Прииск Long Jons’а

Если женщина захочет то она уйдёт.
Если мужчина захочет,то он найдёт эту женщину куда бы она не ушла

Идиот! Он даже не попытался увернуться! Пепельница просвистела рядом с его лицом, оставив неглубокую рану, но все равно пошла кровь.
Джо был как всегда спокоен, как будто ничего не случилось. Идиот. Лучше голову бы проломило, может быть тогда понял, что нужно иметь защитную реакцию.
Джо прошел вглубь комнаты и сел в кресло. Кровь по-прежнему не останавливалась. И я, тяжело вздохнув, вытащила из шкафа припрятанную бутылку виски, захватила вату и подошла к Джо. Ни минуты не колеблясь, села ему на колени и дала бутыль, чтобы открыл.
– Ты специально не увернулся? – намочив вату виски, осторожно начала промокать рану, Джо сморщился, но не остановил, – о чем ты хочешь поговорить?

Успокоившись ты садишься ко мне на колени, и протягиваешь бутылку.
Виски - это хорошо, виски на рану уже не так хорошо, но жить можно.
То что ты рядом успокаивает и мне уже все равно что происходит вокруг, главное ты рядом...

- Как это не банально прозвучит, но о нас, - забираю вату у нее из руки и целую пальчики, - знаешь, ведь я действительно тебя люблю. Да и торчу в этом салуне только из-за тебя...
Притянув ее к себе нежно касаюсь губ...
_________________

- Четырнадцать, пятнадцать, шестнадцать… - миссис Джемисон старательно отсчитывала капли, стряхивая их в стакан из черного пузырька. – Кого там черти несут?

- Да что ж стряслось, - проворчала она, открывая дверь. – Магазин закрыт! На спецобслуживание. Сельский день, так сказать… Мистер Трахтенберг? Что с вами?

Бедный гробовщик выглядел не лучшим образом. Безумные глаза горели азартом, он трясся от волнения и цеплялся за руки Бонни.
- Дорогая! Сердце мое! Мы богаты! Нет больше препятствий нашему счастью!
- Да что вы такое говорите. Ну-ка, выпейте, - она сунула ему в руки стакан. – Так, теперь рассказывайте.
- Карта! – выпалил Трахтенберг, отдышавшись. – У нас теперь есть карта к сокровищам! – и он потряс в воздухе розоватой тряпкой.
Миссис Джемисон ахнула и прикрыла рот ладонью.
- Вы ее достали?! Откуда?
- Это совершенно неважно, душа моя! Главное, что мы будем богаты!
- Мы?
- Да, да!!! Бонни, - он вытер панталонами вспотевший лоб, - выходите за меня замуж.

*звучит скрипка и фортепиано*
Вокруг из воздуха возникали розовые сердечки и с тихим пшиком лопались, а на их месте возникали новые.


И в ушах Бонни постепенно нарастал звон золотых монет, все громче и громче, пока не оглушил ее полностью.


И совершенно оглохшая от этого звона, она еле выговорила:
- Я согласна.
- Бонита!!!
- Беня!

Романтическую идиллию нарушило хмыканье из угла. Индеец! Бонни совсем забыла о нем.
- Извини, уважаемый, - подошла она к нему и ободряюще похлопала по плечу, - но лечение пока откладывается. Видишь – счастье у меня случилось. Приглашаем тебя на свадьбу. А на таком празднике ты просто обязан улыбаться. К тому же ты мне должен – за платье, за желуди, за экипаж и за патроны. А посему – с тебя оплата банкета. Ну и лучезарная улыбка, конечно. Беня, дорогой, организацию церемонии я поручаю тебе. А я, с вашего позволения, пойду готовить свадебный наряд.

Самая уважаемая (и самая красивая) женщина Лонг Джонса выходит замуж!
Приглашены все!!!



_________________

САЛУН
Разговаривают два приятеля.
- Скоро у тебя золотая свадьба. Ты уже решил, что подаришь жене?
- Помнится, на серебряную свадьбу я отвез ее в Гималаи...
Может быть съездить и привезти ее обратно?

Свадебная бричка ровно в 7-40 подкатила к салуну, а на площади нас встречали музыкой и танцами. На запятках брички сидел Джонатан, брат Хаим был вместо кучера. Я спрыгнул с брички и подал руку моей ненаглядной Бонни.
- Золотце, ты таки видишь, сколько народу пришло на нашу свадебку!
Мы кланялись, проходя через толпу в Салун. В дверях мадам Лулу держала рушник, на котором стояли каравай и хлеб с солью. Рядом с ноги на ногу переминался вождь и держал два бокала и бутылку кактусовой водки.
- Дорогие Беня и Боня! Желаем вам любви до гроба! Горько! Горько! Горько!
- Таки чтобы было горько, дайте выпить кактусового сока!

Бонни отломила кусок каравая и запихала мне в рот.
- Беня, чтобы было сладко после горько!
Музыканты в Салуне ударили по струнам, и затянули старинную еврейскую песню

-Господа и дамы! Мы таки просим вас пройти в Салун и сесть за столы! Не торопитесь - все, кто принес подарок молодоженам, попадут после смерти в рай! Это я вам говорю, Беня Трахтенберг!
Я повернулся к Бонни и упал лицом ей в декольте, чтобы лизнуть ее бородавку.
- Эбенезиус, - моя куколка зарделась от смущения, - люди смотрят.
- А нехай смотрят и завидуют, какая файная у меня невеста!
В центр Салуна вышла жена Хаима и исполнила для молодоженов мою любимую песню -Хаву Нагилу!

- Бонни, золотце, наш первый танец молодоженов, прошу!
И я вывел ее в центр зала.

Справедливости нет в мире бледнолицых. Вот ты едешь себе, никого не трогаешь (два ящика патронов под пончо миссис Джемисон не считаются), мечтаешь себе о приятном – о возвращении именного томагавка, о прекрасном скальпе, о крокодиловой настойке. А потом… потом…
И не в том дело даже, что патроны забрали… И не в том, что скальп уплыл… Но ведь она отдала Трахтенбергу мою крокодиловую настройку!!!
А потом еще и:

Вот еще! С этими бледнолицыми по миру пойдешь! К тому же, у них есть теперь панталоны с картой. Неизвестно, что это за карта, конечно, но бледнолицые разберутся. Вышел на улицу, сел на Бейвзада, тронул пяткам в бока. Носорог и не подумал двигаться с места, не сводя взгляда маленьких глазок с двери лавки. Все попытки сдвинуть животное с места… Ну, словом, только дурак будет пытаться силой сдвинуть носорога с места. Все ясно. Передо мной еще одна жертва нечеловеческого обаяния миссис Джемисон. Вспомнив ее слова о том, что я ей должен, подумал: «А, может, оно и к лучшему?». И, оставив носорога караулить дверь лавки, пошел. Пешком. Стыд и позор для индейца, конечно, а куда деваться? Шел по пыльным улицам городка, насвистывая полонез Огинского, благо, отсутствующая верхняя четверка позволяла. Вскоре меня нагнал Печень, сыновья на Кефире и Йогурте и Мамба на Гоги. Я взлетел на спину коня, мы двинулись к выезду. Город – это конечно хорошо, но у нас же там – хозяйство. Поля, удобрения, вигвамы. Кто не работает – тот не курит кактусы, это каждый индеец знает. Поэтому - мы возвращались домой, на закат. Не место индейцу в городе.
Правда, мы еще вернулись. На свадьбу. Но это уже совсем другая история.

И! Головая моя садовая!!!!!! событие года! *после свадьбы Бони и Бени*

_________________

- Папа, папа, паааппааа, нееееет...Пожалуйста, нет..
Я вбежала в кабинет отца, резко останавливаясь возле стола и хватаясь за ружье, которое было уже заряжено и готово выстрелить в любую минуту.
- Я. Его. Убью.
- Папочка, пожалуйста, выслушай меня.
- Кони, выйди пожалуйста. Я хочу поговорить с твои отцом.
Резкий разворот на месте так, что юбка обвивается вокруг ног и взгляд
- "Зачем. Я сама. Он же убьет тебя".
- "Ты обещала мне верить".
Всего несколько секунд, глаза в глаза, и я тихо, под удивленный взгляд отца покинула кабинет.
Он не обещал что будет легко. Но он обещал что будет рядом. Рядом всегда. Каждую минуту. День и час. Где бы мы ни были и куда бы не завела нас судьба.. Он не обещал золотых гор и не обещал что будет все и сразу. Но он просил поверить. Поверить ему и в него. И я поверила. Поверила на всегда.

Через год

- Ну, и кто выиграл спор?
- Тише, Патрик, тише, ты не на пастбище.
- Но я должен знать, сколько мне проиграл этот проходимец.
- Патрик..
- Что Патрик, Мелиса? Он украл у меня дочь, и..
- Поправочка, Вы мне ее сами отдали. Вам напомнить наш разговор год назад?
- Не стоит, я видимо тогда сошел с ума, если..
- Так,- выталкивая обоих мужчин за двери,- идите в коридор, на пастбище, куда угодно и там спорьте, а здесь..
- Но миссис Мейн, Кони..
- С Кони уже все в порядке. Идите Лео, и докажите старому лису, что вы выиграли.
Подмигнув зятю, мама закрыла дверь возле самого его носа.
- Они выиграли оба,- слушая как голоса затихают где то в глубине дома, я смотрела на два сморщенных личика, которым дала жизнь несколько часов назад. Таких одинаковых и таких разных. Было забыто все. И боль и тревога, когда ребенок не мог выйти и казалось, что свет меркнет. И только голос, заставляющий держаться на плаву сознания и не уходить за грань. Голос не устающий повторять раз за разом «Я рядом и все будет хорошо. Верь мне».
Было забыто все, стоило услышать первый крик, а спустя пару минут второй.
- Они выиграли оба, мама.
- Да, детка, я вижу. Это просто не вероятно. Ты на столько любишь их обоих, что своеобразно разрешила их спор, - присев рядом со мной мама посмотрела на внуков,- один вылитый отец,- осторожно переложив малыша в кроватку, она повернулась за вторым,- второй вылитый дед,- второй крошка занимает свою кроватку.
- Я люблю их обоих, очень,- едва держа глаза открытыми, я сползла по подушке вниз, устраиваясь и почти засыпая.
- Я знаю, милая,знаю. И они это знают, и так же любят тебя
Уже почти засыпая, я улыбалась. Улыбкой самой счастливой женщины на свет

Спустя шесть лет после описываемых событий.
Глаза в глаза – они научились говорить без слов. Глаза не врут. А в их глазах только любовь и нежность.

Border of Texas and Mexico, bank of the river of Rio Grande, ranch "Hope".
Солнце клонилось к закату. Накаляя своими вечерними лучами, потрескавшуюся от недостатка влаги землю. Немногочисленные растения, которым удалось выжить в этом зное, отбрасывали длинные тени.
Небольшой броненосец, скорее все еще юноша, копающийся в корнях кактуса, замер, пошевелил своими поросячьими ушками, прислушиваясь к приближающимся звукам, посмотрел в ту сторону, откуда они раздавались, и неожиданно резво закопался в землю.
Через мгновение показался всадник. Он, не жалея коня, несся галопом, куда-то очень торопясь.
Куда он торопился, стало известно всего через десять минут. Остановившись на небольшом пригорке, всадник окинул взглядом открывшуюся перед ним картину.
Дом, в который они с женой вложили много сил. Прекрасный ухоженный двор с красивыми клумбами, за которыми ухаживала сама миссис Мейн. Небольшой водоем, с декоративными рыбками, над чьим созданием потрудился мистер Мейн. Часть заднего двора, небольшие домики для слуг и бараки для ковбоев.
Но взгляд притягивала веранда, на которой уже зажгли светильник, там уютно покачиваясь в кресле качалке, сидела прекрасная женщина, рядом с ней на столике лежала книга.
- Кони, - прошептал всадник.
Девушка, как будто услышав, вскинула голову и, увидев всадника, с возгласом, вскочила с кресла и кинулась на встречу.
-Куда же ты, малыш? – всадник спрыгнул с коня и кинулся навстречу девушке. – Остановись!
Но та не слушаясь, со слезами на глазах, бежала навстречу. Они сошлись. Мужчина, нежно обхватив свою любимую, зарываясь лицом в ее растрепавшиеся от бега волосы, прижал ее к себе.
- Кони, зачем? Я бы и сам подъехал.
- Здравствуй, любимый, я так соскучилась за эти две недели, что просто не смогла усидеть на месте.
-Здравствуй, родная,- поглаживая ее по спине, рукам, незаметно подобрался к округлившемуся животу, и, прижав к нему ладони, здороваясь и с крохой тоже,- я так скучал без вас.
- Пойдем домой?
Он, нежно прижавшись своими губами к губам любимой, наслаждался минутами встречи.
Она, отвечая на поцелуй любимого, наслаждалась минутами встречи.
- Пойдем домой, миссис Уилсон, - с трудом оторвавшись от губ любимой, он, подхватив ее на руки, пошел в дом.
А в доме, в одной из спален, в двух одинаковых кроватках посапывали два одинаковых мальчика пяти лет, а в соседней комнате, чуть отодвинув занавеску, стоял пожилой мужчина, наблюдая за происходящим перед домом.
- Я рад, что наша девочка встретила именно его.
- Я тоже рада, он понравился мне с первой встречи, не смотря на его экстравагантный вид, - с улыбкой ответила мужу миссис Мейн, вспоминая зятя в наряде индейца, - мне кажется, что она заснула,- сказала женщина, поднимаясь с кресла и подойдя к люльке, уложила в нее трехлетнюю девочку.
И никто из них ни разу не пожалел о принятом в той спешке решении. Несмотря на жизненные сложности и препятствия, периодически возникающие на их пути, все были счастливы.

Пы.сы. Малыш Лу, даже спустя шесть лет, жалеет, что не прошел проверку на прочность и отпустил Печеньку.
_________________

Эпилог или "...и жили они долго и счастливо..."))))

Иногда можно даже не искать счастье - оно само тебя найдет.

Иногда, очень редко, я просыпаюсь в холодном поту. Сегодня был именно такой день. Вернее, раннее утро. На улице было прохладно – уже стояла осень, и только днем погода еще баловала нас солнечными лучами. Утром же и вечером было уже совсем по-осеннему прохладно: так, что приходилось надевать сверху теплую куртку или вязаную кофту. Я немного поежился, потому что окна в комнате были открыты и, нащупав на кресле, которое стояло рядом с окном, свою рубаху, накинул ее на голое тело. В воздухе пахло жженой листвой и первыми холодами. Подошел к окну. Розовый закат уже успел окрасить небо в цвета жженого сахара вперемешку с малиной. Дышалось легко и приятно. Я окинул взглядом открывающиеся взору просторы: длинные поля, на которых ежиком топорщились стебли собранной пшеницы, хозяйственные постройки, из которых уже начинали тянуться стройные ряды рабочих, искусственно разбитый сад, сень которого дарила летом такую необходимую здесь прохладу.
Я присел на подоконник и закурил. Уже вот как пять лет я жил совсем другой жизнью, позабыв про ужасы своего прошлого. Однако, как я ни старался, и как ни пыталась память вобрать в себя лишь хорошее, воспоминания иногда всплывали в моей памяти. И становились они тем сильнее, чем больше я приобретал. Первый кошмар посетил меня, когда я наконец понял, что люблю свою жену. Это было около четырех лет назад, в один дождливый день, когда я, тогда еще – охотник за головами, а не важный владелец прииска и сей фазенды, в очередной раз вернулся домой. Я был в хорошем расположении духа, потому что наконец-то, спустя почти год, мне удалось исполнить давнее обещание – я убил одного человека, который ранее был моим заказчиком. Так я ответил услугой за услугу главарю бандитов Молчуну Джеку. Жил ли он потом счастливо и спокойно – я не знал, но очень надеялся (как простодушно надеются все люди, которые по-настоящему счастливы), что и у Джека все сложилось как нельзя лучше. Так вот в тот день я вернулся домой, где меня ждала моя жена – Фло. Мы уже почти год жили вместе, даже делили постель, но на самом деле не были близки так, как это должно быть у супругов. Хотя чего ждать – ведь я женился на ней в один миг лишь из чувства долга и не более того. Однако она (я знал это с ее же слов) была влюблена в меня.... Но я не мог ответить Флоранс взаимностью. После того, как убили всю мою семью, мою любимую, прелестную первую жену, я утратил все человеческие чувства и потому и подался в охотники. Так я думал тогда. Как же я ошибался.
Тогда шел сильный ливень. Дороги развезло. И я сам еле добрался до дома, несмотря на то, что большая часть дорог, ведущих к усадьбе, была засыпана щебенкой. Когда я вошел, меня встретил мой старый, уже совсем дряхлый, слуга. Он помог мне раздеться, хоть я и не поощрял эти дворянские ухаживания. Затем я прошел в гостиную и стал греться у камина. Огонь весело плясал в его жерле, дрова потрескивали. Я спросил, где Фло. Обычно она всегда встречала меня. И всегда была искренне рада моему возвращению, хотя делала это так ненавязчиво, что не вызывала в моей душе ничего, кроме тихой радости, что тебя кто-то где-то ждет. Слуга сообщил, что миссис отправилась в соседнюю усадьбу навестить свою подругу и до сих пор не вернулась. Холодок неожиданного страха тронул мое сердце. Я замер, глядя на пляшущее в камине пламя. "Ничего, ничего, – успокаивал я себя. – Просто дороги развезло, и она решила задержаться у соседей, пока не кончится дождь". Однако прошел обед, и наступило время ужина, а Фло все так и не появлялась. Мне было не по себе. А я, знаете ли, в силу профессии, привык доверять своей интуиции. Я велел седлать лошадь, надел плащ и отправился в сторону соседней усадьбы. Дождь снова припустил, и дорога вообще превратилась в сплошное месиво из грязи и камней. Но я безжалостно погонял лошадь, медленно продвигаясь в нужном направлении. За очередным поворотом я увидел одиноко стоящую лошадь. Мое сердце сжалось. Это была лошадь Фло. В тревоге я соскочил с коня и бросился вперед в поисках Фло. Ее нигде не было. И тут я заметил небольшой овраг. Я никогда не думал, что страх может так сковать человека, тем более, такого опытного убийцу как я. Даже когда на меня наставляли дуло кольта, и я чувствовал прикосновение холодного металла к коже, я не испытывал такого леденящего страха. Я подбежал к оврагу. Фло лежала там. Я спустился и осторожно приподнял ее. Жена была без сознания. Я прижал ее к себе, чувствуя, что сердце Фло бьется, от чего мне стало легче дышать. Так, прижимая ее к себе, я выбрался из оврага, и, кое-как взобравшись с ношей на коня, погнал его во весь опор. Дома, отогревшись, Фло пришла в себя. Она рассказала, что на дороге лошадь увязла в грязи и, взбрыкнув, скинула наездницу. Фло упала, ударившись головой и, по всей видимости, потеряла сознание... Потом пришел доктор. А я не мог ни на секунду, даже по просьбе врача, оставить Фло одну. Потому, что вдруг осознал, насколько сильно люблю ее. Вернее, как она дорога мне, как она изменила мою жизнь, став прекрасной хозяйкой моего дома (ведь, я много лет до нашего приезда сюда, не показыался в усадьбе, дом и земли были в запустении, а Фло умудрилась всего за полгода превратить убогую землю в цветущий рай), став мне хорошей женой (в нашем доме подавались лучшие блюда, устраивались лучшие приемы...) и отменной любовницей ... Я сказал ей это сразу же, как ушел доктор... Я сказал ей то, что, как мне показалось, эта, такая еще молоденькая, но такая мудрая женщина, знала уже давно. Знала и не думала давить на меня. Она просто ждала, покорно помогая мне забывать прошлое и уживаться с настоящим.
Вот после этого мне и стали сниться кошмары. Редко. Но бывало. И теперь. Сегодня, когда, казалось бы, ничего не предвещает беды, я снова вскочил в постели, увидев во сне все те же картины жуткого убийства моих родных...
Я провел ладонью по лицу. Пора мне расставаться с этими воспоминаниями. Пора, потому что моя жизнь теперь совсем другая. Я забыл, что был охотником. Помню только, что отменно стреляю и владею ножом. Теперь я принимаю гостей, в том числе моего старого друга - шерифа Чоу, а также к нам частенько приезжает подруга Фло - Конти со своим остепенившимся мужем, бывшим (при этом слове я улыбаюсь, но женщины творят с нами - мужчинами - чудеса) бандитом - Лу, или мы сами ездим в гости к моему бывшему (снова здорова!) напарнику Джи и его жене Лин. Я забыл общение с отбросами общества, смерти и кровь. Теперь у меня есть семья: моя милая Фло, наша дочь Энн и...скоро, надеюсь, у нас будет сын... которого Фло носит под сердцем....

_________________

Только раз,
и то если очень повезет,
ты встречаешь человека,
который разделит твою жизнь на две части -
до встречи с ним
и после.

Он сказал, что любит, а я загадочно промолчала, мучая его и оттягивая ответ. При первой встрече он мне не понравился. Неприятный тип, с угрюмым лицом, провожающий меня недобрым взглядом. И сказать честно, я ему устраивала подлянки. Если подумать, то он должен был меня возненавидеть, а вышло все наоборот. Любовь зла, полюбишь и цыпочку.
А я даже не поняла, когда влюбилась в него. Вот так вот. Но всегда старалась обратить его внимание на себе различными способами. Клиенты были довольны, Джо становился все угрюмее. Я даже рада, что произошли последние события, что подтолкнули нас друг другу.
Не было бы всего этого, так и ходили вокруг да около.
– Как это ни банально прозвучит, но о нас, – Джо забрал вату из моей руки и поцеловал пальчики, – знаешь, ведь я действительно тебя люблю. Да и торчу в этом салуне только из-за тебя...
– Милыыый, ты такой душка! – я быстренько чмокнула его в губы, – и что будет дальше?
А дальше нас все-таки уволили, без жалования, да и от свадьбы мы отказались. Лулу была оскорблена, но потом обняла на путь-дорожку и захлопнула двери салуна.
Путь-дорожка лежала к родителям Джо. Я была категорически против этого. Все же любовь-любовью, а надежды родителей не сбылись. Кому хочется в невестки салунную девочку?
– Джо, а может быть ты женишься, а я буду твоей любовницей, ты как-никак наследник, – мягко проговорила я.
– Нет, милая, либо ты выходишь за меня замуж, либо я женюсь на тебе. По-другому никак, – притянув к себе, целует в губы.
Я отвечала ему со всей страстью, что была во мне. Любила, да, в первый раз и это ни с чем не сравнимое чувство. Это как бросаешься в омут с головой, остаются только чувства и потребность быть с ним рядом всегда.
– Эй! Осторожнее лошадь и так тебя ко мне ревнует,– я положила голову на его грудь и под мерное покачивание и стук его сердца уснула. В пути мы были месяц…
– Просыпайся, мы приехали.
Медленно просыпаюсь, и сонными глазами откидываю местность с огромным, роскошным домом. И это было еще не все. Оазис в прерии.
– Это твой дом? – Наивный вопрос, хотя ответ я уже знала.
Говоря о богатстве, я представляля скромный домик с конюшней и чем-нибудь еще.
Растерялась, и мне стало не по себе.
– Джо! Я не пойду туда,– я попыталась спрыгнуть, – отпусти!
– Поздно любимая, мы уже приехали, и нас кажется заметили.
Заметили, и даже приняли радостно. Только я была чужой в этой идиллии. Сердцем я любила его, но и понимала – не пара. Улыбалась сквозь боль и отвечала на вопросы. Долго не смогла находиться в приятном обществе родителей и родственников Джо. Встала, сказав, что мне нужно подышать свежим воздухом.
На улице заплакала от безысходности. Я шла, ничего не видя. Джо поймал меня и прижал к себе.
– Они у тебя такие хорошие, для меня это ново. Прости, но им нужна другая невестка, – встав на цыпочки, я поцеловала его, – люблю тебя.
Первое признание, и трагический конец.
– Малышка, я не смогу без тебя... Ты мне нужна, как воздух. И ты им всем понравилась, родители только что в один голос заявили, что хотят внуков, похожих на тебя, но с моим характером. Наивные...
И я снова заплакала, уткнувшись ему в грудь. Проплакав пару минут, выдавила из себя:
– Я согласна родить тебе много-много детишек.
Джо, схватив меня, поднял и начал кружить, а я разлилась счастливым смехом…

Ну какая может быть личная жизнь, пока я не захватил мир?

Родной (уже) колхоз.

Ехать в город было откровенно лень, но, епстудэй, есть такое слово – надо!
Вызвали меня специальным письмом (Вэ принес) по делу очень деликатному и, что не маловажно, хорошо оплачиваемому (обещали бочку самогона). Супруга любимая лично ножкой пнула на дело благое, колхозу полезное. Вот и решил – еду.
Дорога мерно ползла назад, я – по инерции – вперед, а мои мысли топтались где-то посередине. Путь решил держать на весьма смирной кобылке. Думал, захвачу из церкви давненько заныканный кошель, куплю Мэкки подарок…
Господь милосердный, что это оказалась за женщина! В меру добрая, умная работящая, а уж какая затейница! Собственный вигвам мы отгрохали аккурат после свадьбы, я неплохо научился варить пиво и ухаживать за кактусами. Даже подружился с с Мамбой, которую стал теперь называть тетушкой, за что был бит ссохшимся кактусом, у которого уже повыпадали все иголки. Счастливчик я.
Однако, вернемся к нашим баранам.
В городе на меня поглядывали удивленно не только редкие ранним утром жители, но и пару ворон на деревьях. Интересно, почему это? Неужели все из-за рясы? Так она же постирана неделю назад, совсем чистая… Или из-за нескольких перьев в голове? Мэк всего-то немного ободрала Гоги – сказала, что мне нужнее, защищаться от злых духов в пристанище белых это вам не это… а у него еще вырастут. Хотите поспорить с моей женщиной? Я – точно нет.
В салоне казалось тихо до невозможности – девочки спали, отдыхая от трудов праведных, лишь несколько пьяных с ночи завсегдатаев ветхими грудами валялись на полу.
- Как хорошо, что вы приехали, отец мой! - Лулу в тонком пеньюарчике схватила меня за рясу и потрясла за подол. – Вам непременно нужно пойти за мной!
- Чего тебе, убог… дочь моя? – я зевнул, прикрывая рот ладонью. Привычка. Еще и не к такому привыкнешь, когда тебя жена накормить пытается…
- Вам надо пройти со мной!
- В обитель греха? Ты чего, полоумная??
- Святой отец, - она закатила глаза, - письмо!
- А, ну да, - кивнул я, сделав вид, что совсем не забыл. – Веди.
Уж очень хотелось закончить дела и вернуться. К Мэкки.
Они были повсюду. Розовые, кремовые, красные, черные и даже цвета шампанского. Кружевные, полупрозрачные, маленькие и шортиками… Трусы.
- Ты гляди, какие у него загребалки волосатыееее…
- Вот супостат, лапать щас начнет, по морде хитрой вижу.
- Ой, хозяйка-а-а-а… Надень сегодня меня!
- Нет, ma belle, Я твои трусики на сегодня, те самые, что ласково обнимут твою попку!
В ушах зазвенело от пронзительных воплей, в глазах зарябило… в общем, я впечатлился.
- Молчать, нечистые! – для пущего эффекта пришлось погрозить кулаком.
- Сам ты жопа неумытая! – обиделись трусишки справа.
- Да меня с французьским мылом стирали! – раздалось слева.
- Мадам Лулу, боюсь, тут поможет только самый радикальный экзорцизм, - вздохнул я.
- Что, совсем? – она жалобно посмотрела на меня.
- Да.
- Даже вон те, из Парижу?
- Да, и ети.
- Жалко, - в ее глазах заблестели слезы. – И что вы собираетесь делать?
- Спалить, окаянных!
Перед авторитетом моим Мадам устоять не могла, однако куча белья слезно молила не губить.
После долгого (ну, не очень долгого, домой очень хочется, да) размышления, я собрал труселя всевозможных фасонов с большой сундук, завез в прерии и закопал. Еще полчаса ушло, чтобы составить карту. Но, это уже совсем другая история…

Уважаемые))

Пардону проше, реал.

Прошу проголосовать вас всех ко мне в личку по следующим номинациям:

- Лучшая командная игра (на ваш взгляд - чужая команда).
- Лучший командный сюжет (на ваш взгляд - чужая команда).
- Лучшая пара (если пара в игре состоялась межу разными командами, то баллы присуждаются обеим командам)
- Лучший образ команды (имеется ввиду первый пост от капитана команды с представлением, за своих не голосуем - не приму).
- Лучший капитан команды (опять же, за своих не голосуем).

Жду ваши голоса до 19:00, 30.06, награждение состоится тогда же)
Всем спасибо!