столицу тумана и дождя крылом накрыла гроза, могущественное и неукротимое ненастье обожаемой мною своевольной стихии. Идеальная погода для заслуженно триумфального дня управляющей банка Skeffington Credit, безжалостно уложившей на лопатки очередного конкурента, пытавшегося отгрызть чужой «кусок пирога». Изменив многолетнюю политику банка, я предпочла сделать упор на сотрудничество с крупными предпринимателями, занимаясь исключительно многомиллионными контрактами. Standart UK заглотил наживку, бросившись обслуживать мелких кредиторов, погряз в бумажной работе, не в силах оперативно справляться с объемом работы. Люди, привыкшие к первоклассному сервису, поспешили сменить банк, принося свои вклады в Skeffington Credit, отныне занимающий девятую строчку в списке самых крупных банков Великобритании. Очередной порыв ветра заставил поежиться от холода и шагнуть под первые мелкие капельки дождя. И лишь оказавшись в своем автомобиле, удобно устраиваясь на черном кожаном диване, я позволила себе улыбнуться, но совсем не так, как подобает истиной победительнице, а чуточку устало, откидывая голову на подголовник и закрывая ледяную бездну стальных глаз.
Когда мне было 17, я думала, что к 27 стану другой. Хозяйкой Лайм-парка, имения, которое в моих глазах выглядело цветущей частицей рая на земле, где, взращённая любовью родителей, царила атмосфера уюта и тепла, будто впитываясь в стены залов и галерей, касаясь густой зелени садов и лужаек. Главной, но никак не управляющей махиной семейного бизнеса, переходившего из поколения в поколение, разрастаясь, требующего времени и сил. Возможно даже своевольной, любящей женой, разбалованной вниманием и цветами, благодетельной матерью, обожающей свое чадо. Но на одном из многочисленных витков жизни, судьба распорядилась по-иному, внося свои корректировки в розовые мечты семнадцатилетней Кармен, только окончившей элитную частную школу. Из всего этого сбылось только одно, цветы бизнес-леди все же дарят. Бывшие соперники, признающее свое поражение в борьбе за место под солнцем и свою нишу в банковской системе, и компаньоны, капиталы которых напрямую зависят от процветания Skeffington Credit.
Совсем близко раздался гулкий и густой раскатистый гром, вплетаясь в звучное постукивание крупных капель дождя по крыше автомобиля, плавно затормозившего на светофоре. Распахнув глаза и по-кошачьи потянувшись, будто сбрасывая с себя незримые и невесомые путы усталости, перевела взгляд на силуэты зданий лондонского Сити, едва различимые за стеной ливня, окутывающего машину. Вечер в муравейнике шумного мегаполиса, потраченный на прием, где «стальной» леди необходимо переговорить с потенциальными клиентами банка. А после хватит двадцати минут, чтобы выпить коктейль, традиционный мартини с оливкой, пообщаться с прессой.
А после свобода… То, чего так жаждет каждый из нас, самолично возводя барьеры и очерчивая границы дозволенного. Быть может Каталония… Уж верно Мариано, умело нанося на холст маслянистые краски, играя тенями с плавностью линий, оживил портрет незнакомки с большими андалузскими глазами, цвета шоколада. Снова увижу сплав мелодии, ритма и движения выливающийся во фламенко, которому в детстве обучала мама, и под лазурным, жарким небом в открытом кафе закажу порцию паэльи.
- Мисс Скеффингтон, мы приехали, - обращаясь ко мне, водитель прерывает полет мыслей, возвращая в реальность. – Я нужен вам вечером?
- Нет, на сегодня ты свободен, - коротко ответила я, мысленно поправляя железную маску и подхватывая с сидения увесистую кипу документов, и вышла из машины.
Неделя выдалась насыщенной и сложной, хотя уже давно привыкнув ко всем трудностям, я без зазрения совести гоняла персонал, перед очередной проверкой. Требовала оперативного выполнения даже самых сложных поручений и в какой-то степени наслаждалась беготней и напуганными глазками своих заместителей, с надменной улыбкой заявляя последним, что при малейшей оплошности их головы полетят первыми. В такие моменты во мне не оставалось ничего хоть отдаленно напоминающего сочувствие или сострадание, только холодный расчёт. Лишь увидев сегодня рейтинги и узнав о банкротстве своего конкурента, «железная» леди успокоилась, глядя в лицо очередной победы. Так или иначе, отец будет гордиться своей преемницей в кресле директора Skeffington Credit. А по-другому быть и не могло. Я просто не имела права разочаровывать его. Ввиду этого выходные казались манящим лучиком света в окошке.
Сложив стопку бумаг на письменный стол орехового цвета, и сбросив высокие шпильки, я с ногами устроилась в глубоком кресле, обитом бардовым бархатом. И все же меня тянуло на юг, в Барселону к дяде, его отвратительному черному кофе и прекрасным, будто живым, картинам. Быстро набрав «Мариано, жди меня в гости», я отправила сообщение и, памятуя о ненавистном приглашении на прием, не позволяющем мне сегодня же сбежать из страны, принялась подбирать платье.
___________________________________________________
*названия банков не имеют реальных аналогов в бансковской системе Великобритании
Майкл Мондвэйл:
Здравствуйте,
Меня зовут Михель Суке, мне сорок. После того, как жена призналась, что хочет от меня секса, я серьезно ее побаиваюсь. У нас не было волшебства пятнадцать лет, я уже привык обходиться правой рукой. Ее заявление поставило меня в тупик, я не знаю, что делать!!! С одной стороны я хочу этого, но с другой, что будет, если я снова потеряю сознание, увидев женскую промежность? Мне очень страшно, я сижу в ванне и боюсь выйти, потому что там ОНА! Жена, жаждущая секса. Неужели она хочет от меня только этого?!
Хихикнув, я нажал «отправить» и откинулся на сидение. Лондонские форумы настолько суровы, я встретил и «форум для импотентов» и «клуб для женатых девственников», кстати, на последнем и оставил сообщение. Приподнятое настроение, Энд под рукой и таксист, странно на меня поглядывающий через зеркало заднего вида, составляли мое настоящее. Сначала я его вежливо игнорировал, а когда он окончательно проел дырку в моем лбу, не удержался и сладко пропел:
- Я не знаю где купить смазку, извини.
Сработало, мужик покраснел и перестал на меня таращится. Майк, идиот, может он хотел о клубе спросить? Или денег для больной мамы попросить? Кстати, о маме. Своих предков я не видел несколько лет, надо ли исправлять ситуацию? Я их и так достал, отец раньше времени поседел, а мамин глаз до сих пор дергается. Поездку к истокам пока отложим, нафиг нужен обморок матери при взгляде на меня. Тем более у нее есть Брит и Дэй с Артуром. Им и развлекать, а я сваливаю со сцены.
«Мама, папа» нежно так, сопливо-приторно, но очень знакомое, даже родное. Я сам стал «папой» и теперь понимаю, почему отец отпорол меня, когда я ушел «готовиться к экзаменам» на три дня. Ответственность, искреннее беспокойство за свое чадо, чувства, к которым привыкаешь. Если бы мне предложили снова стать бездетным холостяком, я бы, пожалуй, отказался. Отцовство, как наркотик, к этому «привыкаешь». А уж что такое «игла смерти» и с чем ее едят я знаю не понаслышке. Я о наркоте, ага.
- Энди, где взять машину прошлого? Я хочу ещё раз лишиться девственности, - меня понесло. И конкретно, сообщение на форум – пол беды, сейчас, Эндя, готовься, я сделаю из твоего мозга отбивную.
- Майк, нафиг? Я знаю у тебя ещё задница не распечатана, ее и лиши, - «друг» заржал, а я ударил его по уху.
- Если я и буду что-то делать с задницами, то только распечатывать, моя неприкосновенна, - над этим ржали оба.
В одно мгновенье кайф, наполнявший каждую клеточку тела, испарился. Раз – и нет действия кока. Это как ешь, ешь пирожное, а его резко меняют на хлеб. Чувствуешь приятное послевкусье и сожаление, но понимаешь, что и на хлебе можно продержаться… некоторое время. Наркотики, оставившие легкий флер нирваны, благополучно спиз*ели, оставив меня в реальности.
Мы подъехали к многоэтажке, в которой жила чета Ховардов и, расплатившись с таксистом, на ватных ногах отправились к двери.
- Энд, мы сейчас уходим, и так задержались, я хотел спросить…
Мда, не очень привычно такое говорить.
- Спрашивай, - протянул Энд, открывая дверь в квартиру.
- Ну.. .может.. если совсем туго, я рядом, и деньгами, и всем.. – мистеру Ховарду приходилось и не такие словесные шифры разгадывать, вы меня ещё пьяного не слышали, там вообще жесть.
- Я знаю, - мягко и очень открыто улыбнулся Эндрю. Но в квартире, несмотря на нашу дружелюбную атмосферу, сквозила пустота и грусть, и это было необычно, потому что мы в кои-то были бессильны. Я видел, что друг устал, не физически... Смешно. Кажется, совсем недавно я волновался о том, чтобы Энда не побил или сделал то, что испытал я, Стив, а сейчас у него жена на грани жизни и смерти. Тогда все обошлось и сейчас пролетит
- Как фанера над Парижем.. – закончил я вслух.
Энд, погруженный в свои мысли, не услышал, я же пошел в комнату, в которой отдыхала Лира.
- Па, я не сплю, не надо ходить на пальчиках, - дочь встала и взяла меня за руку, - мы же уходим? Я хочу к Рин.
- Уходим, но в другое место, - дыхание захватило при упоминании Адрианы, и я сразу переключился на другую тему. Если начну сейчас распинаться на тему «раньше мы были так близки, а сейчас..», мой мозг взорвется.
- Но Рин же мне сделает торт?- удивленная отказом, Лира постаралась вывернуться.
- Конечно, когда захочешь, - я повел Либби к двери. В зале Энда не оказалось, звук жизни, или просто признаки человека, доносились из кухни. Друг насыпал в бутылочку какой-то порошок, а его помощник – Генри, рылся в бумаге на столе.
- Энд, звони в любой момент, - я пожал руку другу, потом Генри, кивнув на прощание.
Либби поцеловала Ховарда в щеку, а Генри пожала руку, имитируя меня. Мы усмехнулись.
Что там дальше по плану?
Сабрина Бенедикт:
Часть I! жизнь длинною в телефонный разговор
Прошло всего полторы недели, я ждала, сама не зная чего. Толи ангел должен был спуститься передо мной на землю и осчастливить меня благой вестью, толи должно было произойти что-то «этакое» о чем даже и думать не приходилось.
Вик купил старую заброшенную церковь и скорее всего это входило в разряд «этакого», но если дело каcалось Кэмерона, оно мне таковым не казалось. Он не требовал развода, мы ни разу не подняли этой темы, что было тоже вполне необычным в свете произошедших событий.
Два дня назад я сидела на работе, проводила собеседование с кандидатами на рабочие места нашей фирмы. Оказалось, что чудаков желающих работать в автосалоне пруд пруди. Отложив последнее резюме, я подняла свой мобильный, звонящий вот уже на протяжении 10 минут.
- Алло.- спокойно произнесла я в трубку.
- Мам,- сердце бешено заколотилось в груди, ладошки вспотели,- пли… привет.- вовремя исправилась малышка.
- Привет, милая. Как ты, солнышко? Ты где сейчас? А где папа?– на языке вертелось столько вопросов. Я ужасно скучала по своей малышке, не было ни одного дня, что бы я не думала о ней.
- Всё хорошо. Я дома, папа купил мне новую железную дорогу. Она такая большая. Мы вчера весь вечер её складывали. – Я представила Дэна в джинсах и светлой футболке скручивающего детали железной дороги и бурчащего себе под нос. Он так делал всегда, когда у него, что-то не получалось. И Эллисон в коротких шортиках и майке, бегающую вокруг с воплями: «Папа, скоро уже? Ну когда? Когда?». И невольно улыбнулась,- Ты к нам придешь?
- Элл, я…- её вопрос застиг меня врасплох. Я не раз проезжала мимо дома, где они жили. И однажды даже вошла в подъезд, но тут же развернулась и ушла, признав себя жуткой трусихой.
- Ты обещала, что придешь ко мне на день рождения.- было слышно, что она вот-вот заплачет,- Мамочка, ты обещала!- настаивала девочка.
Действительно, во время нашей последней встречи, я обещала провести с ней целый день в её 4 день рождения.
- Да, милая, я обещала. Конечно, я приду.
- И мы пойдем в парк!- счастливо воскликнула малышка.
- Конечно, пойдем.- я ещё не знала, что да как, но уже точно решила, что это день я проведу с дочерью.- Я тебя очень сильно люблю.- закусив губу и затаив дыхание, я ждала ответа.
- И я тебя люблю. Я буду ждать.
- Элл,- крикнула я стараясь удержать её ещё немного,- Ты с чьего телефона звонишь?
- Это Греты.
-Греты?- непонимающе переспросила я.
- Ну да. Это моя няня. Мамочка, мне надо бежать, иначе она узнает, что я взяла её телефон.
Повисла тишина, я ещё несколько секунд подержала телефон возле уха не прекращая улыбаться.
Только Эллисон могла утащить у няни телефон, чтобы позвонить мне. Я была благодарна Богу, что у нас такая сообразительная дочка.
- Сабрин, ты чего светишься как новогодняя елка?- голос работодателя заставил меня вздрогнуть, я подняла глаза на стоящего в дверях босса.- Кто звонил?
- Авраам, - я сморщила носик,- мне нужен выходной.
- Хм, ещё не начала работать, а уже выходные.- его голос звучал ровно.
- Всего один выходной,- я подняла вверх указательный палец,- послезавтра. Я отработаю, честно. Если надо будет и ночью работать буду. Я всё успею!
- Успокойся, я шучу. Если надо, конечно, бери выходной.
Вскочив с кресла, я в мгновении ока оказалась возле Авраама и поднявшись на цыпочки, поцеловала его в щеку.
- Что это было, Сабрина? Мне придется обвинить тебя в сексуальных домогательствах?- мужчина не сдерживал улыбку.
- Окей! Только знай, ты всё равно, самый лучший босс.
Весь следующий день я опять просматривала резюме и занималась изучением документов. По тысячу раз перечитывала каждое слово, чтобы ничего не пропустить и не наделать ошибок. Вечером поехала в огромный торговый центр за подарком для Элл. Куклы, домики для Barbie, пазлы, лошадки, железная дорога….. у Эллисон было всё, чего она только хотела. Дэнниел никогда не скупился и покупал дочери всё на что она указывала пальцем. По этому, выбрать что-либо стоящее оказалось трудной задачей.
Через 2 часа уставшая, но счастливая я вышла из торгового центра с большим пакетом в руках. Небольшие золотые серьги-гвоздики с полудрагоценными камнями, детская кухонная утварь, детская косметика, я хорошо помнила, как она таскала мои блески, тени из косметички и мне хотелось, чтоб у Элли она была своя, подходящая её возрасту.
Утро следующего дня.
Я позвонила Люси и выяснила, что Уайатт на работе и до вечера он будет занят, значит, мой план может сработать. У меня и в мыслях не было позвонить ему и попросить о встрече. Это было своего рода трусостью или же дуростью. И возможно, я не давала отчет своему поступку.
- Сабрина, не глупи. Позвони Дэнну и просто предупреди, что приедешь. Не делай глупостей. – отчитывала меня мать на кануне вечером по телефону.
- Я не могу.
- Что значит, не могу. Всё ты можешь! Позвони и всё.
- Мне стыдно.- наконец, призналась я. На той стороне провода повисла тишина.
- Что ты сделала?
Теперь наступила моя очередь немного помедлить.
- Ничего, мам.
- Я жду.- она всегда так говорила когда я была маленькой и сделала какой-то проступок. Она не ругала, не наказывала. Но это её «я жду», было страшнее любых наказаний. Вот и сейчас я будто вернулась на лет 20 назад.
- Я потребовала ребенка от него.
- Ч…Что, ты с… сделала?- спросила, запинаясь мать.- Эллисон?
- Нет, мам. Я не хотела говорить пока…. Ну в общем, я прошла курс лечения. Ну и…
- О Боже!- толи это был возглас радости, толи осуждения, я не стала разбираться и быстро попрощавшись, положила трубку.
Себастьян Ленгстон:
Уэйкфилд Парк. Позже Лондон.
Иногда все, что окружает тебя – иллюзия. Иллюзия спокойствия, дружбы, любви. В один миг все, что считалось до этого таким знакомым, может рассеется, словно дым. Исчезнуть, испариться оставив тебя одного в этом грешном мире. Последний месяц показал, что и меня окружает иллюзия: я считал, что ничто не способно меня заставить действовать не так, как мне хотелось бы, что я имел право на выбор. Выбор и свобода по сути своей, это одно и тоже. Счастлив тот, кто поступает так, как ему этого хочется; проклят тот – кто не может себе позволить этого. Я смотрел в чашку с таким желаемым мною чаем, и думал над сложившейся ситуацией. Не судьба (если ты, конечно, веришь в судьбу) – вот как можно описать все эту ситуацию. Нужно быть слепым идиотом, чтобы не понять что к чему, а я не был не тем и не другим. Малышка Кэтрин – дочь Таунсенда. Это не мое дело. Я тут совсем по другому поводу. Не так ли?
- Клермонт, если ты не собираешься пить этот чай, то отложи чашку, - ворвался в мои мысли властный голос леди Клариссы.
- Прошу прощения, ваша светлость, я задумался.
- Хотелось бы знать о чем?
- Лучше не стоит, - усмехнулся я. Я поднялся из кресла, одним грациозным движением, и с чашкой в руках подошел к окну. Окно выходило в сад, где держась за руки, стояли Таунсенд и Виктория. Красивая пара и ребенок так же красив. Что-то кольнуло в груди, там где не должно было бы. Неважно, я скоро женюсь. Все на что я мог, надеется: мне не запретят видеться с Эви. Не оборачиваясь, я обратился к вдовствующей герцогини: – Леди Кларисса, я приехал, чтобы пригласить, Эви, прогуляться со мной. Надеюсь вы разрешите ей?
- Это должна решать ее мать, Себастьян.
- Ее мать, в данный момент немного занята, - не весело усмехнулся я ей.
- Да. Вы правы. Может повторите свое приглашение в другой день?, - я посмотрел на безоблачное небо, где согревая своим теплом улыбалось солнце. В другой день?
- Конечно, другой день наступит в любом случаи. – Я обернулся к небольшой компании возле чайного столика. Леди Реджина и Чип, смотрели на меня ничего не понимающим взглядом, в отличии от Клариссы: ее взгляд был остер и понимающим.
- Наступит, Клермонт, дай ему только время.
- Конечно, - наклонил я голову в знак согласия, - времени у меня в избытки. Что ж, думаю, мне больше нечего тут делать. Спасибо за чай, леди Кларисса. Леди Реджина, для меня большая честь быть представленным вам. Всего доброго дамы. – За время монолога, я передал полную чашку чая леди Клариссе, поэтому слегка поклонившись дамам, я развернулся и, не оглядываясь, вышел из гостиной и дома. В кармане завибрировал телефон, он я не обратил на него внимания. Чип, нагнал меня возле машины.
- Эй, Себ, притормози!
- Чип, мне кажется, тебе следует добраться до дома одному. Я еду в город.
- Что? Нафиг тебе в город?
- У меня там дела, - что было правдой, я собирался нанести один визит.
- Я с тобой, чувак, - и не дожидаясь моего ответа нырнул в салон машины. Я повел плечами, стараясь снять напряжение.
- В один прекрасный день, я уволю тебя, - садясь на место водителя, сказал я Чипу. Тот же в ответ весьма красноречиво фыркнул.
- Скорее бы. Может ты, хотя бы спросишь, что я нарыл на Данстера?
Ах, да. Данстер. Незначительная помеха.
- Что ты узнал Чип?, - не отвлекаясь от дороги, спросил я у него. Надо думать, Чип был доволен моей ездой в этот раз, потому как не проронил и слова по этому поводу. А очень серьезно, с долей отвращения, стал рассказывать о моем сводном брате. С каждым словом, я чувствовал как тело каменеет. Яблоко от яблони во второй раз упало ближе, чем в первый и, судя по всему, второе яблоко перещеголяло первое. Де Садэ плакал бы от умиления, глядя на поступки Данстера.
- У нас есть весомые доказательства?
- Пока нет, но я добуду, дай мне только время, босс.
- Работой только над этим делом,- поручил я ему. Въезжая в город, я сбросил скорость. Не стоит привлекать к себе внимания больше, чем нужно. До конторы Доусона я ехал под не прекращаемое нытье Чипа. Подъехав к зданию, я прорычал Чипу: – Захлопнись уже. Я скоро.
У Джорджа я пробыл не больше десяти минут: нужно было поставить подписи на договорах. Заверявшийся, что поверенный будет молчать о моем состояние столько, сколько этого потребуют обстоятельства, я распрощался с ним.
- Эй, Чип, - обратился я к пареньку, уже сидя в машине, - как насчет сладкой ваты?
- Босс, ты чего? Курил что ли? Я похож на малого, чтобы ватой объедаться?
- Ты похож на придурка с зелеными волосами, но я не об этом. Заедем в аптеку, а потом в парк.
- Какой парк, чувак?
- В самый лучший, - хитро улыбнулся я ему. – В Гайд-парк.
Чейз Кендалл:
Утро завтрашнего дня началось не совсем так, как мне хотелось, вернее совсем не так, как я планировал. А потому, весь день ходил хмурый и злой. На мой придирчивый взгляд всё было не так, и угодить мне сейчас было практически невозможно. А потому, зная мой нрав, подчиненные старались исчезнуть из поля моего зрения и не попадаться мне на глаза. Меня раздражала любая вещь, лежавшая не на месте, любой взгляд, брошенный из-под ресниц секретарши, даже то, что светило солнце. Сегодня я был не в духе, а значит, по моему единственно правильному мнению, даже небо должно было быть пасмурным.
А началось все с трели телефонного звонка, который и разбудил меня.
- Чейз, какого черта, ты лезешь в мою жизнь, - истошно кричали в трубке.
Сквозь сон услышал знакомый с детства акцент, и, встряхнув сон, произнес:
- Привет, милая. Как ты? Вижу ты в хорошем настроении. – поддел я.
- Зачем ты его избил? – уже поменяв тон, произнесла Джи, а это была именно она, моя младшенькая сестра.
- Джи, он другого и не заслуживал. – пытаясь побороть зевок, произнес я, - скажи спасибо что не засадил его. Уж поверь мне, многие дамочки были бы мне очень благодарны.
- Не сомневаюсь, что ты бы их всех удовлетворил, - съязвила сестренка, чем сильно задела меня.
С ней у нас всегда были нежные, заботливые чувства. Мы редко ссорились. Как-то с детства повелось, что Джи, всегда слушалась меня. Никто не имел большего влияния на нее, чем я. Джи, как маленький чертенок всегда вертелась возле моих ног и как ни странно, мне это не мешало. Она была поздним ребенком и поэтому, это сказалось, на ее характере: избалованном, взбалмошном и своенравным. Так что, мы сейчас всей семьей пожинаем плоды нашего воспитания. Но предложи мне, начать все сначала, я бы решительно отказался. Потому что, ей было невозможно отказать ни в чем. Она была очень похожа на маму. Светлая, практически молочно-белая кожа, словно светящаяся изнутри, как у фарфоровой статуэтки. Черные, как смоль, волосы, не короткие и не длинные - этакий легкий беспорядок с падающей на глаза челкой. И ярко-зеленые глаза, эффектно сочетающиеся с темными волосами и бледной кожей. Джи была довольно высока и стройна. И не умела сидеть на одном месте, была вечным моторчиком. И вот сейчас, она пыталась со мной намеренно поругаться. И зная свой взрывной характер, ей может это удастся. Я еле сдержался.
- Значит ты хорошо знаешь своего брата, cara. И давай закончим на этом. От твоего крика, у меня перепонки скоро лопнут.
- Знаешь что, да пошел ты братец куда подальше. Ты даже не поговорил со мной, прежде, чем идти к нему и разбираться. А что, если я люблю, что если он тоже меня полюбил. Меня, что нельзя любить? - я попытался вмешаться в ее монолог, но она зашипела еще больше, - Всё, отвянь от меня, я тебе этого никогда не прощу. И советую забыть о моем существовании.
И в трубке послышались гудки. Ах ты, стручок итальянский! Мало тебя пороли в детстве. Я откинул трубку в сторону. Как она могла вот так, взять и бросить трубку. Как посмела не дать мне и рта открыть! Вот дерьмо! Устало провел рукой по лицу, и громко матюкнулся.
А день только начинался. Потом был пролитый кофе на чистую рубашку, известие о том, что отменилась важная встреча с клиентом, пара взбучек подчиненным за то, что они .. да за просто так.. А еще был только полдень. Все это время мысли были о ссоре с сестрой. Я ожидал бурной реакции на мои действия, но то, что она буквально пошлет меня, своего родного брата, того, кто за ней сопли вытирал и гонял её назойливых ухажеров. Черт! Смял бумагу, на которой пытался набросать план мероприятий на ближайшие три дня, и откинул её в сторону, туда, где уже валялись смятые бумажные шарики. За что мне такое наказание? Чтобы я еще раз имел дело с женщинами. Я буду не Кендаллом, если позволю какой-нибудь фифачке руководить моей жизнью. Резко встал с удобного кресла и, засунув руки в карманы, подошел к окну.
Не знаю как долго я простоял вот так, у окна, но вернуло меня на землю чье-то покашливание. Я не поворачиваясь, повел головой, давая понять собеседнику, что можно говорить.
- Мистер Кендалл, - вещала секретарша, - на сегодня у вас назначены две встречи и третья будет проходить на клубной закрытой вечеринке, где вы сможете познакомиться с Гарсиа.
- Это все? – не поворачиваясь к ней, выдавил я.
- Да.
- Можешь идти. – я медленно развернулся, не вынимая рук из карманов, - Лейла, передай Брайену, что если через полчаса у меня на столе не окажется всей информации об аргентинском рынке вин, я его подвешу на ближайшем сучке.
Она лишь сглотнула и вышла за дверь.
Вечер того же дня.
Я сидел в этом чертовом клубе, дожидаясь, когда же появится этот тщедушный аргентинец. Чтоб его! Он не шел на контакт с нашей фирмой по телефону. Поэтому я решил взять этого парня за рога, вернее за шкирку и заключить с ним взаимовыгодный контракт. Гарсиа владел крупной сетью продовольственных магазинов в Аргентине, и сделка с ним сулила нам большие дивиденты. Я окинул зал уставшим, мрачным взглядом. Всё одно и тоже: цветомузыка, танцующие парочки, заинтересованные женские взгляды, которые я намеренно игнорирую, официантки снующие туда сюда. И тут я заметил её. Она сидела в дальнем углу зала и скучающим взором рассматривала окружающих. Черные, как ночь, волосы были заколоты сзади, но несколько прядей обрамляли тонкое личико и оттеняли большие с длинными ресницами глаза. Распахнутые, немного раскосые глаза серого, как лондонский туман, цвета, сверкали, придавая загадочный вид, а нежно-розовые припухлые губы были чуть приоткрыты. На матовой коже не было ни единого пятнышка, лишь очаровательный румянец играл на её щечках. Она обхватила тонкими пальчиками бокал вина и сделала глоток. И лишь тогда её взгляд встретился с моим. Секунда и что-то внутри цапануло. Но отбросив это странное ощущение, продолжаю наблюдать за ней. Удивительно менялось её лицо. Точно вода на поверхности озера, оно отражало все колебания её настроения. Только минуту назад её взгляд был скучающим, немного надменным и вместе с тем печальным. А сейчас он сверлил, прожигал насквозь, и в нем, на малую долю секунды, я уловил интерес. Незнакомка сдвинула брови и первая отвела взгляд. Она была прекрасна в своем образе ледяной и надменной королевы. Я сделал знак Дрэго, чтобы тот подошел ко мне, дал ему указания на счет незнакомки, пригласить её за мой столик. Спустя несколько минут я наблюдал такую сцену: Дрэго стоит у ее столика и показывая в направлении меня, что-то произносит, незнакомка окидывает парня с ног до головы ледяным взглядом и что-то произносит, прямо глядя на меня. Я вижу по выражению её лица, что эта особа отказывает, причем не совсем в вежливой форме. Встает со своего места, и еще раз нагло взглянув на меня, отправляется к выходу. Во мне клокотала буря эмоций. Отказа я не принимал. Для меня не было слова НЕТ. Не было, и никогда не будет! Откинув салфетку на стол, резко встал и направился следом за этой чертовски привлекательной незнакомкой, которая одним взмахом ресниц вызывала во мне бурю противоречивых эмоций.
Кармен Скеффингтон:
- Так что же такое любовь?
- Все зависит от того, что ты подразумеваешь под этим красивым словом, Кармен. «Чтобы понравиться другим, нужно говорить с ними о том, что приятно им и что занимает их, уклоняться от споров о предметах маловажных, редко задавать вопросы и ни в коем случае не дать им заподозрить, что можно быть разумней, чем они», - Мариано как всегда полон загадок, отвечает сплошь цитатами известных умов, и лишь изредка в гранях его философии проступаю штрихи собственных суждений. – Если бы любовь раскрыла предо мной все свои карты – моя жизнь сложилась бы по-другому.… Все могло бы быть по-другому…, - он осекся и уже совершенно иным тоном, привычным, твердым и уверенным, добавил: - Но это все абстракция. Ты и сама знаешь, что нельзя смешивать реальность и вымысел.
Из разговора с дядей
Маленькое черное платье и Шанель №5 – лучшее, что могла подарить миру неподражаемая француженка Коко. Элегантный и утонченный наряд, абсолютно не привлекающий к себе внимания, позволяющий тенью скользить меж именитыми гостями, оставляя за собой лишь тонкий, едва различимый шлейф аромата духов. И только нитка жемчужного ожерелья, поблескивая перламутром, не дает полностью раствориться в толпе. На губах на несколько секунд застывает холодная полуулыбка, пока я смотрю в объектив, а затем и вовсе отворачиваюсь от назойливого папарацци, усаживаясь удобнее в мягком кресле из белой кожи. Официантка уже принесла заказанный мною напиток, и пальцы уверенно обняли хрупкую ножку хрустального бокала. Не привычный мартини, а именно вино, красное полусладкое, с легким ароматом пряностей и терпким вкусом. Всего половина фужера, чтобы немного расслабиться. Сделав небольшой глоток, я провела пальцем по ободку, мысленно анализируя события сегодняшнего вечера. Не хотелось забегать вперед, подкармливая свое эго наличием сильного дара убеждения или исключительной харизмы, однако, надеясь на доводы рассудка, для себя считала исход официальной части мероприятия приемлемым. Не факт, что нужные мне люди понесут свои капиталы прямиком в хранилища Skeffington Credit, но в какой-то степени мои слова посеяли в их разумах сомнения касательно непотопляемости обслуживающих их банков. А большего от вечера и достаточно ветреных и молодых сливок общества и не ожидалось. Мало кто из собравшихся здесь жил своей работой, приумножая доходы, а не проматывая свою часть наследства или семейного состояния. Впрочем, каждый сам вправе выбирать тернистую дорожку к звездам.
Вновь пригубив насыщенный расплавленный рубин напитка в бокале, бросила взгляд на вспыхнувший экран телефона, извещающего о пришедшем SMS. «Princesa mía, всегда рад тебе, с нетерпением жду» - сообщение дяди вызвало тень мимолетной улыбки. Время уже за полночь, но верно вдохновение вновь не выпускает из мастерской, где под кистью оживают шедевры его фантазии. Когда-то Мариано хотел нарисовать и мой портрет, уверяя, что эта картина затмит венец его коллекции – закутанную в шелковый платок марокканскую красавицу с густо подведёнными темно-карими глазами, изображенную на фоне золотистого мира песков пустыни под лазурью небес. Но тогда я побоялась позировать. Вовсе не от того, что с ходом лет реальность проиграет облику девушки на холсте. А потому что еще в детстве наслушалась от дяди о том, как впоследствии тесно переплетаются жизни полотна и человека. Возможно это всего лишь сказки, однако я была впечатлительным ребенком.
Мобильный отправился в клатч, и я снова потянулась к тонкому хрусталю с вином, отпивая из фужера. Закрытая частная вечеринка всем своим пестрым шиком и льющимся через край гламуром навевала скуку. Безликая масса людей, в которой, если присмотреться, можно отыскать знакомые лица, неплохая постановка танцев, немного несвойственное моему придирчивому вкусу направление в музыке – этот вечер ничем бы не отличался от других, но в определенный момент я поймала на себе взгляд, от которого по спине скользнула ледяная змейка. Меня бесцеремонно рассматривали глаза цвета беспроглядной арктической ночи, такие же холодные и колючие. Я не преминула возможности ответить незнакомцу тем же. Пусть даже и мимолетно, задерживаясь всего на долю секунды, но подмечая детали, мой взгляд скользит по темным волосам и правильным чертам лица, отмечая сходство с величественными профилями скульптур; по белой рубашке классического кроя, фривольному отсутствию галстука. Спускается по сильным рукам, стеклянному снифтеру, на дне которого янтарем переливался бренди. Ощутив необъяснимый прилив жара, я напоследок одарила мужчину ледяным призрением, которого он в полной мере заслуживал, заставляя меня ощущать себя товаром на ярмарке.
Не успела я окончательно расстаться с властным образом, отталкивающим и одновременно в чем-то притягательным для моего воображения, как мое одиночество нарушила внушительная гора мышц, не отмеченная ни на одной из географических карт мира, и вследствие этого совершенно мне неизвестная. Наверняка прагматичный мозг работодателя использовал его в качестве тяжелой артиллерии. На удивление приятным голосом, он озвучил пожелание своего начальника, что показалось мне верхом самодовольства. Разве я походила на девицу столь легкого поведения? Да и на что вообще рассчитывал этот мужчина после своего красноречивого недвусмысленного взгляда, от которого до сих пор было немного дурно, будто от удравшего в голову молодого крепленого вина.
- Передайте, пожалуйста, мистеру Самомнение, что он коренным образом ошибся в определении моей профессии, - ядовито зашипела я, не выпуская из поля зрения обладателя невообразимо завораживающих глаз, все еще обращенных на меня. – Я вынуждена ответить отказом, - напрочь забыв о недопитом вине, я подхватила с поверхности стола клатч и направилась к выходу.
Мне нравилась ночь. Отсутствием суеты, ненужных звуков и лишнего света. Приносимыми ею отголосками прохлады и возможностью в полной мере ощутить одиночество большого города. В окутавшей темноте парковки лишь далекие неоновые вывески позволяли разглядеть свою машину среди десятков других элитных автомобилей. Каждый звук по направлению к ней отдавался едва различимым эхом, тонувшем в общем гуле неспящей столицы. Гнев внутри меня все еще не утих, горя в груди, будто пламя свечи. Однако более всего раздражала двойственная природа этого чувства, ведь часть меня находила неподобающим этот оценивающий и надменный взгляд. В большей степени отталкивающим, чем приятным. Не наоборот ли? Конечно нет! Остановившись возле красного автомобиля, блестящего в тусклом лунном серебре, я принялась искать ключи, даже в маленьком подобии сумочки, словно угодившие в бермудский треугольник. Все же выудив связку на свет божий, мне тут же посчастливилось ее выронить на асфальт, с которым они поспешили слиться. Просто превосходно! Мое настроение и так пребывало в нескольких градусах от точки кипения, закручивая в вихре яростных мыслей и воспоминаний недавней «встречи». Рука зацепила брелок в тот момент, когда до слуха донеслись едва различимые шаги, тихие, но уверенно приближающиеся. В груди робким голоском драматической актрисы проснулся страх, нашептывая, что мой ангел хранитель сегодня совсем не кстати взял выходной. Резко обернувшись, я увидела того незнакомца из клуба.
- Так и до смерти напугать не сложно, – стараясь игнорировать все еще быстро колотившееся сердце, вкрадчиво произнесла я, поднимаясь на ноги. – Вы что маньяк?
Кейт Картер:
-Входите, - сказал Макс.
Дверь открылась и в кабинет вплыла элегантная женщина на вид лет 40, может чуть меньше. Волосы цвета пшеницы были уложены в сложную прическу. Пол-лица закрывали черные очки. В модном коротком бежевом полупальто с рукавом три четверти, на шее красовался шелковый шарфик с незатейливым рисунком. В распахнутых полах открывалось строгое серое платье до колен. На ногах черные сапожки на шпильке. Сумка на два тона темней пальто, и черные тонкие перчатки. От нее сразу повеяло состоятельностью и самоуверенностью.
Присев на предложенный стул, и положив сумочку на коленки, не назвав своего имени, резким тоном заявила:
- Сегодня ночью моя дочь не вернулась домой. А ваш сотрудник Рик Браун не хочет принимать заявление. Говорит срок маленький, нужно прийти через три дня после исчезновения. Возможно, за это время с ней что-нибудь случиться, если уже не случилось! Правоохранительные органы называется!- Было видно, что женщина нервничает, хоть и пытается себя сдерживать.
- Успокойтесь,- ответил Макс. - Хотите воды?
- Нет, спасибо. Я хочу, чтобы нашли мою девочку.
- Расскажите все по порядку. Что именно произошло.
- Примерно месяц назад, Мелисса, так зовут мою дочь, кстати, вот она, - женщина протянула фотографию, где была запечатлена, милая молодая девушка со светлыми русыми вьющимися волосами, такими же, как у мамы голубыми глазами, пухлыми губками, стройная, одетая в серую кофту с различными браслетами на руках. Мелисса
А она куколка прям! - знаками показал мне Макс.
В ответ я строго сверкнула ему глазами. Ты не исправим!
- Это сделано у нас дома,- добавила женщина. - Она через Интернет познакомилась с одним молодым человеком, (это она мне так сказала) они начали переписываться, о чем именно я не знаю, могу только догадываться. Дочь, вся расцвела, все время говорила о нем, какой он замечательный, внимательный, слова грубого не скажет. Такой воспитанный. Что это напоминает…- подумала я.
- Извините, что перебиваю, но хочу уточнить, вы это от нее самой узнали или кто-то рассказал?- задала я вопрос.
- Нет, прочитала у нее в дневнике. Его случайно нашла наша домработница, когда прибиралась. Да знаю, что читать чужие дневники не хорошо, но я мать и имею право. Волнуюсь за свою дочь,- вскрикнула женщина.- Ей всего 18 лет понимаете, и воспитываю я ее одна с моей мамой. Правда, скоро снова выхожу замуж.
- Ни в чем вас не обвиняю. И понимаю. Продолжайте рассказывать, - спокойно попросила я. Делая записи в блокноте.
- А вы случайно этот дневник с собой не принесли?- спросил Макс.
- Нет, но если надо завтра передам вам.
- Да, он нам очень поможет. Продолжайте.
- Я нормально к этому отнеслась, переписывается девочка иногда с кем-то по сети, что в этом такого. 21 век на дворе, ничего не обычного. Сейчас такое время, что живому общению предпочитают виртуальное. Хотя мы строго следим, чтобы Мелисса не лазила по сайтам с сомнительной репутацией. Вы понимаете, о чем я? – И посмотрела нас.
- Да, порнографические сайты, очень распространены, - почти одновременно ответили мы с Максом.
- Вот поэтому мы специально поставили фильтр ограничивающий посещение. Не узнай я от ее классного руководителя, что Мелисса несколько раз пропускала занятия в школе, по причине болезни и отпрашивалась домой лечиться.
Женщина всхлипнула и продолжила дальше.
- На что я сильно удивилась, поскольку, видела ее каждый вечер и она была здорова. Тогда решила узнать у нее самой, Мелисса сказала, что просто пару раз болела голова и все. Ничего серьезного. Но пропуски продолжились, и стали даже чаще. И буквально на днях мы узнали от ее лучшей подруги Джейн, с которой она всем делилась, что встречается она вовсе не с молодым человеком, а вполне взрослым мужчиной! Представляете! А Джейн все это время ее покрывала. Вчера Мелисса должна была, прийти к Джейн в гости, но так и не появилась. Дома тоже не ночевала. Я обзвонила всех ее знакомых подруг, но ничего. Никто ее не видел. Господи, моя девочка, - она начала сильнее всхлипывать и достала платок из сумочки.
- Мисс, - обратилась я к ней.
- Меня зовут Сара Доннер, - промокнув глаза, ответила она.
- Мисс Доннер, а имя этого мужчины вам Джейн назвала? Или сама Мелиса его в дневнике упоминала?
- Говорила. Имя у него как будто совмещенное из двух. Сейчас вспомню. Она назвала имя. Дэн и Нил. Дэннил. Да точно именно так. Дэном звали моего отца, а Нил такая река есть в Египте. Поэтому и запомнила. У Мелисы даже фотография его лежала в дневнике. Вот,- и она достала из сумочки снимок размером 10 на 15 не больше.
Увидев, Кто на снимке, я чуть со стула не упала. Да имя немного другое. Но все те же черты лица, только с возрастом стали еще красивее. И волосы отросли. Он как виски, чем старше, тем вкусней и лучше. Внутри все стянуло узлом, руки похолодели и с такой силой сжали ручку, что чуть ее не сломала. Голоса мисс Доннер и Макса я слышала словно через глухую стену. Видимо он заметил мое состояние, поэтому специально чуть громче, чем надо произнес:
- Мы возьмемся за это дело. Так ведь Кейт?
- Да, мы примем ваше заявление и займемся поисками вашей дочери. Пусть и срок пропажи маленький, - твердо ответила я.
Макс что-то еще у нее спросил и записал в блокнот, потом попрощался, добавив, что мы завтра заглянем к ним домой с осмотром.
- Кейт, выдохни наконец-то, а то задохнешься.
- Да, дышу, я дышу. Он специально это сделал, знает, что не смогу остаться в стороне. Тварь такая! Устал ждать моей реакции на записку и решил действовать наверняка… И записку то как хитро написал, - хмыкнув ответила я. - Наконец-то до меня дошло, почему на записке подчерк женский. И почему ее нет в нашей базе.
- В смысле хитро?
- В прямом, наверняка специально попросил одну из своих многочисленных жительниц секты написать. Подозревал, что отдам записку на экспертизу, и выясню, чей подчерк, а тем более узнаю отпечатки пальцев. Так пусть ненадолго, но запугал и время для дальнейших действий выиграл.
- М-да, надо отдать гаду должное, у него получилось. А сейчас давай съездим домой к подружке Мелиссе и опросим ее.
- Откуда ты знаешь, что она дома?
- Я экстрасенс, ты не знала?!
- Макс, прекрати. Нашел время для шуток.
- Мисс Доннер сама об этом сказала. Когда ее родители о проделках и покровительстве подруги, заперли ее дома.
Камилла Валенте:
«Душно, как же здесь душно». Пот тонкой струйкой стекал от шеи к ложбинке груди, пока тело извивается вокруг шеста. Бедра размеренно покачиваются, вызывая непроизвольные вдохи в зале. Приглушенный свет, скрывает недостатки, лишь еле уловимый бордовый свет, освещал безупречное тело, дарившее радость и сулившее наслаждение – возможное, ложное наслаждение. Искушенный взгляд направлен в сторону застывшей аудитории. Розовый язычок проходит по пухлым губкам, отчего они заблестели в свете лампы.
- Крошка, давай еще, - басистый голос из зала, и шлепок по ягодицам.
Крепко сжать зубы, до боли прикусить губу, но сохранить улыбку на губах, стрельнуть глазками на подвыпившего мужлана, чье лицо блестело от пота, а тело источало приторный, тошнотворный запах.
«Еще чуть-чуть, потерпи немного и скоро это закончится» - твержу себе, как заклинание, - «Дома тебя ждет твоя любимая малютка, которая улыбнется и потянет к тебе маленькие ручки».
Зацепившись ногой о шест, прогибаюсь в спине, отчего волосы слегка касаются пола. Закрываю глаза. Я в другом месте, здесь никого нет. Вокруг тишина, хотя нет….Легкая музыка доноситься издалека. Глаза ловят силуэт. Едва заметный, отдаленный, он ступает вперед весь окутанный тайнами и мраком. Музыка становится громче, и мужчина подходит ближе. Слышу биение своего сердца, кажется, оно перекрывает мелодию, льющуюся из динамиков. Склонив голову набок, наблюдая за приближением мужчины. «Опасно…беги» - кричит разум, но тело будто парализованное, остается на месте. Он близко, чувствую его дыхание на своем лице. Теплая ладонь проводит по щеке, и тело охватывает дрожь. Темные глаза проникают в самую душу. Едва касаясь пальчиками, провожу по губам. Рот слегка приоткрывается, приближаясь к моим губам. Тихий шепот, и имя, так часто произносимое в последнее время срывается с губ…
Громкие хлопки, вывели из страны грез, и снова потная ладонь коснулась ягодиц. Не выдержав, и крутанувшись острым каблуком, впиваюсь в ладонь, и резко схватила борова за волосы, оттягивая голову назад:
- Еще раз и я тебе яйца вокруг члена завяжу на морской узел, понял?! – яростным шепотом процедила я.
- Сучка, ты за это заплатишь! – выплевывает мужлан, но я его уже не слышу, растворяясь в темноте и скрываясь в гримерке.
Присев перед зеркалом, я яростно стала стирать макияж.
- Жирная тварь, - прошептала я, откинув ватный диск, и зарываясь ладонями в волосы, - надоело, как же все надоело…
- Твою мать, ты что вытворяешь?! – взбешенный Стю, буквально вышиб дверь плечом, - он наш лучший клиент. Как ты с ним обошлась?!
- Я ухожу, - спокойно произношу я, чувствуя, как страх охватывает тело, сковывая его холодом.
- То есть, как уходишь, - обманчиво ласково произносит мужчина, приближаясь ко мне, - куда, когда?
- Я не могу больше этим заниматься, - тихий голос, слегка дрожащий так непохожий на тот, что несколько минут был в зале.
Взгляд направлен в пол, боясь встретиться с разгневанным взглядом работодателя.
- Ах, ты не можешь, - теперь я меняюсь местами с тем боровом, теперь мои волосы захвачены в плен жестокой ладонью. Губы скривились от боли. Оттягивая голову назад, он вынуждает посмотреть в глаза. – Не можешь, значит,… а в долг ты могла у меня брать, чтобы купить себе ту халупу…. Чтобы одевать и кормить своего ублюдка.
Грубые слова о ребенке придали силы. Ярость застлала глаза. Никто не смеет так говорить о моей дочери… Сцепив зубы, я резким движением колена, целюсь в пах, но предвидя мою реакцию, Стю тыльной стороной ладони бьет по щеке, отчего не готовое к такому тело, подкашивается оседая на пол. Ладонью, прикрывая щеку, я гневно смотрю на мучителя…
- Тебе мало, еще хочешь? - ненавистный голос и снова ладонь хватает за волосы, поднимаю меня. Лицо горело огнем, во рту ощущался металлический привкус крови, от прикусывания щеки, - ты никогда от меня не уйдешь. Ты на счетчике, Кимберли…
Выдуманное имя резануло слух. Вот о шанс, он не знает мое настоящее имя. Сильная хватка не ослабевала, но мозг лихорадочно соображал. Ребенок, он ждет, ты нужна ей. Не смей сдаваться…Улыбка дочери предстала перед глазами. Ладонь шарит по столику в поисках спасения, натыкаясь на длинную заколку. Сжимаю ладонь, занося руку, и острие впивается в шею обидчика. Руки хватаются за горло и вгляд полный непонимания впивается в меня.
Не мешкая, схватив плащ и накинув на почти обнаженное тело, выбегаю на улице, проносясь мимо пока ничего не подозревающей охраны.
Не знаю сколько я пробежала, ноги гудели от высоких каблуков, лишь прислонившись спиной к каменной арки одного из дворов, я выдохнула. Рука была липкая от крови…его крови. Вытирая ее о карман плаща, я почувствовала вибрацию телефона. Моргая, отгоняя непрошенный слезы, и пытаясь остановить дрожь, вернуть самообладание, тихо произношу:
- Алло…
-Привет детка, - тот самый голос, который помог мне пережить выступление. Оседая на тротуар, тело сотрясалось в беззвучном рыдании.
- Я тут подумал ведь у нас не было не одного свидания.Может, сходим поужинать скажем через пару часов?
Я просто слушаю его голос, сидя на холодном камне, но, не ощущая холода, чувствуя как бархатный голос обволакивает…. Почему, все так…?.Почему я не могу как все?...
- Извини, - как можно тверже стараюсь отвечать, чтобы на том конце не слышалась дрожь в голосе, - но врят ли получится….. Прощай….
Отключить телефон, посидеть на холоде, закутавшись в плащ. Щека болела и саднила. Посмотреть отрывки драмы разыгравшейся несколькими минутами ранее. Жив или мертв? Я не знала. Знала одно, что больше не могу здесь жить. Быстро подняться, вытереть слезы…и бежать домой. Чтобы защитить дочь… Меняюсь местами... Стираю себя для всех кто знает меня сейчас....
Майкл Мондвэйл:
Я всегда хотел иметь друга. Способного на злость, ревность, восхищение, радость, ярость - и все эти эмоции он проявлял бы при мне. И НА мне. И самое главное и самое постыдное для меня - это его преданность. Полнейшая, абсолютная, бескрайняя, да как хотите. От светского этикета и приличий устаешь, ага.
Мечтая, фантазируя, доводя себя до эйфории при мысли о таком чуде, я забыл об одном. Люди, в любой интерпретации, унылое го*но, которым наплевать на все. Только бы их задницы не стремились поднять и заставили подвигать жиром. Надежда умирает последней, поэтому человека чувственного и эмоционального я стал искал в знакомых-наркоманах. О, если кого-то посадить под замок и не давать дозу, получался почти нужный мне результат - и бились, и кусались, и на коленях стояли. Только меня не трогало. Я ж, бл*ть, дружить хотел. А эти какие-то бракованные. Искусственные. В общем не подходили.
И когда моя мечта была на грани краха, появился ОН. Худой, избитый, гордый, испуганный.. Вызывающий отвращение и восхищение одновременно. Себ подошел по всем категориям. Если я сделал ему больно - он делал тоже самое, я сделал хорошо? Он радовался как ребенок. Хотя детьми мы и были. Шестнадцатилетними. Похожими до поросячьего визга, ибо познали самое дно - насилие и боль. Самую тупую, но пульсирующую больше и дольше, если не выплеснуть на кого-то. Моя ярко выраженная ненависть сошла на нет. Идеальный друг - яркий и темный одновременно - сподвиг меня на великие подвиги. Но они не замечались. Ведь гораздо приятнее чувствовать перемены в себе...
Сальма была последней шлюхой. Себ, идиот, в нее влюбился по уши. Я тогда тоже состоял "в отношениях", ведь в девятнадцать и без девушки - позор. Кстати, отношениям была неделя. Это рекорд, я решил отметить. Получилось, что без самой виновницы, имя я не спрашивал. Трахалась хорошо, умела связывать слова, ко мне не лезла с лишними вопросами. Идеальный повод напиться. Позвонил Себу и сел на диван, открыв пиво. Пришел друган со своим траходромом. То есть с Сальмой. Я чуть не обиделся, ведь звал его одного. Но если Сальму напоить и уломать (заметьте, не ее) Себа, то минет - приятное дополнение к пиву может и сорвется аки бесплатный выигрыш в лотерею. Пили, пили, никто не жаловался, а потом Себушка (ака невинная простота), сказал, что нам с Сальмой нужно получше узнать друг друга (я понимаю, пьян, но не настолько же, я же ему тыЩщу раз говорил, как "люблю" Сэл). Ну... в общем когда он пришел с новыми бутылками пива, я увлеченно "знакомился ближе" со стонущей Сальмой. В ту ночь я лишился и зубов, и друга, и даже положенной очистки семенных каналов.
И ЭТО НОРМАЛЬНО???? Нашу дружбу, из-за какой-то бабы! Все они шлюхи! Я был так раздосадован и разозлен, что лично проследил, как Себ валит из города. Его уже ничего не держало. Раньше - я, а сейчас.. ничего. Да, ощущал я себя полнейшим "ничего". И все б хорошо, если бы не было так плохо.
Оп - и я в реальности. Веду Себа и чудо с зелеными волосами в кафе. Рядом с фонтаном было одно.. Когда мы зашли внутрь, поняли, что детское. Удержать Себа можно только ответственностью, поэтому повесив на его шею Лиру (в буквальном смысле), сам ушел за алкоголем. Пронесу в куртке. Я как вобла худой, у меня места под висящей одеждой - полно. Пронес. Дал сотку официантке и она провела меня к закрытому от посторонних столу, в котором разместились "мои" после моего отбытия за водкой, ликером и виски. Я и не удивился, Себ понимает меня с одного движения, взгляда, слова. Сейчас, войдя в закрытую кабинку, я увидел ожидающие глаза и руку, протянутую мне. Усмехнувшись, достал первую попавшуюся стекляшку и подал давнему другу. Чип (так его назвала Лира, уткнувшаяся лицом в зеленые волосы) усмехнулся и тоже протянул руку. Ему достался ликер. Я уныло посмотрел на виски, доставшиеся мне. Значит, у Себа водка. Хи-хи. Я сел за стол.
- Лира, детка, может пойдешь поиграешь? Я видел в общем зале площадку для детей, там такие мальчики.. - договаривать не пришлось. Лира- сорока, только блестят у нее мальчики от пяти до восьми лет. Девятилетних она считает стариками. Мне оставалось только добавить в след удаляющейся дочки, - Через пять минут вернись.
Итак, у меня несколько минут, чтобы во всех красках рассказать Себу о том, что думаю по поводу его решения кидануть меня за то, что я чуть-чуть попользовался его бабой.
- Майк, - я пожал руку Чипу и открыл свою бутылку.
- Дилан, - усмехнулся парень, принимаясь открывать свой ликер.
Посмотрев на Себа, красного от старания проткнуть пальцем пробку, я зажал рот горлышком бутылки, делая быстрый и очччень хорошо пошедший глоток.
- У меня несколько минут, пока не пришла дочь, поэтому я скажу. Надоело вспоминать о прошлом и захлебываться слюной от желания многое исправить. В общем, - я отпил ещё раз, отмечая, что Себ, справившийся с водкой, внимательно слушает меня, - неизменное желание - набить тебе морду, идиот Ленгстон.
- Выбитые зубы никак простить не можешь? - зло усмехнулся Себ. Вот уж правда оскал. Сказал и глотнул водки, покривившись. Так тебе и надо.
- Помолчишь и будешь свободен. Сам же спросил, но нас прервали, - я старался сделать мину наиболее располагающей к себе, - Даже не расскажу о Мэе, - добавил я и махнул головой на Чипа, который пил, но даже делая это, протестовал, махая головой. Любопытный парниша. Интересно, кто он Себу?..
- Давай уже. Я устал зевать.
Сука. Вот она-защитная реакция. А сам, наверное, внутри дрожит как осиновый лист.
- Твоя шлю... Сальма сама раздвинула ноги. А ведь она даже не пила тогда. Она же баба, ты чего так расстроился?! - упс, это лишнее. По-ходу парень влюбился впервые, а я тут ему вывалил, что это невозможно и вообще он лох, - Окей, твое дело. Но самое интересное, что после вас, - я сделал ударение на последнем слове, - я месяц от какой-то хрени лечился. Она меня заразила. Мне столько клизм сделали, я думал задницы лишился, - заметив зеленого от попыток сдержать смех Чипа, я сменил тему, - Ты вообще уверен, что она только с тобой спала? Я вот - нет. У меня в мед.карточки даже доказательство есть, - я усмехнулся и отпил.
Кстати, Себ, пока я "рассказывал", хлебал водку как воду. А после он стал.. белым. Вот вообще, вся невозмутимость и "ленивость" как отпали. Только он просунул язык меж губ, как дверь отворилась и зашла Лира, садясь мне на колени.
- Там есть Майкл, да, как ты, папа, и он назвал меня слишком маленькой, чтобы встречаться, - я, убирающий подальше виски, завис на секунду, а дочь, не замечая, продолжила, - Я и дала ему между ног. Нечаянно, честное слово!! Нога сама поднялась и врезала ему.. А я, папа. - дочь начала всхлипывать, - меня ищееет его бабушка.. И это я-то маленькая!
- Свобода, папе бабушка не ровня. Атакуем мы ее, с правого фланга, - я улыбнулся и поцеловал Лиру в голову.
Наступило молчание. И заговорил Ленгстон:
- Майкл, я любил ее, понимаю, что ты не придаешь значения, столь неважной вещи, но я любил искренне, - сквозь зубы, проговорил Себ. - Ты не можешь себе представить, что я ощутил в тот момент. Да и откуда? Я верил вам, а вы ... - сжал кулаки, и бросил мимолетный взгляд на Лиру, - неважно. Все это неважно. Чип, захлопнись. - немного подумав добавил: - Нет, я с ней не спал. В отличие, от некоторых. А все остальное - твое наказание.
И все-таки я был прав. Да-да, все правильно поняли. Майк разрушитель и потрошитель идет по головам, как мух отбивая от себя друзей...
- Идиот, я тебя спас от этой ... гм.. дЭвушки, принял на себя удар, а ты даже не отблагодарил! В любом случае, у каждого своя правда и я это понимаю. Помнишь, я нашел тебя? В каком ты был состоянии? Так вот, предлагаю обмен - я свою детскую психику, которой лишился в тот момент, когда увидел море крови, а ты мне.. свою первую любоф, - коверкал наивные и глупые слова как мог, - согласен? - вот так я просил прощения. Кто не понял, я не виноват.
- Знаешь я не помню первые несколько часов после нашей встречи, да и остальное - лишь смутные образы. Одно время я ненавидел тебя, зато что ты не бросил меня там, где нашел. Потом были годы дружбы, - медленно и четко заговорил Себ. - Жизнь за первую любовь? Только в том случаи, если вернется друг. - Протянул руку для пожатия. - И, не станет трогать моих дам вновь, - тут Себ усмехнулся, видно знает, каким няшкой он стал.
- Считай, уже вернулся, - я крепко пожал руку и смахнул невидимую слезу. Такая лирика, хоть ложись и помирай в такой атмосфере. А если серьезно, то я выдохнул. Свободно. За все десять с хером лет, - я женат, - это заявление отметало все просьбы/приказы не трогать баб Себа.
- Лира, - проговорил Чип, уже плюнувший на нас, - я готов с тобой встречаться! - а ликер с виду такой безобидный напиток... Дилану хватило, чтобы крышняк поехал. Хотя, чего я удивляюсь - бутылка почти пуста. Кому-то надо в туалет...
- Я против, - кивнув, я прижал смеющуюся дочь к себе.
- Ты старый, - в унисон проговорили мы. Вот она, связь. Проходи, располагайся. Может, что-то принести?
Далее - как в трогательной истории про пяточка. Встретились они с Винни и начали рассказывать, у кого что произошло. Я рассказал про клуб, про Лиру (так, что дочь ничего не поняла), про женитьбу, проблемы, про все. Себ должен знать, он же Друг. Потом настала его очередь. Я услышал о передряге, в которую попал он: о титуле, брате (кто бы мог подумать), о Элен и будущей свадьбе.
Наговорились как бабы при ПМС. Чип бегал с Лирой в магазин, потом мы его отпустили в туалет, поэтому к концу долгожданных посиделок он был почти трезвым. В отличие от Себа. В жопу - правильное определение. Вообще никакой. Водка, водка.. что ж ты сделала. Дотащили мы его до такси, я пожал руку Дилану, прощаясь. Перед тем как закрыть заднюю дверь, засунул в карман Себу свою свою визитку. Мда, где-то я уже видел уезжающее такси и друга внутри.
Сабрина Бенедикт:
Я присела на край дивана, потуже укутавшись в мягкий махровый халат с длинным ворсом.
Это не справедливо, но всё же, факт, у меня начались месячные, а значит, я не беременна. И моя дурацкая попытка забеременеть от Уаятта обернулась очередным моим фиаско. Что ж, жизнь продолжалась и лить слёзы, предательски щиплющие глаза, не стоило.
Завтра я увижу Эллисон, только это имело значение на данный момент.
Утром я дождалась 10 часов и набрала номер няни.
- Алло! – ответила женщина.
- Здравствуйте, это Сабрина Бенедикт,- начала с ходу я,- Я бы хотела вас попросить об одной услуге.
- Миссис Бенедикт, к сожалению, я должна отказать вам в любого рода услугах. – говорила она ровным тоном. – Мистер Уайатт предупредил меня на ваш счёт.
- Вот как.- я вспылила, но сжав кулаки попыталась успокоиться.
- До свидания, миссис ….
- Подождите,- перебила я её. У Элли сегодня День Рождения, я вас очень прошу, я бы хотела увидеть её. И не говорите, что мистер Уайатт против. Я не прошу вас чего-то противозаконного, всего лишь увидеть дочь. Грета,- обратилась я к ней по имени, потому что только его узнала от малышки.
- Хорошо!- вдруг произнесла она,- Меня из-за вас уволят. – это звучало скорее как констатация, чем предположение. – Через час мы будем в парке возле дома.
- Спасибо!- я буквально задыхалась от радости и прижав трубку к груди, визжала от радости, как маленький ребенок.
Ровно через час я была у входа в парк с большим подарочным пакетом в руках. Я оглядывалась по сторонам, стараясь не пропустить дочь с няней. Я даже не предполагала, как выглядит эта женщина, голос у неё был довольно молодым. Мимо проходили люди: женщины с детьми, старички с собаками большими и маленькими, влюбленные парочки, держащиеся за руки или целующиеся у всех на виду безо всякого смущения. Закусив губу, я старалась не вспоминать о прошлом, которое вихрем ворвалось в мои мысли. Я мотнула головой, закрыла глаза и через секунду почувствовала удар и детские руки обвились вокруг моей талии. Я наклонилась, обнимая малышку в ответ:
- Привет, котёнок. С Днем Рождения!- Эллисон подняла на меня свои голубые глазища и улыбнулась.- С Днем Рождения, родная.
- Спасибо, мамуль!- я протянула ей пакет, но она не взяла его, а лишь обижено протянула,- а поцелуй?
- И поцелуй.- поцеловала малышку в щеку, - И ещё одни,- во вторую, - и ещё,- поцелуй в носик,- и ещё,- в губки, - и ещё один, - в подбородок. Я готова была зацеловать её с головы до пят,- Ещё?- спросила я слегка отстраняясь, взъерошив её шелковистые волосики. Она выросла и изменилась, стала выше и взрослее. Мне так казалось.- А теперь возьмешь подарок?
- А что ты мне купила?- Элл раскрыла пакет,- Можно?
- Конечно, можно. Я поговорю с твоей няней. – передо мной стояла женщина лет 30-35, светлые волосы затянуты в тугой пучок, строгая, но тем не менее, очень стильная одежда (серый брючный костюм), легкий макияж. Она изучала меня, осмотрев с ног до головы.- Здравствуйте.
- Добрый день.
- Спасибо.
- Пожалуйста. Элли каждый день рассказывает о вас. Она скучает.
- Да, я тоже. И хочу провести с дочерью пару часов, хотя бы до обеда. Я заплачу. Сколько нужно?- я уже рылась в сумке в писках кошелька.
- Сабрина,- обратилась ко мне женщина,- нет. Я и так понимаю, что скорее всего останусь без работы.
- Мам, эти серьги тоже мне?- воскликнула девчушка, открыв бархатную коробочку,- Совсем, как у взрослых.
- Тебе, милая. – я перевела взгляд с ребенка на молодую женщину, больше похожую на секретаря, чем няню,- Хорошо, я позвоню Дэнниелу и сама ему всё скажу. И не переживайте за работу, она у вас будет.
Я отыскала его номер в мобильнике и после того как он раздраженно рявкнул «Алло», спокойно произнесла, хотя внутри бушевал ураган. Было чертовски стыдно и неловко.
- Привет, дорогой. Вопреки твоим запретам, я решила увидится с дочерью. И хочешь, ты этого или нет, я проведу с ней этот день. Я привезу её вечером, около пяти. - он молчал,- Молчание знак согласия? Черт, ну скажи хоть слово.
- Где ты?
- В парке вместе с Элл.
- Где её няня?
- Я её оглушила и привязала к лавке.- попыталась пошутить я.
- Ясно. Дай ей трубку.- я протянула Грете мобильник, она молча слушала и лишь в конце кротко кивнув ответила «Хорошо» и вновь отдала мне трубку,- Сабрина,- его голос звучал более спокойно,- ты в порядке?- у меня заныло под ложечкой, я ничего не ответила,- Ладно, привези её в пять.
- Спасибо.
*** *** ***
День пролетел как одна минута, Эллисон сидела напротив меня, уплетая фруктовый салат. Сегодня мы были в цирке, в парке аттракционов, в детской кафешке, ходили по магазинам и теперь уставшие, но вполне счастливые сидели в дорогущем ресторане.
- Мам, смотри принц Каспиан.- прошептала Элл наклонившись к столу, вглядываясь в даль.
- Кто?- я не понимала о чем она.- Где?
- Ну вот же.- она указала пальцем на высокого темноволосого мужчину в другом конце зала. Он повернулся к нам и улыбнулся. Я не верила своим глазам. Помахав рукой он направился к нашему столику.- Мам, ты знаешь Каспиана?- малышка дернула меня за рукав платья.
- Да, котёнок. Его зовут Бен.
Больше я не успела сказать ни слова, мужчина подошел к нашему столику освещая всё вокруг своей чарующей улыбкой.
- Не ожидал тебя здесь увидеть. Твоя малышка? Уже большая.- Элл залилась краской, любимый киногерой и так близко, но не сводила с него глаз.
- Я тоже не ожидала, что ты в Лондоне. В последней газетной заметке было написано, что ты на съемках очередного фильма нежишься в объятьях какой-то красотки. – я не смогла сдержать смеха.
- Ох уж эти газеты. Всё враки.
- Присядешь к нам? – и указала на свободный стул,- Эллисон будет очень рада. Нам сегодня четыре года. Да, милая?- девочка лишь кивнула продолжая оглядывать предмет своего обожания.
- Бен.- мужчина присел на стул и протянул малышке руку, она вложила в его большую ладонь свою ручку и гордо произнесла:
- Эллисон Уайатт!
- О как?- мы с Беном еле сдерживали смех. Эти два слова были произнесены с таким вызовом, в этот момент она напомнила мне своего деда. - С Днем Рождения, мисс Уаятт.
- Спасибо. А вы даже красивее чем в кино.- пролепетала девочка.
- Приятно это слышать, особенно от такой очаровательной леди. Рин, у тебя замечательная дочь.
- Да, самая лучшая. – я погладила её по головке и снова обратилась к старому знакомому. Мы познакомились много лет назад у отца на киностудии, он - начинающий актер, я- слишком заносчивая дочь главного режиссера.- Ты на долго в Лондон?
- Не знаю, будет видно. А ты?
- Я здесь третий год.
- Слушай, а я ведь тоже немало читал о тебе в газетах. Так значит это правда?
- Смотря, что ты читал. Частично - правда, частично- ложь.
- Ясно. Леди, вынужден покинуть вас. Мисс Уаятт ещё раз с Днем Рождения, был рад знакомству. – наклонившись он поцеловал руку малышки,- Рин, позвони мне. Хорошо? – и положил передо мной свою визитку,- Буду ждать.
- Обязательно. Элл?
- До свидания, мистер Бен. – и взяв ложку снова взялась за свой салат и лишь когда Филдинг вышел из зала прошептала,- Он такой красивый! – но тут же добавила,- Но папа лучше! Мой папа самый красивый! Правда?
Я была с ней согласна:
- Правда. – взглянув на часы, позвала официанта и попросила счёт,- Зай, нам пора домой. Иначе самый красивый мужчина на свете оставит тебя без ужина и подарка.
- Домой? И ты останешься?- её глаза светились счастьем.
- Нет! Но я буду приезжать.
Она вздохнула и пожав плечами буркнула:
- Взрослые.
Я в очередной раз подумала, что Эллисон умна не погодам. Моё сердце сжалось от боли. По закону, я была ей никем, но по воле случая и судьбы, она была для меня ВСЕМ! Я готова была приклонить небо, лишь бы она была счастлива.
Я отвезла дочь домой и перепоручила Грете.
- Мамочка, я люблю тебя! Правда! Сильно - сильно, честно- честно! – и обхватив за шею долго не отпускала,- Я буду очень послушной, только возвращайся к нам.
*** *** ***
Сейчас спустя сутки с того момента я всё ещё чувствовала себя предателем. Мы лжем детям, думая, что так для них лучше. Но так ли это? И вдруг, я сделала открытие, которое поразило меня до глубины души. Я эгоистка! Самая настоящая и 100% эгоистка, которая думает только о себе.
- Бедная и несчастная. Тьфу, чертова эгоистка.
Корвин Рейнолдс:
До офиса я добрался довольно быстро, да и дела в офисе нужно было делать тоже быстро, потому что я позвонил домой и мои дети, пока их папочка развлекался, почти свели няню с ума. Особенно младший, да и Рейч как я понял от него не отставала.
Пересмотрев в офисе кучу бумаг, поняв что за полчаса всего этого не решить, я решил вернуться сюда чуть позже, возможно ночью. Я всегда все дела заканчивал ночью, правда чаще всего это были не дела, а делишки. Но ночью работается спокойней, никто не отвлекает, и даже никто за тобой не охотится, видимо киллеры тоже любят поспать. Кстати о киллерах, надо бы разобраться все-таки кто подстрелил меня неделю назад. мысли сами собой вернулись к Суре, перескакивая через перестрелку. Она видимо была смелой девушкой, ведь мало того, что она поехала с незнакомым мужчиной, в которого стреляли, так она и потом не бросила меня и целую неделю, пока я был в бреду, была рядом. Это было достойно уважения. Я достал из кармана листочек бумаги, на котором аккуратным почерком были записаны несколько цифр, покрутил телефон и, выходя из кабинета, уже хотел набрать номер, как острая боль в плече, которое еще не успело затянуться, вернула меня в реальность.
Цитата:
- Смотреть надо куда идешь. Хоть бы очки снял, а то они видимо мешают зрению.
Женский голос окончательно вернул меня в реальность и я снял очки, была у меня такая дурная привычка одевать солнечные очки еще до выхода из помещения, чтоб оглядеть кого там черт принес прям мне на больное плечо.
- Леди, Вы бы поаккуратней на поворотах, а то...- я так и не закончил фразы. Я глазам не мог поверить, неужели это была Холли, Холли Мэтисон. - Холли? Ты ли это, глазам не верю. Какие силы смогли вытащить тебя из твоих родных Штатов? - с ехидной улыбкой произнес я.
Сколько я знал Холли Мэтисон она всю жизнь стремилась жить в Штатах, заниматься своей актерской карьерой и ей было абсолютно все равно что станется с ее ребенком, Я помню, что происходило с Карлом когда он вернулся в Лондон вместе с Джо. Холи тогда просто решила остаться в Штатах ради карьеры и пожертвовать семьей.
Сейчас я смотрел и видел перед собой довольно милую девушку, в джинсах, кроссовках и с собранными волосами она больше походила на повзрослевшего подростка, чем на состоятельную даму с наличием довольно взрослого ребенка. Но озорной блеск в глазах выдавал ее целиком и полностью. Я помню этот взгляд. И даже когда она злилась, как сейчас, все равно у нее в глазах светилось что-то непонятное. Было видно, что она меня не узнала. Да возможно, время и стиль моей жизни могли меня изменит, но неужели настолько, что меня не узнавали даже жены моих лучших друзей, с которыми мы провели не мало времени. Я помню те времена, тогда еще была жива Милена, тогда у нас с Карлом только только появились Рейч и Джо, с разницей всего в каких то три месяца. Я помню как мы с Карлом пытались основываясь на моем так называемом отцовском опыте создать некоторое подобие детской комнаты, и даже нам это практически удалось, если бы мы не помогали себе всевозможными алкогольными напитками. Когда то мы дружили семьями, но потом все это пошло прахом, каждый из нас выбрал свою судьбу, а кому-то она досталось в наследство с замужеством. Но так или иначе сейчас передо мной стояла Холи Мэтисон, пусть и не во всей своей красе.
- Холл, неужели время меня так сильно изменило? – вновь заговорил я, прерывая ее молчание и долгий изучающий взгляд. – Ну же, детка, вспоминай. Я лучший друг твоего мужа, Корвин.
- Корвин, - наконец произнесла она, - ну да ты не поверишь, я действительно тебя не узнала, время не щадит никого.
- Ты как всегда в своем репертуаре, - более раскованней произнес я. – Что привело тебя сюда?
- Ну вообще-то мне тебя порекомендовал Карл, сказал что у тебя можно взять машину на прокат, и я надеюсь по старой дружбе что-то хорошее, - произнесла она, игриво улыбаясь.
- Холл, я тебя умоляю, - закатил я глаза. – у меня все машины отличные, я строил свой бизнес не один год, так что, прошу, - я слегка подтолкнул ее в зал, где располагались автомобили на прокат, - выбирай.
Пока Холи оценивающе осматривала машины, я мысленно «благодарил» друга за такую услугу. Хотя никогда и не ссорился с Холи, но Карл все-таки был моим лучшим другом и на моих глазах происходили все изменения его жизни. Я видел и эйфорию от знакомства с ней и негодование после ее поступка, поэтому созерцать сейчас Холи в своем салоне было по меньшей мере странно.
- Я выбрала, - наконец произнесла она.
- Вот и славно. Я скажу чтоб тебя обслужили в самом лучшем виде, - ухмыльнулся я, - извини сам не могу. Меня ждут дети. Может еще как-нибудь увидимся.
- Дети? – услышал я вдогонку, - Корв, у тебя же вроде только дочь?
- Нет, Холл, ты услышала правильно, дети. Извини, но мне правда пора. Рад был тебя видеть, - произнес я скорей ради приличия, чем то что думал.
Сев в одну из машин, предназначенных для проката я уже вырулил из гаража, но тут во мне сыграла моя джентльменская порядочность и я даже остановился, вышел из машины и направился во внутрь.
- Холл, я тут подумал, - произнес я, подходя к девушке, - может выпьем кофе? Все-таки столько лет не виделись может даже ты и изменилась пронеслось у меня в голове, но я тут же себя поправил, Корв, люди не меняются никогда. Но предупреждаю сразу, если ты согласишься, то сначала нам придется прокатиться до моих дорогих детишек, иначе они сведут няню с ума, а другой такой я не найду. Ну так как?