Иллюзия:
» Глава 7
Представление закончилось полным триумфом. Ну, или почти полным.
Прекрасная выиграла картину, нарисованную дельфинами, но, увидев, что из-за неё расстроилась маленькая девочка, отдала, отмахнувшись от возгласов её матери.
- Перестаньте, это всего лишь картина. Пусть дочка ваша помнит, а я и так не забуду.
Мать девочки благодарила, прижимая к груди заломленные руки, а её дочь с картиной, вдвое больше себя, смотрела на Василису, вытаращив глаза. Слёз – как не бывало. Василиса погладила её волосики и наклонилась. Что-то прошептала на ушко, поцеловала в щёчку, и неверие во взгляде сначала сменилось радостью, а потом и обожанием.
Когда стали расходиться, Котов обнял шринка и спросил:
- Что ты ей сказала? – зацепил зубами золотую серёжку и слегка потянул.
- Это женский секрет, не вынюхивай, - попыталась оттолкнуть, но помешала боль в мочке.
- Я хочу женский секрет, - отпустил серёжку и лизнул висок.
- Обойдёшься, тебя ждёт сушка, - оттолкнула, наконец, вытирая мокрое место.
- И погремушка.
- Ч-что? – вскинула на него глаза, надеясь, что ослышалась.
- Меня ждёт сушка и погремушка. И по-моему, звучит хорошо.
Ёё глаза подсказали ему не медлить. Ловить момент, когда она полностью дезориентирована. Растеряна. Потеряна даже. Он не знал, чем это вызвано точно: её нежеланием иметь детей в принципе или внезапным про них разговором, неспособностью родить или непониманием определения погремушки, его внешним видом, а может, ещё какой причиной.
Ему было наплевать, если честно. Единственное, что он знал – это «сейчас». Надо действовать прямо сейчас!
Он развернул Василису и быстрым движением, с отчаянием во взгляде, завязал ей глаза. Вытащил галстук из кармана и, молясь успеть сделать за одну секунду узел, завязал. Она сначала ничего не поняла, вернее, подумала, что это не он, что кто-то другой. Чужой.
В голове шумело, мешало сконцентрироваться, думать. "Что Котов только что сказал?"
Она открыла рот, чтобы крикнуть. Нет, завопить. Потому что среди веселья и детских голосов это ощущалось ещё более страшным и неправильным, чем было на самом деле. Как будто стекло треснуло, стирая чёткость за ним, как будто она оказалась внутри телевизора, в низкопробном ужастике. Но крик застрял в горле, когда она услышала шёпот.
- Только пикни у меня!
- А то что? - удалось ответить, фиксируя про себя чёткий знакомый голос, приходя «в сознание».
- Детей напугаешь.
- А так не напугаю?
- А так - повеселишь. У нас игра, Прекрасная. Игра и ничего больше, поняла? Не смей даже на миг панику создать! - говорил с угрозой в голосе, а сам поглаживал её руки по всей длине. Успокаивал.
- Поздно, Котов. Какой же ты всё-таки идиот!
- Почему?
- Раз игра - предупредил бы, а так...у меня трусы мокрые, и поверь, не от удовольствия.
Они шли медленно, несмотря на его поддержку, так как она ничего не видела, а темнота никогда не была её другом. Ноги были словно деревянные. Натыкалась на детей и слышала смех, что немного успокаивало, но только немного.
- Дяденька, а вы с тётей играете в "кошки-мышки"? – спросил какой-то мальчик.
- Так точно, откуда узнал, головастик?
Мальчик, довольный, засмеялся, а второй, добавив: «Это они там целовались», потянул друга за руку, и они убежали, расталкивая себе подобных.
- Головастик?! – Василиса остановилась и повернула голову.
- Доктор, не отвлекайтесь, - он чмокнул её в приоткрытые губы, подтолкнув идти дальше своей тёплой ладонью. Прикоснулся легко к пояснице, а её словно током прошибло.
Этот мужчина заставлял подниматься волну в её теле, которая портила всё впечатление от сегодняшнего праздника. Нарастал гр*баный дисбаланс (опять!), такой противный и липкий, что Василиса помотала головой, пытаясь отмахнуться.
И голова сразу закружилась. Котов, не раздумывая, поднял шринка на руки и уверенным быстрым шагом, почти бегом, направился к выходу, откуда уже веяло свежим воздухом.
- Потерпи, впереди сюрприз.
- Ненавижу их, чтоб ты сдох.
- Ты хотела сказать "Чтоб ты знал?"
- И тебя ненавижу.
- Потерпи, - повторил, улыбаясь одним углом рта. - Уверен, ты передумаешь.
На самом деле он уверен не был. С ней – ни в чём! Но сегодняшний день вызвал нужду. Дикую потребность видеть эту женщину рядом всегда, прикасаться к ней на законных основаниях, целовать, когда хочет. И почему-то эти самые основания не включали в себя женитьбу. Нет, но они включали ребёнка.
И ведь не сказать, что он всё просчитал заранее, ничего он и не просчитывал, просто галстук стал в какой-то момент удавкой, вот и снял его, а потом Прекрасная стала действительно Прекрасной, да и дети вокруг, а он так хочет своего!
Когда это стало зреть в нём? Когда созрело? И когда надо было собирать урожай?
Чёрт возьми, почему не сегодня? Почему не с ней? Если он уверен?
Василий не знал почему, но он знал зачем.
И незаметно, пока шринк наслаждалась представлением, он достал телефон и выключил звук. И стал писать Лешему. А Леший сразу ответил.
*****
Выйдя из Дельфинария, осторожно посадил её в машину, помог пристегнуться и быстро залез сам. Руки дрожали. «Хорошо, что не видит», - подумал и завёл двигатель.
- Можно я сниму тряпку? – Василиса дотронулась до галстука и сразу же её руки были отброшены. – Понятно.
- Это не тряпка, а мой любимый галстук, между прочим, - включил музыку.
- А чего это он так воняет? Потел под ним или кого душил?
- Прекрасная, ты же красивая баба, но язык твой…
- Куда мы едем? Мне плохо.
Он не знал, верить ли. Внимательно её осмотрел, насколько позволяла темнота, но не увидел ничего подозрительного. На всякий случай включил кондиционер.
- Пить хочешь?
- Выпить хочу.
- Потерпи.
- Терпеть не хочу.
- Знаю, - пауза. – Тебе, правда, плохо?
- Это же игра, Котов, чего ты так переполошился?
В свете фар проезжающих мимо машин ему показалось, что она побледнела.
- Нет, я спокоен, как удав. Осталось пять минут, - он прибавил скорость и снова на неё посмотрел. Да, точно бледная.
Когда машина остановилась, Василиса облегчённо вздохнула. Хотелось на свежий воздух, хоть в автомобиле и было довольно прохладно. Котов помог ей выбраться и крепко обнял.
- Только не падай в обморок. И держись за меня.
Они снова куда-то пошли, но почти сразу Василиса услышала как открылись и закрылись двери. Как щёлкнул замок, и пропиликала сигналка.
- Сними с меня повязку! – она почувствовала неладное. Да что обманывать себя, она чувствовала неладное с первой же их встречи! Котов стоял сзади и дышал в затылок, никак не реагируя. Потом, словно опомнившись, стал быстро развязывать галстук.
Пока она жмурилась сначала от яркого света, а потом от увиденного, он скручивал его и убирал то в правый карман, то в левый.
- Не хочешь за меня подержаться? – выбросил галстук на пол и встал перед Василисой, не в силах терпеть тишину.
А она…она только и успела прошептать: «Боже», как её вырвало. Прямо на его грудь. На то место, где раньше красовалась чёрная змея под именем «Любимый галстук засранца".
...