Десятка книг, запланированных к чтению в ближайшее время

Книга была впервые начата пару лет назад и отброшена. Что-то пошло тогда не так, первая же сцена секса, в которой богиня заглатывает в себя мужчину, оттолкнула.
На английском знакомство с Гейманом началось заново.
Он хорошо пишет: легко, доступно, играя словами. Обыгрывая образы старых богов.
Спойлерить совершенно нет смысла, но для неглубого анализа мифологии и для тех, кто любит книги о старых богах, теряющих силу, это может быть интересно.

Книга захватила с первых строк. Представьте себе, друзья, что есть упорядоченный и нормальный мир Верхнего Лондона. В то время как рядом с ним существует совсем другой Нижний Лондон. Лондон, населенный легендами, город, в котором каждая станция метро хранит свою историю. И то ли римляне еще стоят у одной из них, то в Шепардс Буш еще можно найти пастухов. Удивительная история. С множеством открытых сюжетов - раздолье для ролевика.

Фромм мне ближе Фрейда, по стилю повествования в том числе. Ясно, логично, без лишних слов он разворачивает все то, что и ты сам не раз просчитывал в голове.
О психическом симбиозе, о том, что любовь - не падение в страсти, но забота и ответственность, и понимание. Книга занимательная и определенно ее рекомендую.

О темном Питере Пене. О том, что будет если историю Питера смешать с кельтской мифологией и попытаться удержать баланс.
Питер похищает детей и уводит их за собой в туман. Что ждет всех их дальше и кто на самом деле Питер?)

Книга на один раз. Следующие части читать не стала. Уж так нам прожжужали уши Миллениум в Швеции, что начала читать еще в самолете.
В прицнипе в начале это неплохо написанный детектив, но затем все становится скучным, а насилие - чрезмерным.

О том, была ли бы правительница Тироля, умная, пытливая девочка, гораздо счастливее будь она хоть сколько-нибудь красива. И вовсе не об этом. О том, как ожесточается сердце, о том, как тасовалась колода в политике Европы того времени.

Книга короткая, схематичная, но образы бьют прямо в цель, парой слов автор умеет нарисовать яркую картинку. Ее героини совершенно разные, раскиданные по трем частям света, с полярными обычаями и укладом жизни, но каждая из них переживает перелом судьбы, после которого их жизни резко меняются, происходит переоценка ценностей и все прошлые годы кажутся сном. А волшебная коса, связавшая всех троих, становится символом единения, о котором каждая из женщин даже не подозревает.
Для неприкасаемой Смиты из занюханной индийской деревушки таким переломом становится день, когда ее дочь идет в школу, а учитель при всем классе требует, чтобы именно эта девочка после уроков подметала пол. Смита, которая, как и ее мать и бабка, всю жизнь голыми руками убирает нечистоты за представителями чуть более высшей касты, не хочет такого будущего для дочери. Муж ее в этом не поддерживает: сам крысолов, он считает, что лучше синица в руке, да и опасно это, бунтовать против вековых традиций, сколько было случаев, когда непокорных насиловали и убивали, при них заживо расчленяли их детей и родителей, лишь бы загнать обратно в стойло. Два миллиона женщин ежегодно умирают в Индии насильственной смертью - только вдумайтесь в эти страшные цифры... Казалось бы, что такое два миллиона в полуторамиллиардной стране, но каждая единица - это чья-то жизнь. А как обращаются с вдовами - автор уместила в несколько страниц беседы Смиты с Лакшмамой на вокзале, когда Смита с дочерью таки бежала из родной деревни:
"Они считаются проклятыми, на них возлагают вину за то, что они не сумели удержать в этом мире душу умершего мужа. Их могут даже обвинить в колдовстве, при помощи которого они якобы наслали на супруга болезнь или смерть. Они не имеют права ни на страховку, если муж умирает в результате несчастного случая, ни на пенсию, если он погиб на войне. Самый вид их приносит несчастье, даже пересечься с их тенью считается дурной приметой. Их не пускают ни на свадьбы, ни на праздники, они вынуждены прятаться, носить белые траурные одежды, постоянно каяться. Часто собственные семьи вышвыривают их на улицу. Лакшмама с содроганием вспоминает жестокий обычай под названием «сати», обрекавший их на самосожжение на погребальном костре мужа. Ту же, которая отказывалась это сделать, избивали, всячески унижали, прогоняли прочь. Бывало, что родственники мужа, а иногда и собственные дети насильно бросали вдову в костер, чтобы избежать таким образом необходимости делить наследство. Перед тем как их вышвырнут на улицу, вдовы должны снять с себя все драгоценности и наголо побриться, чтобы не привлекать больше внимания мужчин: вступать в новый брак им запрещено, в каком бы возрасте они ни овдовели. В тех провинциях, где девочек выдают замуж совсем маленькими, некоторые становятся вдовами в пятилетнем возрасте и обречены таким образом всю оставшуюся жизнь просить подаяния."
Двадцатилетняя Джулия живет с родителями и сестрами на Сицилии. Ее отец Пьетро горд тем, что сохранил семейный бизнес - мастерскую, где делают парики из натуральных волос. Теперь его мастерская на острове единственная, а раньше их было больше пятидесяти: уходит в прошлое каскатура - древний обычай сохранять выпавшие или отрезанные волосы. И после того, как отец попадает в аварию и лежит в коме, Джулия понимает, что дело на грани банкротства. Что делать, выйти замуж за нелюбимого давнего поклонника из богатой семьи, способного выкупить помещение и тем самым расплатиться с долгами? Или загореться безумной идеей, поданной колоритным сикхом, с которым Джулия тайком встречается на пляже, ведь консервативные родственники и соседи не одобрят связь с иноверцем, да еще и темнокожим?
Саре Коэн из канадского Монреаля сорок лет, и она состоявшаяся женщина: трое детей от двух браков и блестящая адвокатская карьера. На примере Сары автор очень точно рисует ловушку, в которую попадают женщины, пытающиеся совмещать семью с карьерой - если в приоритете дети, продвижения по службе и перспективной должности вряд ли дождешься, да и начальники и коллеги не одобряют постоянных отлучек из-за детских болезней, утренников и кружков, а если во главу угла поставишь карьеру, а детей сбросишь на няню, то саму угрызения совести замучают. Чувство вины - вечный спутник работающих матерей, и оно не отступает ни дома, ни на работе, а разорваться не получается. Плюс освещается вопрос стеклянного потолка и такой же невидимой стеклянной стены, отделяющей мир здоровых людей от мира больных. Да, в чем-то Сару можно считать эгоисткой (как будто это что-то плохое), но в ее ситуации вполне естественно грозить кулаками мирозданию, ведь как так: сегодня ты покорительница мира на коне, а завтра - никому не нужная онкобольная? И да, с таким уровнем ответственности очень непросто резко затормозить и заняться лечением - как справедливо замечает Сара, "Слинять? А как? Продать детей через интернет? Решить, что с этого дня они больше не едят? Объявить клиентам, что у нее забастовка? Она ведет дела такой значимости, что их никому не передать. Остановиться на бегу – это не вариант." Но вскоре на своем горьком опыте убеждается, что незаменимых нет... И этот перелом в жизни заставляет ее пересмотреть приоритеты, перестать изображать из себя супергероя и показать миру себя настоящую.
Мне не хватило только нескольких мазков насчет будущего Смиты и ее дочери, или это намек такой, что ничего хорошего ждать не стоит? Если подумать, то, наверное, да..

Красивая, богатая на язык, иногда даже перегруженная языковыми средствами проза (на в двадцатый раз повторенной утиной перине, думала, я закричу), однако мне не хватило в этой книге Яхиной души, идей и смысла. Насколько "Зулейха" была классической историей маленького человека в страшное время, в "Детях" автор попробовала провернуть тот же финт, но вот не сложилось. История немцев, приехавших в Поволжье еще при Екатерине, но за сто пятьдесят лет жизни в России так и не сумевших ассимилироваться и в итоге с началом Великой Отечественной трагически сгинувших в ссылке, трогает, но если копаться в советских архивных документах и видеть действительно множившиеся как грибы в предвоенные годы ячейки "иностранных агентов" на гитлеровские деньги... ну не знаю даже.
Шульмейстер Бах как персонаж показался мне очень неровным, в основном в своей профессиональной деятельности, с равным энтузиазмом учил детей, потом обихаживал хутор, потом сказки писал, потом вообще замкнулся и только дочь растил, ничему, впрочем, ее не обучая, причем от предыдущего рода деятельности каждый раз как отрезАло. Понятно, что жизнь менялась: жил-жил до тридцати двух лет, потом на голову свалилась молодая жена, затем внезапно младенца растить в одно лицо, в стране ветер перемен, и что ни год, все новый. Вроде как Бах выписан пусть немного мечтательным, но основательным и твердо стоящим на земле, в истинно немецком характере. Тогда откуда эти полярные перескоки? Раз в семилетку обновляются клетки?
Мистика в романе тоже не пришлась мне по душе. Да, я люблю страшные сказки, но здесь дело не только в них. На фоне разухабистых маршевых речевок и ярких плакатов тут же смешение снов и яви, чудес и совпадений, а под конец веслом по башке это волжское дно, эта кровавая река, хранящая в своих глубинах добычу - образ, безусловно, сильный, но "это уже было в Симпсонах" (с)... То, что все главные герои не от мира сего, тоже показалось несколько из области фантастики и данью современной моде.
Если "Зулейху" я прочитала за одну ночь, не сумев от нее оторваться, пока не перелистнула последнюю страницу, то здесь читала медленно, постоянно хотела книгу отложить и не раз ловила себя на мысли, что мне неинтересно, что будет дальше - и так ясно, что ничего хорошего.

Очень люблю Бакмана, его книги резонируют в моей душе, и когда наши издатели со скепсисом уверяют, что не идут на нашем рынке бодрые европейские старики-разбойники, слишком отличаются от них наши реалии пенсионного возраста, всегда привожу в пример Бакмана и его фантастический успех именно среди относительно молодых людей - это, блин, наши мечты о том, как проводить время в старости! Своим теплом и неподдельной искренностью Бакман убедительно говорит, что жизнь на пенсии есть, причем весьма интересная, главное, не бояться давать себе шанс ей открыться.
Бритт-Мари - занудная педантичная "старая перечница на полную ставку" из "Бабушки...", которая постоянно донимала соседей своими правилами. Свою жизнь она посвятила мужу и его детям от первого брака, и сорок лет домохозяйствовала и ублажала домашних. За заботу ей отплатили одни отъездом в другие города, а другой - изменой. Привычный мир полетел в тартарары, но Бритт-Мари, понимая, что придется теперь жить по-другому, менять старые привычки отнюдь не собирается. Да и как их поменять, если они и есть стержень ее характера? Ужасно боясь умереть в одиночестве никому не нужной, Бритт-Мари идет в центр занятости и донимает сотрудницу требованиями найти ей работу, да поскорее, демонстрируя себя, так сказать, в лучшем виде - именно эти первые главы создали мне настрой на всю книгу, давно я так по-доброму не хохотала.
Оказавшись в маленьком умирающем Борге, Бритт-Мари тоже пытается наводить свои порядки, что-то у нее получается, что-то не очень, но цель достигнута: она больше не одна, она нужна, она востребована и любима, пусть поначалу притирка шла жесткая. Жители Борга, как и персонажи "Уве" и "Бабушки" - публика разношерстная, со своими закидонами, но их всех успеваешь полюбить, настолько вкладывается в них автор. И деловая колбаса Личность, и депрессивная, но справедливая Банк, и стеснительный полицейский Свен с его бесконечными курсами всего на свете, и детская футбольная команда, и чудесный Сами с его любовью к порядку и трогательной заботой о младших брате и сестре, и даже крыса со сникерсами. И даже фирменная Бакмановская трагедь в конце для меня воспринялась не как штамп, который автор использует во всех своих книгах, а как действительно смерть персонажа, к которому я успела привязаться.
Концовка немного смазана, но я надеюсь еще повстречаться с Бритт-Мари на страницах других книг автора. А за эту высший балл

В этой небольшой, но емкой книге отчетливо виден современный конфликт поколений, какой-то резкий слом, хотя автор сделала свою героиню 40+, а не 50+, как следовало бы по-хорошему. Изменившаяся модель семьи, в которой ради достойной жизни работать должны и муж, и жена, плюс женская самореализация - теперь недостаточно иметь ухоженный дом, воспитанных аккуратных детей, наглаженные рубашки и вкусный горячий ужин каждый день, нет, это все ретроградство и консерватизм, женщина обязана строить карьеру и налаживать социальные связи, быть активной и динамичной, а то, что вся зарплата уходит на няню, проезд и обеды на работе, дети родителей не видят и начинают говорить по-арабски раньше, чем по-французски, в доме бардак, еда фастфуд из забегаловки навынос - это мы тактично заметем под коврик... И еще неизвестно, что там у той няни в голове, какой бы идеальной она не казалась.
Я из тех скептиков, которые не верят в совместимость детей и карьеры, более того, по наблюдениям за пытающимися совмещать сделала вывод, что их постоянно снедает стыд, что на работе, что дома. Общественные организации пытаются пробудить сочувствие к таким людям и призвать им помогать, но простите, а с чего бы? Сидеть одной попой на двух стульях - это их осознанный выбор, а если неосознанный и "оно само" - так тем более. Да, понимаю, мамский труд очень тяжелый, чисто по человечески сочувствую, но на своем горбу не повезу.
Герои книги, музыкальный продюсер Поль и адвокат Мириам, имели счастливую семью, строили карьеры, но вот один не тот кирпичик сунули в основание своего дома - и все рухнуло... (можно много говорить о карме, ведь Мириам подчас защищала отпетых уголовников и отмазывала их от наказания, вот и ответочка прилетела, но все же). Няня, сначала казавшаяся просто подарком судьбы, обернулась чудовищем. Но ведь супругам вообще не было интересно, чем живет человек. который проводит с их детьми большую часть дня, где ее двадцатилетняя дочь, отчего умер муж, какая у нее жизненная ситуация. Сделали для успокоения совести пару звонком бывшим работодателям (таким же неосведомленным) и забили. Тогда как для няни-Луизы островок стабильности был якорем, а растущие дети - угрозой, способной снова выкинуть ее на пустынный берег.
Существенно добавляют подтекста классовые различия, а также люди на детской площадке, кто работает нянями в современной Франции, кому люди доверяют своих детей. "Лишь бы не нелегальная иммигрантка" - решают Поль и Мириам, но у них таки есть деньги, чтобы платить няне, а кто более стеснен в средствах? Плюс долгие отношения с няней и годами проживающая в доме прислуга, кто она: друг, член семьи или просто наемный работник? Как относиться, как себя вести, кому что дозволено, а что лучше оставить для более интимной атмосферы? Слимани оставляет многие вопросы повисшими в воздухе и никаких ответов не дает, но ее книга заставляет задуматься.

Твердая научная фантастика с логичным обоснованием матчасти и фактажа и замечательным подгоном фантастического мира под реальную математическую модель. Здесь в рецензиях мелькало слово "гиперболоид", но мир Приста выстроен по образцу другой фигуры - псевдосферы. Причем фигура уходит в бесконечность по обеим осям координат, и лишь вращение тормозит бесконечное расширение по оси X. И из-за него же, а также из-за ограничения по скорости света, оси координат уходят в бесконечность, а вещество/материя в размерах таки ограничены. Посередине между экватором и полюсом находится точка оптимума, в которой скорость течения времени и гравитация примерно такие же, какие у нас на Земле, и герои, чтобы не уйти в ничто, вынуждены следовать за ней, стараясь не обгонять и не отставать, причем они убеждены, что это не они движутся вперед, а земля уходит назад. У меня мозги в гиперболоид скрутились от попыток это все вообразить, увязать и представить в голове.
Главный герой Гельвард Манн, сын гильдиера-разведчика, по достижении возраста 650 миль (примерно 18 лет по обычному временному исчислению) начинает проходить обучение, тоже готовясь стать разведчиком, но предварительно должен поучиться в каждой из гильдии, чтобы лучше прочувствовать, зачем и почему Город Земля живет именно так. Город Земля - это сооружение, которое беспрерывно движется, причем не само, а с помощью всех жителей: люди неустанно разбирают рельсы, по которым он проехал, и заново наводят их впереди, строят мосты через реки и ущелья, тащат лебедки, обслуживают некий реактор, производят синтетическую пищу и удобрения. В Городе происходят необъяснимые генетические изменения: люди, которые ходят в прошлое (на юг), стареют медленнее, а те, кто в будущее (на север) - быстрее, и в его стенах 80% рожденных младенцев мужского пола, из-за чего для сохранения популяции горожане вынуждены выменивать жительниц у пролегающих по маршруту деревень. Те после рождения детей вольны остаться в Городе или уйти, причем если ребенок девочка, она остается в Городе в любом случае, а мальчика мать сама решает, взять с собой или оставить.
До середины читалось очень интересно, такой стимпанковый постап, но потом пошли какие-то необъяснимые явления вроде расползающихся вширь женщин - так и не смогла понять, что же с ними произошло и куда они и мальчик-горожанин делись. Или это в восприятии жителя Города с его картиной мира с ними происходили такие странные изменения по мере приближения к границе транслатерационного окна, а на деле тетки просто раздевались на жаре или их одежда изнашивалась, а потом они благополучно добирались до своего родного села? В общем, после путешествия на юг Гельвард осознал окончательно, зачем Город должен двигаться (чтобы не исчезнуть с лица планеты), зачем внутри преподают уроки по старым земным учебникам (чтобы не сеять панику; посмотреть на опрокинутое солнце можно, встречая рассвет на местном подобии выпускного - мол, а теперь, дорогой, забудь обо всем, чему тебя научили в школе, и приготовься познавать мир с нуля), зачем обучение в каждой гильдии и строжайшая таинственность (так завещал Дистейн). Движение вперед - это цель, которой город живет все двести лет своего существования. Это такой улей, в котором роли распределены и каждому уготовано свое место. Единственный вопрос: где они, на какой планете и как туда попали?
Конечно, есть и оппозиция - куда же без нее. Называющие себя терминаторами люди, выходившие на улицу лишь ненадолго и недалеко и не знающие все опасности мира снаружи, возомнили, что гильдиеры и старейшины-навигаторы их обманывают. А тут еще участились набеги местных, Город вышел к какой-то непонятной широкой реке, через которую мост не наведешь, ибо другого берега не видно, да и еще странная девушка утверждает, что она из страны Англии на планете Земля, планета круглая и солнце тоже. Тогда как жителям Города солнце видится сплюснутым диском, из центра которого в обе стороны бьет прямой луч.
Объяснено все вполне логично, и финал мне показался понятным, но все же грустным. Печально, когда все, во что ты верил и по каким законам жил всю жизнь, оказывается искажением коллективного восприятия из-за физической погрешности.

Очень понравилась книга. Не буду повторяться, прочитала три книги Абгарян подряд и во всех них примерно об одном и том же, но люди разные.

Сборник рассказов Наринэ Абгарян получился вполне в духе ее крупной прозы, которая тоже по сути цепочка рассказов, объединенных сквозным сюжетом. Здесь тоже Армения, природа, вкусная еда, приятные и не очень люди, патриархальный быт. Больше всего меня зацепил рассказ "Салон красоты "Пери"" о женщине, которой красота в жизни не помогала, а только мешала. Непросто быть прекрасным лебедем в окружении гадких утят - мужчины вожделеют, женщины завидуют. А слухи и сплетни могут сгубить любого.
Рассказ "Зулали" тоже грустный, но греет то, что есть такая Большая Мама, которая позаботится о несчастной девушке и ее сыне, а они - о ней. Очень тронул рассказ "Мачуча" про парня, который подавал большие надежды, но решил остаться в городке в горах и ухаживать за больной матерью.
Вообще все они душевные, иногда с ноткой сказочности.

Полемика в азиатском обществе насчет корейских, китайских, филиппинских, тайских, бирманских и других женщинах, которых японцы в годы Второй мировой забирали в сексуальное рабство в качестве так называемых "женщин для утешения" солдат императора, не утихает уже больше семидесяти лет. Япония долгое время отказывалась признавать этот факт и выплачивать компенсации жертвам и их семьям, но в последние годы переговорный процесс пошел на лад - живых женщин, способных рассказать правду об ужасах "станций утешения", становится все меньше... Автор книги, американская писательница с корейскими корнями, утверждает, что кореянок осталось всего сорок четыре, и она решила написать эту историю в память о тех, кого с нами уже нет и всех жертвах сексуального насилия в годы войны.
Япония держала Корею в оккупации сорок лет, запрещала корейский язык и культуру, насильственно ассимилировала население. С началом войны в Манчжурии юношей начали забирать в армию, а девушек, по неосторожности застигнутых в одиночестве и без защиты - в военные бордели. Именно так случилось с героиней книги, ныряльщицей Ханой, которая, чтобы защитить от японских солдат младшую сестру, приняла решение пожертвовать собой. Сестра, малышка Эмико, до конца жизни не теряла надежды отыскать сестру, но ее собственная жизнь тоже сложилась непросто - еще не отошли люди от Второй мировой, как грянула Корейская война, где брат шел на брата, а остров Чеджу стал местом резни. Родителей девочек убили, и Эми пришлось стать женой их убийцы и прожить с ним до самой его смерти.
Это книга о том, чтобы помнили, чтобы примирялись с прошлым и не давали ему повториться. За безликими цифрами статистики скрывается боль настоящих людей, сломанные судьбы, растоптанное будущее. Мне понравилось, что автор также показала, что мир не без добрых людей, даже когда уже никому не веришь и от всех ждешь чего-то плохого. Мир умеет удивлять, и люди тоже.

Такое, литературой не назвать, очередной сборник постиков из фейсбука. Автор так старательно петушится, что вот он какой, и герой-любовник, и суперпрофессионал, и весь из себя интеллигент, и тяжелее ложки и ручки сроду ничего в руках не держал, и так кичится своим еврейским происхождением, при этом не забывая стенать про погромы и 37 год. Напомнил Соловьева питерского разлива. Посмеяться над собой, впрочем, умеет, этого не отнять. Хотя вот это "погуглите меня" на паспортном контроле в аэропорту... Корона не жмет?
Из его свежего постика про чемпионат: "70% из нас нас (российские мужчины имеются в виду - прим. Ласт) ленивые, наглые, жадные, агрессивные неудачники без понятий о правильном отношении к женщинам. 25% из нас - охреневшие от собственной важности и успешности зажравшиеся, скучные снобы тоже без понятий о нормальном отношении к женщине. И те и другие отвратительно выглядят, бухают и не умеют быть счастливыми. 5% - нормальные. Я кстати в них не вхожу в эти 5%, не думайте." Вот свой типаж в характеристике 25% он описал совершенно точно.
Подниму, пожалуй, оценку за рассказ "Томатный сок", даже всплакнула маленько. В видеоверсии Данила Козловский читает шикарно.

Двенадцать лет назад Кейт похоронила любимого мужа, погибшего в аварии по дороге на работу, и до сих пор не может понять, как жить дальше. Пару лет назад у нее появился бойфренд Дэн и дело вроде как идет к свадьбе, но тут Кейт узнает, что детей родить уже не сможет никогда, и ей начинают сниться странные сны: как будто ее муж не умер, а продолжил жить, у них родилась дочка Ханна, у которой позже обнаружились проблемы со слухом, свекровь почти поборола рак груди, в общем, такая альтернативная жизнь. Кейт не понимает, что это такое и какие сигналы подсознание ей передает, и в попытках разобраться в себе кардинально меняется, а попутно обретает новый смысл жизни, новую любовь и даже ребенка.
Книга получилась хоть и с налетом мистики, но светлой, доброй и трогательной. Очень интересно было читать про музыкальную терапию и в каких случаях она применяется, про то, как Кейт помогала детям в приюте Святой Анны и училась языку жестов, как она мягко помогала детям вылезать из своих раковинок, раскрываться, учиться заново доверять людям. Тем же самым занималась и сама Кейт, а в снах было очень много флэшбеков, добавляющих штришков к характеру Кейт и ее отношениям с Патриком, родственниками и друзьями. С текущим бойфрендом с самого начала было понятно, что не срастется, слишком разные люди с разными целями и уровнем эмпатии. Концовка получилась феерической просто - так подумать, чего только в жизни не бывает! (5)